ВАЛЕНТИН ГАФТ, актер - День войны - 2003-05-13

Когда началась война, в этот день мы должны были ехать в сторону Киева. Но утром выступил Молотов, сказал "началась война", поэтому уехали бы мы раньше на день, то нас не было бы уже в живых. Отец ушел добровольцем на фронт, в конце войны он был тяжело ранен, и я помню очень хорошо госпиталь, в котором он лежал, лица его я не видел, он был весь, так сказать, забинтован, без носа. В первый раз я по-настоящему заплакал, когда провожал своего дядю в армию, первый раз помню, я дотронулся лбом до его пряжки, он был молоденький, пошел в ополчение, он сейчас к счастью жив. Но под Москвой его так раздробило, что он остался с короткой ногой, без одного легкого. Замечательный человек. Затем ушли на фронт мой родной дядя и его сын, они погибли под Сталинградом. И помню только, когда мама после войны ходила очень часто на Белорусский вокзал своих братьев встречать. Никто не пришел. Об остальных ужасах рассказывать не буду, потому что это ведь не с тобой случилось. А плакаться по этому поводу, ах, мол, какой, у меня вон что-то было, больше не хочу. А что такое война для меня, для артиста, я сыграл очень много военных. И не будь этой самой страшной войны, это придумать нельзя. Поэтому всегда, когда касается войны, это все вспоминается. Это жутко. Я помню очень хорошо эти бомбоубежища, я до сих пор терпеть не могу эти подвалы, где пахнет сгнившей картошкой и известкой. И всегда, когда я вижу эти подвалы, мне вспоминаются эти ночные тревоги, закутанные дети, бессонница, это страшное дело, конечно, ужасное.