АНДРОН КОНЧАЛОВСКИЙ, кинорежиссер - День войны - 2003-05-13

Первое воспоминание о войне это ночь, воздушная тревога, Москва, и заклеенные стекла. Мы жили тогда на ул. Горького напротив Телеграфа. И эвакуация. "Эмка" была служебная, папа служил тогда в редакции газеты. И на площади Маяковского, я помню сейчас, как остановилась машина, туда из мастерской вышли прощаться с мамой, бабушка и дедушка Петр Петрович Кончаловский и Ольга Васильевна. Они пришли прощаться, они оставались в Москве. Поцеловались, нас перекрестили. О чем они разговаривали, мы не знаем, но я понимаю, что прощание могло быть навсегда. После этого я помню самолет, в котором мы летели. Нас эвакуировали самолетом, в котором летели еще какие-то народные артисты, как я потом узнал, какие-то известные люди. Они все летели в Алма-Ату. И все, что я помню оттуда, я видел огромные перед собой сапоги. Они мне казались огромными, потому что там на крутящейся турели стоял солдат с пулеметом. Тогда мне было 4 года.

И потом, я помню кусок масла, которого я не ел так давно, что забыл его вкус. Потому что, когда я попробовал этот кусок масла, было абсолютно оргиастическое ощущение, полный восторг. И я отрезал еще кусок масла и пошел во двор, положил себе в карман его. Мама мне сшила байковую рубашечку с инициалами. Через какое-то время большое пятно, растаяло масло. Я не понимал, что оно растает.

Потом, я помню папу, которого я не видел год, наверное. Страшное было возбуждение, что приезжает папа. Папа приехал в белом кителе, и я стоял у двери, когда он справлял свою нужду на такой случай, как без сидений. Я помню, что я подглядывал в щель. Он был очень озабочен тем, что капает сверху ржавая вода, и он боялся, что сейчас запачкается китель. Это был такой военный восторг, папа приехал.

Потом, пленных немцев гнали в Москве. Помню, что разбудили ночью. Разбужены были все, я вскочил тоже. Что случилось? Крики. Значит, окончилась война. Ночью пришло известие. Это были слезы, ночь, я проснулся, и все целовались.