Что будет с бюджетом и рынком труда в 2015 году - Оксана Дмитриева - Выбор ясен - 2015-01-13
М.Королева
―
Добрый вечер, добрый день, это программа «Выбор ясен», но сегодня мы отпустили Евгения Григорьевича в небольшой отпуск, и сегодня у нас в студии гостью, Оксана Дмитриева, первый зампред Комитета ГД по бюджету и налогам, бывший министр труда и социальной политики.Говорим мы сегодня о том, что будет с бюджетом и рынком труда в 2015 г. – тема, которая волнует без исключения всех в России. Но пока мы далеко не ушли от праздников, хочу вас спросить – вот эти длинные новогодние праздники, формально, 11 дней, - во что они обходятся государству и гражданам? Я тут посмотрела цифры – люди пишут, что едва ли не 4% ВВП теряет бюджет на новогодних праздниках. Правда?
О.Дмитриева
―
Нет, это какая-то фантастика. Я вообще не думаю, что есть ощутимый урон от праздников, поскольку, во-первых, многие предприятия непрерывный цикл определяют сами свой график работы. Во-вторых, даже были бы они официально объявлены, или не были бы, очень многие предприятия, так или иначе, отправляли в отпуск и делали первую неделю выходной, с 1 по 7 января.Очевидно, сейчас, в январе 2015 г. Будет сильнейший спад, но он вызван отнюдь не праздниками, - по сравнению с январем 2014 г., а тем параличом финансовой системы, который во многом был спровоцирован политикой Центробанка, правительства и его декабрьскими решениями. Поэтому тут праздники дело десятое.
М.Королева
―
То есть, к теме длинных новогодних праздников ГД не собирается возвращаться, - к тому, чтобы эти праздники сократить, либо разнести по году?
О.Дмитриева
―
Мы к этой теме периодически возвращались, уже был перенос одного дня, насколько я понимаю, увеличены майские праздники. Если говорить о перспективе, то единственный разумный вариант, это дать право выбора, когда люди возьмут эти выходные дни – то ли в январе, то ли в мае, когда для людей наиболее комфортные условия проведения этих выходных дней.
М.Королева
―
У вас на этот счет есть собственное мнение?
О.Дмитриева
―
Я считаю, что нужно дать право выбора гражданам. А что касается собственного мнения, знаете, сейчас столько более актуальных и судьбоносных проблем, в том числе, в экономическом плане, что хотелось бы, чтобы ГД занялась ими, точно так же, как правительство и УБ
М.Королева
―
Хорошо, - тогда о бюджете. Сейчас баррель нефти уже меньше 46 долларов. Доллар и евро растут. Получается, что бюджет 2015 г был спланирован под нефть 96 долларов за баррель.
О.Дмитриева
―
100 долларов за баррель.
М.Королева
―
И никакого кризисного плана не было ни у правительства, ни у Бюджетного комитета?
О.Дмитриева
―
Бюджет составляется в рублях, и все ассигнования бюджетные исчисляются в рублях.
М.Королева
―
Но там же была заложена цена на нефть?
О.Дмитриева
―
Заложена, но бюджет был составлен исходя из 100 долларов за баррель. Из курса рубля к доллару 37, исходя из инфляции в 5,5 % и темпа роста 103%.
М.Королева
―
То есть, уже все не так?
О.Дмитриева
―
Каждый конкретный прогноз неправилен. Но бюджет составляется в рублях, и мы должны определить, будет ли он исполнен по номиналу – 15 триллионов 500 миллиардов. Будет у нас 15 миллионов доходов? Я полагаю, что будет. Потому что бюджет по валютным доходам – там положительное сальдо. Поэтому да, будет меньше доходов от экспорта нефти и газа в связи со снижением цены на нефть, но курс рубля будет другой, инфляция будет другая, поэтому номинально доходы, скорее всего, будут исполнены.
М.Королева
―
А откуда возьмутся деньги?
О.Дмитриева
―
Вот вы продали нефть, допустим, за 100 долларов
М.Королева
―
Но сейчас уже не за сто.
О.Дмитриева
―
Ну, допустим, вы предполагали, что продадите за 100 долларов за баррель и умножите это на 37 рублей. То есть, у вас будет 3700. Сейчас у нас цена будет 50 долларов за баррель. Но курс 65-66 - умножайте, и получите ту же самую сумму в рублях.
М.Королева
―
То есть, бюджету ничто не угрожает?
О.Дмитриева
―
Номинально бюджет будет исполнен, скорее всего. Поэтому секвестрировать в рублях те проектировки бюджета, которые есть, нет никакой необходимости, у нас итак абсолютное номинальное сокращение по образованию и здравоохранению, к сожалению, в бюджете.Бюджет можно корректировать по другим основаниям, поскольку там очень много ошибочных проектов и неправильные бюджетные приоритеты расставлены. Но с точки зрения номинального исполнения доходов в рублях бюджет корректировать не надо.
М.Королева
―
То есть, страшного слова «секвестр» мы не услышим?
О.Дмитриева
―
У нас малоквалифицированные экономисты и в правительстве и в экспертном сообществе, которые не в состоянии сделать ту операцию, которую мы с вами сделали – умножить цену на нефть, новую, на новый курс рубля к доллару. Получится номинальный доход в рублях такой же, какой ранее был запланирован, а может быть, даже и больше.Другое дело, что будет инфляция, и поэтому люди и так все получат обесцененные деньги. Они номинально могут получить ту сумму, которая заложена в бюджет, но эти номинальные рубли будут обесценены инфляцией, потому что инфляция будет не 5,54%, а около 10 – это минимум.
М.Королева
―
26 декабря глава Минфина объявил, что будут поправки в бюджет, что это неизбежно, и произойдет это в марте-апреле. У вас на этот счет, какие сведения?
О.Дмитриева
―
Что касается поправок в бюджет – они бывают всегда. Правительство всегда ошибается в планировании бюджета, как правило, в сторону занижения доходов. И бюджет корректируется 3-4 раза в год. Поэтому то, что будет корректировка бюджета, какие-то изменения. В этом сомневаться не приходится. Другое дело, что такой секвестр в связи с неисполнением номинальных доходов бюджета, в этом секвестре нет необходимости.
М.Королева
―
Напомним нашим слушателям про секвестр - речь идет о возможном урезании расходов.
О.Дмитриева
―
Сокращении, пропорциональном или непропорциональном расходов на 5-10%. Но еще раз повторяю – сокращение относительно утвержденных цифры уже в обесцененных рублях. Вот этого сокращения производить, на мой взгляд, нет никакой необходимости.
М.Королева
―
Если поправки все равно будут – какого рода они могут быть, что будет корректироваться?
О.Дмитриева
―
Ну, сейчас это гадание на кофейной гуще. Полная корректировка бюджета нужна только тогда, когда реальные доходы номинально в рублях либо существенно больше, чем запланировано, либо существенно меньше, чем запланировано. Существенно больше возможно, если будет галопирующая инфляция и если курс не удержится в районе 65-70 рублей за доллар.Существенно меньше – еще раз - существенно меньше, по номиналу доходов не будет, - в рублях.
М.Королева
―
То есть, представим, что нефть продолжает падение, будет стоить – боюсь даже произносить - 30 рублей за баррель. При этом курс доллара будет расти. И бюджет получит те же самые рубли, которые предполагал получить.
О.Дмитриева
―
Скорее всего, возможно даже и больше. Номинально обесцененные рубли. Ведь и инфляция тоже будет больше, инфляционные доходы будут и от тех отраслей экономики. Которые непосредственно не связаны с экспортом. При этом рост будет меньше - экономического роста в 103% не будет. Но опять же, - бюджет составляется исходя из индекса дефлятора по ВВП, в котором тоже перемножаются два показателя, два сомножителя – темп роста и инфляция.Если у вас инфляция больше, а рост меньше, то номинально все равно тот объем доходов и тот номинальный объем ВВП, получается. Поэтому опять же, Минфин думает сейчас не о том, и информирует граждан совсем не о том. Оно информирует о том, что вот мы будем секвестрировать бюджет, поскольку у нас номинально не будет доходов, мы их не исполним. И нужно поджиматься.
В январе 2015 г. будет сильнейший спад, но он вызван отнюдь не праздниками
Но на самом деле нужно думать, во-первых, о том, как не допустить спада производства. Потому что инфляция будет, курс доллара зависит от стоимости нефти, стоимость нефти в данной ситуации от нас не зависит, - эти решения принимаются, довольно искусственно, вовне, причем экономисты прогнозировать это не могут, потому что экономисты могут прогнозировать, допустим, цены на нефть, исходя из мировой экономической конъюнктуры.
М.Королева
―
То есть, вы считаете, что это не воздействие рынка?
О.Дмитриева
―
Абсолютно.
М.Королева
―
Это целенаправленный шаг?
О.Дмитриева
―
Конечно. Это целенаправленный шаг, потому что никаких объективных причин в мировой экономике для снижения цены на нефть нет. Мировая экономика находится на восходящей стадии экономического цикла и демонстрирует вполне хорошие темпы роста, плюс 3 с небольшим процента в 2014 г., а прогноз на 2015 еще лучше. Хорошо развивающимся странам снижение цен на нефть выгодно, хорошие показатели демонстрируют США, и еврозона тоже вышла в плюс.А что значит, мировая экономика развивается с положительными темпами роста? Это значит, что у них есть рост спроса на нефть и углеводороды, они свой спрос не снижают.
М.Королева
―
Так в чем причина такого снижения цен на нефть?
О.Дмитриева
―
Это определённые договоренности между основными нефтедобывающими странами, которые увеличили производство нефти, добычу нефти, увеличили предложение, увеличили поставки на рынок и не пользуются тем механизмом, который всегда использовало ОПЕК для регулирования цены на нефть и для того, чтобы они не снижались ниже определенной величины. Они регулировали посредством введения квот. От введения квот они отказались. Плюс. Как мы полагаем. Еще один фактор – это получение нефти из Ирака, - теперь об этом много стали говорить, в связи с терактом во Франции. Тем не менее, это тоже фактор – поступление нефти из Ирака на рынок, это тоже увеличение предложения нефти.Поэтому не сокращением спроса вызвано снижение цен на нефть, а увеличением предложения, причем, явно отклоняющаяся ситуация от всех последних тенденций в мире и всех последних регулятивных шагов, которые предпринимали в этом случае страны ОПЕК. Поэтому понятно, что это внеэкономические причины определяют.
М.Королева
―
То есть, не экономический фактор, а скорее, политический?
О.Дмитриева
―
Снижение цен на нефть на данном этапе – да, конечно. То есть, понятно, что это внеэкономические договорённости, но понятно, что цена на нефть может быть обеспечена только экономическими факторами, в данном случае, увеличение предложения нефти.
М.Королева
―
А при изменении политической ситуации мы можем себе представить, что цена на нефть может расти? Представители арабских государств считают, что уже 100 долларов нефть не будет стоить ни при каких условиях.
О.Дмитриева
―
Ну, это большой вопрос. Думаю, что конечно, цена на нефть вряд ли долго продержится на таком низком уровне. Но то, что она может упасть и ее могут качнуть до 40 долларов за баррель - это вполне возможно. Сколько она будет держаться на таком уровне – месяц, или три, это неизвестно.
М.Королева
―
В рамках нашей программы Ясин напоминал, что нефть стоила и 8 долларов - всякое бывает.
О.Дмитриева
―
Ну, экономические законы никто не отменял – ниже себестоимости она не будет. Итак, цена за баррель, когда она была 60, половина нефтедобычи в США, уже оказывалась нерентабельной. Есть ограничения по себестоимости добычи нефти и у арабских стран, и у России – у всех. Поэтому 8-11 - ну, на день-четыре – это возможно, хотя маловероятно. Но речь идет о среднегодовой цене на нефть, поэтому не думаю, что среднегодовая цена на нефть может на уровне 40 долларов за баррель. Качнуть на несколько месяцев могут.
М.Королева
―
Если посмотреть наш бюджет – никто не предполагал, что такое может произойти, что произошло. Но вы говорили, что от нас цена на нефть не зависит.
О.Дмитриева
―
В данной ситуации, нет.
М.Королева
―
С другой стороны, наш бюджет зависит, просто потому, что в нынешних бюджетных доходах это правда, что 51% - это нефтяные деньги?
О.Дмитриева
―
Даже выше. Потому что 50% это только доходы от нефтяной пошлины налога на добычу полезных ископаемых. Но есть еще и другие налоги, которые, так или иначе, идут от нефтегазового сектора, которые формально не учитываются как нефтяные доходы, а на самом деле еще больше – ну, это у федерального бюджета, у региональных бюджетов меньше.
М.Королева
―
То есть, выражение «сидеть на нефтяной игле» в данном случае имеет к нам прямое отношение.
О.Дмитриева
―
Конечно.
М.Королева
―
Как снизить эту долю, чтобы мы в будущем не так зависели от цен на нефть?
О.Дмитриева
―
Ну, снижать эту долю надо было, меняя политику все предыдущие 12 лет, начиная с 2002-2001 гг. Поскольку все эти годы, вплоть до кризиса 2008 г. Была исключительно благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура. Цены на нефть росли астрономическими темпами, по 30-40 долларов за баррель в год, плюсом, рос объем нефтедобычи, потому что она снизилась по сравнению с советским периодом к концу 90-х гг. в два раза – теперь она практически достигла уровня конца советского периода - 530 млн. тонн. Собственно говоря, это обеспечивало тот экономический рост, которым мы так привыкли гордиться. Но в этом росте не было ничего, кроме роста цены на нефть и роста добычи нефти.
У нас малоквалифицированные экономисты и в правительстве и в экспертном сообществе
Что нужно было делать – нужно было эту всю, сверхблагоприятную экономическую конъюнктуру, использовать внутри страны, инвестировать в экономику, в инфраструктуру, образование, здравоохранение – для того, чтобы осуществить диверсификацию экономики.
Что делалось? – а делалось все наоборот, поскольку была совершенно причудливая логика – говорилось, что мы получили эти деньги – получили, но тратить их внутри страны нельзя. Давайте мы их положим в Резервный фонд и вложим в чужую экономику.
М.Королева
―
Но мы всегда считали, что Резервный фонд это хорошо.
О.Дмитриева
―
Это вы считали. Я так не считала.
М.Королева
―
Но разве это плохо, когда у нас есть запасной мешок. Вот се5йчас, если у нас будет дефицит бюджета, мы можем туда запустить руку и взять из этого мешка деньги для того, чтобы пополнить бюджет. Разве это плохо?
О.Дмитриева
―
Что значит запустить руку в этот мешок? Когда вы в условиях сложной экономической ситуации финансируете дефицит бюджета из Резервного фонда, если это разложить на все операции. Которые осуществляет правительство и ЦБ, это фактически прямая рублевая эмиссия. Вы эту эмиссию можете осуществлять, включая печатный станок, когда у вас есть Резервный фонд, и когда у вас нет Резервного фонда. И для того, чтобы финансировать дефицит бюджета в рублях. Вы на самом деле, по факту, резервный фонд не используете. Можно внимательно это проследить по анализу использования резервного фонда и финансирования дефицита бюджета в 2008-2010 гг.Когда говорится, что мы использовали Резервный фонд, а Резервный фонд это часть золотовалютных резервов. Только они записаны за правительством РФ. Когда вы говорите, что вы их использовали, вы просто эмитировали определенное количество рублей, а валюту переписали, и она будет числиться за ЦБ. Это операция между ЦБ и бюджетом РФ.
М.Королева
―
Так чем плохо, когда есть Резервный фонд, кубышка?
О.Дмитриева
―
Наверное. Валютные резервы неплохо, но гораздо лучше, если бы эти деньги были реально овеществлены в заводах, газетах, пароходах, жилье, инфраструктуре, диверсификации экономики – как раз то, отсутствие чего порождает исключительно зависимость от нефти и газа. Потому что деньги, которые получены от налогов в текущем году и не использованы в стране, они для страны потеряны. Вопрос того, украли их, или не украли - это вопрос для правоохранительных органов.
Нужно думать о том, как не допустить спада производства
А с точки зрения экономиста, если деньги произведены от доходов - нефть продана, вытащена из недр и экспортирована, а вместо этого в страну национальные богатства никаким образом не увеличилось, ничего не создано, - ни интеллектуальной собственности, ни реальных активов, ни жилья, ни инфраструктуры, ни предприятий, - то это означает, что это чистый отток из страны, чистый минус. Вот таким образом и была обеспечена эта исключительная зависимость от нефтегазовой конъюнктуры.
Потому что говорить о том, когда мы сойдем с нефтяной иглы, когда у нас был сверхблагоприятный, профицитный бюджет – с 2001 года был профицитный бюджет, а это означает, что у нас всегда был излишек доходов, которые можно было использовать для решения совершенно разных проблем.
М.Королева
―
Можно ли говорить, что поезд уже ушел? Сейчас мы стоим перед тем, что бюджет вряд ли будет профицитным.
О.Дмитриева
―
На самом деле в 2014 г. Бюджет профицитный. Я не знаю, как они его сведут в целом по окончании года, но на декабрь месяц Минфин докладывал нам, и когда вносил последнюю корректировку в бюджет, профицит, и, кстати, и президент эту цифру повторил - один триллион 300 млрд. рублей. При этом только 150 млрд. перенесено на следующий год. А один триллион с небольшим оставался нераспределенным.И что вы думаете, сделали с этим триллионом? Фактически его решили, по кривой схеме, отдать банкам. И эта докапитализация банков на 1 триллион рублей – э
То фактически то, куда пойдет профицит бюджета 2014 г. Правильное ли это решение? Крайне неправильное, крайне вредное. Это фактически один триллион, который, во-первых, нужно было, - ну, даже, допустим, использовать внутри страны в этом году. Потому что использование, в любом случае, либо на индексацию пенсий, зарплат, пособий, либо в реальные инвестиции – это подхлестывает экономический рост.
М.Королева
―
Мы сейчас должны прерваться, а через несколько минут мы продолжим разговор.НОВОСТИ
М.Королева
―
Продолжаем программу. Итак, бюджет 2015 года может быть профицитным?
О.Дмитриева
―
Бюджет 2014 г. Профицитного года, текущего, профицитный.
М.Королева
―
А 2015?
Мировая экономика находится на восходящей стадии экономического цикла и демонстрирует вполне хорошие темпы роста
О.Дмитриева
―
Пока это сказать невозможно, что значит профицитный бюджет? – это не значит, что доходов слишком много. Это значит, что доходов получено больше, чем запланировано расходов. В принципе, бюджет профицитным быть не должен. Если у вас слишком много доходов, то вы либо должны снижать налоги, и дать возможность предпринимателям и бизнесу развиваться, либо вы должны планировать расходы.Что касается триллиона, который остался неизрасходованным в бюджете 2014 года и фактически отдан банкам, - это крайне вредное и неправильное решение, особенно в условиях кризиса, или наступающего кризиса. В условиях опасности рецессии, или спада производства, все усилия правительства. Минфина, ЦБ, должны быть направлены на то, чтобы не допустить сокращения объемов производства. Потому что сокращение объемов – это сокращение рабочих мест, это безработица, а если нет рабочего места – нет зарплаты, нет налогов в бюджет. Это развертывание спирали кризиса. И бороться надо, прежде всего, с этим.
М.Королева
―
Ну, хорошо, ну, рухнула бы финансовая система, если бы не дали денег банкам.
О.Дмитриева
―
А нет пока никаких признаков того, что она рушится. Глубокое заблуждение всех наших правительственных и околоправительственных чиновников и ЦБ – они представляют банки как нечто отдельное от всей экономики, - по факту так оно получается.На самом деле, если деньги даются - или через кредитование, или через прямые бюджетные ассигнования в реальную экономику, либо населению на какие-то определённые программы, они все равно проходят через банковскую систему – никто в коробках из под ксерокса деньги не перевозит. Поэтому, если мы хотим подстегивать экономику бюджетными деньгами, то это нужно делать непосредственно и прямо, не используя посредников в виде банков, - что мы им дадим эти деньги, а они, может быть, потом, будут кредитовать предприятия.
М.Королева
―
А как можно, не используя банки в качестве посредников, давать напрямую?
О.Дмитриева
―
У вас есть конкретные проектные инвестиции, вы их делаете, минуя банковскую систему. Если все равно это у вас бюджетные деньги. Другое дело, что экономика, основанная на частной собственности… Допустим, у вас есть инфраструктурный проект – традиционное бюджетное финансирование проекта, под проектно-сметную документацию.
М.Королева
―
Под какие-то дороги, например.
О.Дмитриева
―
да, строительство дорог, энергетические, транспортные объекты. Все равно вся инфраструктура, так или иначе, все равно идет за бюджетные средства. Только когда они проходят через систему банков и сложные схемы, то банк получает еще свою маржу, во-вторых, это бывает, как правило, гораздо менее эффективно даже по сравнению с бюджетным финансированием, поскольку там и завышение стоимости, и неритмичность финансирования, деньги годами лежат, прежде чем идут в реальную экономику, реальные инвестиции.А нам нужно, для того, чтобы подстегивать экономику, реальные инвестиции. Не для того, что они будут лежать на депозите в банке и банк их будет использовать, в том числе, для различных спекулятивных операций.
М.Королева
―
А выделение больших сумм госкомпаниям – как к этому относиться?
О.Дмитриева
―
Пока госкомпаниям никаких больших сумм не выделено. Из того, что запланировано в бюджете, основные суммы идут РЖД, и по разным направлениям – частично на компенсацию пригородного проезда, частично на компенсацию тарифов междугородних, то есть, это в основном на удержание тарифов, и частично на инвестпрограммы. Никаких других ассигнований госкомпании, во всяком случае, которые могли бы быть сравнимы с тем, что идет в банковскую систему, какие-то астрономические суммы – потому что один триллион это непосредственно из бюджета через ОФЗ, и хитрую схему. А еще 450 млрд. предполагается из Фонда национального благосостояния.Опять же, - правильно, что средства из Фонда национального благосостояния будут вложены в экономику на инвестиционные цели. Но почему через докапитализацию банков? Потому что если мы говорим об инвестициях, то инвестиции должны быть в этом году, в 2015 г., реальные инвестиции, в виде дорог, машин, оборудования, соответствующих рабочих мест.
М.Королева
―
Насколько это реально при нынешнем бюджете и нынешнем состоянии экономики?
О.Дмитриева
―
Если вы 450 млрд. дадите на реальные инвестиции под реальные проекты, то они, наверное, могут быть освоены. Хотя экономика у нас уже, особенно весь государственный менеджмент, отучился осваивать средства на реальные проекты. Они все погрязли в различных финансовых схемах и поэтому осуществить реальный проект они не могут. Но это не значит, что если они средства переведут банку, то банк это осуществи. Они там будут долго лежать, и использоваться в различных спекулятивных финансовых цепочках. Примеров я вам могу привести сотни.Вот два последних – в бюджете в конце 2012 г. Было выделено 50 млрд. рублей на объекты энергетические на Дальнем Востоке. Я и Комитет по энергетике тогда категорически возражали против такого способа выделения средств, когда это был взнос в уставный капитал «Русгидро». Мы тогда сказали – что значит взнос в уставный капитал? Мы же не знаем, как потом будут использоваться эти средства, давайте под конкретную сметную документацию, на те же энергетические проекты Дальнего Востока. С тем, чтобы они были реально реализованы если не в 2012, то хотя бы 2013 году.
blockquote class="tw">Сокращением спроса вызвано не снижение цен на нефть, а увеличением предложения
Прошел 2012, 2013, 2014. Деньги, выделенные в уставный капитал «Русгидро» не разворованы, ничего, сохранены, их никто не потратил – они лежат.
М.Королева
―
Но это же хорошо.
О.Дмитриева
―
Нет, нехорошо. С точки зрения правоохранительных органов. Наверное, хорошо. С точки зрения экономиста то, что их не потратили, что за это время не построено и не вложено ни копейки реальных инвестиций в объекты Дальнего Востока, это значит, что эти деньги полностью потеряны. Поэтому эти схемы они не работают, они работают в банках, лежа на депозите.ТО же самое последнее явление 2014 г. – выделено из бюджета, а у нас уже кризис на носу был, уже санкции вводили, то есть, все проблемы были налицо, проблемы с малым бизнесом, для которых новые налоги введены, - 50 млрд. рублей выделено Агентству кредитных организаций, якобы на кредитование малого бизнеса.
М.Королева
―
опять-таки – прекрасно же.
О.Дмитриева
―
Прекрасно, но не по такой схеме. Потому что пока из этих 50 млрд. ни одной копейки, ни до одного предприятия малого бизнеса не дошло, и вряд ли дойдет.
М.Королева
―
Но это вопрос и к вам – вы в свое время рассматривали процедуру распределения бюджета. Ведь есть такое понятие, как парламентский контроль?
О.Дмитриева
―
Парламентский контроль тоже иногда очень смешно работает. Например, это решение - и выделение 50 млрд. «Русгидро» и 50 млрд. Агентству кредитных организаций – оно просто не должно было быть принято, заведомо, на стадии его принятия, было очевидно, что это не та схема, что деньги не дойдут по такой схеме до назначенной цели, а если дойдут, то это будет через много лет.А у нас поступают смешно – принимают заведомо неэффективное решение, а потом партия власти говорит: а теперь мы будем контролировать. То есть, вначале создается такой механизм, который работать не будет, обречён на неэффективное использование средств, а потом мы будем констатировать, что это неэффективно.
Мы теперь каждый раз, после принятия решения по «Русгидро», каждый раз говорим – видите, до сих пор средства не использованы. То есть, мы тогда были против этой схемы. То же самое с Агентством кредитных организаций. Я собираюсь обсудить это, и Счетная палата уже занимается мониторингом, и в январе мы соберемся в Бюджетном комитете и выясним, что эти 50 млрд. должным образом, на поддержку малого бизнеса, не были истрачены. Поэтому важно не принимать заведомо вредные решения, а их принимать и потом контролировать – это просто смешно.
М.Королева
―
Поговорим о том, что многих волнует – доходы людей. Вы сказали о том, что в бюджете вроде бы по номиналу все должно быть нормально – бюджет составлен в рублях. Мне это напоминает немного лукавые заявления Минфина – а зачем вам следить за курсом доллара, - есть рубли, вы живете в рублевой зоне, а с рублями все будет нормально.
О.Дмитриева
―
Ну, Минфин не это говорит, Минфин говорит, что мы рубли будем секвестрировать. Я говорю о том, что для секвестра нет оснований – по номиналу доходы будут. Теперь то, что касается, что нужно делать в бюджете. В условиях того, что произошло, обвальной девальвации, в экономическом понятии это девальвационный шок, - конечно, нужно обеспечить индексацию. Не секвестр, а наоборот, индексацию всех пособийных выплат, зарплат и пособий. Это важно для подстёгивания экономического роста и для сохранения рабочих мест, рынка труда.Потому что если будет сокращение платежеспособного спроса, если не будет индексации, то это еще один фактор спада. Поэтому бюджет нужно не только не секвестрировать, а его, в определенных разделах, нужно индексировать. Тем более что по образованию и здравоохранению. По федеральному бюджету, уже итак заложены ассигнования меньше, чем в 2013 году.
По здравоохранению вообще ситуацию критическая, поскольку заложено финансирование 78% от номинала предыдущего года. А по федеральным стационарным клиникам вообще 60%. Поэтому тут не только секвестрировать, даже если не было бы инфляции, - здесь, безусловно, нужно увеличивать ассигнования. Откуда взять деньги? А не нужно триллион банкам давать.
М.Королева
―
Но это уже сделано.
О.Дмитриева
―
Что значит сделано? Это как раз тот триллион, который нужно было перевести на следующий год, это было бы для следующего года источником покрытия дефицита, одного триллиона рублей вполне хватило бы для того, чтобы проиндексировать пенсии, пособия, заработную плату, коммунальные расходы, поскольку они будут затронуты инфляцией, прежде всего, - вот, что надо было делать.Поэтому, что касается этого решения, там еще длинная схема по этим ОФЗ, поэтому решение принято, но, на мой взгляд, оно обратимо, и этот триллион, конечно, банкам ни в коем случае нельзя давать, его нужно переводить в бюджет 2015 г., это как раз тот резерв, профицит бюджета 2014 г., как раз тот резерв, который нужно использовать для индексации, увеличения многих ассигнований в бюджеты 2015 г. С учетом инфляции.
М.Королева
―
Но пока то, что я читала – высказывания Минфина – они говорят, что не то, что не будет добавлено денег в бюджет, а скорее всего, бюджет будет сокращаться. И что тогда?
О.Дмитриева
―
Тогда они подведут экономику под кризис. Потому что ЦБ сделал все, что от него зависело, для того, чтобы спровоцировать паралич в реальной экономике. Ключевая ставка рефинансирования, которая была поднята до 17% 16 декабря.
М.Королева
―
А чем это плохо?
Экономические законы никто не отменял – ниже себестоимости нефть стоить не будет
О.Дмитриева
―
Фактически предприятия не имеют возможности кредитоваться. Они не имеют возможности не просто дешевого кредита, а нормального кредита. Вы посмотрите, в каком положении оказались предприятия реальной экономики и трейдеры. Они продали продукцию по одним ценам, а закупать либо новую партию продукции, либо сырье, материалы, комплектующие, нужно уже по другим ценам. С одной стороны, может быть эффект импортозамещения, потому что наши товары, в связи с девальвацией, станут относительно более дешевыми. Но для того, чтобы занять эту нишу, им нужно этот период, эту пропасть, перейти, перекредитоваться.В этих условиях обязательно должен быть дешевый кредит. И для того, чтобы подстегивать это импортозамщенеие, о котором все говорят, а это означает, и слезть с нефтяной иглы, - для этого нужен как раз дешевый кредит. Поэтому ЦБ сделал прямо противоположную меру от того, что следовало бы сделать. Нужно было не повышать ключевую ставку, а наоборот, снижать. Тогда у предприятий был бы дешевый кредит, и они смогли бы перескочить, пережить этот шок от девальвации.
М.Королева
―
Но это была временная мера, как я понимаю, для удержания финансовой стабильности, банковской стабильности, чтобы люди не изымали деньги.
О.Дмитриева
―
на самом деле, именно это решение наоборот спровоцировало панику 16 декабря на валютном рынке, и именно после этого решения, которое было принято в ночь с 15 на 16 число, в силу его абсурдности, которую понимали все, как раз и началась паника и спекулятивный спрос на валюту на рынке.Тем более, если разбирать эту ситуацию, то у меня много есть что сказать по действиям ЦБ – совершенно подозрительные валютные репо, который они проводили за день до этого, то есть, просто раздавали валюту под один процент на год, на рекордную сумму в 5 млрд. долларов.
М.Королева
―
Вы представляете это как спланированную спекулятивную акцию?
О.Дмитриева
―
Знаете, на мой взгляд, со стороны руководства ЦБ действовали хаотические случайные меры. Хотя возможно, что кто-то рядом этими хаотическими случайными мерами воспользовался. Я уже написала соответствующий запрос в Счетную палату, чтобы они проанализировали, буквально по часам, как осуществлялись валютные репо, кто был участником этих валютных репо, кто приобрел эту валюту, что они потом с ней делали – валюту, которую дали под 1% в расчете на год, как они ее потом продавали, после того, как возник ажиотажный спрос, как потом они снова покупали валюту, уже по более низким ценам, когда она была 17-18 декабря. То есть, все это требует анализа и требует анализа вся ситуация на МВБ. Это отдельный вопрос профессионализма действий ЦБ
М.Королева
―
Давайте о рынке труда, что может ожидать людей.
О.Дмитриева
―
Если будет цепь неграмотных действий со стороны ЦБ – повышение ставки рефинансирования, что, безусловно, может привести к сокращению объемов производства, а в некоторых случаях, к закрытию предприятий и банкротству.
М.Королева
―
Это, на ваш взгляд, угроза для бизнеса и для производства.
О.Дмитриева
―
Конечно, это угроза для бизнеса, что значит спад производства – это сокращение рабочих мест. То ли сокращение частичное, то есть переход на 4-дневную, 3-дневную рабочую неделю, то ли это просто сокращение. Далее, что чрезвычайно вреднее сделало правительство? – оно сделало налоговый маневр и перенесло налоговый пресс с экспортной пошлины, которую платит внешний потребитель на налог на добычу полезных ископаемых, которые платит внутренний потребитель. Это еще один фактор. Провоцирующий инфляцию в плюс к девальвации рубля.То есть, у нас, помимо девальвации рубля, которая, безусловно, повлечет подорожание импортных товаров, все собственное производство тоже будет становиться дороже. Потому что налог на добычу полезных ископаемых присутствует в цене на бензин, на дизельное топливо, на энергию, в тарифах ЖКХ.
М.Королева
―
То, что АвтоВАЗ повышает цены, это связано как-то с этим?
О.Дмитриева
―
Думаю, что тут больше связано с увеличением цены комплектующих. Потому что вся наша автомобильная промышленность это фактически отверточная сборка, потому что весь цикл находится не у нас. А вот когда повысятся цены на бензин и тарифы ЖКХ и вся энергия, и дизельное топливо.
М.Королева
―
При том, что по всему миру бензин дешевеет.
О.Дмитриева
―
Бензин дешевеет, потому что снижается цена на нефть. А у нас дорожает за счет девальвации, обесценения рубля, в рублях, плюс фактор – налог на добычу полезных ископаемых. Он очень сильно скажется на внутренних ценах. И это тоже подрывает конкурентоспособность отечественного производства.Потому что, казалось бы, если девальвация и рубль дешевый, то наша продукция относительно более дешевая и мы тогда можем ее продавать вместо импортной, и наши люди будут ее покупать, и цена будет ниже, чем на импортную продукцию. Для того, чтобы заполнить прилавки нужно, во-первых, чтобы предприятия не встали – а для этого нужны кредиты. Во-вторых, продукцию не нужно искусственно удорожать за счет налогового маневра и ставками кредита. И во-вторых нужно, чтобы у населения были деньги, чтобы эту, даже подешевевшую продукцию, покупать. А если будет секвестр бюджета, а не его индексация, то соответственно, у граждан даже денег не будет на то, чтобы подешевевшую продукцию купить.
М.Королева
―
Какова вероятность того, что бюджет будет секвестрирован?
О.Дмитриева
―
Это зависит от разума, от степени глупости правительства. Я не могу прогнозировать, до какой степени непрофессионализма оно может дойти.
М.Королева
―
Но Госдума утверждает решения правительства.
О.Дмитриева
―
ГД в лице «Единой России» одобряет все, что представляет правительство РФ. За этот бюджет голосовали «Единая Россия» и ЛДПР. «Справедливая Россия и КПРФ голосовали против.
М.Королева
―
И это была Оксана Дмитриева в рамках программы «Выбор ясен». Всем спасибо и счастливо.