1913-й год - Максим Кузахметов - Все так + - 2022-01-22

М. Нуждин

М. Кузахметов

М. Нуждин

М. Кузахметов

Ну вот здесь те же самые сравнения. Ну да, 1913 год. Николай II вёл дневник, и почти под конец каждого года ему приходилось писать, какой это был ужасный год, «надеюсь, следующий будет лучше». Ну, правда, у человека ничего не складывается, ничего не получается, при этом он же в отставку не уходит. Родственники его не слушаются, жена с мамой ссорятся, мальчик болеет, министры все его не устраивают. При этом всё равно упрямо хочется быть главным. Но на 1913 год еще заранее были намечены очень важные торжества. Мы же с чего начали наш цикл давным-давно? С 1613 года, когда династия Романовых воцарилась на Российском престоле, вся вот эта вот благость, всё это счастье. У нас 300-летняя годовщина.

300

Понятно, что торжественные мероприятия, балы, банкеты. Даже власть милостиво пошла на то, чтобы с кого-то там снять недоимки, простить какие-то задолженности и, главное, даже амнистия была обещана политическим заключенным. Как всё могло бы неплохо сложиться. Причём сами торжества начались практически с начала 1913 года, потому что ключевой день, который считался началом эпохи династии Романовых — это 21 февраля. Этот день был объявлен выходным. Какая радость для подданных — нерабочий, неприсутственный, как тогда называли, день. Правда, это всегда почему-то пригождается госслужащим. Работники магазинов или непрерывных производств, или электростанций куда денутся, на работу они выходят.

Комитет по подготовке к празднованию, конечно, начал готовиться гораздо раньше – ещё в 1910 году. Так как мы ведём эфир из Петербурга, здесь были не самые главные торжества, но мы начнем, наверное, с них. Например, здесь ещё в 1911 году был заложен целый специальный храм Фёдоровской иконы. Это такая особо почитаемая Романовыми старинная икона. Правда, запутано – список, копия иконы, что там от неё осталось. Если та вот которую сейчас почитают (она не в Петербурге сейчас находится, а, по-моему, в Костроме), если это она, то она святая, происходят чудеса от прикосновения к ней. В честь этой иконы Фёдоровской иконы храм или в просторечье называемый Фёдоровский. Для тех, кто смотрит нас на YouTube, мы потом его покажем. В общем, заложили целый храм в старинном русском стиле. Не барокко, не модерн, а чтобы по-настоящему, к старине.

Надо, наверное, напомнить, что так они полюбили всё русское, старинное, не это чуждое западноевропейское. Это была высшая знать. Если они проводили какие-нибудь костюмированные предприятия, то одевались не д’Артаньянами, а боярами старинными или, как Садко, в каком-нибудь кафтане. И Александра Фёдоровна, царица. В кокошниках, соответственно, выходили. Вот мы, мол, какие, за русский народ! Забавное такое лицемерие. Ладно, храм заложили, но это ещё нужно как-то озвучить идеологически. И тут я хочу просто процитировать некоторые отрывки Манифеста, который специально подготовили к 300-летию Романовых.

Цитата: «Совокупными трудами венценосных предшественников наших созидалось и крепло русское государство». А до краха-то – 4 года осталось. 300 лет создавали, а потом – раз, империя-то вся и обрушилась. Какой парадокс. Или вот яркая цитата: «В неизменном единении с возлюбленным народом нашим уповаем мы и впредь вести государство по пути мирного устроения жизни народной». А до войны год остался. Какая забота о народе, какое единение, упование, ну и лицемерие, соответственно. Страшная близорукость была у этих людей.

Ещё одна цитата: «В сиянии славы и величия выступает образ русского воина, защитника веры, престола и Отечества». И это зомбирование не сработало тоже, потому что во главе Февральской революции кто сверг государя-императора? Главные союзники трона — армия и флот, кто во главе этого движения в итоге и встал. Даже не рабочие, а солдатня и матросня. Как папенька Николая II ни старался, тоже по-своему ограниченный человек, а что произошло. Недолго и до этого печального события осталось. Ладно, вернёмся в 1913 год, благостный, как тогда казалось. Без особенных потрясений. Правда, в прошлой программе я упоминал, что назревает глобальный европейский конфликт на Балканах. Но если бы не вмешиваться с миротворцами, как сейчас принято. Это тоже наследие империи. Когда какая-то империя начинает переселять кого-то, заселять кого-то, чтобы сбалансировать, например, православное население мусульманским.

А потом взрыв, резня чудовищная начинается. Как в Китае сейчас, когда там практически устроен глобальный концлагерь для мусульман, а все оттого, что империя великая, могучая. Тогда еще, к счастью, Россия ещё не вмешивалась так. Если на Балканскую войну посылали людей, то только медиков, врачей, гуманитарную помощь. Николай II мечтал поскорее включиться в войну, а тут ещё постоянно рассказывают о государственном величии, о славных воинах, которые помнят заветы Суворова и Кутузова. Он оказался этим в итоге ослеплён.

Но вернемся к церквям. Помимо Фёдоровской, у нас в Петербурге тоже небольшую церковь специально построили в поселке Тярлево в Пушкинском районе. Сейчас это входит в состав Петербурга. Понятно, выпускали монеты, марки, медали специальные. Эмиру Бухарскому, который построил целый дом на Петроградской стороне, Николай II лично такому прекрасному человеку подарил нагрудный портрет с бриллиантами в честь 300-летия дома Романовых, а еще даровал ему титул высочества. И эмиру приятно, ему что-то перепало от 300-летия.

Главные события празднования, как я уже сказал, должны были происходить в Москве и в Костроме, потому что оттуда начиналась популярная легенда, по которой есть и опера — про Ивана Сусанина, который завел злодеев-поляков, которые шли зачем-то убивать непременно молодого Романова, чувствуя, что если его убьют, то не будет в России династии Романовых. Но Сусанин их завел в лес, все поляки погибли, Сусанина убили. Молодой Романов, к счастью, воцарился и наступила эра процветания, благости и счастья.

В Москве решили построить специальный обелиск в честь воцарения Романовых. Написать на нём имена самых главных из них. Почему я это упоминаю — обычно советская власть не церемонилась, что нам эти проклятые феодалы, прислужники царизма? А тут большевики не снесли этот обелиск, а переделали его: вместо имен царственных особ, написали имена тех, кого особенно ценили. Кампанеллы, Сан-Симона, Маркса, Энгельса. Перенесли памятник немножко на другое место. А потом наступили другие времена, опять у нас полюбили монархию. Как могли, памятник не идеально аутентично, но более ли менее восстановили, в Москве можно прийти посмотреть его, хотя он и не на том же месте.

Забавно было другое решение — обсуждали даже устроение музея истории династии Романовых. Ведь за 300 лет сколько всего накопилось. Какой можно было бы музей сделать. Произошло невероятное: в ходе голосования заинтересованных людей этот проект отвергли. Представьте, сейчас бы, например, Владимир Путин поручил бы создать музей истории государственности монархической, а в Думе проголосовали бы: «Нет, нам этот проект не нужен». Не может такого быть. Какой беспомощный оказался Николай II. Везде происходили балы, торжественные приёмы. В Петербурге был грандиозный бал почти на 3 тысячи человек. Все красивые, вся высшая знать. Счастье и благодать.

Наверное, этим тоже Николай II был ослеплен. «Вот же, вот же — я государь, а все приходят». Конечно, эти приемы длинные и утомительные, но каждый приходит, кланяется, поздравляет и не какие-то там распоследние люди, а лучшие люди страны приходят. Как я уже сказал, у нас же еще Кострома — это наше особенное, по-своему сакральное место. Кстати, дети Николая II впервые всё это видели. Куда мы едем? Они ведь не раз бывали в Копенгагене, в Лондоне, у родственников в Гессене, а здесь поехали по России. Открыли для себя новый мир: вот, оказывается, какая у нас страна.

В Костроме задумали грандиозный монумент высотой 36 метров, чтобы было 26 фигур, соответственно, в основном, Романовых, но и Сусанина тоже туда. И барельефы там такие эпические, и согласовали всё, и даже начали строить, но пока одно-другое, потом Первая мировая война, потом недоразумения всякие — успели возвести только основание, постамент. Он сохранился, его можно увидеть. Он с элементами псевдорусского стиля с луковками такими узнаваемыми. И для чего этот постамент пригодился? Понятно, что-то статуи туда даже какие-то привезли, но так ничего и не установили. После 1917 года кто же такой ерундой будет заниматься, после отречения монарха.

Но не пропал постамент. Там Ленин стоит, конечно же. Это такое удивительное зрелище. Надеюсь, те, кто нас слушает или смотрит в Костроме, не обидятся. Удивительное зрелище, когда монумент один, а на нем стоит такая банальная фигура Ленина с протянутой рукой. И стоит до сих пор Ленин. Хотя у нас власть любит монархию, Николай II святой. Возродите памятник таким, каким он был задуман. Тем более ленинов не убудет, их и так до сих пор стони стоят. Парадокс, в общем — хотели памятник Романовым, а стоит человек, который если и не отдавал лично приказ их расстрелять, то и не препятствовал-то точно, и не осуждал за это.

М. Нуждин

М. Кузахметов

Эти люди жили в Петербурге, почти что в Западной Европе, в самом европейском городе у нас. И тут открывают внутреннюю Россию. Причём правда ведь, если знают местное население, что приедет государь-батюшка, конечно, сходятся тысячи людей. Тянут шеи, чтобы увидеть государя-императора. Крикнут ему что-нибудь благостное.

М. Нуждин

М. Кузахметов

Но нужно еще немножко вернуться в реальность, потому что Александре Федоровне было утомительно подолгу стоять. Там же службы без конца идут в церквях. Они торжественные, но на ногах. Не католическая церковь, не посидишь на деревянной скамеечке. Александра Федоровна в некоторых случаях даже из вагона не выходила, у неё мигрень, у неё все время болит голова, ей все это очень утомительно. Она, правда, видит в окно поезда, что народ ликует. Народ ликует, как у Глинки, да. Это все интеллигенция, вредная и злая, пишет какие-то гадости в газетах, а истинный народ, который читать не умеет, вот он, проверен. Уж он-то грудью встанет на защиту царя.

Забегая вперед, никто не встал на защиту царя, не было даже попытки освободить его, когда он еще был в заключении, тем более у всех крестьян, но были, в том числе, любопытные свидетельства, как я уже сказал. Дети Николая II открыли для себя родину. Его дочери между собой договорились: «Давайте между нами будем говорить по-русски». Кажется странным. А на каком языке они говорили? Они свободно владели английским, немецким. Напомню, Николай II со своей женой, когда они разлучались, вели переписку на английском или на немецком языке. Им было нормально. Такие были полиглоты. Тем более эти Романовы гораздо больше времени проводили за границей.

Эта традиция никуда не делась у наших высших представителей власти. Если не первого лица, то его других приближенных, их детей, жён, подруг. Конечно, а где ещё? Ну не в Костроме же? Не хватало ещё. Можно привести ещё пример с Романовыми. Ладно мать. Она же датчанка. Понятно, что у неё в Копенгагене родня, или в Англии. Там сестра её королева. Тоже как-то спокойнее и увереннее можно себя чувствовать. Кстати, мы когда-то упоминали — даже Николай II любил ей говорить: «Привыкли там у себя в Лондоне куда попало ходить, там-то бомбами не кидают». Они же не делают каких-то причинно-следственных связей. Может быть, потому что в Лондоне парламент независимый, поэтому и бомбами не кидаются? Нет, они считают, что там полиция получше работает и всё, а у нас тут интеллигенция воду мутит.

Но брат Михаил просто вынужденно сидит за границей, потому что его Николай II просто не пускает сюда. Он женился без разрешения. Великий князь Борис Владимирович, один из сыновей Владимира, любит Ниццу. Там у него казино, кипит жизнь. Почему-то тоже не в Костроме, не в Ярославле, не в Угличе — такое вот важное место для монархистов, казалось бы. Отчего Рюриковичи-то прервались в том числе. Может быть, Великий князь Андрей Владимирович хотя бы в России? Нет, он почти всё время в Монако. Ему там спокойнее. Почему? Потому что у него же там подруга, жена Кшесинская, особняк уже себе присмотрел. Им там вместе лучше и намного спокойнее, чем в тревожной России.

Александр Михайлович, один из лучших князей Романовых, можно сказать, основатель военной авиации, предпочитает почаще бывать в Италии, тем более, что здесь на смех поднимали его инициативы с его боевой авиацией. Рассказывал, что «представляете, мы же приезжаем в Италию куда-то со своей семьёй, а нам нужен целый этаж в гостинице, потому что у нас тут няньки, повара, лакеи, а они в гостинице удивляются — думают, что это 10 семей, а это одна моя такая обширная семья приехала». му Нужно напомнить, что Николай II после всех потрясений Первой русской революции, мы же рассказывали, так паниковал — надо все бросить и уехать. Ему же кайзер Вильгельм II предлагал: «Приезжай ко мне в Германию, у меня там побольше порядка». Но тоже оказался слеповат, не предвидел. Его, правда, не убили после свержения монархии в Германии, свой век он доживал спокойно в Голландии.

А Николай II еще на том этапе, я не знаю, заводил ли кто-то из Романовых до него такие частные личные секретные счета за границей, но Николай II завёл, чтобы, мало ли как всё обернётся, не остаться совсем без денег. И недвижимость прикупил за границей почему-то. А где еще? Где тише и спокойнее? Им всем Франция нравилась, в Англии родня, счета и недвижимость. Мало ли как всё обернётся. Но всё это, конечно, позднее всплыло. Николаю II не пригодилось, а мог бы сразу уехать, жить жизнь частного человека, заботится о здоровье своего ненаглядного сыночка Алексея и передоверить здесь ситуацию свободной избранной Думе. 100 лет назад, даже уже больше. И как бы всё могло успокоиться, но нет.

Подводя итог первой части программы: этот упрямый человек всё равно в 1913 году оказался своеобразно ослеплён: «Вот народ, обожающий меня, вот мои подданные, вот дворяне – опора трона. Все ко мне приходят, все кланяются, а я могу даровать им: кому — титул «высочество», кому — нагрудный портрет с бриллиантами, а, может, и одному и тому же человеку. Еду по России и приходят меня встречать тысячи людей ликующих и ничего другого я не вижу». Ну, можно было бы только посочувствовать, если бы он был ни в чём не виноват, но… Печальная история.

М. Нуждин

М. Кузахметов

М. Нуждин

НОВОСТИ

М. Нуждин

М. Кузахметов

Почему я Стравинского упоминаю? Это авангард, импрессионизм. Это, действительно, получается искусство передовое и прогрессивное. Может быть, не всегда всем понятное. Может быть, очень необычное. Стравинскому доставалось. Еще не все привыкли слушать такую додекафонию, как это называлось. Привыкли, что было три четверти, ровненько. А тут – что происходит на сцене? Что это за хореография? А это реально для тех, кто в это погружён. Они это так тогда и называли: «музыкальный импрессионизм». Его представляет человек, родившийся здесь под Петербургом, в Ораниенбауме.

Вот как Россия в области культуры оказалась, казалось бы, впереди планеты всей. Невероятное дело. Есть, чем гордиться, если ты хоть чуть-чуть понимаешь в искусстве. Постановкой и хореографией занимался тоже знаменитый человек — Вацлав Нижинский, декорации рисует Николай Рерих, выдающийся художник, знаменитый. Всё это устраивает потрясающий импресарио Сергей Дягилев. Нашелся же и спонсор всего этого представления, что не все понимают. Им был Дмитрий Гинцбург. Мы в прошлой передаче рассказывали про этих проклятых золотопромышленников. А они не такие уж и злодеи. Могут поддержать меценатством прогрессивную, не всем понятную передовую культуру.

Только одно маленькое обстоятельство — премьера в Париже, а не в Петербурге, потому что здесь более консервативное общество. Дягилев, как человек откровенно нетрадиционной ориентации, тоже здесь лишний раз не приветствуется. Не всем понятен импрессионизм, хотя он уже признан, казалось бы, в Западной Европе. Здесь мы привыкли, чтобы реализм был. Он потом победил уже при социализме. Попробуй нарисуй что-нибудь неузнаваемое.

Чтобы эту историю с Рерихом, Нижинским, Дягилевым и Стравинским завершить — они же в Россию-то так, может, чуть-чуть еще возвращались потом периодически. Но до конца жизни Стравинский (он достаточно долго прожил, умер почти в 90 лет) был в Америке. На родине не пригодился такой вот музыкальный гений, хотя и не совсем с простой музыкой. Это я хотел рассказать про хорошее. Мы гордимся Стравинским, только он почти всю жизнь прожил где угодно, но не в России. Большевикам он не пригодился. Если большевики и хотели кого-нибудь заманить обратно из классиков, понятно зачем — чтобы использовать его в своих идеологических целях.

Возвращаясь в Россию, к министрам, к Николаю II. Он же ещё должен был быть по-своему доволен, потому что экономика-то растёт, бюджет профицитный. В голову же не всегда приходит, что всё это следствие сложных, как большевики говорили, половинчатых, неправильных реформ, без национализации. Тем не менее, это сработало. Когда были освобождены от власти своих односельчан, от общины тысячи крестьян, тысячи из миллионов. Их может быть 1-2-3%, но именно они смогли начать радикальное развитие в сельском хозяйстве или продать свой участок, уйти в город, там завести своё дело.

Это были последствия всех реформ, в том числе где-то, конечно, и не до конца действующий, но тем не менее независимый суд, который встает на сторону порядочного предпринимателя или собственника порядочного. Или человек, который своими талантами может быстро выбиться в квалифицированные рабочие и получать хорошую зарплату, а не жить с трудом от урожая до урожая. В общем, всё это в итоге сработало. Но не все были, правда, этим довольны. Николай II же это ничего не понимал, погружаться не хотел, хотя экономику ему преподавали.

Сохранились любопытные свидетельства очевидцев про 1913 год. «До чего мы дожили. У нас сидят дворяне, и вместо того чтобы изучать родословную предков, например, или вести светские беседы, они следят за биржевыми котировками. Что это такое? Тоже мне дворяне. Сидят офицеры и обсуждают рынок акций или какие-то предпринимательские инициативы. Барышни из высшего общества ходят на лекции по экономике: как и куда можно инвестировать, какие инструменты существуют».

Вообще, это прекрасно. Может быть, действительно, как Столыпин и мечтал: 20 лет спокойствия и дворяне бы эти все не только бы в карты проигрывали. Это ведь тоже любопытная предыстория. У нас же класс собственников, вроде бы, и был давным-давно, но, во-первых, у них всегда все можно отобрать, во-вторых, сами по себе, когда традиции нет, эти люди… Всё заложено-перезаложено, все в долгах. Пушкин убит, а у него колоссальные долги, хотя у него и зарплата была госслужащего, и имения были, и гонорары получал немаленькие, а все равно жил не по средствам. Сколько ещё было таких дворян, о которых царю приходилось заботиться.

Возвращаясь к тому, что мы анонсировали про министров: Николай II хочет ото всего изолироваться, хочет всё минимизировать. Ему казалось, что он назначил, вроде бы, правильного человека премьер-министром. Мы про него рассказывали — Коковцов Владимир, которого другие министры даже зло называли «человеком-бухгалтером», потому что он о чём больше всего переживал? Сохранить профицитный бюджет, чтобы не было дефицита. В чём-то напоминает Кудрина, одного из нынешних влиятельных финансовых деятелей, который говорит: «Давайте сейчас, пока благостные годы, лучше отложим деньги. Мало ли что произойдёт, мало ли какой будет катаклизм». Но всегда есть другие люди, которые говорят: «Что это такое? Чего это мы деньги в кубышке держим? Надо инвестировать, вкладывать, строить мощную, прогрессивную, передовую промышленность».

Всегда, когда участие государственной собственности — противоречивые результаты. Надёжнее как-то чтобы деньги просто лежали, чем потратили миллиарды на какой-нибудь национальный проект. Проекта нет, денег нет. Зачем всё это было? Коковцов, как человек более прагматичный, говорил: «Давайте минимизировать государственное участие. Давайте сократим государственные расходы, например». Прекрасный был человек, как его называли, бухгалтер. Но у него враги. Во всё это Николаю II приходится вмешиваться, а он же ещё на свою беду, раз он против госрасходов, так это что же – на великих князьях что ли экономить? Неправильно. Если он ещё и против войны… А он был категорически против участия в далекой Балканской войне: расходы, с непонятными итогами. «Хватит нам Русско-японской войны».

«Да что это такое, тоже мне патриот! А как же землицей прирасти? А как же геополитическое вмешательство? Держава? Может, нас в Сирии заждались». В общем, не то чтобы он себе врагов нажил. Врагов-то особо Коковцов не нажил, но интриганы насплетничали на ухо Николаю II. А Николай II больше всего переживал, когда он может оказываться в чьей-то тени. «Государь я или не государь? Захотел — уволю, захотел — назначу». Здесь он зачем-то вмешался. Правда, уволить-то не фокус, а кого назначить?

Здесь почему-то Витте был уверен, что о нём вспомнят. Ведь сколько он полезного сделал, теперь наконец-то должно прийти отрезвление, в том числе для либералов. «Вот вам Дума, но это я написал проект. Вот следствие реформ, но это я их задумывал, хоть они с именем Столыпина и связанны». Не такой уж и старый человек, 64-х лет. В Петербурге живёт, всегда рядом, всегда готов прийти на выручку. Сильный, талантливый, способный администратор.

Нет. Николай II вытащил из своей перетасовачной колоды (ну просто невозможно представить). Примерно, как сейчас — у нас же неоткуда взять другого министра, нам же надо их только с места на место пересаживать. Если он что-то одно провалил, значит, надо на другое дело назначить, потом на третье. Где-то, может, само по себе сработает или вообще ни за что отвечать не придётся. Он вытащил Ивана Горемыкина. 74-летнего пенсионера, который, когда уходил с высоких постов еще в 1906 году, был просто рад, что его избавили ото всего этого ужаса, был рад Столыпину все передать. «Зачем всем этим заниматься?»

Такой человек и нужен был Николаю II. Безынициативный, старенький. На фоне такого всегда будешь выглядеть молодым, прогрессивным лидером. Николаю II ещё даже 50 нет. Он практически в полном расцвете сил, хотя и задавленный семейными проблемами и матушкой, и женой, и всеми этими интригами. Но почему бы и не Горемыкин? Главное, чтобы Горемыкин ни во что не лез, ничего не делал, ни во что не вмешивался. Прекрасный вариант, казалось бы. Но от этого само по себе ничего не произойдёт. Экономика сама по себе тоже не может без конца расти. В общем, в обществе шок. Все ждали какого-то назначения, а тут… Да у нас сейчас примерно также и происходит. Кто угодно может быть назначен премьер-министром. Чем более безликий человек, тем выше вероятность, что он и будет назначен на место своего предшественника.

Здесь начинают проявлять инициативу крупные предприниматели, крупные собственники. Тогда власть же не догадалась, что надо просто подотбирать у них, провести огосударствление. Как нам кажется: «Сейчас мы отберём прибыльную собственность, назначим своего человека и сами будем деньги качать». Это с трудом действует только где-то с ресурсодобывающей экономикой, газ-нефть. Больше почему-то нигде не работает. А они удивляются.

Начинает проявлять инициативу Рябушинский. Мы про него рассказывали. Оппозиция должна сплотиться, надо что-то делать, потому что Николай II ничего не соображает, назначает старичка премьер-министром, который должен принять принципиальные решения, в том числе, в экономике. Но куда ему? Дело, может быть, даже не в возрасте. В конце концов и Германии были 80-летние послевоенные рейхсканцлеры, как, например, Аденауэр. Они принимали важные, принципиальные решения, но здесь не тот случай.

Рябушинский, невероятное дело, в числе прочего на переговоры зовет большевиков. «Давайте и с вами договоримся, вы же тоже против этого безумия». Здесь любопытна реакция Ленина, который без конца строчит своим товарищем инструкции. «Понятно, что ни о чём нельзя договариваться с этими проклятыми капиталистами, но денег возьмите, не меньше, чем 10 тысяч, на меньшее не соглашайтесь». Вот инструкция Ленина. Вместо того чтобы обсуждать, как нам сделать республику.

Мы уже немножко анонсировали, это уже про дела МВД. В 1913 году был арестован Иосиф Сталин. Вообще, его арестовали ещё в 1912 году, а он уже взял себе в 1912 году псевдоним Сталин, так и подписывался. Эта любовь к громким псевдонимам: Сталин, Молотов. Так вот, в 1912 году он успел сбежать, а в 1913 году его так поймали, что сбежать он не смог. А заложил его человек, о котором мы рассказывали ранее — Малиновский, лидер фракции большевиков в Государственной Думе и платный агент охранки, как тогда называли, провокатор. Всё это всплыло позднее, правда.

Почему я это упоминаю? Это про переписывание истории. Январский номер журнала «Дилетант» посвящён теме, как Сталин переделывал историю с помощью кино. «Если мы снимем кино так, как мы хотим эту историю преподнести, то пусть так и думают, и верят». Иногда даже, как ни страшно представить, на некоторых действует — ведь в кино же показали, значит, так и было.

Так вот, когда Сталина арестовывали, потому что его застучал Малиновский, чтобы этого избежать, устроил бал-маскарад. Удивительное дело, Сталин на балу-маскараде! Он пытался сбежать, переодевшись в женское пдатье, но всё равно был разоблачён и пойман. Понятное дело, что об этом не рассказывали в советских учебниках или в биографиях Сталина. А кому все это припомнили, наврав? Керенскому Александру. Якобы он из Зимнего дворца бежал, переодевшись в женское платье, что неправда. Мы потом будем об этом рассказывать. Керенский не святой, но в женском платье не сбегал. Он потом десятилетиями, пока жил в эмиграции, при любой возможности пытался это опровергнуть, зная, как его преподносят в советских учебниках.

А здесь Сталин, в общем, попался, был сослан достаточно далеко, в Туруханский край, где провел около трёх лет. Потом его в Ачинск перевели, и окончательно он освободился только уже в 1917 году. В ссылку отправили товарища Сталина. Почему я это упоминаю? Потому что у него на глазах происходят все эти события. Он сам политический ссыльный. Сам может сбежать из этой ссылки. Троицкий сбежал из ссылки. А сколько случаев, когда из политической ссылки кто-то мог сбежать при товарище Сталине? Чудом мог кто-то из Карелии в Финляндию перебежать, а из Сибири никуда. Нам же надо возвращаться к Николаю II.

М. Нуждин

М. Кузахметов

Может, он в полиции служил? Нет. В армии никогда не служил. Был управляющим делами. Такой человек стал главой МВД. Спасло это Николая II от расправы? Нет, конечно, не спасло. Но и Маклакова тоже. Он вообще по образованию историк-филолог, но, может, быть и занимался бы историей филологии, рассказывал бы что-то в радиоэфире, но и его же большевики расстреляли. Он и себя-то спасти, защитить не смог. Правда, трое его сыновей в эмиграцию-то перебрались, хоть кому-то повезло.

М. Нуждин