Александр I: из Парижа в Лондон - Все так + - 2019-12-07
07.12.2019
Виталий Дымарский
―
Добрый вечер! Это программа «Всё так плюс». Выходит она из Петербурга. И вот мы вот два петербуржца её, собственно говоря, вам и предоставляем. Максим Кузахметов, петербургский историк, и я Виталий Дымарский, ну, можно сказать, теперь уже петербургский журналист. Ну, мы продолжаем рассказ, хотел сказать, о войне 1812 года. Война-то уж давно закончилась, но её эхо, эхо этой войны, отблески этой войны, они продолжаются в виде, во-первых, заграничного похода русской армии, если вы помните, мы уже по дороге, ну, всех победили и дошли до Парижа. И вот Александр I, император российский, приехал в Париж, живёт там довольно долго. И, в общем-то, уже пора собирать чемоданы. Да?
Максим Кузахметов
―
Да, может быть, он еще в Париже бы…
В. Дымарский
―
1814 год.
М. Кузахметов
―
Да. И он туда снова потом еще приезжал. Он бы, может, там поселился бы насовсем, но случилась такая нелепая история, мы рассказывали, что какое-то время он же там был фактически главным. Наполеона-то нет. А Людовик ХVIII не вернулся. И не сразу вернулся законный Бурбон, как они все считали. Ну, наконец-таки французский король приехал, которого Александр I еще заставил Конституцию подписать. И дальше какие-то двойственная ситуация. Ну, и ходоки, наверное, уже перестали обращаться со своими жалобами или челобитными к Александру I. Ну, как-то пора и честь знать, так получалось. И вот тут я бы ещё пару штрихов, пока он не добрался до Лондона, если некоторые думают, что тут-то наконец-таки он соскучился по родине и ностальгия его замучила, то ничего подобного. Ну, это мы отдельно там дальше расскажем. Тут-то он собрался в Голландию, потом в Лондон, потом с небольшим перерывом в Германию. Ну, так вот напоминая события 812-го года, ведь когда французы покинули Москву в числе прочего, и мы, по-моему, даже не упоминали это, Наполеон, разозлённый на это на всё, на все свои несчастья, на отсутствие переговоров, на не желание искать компромисс, отдал приказ взорвать в Москве, что там осталось. Кремль остался. Жемчужина. Центр. Сердце России. На зло Александру I. И главное кому он это поручил? Он поручил это маршалу Эдуару Мортье, – да, – который, кстати, был ещё и генерал-губернатора Москвы некоторое время. И вот теперь такая странная история, что прошло в принципе не так много времени, и Александр I в Париже, Париж надо покидать, и не взорвать ли там что-нибудь. Да? Не отдать ли какое-нибудь распоряжение, особенно с учётом того, там же как все нелепо пересеклась? Ведь именно Мортье в итоге и…
В. Дымарский
―
Подписывал капитуляцию.
М. Кузахметов
―
Да, подписывал капитуляцию. Ну, 1-м там Мармон понял, что всё безнадёжно. Ну, как безнадежно?
В. Дымарский
―
Они вдвоем подписывались.
М. Кузахметов
―
Да, да, да. Документы там сохранились, как мы рассказывали. В кафе в приятной и милой атмосфере. По-моему, там с русской стороны был граф Орлов. Ну, один из всего этого семейства, из этого клана. Кстати, там инструкция-то требовала от Александра I, чтоб капитуляция была полная: сложили оружие, вышли там с понурыми головами, чтобы знамена свои бросили нам под ноги. А Мортье и Мармон, кстати, выторговали выход солдат с оружием. Вот не получилось так, как Александру I хотелось бы этого унижения. Ну, так вот, может быть, за это бы хотя бы отомстил бы Александр I? Да нет. Вот тоже удивительно, как он хотел всем понравится. Вот это его удивительное лицемерие. Я, кстати, уже упоминал, что никаких контрибуций, никаких сатисфакций. Кстати, потом Франция, конечно, платила контрибуции или репарации. Как назвать? Но это уже под давлением англичан, австрийцев. За что тогда вообще все эти траты были? А Александр I нет, ну, какая там мелочь…
В. Дымарский
―
Зла не держал.
М. Кузахметов
―
Нет. Что Вы?! Это же Франция. Я всегда её любил. Она всегда мне нравилась. И вот про превратности судьбы вот про этого Мортье. Так вот было уже распоряжение взорвать Кремль там, досадить Александру I. Но тут есть разные версии, потому что вроде бы как приказ Наполеона был исполнен, Мортье ж вообще последним покидал Москву, но как-то так, что более менее всё в этой разорённой, сожжённой… Москва это же вообще в пепелище превращена. И ещё раз напомним, подожгли-то в принципе по распоряжению Ростопчина. Ну, опять-таки если опираться просто на здравый смысл, трудно представить, что французы вступили в Москву и тут же стали ее поджигать. Так вот там были нарушения, но настолько несущественные, незначительные. Не рухнули, ну, кроме вот одной угловой башни кремлевской, все остальное как-то не сложилось. Как если, ну, вот защитников французов слушать, то это Мортье всё саботаж такой устроил. Он так специально. Вот настолько ему не понравилась эта вот роль разрушителя, они же французы, они же цивилизация, что он вот как-то распорядился отдать негодный порох на эти цели. Вот там особо ничего не взорвалось. Но те, кто недолюбливает французов, говорят, просто дожди пошли, вот там и не сработало ничего особенного. Опять-таки возвращаясь к превратностям судьбы, тем не менее Мортье, он же всю… всю кампанию прошёл в борьбе с Россией. Он же, кстати, ещё воевал против русских при Фридланде, когда была русская армия разгромлена. Необычайно смелый командир. В общем, в России остался жив. Участвовал в куче сражений, остался жив. Участвовал в защите Парижа, остался жив, армию спас, обласкан был поначалу Людовиком ХVIII, тот назначил его пэром. Потом перевернулся опять к Наполеону. Потом опять реставрация Бурбонов. И снова повезло. Он какой-то был удивительно фартовый человек. Вот и всё как-то ему сходило с рук. То предал Наполеона, то опять к Бурбонам. То есть там сначала, конечно, сердились. Опять Людовик ХVIII, который сбежал из Парижа при приближении Наполеона. При втором.
В. Дымарский
―
При втором.
М. Кузахметов
―
Да, будем рассказывать. Потом вернулся. С досадой, наверное, разжаловал Мортье из пэров, а потом всего лишь там через, по-моему, 3 года всё равно ему вернул этот почетный, в общем-то, титул. И, ну, там понятно, что маршалы Франции для многих были своеобразным напоминанием о счастливых временах, но не всем так повезло. Ведь расстреляли как минимум одного – Нея. Но тут опять-таки Мортье как-то умудрился высказать особую точку зрения, что вот тут вот не хочу марать себя вот позором. И даже когда, кстати, вернулся Наполеон, он умудрился избежать участия в битве при Ватерлоо. Хотя опять-таки не потому, что там где-то спрятался, но так вот сложились обстоятельства. То есть это ему тоже зачлось. Так вот. А потом наступает Июльская революции 1830 года… То есть сколько лет прошло! Уже Александр I умер. А Мортье, ну, там ему уже много лет, там 67, а он всё равно приближённый теперь у нового. То есть там свергли уже не Людовика ХVIII, он умер, а Карла Х. Потом этот Луи Наполеон…
В. Дымарский
―
Луи Наполеон…
М. Кузахметов
―
… знаменитый там король-буржуа. Там и при нём теперь Мортье опять-таки обласканный, на вершине там, может быть, своего могущества. И вот состоялось тоже знаменитое покушение Фиески в 1835 году. Покушение-то было на Луи Наполеона. Такая тоже удивительная история. Фанатик. Непонятно, чем он руководствовался, чего он хотел. Вроде бы и не республиканец, и не монархист. Но он создал уникальную адскую машину, когда одновременно должны были выстрелить почти 20 ружей да ещё и картечью, да ещё и вплотную из окна одного из домов, когда там проезжал кортеж императора Франции. Ну, не императора. Короля Луи-Филиппа. Так вот король-то не пострадал, а одним из немногочисленных жертв вот как раз и оказался несчастный Мортье. Вот где его настигла пуля. В родной Франции в Париже практически от руки соотечественника на вершине славы в 67 лет. Но это всё ещё раз превратности судьбы. Избежал… Там он уже прорывался, например, когда-то, уже отступая из России, чудом там. Например, он командовал молодой гвардией там под Красным. Всё, прорвался, спасся, не замерз, не утонул в Березине. И вот в Париже в тепле, сытости такая нелепая драма. Ну, так вот. Ну, и чтобы окончательно завершить историю с пребыванием Александра I в Париже, ещё один яркий эпизод. Ведь как принято было в русской армии, любое яркое событие – это ж награда какая-то, медаль особенная, ну, и в последствии, кстати, продолженная. Вот мы же помним там по Второй Мировой войне «За взятие Берлина», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта». Ну… Ну, а кто эту традицию заложил? «За взятие Парижа»…
В. Дымарский
―
«За взятие Парижа».
М. Кузахметов
―
… медали. И деться как будто было Александру I некуда. Ходили там ходоки. Да и он понимал. Ну, как же? Париж наш. Мы здесь. Казаки жарят шашлыки на Елисейских полях. Ну, как же мы это в памяти потомков-то не оставим? Там не не сразу, правда, всё это произошло, но действительно была учреждена, в августе, кстати, 814-го года, особая медаль – да, – «За взятие Парижа». Разумеется, там на медале отчеканен профиль кого? Того же Александра I в лавровом венке. Были предусмотрены, ну, как вводится, разные виды этой медали: побольше там, поменьше. И вот тоже вот в этом Александр I весь есть. Он медаль вроде как учредил, вроде как согласовал её рисунок, вроде бы как она уже должна быть вручена, там же тысячи людей участвовали во взятии Парижа, он же ордена направо и налево раздавал, так был счастлив, когда Париж был наконец-таки наш. И тут вдруг Александр I засомневался, а удобно ли, а вдруг Людовик ХVIII, который и так сердит, еще пуще прежнего рассердится, а нам бы отношения как-то налаживать. И он эту историю с вручением медали – ну, как это в русской традиции? – в долгий ящик. Не будем торопиться. Такие вопросы с кондачка…
В. Дымарский
―
И себя даже не успел… И себя не успел…
М. Кузахметов
―
Даже себя не наградил. А мы знаем, кстати, эту моду монархов ходить с какой-нибудь простой медалью, вот с каким-нибудь простым солдатским крестом.
В. Дымарский
―
Понятно.
М. Кузахметов
―
Ни какие-то там в алмазах там ордена…
В. Дымарский
―
Мы такие же как все.
М. Кузахметов
―
А мы вот такие простые… В простой солдатской гимнастерке ходить. Доберемся ещё и до этих Романовых, любителей простой русской народной старины. Но удивительным образом история с медалью-то оказалась не забыта. Прошло всего-то каких-то 11 лет, и кто вспомнил об этой истории? Николай I. Мы тоже до него доберемся. Тоже, наверное… Ну, при Александре I неловко было, наверное, напоминать монарху о том, что там же целая награда предусмотрена. А я ведь тоже ведь брал Париж. Там любопытная история, что уже и галерея нарисована героев войны 812-го года, ну, там это всё длинная, правда, история, она долго создавалась. И там есть портреты, где кто-то из героев с медалью «За взятие Парижа», а кто-то без. Ну, слава богу, потом не пририсовывали медаль к готовому портрету. Соответственно если портрет рисовался после 825-го года, то уже с наградой… Ну, после 26-го даже. В общем, Николай I распорядился восстановить-таки справедливость…
В. Дымарский
―
И наградить.
М. Кузахметов
―
И Людовик ХVIII уже умер. И уже там новый король во Франции. Уже мы никого не обидим. И вот тут что любопытно, что с таким размахом стали награждать, что там 160 тысяч человек получили эту награду, а это по прошествии уже большого количества лет. Ну, там…
В. Дымарский
―
Извините, а это не в 37-м было, когда 25-летие отмечали войны…
М. Кузахметов
―
Нет, стали вручать в 826-м и последнюю вроде бы только в 32-м награду вручили. Ну, кстати, тоже не быстро. 6 лет ушло на то, чтобы найти всех заслуженных, всех ветеранов, всех кто там так или иначе оказался причастен. Ну, там практически любому участнику заграничного похода можно было рассчитывать на получение вот этой награды. Тоже любопытная история. Но восторжествовала справедливость, и кто-то мог потом ходить с медалью «За взятие Парижа». Это тоже что-то такое… Во-первых, эта медаль совершенно конкретная, понятная. Просто по медали понятно, за что она. А, во-вторых, ну, наверное, престиж и уникальность. Другие награды можно было ещё где-то заработать, а медаль «За взятие Парижа» только один раз можно было получить.Ну, в общем, уехал в начале июня Александр I из гостеприимного Парижа, где всё ему нравилось, где у него уже была, как мы рассказывали, отдельная романтическая история с Гортензией Богарне, с дочерью Жозефины, мал ли там, что наклёвывалось. Ну, вот, ну, всё. Его, наверное, там Людовик ХVIII уже такую невыносимую атмосферу в Париже создавал, что пришлось уезжать. И как мы уже упомянули, куда? В Лондон. Тоже, ну, короткая предыстория. Ещё раз напомним, мы уже рассказывали, Англия была на каком-то этапе единственным принципиальным противником Наполеона, а, в общем-то, из-за этой истории с Англией вся война 812-го года и случилась, потому что Александр I согласился присоединиться к континентальной блокаде, подписал, как это принято говорить, все документы, взял на себя обязательства, а слово своего не сдержал. И не то, чтобы сквозь пальцы смотрел, а фактически потворствовал контрабанде с английскими купцами, английскими товары, причем там тоже даже не всё понимали, во-первых, не так уж смертельна была эта континентальная блокада для России. Ну, как? Конечно, брать промышленные товары в принципе было практически больше неоткуда. Но Россия настолько мало покупала промышленных товаров, а больше, как сейчас говорят, предметы роскоши: платья дорогие, дорогие одежды, украшения. А это всё можно было из Франции возить. Тут больше тоже на зло. Я считаю, сколько бы там не продолжались эти споры, ну, Александр I, конечно, сознательно провоцировал Наполеона, как мог, как умел. Так, в общем, из-за этой Англии война, можно сказать, в какой-то степени и началась. Но Англия взяла на себя финансирование всей этой кампании. И вообще Александр I заработал на этом миллионы в валюте в твердой, в лучших деньгах того времени. А чем он расплачивался? Жизнями русских солдатах по сути. Ну, я, конечно, тут иронизирую. Наверное, война-то закончилась, солдат столько переубивали, теперь-то англичане ни за что не платят, надо как-то дальше налаживать какие-то отношения. И ещё раз напомним, кстати, Наполеон тоже предлагал всякие варианты с оплатой жизни русских солдат, просто говорил Александру I, так вот у вас там в Индии под боком, ну, как им всем казалось из Европы, тут-то близко, так вы Индию заберите себе у этой Англии, и всем будет хорошо. И Наполеон готов был платить. Но тут еще раз возвращаемся к этой теме, тут, конечно, у Александра I, ну, явно была личная неприязнь к Наполеону, потому что если он в чём и был последователен, это вот только в одном. Очень редко в чём он был вот до такой степени упрямый…
В. Дымарский
―
Насолить… Насолить Наполеону.
М. Кузахметов
―
Да не просто насолить. Мало ли там насолить. Там пасквиль бы какой-нибудь остроумный…
В. Дымарский
―
Ну, убрать…
М. Кузахметов
―
Вот просто, чтоб не было никакого Наполеона. И 2-й раз ему шанс представился, когда Наполеон вернулся с Эльбы. Там тоже вот… И тут Александр проявлял чудеса энергии и… и решимости, как только вот снова Наполеон возник на горизонте. В общем, отправился в Лондон Александр I. Цель до сих пор вызывает тоже споры. Он-то явно не озвучивал. Ну, ладно, Париж. Там понятно. Мы вступили как победители. Тут надо. И переустройство какое-то. А что в Лондоне-то? А сколько там ещё дел в России? Если я не ошибаюсь, вообще он в Лондон уже заскакивал в октябре 1813 года векселя, может быть, какие-то подписать, ну, ненадолго. А тут уже как будто бы серьёзная поездка. Но ещё раз повторюсь, сам Александр I никак её внятно не озвучивал, что вот мы едем там подписывать торговые соглашения, или мы едем там искать какой-то стратегический союз морской там какой-нибудь, например. И тут вот опять всё же дьявол кроется в подробностях. В общем, в итоге ничего не сложилось удачно. Вообще я считаю, это, правда, был уникальный шанс заключить какое-то стратегическое партнерство, технологии какие-нибудь новые, – да? – например, получить, добиться каких-то выгодных торговых соглашений с Англией, спекулируя на том, что это ж мы одолели вашего извечного врага. Сколько вам зла было англичанам от Наполеона? А теперь вот… Ну, в общем, ничего не получилось. И почему? Тут вот есть… Мне тоже очень нравится. Всегда же должно быть простое, понятное объяснение. А всё испортила сестра Александра I. То есть, ну, я сразу оговариваюсь, это не я лично считаю, но просто очень забавная точка зрения. Туда приехала Екатерина Павловна ещё до своего братца. А мы о ней уже не раз упоминали. Любимая сестра, с которой он было особо близок. Влиятельная. Очень самостоятельная. Решительная девушка. Она оказалась еще в декабре 812-го года вдовой. У неё муж был Георг Ольденбургский. Кстати, родственники её. Ну, как водится уже. В том числе уже не только русские монархи должны были почему-то женятся на девушках из хороших семей из заграницы, на немецких принцессах, так и их сёстры. Вроде бы у них и была какая-то, может быть, любовь на местах, но что-то всё не складывалось. И если мы потом будем вспоминать произведения Гоголя, ну, относительный он современник, там он немножко попозже написал. Но если все эти дворяне, вся эта знать напоминали там Собакевича, Ноздрёва, – да? – ну, в лучшем случае Манилова, ну, как-то всё не то. То ли дело Георг Ольденбургский. Кстати, его тоже… Прошу прощения за все эти отвлечения. А с чего она стала вдовой? Потому, что её муж навещал раненых и больных в Твери, где был губернатором, заразился и умер. А мы… А я почему вспоминаю? Потому, что ведь Александр I тоже хотел повторить этот путь и ходил по тифозным больным в Париже, пугая всех своих… всю свою свиту. Но там всё обошлось. Не заразился. В общем, вдовой осталась сестра Александра I. И так как надо было решать как-то свою судьбу дальше, а девушка она была самостоятельная, вот она и поехала по заграницам, в принципе не особо скрывая, что присмотреть себе кого-нибудь нормального жениха. А она была молода, опять-таки сестра на каком-то этапе практически повелителя Европы, ну, хотя бы так на словах. Ведь Александру I такие там песни пели. Царь царей, новый Агамемнон, спаситель от корсиканского выскочки. Ну, и, в общем, хотела в лучах этой славы погреться, наверное, и Екатерина Павловна. И она в принципе уже даже нашла себе нового жениха с правильном именем Вильгельм, с правильной… ну, тогда это не фамилия там, а титул – Вюртембергский. Там, правда, случилось одна оказия. Точнее не оказия. Недоразумение одно. Вильгельм Вюртембергский был к тому времени женат. Ну, Екатерину Павловну это вообще никак не останавливало. Пусть разводится. А у нас чувства вспыхнули. А мы друг другу особо симпатичны. Что это мы будем там о чём-то там нервничать, переживать? Ну, так как развод процесс долгий, а он действительно стал разводиться со своей женой, то вот она и поехала в Лондон. И вот как рассказывают злопыхатели, всё там в принципе и испортила своему брату Александру I, потому что к тому моменту, когда он туда прибыл, она находилась уже там 2 месяца.
В. Дымарский
―
Ну, а что она испортила, мы узнаем после выпуска новостей.**********
В. Дымарский
―
Еще раз добрый вечер! Мы продолжаем программу «Всё так плюс». Мы остановились на… как принято говорить, на самом интересном месте, но таких интересных мест довольно много раз в нашем рассказе о династии Романовых и Александре I в частности. И вот сейчас вот Александр I у нас, если вы помните, вы должны, конечно, это помнить, он из Парижа собрался в Лондон, где незадолго до него уже обосновалась его сестра Екатерина Павловна. Но и что она подготовила своему брату, сейчас мы узнаем у Максима Кузахметова.
М. Кузхаметов
―
Девушка оказалась очень длительная. Мы уже рассказали, что оставшись вдовой, молодой очень вдовой, она стала решать вопросы личной судьбы. Пока ее избранник… В принципе она сама всё за себя решила. Просто он должен был развестись со своей законной женой. А она вот решила прокатиться по Европам, вот добралась до Лондона. И дальше… Да, ну, она там занималась, кстати, вроде бы тоже полезными династическими делами. Очень энергичная и решительная, она, например, сыграла не последнюю роль, чтоб ещё одна их общая с Александром I сестра Анна Павловна… Павел I-то был плодовит. Да? Чтобы и она вышла замуж за правильного человека. Это был будущий король Голландии Виллем II. Ну, тогда ещё наследник престола. И действительно устроили там свадьбу. Это там всё… Договорились, в общем, обо всём. Всё это там немножко в последующем произошло. Они не мгновенно женились там, всё с церемониями, с поездками туда-сюда. И сидит, значит, она в Лондоне. Ну, и на каком-то этапе, ну, должен навестить её кто-то из высших сфер. А мы уже рассказывали, король Англии к тому времени Георг III, он сошел с ума, но соматическое здоровье прекрасное, и он жив соответственно. Он просто ничего не соображает. И его сын ждет терпеливо, когда вот он станет полномочным королем, но никаких заговоров, никто никому никакого яда не подсыпает. Забыты вот эти старинные английские традиции, как нам Шекспир рассказывал. В ухо там – да? – яду подсыпать. Так вот приезжает он к ней на аудиенцию и ждёт. А она вроде как у себя в апартаментах, но еще не накрасилась там, не готова выйти. Ну, вообще Георга IV всё это реально злило, потому что ждал он достаточно долго, пока она всё-таки соизволит, как там через камердинера или через кого-то дать знать, что да, я готова Вас принять. А он же фактический король. Он правитель Англии. Ну, да. Ну, конституционный. Ну, всё-таки это не времена Ивана Грозного, чтобы презирать… Как он там писал Елизавете I, да какая ты королевна, если тебе с парламентом надо советоваться. Я вот вообще ни у кого ничего не спрашиваю. Так вот. Но тем не менее худо-бедно там династия Ганноверская, конечно же. Так вот и он ей уделил, тогда уже рассерженный… Ну, как это? Они же все приличия соблюдают. Он же не дверью хлопнул там и ушёл. Я больше ждать не намерен. Он дождался аудиенции, но из этой аудиенции выделил ей всего лишь 15 минут, был холоден, неприветлив, не улыбчив, и сославшись на другую занятость, уехал. Так и девушка Екатерина Павловна тоже не то, чтобы да простите, ради бога, вот как-то сама виновата. Ничего подобного. Ах, так! И она обиду на него затаила. И там дальше очень зло писала, да тоже мне не пойми кто, несимпатичный, неинтересный, не произвел на меня никакого впечатления. Ну, и Георг, ну, это будущий Георг IV, тоже не церемонясь, тоже назвал её пустышкой, неинтересной девушкой. В общем, ещё не прибыл Александр I, а отношения уже на высшем уровне испорчены в принципе на пустом месте. Это всё, кстати, вот тоже я не могу не сослаться, я считаю, это серьезное преступление опаздывать на заранее оговоренные встречи, особенно важные, особенно если это не твоя личная жизнь, это не свидание какое-то ночное, не как у Пушкина там: «Когда любовник молодой ждёт верного свидания». А это вопросы, в том числе и государственного устройства и будущего государства. А ты вот так вот легко не то, чтобы в пробке застрял, а к тебе пришёл человек, а ты не готова его принять. А мы знаем такого человека, которого ждут часами.
В. Дымарский
―
И ничего…
М. Кузахметов
―
Или он приезжает куда-то, и часами снова ждут.
В. Дымарский
―
И ничего страшного.
М. Кузахметов
―
Пусть знают свое место.
В. Дымарский
―
Ничего страшного.
М. Кузахметов
―
Ну, вот так вот мы и живем в международной изоляции счастливо и беззаботно. И друзей у нас вот больше… И в Боливии даже не осталось.
В. Дымарский
―
Ну, думаете, из-за этого?
М. Кузахметов
―
А вот в том числе. В том числе. Если презирать всех, кто тебя окружает, то аукается. Ну, вот нам тоже аукается как гражданам. Ну, в общем, прибывает Александр I. Кстати, тоже вот любопытно, не могу не упомянуть, у него уже прусский король как такой член свиты получается, потому что мы всё время говорим об Александре I, а он и в Париже был, ну, не всё время, но часто в компании с прусским королем, он и в Лондон прибыл с прусским королем. Но если вот следить за, ну, как бы сейчас сказали, за светской хроникой, то Александр I везде на первых ролях, а король Пруссии, который, кстати, тоже не последнюю роль вообще-то сыграл в итоговой победе коалиции над Наполеоном, но не будем забывать, а то вся эта манера презирать помощь там союзников во Второй Мировой войне, про ленд-лиз странным образом… Как вот у нас была же губернатор Орловская и говорила, а вы когда нам заплатите, кстати, за ленд-лиз.
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
Ну, так вот не будем забывать, Пруссия внесла тоже свой не последний вклад в победу над Наполеоном, в том числе и жизнями своих солдат. Так вот прусский король Фридрих Вильгельм III тоже прибывает в Лондон, но никакой особенной роли не играет. Это, кстати, давние союзники. В Семилетней войне ведь единственным союзником серьёзным Пруссии была только Англия. И опять-таки напомним, там же всё это Ганноверская династия, это ж всё по сути-то как будто бы немцы на престоле. По-моему вот этот Георг IV, он был первым, ну, может, ошибаюсь, но кто хотя бы нормально по-английски говорил. Поэтому это, кстати, не только вот русская драма, что на троне у нас немцы сидят. По-разному бывало, кто, где сидел, я это уже неоднократно упоминал. Всё зависит от того, как человек настроен решать судьбы отечества и государства. Ну, еще раз напомним, Екатерина II, любимая патриотами, – это вообще стопроцентная немка, начала правление с того, что мужа своего убила законного. Ну, ладно, возвращаемся к Александру I. Ну, конечно, поначалу его прибытия и Александр I, конечно же, счастлив. Ну, он сразу в центре внимания. Собираются реально вот люди на него посмотреть. Для англичан для многих это реально спаситель от этой затянувшейся бесконечной драматической войны. Битва при Ватерлоо-то ещё впереди, а пока для англичан всё вообще неплохо сложилось. Они там внесли свой вклад морскими победами и не последнюю роль сыграли в изгнание французов из Испании. Тоже не будем забывать серьёзный вклад герцога Веллингтона в победе над Францией в том числе. Там, правда, как тоже говорят, ну, он же там не с Наполеоном сражался. А раз не Наполеона победил, то не считается. А Наполеона он потом-таки одолел. Вот…
В. Дымарский
―
Одолел. Одолел.
М. Кузахметов
―
… единственная серьезная победа над Наполеоном, вот она была как раз, ну, чуть позднее там при Ватерлоо. Так вот, в общем, прибивает Александр I в Англию, всё хорошо, встречают восторженные толпы, как там рассказывают очевидцы…
В. Дымарский
―
Извините, я Вас перебью. Но если Вы приедете сейчас в Ватерлоо, главный герой там – проигравший Наполеон все равно.
М. Кузахметов
―
Ну, так где сражение-то состоялось? Правда, на территории Бельгии. Но неважно.
В. Дымарский
―
Бельгия – да…
М. Кузахметов
―
Франкофоны…
В. Дымарский
―
… просто все равно фигура Наполеона, она такая… она сильная очень. Да?
М. Кузахметов
―
Да, как Александр I с ним не боролся, а вот…
В. Дымарский
―
Да. А вот всё равно он оказался…
М. Кузахметов
―
А затмить…
В. Дымарский
―
Да, он…
М. Кузхаметов
―
… Наполеона не получилось.
В. Дымарский
―
… проиграл битву, а главный герой… и торгуют только там бюстами и так далее только Наполеона.
М. Кузхаметов
―
Да, конечно. И потом когда… А потом как бы Веллингтон не победил, а что помнят? Гвардия умирает, но не сдается. Да, там например? Ну, так вот пока этого всё ещё не произошло, Наполеон там в ссылке уже на острове, кажется, там за ним присматривают. Всё гуманно. А Александр I – герой, он теперь ездит вот по Европе. И вот прибывает в Лондон. И как рассказывают очевидцы, там действительно все хотят… Ну, тогда ещё не было возможности сделать селфи, но какую-то память. И вот самые решительные девушки… Александр I, он же обаятельный, он же симпатичный, высокий, видный мужчина. Он там был готов там автограф где-то оставить. Вот тоже любопытная деталь: он был близорук. Очков тогда носить было не принято. И так получилось, что он смотрит вокруг себя рассеяно просто потому, что плохо видит. А кажется, что это какая-то особая мудрость вот. Или вот действительно такой вот сам по себе человек не то, чтобы на всё таращится, а где-то вот в своём романтическим мире, выше всего этого…
В. Дымарский
―
Выше всего…
М. Кузахметов
―
Да. Нравится многим эта вся история. Может, ходил бы в очках, повнимательнее бы смотрел по сторонам. А он смотрит действительно как будто бы слегка поверх всех и, ну, не надменно. А как будто бы вот он в мире своих мыслей такой поэт и романтик. Что ли? Поначалу все складывалось, может быть, бы и неплохо для Александра I, но как мы уже упомянули, вообще-то сестра там подпортила отношения. А дальше странная начинается история. Александр I ведет себя, ну, как в принципе и в Париже, так и здесь как настоящий путешественник. Ему всё интересно. Он ходит в церкви. Потом увидел там протестантов, – да? – пуритан, например, ему интересно поучаствовать вот с ними вместе. А чем они отличается от англикан? А я… А можно я с вами в церкви постою? Да, можно. А что это здесь? Верфи и доки? А можно посмотреть? При этом это не Петр I, он-то за топор не хватается, он не выписывает мастеров срочно в Россию. То есть ладно бы он там… Ну, Петр I там вот нам оставил тут в Петербурге, начало положил коллекции в кунсткамере, например, поназаключал там сотни контрактов с мастерами в Голландии, в основном в Голландии, но и в Англии тоже с мастеровыми людьми, чтобы они приехали и научили нас там корабли строить. Здесь вот если бы Александр I заключил бы 100 контракта, чтоб паровые машины у нас строили или корабли там, например, же паровые можно было строить ещё там, правда, только в начале, но уже можно было. Нет, он вот ходит как такой чистый созерцатель, идеальный. Всем живо интересуется. Всё это нравится, наверное, обывателям. Общается с ними, охотно со всеми разговаривает. Ну, вот тоже ещё одно недоразумение. Прибывает в Лондон, для него в знаменитом Сент-Джеймсском дворце предусмотрены апартаменты. Ну, это, наверное, Георг IV всё пытается как-то, может быть, сейчас наложу там отношения торговые какие-то, взаимовыгодные. Уже нет континентальной блокады. Заключим там какой-нибудь контракт на строительство Транссибирской магистрали, пусть не железнодорожной, а хоть какой-нибудь там. Или может договоримся про проход кораблей по северному морскому пути как более короткому. А Александр I поселяется в гостинице у своей сестры. Ну, опять-таки странно. Он для чего приехал? Если он приехал как турист, ну, так мог бы и озвучить цель своей поездки. Как вот сейчас мы прибываем, да? Цель поездки? Туризм. Деловая. Дипломатическая. И Александра I, ну, наверное, он после Парижа уже был ослеплен тем, что сами должны приходить. Это ж я решал, когда Людовик ХVIII и при каких условиях в Париж прибудет. И он так-то вот ослеплённый, наверное, вот этим ореолом славы своего влияния ждёт, что и Георг IV, который ещё не Георг IV, а всё ещё регент, ещё не… король-то ненастоящий, как можно было бы говорить, сам тут пусть приходит. Тем более мы кровью наших солдат решили дальнейшее переустройство Европы. Что там англичане? Да, денег давали. Ну, и что? Тоже мне… Тоже мне вклад. Не благодарность такая своеобразная. Тоже мне деньги. Тоже мне миллионы. Где они? Их уже нет. Надо всё по-новому договариваться, но при этом при всем вот Александр I невероятнейшим образом не ищет лишних контактов. Они вроде как встречались, но… Я уж прошу прощения, может быть, за все эти отвлечения. Что выгодно было бы для отечества в 1-ю очередь, например?
В. Дымарский
―
Что там можно было получить в этом…
М. Кузахметов
―
Ну, получить, это всё можно пропить и проесть. А вот, например, какие-то особые условия…
В. Дымарский
―
… не обязательно материальное…
М. Кузахметов
―
… нам, конечно, с трудом можно чем-то торговать, но хотя бы так декларативно, чтобы именно у наших купцов, именно у кораблей под российским флагом были бы какие-то особые привилегии в портах Англии. Ну, или так как Англия – вообще владычица всех морей, и в других соответственно державах и территориях. У нас, правда, своего толком торгового флота нет, но тут хоть стимул бы какой-то, или хотя бы, если под нашим флагом, так как Либерия там бы что-нибудь бы забрезжило бы. Ничего подобного не происходит. То есть вот если и заключают какие-то контракты, единственное, чем Александр I внятно может торговать, – это опять-таки жизнями солдат, а фактически крепостных рабов. Всё. Всё остальное, ну, мы ничего не можем предложить англичанам. А англичане, если не напрямую, всё равно нам всё продадут, потому что у них на многие товары фактически монополия. Мы рассказывали. Там же даже сколько не злился Наполеон, а даже периодически сукно для французских мундиров, для гвардии приходилось в этой проклятой Англии через посредство контрабандистов покупать. Ну, это вот какая реальность! Вот такая правда жизни. Настоящая мастерская мира – Англия на том этапе, да и сейчас не последняя экономика мира. Ну, в общем, Александр I занимается интересными делами, весело проводит время, а вопросы серьёзные не решаются. Да, он там три недели пробыл в Англии. Там получается на каком-то этапе Георг IV просто потерял к нему интерес, потому что всё это не конструктивно. Но Александр I успел по Англии поездить. Он, например, в Оксфорд съездил. Зачем, казалось бы?
В. Дымарский
―
Полезно, наверное.
М. Кузахметов
―
Нет, было бы полезно, если бы он там купил библиотеку бы какой-нибудь и привёз в Россию, кладовую знаний. А он туда поехал получать степень, смешно сказать, доктора наук ему там присвоили. Ну, тогда это была традиционная практика. И вот он лично поехал. А что? Приятно степень доктора. Что отказываться-то? Особенно каких-то у него нет научных работ и публикаций, но раз тут собрались там знаменитые светила науки, так поеду да получу, потом где-нибудь у себя в кабинете в Зимнем дворце повешу этот патент. Пусть все любуются, завидуют мне, что вот я доктор наук Оксфордского университета знаменитого. Жаль, что в Кембридже не дали. В общем, дальше наступает разочарование вообще-то не только у Георга IV, Георг III там просто ничего не понимает, даже не знает, что война уже закончилась. В общем, ну, наступает действительно разочарование, потому что кроме вот этих вот весёлых интересных встреч, походов в театр ничего не происходит. Ну, как иногда говорят, англичане, они же люди без сердца, они же там прагматики. Как их французы презирали, потому что вся вот эта английская знать не брезговала заниматься коммерцией. А это унизительно. Настоящий дворянин, и русские вот именно это переняли, к сожалению, может быть, большинство русских дворян во Франции, что вот не стыдно писать стихи, не стыдно сражаться на дуэли…
В. Дымарский
―
А торговать стыдно.
М. Кузахметов
―
А торговать – это стыд и позор. Что мы как англичане какие-то? Нет, это… Мы не для этого рождены. Это удел купечества…
В. Дымарский
―
Две разные… Две разные этики.
М. Кузахметов
―
Вот до сих пор всё и расхлебываем, что почетно, а что унизительно. Так вот не наладил никаких отношений с Англией, никаких серьёзных прорывов, как сейчас называется, – да, – экономических не состоялось, ни коалиций, ни союзов. Ну, ещё раз поясним, конечно, нам что-то было трудно предложить англичанам в качестве серьёзных торговых сделок, но тем не менее, ну, с передовой, с… Это же не просто ведущая экономика Европы. Это ведущая экономика мира. Но ничего не сложилось. Чем там Александр I в итоге занимался кроме туризма, не очень понятно. Так вот пора покидать Англию, не сложились отношения. Но, наверное, Александр I торопится в Россию? Нет. Удивительным образом он же уже отсутствует больше полутора лет в родном отечестве.
В. Дымарский
―
А Екатерина Павловна там так и осталась, да?
М. Кузахметов
―
Нет. Они вместе…
В. Дымарский
―
Вместе уехали?
М. Кузахметов
―
… уехали. Так, а что делать в этой противной Англии? Тем более там уже вот-вот должен наконец-таки развестись её возлюбленный, и она сможет за него законно выйти замуж. А им всем нравилось по заграницам удивительным образом. Что там в родном отечестве? Я представляю с каким содроганием она вспоминала Тверь, где её предыдущий муж был губернатором и ходил по тифозным больницам. Конечно, ей, наверное, больше нравилось в Голландии, куда они перебрались вместе с братцем. Причём чем заниматься? Устройством судьбы своей младшей сестры, чтобы она стала женой будущего голландского короля. Это всем гораздо интересней. Так, в общем, прибывает Александр I в Голландию. Но опять-таки это же была любимая страна Петра I. Это же каналы. Это же корабли, коммерция, живопись. И он действительно живо всем интересуется. Он ходит на шлюзы, смотрит, как вот здорово голландцы отобрали у моря огромные территории, построили плотины, как они регулируют уровень воды, какие у них верфи интересные, музеи посещает охотно, театры. Но казалось бы, может быть, здесь бы какой-то контракт на поставку торговых кораблей, на какие-то особые привилегии для русских купцов, ну, или хотя бы чтоб отправлять сюда по заграницам учить, как Петр I принудительно – да? – там занимался. Дворян наших вот чтобы там осваивали прогрессивные науки. Ничего подобного. Опять-таки созерцатель. Он навестил и Антверпен, и Роттердам, и Амстердам. И как турист опять-таки. Фантастическая вообще история. Но ему явно нравилось. Ну, там тоже его встречали действительно многие с благодарностью, ведь на каком-то этапе Наполеон Голландию включил просто в состав Франции, унизил знаменитую голландскую независимость. У них же там была 80-летняя война с Испанией за независимость. Это предмет национальной гордости голландцев. Как они вот ни в какую вот не поддавались Габсбургам. А тут приходит какой-то выскочка Наполеон, сначала он учредил там Голландское королевство под протекторатом, а потом просто его упразднил, и хватит с вас и французского короля. Как-то им всё пришлось это пережить. И там же и голландцы должны были служить еще во французской армии. Вот Александр I им всё так переменил, теперь Голландия независимая. А тогда Голландия включала ещё в свой состав и нынешнюю Бельгию. Это потом они разделились.
В. Дымарский
―
Ну, как? Ну, Фландрию скорее.
М. Кузахметов
―
Ну…
В. Дымарский
―
Часть. Часть.
М. Кузахметов
―
Да, да. До сих пор – да, – там кто они больше: голландцы или французы…
В. Дымарский
―
Они, по-моему… Бельгию образовалась… Бельгия в 1830-м году.
М. Кузахметов
―
Да. Вот прекрасный пример сепаратизма без особенного насилия. Договорились более-менее. Ну, да, пролилось крови, но в принципе очень мало. Вот не хотели бельгийцы жить под пятой Амстердама или Гааги, хотели по-своему, чтоб была у нас своя столица в Брюсселе, и всё, вот прогрессивная экономика…
В. Дымарский
―
Там-то сколько они хотели…
М. Кузахметов
―
…на память всем поборникам империи. Ну, неважно, в общем. Тоже отдельная история, потому что тогда это была одна страна, – да? – чтобы никто меня не упрекнул, что вы там упоминаете бельгийские города, если он у вас Голландии. Так вот и дальше там тоже любопытно, насколько уже хорошо ориентировался по заграницам, мне просто нравится очень этот пример, Александр I, потому что в это же время его любимчик Аракчеев, у нас целая передача была, и дальше к нему вернемся, он поехал лечиться на воды в Аахен. Тоже вот какая прекрасная история – поехать лечиться на воды, и не… ни куда-нибудь там в Пятигорск, с которым тогда ещё всё было напряженно, в Аахен. Так вот там просто любопытно, как Александр I пишет Аракчееву письмо, что надо бы повидаться, какие-то вопросы отвечает порешать. Вообще это его фактически правая рука, надёжнейший, честнейший человек Аракчеев, только механистически выполняет всю эту фантасмагорическую историю с военными поселениями, да и тот теперь в Германии. То есть как в анекдоте: а кто в лавке-то остался? Соответственно надо повидаться. И тут очень любопытно, как он из Роттердама отправляет Аракчееву письмо, зная, что тот находится в Аахене, ну, то есть в Германии, что мы встретимся в Кёльне 22 июня в полдень. То есть он вообще прекрасно уже ориентировался. Ну, когда хорошие дороги, когда можно рассчитать маршрут, у кого сколько времени займёт, и уверенно может прогнозировать, я буду там. То есть не случится, чтобы реки вышли из берегов, мосты снесло, а потом что-то ледоход начался, и на 2 месяца всё сообщение между берегами встало. Вот в Петербурге у нас вот примерно так и было. Летом-то были наплавные мосты, ну, зимой, там понятно, по льду ходили. А вот наступало такое безвременье, иногда на месяц и даже дольше, когда и на лодке не переплывёшь, и по льду не придёшь. И ничего, жили же как-то. А это столица была империи, пока мосты стационарные не построили. Ну, так вот он вообще успел заскочить в Россию в конце лета после всех этих приключений. Он, кстати, там с женой наконец-таки повидался после большого перерыва на территории Германии. Где ж еще с женой Александру I встретиться? Потому, что, ну, ей тоже, наверное, наскучило в России. Все сёстры Александра I по заграницам, муж там уже полтора года по заграницам, а она ж немка. И она умудрилась…
В. Дымарский
―
Ну, они там тоже… Они ж, по-моему, и не жили как муж и жена.
М. Кузахметов
―
Да вообще какие они там муж и жена? Но соблюдали… Не разводились, между прочим.
В. Дымарский
―
Ну, у него же Нарышкина была.
М. Кузахметов
―
И тем не менее не настаивала Нарышкина, вот сначала разведись с этой немкой, тогда вот допущу тебя к телу своему. Ничего подобного.
В. Дымарский
―
Там безумное количество… Ну, это мы, наверное, отдельно сделаем программу про семью его, про семейные дела.
М. Кузахметов
―
Ну, мы уже рассказывали. Ну, потом, когда будем…
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
… подводить итоги…
В. Дымарский
―
Там безумное количество детей.
М. Кузахметов
―
Ну, слухи всякие ходят.
В. Дымарский
―
Говорят. Да.
М. Кузахметов
―
Тут скорее можно уверенно говорить, что даже две дочери его жены не от него. Вот. И нечего как-то вот… Это ещё раз возвращаясь к его невероятному характеру, насколько Наполеон сходил с ума, чтобы у него наследник остался, и пришёл к этому в итоге, причем не просто наследник от какой-то Валевской, там тоже был сын. Нет, а вот чтоб непременно был… Если эти Романовы вредные не отдали за меня свою дочку, пусть Габсбурги свою дочку отдадут. Все сложилось же. И насколько к этому был равнодушен Александр I, вообще фантастика. Так вот наконец-то он с женой повидался, которая приехала навестить своих немецких родственников в Баден, но ненадолго. Да. Ну, как-то соблюсти приличия, где-то выйти в свет вдвоём. Нет, не то, чтобы они там бросились в объятиях друг другу. Эти были такие тоже своеобразные люди. Мы как-то рассказывали, познакомились-то они при непростых обстоятельствах, когда Екатерина II, заботясь о престолонаследии, принудительно им там, можно сказать, женила, оставляла вместе одних, подростков несовершеннолетних, которые в страхе остались вдвоём и…
В. Дымарский
―
И не знают, что делать.
М. Кузахметов
―
И не знают, что делать, но друг друга поддерживали. Вот им обоим было неловко. Одна там из заграницы приехала в варварскую страну. За другого тут бабушка всё решает, с папой видеться не даёт. Потом и папу убили. И, в общем, тяжелая юность и детство Александра I. Но вот он потом стал таким сибаритом и просто жил уже в свое удовольствие, ничего его особенно не тревожило. Так вот заскочил он в Россию ненадолго, но примерно вот на месяц в августе и снова по заграницам. Неинтересно ему было. Он дальше вот даже окрестностей Петербурга, ну, наверное…
В. Дымарский
―
А дальше что…
М. Кузахметов
―
… принял какие-то… Да. Надо было решать важные вопросы, как Европу делить будем, потому что всё хорошо, Наполеона одолели, а накопилось такое количество противоречий из-за этого Наполеона, который всё смело делил, одни территории к другим присоединял. Ну, ладно его братьев и где-то там сестёр, и… и племянников, и пасынков мы отстранили от управления, но дальше надо где-то возвращать законные династии, где-то оставлять его назначенцев или согласованных с ним кандидатур как вот в Швеции. Что делать? Не прогонять же теперь оттуда Бернадота, хоть он и французский бывший маршал. И да, собирается… Ну, это, наверное, грандиозное событие, по-моему, одно из немногих, когда собрались все…
В. Дымарский
―
Александр… Александр выступил инициатором этого?
М. Кузахметов
―
Ну, там они все были инициаторами, потому что надо было что-то делать и решать.
В. Дымарский
―
Ну, это вообще грандиозное событие действительно. Это впервые фактически, да?
М. Кузахметов
―
Могли бы ООН создать.
В. Дымарский
―
Ну, да. Да.
М. Кузахметов
―
Тем более что Европа тогда была реально…
В. Дымарский
―
… Евросоюз вот такой…
М. Кузахметов
―
… центром мира. Ну, хотя бы Евросоюз. В какой-то степени даже близки были к этому, если бы не характер людей, которые в этом в итоге принимали участие и в какой-то степени искусственно, потому что они хотели не… не вопросы экономики решать… Нет, все они говорили, что мы должны, чтоб был вечный мир, но так говорили столетиями и до них. И вообще если посмотрим русскую историю, что не мир, то вечный, а через 10 лет снова война. Но здесь просто невероятное событие, потому что собрались все, кроме, может быть, там османского султана, и если не всегда это были первые лица, то это были абсолютно полномочные представители. Если не приехал из Англии Георг IV, обиженный – да? – там на Александра I, то приезжает совершенно полномочный Веллингтон со всеми полномочиями, готовый решать вообще любые вопросы, как в Европе дальше что устроить, кому, чего присоединить, у кого, какие будут привилегии. Там и Франция, и Людовик ХVIII в лице, правда, своего министра иностранных дел Талейрана… Подождите, это вы за Наполеона решили, что вернуть Францию в естественные границы, а у меня там свои были виды и династические претензии. В общем, да, собирается…
В. Дымарский
―
У всех свои интересы, – да? – я так понимаю. Ну, наверное, подробно мы поговорим, наверное, в следующей уже программе…
М. Кузахметов
―
Да. Тем более что там 1-ю скрипку опять-таки играл кто? Александр I.
В. Дымарский
―
Александр I. Ну, он же 1-й. Поэтому 1-я скрипка.
М. Кузахметов
―
На полгода он там фактически в Вене и остался.
В. Дымарский
―
Ну, да.
М. Кузахметов
―
Ну, отдельно тогда уже расскажем, что из этого вышло.
В. Дымарский
―
А в петербургском Эрмитаже, ну, в мировом Эрмитаже хранится портфель, с которым он… Я его видел. С которым он ездил на Венский конгресс. Вот такой…
М. Кузахметов
―
Хотел произвести впечатление, но…
В. Дымарский
―
Да. Вот такая… такой экспонат существует. Хорошо. Мы уже действительно дошли до Венского конгресса. А это будет уже темой тогда нашей следующей программы, а сейчас… До встречи через неделю! Всего доброго!
М. Кузахметов
―
До свидания!