Екатерина Великая: ее фавориты. Окончание списка - Все так + - 2018-09-29
29.09.2018
Виталий Дымарский
―
Добрый вечер! Программа «Все так плюс». Мы продолжаем наш романовский сериал из Санкт-Петербурга. Я Виталий Дымарский. Как всегда мой собеседник и основной рассказчик в этом сериале Максим Кузахметов, петербургский историк. Кто помнит мы предыдущую программу не уложились, да и невозможно было уложиться, конечно, с рассказом о всех фаворитах Екатерины Великой. И мы так многих основных разобрали по косточкам фактически, но еще далеко мы не в конце списка. И поскольку этот сериал в сериале прервать невозможно, то мы, конечно, продолжаем этот рассказ. Последним у нас, кого мы упоминали в прошлой программе, был Римский-Корсаков. Я думаю, что теперь… Не композитор. На всякий случай скажу я. Вот. Так что давайте, может быть, опять напомним о том, что… почему Римский-Корсаков перестал ходить в фаворитах у Екатерины, и кто его сменил на этом почетном, ну, не очень… ну, не очень постоянном, я бы сказал, месте, посту.
Максим Кузахметов
―
Да. Это 1778 год. Да, мы остановились на том, что Римский-Корсаков – очередной фаворит. То есть можно даже не упоминать, что это высокий, красивый офицер, понятное дело, гвардеец. Но попался он… Ну, чем он разочаровал Екатерину? Попался…
В. Дымарский
―
На измене.
М. Кузахметов
―
Ну, не буквально может быть. Ну, да. Вот у него в объятиях, видите ли, фрейлина Брюс. Что это такое? Но тут Екатерина как-то осерчала. Но опять-таки своеобразно осерчала. Тут же, мы как рассказывали, отступные десятки тысяч рублей, но с повелением отъехать соответственно из Петербурга в страшную ссылку – в Москву. Куда ещё отправить? Да? Не в Сибирь. Ноздри не вырвали. Но как мы рассказывали, там он же всё равно потом влюбился в Строганову, которая старше него. Как-то отразилось на жизни Римского-Корсакова любовь Екатерины. В общем, и тут вот начинается уже какая-то своеобразная вакханалия. Мы говорили ещё до этого, что Екатерине просто уже приводили… Ну, так был когда-то царский смотр невест, а тут такой смотр фаворитов. Вот, Екатерина-матушка, выбери себе. Ну, звучало деликатно, конечно, не любовника выбери, а выбери себе там секретаря, адъютанта, помощника какого-то. И она вот там смотрела, этот вроде посимпатичней, а вот у этого там взгляд приятнее, а вот у этого, как тогда было важно, цвет лица хороший. Так люди и отмечали, цвет рук хороший или там руки у него красивые. Придавали значение каким-то вещам для нас сейчас, ну, странным, может быть. Ну, и тут дальше действительно историки посвятили много времени, изучая различные письма, донесения, сообщения, чтобы выяснить, что же происходило в этот своеобразный пересменок, когда Екатерина не могла остановиться, и даже вообще не очевидно, был там любовником или не был. Выбрала секретарем там себе, а он действительно занимался какими-то поручениями. А потом, может быть, рассказывал о своих подвигах, а там приврал. Ну, на такой полуофициальной версий остановимся, что некоторое время некто Иван Страхов, а может быть Стахиев, а может быть это один человек, а может быть два. То есть как Екатерина всё запутала в этом своеобразном хаосе. А, может, вообще не любовник, а просто человек Панина, который действительно занимался поручениями. А Панин не последний человек. Мы рассказывали, там автор своеобразный Конституции и глава дипломатического корпуса. А, может быть, просто какой-то сумасшедший. Как вот рассказывали там очевидцы, приходит офицер, падает к ногам Екатерины: «Жить без тебя, матушка, не могу. Хочу быть твоим мужем». Ну, там как на это реагировать? Может, и, правда, любит, а, может, его лучше в желтый дом поскорее отправить. Потом некто Стоянов, а может быть Станов, вроде бы человек Потемкина. Ну, там разные были у Екатерины влиятельные вельможи. Каждый хотел своего человека своими интересами заниматься. Потом какая-то романтическая история с неким Свейковским, который был отвергнут Екатериной на вот этих вот своеобразных смотринах и не смог пережить такой драмы, и проткнул себя шпагой. Ну, там, конечно, всё обрастает всякими полуанекдотами, полуподробностями. Потом некто Ранцов, опять-таки участник конкурса. Но любопытно, сразу мы должны были бы заподозрить, что за фамилия такая Ранцов. А потому, что незаконнорожденный сын вельможи Воронцова. А это ж мода такая: Трубецкой – Бецкой, Воронцов – Ронцов. Страшно представить, если у Брюса незаконнорожденный потомок, как его там? Юс, осталась бы – да? – фамилия какая-нибудь. Ну, и вот наконец мы подходим к фавориту, который так уже официально был признан. Там же как-то вот официально фаворит, уже вот все знают, уже в дипломатическом корпусе, уже иностранные послы знают там, через кого вести свои интриги против Российской империи, не желая ее усиления. Это Левашов Василий. Ну, опять-таки гвардеец, боевой офицер, храбрый, был на войне с турками. Ну, там просто как на подбор! Вообще ни одного серьезного ничтожества вроде бы среди фаворитов Екатерины не было. Ну, там кроме, может, самого последнего. Про него там подробнее расскажем. Ну, и тут вот как… Полюбила его Екатерина, и сразу у Левашова жизнь закипела. Раз! И генерал сразу, практически в одночасье в 1779 году. Но он… Чем вот он отличался, например? И многие современники характеризовали его как человека веселого, жизнерадостного, который любил пошутить. И вот мы рассказывали, – да? – у Екатерины был когда-то шумный Орлов, там кутила, были там гусары – да? – там из сербов. И вот, наверное, такие люди по-своему как-то ей были привлекательны. Ну, он, конечно, был недолго в фаворитах у Екатерины, но в последствии она с ним сохраняла прекрасные отношения, потому что он ее сопровождал уже позднее во время ее путешествия в Крым. С ним было просто весело и интересно. Он там сопровождал ее на встречах со всякими знатными персонами. Мы рассказывали, там это отдельная история, когда она встречалась с императором Австро-Венгрии. И в последствии тоже проявил себя опять-таки как полезный, никакой-то там царедворец, а полезный боевой офицер, например, участвовал в обороне Фридрихсгама. Ну, мы рассказывали про русско-шведскую войну. С меньшими силами удержал… Ну, это Хамина, нынешний финский город. А еще чем он любопытен, не могу не упомянуть, потому что уже позднее… Он не был официально женат, но заложил какую-то яркую традицию, которая среди Романовых потом пользовалась устойчивой популярностью. Он связал свою жизнь с балериной. Ну, тогда это была там не буквально балерина, а выпускница балетной школы, и нарожал от неё 6 детей. Ну, там мы позднее будем подробнее про Романовых рассказывать, а когда-то рассказывали про на Матильду. В общем, вот откуда всё и повелось. И тоже такая своеобразная традиция, – что ли? – потому что это девушка позднее обратилась уже в царствование сына и внуков Екатерины II: «Скажите, пожалуйста, что мне делать? У меня 6 детей не от последнего человека, а от Василия Левашова. Нельзя ли как-то позаботиться о них?» И милостиво им было даровано дворянство. Позднее там они все были хорошо пристроены. Ну, про балерин волнующая тема не раз нам еще встретится. Так вот потом опять какой-то пересменок, чем-то не угодил Левашов. Вообще непонятно чем. Может быть, просто он был более полезен на войне, чем там в кровати, в постели у императрицы, потому что потом появляется Николай Высоцкий, некто. Это племянник Потемкина. Опять всё по родству. Мгновенно получает от Екатерины подарков на 300 тысяч. Ну, еще раз упомянем, вообще Екатерина, она же была не просто влюбчива, а могла влюбиться вот до беспамятства и до безумия и превозносила своего фаворита, вот писала в письмах вот… Вот какой прекрасный он человек, и не просто лицом хорош, а еще там хорошо говорит, или голос у него приятный, или он как-то, может быть, по-своему, образованный. Но тут опять вот не очевидно, были ли они как-то особенно близки. Может он просто поручения выполнял как-то хорошо и уместно, потому что недолго он оставался в фаворе. А вот следующий человек… Вообще это формально уже 15-й фаворит сейчас у нас получается, если так вот по списку идти. Александр Ланской. Вот это уже более яркий персонаж. И опять-таки с чего вот я бы начал? Он младше Екатерины на 29 лет, почти на 30. То есть вот как Екатерина счастливо и беззаботно жила, полюбила в молодости офицеров молодых, так вот и не прекращала эту традицию.
В. Дымарский
―
Вот еще один вопрос, только про Левашова. Смотрите, получается, что, в общем, Левашов один из заметных, скажем так, фаворитов – да? – Екатерины, но по длительности отношений он один из самых вообще…
М. Кузахметов
―
Может быть, недолго, но…
В. Дымарский
―
Там чуть ли не… не один месяц все отношения…
М. Кузахметов
―
Может быть.
В. Дымарский
―
… все отношения длились. Сколько же можно за месяц… он успел решить проблем?
М. Кузахметов
―
Человек хороший. Я же упомянул там…
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
… почему хотелось его отметить. Во-первых, что реальный боевой офицер и после с Екатериной был, ну, как друг там или соратник, выполнял всякие поручения, снова воевал. Не то, чтобы там отъехал в какой-то имение и в роскоши там жил в гареме там, как Потемкина там упрекали, а мог, пожалуйста, также руководить боевыми операциями, а потом вот и с балериной. Ну, как не упомянуть? Ну, так вот…
В. Дымарский
―
… а вот… А вот Ланской, он целых 4 года…
М. Кузахметов
―
Ланской – да…
В. Дымарский
―
… у императрицы…
М. Кузахметов
―
… подольше, подольше. Причем тоже любопытная история, что вот, ну, опять-таки там очередные, вероятно, смотрины, и вот чем-то он Екатерине не приглянулся. И это как-то его задело. И кто-то ему подсказал, может Екатерина, ну, как-то с тобой скучновато, поговорить не о чем. Может, ответил как-то. Ударение неправильно может где-то поставил. А Екатерина, она же… она же просвещенная монархиня, с ней же там и по-французски должно быть. И этот человек необычен тем, что он занялся самообразованием с должным усердием и, судя по всему, преуспел. То есть человек засел за учебники, за книги, и в какую-то там очередную новую встречу с Екатериной знал, что ответить ей на разных языках там, кого-то может быть процитировал. И в последствии вот он превратился, как это тогда называлось, сердечный друг, с которым ещё и поговорить надо, что-то обсудить, на что-то ему пожаловаться. Ну, ещё раз упомянем, разница, конечно, своеобразная в возрасте. Ему слегка за 20, а ей там за 50 уже. И тем не менее он надолго задержался при Екатерине. Он сопровождал ее в поездках. При нём происходила встреча Екатерины с Иосифом II, императором Австро-Венгрии, с Густавом III, королем Швеции. Ну, там отдельная история. Это там ездили она на север от Петербурга. Но тут опять-таки вступимся за этого фаворита, потому что вообще опять-таки по воспоминаниям в том числе иностранцев, каждый, конечно, хотел его использовать в своих целях. Там же всё с кучей церемоний. Так просто-то не спросишь императрицу, а давайте вот так вот и вот так вот, всё по-своему, там Польшу, например, – да? – там поделим или ещё что-нибудь, где-нибудь. А тут фаворит. Где-то там позвать его на ужин, напоить вином и сказать: «А ты там напомни, Екатерине, что вот тут такая интересная схема вырисовывается. Ан ты же близок с ней. Она же прислушается к тебе, любит тебя». И тут вот Ланской как-то деликатно, но уклонялся. На что там кто-то с досадой писал, мы же ему там и денег судили и обещали ему княжеское достоинство Римской империи. Напомним, – да, – что император Австро-Венгрии, он заодно император Священной Римской империи. Ну, все громко звучит, конечно. Но красиво. Людям нравилось кому-то. Как уклониться? Тут Ланской оказался опять-таки неплохим человеком, получается.
В. Дымарский
―
То есть это не была… Не было любовью по расчету?
М. Кузахметов
―
Нет. Судя по всему, он искренне…
В. Дымарский
―
Он искренне…
М. Кузахметов
―
Вот такой… Вот такой вот геронтофил невероятный. Искренне полюбил ее, очень волновался…
В. Дымарский
―
Ну, ему 29 лет, и ей было за 50 уже. 54, что ли? Или 55 даже.
М. Кузахметов
―
Еще больше даже, потому что… ну, потом уже к расставанию. Причём как? Вот мы же рассказывали про каких-то фаворитов, ну, вот там Потемкин, который пережить не мог, если она во время его отсутствия, а ему часто приходилось отъезжать, кого-то там еще привораживала. Ну, не могла тоже женщина-то чувственная надолго оставаться одна. А этот вот Ланской как-то искренне… искренне с досадой говорил: «Ну, Екатерина, ну, как же так? Ну, вот… вот у тебя же есть я, а ты вот, понимаешь, там ещё на кого-то отвлекаешься. Ну, что ж ты так?» А потом прощал его снова, потому что, ну, вот так вот ее любил, такая вот у них было искренняя, ну, какая-то, может, дружба там. Всё вместе у них там хорошо пересекалась, потому что снова он возвращался в фавориты после коротких перерывов. И всё, может быть, затянулось бы ещё надо на долгий период времени, просто он случайно скоропостижно умер. Как рассказывают современники…
В. Дымарский
―
Совсем молодым. Да?
М. Кузахметов
―
Да. Он был совсем молод. Это 1784 год. 26 лет, получается, ему было. Он к несчастью упал с лошади. Вообще он не отличался, как ни странно, там у Екатерины были и рослые, и крепкие гвардейцы, а он был вот такой милый, хорош лицом, обходительный, но при этом не богатырь. В общем-то, упал неудачно с лошади, ударился и скоро скончался. И тут Екатерина искренне горевала. Действительно плакала, переживала. Вот такой вот… Наверное, относилась к нему уже как не к любовнику, а как к сыну – что ли? – какому-то, внуку уже своеобразному. Опекала его, как могла. Тем более раз такой хороший человек, ну, как не погоревать? Ничего для себя там особенного не выпрашивал. В общем, на его месте церковь была… на месте его, ну, не гибели, а там, где вот он и так неудачно с коня упал, построена церковь. И эта церковь существует до сих пор в пригороде Петербурга, в Пушкине. Так что вот для любителей истории такой вот повод сходить, посмотреть. Ну, там это… Он там и захоронен. Потом там другие были похоронены не последние люди. И, к счастью, даже при Советской власти сохранилось. Не снесли. Ну, что делать дальше-то? Екатерина-то человек живой. Ну, вот погиб милый друг. Вот несколько лет были близки. И дальше опять такой своеобразный пересменок, – что ли? – потому что опять-таки историки расходятся, письма можно трактовать по-разному, что и как там упоминается, милый друг – не милый друг. Там даже приписывают ей связь с будущим знаменитым флотоводцем Мордвиновым. Там уже такая тоже своеобразная история, потому что у Екатерины же сын есть, Павел I, несчастный, которого к государственным делам не допускают. Ну, как-то иногда Екатерина уделяет ему внимание. Редко. Ну, как ты там, сынок мой, бездарь, бестолочь, от нелюбимого мужа, Павлуша? Что там у тебя? Чему ты выучился? А у него, ну, тоже вот отдадим должное, он же не одинок. А ему специально вот из каких-то дворян, ровесников, привезли сверстников, чтобы они вместе там учились, усваивали, как бы сейчас сказали, навыки социального общения. Так я себя обрадую. И среди них вот этот Николай Мордвинов. Ну, непонятно, была ли связь у Екатерины. Так, как она любила молодых офицеров, чередавала пехотных с кавалеристами. Тут вот морской офицер. Ну, может какое-то свое…
В. Дымарский
―
Тоже красивый.
М. Кузахметов
―
… разнообразие. Ну, форма у них у всех была прекрасна. Вот. Тем более тогда-то всё это… все же в париках там, в этих мундирах, в чулках мужчины. Ну, как устоять? Вот. Ну, вот человек номер 17 уже отличается, потому что там уже более серьёзный… опять наиболее серьезное увлечение – это некто Ермолов Александр. Ну, понятно, что он там тоже младше Екатерины существенно. Тут он чем был примечателен? Тоже не могу не упомянуть, что когда-то Екатерина ещё в 767-м году путешествовала по Волге в одном из имений приглянулся ей 13-летний мальчик, очень симпатичный, и она повелела взять его в Петербург ко дворцу. То есть уже такая история специфическая. На будущее как будто бы себе Екатерина примечала мальчиков. Мальчик вырос в высокого статного блондина. Не ошиблась Екатерина, сумела там разглядеть. И тоже вот специфическая история. Все вот мы рассказываем про фаворитов, в основном-то неплохие люди. Поэтому невероятно, чем это все закончилось там с Зубовым, – да? – забегая вперед. Честный человек, скромный. Ничего для себя особенного вроде бы как не просил. Тут еще, кстати, его Екатерина затянула… У Екатерины затянулась даже история. Она вот долго не могла пережить смерть Ланского, вроде бы как не тут же пустилась там во все тяжкое. Упомянем, там же кто-то мог десятилетиями ходить в трауре как там королева Виктория или Мария-Терезия. Ну, вот все-таки прошло несколько месяцев, заскучала Екатерина. И даже вот как рассказывают злопыхатели устраивала между своими там приближенными вот на этих смотринах такую своеобразную конкуренцию, потому что тут уже подсуетилась, например, знаменитая Екатерина Дашкова, будем рассказывать, просто уже своего сына там привадила. Чего уж? Раз уж такая история, пусть вот мой 20-летний сын, может, тоже пригодится на что-нибудь. Павел Дашков. Да. Там среди фаворитов. Но опять-таки это ж не фаворит, это ж просто при Екатерине там для особых поручений человек, как это деликатно называлась. Ну, там уже Потемкин осерчал, чего-то там всё злился, что этот Ермолов там бесполезный какой-то, в общем, фаворит. Нет, чтоб соблюдать государственные интересы. И как про него говорили? А он скучный какой-то. Да, честный. Да, вот такой вот… ничего для себя не просит. Ну, с ним скучно. В карты не проиграется. В чужих объятьях его не застанешь. Ну, у него, в общем, всё закончилось благополучно. Опять-таки он там был обласкан, дарован там всякими имениями. Но не могу не упомянуть, заложил такую любопытную традицию: уехал в Австрию и там поселился.
В. Дымарский
―
Хорошо.
М. Кузахметов
―
Да, в предгорьях Альп, красиво. И умер в Вене. Поэтому можем только позавидовать человеку. Но Екатерина-то… Екатерина-то не может долго жить одна. И там очередной фаворит, тоже яркий персонаж.
В. Дымарский
―
Ну, давай, знаете, как? Максим, я Вам предлагаю к очередному персонажу перейти после небольшого выпуска новостей, который нас ждет там через полминуты. Да? Потому, что пока давайте остановимся на Ермолове. Да? Ермолов у нас последний, который умер в Вене. Я… А нашим слушателям я просто напомню, что мы продолжаем рассказ о династии Романовых, внутри рассказа о династии Романовых о жизни и карьере, и политике, и правлении Екатерины Великой, а внутри жизни Екатерины Великой одна из самых ярких ее страниц – это ее отношения с мужчинами. Вот после выпуска новостей мы продолжим программу «Всё так плюс» и будем дальше рассказывать о фаворитах Екатерины.**********
В. Дымарский
―
Еще раз добрый вечер! Мы продолжаем программу «Всё так плюс». Мы – это петербургский историк Максим Кузахметов, я Виталий Дымарский. Мы эту программу записываем в Санкт-Петербурге. Говорим, напоминаю, о династии Романовых, о Екатерине Великой, и в частности о ее фаворитах. Остановились мы на фаворите номер… Я уже потерял счет.
М. Кузахметов
―
18.
В. Дымарский
―
18. Это…
М. Кузахметов
―
Дмитриев-Мамонов.
В. Дымарский
―
Ну, да. И теперь у нас Ермолова кто у нас сменяет?
М. Кузахметов
―
И сменяет фаворита номер 17 фаворит номер 18 Дмитриев-Мамонов Александр, офицер, гвардеец, младше Екатерины почти на 30 лет. Ну, понятно, что высокий. Понятно, что красавец. Понятно, что Екатерина в него влюбилась, тут же вроде бы всё у человека закипела жизнь. Мгновенно он из поручиков превращается в полковника. Быстро разбогател. И вроде бы опять-таки человек неплохой, толковый, успешно выполняет разнообразные поручения. Там же Екатерина любила совмещать, что не просто милый друг, а ещё бы ты вот, дружок, позаботился бы вот об этих государственных делах, тут бы вот что-нибудь бы там организовал. И он вообще неплохо справлялся. И всё, может быть, было бы и в его жизни в качестве фаворита неплохо если бы он на свою беду не влюбился в княжну Щербатову. Ну, конечно, Екатерина не прощала таких преступлений. И страшная опала.
В. Дымарский
―
Это ее фрейлина?
М. Кузахметов
―
Ну, там да. Ну, где еще? Где ж там другую-то возьмешь? И какая… какая опала? Очередная, такая же классическая. Вот тебе 2 200 крепостных. Вот тебе 100 тысяч рублей отпускных… отступных и отправляйся в ссылку. В очередной раз куда? В Москву. Вот чтоб… А из Петербурга вон. И поначалу вроде как рассказывают, Дмитриев-Мамонов даже не расстроился. Он же с любимой женщиной, богатейший человек. А потом заскучал и стал Екатерину просто заваривать письмами: «Матушка-царица, прости! Только тебя одну люблю. Жить без тебя не могу». Но там Екатерина была непреклонна. Больше он ей был интересен. Больше они не встретились, потому что взошла звезда там последнего и самого яркого фаворита, на котором, конечно, надо остановиться поподробнее. Там опять-таки, может, и был какой-то небольшой пересменок. Екатерине даже переписывались со знаменитым Михаилом Милорадовичем. Ну, там неочевидно. Там была масса офицеров, которым давали разнообразные поручения от имени Екатерины. Она каждый день видела множество гвардейцев и офицеров и ходила среди них, может быть, даже специально среди всех этих караульных, там посыльных или просто там на смотрах. Ну, не доказано. Хотя там… Мало ли там что. Екатерина же была влюбчивая…
В. Дымарский
―
Ну, когда он… тогда он еще не был знаменитым.
М. Кузахметов
―
Нет. Ну, тогда младший офицер там. Да и она что-то к 50-летним генералам была равнодушна. Ей вот молодых там поручиков гвардии подавай. Так вот. Взошла звезда самого одиозного, наверное…
В. Дымарский
―
Зубова?
М. Кузахметов
―
Да, Платон Зубов, на которого, конечно… Вот… Вот тут вот пересекалось все: грехи, преступления, произвол. Вот это вот… Вот фаворит, так фаворит. Тут вот что-то, наверное, и у Екатерины было уже возрастное. Ну, сейчас расскажем по порядку. Вообще, судя по всему, это была креатура графа Салтыкова, который чем был знаменит? Он был воспитателем наследников. У Екатерины же внуки подрастали. И там же тоже такая была запутанная, будем потом подробнее рассказывать, история с престолонаследием. Сына-то она не любила, всерьез передумывала напрямую внукам передать. Поэтому человек был влиятельный. А так, как вокруг все царедворцы должны тоже думать о будущем, Екатерина-то стареет, кто там следующий будет, мало ли там с кем надо заискивать, дружбу искать. Ну, и это человек тоже о себе заботился, Николай Салтыков. В общем…
В. Дымарский
―
Да, но это…
М. Кузахметов
―
Порекомендовал.
В. Дымарский
―
Да. Здесь с политической – что ли? – точки зрения важно, что это, по-моему, чуть ли не 1-й фаворит за долгие годы во всяком случае, рекомендованный не Потемкиным. Да…
М. Кузахметов
―
Ну, там не только Потемкин, там и другие рекомендовали.
В. Дымарский
―
… и как бы это… И как бы партия не потемкинская была. Да? Так обычно Потемкину же удавалось держать…
М. Кузахметов
―
Ну, больше всего. Но Потемкин был очень влиятельной фигурой.
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
Пока Зубов… пока не взошла звезда Зубова.
В. Дымарский
―
… В том все и дело. Пока не появился Зубов.
М. Кузахметов
―
Там и другие рекомендовали. Но тут вот – да, – решил проявить инициативу Салтыков и представил. Ну, кого? Понятно, человека из гвардии, высокого, красивого, стройного офицера Семёновского полка. Вот, матушка Екатерина, рекомендую. Вам же нужен толковый молодой человек для особых поручений. А вот посмотрите, какой Платон Зубов, прекрасно подходящая кандидатура. И тоже вот, мы там рассказывали, у каждого должна была быть какая-то своя особенность: у кого-то голос приятный, цвет лица хороший. А вот у этого глаза. Вот Екатерине так понравились. Вот заглянула в глаза, окунулась и всё, вот полюбила его, про всё на свете забыла.
В. Дымарский
―
Ну, там кому взглянула, мы знаем.
М. Кузахметов
―
Это 1789 год. Вообще Екатерине 60 лет уже.
В. Дымарский
―
А ему…
М. Кузахметов
―
А ему 22. Да. То есть вот всё в прогрессии в такой своеобразный происходит. Ну, и тут вот вообще рассказывают, что он не просто был креатурой, он там и сам какие-то инициативы проявлял, будучи наслышанным о происходящем и заботясь там о своём будущем, просился там как-то специально в караулы, чтобы на глаза там почаще попадаться. Ну, отличался от всех предыдущих, потому что очень быстро… Вот это к нему приклеивается прозвище дуралеюшка. Ну, ничего не поделать, какой бы он там ни был, Екатерине он там страшно понравился. Каждый вечер они рядом. Сначала там… Как там рассказывали, сначала он сам не чувствовал особенной уверенности, не знал там, кто здесь главный при дворце, не разбирался, в общем, в этом во всём. Там даже вроде бы там перед камергером заискивал, боялся там со всеми поссориться. Но очень быстро всё это… Возомнил, в общем, себя он чуть ли не соправителем, чуть ли не императором. Просто всё это с такой скоростью произошло! Ну, вот поскольку Екатерина там на второй день знакомства там перстень ему за там 10 тысяч рублей, там на пятый день знакомства он становится флигель-адъютантом при дворце, там в званиях растёт с бешеной скоростью. И такой же скоростью начинает терять чувство реальности и Платон Зубов, потому что, вот как рассказывают очевидцы, ну, пусть там что-то они злопыхательски очерняют краски, но из всего сходятся, что человек-то он был сравнительно приземлённый. Может быть, и не злой. Может быть, в другой жизни таким бы и остался бы. Как вот у Фонвизина там – да? – змеев ему нравилась воздушных пускать, с обезьяной играть. Но вот влюбилась Екатерина в такого человека, и в руки такого человека попали колоссальные ресурсы влияния, ну, и, конечно же, страшно представить, что началось.
В. Дымарский
―
Ну, в отличие от многих, причем молодых фаворитов, которые вот, мы отмечали это, – да? – которые, ну, не очень лезли в политику, – да? – понимая…
М. Кузахметов
―
Некоторые вообще не лезли и говорили: «Я не вмешиваюсь».
В. Дымарский
―
Да. И…
М. Кузахметов
―
Я не буду…
В. Дымарский
―
И там свои дела. У нас только любовь. Да.
М. Кузахметов
―
У нас есть министр иностранных дел, есть Потемкин.
В. Дымарский
―
Зубов…
М. Кузахметов
―
Он с упоением…
В. Дымарский
―
Он полез, хотя он ничего не понимал ни в чем.
М. Кузахметов
―
Ну, сейчас – да, – расскажем подробнее, невозможно не упомянуть, но началось все с такого с обычного произвола. Я тут человек не последний… Ну, там ведь как очевидцы рассказывают? Что-то вот едет там кортеж, например, – да? – его там со свитой. Ну, понятно, что у него куча там прихвостней, тут же которые ищут милости от него. Это же всегда приятно, когда вокруг тебя кто-то там заискивает. Так вот. И вдруг там заяц мелькнул. Хочу зайца этого пристрелить. И парализовано движение как бы там – да? – в Петербурге на Невском или там в Москве на Тверской. Ну, это там дорога из Петербурга в Царское село. Там снуют сотни курьеров, сотни повозок. Все остановились и ждут. А он час ждёт там, пока заяц…
В. Дымарский
―
Пока заяц…
М. Кузахметов
―
… пробежит. Но Екатерина полюбила его вот так, что на все вот какие-то осторожные там вопросы… Матушка Екатерина, а точно ли вот… точно ли вот надо исполнять поручения вот этого? – Да что же вы? Это такой милый ребёнок. Он так прекрасен. Вот так вот он хорош. Называла его Чернявый вот как-то ласково там всё. Любила разнообразие. Один там блондин, другой там темненький. Ну, вот как мы уже сказали, там всё, и человек мгновенно становится генералом. Награды посыпались на него так, включая, например, там орден Андрея Первозванного – высшую награду Российской империи, – человеку, который вообще-то никак вот с военной…
В. Дымарский
―
Не отличился ничем.
М. Кузахметов
―
Ничем. Что выглядел он уже…
В. Дымарский
―
Там, по-моему, даже нет ему, но и брату, по-моему. Да?
М. Кузахметов
―
Да. У него там ещё три брата. Там все они были обласканы. Он-то заботился о родне, причем заботился своеобразно, чтоб посты у них были государственные, а не просто они были при деньгах. Что-то нам это напоминает – да? – из нынешней эпохи. Так вот. А наград у него было столько, что его уже там сравнивали там с пугалом, с продавцом там и всяких побрякушек. Вешать уже было некуда. Но там награды же уже не только российские. Там же иностранные послы ему начинают вручать ордена. Он там победил всех по количество награждений. Там сам, наверное, напоминал. Мы говорим, это тоже было нормально в ту эпоху. Суворов же тоже не стеснялся напоминать о своих наградах. Но тут вот Зубов превзошел всех. И дальше происходит неслыханное. Он фактически сверг Потемкина, причём коварством вообще сообразным, потому что один из его братьев был в секретарях там, ну, одним из помощников Потемкина и с удовольствием докладывал, что Потемкин сейчас там устроил себе настоящий гарем и вместо государственных дел там занимается, не пойми чем, с молодыми девицами. Екатерина сердилась. Видите ли, я ему поручила там Крым поднимать с колен, а он там с девицами где-то прохлаждается. И Потемкин был фактически свергнут. Это же был не просто там фаворит или ближайший соратник Екатерины. Это был выдающийся государственный деятель. Заслуги у него были потрясающие, но мы рассказывали там про Потемкина отдельно. Не пережил он такой драмы. А Зубов-то всё не может угомониться. Ну, вот мы уже сказали там, он всех своих 3-х братьев возвысил. Все они стали генералами, графьями. Не забывал там ни о ком. И дальше там опять-таки всё по нарастающей начинается. А Екатерина своеобразно считала, вот он приходит к ней с каким-нибудь безумным прожектом там завоевать Константинополь там. Да ты, матушка Екатерина, флот возглавишь. Да все бусурманы там сразу нам сдадутся. Да Берлин будет наш. Что там Берлин?! На Вену замахнемся. Он же там потом этот персидский поход совершенно безумный организовал. А Екатерине нравится все. Нет, чтобы его как-то как в прежние годы отодвинуть, сказать так: «Это вообще тебя не касается. У нас на это есть там свои знающие люди. И ты вот давай мне для особых поручений в карты поиграть, на скрипочке там сыграй мне что-нибудь». А она смотрит на него с восхищением. Какой он у меня талантливый! Какой вот он прекрасный, ну, только немножко надо воспитывать его. Она так и считала, что она воспитывает из него будущего государственного деятеля. Это же как прекрасно, вот эти все его амбиции. Просто, ну, надо подсказать ему, что это ж не просто так вот мы в военный поход. Ну, немножечко там поучим его, как всё это правильней организовать, потому что все вот эти его абсурдные, ну, будем говорить уже – да? – там настоящие прожекты, они же затратные чудовищно. Это же уже касается не просто там затрат казны. Это жизнь там тысяч людей. А Екатерина всё равно вот любит его так, тем более там Потемкин же свергнут, назначает его губернатором своей любимой Тавриды, например. Это не значит, что он туда поехал. Тоже там всё такая специфическая история. Петербург-то он не покидает, а у него там колоссальные ресурсы.
В. Дымарский
―
Ресурсы.
М. Кузахметов
―
Ну, это тоже, может быть, было нормально, если бы он туда наместников… Мало ли кто у нас тоже был губернатором, а на Чукотку не ездил. Но тут это не так. Там нет никакого здравого смысла. А какой-то вот просто клоун, получается, у власти именно с безумием со своим. А он очень энергично влезает во все государственные дела. И у него уже до всего есть дело. А ему 24 года, кстати. Вот человек в 24 года, а уже говорит так: «Что там у нас в Министерстве иностранных дел?» И подсиживает человека, который там… Безбородко, выдающийся тоже деятель, который заключал выгодные для России мирные договоры, соблюдал там интересы разных держав, умело делил, там по-разному трактовали, мы отдельно рассказывали, но тем не менее Польшу там благополучно, без кровопролития. А тут влезает какой-то Зубов и говорит: «Что там этот старикан? Засиделся Безбородко. Да я и без него знаю, что там для России полезнее». И Безбородко уходит в отставку, да просто будучи совершенно беспомощным, просто не может противостоять.
В. Дымарский
―
Ну, он в основном, по-моему, действовал интригами, в общем-то, этот Зубов. Там ничего…
М. Кузахметов
―
Ну, конечно, да, мы рассказывали. Ну, как… Как у нее интриги…
В. Дымарский
―
Ну, там брат… брат его там докладывал ли ему втихаря, что там у Потемкина происходит…
М. Кузахметов
―
Да, да. Там выросло наушничество, но интриги были без особенной выдумки, никакого коварства, пришел, Екатерине нажаловался. А она любит его вот безумно. Такой человек зря наговаривать не будет. Раз вот не приглянулся моему любимцу Зубова Безбородко, значит не просто так все, дыма без огня не бывает. Да тем более он такой молодой, энергичный. Что там Безбородко что-то говорит, ну, это, матушка Екатерина, нельзя нам ссориться с прусским двором, тут нам надо поосторожней с Габсбургами. А вот Зубов – молодец, говорит: «Да что мы там перед ними заискиваем?! Перед… Что это западничество какое-то?! Да мы сами всё можем!» Ну, нравится всё это Екатерине. Там вообще опасности были жуткие. Там мог перессорить…
В. Дымарский
―
Потемкин…
М. Кузахметов
―
… со всеми.
В. Дымарский
―
Да. Потемкин, когда он взял Измаил, розу послал… Некое такое известие. Да?
М. Кузахметов
―
Да, да. Там русско-турецкая война очередная победоносная…
В. Дымарский
―
… хорошие слова, просто цитата такая: «Доложи государыне…» - говорит он Валериану, кстати, брату Зубова…
М. Кузахметов
―
Да. Младшему.
В. Дымарский
―
Да. «Доложи государыне, что я во всем здоров, только один, – внимание! – только один зуб мне есть мешает. Приеду в Петербург, вырву его». Вырвать не удалось.
М. Кузахметов
―
Да. Вот как люди могли с намеками с такими, с коварством…
В. Дымарский
―
Да, да.
М. Кузахметов
―
Это вообще было дерзко. «Вот зуб только один не дает мне покоя. Ну, ничего, я по приезду в Петербург вырву его». Но Потемкин…
В. Дымарский
―
А не удалось вырвать-то.
М. Кузахметов
―
Уж еще как не удалось. Потемкин-то считал, что сейчас я приеду в Петербург, наведу там порядок…
В. Дымарский
―
Наведу порядок.
М. Кузахметов
―
Я просто приду на прием и объясню Екатерине… Вот эти все иллюзии. Вот сколько… Мы до сих пор в таких иллюзиях живём. Надо же прийти, там Сталину всё объяснить ему. Надо вот прийти к Путину, объяснить ему всё. Он же поймёт. Да ничего подобного. Свергли-то как раз Потемкина. Еще раз там мы упомянем, что он не смог пережить этой драмы. То, в общем, разрастается вся история. Уже теперь перед Зубовым заискивают все. Перед ним заискивают, например, внуки Екатерины, потому что да мало ли как? Сейчас она выйдет за него замуж в силу своего безумия, она тоже случайная… Это мы еще раз напомним, это ж… Это ж никто. Это ж какая-то немка, не Романова даже ни разу, а вот эвона как оказалась там на вершине власти и всё так прибрала к рукам, что неизвестно, как всё обернётся там. И уже будущий император Александр I тоже ищет дружбы с Зубовым. Там он же устраивает приемы такие вообще унизительные. У него же там теперь толпы просителей во дворце, а он в халате выходит там с мартышкой там с любимой. Мартышка прыгает по головам, а все терпят, как она там на кого нагадит. Ну, вот и не могу не упомянуть. Рассказывают, что вот Суворов там с этим не мирился. Говорим, ну, Александр Васильевич Суворов, который любил там насмехаться. Вот однажды он пришел там на прием к Зубову, ну, пришлось. А тот в халате принимает. «Ах, так! - думает Суворов, - Ну, ладно». И как-то Зубов к нему зашел, а Суворов на зло в халате к нему вышел. Но тем не менее какой бы не был гордый, свободолюбивый Суворов, а свою разлюбименькую доченьку Наташу выдал замуж за кого? За брата Зубова, потому что мало ли, как там всё кому пригодится. Но отдельно там про Суворова когда-нибудь поговорим. Не забывал он тоже о чинах и званиях. Так вот колоссальные доходы в руках Зубова, но при этом, кстати, он был очень жадный. Тоже вот я нарочито упомяну, мало ли там кто разбогател, мы рассказывали про фаворитов. Ну, там кто-то школу открыл. Кто-то благоустройством занимался. А Зубов ничего подобного. Ненасытный, алчный, жадный. А на благотворительность – 0. И всё вот мало. Ещё неизвестно бы как бы поход… Самая громкая его авантюра - вот этот знаменитый персидский поход, это, кстати, тоже всё не дает, по-моему, покоя до сих пор некоторым там, сапоги там в Индийском океане – да? – там помыть. Да что мы там церемонимся?! Все богатства Индии будут наши. Сейчас вот мы отправим нашу победоносную армию после войны с Турцией, после всех этих побед. Это всё Зубов придумал, руководил. Там вообще всё безумие. Какая бы ни была могущественная армия, это колоссальные расходы, это тысячи километров, это совершенно другой климат. Мы же говорили, пришлось отказаться от завоеваний на берегу… на южных берегах Каспийского моря, потому что всё это обходилось в астрономические суммы без всяких доходов. А тут вот всё сначала. Но тем не менее в 1796 году под руководством брата Патона Зубова отправляется армия на юг. Но тут расскажем, – да? – что произошло? Екатерина умерла неожиданно.
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
И как-то Зубов, судя по всему…
В. Дымарский
―
Карьера закончилась.
М. Кузахметов
―
Нет, он, наверное, как и все безумцы он собирался править вечно. Он-то думал, что навсегда у власти, ни о чём там не заботился, ни о чём не переживал. И Екатерина умерла. Там начинаются, конечно… Приходит к власти Павел I. Будем потом отдельно рассказывать. И начинается опала, причем своеобразная. Могущество Зубова было таково, что поначалу наследник престола Павел I продолжал приезжать к нему, обедать у него, ласково говорить ему: «Да ты, Платон, не переживай. Всё будет у тебя хорошо. Я тебе о позабочусь». Но это было всё на словах, потому что, конечно же, начинается… Ну, там, например, Платон Зубов не сам же по себе. Он оброс огромным количеством своей личной там дворни. У него там секретари направо и налево десятки тысяч казенных денег транжирили, тратили, непонятно, на что. Но тут Павел I особенно со своей любовью там ко всему прусскому, к порядку начинает вылезать, отстранять каких-то фаворитов, уже Зубова соответственно от власти и доходит вообще до неслыханного. У Зубова начинают конфисковать имения, отбирать у него все это в казну. А это с какой стати у тебя вот эти вот здесь дворцы? А это почему? Нет, ну, это же не твое наследство. Это ж так тебе временно дали попользоваться. Заберем обратно. Зубов вообще страдает от всего от этого. Ну, как к такому привыкнешь? Но никто его не убивает, не притесняет, никакого расследования, никакой плахи. Разрешили ему даже за границу уехать. Ну, наверное, на 1-м… поначалу, пока Павел I еще чувствовал себя неуверенно, это было для него как-то естественно. И тут вот тоже любопытно, современники рассказывают, отправляется Зубов за границу, уезжает в Германию, а ведет себя так, как будто бы он до сих пор фаворит, управитель, приемы, роскошь, золото все. У него было столько денег, что он никак не мог разориться при этом при всём. И дальше опять происходит невероятный поворот судьбы. Там уже занервничал Павел, что он там делает, надо бы его возвернуть. Но чтобы не нервничал по возвращению Зубов, ему возвращают имения эти все конфискованные. А у него там были колоссальные ресурсы. Возвращают Зубову имения. Возвращает его в Россию, но там в Курляндию. У него колос… этот знаменитый дворец в Рундале, про который мы рассказывали, дворец курляндских герцогов. И что делает Платон Зубов, этот вот человек в благодарность своему благодетелю, в благодарность новому императору, сыну обожаемый Екатерины I? Он вступает в заговор. В заговор против Павла I. Мы потом будем отдельно рассказывать про убийство. Но чтобы закончить именно с этим фаворитом, с Павлом Зубовым. Преступник, негодяй. Но при этом опять-таки, как рассказывают очевидцы, когда пришли заговорщики к Павлу I да еще… Ну, Зубов же там как будто бы там обиженный. Поручили ему там зачитать Павлу I, что он там низвергнут, что больше он там не император. А Зубов занервничал. Тут-то оказался вот самым не решительным. Как рассказывают, сам за занавеску всё норовил спрятаться, его там выталкивали вперед: «Ну, скажи ты. Тебя ж тут обидели. У тебя ж там что-то отбирали. Сын твоей разлюбимой императрицы». А он там стесняется, волнуется. В общем, Павла убили без него. И опять-таки, казалось бы, ну, могла бы вновь зайти его звезда. Там вроде бы сначала Александр I, взошедший на престол, был ласков с Платоном Зубовым, но недолго все это продолжалось. И тем не менее Зубов прожил еще много лет. Там непонятно, чем он занимался в Наполеоновские войны, но в итоге ничего ему припомнили, ни всех его предательств, ни всех его участий в заговорах, потому что умер он благополучно сравнительно в Рундальском дворце, ну, вот это нынешняя Латвии, в Курляндии, будучи очень богатым человеком, уже в 1822 году. Можно только позавидовать такой счастливой судьбе.
В. Дымарский
―
А семьей он обзавелся потом?
М. Кузахметов
―
Да нет, вот семьей как-то толком не обзавелся. То ли потому, что ничего…
В. Дымарский
―
Память хранил о Екатерине?
М. Кузахметов
―
Но тут, судя по всему, не память. А потому, что не мог уже так размениваться. Ему ж теперь жениться, если надо было, то только уж только на какой-нибудь царице. А кто там на него позарится? Не смотря на все его богатства. Но там неплохо устроились его братья все остальные. Он же был в клане. Все-таки это было важно, что там заботились о нём в том числе и его родственнички. Но тем не менее вот закончил он в относительной безвестности, но не в бедности свою судьбу. И это вот один из самых знаменитых фаворитов, который в принципе погубил предыдущую предысторию вот своим вот этим безумием. Так, может, мы и рассказывали бы, что вот матушка отделяла там… выделяла талантливых и способных, а не просто красивых, и были среди них хорошие и благотворители. Но вот Зубов тут всё погубил.
В. Дымарский
―
Ну, да. Он еще, конечно, и с Павлом он… Причем Павел же пытался с ним даже дружить.
М. Кузахметов
―
Пытался – да, – именно дружить.
В. Дымарский
―
Да.
М. Кузахметов
―
Может быть, как-то магия там какая-то была. А Павел был старше его…
В. Дымарский
―
Да. Он сказал, что друг моей матери – да? – это и мой друг.
М. Кузахметов
―
Да. Поначалу. Ну, это…
В. Дымарский
―
Поначалу. Да.
М. Кузахметов
―
Поначалу Павел был всё-таки осторожен, как бы нам там в произведениях литературы не говорили, а теперь всё будет только не так как при маменьке. Ну, нет. Павел был поначалу очень осторожен и ошибся. Я, кстати, вот за Павла в этом плане вступлюсь как человек, который проглядел заговор, значит не такой уж он был злодей. Это вот Зубов там всё доносы, подсматривать за всеми, никому не доверять. А Павел вроде бы и был недоверчив, вроде бы и дворец себе построил там как крепость, а тем не менее вот пришли к нему заговорщики и убили его. Значит, не такой уж он был мнительный, Павел I. Да еще и проглядел кого? Кто пришел его убивать? Человек, которому все простили, которому за все его злодейства ничего не припомнили да еще имение вернули. Ну, так вот завершая, значит, историю фаворитов Екатерины, подытожим как-то, потому что вообще вот не просто в европейская, а во всемирной истории, наверное, вот… вот такой яркой, насыщенной жизни Екатерина, ну, я не знаю аналогов. Искренне влюблялась, и не как там какая-нибудь Клеопатра по легендам, – да? – там вот провел с ней ночь, а на утро тебе голову отрубают. Ничего подобного. А потом обласкан и имение, и на всю жизнь ещё и другом, может быть, остаёшься. Поэтому тут надо отдать тоже своеобразное должное, да если б ещё и не Зубов, то что не фаворит, то хороший человек.
В. Дымарский
―
Ну, да. Наверное, да. Ну, во всяком случае… Ну, наверное, самый такой яркий действительно государственный деятель был один все-таки. Это Потемкин.
М. Кузахметов
―
Выдающийся государственный деятель, а остальные, может быть, без таких исключительных заслуг, но в целом неплохие.
В. Дымарский
―
Ну, значит, у них были другие заслуги перед…
М. Кузахметов
―
Боевые офицеры…
В. Дымарский
―
… перед Екатериной, я имею в виду.
М. Кузахметов
―
… были какие-то свои секреты и тайны.
В. Дымарский
―
… свои секреты.
М. Кузахметов
―
Ну, мы не будем там просто какие-то исключительные легенды – да? – там…
В. Дымарский
―
Нет, нет.
М. Кузахметов
―
… про связь Екатерины с животными там уж не будем упоминать.
В. Дымарский
―
Да. Ну, вот даже не верится, что мы закончили с фаворитами Екатерины, с этим длинным списком. Но мы не закончили ещё рассказ про Екатерину. Так что в следующий раз в программе «Всё так плюс» еще одна программа, которая рассказывает о правлении Екатерины II. Всего доброго!
М. Кузахметов
―
До свидания!