Сигизмунд III Ваза: сколько человеку нужно корон? - Все так - 2012-12-01

А. ВЕНЕДИКТОВ: 18 часов и 8 минут в Москве, всем добрый вечер. Наталья Ивановна Басовская, добрый вечер.

Н. БАСОВСКАЯ: Здравствуйте.

А. ВЕНЕДИКТОВ: У нас сегодня в прямом эфире программа «Все так», и мы будем говорить о человеке, который… в том числе можно его внести и в список русских царей, хотя, конечно же, до короны он не дополз, но тем не менее.

Н. БАСОВСКАЯ: (смеется) Жаждущих, список жаждущих…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. И, кстати, его имя по-разному произносится: в русской традиции он был Жигмонд, да?

Н. БАСОВСКАЯ: Там вариаций… Шведская, Сигизмунд – это шведская транскрипция, польская – Жигмунд…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Или Зигмунд даже.

Н. БАСОВСКАЯ: Зигмунд. Белорусская – Жигимонт, литовская – Зигмантас. Во!

А. ВЕНЕДИКТОВ: У нашего мальчика сколько имен…

Н. БАСОВСКАЯ: Человек с четырьмя именами.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но сначала, как всегда, вопрос. Что мы разыгрываем? Мы разыгрываем книгу Рогинского «Борьба за Скандинавию». Ну, это тогда речь все-таки идет о наполеоновских войнах…

Н. БАСОВСКАЯ: Все равно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … о нашем друге Бернадоте. 5-й – 15-й год (тысяча восемьсот). 10 экземпляров…

Н. БАСОВСКАЯ: Мы мало знаем этот регион, а надо бы знать.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Абсолютно. Вот мы сейчас и будем начинать с этого региона. Значит, 10 победителей у нас будет. Плюс первые три победителя – журнал «Дилетант», номер одиннадцатый, где, в частности, статья Натальи Ивановны Басовской о президенте Линкольне. Так вот, задаю вопрос. Отвечать, как обычно - +7-985-970-45-45 (это смс). Ну, через интернет или через аккаунт @vyzvon. Не забывайте свои телефоны оставлять те, кто отвечает через интернет. Что это за оружие – я сейчас прочту определение – что это за оружие, которое в том числе на территории Средневековой Руси было с 9-го по 13-й век (около 50 экземпляров археологи нашли), как оно называлось? Технически это представляло собой нечто между копьем и стрелой. Длина наконечника составляла 15-20 сантиметров, деревянное древко имело в длину от 1,2 метра до 1,5 метра. Итак, что это за оружие, в том числе Средневековой Руси 9-го - 13-го века, между копьем и стрелой, до 1,5 метра древко, до 20 сантиметров наконечник? +7-985-970-45-45. И не забывайте подписываться.

Наталья Ивановна Басовская, мы сегодня говорим о человеке, о Змее Горыныче – у него на голове три короны, в общем.

Н. БАСОВСКАЯ: Сигизмунд Третий Ваза. Годы жизни: 1566-й – 1632-й. Я такой подзаголовок дала: «Сколько человеку надо корон?» Мне кажется, он хотел бы все короны мира, но жаждал конкретно, реально трех, достигнув в этом разных результатов. Относительно, ну, относительно прочно на нем была корона польская, объединенная польско-литовская, Речи Посполитой. Совсем плохо держалась и свалилась шведская. Очень бился, но не удалось закрепить корону Московского царства. Вот какая интересная, любопытная фигура. Вся его жизнь связана проблемно, с точки зрения вот общеисторической, с выходом на авансцену истории на рубеже Нового времени стран Центральной и Северной Европы. Они до этого все-таки были где-то не периферии. Англия, Франция, Германия, Италия, Испания, безусловно, затмевали их.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, скол Римской империи, грубо говоря, осколки Римской империи.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А это где-то варварство где-то там, непонятно где.

Н. БАСОВСКАЯ: Они внесинтезные, да, никогда в северной скандинавской Европе римляне не побывали, на территории Польши тоже. Это уже другая Европа, но тесно связанная с той. И вот они выходят на авансцену. Их окончательный выход на авансцену европейской истории – это Тридцатилетняя война 1618-го – 1648-го года, первую часть которой наш персонаж застал. И вот этот вот путь их выхода, их новых притязаний, еще не очень привычных для традиционного западноевропейского Средневековья, с его жизнью очень тесно связан. Издалека грозил он туркам, и это тоже центрально-европейская, потому что реальная турецкая угроза была не западноевропейскому, а центральноевропейскому региону. Ну, и, наконец, я бы так сказала: покровитель русских самозванцев. Это тоже дополнительный наш вызывает интерес, ибо за спиной, а потом и в открытую лжедмитриев, особенно второго уже в открытую, был этот самый Сигизмунд. Поэтому изучить его жизнь, посмотреть, что это было такое – очень интересно.

Надо сказать, что в нашей историографии, насколько мне показалось, специальной биографии, монографии, посвященной Сигизмунду, нет – тем интересней о нем поговорить. Но самым фундаментальным трудом является, конечно, классическая книга Бориса Николаевича Флоря, «Польско-литовская интервенция в России и русское общество», чрезвычайно интересная. Хотя в названии Сигизмунда нет, но его позиция, его политика…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но только по русскому направлению.

Н. БАСОВСКАЯ: С русской стороны, да. Его шведская и польская жизнь, которую мы сейчас осветим, остаются в стороне. Прочла интересную статью известного историка Владислава Назарова «Россия на распутье». Вообще, надо сказать…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это все Россия.

Н. БАСОВСКАЯ: … о Смутном времени написано очень много. Да, конечно, но есть статья Морозова (не знаю имени-отчества, и мне неудобно, но не знаю) «Два взгляда Сигизмунда Третьего на русское государство». Очень интересная работа. Это 2002-го года в сборнике академическом. То есть, по сусекам собрать можно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И по русской тематике.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, и с русской стороны. Со шведской – труднее. Здесь мне пришли на помощь фундаментальные труды по истории Польши. Они очень, конечно, окрашены тем, что это Польша, что это пишут поляки. Я, конечно, брала польские труды. Трудами по истории Швеции – все они национально окрашены, потому что именно в это время происходит становление национального самосознания и наций в этих центральной и североевропейских странах и в России. Все-таки русская нация в самом вот широком смысле слова, национальная история, они родились в горниле ужаса Смутного времени. И из Смутного времени Россия вышла другой, не той патриархально-традиционной, которой она была до этого.

Теперь о происхождении нашего героя. Оно очень любопытно и оно окрасило всю его жизнь. Его отец – король Швеции. Иногда называют в традиционных, классических книгах Иоанн Третий – это неправильно. Юхан.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Юхан.

Н. БАСОВСКАЯ: Конечно, Юхан Третий, просто в каких-то русскоязычных переделали на Иоанна. Я сначала даже растерялась…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Другой отец обнаружился.

Н. БАСОВСКАЯ: (смеется) Да, еще один папа. А это бывало. Это Юхан Третий. При рождении нашего Сигизмунда он еще не был королем.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот это очень важно.

Н. БАСОВСКАЯ: Это очень важно. Он родился у Юхана, будущего Юхана Третьего, когда Юхан был братом правящего в Швеции короля. Чуть подробнее позже.

Мать – и это тоже судьбоносно – Екатерина Ягеллонка, из польского рода Ягеллонов, династически признанного поляками, идущего от Ягайло, великого Ягайло, великого правителя, который, вот соединяя польско-литовское начало, в общем-то, вывел Речь Посполитую в великие, заметние очень государства. До этого считалось: это где-то там… И долго еще отсвет того, что это далекая немыслимая страна. Как писали в Италии про Коперника, «какой-то сармат где-то там в Сарматии смеет говорить об устройстве Вселенной». То есть, это вот как раз выход их на другой уровень. И вот это соединение польско-шведского начала и есть его судьба, в общем-то, к которой он потом добавит Московскую Русь. Надо сказать, что потомки Ягайло, они очень заметны были в целом в центрально-европейской истории. Род Ягеллонов правил и в Венгрии временами, и в Чехии.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Разветвленный род.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, центральноевропейская династия. Последние Ягеллоны были очень заметными правителями в Польше: Сигизмунд Первый по прозванию Старый (это начало-середина 16-го века), и его сын Сигизмунд Второй Август, который правил во второй половине 16-го века. Вот его сестры, этого Сигизмунда Второго Августа, были: Анна Ягеллонка, жена знаменитого польского короля Стефана Батория, значительного правителя, единственного, кто имел заметный военный успех в войне с русским государством.

А. ВЕНЕДИКТОВ: С Иваном Грозным.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, с Иваном Грозным. Наш очерк вот по итогам нашей передачи я назвала в книге «Стефан Баторий, грозный соперник Ивана Грозного». Это так и было. И вторая сестра, Катажина, или Катарина, как транскрибируют, она жена короля, вот будущего короля Юхана, а пока принца Юхана из династии Вазы. Вот…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот народ спрашивает, что такое «Ваза».

Н. БАСОВСКАЯ: Ваза, вот обязательно надо сказать про Вазу, потому что это, конечно, очень интересное такое… ну, не очень понятное, что это такое. Эта династия пришла в Швеции к власти в результате, ну, гражданской войны, бунта знати, вышедшего даже за пределы знати. Вся Европа охвачена этими бунтами. И вот в одном из таких, ну, широких общественных движений против укрепления центральной власти… победило это движение, и предводитель, по-моему, по имени Эрикссон, вот он был признан правителем под именем Ваза, одной из… Густав Эрикссон. Одно из названий его, имен, фамилий было «Ваза». И в 1523-м он стал править в результате довольно широкого движения в Швеции. И было признано через 20 лет, в 44-м, 1544-м, за 20 с лишним лет до рождения нашего персонажа, что династия Ваза будет наследственной. Все это очень важно, потому что в Северной и Центральной Европе шло еще только становление наследственных принципов, которое когда-то так же мучительно происходило во Франции, в Англии, по-другому сложилось в Германии. Но у них это было позади, у них это были проблемы 10-го, 11-го веков, а здесь – 16-го. Другой темп развития, не было в свое время воздействия, романизации мощной, такой, как в Западной Европе. Так что, вот эта династия Ваза объявлена наследственной, признана шведами. И поэтому человек из рода Ваза – это важно. Такие вот у него были родители. Надо сказать, что про его отца надо кое-что добавить. Так случилось, что наш персонаж, Жигмунд, Сигизмунд (как угодно), родился в заточении, в заточении…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Отца.

Н. БАСОВСКАЯ: У заточенного отца и добровольном заточении матери.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вот это важно.

Н. БАСОВСКАЯ: Это, в общем, необычный, конечно, такой случай. Отец был заточен своим братом Эриком, который был Эриком, шведским королем Эриком Четырнадцатым. Это сводный брат, старший и сводный брат Юхана. Юхану очень хотелось тоже корону. В общем-то, других резонов почти не было. Такой отдаленный резон – что Эрик, кажется, ненормальный.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Душевнобольной.

Н. БАСОВСКАЯ: Душевнобольной. Что у него душевная слабость, какие-то помешательства. Вот мне кажется… это отражено в шведской классической литературе…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: … есть даже пьеса об Эрике. О нем надо делать отдельную, по-моему, передачу. Его называют шведским Гамлетом. А в общем, душевнобольной, наверное, скорее в гамлетовском смысле слова. Он не ощущал призвания к правлению вот королевскому в том стиле, какой был принят: казнить, рубить, карать. И в знаменитой пьесе он больше любит играть в детские игрушки и говорит: «Вот здесь я отдыхаю». Значит, ненормальный.

Так вот, Юхан, не дожидаясь, когда же ненормальный брат естественным путем уйдет, поднял против него движение. У Юхана при этом была прекрасная позиция: сводный брат короля, он имел позицию герцога Финляндии. Это и доходно. С 1563-го года. Однако, возглавил восстание против Эрика Четырнадцатого, был побежден и заключен в замок, заключен в замок…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Гелинсхом.

Н. БАСОВСКАЯ: Гелинсхом. Грипсхольм, Грипсхольм, да. Это не было такое страшное тюремное заключение, там,. в кандалах и на чечевице – нет. Но это лишение свободы. Королевское заточение. Мария Стюарт была заключена в замок – да мало ли, кто только ни был.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Есть еще одна интересная история, как это уже связано с Россией будущей. Дело в том, что к маме нашего героя, значит…

Н. БАСОВСКАЯ: Катажине.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … Катажине, да, сватался Иван Грозный после смерти Анастасии Романовой. Как раз в том самом 1561-м году. И она ему отказала и вышла в этом же году…

Н. БАСОВСКАЯ: За Юхана.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … за Юхана. Против и Ивана Грозного, но против и короля Эрика, который тоже не хотел, чтобы его брат женился на сестре польской королевы. Наш Иван Грозный женился на Марии Темрюковне, вот, а Юхан вот увез Катарину, и, вопреки желанию короля и своего брата, они обвенчались, нарушив его прямой запрет, в Финляндии, в Турку.

Н. БАСОВСКАЯ: Видимо, это было что-то вроде любви, потому что….

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да увозил, крал, там, что-то такое было…

Н. БАСОВСКАЯ: Катажина последовала с ним в замок

А. ВЕНЕДИКТОВ: В Грипсхольм, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Она последовала за ним в замок, в котором они провели немалое время, 4 года, и там родился их Сигизмунд. Катажина, как пишут в источниках и писали современники, сопроводила мужа, сопровождала мужа в заточении.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Декабристка.

Н. БАСОВСКАЯ: Декабристка, да-да-да-да-да, шведская декабристка.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И там родила нашего мальчика.

Н. БАСОВСКАЯ: Через 4 года этого заточения не смертоносного Эрик Четырнадцатый выпустил бунтаря-брата, заговорщика-брата из этого заточения.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но уже с мальчиком нашим, мальчик родился.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, с мальчиком вместе. Все семейство вышло на свободу. Ну, как не назвать Эрика Четырнадцатого странным? Вот (неразб.) – мне кажется, одна из причин таких вот странностей, почему он не действует строго в духе жестокой эпохи. Соперников надо казнить, вешать, уничтожать, а он выпустил на свободу. И даже пишут некоторые шведские авторы – я видела отрывки из переводов – может быть, следствие умственного расстройства.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну конечно. О чем, собственно говоря, дальнейшая история нам и поведала.

Н. БАСОВСКАЯ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Мальчику год, когда они выходят на свободу, это 1567-й год. А уже в следующем – мальчику два года – 1568-м снова отец поднимает бунт…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Юхан.

Н. БАСОВСКАЯ: Юхан поднимает бунт – и на этот раз низложен, низложен…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Низложен.

Н. БАСОВСКАЯ: … этот странный Эрик Четырнадцатый.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Тоже не убит, кстати.

Н. БАСОВСКАЯ: Ему дали долго пожить. Не будем забегать вперед, но, кажется, отравили. Ведутся исследования насчет мышьяка. Он жестоко довольно (Юхан) взошел на престол: казнил канцлера своего предшественника…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, там все было в порядке…

Н. БАСОВСКАЯ: … заточил Эрика. Эрик провел потом в заточении 9 лет. Юхан начал сразу же войну (отец нашего персонажа) против России. То есть, русское направление было намечено отцом. И захватил Нарву. В 1587-м году Юхан Третий, вот этот самый, который брата со второго раза низверг, в заточении побыл, брата заточил… но при этом, как пишут, был и покровителем живописи и архитектуры. Хорошо у них все это совмещалось. Все-таки он возвел своего Сигизмунда на польский престол по линии матери.

Сначала два слова, каков стал взрослый Сигизмунд, что мы о нем знаем. Воспитателями Сигизмунда были иезуиты, так сложилось. Иезуиты…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Очень важно подчеркнуть, что в эпоху уже начавшейся Реформации, да, когда уже…

Н. БАСОВСКАЯ: Причем в Швеции Реформация очень популярна. А мальчик воспитан иезуитами в фанатичном католическом духе.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Фанатичном, поддерживаю, фанатичном.

Н. БАСОВСКАЯ: Это будет важно для его вмешательства в русские дела. То, что…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он искренний истинный фанатичный католик.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. И в православную страну будет рваться не просто католик, а еще и фанатичный и воспитанный иезуитами. Это важно. Фанатик, мастер политической интриги. Это все умели преподавать иезуиты: и политическую интригу, и фанатичное отношение к Церкви. И с детства у него, с рождения, в голове, в менталитете, как мы сейчас скажем, призрак двух корон: польской по линии мамы, естественно…

А. ВЕНЕДИКТОВ: И шведской.

Н. БАСОВСКАЯ: Тем более, не просто мама, мама из Ягеллонов. И вся Польша почтительно относится к имени Ягеллонов, к продолжению этой династии, верует, что это вот правильное направление для Польши. Сигизмунд их быстро разочарует. А по шведской, как же? Отец – правящий король Швеции Юхан Третий, много дрался за нее, но из той же династии Ваза, которая признана наследственной шведами. У шведов еще не отработан механизм передачи королевской власти, их колебания происходят политические между Германией, где избрание утвердилось точно императоров, между Польшей, где тоже избрание королей. А у них то избрание, то идея наследственности. И вот с начала 16-го века, с первой четверти… нет, с середины, 1544-й – попробовали объявить династию Ваза наследственной. Думаю, 10 раз об этом пожалели именно на почве Юхана. Что он, в общем-то, мог принести с собой в европейскую историю? А. ВЕНЕДИКТОВ: Я только напомню, что он был избран вот королем Польши после смерти Батория.

Н. БАСОВСКАЯ: Он как бы наследует великому польскому правителю. И это, конечно, тоже в глазах поляков очень важно. Очень часто вот народу, населению кажется, что вот если отец такой… вот в этой монархической системе мыслей: если отец хорош, все будет замечательно. В Англии это коснулось даже внука, мы об этом говорили. Когда не дождался престола знаменитый Черный принц… папа Эдуард Третий правил слишком долго, а Черный принц был слишком изранен в сражениях и умер. Так вот, Англия не захотела никому, кроме внука, сыну Черного принца. Если отец был хорош, победоносный воин, таким будет Ричард Второй. Пришлось им потом Ричарда Второго свергать. Так и здесь: вера в то, что соединение в нем двух таких династий, которые признаны двумя народами, не то чтобы близко соседствующими… я прикинула примерно, от Варшавы… а он перенесет столицу в Варшаву, об это я еще скажу. Явно поближе к Швеции, из Кракова, с самого юга Польши. 800 километров по прямой – для тех времен очень немало. Ну, по прямой – значит, еще больше. И что в нем соединены два таких начала, и они готовы в это время еще, вот Центральная и Северная Европа, к идее или избрания, или наследования. Все-таки потом-то укрепится идея наследственной власти в Швеции.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: А в Польше будет всякая чехарда с избраниями.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ему еще 21 год всего, он вообще пацан.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. Если у них побывает королем в Польше даже французский Генрих, то что тут говорить? Генрих Третий.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но Ягеллоны, тем не менее… вот вдова скончавшегося Батория, Анна Ягеллонка, она поддержала своего племянника.

Н. БАСОВСКАЯ: Только заботами этой тетушки и отца, конечно, он оказался на польском престоле. 1587-й год.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наталья Ивановна Басовская в программе «Все так».

НОВОСТИ

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наталья Ивановна Басовская, Алексей Венедиктов каждую неделю рассказывают вам о зарубежных исторических героях, которые, ну, в своей основе подлецы, конечно, правда?

Н. БАСОВСКАЯ: Ну, почему?..

А. ВЕНЕДИКТОВ: У нас мало было приличных людей.

Н. БАСОВСКАЯ: Недостаточно, но были.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, мы поищем.

Н. БАСОВСКАЯ: И Микеланджело, и Эразм Роттердамский, Томас Мор, Джордано Бруно – я сейчас накидаю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну…

Н. БАСОВСКАЯ: Но хотелось бы больше, вы правы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но нету. Значит, я разыгрывал книги, я разыгрывал книги «Борьба за Скандинавию» господина Рогинского, «Международные отношения на Севере Европы в эпоху Наполеоновских войн», Москва, «Весь мир», 2012-й год. У меня 10 победителей. И плюс три первых к книге получают журнал «Дилетант» №11, где статья Натальи Ивановны о Линкольне. Я спросил вас, что это за оружие, которое на территории России, Средневековой Руси, 9-й – 13-й век, было найдено порядка 40-50 экземпляров. Это нечто среднее между копьем и стрелой. Значит, длина наконечника 15-20 сантиметров, деревянное древко до полутора метров. Ну, слово «дротик», оно, конечно, понятно по описанию, но все-таки дротиками на Руси не пользовались. Это сулица, сулица. Вообще я в детстве почему-то считал, что сулица – это палица, но я тоже ошибся, это скорее, конечно, ближе к дротику, но уж никак, извините меня, не арбалет, как вы тут мне пишите некоторые. Сулица, правильно. И победители, вот три первых победителя (ну, естественно, последние цифры номеров телефонов: Алиш, чей телефон заканчивается на 619, Юлия 973 и Михаил 805. Остальные 7 победителей: Люба 726, Валентина 555, Константин 678, Ирина 836, Полина 864, Александр 100 и Дмитрий 269.

Наш мальчик, сын шведского короля и польской принцессы, избран польским королем в 87-м году парламентом, Сеймом, но не просто…

Н. БАСОВСКАЯ: 1587-м.

А. ВЕНЕДИКТОВ: 587-м. Но, но взял на себя обязательства – иначе не был бы избран.

Н. БАСОВСКАЯ: Дело в том, что, конечно, в Польше к этому времени сложилось вот то, что называют Речью Посполитой, по крайней мере Люблинская уния ?? 1569-го года – это… ее называют шляхетская республика. Может быть, название чуть-чуть условно, но в нем основное передано. Польская знать сумела закрепить за собой… стремилась расширить, сделать более прочными права при наличии монарха, права существенные и заметные. И настолько польский Сейм в этом деле продвинулся, что, в общем-то, приводя к власти этого полушведа, родившегося в Швеции, получившего раннее воспитание в Швеции… можно было надеяться только на польскую кровь, но не на польское воспитание. И там более, они дают ему, выдвигают некие условия: что избираем как потомка Ягеллонов, представителя дома Ягеллонов по материнской линии…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Меняем династию.

Н. БАСОВСКАЯ: … но дай нам, пожалуйста, условия. Да, Вазы, некие Вазы шведские появляются на польском столе (пошутим). Главным условием было… Два! Их больше… Три! Их больше всего беспокоили следующие вещи. Не будет ли он – зная, что он фанатичный католик – возражать против в то время наметившегося в Польше очень заметного, как они называли, многоверия. Не было преследования. Преобладали католики, но не было преследования ни православных, ни протестантов. И вот это многоверие большинство польской знати… в разных районах расположенные, поддерживающие разные традиции…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но самые богатые Вишневецкие были православными.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, вот они не хотели, чтобы это многоверие…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Религиозная рознь, они боялись религиозной розни, видя, что во Франции происходит в этот момент.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, да, то самое время. Или фанатичный католик просто все это пресечет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А он фанатичный католик.

Н. БАСОВСКАЯ: Во время коронации – коронация была в Кракове, клятвы произносились по-латыни, естественно (был международный язык общения для любого поляко-шведа, шведо-поляка) – он пообещал не разрушать многоверие. Второе, что он пообещал – не ограничивать права Сейма. Ну, там не такими словами это было выражено. Но, в общем-то, в первом пункте он их абсолютно обманул, во втором – тоже. Причем права Сейма он очень интересным образом… не права, а возможности воздействовать на короля ограничивал. Внешне, очень хитро – вот он был коварен – поддерживая идею принятия в Сейме единогласных решение. Единогласие, единогласность – принцип единогласности – это отсечение возможности любых реформ, потому что чтобы некая значительная группа людей голосовала единогласно, надо, чтобы либо они были под какой-то деспотической силой, либо лгали. А на самом деле пусть побеждает большинство – пока это основной принцип, идущий из Древней Греции. А вот он: «Я за единогласие». Как бы чтобы шляхетство польское было прям все единодушно. Значит, тем самым ставил препоны каким-либо поворотам, переменам. И это тоже опять была такая хитрость. По существу, тенденция к абсолютной власти. Они довольно скоро это заметят, им будет тяжко с ним.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но пока он мальчик, 21 год.

Н. БАСОВСКАЯ: Пока он молод.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он уже хитрец еще тот.

Н. БАСОВСКАЯ: Да. И они надеются, что вот этот мальчик будет сдерживать свои обещания. Еще он обещал непременно отвоевать Эстонию полностью, в полном размере, которая в это время находилась не под властью Польши, а вот хотелось бы вернуть. Ну, и вот мальчик… И оборонять южную границу. Южные границы Польши были под многочисленными угрозами. Это, конечно, татарская угроза, это казачество, выросшее в совершенно самостоятельную силу. В Смутном времени на Руси они проявят себя поразительным, новым образом, все увидят, что появилась новая сила. И вот границам Польши они вовсю угрожают, и он пообещал и это. В общем-то, он пообещал все…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Все всем.

Н. БАСОВСКАЯ: И выяснилось, что он так любит короны, чем дальше, тем больше, что будет обещать все что угодно. А они все надеются. Молодой, пришедший на смену самому Стефану Баторию, которого они считают, ну, очень значительным. Да, для этой эпохи он, правивший… для этой эпохи правивший с 74-го по 86-й год, прямо перед ним ушедший с престола, он был самым, наверное, значительным за долгие годы польским правителем. И если бы, конечно, не влияние Анны Ягеллонки и его отца, который все-таки с престола шведского влиял…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Анна Ягеллонка – это его тетя, вдова Батория.

Н. БАСОВСКАЯ: … то вряд ли бы избрали его. Но у него оказался еще очень важный сторонник - Ян Замойский. Человек яркий тоже в польской истории, занимавший самые высокие посты в системе польского правления: коронный канцлер с 1578-го года, второй человек после королевской фигуры, а с 1580-го великий коронный гетман (это еще и военные полномочия).

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, канцлер и гетман.

Н. БАСОВСКАЯ: Да.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, премьер-министр и министр обороны в одном лице.

Н. БАСОВСКАЯ: В одном лице.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, покруче, чем король вообще-то.

Н. БАСОВСКАЯ: Безусловно. И очень умный. Сторонник… но сторонник увеличения вольности шляхты, и кое-что на этом пути сделал.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, что часть шляхта ему хотела предложить корону – он отказался в пользу Сигизмунда.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот зная, что вопросы крови и династии все равно его сбросят с престола, потому что среди предков Замойских никаких королей не было.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну да, магнаты.

Н. БАСОВСКАЯ: А у этого со всех сторон короли, да еще тень Стефана Батория – это не одолеешь. Он добился того, что шляхта более широко стала участвовать в избрании короля. Поначалу избрание короля в Польше было делом таким, делом элиты, верхушки…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Магнатов.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, магнаты избирали. А вот он шляхетство, добился участия шляхетства, и тем самым содействовал избранию Стефана Батория. То есть, это очень заслуженный человек. И принципиальный в политике противник Габсбургов. Он в будущем будет энергичным организатором захватнических походов против Московии, против Русского государства.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, коронный гетман.

Н. БАСОВСКАЯ: Все логично. Но, в общем, это значительная фигура. И то, что он поддержал молодого Сигизмунда, для Сигизмунда было очень важно.

Итак, декабрь 1587-го, коронация в Кракове: речи, клятвы, сохранение развоверия, обещания оборонять границы, обещания отвоевать…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Эстонию.

Н. БАСОВСКАЯ: Эстонию. Все кажется замечательным. Все веруют, все надеются. Но уже в следующем году (меньше года прошло) в 1588-м на него двинулся войной соперник, тот, кто тоже выдвигал свою кандидатуру на польский престол – Максимилиан…

А. ВЕНЕДИКТОВ: ... Австрийский.

Н. БАСОВСКАЯ: Австрийский, да, эрцгерцог.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Эрцгерцог, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Эрцгерцог Австрийский из рода Габсбургов. Габсбурги в это время – большая угроза Центральной Европе. Это династия, укрепившаяся в разобщенных германских землях, разобщенных, кажущихся слабыми, но в итоге умеющих группироваться и занявших очень прочные позиции на европейском континенте. А в будущем это будет больше, чем Европа, они двинутся¸ через Испанию двинутся дальше, в Новый свет. В общем, очень значительная и претенциозная династия. И поэтому, а также потому, что у Сигизмунда были прекрасные аванс-данные, эрцгерцогу Австрийскому Максимилиану отказали. Так он, по логике эпохи, спустя несколько месяцев, двинулся на Польшу с войском.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, правильно, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Все логично, все замечательно. Разбит в сражении под Бичиной. Надо сказать, что в это время польские войска считались очень недурными. Вот эта шляхта, обретшая… рыцарство! Рыцарство, это польское рыцарство. Но обретшая такой статус, такой гонор, такое сознание. У них даже была своя какая-то идеология, свои мысли о собственном происхождении, где они, кстати, не исключали сарматов, рассматривая это как честь, что это было некое такое…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Читайте Генрика Сенкевича.

Н. БАСОВСКАЯ: Да-да-да, некий народ…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Там все описано. Отдельное сословие, как вы правильно сказали.

Н. БАСОВСКАЯ: И по происхождению, даже по крови, по занятиям – а теперь и по политическим правам. Тот же Замойский очень продвинул их позиции в Польши. И вот они… потому их войско очень уважаемое, сильное, умеющее воевать. Это важно для истории нашей страны. Это было опасное в будущем скором, сравнительно скором… в будущем интервенция. Разбит.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Надо сказать, что Максимилиан был сыном императора, а мама у него была из Испании. То есть, он представлял всю империю, за его спиной была вся империя Габсбургов.

Н. БАСОВСКАЯ: Они раскинулись на полсвета.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но разбит.

Н. БАСОВСКАЯ: Карл Пятый будет говорить: «В моих владениях никогда не заходит Солнце».

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но…

Н. БАСОВСКАЯ: Это так. Но был разбит. Не будет, а в 1555-м, он в середине 16-го века это уже сказал. То есть, щупальца Габсбургов раскинулись очень широко. Но Максимилиан разбит. Он был взят в плен, в следующем 89-м, 1589-м, освобожден и торжественно отказался от притязаний на польский престол. Это очень важно для Сигизмунда, потому что как его отец, в общем-то, начинал свое правление в непрерывных битвах, борениях, заговорах, бунтах, так могло и здесь все происходить. Но вот ему повезло, вот польская знать, польская шляхта… как бы приняли и отбили его соперника. Но дальше какие-то любопытные вещи происходят. Я смотрела в разных историях Польши, написано их немало. Очень бегло: Сигизмунд не понравился полякам. Вот объяснить мне это трудно. И вот не понравился (смеется).

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не понравился. Не кодифицируется.

Н. БАСОВСКАЯ: Не понравился полякам: ни его манера поведения, ни его внешность. Но мне кажется, за этим все-таки стоял вот этот иезуитский стиль. Католики-поляки были очень даже католики, но было и много протестантов, и идея многоверия многим нравилась. И вот этот фанатичный человек – слишком швед и слишком иезуит. По-видимому, так.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Очень интересно, что в некоторых источниках пишется о том, что поскольку он был всегда очень сдержан и спокоен, это воспринималось как высокомерие. Поляки должны, как грузины, размахивать руками и кричать, да? То есть, быть эмоциональными. А он был всегда сдержан и спокоен.

Н. БАСОВСКАЯ: Ну, Северная Европа.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, и даже Замойский говорил: «Мне кажется, что король становится одержим дьяволом». Не похож. Даже его музыкальные вкусы…

Н. БАСОВСКАЯ: … не нравились.

А. ВЕНЕДИКТОВ: … не нравились двору, не нравились. Не понятны, не понятны.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот он не свой, чужестранец.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Чужестранец.

Н. БАСОВСКАЯ: Все-таки место рождения, видимо, тоже очень важно. Ну, представим себе, ведь он с детства говорит по-шведски, его родной язык – шведский.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Шведский, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Он, конечно, освоил польский. Он будет править бесконечно долго, он будет править 45 лет, в общем-то, на горе Польше, как мне кажется, на горе Польше (смеется). Но, конечно, он освоит польский язык. Но вот это происхождение, место рождения и, наверное, те первые слова, тот язык, на котором младенец говорит свои первые слова…

А. ВЕНЕДИКТОВ: В Замке, в тюрьме.

Н. БАСОВСКАЯ: … это, видимо, навсегда. Да, в тюрьме, но он маленький же не понимал, что он в тюрьме. Мама, папа при нем, а никаких там измывательств над ними не было. Замок и замок. Он еще не знал, что можно жить в парадных комнатах замка, а можно жить в нижних.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И он пытается, для того чтобы окружить себя более что ли верными людьми, он отодвигает Замойского… но не снимает его, а…

Н. БАСОВСКАЯ: Почти молниеносно, что изумило Польшу и тоже не понравилось.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Неблагодарный, неблагодарный.

Н. БАСОВСКАЯ: А он именно такой. Очень быстро отодвинул Замойского на задний план, и все подметили (польская шляхта), что у него слишком очевидны тенденции к абсолютизму.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И он стал приближать питерских, ну, их, местных питерских, литовцев, литовцев, Радзивиллов.

Н. БАСОВСКАЯ: Мало того…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Провинциальных, провинциальных.

Н. БАСОВСКАЯ: … в 89-м стало известно, что он ведет тайные переговоры с Габсбургами. Это всех просто взбесило. И что как будто бы на определенных условиях территориальных уступок Габсбургов в пользу Швеции он готов отказаться от польской короны. Польскому честолюбию, самолюбию и гордости нанесен страшный удар (смеется).

А. ВЕНЕДИКТОВ: А ему 23 года, он вообще… мальчишка.

Н. БАСОВСКАЯ: Может презреть их корону, если Габсбурги уступят что-то его любимой Швеции. Так значит, ты швед! Начинают громко говорить о том, что при коронации он обещал отвоевать всю Эстонию.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А Эстония под Швецией.

Н. БАСОВСКАЯ: В ходе Ливонской войны…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это очень смешная история.

Н. БАСОВСКАЯ: … она была разделена на три части.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Но там есть шведская Эстония.

Н. БАСОВСКАЯ: Швеция, Речь Посполитая (это южная часть Эстонии) и Дания еще кусочек имеет, остров Сааремаа. Хоть небольшой, но Дания. То есть, это Северная Европа владеет этой самой Эстонией в ходе Ливонской войны. Он сказал… ну, чего не скажешь в 21 год в ходе первой коронации? А впереди еще корона шведская с гарантией, потом он вообразит третью. Вот и сказал, что отвоюю все. Но это… он тоже не сдержал это обещание. А в 1592-м – все этого довольно близко к коронации 87-го года, недалеко – он еще женился на дочери эрцгерцога Австрийского Карла и внучке германского императора Анне. Сам брак говорит о том, куда устремлены его, ну, не знаю… политические амбиции или политические намерения. Вот от этого брака с внучкой германского императора родится царевич Владислав, который будет очень заметен в нашей русской истории.

Итак, слишком швед, слишком иезуит, слишком обманщик. Все обещания коронационные пока не подтверждает…

А. ВЕНЕДИКТОВ: А прошло 5 лет.

Н. БАСОВСКАЯ: Не проводит военную какую-нибудь… усиление войска, чтобы южную границу укрепить – а обещал. Не отвоевал Эстонию – а обещал. Обещал многоверие поддерживать – не поддерживает, скорее наоборот. Заметны негрубые, не террористические, но ущемления, прежде всего православных, но и протестантов тоже. Это не нравится…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это католик, фанат – это вот было понятно.

Н. БАСОВСКАЯ: И тут в Швеции великое событие. В 1592-м году умер отец Сигизмунда, король Швеции, тот самый Юхан Третий, коварный, который в генетическом коде передал Сигизмунду коварство, готовность воевать с братом, обманывать этого брата, быть выпущенным из замка и снова восстать. Он умер. Сигизмунд не быстро помчался короноваться. Не потому…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, не поторопился, да.

Н. БАСОВСКАЯ: Не потому, что он не спешил к короне. Я думаю, у него вся душа изгрызена была беспокойством, что надо в Швецию ему.

А. ВЕНЕДИКТОВ: 26 лет ему.

Н. БАСОВСКАЯ: Но не очень быстро уедешь из Польши. Поляки такие цепкие, шляхта такая горделивая, верхушка, которая в лице того же Замойского, вполне еще находящегося не на первой роли, но близко, которая тоже говорит, что ты помни, - горделиво, - что польская корона – это очень-очень важно. Он перенес столицу в это время. Не всем наверняка понравилось. Из древнего Кракова – сейчас, наверное, самый яркий исторический город Центральной Европы или один из самых ярких, но это Южная Польша – перенес в Варшаву. С него начинается столичный статус Варшавы. Не ручаюсь, но, мне кажется, поближе к Стокгольму хоть чуть-чуть. А расстояние большое, я говорила, 800 километров по прямой. По карте мерила. И все-таки в 1594-м он в Швеции. Происходит коронация. Вот на его голове вторая корона. А как реально осуществлять одновременно управление Швецией – это на Скандинавском полуострове, мы все знаем – и Польшей…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Речью Посполитой даже.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, да, и Польшей с Литвой, Речью Посполитой, громадным… между прочим, по территории, после вот создания Речи Посполитой, это государство по территории, по размерам уступало только Московскому, Русскому государству, которое сейчас не знаешь, как называть. Сам Сигурд Оттович Шмидт писал в свое время статью в журнале «Родина» «В некотором царстве в некотором государстве», рассуждая о том, как правильно называть Московию этого времени. Уступал только вот России и, сейчас не помню, кому еще. Наверное, германским землям, тоже обширным. То есть, обширное государство, заниматься им надо вплотную.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но, самое главное, Швеция уже протестантская официально.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, и она не хочет быть иной.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А Польша католическая.

Н. БАСОВСКАЯ: Не хочет быть иной и не будет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А король один.

Н. БАСОВСКАЯ: Хоть ты швед по рождению. В Польше неспокойно по этому поводу. И в 92-м году, еще до его отъезда на коронацию, поляки вот в связи с этим беспокойством за будущее свое провели так называемый инквизиционный сейм против короля. Вот какие все-таки элементы у них были такой политической некоторой свободы. В общем-то, это процедура не то чтобы импичмента, как мы сегодня скажем, а критики, прилюдной критики короля за его наклонности, тенденции к усилению абсолютной власти короля, что несвойственно польской традиции. Они критиковали ослабление королевской власти в международном масштабе, потому что его мысли в Швеции, критиковали то, что отодвинут Замойский, то, что торжествуют иезуиты. То есть, они ему перед отъездом в Швецию погрозили пальчиком. И поэтому там он должен был принять решение. Если он надолго останется в Швеции, он потеряет Польшу. Ему погрозили… а может, не пальчиком, может, кулаком, эта польская шляхта и польские бароны. И в Швеции ему пришлось, скрепя сердце, назначить регентом своего дядюшку, брата покойного Юхана Третьего, Карла. Тоже сводный брат того самого Эрика Четырнадцатого. Он вместе с Юханом Третьим бунтовал против Эрика Четырнадцатого, свергал его. Теперь это дядюшка Карл. И очень заметно, что дядя, имеющий титул герцога Седерманландского – вот Седерманландского (трудно), Седерманландского (редко мы эти слова говорим) – что дядя сам хочет корону. Он ведь хотел еще со времен борьбы вместе с Юханом против Эрика Четырнадцатого. Ну, а теперь как не хотеть, когда племянник мечется между двумя коронами? Ну, почему племяннику две, а мне – ни одной? Это, в конце концов, вполне средневековая монархическая логика, а это конец Средневековья. И вот он скрепя сердце назначил дядю Карла, дядюшку Карла регентом в Швеции. И, сразу скажу, шведы, наверное, уже сразу поняли, что это и есть их будущий король. Он и будет шведским королем Карлом Девятым.

Но этот возвращается в Польшу…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ему Польша оказалась важнее.

Н. БАСОВСКАЯ: Нет, он хотел все.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но Польша оказалась важнее, потому что католики, потому что католики. Выбор между протестантской Швецией и католической Польшей, да, там… просто для него это оказалось важным.

Н. БАСОВСКАЯ: Видимо, вы правы. Все-таки вопрос конфессий вообще в эти времена…

А. ВЕНЕДИКТОВ: А для него…

Н. БАСОВСКАЯ: Все гражданские войны идут в Европе в конфессиональной окраске, надо сказать, кроме Смутного времени на Руси. Там малая часть, только Польша внесла конфессиональный оттенок. А внутри Руси это была другая гражданская война, но о ней разговор во второй части «Сигизмунда Третьего». Он вернулся в Польшу, и кажется, что вот выбор сделан, ну, как-нибудь дядюшка посидит. Нет, в 1599-м он еще раз прибыл в Швецию – и его торжественно отстранили от престола. Все, в 1604-м дядюшку, который побыл регентом, Карла, сделают шведским королем Карлом Девятым. Господи!.. Ну, смирись. Несколько десятилетий он будет воевать за шведскую корону, пока не разглядит в сияющей дали московскую.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Наталья Ивановна Басовская в программе «Все так». Ровно через неделю мы продолжим разговор о Сигизмунде Третьем Ваза, или Васа точнее.