Императрица Цы Си: Конец Старого Китая (часть 2) - Все так - 2011-01-22

Л. ГУЛЬКО: 18 часов 8 минут в Москве, мы начинаем нашу передачу «Все так». Наталья Ивановна Басовская – добрый вечер, Наталья Ивановна.

Н. БАСОВСКАЯ: Добрый вечер.

Л. ГУЛЬКО: Как всегда, в нашей студии. Тема сегодняшней передачи «Императрица Цы Си: конец Старого Китая (часть вторая)».

Н. БАСОВСКАЯ: Да, мы продолжаем рассказ об этой удивительной исторической фигуре.

Л. ГУЛЬКО: Да. В связи с этим и по традиции мы задаем вопрос нашим уважаемым радиослушателям и радиозрителям. В каком событии внутренней жизни Китая в конце 19-го века принимала участие Россия? Правильно ответив, 10 человек (поскольку у нас 10 победителей) получают набор книг. Давайте я их оглашу. Молодая китайская писательница Шань Са, насколько… мне сказала Майя Пешкова, а она, собственно, автор доставания этих книжек…

Н. БАСОВСКАЯ: Книжный человек.

Л. ГУЛЬКО: Книжный человек, да. Ее четыре книжки. Ее родители принимали участие в событиях на площади Тяньаньмэнь. Она сейчас живет в Соединенных Штатах, если я не ошибаюсь. Очень талантливый, говорят, писатель. «Врата Небесного спокойствия» - один из ее романов. Второй роман – «Играющая в го», третий – «Александр и Алестрия», и четвертый – «Конспираторы». Плюс к четырем романам Шань Си Владимир Малявин «Конфуций» из серии «Жизнь замечательных людей», издательство «Молодая Гвардия». И Владимир Малявин, он же, «Повседневная жизнь Китая в эпоху Мин» из серии «Живая история», издательство «Молодая гвардия». А Шань Са – это издательство «Текст». Вот этот набор из 6 книг получают наши победители. В каком событии внутренней жизни Китая в конце 19-го века принимала участие Россия? +7-985-970-45-45 – дерзайте. После 18:30 после кратких новостей огласим список призеров. Вот, собственно, что я хотел сказать.

Н. БАСОВСКАЯ: Возвращаемся к нашей императрице Цы Си. Удивительная фигура, удивительная биография. Напоминаю годы ее жизни: 1835-й – 1908-й. И мы… она императрица несколько условно в наших глазах, но в Китае этого времени, времени Маньчжурской династии Цин, которая находилась при власти с середины 17-го века, считалась вдовствующей императрицей не только официальная супруга покойного императора, но и его главная наложница. А Цы Си сумела стать главной наложницей императора, который уже скончался, но от которого… от которого у нее был сын. А император, его звали Сяньфэн… «драгоценный человек» называли эту главную наложницу. Или она имела статус, ранг – наложницы, как и чиновники, в Китае были тоже распределены по ступеням. 4 ступени минимум, она заняла высшую. И такая женщина после смерти императора тоже считалась вдовствующей императрицей. Одновременно с официальной вдовой, они вдвоем были регентами при малолетнем юном императоре. Юный император, Тунчжи, Тунджи его тронное имя… у китайцев было много имен, что очень затрудняет изучение их истории. Я, во всяком случае, едва-едва к этому привыкаю. Он Тунчжи, но тронное имя Цзайчунь. Ну, будем называть его Тунчжи. Ему было 5 лет, когда скончался его отец – в 1861-м году. И, естественно, при маленьком коронованном императоре вдовствующие императрицы, - в данном случае двое, - были регентшами. Одна из них наша персонаж Цы Си, вторая – Циань. Циань гораздо меньше интересовалась политикой, не была такой безумно властолюбивой, как Цы Си. И, по существу, в огромной степени добровольно, в большой степени уступила эти бразды правления Цы Си. А Цы Си только это и надо, она властвует. Все-таки ее главная страсть была – властвовать. Стремление к власти, которую она удерживала в своих крепких ручках… она маньчжурка по происхождению, что было не типично. Маньчжурская династия любила иметь наложниц как раз из китаянок, которые считались более изысканными. Им в детстве пеленали ножки, это крошечная ножка – это признак аристократизма, красоты. И вдруг маньчжурка. И вот такая властолюбивая, умная, склонная к интригам, - еще я прочитаю потом характеристику, которую дали современники, - она властвует с наслаждением. Я скажу кое-что о ее дворе в это время. Тысячи парадных платьев, драгоценности. Больше всего она любила жемчуг, любимые украшения – из жемчуга. Изысканные блюда. Как правило, меню одного дня – это не менее ста блюд. Это уже, в сущности, это знаково, да? Лев Моисеевич, это ведь, в общем… ну, ты не съешь сто блюд. Даже если ты обладаешь каким-нибудь чудовищным аппетитом.

Л. ГУЛЬКО: Но сама процедура, само, конечно, вот…

Н. БАСОВСКАЯ: Те самые китайские церемонии.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот-вот-вот, оно самое.

Н. БАСОВСКАЯ: Вы совершенно точно угадали. Важен процесс. Считают специалисты, что у нее было примерно полторы тысячи горничных, портных, ювелиров, парикмахеров. То есть, Китай второй половины 19-го века и даже начала 20-го, - она умрет в 1908-м, - вот этот маньчжурский цинский Китай несет на себе огромный отпечаток средневековых церемоний, правил. Он очень плохо и медленно расстается с этим своим, - и, может быть, разумно, - историческим наследием.

Л. ГУЛЬКО: Это же все происходило в закрытом городе еще, плюс ко всему.

Н. БАСОВСКАЯ: Конечно, это да, да…

Л. ГУЛЬКО: … вся территория, которая абсолютно…

Н. БАСОВСКАЯ: Закрытый город, он так и называется. Обслуга в основном, значит… это я говорила в прошлый раз: совершенно особенную роль играют евнухи. Это особая каста, которую создали в эпоху предыдущей династии, Мин.

Л. ГУЛЬКО: С которыми надо договориться…

Н. БАСОВСКАЯ: Это особый народ с особыми странностями. Идея была такова, что император – бог, Сын Неба, и не должны приближаться к нему обычные люди. И вот создана каста… это не мужчина и не женщина, это особое существо. И они компенсировали, видимо, свою…

Л. ГУЛЬКО: Ущербность.

Н. БАСОВСКАЯ: … сущность, ущербную, трагическую судьбу властолюбием, страстью к интриге. И они очень были заметны при дворе. Великолепие дворцов поражало европейцев. Европейцы уже, дипломаты, кое-что видели…

Л. ГУЛЬКО: Потихонечку проникают.

Н. БАСОВСКАЯ: Устраивались приемы, да. Они проникают, и они проникают в результате войн, о которых я в прошлый раз рассказывала. Так называемые Первая и Вторая опиумные войны, англо-китайская и англо-франко-китайская. Они насильственно внедряются. Германия получила концессии на строительство железных дорог. То есть, Европа вторгается в Китай – и их все это потрясает. Двор все такой же. Церемониал сложный, откровенно архаичный. Перед императором можно быть только на коленях, заговорить можно только… не только встав на колени, но и ударившись лбом об пол – это обязательно. Без удара лбом об пол нельзя разговаривать. Имя императора нельзя произносить под страхом смерти. За мелкие провинности со слугами расправа совершенно беспощадная. Могут сечь, могут побить палками, могут просто утопить в пруду. Вот во всей этой ситуации она властвует, и она ею наслаждается. А время страшное, тревожное, в целом все неудачно складывается политически. Правда, подавлено восстание тайпинов, утоплено в крови. Это 1850-й – 64-й годы. С 61-го уже она регентша. Но подавление было страшным, очень затратным в человеческом и прочем смысле. Начали частично перевооружать армию при Цы Си, но очень все это шло вяло, медленно. И было ясно, что Китай довольно беспомощен перед грядущим дальнейшим натиском держав. И натиск состоится. В 1872-м году 17-летний император Тунчжи, ставший взрослым (ему 17 лет), формально император с пяти лет, женился. Еще появляется одна императрица.

Л. ГУЛЬКО: (смеется)

Н. БАСОВСКАЯ: Нетрудно вообразить, как это напрягло Цы СИ. Это Алутэ, дочь сановника Чун И, который по происхождению был монголом этнически. Что сделали? Не годится, нельзя родниться с монголом. Его объявили маньчжуром. Объявили – значит, маньчжур. И причислили к окаймленному желтому знамени императорскому. Там они делились на подразделения, вот знать, группы, кланы, по названию цветовому знамен. Окаймленное знамя – это императорское, это очень высоко. И желтое – это чисто императорское. Новая императрица, - а их и так уже было две, - Алутэ умна, начитана, очень нравится императору – то есть, сыну Цы Си. Значит, это ее враг. Все, вопросов нет. (смеется) Все данные для того, чтобы стать врагом. Ну, описан подробно церемониал свадьбы. Это, конечно, впечатляет, учитывая, что это 1872-й год, это, в общем, близко к концу 19-го века. Невесту везли через Ворота великой чистоты, Ворота великого согласия, Ворота небесной чистоты. А наложниц, которых тут же выделяли императору, - одновременно с невестой наложниц, их было три, - через другие ворота, но тоже пышные: Ворота волшебного оружия, Ворота восточного грома и так далее. Всю брачную ночь, когда молодые удалились в спальню, как положено в итоге свадебной церемонии, два сановника вместе с супругами стояли на коленях перед дверями этими в покои и произносили маньчжурские заклинания, пожелания счастье – то есть, ну чистое Средневековье. А, тем не менее, стучится в двери 20-й век. Но это случится уже чуть позже. Итак, в связи с тем, что Тунчжи взрослый, женился, Цы Си в 73-м году формально отказалась от регентства. Трудно представить, что она пережила. Для нее это невозможно, отказ от регентства.

Л. ГУЛЬКО: Но надо было, видимо, да?

Н. БАСОВСКАЯ: Это было неизбежно юридически. Император, коронованный еще в 5 лет, стал взрослым, и женатым тем более, человеком. Но всего через год она объявила снова о своем регентстве, своем и Циань, потому что император заболел. Вот вокруг его болезни, как и вокруг смертей всех людей из ее окружения, потрясающая, могучая мифология. Она мешала ему видеться с женой, которая ему очень нравилась, придумывала всякие предлоги, плела какие-то интриги. И якобы нашелся некий евнух, который научил его «а ты давай, - наложницы ему эти не нравятся, - а давай тайком через потайной выход ходи в город – там есть такие дома замечательные веселые, где можно погулять». И как бы он это стал делать, и как бы он заболел болезнью, которую официально объявили оспой. Мифология. Но то, что он был покрыт какими-то язвами и все хуже и хуже себя чувствовал, и Цы Си снова объявила себя как бы вынужденно регентшей – это очевидные факты. 13 января 1875-го года сын императрицы Цы Си, император Тунчжи со своим еще и тронным именем, которое я напоминаю, Цзайчунь, скончался молодым человеком. Что будет? Она подыскивает нового малыша, чтобы снова надолго стать регентшей. Ей нужен только маленький ребенок на троне. И находит.

Л. ГУЛЬКО: И где же она его находит?

Н. БАСОВСКАЯ: Гуансюй, знаменитый, в общем-то, человек на рубеже 19-го – 20-го века, трагически известный в Европе. Гуансюй, ее племянник, сын ее сестры. Мальчику четыре года – подходящий объект для Цы Си. В 1873-м том же году происходит коронация. Она описана. На ней присутствовали представители европейских дворов, посольств и дворов – в Европе еще достаточно много монархий. Ребенок четырехлетний рыдает на троне и просится домой – вот так проходила коронация. Но зато Цы Си снова регентша, снова вместе с Циань до 1880-го года, три года снова их двое. И даже был момент, когда Цы Си заболела серьезно, и тогда в… вот последний год их совместного регентства, заболела Цы Си, и Циань даже была единоличной регентшей. Тут, видимо, Цы Си решила, что хватит ее терпеть рядом, она не нужна. И Циань также внезапно умирает. И вокруг этого рассказы, это попало в романы, в китайские романы, пьесы, фильмы, потому что самый популярный рассказ о том, как это было – Цыси прислала своей подруге по регентству, товарке своей изумительно красивую лаковую коробочку, - это очень принято было на Востоке, - и в ней пирожные. Пирожные удивительной красоты, в основном в виде журавлей, только разного цвета, сделанные с таким вкусом, столь изысканно, столь прекрасно, что нельзя было не восхититься, не залюбоваться. Полюбовалась и полакомилась – Циань внезапно умирает. Надо сказать, что в основном все промолчали. Есть такие уже ситуации, в особенности в деспотических режимах, когда что-либо сказать страшно. Но брат Циань. – и об этом рассказы сохранились, - довольно долго стоял у ворот Запретного города и кричал о преступлении, об отравлении. А это была традиция, восходящая к древности: у ворот можно кричать правду. Можно, и нельзя его прогнать, и нельзя его в отделение отправить…

Л. ГУЛЬКО: Ну да, в местное.

Н. БАСОВСКАЯ: Вот. Да, стой и кричи.

Л. ГУЛЬКО: Такой выпуск пара своеобразный.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, в районный отдел тебя не отправят. Это традиция. И вот этот несчастный человек, как свидетельствуют источники, пишут об этом специалисты, довольно долго кричал у ворот о том страшном преступлении очередном, которое произошло за стенами Запретного города, пока не сошел с ума. Все такие печальные новости, но они очень отчетливо рисуют натуру этой женщины-маньчжурки из наложниц. Но она из знатных. Я в прошлый раз говорила, что наложница – это не значит, просто там где-то нашли простушку-девочку. Нееет, знатные семьи…

Л. ГУЛЬКО: Отдавали, я так понимаю, да?

Н. БАСОВСКАЯ: Отдавали в наложницы. Это было почетно, это возвышало семью. При этом родственников могли пожаловать какими-нибудь владениями, наградами. То есть, они это делали с удовольствием. И вот, в сущности, у нее руки теперь, у Цы Си, развязаны. Да, я еще не сказала, что незадолго до Циань, этой официальной вдовы императора, бывшего мужа Цы Си, скончалась и молодая императрица Алутэ. Ну уж, казалось бы…

Л. ГУЛЬКО: Ну, тут понятно, конечно…

Н. БАСОВСКАЯ: … да, ну, молодая женщина, красавица, умница. Вокруг нее была создана такая обстановка, такая атмосфера нетерпимости… Каждое утро она в силу традиции, как более молодая императрица, тоже вдовствующая императрица, приходила к Цы Си, обязана была пожелать доброго утра. Цы Си ей не отвечала. Какие-то всякие мелочи вокруг нее… создавала напряжение, нервную обстановку. Алутэ как будто бы пыталась написать своему отцу, ну, нельзя ли ей как бы вырваться. Это же плен, золотой плен. И отец ответил каким-то таким странным уклончивым письмом. В общем-то, письмом, как считают, которое ей напомнило, что если произойдет что-то, она сделает что-нибудь, там, неосторожно, ее в чем-то обвинят, то по китайским тогдашним правилам и традициям уничтожат всю семью. Не только она пропадет… ну, это вообще, конечно, не только китайская…

Л. ГУЛЬКО: И не только тогда.

Н. БАСОВСКАЯ: И не только тогда. Как живучи эти страшные свойства человеческой природы, как они чудовищны… И она знала, что пострадает вся семья, и как будто бы ответ отца содержал такие намеки. Надо учесть, что любой вот текст, написанный на… по-китайски, он вот абсолютно строгому, буквальному переводу он на европейские языки поддается трудно…

Л. ГУЛЬКО: Ну, иероглиф означает и так, и так.

Н. БАСОВСКАЯ: Да, да.

Л. ГУЛЬКО: И вот так еще.

Н. БАСОВСКАЯ: Есть вариации толкования иероглифов, написания. Поэтому разные специалисты по-разному толкуют письмо отца этой несчастной Алутэ, но, в общем, приходят к выводу, что она вполне могла, она, знающая все эти нюансы и очень образованная девушка, должна была понять, на что он намекает, что, в сущности, для семьи выход один. Ни в коем случае ее не должны связать ни с каким ни проступком, ни преступлением. И если она покончит с собой, тоже вся семья будет истреблена. И в итоге она как бы, как бы умерла естественной смертью, но ходили слухи, что она просто уморила себя голодом. Это мужественная, отважная по-своему девушка. Итак… а императором стал мальчик, ребенок Гуансий… простите. Гуансюй. Девиз его царствования… он пытался править. Ведь это тот, кто попытается править. При Цы Си, правда, ничего не получится. Но он попытается. Его… официальные годы его правления – 1873-й – 1908-й. Замечаем, он умрет в один год с императрицей Цы Си. Но она будет биться за то, чтобы он умер раньше нее, и он умрет раньше нее на один день. Итак, правление достаточно долгое, но вот реализация того, чтобы править, будет очень сложной. Пока он был маленьким, реальным соперником Цы Си был только князь Гун – это брат покойного императора, чьей наложницей была Цы Си. Очень… ну, как считается, самый толковый советник, самый умный человек. И его… группа его советников, его сторонников в Совете. Однако Цы Си все время искала способ, как бы ограничить их влияние на государственные дела. И она нашла его в 1884-м году. Китай в 1884-м году проиграл войну с Францией. Он не мог не проиграть игру… войну с Францией.

Л. ГУЛЬКО: Ну, в Средние века…

Н. БАСОВСКАЯ: При том вооружении, да, при той отсталости армии, которая была у Китая. И война-то была войной престижа. Война за Танкин – так называли тогда Северный Вьетнам. Эта территория теоретически была подвластна, ну, как бы вассальна в отношении китайских императоров. И вот была затеяна эта война, война престижа. А Франция реально хотела там строить, инвестировать, как мы скажем сегодня, влиять, оказывать, ну, в общем, со временем прямо колониальное влияние.

Л. ГУЛЬКО: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: И затеянная война должна была быть проиграна. Она была проиграна, и Цы Си повернула дело так, что виноват Гуансюй. Молодой, не тех людей слушает, не так руководил. И она написала об этом. Но цитата из ее указа по этому поводу столь выразительна, что я все-таки хочу начать вторую половину нашей передачи с этой цитаты. Поразительно то в этом тексте, что аргументы, которые она приводит для того, чтобы сказать, что вот виноват князь Гун, которого Гуансюй допустил, чтобы Гун командовал, и его сторонники, они настолько современные… Есть непреходящие вещи, в особенности в отношении понятия «власть» и всего, что с ней четко связано.

Л. ГУЛЬКО: Наталья Ивановна Басовская. Конец нашей второй части. Я бы так сказал, штрих делаем, перерыв на краткие новости, а затем продолжим императрицу Цы Си и конец Старого Китая.

НОВОСТИ

Л. ГУЛЬКО: 18:35, мы продолжаем. Наталья Ивановна Басовская. Императрица Цы Си – это тема, конец Старого Китая (часть вторая). Но перед тем, как Наталья Ивановна продолжит, я позволю себе огласить правильный ответ и тех победителей, которые это сделали правильно. Задавали мы вопрос: в каком событии внутренней жизни Китая в конце 19-го века принимала участие Россия? Много было всяческих тут ответов: от строительства КВЖД и так далее и тому подобное. Нет, Россия принимала участие – Наталья Ивановна…

Н. БАСОВСКАЯ: Принимала участие в подавлении восстания ихэтуаней, или боксеров, как их называли.

Л. ГУЛЬКО: Они боксеры? Или просто, так сказать…

Н. БАСОВСКАЯ: «Боксеры» - неправильное название, которое им присвоили на Западе, потому что в название вот это «ихэтуань», этого движения, входит слово «кулак»…

Л. ГУЛЬКО: А, и поэтому вдруг…

Н. БАСОВСКАЯ: И вот отсюда.

Л. ГУЛЬКО: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: Ихэтуань – кулак.

Л. ГУЛЬКО: Теперь победители: Павел 037 (это первые три цифры телефона), Саша 970, Сергей 298, Евгений 165, Наталья 341, Артур 499, Владимир 602, Борис 673, Лиля 260 и Ольга 206. И всех поздравляем – все получают набор замечательных книг.

Н. БАСОВСКАЯ: А мы возвращаемся к императрице Цы Си, к этой удивительной, зловещей фигуре, но осенившей более чем полстолетие китайской истории. Итак, у нее были политические соперники. Гуансюй пока не главный, император. Она нанесет ему удар следующему. Хотя тревожится: он взрослый – это неприятно. А вот князь Гун, младший брат ее покойного, так сказать, мужа-императора, при котором она была наложницей главной, и его сторонники в Совете ее напрягают. И вот поражение в войне с Францией, и она решила совершить маневр. Чтобы не думать, что она могла только травить, топить, резать – она могла и политический маневр совершать. Она решила возложить на них как дурных советников императора вину за это поражение. Цитирую: «Наша страна еще не вернулась к своей привычной стабильности, ее дела еще в критической состоянии». Ну, завтра она займется – и вернется, да? Шучу и иронизирую я. «Князь Гун, - прямо называет его, - в начале своей карьеры имел обыкновение оказывать нам самую усердную помощь, но его отношение с течением времени изменилось в сторону самоуверенности и черствого довольства от наслаждения службой». Какое замечательное выражение: «наслаждение службой». Она ведь подметила, наверняка, правильно, что много лет находясь рядом с высшей властью, он по-своему, конечно, сделался тоже властным, властолюбивым…

Л. ГУЛЬКО: Она же умный человек…

Н. БАСОВСКАЯ: … гордецом, да. Это нормальное влияние власти на человеческую личность, разрушительное влияние. «И под конец он неподобающим образом надулся, - пишет она, выражаясь так простецки, - от гордости из-за своего положения». Чуть позже о его сторонниках: «У них узкие взгляды и недостаток практического опыта. Они и в личной жизни имеют плохую репутацию». Вот уж все, чтоб получились известные нам, известные Великой французской революции, известные нашей советской истории знаменитые враги народа. И они все в отставке. Вот на этот раз не было кровавой расправы, они растворились. Но ей этого достаточно. На какое-то время она испытывает полное упоение властью, и оно проявляется в том, что в 1894-м году Цы Си решила всей страной, всей империей, пусть шатающейся, пусть слабеющей, но пышно, тем более пышно отметить ее 60-летие. Вообще эти замечательные пышные юбилеи очень часто выпадают как раз на время политического упадка, неких раздоров. Это был типичный случай. По стране строились новые дороги. Но дороги не транспортные, а для торжеств, для торжественных церемоний.

Л. ГУЛЬКО: (смеется)

Н. БАСОВСКАЯ: Возводились триумфальные арки, не имеющие никакого практического смысла. Только чтобы они воспевали императрицу. Деньги были выделены, как говорится, из бюджета, а также собирались с населения по подписке. А не подписаться при таком правлении страшно. Вдоль дороги ставились алтари с буддийскими сутрами, то есть, такими изречениями мудрыми, и так далее. Все это разгорелось вот в такую будущую пышную кампанию. Но все было испорчено тем, что случилась японо-китайская война. Это время – время систематических безнадежных войн, которые ведет Китай. Две безнадежные проигранные Опиумные войны, после которых он фактически полузависимая страна, проигранная война с Францией, после которой влияние, которое они имели в Северном Вьетнаме, утрачено, а теперь война с Японией за протекторат над Кореей. Это вопрос опять престижа, опять престижа маньчжурской династии дома Цин. Реального управления Кореей давно нет, но считается, что они там… там их протекторат. И вот война с Кореей, императору Гуансюю 23 года – уже можно на него так же взвалить идеи Цы Си: эту неудачную войну затеяли японцы, но неудачно руководил ею император Гуансюй. Вот текст о войне с Японией, текст, принадлежащий Цы Си: «Кто мог предвидеть, что коротыши, - это официальная презрительная кличка для японцев, в те времена их прямо в открытую так презрительно называли, - что коротыши осмелятся втянуть нас в войну и что с начала лета они вторгнутся в пределы государства нашего данника (Кореи) и уничтожат наш флот». Да, кто мог предвидеть, что они уничтожат наш флот? То есть, слабость страны не признается. Она зажмуривает глаза, она не хочет это видеть. Это все цепь случайностей, это происки наглых коротышей. «У нас не было выхода, - пишет она, - … иного выхода, как вынуть меч, - и дальше, нажим на патриотические чувства, - как вынуть меч и начать карательную кампанию». Какая там карательная кампания… Она демонстрирует патриотизм, она выделяет три миллиона лян из своих личных средств. Да какие ее личные средства? Непосильным трудом что ли заработанные? (смеется)

Л. ГУЛЬКО: Из казны.

Н. БАСОВСКАЯ: Из казны императорской.

Л. ГУЛЬКО: Конечно.

Н. БАСОВСКАЯ: Но называется «из личных средств». Но война, конечно, неудачна, и становится ясно, что что-то надо менять. И здесь император Гуансюй предпринимает, в общем-то, героическую, но безнадежную попытку провести в Китае реформы. В 1898-м году, после всех этих серий поражений, он решается. Во главе реформаторства он поставил ученого, образованного, способного человека Кан Ювэя. Кан Ювэй затеял все, в общем, очень правильно, удивительно разумно, по-китайски. Он начал с просвещения, что надо усиливать просвещение. Реакция начинается с нажима на просвещение, с унижения образовательной системы. А попытка выйти куда-то на свет начинается с внимания к просвещению. Он… Кан Ювэй предлагал сблизить просветительную систему с западной, изучать европейские языки. Вместе с тем провести модернизацию управления – но она не получилась. Китайская система была неприступна в этом смысле. Реально удалось организовать университет в Пекине, вот университет был создан, и университет очень фундаментальный, основательный. Цы Си когда поняла… расправилась с реформаторами уже, университет она-таки… перехватила инициативу и открыла сама. 31 декабря 1898-го года, уже покончив с реформаторами, она лично открыла Пекинский университет. А все остальное не получалось. Дело с том, что чтобы такую махину трансформировать, нужны длительные и спокойные усилия, а здесь наверху есть женщина, которая категорически этому противостоит. Она привержена древним традициям и считает, что Китаю, ну, разве что декоративные изменения нужны. И тогда реформаторы, в общем-то, стали планировать устранение императрицы. Появилась такая их тайная кличка, как они называли, «старая Будда». И готовили переворот, они готовили переворот. Она их опередила. Она воспользовалась тем, что им изменил знаменитый генерал Юань Шикай, который должен был возглавить военный переворот. Он изменил им, встал на ее сторону и, в сущности, обеспечил переворот, только в другую сторону. Молодого императора Гуансюя заставили отречься от престола. Он сам подписал указ, в котором сообщал, что он непригоден к управлению. Бедный. За него пытались заступаться, - сейчас об этом скажу, - западные дипломаты. Небескорыстно, конечно. Они считали, что с ним легче поладить, чем с Цы Си,

Л. ГУЛЬКО: Нет, это понятно, конечно.

Н. БАСОВСКАЯ: … чтобы продвинуть, да, их проекты, их модернизацию на западный лад. И вот он подписал, что он непригоден к управлению и из-за болезни еще в прошлом году просил великую мать императрицу Цы Си, - она любила называться уже в это время великой матерью всего китайского народа, - взять управление на себя. Ну, ему пошли навстречу. Его заточили, - не очень свирепо, нет-нет, - на островке посреди такого водоема в императорском этом заповедном городе. И там он провел длительное время в условиях сносных, но в полной изоляции. Он жив и будет жив долго, до 1908-го года. А событие происходит в январе 900-го – то есть, еще 8 лет он будет жив. Он жив потому, что он известен на Западе, что им интересуются. Многих реформаторов тоже… она их всех… решила с ними расправиться, тоже защищают дипломаты Запада. Кого-то им удалось спасти. Кан Ювэй спасся, убежал, спрятался и потом еще писал о ней. Я сейчас процитирую, что он писал в письмах о Цы Си: «Похитительница престола, развратная, глупая, корыстная старуха, игрушка своих фаворитов, не понимающая иностранных конституций и не желающая изменить строй Китая». Четко, враждебно, абсолютно. Но когда они пытались заступаться за других его соратников, получалось по-разному, иногда чисто трагически. В частности они очень просили не обезглавливать, как планировалось, бывшего министра финансов Чан Лихуана. Она выполнила их просьбу – он был отправлен в ссылку. Но по дороге в ссылку его удавили. Ну, так получилось. (смеется) Вот так случилось.

Л. ГУЛЬКО: Бывает.

Н. БАСОВСКАЯ: А в стране уже заполыхало восстание ихэтуаней, которых знают наши радиослушатели, которых они упомянули в своих ответах на поставленный вопрос. Восстание ихэтуаней – это очень крупное народное движение, которое, в общем-то, подорвало Старый Китай окончательно, и Китай 20-го века… а восстание до конца подавлено было в 1901-м году, а началось – в 1899-м. Оно началось в провинции Шаньдун, где иностранные концессии были очень заметны подчас, в особенно концессии из Германии, где активно строилась железная дорога – значит, разрушались… железные дороги даже – разрушались крестьянские хозяйства. Весь этот быт устоявшегося патриархального Китая там погибал. Мелкие производители, лодочники, крестьяне, землепашцы прежде всего и скотоводы – вся структура Старого Китая уничтожалась этими новшествами, и ихэтуане, они ненавидели все это. Они разрушали железные дороги, разрушали весь символ всего западного, ненавидели этих западных варваров, как они их называли. Чем-то напоминают даже луддитов: ломать вот этих западноевропейских врагов-машин! И они начинали с тайной организации, которая называлась Ихэтуан, ихэтуане, отряды справедливости и согласия. Выросли из тайного антиправительственного общества Ихэтюань. А «туань» - «кулак». И вот отсюда вот это вот неправильное их название «боксеры», данное представителями Запада, восстание боксеров. Но, кроме того, они увлечены были идеей боевых искусств, как мы их сейчас назовем, ушу, то, что называется ушу. Что можно тело человеческое довести до того, что оно будет не только очень совершенным в рукопашном бою, а что оно сделается…

Л. ГУЛЬКО: Неуязвимым?

Н. БАСОВСКАЯ: … неуязвимым. Для пуль, для огнестрельного оружия. Принимали даже какие-то специальные напитки, которые как бы вводили человека в этот особый транс. Это, в общем, акции абсолютного социального отчаяния, когда люди не видят никакого реального выхода и в отчаянии они начинают верить в эти мистические дела, вот создают такие клубы ушу, где мистические проводят… выполняют телодвижения, какие-то принимают напитки и вот вроде бы впадают в состояние неуязвимости. Все совершенно, конечно, безнадежно. И вот Цы Си, правительство ее, на какое-то время… руководит ими солдат, этими ихэтуанями, солдат Ли Лай-чжун, Ли Лай-чжун. Какое-то время Цы Си колеблется: может быть, использовать их? Ведь у них антизападная, очень четкая антизападная направленность. И ихэтуане колеблются, объявить какой лозунг: против западных варваров, за династию Цин…

Л. ГУЛЬКО: Да. Или?..

Н. БАСОВСКАЯ: Или против западных варваров и завоевателей-маньчжуров из династии Цин.. против всех.

Л. ГУЛЬКО: Да.

Н. БАСОВСКАЯ: У них такие колебания происходят, для того, чтобы их отследить, нужно, в общем, большое специальное время, которого у нас уже, пожалуй, не получится. Просто вернемся к тому, что же происходит. Надо сказать, что в Китае, в Средневековом Китае, да и в Древнем, не раз власть менялась, на самом верху менялась династия именно в результате народного движения. Удивительная страна, где народные движения часто побеждали, и на престол садилась новая династия, которую представляли собой эти победители. И очень быстро превращалась, ну, естественно…

Л. ГУЛЬКО: Ну, конечно.

Н. БАСОВСКАЯ: Во что превращалась? В то самое, в тех самых правителей, таких же жестоких, таких же оторванных от народа и ненавидящих и презирающих свой народ. Но здесь вот в этих колебаниях никакой абсолютной четкости не получилось. В итоге ихэтуане двинулись на Пекин, двор Цы Си бежал оттуда. Они бежали в Сиань, древнюю столицу Китая. Вступление в Пекин было ужасным. Они грабили, жгли, ломали все подряд. И осадили посольский квартал, где, в общем, были сконцентрированы, ну, представители тех самых западных варваров. Осада длилась 56 дней, и была очень опасна для западных дипломатов, но тут уже было прекрасное основание собрать против них вооруженные силы. 8 государств мира, - тут уже даже не только Европы, - объединились против восстания ихэтуаней на помощь династии Цин. Англия (это королева Виктория, это времена королевы Виктории, которая умрет в 1901-м году, как раз вот после этого восстания), это Германия (это кайзер Вильгельм Второй), это Россия (это Николай Второй), Франция, Австро-Венгрия, Япония, США – 8 государств. Войско примерно, армия примерно в 40 000 человек собрана, и они двигаются на освобождение Пекина. 4 августа 1900-го года 20-тысячная армия держав во главе с русским генералом Николаем Петровичем Линевичем вступает, с боем врывается в Пекин, и это, в общем-то, конец восстания ихэтуаней, хотя отдельные отряды, как всегда в конце всяких крупных народных движений, продолжали сопротивляться. Итак, никакого серьезного реформаторства не получилось, вялые реформы продолжаются, и после восстания ихэтуаней Цы Си начинает делать вид, что она признает необходимость какого-то реформирования. Повторяю: лично открывает Пекинский университет. Лично проехалась по железной дороге – это было большое событие в Китае и важное послание, так сказать, своему народу, что не такой уж я ретроград. Посещала образовательные учреждения, в том числе и для девочек, созданные на основе основных конфуцианских заповедей, вернее, неоконфуцианских. Каковы они? Верность правителю, почитание Конфуция, патриотизм, мужество, честность. (смеется) се это звучит довольно неплохо, но на первом месте, заметим, верность правителю. Все достаточно отражает древнюю традицию. Много высказываний Цы Си сохранилось о том, что при всем при том, вот я уже готова поддержать просвещение несколько в европейском духе, хотя бы частично, я открыла университет, но китайская наука выше западной. Эту патриотическую кнопку, которая, в общем-то… естественно, родину надо любить, но будем помнить, это нормальный, нормальный человек не может ее не любить, но это не значит, что во всем она абсолютно выше всех и навсегда должна быть такой, какая она есть. Даже Цы Си это уже поняла. Она обещала конституцию, обещала модернизировать армию к 1922-му году. Да, она рассчитывала жить. Ей уже за 70, но она рассчитывала жить и в 1922-м году. При ней выдвигается на важнейшие роли… не былые реформаторы и ученые образованные, Кан Ювэй и его сторонники, а некий новый главный евнух Ли Ляньин. Это опять типаж дворцового типа, это лично доверенное лицо, личный порученец. То есть, двор живет традиционно. Гуансюй считается императором, он изолирован на этом островке, его очень редко… он на самых торжественных церемониях появляется, находится рядом с троном и молчит. Он ничего не говорит. И вот Цы Си начинает беспокоиться, что вдруг Гуансюй ее переживет. И сохранилось как бы… считается надежной информация о том, что она сказала некому своему родственнику: «Я не допущу, никогда не допущу, чтобы он меня пережил». А ведь он достаточно молод. Правда, есть сведения, что он не очень был крепок здоровьем, и что якобы у него был-таки туберкулез, болезнь того времени весьма распространенная. Но все-таки смерть, которая последовала как-то торопливо после ее заявлений, что «не допущу, чтобы он меня пережил», она была подозрительной. И уже в середине 20-го века были проведены исследования китайскими учеными, исследованы останки Гуансюя, к которому сохранилось уважительное, какое-то сочувственное отношение. И якобы в останках его найден был мышьяк. То есть, не без участия яда. Возможно, дело было так, что на самом деле и здоровье его не очень крепкое, но поторопить его она захотела. Знаменитая фразой : «Я не позволю императору Гуансюю умереть позже меня!» Но надо же позаботиться, а кто же тогда сменит ее. Это удивительно! Она снова ищет младенца.

Л. ГУЛЬКО: (смеется)

Н. БАСОВСКАЯ: Она верна себе. Это удивительно последовательная дама! Ведь, тем более, вариации: родственников немало, родственников правящего дома. Она находит племянника Гуансюя и одновременного внука своего фаворита Жун Лу – двухлетнего крошечного мальчика Пуи. Вот это и будет последний китайский император. Он доживет до Китайской революции 1918-го года. Это будет очередное победоносное народное восстание, которое утвердит в Китае республику, родится знаменитая и нам известная ныне Китайская Народная Республика. Этот крошечный мальчик двух лет Пуи одновременно и племянник Гуансюя, и в то же время фаворит Жун Лу – это очень важный человек. В свое время (в первой части нашей передачи) Жун Лу спас жизнь Цы Си и Циань, когда готовилось очень предыдущее, очень предыдущее покушение на этих регентш, было задумано их физическое устранение. Именно этот офицер, с которым у нее, видимо, была давняя связь, своевременно выдал этим регентшам, вдовствующим императрицам охрану и спас их. Цы Си пережила Гуансюя на один день. И сохранились такие предания о ее последних словах: «Вот я и состарилась, – якобы ее предсмертные слова. – Правила несколько десятков лет, а никакой пользы стране не принесла». Не думаю, что это подлинные ее слова. И еще фраза: «Никогда не позволяйте женщине править страной». Считаю, все это мифология, сотканная из огромной неприязни, которую вызывала справедливо у своего окружения эта безумно, ненормально властолюбивая женщина. Она потому хорошо понимала окружающих в их тяготении к власти, пресекала, что она была знаток этого явления из выдающихся. При всем при том похороны ее были очень пышными. 7 000 носильщиков несли гроб Цы Си, с телом Цы Си, в Дунлин (150 километров от Пекина). 7 000 человек! И с невиданной пышностью она была похоронена там. Как символ последней битвы Старого Китая за то, чтобы оставаться ровно самим собой, как символ бесконечного властолюбия и аномальной, даже для среднего человеческого существа аномальной жестокости. Но и как символ перелома эпохи. Дальше у Китая другая история. И многие специалисты говорят, что это уже совсем другой Китай.

Л. ГУЛЬКО: «Все так», Наталья Ивановна Басовская, императрица Цы Си, конец Старого Китая.