Рыцарь Востока - Султан Саллах-Ад-Дин - Все так - 2008-10-12
А. ВЕНЕДИКТОВ: Добрый день, Наталья Ивановна.
Н. БАСОВСКАЯ: Добрый день.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Готовясь к этой передаче, я обнаружил интересный факт о Султане Салах-ад-Дине. Данте в «Божественной комедии» помещает его в круг ада, как неверного, но в первый круг ада, там где находятся такие непростые люди, как Цезарь, Гомер, Гораций, Овидий, Лукиан, люди достойные и их единственная вина в том, что они родились до рождения Христа. А Салах-ад-Дин родился после Христа.
Н. БАСОВСКАЯ: Но они не испытывают никаких мук. У них просто нет перспектив в жизни. Жизнь земная уже прожита.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И вот там оказался единственный человек, который уже родился после рождения Христа и не имел никаких прав на попадание в этот круг.
Н. БАСОВСКАЯ: Скажу, что, как мне кажется, гениальный и гениальный Данте слегка ошибся. Но это не ошибка. Он просто последовал за легендой. А мифы о Салах-ад-Дине одни из самых витиеватых, они напоминают искусство Востоке. Мифологизированы многие. В том числе предполагаемый его друг Ричард Львиное Сердце. Скорее всего, они не встречались. Но что-то общее у них было. Мифы о Салах-ад-Дине изысканы, как восточный узор на ковре. О нём написали многие люди. Его биографов насчитывают больше десятка.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Самое интересное, что о нём в восхитительных тонах, ладно бы арабские биографы, для которых он их Пётр Первый, но и христианские биографы пишут о нём в восторженных тонах. Он продукт мифа двух цивилизаций.
Н. БАСОВСКАЯ: Пожалуй, да. И дело в том, что я тоже над этим думала, почему сотворены такие мифы. О Ричарде Львиное Сердце миф. Он, как английский король, был совершенно непригоден. Он в Англии за 10 лет правления провел несколько месяцев и ограбил страну неоднократно. В мифах, легендах, балладах и Салах-ад-Дин преувеличен невероятно. Каковы его заслуги объективные, мы с вами вспомним. Видимо, эпоха. Двенадцатый век, Крестовые походы. И в ответ та священная война, Салах-ад-Дин называл ее священным походом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Джихад.
Н. БАСОВСКАЯ: Да. Он первым провозгласил священный поход против христиан. Вот источник этих мифов. А стилистика от того, к какой цивилизации эта фигура принадлежит. В сущности исток – 12-ый век, век рыцарства и Крестовых походов. Недавно вышел фильм «Царство небесное», замеченный публикой, с интересом смотрели многие люди. Смело авторы подняли эпизод из Крестовых походов – падение Иерусалима в 1187 году. Они работали очень добросовестно.
Кроме какого-то очевидного нюанса, что у них главнокомандующий обороны Иерусалима почему-то по происхождению кузнец, для чего они это сделали, неизвестно. Он был барон. Но всё остальное сделано с таким интересом, с таким вниманием, приемы боя, осадная техника.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Все совпадает?
Н. БАСОВСКАЯ: Почти до идеала. Никаких глупых, мелких провалов. Как хорошо психологически передано, что каждый, кто принял участие в Крестовых походах, нес с собой свою мечту. Мечта зависела от ряда обстоятельств, домашних, психологических, экономических. Но была мечта. И там, на Востоке, она либо воплощалась, либо погибала. Вот этот романтический ореол вокруг крестовых походов создает романтический ореол этим героям, в том числе Салах-ад-Дину. В сущности, он связан, прежде всего, с третьим Крестовым походом, это один из самых знаменитых походов, потому, что он начинался, как поход трёх королей: Фридриха Барбароссы, Ричарда Первого Львиное Сердце, Филиппа Второго Августа Французского.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И они все были героями наших передач.
Н. БАСОВСКАЯ: Это их очень украшает. Но Салах-ад-Дин был первым, кто организовал реальную оборону и наступление затем против крестоносцев. Два слова о том, что же случилось. Крестовые походы. В 1095 году на юге Франции, в городе Клермон папа Урман Второй произнес призыв к христианам отправиться на Восток и освободить Иерусалим и окружающие земли, связанные с жизнью Христа от неверных, прежде всего Храм Гроба Господня. И поразительный энтузиазм, около 100 тысяч человек, считают современные исследователи, отправились на Восток. Совершенно не зная, куда они идут. Первые двинулись крестьяне, которые не вооружены, с криком «Так хочет Бог».
Что их толкнуло? В речи Урбана Второго есть такая мысль, которая прямо адресована крестьянам: «Кто здесь горестен и беден, там будет радостен и богат». Они шли за радостью, помимо религиозного чувства. Нельзя отделять одно от другого. Без этого чувства они бы не пошли. Но критический 18 век просвещения налепил на крестоносцев несколько потрясающих ярлыков. Крестовые походы, странный пример человеческого безумия, эпидемическая болезнь и т.д. Они очень резко, грубо об этом отозвались. Где-то не так давно предыдущий Папа Римский произносил извинения за Крестовые походы. Это тоже очень важно, потому, что этот порыв, у кого-то абсолютно искренний, у кого-то сочеталось и материальное – стать радостным и богатым – с духовным порывом. Этот порыв принес много бедствий. И бедствий и европейцам, и, конечно, жителям Ближнего Востока.
И вот то, что здесь так выдвинулся Салах-ад-Дин, восславило его имя, прежде всего. Чем он славен на сегодня? Что он сделал? С 1171 года правитель Египта.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А происхождение?
Н. БАСОВСКАЯ: Курд по происхождению.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Не шейх, не эмир.
Н. БАСОВСКАЯ: Нет. Он не родился правителем. Мы знаем мало о раннем его периоде жизни. Он не родился правителем, его первое имя Юсуф, а Салах-ад-Дин – это прозвище, которое означает «благочестие веры», ему родня на роду написали – быть защитником мусульманской веры. И вот эта надпись, как бы мистическая, виртуальная, вела его по жизни на самом деле. Родился в 1138 году, в Тикрите, в деревушке посреди страны курдов, правый берег Тигра. Любопытно, что в этой же деревушке родился Саддам Хусейн.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Тот самый Тикрит?
Н. БАСОВСКАЯ: Да. И во времена Саддама Хусейна, который с курдами обходился самым безобразным образом, был культ в Ираке, культ Салах-ад-Дина. Отодвинув, что он курд, помним, что он суннит. И он категорически стоял на защите суннитской версии мусульманства. Написав ему виртуально на роду такую судьбу, родственники на какое-то время предопределили его судьбу. Его родня – не последние люди. Это люди на службе у халифа. Его дед полководец, вот он в такой приличной семье. Его отдали обучаться. Религия, книги, стихи, философия, увлечение поэтами, например, походить на Бога, погружаться в Бога. Такая судьба.
Кажется, что это юноша-интеллектуал. Меч в его руке не заметен. И он начал карьеру политическую, как мы скажем сегодня, и военную в 32 года.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это поздно. Это уже пенсия для них.
Н. БАСОВСКАЯ: А прожил до 55 лет. Следующая фигура, как бы Салах-ад-Дин-2, вместо тихого, поэтичного, философствующего Юсуфа рождается полководец, политик, правитель, султан и достаточно жестокий человек. Чтобы нам не впасть в ту же самую идеализацию и, может быть, ошибку Данте, мы должны видеть его более объёмно. Во-первых, он, конечно, выдвинулся на военной службе, куда его прихватил его дядюшка из семьи Аюбидов, основав династию Аюбидов, он выдвинулся, дядюшка как бы толкнул его на военную карьеру. И считается, что дядюшка, при поддержке молодого Салах-ад-Дина предотвратили захват крестоносцами Египта. Очень возможно, очень реально.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А дядя был генералом.
Н. БАСОВСКАЯ: Да. Полководец. И вот этот молодой ещё, но не юноша, 32-летний человек вдруг проявляет качества, которые никто не мог ожидать от этого поклонника поэзии, философа, религиозно фанатичного, но тогда не воинствующего, а погружённого в это слияние с Богом, в идеи. Никто от него не мог ожидать такой энергии, такого умения командовать, умения построить войска, а самое главное – выдвинуть идею. Я думаю, что первое, главное восхождение Салах-ад-Дина состоит в том, что он, вместо частичной местной обороны движению крестоносцев на Западе, выдвинул мысль – священный поход, навсегда остановить их. Но что такое крестоносцы на Ближнем Востоке? Не будем говорить про кровавое безумие, но скажем, что идея утопическая.
А. ВЕНЕДИКТОВ: «Царство небесное».
Н. БАСОВСКАЯ: Но там выстроить его реально. Когда они туда шли, они представления не имели, как это далеко. Хроники сохранили такие детали. Когда эти орды несчастных, полуголодных, жаждущих поесть, поэтому совершающих погромы, крестоносцев двигались по Германии, увидели там соборы, вершинку собора, и спрашивали: «Скажите, это не Иерусалим?» Реальности они не представляли. Поэтому это мир отчасти ирреальный. Они строили царство внутри. Но сталкивались с жизнью. И руководителем этого стал Салах-ад-Дин. Но он не оборонец, он завоеватель. Он своё-то царство, не Небесное, создал реальнейшими завоеваниями.
Он завоевал области в Северной Африке, Йемен, подчинил Сирию, Северную часть Месопотамии, и только потом пришел к идее священного похода.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Это Наталья Басовская.
НОВОСТИ
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы слушаете программу «Не так», которая «Всё так», аналог такой. Наталья Ивановна в студии.
Н. БАСОВСКАЯ: Добрый день.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Султан Салах-ад-Дин, он же не был султаном. Как он стал им?
Н. БАСОВСКАЯ: Подозрительно. И довольно не всё точно можно понять из работ специалистов. Но проступает, что, скорее всего, это форма узурпации. Начинается наши сравнения в идеализированном образе Салах-ад-Дина. Он был назначен первым министром за свою энергию, за выдающиеся качества, за умение работать. Халиф назначил Салах-ад-Дина министром, визирем, первым министром. Но в Египте он чужеземец, сириец, сирийцами называли людей курдского происхождения, евреев, людей ближневосточного происхождения. И довольно быстро придворные стали его бояться, уж больно решителен при хворающем султане выдвигается своей энергией. И затеяли его убить.
Было задумано убийство, вполне продуманное. Был отправлен человек, возглавил, как это часто бывали, тот, кто евнух – руководил гаремом султана. Эти люди при дворах Востока играли особенную роль. Но просочилась информация по пути к тому месту, где должен был застать Салах-ад-Дина и убить его, потом пошла молва, что султан сам дал ему в руки нож. Был схвачен этот евнух, был подвергнут страшным пыткам, во всём признался. Пытки Салах-ад-Дина не смущали, идеалом он не был. В те времена по отношению к врагам не было никакого милосердия.
Он расправился с заговорщиками четко и жестоко. Должна была подстраховывать покушение нубийская армия. Она была перебита без всякой пощади. После этого только страх вызывал Салах-ад-Дин при дворе. А султан вскоре умер.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Как-то.
Н. БАСОВСКАЯ: Как-то. Но главное – вовремя. Вот там выдвинулся этот человек, который, конечно, жил вторую свою жизнь, от философии и поэзии перейдя к решительным действиям, к придворной деятельности, проявляя себя всё дальше и дальше как успешный полководец, создавший некое, пока рыхлое, образование на Ближнем Востоке. Оно должно было противостоять крестоносцам. Оно не могло не противостоять. Это как бы соседи западно-европейских государств, иерусалимского королевства, которое они там создали в 1096 году, в ходе первого Крестового похода, которое было попыткой, существовало с перерывами до конца 13 века.
Переселить часть Западной Европы на Ближневосточную почву. Утопическая абсолютно мысль. Но было вложено много в это сил и энергии. Западноевропейскому рыцарству стало тесно в регионе западноевропейском. С конца 10 века действовал принцип майората, всё земельное владение доставалось только старшему сыну.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Куда деться…
Н. БАСОВСКАЯ: …средним и младшим? Так и называлось – проблема средних и младших сыновей. Им некуда деться. Как в известной сказке, им мог достаться только кот.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Одному недвижимость.
Н. БАСОВСКАЯ: Да. И не все коты оказывались волшебными. Эта сказка передаёт какой-то отзвук тех проблем, которые очень заметны были в Западной Европе. Им некуда деться. Продать свой меч тоже пока невозможно, ещё нет сильных, крепких, централизованных монархий, где будет создано постоянно войско. Действуют отряды. В этих отрядах рыцари очень быстро и легко, лишенные наследства, средние и младшие сыновья, превращаются в разбойников. Рыцарский разбой становится бичом Западной Европы. И в призыве церкви пойти на Восток, могло содержаться и это стремление – умиротворить Европу.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И дать там земли.
Н. БАСОВСКАЯ: Да. Совершить такой выход части буйного рыцарства туда, в новые земли. И под красивые религиозные идеи, одно другому не противоречит. И это иерусалимское королевство было супер-образцовым феодальным государством. Они пытались сделать идеальным. Не только идеологическим. Сохранились иерусалимские ассизы, они разработали свод права, более совершенно описано и зафиксированной, чем в Западной Европе того времени. В Западной Европе эти же нормы действовали часто по традиции. Здесь их зафиксировали. Пытались прекратить распри, обеспечить гарантированное поступление ренты от крестьянства. А крестьяне этнически иные. И традиции культуры и сельского хозяйства, и торговли, здесь другие, чем в Западной Европе.
Но они бились над тем, чтобы сделать это королевство реальным. И в фильме «Царство Небесное» показано событие – падение Иерусалима в 1187 году. Королем был Ги де Лузиньян, он правильно показан. Французский представитель французской знати из Пуату. За этот королевский престол в Иерусалиме бились видные представители западноевропейской знати. И в этот момент был Лузиньян. Они были дальними родственниками Ричарда Львиное сердце. Этот Ги вошёл в историю воспоминаний современников, как неудачный правитель, неумелый, недальновидный, который в интеллектуальном состязании с Салах-ад-Дином все время проигрывал.
Салах-ад-Дин умел себя окружить умными, толковыми, исполнительными людьми, а у Ги де Лузиньяна всякие выходки допускали из окружения советники, а когда и не советовались. И получилось так, по не вполне ясным причинам, что не он руководил обороной Иерусалима.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Он же вышел с войском.
Н. БАСОВСКАЯ: Да. Но сам Лузиньян оказался в плену и Салах-ад-Дин его отпустил.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Кстати, в некоторых хрониках арабских описано, почему он его отпустил. Он считал, что лучше во главе крестоносного воинства будет стоять слабый, заносчивый правитель.
Н. БАСОВСКАЯ: Очень верю. Был умен. То, что он до 32 лет только интеллектуально и духовно развивался – вещь, не вредная для завоевателя. У него получилось это сочетание интеллектуальной жизни и способности его эпохи, его семьи рыцарской, семьи военных. Редкое сочетание, поэтому оно его так и выдвинуло. И вот тут высшая точка идеализации Салах-ад-Дина. Иерусалим пал, это большая трагедия. Лузиньян вообще бестолковых правитель. Барон делал всё, что возможно, но силы были неравны. И вот город, который был уже под властью христиан 80 с лишним лет, а это исторический срок. Мы хорошо ощущаем, что такое несколько десятилетий одной системы и падение этой системы. Мы это знаем не понаслышке.
Пал город после 80 лет христианства. Как описано и в хрониках, и знаменитый историк Крестовых походов французского романтика Мишо, наверное, лучшая романтичная версия падения и горе христиан. Они в горе, они рыдают, они целуют те места, по которым проходил Иисус Христос. Они обрисовали всё – и Крестный ход, и Голгофу. Насколько точно, никто не знает. Но для них было точно. И всё это наблюдал победитель Салах-ад-Дин.
И вместо того, чтобы учинить резню, как это сделал Ричард Львиное Сердце, когда он захватил Акру. 2,5 тысячи мусульман сначала раздели, а потом изрубили. А здесь нет. Он наблюдает, и как пишут все источники, Вы совершенно верно сказали, и арабские, и христианские источники, что там не было злорадство победителя, было что-то даже красивое. Умён был человек. Он сказал несколько ободряющих слов королеве Сибилии, сестре Лузиньяна, даже слова какие-то ободряющие. Сказал, что они могу вынести то, что они могут унести на себе. И когда увидел, что многие несли на себе престарелых родных, известные сюжеты средневековья, раненых, был так растроган, умилён. Он знал это, но умел рисовать свой образ.
Он назначил очень маленькую плату за выход из города. Реальный выкуп, который можно заплатить. У многих не было этих средств, тогда он разрешил выйти без выкупа. И тут выяснилось, что они, выйдя из города, просились на корабли, чтобы уплыть. И жадные генуэзцы, они всегда были жадными. Христиане об этом пишут возмущенно. Затребовали денег. А у многих денег не было. Для многих Крестовые походы были паломничеством, где материальные интересы не состоялись. Они, может, присутствовали, но не реализовались. Никто бы от них не отказался. Это паломничество, это к Храму Гроба Христова.
Он разрешил сохранить этот храм. Все остальные христианские храмы переделывались в мечети. Омывались водой с розовыми лепестками, считалось, что это очистит. А Храм Гроба – оставить. Он разрешил туда приходить паломникам за определенную, умеренную плату. И то, что он заплатил за часть паломников жадным генуэзцам, а его брат добавил денег – это создаёт образ трогательный. И вот кажется, что сейчас впадёшь в это умиление.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Слеза упала.
Н. БАСОВСКАЯ: Но те же источники очень спокойно сообщают о том, что… мы говорим, что приход его к власти был сомнительный.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Узурпатор.
Н. БАСОВСКАЯ: Скорее всего так. Просто никогда это не признавалось открыто. Основатель новой династии. А что такое новая династия? Здесь есть сомнительный уход предыдущей. Известно, что Салах-ад-Дин при всех этих чертах, так хорошо вылепленных, причём, в лепке он участвовал сам, я в этом не сомневаюсь, прощание с побеждёнными – это умнейший поступок. Но неоднократно тех, кого он считал врагом, он казнил лично. Вот это не совсем для рыцарской морали удачная грань. Это показано и в фильме.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Роже де Шатильон. Причём, историческая фигура совершенно. И хроники описывают, что Роже де Шатильон и Ги де Лузиньян были в плену, когда было очень жарко. И Салах-ад-Дин предложил чашу с водой Ги де Лузиньяну.
Н. БАСОВСКАЯ: Даже с щербетом.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это означало, что он не может казнить его, потому, что принял из его рук дар. И когда Роже де Шатильон потянулся, Салах-ад-Дин выхватил меч и обезглавил его прямо в шатре.
Н. БАСОВСКАЯ: Он сказал: «Я тебе не предлагал этого напитка». И обезглавил. Полную идеализацию не вписывается.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Михаил Махнёв из города Кемерово спрашивает Вас, а насколько существенно отличался кодекс рыцаря Востока от кодекса рыцаря Запада? Традиционно считается, что рыцарство в Европе вымерло с развитием огнестрельного оружия и экономики. На Востоке этого не произошло. Почему? Они что, более духовны или более консервативны, более догматичны?
Н. БАСОВСКАЯ: Очень интересный вопрос, а главное – говорящий о том, что человек читает, думает, что его интересует по-настоящему глубокие вопросы, не имеющие однозначные ответы. Я не претендую на всезнание, мне лучше известны кодексы Западноевропейского рыцарства. Но мнение у меня есть. Западноевропейский кодекс рыцарства во всех основных, главных параметрах. Не является противоположным кодексу рыцарскому на Востоке. Там сочетается меч и вера. Совершенно как реальные, гармоничные сочетания.
Мы критически отозвались, что сам рубил голову в шатре.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий напоминает: «А как же насчёт 230 обезглавленных храмовников?»
Н. БАСОВСКАЯ: И это было. Безусловно. Тем более, что храмовники были главной силой сопротивления. Они были очень воинственные и до конца держались. И он не был милосерден к ним.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Великий магистр храмовников заявлял, что клятва, данная неверному не имеет значения. И эти клятвы нарушались, а Салах-ад-Дин в понимании того, что это предательство…
Н. БАСОВСКАЯ: Он был убежден, что поступает правильно. Так почему оказался более живучим кодекс этой чести на Востоке, как очень грамотно поставлен вопрос, чем на Западе? Тут большой комплекс причин. Я без деталей. Разность путей развития цивилизаций. Средневековая Западная Европа – это цивилизация вполне определенная, ограничившаяся сроком жизни в 1 тыс. лет. На Востоке средневековье, как цивилизация, жила дольше. И вообще, Востоку эволюция в социальных процессах, духовных, гораздо больше свойственна, чем революция.
Нет гигантских скачков, таких, как возрождение, реформация, даже умирание этого кодекса. Он умер во время Столетней войны. Он умер до середины 15 века. Восток эволюционирует, там сохраняются традиции центральной власти, мощной власти, безграничной. Ведь халиф – это и духовный лидер, и лидер политический, в одном лице. На Западе власть от Бога у короля, но ведь кто-то с этим спорит. Там никто не спорит. Там подданные и их властители, которые слиты с божеством. И в этой эволюционной системе развития и рыцарские кодексы, и явления, нормативы рыцарского поведения умирают медленнее, но где-то к 18 веку тоже умирают.
Потому, что это не вечная стилистика, она свойственна определенному этапу развития. Правильно ли мы это называем средневековьем на Востоке? Я не уверена. Потому, что средние века на Западе – века между античностью и возрождением. А там это этап цивилизационного развития. Может быть, для удобства мы правильно говорим – средние века.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вернемся к истории Салах-ад-Дина и его антипода Ричарда Львиное сердце. История с династическим браком, который из романа в роман, и в романе Вальтера Скотта «Талисман» это дело проявляется. Должен был отдать Салах-ад-Дину свою сестру. Иногда говорят брату Салах-ад-Дина.
Н. БАСОВСКАЯ: Мысль о каком-нибудь браке всю жизнь преследовала фигуру Ричарда Львиное Сердце. Но никогда не удавалось. И есть другая версия, что не могла удаться. Что женщины его не интересовали, что его ориентация была нетрадиционной. И он периодически в этом каялся, бичевался. Чего только здесь не нагорожено, каких только легенд! Эти легенды должны были быть, должны были родиться. Почему? Для этой эпохи средневековья, как мы условно ее называем, свойственно считать лучшим способом любого политического договора, любого союза, любых отношений, какой-нибудь брак.
И, как правило, это оправдывалось, хотя и не всегда. Случались перевороты и невесту отправляли домой. Так было в Англии, отправили невесту во Францию во время Столетней войны. И эта мистика разговоров…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но отдать неверному! Это невозможно.
Н. БАСОВСКАЯ: Я совершенно убеждена, что это невозможно. А идея принятия другой веры, которая придёт позже, в России это характерно, как царицы русские принимали православие, но это и то, и другое – христианство. К нам прибывали царевны, принцессы христианки. И они конфессию уточняли только в пределах одной веры. А вот неверную мусульманскую веру сменить на христианскую или наоборот совершенно не допускают. Создавался этот миф, думаю, даже современный. Потому что он ложился, это горизонтальные связи, рыцари всех краев соединяйтесь. Мне часто хотелось бы этот девиз, применявшийся к пролетариям не вполне обоснованный, применить к рыцарям.
Их горизонтальная близость очень важна, важнее, чем вертикальная. Они должна придерживаться одной какого-то нормативного поведения, благородство, легендарно оформленного. И тогда неважно, кому ты служишь. Но религия вносит и в эту горизонтальную связь очень большое уточнение. И чем труднее была судьба Иерусалима, тем сложнее были возможные эти связи и контакты. Ведь на самом деле, кто там был прав? Или сегодня, допустим, дикую такую выскажу мысль. Да никто и не может быть там прав! Потому, что у каждого там своя правота. Это древнейшая, запутанная история о том, кому принадлежат эти земли.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Которая продолжается, замечу.
Н. БАСОВСКАЯ: Она вечна. И мне кажется, что она никому не принадлежит, эта земля. Мне давно пришла в голову эта мысль. Она какая-то божья, божественная, связанная с мыслями человечества. И попытка людей решить ее политически всегда была и будет неудачной. Ведь Иерусалим возвращался под власть христиан, примерно на 15 лет, во время шестого Крестового похода. Кажется – вот оно – счастье, мы вернули. 1228 год. Возвращается. В 1244 году снова потерян. Нет Салах-ад-Дина, но дело, им начатое, продолжалось. Потому, что под ним была могучая и экономическая, и политическая, и духовная основа.
А. ВЕНЕДИКТОВ: И Салах-ад-Дин умер сразу после третьего Крестового похода.
Н. БАСОВСКАЯ: Очень скоро умер. Умер естественным образом, никаких предположений, что его смерть была как-то не такова, нет. Но после его смерти в его державе, как всегда после таких сильных личностей, безумные распри, отчаянная борьба претендентов на престол, одна ветвь, вторая ветвь, родня его дядюшки, его собственная родня… Это нормальные времена, Восток переживает то, что мы называем в нашей истории феодальной раздробленностью. И чем крупнее была личность, на время державшая земли под железной своей рукой, дланью, тем обязательнее были эти распри после ухода человека из жизни. Но не из Истории.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Наталья Басовская.