Непроцессуальные обращения в суд: что это такое? - Временно обязанный - 2011-05-11
М. КОРОЛЕВА – 23.08 в Москве. Всем добрый вечер. Владимир Платонов – председатель Мосгордумы тоже в студии. Здравствуйте.
В. ПЛАТОНОВ - Добрый вечер.
М. КОРОЛЕВА – Давайте напомним у нас много средств связи. Для sms +7-985-970-45-45, кроме того, нас показывает Сетевизор наши партнеры на сайте «Эхо Москвы» вы можете смотреть с нескольких ракурсов то, что происходит в студии. Кроме того, у нас трансляция в RuTube, и можете в твиттер тоже присылать свои вопросы. Аккаунт vyzvon. Владимир Михайлович, когда я например, слышу или вижу такие словосочетания как «непроцессуальное обращение в суд», тут впору зевнуть и выключить радио. Обычному человеку это кажется невероятно скучно.
В. ПЛАТОНОВ - А если вы услышите «телефонное право», оживление же будет.
М. КОРОЛЕВА – Конечно, это куда интереснее.
В. ПЛАТОНОВ - Это очень близко.
М. КОРОЛЕВА – Между тем, как я понимаю, это то самое, эти непроцессуальные обращения в суд, это то, что мешает нашей судебной системе больше всего, что делает ее зависимой. Когда мы говорим, у нас нет независимого суда, у нет независимой судебной системы, это все из-за них проклятых. Потому что вчера это было, когда президент Медведев на совещании по реформе судебной системы заговорил о том, что нужно придать огласке, гласности все непроцессуальные обращения в суд. И давайте разбираться, что он имел в виду.
В. ПЛАТОНОВ - Не совсем немножко так, президент поднял очень важнейший вопрос, он уже сейчас отрегулирован законодательством. Например, в Уголовном кодексе есть глава 31-я, это преступление против правосудия. 22 статьи, которые рассматривают наказание, начиная от воспрепятствования осуществления правосудия и производства предварительного расследования. Там различные формы вмешательства, но не просто вмешательства, а вмешательства в целях воспрепятствования осуществления правосудию. И заканчивая, последняя статья, это кажется укрывательство преступлений. Есть эти преступления. А президент говорил о том, что существуют формы и есть пример Арбитражного суда уже два года, есть такой термин в приказе председателя Верховного Арбитражного суда о том, что такие непроцессуальные обращения должны фиксироваться. Прислало какое-то должностное лицо письмо по рассматриваемому делу, как правило, это делают депутаты, потому что просто…
М. КОРОЛЕВА – То есть вы например.
В. ПЛАТОНОВ - Я например. Но дело в том, что мы не можем рассматриваться как просто какие-то должностные лица, потому что формально по закону мы замещаем государственную должность и мы избираемся гражданами, чтобы представлять и защищать интересы граждан в жизни. И вот у нас есть еще закон о статусе депутата, где у нас есть обязанность обращаться в инстанции различные…
М. КОРОЛЕВА – То есть вы входите в противоречие с законами.
В. ПЛАТОНОВ - Здесь нет противоречия. Здесь есть несколько законов и если как было предложено президентом, эти материалы будут публиковаться, они будут доступны, известны, будет видно, есть вмешательство или попытка вмешаться в деятельность и воспрепятствовать деятельности правоохранительных органов или нет.
М. КОРОЛЕВА – Давайте конкретно.
В. ПЛАТОНОВ - Любые мои обращения можно опубликовать и я готов за каждое отвечать и я вам хочу сказать, что, не вмешиваясь в деятельность, а здесь другой термин можно употребить, что я не вмешиваюсь в деятельность, а я вмешиваюсь в бездействие чиновников и должностных лиц.
М. КОРОЛЕВА – Хитро.
В. ПЛАТОНОВ - Это не хитро. Это правда. когда должностное лицо обязано объективно рассмотреть все материалы, которые имеются, а он это не делает, это бездействие.
М. КОРОЛЕВА – Но вы вмешиваетесь в процесс, правильно?
В. ПЛАТОНОВ - Я не вмешиваюсь в процесс, потому что я не говорю, что нужно сделать. А например, я направляю в суд или в правоохранительные органы заявление гражданина, которое пришло ко мне как депутату, защищающему интересы, где я прошу приобщить данные материалы к материалам следствия или материалам судебного заседания. И я действую гласно и открыто.
М. КОРОЛЕВА – При этом вы не имеете никакого отношения сами по себе к этому процессу.
В. ПЛАТОНОВ - Никакого.
М. КОРОЛЕВА – Это непроцессуальное обращение?
В. ПЛАТОНОВ - Формально это выглядит как непроцессуальное обращение. Но по действующему законодательству я имею право представлять интересы как бы любого гражданина. Любой гражданин имеет право обратиться ко мне за помощью и я обязан ему оказать помощь. И в моих обязанностях депутатов ГД и членов Совета Федерации есть обязанность обращаться с запросами и в суд, и в Генпрокуратуру. Это сказано в законе. Запрос члена Совета Федерации и депутата ГДЮ, депутатский запрос вправе председателю правительства, членам правительства, генеральному прокурору, председателю Следственного комитета.
М. КОРОЛЕВА – Ну так все-таки разъясните мне как юрист, вот эти депутатские обращения, сейчас чиновничьи мы оставим в стороне, они могут называться и относиться к этим самым непроцессуальным обращениям, о которых говорил президент. Или это нечто совсем другое.
В. ПЛАТОНОВ - Вы знаете, это формальное определение есть. Потому что в законе четко определено, кто является участниками хотя бы уголовного судопроизводства, это суд, со стороны обвинения прокурор, следователь, органы дознания, потерпевший, гражданский истец, частный обвинитель, участники со стороны защиты, подозреваемый, обвиняемый, иные участники судопроизводства свидетель, эксперт. Все остальные не перечисленные в законе, их можно условно назвать, что они непроцессуальной стороной являются. Но я еще раз говорю, что просто формально сказать, если это не непроцессуальное обращение, то это незаконно, это нельзя сказать. Потому что я вам привел пример, депутаты всех уровней, у них есть обязанность принимать меры по защите прав своих избирателей. Поэтому самая надежная защита от неправомерных действий это конечно прозрачность. Человек, который пишет какой-то документ, и если у него попытка вмешаться в ход следствия, что прошу рассмотреть, я уверен, что такой-то является невиновным. Это явное вмешательство в деятельность суда, депутат или кто-то еще возлагает на себя право полномочий суда. Только суд вправе определить, виновен или невиновен человек. А просто его материалы направлены для приобщения, я считаю, что здесь никакого вмешательства нет.
М. КОРОЛЕВА – Скажите, такое обращение депутатское, например, оно как-то фигурирует не в материалах дела, а на суде звучит, что депутат такой-то обращался с таким-то запросом. Это оглашается?
В. ПЛАТОНОВ - У нас, насколько мне известно, это не оглашается. Но вроде в арбитражном суде это есть в материалах.
М. КОРОЛЕВА – И на сайте.
В. ПЛАТОНОВ - А сейчас все материалы в арбитражных судах рассмотрений дел публикуются, вывешиваются на сайте.
М. КОРОЛЕВА – Это исключительно инициатива арбитражного суда. А почему этого нет в законе, в законах?
В. ПЛАТОНОВ - Дело в том, что в какой закон это поместить.
М. КОРОЛЕВА – Вам виднее.
В. ПЛАТОНОВ - Я уже назвал, что есть преступления против правосудия. Это уголовно наказуемое действие. Здесь возможно в уголовно-процессуальный, арбитражный процесс туда включить как обязанность. Сейчас пока это два года практика в арбитражном суде. Если действия незаконны, то можно и дело уголовное возбуждать, привлекать к ответственности. Здесь есть статья в уголовном кодексе. Но мне кажется, что именно опубликование, это хорошая профилактика, люди будут знать, что то, что они пишут, это будет достояние всей общественности и если кто-то нарушит, то депутата, парламентария это будет характеризовать с отрицательной стороны. Поэтому я считаю, что нормальная профилактика и можно в процессуальный кодекс внести обязанность публикации в материалах или озвучивать все письма, которые поступили, в том числе со стороны депутатов.
М. КОРОЛЕВА – Насколько я читала, в США делается именно так. То есть просто перед началом процесса оглашаются все подобные непроцессуальные обращения. По пунктам, обращались такие-то с такими-то заявлениями.
В. ПЛАТОНОВ - Дело в том, что я вообще не люблю примеры из чужой жизни.
М. КОРОЛЕВА – Отчего же это?
В. ПЛАТОНОВ - А я вам объясню, почему. Потому что там совершенно другая континентальная система. Там англо-американская система права. У нас есть уже достойные примеры, давайте руководствоваться ими. Ведь можно посмотреть, насколько уменьшилось количество обращений за эти два года. Это же можно выяснить. И я считаю, что действительно должна быть хорошая профилактика.
М. КОРОЛЕВА – Но это пока некая все равно добрая инициатива что ли. А если она не описана законодательно…
В. ПЛАТОНОВ - Это не добрая инициатива, это нормальная защита судей от воздействия извне. Новая форма, ответ на те случаи, которые могут происходить. Потому что термин «телефонного права» там есть предложение еще посмотреть, чтобы фиксировать телефонные звонки, но это довольно сложно, потому что судья является спецсубъектом, невозможно в отношении его проводить оперативно-розыскную деятельность. Какие-то дознания, следствие, без особого на то разрешения судебных органов.
М. КОРОЛЕВА – То есть его звонки нельзя прослушивать.
В. ПЛАТОНОВ - Поэтому его звонки прослушивать просто так невозможно. Хотя это в интересах, может указывать какой-то один телефон доступный и судья дает согласие в целях моей защиты, я согласен на то, чтобы этот телефон прослушивался. И я тогда буду защищен от какой-то провокации.
М. КОРОЛЕВА – Владимир Михайлович, но вы же понимаете, что у нас все упирается именно в это. И вчера…
В. ПЛАТОНОВ - Во что именно в это?
М. КОРОЛЕВА – В телефонные звонки. Потому что в том, что касается документов написанных бумажек, с этим я думаю у нас все в порядке. Вот, пожалуйста, депутатские обращения, но вы прекрасно, наверное, понимаете, что все упирается, вся неправосудность, вся зависимость судебной системы упирается в телефонные звонки. Когда чиновник снимает трубку и говорит: слышь, Михалыч, давай там посмотри. Нет?
В. ПЛАТОНОВ - Дело в том, что мифы и легенды, что невозможно подсчитать, оно множится и кажется чем-то страшным.
М. КОРОЛЕВА – Этого нет, Владимир Михайлович?
В. ПЛАТОНОВ - Я вам гарантирую, что половина должностных лиц не знает, что под них берутся деньги. Установить, сколько было этих телефонных звонков, только можно их когда они есть. Тот человек, который звонил, он никогда не сознается, и тому человеку, которому звонили, он если и сообщит об этом, он не сможет это доказать. А вот такие представления даже в той статье, которая сегодня была опубликована в «МК», сослались якобы на мой звонок.
М. КОРОЛЕВА – Расскажите, кстати, раз мы к этому обратились. Сегодня в «Московском комсомольце» сказано, что вы заступились за какого-то оборотня.
В. ПЛАТОНОВ - Вы знаете, просто написали и написали. Хотя я подробно объяснил, что было на самом деле. Но написано так, как интересно…
М. КОРОЛЕВА – Ну расскажите слушателям. Что за история.
В. ПЛАТОНОВ - Просто я возглавляю федерацию дзюдо Москвы, и на праздник произошла совершенно нелепая ситуация, молодой человек с 13, сейчас ему 22 года, более 9 лет занимается спортом, достиг определенных хороших результатов, побеждал на различных чемпионатах, в том числе на мировых и его задерживают в машине, которую он угнал. Еще пропадает сумка, все в замешательстве, как это квалифицировать и его объяснения. И я когда узнал об этом и зная его и зная работу тренеров с ним, я счел возможным подписать ему характеристику как возглавляющий федерацию дзюдо. Положительную характеристику. Я счел возможным написать, что если будет необходимость, я готов гарантировать, что он будет являться на следствие по первому требованию. И его не нужно арестовывать.
М. КОРОЛЕВА – Это является непроцессуальным обращением?
В. ПЛАТОНОВ - Нет, это процессуальное. Сделав это, я уже стал участником процесса, потому что я являюсь гарантом того, что он будет являться в суд.
М. КОРОЛЕВА – А в чем разница, то есть вы становитесь поручителем.
В. ПЛАТОНОВ - Да, я за 17 лет работы, это мое 4-е поручительство, и те люди, за которых поручался, были оправданы по двум делам, два дела еще рассматриваются.
М. КОРОЛЕВА – А что там с телефонным звонком, почему ссылаются на ваш звонок?
В. ПЛАТОНОВ - Ссылаться на телефонный звонок и предполагать, что якобы начальник ГУВД после звонка председателя городской думы дал поручение прекратить дело, это просто чушь, фантазии, болезненные фантазии по телефонному праву. Во-первых, никакого отношения расследование уголовного дела данного не имеет к подследственности милиции, сразу же появились сотрудники прокуратуры и расследовали это дело. И поэтому все фантазии, это фантазия журналиста, это на совести журналиста, который пишет. Потому что я объяснил, что никакого вмешательства с моей стороны и телефонного права никакого не было.
М. КОРОЛЕВА – Хорошо, оставим эту историю. Просто давайте я вас спрошу, а вы раньше обращались в правоохранительные органы как депутат с такими просьбами, обращениями…
В. ПЛАТОНОВ - Секундочку. Я вам сказал, четыре ходатайства было. А я обращался неоднократно, у меня есть свежий эпизод. Я обратился по одному объекту в прокуратуру города 28.04.2011, где я четко говорю, что… вернее, извините 2 марта 2011 года, и я пишу, что считаю такое положение недопустимым, направляю поступившее обращение, прошу поручить проверку его доводов, а также законность решения поднадзорных органов. Это я направил прокурору города Москвы 2 марта. И вот 28 апреля я получил ответ, что из материалов доследственной проверки следует, что неустановленные лица, имея умысел, направленный на хищение долей уставного капитала, то есть подтверждается полностью, дано поручение и расследуется уголовное дело. Вот я как депутат, ко мне обратились граждане, и я вмешался в эту ситуацию. Я обязан вмешиваться во все эти ситуации, где я как юрист вижу нарушение закона, и законодательством сделано так, что депутат, даже если он не юрист, он имеет право взять на работу тех людей, которые оказывают ему профессиональную помощь. Вот у меня помощниками работают два профессионала, бывшие работники прокуратуры. Я сам работник прокуратуры. И это позволяет мне увидеть, с чем я не согласен и я пишу, с чем я не согласен. Какими-то действиями. Есть женщина, которая обратилась ко мне, уже прошло два года, как было решение суда, признавшее ее, что она похитила государственное имущество путем мошенничества. Мое обращение в Верховный суд вследствие этого обращения и представленных документов позволило Верховному суду внести протест, это было решение то судебное, приговор отменен, она была оправдана. И все это делается не то что я написал, и человека освободили. Я обращаюсь только в те инстанции, которые имеют право вмешаться в эту ситуацию. И вынести оправдательный приговор.
М. КОРОЛЕВА – То есть в данном случае вы выступаете, не вы конкретно, а депутат выступает как представитель…
В. ПЛАТОНОВ - Любой депутат как представитель.
М. КОРОЛЕВА – Но президент вчера говорил вот о чем, что здесь граждане попадают в неравные условия. Что не у всех есть возможность иметь неких заступников.
В. ПЛАТОНОВ - У каждого избирателя есть депутат, другого у нас быть не может, и даже если гражданин не ходил на выборы и не голосовал за данного депутата, депутат никогда об этом не узнает, можно войти к любому на прием, сказать: я за вас голосовал, помогите мне.
М. КОРОЛЕВА – Ну хорошо, оставим депутатов. Потому что с этим вроде бы все понятно. Действительно в данном случае вы представляете интересы…
В. ПЛАТОНОВ - А для должностных лиц других есть четко закон, в котором сказано, что обращение, в котором обжалуется судебное решение, в течение 7 дней со дня регистрации возвращается гражданину, направившему обращение с разъяснением порядка…
М. КОРОЛЕВА – А человеческим языком.
В. ПЛАТОНОВ - …обжалования данного судебного решения. То есть должностное лицо, когда идет судебная тяжба, должен вернуть гражданину, таков закон. Как я делаю, я гражданину разъясню, что он меня просит вмешаться в судебное разбирательство, я не имею право это делать. Но его жалобу я направил в судебные органы для приобщения и изучения.
М. КОРОЛЕВА – Хорошо. Обратимся что называется на самый верх. Вот представьте себе, происходит некое громкое убийство, политическое убийство, как история некая, связанная с адвокатом Маркеловым и Бабуровой. Выступает президент и говорит: я требую, чтобы это было взято под особый контроль, я лично буду контролировать ход следствия. Или выступает генпрокурор и говорит: я беру это дело под свой личный контроль. Это простите, нельзя считать непроцессуальным обращением, причем публичным.
В. ПЛАТОНОВ - Нет, это высшее должностное лицо, и в его обязанности входит, в том числе и реализация конституционных прав и защита всех граждан.
М. КОРОЛЕВА – Разве это не давление на суд?
В. ПЛАТОНОВ - Нет. Это не давление на суд. Это президент как гарант, как генеральный прокурор говорит, что… Для граждан пострадавших без разницы, известные они лица, написано об этом преступлении в газете или нет, но знаковые какие-то страшные преступления, циничные, особо циничные преступления, если их берут должностные лица на контроль, они об этом заявляют. Я не рассматриваю это как вмешательство, но то, что обо всех преступлениях знает президент, здесь можно об этом поговорить.
М. КОРОЛЕВА – Ну да, мы же исходим из равенства граждан перед законом.
В. ПЛАТОНОВ - Люди остаются, понимаете, в чем дело, можно было бы опасаться, если бы данный случай рассматривался не по закону, а по какому-то другому желанию президента. И эти бы желания выходили на рамки закона. Все равно все рассмотрение для всех граждан и в данном конкретном случае происходит в рамках действующего законодательства.
М. КОРОЛЕВА – Но, тем не менее, как у нас бывает часто в России, пожелания высшего должностного лица, они же все-таки уже подталкивают к некому ходу событий. Возможно, суд развивался бы по-другому. Нет?
В. ПЛАТОНОВ - Нет, я не готов с вами согласиться. Дело в том, что судья, будучи назначен президентом на эту должность, пройдя всю процедуру, он не подчиняется ему. Он процессуально самостоятелен. Точно также я следователем будучи, при рассмотрении конкретных дел, я был процессуально самостоятельным. И прокурор имел право мне только письменно дать какое-то поручение, но это была уже ответственность прокурора.
М. КОРОЛЕВА – Но теперь уже дело прошлое, признайте, вам звонили, когда вы были следователем когда-то? Поступали такие звонки?
В. ПЛАТОНОВ - Мне не звонили, я знаю, что по одному делу был звонок прокурору из крупной городской организации по делу по технике безопасности. Единственное, что сделал прокурор, он мне сказал об этом, говорит: Владимир Михайлович, а какие перспективы по этому делу. Я сказал, вы знаете, там нет тяжких последствий, я совершенно спокойно планирую это дело направить в товарищеский суд.
М. КОРОЛЕВА – Да.
В. ПЛАТОНОВ - Видно, в этом и заключалась какая-то просьба. Но здесь не было какого-то выкручивания рук, что совершено тяжкое преступление, а мне предложили это дело направить в товарищеский суд или еще что-то.
М. КОРОЛЕВА – Ну ладно тогда, оправдались, в общем.
В. ПЛАТОНОВ - Не оправдались, а рассказал, почувствуйте разницу.
М. КОРОЛЕВА – Владимир Платонов, председатель Мосгордумы. Мы говорили о непроцессуальных обращениях в суд. До следующей встречи, счастливо.