40 лет выхода человека в открытый космос - Владимир Решетов, Мария Побединская, Сергей Авдеев - Вокруг света - 2005-03-18

С.БУНТМАН – Сегодня у нас замечательное событие в мире, и у нас в эфире, потому что сегодня – вот день в день так получилось, что у нас передача, и ровно 40 лет назад вышел в открытый космос Алексей Леонов, корабль «Восход-2» улетел в тот же день, и все мы это видели – ну, все, кто мог видеть тогда. Я сразу представлю гостей. У нас в гостях Мария Побединская, журналист и автор материала «Шаг в бездну» в мартовском номере журнала – большой материал, хороший. Здравствуйте!

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Здравствуйте!

С.БУНТМАН – У нас в гостях летчик-космонавт, герой России, Сергей Авдеев. Здравствуйте, добрый день!

С.АВДЕЕВ – Добрый день!

С.БУНТМАН – Я вас поздравляю с этим событием – потому что это гениальное событие-то, замечательное. У нас есть такие вещи в стране, которыми можно бесспорно просто гордиться – вне политики, вне всего – там, 12 апреля, 18 марта – такие замечательные даты.

С.АВДЕЕВ – Да, я согласен, и хотел бы поздравить с этим праздником всех радиослушателей, Вас…

С.БУНТМАН – Спасибо, спасибо!

М.ПОБЕДИНСКАЯ – И вас всех!

С.БУНТМАН – И нас всех! И у нас в студии еще Владимир Решетов, редактор научного отдела журнала «Вокруг света». Здравствуйте, Владимир!

В.РЕШЕТОВ – Добрый день!

С.БУНТМАН – Вас тоже поздравляю!

В.РЕШЕТОВ – Спасибо!

С.БУНТМАН – Нам в Интернете задали вопрос – сейчас пока присылают нам слушатели – задали вопрос в Интернете. Вопрос Сергею Авдееву: «Помните ли Вы, - причем спрашивает Владимир Решетов, но из Латвии.

В.РЕШЕТОВ – О, бывает!

С.БУНТМАН – Полный тезка, журналист и продюсер он. «Помните ли Вы, какое впечатление на Вас произвел выход Алексея Леонова в космос?»

С.АВДЕЕВ – Я сам не помню вот этого момента, помню только первый выход человека в открытый космос. Но со временем, занимаясь уже космонавтикой непосредственно, более представлял, что означает и следующий этап – выход не просто в космос, а в открытый космос.

С.БУНТМАН – Ну да, да. Я очень хорошо помню этот день, я помню, что я пришел из школы, вот, в 65-м году, и я помню эти кадры, вот, в таком телевизоре маленьком, телевизор «Луч», и в нем летает Алексей Архипович Леонов.

С.АВДЕЕВ – В линзе.

С.БУНТМАН – Да… Нет, без линзы – это КВН, у нас был чуть более продвинутый. Вот здесь вопрос принципиальный задан, и сейчас всем участникам я его задам. Вопрос из Израиля нам пришел по Интернету. «Константин Феоктистов не раз говорил, что риск человека в такой враждебной ему среде, как космос, не оправдан качеством и результатами. Роботы сделают гораздо лучше». Пожалуйста, ответьте, и Мария Побединская, и Сергея Авдеев, вот Мария Побединская как автор этой статьи.

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Ну, во-первых, не все могут сделать роботы. И глаз человека невозможно заменить сенсором робота, и реакция человеческая, и мозг – все-таки, это пока еще незаменимо, и поэтому, да, где можно – где можно – автоматы должны заменять человека. Но все равно, первопроходцем в любом случае будет человек. И если вместо Алексея Леонова первый раз в открытый космос вышел автомат – ну, у нас бы не было сегодня праздника.

С.БУНТМАН – Ну, вышел и вышел… Ну и что, первый спутник – это тоже автомат в открытом космосе.

С.АВДЕЕВ – Ну, он сразу уже в открытом.

С.БУНТМАН – Конечно, да, он сразу, он сам в открытом, он же не может еще в кабине быть. Вот а Ваши ощущения, вот у Вас открытых космосов сколько?

С.АВДЕЕВ – У меня десять.

С.БУНТМАН – Десять, да?

С.АВДЕЕВ – Да.

С.БУНТМАН – Тут у нас вопрос в Интернете, «Все ли были штатные?»

С.АВДЕЕВ – Ну, вы знаете, что касается штатных-нештатных выходов… они штатные. Но штатные как? Обычно к выходу готовятся на Земле и проводят при этом, ну, минимум две-три тренировки – в гидробассейне, иногда на летающей лаборатории. У меня были такие выходы, к которым я на Земле не готовился, а готовился только в полете. И сам по себе этот выход, в котором я принял участие, и мы сделали достаточно такую, важную работу – раскрытие большой антенны грузинско-итальянской. Вот. Этот выход – нельзя сказать, что он был нештатным, но в том плане, что он был непланируемым заранее при подготовке на Земле – это да.

С.БУНТМАН – Сергей Авдеев у нас в гостях, в студии, в нашей совместной передаче с журналом «Вокруг света», сейчас мы послушаем новости и продолжим.

НОВОСТИ

С.БУНТМАН – Мы говорим о космосе, 40 лет со дня первого выхода человека в открытый космос в скафандре, а не в кабине корабля, естественно. И у нас в гостях сегодня летчик-космонавт, герой России, Сергей Авдеев, Мария Побединская, журналист и автор материала «Шаг в бездну», и редактор научного отдела журнала «Вокруг света» Владимир Решетов. Чем принципиально отличается пребывание в космосе в открытом в скафандре когда вы, от того, что вы ощущаете, когда вы в корабле? Или на станции.

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Вы знаете, вот я слышала от многих космонавтов, которым посчастливилось выходить в открытый космос, они говорили так, что если ты не выходил в открытый космос, то ты, вроде, и в космосе не был. Ну и что, что ты в корабле летал? Ты через иллюминатор все это видел.

С.БУНТМАН – Ну, это уже… мы так, я думаю, не можем сказать все-таки. Или..?

С.АВДЕЕВ – Ну, вы знаете, отчасти это правильно, и, вот, как говорят, самое первое запоминается надолго. Я уже был не в первом полете, в третьем, мы летали вместе с Геной Падалка, и у него был первый выход. И мне, выходя с ним, было интересно его первое впечатление, как? И они мне очень запомнились, я повторю его слова. Мы уже работали внутри, вот, станции, привыкли ко всему, как это устроено, где что лежит, что… свет где, аппаратура, как это работает, как питается. И «Ген, - говорю, - как?» «Знаешь, когда я открыл люк и вышел в этот люк, посмотрел вниз – а пола-то нет. А внизу Африка».

С.БУНТМАН – Так.

С.АВДЕЕВ – И вот такое впечатление, что ты вне корабля, и то, что внутри корабля – это совершенно, конечно, разные вещи.

С.БУНТМАН – А скажите, когда-нибудь приходило на ум – ну, я понимаю, и тренировка, и закалка, и особый, в общем-то, склад человека, который готов лететь в космос – когда-нибудь приходили такие мысли, «а вдруг, там, оторвется, вдруг там что-нибудь будет», вот какие-то такие… суровые…

С.АВДЕЕВ – Ну, знаете, что касается насчет «вдруг», то вот сколько вот этих «вдругов» мы изучаем тогда, когда готовимся, то каждая… на каждый «вдруг» есть свой ответ, а на следующий «вдруг» есть следующий ответ. На следующий «вдруг», если этот «вдруг» все-таки тоже не сработал, есть следующий ответ…

М.ПОБЕДИНСКАЯ – А на 15-й «вдруг» иммунитет вырабатывается.

С.АВДЕЕВ – А на четвертый «вдруг» уже, как говорят, можно анекдоты рассказывать.

С.БУНТМАН – Ну, понятно.

С.АВДЕЕВ – Но тройной запас есть, и вот к этим ко всем вещам ты привыкаешь, и привыкаешь так, что зная, что есть тройной запас, и ты понимаешь, как из этого выбраться из всего…

С.БУНТМАН – Т.е. принцип в том, чтоб довести вот в случае чего, вот каких-то ситуаций таких вот, довести реакцию до автоматизма, да?

С.АВДЕЕВ – Реакцию, с одной стороны, до автоматизма на первые три задачи, на первые три нештатки. Если одна не сработала, как работать по второй, как по третьей. А вот на третью нужно оставлять свежую голову с тем, чтобы понимать, а что делать, если и третья тоже не сработает.

С.БУНТМАН – Понятно.

М.ПОБЕДИНСКАЯ – А зубры от космонавтики уже говорят, что «у нас внештатные ситуации стали плановыми».

С.АВДЕЕВ – В общем, это так, то что вот эти плановые и внештатные ситуации, они воспринимаются уже и при такой подготовке, и, собственно говоря, при полете, как обычная жизнь. Тогда, когда что-то ломается, это становится где-то как-то естественным, особенно тогда, когда летаешь подолгу.

С.БУНТМАН – Вот в 65-м году это был эксперимент, конечно, нужно было проверить, как это вообще. Наверное, такая была первая цель. А потом, такое ощущение, что какой-то перерыв был, вот в практической необходимости выхода в открытый космос – я не говорю, там, высадка американцев на Луну, как уж там не высадиться-то. А сейчас это необходимость уже, работа в открытом космосе – со станциями когда, и «Шаттлы», и все остальное и т.д. – это необходимость, это уже?

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Это жизненная необходимость.

С.АВДЕЕВ – И получалось так, в процессе, скажем, тренировок, выяснялось: существует уже готовящийся, сформированный экипаж, идет подготовка к конкретному полету. Но вот стали собирать все данные по тому, что должен делать экипаж со временем, и выясняется, что по каким-то причинам у того или иного члена экипажа имеется ограничение по работе в скафандре для выхода в открытый космос. И были случаи, когда этот экипаж – только по этой причине, даже если не было запланированных выходов в открытый космос у этого экипажа – он менялся на дублеров.

С.БУНТМАН – Т.е. это все, это уже причина, это необходимость, которая… это обязательное условие уже, да?

С.АВДЕЕВ – Я считаю так, что сейчас – вот у меня на моем опыте было такое, когда я не готовился к выходу в открытый космос, но его пришлось делать. И человек даже если не имеет наземную подготовку, аттестацию на выход в открытый космос, если такая необходимость случится – а она может быть – то он должен выполнить.

С.БУНТМАН – Есть все-таки у нас и первый женский выход тоже наш, отечественный?

С.АВДЕЕВ – Да. Я ее знаю…

С.БУНТМАН – Светлана Савицкая у нас первая вышла.

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Единственная из женщин.

С.БУНТМАН – Наших?

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Наших, наших. Американки выходят.

С.БУНТМАН – А почему у нас женщины-космонавты как-то не… не особенно..?

С.АВДЕЕВ – Ну, вот так сложилось…

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Ну, у нас их всего три летало, если уж на то пошло, у нас всего три женщины-космонавта, из ни одна выходила в космос.

С.БУНТМАН – Вообще, почему у нас мало женщин-космонавтов?

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Нас надо беречь.

С.БУНТМАН – Нет, это я понимаю, но… почему, интересно, все-таки?

С.АВДЕЕВ – Женщины в наших отрядах космонавтов были, не все слетали…

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Далеко не все!

С.АВДЕЕВ – Далеко не все.

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Меньшая часть, гораздо меньшая слетала.

С.АВДЕЕВ – Вот на мой взгляд, все-таки, так как и мы летаем – по продолжительности, по тем нагрузкам, по тому, что нас в быту, скажем, окружает – мне кажется, что пока что это не для женщин. У меня был такой момент: на подготовке – мы готовились в Хьюстоне, должны были работать с американцами. Было свободное время – по воскресеньям, как-то провести. Американцы пригласили: «Что делаешь?» - «Да вот, вроде бы, ничего» - «Есть предложение пойти в бар, мы там играем за пиво, я на гитаре, там, кто-то на флейте, кто еще, у нас такой космический, вот… Мы рядом живем здесь и договорились с хозяином кафе, и можем пригласить гостей тоже, с бесплатным пивом». – «Ну, пойдем». Мы посидели, послушали, там, попили это американское пиво, выходим – и одна дама сворачивает свою, там, скрипочку, флейту – не помню, чего – и спрашивает тот же самый вопрос: «А вот как Вы относитесь к тому, что женщины в космос?» Я говорю: крайне отрицательно. Ну, она прямо вспрыгнула: «Как! Почему?» Я говорю: вот так вот, потому что вот я там был и не хотел бы, чтобы для женщины были такие условия. Пока еще рановато, мне так кажется. Ну вот, небольшая еще перепалка по этому поводу была…

С.БУНТМАН – Ну конечно, как же, это принципиальную вещь просто Вы нарушаете!

С.АВДЕЕВ – Да, ну, потом я выяснил, что это была космонавтка, которая уже не один раз летала и собиралась в следующий полет командиром лететь в экипаже.

М.ПОБЕДИНСКАЯ – А я хочу привести слова одной тоже женщины-астронавта американской, она сама сделала несколько выходов в открытый космос, и я цитирую дословно ее слова, что она сказала о выходе в открытый космос: это работа для лошадей, а не для женщин. Я цитирую.

С.БУНТМАН – Это правда физически тяжелая работа в открытом космосе?

С.АВДЕЕВ – Вы знаете, я могу, не называя фамилий космонавтов, был такой состав экипажа, тогда, когда было два человека – один в основном, другой в дублирующем экипаже. И как вы знаете, если не летит по какой-то причине основной, то должен лететь дублирующий. Так вот, в этом дублирующем экипаже была женщина. И выход в открытый космос был запланирован. Так вот, во время – я находился в это время в космосе, во время этого выхода – случились вот эти некие внештатные ситуации, в результате чего два крепких здоровых мужика проковырялись вместо трех, там, 40 минут и просто устали. И тогда, когда они все-таки справились там с подключением необходимых разъемов, и я их вытащил мокрых, они вышли, вылетели сами. Когда уже пили чай после этого,: «Ты знаешь, - говорят, - какое счастье, что полетел я, а не дублер».

С.БУНТМАН – Да. Т.е. это все-таки остается очень тяжелым физическим трудом с большими, огромными нагрузками все-таки?

С.АВДЕЕВ – Ну, Вы знаете, что вот после всех лет, сколько ни работают конструкторы, наши, американские, иностранные над техникой над космической, основным инструментом, особенно при выходе в открытый космос являются руки – кисти рук. И Леонов тоже про это говорил, насколько сложно просто сгибать и что-то хватать в этом движении. Перчатки становятся лучше, удобнее, но, тем не менее, после 4-5 часов работы, возвращаясь и снимая эти перчатки, кожа содрана до крови…

С.БУНТМАН – Все равно, несмотря ни на какие усовершенствования?

С.АВДЕЕВ – Несмотря ни на какие усовершенствования. Особенно это при той программе, когда приходится – просто приходится – очень много делать каких-то таких ювелирных, тонких операций именно пальцами.

С.БУНТМАН – Т.е. именно в тонких самое большое и напряжение пальцев и кистей рук, да?

С.АВДЕЕВ – Да. Вот это да.

С.БУНТМАН – Именно в тонких операциях, которые долго надо делать и достаточно ювелирно все-таки?

С.АВДЕЕВ – Ювелирно, да.

С.БУНТМАН – Да… Вот здесь замечательный вопрос задал Сергей нам на пейджер: «Скажите, правда, что в космосе звезд не видно?»

С.АВДЕЕВ – В космосе видно, и настолько много, что… да… у нас был один эксперимент тоже в третьем моем полете, когда мы использовали ручную камеру некую, некий телескоп – обычно они в автомате, либо вмонтированные, и там нужно ориентировать станцию и все прочее, а здесь нужно было самому наводить этот телескоп на звездное небо, выискивать ту звезду, которую нужно, причем поймать ее, там, только в один градус. Вот, и этих звезд насмотрелся столько, и просто по работе с этим могу рассказать, что их намного более видно нежели чем на Земле.

С.БУНТМАН – Ну, естественно. Так что, Сергей, кто-то Вас ввел в заблуждение.

С.АВДЕЕВ – Явно.

С.БУНТМАН – Явно. Здесь… я завершу передачу цитатой из нашей слушательницы, Светланы Ивановны, которая сказала – это к полемике об автоматах и людях – она сказала: «да, может, автоматы что-то и сделают в открытом космосе, но они потом не напишут картин, как Алексей Леонов». Вот это здорово!

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Замечательно!

С.АВДЕЕВ – Здорово, да!

С.БУНТМАН – Это очень хорошо сказано. Спасибо вам большое, еще раз поздравляю с великолепным юбилеем этой действительно большой победой и большого прорыва, вот с 40-летием юбилеем выхода человека в открытый космос. Всяческих успехов всем, прежде всего космонавту Сергею Авдееву, ну, и нашим коллегам Марии Побединской и Владимиру Решетову тоже.

М.ПОБЕДИНСКАЯ – Мы всех, всех поздравляем!

С.БУНТМАН – Спасибо большое! Наша совместная программа с журналом «Вокруг света», выходит каждую пятницу. Коротенькая, жалко! В 17 часов.