Александр Хряпин - Военный совет - 2019-02-07
А. Ермолин
―
Добрый день всем, кто нас слушает! В эфире очередной выпуск программы «Военный совет». Ведущий в студии – Анатолий Ермолин. Наш гость, наш эксперт сегодня – Александр Леонидович Хряпин, доктор военных наук, ведущий научный сотрудник Центра военно-стратегических исследований Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. Александр Леонидивич Хряпин, здравствуйте!
А. Хряпин
―
Здравствуйте!
А. Ермолин
―
Ну, у нас такая очень интересная, актуальная тема. Я надеюсь, что у нас будет время немножко поговорить про ваш Центр. А сейчас, в общем-то, наверное, про вашу аналитику, про ваши компетенции. Вот как раз то, что сейчас, мне кажется, очень актуально. Предлагаю начать с новой концепции ПРО Соединенных Штатов Америки. И, собственно, как вы считаете, чем эта новая концепция отличается от того, что мы видели, знали до настоящего момента?
А. Хряпин
―
Что хочу сказать… В конце прошлого года президент США Дональд Трамп презентовал новую концепцию ПРО США, реализация которой может существенным образом повлиять на стратегическую стабильность и в целом на военную безопасность России. Принципиальная разница новой концепции от существовавшей заключается в следующем.Во-первых, конечной целью создания глобальной системы ПРО США является нейтрализация ракетных угроз всех типов – в первую очередь (и это озвучено) со стороны России и Китая. А вы понимаете, как долго американское руководство убеждало нас в том, развертываемые в Европе противоракеты не направлены против России. Теперь это в явном виде озвучено.
А. Ермолин
―
Но они якобы были направлены против террористов.
А. Хряпин
―
Третьих стран. Против Ирана и прочее-прочее.
А. Ермолин
―
Тех, кто не подписал Соглашение о нераспространении ядерных вооружений.
А. Хряпин
―
Да. Во-вторых, планируется создание космического эшелона ПРО. Данный эшелон включается помимо разведывательных и ударные средства, предназначенные для поражения баллистических ракет на ранних стадиях их полета. Мы наблюдаем дежавю: возвращение к нашумевшей в свое время программе так называемых «звездных войн» (или как ее называли – стратегическая оборонная инициатива), объявленной президентом США Рейганом в марте 83-го года.В-третьих, анонсировано создание противоракетных средств воздушного базирования, использующих для перехвата стартующих ракет лазерное оружие. Эти средства наряду с ударным космическим эшелоном ПРО должны обеспечить поражение баллистических ракет на активном участке их полета. И в-четвертых, продолжается наращивание темпов закупок практически всех типов противоракетных комплексов. И это уже нашло отражение в последнем бюджете Соединенных Штатов Америки.
А.Хряпин: Мы наблюдаем дежавю: возвращение к нашумевшей в свое время программе так называемых «звездных войн»
А. Ермолин
―
Вот в связи с тем, что вы сейчас уже сказали, вот так перечислив четко по пунктам, если по полочкам так вот разобрать. Но ведь существует же международное законодательство, которое запрещает размещение в космосе любых ударных вооружений. То есть, условно говоря, если ракета еще может лететь через космическое пространство, то размещать в космосе средства поражения ракет… Ну, может, у меня устаревшая информация. Может, уже международное сообщество как-то изменило международное право, и американцы уже ничего не нарушают, когда выходят с такими инициативами.
А. Хряпин
―
Да нет, вы правы. Размещение оружия в космосе – это вообще, с моей точки зрения, с точки зрения здравого смысла, недопустимо. Но то, что озвучил президент США, говорит о том, что в некоторых вопросах они просто нарушают это все. И раз они декларировали создание космического эшелона ПРО (не только, как я повторяюсь, разведывательных, но и ударных), это вообще такое событие, которое действительно повлияет на стратегическую стабильность.
А. Ермолин
―
А вот скажите, пожалуйста. В общем-то, не секрет, что все время и дипломаты, и военные всегда рассматривали в связке два фактора – это наличие ударных ядерных сил и, собственно, системы противоракетной обороны как щит, с одной стороны, и, с другой стороны, как меч. Вот в том, что вы сейчас сказали, это что значит?Что наш меч при условиях реализации этих угроз становится более коротким и не пробивает американскую систему противоракетной обороны? Ну, если предположить, что она будет создана именно с теми тактико-техническими характеристиками, которые сейчас есть. То есть с точки зрения фактора военно-стратегического превосходства американцы что-то получают или нет?
А. Хряпин
―
Ну что я хочу сказать… Что проблема меча и щита существовала с давних времен, как только стали образовываться социумы
А. Ермолин
―
Стрела и НРЗБ
А. Хряпин
―
Да. Социумы человеческие, которые стали бороться за ресурсы. Одни – оборонялись, другие – наступали. Иногда превосходила оборона – тогда начали разрабатывать новые системы меча. Меч стал длинный – стали разрабатывать новые средства защиты от этого меча. Это все продолжается. Что я хочу сказать… В принципе, ведь не мы вышли из Договора по ПРО в 2002-м году. Не мы стали размещать ракеты (так называемые противоракеты) у наших границ. Это все накладывает отпечаток на то, что мы должны в этом случае смотреть, а что нам делать. Если так представить…Вот когда был Договор по ПРО, то это было ограничение: 100 противоракет, которые вполне могли работать в случае одиночных или каких-то нежелательных (бывает такое) пусков. А когда вы наращиваете бесконтрольно ПРО, то появляется вопрос: а что делать другой стране? Поэтому этот вопрос очень острый и мы говорим, что в этом случае нам тоже необходимо какие-то средства развивать противодействия этой ПРО, если она будет создана в таком варианте, как они планируют.
А. Ермолин
―
У вас есть представление, как они это планируют? Так скажем, чтобы было побольше, может, конкретики. Что это за система? Чем она принципиально отличается от предыдущей?
А. Хряпин
―
Я уже сказал, что…
А. Ермолин
―
Размещение в космосе особых систем.
А. Хряпин
―
Да. Если вернуться к той же программе СОИ (стратегическая оборонная инициатива), то получается, что, в принципе, таких новых явлений нет. И тогда они планировали разместить много ударных средств в космосе. И тогда они планировали разработку различных средств воздушного и наземного базирования. Сейчас как бы возвращается к этому. Вот самое, я уже говорил, что для нас опасное (и не только для нас, а для всего мирового сообщества) – размещение ударных средств в космосе. Если разведывательные информационные средства – это нормально. Каждая страна смотрит за свои так называемым партнером…
А. Ермолин
―
Не то что нормально, а просто с этим смирились.
А. Хряпин
―
Ну, смирились. Нет, ну почему? Информационные средства не только в военных целях используются. Там же постольку-поскольку военные. Там гражданские в основном. Ну, разведывательные – понятно. а вот ударные средства – это уже направлено на нейтрализацию нашего ядерного потенциала.
А. Ермолин
―
Еще есть… Вот мы с вами вспоминаем программу СОИ. И, собственно, мы тогда все время заявляли, что у нас есть ответ. Он очень дешевый, очень простой. И эта система неэффективна. Вот в нашем случае мы можем некие аналогичные тезисы (или контртезисы) выдвинуть, что нам есть, чем ответить? Ну, хотя бы в общих чертах.
А. Хряпин
―
На этом, наверное, чуть попозже я остановлюсь. Конечно же, всегда на любое воздействие есть противодействие. И можно найти как симметричные, так и асимметричные меры.
А. Ермолин
―
Симметричные будут дороговаты, мне кажется.
А. Хряпин
―
Дороговаты. Вообще, вся система ПРО очень дорогая. Она просто неимоверно дорогая. Но это техническая система. И я хочу сказать, что ни один человек в мире (ученый или аналитик) не скажет и не даст гарантии о стопроцентном перехвате наших ракет, нейтрализации нашего удара. Нельзя этого сказать. Техническая система – она есть техническая система.
А. Ермолин
―
На этом вся система сдерживания была построена.
А. Хряпин
―
Да.
А. Ермолин
―
Как американцы это называли – «мертвая рука», да?
А. Хряпин
―
Вот сейчас затронули систему стратегического сдерживания. Что мы можем противопоставить этой системе? Да ничего. Она так и остается сейчас самая актуальная.
А. Ермолин
―
Принцип гарантированного взаимного уничтожения.
А. Хряпин
―
Да, да, да. Что сдерживает американцев? Что они в любом случае при любом раскладе получат в ответ удар, которые нивелирует все их планы по достижению каких-то военно-политических или экономических целей. На этом принципе все в настоящее время держится.
А. Ермолин
―
Вот интересная тема, которую не часто мы обсуждаем (и в этой студии). Ну и вообще интересная тема. Вот насколько действительно велики достижения американцев в области создания лазерного оружия, вот которое они как раз собираются базировать и в космосе, и в воздухе? Что это за оружие? Какую оно угрозу представляет? Какие военные задачи может решать? Сразу вспоминается гиперболоид инженера Гарина, который сжигает все подряд на гигантских расстояниях, что уже возможно в наше время.
А. Хряпин
―
Ну, вопрос создания лазерного оружия – достаточно длительный вопрос в проработке. И достижения там есть. Трудно назвать неожиданными и принципиально новыми планы создания лазерного оружия ПРО. В первую очередь, вот, опять же, в этой концепции они предполагают создание лазерное оружие воздушного базирования, то есть на авиационных комплексах. Можно вспомнить, что прототип похожего комплекса еще 10 лет назад проходил испытания на самолете фирмы «Боинг». Помните, это программа ABL так называемая.
А. Ермолин
―
Не помню.
А.Хряпин: Размещение оружия в космосе, с точки зрения здравого смысла, недопустимо
А. Хряпин
―
Не помните, да? Ну, была такая программа.
А. Ермолин
―
Видимо, я как военный обозреватель пропустил это.
А. Хряпин
―
Да. Она очень рекламировалась. И было приковано внимание к ней.
А. Ермолин
―
Ну, это в гражданских целях испытывалось?
А. Хряпин
―
Нет. К сожалению, в военных.
А. Ермолин
―
Тогда почему «Боинг», а не «Галифакс», например?
А. Хряпин
―
Нет, самолеты фирмы «Боинг». «Боинг» предоставил самолет, на который устанавливалось лазерное оружие. Каких-либо выдающихся результатов данный проект не показал, что наряду с дороговизной и проблемами с обслуживанием и стало причинами его закрытия. Даже если предположить, что Соединенные Штаты смогли добиться серьезных достижений в снижении габарито-массовых и стоимостных характеристик силовых лазерных установок, сам принцип поражения баллистических ракет засчет теплового воздействия остался прежним.Причем утверждается, что носителем лазерного оружия ПРО может стать беспилотных летательный аппарат тяжелого класса. Рассчитывать на то, что еще во времена программы ABL отечественные конструкторы не занимались задачей противодействия лазерным комплексам, может только дилетант. А с учетом серьезного развития в последние годы отечественных средств ПВО, способность беспилотников ПРО эффективно блокировать старт ракет с территории России вызывает большие сомнения. Не приходится говорить и о больших достижениях в создании американцами лазерного оружия наземного базирования. В этой области превосходство у России сегодня.
Ну, на нашей стороне превосходство. Сегодня на вооружении Вооруженных сил Российской Федерации уже находится мобильный лазерный комплекс «Пересвет». Ничего подобного в США пока нет. А насчет космоса, тут все упирается, конечно, в выводе этих силовых установок, то есть подпитка энергией. Это проблема из проблем.
А. Ермолин
―
Вот я как раз и хотел немножко в технику эту полезть. Собственные, мы же представляем, что ракеты идут со скоростью 11 км/с и даже больше. Собственно, перехватывать их… Ну, не прицелишься. Я вспоминал Гиперболоид инженера Гарина. То есть речь идет о чем? Что беспилотное средство все-таки каким-то образом по известным технологиям наводится, догоняет – и происходит нечто, что с помощью лазерного оружия. Раньше это взрывная волна была, которая уничтожает находящиеся в радиусе какие-то вооружения. То есть об этом идет речь – о лазерном оружии? Или это вот именно лазер такой, который… Лазертаг, как сейчас в тактических играх бывает.
А. Хряпин
―
Ну, вот согласно той же концепции, пока лазерного оружия космического базирования не просматривается по рядку технических причин.
А. Ермолин
―
Мы не верим, что это…
А. Хряпин
―
Нет.
А. Ермолин
―
То есть это блеф?
А. Хряпин
―
Может быть, в далекой перспективе, когда технологии получения энергии будут другие, то – возможно. Все упирается – что несет энергию, откуда ее брать.
А. Ермолин
―
Убедительный ответ. Вот видите, вы рассказали про «Пересвет», что у нас все-таки что-то… Все равно мы из этой темы тоже не уходим.
А. Хряпин
―
Ну уходим.
А. Ермолин
―
И продолжаем проявлять интерес ко всем сферам, к которым передовые державы проявляют такой же интерес. А все-таки какой вывод мы из всего этого делаем? Мы сейчас проговорили про концепцию ПРО. Вот что из этого следует?
А. Хряпин
―
Я немного предысторию расскажу. Вы затронули любимую мою тему – Стратегическая оборонная инициатива. Если посмотреть на нее, почему она не пошла. Потому что не удалось обеспечить сколь-нибудь значимой эффективности этой системы при запредельной дороговизне выделяемых средств. Притом, эффективность имеющихся тогда технологий преодоления этой системы. Вот мы уже говорили – асимметричные меры. Асимметричным ответом России на программу Стратегическая оборонная инициатива стало создание и развертывание отечественных баллистических ракет с коротким разгонным участком.Далее. Эти ракеты оснащались большим количеством ложных целей, которые практически по характеристикам не отличались от боевых блоков. И серьезные успехи были достигнуты в снижении заметности отечественных боевых блоков.
А. Ермолин
―
То есть это идет не одна баллистическая ракета, а такая стая, из которой…
А. Хряпин
―
Одна баллистическая ракета, из которой вываливается много…
А. Ермолин
―
Да. И вокруг нее стая ложных целей, которые очень трудно идентифицировать.
А. Хряпин
―
Трудно, да, идентифицировать боевые блоки. Вот по-нашему мнению, сейчас… Вот вы говорите про лазерное оружие – надо долгое время и неизвестно, когда оно будет. Но, по нашим оценкам, все-таки ударный космический эшелон будет представлять средства кинетического перехвата, то есть противоракетами прямого попадания, только развернутыми в космосе. Наведение на цель такого перехватчика будет обеспечивать бортовая оптическая головка самонаведения, принципиально неспособная функционировать в пределах атмосферы Земли. Технического решения данной проблемы на сегодняшний день не найдено.Следовательно, говорить о кардинальном повышении возможностей космических перехватчиков по сравнению с уже рассматриваемыми в то время в рамках Стратегической оборонной инициативы не приходится. При этом, единственным путем создания эффективного космического эшелона является развертывание на орбите десятков тысяч перехватчиков, что потребует огромных финансовых затрат. Пойдет ли на это Соединенные Штаты, понимая, что Россия уже имеет и продолжит развивать технологии противодействия космическим средствам – вопрос риторический.
А. Ермолин
―
Мне кажется, что помимо сугубо военной сферы, здесь идет такой нахлест на военно-политическую сферу, в том числе в глобальном масштабе. Потому что, собственно, я думаю, найдутся люди, в том числе и журналисты, которые сумеют объяснить населению планеты, что космос будет нашпигован, над головой у тебя будут летать противоракеты, которые еще неизвестно что лучше – ракеты или противоракеты. То есть, по сути дела, мы будем жить в окружении… Как это… Ноосфера, да?Это минная сфера нас будет окружать. То есть мы будем внутри минного поля находиться, которое будет зависеть от искусственного интеллекта, который, как господин Тесла сказал, не следует развивать, потому что слишком большие ошибки связаны с ошибками искусственного интеллекта и с началом Третьей мировой войны.
А. Хряпин
―
Я с вами соглашусь.
А. Ермолин
―
Есть в этом резон, да?
А. Хряпин
―
Я с вами соглашусь. Это колоссальный риск – вывод ударных средств в космос.
А. Ермолин
―
То есть Земля будет окружена минным полем, по сути дела.
А. Хряпин
―
Да.
А. Ермолин
―
На орбите. Сейчас Глонасс летает, который… Ну, не только Глонасс. Там и GPS, и другие системы глобального позиционирования. Но это средства, с одной стороны, гражданской поддержки. С другой стороны, средства, понятно, наблюдения. Но как-то не хочется внутри минного поля жить.
А.Хряпин: Вся система ПРО очень дорогая. Она просто неимоверно дорогая. Но это техническая система
А. Хряпин
―
Конечно. Тут проблема вот еще в чем. Вот американская сторона в последнее время все время говорит: «Верьте нам на слово». Та же ЕвроПРО. Сколько говорили об этом, давайте заключим какой-то юридический, законодательный документ, который позволит контролировать ваши системы. Они ж на это не пошли. А что такое пусковая установка вертикального пуска «Мк 41»? Это пусковая установка «Tomahawk». То есть вы берете крылатую ракету морского базирования, ставите в эти пусковые установки и у вас получается новое средство удара.
А. Ермолин
―
«Томагавк» в русском переводе.
А. Хряпин
―
Ну, «Томагавк», да. Будем так говорить – «Томагавк». И вот оно средство быстрого удара. Возвращаясь в космос. Если нет договоренности, нет юридической поддержки этого процесса, то получается, что вместо перехватчиков мы можем получить ударные средства быстрой доставки не просто обычных вооружений, но и ядерного оружия. Кто проконтролирует, что туда выведено?Эта тема должна быть одной из приоритетных в ведении переговорного процесса. Нельзя допустить создание ударных средств в космосе. Это проблема не только России и США. Это проблема всех других стран, которые имеют возможность выводить космические объекты в ближний или дальний космос.
А. Ермолин
―
Я вот сейчас пытаюсь проанализировать, что это значит. А не может ли это быть такой… Может, им деньги нужны Конгресс убедить, Сенат убедить? В общем-то, военные, если верить нам журналистам, часто злоупотребляют угрозами и своими перспективными возможностями, собственно, для того, чтобы раздувать военные бюджеты. Вот это как-то в деньгах уже американцы считают, сколько это будет стоить? Они уже какие-то цифры там у себя в Конгрессе, в Сенате озвучивают?
А. Хряпин
―
Ну да, озвучивают. Уже выделают достаточно большие средства на развитие космических программ. Вы знаете, что они выделяют средства и на создание новых ядерных боеприпасов. И в последнее время настораживают высказывания не только отставных генералов и офицеров Пентагона, но и действующих о возможности ядерной войны.
А. Ермолин
―
Слушайте, ну у нас по телевизору такие вещи можно услышать от некоторых наших журналистов. Вы знаете, у меня волосы дыбом встают, когда про ядерный пепел говорят и так далее. Знаете, иногда даже хочется приехать в студию и напомнить человеку, что ядерным пеплом посыпят всех: и нас, и американцев, и австралийцев, и новозеландцев, и вообще.
А. Хряпин
―
К сожалению, можно констатировать, что опыт боевого применения есть только у американцев. Вы помните Хиросиму и Нагасаки?
А. Ермолин
―
Ну да.
А. Хряпин
―
Вот они там впервые применили ядерное оружие. Больше ни у одной страны опыта боевого применения нет.
А. Ермолин
―
Я даже бы сказал, не опыт, а практика, да? То есть они действительно показали в своей политической практике, что они готовы применить ядерной оружие.
А. Хряпин
―
И решились.
А. Ермолин
―
Ну да. Но тогда, наверное, никто до конца не понимал, что это такое.
А. Хряпин
―
Ну, а сейчас все понимают. Поэтому в этой области – о сокращении стратегических вооружений и, в частности, ядерных вооружений – и нужно вести переговоры всему мировому сообществу.
А. Ермолин
―
Ну, окей. Наверное, это вопросы такие, действительно, больше такие военно-политические и гуманитарные. Вот у нас, собственно… Если можно, расскажите про стратегический военный комплекс «Авангард». Он как? Это как один из элементов контрбаланса? Мы сегодня про такие вещи говорим – про «Авангард», про лазерное оружие. Даже боюсь, что у нас эфира не будет.
А. Хряпин
―
Значит, прежде чем перейти к нашим ракетным комплексам, в том числе к «Авангарду», я бы хотел заострить внимание… Вы задавали вопрос – я как-то начал говорить…мы перешли на космос. Вот анализ новой концепции развития ПРО США показал, что они это преподносят как анонс будущего технологического и научного прорыва над Россией. Хотя об этом говорить вряд ли приходится.
А. Ермолин
―
Это они преподносят что?
А. Хряпин
―
Вот они новую концепцию развития ПРО – это как бы анонс будущего технологического превосходства.
А. Ермолин
―
То есть они говорят, что Россия ничего не может противопоставить в принципе.
А. Хряпин
―
Да, да, да. Вероятно, поднятая в западных СМИ вокруг данного вопроса информационная шумиха имеет своей целью реабилитацию в глазах мировой общественности наметившегося отставания США в области стратегических вооружений. И одновременно не прекращаются попытки принизить наши военно-технические достижения.
А. Ермолин
―
Это вы им сейчас помогли деньги попросить.
А. Хряпин
―
Представить российские новейшие стратегические комплексы уязвимыми для будущей сверхтехнологичной системы ПРО. Вот обращаю ваше внимание, что 30 лет назад технологии космической ПРО явно уступали отечественным технологиям противодействия. Возможно, новые заявления США о планах развертывания ударных комплексов в космосе базируются на их убежденности, что соотношение уровня технологий стало иным, то есть в их пользу. Но это вряд ли.Так, разработчики отечественных ударных комплексов, в том числе ракетных комплексов, как вы сказали, «Авангард», «Сармат», «Кинжал» и других, не стоят на месте, что подтверждается выступлением нашего президента в марте прошлого года. А вот аналогичных заявлений с американской стороны о прорывных достижениях в области космических средств мы не слышим.
Но я бы хотел сказать, что, к сожалению, в эту, я бы сказал, нечистоплотную игру США с воодушевлением включились и некоторые отечественные прозападные СМИ, предоставляя площадки для публикаций и выступлений с критикой наших новейших вооружений.
А. Ермолин
―
Давайте их опровергнем.
А. Хряпин
―
Ну вот я и хочу.
А. Ермолин
―
В эфире «Эха Москвы». Вот что, собственно, за «Авангард»? Вот чем он так силен?
А. Хряпин
―
Ракетный комплекс «Авангард» - это уникальный ракетный комплекс. Опять же, эти, назовем их – диванные эксперты, приводят массу всяких недостатков этого комплекса: это и невозможность эффективного маневрирования, и малая скорость в зонах действия ПРО, и высокая заметность. Своими вот такими дилетантскими рассуждениями они подводят обывателя к выводу о невозможности эффективного преодоления планирующим крылатым блоком комплекса «Авангард» системы ПРО с космическими и авиационными средствами перехвата.
А.Хряпин: 30 лет назад технологии космической ПРО явно уступали отечественным технологиям противодействия
Давайте вспомним или восполним пробел с учетом истории вопроса о создании комплекса «Авангард». Ведь ракетный комплекс «Авангард» ведь не так появился. Он появился и стал разрабатываться как ответная мера на выход Соединенных Штатов из Договора по ПРО и начало развертывания глобальной системы ПРО. Главной особенностью ракетного комплекса «Авангард» является использование в составе межконтинентальной баллистической ракеты принципиально нового боевого оснащения, а именно планирующего крылатого боевого блока.
В отличие от традиционных боевых блоков, которые летят к цели по баллистической траектории, планирующий крылатый блок совершает полет на высоте нескольких десятков километров в плотных слоях атмосферы. Они движется на межконтинентальную дальность с гиперзвуковой скоростью, максимальное значение которой превышает число Маха более чем в 20 раз. Конструкция и материалы корпуса планирующего крылатого блока позволяют ему выдерживать температуры до 1600 градусов по Цельсию, а в некоторых участках – до 2000 градусов, сохраняя при этом стабильные аэродинамические характеристики и возможность устойчивого управления на всей траектории полета.
А. Ермолин
―
Это межконтинентальное оружие, да?
А. Хряпин
―
Да. Это наше любимое…
А. Ермолин
―
Гиперзвуковое.
А. Хряпин
―
Гиперзвуковое. В качестве носителей используется (так называется по американской классификации) «Стилет» - межконтинентальная баллистическая ракета. А вот результаты летных испытаний ракетного комплекса «Авангард», которые закончились как раз в 2018-м году, полностью подтвердили характеристики планирующего крылатого блока, сколь бы фантастическими и недостижимыми они ни казались для некоторых якобы экспертов. Действительно уникальный комплекс.Сопоставив возможности комплекса «Авангард» с заявленными новыми направлениями развития американской системы ПРО. Можно прийти к неутешительным для США выводам.
А. Ермолин
―
Ну да. Я думаю, нашу программу будут многие анализировать. Вы считаете, что данный комплекс не имеет средств надежного перехвата со стороны Соединенных Штатов Америки?
А. Хряпин
―
Да. Создание космического эшелона перехвата ПРО США абсолютно бессмысленно для противодействия ракетному комплексу «Авангард». Траектория полета планирующего крылатого блока проходит ниже минимальной высоты перехвата всех возможных заатмосферных перехватчиков ПРО - не только будущих космических перехватчиков, но и противоракетных комплексов наземного базирования с противоракетами ГБИ и корабельного базирования с противоракетами семейства «Стандарт-3». Для комплексов ПРО атмосферного перехвата планирующий крылатый блок также практически неуязвим. Это – во-первых.Во-вторых. Стартуя из глубины территории России ракета комплекса «Авангард» не попадает в зону перехвата анонсированных в обзоре авиационных средств ПРО США, которые должны барражировать вдоль наших границ. Сам же планирующий крылатый блок, способный выдерживать огромные температуры и движущийся в пределах атмосферы по непрогнозируемой для ПРО траектории…не по баллистической, а непрогнозируемой, он осуществляет маневр…является практически неуязвимой целью для авиационных лазерных средств ПРО.
В-третьих. Для атмосферных комплексов ПРО планирующий блок является крайне неудобной целью по целому ряд причин. Так, при движении к объекту поражения планирующий крылатый блок способен осуществлять маневрирование как боковое…заметьте, на несколько тысяч километров.
А. Ермолин
―
То есть он может уходить с траектории, да?
А. Хряпин
―
В сторону. Так и по высоте.
А. Ермолин
―
Убегать от противоракет.
А. Хряпин
―
Ну, трудно его засечь на такой скорости. По крайней мере, информационные и боевые средства…
А. Ермолин
―
Это почти крылатая ракета. Ну, разве что она все равно в атмосфере.
А. Хряпин
―
Почти. Она имеет крылышки, да.
А. Ермолин
―
Не огибает все-таки рельеф местности.
А. Хряпин
―
Ну вот маневрирование боковое и по высоте позволяет обеспечить возможность полета вне зон перехвата комплексов ПРО. Даже попадая в зону обороны объектовых комплексов ПРО…то есть у противника есть и объектовые ПРО, то есть защищающие объекты в районе цели…планирующий крылатый блок уверенно преодолевает ПРО засчет преимущества перед противоракетой в скорости полета и непредсказуемой траектории.Это связано с тем, что комплексы ПРО изначально разрабатывались для поражения целей, движущихся по известной баллистической траектории. То есть определяет НРЗБ как идет баллистическая ракета.
А. Ермолин
―
То есть главное преимущество – то, что это не баллистическая траектория.
А. Хряпин
―
Это не по баллистической траектории она идет. Она непредсказуемая. Таким образом, все попытки критиковать боевые возможности ракетного комплекса «Авангард» не имеют под собой никакого технического обоснования даже с учетом реализации новой концепции развития ПРО США. Подводя итог, я бы в конце хотел сказать, что…
А. Ермолин
―
А у нас еще 20 минут. Поэтому можно свободно подводить итоги.
А. Хряпин
―
Да? Хорошо. Заявление американского руководства о реализации новой стратегии развития ПРО, выходе из Договора о ракетах средней и меньшей дальности и в целом изменения в ядерной политике США подчеркивают направленность Соединенных Штатов на удержание глобального лидерства, что явно грозит подрывом стратегической стабильности в мире. Эффективным ответом на эти изменения является оснащение Вооруженных сил Российской Федерации новыми перспективными образцами вооружения. Каким и является «Авангард».
А. Ермолин
―
Александр Леонидович, вот мы с вами сейчас обсудили щит и меч. Но вот у меня у вам вопрос как к эксперту. А, вообще, нет такого ощущения… Вот если мне не изменяет память, то где-то у нас, у американцев по прежним договорам (может, я уже отошел от этой темы, и мои знания устарели) общее количество ядерных боеголовок 1000 с хвостиком у нас и у американцев. Понятно, что носителей может быть меньше. Главное, сколько они боеголовок несут.Вот одна ракета «Воевода» (в американской классификации – «Сатана»), про которую тоже сейчас говорят (про модернизацию и так далее), насколько мне не изменяет память 30-летней давности, при нанесении по Соединенным Штатам (и в Советском Союзе) могла, если одна только долетает ракета, практически полностью парализовать всю экономику Соединенных Штатов. Вот зачем вот эти дальнейшие изгаления?
А.Хряпин: Ракетный комплекс «Авангард» - это уникальный ракетный комплекс
У меня такое ощущение, то мы можем (или они, или они) просто подорваться там, где живем, и вообще от мира ничего не останется. Вот зачем дальше вот это все происходит? Зачем? Ну, понятно, что мы уже 100 раз можем гарантированно друг друга уничтожить. Политика?
А. Хряпин
―
Ну, одна ракета «Сатана», конечно, вряд ли приведет… Приведет к коллапсу, конечно, но не к такому, чтобы Соединенные Штаты были разрушены. Но то, что данная ракета обладала колоссальными возможностями преодоления ПРО, было одной из причин, почему американцы отказались от программы стратегической оборонной инициативы. То есть когда идет масса таких ракет, они практически ничего не могли сделать – ни с космическим эшелоном, ни с наземным. А создание такого колоссального количества средств уничтожения человечества…Была гонка вооружений. Вы помните, да? И вот когда лидеры двух стран – Советского Союза и Соединенных Штатов – сели за стол переговоров и договорились об ограничении, это, конечно, была точка начала переговорного процесса по сокращению стратегических наступательных вооружений. И это правильно было, потому что безграничное наращивание могло привести к колоссальному ущербу. Как в театре: висит ружье – оно должно выстрелить. Когда у вас такое количество, не дай бог, что случится – технический сбой или еще…
Вот вы получаете, мягко говоря, ядерную войну. Поэтому и пошли на сокращение этих стратегических наступательных вооружений, пошли на Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Но видно это движение американской стороны по уничтожению всего договорного процесса. А иначе это не называю. Потому что сначала – Договор по ПРО. Ведь он был краеугольным камнем в системе стратегического сдерживания. Они 100 ракет имели, мы – 100 ракет. Мы контролировали, они… Все.
А. Ермолин
―
Ну, он и предусматривал, наверное, запрещение размещения в космосе.
А. Хряпин
―
Да, да, да. И не было никакого там космического. Они прикрывали позиционный район, мы прикрывали Москву. Там или то, или другое можно было. По одному району. А вот когда они вышли… Вы посмотрите, сейчас противоракетные средства где только ни ставят. В Европе поставили. Морской компонент, которые несет эти «Стандарты-3», он может размещаться вокруг нашей страны в любом месте, то есть это и Норвежское море, и там у наших друзей в Азиатско-Тихоокеанском регионе – это Япония, Южная Корея. Ну, Южная Корея, вы знаете, уже поставили эти «THAAD». Могут поставить и другие. А уж морской эшелон там барражирует.
А. Ермолин
―
Мне приятно, что вы думаете, что я так глубоко изучаю военно-политическую обстановку.
А. Хряпин
―
Вы понимаете, получается, что нашу страну со всех сторон обкладывают.
А. Ермолин
―
Но это же не новость. Всегда была система военных баз вокруг Советского Союза.
А. Хряпин
―
Нет, одно дело – система баз, а другое дело – средства вот эти ПРО… Ну, об этом много говорили. И наше руководство говорило, что никто не даст гарантии, что в этих противоракетных комплексах наземного базирования…
А. Ермолин
―
Ну да, вы это отметили.
А. Хряпин
―
…Которые «Мк 41». Никто не поставит туда ударные средства. Ведь вот в чем. А подлетное время этих достаточно малое. Это не подлет их Норвежского моря.
А. Ермолин
―
Я вас, кстати, не спросил… Потом посчитал, что это лишний вопрос. Но тем не менее, если есть возможность ответить. А как раз «Авангард» - подлетное время можете сказать или лучше не надо?
А. Хряпин
―
Лучше не надо.
А. Ермолин
―
Ну, хорошо.
А. Хряпин
―
Не будем на эту тему говорить.
А. Ермолин
―
И так много сказали, да. Вот знаете, я вспоминаю это время, вот мы с вами перед эфиром говорили уже. Я был инспектором по разоружению. То есть было серьезное воодушевление. У меня в гараже до сих пор валяются…
А. Хряпин
―
Ракеты?
А. Ермолин
―
Запорные рычаги от «Першингов». То есть на моих глазах их резали. Мы там подписывали. В магнии сжигали собственно ракеты. В общем, была большая трагедия для американцев. Ну, американцы тоже самое делали с нашими системами.
А. Хряпин
―
«Пионер».
А. Ермолин
―
С «Пионерами».
А. Хряпин
―
Ну, не только с «Пионерами». Там много чего ликвидировали.
А. Ермолин
―
Ну, не только, да. А как вы думаете, вот для того, чтобы прекратить вот это все, что сейчас происходит… Военные смогут вообще сами на это пойти или все-таки должны быть такая политическая воля? Для военных и для инженеров это крах жизни. По-моему и там, и там были чуть ли не самоубийства людей, которые были к этому причастны. От горя.
А. Хряпин
―
Насчет самоубийства я не слышал.
А. Ермолин
―
Ну, про Америку я слышал. Там рассказывали, что там настолько в депрессию люди впадали, что это рассматривалось одним из поводов для…
А. Хряпин
―
Мы с вами говорили, что это все-таки политический процесс. Это достижение было руководителей Советского Союза и Соединенных Штатов, что они сели за стол переговоров. Это достижение. Это правильно. То, что, конечно, меня как военного настораживало и сейчас я думаю, что сколько же мы порезали наших хороших средств, высокоэффективных средств. Ну, так сложилось. А то, что и ученые, и специалисты…
А. Ермолин
―
И даже вы это понимаете. На личном опыте, я имею в виду.
А. Хряпин
―
Ну конечно.
А. Ермолин
―
Через себя пропускаете.
А. Хряпин
―
Вы понимаете, вот создание любой системы военной – это колоссальный труд ученых, производственников.
А. Ермолин
―
Государства.
А. Хряпин
―
Государства в целом, потому что выделяются большие средства. Я понимаю эти специалистов, детища которых вдруг раз – и ликвидируется. Но такие условия жизни. Это правильно. Другое дело, надо ограничивать это. А то получается так, что когда Соединенным Штатам выгодно – они идут на переговоры, когда им невыгодно – они их просто не рассматривают. Так не должно быть. И мы сейчас, я боюсь, как бы не ввязались в новую гонку вооружений.
А. Ермолин
―
Вот это, кстати, один из самых больших рисков.
А. Хряпин
―
Наш президент очень аккуратно сказал на недавнем рабочем совещании с министром иностранных дел Сергеем Лавровым и министром обороны Сергеем Кужугетовичем о том, что мы будем делать новые комплексы, но в рамках бюджета. То есть мы в гонку вооружений не будем включаться. То есть какое-то будет перераспределение. Моя точка зрения. Вот безграничное развитие этих средств зачем? Вы правильного говорили. Зачем? Вот вы, например, имеете, мягко говоря, автомат со 100 патронами. И вы меня можете убить 100 раз. А я имею пистолет с 2 патронами. И я могу убить вас 2 раза.
А. Ермолин
―
В компьютерную игру играете. У меня на 98 жизней больше.
А. Хряпин
―
Да. Но это не игра.
А.Хряпин: Заявление руководства США подчеркивают направленность Штатов на удержание глобального лидерства
А. Ермолин
―
Так нет, конечно. Я шучу. Горько шучу.
А. Хряпин
―
И если я гарантированно в любых условиях – буду ранен – вас убью один раз, этого достаточно. А зачем меня убивать 100 раз? Это бессмысленно. Поэтому вот здесь должны быть разумные пределы развития. Вот почему нужно собирать мировое сообщество и договариваться? Площадка должна быть. Не только США и Россия. Об этом должны и европейцы думать, и китайцы думать. Все должны думать. Нельзя нашу Землю превращать в заложников ядерных амбиций. Ну нельзя.
А. Ермолин
―
Мне кажется, этот образ минного поля вокруг Земли… Правильную метафору мы сегодня нашли для определения этого всего.
А. Хряпин
―
А самое главное, при начале, не дай бог… Вот у меня учитель был, который говорил: «Что такое ядерная война? Это уникальное явление, которое произойдет один раз. И никто не может сказать, как оно произойдет. Хотя теория вероятности показывает, что в стольких-то случаях – вот так, в таких – вот так».
А. Ермолин
―
Ну да, математические модели-то есть.
А. Хряпин
―
Математические, да. Это не бросание монетки – орел и решка. Это уникальное событие, один раз. Пойдет что-то не так – и все. Даже, будем так говорить, ведь случайный пуск может привести к этому.
А. Ермолин
―
Об этом же Тесла и предупреждал насчет искусственного интеллекта.
А. Хряпин
―
Да. У нас же получается, что очень ограниченное время на принятие решения. Тут много. Это проблема очень сложная. И еще раз хочу свою мысль, кто меня слушает. За стол переговоров должны садиться все и думать о Земле, о нашей планете как о процветающей планете, а не как, вы правильно сказали, минном поле, где кто-то старается выжить. Не будет выживших.
А. Ермолин
―
Александр Леонидович, спасибо вам за такой обзор очень интересный. У нас еще почти 7 минут есть. А расскажите, пожалуйста, вот вы служите или уже на гражданской службе находитесь?
А. Хряпин
―
Я на заслуженном отдыхе. Я пенсионер. Мне 65 лет.
А. Ермолин
―
Ну да. То есть вы в Генеральном штабе, в военной академии. Скажите, а вот Центр военно-стратегических исследований – что это за структура? Чем вы занимаетесь?
А. Хряпин
―
Ну, не буду раскрывать больших секретов. Скажу, что Центр военно-стратегических исследований – это ведущая научная организация, которая исследует вопросы строительства вооруженных сил и применения и в целом обеспечение военной безопасности. Уникальная организация. Наши исследования ложатся на стол…
А. Ермолин
―
На все столы, куда положено.
А. Хряпин
―
На все, куда положено, да.
А. Ермолин
―
У вас это такой Think Tank, то есть такой именно аналитический? Или это все-таки научно-исследовательский, где доктора наук пишут монографии, защищаются?
А. Хряпин
―
Это симбиоз. У нас и аналитики… Вы понимаете, что такое системный аналитик? Он должен разбираться в проблеме и ей заниматься. Если ты, как некоторые, когда-то они что-то делали, потом уходят из предметной области… Я вот по себе сужу. Если б ушел, то потом, например, через год если я вернусь, мне надо год еще учиться и догонять, что я пропустил. То есть надо постоянно жить в этом деле и знать эту предметную область исследования. У нас очень много докторов, кандидатов.Ну, мы так как сейчас подразделение Военной академии Генерального штаба, у нас 3 диссертационных совета. Много идет защит не только из Академии, из Центра, но и защищаются из других организаций по военным наукам. У нас есть такая специальность 20.01.01, 20.01.02 и 20.01.03 – это по военным наукам, по которым защищается диссертант или соискатель.
А. Ермолин
―
Вот вы сказали, кстати, про то, что меняется мир. И я вспомнил в свое время интервью Дмитрия Зимина. Он создатель «Вымпелкома», «Билайн», сейчас на пенсии уже давно, дай бог здоровья. И он когда уволился, дал такой комментарий, что «я на пенсии и полгода не интересовался делами компании; пошел на выставку – я уже почти ничего не понимаю».
А. Хряпин
―
Это подтверждает мои слова.
А. Ермолин
―
Ну, в общем, да. На самом деле, мы говорили про такую сферу, где развитие, собственно, идет именно этими темпами. Хватает потенциала вот у вашего Центра? Ну, я понимаю, что не один ваш Центр занимается подобными исследованиями.
А. Хряпин
―
Да, у нас научное сообщество достаточно большое. У нас видовые институты, надвидовые институты работают. Но по многим вопросам мы эти исследования стратегического уровня консолидируем и выдаем предложения по тем или иным вопросам нашему командованию.
А. Ермолин
―
То есть вы склеиваете, да?
А. Хряпин
―
Ну да. Конечно, не все вопросы. Технические вопросы – это другие специалисты занимаются в более тонкой области: что, как, куда, какие ТТХ. А мы: военно-стратегические, в основном, требования, соответствие и применение.
А. Ермолин
―
А у нас вот в связи со всем, что происходит, мы не собираемся менять свою Доктрину?
А. Хряпин
―
Я вам так скажу. Военная доктрина у нас оборонительного характера. Конечно, там можно что-нибудь поменять.
А. Ермолин
―
Соединенные Штаты же предусмотрели возможность превентивного удара, да, в своих ключевых документах?
А. Хряпин
―
Да, это отдельная тема по ядерной политике США. Вот буквально тоже в прошлом году Трамп озвучил. Там много вопросов интересных проблемных. В том числе да, превентивный удар. У нас в Военной доктрине этого нет. Мы, опять же, стоим на платформе оборонительной. Мы ни на кого не нападаем. Хотя сейчас в мировом сообществе почему-то существует мнение, что мы такие агрессоры, что всех хотим захватить, Швецию и кого только… Тут недавно прочитал, думаю: «А зачем они нам надо?».У нас – оборонительная. Но мы предусматриваем применение своего ядерного оружия, как записано в Военной доктрине, в ответ на применение против нас ядерного оружия или других видов оружия массового поражения, или обычного оружия, когда под сомнение поставлено существование нашего государства.
А. Ермолин
―
Сейчас уже и неядерное оружие по мощности начинает превосходить ядерное.
А. Хряпин
―
Ну, так я вам скажу. По разрушительной силе, конечно, пока сравниться с ядерным оружием никто не может. Но, в принципе, процесс идет такой, что развиваются новые виды оружия.
А. Ермолин
―
По долгосрочным последствиям.
А. Хряпин
―
И что вот долгосрочные последствия могут быть сопоставимы в некоторых случаях с применением ядерного оружия, то это да.
А. Ермолин
―
Ну, это тоже, кстати, будет вызывать новый соблазн, да? Одно дело, ты нанес удар по территории, которую 50 лет не можешь никак использовать. А другое дело, когда пепел осел и землю можно начинать пахать заново.
А. Хряпин
―
Ну, пепел осел и долго-долго нельзя будет там делать.
А. Ермолин
―
У меня такие шутки висельника сегодня. Может кому-то показаться, что я такой очень веселый и смешливый. На самом деле, конечно, мы говорили про очень серьезные вещи. Александр Леонидович, спасибо вам за эфир, за подробный такой рассказ о том, что происходит в той сфере, которую мы обсуждали. Я хочу напомнить нашим слушателям, что в эфире была программа «Военный совет».Ее постоянный ведущий – Анатолий Ермолин. Наш гость, наш эксперт сегодня был доктор военных наук, ведущий научный сотрудник Центра военно-стратегических исследований Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. Александр Леонидович, приходите к нам еще раз с другими обзорами. Есть о чем поговорить: и про РСМД, и про новые виды вооружений. Спасибо! Ждем вас в гости еще!