Валерий Кудинский - Военный совет - 2018-06-23
23.06.2018
А. Ермолин
―
Добрый день всем, кто нас слушает, в эфире очередной выпуск программы «Военный совет», ведущий в студии Анатолий Ермолин. Наш гость сегодня Валерий Кудинский, генерал-майор, заместитель начальника по увековечению памяти погибших при защите Отечества. Валерий Бронеславович, добрый вечер.
В. Кудинский
―
Добрый, добрый вечер.
А. Ермолин
―
Ну, так исторически, наверное, он не очень добрый, да? Потому, что… Ну, мы не будем скрывать, что программа идет в записи, но у нас запись на самом деле символическая, и как раз, гораздо больше совпадает с датой, которой она посвящена. Потому, что сегодня 22 число, соответственно начало Великой отечественной войны. Валерий Бронеславович, скажите пожалуйста, вот что у вас за управление, какие задачи оно решает? Ну, чтобы так более широко раскрыть вот замечательное определение, что управление по увековечению памяти погибших при защите отечества?
В. Кудинский
―
Ну, что сказать? В 2006 году указом президента, и затем законом РФ об увековечении, Минобороны было определено уполномоченным федеральным органом в этой сфере. И задачи эти Минобороны возложило на Управление по увековечению памяти погибших при защите Отечества. Если несколько глубже, то историю управления начинают с 1946 года, вот архивы Генерального штаба вооруженных сил. И до… Оно было несколько раз переименовывалось, организационные структуры претерпевала, но в целом суть оставалась одна и та же. Затем оно называлось военно-исторический и мемориальный центр, и являлось основным органом в вооруженных силах. Но затем, после издания указа президента, и закона об увековечении, управление стало называться так, как оно сейчас называется, и основные задачи, которые на сегодняшний день решает управление, это прежде всего централизованный учет и паспортизация воинских захоронений, координирует мероприятия по поисковой деятельности, обслуживание и сопровождение обобщенного банка данных, это лежит на… Задача лежит на Управлении, и еще один из серьезных моментов, это мероприятие, обеспечивает мероприятие по обеспечению работы межведомственной комиссии, и российско-американской комиссии по делам военнопленных, пропавших без вести, есть такая у нас функция. Кроме того, управление на сегодняшний день занимается еще и научной деятельностью. Мы, сотрудники Управления, за последние годы, вот навскидку, это Великая отечественная… Подготовила книги, уникальные в своем роде. Потому, что данные основываются только на архивных материалах, это не выдумки чьи-то, домыслы. Это «Великая отечественная война без грифа секретности», «Россия и СССР в воинах XX века», «Полководцы и военноначальники Великой отечественной войны», ну и так далее, так навскидку. Такие крупные издания.
А. Ермолин
―
Это ваши ученые, или вы привлекаете историков разных?
В. Кудинский
―
Нет, это сотрудники Управления.
А. Ермолин
―
Это именно сотрудники Управления?
В. Кудинский
―
Да, сотрудники Управления занимаются этой работой. И… Но я должен сказать, что Управление работает не само по себе, то есть мы не одни. У нас есть представительства поведения военно-мемориальной работы, их 8.
А. Ермолин
―
По федеральным округам?
В. Кудинский
―
Нет, нет, нет, это за рубежом.
А. Ермолин
―
А, за рубежом?
В. Кудинский
―
Да, да, да, это за рубежом. Вот в Венгрии, в Германии, в Китае, в Польше, Румынии, Словакии, в Чехии, в Соединенных Штатах, ну по-моему все назвал. Затем у нас есть мемориальные службы в военных округах, флотах. То есть, это те органы, с помощью которых мы проводим свою деятельность. Затем, Федеральное военно-мемориальное кладбище в Мытищах, и в западно-военном округе у нас есть 90-й отдельный специальный поисковый батальон.
А. Ермолин
―
Вот, я как раз про этих ребят хотел спросить.
В. Кудинский
―
Да, да, ну это я думаю, что…
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) военнослужащие, которые реально…
В. Кудинский
―
Да, это военнослужащие проходят службу, срочную службу, они… Собственно, он и был создан для этих целей, этот батальон. Проводит колоссально большую работу, ответственную, нужную. Этот батальон тоже работает. Он хоть и находится, еще раз повторюсь, в составе западного военного округа, но в рамках работы по увековечению памяти мы курируем этот батальон, планируем его работу, ну естественно оказываем помощь, не без этого.
А. Ермолин
―
Я вот как раз хотел спросить, как вы строите работу с общественными организациями, потому что ну, есть много клубов, и я знаю даже много… Ну, в общем тоже даже не молодых ребят, которые начинали совсем юными еще эту деятельность, уже полжизни прошло, а они до сих пор продолжают этим заниматься. Вот ну, раз заговорили мы про батальон поисковый. Вот вы стараетесь как-то набирать туда не просто призывников, а именно вот тех, кто уже копает, кто уже поднимает погибших?
В. Кудинский
―
Да, конечно. Батальон… Ну, еще раз повторюсь, это солдаты срочной службы, и они туда по призыву, но туда мы пытаемся и рекомендуем призывать тех ребят, кто занимался уже поисковой деятельностью. Ну, организована целая система, мы тесно работаем с поисковым движением России. То есть, те ребята, которые ну призывного возраста, или допризывного работали в поисковых организациях, участвовали в отрядах, работали, и старшие товарищи видели, что вот этот парень… Хотел сказать девушка, там же и девушки, но девушек мы не призываем. Этот парень способный, хочет работать, у него получается. Естественно, они выступают с инициативой, рекомендуют, чтобы его призвать именно в 90-й батальон, чтобы в этот год службы, который у него есть, он… Ну, во-первых и усовершенствовал свои навыки, знания в этой области. Ну и естественно, батальон занимается этой работой, то есть он идет чисто по специальности. Это что касается 90-го батальона.
А. Ермолин
―
А где он дислоцируется?
В. Кудинский
―
Он в Ленинградской области, населенный пункт МГА. Там отличная база, места достаточно. И выбрано и место такое, что там же очень много во время войны… И Невский пятачок, и Синявинские высоты, где в основном колоссальные потери были. И там батальон работает, но он работает везде, безусловно. Он выезжает и в Белоруссию, и заграницу выезжает.
А. Ермолин
―
На Кавказ.
В. Кудинский
―
На Кавказ выезжает, да, да, да, выезжает. Но там вот эти два места, это трагические места, много людей, много наших солдат погибло, и там они тоже работают. Что касается работы с нашими общественно-государственными организациями, у нас с каждым… Ну, с каждым – это с кем? Прежде всего, это поисковые движения России, российское военно-исторические общество, ДОСААФ наш, и существуют соглашения. То есть, мы с ними заключили соглашение. Ну, по обмену информации, по совместному планированию мероприятий. Участвуют в обсуждении вопросов по совершенствованию поисковой деятельности, ну и так далее, и так далее. То есть, это те организации которые я назвал, у которых есть поисковые отряды, которые занимаются напрямую поисковой деятельностью. Ну, и цель этих соглашений, для того, чтобы вообще этому всему движению придать какую-то ну управляемую форму, так скажем.
А. Ермолин
―
А чем вы можете вот быть полезны? Ну, я сейчас даже выношу за скобки те организации, которые… Ну, скажем так, и не совсем поисковые, и в общем-то не о том думают, когда ведут свои раскопки, да? Там черные копатели всякие, и так далее, про это и вот фильмы хорошие есть для молодежи сейчас. Ну вот я знаю несколько клубов, знаю несколько лидеров, вот московские ребята занимаются этой работой. Там есть и зубные техники, и инженеры, и… Ну, вплоть до того, что они вот ну, буквально позавчера разговаривали, мне рассказывали историю, что иногда даже… Ну, люди уже состоятельные, хотя в детстве начинали этим заниматься. Иногда даже родственников погибших, у которых совсем плохо с деньгами, просто сами скидываются, и зовут. Другая команда вот в городе Садки есть, тоже ребята занимаются вот этим благородным делом. Причем в общем-то ведут поиск не только погибших в Великой отечественной войне, но и в гражданской войне. Там есть сотрудники полиции, там есть работники предприятия «Магнезит», там крупного предприятия. Я к чему? Я к тому, что это настоящее сетевое движение. То есть, там вот каждую вот эту ячейку этой сети, ее не построишь. Ну потому, что человек этим живет, он сам поднялся, сам нашел команду, друзей, объединил. Вот вопрос собственно такой, вот чем вы можете быть полезны такому движению, и вообще трудно ли общаться с такими людьми, которые все делают сами, и которые в том числе и ресурсы находят. Но самый главный вопрос конечно вот собственно, в каком направлении строится вот эта координация, чем вы можете помочь вот тем людям, которые вот горят душей, чтобы выполнить вот это вот завещание Суворова, если я не ошибаюсь, да? Закончить войну, то есть похоронить последнего солдата.
В. Кудинский
―
Да, ну вы правы, что много существует организаций, которые именно это ну, внутренняя потребность человека, желание, ну я не знаю, хобби может быть.
А. Ермолин
―
Я шапку снимаю перед теми кого знаю, потому что…
В. Кудинский
―
На самом деле, если так ну, несколько в сторону что ли отойти от такой темы, то… Ну, я тоже знаю, это хобби у людей, просто люди заряжены.
А. Ермолин
―
Да, или (неразборчиво) как назвать, да.
В. Кудинский
―
Да, люди заряжены. Я не беру сейчас… Я не говорю о черном копательстве, но это тоже… Это отдельная тема.
А. Ермолин
―
Ну, это коммерция в чистом виде.
В. Кудинский
―
Да, да, это… Мы не будем касаться этого вопроса… Понимаете, и этих организаций, этих людей в большей степени, в меньшей, их было очень много. Ну, на каком-то этапе, этот этап был по-моему, если я не ошибаюсь 5 лет назад, ну было организовано поисковое движение (неразборчиво). В апреле, в Калуге был съезд, все это организовали. И как-то попытались объединить поисковое движение, ну чтобы как-то это… Опять-таки, любой процесс, он должен быть (неразборчиво). Ну не может быть так, чтобы само собой шло оно все. Наряду с этим, и я знаю этих людей, и с ними сталкивался, есть очень много организаций поисковых, самодостаточных. Вот как вы сказали, это взрослые люди, это не дети. Это взрослые люди, которые имеют уже взрослых детей, но они в отпуск едут не… Для них отдых – это собраться, сесть на машину, взять с собой палатки, и выбрать какой-то где-то район, заранее его… Причем подчеркиваю, заранее его где-то спланировать, узнать можно ли туда ехать, и… Ну, провести какие-то… Ну, они в архивах работают, и затем приезжают…
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) привлекает, вот истребители поднимают (неразборчиво).
В. Кудинский
―
Да, да, и затем едут, и проводят вот эти раскопки. Причем эти люди… Вот я с одним… С несколькими отрядами говорил, и даже такая фраза прозвучала, говорит мне от вас… Ну не лично от меня, а вообще от Минобороны, он говорит а мне ничего не нужно, я ничего от вас не прошу. Он говорит я полностью самодостаточный человек, я хорошо зарабатываю, у меня все есть. Я прошу только одно, вот я нашел вот это, это и это. Но само по себе, может быть это… Как это, ржавая вещь, но у меня их много, но у каждой этой вещи есть история. Потому, что я нашел, где я нашел, я знаю, кому она принадлежит. Если там какой-то номер еще есть, он уже знает историю в архивах. И я хочу это показать, рассказать людям. Это будет просто очень интересно. И он говорит: я прошу об одном… Опять-таки повторю, мне ничего от вас больше не надо, вы только покадите мне, куда. Оно лежит у меня все в гараже, я хочу это взять и показать людям. Я даже сам сделаю эти стенды, я сам эти там наклею названия, я все сделаю сам, вы понимаете, только покадите где. Ну, я же на улице там… Толь, вы понимаете.
А. Ермолин
―
Ну да, людям нужна востребованность.
В. Кудинский
―
Кончено. Безусловно это приветствуется, и мы в силу возможностей, а сейчас вы знаете, в Московской области парк Патриот существует, и мы очень активно сейчас прорабатываем вопрос для того, чтобы на площадке парка Патриот было место, а места там достаточно, ну сейчас просто как-то… Организоваться, чтобы это было… Ну не просто набор каких-то вещей, но это может и не так интересно.
А. Ермолин
―
Ну, это (неразборчиво).
В. Кудинский
―
Да, показать, да. Это на самом деле будет и нужно, и интересно. Кроме того, ну раз уж мы заговорили о парке «Патриот», то у нас нашим управлением была подготовлена очень интересная выставка, называлась она «Эхо войны», созвучно с «Эхо Москвы».
А. Ермолин
―
Да, на «Эхе Москвы» часть «Это войны» звучит.
В. Кудинский
―
Да, и вот «Это войны», и я нахожу, что этот павильон, где была выставлена эта выставка, был очень востребован и интересен. Там стоял танк «Т-34», который был поднят… Как говорится, это тот, из тех танков «Т-34» Сталинградского завода, которые ну, как говорят так в народе. Ну, немцы стучат во входную дверь тут уже, а последние с черного двора, мы еще успевали выпускать танки. Ну так, если образно сказать, то есть один из последних. И этот танк был поднят, во всей своей красе стоял… Ну, сейчас его… Там реорганизация, переносят. Там стояли пушки, которые с островов в Финском заливе вывезли. Я лично занимался этим вопросом, потому я понимаю, и знаю, как это все проводилось. Очень интересно. Там был поднят самолет на острове, найденный экипаж восстановлен, который сбили. Подняли, нашли где упал самолет, и по одному из… На одном из цилиндров, в цилиндре… На одном из клапанов был номер выбит. И по этому клапану, поручню, номер двигателя, номер самолета, ну и так далее. И в результате нашли личные дела даже летчиков, которые были сбиты. И в архивах все оказывается есть, все учтено, все полностью. Даже доклад командира соседней… Там было несколько самолетов, кто налетал, делали налет на остров. И там интереснейший момент, написано. Докладывает своему командиру по прилету, что прямым попаданием немцы… Мы говорит летим, немцы начали обстрел. Нас засекли, ну там такие общие фразы. Прямым попаданием пушки, с такого-то… Ну, стороны острова, был сбит младший лейтенант… Самолет «П-2», младшего лейтенанта такого-то был сбит. И когда эти координаты мы вычислили, мы уже знали эти координаты, а пушки эти остались на острове, мы их только в 2016 году оттуда забрали. И мы вычислили даже эту пушку. Что этот самолет… Там же написано, мы летели, там же доклад. Курсом таким-то, ветер такой, все это учтено. Ну специалисты встали, вычислили.
А. Ермолин
―
По баллистике, да?
В. Кудинский
―
Да, по баллистике и поняли, что могла только эта пушка, других просто там нет. Она одна, и мы ее подняли. Вот было видно, что эта пушка, с нее был сбит этот самолет. То есть, вот таким методом.
А. Ермолин
―
Вот кстати вот вашему собеседнику можно серьезный аргумент привести. Ну, может ему не надо ничего, чтобы вот там поднимать погибших и так далее, но например от имени государства отдать воинские почести последние, он не может. И воинский караул, и собственно и те же самые выстрелы, да, при захоронении. Для родни это очень важно. И собственно, они будут всю жизни благодарны вот этим ребятам, которые подняли, но без вас они не смогут в последний путь проводить именно павших воинов.
В. Кудинский
―
Ну да, конечно.
А. Ермолин
―
Скажите пожалуйста, вот у вас есть замечательные информационные ресурсы, и я даже знаю, что даже среди моих личных родственников есть такие, которые находили своих погибших дедов. Вот расскажите подробнее, что это за ресурсы, и как ими можно пользоваться?
В. Кудинский
―
На самом деле это очень… Ну, и длительная история о создании этих ресурсов, ну и о содержании этих ресурсов. Ну, в свое время был ОБД «Мемориал», объединенный банк данных «Мемориал». Затем был он… Его развили, и был создан сайт «Подвиг народа в Великой отечественной войне 41-45 годов». Затем это все объединили, потому что информации все было больше и больше, и сейчас в сети интернет опубликован интерактивный сервис так называемый, «Память народа», который объединяет всю эту информацию. И в рамках вот этого проекта, на сегодняшний день оцифровано… Из Центрального архива оцифровано миллионы страниц военных архивов, миллионы. И это все в открытом доступе, то есть любой гражданин может набрать в поисковике «Память народа»… Если он наберет ОБД «Мемориал», все равно он попадет. «Подвиг народа», он все равно попадет туда на этот сервис, и сможет в очень доступной форме…
А. Ермолин
―
А что нужно ввести…
В. Кудинский
―
Сама программа рассчитана…
А. Ермолин
―
А что вот нужно ввести, чтобы получить?
В. Кудинский
―
Ничего, просто в поисковике набрать «Подвиг народа».
А. Ермолин
―
Нет, а когда… Вот да, мы вошли туда, и я хочу найти своего дела, который пропал в Ладоге, например.
В. Кудинский
―
Да, я объясняю, там полностью табличка, где просто нужно отвечать на вопросы. Причем все очень просто, доходчиво, не нужно даже специальных знаний. То есть, специально он сделан так, что просто нужно… Ну читаешь, ну если человек умеет читать, и нажимать ну, условно говоря 2-3… Ну, набрать просто человек сам, набрать фамилии. Иванов Иван Иванович, год рождения там, где призывался, для полноты. Если даже какая-то графа не будет заполнена, все равно система работает. Единственное, что будет… Ну, Ивановых будет значительно больше, но если будет там какой-то еще лишний показатель, естественно сужается… Ну, больше вероятность того, что ты попадешь на того, кого ищешь. И это в самом деле сделано, это в самом деле работает, и мы не только, мы и сами, и Управление работает с этой базой, потому что у нас очень много писем, которые приходят в Управление, и нам приходится отвечать, и мы работу свою начинаем с ОБД «Мемориал» потому, что там оцифровано, все есть. То есть, мы начинаем оттуда, и уже потом, если нет в системе, мы начинаем делать запросы в архив, ну и так далее, так далее, это уже отдельная работа. То есть, я хочу сказать, что это в самом деле очень… В самом деле интересный, и система, в целом эта система позволяет восстановить не только где погиб, а полностью о человеке, его боевой путь. Призвался в такую-то часть, служил там, ранен…
А. Ермолин
―
Наградные листы.
В. Кудинский
―
Да, тут же наградные листы. Если раньше это было, вот я сказал там ОБД «Мемориал» и «Подвиг народа», это ну награды были отдельно, это было… Теперь это все в едином, и (неразборчиво) сразу видит. Он нашел скажем своего родственника, за что он получил награду, там есть наградной лист. Его боевой путь. Прямо видно маршрут, где он там скажем был ранен, попал в госпиталь, потом вернулся сюда. То есть, это все, (неразборчиво) все высвечивается.
А. Ермолин
―
Ну такая, живая история получается.
В. Кудинский
―
Да, да, это…
А. Ермолин
―
А у вас есть статистика вот тех, кто реально смог найти своих родных и близких, кто вам ответил, написал?
В. Кудинский
―
Вы знаете, я не взял с собой, ну так я не хочу огульно говорить, но очень много, очень много. Просто десятки, десятки и сотни тысяч человек, которые на самом деле, которые мы отвечаем. Ну письма все через вас проходят, и мы же видим, что мы отвечаем. Но надо быть объективным. Да, есть кого мы не можем найти, мы не можем найти.
А. Ермолин
―
Вот это очень важный вопрос, я предлагаю о нем поговорить после нашего перерыва. Пока же хочу напомнить нашим слушателям, что в эфире программа «Военный совет», наш гость сегодня Валерий Бронеславович Кудинский, генерал-майор, заместитель начальника по увековечению памяти погибших при защите Отечества, и вот мы в записи от 22 июня говорим как раз о теме увековечения памяти. Уходим на небольшой перерыв.НОВОСТИ.
А. Ермолин
―
Продолжаем заседание «Военного совета», ведущий в студии Анатолий Ермолин, наш гость сегодня, наш эксперт Валерий Бронеславович Кудинский, генерал-майор, заместитель начальника по увековечению памяти погибших при защите Отечества. Мы вот как раз Валерий Бронеславович остановились на теме, что вы можете найти не всех, к сожалению. Это как раз вот наш семейный случай, я вот… Ну, тоже как человек, который работал в специальных службах и человек военный, я понимаю, что вы сейчас открыли архивы Минобороны. А дед например у моей супруги, он призывался в АМЗДОНЕ. А АМЗДОН соответственно, это было другое ведомство, и мы не можем… То есть, как вот в этой ситуации можно действовать?
В. Кудинский
―
Ну, раз вы сказали на своем личном примере, я тоже вам скажу на своем личном примере. Ну так, вопрос-ответ, да?
А. Ермолин
―
Давайте.
В. Кудинский
―
Раз личный пример, значит личный пример. Я тоже искал своего деда, и… Ну, стал постарше, начал разбираться в этом вопросе, ну и пользуясь тем, что уже попал в Управление, работаю в Управлении, как-то вернулся к этому вопросу. И я когда поднял, ну мне папа говорит: мы не знаем где, мы не знаем. Я решил, что ну, вот я хочу… Как-то близко уже к этому вопросу, и давай как-то может мы найдем дедушку-то? Потому, когда стало выясняться, что он получил… Получал, моя бабушка получала за него пенсию. Но получала за кого, пенсию тогда получали за тех, кто был, погиб. А тех, кто пропал без вести? Ну вроде нет, да? Там ну, другая тема. Оказывается, я сделал запрос, значит. Сделал запросы в архиве. В центральном архиве нет, и сделали запросы в медицинские архивы в Петербурге, в Санкт-Петербурге. Сделали запросы в ФСБ, запросы делали. То есть, это я говорю на собственном примере, потому что мы делаем эти запросы всем. То есть, если человек… Есть эти запросы, идут везде. И мне с одного из архивов присылают официально справку, в которой было написано, что такой-то, такой-то в 42-м году, я… Там пишут, что я там такой-то, такой-то с той деревни, я видел такого-то, такого-то, мы с ним встретились там-то и там-то, я был в какой-то маршевой роте, нас было 118… Мы случайно увиделись, и я с ним разговаривал в течение ну 2-3 минут. Он был там в том-то, том-то одет, грязный там, что-то сказал… Но тут был налет авиации, и потом когда уже нас собрали, с нашей роты 118 человек осталось всего там человек 15… Понимаем, да? То есть, они даже не доехали никуда. И вот Николай Иванович, с которым я разговаривал я его уже после этого, не видел. И вот, и аналогичная еще ну как бы справка второго человека, и вот на основании вот этих двух справок…
А. Ермолин
―
Ну, мы кстати об этом говорили с вашим коллегой…
В. Кудинский
―
Да, две справки…
А. Ермолин
―
Майором (неразборчиво) о том, что вот не доехавших очень много.
В. Кудинский
―
Да, очень много не доехавших.
А. Ермолин
―
Тех, кто еще ехал, но был… Погиб в движении.
В. Кудинский
―
Да. То есть, он как бы учтен, он там-то он, его взяли, да, он ехал сразу. Причем это же не просто, ну это сейчас я сказал на примере, тут 118 человек. Конечно, когда мы говорим о 27 миллионах, 118 – это вроде бы ну цифра мизерная. Но когда мы понимаем, что 118 человек… Это каждый человек – это же человек, у него есть семья, дети там, люди. Их просто раз, ив один миг не стало. Конечно, это ужасно, и таких очень много. Поэтому, я говорю к тому, что… И вот бабушка, я закончу мысль, бабушка получала пенсию на основании этих справок, то есть вот да. Места захоронения нет, 42-й год, я уже теперь понимаю, что там творилось, это Харьковская наступательная операция. Много людей там погибло, очень много. Не лучшая страница нашей истории, ну так получилось. Но каждый герой сражался до конца, и вот там люди эти погибли.
А. Ермолин
―
Ну, у нас видите, такой личный разговор получается.
В. Кудинский
―
Да.
А. Ермолин
―
Вот у нас-то дед погиб… Ну, дед моей жены. Он погиб скорее всего при обороне Москвы, да? Потому, что он в спортивное вот как раз подразделение попал, и похоронка есть. То есть, у нас дома хранится похоронка, да? Но все равно, вот хочется чего-то поподробнее узнать, (неразборчиво) была дивизия НКВД, если мне память не изменяет, да? Вот как раз ФСБ не собирается подключаться? Ну по крайней мере я понимаю, что они никогда не смогут показать всех сотрудников, да? Потому, что я сам долгие годы в этой системе работал, и понимаю, почему нельзя показывать, да? Даже 100 лет спустя, да? Но тем не менее, ну вот какие-то селекции может быть можно проводить, да? Ну, не все служили на оперативной работе, да? Кто-то был просто там стрелком, и так далее. Не ведете вы переговоры с ФСБ, чтобы вашу базу расширить вот архивами ну, вот таких специальных слов?
В. Кудинский
―
Ну, мне за ФСБ, вы сами понимаете, трудно говорить, я просто не знаю, да. Ну вот опять-таки на своем пути, вот мы сделали запрос, и вот нам дали. И даже у меня лежат (неразборчиво).
А. Ермолин
―
Ну то есть все равно на запросы (неразборчиво).
В. Кудинский
―
То есть да, то есть работа эта идет. Конечно, да, они отвечают. Ну, может быть если бы нельзя было, может быть бы не ответили. Но тем не менее, вот этот запрос был, и в самом деле, у них оказывается в деле, там прямо номер дела мне, все. И ну, скан, такой хороший скан отчетливый, красным карандашом, там все это разрешить, ну и так далее, и так далее, то есть вот у меня документы есть. То есть, я отсюда делаю вывод, что да, это возможно, и эти архивы постепенно открываются. Может быть, они не будут открыты до конца по известным причинам, но тем не менее, работа эта ведется, скажем так. Это нельзя сказать, что это закрыто, стена стоит, да, и не возможно. Нет, конечно нет, это будет не правильно.
А. Ермолин
―
А сколько у вас сил и средств для того, чтобы вести вот такую работу? Потому, что ну, оцифровать миллионы страниц личных дел, это в общем-то… Это сотни тысяч людей нужны, или так называемый, модный сейчас кроутсорсинговый подход, да?
В. Кудинский
―
Нет, нет, нет, конечно…
А. Ермолин
―
Как вы это делаете, вот кто это делает руками?
В. Кудинский
―
Конечно да, это делают не сотрудники Управления. Есть компании, заключается контракт, выделяются деньги на это, заключается контракт, какие-то компании выигрывают… Ну, вот в данном случае сейчас «Лара», компания «Лара» работает по этому вопросу. Конкурс объявляется, то есть установленным порядком, в соответствии с законом 44ФЗ, все это проводится, делается, но вот работа по оцифровке колоссальная. Колоссальная работа проводится именно… Дело в том, что карточек… Ну, вот для понимания, ну представьте, вот эти маленькие ящички такие, да? Ну, маленькие деревянные ящички еще тех времен. Ну, сколько я себя помню, вот эти ящички такие. И в этом ящичке так знаете, плотно-плотно забиты карточки. Это я видел в военно-медицинском архиве. Плотно, плотно, плотно. И помещение, ну наверное, ну метров 80. И одни эти ящички, ящички, ящички. Теперь открываю какой-то из них, где-то он… Ну понимаете, он ветхий, старый. Ну, где-то получше, где-то похуже. Это нужно все взять, поднять принести, снять копию, а какую-то через скан его… Ну, отсканировать невозможно, его нужно отгладить, женщины сидят с утюгами гладят. То есть понимаете, это такой конвейер, это работа колоссальнейшая, причем довольно трудоемкая. И затем это нужно все сложить, и вернуть в этот же ящичек. То есть это не всякая организация, ну компания может за это взяться. Но работа эта идет, работа идет, причем идет она очень продуктивна, и… Ну, результат «Память народа», вот интерактивный сервис. Во всяком случае, я не слышал не в текстовом виде, не письмо не читал, не на словах, что кому-то это не нравится, кто-то недоволен.
А. Ермолин
―
Да нет, мне кажется (неразборчиво).
В. Кудинский
―
Да, это в самом деле таких вот… Просто я не слышал.
А. Ермолин
―
Это уникальный ресурсы (неразборчиво).
В. Кудинский
―
Да, это в самом деле уникальный ресурс, и очень востребован.
А. Ермолин
―
И надо снять шляпу… Да.
В. Кудинский
―
Мы постоянно работаем, продолжаем его наращивать, то есть он…
А. Ермолин
―
Ну, то есть не остановилась работа, точку не поставили.
В. Кудинский
―
Нет, ни в коем случае не остановилась, работа идет постоянно, и сейчас очередной мы заключаем… Вот будет в ближайшее время заключен контракт дальнейший. То есть, архивы есть, архивы еще далеко не все использованы, подняты, оцифрованы, еще информация есть, поэтому те, кто ну, скажем условно, вчера человек был неизвестен, он завтра может быть появится, и все это будет. Поэтому останавливаться на том, что вот я там 2 года назад сделал запрос, и вот ну, не нашли. Это ни в коем случае не говорит о том, что он не появится, и человек не будет найден.
А. Ермолин
―
Слушайте, а я вот вспомнил… Ну, собственно такое модное слово кроутсорсинг, и в общем-то может вы думаете тоже об этом? Потому, что ну, вот собственно один из таких ярких примеров как это работает, это когда вот до Марса все-таки что-то там долетело, отфотографировало там то ли 700 тысяч снимков, и лаборатория, которая этим занималась из 14 человек, они просто понимали, что они не могут это описать. И они обратились вот к таким любителям, к астрономам, и те за 2 месяца им расшифровали все фотографии просто. Весь мир работал вот на эту расшифровку. Я конечно понимаю, что это вот архивы, туда нельзя открыть доступ всем, да? Но может быть какой-то вот волонтерский проект запустить, связанный прежде всего с самими архивами. Им же тоже нужны и студенты, и молодые сотрудники, вот как-то…
В. Кудинский
―
Нет, ну вот в этих компаниях, с которыми я вам… Ну, в данном случае сейчас работают, там молодые сотрудники, там пожилых-то я особо не видел, все энергичные люди. Но (неразборчиво).
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) вам…
В. Кудинский
―
Да, вполне достаточно. Дело в том, что… Тут же еще связан вопрос не просто ну, поднять архив, взять эту ветхую карточку, ветхий документ, и его ну, сканировать, ну и получить копию. Ну и дубликаты, в смысле не дубликаты, а подлинник положить на место. Ну, и что дальше? Нет, колоссальное значение имеет создать программу, это нужно выложить программу, эта программа должна работать, чтобы мы… Ну вы, я, любой из нас, сейчас сев дома, на компьютере мог зайти… Программу эту нужно написать.
А. Ермолин
―
Ну, то есть алгоритм создать (неразборчиво).
В. Кудинский
―
Конечно, эту программу нужно написать, теперь эта программа должна работать. Причем, должна работать… Мы же когда принимаем работы, мы смотрим, и я прямо скажу, я программу не напишу. Ну, я учился на другое, то есть я программу не напишу. И сижу в данной ситуации, когда смотрю, вот люди сдают работу. Я смотрю, и всегда ставлю себя на вот простого… Причем человека, кто вот… Ну, только-только его научили, думаю вот как он, вот как он будет искать? Вот ставлю себя на это место, и думаю… И сразу говорю: слушай, а по-моему это вот вы понимаете, ну вы как говорится искушенные, все вы знаете, тут раз, раз, раз быстренько, как на пианино сыграли, и все на свете. А вот как кто одним пальцем стучит по клавишам, вот как он? И он вряд ли, давайте изменим эту программу. Меняется все, стоп, меняется. И вот рождается вот то, что мы сейчас видим, вот этот проект. То есть, это все не так… Ну не просто, очень не просто. И заключается не только снять копию, да, и сказать что вот есть копия карточки, да. Это далеко не так.
А. Ермолин
―
Ну, кстати те же США, у них есть программа «Память Америки», они оцифровали практически все исторические архивы, все-все-все. Скажите, вот как вы строите свою работу по сохранению воинских захоронений в РФ? И вообще, эта проблема как проблема существует? Ну потому, что если вот посмотреть на Московскую область, да? То мне приятно сейчас смотреть, там я вот в Подмосковье живу, и вижу там старания там Егорьевска, туда там Малаховка, вот все наши поселки, везде все ухожено, все чистенько, все красится. Ну, наверное ведь не только покрасить, и не только сохранять, наверное вопрос стоит еще как-то шире.
В. Кудинский
―
Да, у нас… Ну, для начала нужно наверное… Я не буду наверное утомлять цифрами, там для понимания объема.
А. Ермолин
―
Утомляйте.
В. Кудинский
―
Да?
А. Ермолин
―
Мне кажется, это очень важно, да.
В. Кудинский
―
Интересно будет. Значит у нас на сегодняшний день… Ну, собственно говоря можно сказать, на сегодняшний… На самом деле на сегодняшний день, на 18-й год. Ну, если быть точным, на 1 февраля 18-го года, у нас имеется 42 386 воинских захоронений. То есть, мы… Это в наличии, это имеется в виду они паспортизированы, учтены официально.
А. Ермолин
―
А сколько человек лежит? Вот уже погибших лежит обычно в каждой такой?
В. Кудинский
―
Да, вот в этих 42 386 воинских захоронений, захоронено 8 491 735 человек. Я знал, что этот вопрос будет, поэтому я взял даже с собой вот эту справочку от этого, чтобы сказать точную цифру. То есть, это я говорю только о том, что официально учтено.
А. Ермолин
―
Ну, цифра страшная.
В. Кудинский
―
Да.
А. Ермолин
―
У нас городов-миллионников 9 всего.
В. Кудинский
―
Да, да, да. Цифра на самом деле, она ну так, ну впечатляет. Если вдуматься в смысл, конечно это колоссальные цифры. Но я хотел бы еще сказать вот такую цифру. Несколько цифр, они… Ну, для понимания нашего разговора, они нужны. Что на территории РФ у нас 30 276 захоронений воинских, а на территории иностранных государств 12 110. То есть, вот 12 тысяч только за рубежом, более 12 тысяч. Более 30 тысяч захоронений у нас на территории РФ. Опять-таки повторюсь, это только учтенных, учтенных, и которые поставлены на кадастровый учет. Захоронения, учетные карточки находятся подлинники у нас в Управлении. Они лежат… Да, они…. Вот можно любую карточку достать, и там координаты. Это только, которые учтенные. И вот для того, чтобы… Для понимания вопроса о… Какая работа проводится, ну вот по их сохранению, надо сказать, что у нас прежде всего, это нормативное регулирование этого процесса. Что это имеется в виду? Прежде всего, это работа с субъектами, с органами местного самоуправления. Потому, что в соответствии с законом, на органах местного самоуправления лежит ответственность по сохранности, уходу воинских захоронений, это первое. Установление ответственности и контроля за содержанием этих воинских захоронений. Установление требований по обременению для собственника, сейчас эта работа проводится. Вот сейчас мы очень плотно, Управление занимается этой работой. Создание новых воинских захоронений, тоже есть. Ну, как мы их называем, боевые регионы, где в самом деле подымают, и поисковики подымают останки, и до сих пор, и нужно создать, или расширить ну имеющиеся, или создать новое воинское захоронение. То есть, эта работа сейчас проводится.
А. Ермолин
―
А подхораниваете, или это новые захоронения устраиваются? Ну например, ну где-нибудь в Карелии ну подняли бы бойца, там.
В. Кудинский
―
Да, да, да, конечно, ну есть место, да.
А. Ермолин
―
Вот что с ним происходит?
В. Кудинский
―
Ну как, останки собирают, если есть возможность ну, там медальон, или что-то есть его. Пытаются найти в архивах, если же нет – собирают, и перезахоранивают на кладбищах, военных (неразборчиво) кладбищах.
А. Ермолин
―
В братских могилах?
В. Кудинский
―
В братских могилах, да. Ну, есть скажем вот Мясной бор.
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) записи…
В. Кудинский
―
К примеру, вот Мясной бор, где ну, знаменитая вторая армия в этих болотах погибла, и тоже тяжелейший факт истории нашей военной. Там же до сих пор… Ну так, для понимания, там же армия… Я когда там был. Почему я коснулся этого вопроса, потому, что я там сам был, и там даже в сухую погоду, когда жара, дышать было нечего, а там было по колено воды. Вот мы когда заехали, там по колено воды. Весной, я там наверное и не понимаю. Там правда она выше пояса не поднимается, ну там болото. Оно стоит там постоянно, и даже…
А. Ермолин
―
(Неразборчиво).
В. Кудинский
―
Мясной бор, это Ленинградская область.
А. Ермолин
―
Ленинградская область.
В. Кудинский
―
Да.
А. Ермолин
―
Там много таких болот.
В. Кудинский
―
Да, да, да. И вот там находят постоянно. То есть, вот сколько там поисковики работают, они там… Ну, армия выходила, там немцы оставили там что-то километра полтора горлышка. И не замкнули его только потому, что не хотели сидеть в воде. Они на берегу сидели, и все простреливалось, все… А армия выходила, армия 100 тысяч человек, она выходила. Естественно, там друг по другу шли. И там вот эта катастрофа, вот этот ужас, который там, там до сих пор находят. И там же в Мясном бору рядышком вдоль дороги Москва-Санкт-Петербург, Мясной бор, воинский мемориал. И там постепенно… Отведено место, и постепенно наполняется, наполняется, наполняется. Я даже сам недавно ездил в Санкт-Петербург, и не был несколько лет, смотрю, а уже несколько мощных (неразборчиво) новых добавилось. То есть, ну видно работа поисковиков.
А. Ермолин
―
Валерий Бронеславович, наше время, к сожалению, подходит к концу, хочу сказать вам огромное спасибо за то, что вы и ваша команда все делаете, и слава Богу, что в такой день мы вспомнили и о вашей работе, и о тех, чье доброе имя вы увековечиваете. Вот приходите к нам еще.
В. Кудинский
―
Спасибо, с удовольствием. И у нас есть, что еще рассказать. Мы только поговорили на территории РФ, у нас еще есть колоссальная работа за рубежом.
А. Ермолин
―
Да, программу не выполнили, я знаю, да.
В. Кудинский
―
Поэтому есть, что рассказать о работе Управления.
А. Ермолин
―
Ну, зато мы так очень глубоко и по личному поговорили. Спасибо, всего доброго, до новых встреч.
В. Кудинский
―
Спасибо.