Игорь Кириллов - Военный совет - 2017-11-11
11.11.2017
А. Ермолин
―
Добрый день всем кто нас слушает, в эфире программа «Военный совет», ведущий в студии Анатолий Ермолин. Наш гость, наш эксперт сегодня Игорь Анатольевич Кириллов, начальник войск радиационной, химической и биологической защиты ВС РФ, генерал-майор. Игорь Анатольевич, добрый день.
И. Кириллов
―
Добрый день.
А. Ермолин
―
Не первый раз встречаемся в этой студии…
И. Кириллов
―
Очень приятно, да.
А. Ермолин
―
Но, тем не менее, я предлагаю все-таки начать наш разговор с того, чтобы мы напомнили нашим слушателям, что представляют собой войска РХБЗ защиты, какие задачи перед ними стоят сегодня?
И. Кириллов
―
Ну, у нас год 99-й годовщина со дня образования войск, в следующем году мы празднуем столетие. Войск радиационно-химической, биологической защиты, даже уже исходя из названия, предназначены для защиты войск и населения по данному вопросу. Задача решаемая, 6 задач выявления оценки радиационно-химической, биологической обстановки, защита личного состава поражающих факторов, снижение заметности войск и объектов, нанесение противнику поражения применения огнеметно-зажигательных средств, ну и выполнение задач, ликвидации (неразборчиво) чрезвычайных ситуация в мирное время. Этот комплекс задач выполняется… Я так думаю, в настоящий момент самодостаточной группировкой войск, которая сформировалась… Она естественно не такое, не стационарное, не изменяемое состояние, а в зависимости от задач, которые ставятся перед нами. Она меняется, как-то совершенствуется, разрабатывается (неразборчиво) вооружения военной техники, пока так.
А. Ермолин
―
А вот вы сказали, что и войск, и мирного населения. Вы все-таки в большей степени на что ориентируетесь?
И. Кириллов
―
Основная задача – войска. А все равно выполнение денной задачи, оно косвенно или напрямую связано с населением. Это и решение задач гражданской обороны, это и наша задача по ликвидации возможных аварий, разрушений на радиационно-химической (неразборчиво) опасных объектов, (неразборчиво) связано с населением.
А. Ермолин
―
Вот за 9 лет, как в эфире «Военный совет», произошли огромные изменения в вооруженных силах, и я сейчас часто вспоминаю, с чего мы начинали. В общем-то, основные темы были очень острые, очень проблемные, и сейчас как-то такое уже все пришло в такое спокойное состояние. Вот какие изменения произошли буквально там ну, даже не за 9, за 5 последние лет?
И. Кириллов
―
За 5 лет я считаю, что в войсках произошли значительные изменения. Изменилась (неразборчиво)-штатная структура, у нас сформированы полки, новая структура, которая входит в состав объединений – полки войск РХБЗ. У нас на вооружении принято более 30 единиц образцов вооружений, и средств (неразборчиво) защиты. Мы выполняем задачи в рамках возложенных на войска, и в мирное время получаем опыт, обеспечиваем безопасность по данным направлениям в ходе проведения международных мероприятий. Это и олимпиада в Сочи, и различные конгрессы, мы получаем практику.
А. Ермолин
―
Вот вы упомянули, что серьезные изменения произошли в техническом оснащении. А что вот… Если можно поконкретнее, какие современные технические средства вот пришли к вам на вооружение?
И. Кириллов
―
Я не сомневаюсь, что многие помнят машины «Н-14», «Эмка» на базе «Л-131». Вместо «М» пришли машины для (неразборчиво) дезинфекции, вооружения военной техники. Она на другом уровне, у нас биологические угрозы сейчас возрастают. У нас войска использовали для ликвидации последствий и на Ямале, по сибирской (неразборчиво), сейчас по ящеру в Башкирии актуальность, и ответственность, которую выполняем задачу, она возрастает. Изменяется техника, (неразборчиво), сейчас на вооружение приняты машины контрольно-распределительный пост. Элементы, которые были… Хорошо показали себя при выполнении задач по радиационной химической, биологической безопасности при проведении международных форумов, и в Сочи, и (неразборчиво), которая была сейчас.
А. Ермолин
―
До Ямала-то еще доехать надо на машине.
И. Кириллов
―
Долететь можно, мы летаем еще.
А. Ермолин
―
Ну, у вас есть какие-то такие… Или вы технику перебрасываете транспортом, да?
И. Кириллов
―
Техника перебрасывается транспортом, да.
А. Ермолин
―
Транспортная авиация, да?
И. Кириллов
―
Военно-транспортная авиация, да, и железнодорожные станции. У нас принято на вооружение новое средство (неразборчиво) защиты. В этом году принят противогаз «ПНГ-4», который по своим характеристикам, он не уступает западным аналогам, а по некоторым превосходит. Мы работаем в этом направлении. Я не говорю, что мы не берем пример с них, и не берем лучшего, но всегда находим какой-то консенсус. Разрабатывается новое, и в следующем году будет принято на снабжение новые образцы средств защиты мембранного типа, новые материалы, новые технологии. Притом, 90% разработок – наши отечественные.
А. Ермолин
―
А вот прежде чем мы поговорим про наши разработки, можно вот в двух словах, может и не в двух, вот про кухню рассказать? Вот были конкретные ситуации, вы упомянули Ямал, там Башкирия. Вот как конкретно вы действуете, какие меры предпринимаете? Это же серьезная угроза что там, что здесь.
И. Кириллов
―
Ну во-первых, это выявление обстановки.
А. Ермолин
―
Вы как-то взаимодействуете…
И. Кириллов
―
Нет, мы конечно работаем напрямую и с Минздравом, и с Роспотребнадзором, и с Россельхознадзором. Это совместное выполнение мероприятий. Мы совместно выполняем задачи, выявляем объем работ, который предстоит сделать. Это привлечение личного состава, это уничтожение последствий, это уничтожение биологических материалов, которые возникли. Ну, сжигание…
А. Ермолин
―
А быстро это происходит? Ну, собственно вот случилась беда, да? Там пошли вот случаи, ящер, там не знаю чего. Вот как это все в динамике разворачивается? Вас всегда зовут, или пытаются сначала своими силами справиться?
И. Кириллов
―
Иногда своими силами справляются. Когда объемы большие, или нет сил и средств в данном регионе, выполняет задачу Минобороны. По этапам проведения, ну в зависимости от той сложившейся обстановке, и характера возбудителя, который там был.
А. Ермолин
―
Это обычно локально бывает, или вот достаточно широко? Там вы своими силами и средствами там оцепление проводите, или…
И. Кириллов
―
Ну, с привлечением и других воинских формирований, и формирований МВД, Росгвардии. То есть, эта задача решаемая в комплексе. Вот сколько по времени нельзя сказать, да? Вот вопрос в ходе учений «Запад 2017», рассматривали вопросы ликвидации последствий аварии на… Ну как вот предприятии, да? Все зависит от того, какие будут последствия Нет готового решения на все проблемы. Она может занять там неделю, может занять годы. Мы же знаем про Чернобыльскую АС, да? Это помните, говорили, что в течение полугода все мероприятия будут выполнены? До сих пор последствия устраняются, они очень большие. Не дай Бог.
А. Ермолин
―
А как, опасно в таких условиях действовать? Ведь и вот здесь как раз вопрос к защите. Вот с точки зрения именно биологической защиты, вот что у вас есть, чтобы люди, которые устраняют эти последствия, чтобы они собственно сами не стали носителями, переносчиками, и не заболели, не дай Бог.
И. Кириллов
―
Ну мы не занимаемся (неразборчиво) у нас есть комплекс работ вместе с Роспотребнадзором, который…
А. Ермолин
―
Ну в Чернобыле, там по-всякому было, кстати говоря.
И. Кириллов
―
Ну, да. Я думаю, что Чернобыльский опыт, он повлиял на выполнение всех мероприятий, и эти мероприятия стали более безопасными для личного состава. Это и вакцинация, это (неразборчиво) допуск лиц, это и выполнение задач грамотных и продуманных, это и смен, и работа по сменам. То есть, это весь комплекс мероприятий безопасности. Это и просто безопасность, это наличие надежных средств защиты, и выполнение мероприятий, в том числе и медицинское обеспечение этих мероприятий, которые вместе с нами выполняет главное медицинское управление.
А. Ермолин
―
А вот про средства защиты, вот что в случае биологической угрозы, какие средства применяют для индивидуальной защиты?
И. Кириллов
―
Средства защиты…А. Ермолин
―
Я все ОЗК вспоминаю, да? Там на все случаи жизни.
И. Кириллов
―
Я понял. Мы специально показали вот сейчас на выставке, которая проходит в Минобороны…
А. Ермолин
―
Кто не знает, это общевойсковой защитный комплект.
И. Кириллов
―
Защитный комплект, да. Он вечный, кстати не самый плохой.
А. Ермолин
―
Ну, так а я не сомневаюсь.
И. Кириллов
―
Мы немножко отходим от него, мы начали делать вот именно то, что в рамках показа это образцы защитные одежды мембранного типа. То есть, по своим характеристикам он не хуже этих, да? Он легче, он компактнее, он эргономичнее. То есть, мы отходим немножко…
А. Ермолин
―
Эргономичнее, это важно.
И. Кириллов
―
Это самое главное, да. Я понимаю, что вот постоянная работа в средствах (неразборчиво) защиты, это же угнетает, это нагрузка на организм, и лучше чувствовать себя комфортно, поэтому СМИ там уже приглашены, в Атриум Минобороны Фрунзенской набережной. Там посещения есть, там пожалуйста, там открытый показ.
А. Ермолин
―
Но принцип тот же самый, да? Чтобы не допустить контактов с телом, с дыхательными путями.
И. Кириллов
―
Да. Защита органов дыхания и кожных покровов.
А. Ермолин
―
А вот от биологической такой угрозы противогаз помогает, или там какие-то специальные…
И. Кириллов
―
(Неразборчиво).
А. Ермолин
―
Тот же самый, фильтры стоят, да?
И. Кириллов
―
Он предназначен для защиты органов дыхания от радиоактивной пыли, биологических агентов, и отравляющих веществ.
А. Ермолин
―
То есть, такой комплексный.
И. Кириллов
―
Комплексный, да.
А. Ермолин
―
А я вот вспоминаю свой прежний опыт, в том числе кроссы в противогазе. Там до сих пор так же трудно бегать в противогазе? Там труднее дышать, или в принципе нет большой разницы, по сравнению с обычным дыханием?
И. Кириллов
―
Ну, вот разница в противогазе «ПНГ», это в котором наверное вы бегали...
А. Ермолин
―
Ну наверное, да.
И. Кириллов
―
Да, в то время. Ну наверное мы все, и разница…
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) вообще с первого года.
И. Кириллов
―
Да, и разница в противогазе, который сейчас принят по соблюдению дыхания, это (неразборчиво). Но все равно давящее… Ведь можно обеспечить контакт шлема-маски с лицевой частью, это все находит сопротивление, ты морально к этому привыкаешь… Это специалист должен выполнять задачу.
А. Ермолин
―
Ну в общем, да. А у вас есть какая-то вот особая подготовка? Все-таки не каждый человек, даже в защите способен там войти ну, в условия я не знаю, радиационного излучения там, или… Мне кажется, даже страшнее, когда там и какие-то вирусы, когда вот там если не вирусы, вот как раз какая-то биологическая угроза?
И. Кириллов
―
У нас морально-психологическая подготовка есть. Один раз сделав подготовки военнослужащих (неразборчиво), потом все военнослужащие проходят медицинскую комиссию на выпуск с работы, с такими веществами, это втрое. Третье, разрабатывается график в рамках боевой подготовки, действия личного состава, в средствах (неразборчиво) защиты. Она доводится с 30 минут на первом месяце обучения, и доводится до действий в противогазе в конце первого года обучения до 2 часов, и это непрерывное нахождение. И в средствах (неразборчиво) защиты до 6 часов. Это идет планомерное… Организм привыкает к этим мероприятиям, и не вызывает трудности. Я на себе знаю, поэтому…
А. Ермолин
―
Вот как вас проверяют? Вот какие формы контроля за вашей готовностью существуют в вооруженных силах?
И. Кириллов
―
У нас есть приказ министра обороны о порядке проведения проверки готовности (неразборчиво) воинской системы, отрабатываем основные для нас выполнения учебно-боевых задач, они разработаны для каждого подразделения, потому что у нас подразделения (неразборчиво). Например подразделения радиационной химической, биологической разведки, подразделения аэрозольной маскировки, подразделения, предназначенные для специальной обработки, (неразборчиво) подразделения. Для каждого из них учебно-боевая задача своя. Это выполнение комплекса нормативов на фоне тактической, или специальной обстановки в зависимости от выполнения задач в мирное и военное время. Это одно направление. Второе – выполнение нормативов по специальной подготовки, то есть подготовки по специальности. Обязательно физическая подготовка, мы сами сдаем, физическую подготовку офицеры сдают, я сам сдавал де-то месяц назад, наверное.
А. Ермолин
―
Сейчас же хорошо доплачивают за…
И. Кириллов
―
Хорошо доплачивают, но надо готовиться, надо пример показать. Мне кажется это правильно, офицеры должны знать физическую подготовку.
А. Ермолин
―
Нет, 100%. Я даже ратую за то, чтобы еще весовые критерии. Вот мы говорили там про наших соперников, скажем так, с другой стороны. Там еще есть весовые категории.
И. Кириллов
―
У нас тоже самое, министры очень требовательны…
А. Ермолин
―
Тоже сейчас вводится?
И. Кириллов
―
Да, все вводится, и (неразборчиво).
А. Ермолин
―
Здорово.
И. Кириллов
―
Это приятно, человек чувствует себя в теле гораздо лучше, чем… И выполняет задачи.
А. Ермолин
―
И какие результаты вот по итогам года показали войска?
И. Кириллов
―
Я считаю, что…
А. Ермолин
―
Вы довольны?
И. Кириллов
―
Нет, вот отличие меня… У меня такой характер, что я очень всегда не доволен. У меня прошлое выступление и у вас когда я было, да? Я сам себе не доволен, критиковал. Можно было ответить по-другому. Если быть довольным своим результатом, далеко не пойдешь, всегда нужно искать недостатки. Внимательно смотреть что получилось, что не получилось. Иначе можно поставить все отличные оценки, самоуспокоиться, и никакого движения вперед не будет, да? Движение на месте, это уже отставание. Результатами в принципе по большому счету доволен, но есть проблема, над которой нужно работать.
А. Ермолин
―
Ну есть нормативы, а есть личные внутренние стандарты, да? С точки зрения общих таких требований, министр обороны как оценил работу?
И. Кириллов
―
Ну, две оценки есть у нас, да? Удовлетворительная, не удовлетворительная.
А. Ермолин
―
А, понятно. Зачет, не зачет
И. Кириллов
―
Да. Мы выполняем задачу, но я считаю, что войска за последние 5 дет, они обрели немножко другую форму. Мы развиваемся, как войска интеллектуальные. Мы развиваем науку, много что нам удается. Ну например, мы принимали широкое участие в изготовлении и вообще воплощение в жизнь вакцины против (неразборчиво).
А. Ермолин
―
Против чего? А, ЭБО?
И. Кириллов
―
Да. Наш научный потенциал наших институтов и военной академии, он растет. Военная академия, сейчас у нас 30 докторов наук, и 200 кандидатов наук. Ну все равно доволен, не доволен. Хотелось бы больше. Я все время вспоминаю выражение Высоцкого, помните? «Настоящих буйных мало. Хочется буйных побольше». То есть людей, которые инициативные, (неразборчиво) пример. Такие есть, мы ценим. Вчера встречался с ректором, исполняющим обязанности (неразборчиво) имени Менделеева. Организовали взаимодействие по совместной подготовке кадров, и привлечение его специалистов для Минобороны. Мы научный потенциал, то есть нас больше интересуют военнослужащие, гражданский персонал, который в состоянии двигать науку. Науку в разных направлениях, да? Это и радиационная составляющая, это химическая составляющая, это экологическая составляющая.
А. Ермолин
―
А нет идеи открыть свои вот научные роты?
И. Кириллов
―
А у нас есть научные роты.
А. Ермолин
―
Есть научные роты?
И. Кириллов
―
Да, у нас (неразборчиво). При том, выпускники научной роты… Я же говорил, что у нас конкурс в научную роту. В прошлом году где-то порядка 12 человек на место. Выпускники научной роты 6 человек уже служат в вооруженных силах, научных организациях войск. Не только наших, но и в других научных подразделениях Минобороны, это большой потенциал. Специально, и даже в будущем моя (неразборчиво) должность начальник академии. Специально разговаривал с каждым человеком, который рассматривался на кандидата. Вы не будете здесь заниматься тем, что мести плац например, да? Вы этим точно не будете заниматься.
А. Ермолин
―
Ну зачем тогда научную роту создавать, да.
И. Кириллов
―
Да. И были открытия. В рамках выставки, которая показывала в парке Патриот, показывали свои достижения. Было что посмотреть, и не стыдно за научную роту. Это и разработка новых подходов при городе Сумы разведки, дать им будущее. Это разработка подходов к выполнению задач, использования беспилотных летательных аппаратов.
А. Ермолин
―
Именно для оценки обстановки.
И. Кириллов
―
Оценки обстановки, да. Чем меньше мы допускаем людей в очаги с высоким уровнем радиации, с высоким уровнем химического заражения, биологического заражения, тем более качественно будут выполнены задачи, и мы сохраним специалистов, зачем рисковать личным составом?
А. Ермолин
―
Ну вот тут встает вопрос тогда о робототехнике. Вот насколько активно вы внедряете этого рода технологии?
И. Кириллов
―
Ну, робототехнические комплексы, они у нас на вооружении стоит один комплекс, это из двух роботов находится в каждой бригаде радиационной химической, биологической защиты, это в каждом округе у нас бригада. И новый комплекс робототехнический будет принят на вооружении в следующем году. Так же…
А. Ермолин
―
А как он устроен, что это? Как выглядят эти роботы?
И. Кириллов
―
На гусеничном ходу, с возможностью управления дистанционно по радиоканалу там до 3 километров, и по родному каналу там до 500 метров. Используем и тот, и тот вариант работы, потому, что… Ну, в зависимости от условий, в зависимости от экранирования, от окружающих объектов. Задача иногда выполняется и по радиоканалам. Основная задача – это добраться до того места, где нужно отобрать пробы, вернуться, провести передать пробы, частично визуализация той площади, на которой предстоит выполнять задачу. Вот такие основные задачи. Нести разведку там, где личный состав не желательно использовать.
А. Ермолин
―
Вот когда проходили командно-штабные учения «Запад 2017», вы принимали в них участие? И какие задачи решали?
И. Кириллов
―
Выполняли задачи по аэрозольному противодействию (неразборчиво) управления разведки, и наведение высокоточным оружием. Выполняли задачи по обеспечению действия войск в условиях разрушении радиационно-химических, биологически опасных объектов. То есть, мы выполняли задачи в тесном взаимодействии с общевойсковыми, и другими подразделениями.
А. Ермолин
―
Ну командно-штабные, это пешим по конному, или как?
И. Кириллов
―
Нет, почему?
А. Ермолин
―
Нет?
И. Кириллов
―
Нет. Пешим по конному, мы давно уже не выполняем такие задачи.
А. Ермолин
―
То есть штаб работает в штабе, да? Соответственно войска дивизии реально действуют, да?
И. Кириллов
―
Штаб работает в поле. В штабе, в котором развернут подвижный пункт управления. Чем ближе он к месту выполнения задач, тем более эффективно как правило выполняется
А. Ермолин
―
То есть, это не деловая игра, да?
И. Кириллов
―
Нет, это практика, это реальное выполнение задач, ну может быть с какими-то допусками. Следующая задача, которую мы выполняли, это в рамках проведенной там антитеррористической операции, (неразборчиво) подразделения наносили поражение противнику с применением (неразборчиво) зажигательных средств.
А. Ермолин
―
Ну вот у нас до перерыва остается совсем не много, полторы минутки. А скажите, а вот вообще вот те угрозы для борьбы, с которыми вы предназначены. Ну, в условиях скажем, Бог даст, не будет крупномасштабных военных действий, вот насколько они велики?
И. Кириллов
―
За минуту не расскажем.
А. Ермолин
―
Ну, давайте начнем.
И. Кириллов
―
Начнем? Ну, потенциал стран, обладающих ядерным оружием и объектов исследования аналитической установки, он довольно-таки высок. Мы все конечно убеждены, что разрушений типа… Надеемся, да? Что разрушений типа атомной электростанции Чернобыльской, такого не повторится. Но готовым к этому надо быть. Потому, что вспоминая процесс выполнения задач при ликвидации последствий, как он формировался с нуля, и не использовать этот опыт было бы глупо. В рамках (неразборчиво) химического оружия, да? РФ гораздо раньше, чем США (неразборчиво) завершило уничтожение химического оружия.
А. Ермолин
―
Игорь Анатольевич, давайте про химическое оружие… Вы абсолютно правы, да? Времени не хватает, мы после короткого перерыва продолжим, а сейчас прервемся на небольшие новости.
И. Кириллов
―
Давайте.НОВОСТИ.
А. Ермолин
―
Мы продолжаем заседание «Военного совета», ведущий в студии Анатолий Ермолин. Наш гость, наш эксперт сегодня Игорь Анатольевич Кириллов, начальник войск радиационной химической и биологической защиты вооруженных сил РФ, генерал-майор, и мы прервались на середине фразы, точнее я прервал вас Игорь Анатольевич на середине фразы. Так что с другими угрозами кроме радиационной, как вы их оцениваете?
И. Кириллов
―
Я уже сказал, что РФ выполнила в соответствии с указанием президента. И решением министра обороны все задачи по ликвидации химического оружия. Но угрозы, связанные с этим компонентом, они остаются. В чем они заключаются? У нас ряд стран не подписало конвенцию о запрещении химического оружия, обладающие потенциалом. Эта угроза террористического применения химического оружия, мы все знаем. И не смотря на то, что у нас оппоненты США говорят, что создать химическое оружие очень тяжело, на самом деле притом уровне доступа информации в интернете, уровню подготовки специалистов в террористических организациях, и их подготовки угроза большая.
А. Ермолин
―
Ну, в Токио же была же атака с помощью газа.
И. Кириллов
―
Да, с помощью…
А. Ермолин
―
«Зарина» по-моему?
И. Кириллов
―
«Зарина», да. Он тоже Аум Сенрике изготавливал кустарным способом, кустарным методом, да, с небольшим выходом отравляющих веществ. Но смотрите, ведь два фактора: поражающий фактор, и моральный фактор.
А. Ермолин
―
Это тоже поражающий.
И. Кириллов
―
Да, это тоже поражающий. Один из поражающего фактора, который уже вызывает страх от только слова химического оружия. Это паника, это… Но это вообще страшно.
А. Ермолин
―
Тем более, в метро они его применили, замкнутое пространство.
И. Кириллов
―
Да, замкнутое пространство. В части того, что боевики в Сирии изготавливают химическое оружие, мы показали. И в ответ на доводы американских наших коллег что нельзя приготовить мы показали каким образом приготавливается химическое отравляющее вещество, это на выставке в Патриоте в Сирийской экспозиции, в открытую показано. То есть, в простой бетономешалке, с небольшим циклом спокойно можно изготовить отравляющие вещества. Доступ к компонентам… Ну, у нас химическая промышленность развита, и у нас, и в других странах компоненты продаются, перепродаются. Поэтому это вот вторая часть опасности, и не маловажная.
А. Ермолин
―
А вот если к Японии вернуться, вы изучали вот так подробно…
И. Кириллов
―
Процесс изготовления?
А. Ермолин
―
Ну да, вот вам… Какое-то есть партнерство там я японской стороной, чтобы… То есть, если… Ну, в общем-то боевое… Одно из основных боевых отравляющих веществ «Зарин», да? И кустовым способом его они каким-то образом изготавливали, да? Получается.
И. Кириллов
―
Я могу…
А. Ермолин
―
Мы сейчас про рецепты не будем говорить…
И. Кириллов
―
Я могу рассказать его рецепт изготовления…
А. Ермолин
―
Но не надо, да.
И. Кириллов
―
Для химика я считаю, это не такая, да.
А. Ермолин
―
Мы не будем популяризировать в эфире.
И. Кириллов
―
Популяризировать изготовление мне кажется, точно не стоит. Мы изучали опыт работы специальных служб Японии, которые (неразборчиво) мероприятия, да? Химики изготавливали не самого высокого уровня, где-то на уровне выпускника третьего курса химико-(неразборчиво) университета. Где-то вот такой уровень, не очень высокий. Эта часть… Возвращаемся к биологии?
А. Ермолин
―
Да, да.
И. Кириллов
―
К биологии. О биологии много говорится.
А. Ермолин
―
Мне кажется, даже страшнее биологическая… Психологический фактор, чем…
И. Кириллов
―
Почему? Ну вот сейчас есть такое понятие, гаражная биология.
А. Ермолин
―
Какая?
И. Кириллов
―
Гаражная биология.
А. Ермолин
―
Гаражная?
И. Кириллов
―
Да. Смысл заключается в следующем, что в интернете спокойно распространяется информация об объеме материалов, литературы и приборов, которые в гараже за 100 тысяч долларов можно организовать изготовление штаммов. Ну, например по докладу специальных служб США, это у них есть в официальном докладе, размещенном у них на сайте, что одна из таких лабораторий разработала штамм оспы лошадей, и где-то это получилось у них ха 150 тысяч долларов. Доступность этого всего, этой программы, которая сейчас очень широко активировалась по всему миру, что это вот научный потенциал. Мы выпускаем опасности, которые с этим научным потенциалом, его развитие могут принести. Вот посмотрите, у нас количество вспышек африканской чумы свиньи, которые произошли в этом году, да? Это и Владимирская область, это и (неразборчиво).
А. Ермолин
―
Совсем не Африка, да?
И. Кириллов
―
Это и Крым. Совсем не Африка, для нас это не характерно. Это заставляет задуматься. Это ящер, который для нас вообще не был характерен, которая вспышка была в Башкирии. Ведь нанесенный экономический ущерб, он очень велик.
А. Ермолин
―
А вот мы затронули террористические атаки, и возможность использования ну всего того, о чем мы сейчас говорим. Вот какие могут быть практические рекомендации для людей, которые вдруг внезапно оказались в Токийском метро, во время этой атаки. Вот что можно посоветовать людям, как себя вести?
И. Кириллов
―
Не паниковать, не находиться в помещениях, где могут скапливаться отравляющие вещества. Это всегда низина, или какая-то занижена, да? В части, касающихся отравляющих веществ, это не бросаться на пол, это попытаться какими-то…
А. Ермолин
―
То есть стелется по низу, да?
И. Кириллов
―
Ну часть веществ, которые, да? Ну, если мы говорим по «Зарине», да? Это пониже, потому что масса его удельная, она гораздо ниже, чем кислорода. Ну разные вещества – разные… Здесь совет нельзя давать так-то, да?
А. Ермолин
―
Ну я понимаю, что в любой террористической атаке нет на самом деле универсальных способов действия.
И. Кириллов
―
Универсальных (неразборчиво) защиты, да.
А. Ермолин
―
Пока не знаешь обстановку, и не знаешь характера угроз действительно.
И. Кириллов
―
Ведь больше людей гибнут от паники, чем от реального применения веществ. Не оказание помощи. Но ходить постоянно со всеми средствами защиты, тоже не самый лучший (неразборчиво).
А. Ермолин
―
Ну да, да. Ну не знаю, может быть кто-то будет носить с собой противогазы, через какое-то время компактные.
И. Кириллов
―
Я думаю, мы не допустим это совместными усилиями.
А. Ермолин
―
Дай Бог. А скажите, вы как-то принимаете участие вот в армейских международных играх? Есть там у вас свой сегмент специфический?
И. Кириллов
―
У нас есть специфический сегмент, это игры «Безопасная среда». Значит, мы начали… У нас в этом году уже третий год подряд они проводились. Два года проводились они в России, в этом году прошло в Китае. Уже сформировался такой порядок его проведения, он немножко отличается там из года в год, но незначительно. Опыт я думаю, будет развиваться в следующем году, и по решению министра определится где, в каких условиях, и на какой базе они будут проводиться.
А. Ермолин
―
А «Безопасная среда», вот… Ну на практике как это выглядит? Вот какие испытания должны преодолеть, какие там условия соблюсти ваши подчиненные?
И. Кириллов
―
Это конкурс среди специалистов радиационной химически-биологической разведки. Он включает в себя и вождение, и выполнение задач по выявлению радиационно-химической (неразборчиво) обстановки, это работа с приборами, это и физическая подготовка, прохождение огневой штурмовой полосы, это специальная подготовка. Ну, такие основные направления. Это ну, огневая подготовка тоже.
А. Ермолин
―
А вот вы упомянули в первой части нашего разговора про аэрозольную маскировку, это что такое? Как одно из направлений вашей деятельности.
И. Кириллов
―
Это постановка аэрозольных маскировочных (неразборчиво). Ну, так перевести…
А. Ермолин
―
То есть, если раньше сети натягивали, то у вас…
И. Кириллов
―
Нет, это использовалось всегда, это мероприятие выполнялось с испокон веков. И тот объем, который выполнялся в годы Великой отечественной войны, дымовые…
А. Ермолин
―
Дымовые шашки.
И. Кириллов
―
Дымовые подразделения.
А. Ермолин
―
Ну да, понял.
И. Кириллов
―
Дымовые шашки, это очень мало.
А. Ермолин
―
Ну, да.
И. Кириллов
―
Это уже дымовые машины, это аэрозольные генераторы, это больше объемы, больше задачи. Это большие стационарные и неподвижные объекты (неразборчиво) защите.
А. Ермолин
―
В них так же тяжело дышать как ив шашках, когда бегаешь?
И. Кириллов
―
Дымим, травим.
А. Ермолин
―
Да?
И. Кириллов
―
Да.
А. Ермолин
―
Ну, хорошо. А скажите пожалуйста, вот с точки зрения организационного строительства ваших войск. Вот ну, вы же собственно все время при ком-то, да? То есть, при каких-то подразделениях. Вот как вы устроены, какая организационная структура?
И. Кириллов
―
Я понял. Здесь просто вопрос не очень (неразборчиво). При ком-то, оно не совсем правильно.
А. Ермолин
―
Ну, вы же обеспечиваете безопасность…
И. Кириллов
―
Да, мы обеспечиваем… В зависимости от войск, действия которых мы обеспечиваем, и создана данная структура. Мы выполняем задачи по РХБ защите, и обеспечению РХБ защиты действия войск, это видов и родов. Это и сухопутные (неразборчиво) ВКС и ВМФ, в зависимости от них созданы соединения, воинские части. В целом, я бы сказал, это органы управления, которые состоят у нас из управления начальника войск, управления РХБ защиты и военных округов, объединений, это органы управления. И соединения, воинские части – это бригады, полки, и батальоны, роты.
А. Ермолин
―
На уровне полков например и бригад, какие у вас подразделения?
И. Кириллов
―
Ну я уже сказал, это подразделения, занимающиеся выявлением и оценкой радиационной химической и биологической обстановки, это подразделения…
А. Ермолин
―
Ну они входят в структуру полков?
И. Кириллов
―
Да. И подразделения специальной обработки аэрозольного противодействия, для выполнения основных задач. Так же научный потенциал войск, это научно-исследовательские институты. И организации, занимающиеся подготовкой. Это военные академии, которые занимаются подготовкой курсантов и слушателей, и учебный центр войск, который занимается подготовкой младших специалистов.
А. Ермолин
―
А непосредственно вот обучение, ну скажем военнослужащих, которые не входят в состав ваших подразделений. Ну, в общем-то мы уже вспоминали ОЗК, да? То есть, это каждый боец должен (неразборчиво).
И. Кириллов
―
(Неразборчиво) является основным в ходе проверки, основным предметом обучения радиационная химически-биологическая защита. На нее выделяется определенное количество часов…
А. Ермолин
―
У нас она ОМП называлось. Оружие массового поражения, я помню.
И. Кириллов
―
Оно называлось защита от орудия массового поражения, ЗОМП.
А. Ермолин
―
ЗОМП, да.
И. Кириллов
―
Но защита от орудия массового поражения – это комплекс, он более широкий.
А. Ермолин
―
Вы выступаете вот ну в качестве инструкторов, тренеров там, методистов, для…
И. Кириллов
―
Конечно, да. Разработка основной литературы, принципов обучения, порядка обучения, и какие задачи ставятся по радиационной химически-биологической защиты в подготовке войск, это определяет (неразборчиво) в том числе.
А. Ермолин
―
Я обратил внимание на вашу реакцию, когда я сказал при ком-то. Вам она не понравилась. Я вспомнил, как… Ну, у десантников же «никто кроме нас» основной девиз, да? А когда в этой студии были военные инженеры, ну в смысле кто занимается разминированием, у них лозунг «Без нас никто». Так что наверное каждое подразделение, в том числе и вы, да? В особых условиях наверное без вас тоже никто не сможет обойтись.
И. Кириллов
―
Наша задача основная – это обеспечить выполнение задач, подразделениями общевойсковыми, другими подразделениями. Мы войска обеспечения. Основная задача, чтобы они выполнили задачу, сделать для этого все.
А. Ермолин
―
Ну, это же да, это же организм, это система, поэтому… А скажите пожалуйста, вот с точки зрения перевооружения, насколько вам удается переходить вот именно на новейшие образцы, в общем задача поставлена, чтобы не менее 70%...
И. Кириллов: К 20
―
му году.
А. Ермолин: К 20
―
му году, да? Вот для вас это что значит?
И. Кириллов
―
Ну я уже сказал, что вот на вооружение за последние 5 лет принято около 30 образцов. Этот процесс идет, он наращивается. Только в этом году в войска поступило более 350 единиц новых вооружений военной техники. Это машины разведки, и машины специальной обработки. К концу этого года мы приблизимся к 60% (неразборчиво) современными образцами вооружения военной техники. Да, процесс идет, мы безусловно выполним приказ министра, и верховного главнокомандующего, с задачей справимся. Что это позволит? Это позволит более качественно, и более эффективно решать задачи. Это позволит находиться войска на том уровне, на котором они должны находиться. Быть современными, адекватно реагировать на все ситуации.
А. Ермолин
―
Вот я никогда не видел в действии, но видел на стендах и в учебниках… Вот эта техника, которая была похожа больше на марсоходы еще в советское время. Она как раз предназначенная для действия вот в условиях поражения там ядерным оружием, и так далее. Сейчас вот такая техника есть, которая гарантированно защищает скажем военнослужащих от всех поражающих факторов. Ну понятно, что в рамках разумного. Не в эпицентре ядерного взрыва, а вот на зараженной территории. Вот если не про индивидуальное говорить снаряжение, или имущество бойцов, а про коллективную технику.
И. Кириллов
―
Ну, сейчас все вооружение военной техники, включая танки современные, и… Они вооружены системой комплексной защиты от оружия массового поражения, про которое вы говорите. Это и (неразборчиво) установки, и современное прекращение доступа воздуха в объект, это и создание подпора, это комплекс мероприятий. Это и радиационный контроль, то есть не только объекты войск РХБ защиты проходят испытания на защиту от орудия массового поражения, но и все объекты других видов и родов.
А. Ермолин
―
Вы это как-то контролируете, или…
И. Кириллов
―
Военной приемкой.
А. Ермолин
―
Военной приемкой
И. Кириллов
―
Да.
А. Ермолин
―
(неразборчиво) специалист тоже…
И. Кириллов
―
Военная приемка, и те требования в тактико-технические задания, которые прописываются к каждому образцу.
А. Ермолин
―
Вот давайте чуть-чуть подробнее поговорим про личный состав. Ну, в первую очередь наверное про офицерский состав. Вот вы удовлетворены качеством подготовки? Вот кто занимается… Вы упоминали уже и академию, и какие-то другие учебные заведения. Вот если поподробнее там. Сколько у вас есть таких высших военных учебных заведений, которые готовят вам кадры?
И. Кириллов
―
Высшее учебное заведение у нас одно. Это военная академия РХБ защиты город Кострома. Уровень подготовки… Ну, давайте разобьем его так. Главное управление – это подготовка курсантов, подготовка слушателей. Подготовка курсантов. Я скажу, что в настоящий момент есть проблемы в их подготовке. В чем заключается? Особенно в подготовке специалистов инженерного профиля. Тот уровень подготовки, с которым он приходит по химии, то что нас интересует, да? Или по биологии, он недостаточный. Мы бы хотели видеть специалистов гораздо высокого уровня, приходящих из школы. (Неразборчиво) что мало очень молодых людей и девушек. Мы кстати вот в этом году начали набирать девушек, это была моя инициатива. Потому, что я все-таки считаю, что у нас женщины в некоторых военных специальностях гораздо эффективнее себя показывают. Это (неразборчиво) и усидчивость, это и другое немножко специфическое мышление в некоторых моментах, да? Поэтому мы вот набрали в этом году 15 человек, конкурс был большой.
А. Ермолин
―
А сколько всего было курсантов? То есть, это какая, наверное не значительная совсем часть, да? 15 человек.
И. Кириллов
―
15 человек курсантов – 5%.
А. Ермолин
―
5%?
И. Кириллов
―
Да. Я считаю, что… Мы в следующем году тоже будем набирать, мы продолжим эту практику. Мы будем готовить из них начальников лаборатории, младших научных сотрудников, они к этому предрасположены. Хотя, у нас есть девушки, которые выпуска… У нас прекратился набор, и последний выпуск был в 14-м году. У нас есть зам.командира роты, которая служит и служит успешно. Есть положительные примеры, я думаю мы их продолжим. Выпускаем через 5 лет мы уже специалистов более подготовленных. Но это 5 лет, это две стажировки в войсках на должности командиров отделений, на должности командиров взводов. Это вот один уровень. Но все равно, без практики в войсках они становятся настоящими специалистами через год. Слушатели. Подготовка слушателя, она уде более целенаправленно, у нас по двум направлениям, по двум специальностям. Мы предъявляем к ним требования при поступлении высокие, и стараемся выпускать уже специалистов двух направлений. Это командного профиля, и инженерного профиля, (неразборчиво) у нас идут… Занимаются вопросами там технического обеспечения, или обеспечения научной деятельности, или профессорско-преподавательской деятельности.
А. Ермолин
―
А химико-технологические, это вот вы инженерными называете, да? Специальности.
И. Кириллов
―
Да. Это вот такие направления, как (неразборчиво) подготовка. Подготовка сержантов осуществляется в учебном центре. Как сержанты, мы… Вот уже было сказано верховным главнокомандующим, Владимир Владимирович сказал, да? Что мы стараемся приблизиться к тому, что у нас армия будет контрактная. Для войск РХБ защиты тоже характерно. Техника дорогая…
А. Ермолин
―
Но и технологии у вас особенные.
И. Кириллов
―
Да.
А. Ермолин
―
Там как бы вот после… (Неразборчиво) посадка мне кажется, это не подойдет такой способ подготовки.
И. Кириллов
―
Техника дорогая, дорогостоящая, требующая подготовки. Поэтому у нас (неразборчиво) всех сержантов уже сейчас служит на 90%, это военнослужащие по контракту. За один гож подготовить специалистов-разведчиков очень тяжело. Приборы современные, работающие на принципе (неразборчиво) подвижности, для изучения, для его эксплуатации. Прибор если стоит несколько миллионов рублей, то… Химический анализ, это требующий тоже подготовки специалистов. Контрактник, который должен… Он через года два поймет на самом деле, как у нас все тут работает. Поэтому абсолютно быть довольным в подготовке…
А. Ермолин
―
То есть, среднетехническое образование как минимум должно быть, да? Как у технолога, да? Даже как (неразборчиво).
И. Кириллов
―
Или оно нарабатывается до уровня среднетехнического образования, в ходе подготовки. У нас для этого осуществляется в военной академии переподготовка повышения квалификации. Да, многих специальностей, которые для нас очень востребованы. Сейчас процент укомплектованности военнослужащих по контракту, я имею в виду, да? Вот тех должностей, которые не основные, да? Где-то составляет 40%. (Неразборчиво) повышаем в зависимости от тех планов повышения… Укомплектованности военнослужащими по контракту. Пока срочники у нас тоже, да.
А. Ермолин
―
А какие вот факультеты существуют в академии? В этом году большой был конкурс?
И. Кириллов
―
Ну, вот среди девочек был очень большой.
А. Ермолин
―
Я понял, да. 15 на страну, это конечно да, это серьезно.
И. Кириллов
―
Да, это серьезно. Он там превышал у нас 10 человек на место, да. Среди мальчиков конкурс… Вот смотрите, конкурс поначалу был большой, это где-то порядка 6,7 человека на место. Но после предварительного отбора, после проверки по физической готовности, уровня здоровья, и уровня сдачи экзаменов по химии ЕГЭ, в конкурсе участвовало уже 3 человека на место. То есть, 50% отсеялось.
А. Ермолин
―
А вы как-то дополнительно их все-таки проверяете по химии, или все-таки ЕГЭ вас устраивает?
И. Кириллов
―
Собеседование.
А. Ермолин
―
Собеседование. То есть, собеседование профильное по химии, да?
И. Кириллов
―
Да. Оно (неразборчиво) проходит в рамках профессионального отбора. Ну потому, что очень трудно учить человека с нуля.
А. Ермолин
―
Я понял. Время пролетает как всегда незаметно Игорь Анатольевич, поэтому 13 ноября у вас замечательный профессиональный праздник, день войск РХБЗ. Я уверен, что вам есть, что сказать.
И. Кириллов
―
Я хочу поздравить всех специалистов войск РХБЗ с этим замечательным днем. Поздравить ветеранов, пожелать счастья, здоровья Я считаю, что радиационная химическая, биологическая защита находится в надежных руках, и мы берем с вас пример, вашим семьям спокойствия, всего самого хорошего.
А. Ермолин
―
Мы присоединяемся, приходите к нам еще.
И. Кириллов
―
Хорошо, спасибо.