Особенности подготовки инженеров ВДВ - Александр Грушка - Военный совет - 2016-01-16
16.01.2016
А. Ермолин
―
… кто нас слушает, в эфире программа «Военный совет», специфика наша, что мы после праздников говорим в живом эфире, наш гость сегодня Александр Анатольевич Грушка, полковник, начальник кафедры инженерной подготовки Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища, говорим про особенности подготовки инженеров ВДВ, здравствуйте Александр Анатольевич.
А. Грушка
―
Добрый день.
А. Ермолин
―
Александр Анатольевич, тема очень интересная и с точки зрения того, кто сегодня инженер, и с точки зрения, кто такой военный инженер, и с точки зрения специфики инженерной подготовки для ВДВ. Я вот думал, как начать наш разговор. Расскажите пожалуйста, вот ваша кафедра, она что из себя представляет?
А. Грушка
―
Хозяйство сейчас в училище очень большое инженерное, с ним нужно справляться. Поэтому благодаря командованию училища, командованию ВДВ, в15-м году по окончанию года было принято решение о сформировании отдельной кафедры в стенах училища Рязанского десантного. Кафедра инженерного обеспечения, и водолазной подготовки.
А. Ермолин
―
И водолазной подготовки?
А. Грушка
―
И водолазной подготовки.
А. Ермолин
―
Так актуально для ВДВ, да?
А. Грушка
―
Очень актуально для ВДВ. ВДВ не только должны уметь совершать прыжки с парашютом, и опускаться на голову врага с неба, но тем не менее они должны уметь действовать и под водой, из-под воды, с воздуха, со всех сторон.
А. Ермолин
―
Вот я вспоминаю свой первый опыт, я правда пограничное училище заканчивал московское, и первое впечатление от инженерной подготовки собственно у меня такое: это переправа через речку, это такие вот…
А. Грушка
―
Круги.
А. Ермолин
―
Круги, да. Это такой резиновый комбинезон, это такие вот маленькие лопаточки у тебя, и ты с ними там, с этими мини-веслами переправляешься через Пехорку что ли, мы где-то в Подмосковье переплавлялись. Вот собственно любая кафедра ориентируется на какие-то компетенции, которые необходимы в нашем случае в бою, да? Вот какие у вас образовательные цели? Вот чему вы должны научить будущих своих офицеров на вашей кафедре?
А. Грушка
―
Задача нашей кафедры – в первую очередь, это научить курсантов, которых в последующем уйдут в войска лейтенантами, офицерами, уметь не просто воевать, они должны уметь обеспечивать все свои боевые действия всесторонне, в том числе и в инженерном отношении. То, что вы сказали о переправе, это только одна из небольшой задачи, которые стоят перед инженерными подразделениями.
А. Ермолин
―
Я понимаю, да.
А. Грушка: Вдв
―
это очень мобильный род, понимаете? И наши десантники должны уметь все, в том числе и вопросы должны решать инженерного обеспечения. Это и вести инженерную разведку, они должны уметь оборудовать в фортификационном отношении свои какие-то позиции, рубежи, то есть то место, где они находятся. Огромное количество, они должны уметь разминировать местность, преодолевать заминированные участки. Они должны уметь минировать эти участки, то есть прикрывать какими-то заграждениями. Они должны уметь то, что вы сказали, переправляться через водные преграды, преодолевать их. Они должны уметь найти воду, определить ее качество, насколько она пригодна для питья, сохранить эту воду, куда-то доставить. Они должны уметь маскироваться всегда, или из тех средств, которые у нас есть на вооружении, или это подручные средства, всему этому мы должны научить, наша кафедра… Мы должны научить этому наших выпускников, наших курсантов. Не только курсантов, но и тех, кто у нас пребывает в рамках дополнительного образования, в том числе и наше подразделение инженерных частей, соединений ВДВ.
А. Ермолин
―
Вот ваша кафедра, она готовит собственно офицеров-десантников. Это то есть один из предметов подготовки будущего командира, да? Или вы готовите инженеров?
А. Грушка
―
Нет, основу конечно подготовки составляет – это подготовка командиров парашютно-десантных подразделений. Просто мы им даем инженерную составляющую. Мы учим их, как им предусмотреть все эти вопросы в последующем, когда они будут решать задачи, как им не забыть, как им учесть, как правильно распорядиться или инженерным имуществом, как его правильно применить. Если есть какой-то инженерный боеприпас, как он работает? Как с ним быть, что с ним делать? Или его можно уничтожить, или его необходимо обойти, принять какие-то командирское решения. Кроме этого, конечно на кафедре будет осуществляться подготовка и наших подразделений инженерных ВДВ, это больше касается водолазной подготовки для наших подразделений. Ну и нельзя не сказать о том, что мы надеемся… Не надеемся, а уверены в том, что наша кафедра станет такой научной ячейкой инженеров в ВДВ.
А. Ермолин
―
А кто преподает?
А. Грушка
―
Преподают? Я вам скажу, что у нас изумительный отличный коллектив профессорско-преподавательский. 90% наверное преподавателей имеет боевой опыт, начиная с Афганистана, это естественно Чечня, поэтому… Есть и офицеры, которые сейчас в данный момент находятся уже на заслуженном отдыхе, но продолжают трудиться, преподавать, передавать те знания, которые за всю свою службу они наработали, передавать это молодым ребятам.
А. Ермолин
―
Ну вот поэтапно, вот к вам приходят курсанты, да? Он мало чего знает и про ВДВ пока, в первый год службы, если только он не служил.
А. Грушка
―
Тем более про инженеров.
А. Ермолин
―
Да, и тем более про инженеров. Вот какое содержание вы даете, и как это вы простраиваете за 5 лет? 5 или 4 года сейчас?
А. Грушка
―
5 лет.
А. Ермолин
―
5 лет сейчас?
А. Грушка
―
5 лет, да. Основная задача наших дисциплин инженерных, инженерного обеспечения – это в первую очередь сохранение жизни военнослужащего, и создание таких благоприятных хороших условиях, для его дальнейших действий, для выполнения боевых задач. Естественно, что в первую очередь его обучение у нас начинается с того, чему учили наших дедов.
А. Ермолин
―
Давайте угадаю? Окоп, одиночный окоп.
А. Грушка
―
Так точно, одиночный окоп, да. У меня дедушка мой прошел всю Великую отечественную войну, и он говорит, что не зря был такой плакат: «Лопата – это друг солдата». Почему? Потому, что малейшая остановка, сразу же они окапывались. И мы начинаем с этого. Это обеспечение жизни, его сохранность жизни. Потому, что тот же, как вы сказали одиночный окоп, тем не менее он повышает живучесть во много раз.
А. Ермолин
―
Я вот тут заговорили про лопатки про малые саперные, и пехотные, да? Как правильно, саперные или пехотные?
А. Грушка
―
Есть саперная лопата, есть пехотная лопата.
А. Ермолин
―
И есть пехотная. А вот эти маленькие, которые…
А. Грушка
―
Это пехотная.
А. Ермолин
―
Я просто вспоминаю свой афганский опыт, и меня что поразило, мы действовали в составе маневренных групп, и вот была такая ситуация, что в пустынных районах в северных провинциях, да? Что вот маневренная группа там 4 раза меняет место своей дислокации, и 4 раза в день каждый бронетранспортер должен быть закопан по пулемет. И личного состава не хватало, да? И практически вот ты останавливаешься, команда… Офицер ты, прапорщик, да? Самый ценный человек – это водитель. Он идет спать… Нет, сначала приготовит поесть, да? И потом ложится отдыхать. Офицеры берут лопаты, и 4 раза в день там два офицера закапывают… Или три офицера закапывают бронетранспортер в песок полностью практически.
А. Грушка
―
Вы знаете, я вам скажу, это касается не только «Вымпела», это…
А. Ермолин
―
Нет, мы с пограничниками действовали. Я понимаю, что это такая общая тактика.
А. Грушка
―
Да, это касается наверное всех, и ВДВ, и инженерных наших подразделений. Все-таки основа – это «делай как я», во-первых. И поэтому и офицеры… Никогда это не считается черной какой-то работой грязной. И если солдат мало, или… Он тоже устает, он тоже человек. Поэтому никогда у нас такого не было, если есть необходимость, значит и офицеры берут лопату, и точно так же будут выполнять какие-то задачи, и по оборудованию окопов, и по закапыванию той же техники, и это нормально. Я понимаю, все понимают, это очень тяжело. Это очень тяжело физически, это отнимает много сил и времени, но тем не менее это дает очень положительный результат.
А. Ермолин
―
А вот собственно какие используются сейчас фортификационные сооружения, да? И насколько качественно, с помощью какого оборудования кроме упомянутой лопатки, да? Вот может быть есть какие-то новые вещи, которые вот вы используете?
А. Грушка
―
Я скажу, что если говорить не только о фортификационных сооружениях, а вообще о технической составляющей допустим инженерных подразделений ВДВ, на сегодняшний момент порядка 40% в том числе и фортификационных каких-то сооружений. Это самые новые образцы крайних годов выпуска. То есть, это 15-го, 14-го года. Это новые разработки, у нас промышленность, научная составляющая не стоит на месте.
А. Ермолин
―
Это какой взрывной способ, или… Ну, у вас же нету вот специальной техники, которая копает…
А. Грушка
―
У нас есть эта техника, но она не десантируема, поэтому она...
А. Ермолин
―
Вот я поэтому…
А. Грушка
―
Ну естественно, что основу будет составлять взрывным способом оборудование, если это мы будем говорить о окопах, о каких-то сооружениях таких для… Чтобы загубить, естественно это в первую очередь составлять (неразборчиво) способом они будут готовиться, кроме этого сейчас вот вернусь немножко к кафедре, сейчас мы ставим перед собой задачу, темой одной из диссертаций даже является – это изучение возможности фортификационных сооружений, в особых климатических условиях. Это если говорить о Арктике, тоже будем рассматривать это, изучать. Надо идти вместе в ногу со временем.
А. Ермолин
―
А кстати, вот какая специфика? Холодно.
А. Грушка
―
Холодно.
А. Ермолин
―
Холодно, земля. Если земля не капается?
А. Грушка
―
Выт мы надеемся, в ближайшее время мы примем участие, представители нашей службы инженерной примут участие в учениях, мы хотим изучить, как же эти вот эти низкие температуры, сверхнизкие температуры будут влиять на средства инженерного вооружения на наши. Это может быть миноискатели, это тот же шансовый инструмент. То есть, мы хотим это изучить, посмотреть, и исходя из этого принимать какие-то решения, может быть что-то подсказывать промышленности совместно с ней что-то какие-то разработки делать. Потому, что обязательно это надо учитывать.
А. Ермолин
―
Вы выступаете заказчиками вот именно для промышленности, вот есть ли у вас какие-то такие конкретные пожелания?
А. Грушка
―
Да, не просто выступаем заказчиками, мы организовали… Вот уже вновь образованная кафедра организовала самое тесное сотрудничество с предприятиями промышленными, являемся не только заказчиками, но и участниками. Ну, можно привести такой пример: допустим предприятие изготовило костюм электроподогрева для водолазов. Потому, что низкие температуры естественно будут отрицательно влиять на организм водолазов. Разработали костюм. Значит мы мало того, что приняли участие в его апробации, войсковых испытаниях, затем приняли очень тесное участие в его принятии на вооружение. В результате он сейчас принят на вооружение, и начинает поступать в войска.
А. Ермолин
―
Ну мы все равно как-то так потихонечку подходим к водолазам, хотя у меня много вопросов не только по водолазам. Но давайте вот сразу же так мы коснулись… В принципе а зачем это надо, чтобы вот целое направление на кафедре… У вас даже какая-то структура сформированная именно...
А. Грушка
―
Конечно, целый коллектив преподавателей.
А. Ермолин
―
По подготовке водолазов. Вот а зачем это воздушно-десантным войскам в таком объеме, да? И какие направления подготовки?
А. Грушка
―
Я вам объясню. Вы знаете, если мы обратимся в 70-е – 80-е года, основу наших инженерных водолазов в ВДВ составляли… Ну, если можно конечно выразиться так, тяжелые водолазы. То есть, это снаряжение использовалось… Так называемая трехболтовка.
А. Ермолин
―
Трехболтовка?
А. Грушка
―
Трехболтовка, да. Это вентилируемое снаряжение «УС-50». В чем его… Ну нельзя сказать, что это минусы, но тем не менее. Во-первых, оно сковывает несколько движения. Потому, что большой комбинезон, тяжелый очень, сковывает движения – это во-первых. Во-вторых водолаз, он был… Если можно так сказать, привязан к помпе. Потому, что воздух подавался ему через шланг с помпы или с берега, или с какой-нибудь палубы плавсредства. Естественно это сковывает… Ограничивает движение водолазов, это во-вторых. Ну и в-третьих передвигаясь в ботах, он двигался по земле, то есть по грунту, по дну.
А. Ермолин
―
Надо сказать, что такое боты, да? Это такие свинцовые подошвы.
А. Грушка
―
Боты – это такие свинцовые… Да, это свинцовые такие, очень тяжелые вещи, в которых на воздухе не походишь. На сегодняшний день воздушно-десантные войска не зря являются таким высокомобильным… Высокомобильными войсками, и в связи с этим расширяются и задачи, в том числе не только десантных групп… Самих десантных войск, но и в том числе и ихних составляющих. То есть, и инженерных подразделений тоже. Увеличивается количество задач, расширяется спектр этих задач. Таким примером можно привести осмотр допустим мостовых сооружений каких-то под водой. Осмотр гидротехнических сооружений, в таком снаряжении очень тяжело это сделать. Мы привязаны к дну.
А. Ермолин
―
То есть, это инженерная разведка.
А. Грушка
―
Инженерная разведка, да. Или инженерно-технических, гидротехнических сооружений. Инженерная разведка (неразборчиво) переправы, где будет осуществляться переправа подразделений через водную преграду в том числе. Может быть какие-то диверсионные действия, или антидиверсионные. То есть, разминирование какого-то объекта. Так вот для того, чтобы появилось мобильное составляющее инженерных подразделений именно водолазных, было принято решение о введение вот этой дисциплины водолазной подготовки, в том числе и в ВДВ.
А. Ермолин
―
То есть все командиры взводов, которые будут выпускаться из пароходно-десантного училища, они будут иметь определенную инженерно-водолазную подготовку.
А. Грушка
―
Да, в зависимости от дальнейшего предназначения, кто-то будет в большем объеме изучать эту дисциплину, в том числе и практические занятия, кто-то будет в меньшем объеме. Но тем не менее, какие-то начальные навыки получат все.
А. Ермолин
―
А сколько часов кстати, вот какая степень углубления…
А. Грушка
―
От 90 до 400.
А. Ермолин
―
Ну да, ну 400 – это серьезное обучение, то есть это…
А. Грушка
―
Это серьезно. Тем более, что на сегодняшний момент я не могу упустить этот момент, не сказать о нем. Тем более, что принято решение командования ВДВ, все силы на это положены, и у нас в Рязани на сегодняшний день построен уникальный водолазный комплекс специализированный. Аналогов нет ни в России, ни насколько нам известно, в Европе.
А. Ермолин
―
А в чем уникальность?
А. Грушка
―
Уникальность? Комплекс предназначен в первую очередь для обучения, или повышения. Получения повышения квалификации, основной и дополнительной водолазной квалификации. Это могут быть водолазы-разведчики, это могут быть водолазы-минеры, водолазы-саперы, водолазы-резчики, водолазы-сварщики. И комплекс уникален тем, что в одном скажем здании собрано большое количество тренажеров. Комплекс представляет собой три основных составляющих. Первое – это бара-комплекс, он предназначен для того, чтобы проверить бара-функцию военнослужащего. То есть, насколько его организм способен выдержать давление под водой. Может он опускаться под воду, или нет. Ну и для прохождения леченой компрессии, декомпрессии. Кроме бара-комплекса есть еще две основных таких составляющих – это бассейн по тактико-специальной подготовки с набором тренажерным, и…
А. Ермолин
―
Это не глубокий, метров до 6 наверное.
А. Грушка
―
Да, он представляет собой бассейн… Длина 50 метров, ширина 16, глубина от 1 метр 80 до 6 метров, в нем находятся те тренажеры, о которых мы говорили уже, это и макет надводной, подводной части борта корабля с (неразборчиво) группой. На нем можно будет отрабатывать какие-то штурмовые действия по выходу группы водолазов на борт судна из-под воды, на нем можно будет отрабатывать и минирование подводное объектов, и осмотр, и разминирование этих объектов, снятие каких-то…
А. Ермолин
―
Не будем говорить как это называется, да.
А. Грушка
―
Не будем говорить, да. Кроме этого осмотр (неразборчиво) рулевой группы, на предмет наличия там каких-то посторонних предметов. Там же будет находиться тренажер специальный – это водотоки с регулируемой скоростью течения для того, чтобы можно быть тренировать водолаза, как плавать в свободном… В первом комплекте, то есть с маской и с трубкой, так и на буксировщиках, на течении. Это очень важно, подготовить к открытой воде. Там же будет расположен…
А. Ермолин
―
То есть, вы можете еще и скорость течения регулировать?
А. Грушка
―
Да обязательно, чтобы мы могли… Обязательно, чтобы могли на различной скорости поработать ребята. Там же расположен тренажер – это макет вертолета, фюзеляж вертолета для отработки десантирования в воду снаряжений, без снаряжения, там же будет находиться лебедка для отработки действий по подъему водолаза на борт судна тоже очень важный вопрос. Там же будет находиться подводный стрелковый тир, это вот в бассейне по тактико-специальной подготовке. И кроме этого, будет еще…
А. Ермолин
―
А кто разрабатывал интересно… Вот так вот вы интересно рассказываете, видно, что те люди, которые этим занимались, у них есть не только инженерное мышление, но и такое специально-тактическое скажем так. Это вот наша разработка?
А. Грушка
―
Да.
А. Ермолин
―
Или где-то мы подсматривали?
А. Грушка
―
Нет.
А. Ермолин
―
Наша собственная.
А. Грушка
―
Да. Я скажу, что аналогов нет. Очень просто…
А. Ермолин
―
Или вы не знаете о них?
А. Грушка
―
Ну я не думаю, что такой комплекс могли бы где-то спрятать, но тем не менее работали все. Естественно, что проводили какой-то мониторинг с теми специалистами, кто уже поработал, с ветеранами, у кого какой опыт. Сначала собрали весь этот опыт в кучу, обсудили это все, и вот пришли к выводу о комплектовании вот этого вот комплекса такого.
А. Ермолин
―
Ну, то есть это по сути дела некий такой технический бассейн, да? Если вы там сварочные работы выполняете под водой…
А. Грушка
―
Сварочные работы, я не сказал еще… Не успел сказать о третьей составляющей бассейна, там еще расположен так называемый гидротанк. То есть труба, диаметр ее 5 метров, глубина 21 метр. И вот в этом гидротанке будут проводиться еще дополнительные там установленные тренажеры, в том числе там будет находиться съемная палуба, на которой можно будет выполнять уже технические работы. Это сварка, резка, сборка каких-то металлоконструкций. Пусть это немножко (неразборчиво), то есть от основного бассейна.
А. Ермолин
―
Но тут вам нужно опыт еще и промышленных водолазов, да? У нас же помимо там военных водолазов есть еще особая профессии очень уважаемая, и высоко оплачиваемая на гражданке, да? Это вот промышленные водолазы, которые вот этим занимаются профессионально. Вы их опыт используете?
А. Грушка
―
Мы используем свой опыт. Потому, что в инженерных подразделениях ВДВ изумительные специалисты. Они не афишируются, но тем не менее они есть, именно по этим вопросам: и сварка, и резка, сборка конструкций. Естественно, что тесный контакт налажен и с гражданскими какими-то водолазами там контактируем, где-то они что-то подсказывают, помогают, нельзя отказываться в помощи.
А. Ермолин
―
Я хочу напомнить нашим слушателям перед тем, как мы уйдем на плановый перерыв, что наш гость сегодня Александр Анатольевич Грушка, полковник, начальник кафедры инженерной подготовки Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. Говорим про ВДВ, но как-то странно наш разговор ушел больше не в ВДВ, а в морскую тему, даже подводную тему.
А. Грушка
―
Ну это одна из составляющих.
А. Ермолин
―
Очень интересный разговор, после небольшого перерыва я думаю мы дадим слово нашим слушателям, ну которые пишут нам СМС-ки, а сейчас мы уходим на пятиминутный перерыв.НОВОСТИ.
А. Ермолин
―
Мы продолжаем заседание «Военного совета», наш гость сегодня Александр Анатольевич Грушка, полковник, начальник кафедры инженерной подготовки Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. Говорим как не странно про водолазную подготовку, но в системе ВДВ. Вот тут простой вопрос от нашего постоянного слушателя под ником Рупрехт: а вода теплая в бассейне?
А. Грушка
―
Да, вода теплая. Хотя будем наверное работать, есть различное снаряжение, и в холодной воде.
А. Ермолин
―
Вот интересный вопрос кстати о снаряжении. Виталий из Перми интересуется… Мы все еще в прямом эфире, вопрос про водолазов: все еще используете типичное советское оборудование? Вот я не знаю, что имеет ввиду под типичным советским оборудованием Виталий, я вспоминаю, что вот главный дыхательный аппарат, на которых вы ходили, да? Это «ИДА-74» были.
А. Грушка
―
(Неразборчиво).
А. Ермолин
―
Да, и собственно говоря, вот вы говорите про глубокий бассейн, но и мы говорили про декомпрессию, и так далее, да? Что вот (неразборчиво), они собственно только до 15 метров там. Ну, можно и ниже, да? Но там уже включается… Уже не кислород подается…
А. Грушка
―
Смеси.
А. Ермолин
―
Да, а я к тому, что вот из личных воспоминаний это настолько тонкое оборудование, да? Вот настолько нежное, насколько хрупкое, да? Вот у тебя дыхательный клапан чуть-чуть чего-нибудь с ним случилось, да? И все.
А. Грушка
―
И все.
А. Ермолин
―
И все. Вот появилось ли что-нибудь принципиально новое?
А. Грушка
―
Ну во-первых, по поводу дыхательного клапана, здесь мы темно идем просто локоть в локоть ВДВ, и именно водолазные составляющие. В ВДВ каждый десантник свой купол укладывает сам.
А. Ермолин
―
У вас сейчас укладчики появились. Когда учатся – тогда, но сейчас… Или только для боевой работы укладчики работают?
А. Грушка
―
Для боевой работы, а так каждый должен укладывать купол свой сам, для того чтобы знать его устройство, и принцип работы, как он работает. То же самое касается водолазного снаряжения, каждый водолаз проверяет, не смотря на то, что есть определенные технические какие-то проверки, но каждый водолаз проверяет свой аппарат сам, и ставит роспись о том, что он его проверил. Это что касается клапана, и всего остального. Что касается снаряжения. Далеко уже канули наверное в лето те советские наши аппараты, в большей степени наверное остались только где-то в музеях. Почему? Потому, что сейчас появились очень современные…
А. Ермолин
―
То есть, «ИДА» уже…
А. Грушка
―
Есть «ИДА 2000», но это абсолютно новый аппарат, который работает… Принцип работы у них всех одинаковый, ребризеры, то есть это дыхательный мешок, это все равно… Принцип работы у них у всех одинаковый, но материалы, которые используются для этого, в первую очередь это сам поглотитель. Если мы раньше работали с веществом О3, которое…
А. Ермолин
―
Тут надо как раз объяснить слушателям, что это изолированный дыхательный аппарат, да?
А. Грушка
―
Если он спросил слушатель, то он наверное понимает…
А. Ермолин
―
Там нет кислорода, там есть вещество, которое его выделяет, этот кислород.
А. Грушка
―
Вот, а сейчас мы работаем уже на другом оборудовании, где используется не опасный химический поглотитель известковый, который обогащает дыхательную смесь именно вот кислородом, который уже более безопасен, это самое главное. А принцип работы, он очень удобен аппарат (неразборчиво) появился «Амфора».
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) по размерам…
А. Грушка
―
Он небольшой аппарат нагрудного исполнения. Он не большой…
А. Ермолин
―
На груди?
А. Грушка
―
На груди, да. Очень удобно на груди почему? Потому, что есть возможность и манометр всегда проверить, он находится спереди, и подтянуть подвесную систему так, как удобно тебе. Потому, что дыхательный мешок расположен как раз между аппаратом и телом водолазов, немножко ослабить, чтобы можно было работать, чтобы дыхательный мешок свободно работал, тем более когда водолаз…
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) водолазные снаряжения.
А. Грушка
―
Кто?А. Ермолин
―
А не про подвесную систему парашюта.
А. Грушка
―
Почему? Подвесная система в «Амфоре» такая же подвесная система, абсолютно похожая на подвесную систему парашютную, тоже подвесная система в этом аппарате. Почему она очень удобно располагается на других, вообще на теле водолаза, и позволяет не сковывать, самое главное не сковывать его в движениях. Равно, как и новое оборудование, которое «ИДА 2000» тоже оно на спину в исполнение, сейчас работают над другим оборудованием. Шагнула очень далеко водолазная техника, водолазное снаряжение, далеко вперед.
А. Ермолин
―
А вот техника безопасности при погружении, он там в зависимости от глубины погружения да? Там в мое время использовались разные дыхательные, а когда… Ну и собственно, вот известная история с «Нахибовым», да? Когда погибли водолазы, которые там работали, собственно именно потому, что у них вроде бы как бы по тактико-техническим характеристикам 4,5 часа как бы можно использовать, а на глубине работать, там только 30 минут, да? И когда человек запутался в ковровых дорожках, его уже ничего не спасает.
А. Грушка
―
Ну во-первых есть еще, предусмотрено аварийное оборудование, аварийный запас всегда есть, это во всех сейчас типах снаряжения используется в обязательном порядке. Точно так же работают на смесях. Ведь сам принцип вода, она… Сама вода – она осталась. Как она была там в советское время, так она и осталась сейчас. И вода действует до сих пор, так же на…
А. Ермолин
―
(Неразборчиво) она сейчас стала другой.
А. Грушка
―
Да, поэтому принцип то работы везде остался он тот же, вопрос просто в безопасности, в тех материалах, в тех каких-то химических средствах, которые используются, они более безопасны. Но смеси точно так же остались, то есть в случае, если водолаз работает на больших глубинах, он будет использовать смеси. Но для этого сейчас самое главное, если раньше как-то это больше можно сказать вручную выполнялось, то сейчас есть изумительный комплекс специальный, который позволяет на электронном уровне контролировать качество, состав смесей, готовить эти смеси. То есть, дозировано все это готовить в том качестве и в том подъеме, который необходим для выполнения конкретных задач.
А. Ермолин
―
Импортное оборудование используете, или это все отечественного производства?
А. Грушка
―
Нет, у нас отечественный производитель, изумительно справляется со своими обязанностями, и…
А. Ермолин
―
Это вот «Амфора» вы говорите?
А. Грушка
―
«Амфора», и «ИДА 2000», отлично.
А. Ермолин
―
А в открытой продаже нет для дайверов таких аппаратов? Или какие-то аналоги может быть? (Неразборчиво) среди наших слушателей большое количество людей (неразборчиво).
А. Грушка
―
Вооруженные силы – это не коммерческая организация, поэтому я к сожалению не готов ответить за производителя. Я думаю, что нет.
А. Ермолин
―
А вот специфика десантирования, да? Ну, классика жанра любого десантника, всю жизнь учили приводняться, да? Там специальные правила, как отстегиваться от системы, и так далее, да? А водолазы, насколько я знаю, они десантируются прямо уже в системах, некоторые даже могут быть включены в систему. Вот есть какая-то специфика, специальные парашюты, там…
А. Грушка
―
Да, есть парашют «ПВ-3», специальный парашют…
А. Ермолин: «Пв
―
3» так и остался «ПВ-3»?
А. Грушка
―
Да. Ну, его сейчас вот дорабатывают, там просто немножко доработают. Кроме этого есть небольшие…
А. Ермолин
―
Это парашют водолазов.
А. Грушка
―
Парашют водолазов.
А. Ермолин
―
Она так расшифровывается.
А. Грушка
―
И если небольшие высоты, это будет десантирование в том числе и снаряжения с вертолета, без парашютных систем, то есть десантирование в воду. Как в первом комплекте, так и может быть снаряжение в том числе.
А. Ермолин
―
Когда сказали про небольшие высоты – я подумал, что с «ПВ-3», это как раз десантировались в свое время… Не буду называть фамилию там, просто я знаю человека, который получил орден красной звезды за десантирование с 50-ти метров, то есть на «ПВ-3» именно. И такая это сложная практика? Вот такую подготовку… Нам не дали прыгать в 50-ти, нас с 200-т выбрасывали. Вот а сейчас люди, которые проходят вот эту подготовку, у них есть такой опыт десантирования с особо низких высот на воду?
А. Грушка
―
Вы должны понимать, что наша задача – подготовить офицера, который способен действовать на абсолютно различных направлениях. 5 лет обучения в училище они дают огромный багаж знаний, практических каких-то навыков. Дать абсолютно все выпускнику за 5 лет обучения не возможно, поэтому обучение в училище построено… Вот максимальный набор подготовить его к этой работе, а затем в дальнейшем, уже когда он будет проходить свою службу по предназначению в войска, где-то в подразделениях, я думаю там это будет уже по конкретной задаче будет… Ну, скажем доподготовка осуществляться. И нет смысла наверное рисковать до такой степени, то есть идти на такой риск.
А. Ермолин
―
У нас кстати был такой правильный вопрос, а не проще ли курсантов направить на курсы в водолазную учебку, где есть все необходимое, опытные инструктора… Это вот Казанец нас из республики Татарстан спрашивает. Ну понятно, что по сути дела, вы сделали свою собственную водолазную учебку, ну если эту терминологию использовать, да? И даже круче, чем те, которые существуют, да?
А. Грушка
―
Я объясню. Во-первых те инструктора и те преподаватели, которые у нас работают сейчас – высочайшего уровня, высочайшего класса. Это несомненно, никаких сомнений не возникает. Отправлять людей еще куда-то учиться, когда есть возможность пройти это обучение в стенах одного учебного заведения, наверное это будет не правильно. Если мы можем подготовить для ВДВ хороших и качественных специалистов в стенах одного училища, зачем их отправлять еще куда-то потом? Да, может быть в последующем, в рамках программы доподготовки какой-то, может быть и будет смысл повышать ихний уровень где-то там. Но я уверен, что и этот уровень мы сможем повысить и в (неразборчиво), у нас в училище.
А. Ермолин
―
Вот интересный вопрос от нашего слушателя: как психологически готовят водолазов? Какие специфические упражнения возможно выполняются?
А. Грушка
―
С вашего позволения, мне бы не хотелось рассказывать те упражнения, которые выполняются, но смею позволить себе заверить слушателя, что работает и группа профессионально-психологического отбора с ребятами, которые потом уходят под воду. Это в первую очередь. То есть, с ними работают профессиональные психологи в первую очередь. Затем есть огромный комплекс специальный упражнений, которые готовят именно к тому, что могут возникнуть и нештатные ситуации какие-то, то есть вообще готовить психологически действительно к этому, что человек находится под водой. Он под водой может работать, и выполнять какие-то задачи. Это самое главное, научить человека, чтобы он спокойно вел себя под водой, на земле, в воздухе. Есть эти упражнения, комплекс. Причем скажу, что наши, и советские, и российские скажем так разработки. Где-то что-то возможно, что хорошее… Изучен какой-то опыт и иностранный в том числе, ведь нельзя и об этом забывать. Если где-то что-то есть хорошее, надо брать это все тоже на вооружение.
А. Ермолин
―
У меня вот в первую очередь наверное, это клаустрофобия в том числе, кто страдает какими-то такими страхами, или… Я знаю, что вот в мое время, когда я подобную подготовку проходил, то есть если ты по сухому допускал какую-то серьезную ошибку, то тебя просто даже не допускали без разговоров под воду.
А. Грушка
―
Вы знаете, я скажу, что в этом плане ситуация сейчас гораздо лучше. Потому, что те ребята, которые приходят сейчас, все-таки отличный отбор и в военкоматах, военных комиссариатах. И потом, при поступления в училища. Но скажу, что на моем опыте вот за несколько крайних лет, таких случаев у нас не было, чтобы у нас кто-то пришел с клаустрофобией. Видимо на моменте отбора их, когда они проходят профессиональный отбор еще в военных комиссариатах, видимо все-таки эта вся система работает, и она вся ее… Ну, отсевает таких ребят.
А. Ермолин
―
Ну у вас же еще свой отбор, когда курсанты к вам приходят (неразборчиво).
А. Грушка
―
Обязательно, конечно, конечно.
А. Ермолин
―
… специальный обор. Ну вот такой интересный вопрос: пригодится ли на гражданке полученная специальность?
А. Грушка
―
Вы знаете, наша задача – подготовить высококлассного профессионального защитника наших интересов, и нашего государства. Я думаю, что любой опыт, полученный как в вооруженных силах, как и на гражданке, он всегда пригодится в последующем. Поэтому я уверен, что этот опыт всегда может пригодиться.
А. Ермолин
―
Интересная тема, вы так вскользь ее упомянули, это стрелковая подготовка, и подводный тир. Ну я не знаю, насколько вы можете говорить о видах вооружения, которые используются хотя вот в магазине напротив можно купить книжку, где все они описаны достаточно подробно: и подводные автоматы, и пистолеты. Вот насколько глубоко освоение вот этими видами оружия происходит с теми курсантами, которые…
А. Грушка
―
С вашего позволения я отвечу так: довольно глубоко, а кого интересует более подробно, пусть перейдут через дорогу, и купят или книжку, или поступают в наше училище.
А. Ермолин
―
Поступайте. Да, правильно, хороший ответ. Но что мы ничего не проговорили про водолазов, и не правильно вернутся…
А. Грушка
―
К инженерам.
А. Ермолин
―
К инженерной подготовке, да? Есть много замечательных книг, и много замечательных мемуаров, вот о специфике инженерной подготовке. По сути дела, первые даже наши военные училища, там еще в дореволюционной России, они были связаны собственно с необходимостью в подготовке высококачественных инженеров. Очень интересный опыт описывает князь Петр Алексеевич Кропоткин, там вот в системе подготовки пажей, казалось бы, пажей, да? То есть, для высшего императорского двора, да? Вот у них было серьезное отношение. И вот он рассказывал… Ну, рассказывал… Описывал в своих воспоминаниях, да? Что настолько качественные инженерные сооружения разрабатывали пажи, да? Там и… Что им потом будет жалко их разрушать. Вот хотя собственно там у них тоже не было задачи из них готовить именно инженеров, да? Ну, как бы классических инженеров. Вот как вы считаете, вот уровень скажем подготовки десантника, инженерной подготовки, он все-таки где? Это на уровне предпрофессиональной инженерной подготовки там, или там среднего технического образования? Вот какие расчеты может делать тот же самый офицер-десантник для того, чтобы правильно там тот же блиндаж оборудовать? Или он пользуется шаблонами, которые в уставах есть?
А. Грушка
―
Вы знаете, выпускник нашего училища получает знание по инженерному обеспечению в том объеме, который необходимо будет в дальнейшей службе. В том числе, если это расчеты, ведь есть упрощенные… То есть какие-то (неразборчиво), какие-то таблицы, которые сокращают время на принятие решений. Ведь самое главное - подготовить хорошего, грамотного командира, который в состоянии будет принять решение, соответствующее обстановке. В том числе и в инженерных вопросах. Поэтому для того, чтобы подготовить качественного профессионального инженера, для этого существует другая структура. Структура в наших инженерных войсках РФ, где готовят профессиональных инженеров. Что касается наших выпускников, мы готовим их в том объеме, чтобы они могли… Они проводят, они могут провести те же расчеты по фортификационным оборудованиям, те же расчеты по взрывному делу, те же расчеты в переправе водной преграды, рассчитать время, скорость течения, как это преодолеть. Принять решение, каким образом, каким способом качественнее, лучше преодолеть водную преграду. То есть, тот объем знаний, который ему необходим на уровне командира взвода, командира роты. В дальнейшем они придут к нам снова, если у них будут дальше идти в программе дополнительного образования, повышения квалификации. Если он будет двигаться дальше по служебной лестнице, он придет, и мы ему найдем на нашей же кафедре немножко дополнительный больше объем, необходимый для принятия решения более высокого уровня. И вот таким вот образом двигаемся… Ведь нельзя тоже всю информацию, абсолютно всю информацию, какая есть там по инженерному обеспечению, да? Не возможно, человек – это не компьютер. Даже компьютер имеет какой-то предел (неразборчиво).
А. Ермолин
―
А на каком уровне вот в структуре ВДВ появляются вот именно очень профессиональные инженеры, которые могут делать очень серьезные расчеты? Вот как раз ребята у нас на экранах с подводными автоматами. Кто видит, да.
А. Грушка
―
Здесь в первую очередь нужно кончено сказать о составляющих наших инженерных войсках. У нас ВДВ – офицеры, инженеры подразделений приходят – это выпускники, на сегодняшний день, это Тюменское высшее военное инженерно-командное училище.
А. Ермолин
―
Главная кузница инженерных кадров, да?
А. Грушка
―
Кузница, да. Житницы и здравницы нет уже. Поэтому в первую очередь, это подготовка. У нас там есть свой факультет, там ребята готовятся, они изучают ту же программу, которую изучают все инженеры, но в большей степени у них добавляется еще воздушно-десантная подготовка. Наша тактика ВДВ, туда идет свой особый отбор дополнительный, кроме того, что они поступают в училище десантное, на десантный факультет дополнительный отбор. Ну и затем естественно, что уже вспоминали и говорили, что делай как я. Ребята эти приходят в войска, молодые лейтенанты, передается опыт. Опыт передается более старшего поколения, тех, у кого этого опыта больше, они передают его в процессе дальнейшей службы, и учений, и повседневной деятельности, жизнедеятельности. Благо, что сейчас у нас огромное количество всевозможных и учений… То есть, есть возможность выразить себя, есть возможность показать себя, есть возможность применить те полученные знания в учебном заведении, применить их на практике, непосредственно при выполнении учебных задач каких-то, то есть…
А. Ермолин
―
Тут очень важная задача не просто научить как делать, да? А научить применять эти знания в условиях реального боя столкновения, да? То есть, еще тактика использования тех или иных навыков. Я вот тут все время вспоминаю книжку Виктора Некрасова «Вокруг Сталинграда», да? То есть, человек прошел, да? И собственно он пишет как раз про инженера, да? И вот что поражает? Поражает то, что когда окопы фашистов, наши окопы на расстоянии 80 метров, да? То есть, вот и это не день, не два, то есть это месяцами происходило, да? Что каждый день он готовил сектора обстрела там, и каждый день вся вот эта вот тактическая система доклада на вышестоящем уровне, она работала. Но вот а сейчас что происходит?
А. Грушка
―
Вы знаете, теория этого вопроса, она не изменилась. Сама теоретическая основа этого всего. Это естественно, это одна из первых наших задач инженерного обеспечения – это инженерная разведка. Это постоянное наблюдение, какой-то анализ полученной информации, выводы какие-то, и потом эти выводы… Естественно, что применить это все… Только с помощью учений, только на учениях это все можно вырабатывать. Опять же, только передача опыта. Но я вам скажу, что система подготовки вот в том же Тюменском училище, настолько она видимо… Ну, все-таки история училища большая, огромная. Настолько интересно (неразборчиво) эта структура, что за 5 лет обучения ребята там… Они вот набираются какой-то изюминки, в том числе и наши обязательные десантники. То есть, появляется то, чему нельзя научить. То, что впитывается вот из общей обстановки.
А. Ермолин
―
Не явные знания то что называется, да?
А. Грушка
―
Да, вы понимаете? То есть, это появляется вот какое-то чутье. За те 5 лет оно появляется, этому научить вроде бы и нельзя, но в то же время за счет вот этой какой-то ауры того, что творится в училище, да? Вот эти люди со всех сторон, это огромнейший опыт, это умнейшие инженеры. Это Петр I сказал, что: «Инженеры зело потребны, ибо суть атаки знают». Его слова были о том, что если не знает инженерное дело, не жалованье не платить, не чинов не давать.
А. Ермолин
―
А вы изначально инженер, или десантник? Как вот у вас самого карьера складывалась?
А. Грушка
―
Я представитель инженеров ВДВ. Я не могу отделить себя ни от инженеров, ни от ВДВ. Вся моя судьба с первого дня – это десантный взвод инженерного училища. С первого дня, и…
А. Ермолин
―
А как ребята, вот которые учатся сейчас в вашем училище, относятся вот к инженерной подготовки, по сравнению с другими? Глаз горит?
А. Грушка
―
Да, я скажу – да. Вы знаете, благодаря тому коллективу, который у нас есть, смогли… Можем их заинтересовать. Ведь если грамотно и правильно преподнести те знания и тот материал, глаза загорятся у любого, ведь это же интересно.
А. Ермолин
―
Вот здесь к сожалению я вынужден прервать, глаза у нас у обоих горят, да? Хочу напомнить, что наш гость Александр Анатольевич Грушка, полковник, начальник кафедры инженерной подготовки Рязанского высшего воздушно-десантного командного училища. Как не странно, говорили больше про водолазов. Приходите к нам еще, спасибо.