55 лет РВСН - Андрей Филатов - Военный совет - 2014-12-13
13.12.2014
А. Ермолин
―
Добрый день всем, кто нас слушает, в эфире очередной выпуск, очередное заседание «Военного совета». Ведущий в стужи Анатолий Ермолин, я сегодня один. Сразу хочу предупредить, что мы работаем сегодня в записи, наш гость сегодня Андрей Михайлович Филатов, зам.командующего РВСН по работе с личным составом, полковник. Добрый день Андрей Михайлович.
А. Филатов
―
Добрый день.
А. Ермолин
―
Андрей Михайлович, сегодня у нас встреча, я бы сказал, праздничная. Мы находимся на рубеже, накануне 55-й годовщины ракетных войск стратегического назначения, и предлагаю начать с того, чтобы вспомнить кратко историю РВСН, и напомнить нашим слушателям о том, что это за войска, зачем они созданы, и какую роль они играют сейчас в системе военной безопасности РФ.
А. Филатов
―
С удовольствием поделюсь своими мыслями, воспоминаниями где-то и о службе, и об истории становления развития ракетных войск. И прежде всего, хотел бы сказать, что ракетные войска создавались в очень сложное время, сразу же после войны. Поскольку возникла необходимость у государства в целях обеспечения безопасности как-то реагировать на угрозы, которые тогда возникли в связи с применением атомного оружия. И естественно вот в этой гонке, которая тогда создалась, необходимо было очень быстро реагировать. И уже практически многочисленные усилия наших ученых, конструкторов. Позволили нам в кратчайшее время, к 1957 году фактически создать межконтинентальную баллистическую ракету, которая позволяла достигать территории любого уголка земного шара, и соответственно реагировать вот на те угрозы.
Ракетные войска создавались в очень сложное время, сразу же после войны
А. Ермолин
―
Это какая ракеты была по тем временам?
А. Филатов
―
Ну, вот это первая «семерка», как мы говорим. Это детище Сергея Павловича Королева, об этом много очень рассказано, показано, все это на слуху, на духу у всех ракетчиков. А организационное формирование ракетных войск было завершено как раз 17 декабря 59-го года, когда вышло соответствующее постановление президиума Верховного Совета СССР, и Совета министров о создании ракетных войск стратегического назначения. Соответственно был назначен первый главнокомандующий – Митрофан Иванович Неделин, который уже непосредственно руководил созданием ракетных соединений. Хочу сказать, что конечно создавались ракетные войска в очень сложных условиях потому, что не было опыта как, что делать. И особенно конечно это касалось не только ученых и конструкторов, но и тех, кто впервые начинал применять это оружие, осваивать его. Те, кто участвовал и в строительстве непосредственно боевых стартовых позиций. Как правило, ведь пусковые установки располагались далеко от людских глаз для того, чтобы обеспечить и скрытность. То есть, это долгое время все, что касалось ракетных войск, это была сверх закрытая информация, и соответственно вот удаленность многих наших гарнизонов от крупных городов, она накладывала свой отпечаток и не только на организацию боевого дежурства, ну и в общем-то на жизненный был ракетчиков. Это было очень тяжелое время, и я, пользуясь случаем, хотел бы низкий поклон сказать и выразить нашим ветеранам-первопроходцам, которые осваивали это не простое дело в 60-е годы, как раз когда происходило становление ракетных войск. Постепенное развитие дальше нашего в то время вида вооруженных сил, происходило… Ну, гигантскими темпами, наверное это ничего не сказать, поскольку усилия прилагались всей страны для того, чтобы мы смогли достойно давать отпор, как мы говорим, любым угрозам и вызовам, которые были на то время. И в общем-то эти усилия, они привели к тому, что в начале 70-х годов, совместно с нашими американскими визави, пришли к выводу, что дальнейшее развитие, вот укрупнение количественного состава ракетно-ядерных сил, оно бессмысленно, поскольку человечество может себя уничтожить уже несколько десятков раз. Вот с этого момента началось… Как бы трезвомыслящий подход превалировать, с точки зрения развития, и началось определенное сокращение накопленных ядерных потенциалов. Естественно в 80-е годы в эпоху перестройки, вот эти вот тенденции к сокращению ракетно-ядерных потенциалов, они продолжились, группировка ракетных войск в настоящее время, она насчитывает 12 ракетных соединений. Если сравнить с группировкой, которая была в советское время, это практически ровно в 3 раза меньше. Но это достаточно для того, чтобы наше государство обеспечивало свои интересы вот в этой сфере обороноспособности государства. Ну и что касается 55-летия ракетных войск, и подготовки к нему, конечно это большое событие в жизни ракетных войск, это большое событие для всех ракетчиков, для наших ветеранов, чьим трудом создавались наши ракетные войска. И хотелось бы в прямом эфире еще раз их поздравить с этим праздником, пожелать все самое доброе. Сказать то, что современное поколение ракетчиков так же продолжает бдительно нести боевое дежурство, и всегда в готовности выполнить те задачи, которые стоят перед нами.
А. Ермолин
―
Я все время думаю над спецификой, и над психологией вашей службы, и меня все время поражает то, что она несколько отличается от психологии обычного военнослужащего потому, что военный призван побеждать, а ваши войска по сути дела являются войсками взаимного уничтожения такого, гарантированного. Вы сказали у американцев в три раза больше было ядерный потенциал в свое время, да? Это означает, что они в 3 раза больше могли… Уже когда ничего не будет, посыпать тем самым ядерным пеплом, да? Нашу территории. То есть, вот в этом смысле как вы считаете, вот что-нибудь поменялось за все эти годы? Вот насколько изменилось роль и значение РВСН вот в текущей ситуации?
А. Филатов
―
Я так думаю, что вот в этом соревновании, мы будем говорить двух ведущих государств мира, наверное все-таки ничего не изменилось по сути. Почему? Потому, что ракетно-ядерное оружие – это прежде всего оружие сдерживания. И все это прекрасно понимают, что применять это оружие нельзя, потому, что это приведет к краху всего человечества. И уровень развития…
А. Ермолин
―
Это надо повторить для наших горячих голов, которые там с больших экранов об этом говорят сейчас.
А. Филатов
―
Абсолютно. Потому, что жизни не будет на Земле. Так это оружие устроено, что шансов ни у кого не будет. Это прекрасно понимаем мы, это прекрасно понимают все наверное, у кого в руках это оружие есть.
А. Ермолин
―
Просто у пропагандистов своя работа. А как вы считаете… Ой, не как вы считаете, а вот силы ядерного сдерживания военно-морского базирования – это не ваша епархия. Они сами по себе, вы сами по себе, да?
А. Филатов
―
Ну, в общем-то наши коллеги на флоте, они решают свои задачи, а вот с точки зрения вот этого как бы нахождения у этой опасной черты… Вот если говорить о тенденции, какие изменились. Наверное все-таки есть попытки наших западных коллег, попытаться все-таки чашу весов где-то склонить на свою сторону, и вот эти усилия по созданию систем противоракетной обороны, все что вызывает озабоченность, она имеет под собой реальные основы, поскольку эта попытка как бы ослабить ответные воздействия нашего ядерного потенциала. И естественно, что в этой сфере, вот эта новая тенденция как раз, она почему вызывает такое опасение, что она где-то дает надежду, что кто-то может уйти от ответного удара, что позволит ему избежать возмездия, и так далее. Ну, в общем-то, это заблуждение. На самом деле я думаю, что современное развитие нашей техники и вооружения, оно позволяет найти, как мы говорим, на симметричной ответы, и все равно нужно понимать прекрасно, что наше оружие ракетно-ядерное оружие, нельзя его применять не при каких условиях.
А. Ермолин
―
А что изменилось вот за последние годы? Вот не поверите, было время, когда лично ходил нм митинги протестные, да? И выступал с требованием, что зарплата командира установки «Тополей М» мобильные расчеты, догнала бы зарплату водителя московского троллейбуса, да? Собственно было такое время парадоксальное, да? Когда дела обстояли именно так, да? Когда там зарплата 30 тысяч рублей была в общем-то абсолютно нормальной для водителя общественного транспорта, а вот ваши командиры, в том числе старшие офицеры, майоры, получали не выше 15 тысяч рублей. Вот что-нибудь изменилось? Не зря я ходил на митинги?
А. Филатов
―
Ну со временем нашей последней встречи, Анатолий Александрович, изменения произошли большие с точки зрения материального стимулирования воинского труда. И я хочу сказать, что в этом отношении, вот от, что получают наши командиры, офицеры, достойно денежного вознаграждения, и сейчас этап какой стоит? Государство уже вправе требовать с нас более высоки результатов, поскольку настолько вот достойно это денежное вознаграждение. Я не хочу приводить конкретные примеры или цифры, но могу сказать одно, что весьма достойная, и офицеру сегодня не стыдно себе позволить какие-то дорогостоящие покупки, в том числе организацию отдыха. Ну и другие вопросы наши бытовые, весьма достойны денежного вознаграждения.
А. Ермолин
―
А в каких условиях… Вы вкратце про историю говорили, что это отдаленные районы. В каких условиях сегодня находятся ваши военнослужащие? Ну, с точки зрения условий несения службы. Потому, что ведь у вас тоже очень разные подразделения. Кто-то под землей сидит, кто-то там на колесах катается.
А. Филатов
―
Ну, в общем-то бытовые условия… Конечно те военнослужащие, которые несут службу на стационарных командных пунктах, условия отличаются от полевых, в которых несут службу наши военнослужащие, которые выполняют задачи на подвижных грунтовых ракетных комплексах. Понятно, что разница есть. Но максимально все сделано для того, чтобы обеспечить эти комфортные условия и в полевых условиях и техника, и вооружение. Вы наверное видели сами, когда посещали ракетные войска, насколько вот наши мобильные комплексы так вот обеспечены в бытовом отношении. Есть конечно и палатки, есть… Все это требует определенного настроя людей, чтобы переносить эти тяготы. Но я думаю, что в целом вот этих проблем, связанных с бытом, их становится все меньше и меньше. Вот что касается даже вот таких моментов, как обеспечение новой формой одежды, то же ведь изменения происходят, и в лучшую сторону я скажу. Идут навстречу пожеланиям военнослужащих, учитывая то, что действительно необходимо, удобно в носке, и позволяет облегчить выполнение главной задачи, чтобы внешние факторы, погодные, климатические, они не оказывали какого-то воздействия военнослужащих.
А. Ермолин
―
Я сейчас улыбался потому, что вспомнил последний раз я посещал ваши войска в качестве командира диверсионной группы, на учениях. В поисках как раз БЖРК, боевого железнодорожного ракетного комплекса. Вот скажите, а какая у него история? Вот сейчас некоторые политики начинают говорить о том, что есть мысли остановить вот эту систему, систему вооружений.
А. Филатов
―
Ну, я думаю так, что в ближайшее время изменение вот в материализации этой идеи произойдут, и могу сослаться и на открытые источники информации…
А. Ермолин
―
Мы только на них и ссылаемся в нашей программе.
А. Филатов
―
Поэтому могу сказать, что надо ожидать. Поскольку в свое время очень многое зависело от этого комплекса, и оно вызывало скажем так, плохо скрываемое раздражение тем, что вот такой вид оружия есть у Советского Союза. Я думаю, что эта идея будет материализована в ближайшее время.
А. Ермолин
―
Ну кстати благодаря вам, у нас такие хорошие железные дороги. Настолько мощные транспортные пути. Кстати вот вас РЖД поздравляет с этим праздником? Я помню это раньше была традиция, когда лично Якунин отправлял письма, поздравлял вас с вашей годовщиной, каждой.
Пусковые установки располагались далеко от людских глаз для того, чтобы обеспечить скрытность
А. Филатов
―
Безусловно, определенное взаимодействие осталось, и мы не только с железнодорожниками дружим, и с другими тоже представителями различных профессий, которые на стыке вот применения ракетных войск. Потому, что без такого взаимодействия в мирных условиях просто не возможно нам работать. Поскольку это боевые ракетные комплексы, они требуют очень весьма аккуратного обращения, так скажем. Для того, чтобы не произошло каких-то ситуаций, аварийных в том числе. При взаимодействии с гражданским населением, и так далее. То есть, все эти вот требования безопасности, они сохраняются и требуют взаимодействие с различными структурами государственными, и на уровне местного самоуправления.
А. Ермолин
―
Тут разговор сам по себе подошел как раз к качеству ваших людей, к качеству военнослужащих. У вас остались военнослужащие по призыву, или вы все-таки сделаете ставку на контрактников уже полностью?
А. Филатов
―
Ну, пока у нас есть военнослужащие по призыву, хотя за последние 2 года количество контрактников в ракетных войсках увеличилось в два раза. Безусловно этот шаг был обусловлен временем, поскольку все мы прекрасно понимали, что вот эта демографическая яма, в которой мы оказались, она требовала вот принятия таких государственных решений для того, чтобы повысить боевую готовность войск. Ну как дополнительное условие, скажу так. Потому, что опыт всех передовых стран, передовых армий мира, он как раз требовал перехода на контрактную службу, увеличение количества таких военнослужащих по контракту. Естественно это нашло отражение в вооруженных силах России, в том числе в ракетных войсках. Если говорить о проблемах, конечно проблемы определенные есть, поскольку уровень подготовки солдат и сержантов по контракту, которые к нам приходят, он разный. Есть те, кто недавно закончил службу в армии, так? И у них есть определенный опыт, навыки они сохранились. Есть те, кто впервые приходит. И естественно уровень подготовки вот этот разный уровень, он требует индивидуального подхода и в обучении, в том числе и в воспитательной работе. Вот то, чем мы занимаемся. А я скажу так, что очень много положительного есть в том, что мы решились вот на пополнение наших рядов контрактниками. Есть и какие-то отрицательные моменты, но их гораздо меньше. В целом я считаю, что это все носит позитивный характер, на это надо идти. И главное сосредоточить, чтобы контрактник, попадая в наше армейское условие, он чувствовал заботу командиров. Чувствовал, что его труд необходим, что это не просто гайка или винтик какой-то в общей системе, а что это самодостаточный профессионал, который способен решать те задачи, которые на него возложены. Вот мы стремимся исповедовать такой подход.
А. Ермолин
―
Ну у вас такая система, где собственно каждый элемент этой системы имеет исключительное значение. Я имею в виду инженерный состав, и командный состав, и технический состав, и обслуживающий состав. Но вот все-таки, где вы чувствуете… Ну не то, что самые большие проблемы, а что для вас наиболее актуально вот как при обслуживании, и при обеспечении боеготовности ваших сил и средств.
А. Филатов
―
Абсолютно справедливо вы задаете вопрос. С точки зрения безопасной эксплуатации ядерного оружия. Конечно это особые требования к людям, особые требования к их вниманию, ответственности, аккуратности. Поэтому мы в своей работе во-первых постоянно обращаем внимание на вопросы, связанные с морально-психологическим обеспечением проводимых работ, особо опасных работ, как мы их называем. А любые работы в общем-то, они требуют более жесткого контроля, более жесткой ответственности что ли, когда ты выполняешь ту или иную операцию. Если говорить об общей системе отбора военнослужащих, офицеров, и военнослужащих по контракту в том числе, то мы полагаемся не только на данные индивидуальных бесед, мы активно используем аппаратно-программные комплексы, которые позволяют нам оценить и психологическое состояние военнослужащего, и определить его профессиональную пригодность, и в том числе определить какие-то риски, связанные с его психологическим состоянием, с его качествами личностными. Поэтому вот это совокупное применение этих аппаратных средств – индивидуальное изучение, оно нам позволяет как раз вот определенные… Ну, как мы говорим, ставит барьеры, что ли? Для того, чтобы не ошибиться в человеке.
А. Ермолин
―
Это с какой-то периодичностью делается? Или на входе скажем человека в систему?
А. Филатов
―
Дело в том, что эта система сопровождения. То есть, есть определенная периодичность для разных категорий, должностных лиц военнослужащих. Но в любом случае это происходит не реже одного раза в год. И в том числе я так скажу, что это касается и офицеров центрального аппарата. То есть, ежегодно вот это психологическое обследование, встреча с психологом для того, чтобы нам не сомневаться. Я постоянно когда выступаю в вашей передаче говорю, что ракетчик не имеет право на ошибку. Это требование времени, мы этим принципом руководствуемся.
А. Ермолин
―
А вот кстати, все-таки если не дай бог ошибка совершается, вот возможно ли… Есть ли у вас такие профессионалы, специалисты, которые ну, скажем уведут ракету, которая… Там какой-то несанкционированный пуск, или что-то такое произойдет. Ну, вот были ситуации, когда… Я даже знаю людей, которые получали правительственные награды, когда… Именно программисты. То есть люди с высочайшей квалификации в области программирования, восстанавливали орбиты спутников… Вот есть у вас такой уровень защиты, не дай бог что-то?
А. Филатов
―
Я хочу сказать, что в общем-то такого рода ошибки, о которых вы говорите, в ракетных войсках они исключены. То есть, такого просто не может быть. Степень защиты – она не просто несколько раз продублирована, и взвешена. Она построена таким образом, что просто исключает вот такого рода ситуации.
А. Ермолин
―
Не буду спрашивать каким образом это устроено, все равно не расскажете. А что вообще… Вот где наиболее престижно для ваших офицеров, военнослужащих в целом служить? Скажем на стационарных позициях, на мобильных? Может быть есть какие-то регионы, где народ предпочитает послужить?
А. Филатов
―
Я бы так сказал, что то, что касается престижности, наверное работа командира и его искусство состоит в том, чтобы престижно было служить в любом подразделении. Находится оно где-то далеко, в Ужуре например, или здесь близко в Подмосковье, это все зависит от командира. И мы стремимся так работу организовать, чтобы каждый на своем месте чувствовал себя комфортно, был уверен в том, что его труд востребован, и что он полностью отдается своему любимому делу.
А. Ермолин
―
Тут мы поставим запятую, и продолжим через несколько минут.НОВОСТИ.
А. Ермолин
―
Мы продолжаем заседание «Военного совета», напомню, что наш сегодня Андрей Михайлович Филатов, зам.командующего РВСН по работе с личным составом, полковник. Говорим мы про сами войска, и про 55-ю годовщину со дня их создания. Андрей Михайлович, мы достаточно подробно проговорили и про применение, и про техническую составляющую. Давайте поговорим про то, чем вы непосредственно занимаетесь, про работу с личным составом. Вот в чем специфика вот именно вашей работы, на вашем участке. Чем вы занимаетесь?
А. Филатов
―
Специфика работы с людьми, наверное она одинакова с точки зрения главного подхода, что в центре этой работы находится человек, со всеми его проблемами, со всеми его бедами иногда, чем приходится заниматься. Специфика, пожалуй состоит в том, каким должен быть этот человек для ракетных войск стратегического назначения. Естественно, Естественно к числу таких особенностей, вот то, о чем я говорил – это система допуска офицеров, других военнослужащих, других категорий к эксплуатации ядерного оружия. Второй момент, он касается сопровождения в повседневной жизнедеятельности. Поскольку, как мы говорим, контроль за морально-психологическим состоянием, оказанием помощи тем военнослужащим, которым она необходима эта психологическая помощь. Содействие в разрешении социально-бытовых вопросов социальной защиты. Потому, что есть проблема, особенно вот я говорю проблема, которая касается по военнослужащим по контракту. В первую очередь, это решение их проблем на сегодняшнем этапе. Поскольку вот те проблемы, которые были по жилищному обеспечению, конечно то, что сделано вот за последние 2-3 года в решении жилищных проблем, темпы просто гигантские. Мы практически вышли на то, что проблема эта относится уже к менее такой значимой, или менее… Которая оказывает влияние вот на решение социальных проблем военнослужащих. Поэтому сейчас основное усилие, вот работаем по военнослужащим по контракту, чтобы им обеспечить достойное условие службы, решить те проблемы, которые у них на начальном этапе возникают, оказать помощь семьям в трудоустройстве жен, в устройстве детей в дошкольные учреждения. То есть масса таких проблем, от которых казалось бы на первый взгляд это не зависит для выполнения служебных обязанностей, а с другой стороны ведь многое… Как раз вот если не решать эти вопросы, оно потом будет воздействовать. Возникает семейные конфликты, поскольку жены наши, они требуют тоже к себе внимания. И об этом надо помнить всегда, и помогать. Чтобы военнослужащий действительно чувствовал себя комфортно дома, и комфортно на службе. Тогда никаких проблем не возникает.
А. Ермолин
―
Ну, вот если поподробнее про все эти составляющие правильной среды, которая должна окружать офицера. Вот вы подводили какую-то аналитику по обеспечению жильем, и по тому, что выбирают ваши офицеры. Молодые берут ипотеку?
Ракетные войска создавались в очень сложных условиях потому, что не было опыта
А. Филатов
―
Вы знаете, активно сейчас же применяется разная форма обеспечения.
А. Ермолин
―
Ну да, вот я как раз хотел спросить там кто деньги берет, кто…
А. Филатов
―
В основном офицеры, которые уже воспользовались, а таких у нас около 1000 военнослужащих, которые используют свое право на получение ипотеки. В общем-то ну это и подспорье с точки зрения того, что офицер спокоен, что вот он обеспечил себе надежный тыл. Будем говорить так, что для менталитета русского человека иметь собственную квартиру, это уже наверное где-то близко к верху какого-то счастья, в том числе и семейного. Наверное это правильно.
А. Ермолин
―
Сразу в средний класс. Такой железный средний класс (неразборчиво) квартира, да?
А. Филатов
―
Хотя вы знаете, да. Ну наверное с этого начинаются нормальные комфортные условия в жизни для любого человека: квартира, дом, то что это касается.
А. Ермолин
―
Но ведь я так понимаю, что ваши военнослужащие, в том числе молодые, там и младшие офицеры, они используют свое право, и покупают квартиру там, где они хотят жить после окончания службы, да?
А. Филатов
―
Безусловно.
А. Ермолин
―
А служат они в отдаленных регионах, поэтому служебное жилье… Не испытывают они в этом проблемы, или это два параллельных, продуманных процесса? То есть, у тебя есть ипотека где-нибудь в центральной части России, или рядом со столичными городами. Но при этом ты где-нибудь там я не знаю, там далеко в Сибири, и при этом у тебя есть нормальные жилищные условия, и нормальные условия для семьи.
А. Филатов
―
Я бы сказал так, что вот решение жилищных проблем наших отставников тех офицеров, которые выслужили предельные сроки, и вот подлежат увольнению, оно нам как раз и позволило сформировать фонд служебного жилья для тех офицеров, которые вот привязаны к конкретной воинской части, соединению. И тут проблем особых не возникает. Может быть есть проблемы с точки зрения вот оперативности получения этого жилья. Да, я признаю, что такие проблемы есть потому, что возросли требования. Они стали жесткими в оформлении документов, то есть где-то по времени. А так с точки зрения наличия самого жилья, вот общежитий для одиноких, холостых военнослужащих. Вот этой проблемы на данный момент практически не существует.
А. Ермолин
―
Я вот сейчас знаете, о чем думаю? О том, есть ли у вас некий эталонный портрет… Ну, скажем так профессиограмма офицера ракетных войск стратегического назначения. Потому, что вот из личного общения с вашими коллегами создалось впечатление, что это такие… В подавляющем большинстве все равно спокойные такие люди. Грамотные, доброжелательные. Вот на что вы ориентируетесь, когда отбираете вот таких людей?
А. Филатов
―
Ну в общем-то я бы не сказал…
А. Ермолин
―
Какой у вас идеал такой…
А. Филатов
―
Что ракетчики – это какой-то особый тип людей, какой-то вот…
А. Ермолин
―
Ну так получается. Вот с кем не поговоришь, все такие спокойные, основательные, политически грамотные, скажем так. И вообще грамотные люди.
А. Филатов
―
Наверное, все-таки главное для наших ракетчиков – это любовь и преданность к ракетным войскам стратегического назначения. Вот это… Да, это особенное, что у нас есть, и я так скажу, что все мы очень внимательно следим вот за учебно-боевыми пусками ракет, которые периодически… Становятся свидетелями… Ну, вся страна. Естественно мы переживаем за этих ребят, которым доверено… И естественно особые эмоции испытывают и сами расчеты, и я скажу так, что любой ракетчик, когда происходит пуск ракет, он состоялся, мы все это видим. Чувство гордости за страну, за то, что у нас есть такое оружие достойное, и которое находится в надежных руках. Надежность этих рук, вот наверное оно и требует таких качеств, как вы говорите, спокойствия, выдержки, рассудительности, политической грамотности, если хотите.
А. Ермолин
―
Кто готовит вам кадры?
А. Филатов
―
Кадры… У нас замечательная академия ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого, которая находится в Москве, и кадры, которые в филиале академии в городе Серпухов. То есть география в общем-то Москва-Подмосковье. Те кадры, которые обеспечивают нам организовать выполнение задачи офицерским составом в ракетных войсках.
А. Ермолин
―
Молодежь стремится попасть… Вот поучиться пройти эту подготовку, и стать офицером-ракетчиком. Какой у вас конкурс в этом году? Не помните?
А. Филатов
―
Вы знаете, вот где-то у нас в течение 4-х лет не было набора в военное училище.
А. Ермолин
―
Ну, как и везде.
А. Филатов
―
Как и везде. Соответственно, вот этот перерыв… он где-то… Вот в прошлом году у нас набор… Мы уложились в то задание, которое нам было предписано… Госзаказ, как мы говорим. В этом году уже практически вот те показатели, они были превышены более чем в 2 раза. То есть, вот восстановление рекламы воинской службы, восстановление связи с нашими традиционными местами, откуда мы черпаем так сказать кадры для ракетных войск, оно нам позволило выйти на тот уровень, который нам позволяет осуществить отбор тот, который нам необходим. И на самом деле это здорово. Здорово то, что молодые ребята хотят служить. Я говорю не только про ракетные войска в целом, вот эта тенденция, она с каждым годом становится все больше и больше для того, чтобы пришли достойные ребята. Это радует.
А. Ермолин
―
Ну, и статус собственно серьезно повысился сейчас воинской службы. Если уж даже самые плохие времена… Мы вот тоже эту тему обсуждали, региональные элиты старались отправить своих детей в военные училища. Даже не только потому, что хотели, чтобы они стали военнослужащими. Просто считалось, что это такая правильная камера хранения. Это наверное для вооруженных сил плохо, но с точки зрения репутации вооруженных сил, наверное это в общем-то скорее хорошо. А где вы готовите вот скажем так, средний технический состав? Ну, тех же сержантов, прапорщиков…
А. Филатов
―
Ну, вот уже функционирует система среднего профессионального образования, так же в Серпуховском филиале академии. И соответственно, конечно пока выпусков нету, мы только планируем в ближайшее время. Есть у нас школы техников, допустим, которые нам поставляют кадры механиков-водителей автономных пусковых установок.
А. Ермолин
―
Это какие-то военизированные техникумы, или это вот…
А. Филатов
―
Да, это наши учебные центры, школа-техникум, которая позволяет, вот как мы говорим на среднее звено подготовить кадры. В общем-то, система функционирует, на самом деле проблем, связанных с подготовкой у нас нет. Задача состоит в том, чтобы обеспечить качественное обучение.
А. Ермолин
―
Я хочу напомнить нашим слушателям, что сегодня в гостях в «Военном совете»… Даже не в гостях, да? А спикер «Военного совета» Андрей Михайлович Филатов, зам.командующего РВСН по работе с личным составом, полковник. Говорим про ракетные войска стратегического назначения, про их 55-летнюю годовщину. И подробнее разбираем все вопросы, связанные с тем, как устроены работы с личным составом. Андрей Михайлович, вот я вспоминаю свои военные годы, и в частности то, как работал политотдел, да? Вот я уже был офицером собственно в серьезном подразделении, и в целом мне нравилось, как была устроена наша офицерская жизнь с точки зрения воспитательной работы. Потому, что с одной стороны существовала система такого политического просвещения, так мягко скажем, да? То есть, офицеры готовились, там раз в неделю как минимум там были особые часы, собирались там в Ленинской комнате, да? Обсуждали какую-то политическую ситуацию, которая складывается в мире. Потом регулярно, как бы странным это сейчас кому-то не показалось, были культурные мероприятия, то есть вот в рабочее время мы выезжали в музеи, на выставки, приглашали каких-то интересных людей. Это не смотря на то, что в общем-то мы были достаточно занятые люди, и часто находились в горячих точках. Вот сохранилось нечто подобное в той системе, которую вы возглавляете?
А. Филатов
―
Вы знаете, мы безусловно взяли все то лучшее, тот лучший опыт, который был накоплен в советское время. Оно же так не бывает, что вот мы жили в одной стране, стали жить в другой стране, и всё что было до этого, оно все забыто, повешен замок, и мы этим не пользуемся. Нет, это всё имеет место и сегодня у нас, и так же мы заботимся о том, чтобы идеологическая составляющая, информационная, в нашей жизни она присутствовала, и вместо политических занятий, мы проводим занятие по общественно-государственной подготовке, проводим информирование личного состава. И о событиях в стране, и за рубежом. То есть, эта система сохранена. Что касается организации культурно-досуговой работы, безусловно мы так же как и все наверное стремимся к тому, чтобы культурный уровень наших офицеров, наших военнослужащих соответствовал уровню времени, и организуем эти как мы говорим культпоходы, возможности для этого есть.
А. Ермолин
―
Это забытое слово… Запомните.
А. Филатов
―
Хорошее слово культпоход.
А. Ермолин
―
Но по сути очень правильно на самом деле.
А. Филатов
―
Вот у нас... Скажу так, мы вчера проводили прием военным советом ракетных войск лучших офицеров по итогам 2014 года. И по сути подводили итог нашей юбилейной вахты двухлетней, которая проводилась в ракетных войсках. И вот когда готовились к этому мероприятию, для того, чтобы молодым ребятам, офицерам показать Москву, рассказать что это за город, что это сердце России, столица России… Тот город, который на устах у всех, который мы защищаем. Вот мы организовали две экскурсии: одну съездили в Малый театр, посмотрели «Вишневый сад», а вторая экскурсия в центральном музее вооруженных сил. То есть показали, а заодно проехали, показали столицу. Чего говорить, там не все офицеры настолько хорошо знают Москву, или видели ее. То есть, работаем над тем, чтобы человек, военнослужащий не чувствовал себя оторванным от страны, от ее культурных ценностей, культурного наследия. И с точки зрения каких-то инноваций могу сказать так, что мы играем в КВН, и у нас первые этапы стратегического нашего КВНа, они уже прошли. А финал мы проводим 23 декабря у себя на Власихе, и я думаю достойно проведем. Приз мы уже подготовили. Участвуют наших 5 команд, и вы знаете, стремление людей активно участвовать вот в такого рода мероприятиях, в общественной жизни, на самом деле это здорово. Потому, что это новый вид общения, это новое осознание наверное себя самого в обществе, и с другой стороны показать себя что ты умеешь, чтобы тебя оценили. На самом деле, это очень важно.
А. Ермолин
―
Интересно, на какую тему шутят ваши офицеры?
А. Филатов
―
Абсолютно как и все КВНщики. Очень едкие на слово, внимательные ко всему, что происходит вокруг.
А. Ермолин
―
А вот такой институт, даже не советский, а традиционно российский, как офицерские собрания. Вот он каким-то образом сохраняется сейчас?
А. Филатов
―
Вы знаете, мы когда первый раз проводили собрание лучших офицеров войск 3 года назад, и обсуждали с офицерами, что же нам придумать что ли для того, чтобы вдохнуть новую жизнь в работу офицерских собраний, чтобы это собрание обрело то значение для офицера, которое оно было в русской армии начала XX века. То есть, лучшие традиции, которые были. И вот мы пришли к тому, что надо разработать этические нормы офицера-ракетчика, и мы благодаря общим усилиям, такие нормы разработали. Ну, это своего рода свод правил, я бы сказал так, которые призывают офицера. Не с точки зрения наказания его, а с точки зрения того, к чему он должен стремиться, чего он не должен себе позволять в повседневной жизни, в отношениях с товарищами своими, как он должен относиться к своей профессии в том числе. Вот такой кодекс разработали, а потом пошли дальше. Придумали уже кодекс чести курсантов-ракетчиков, и сейчас вот в ВУЗах уже с этого года мы продвигаем вот эту идею, чтобы курсанты готовили себя к будущей профессии офицерской, и знали, что у нас есть свой кодекс чести, есть те правила, которым мы безусловно следуем, и стремимся для того, чтобы они действовали.
А. Ермолин
―
Вот офицерское собрание – это такая очень тонкая тема. Потому, что ну, собственно вот сколько мне приходилось изучать и вот военные мемуары, в том числе дореволюционные. Далеко не все были готовы вот активно использовать в войсках вот эту форму работы. Там и я не помню, по-моему Скобелев даже писал, что не все понимают свой статус, да? Когда в офицерском собрании там какой-нибудь Есаул начинает тыкать старшему по званию. То есть, это ведь особая культура, да? Вот когда это на службе четкая иерархия, четкое подчинение, а когда ты оказывается с дамой в офицерском собрании, там собственно приказы никто друг другу не отдает, да? Не обязательно с дамами, да? То есть, это вот… Как вы думаете, будет развиваться этот институт дальше? Вот именно как некоей такой вот площадки неформального общения офицеров, где собственно существует понятие офицерской чести. Но вот в этом формате не исключается скажем так, жесткая военная субординация.
А. Филатов
―
Я думаю, что до тех пор, пока есть офицерский корпус, вот эти традиции, они будут развиваться и дальше. Может быть они будут принимать какие-то новые формы, или командиры будут искать какие-то новые подходы, проводя эту работу, усиливая роль офицерского собрания. Но думаю, что это все будет развиваться. Будет иметь место в нашей среде, офицерской среде. Без этого наверное не будет будущего у офицерского корпуса. Потому, что традиции – это не так легко их создать эти традиции. Их легко разрушить, может быть отказаться, а вот чтобы создать это очень сложно. Поэтому нам офицерам, для того, чтобы сохранить вот эти традиции чести офицерской, то что так всегда вызывает восхищение в гражданском обществе, наверное без офицерских собраний нам не обойтись.
А. Ермолин
―
Да, это очень интересная, большая тема. Жалко, что мы вышли на нее в самом конце нашей программы. Потому, что неформальные традиции зачастую являются вот тем фундаментом, который собственно не описан даже в боевых уставах. Но у нас остается еще полторы минуты, предлагаю их посвятить предстоящей годовщине. Вот расскажите что делается, ну и собственно наверное скажите какие-то правильные слова своим сослуживцам, ветеранам.
А. Филатов
―
Конечно сделано очень много, и мы готовились к этой юбилейной дате ракетных войск стратегического назначения. Хочу пожелать прежде всего всем тем, кто так или иначе связан с ракетными войсками. И ученым и конструкторам, которые сейчас продолжают работать над новым оружием. Нашим представителям промышленности, те, которые эти идеи претворяют, материализуют их. Кончено нашим ветеранам. Те, кто закладывал основы ракетных войск. То, от чего мы как говорим – пляшем. Та печка заложена настолько грамотно, настолько прочно, что она позволяет нам сегодня чувствовать определенную уверенность. Поэтому низкий поклон ветеранам за то, что они сделали, первопроходцам. Конечно слова поздравления, благодарности нашим офицерам, их женам, которые продолжают сегодня выполнять задачи на боевом дежурстве, берегут обороноспособность нашей страны, находятся в постоянной боевой готовности. Счастье им, здоровья, удачи, достояно отметить этот наш профессиональный праздник.
А. Ермолин
―
Присоединяемся к вашим словам. Спасибо, что были с нами.
А. Филатов
―
Спасибо.