Игорь Смирнов - Военный совет - 2013-07-13

С. БУНТМАН: Добрый день, сегодня мы в прямом эфире и в полном составе, Анатолий Ермолин… Толя, добрый день.

А. ЕРМОЛИН: Добрый.

С. БУНТМАН: Сергей Бунтман ведущие, мы сегодня будем говорить об инженерных войсках, и у нас в гостях Игорь Владимирович Смирнов, начальник отдела инженерного вооружения, эксплуатации, ремонта, и военно-научной работы управления, начальник инженерных войск вооруженных сил РФ. Здравствуйте, Игорь Владимирович.

И. СМИРНОВ: Добрый день.

С. БУНТМАН: Добрый день. Вот место инженерных войск сейчас, и в вооруженных силах РФ. Он всегда был значительный, но сейчас что конкретно представляют собой инженерные войска?

И. СМИРНОВ: Инженерные войска представляют собой определенную структуру, которая выполняет задачи по обеспечению действий практически всех видов родов войск вооруженных сил РФ.

С. БУНТМАН: То есть, во время сейчас тех изменений, которые произошли в вооруженных силах, насколько сохранила свою роль, насколько сохранила свою структуру, как и что изменилось у вас?

А. ЕРМОЛИН: Особенно в привязке, вот мы много последние 5 лет говорим про новый облик, но последние полгода уже не говорим. Такой термин почти никто не произносит.

С. БУНТМАН: Нет, ну изменения есть, как называется это не важно.

А. ЕРМОЛИН: … с переходом на новый облик, и вот как раз в новом облике какая роль, какое место сейчас?

И. СМИРНОВ: Роль инженерных войск не изменилась. Вне зависимости от облика, или скажем нового и предыдущего. Инженерные войска как выполняли свои задачи, так и продолжают их выполнять. Ну то, что касается структуры, мы прошли определенный этап оптимизации, вышли на позиции наиболее оптимального численного состава, наиболее наверное разнопланового, и в то же время отвечающего требованиям времени состава боевой техники. В общем-то, проведенные мероприятия позволяют в настоящее время выполнять те задачи, которое ставит перед нами руководство Министерства обороны.

С. БУНТМАН: Сейчас очень много… Ещё больше внимания, чем раньше уделяется взаимодействию между родами войск, и на учениях это проявляется, родами войск, видами вооруженных сил. Инженерные войска здесь насколько интенсивно участвуют вот в создании и групп определенных для решения той или иной задач межвидовых, межродовых… Вот сейчас насколько вот интенсивно вы участвуете?

И. СМИРНОВ: Ну, практически все решения, которые принимаются общевойсковыми командирами, они принимаются на основе анализа обстановки, и одним из основных направлений этой деятельности, является предложение начальника инженерной службы, которая существует в общем-то во всех частях и подразделениях. Поэтому завяз между решениями вопросов очень плотный.

А. ЕРМОЛИН: Вот если отталкиваться от задач, которые инженерные войска решают в ходе практических боевых действий. Вот с какого уровня воинских подразделений, присутствуют ваши подразделения и части, и что вы делаете на войне, скажем так.

И. СМИРНОВ: Ну, задачи инженерных войск разноплановые. Это ведение инженерной разведки, это обеспечение передвижения войск, это фортиционное оборудование местности. Их очень много.

С. БУНТМАН: Нет, ну вот с какого уровня? Уровня ли подразделений, или уровня уже соединений? Вот где уже инженерные войска, как собственно формирование существует?

И. СМИРНОВ: Как собственно формирование существует – это инженерно-саперные роты в общевойсковых бригадах, это инженерно-саперные батальоны общевойсковой бригады. И существуют, конечно, воинские части, соединения инженерных войск. Можно сказать так, что на всех уровнях в инженерных войсках присутствуют.

С. БУНТМАН: На всех уровнях. Скажите, пожалуйста, вот давайте немножко сейчас уйдем в историю инженерных войск, чтобы напомнить… И вообще, инженерные войска и в последнюю крупнейшую войну, во вторую мировую, Великую отечественную, огромную роль сыграли. Ну и до этого, и в русской арии инженерные войска играли большую роль. Играли большую роль, и насколько это было понято, отмечено, и сейчас в истории насколько это ясно?

А. ЕРМОЛИН: Так ещё раньше, пионерная часть.

С. БУНТМАН: Пионерные… Ну, конечно я и говорю, в русской армии.

И. СМИРНОВ: Если коснуться вопросов истории инженерных войск, то скажем так, то, что организационное их оформление произошло в эпоху военных реформ Петра I. Как вы правильно сказали, создание пионерных рот, создание понтонных подразделений. Это было разделение по функционалу. Хотя история инженерных войск насчитывает гораздо больше промежутков. Они раньше назывались розмыслами. Это выполнение задач ещё при Дмитрии Донском.

А. ЕРМОЛИН: Розмыслами, да?

И. СМИРНОВ: Да, назывались так. Команда розмыслов, это (неразборчиво) для того, чтобы татарская конница не могла проходить на территорию той древней Руси. Это и подготовка и подрыв стен Казани при штурме Иваном Грозным. А вот организационное формирование инженерных войск – да, произошло во время реформ Петра I. История – она конечно насчитывает очень большой промежуток времени. Ну, и конечно (неразборчиво) большое количество знаменитых людей, героев инженерных войск. Можно привести вот такие примеры, например писатель Достоевский – это выпускник военно-инженерной академии. Фельдмаршал Кутузов – это тоже выпускник военно-инженерной академии. Генерал Кондратенко, герой обороны (неразборчиво) – это выпускник инженерной академии. Генерал Карбышев, символ мужества советских воин Великой отечественной войны, это тоже выпускник военно-инженерной академии. За годы только Великой отечественной войны героев Советского Союза получило 698 военнослужащих инженерных войск. А за годы последнего этапа – 12 человек стали героями России.

С. БУНТМАН: Недавно материалы стали всё чаще появляться. Например, в таком грандиозном сражении в русской истории, как Полтава. Насколько, какую роль, мне было очень интересно, я сначала даже в иностранных журналах прочитал, потом и у нас было опубликовано. И у нас даже в «Дилетанте» было опубликовано. Насколько вот инженерные сооружения, которые были сделаны, продуманность подготовки поле боя была. Насколько она повлияла на результат Полтавского сражения? Это чрезвычайно интересно, и как такой, немножко не киношный аспект, знаете? Вот истории.

И. СМИРНОВ: Ну, это вопрос тот, который называется портитационного оборудования местности.

С. БУНТМАН: Ну, да.

И. СМИРНОВ: Позиция районных войск. Были подготовлены системы земляных укреплений, которая позволила расчленить советскую армию… По современному называясь, и поставить подразделение шведской армии в позицию огневого мешка. Что соответственно отразилось на стойкости шведских солдат, на системе управления шведскими подразделениями, и создало предпосылки к успешной контратаке русских войск.

А. ЕРМОЛИН: Исторически инженерные войска действительно были такой, интеллектуальной элитой. Потому, что можно сказать, что выпускники военных училищ, в академии по тем временам, они как правило были очень хорошие инженеры, в первую очередь, любого профиля.

И. СМИРНОВ: Я с вами полностью согласен.

С. БУНТМАН: А вот скажите, пожалуйста, вот сейчас инженерные войска… Было много всяких изменений, и в том числе некоторые перерывы в наборе и курсантов в наборе. И были разные годы, когда было больше, меньше, отток был большой, и офицеров, желающих служить, в том числе и с инженерных войсках. Это чувствовалось вот в последние годы? Как с кадрами хорошо обученными, образованными, умелыми?

И. СМИРНОВ: Ну, сокращение приема гражданских… Гражданской молодежи, да? Так правильно скажем, в военное училище, оно конечно было обусловлено такими процессами, которые проистекали в вооруженных силах процессами реформирования, ведения к оптимальной численности. Но эти процессы уже прошли, мы вышли как раз на те показатели, которые нам необходимы, и соответственно сейчас выполняется задача по подготовке этих специалистов.

С. БУНТМАН: В этом году хороший набор в ваше учебное заведение? И кстати, какие учебные заведения сейчас готовят для вас специалистов?

И. СМИРНОВ: Ну, в настоящее время готовят специалистов – это тюменский филиал общевойсковой академии, и готовит кафедра в составе научного центра общевойсковой академии. Ну, в этом году был набор… Я должен сказать то, что значительный. Конкурс был достаточно высок, это порядка 3-х человек на место. Это по подготовке офицеров, которые будут выходить на уровень оперативного, но и более высокого командования. Ну, и курсантов мы будем выпускать порядка 200-т человек.

С. БУНТМАН: Этого хватает?

И. СМИРНОВ: Да, этого хватает в настоящее время.

С. БУНТМАН: А с другой стороны, есть ли должности для них. Потому, что в некоторых войсках не хватало офицерских должностей для выпускников. Но и с этим было связано и сокращение тоже.

И. СМИРНОВ: Ни один курсант, выпускник Тюменского образовательного военного заведения не останется без должности.

С. БУНТМАН: Именно офицерской?

И. СМИРНОВ: Да, конечно.

С. БУНТМАН: Соответствующей его и подготовки, и звания.

И. СМИРНОВ: Да, конечно.

А. ЕРМОЛИН: А что меняется в вооружениях ваших, способах ведения боя… Ну, скажем, начиная со времен Великой отечественной войны. Я понимаю, что у вас разные направления…

С. БУНТМАН: Ну, что принципиально?

А. ЕРМОЛИН: Нет, здесь можно не что принципиально, а можно как раз потихонечку разобрать с точки зрения разграждения, там какие современные средства появляются, с точки зрения фортификационных сооружений. Вот есть что-то такое новое, что можно назвать чем-то таким, что реально поменялось со времен там первой мировой, второй мировой войны?

И. СМИРНОВ: Вы правильно заметили о том, что меняются способы ведения вооруженной борьбы. Соответственно и под изменение этих способов ведения вооруженной борьбы, меняются и сами инженерные войска в том числе. Они прежде всего подстраиваются под те задачи, которые необходимо выполнять в интересах общевойсковых подразделений. Если рассматривать вопросы первой мировой войны, то это были глубоко (неразборчиво) фортификационные позиции, окопы, линии. Ну, грандиозный такой что ли объем (неразборчиво).

С. БУНТМАН: Ну да, (неразборчиво) сообщения, всё.

И. СМИРНОВ: Великая отечественная война показала то, что на этом этапе великой отечественной войны чем глубже будет и плотнее оборона, это позиционная оборонная тема, это будет целесообразнее. На современном этапе действия провели очень мобильный характер. И соответственно уже возникают вопросы по выполнению задач, которые будут обеспечивать мобильные действия подразделений. А из этих задач и соответственно разрабатывается и выпускается техника.

С. БУНТМАН: Ну, вот какого рода техника? Вот вы знаете, может быть, я не правильно рассуждаю, но притом изменении, вот характера военных действий, тут необычайное значение приобретает скорость сооружений, скорость действий. Скорость, плюс качество.

И. СМИРНОВ: Вы совершенно правы. Именно в том направлении идет развитие средств вооружения. Мы стремимся достигнуть таких результатов, чтобы наши образцы работали чуть-чуть на опережение (неразборчиво) обеспечить подразделение, которое существует. Это должны быть скоростные характеристики немного повыше, обеспечивая движения раньше колонн, которые движутся общевойсковых. Мы должны нашими образцами подготовить (неразборчиво) оборудование с таким расчетом, чтобы подразделения успели его занять, и соответственно не несли потерь. Это если рассматривать аспекты ведения боевых действий.

С. БУНТМАН: Причем в кратчайшее время.

И. СМИРНОВ: Причем в кратчайшее время, конечно. Существует ряд направлений, который позволяет привести подразделение, подготовить к ведению боевых действий… Ну, не знаю, может быть в течении 15-20 минут. К примеру это допустим окопные заряды, которые позволяют в течении буквально одной минуты подготовить ячейку для стрелка. Вот основная инженерная техника, которая стоит на вооружении, обладает достаточно высокими показателями по своим критериям, предназначениям, так можно сказать.

А. ЕРМОЛИН: (Неразборчиво) для отрывки окопов существуют тоже такие скоростные машины, да?

И. СМИРНОВ: Да, конечно.

А. ЕРМОЛИН: А расскажите, вот какие вот самые интересные. Давайте про оборону сначала поговорим. Вот действительно, что сейчас есть, какая техника?

И. СМИРНОВ: Для фортификационного оборудования?

А. ЕРМОЛИН: Ну да.

И. СМИРНОВ: Ну, если для фортификационного оборудования, существуют полковые землеройные машины, скажем так, тактическое звено. Более высшими характеристиками обладает – это быстроходные траншейные машины. Есть машины для рытья котлованов, которые позволяют обрабатывать и съезды в эти котлованы, и практически готовое укрытие. Готово для танка, для БМП, для БТРа, ну и для любой другой техники общевойсковой.

С. БУНТМАН: На какой основе сделаны эти машины, кто их производит? Это наше производство?

И. СМИРНОВ: В основу тактичное производство, конечно остался ряд образцов техники, которые производились в Советском Союзе ещё. Ну, можно считать, что это тоже наше.

С. БУНТМАН: Ну, естественно наше. Но насколько сейчас интенсивно для вас работают, насколько идет обновление в соответствии с вашими потребностями?

И. СМИРНОВ: Ну, можно сказать так, то, что за последнее время в течении 2013 года мы приняли на вооружение и снабжение 6 новых образцов. Это только по технике.

С. БУНТМАН: Да, именно образцов, или они уже приняты, уже они пошли в серию, и вошли в войска?

И. СМИРНОВ: Ну, сначала они должны быть приняты на вооружение, снабжение, а после этого рассматривается вопрос…

С. БУНТМАН: Ну, сейчас на какой стадии? Они приняты, да?

И. СМИРНОВ: Да, конечно. В 13-м году эта техника принята на вооружение и снабжение вооруженных сил, то на 14-й год уже планируется её приобретение.

А. ЕРМОЛИН: А чем они отличаются от предыдущих образцов? Они там если землеройная машина – большая проходимость, более там сложный грунт, они могут с ним работать, Или большая скорость?

И. СМИРНОВ: Ну, в настоящий момент вот заканчивается этап принятия на вооружение танкового (неразборчиво) укладчика. Можно сказать так, что его фирма, которая позволяет преодолевать (неразборчиво), овраги, обеспечивают действия танков в подразделениях. Она имеет длину 25 метров. В принципе аналогичные показатели такие же имеют только наверное США.

С. БУНТМАН: 25 метров пролет, да?

И. СМИРНОВ: Да, пролетное строение 25 метров.

А. ЕРМОЛИН: А как вы выстраиваете взаимоотношения вот с сухопутными командирами, скажем? Они же ведь тоже должны понимать, какие у вас вооружения, как их можно использовать. Вот если вот вспомнить то же самое, там в окопах Сталинграда Некрасова, да? Меня лично поразило то, что не смотря на то, что до немцев было 200 метров, и очень качественно, очень профессионально отрабатывалось как раз вот защитное сооружение. И то, что даже в этих условиях постоянно там сектора огня описывались… Там в общем целые главы есть про то, какие были бункеры, на каком удалении они находились, как они оборудовались. То есть, вот…

И. СМИРНОВ: Я вам могу сказать то, что общевойсковой командир – это профессор. Потому, что он должен знать все задачи, которые выполняют те подразделения, те службы, которые нацелены на его обеспечение. И руководить, организовывать деятельность этих подразделений. Но уже специалисты этих подразделений в интересах общевойскового командира должны выполнять то, что они должны выполнять к самому предназначению.

А. ЕРМОЛИН: А вот если сейчас вернуться вот к практике реальных боевых действий. Взять недавнюю Чечню, там ещё раньше был Афганистан. Давайте про Чечню, или сейчас про Дагестан, вот сейчас вот какие основные задачи? Вот как вы помогаете войскам, самим войскам, да? Скажем вот, какие самые актуальные задачи из всего, что есть?

И. СМИРНОВ: Самые актуальные задачи – это выполнение решения президента РФ, это очистка территории республики Чечня, республики Дагестан, от остатков ведения боевых действий, взрывоопасных предметов, которые обнаружены на их территории. Задача выполняется в соответствии с планом, даже с некоторым превышением плановых показателей. Задача выполняется инженерными войсками. А в процессе повседневной деятельности, подразделение выполняет задачи обеспечения учений, подготовки подразделений и позиций подразделений, для ведения учебных боев, так можно сказать.

А. ЕРМОЛИН: Ну, вот если брать задачи разминирования, вот что самое надежное? Всё-таки техника или собачка?

И. СМИРНОВ: Собачка. Все-таки у нее нос такой, что позволяет определить молекулы. А пока что техника не дошла до таких высот.

С. БУНТМАН: Вот скажите, пожалуйста, как вот при таких операциях, насколько изменилась система защиты и личного состава, и собственно техники? Насколько стала менее уязвимой, если стала менее уязвимой техника и люди, которые с ней работают?

И. СМИРНОВ: Вы имеете в виду общевойсковую технику, или инженерную технику?

С. БУНТМАН: Инженерную технику.

И. СМИРНОВ: Для инженерной техники настолько явно данный вопрос не стоит. Она все-таки не участвует непосредственно в боевых действиях.

С. БУНТМАН: Ну, да, но мало ли, ну вот когда… Ведь все-таки существует и разведка, и всё-таки в непонятных каких-то местах разминирований, и мало ли, что. Вот все-таки и подавление инженерной техники может быть тоже задача, не дать обустроиться, не дать… То есть, как-то вы должны быть готовы, или вы существуете при поддержке общевойсковой техники?

И. СМИРНОВ: Мы существуем в тесной взаимосвязи с общевойсковой техникой. И даже ведение инженерной разведки, оно идет в системе общевойсковой разведки. И прикрытие подразделений, или группы инженерной разведки осуществляются общевойсковыми подразделениями. Выполнение задач разминирования осуществляется в боевых условиях тоже под прикрытием общевойсковых подразделений. Сами инженерные войска отдельно не действуют.

С. БУНТМАН: А насколько сейчас актуально, скажите, пожалуйста. Потому, что вот всё начиная с 50-х годов наверное, было направлено на то, каждый раз учитывались действия в условиях ядерной войны, в условиях заражения того или иного. Или радио, или химического заражения, или биологического заражения. Поэтому очень многое делалось с учетом защиты личного состава. И сейчас учитывается это?

И. СМИРНОВ: Конечно, учитывается. Образцы техники, которые существуют на вооружении инженерных войск, они имеют защиту, которая позволяет им действовать при необходимости в условиях ядерной войны, и в условиях может быть каких-то технологических катастроф, и аварий. Они специально для этого были созданы, такие машины, которые называются инженерными машинами (неразборчиво). Различного класса, различного типа. Есть «МР», «МР2», «МР3».

А. ЕРМОЛИН: Они на марсоходы похожи. Они такие бронированные, такие триплексы мощные. А вот, кстати говоря, приходится это как-то использовать в мирной жизни, в решении не боевых задач?

И. СМИРНОВ: Конечно, приходится. Природные катастрофы у нас тоже происходят. Это и горение торфяников, например. В Подмосковье – Шатура, Орехово-Зуевский район, Данная техника используется для подготовки противопожарных полос. Для того чтобы можно было пожарным помочь достигнуть тех мест, которые необходимо тушить. Она все-таки имеет высокий класс защиты. Выше нее класс защиты не имеет ни один образец.

А. ЕРМОЛИН: То есть, обычные пожарные никогда не могут пройти.

И. СМИРНОВ: Ну, во всех пожарах как же они пройдут-то на обыкновенной машине?

С. БУНТМАН: В 10-м году интенсивно вам пришлось работать? 3 года назад, во время…

И. СМИРНОВ: Да, инженерные войска внесли значительный вклад в ликвидацию очагов возгорания.

А. ЕРМОЛИН: А что конкретно приходилось делать? И какая техника для этого использовалась?

И. СМИРНОВ: Для этого используется машина разграждения, как я вам сказал уже. Используются путепрокладчики, используется землеройная техника. Ну, если брать по трехлетней давности, то только тогда ещё московский военный округ на ликвидацию очагов пожара выделил 64 единицы техники. Тяжелой инженерной техники.

А. ЕРМОЛИН: А какую температуру, скажем, может выдержать вот та же самая техника, о которой мы сейчас говорим? Специально подготовленная, специально защищенная. Ну, условно говоря, там если предположить ситуацию, что кольцо пожаров, и там надо спасать кого-то там. Вы можете войти прямо вот… Тайга горит, ну это при условии, что машина никуда не провалится. Какую температуру может она выдержать, и насколько долго хватит автономности экипажу действовать вот в условиях такого постоянного огня? Или это в принципе не возможно?

И. СМИРНОВ: В принципе-то конечно возможно, только вообще-то не корректно немного. Есть ли смысл идти в очаг пожара?

С. БУНТМАН: Объясните.

А. ЕРМОЛИН: Ну, я говорю, что как раз вот в той ситуации, если там скажем это не очаг пожара, а кольцо, и вам нужно прорваться через это кольцо. Есть ли такая техника, которая может пройти просто через горящий лес?

И. СМИРНОВ: Ну, скажем так, что в течении до 30 минут инженерная машина в состоянии пройти через горящий лес, без каких либо особых повреждений, но используя специальное оборудование.

С. БУНТМАН: Ведь она ещё предназначена для того… Мало того, что горящий лес, она не просто должна пройти, она должна расчистить себе путь и другим.

И. СМИРНОВ: Да, она обладает (неразборчиво) оборудованием, которое позволит подготовить проход. Вопрос только, нужно ли его готовить, если вокруг всё горит? А кто второй-то пойдет за ними?

С. БУНТМАН: Вот, если… То есть, здесь опять же, задача и целесообразность должны учитываться.

А. ЕРМОЛИН: Вот кстати помнишь, когда был огонь, как раз вот нам рассказывали и ваши коллеги, и представители МЧС, что вот это вот необъяснимое явление, или трудно объяснимое, когда вот эта прямо плазма, она вот формировалась, и прямо перескакивал там через реки, и очень трудно было с этим как-то справиться. То есть, не помогали даже вот системы разграждения. Я чувствую, время.

С. БУНТМАН: Да, повесим вопрос, и продолжим беседу с Игорем Владимировичем через 5 минут.

НОВОСТИ.

С. БУНТМАН: Мы продолжаем, и Игорь Владимирович Смирнов, начальник отдела инженерного вооружения эксплуатации ремонта и военно-научной работы, управления, начальник инженерных войск вооруженных сил РФ. Мы говорили о странных и неожиданных явлениях, которые возникают. Вот в 10-м году возникали во время пожаров. Вот скажите, а как воспринимают инженерные войска вот эту необходимость тоже работать при катастрофах? Как службу, или как некую свою… Ну, скажем так, благотворительность по отношению.

А. ЕРМОЛИН: И как решение принимается, самое главное. Это же благотворительность не по собственной воле.

С. БУНТМАН: Ну, естественно, да.

А. ЕРМОЛИН: Кто и как может вас привлечь для решения гражданских проблем?

С. БУНТМАН: Задействование инженерных войск. Да.

И. СМИРНОВ: Для решения вопросов, которые связаны с безопасностью государства, со спасением жизни людей, естественно то, что здесь никто не может задавать какие-то вопросы. Надо идти или не надо идти. Мы люди военные, мы защищаем свою страну. Не только страну, но и свой народ. И это не важно, когда это происходит, в военное время, или в мирное время. А военное время, или в мирное время. А выполнение задач – оно определяется решением министра обороны, президентом, начальником генерального штаба.

А. ЕРМОЛИН: Игорь Владимирович, вот судя по вашей должности, в сферу вашей ответственности входит так же военно-научная работа. Вот какие исследования, какие может быть неокры в этом плане ведутся? О чем думает военная наука вот в части, касающейся вашей профессиональной деятельности?

И. СМИРНОВ: Ну, спектр здесь очень большой. Он в общем-то исходит из того объема техники и номенклатуры, которая у нас есть. В последнее время мы ведем ряд работ, направленных на совершенство средств поиска и обезвреживания взрывоопасных предметов. Мы ведем работы над созданием систем и элементов защиты личного состава инженерно-саперных подразделений. Ну, конечно не забываем и те образцы техники, которые должны придти на замену ныне существующим. В общем-то, идет целый ряд работ, который выполняется и в рамках Гособоронзаказа, значительное количество работ в инициативном порядке выполняется предприятиями. Ну, в общем, такое положение дел.

А. ЕРМОЛИН: Вот мы говорили про постоянное противодействие щита и меча. В общем-то, не секрет, что сейчас во многих странах уже появляется оружие, по своей мощности почти равное ядерным, но при этом не являющееся ядерным. Те же самые специальные бомбы, которые там пробивают железобетон нам на 20 метров, и как утверждается, что они делают почти бесполезными вот даже самые сложные техническое сооружения, там закрывающие… Обеспечивающие безопасность команды, пунктов и так далее. А вот с точки зрения повышения как раз вот таких объектов, есть у вас какие-то разработки? Можно сделать такое убежище, которое там скажем, достойно противостоит таким ударам? Или это как бы, не совсем ваша сфера?

И. СМИРНОВ: Не совсем это сфера инженерных войск. У нас в основном полевая фортификация, а это специальные сооружения. Ну, можно сказать так, то, что в этом направлении значительный аспект зависит от того, что: а туда ли попали?

А. ЕРМОЛИН: Это да.

И. СМИРНОВ: А это уже вопрос маскировки.

А. ЕРМОЛИН: А не думаете, вы над какими-нибудь такими инструментами, которые облегчают работу обычного бойца? Там, в общем-то, понятно, что главный инженерный инструмент – это малая саперная лопатка.

И. СМИРНОВ: Я вас поправлю, она называется малая пехотная лопатка.

А. ЕРМОЛИН: Пехотная.

С. БУНТМАН: Малая пехотная, да.

А. ЕРМОЛИН: Хорошо, принимается.

С. БУНТМАН: Ну, это хорошо. Это тонко.

А. ЕРМОЛИН: Я, почему спрашиваю? Потому, что вот мой собственный там афганский опыт, о чем говорит? Что когда там идет, вот идет маневренная группа по пустыне, там 4 или 5 раз меняешь место дислокации за сутки, да? Это значит, что ты там останавливаясь на любое время, должен закопать полностью там бронетранспортер под пулеметы, да? И, в общем-то, не важно, как эта лопатка называется, хотя у нас были и большие лопаты, да? То есть, там 2-3 человека 4-5 раз в день, реально закапывают бронетранспортер. Ну, кто представляет наши слушатели, что это такое. Вот нет ли чего-нибудь такого, чтобы вам облегчило жизнь (неразборчиво) после меня будет этим заниматься?

И. СМИРНОВ: Почему же, есть конечно. Я вам ещё в начале нашей беседы рассказал, что…

А. ЕРМОЛИН: Капалки такие автоматизированные.

И. СМИРНОВ: Ну, я вам рассказывал о том, что существуют окопный заряд, который позволяет в течении минуты сделать ячейку для солдат. Ну, практически происходит небольшой направленных взрыв, остается только немного малой пехотной лопаткой доработать, и солдат уже находится в укрытии. А что касается подготовки…

А. ЕРМОЛИН: Это в горах особенно важно, да? Там, где скалистая…

И. СМИРНОВ: Ну, в горах, по-моему, никто не копал. Вот насыпные сооружения…

А. ЕРМОЛИН: (Неразборчиво) всё равно же надо.

И. СМИРНОВ: Насыпные сооружения делали, я согласен с вами. А копать в горах скал – по-моему, никто этого не делает.

А. ЕРМОЛИН: Ну, в предгорьях.

И. СМИРНОВ: Ну, в предгорьях – это же не скалы, значит подойдет окопный заряд.

А. ЕРМОЛИН: Да, я много копал, поэтому я и спрашиваю. Может, я не в той армии служил?

И. СМИРНОВ: А для техники разработан целый ряд образцов – это встроенное бульдозерное оборудование, которое позволяет сократить объём работ с личным составом. Ну, и сократить время оборудования позиции этой техники.

А. ЕРМОЛИН: А маскировка – ваша тема?

И. СМИРНОВ: Да, маскировка – тоже наша тема. Войсковая маскировка.

А. ЕРМОЛИН: Войсковая маскировка.

С. БУНТМАН: Насколько изменилась система маскировки? Изменились материалы, способы… Потому, что здесь ведь тоже щит и меч работает. Маскировать и демаскировать.

И. СМИРНОВ: Да, вы совершенно правы. Но должен сказать, что те маскировочные средства, которые в настоящее время существуют в вооруженных силах РФ, они позволяют скрыть технику от оптического, и радиоэлектронного обнаружения. В перспективе мы должны были на показатели более высокие. Есть показатели в (неразборчиво) диапазоне вскрытия техники. Но я думаю, что в ближайшее время мы выйдем ещё на более качественное направление этой деятельности.

А. ЕРМОЛИН: А сохраняются вот такие приемы ведения возбуждения противника камитационные там объекты, надувные танки, самолеты, и насколько это качественно выглядит? Кто может отличить, с какого расстояния, что это реальная боевая техника, или это…

И. СМИРНОВ: Ну, конечно такие мероприятия осуществляются. Но все-таки поймите правильно, если противника ввести в заблуждение – и заставить потратить значительный объем боеприпасов на ложную цель, то значит, она не достанется настоящей цели. Но а те средства, которые может бы так вы несколько скептически сказали по поводу надувных танков…

С. БУНТМАН: Нет, это…

И. СМИРНОВ: Ну, я могу сказать так, что данные средства – они практически во всех диапазонах отражаются как реальные объекты. Ну, теперь сопоставьте просто стоимость танка, и стоимость…

С. БУНТМАН: Ну, да.

А. ЕРМОЛИН: Насколько вы изучаете опыт иностранных государств, там западных армий. Я не знаю, может не только западных, там китайцы умеют неплохо воевать. Вот что есть такое интересное скажем, чего бы у нас не было?

И. СМИРНОВ: В этом плане я могу вам сказать так, то, что в общем-то выполнение задач инженерного обеспечения во всех армиях предусматривается, а специфика его выполнения зависит от физико-географических условий существования. Ну, допустим, привести пример… Ну, например Израиль. Необходимо ли им действовать при температурах -40 градусов?

С. БУНТМАН: Вряд ли.

И. СМИРНОВ: То есть, соответственно их средства и тактика действий будут рассчитаны на те условия, в которых существуют ихние вооруженные силы. Россия обладает целым рядом отличительных особенностей. У нас существуют практически все географические характеристики, что ли. У нас есть и Арктика, у нас есть и пустыни. Есть леса, есть тайга, есть равнины и степи. Опыт зарубежных так скажем коллег, в вопросах военно-инженерного обеспечения, обязательно будут рассматриваться. Перенимать лучшее, и принимать лучшее для себя, было бы наверное отказываться от этого глупо. Но я думаю о том, что и наши коллеги зарубежные, они не менее внимательно отслеживают достижения наших войск. У нас значительно более превышающие по физико-географическим условиям возможности применения подразделений. Ну, и соответственно специфика, и опыт соответственно больше.

С. БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, Игорь Владимирович, как обслуживание техники организовано? Обслуживание, ремонт, модернизация, насколько у вас эффективные существуют службы, и кто этим занимается?

И. СМИРНОВ: На современном этапе вопросами капитального ремонта занимается предприятие промышленности. Вопросами… правильно назвать это сервисным обслуживанием, занимается предприятие Оборонсервиса, спецремонта. И перспективно будут переходить на сопровождение полного жизненного цикла образца – это предприятие промышленности.

А. ЕРМОЛИН: Я вот когда читаю даже или хорошую публицистику, или хорошую литературу, которая на реальных фактах основана, но волей – неволей уже обращаешь внимание на какие-то такие, в том числе инженерные (неразборчиво), которые используют те же американцы в Ираке, или в Афганистане. Вот я помню, как раз читал (говорит по-английски) – «Хорошие солдаты». Ну, во-первых скажу, что вот один к одному. Там казалось бы американец описывает, примерно те же самые ощущения испытывали мы, когда там он пишет, когда они едут на своих машинах, да? Там ноги поджимают потому, что если фугас попадет, там хотя бы одна нога чтобы осталась (неразборчиво) другую оторвет.

С. БУНТМАН: Ну, это естественно, да.

А. ЕРМОЛИН: И что меня удивило – потому, что у нас этого нигде не видел, да? Что понятно, что это вот то, какие они используют инженерные сооружения, привозимые с собой. То есть, по сути дела, когда они… Поставлена задача быстро выдвинуться, занять район, за который они отвечают, да? То уже приводятся по сути дела стены, да? То есть они как конструктор «Лего» раз, раз, раз, собираются, и это делаются… И эти стены сделаны из специальных повышенной прочности материалов. Вот у нас такие модели как-нибудь отрабатываются, или это всё-таки…

С. БУНТМАН: И вообще проблема новых материалов и мобильности.

А. ЕРМОЛИН: Ну, потому, что даже… Опять я только на свой опыт могу ссылаться, да? Когда в том же Афгане там вот эти саманные кирпичи – это время. А тут прилетели, быстро развернулись, и там, где не хватает каких-то там реально существующих стен, там быстро щелкнули, и за сутки ты имеешь уже серьезные защитные сооружения. Я уже не говорю о том, что там поднимаются всякие беспилотники, которые просто висят над ними там, и проводят ту же самую инженерную разведку, в том числе местности. Вот какие-то вот такие быстро возводимые инженерные конструкции, обеспечивающие подобного рода действия какие-то, вот есть у вас?

И. СМИРНОВ: Да, конечно. Это бибионы нескольких классов, которые позволяют, вот как вы говорите, подготовить ну, методом конструктора «Лего». Однако, здесь ситуация в принципе идентична что у нас, что допустим, в армии США. Они с собой не возят полностью готовые конструкции, они их заполняют тем грунтом, который находится поблизости. Ну, это скажем так, быстро возводимые сооружения, они пустотные, засыпаются бибион, и он ставится у стенки, выставляется как вы говорите, защитная стенка. Второе направление – это создание модульных сооружений. Они могут быть контейнерного типа, могут быть полузаглубленного типа, могут быть заглубленного типа. Они могут быть из различных материалов: металл, композит… У нас тоже существует. Так что при необходимости мы можем точно так же продемонстрировать то, что американцы демонстрируют в Ираке.

С. БУНТМАН: Вот к вашей дискуссии здесь СМСка пришла от Льва: «Я копал в горах окоп. Поселок (неразборчиво) учебный батальон 67 год».

И. СМИРНОВ: Ну, горы не надо же понимать, скажем так, то, что это сплошь и рядом одни скалы.

С. БУНТМАН: Да нет, не в голой скале, но это ясно совершенно, но все равно. Да вообще те, кто считает, что капать в песке – это легкое занятие как в детской песочнице, мне кажется, жестоко ошибается.

А. ЕРМОЛИН: Капать (неразборчиво).

С. БУНТМАН: Да, конечно.

А. ЕРМОЛИН: А если взять вот военного инженера, вот с профессиональной точки зрения, вот он как специалист, что он должен знать и уметь, чтобы быть тем самым профессором? Про (неразборчиво) командира говорили, а вот каким должен быть профессор военно-инженерных служб?

И. СМИРНОВ: Во-первых, это должен быть военный. Во-вторых, все-таки специфика инженерных войск, она предполагает о том, что необходимо иметь высокий профессионализм в своей работе. Есть и песня, которая звучит так, что инженерные войска – это сплав науки и отваги. Наука – это скажем так, одна из основных ступеней профессионального роста офицера инженерных войск. Не в том плане, что он будет заниматься научной деятельностью, а в том плане, что он должен прежде всего думать.

А. ЕРМОЛИН: И правильно рассчитывать, да?

С. БУНТМАН: Ну, конечно это научный подход к тому, что он делает.

И. СМИРНОВ: Конечно. Потому, что для того, чтобы выполнить задачу, он должен прежде всего представлять…Знать и вопросы, связанные с сопротивлением материалов. Ну, как правило, допустим делать перекрытие под каким-то убежищем. Он должен обладать возможностью провести расчеты, которые касаются допустим для проведения каких-то земляных работ. Он должен уметь провести расчеты, которые касаются и выполнения взрывных работ. Ну, вот в общем-то такие вот направления деятельности. Вот, что я подразумеваю под словом наука. А вопрос, который связан, скажем так, со второй составляющей… То есть, первая – это военные, а вторая составляющая – это инженер. Он наверное больше (неразборчиво) вопросом науки, а военный в общем-то человек выбирает себе профессию, и он является защитником своей родины. Это, по-моему, этим всё определяется.

А. ЕРМОЛИН: А вот те офицеры, которые попали под сокращение, вы как-то отслеживаете их судьбу на гражданке? То есть, вот как люди используя военный опыт, адаптируются… Куда они идут, кстати говоря работать? И была ли какая-нибудь у вас система, которая помогала им, скажем так, адаптироваться к гражданской жизни, гражданским (неразборчиво).

И. СМИРНОВ: Ну, система не в инженерных войсках, система в Министерстве обороны. Есть система подготовки офицеров, которые увольняются в запас. Они получают гражданские специальности, и по этим специальностям могут устраиваться на работу. Кто-то использует опыт, полученный в процессе военной службы, кто-то использует, скажем, те знания, которые он получил в военно-учебных заведениях. Мы ведь получаем не только военные специальности, мы ведь получаем ещё и гражданские специальности.

А. ЕРМОЛИН: А какая основная гражданская специальность?

И. СМИРНОВ: Ну, у нас их несколько по инженерным войскам. Это и электрики, это и фортификаторы – строители. Это и инженеры-механики, по эксплуатации обслуживания. То есть, тут гражданские специальности существуют. Но а использовать тот багаж знаний, который накапливается в процессе военной службы – это уже в общем-то решение каждого офицера. Кто-то может посчитать для себя необходимым находиться на заслуженном отдыхе, кто-то посчитает для себя необходимым принимать активное участие в подготовке молодого поколения для службы, воспитания и ведения патриотической работы. Кто-то считает возможным для себя принимать участие ну, в дальнейшей государственной службе. Может быть кто-то в бизнесе хочет себя попробовать. Ну, в общем-то, такое вот направления работы. По всем офицерам я вам конечно сказать не могу, это конечно большой перечень. Допустим офицеры, с которыми я проходил службу, они работают, скажем так, от администрации Москвы, администрации московской области в различных направлениях. И дорожных управлениях, и вопросы эксплуатации техники. Ну, так что…

А. ЕРМОЛИН: А насколько широко у вас внедряется автоматизация, компьютеризация. Ну понятно, что если нужно работать в каких-то особо опасных районах, то наверное лучше работать роботом, и удаленно. Вот у вас есть такое направление, как робототехника, и в каких направлениях она используется, если есть?

И. СМИРНОВ: Да, конечно, у нас такое направление существует, инженерные войска идут… Во-первых, и научно-исследовательские работы в этом направлении, во-вторых используют тот опыт, который уже имеется за рубежом. Ну, и проводим определенные работы с предприятиями отечественной промышленности, которые могут выйти на создание образцов робототехнической техники. Ну, скажем так, у нас в настоящее время имеется скажем так, роботы типа «Вепрь», «Варан». Они используются не только нами, они используются и в ФСБ, МВД, развитие идет по повышающим…

А. ЕРМОЛИН: Это разминирование, имеется в виду?

И. СМИРНОВ: Поймите правильно, робот – это вообще-то платформа.

А. ЕРМОЛИН: Ну да, да.

И. СМИРНОВ: А от того, что на нее будет навешано, будет и зависеть задача, которую он выполняет. Вы поставите туда приборы обнаружения войск РХБЗ, они будут определять концентрацию отравляющих веществ. Поставите там устройство, которое позволяет обезвредить самодельное взрывное устройство – это уже будет скажем так, робот для того, чтобы… Ну робот, сапер, так его можно будет назвать. Это прежде всего платформа, а целевая нагрузка, которая на нее идет – это уже по специфике, персоналу.

С. БУНТМАН: Знаете, Игорь Владимирович, я хотел бы вопрос наоборот задать. Вот Толя спрашивал про технику и про роботехнику. Скажите, пожалуйста, и вам, по вашему опыту, вот и инженерных войск, и офицеры, и военнослужащие… Бывают ситуации, и будут наверняка при всей замечательной технике, когда нет ничего. Когда нет ничего, ничто не поступило, или что всё уничтожено. И нужно принимать решение из того, что есть, из подсобного материала. Вот насколько сохранилась вот эта ценнейшая… То, что называлась и смекалка, и остроумное решение, и то, что нужно принять для того, чтобы или расчистить, или возвести какое-то сооружение, или выполнить задачу вот буквально из ничего? Насколько эти способности остались? Вот они всегда были славными.

И. СМИРНОВ: Ну, вы правильно заметили, то, что эти способности они возникают из безысходных ситуаций.

С. БУНТМАН: Да, но при этом…

И. СМИРНОВ: А вот в этот момент и включаются у человека желание найти наиболее оптимальное решение. А в ход уже идет опыт. Ну, если допустим, я скажу о том, что в условиях там -30 градусов достаточно найти старую шину от «Жигули», и можно через полчаса выкопать окоп, вы поверите в это?

С. БУНТМАН: А как?

И. СМИРНОВ: Ну, полчаса будет гореть шина, и прогреется…

С. БУНТМАН: Поджечь, растопится, да.

И. СМИРНОВ: Да, конечно. Вот это есть… Это поощряется, это как-то вот как традиция идет? Вот эта смекалистость, остроумное решение, которое вот всегда мне например страшно нравилось.

А. ЕРМОЛИН: 30 теорий решений изобретательских задач.

С. БУНТМАН: Совершенно верно, да.

И. СМИРНОВ: Ну, какой же из командиров будет отвергать разумную инициативу, и проявленную смекалку своего подчиненного? Это же в любом случае направлено на выполнение той задачи, которая есть.

А. ЕРМОЛИН: Какие проблемы… Вот самые такие серьезные вы видите? Ведь такого же не бывает, что нет проблем.

С. БУНТМАН: Проблемы… Задачи.

А. ЕРМОЛИН: Ну, проблемы-задачи.

С. БУНТМАН: Проблемы-задачи.

А. ЕРМОЛИН: Вот чего вам не хватает для того, чтобы быть окончательно счастливым в своей профессиональной деятельности?

И. СМИРНОВ: Вы имели в виду лично меня?

А. ЕРМОЛИН: Ну, как командира, как организатора.

И. СМИРНОВ: Да вы знаете, я в принципе удовлетворен тем положением, которое сейчас… Если лично меня касается. У меня прекрасный подчиненный коллектив, который может работать и принимать взвешенные, продуманные, трезвые решения. Сам коллектив управления начальника инженерных войск сложился таков, что в общем-то в состоянии решать те задачи, которые перед ним определяются.

С. БУНТМАН: А к чему стремится тогда? К чему вот вы стремитесь вот именно сейчас вот и в своей жизни, и в жизни вашего и коллектива, и так далее. Вот сейчас к чему? Мечта-то, какая?

И. СМИРНОВ: Ну, вообще-то… Мечта?

А. ЕРМОЛИН: Профессиональная.

И. СМИРНОВ: Ну, вы правильно говорите. Профессиональная мечта - это прежде всего чтобы те части, те подразделения инженерных войск, которые у нас есть, в наших вооруженных силах, они все-таки были оснащены не просто по первому слову, а вообще-то наиболее высококлассным вооружением, техникой, имуществом. Ну а для меня, как для человека, работающего в этой сфере – вот это и есть перспектива работы. То, что мы создаем, то, что мы стремимся поставить в инженерные войска.

С. БУНТМАН: Ещё на шаг.

И. СМИРНОВ: Ну да, подняться ещё на один шаг, ещё…

А. ЕРМОЛИН: А мотивация? Вот не секрет, что серьезно подняли и денежное содержание военнослужащих.

С. БУНТМАН: Стало спокойней.

А. ЕРМОЛИН: Это повлияло?

И. СМИРНОВ: Ну, с точки зрения скажем так социологии – да, конечно. Все-таки социально обеспеченная семья – она оказывает серьезное влияние на военнослужащих при прохождении военной службы.

А. ЕРМОЛИН: Как вы чувствуете, офицеры начинают возвращаться к пониманию того, что у них есть особый статус? Вот государство чего-то делает для того, чтобы вернуть офицерскому корпусу статус, скажем там а - людей профессиональных, б – обеспеченных там, уважаемых. Что-то вот в этом плане заметны какие-то перемены? С тем, что было там 10 лет назад, например.

И. СМИРНОВ: Ну, здесь развитие идет непосредственно скажем так, по возрастанию. Здесь можно тоже правильно понимать, ведь всё-таки армия – она не оторвана от государства. И в тех условиях, в которых существует государство, и что государство может выделить офицерскому корпусу, то оно и выделяет. Дисбаланса здесь быть не может. А то, что вы говорите – поднять престиж службы офицеров – так по-моему в нашей стране он никогда и не падал.

А. ЕРМОЛИН: Вот чего греха таить, в 90-х бывало, когда и офицеры боялись в форме выходить, как-то не все себя комфортно чувствовали.

И. СМИРНОВ: Ну, действие некоторых допустим экстремально настроенных, или там экстремистско настроенных групп – это ведь не надо рассматривать на всю страну. Это может происходить где-то… Ну, в каком-то отдельном каком-то взятом районе там, или регионе. А страна-то, она гораздо больше.

С. БУНТМАН: Я вам желаю всяческих успехов, Игорь Владимирович. Спасибо и в службе, и вообще, как-то так хорошо. Осуществление мечтаний.

И. СМИРНОВ: Спасибо.

С. БУНТМАН: Спасибо, всего вам доброго.

И. СМИРНОВ: До свидания.