Андрей Юдин - Военный совет - 2013-03-30
С. БУНТМАН: Добрый день всем, сегодня «Военный совет» ведет только Сергей Бунтман, Анатолий Ермолин в командировке. А у нас в гостях Андрей Вячеславович Юдин, добрый день.
А. ЮДИН: Здравствуйте.
С. БУНТМАН: Командующий войсками 4-го командования ВВС и ПВО Южного Военного округа. Андрей Вячеславович, сейчас на юге происходят учения, принимают ли ваши подчиненные в них участие? Почему они там, а вы у нас, например?
А. ЮДИН: Ну, я хотел бы немножко пояснить на счет этих учений.
С. БУНТМАН: Да.
А. ЮДИН: Учения, которые проводятся, к ним обычно готовятся. Заранее присылается оперативное задание, люди готовятся, изучают обстановку, и входят в процесс учения. В настоящем в данном случае, это не учение, это внезапная проверка боевой моционной готовности, которая осуществляется в Южном Военном округе, и в процессе которой проверяются части Южного Военного округа, и части дислоцируемые на территории Южного Военного округа. Мои подчиненные подразделения принимают участие в части, касающейся выполнения задач.
С. БУНТМАН: И что такое… Абсолютно обывательский вопрос, что действительно никто не знает, когда…
А. ЮДИН: Абсолютно никто не знал, достигнута полнейшая внезапность. Ну, в данном случае войска показали свою способность, выполнить задачи по предназначению. О чем хорошо освящено СМИ.
С. БУНТМАН: Ну, вот ещё и взаимодействие, над которым работают вот все последние годы вооруженные силы. Взаимодействие как раз формирования групп, исходя из задачи, из разных родов и видов даже вооруженных сил. Вот это, наверное, тоже. Вот сейчас мы поговорим о ваших как раз вот и войсках. Вот, пожалуйста, обрисуйте, чтобы слушатели наши… Кстати говоря, если у вас вопросы, +7-985-970-45-45, можете СМС-ки присылать. Ну, и из компьютера тоже, и даже на акааунд @vyzvon, твиты можно нам присылать. Так вот, чтобы понимать круг ваших задач и вашей компетенции, вот что собой представляет ваше командование, и вот войска, которые входят в Южный округ?
А. ЮДИН: Командование ВВС ПВО – это объединение ВВС, которое дислоцируется на территории Южного Военного округа, и является… И непосредственно подчиненному, командующему Южным Военным округом, мое командование. Я подчиняюсь непосредственно командующему войсками Южного Военного округа. Выполняет задачи очень серьезные. Главная задача – это выполнение задач по ПВО, границы зоны ответственности за ПВО, южная зона ответственности за ПВО. К этим задачам привлекаются войска ПВО, в частности радиотехнические войска, зенитно-ракетные войска, истребительная авиация. Кроме того, командование помимо войск ПВО, главной свой составляющей… Главная его составляющая является – это авиация, которая представлена и оперативно-тактической авиацией, и армейской авиацией. Причем, авиация вся, более 40% - это новые модернизированные техники, которые выполняют свои задачи по предназначению. Готовят летчиков, ну и непосредственно выполняют задачи.
С. БУНТМАН: То есть, собственно готовят. Но это летчики, которые приходят… К вам приходят летчики молодые непосредственно из учебных заведений?
А. ЮДИН: Да, к нам летчики приходят непосредственно с учебных заведений, и причем их приходят довольно много, в прошлом году пришло более 120-ти летчиков, в этом году более 50-ти. Они приходят к нам, входят в должность. То есть, мы проводим с ними сборы учебно-методические. Далее летчики убывают… Если они не переучены на данную авиационную технику, убывают в центры специальные предназначенные. У нас есть для оперативной тактической авиации в Липецке центр, а для армейской авиации в Торжке. Проходит теоретическое переучивание, далее пребывают непосредственно в части, где с ними проводится наземная подготовка, и далее выполняет полеты с опытными инструкторами, потом сам. И далее продвигается по программам курса боевой подготовки, до такого уровня, когда сможет выполнять задачи по предназначению, непосредственно боевые задачи. Прицельные специалисты войск ПВО так же приходят, проходят переучивание в центре в Гатчине в частности, во Владимире. Далее прибывают в часть, проходят слаживание, и выполняют свои задачи. Главная задача – несение боевого дежурства по ПВО.
С. БУНТМАН: А сколько времени требуется на переучивание? Вот например, когда в центр попадают.
А. ЮДИН: Ну, в центре ориентировочно время переучивание около 2-х месяцев. Это теоретическое переучивание.
С. БУНТМАН: То есть, все равно подготовка должна быть серьезная.
А. ЮДИН: Очень серьезная. Современная техника – она очень сложна, она многофункциональна. И чтобы её обслуживать, и чтобы её эксплуатировать, необходимы специалисты очень высокого уровня, профессиональной подготовки.
С. БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, какие у вас в основном есть самолеты? Вот вы сказали, 40% новой. Это новая – в основном модернизированная техника, она считается новой? Или это совсем новые машины?
А. ЮДИН: Вот я немножко поясню это. Объединение, которое базируется на территории Южного Военного округа, оно в первую очередь оснащается новыми и модернизированными образцами. Ну, это видимо связано с предназначением Южного Военного округа, который стоит… Является форпостом в России на юге. Самолетов и вертолетов до 42% новых модернизированных образцов. Что они из себя представляют? Если говорить об истребительной авиации. Истребительная авиация представлена самолетами «СУ-27 СМ-3». Это самолеты 4-го с плюсом поколения. Это самолет концептуально отличается от самолета «СУ-27», своей многофункциональностью. То есть, в отличии от простого самолета «СУ-27 П», который применялся в основном, в первую очередь по воздушным целям, и мог применять оружие по земле, только в простых метеорологических условиях, при визуальной видимой цели. Новые самолеты оснащены системами, которые позволяют применять с очень высокой точностью оружие и днем, и ночью, в том числе из облаков. При этом, самолеты оснащены современными системами навигации, спутниковой навигации, которые берут коррекцию от нашей группировки «Глонас», позволяет и очень успешно вести самолеты вождения навигации, и применять оружие высокоточно, практически с нулевым промахом.
С. БУНТМАН: А «Глонас» удовлетворяет требованиям?
А. ЮДИН: Да, удовлетворяет.
С. БУНТМАН: Потому, что там нарекания по точности определения координат.
А. ЮДИН: Нет, никаких нет нареканий, по крайней мере, у летного состава. Точность позволяет выполнять задачу с отклонением боеприпаса, цели не более 5-ти метров. Это очень хорошая точность, и она нас вполне устраивает. Что касается штурмовой авиации, она представлена самолетами «МУ-25 СМ», это глубоко модернизированный штурмовик, в том же внешнем облике, который оборудован так же системами спутниковой навигации, системой управления вооружением, которая позволяет применять оружие так же из облаков и ночью. Этого не было на штурмовике раньше. То есть, это практически самолет заменяет… Сейчас не существует (неразборчиво) авиации истребитель-бомбардировщик. Который работает в тактической, оперативно-тактической глубине, и именно в любых метеоусловиях и днем и ночью.
С. БУНТМАН: Вообще как-то в последнее время, если посмотреть на это, как за последнее время изменились функции авиации? Её деление на разные задачи, на разные типы?
А. ЮДИН: Ну, я понял вопрос. Если раньше мы четко обозначали рода авиации, истребительная, штурмовая, фронтовая, бомбардировочная авиация, армейская, транспортная специальная, то сейчас авиация истребительная, штурмовая, бомбардировочная, разведывательная авиация, она объединяется в оперативно-тактическую авиацию. Это связано с тем, что на вооружение приходят самолеты многофункциональные. Как например самолет «СУ-34», который в этом году тоже будем получать в объединении, новые самолеты. Или самолет «Су-27 СМ», или самолет «СУ-35». Это самолет, который многофункционален, выполняет задачи как по воздуху, так и по земле. То есть, что бомбит бомбардировщик «СУ-24», что бомбит самолет «СУ-27 СМ», это пример одинаковые показатели. Сейчас вопрос возникает о подготовке летчиков. Летчик должен уметь работать во всем диапазоне высот скоростей по воздуху, и любыми боеприпасами, в любых условиях по наземным (неразборчиво).
С. БУНТМАН: Летчик тоже становится более универсален.
А. ЮДИН: Да.
С. БУНТМАН: Более универсален, и не знаю, но вот когда мы вспоминаем любое, вплоть до 2-й мировой войны, вспоминаем, какие из-за недоученности и перехода от одного типа самолета к другому, бывали просто и трагедии даже. Вся история там с сыном Хрущева была серьезнейшая. Ну, просто из громких. Вот теперь все равно нужно переучиваться, если переходишь достаточно быстро.
А. ЮДИН: Если говорить об эксплуатации новой техники, надо говорить, наверное, о самом профессиональном отборе летчиков. Надо учить того, кто обучаем, который перспективный, который сможет освоить новую технику. Далее, это очень серьезное переучивание в наших центрах, и далее освоение техники в части. Здесь огромная роль уделяется, конечно, тренажной подготовке. В настоящее время на вооружение поступают тренажеры уникальные. Тренажер – он всегда был. Но раньше были аналоговые, сейчас немножко другие тренажеры. На прежних тренажерах можно было отработать взлет-посадку, полет по приборам, полет на боевое применение, но именно по приборам. В настоящее время поступают тренажеры, которые позволяют полностью имитировать полет, полностью. Я вам это говорю, как сам специалист, и сам при восстановлении утраченных навыков я летаю на таких тренажерах. То есть, трехмерное пространство – это тренажер, на котором можно летать парой, можно применять оружие по наземным целям. Причем, просто уникальная визуализация.
С. БУНТМАН: И программируется по-разному.
А. ЮДИН: Полностью, да.
С. БУНТМАН: Там заложенные какие-то неожиданные условия?
А. ЮДИН: Да. Помимо самого непосредственно полета, применения, там заложены действия при отказах систем и оборудования. То есть, действия в особых случаях. И летчик, вот он, находясь в кабине, он полностью, вот как в реальном полете, понимаете? Полностью как в реальном полете. Это позволяет ему подготовиться к реальному полету так, что проблем никаких нет.
С. БУНТМАН: А имитируются физические ощущения?
Гость: Нет… Да, на новых уже и имитируются даже физические ощущения. Это уникальные просто машины, и вертолеты есть такие, и самолеты. Это вещь просто перспективная, и получается, что мы экономим очень много средств в плане ресурса авиационной техники, уменьшается количество контрольных полетов.
С. БУНТМАН: Ну, да.
А. ЮДИН: Топлива, и так далее, и так далее.
С. БУНТМАН: Вы знаете, с одной стороны действительно всегда полезно абсолютно реальный тренажер и симулятор, вот в чем угодно, от вождения автомобиля до этого. Но есть такое подозрение, об этом даже иногда пишут, что человек становится не просто уверенным иногда, а сверхуверенным. То есть, оттого, что он все освоил практически на тренажере, то он иногда не чувствует перехода к реальности. Потому, что там есть последнее, что если с тобой что-то сучится на тренажере, то, в общем, ничего страшного, ничего не может с тобой случиться. А все-таки реально в воздухе, вот исход твоей собственной ошибки, или какого-то отказа техники, он действительно может быть и трагичен. Вот этой сверхуверенности нет?
А. ЮДИН: Она не может быть, я объясню, почему. Потому, что есть… В авиации так говорят: то, что ты делаешь на земле на 5, в воздухе делаешь на 3, в лучшем случае на 4.
С. БУНТМАН: Не смотря на все имитаторы.
А. ЮДИН: Не смотря. Потому, что накладывается моральный фактор. Это не машина, которую может остановить и выйти, это самолет. Который живой, в котором могут быть отказы, могут быть различные условия полета, в которых можно попасть, из которых очень трудно выйти. То есть, этого не может быть. Кроме того, не абы кто садится в кабине, летчик проходит изначально очень серьезный отбор, проходит подготовку, и прежде чем лететь сам на боевом самолете, он летает с инструктором, который реально оценивает его возможность и способность выполнять задачи.
С. БУНТМАН: Вы знаете, здесь Сергей из Магадана, бывший рядовой ВВС приводит ходячую фразу: «Где начинается авиация, там кончается дисциплина». Это так, или нет?
А. ЮДИН: Это может только сказать тот человек, который может быть видел авиацию на какой-то картинке, нехорошей причем, не хорошего толка. Летчик – это высоко дисциплинированный человек, которому родина доверяет дорогостоящую технику. Он не может быть не дисциплинированным. Это вот как аксиома, она даже не требует доказательств, или какого-то обсуждения.
С. БУНТМАН: Ну, мы с детства обожали всегда таких хулиганов, как великий Валерий Чкалов. И как раз все, кто в детстве там смотрел замечательный фильм с Белокуровым… Там Ух, вот все нарушает, ну какой же гениальный парень. Да, много таких и американских фильмов как раз. Гениальные летчики – хулиганы. Вот как вы интересно относитесь.., Ведь есть же ребята разного характера, и молодые летчики и офицеры разного характера. Что для вас главное? Вот если мы не будем буквально понимать вот эту фразу, которой Сергей, не имея ничего в виду плохого, я так думаю, привел. Вот как вы понимаете характер своих офицеров?
А. ЮДИН: Ну, характер… Летчики, они… У него есть командир звена, у него есть командир эскадрильи, есть командир авиационной группы, они все как увеличительным стеклом, мы знаем о них всё. Если летчик не честен, ну тоже они не служат такие у нас летчики. Он абсолютно честен и откровенен своим командирам. Ну, а вот этих хулиганов, которых вы приводите в пример, наверное нет. Я, честно говоря… Ну, раньше это было может быть, но сейчас такого нет.
С. БУНТМАН: А почему? Сейчас другая авиация, другая жизнь?
А. ЮДИН: Ну, видимо летчик понимает, и… Когда хулиганство начинается? Ну, когда есть курс подготовки, который ограничивает летчика в его действиях. Допустим, он считает себя подготовленным к какому-то виду, а в курсе – нет, его этому не обучали, он начинает хулиганить. Сейчас курс боевой подготовки позволяет выполнять ну все, что ты хочешь. Ну, просто все. Ну, не то, что ты хочешь, а к чему тебя готовили, для того, чтобы это было применительно к боевому применению. К тому, для чего тебя готовят. Ну, хочешь что-то поэкспериментировать? Иди на тренажер, он такой же визуализированный, и летай, что хочешь. На самолете – нет, летчик выполняет то задание, которое ему предписано. Строго, это задание. Остальное… Дело в том, что полет летчика – он дешифрируется. У нас же есть средства объективного контроля, или так называемые «черные ящики», как в простонародье называются. Полет – он… Там ничего не утаить, поэтому…
С. БУНТМАН: А вот скажите, пожалуйста, вот чтобы вот здесь эту тему как-то частично завершить. Очень важно при такой вот технике, которая становится всё сложнее, все точнее и все самостоятельнее становится техника. Вот какая роль человека, и роль умелого пилота? Потому, что вот начинают ветераны, как там скажем в экстремальных видах спорта автомобильных, или ветераны начинают говорить: «Вот, в наше время…». И главное, знаете какая фраза всегда? «Та техника, на которой мы летали, нам бы таких глупостей просто не позволила. Вот нас бы наказала страшно и жестко». Вот сейчас какая роль самого человека, который садится за штурвал?
А. ЮДИН: Вот сейчас вообще развитие техники к примеру идет так: простота в пилотировании, в управлении, зачастую самолет прощает определенные ошибки летчика. С другой стороны, это очень сложность оборудования. Очень сложное. Если человек позволит себе безответственно относиться к своей профессии, не готовится, то он просто не будет использовать весь комплекс того же вооружения, который заложен в самолет. Это вот такие требования. И летчики, они в основном в своей массе очень мотивированы в своей профессии, поэтому… Ну, сейчас я не то, что я далек в мысли, сейчас практически нет таких людей, которые не стремились бы освоить свою профессию в полном объеме.
С. БУНТМАН: Но сейчас ещё разработка, и она как-то доводится до конца, разработка стимулов. Разнообразнейших стимулов для того, чтобы ты не просто исходя из собственных там убеждений и желаний, а ещё и просто фактически реально стимулировался к тому, чтобы двигаться вперед и вверх в своей профессии. Как это работает сейчас?
А. ЮДИН: Вот я так бы сказал… Вот если мы сейчас говорим об авиации чисто…
С. БУНТМАН: Да.
А. ЮДИН: Тут есть две стороны. Есть престижность профессии. Для того, чтобы молодежь шла в профессию. А второе – если ты летающий летчик. Вот наборы… Нам нужно набирать мальчишек, те, которые… Ну, главной целью в жизни ставят быть именно летчиком, и стать командиром авиационным, и освоить самое главное, свою профессию. Может быть, это является повышенное там денежное довольствие какое-то, социальный пакет для них, ну естественно является, это нужно. А для действующего летающего летчика, для летчика главное полет. Вот отлучи его от полетов, и всё, и он закиснет. А дадут летать – он будет этим… Рад этому.
С. БУНТМАН: Да, но с другой стороны нужен разумный баланс. Потому, что нельзя вечно эксплуатировать непрофессионализм. У человека должно быть в данном случае на земле все спокойно.
А. ЮДИН: Он должен быть… Да, да. В плане конечно, о семье надо заботиться. Должно быть жилье нормальное, достойное денежное довольствие для того, чтобы он не думал о том, как прокормить свою семью, как ребенка в садик отвезти или в школу, а думал только о профессии своей. Это главное, для летчика главное думать о профессии. Для того, чтобы её освоить.
С. БУНТМАН: Ну, а в рамках собственно профессии, есть же показатели объективные, и они становятся всё подробнее. Вот во всяком случае в разных войсках по-разному, но в принципе они становятся подробнее показатели, по которым ты становишься уже признанным большим и большим профессионалом. Что сохраняется в авиации сейчас, и что появляется новое?
А. ЮДИН: Для летчика главный показатель – это то, что видно. Это квалификационная категория. Летчик приходит в авиационную часть. Летчик без класса, и далее проходя программу подготовки, в соответствии с курсом боевой подготовки авиации, своего рода авиации… Ну, в данном случае, это оперативно-тактическая, или армейская, или транспортная специальная, он готовясь по задам, одновременно готовится на квалификационную категорию. Одновременно становится летчиком 3-го класса. Далее готовится, это примерно соответствует полетам днем в простых метеорологических условиях. То есть, при хорошей погоде. Далее готовится, приступает к полетам в сложных метеоусловиях днем, ночью в простых метеорологических условиях. Становится летчиком 2-го класса. Это и материальное стимулирование в том числе. Оно подразумевает… Летчик второго класса, он просто получает денег немного больше. То есть, денежное довольствие, чем летчик 3-го класса. Далее готовится дальше по программам на первый класс, становится летчиком первого класса. Это он уже готов в объеме курса боевой подготовки днем и ночью, в сложных условиях при (неразборчиво) погоды, и по всем задачам, которые прописаны в курсе боевой подготовки. Ну, и самая высшая квалификационная категория – это летчик-снайпер. Это летчик-снайпер, для этого нужно быть особым.
С. БУНТМАН: То есть, здесь уже чтобы стать летчиком-снайпером, вот это уже отдельная какая…
А. ЮДИН: Это отдельно, да. Это не массово, не все становятся летчиками-снайперами. Это летчик, имеет определенные не заслуги, а именно профессиональные качества, которые ему позволяют быть лучше, чем другие. Для этого есть определенные нормативы.
С. БУНТМАН: Это уже набор из ряда вон выходящих.
А. ЮДИН: Да.
С. БУНТМАН: Андрей Вячеславович Юдин, и мы продолжим с вами программу «Военный совет» через несколько минут. Через 5 минут, если быть точным.
НОВОСТИ.
С. БУНТМАН: Генерал-майор Юдин, Андрей Вячеславович Юдин, командующий войсками 4-го командования ВВС и ПВО Южного Военного округа. Андрей Вячеславович, мы с вами вспомним про ПВО давайте. Сейчас вот у нас очень много и вопросов, здесь есть дополнительные как раз, и по авиации, и о профессии летчика. Это хорошо, что задают такие вопросы, продолжайте это делать, +7-985-970-45-45. О ПВО и особенностях в вашем округе.
А. ЮДИН: Войска ПВО – это очень серьезный блок, если можно так назвать грубо, объединений. Ну, и включает в себя бригаду воздушно-космической обороны, которая дислоцируется в городе Новочеркасске. И часть (неразборчиво) подчиненные.
С. БУНТМАН: Ну, это не (неразборчиво)
А. ЮДИН: Да, да, из Ростова в Новочеркасск. Представлена современная зенитно-ракетная техника, и техника радиотехнических войск. Сейчас на вооружении бригада получила современнейшую зенитно-ракетную систему «С400 триумф», которой нет аналога в мире. И с 15 марта успешно заступила на боевое дежурство в южной зоне ответственности за ПВО. На вооружении зенитно-ракетных войск, имеется зенитно-ракетный комплекс «Бук М1», очень эффективный комплекс войсковой ПВО. Имеем на вооружение зенитно-ракетный пушечный комплекс «Панцирь-С». Проведенные боевые стрельбы в 12-м году показали эффективность этим зенитно-ракетных систем. Стреляли мы «С-300 ПМ», ещё до перевооружения на «С-400» зенитно-ракетным полком. Стреляли мы зенитно-ракетным полком «Бук», и стреляли «Панцирь-М». Все задачи выполнили с очень высоким качеством, за что соответственно мы были отмечены.
С. БУНТМАН: Легко было перейти на новые системы? Они серьезно отличаются в обслуживании, или именно в службе.
А. ЮДИН: Ой, она отличается. Техника… Новая техника подразумевает упрощение её технического обслуживания. Она сама сложнее, но предусматривает простоту. Люди прошли… Военнослужащие прошли обучение соответственно в 11-м центре ВВС в Гатчине на «С-400». Далее технически изучили эту технику, и выполнили боевые стрельбы на полигоне Капустин яр с высоким качеством, и заступили на боевое дежурство. Что касается техники радиотехнических войск, то группировка РТВ полностью автоматизирована, имеет современные радиолокационные комплексы, которые позволяют нам существенно снизить параметры сплошного радиолокационного поля, до требуемых параметров. То есть, мы ПВО обеспечиваем в полном объеме. Именно вот я сейчас говорю о нашем регионе по Кавказу. Кроме того, мы готовы выполнить задачу по обеспечению безопасности олимпийских игр следующего года, для этого есть все условия. И в принципе, все решения уже приняты.
С. БУНТМАН: А скажите, насколько электроника ваша защищена от именно… Даже не то, что вот просто классического нападения, а от электронного нападения. Вторжения, от выведения из строя.
А. ЮДИН: Особенность нашей техники та, что при её реализации новой, мы учитываем опыт старых. Это было учтено и при проектировании авиационной техники в данном случае. Все самолеты оборудованы системой защиты радиоэлектронной борьбы, которая позволяет обеспечить безопасность нашей авиации. Что касается техники ПВО, она так же оптимизирована под работу в условиях сильных радиоэлектронных помех. ПВО надежная, она обеспечит то предназначение, для чего она создавалась, и создана эту группировка.
С. БУНТМАН: А скажите, пожалуйста, здесь… Если вернуться к технике, то во множестве своем были вопросы, которые приходили о технике: «Какая же новая, если «СУ-25» - самолеты эксплуатируются с 81-го года, «27» - 30 лет назад». Вот здесь об этом много спрашивают. Кстати, и на «Военном совете» и программе «Арсенал», вот постоянно об этом говорят, вот об обновлении техники.
А. ЮДИН: Могу прояснить.
С. БУНТМАН: Здесь нужно внести ясность.
А. ЮДИН: Давайте, поясню. Есть техника модернизированная, есть техника новая. Новая техника, вот нам показывали самолет «Т-50», истребитель 5-го поколения. При создании этого самолета… Во-первых он создается для… Должен соответствовать характеру предстоящих воин, у него должно быть заложено первое – многофункциональность, то есть самолет универсальный. Второе – малозаметность, третье – это элементы искусственного интеллекта. Потому, что очень много задач, и летчику трудно самому даже принять некоторое решение по применению того вида оружия. Дальше, продолжаем самолеты 4-го поколения – это сверхманевренность, это остается. И требование – это достижение сверхзвуковой скорости на бесфорсажных режимах. Это задача амбициозная, серьезная, но это будет все реализовано в самолете 5-го поколения. На период, пока самолет придет в войска, нам нужен самолет с улучшенными качествами, который отвечает современным требованиям. Для этого провели глубокую модернизацию существующей авиационной техники, и если сравнивать самолет «Су-27 СМ», или «СМ-3», который в данном случае у меня в объединении, от самолета «СУ-27», это два разных самолета. При единовнешнем виде, это полностью другой самолет. Начиная с того, это стоят другие двигатели с повышенным ресурсом, с повышенными тяговыми характеристиками. Второе, стоит радиолокационная станция, с увеличенной дальностью обнаружения. Это самолет, на котором стоит новое оружие, новые ракеты воздух-воздух, воздух-поверхность, воздух-РЛС, и так далее. Третье – это самолет, который можно применять по наземным объектам не в том объеме, как мы применяли прежний самолет. Бомбометание, или неуправляемая ракета с пикирования и пушка. Это можно применять управляемые ракеты воздух-поверхность, можно применять корректируемые авиационные бомбы, ну я уж не говорю о неуправляемом вооружении. Причем из облаков, в сложных условиях, ночью, ну, как угодно. По своим характеристикам, данный истребитель в точности бомбометания соизмерим с самолетами «СУ-24М», о которых мы сейчас говорим, оборудование системы «СВП-24 Гефест», который в новым облике очень успешно применяется по всем задачам, и на всех полигонах. Вот, что такое старый «СУ-27», и что такое новый «СУ-27». Что говорится, если говорить о штурмовике. Был штурмовик, который применялся ещё в Афганскую войну. При том же облике, это самолет оптимизирован для ведения боевых действий ночью, в сложных метеорологических условиях. Применять бомбы так же из облаков, с большой высоты, этого не было на штурмовике, вот такой теперь штурмовик. При внешнем его том же самом виде. Но плюс при поведении ремонта с модернизацией, существенно добавлены ресурсные показатели. То есть, самолет ещё будет эксплуатироваться длительное время.
С. БУНТМАН: То есть, это достаточно длительный срок, которым исчерпывает самолет, как база для выполнения своих задач, все более сложных. Он не исчерпывает своего качества, не исчерпывает своего ресурса.
А. ЮДИН: Он наращивает свой ресурс, за счет модернизации. И самолет… Следующий самолет после «СУ-27», самолет «СУ-35». Тоже внешний облик такой же, но это самолет принципиально новый. Я вот не буду сейчас рассказывать всех тонкостей. Там я уже не говорю о дозаправке, это они оборудованы эти самолеты. Там кислорододобывающая станция на нем стоит, позволит ему практически выполнять полет неограниченное время. Это самолеты очень серьезные, и они вплотную по своим боевым характеристикам приближаются к самолетам 5-го поколения.
С. БУНТМАН: То есть, и тогда на органично перейти на 5-е поколение предположим. Органично и без зазора.
А. ЮДИН: Абсолютно, да.
С. БУНТМАН: Потому, что такая модернизация здесь – вечное сравнение с обычной жизнью. Это не мобильный телефон, и это даже не автомобиль, это совершенно другое.
А. ЮДИН: Это другое. Но кроме того, кабина современного самолета, она состоит из жидкокристаллических индикаторов. (Неразборчиво) называется, многофункциональный индикатор, на котором отображается вся информация и полетная, и навигационная, и информация системы правления вооружения. Это именно пример. Это то, что будет на самолете 5-го поколения.
С. БУНТМАН: Ну, да. То есть, практически, короче говоря тот, кто скажем так, последний раз летал на заре на самолете с тем же самым номером и названием скажем, да? То он его не узнает.
А. ЮДИН: Нет, это другой самолет, он его не узнает.
С. БУНТМАН: Вот скажите, когда вы говорили о требуемых качествах таких, как маневренность. Существует ли до сих пор понятие воздушного боя?
А. ЮДИН: Обязательно, оно есть. Потому, что брать направление только на дальний ракетный бой, на хорошее оружие, это было бы наверное не правильно. В теории можно говорить о чем угодно, но есть практика, и причем есть опыт применения авиации. Воздушный бой, он… Дальний бой будет перерастать в ближний бой, в воздушный бой. А есть такие ситуации, когда дальнего боя не будет. Будет просто завязан ближний маневренный бой, в котором победителем будет сильнейший. А к этому надо готовиться серьезно.
С. БУНТМАН: То есть, и человеческие качества, и технически должен быть оснащен самолет для ближнего маневренного боя.
А. ЮДИН: Да, для этого все есть. У нас самолеты оборудованы всем спектром вооружения, тем более по воздушным целям.
С. БУНТМАН: То есть, авиация не теряет своего ещё вот такого классического и сурового состояния, когда ты входишь в ближний бой с противником.
А. ЮДИН: Конечно, и мы летчиков готовим к этому. Я говорю, дальше мы идем. Мы истребителей, помимо воздушного боя, мы их будем готовить как бомбардировщиков, чтобы они могли применять весь спектр вооружения, в том числе по наземным целям. Это очень-очень важно на современных самолетах, которые мы имеем на вооружении.
С. БУНТМАН: Вот скажите, вы расположены в таком, с одной стороны разнообразном и удивительном там по климату регионе, но и довольно сложному. Как живут ваши офицеры, и вообще ваши военнослужащие? Как они, обеспечены ли они жильем? Вот как они территориально располагаются, насколько это удобно для жизни и службы?
А. ЮДИН: Ну, вопрос жилья – он сложный вопрос, он всегда был. Ну, за последние годы очень многое сделано по обеспечению военнослужащих жильем. Ну, если сказать, что 71% нуждающихся обеспечен жильем за последние годы.
С. БУНТМАН: А какая динамика?
А. ЮДИН: Динамика очень хорошая. Очень хорошая динамика, и мы довольны. Особенно, что касается Южного Военного округа, то очередь очень хорошо двигается. То есть, мы сейчас имея возможность уволить офицеров, которые находятся в распоряжении, их становится всё меньше и меньше. Причем и командующие войсками очень много внимания этому уделяют. Мы работаем в этом направлении, и люди увольняются. Сейчас разговор идет по обеспечению… Мне больше вопрос обеспечения служебным жильем. Это очень важно, что офицер, пока проходит службу, он имел свою квартиру, нормальную квартиру, нормально обставленную, чтобы детишки спокойно там жили, жена жила спокойно, не имели никаких проблем. Вот это я считаю, очень важный вопрос. Тоже вопросы эти решаются.
С. БУНТМАН: Скажите, а семьи ваших офицеров они охотно приезжают туда жить, или есть некоторые опасения, связанные во всеми… Вот ведь такой у нас не спокойный регион, в общем-то.
А. ЮДИН: Ну, жена офицера – она всегда с мужем.
С. БУНТМАН: Она знает, на что идет.
А. ЮДИН: Да, она знает, на что идет. Регион может не спокойный, но очень интересный. Я знаю, те люди, которые служат у нас, они способны выполнить любую задачу. Мне есть, с чем сравнивать, я долгое время служил на Дальнем Востоке. Здесь офицеры, летчики… О летчиках сейчас говорю, они очень подготовлены, и способны выполнить любую поставленную задачу. Любую.
С. БУНТМАН: Скажите, у вас зазора поколения не было? Потому, что многие войска от этого страдали, что вот это сочетание, как мы говорили о технике, сейчас плавный переход, да? Со всем новым. Так же и переход от опытных летчиков – инструкторов, без зазоров в поколениях к совсем молодым (неразборчиво).
А. ЮДИН: Мы стараемся продлить опытным офицерам, которые не штаны просиживают, а реально работают, готовят молодежь, продлевать. Этого не будет ни в коем случае этого разрыва. Иначе мы может быть, главное что-то потеряем в подготовке людей.
С. БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, тут задавался вопрос. Какое у вас соотношение служащих по контракту, и по призыву?
А. ЮДИН: Вопрос подготовки служащих по контракту, сейчас стал особо актуален, мы это знаем прекрасно, в связи там с различными вопросами демографического характера. Набираем мы контрактников, поставлено министром обороны очень четкая задача, она понятная. Ну, здесь идея, наверное, даже не столько в количестве, а в качестве.
С. БУНТМАН: Да.
А. ЮДИН: Нам нужны те люди, которые преданы своей профессии, своей родине, и являются профессионалом своего дела. Потому, что чем иметь плохого контрактника, лучше никакого не иметь. Но в данном случае, я считаю очень целенаправленная работа проводится, и мы с задачей справляемся. Людей набираем профессиональных, в том числе из военнослужащих по призыву, которые себя зарекомендовали нормально, в которых мы уверены, и они желают служить. Тем более, будут денежное довольствие хорошее получать. Оно очень достойное, и я думаю, что правильный путь выбран, с которым мы справимся.
С. БУНТМАН: А призывников много у вас по призыву? И чем они занимаются?
А. ЮДИН: Военнослужащие по призыву – они нам нужны, и мы их призываем. И стараемся создать такой коллектив, чтобы служилось в армии комфортно. Чтобы он в казарме не чувствовал себя как в казарме, а как дома чувствовал себя. Для этого сейчас делается все министерством, все делается. Это оборудование, и теми же элементарными удобствами. Такими, как монтажно-душевая кабина, чтобы он мог просто быть (неразборчиво).
С. БУНТМАН: Это одна из любимых тем Сергея (неразборчиво).
А. ЮДИН: Ну, это очень правильно. Потому, что он не должен себя чувствовать каким-то оторванным от общества. Он может спокойно чаю попить, позвонить по сотовому телефону своей маме, поделиться. Никакой закрытости, все открыто, комфортные условия. Если с человека требуют, то и надо создать для него условия. Такие, чтобы они были достойны гражданина РФ, я так подниму этот вопрос.
С. БУНТМАН: А скажите, пожалуйста, если сейчас несколько лет, и когда подготавливали первую группу – не просто контрактники, а абсолютно новые сержанты. То есть, как основа, как костяк армии. Поступили ли к вам новые сержанты, и хотите ли вы подготовленных именно сержантов, которые вот и будут сержантами такими?
А. ЮДИН: Сейчас вот реанимирован институт прапорщиков. Это категория, которая… Вот как в фильме «В бой идут одни старики». Помните, когда там самолет провожали в полет, он был наставник для тех же молодых летчиков, он их учил жизни.
С. БУНТМАН: Вот в том то и дело, чтобы категория прапорщиков, если она восстанавливается, то в каком-то таком, я бы сказала, изначально и задуманном виде, а не то, во что у нас массово превращались, как анекдотические фигуры, там начальник каптерки и так далее.
А. ЮДИН: Нет, об этом разговора нет. Уже к старым временам нету возврата, это очевидно. Нам люди нужны такие, которые будет отец солдатам. Он нормальный, профессиональный человек, он может даже офицера молодого чему-то научить. Который пришел, он только вылупившийся.
С. БУНТМАН: Ну, естественно, в общем-то, и в этом смысл тоже, да.
А. ЮДИН: Поэтому здесь то же самое, работа проводится. Нам нужны только лучшие. Армия сейчас не такая многочисленная, массовая, поэтому служить должны только лучшие из лучших. Проводится отбор, это первое. Мотивация – это самое первое, конечно.
С. БУНТМАН: Вот, а здесь спрашивали, как обеспечен гражданский персонал? Владимир спросил.
А. ЮДИН: Гражданский персонал… Ну, не секрет, нужно кончено побольше тоже и денежек получать. Ну, здесь тоже работа ведется, и мы из неоднократно своих гражданских собираем, мы это делаем, всё объясняем и показываем. Я думаю, всё будет проведено в нормальном уровне. Потому, что…
С. БУНТМАН: Ну, здесь наверное (неразборчиво) такой вот образовался, провис ещё как раз в гражданском персонале.
А. ЮДИН: Да.
С. БУНТМАН: Здесь и в обеспеченности гражданского персонала. Но они видимы вот? Понимаете, здесь даже ещё важнее результаты, важнее динамика, вот сейчас, как это идет. Вы видите какие-то изменения вот здесь?
А. ЮДИН: Ну, я скажу так. Я вот не знаю, говорит там динамика, есть она или нет. Вот с нового года мы занимаемся реальной боевой подготовкой. Войска понимают, для чего они предназначены, выполняют поставленные задачи, ну и люди. Главное те же молодые люди, солдаты, которые приходят. Он… Если с него есть спрос, но он и живет в человеческих условиях, это очень хорошо, я считаю очень хорошо. Человек гордится своей профессией, он знает, для чего он предназначен. Поэтому хорошие тенденции наблюдаются, очень хороший.
С. БУНТМАН: Ещё один вопрос, служат ли у вас выходцы из Северного Кавказа?
А. ЮДИН: Служат выходцы из Северного Кавказа. Нормальные люди, абсолютно такие же, как все граждане РФ. И мне даже не понятно, зачем их отдельно выделяют. При правильной жизни по уставу, и создании нормальных условий, это абсолютно нормально.
С. БУНТМАН: То есть, все зависит от обстановки в коллективе.
А. ЮДИН: От обстановке в коллективе, от командира, который есть.
С. БУНТМАН: Я должен сказать тем, кто спрашивает, кстати говоря профессионально. Мы можем сказать и в том, что касается авиации. Мы можем сказать, что мы и в истории последние десятилетия мы знали очень много людей, великолепные авиаторы, великолепные летчики.
А. ЮДИН: Да и вообще выделять не надо.
С. БУНТМАН: Выделять не надо, просто действительно есть…
А. ЮДИН: Можно констатировать и гордиться этими людьми, а…
С. БУНТМАН: Конечно, каждыми конкретно.
А. ЮДИН: Абсолютно.
С. БУНТМАН: Вообще, какая у вас система, вот кроме… Мы говорили о квалификации, говорили о материальном поощрении. Вот здесь ведь такая вот негласная система, и поощрение такого морального просто взаимоотношения. Когда есть ли признанные авторитеты, кто может стать признанным авторитетом в коллективе, в подразделении, в части. И как вы к этому относитесь? Вот когда вы видите, что человек пользуется уважением. Здесь просто по-разному могут относиться начальники, что гражданские, что военные. Так вот уважаемый человек, но вот почему его уважать должны иногда даже больше, чем меня, начальника? Вот бывает так. Как это в авиации сейчас?
А. ЮДИН: Я думаю, что как раньше говорили – каждый кузнец своего счастья. Сейчас время за инициативными, самодостаточными людьми. Время потребителей мне кажется, ушло давно. Когда человек ждал, что кто-то для него что-то сделает – это не правильно. А кто стремится, кто старается, того и видят. Он растет, он авторитет, и все потом этим человеком гордятся. С кем он служил, с кем он работал, достиг чего-то за счет своей усидчивости, за свое стремление, мотивации, желания, инициативности. Ну, много таких качеств лидера, которые должен способствовать. Не по блату, конечно. Это не авторитет, это…
С. БУНТМАН: Нет, авторитет по блату, и любая субъективность. Но есть такой объективно-субъективный фактор, и очень важный. И это не какие-то пустопорожние слова. Скажите, пожалуйста, мы много говорили как раз в период реформ преобразования армии, о сохранении традиций исторических, связанных с названиями, знаменами, с боевым путем разных частей, соединений и так далее. Вот у вас это есть, или достаточно это новое, повисшее в воздухе, грубо говоря.
Гость: Ну, здесь об этом можно так сказать. Это есть проблема. Когда у нас была сильное укрепление, в том числе авиационного соединения, сейчас идет вопрос разукрупнения. Авиационные группы станут авиационными частями со своими названиями. То есть, она сохранилась вот скажем в авиационных базах армейской авиации. Все сохранилось. Потому, что полк, бывший вертолетный полк, он стал авиационной базой. И все свои регалии они сохранили. А вот то, что касается частей оперативно-тактической авиации, они стали авиационными группами, и стали входить в состав авиационной базы первого разряда. База сохранила все свои регалии, но а группы – они стали просто группами. Хотя когда-то это был гвардейский краснознаменный…
С. БУНТМАН: Ну, вот я об этом и говорю.
А. ЮДИН: Двадцать какой-то номер. Получается, всё к этому возвращается.
С. БУНТМАН: Но это в принципе надо. Потому, что это ощущение такое, что я из тех же самых, которые летали на других самолетах. Другие, но это вот те же самые ребята.
А. ЮДИН: А есть ещё ветераны.
С. БУНТМАН: Есть и ветераны, которые…А как вы теперь называетесь, да?
А. ЮДИН: Когда части 80 лет, или 90, как есть такие у нас заслуженные части. А куда он едет, не понятно.
С. БУНТМАН: Ну вот, вот. Значит это проблема, но если она решается…
А. ЮДИН: Решается, она решается.
С. БУНТМАН: Ну, и хорошо. Хорошо, большое вам спасибо. Андрей Вячеславович Юдин, командующий войсками 4-го командования ВВС и ПВО Южного Военного округа. И успехов вам, и вашим друзьям, подчиненным, всем профессионалам. До свидания.
А. ЮДИН: Спасибо, всего доброго.