Романовы во Второй Мировой войне - Алексей Макаркин - Цена Победы - 2021-10-09
В.Дымарский
―
Добрый вечер, программа «Цена Победы», мы – ее ведущие, Владимир Рыжков, я очень рад, Владимир Александрович, вашему возвращению в ряды журналистов. Хотя я понимаю, что теперь мы для вас просто так вот… Как называется?
В.Рыжков
―
Откровенно говоря, вы теперь для меня «просто так», да.
В.Дымарский
―
Вы теперь… Ну, такое, самодеятельность такая по вечерам, можно еще и журналистикой заняться после решения государственных дел.
В.Рыжков
―
Конечно.
В.Дымарский
―
Если без шуток, то я действительно очень рад, что мы снова вдвоем. И с удовольствием представляю нашего постоянного эксперта, как у нас принято говорить, историк Алексей Макаркин, политолог, рады вас снова видеть и слышать, Алексей, день добрый. Или вечер добрый.
В.Рыжков
―
И я сразу огорошу нашу неподготовленную аудиторию, и скажу, что сегодня мы решили пожелтеть, резко пожелтеть, что мы обычно не делаем. А, может быть, не пожелтеть, это Алексей Макаркин нам объяснит. Может быть, покраснеть. Может быть, мы станем более державными сегодня. Может, менее державными. А решили мы взять очень необычную тему. Мы решили поговорить сегодня о династии Романовых во время войны.Но почему мы набрели с Дымарским на эту тему. Потому что недавно было такое достаточно странное событие в Санкт-Петербурге, если не ошибаюсь…
В.Дымарский
―
Было. Свадьба Георгия.
В.Рыжков
―
Там была некая свадьба, там все были в мехах и бриллиантах. И там даже был какой-то почетный караул с саблями. И сейчас министерство обороны разбирается, что это были за сабли и что за военные там участвовали. Мы поговорим сегодня о Романовых в годы Второй мировой войны. Алексей, может быть, вы нам расскажете, что за свадьба? Кто, собственно говоря, женился? И как это может отразиться на будущем российского престола и на будущем династии Романовых? Чтобы наша аудитория понимала, что там произошло.
В.Дымарский
―
Володя, только давай уточнять, о каком престоле речь идет, чтобы не было двусмысленностей.
В.Рыжков
―
Престол я имею в виду тот мифический, о котором продолжают мечтать монархисты. А у нас же есть и монархисты, в том числе. Не только республиканцы типа меня. Алексей?
А.Макаркин
―
Тут весьма двойственное положение. Дело в том, что семья Романовых насчитывает большое количество разных представителей, которые живут в разных странах. Есть у этой семьи такой один компонент, так называемые Кирилловичи, которые исходили из того, что они – Романовы правильные, а все остальные «неправильные».Как определяется «правильность» Романовых? Равнородными браками. То есть, помните, «жениться по любви не может ни один король»? Соответственно, королю нужна принцесса из правящего дома. И Кирилловичи в течение долгого времени пытались выдержать этот равнородный принцип. Получалось плохо, потому что в современном мире, даже если мы берем мир 20 века, там сложнее было искать соответствующих принцесс, количество правящих домов сильно уменьшилось. И те из них, которые остались, они не очень торопились связать своими узами, так сказать, своими узами с эмигрантами. И те, которые перестали быть правящими, их представили очень быстро начали вступать в так называемые морганатические браки с простыми смертными, с простыми американскими миллионерами, которые не имели великой родословной, зато имели некоторое количество миллионов. И так далее.
Потом стали подтягиваться правящие дома. Тоже, например, стали жениться сначала на простых дворянках, а потом на простолюдинках. И все это время Кирилловичи говорили о том, что они правильные. Несмотря на все волнения 20 века, они женятся на равнородных.
К ним было много вопросов относительно равнородности, я не буду углубляться в эти подробности, они интересуют специалистов в области генеалогии, монархистов, насколько все эти браки были равнородными. Но в результате от одного из таких браков… Принц из дома НРЗБ перешел в дом Романовых, принял православие, сын великого князя Михаила. Соответственно, его женой стала Мария Владимировна, внучка великого князя Кирилла Владимировича, откуда пошли Кирилловичи. И дочь Владимира Кирилловича, который был главой дома Романовых. Вот от этого брака родился Георгий Михайлович Романов, который вступил в законный брак, а потом и обвенчался в Исаакиевском соборе.
Почему монархисты были весьма смешны? Потому что этот брак носит морганатический характер. Потому что принцессу найти не удалось. Уже как бы, если берем правящие дома, там уже давно нет… Вот такую принцессу, чтобы ничего морганатического не было, чтобы она была голубых кровей со всех сторон, просто…
В.Дымарский
―
Не найти. Алексей, а можно вопрос? Почему вы все время говорите о правящих домах? Не обязательно правящие. Просто любые монархические дома. Болгарский дом там присутствует.
А.Макаркин
―
Я имею в виду, что дома, которые перестали быть правящими, они более охотно вступали в морганатические браки. Собственно говоря, они не думают, что они вернутся, станут царями, королями, другими правителями…
В.Дымарский
―
После смерти Владимира Кирилловича, которая наступила в Париже в середине 90-х годов, там оставалась еще вдова Леонида Георгиевна Багратион-Мухранская. Там такая история была, что две ветви Романовых, французская и швейцарская, между собой спорили и не могли определить, кто же из них настоящие Романовы после этого, потому что Мария Владимировна не имела никаких прав, чтобы возглавить дом.
А.Макаркин
―
Она не претендовала на престол. Это просто НРЗБ, которые давно там переженились на обычных простолюдинках и совершенно не думали обо всем этом камуфляже, эполетах, аксельбантах, званиях и так далее. Это обычные простые люди.
В.Дымарский
―
Одна интересная деталь. Швейцарская ветвь признала останки царские, и присутствовала на похоронах в Петербурге. В Леонида Георгиевна и Мария Владимировна вместе с РПЦ не признали царские останки. И до сих пор пребывают в этом состоянии, как я понимаю.
А.Макаркин
―
Швейцарская ветвь – это обычные граждане. Они смотрят… Что эксперты говорят. Была одна экспертиза, другая, третья. Вроде бы эксперты пришли к заключению, значит, так оно и есть. Для Кирилловичей же важны были отношения с церковью. Было важно, что, может быть, когда-нибудь церковь благословит, произойдут какие-то важные события, верноподданные запросят наконец наследника престола на престол. И в этой ситуации должны быть хорошие отношения с православной церковью. Раз церковь не признала, то и они не признают. Правда, наречения на престол не произошло, монархия у нас за это время никого развития не получила. Но произошло бракосочетание, где вот этот престолонаследник, Георгий Михайлович, женился на обычной итальянке.
В.Рыжков
―
А это его самого лишает теоретических… Юридических притязаний?
В.Дымарский
―
Там поменяли, по-моему, статут романовского дома.
В.Рыжков
―
Если бы попроще выражались – царь настоящий или не настоящий? Точнее, претендент.
А.Макаркин
―
Ох, не знаю. Тема сложная. Но если коротко, то можно сказать, что Романовы, Кирилловичи, исходят из того, что они являются законными, легитимными, главными и так далее. И они могут какие-то уставы изменить. Поэтому в ситуации… Если это вдруг станет актуальным, и будут снова говорить по поводу своей легитимности, то можно сказать, что Мария Владимировна соблаговолила изменить правила. Раз глава решила – так оно и есть. Поэтому она своим указом отца невесты, итальянского дипломата, сделала потомственным российским дворянином. Невеста стала потомственной дворянкой, она перешла в православие как Виктория Романова. И произошло такое замечательное событие в Исаакиевском соборе, венчание Георгия Михайловича и Виктории Романовой. Только теперь уже и Кирилловичи не обращают внимание на принцев равнородности. Наверное, это плюс их…
В.Дымарский
―
Мария Владимировна не имела права тоже в свое время, не из-за морганатического брака, а из-за того, что она разведена. Разведенные тоже не имели права возглавлять дом Романовых. Там много всего было.
А.Макаркин
―
Если смотреть на документы, изданные государем-императором Павлом I в 1794 году. На документы, изданные Александром I в 1820 году. Это в такие дебри пойдем, то есть такое ощущение, что Николай II тоже в этой теме разбирался лучше всех. На самом деле. И тогда все это было еще актуально, был романовский престол. Там по каждому конкретному случаю, например – морганатический брак или, например, брак без решения государя… То собиралось особое совещание, особая комиссия из членов дома Романовых, чиновников, специалистов. И они в каждом конкретном случае решали, что делать с очередной напастью. То один морганатически женится, то другой женится без разрешения, то третий морганатически женится и так далее. Они сами пытались это урегулировать, чтобы не было больших скандалов. Потом как-то меняли решение и так далее.На самом деле, для современной аудитории это вопросы все, мягко говоря, малоинтересные. И претензии к Кирилловичам сейчас в значительной степени связаны не с тем, кто морганатический, а кто не морганатический. А связаны с вопросом сугубо историческим. Например – кто что делал во время Великой Отечественной войны.
В.Рыжков
―
Мы сейчас к этому вернемся. Виталий, если можно, я тебя спрошу. Меня гложет любопытство. Как вообще случилось, что им дали Исаакий? И как вообще случилась…
В.Дымарский
―
Любой человек может там венчаться, там никаких особых разрешений не надо.
В.Рыжков
―
А как петербургская общественность восприняла эту церемонию?
В.Дымарский
―
Как развлечение. Не более того. Но это немножко оперная такая… Опера в провинциальном театре, я бы сказал. С этими саблями, с этими военными. Когда ты смотришь на этого молодого человека… Не, ну молодые люди, женились бы и женились. Зачем вы превращаете это все в карнавал, маскарад? Вот так вот… То есть, люди, с которыми я общаюсь, примерно так и восприняли. Даже внимания не обратили большого. Может, они поэтому и приехали сюда, в Россию, понимая, что здесь никто об этом ничего не знает, не разбирается, кто там за кого, кто должен возглавлять дом, кто не должен. И вообще мало знает, что такое морганатический брак.
В.Рыжков
―
Хорошо. Алексей, ну что? Мы знаем, что царь был убит вместе с семьей. Брат был убит. Мы знаем, что те, кто выжили, покинули Советскую Россию, жизнь их разбросала по различным странам Европы. Вот в каком состоянии остатки семьи Романовых подошли к 30-м годам и ближе ко Второй мировой войне? Что вообще с ними происходило?
А.Макаркин
―
На самом деле, если брать 20-е годы, то там была конкуренция двух центров, так сказать. Большинства и меньшинства. Большинство – это представители армии, которая ушла с Врангелем в эмиграцию. Это немалое число активистов монархического движения. Это немалое число церковных деятелей. Они объединились вокруг великого князя Николая Николаевича. Николай Николаевич не был ближайшим родственником Николая II, его права на престол были весьма отдаленными. Но он был главнокомандующим периода Первой мировой войны. И вообще, человеком ярким, харизматичным, гвардейский кавалерист, участник Русско-турецкой войны, стал там Георгиевским кавалером. У него была высокая популярность, харизма. И даже при том, что при нем русская армия терпела поражение, отступала, были поражения 14, 15 годов, он должен был уйти с поста верховного главнокомандующего, все равно это никак не сказывалось на его популярности. Все сваливали на помощников, на штабных генералов, а он такой яркий, сильный, высокого сорта… И вот вокруг него объединилась большая часть монархистов.Меньшая часть объединилась вокруг великого князя Кирилла Владимировича. С Кириллом Владимировичем все было в чем-то и проще, и сложнее.
В.Дымарский
―
Который дедушка Марии, правильно?
А.Макаркин
―
Дедушка Марии Владимировны. И отец Владимира Кирилловича, который в начале 90-х приезжал в Петербург и обращал на себя большое внимание.Вот Кирилл Владимирович, у него популярность… С одной стороны, он по родословной был значительно ближе к Николаю II, он был следующим в очереди наследником за великим князем Михаилом Александровичем. Николай был убит, вся его семья была убита, Михаил Александрович был убит. Следующим шел Кирилл Владимирович. Там было три брака… Владимировичи – это сыновья Владимира Александровича, второго сына Александра II. То есть, на самом деле, третьего сына. Старший сын скончался. Следующим был Александр Александрович, император Александр. Третий. А следующий был Владимир Александрович. И вот у Владимира Александровича было три сына. Двоюродные братья Николая Второго. И старший сын был Кирилл Владимирович, контр-адмирал российского флота.
Казалось бы, именно он должен был объединить мигрантов, он – ближайший престолонаследник. Но эмигранты многие плохо относились к нему. Потому что здесь работал не фактор монархической легитимности, работал фактор отношения к человеку. И тут у Кирилла Владимировича было много проблем, потому что, например, его обвиняли в том, что во время Февральской революции он во главе гвардейского экипажа, которым он командовал, пришел в Государственную думу и поддержал Временный комитет Государственной думы, по сути – поддержал революцию. Там было много споров, до сих пор они продолжаются. Многие в эмиграции считали, что он пришел с красным бантом, был таким революционером-дворянином.
Еще одной проблемой Кирилла Владимировича было то, что он женился. Женился не морганатическим браком, но браком без санкции Николая II. Его женой стала принцесса Виктория Мелита, которая до этого была женой родного брата НРЗБ. И Александр II, Николай II не хотели давать санкцию на этот брак. Вот. И Кирилл тогда уехал за границу, они обвенчались без соответствующего разрешения.
Николай был в гневе. Николай лишил Кирилла всех должностей, всех привилегий, запретил супругам приезжать в Россию. Дети, у них были две дочери, Мария и Кира, они родились за границей. Но незадолго до Первой мировой войны Николай… Николай был очень отходчивый, он Кирилла простил, вернул обратно, признал за его женой титул великой княгини. В общем, вроде все успокоилось.
Одни считали, что он имеет право, другие – что он это право утратил, когда совершил такое непослушание. Монархисты Кирилла просто не любили. И за 17 год, и еще такая у него была репутация довольно легкомысленного человека, загульного немного. Казалось бы, у него была в истории… Такой неординарный эпизод, неординарный сюжет. Он как капитан второго ранга был офицером в штабе у адмирала Макарова, и НРЗБ. Адмирал Макаров погиб, погибли многие офицеры, погиб знаменитый художник Верещагин, а Кирилл остался жив. Он спасся, его вытащили моряки с другого корабля. Казалось бы, какая-то аура, как сейчас модно говорить, легенда, героизм. Но на самом деле была такая досада в русском обществе, что Макаров погиб, а великий князь остался жив, что великому князю это тоже начало… НРЗБ. И героем войны его больше никто не почитал.
Поэтому все эти факторы привели к тому, что эмиграция монархическая сплотилась вокруг Николая Николаевича, как командующего, уважаемой и харизматичной фигуры, а Кирилл Владимирович остался с меньшинством. Но Кирилл в эмиграции продолжает себя именовать государем-императором Кириллом I. Монархическая эмиграция это не признает, и таким образом происходит в эмиграции внутренний раскол, но дальше, в 1929 году умирает уже пожилой великий князь Николай Николаевич, и после этого отношение к Кириллу начинает потихонечку улучшаться. Альтернативы больше не видно, он – законный преемник, он – все-таки великий князь. Отношение начинает улучшаться.
Но все равно, императором его мало кто признает. Соответственно, Кирилл умирает в 1938 году. Его супруга Виктория Федоровна умирает еще в 36 году. И, соответственно, престол наследует Владимир Кириллович, родившийся в 1918 году. Ну вот так..
В.Дымарский
―
Давайте, Алексей, Владимира Кирилловича и всех остальных перенесем на вторую часть нашей программы после выпуска новостей.НОВОСТИ
В.Дымарский
―
Еще раз добрый вечер, мы продолжаем программу «Цена Победы», Владимир Рыжков и я, Виталий Дымарский, ее ведущие. У нас сегодня в гостях политолог Алексей Макаркин. Говорим мы о семье Романовых, после 17 года. Мы вспомнили уже и 2000-е годы, 2021 год, свадьбу Георгия. Но наша основная тема – Романовы во время войны. Мы никак до этого не дойдем… Давайте, может быть, перепрыгнем в конец 30-х годов?Романовы, я так понимаю, в основном были в Европе, и эта ветвь Владимира Кирилловича осела во Франции. Хотя они еще не были женаты с Леонидой, они поженились после войны. А у него была до нее жена? Потому что у нее был муж, американец какой-то.
А.Макаркин
―
Муж погиб во время войны. У него жены не было. Его целенаправленно готовили на роль престолонаследника, для этого нужна была принцесса. Кирилловичи старались соблюдать правила, одна из дочерей Кирилла Владимировича вышла за внука кайзера Вильгельма II, другая вышла за князя из немецкой аристократии… Но Владимир был еще слишком… На 39-й год ему было всего 22 года. И что интересно, что его готовили на престол. Казалось бы, советская России и царский престол. Но дело в том, что Кирилл Владимирович в эмиграции интересовался разной… Скажем, в начале 20-х годов он поддерживал, он и его супруга, поддерживали одного молодого немецкого политика, которого звали Адольфом Гитлером. Конечно, когда была Вторая мировая война и после нее это было весьма одиозным, но в начале 20-х годов еще мало кто подозревал, никто не мог подозревать, что этот человек сделает и каким большим преступником будет. И его поддерживали как такого немецкого патриота, более того – связанного с немецкими монархистами в то время. Некоторые монархисты уже пытались делать ставку на НСДАП, фашистскую партию. Кирилл интересовался, может, что-то получится здесь.Потом он разочаровался, и началось новое очарование. Новое очарование было связано с мигранткой русской организацией как младороссы. Это были молодые эмигранты и активисты, которые выдвинули лозунг «Царь и Советы». Должна быть советская власть, но должен быть и царь. И государь должен быть прогрессивным, должен хорошо знать проблемы рабочих, крестьян, быть рабоче-крестьянским.
Но потом с этой организацией тоже ничего хорошего не произошло, потому что главу этой организации увидели в Париже за одним столиком с Игнатьевым, позднее – автором знаменитых мемуаров «50 лет в строю». Он связан с советскими органами, спецслужбами. Соответственно, он так и не смог внятно объяснить, что они обсуждали, был весьма озадачен, что эта встреча стала известна обществу. После этого был большой скандал, и движение младороссов фактически было свернуто. После этого никакого авторитета у них быть не могло.
Но идея, что царь должен быть близок к рабочему классу, она оставалась. И перед Второй мировой войной Владимира Кирилловича отправили работать на завод, чтобы он побывал в качестве рабочего, и потом, в случае чего, если советские граждане призовут его на престол, чтобы он мог сказать, что тоже знает проблемы рабочего класса.
В.Рыжков
―
Это было во Франции?
А.Макаркин
―
Во Франции, когда рабочие были под влиянием коммунистов, когда там был «Народный фронт», сильная коммунистическая партия. Решили престолонаследника на французский завод не определять, определи в Англию, где коммунисты были куда менее влиятельны, и там можно было какое-то время работать. И вот он там некоторое время работал, после этого взял отпуск. И пока он находился в отпуске, началась Вторая мировая война. Он остался во Франции, он не вернулся в Англию, он продолжал проживать во Франции. И в 39 году, в 40, в 41 году. А дальше – 22 июня 41 года. И для эмигрантов это был, можно сказать, момент истины, надо было определяться.
В.Дымарский
―
И раскол белой эмиграции.
А.Макаркин
―
И раскол белой эмиграции. Одни за Советский Союз, другие отходят в сторону, чума на оба ваших дома. А третьи полагают, что перед ними открылся… У них появился шанс. И в июне 41 года Владимир Кириллович обращается с маленьким обращением. «В этот грозный час, когда Германией и почти всеми народами Европы объявлен крестовый поход против коммунизма-большевизма, который поработил и угнетает народ России в течение двадцати четырёх лет, Я обращаюсь ко всем верным и преданным сынам нашей Родины с призывом: способствовать по мере сил и возможностей свержению большевистской власти и освобождению нашего Отечества от страшного ига коммунизма». Вот такое было обращение.Надо сказать, что в окружении Владимира Кирилловича были разные люди. У его отца был ближайший помощник, начальник канцелярии, очень интересный человек, офицер, сослуживец Кирилла Владимировича Гарольд Граф И этот офицер был убежденным противником того, чтобы заигрывать с НСДАП, с фашизмом, с нацистами и так далее. И он был противником такого рода… нацисты его арестовали, потом его отпустили. Но Владимир Кириллович отреагировал на его арест вполне однозначно, он его уволил с поста начальника канцелярии, полностью от него отмежевался, и с тех пор они больше никогда не встречались. И у Графа есть несколько томов его книг, которые он написал в эмиграции, очень интересные воспоминания. Можно сказать – настоящая история военно-морского флота и история эмиграции российской. Конечно, он был обижен, был оскорблен. Но вот так произошло.
Зато появился такой документ, который, надо сказать, Владимиру Кирилловичу не принес абсолютно ничего. Потому что Германия с этим документом ознакомилась, и нацистское руководство решило, что в услугах Владимира Кирилловича оно не нуждается. Нацисты полагали, что дом Романовых все-таки архаичен и может только дополнительно как-то скомпрометировать. Они не вдавались в подробности, кто там за рабочих, кто там за Советы и так далее.
Во-вторых, они исходили из того, что никакой цивилизованной власти в России быть не должно. Что Россия должна быть разделена на части. Соответственно, никакого императора восстанавливать не собирались.
И в-третьих у нацистов были довольно сложные отношения с немецкой аристократией. И в общем, поддерживать еще какую-то другую аристократию они тоже не собирались. То есть, было довольно много моментов, и Владимир Кириллович в результате остался в качестве частного лица во Франции. Потом наступил 1944 год.
В.Дымарский
―
Алексей, а можно по ходу дела один вопрос? Франция была разделена на две зоны. Зона, оккупированная Германией, и так называемая свободная зона под управлением вишистов, южная часть Франции, где жила часть русской эмиграции. Но дело в том, что после образования российской РОА, власовской армии, власовцы предприняли поход по Франции агитационный, они заходили в такие влиятельные дома, в дома влиятельных русских эмигрантов с приложениями сотрудничать так или иначе. Точно известно, что они пришли к Деникину. Деникин их выставил за дверь, отказался сотрудничать с Власовым. И так далее, и тому подобное. Были ли предложения Владимиру Кирилловичу?
А.Макаркин
―
Власовцы считали, что это их может скомпрометировать.
В.Дымарский
―
То есть, власовцы тоже его не воспринимали? И в программе власовской вообще не было восстановления монархии?
А.Макаркин
―
Ничего не было такого. Получается, что Владимир Кириллович оказался совершенно невостребованным. И, конечно, заходили как раз… Была интересная история, когда к представителям той ветви Романовых, которые, условно говоря, стали швейцарскими, к ним стали заходить итальянцы на предмет того, что, может быть, они вступят на престол Черногории? Когда Югославия была разделена. И вот возникла у итальянцев идея – может, они посадят такого марионеточного правителя на престол Черногории. И вот пришли к князю Роману Петровичу, это племянник того самого Николая Николаевича. Это был племянник. Его отец, Петр Николаевич, был женат на черногорской принцессе. Соответственно, они были близкими родственниками черногорского дома. К Роману Петровичу пришли, говорят: «Давайте обсудим вопрос». Он говорит: «Я не хочу. Я в эти игры не играю». Ему говорят: «У вас есть еще Николай Романович, ваш родной сын. Может, он согласится?». А он уже совершеннолетний, он мог решать сам. Соответственно, отец говорит: «Я его сейчас позову», зовет этого молодого человека, говорит: «Вот, тебе предлагают рассмотреть вопрос о том, чтобы стать королем Черногории». Он тогда отказывается. Отказался отец, отказался Николай Романович, итальянский представитель уехал. Они не хотели иметь ничего общего с этой авантюрой. И когда потом Италию освободили американцы и вошли в Рим, то Николай Романович работал в военных организациях. И на самом деле, никто из Романовых не участвовал активно в военных действиях, не был героем войны.Хотя, если говорить о Романовых на стороне антигитлеровской коалиции, то был очень интересный пример, у нас иногда говорят об Александре Михайловиче. Александр Михайлович был одним из основателей российской авиации, но ко времени Второй мировой войны он уже скончался. И Александр Михайлович, у него была большая семья, и вот один из его сыновей, Дмитрий Александрович, НРЗБ. И когда началась война… Он морской офицер был, квалифицированный моряк. Англия в 40-м году оттесняется в Дюнкерк, соответственно, начинается большая операция по эвакуации, свистать всех наверх. И вот этот Дмитрий Александрович, его тоже привлекли как лейтенанта запаса к этой большой эвакуационной операции, когда англичане смогли большую часть своего экспедиционного корпуса спасти из Франции.
Но были и другие такие вот небольшие истории. Был князь Всеволод Иоаннович, отец которого был убит в 1918 году. Он жил в Англии, и он поступил служить в гражданскую оборону. Когда были налеты немецкой авиации на Лондон, он участвовал в деятельности гражданской обороны. А его супруга, английская аристократка, работала в «Красном кресте». В общем, они были на стороне союзников. Опять-таки, там они не совершали никаких героических поступков, но они тоже вносили таким образом свой вклад в победу над нацистами.
В.Рыжков
―
А мне вот любопытно. Они ведь родственники нынешнего царствующего дома британского.
В.Дымарский
―
Да, тоже такой же вопрос.
В.Рыжков
―
Когда они там жили в Англии, у них какие-то контакты были с британской династией?
А.Макаркин
―
Были, но очень небольшие. Родственники они были довольно отдаленные, вот эти уже… Молодые Романовы. Но они были своими людьми для британской аристократии. И вот на самом деле некоторые особенности биографии некоторых из них, они близки к тому, что мы знаем по НРЗБ. Просто такие молодые аристократы, которые заканчивали Оксфорд или еще до этого Итон, другие закрытые школы. И вот эти молодые Романовы вращались примерно в этих кругах, у них там были родственники, знакомые. Супругой Всеволода Иоанновича стала британская аристократка. Ну вот примерно так.Особой близости там не было.
В.Дымарский
―
Алексей, а вот такой вопрос. Вы как-то остановились на 44 годе. Вы имеете в виду освобождение Франции?
А.Макаркин
―
Освобождение Франции. Получилось так, что есть разные трактовки того, что случилось с Владимиром Кирилловичем. Есть такая патриотическая трактовка, что пришли нацисты и чуть ли не арестовали и не депортировали его в Германию. Но на самом деле это была такая своего рода эвакуация. И он уехал в Германию, проживал в Германии. И когда в 45 году нацисты потерпели поражение, он решил во Францию не возвращаться. Не возвращаться, чтобы его не обвинили в коллаборационизме.
В.Дымарский
―
Нам надо сказать, там шли очень активно процессы над всеми коллаборационистами. Французы очень активно занимались этим. Это даже процессами назвать трудно, там были очень быстрые суды, буквально на лавочке.
А.Макаркин
―
И вот он обратился в июне 41 года к своим верноподданным, плюс этот его бывший начальник канцелярии Граф вспоминал, что он попал под влияние немцев, что он общался с ними в ресторанах, что там была такая видимая НРЗБ к оккупантам, что с точки зрения французов она его скомпрометировала. В общем, так оно и было. Тогда к такому общению неформальному, близости, симпатии французские патриоты относились очень плохо. Поэтому возвращаться он туда не хотел, попасть под горячую руку.
В.Рыжков
―
Алексей, а что им двигало? Им двигало, простите за штамп, жажда власти? Надежда на то, что его вернут на престол? Или он симпатизировал программе нацистов?
А.Макаркин
―
Он не симпатизировал программе нацистов. Он просто, с одной стороны, был молодым человеком, ему было 24 года, он находился под влиянием своего окружения, значительная часть которого симпатизировала нацистам и рассматривала это как шанс для того, чтобы, может быть, вернуть, восстановить монархию. А с другой стороны, наверное, у него самого были какие-то надежды, что «а вдруг получится?». А вдруг он окажется востребованным? И он из такого малоизвестного кому-то мигранта превратится в императора. Я думаю, что и это было. Я думаю, там много чего было. И поэтому, от греха подальше, в 45 году он пытался найти убежище в Лихтенштейне. При этом там тоже была достаточно интересная история, потому что в Лихтенштейне он попал в колонну, которая тоже искала убежище, это была колонна коллаборационистов, которые сотрудничали с немецкими спецслужбами. Но что интересно, этих коллаборационистов на территорию Лихтенштейна допустили, они получили там убежище. А вот с великим князем лихтенштейнцы решили не связываться, потому что он политик, претендент на престол, мало ли что. И его Лихтенштейн пускать отказался.И он некоторое время проживал в Австрии, потом его все-таки позволили уехать в Швейцарию. И из Швейцарии он улетел на самолете в Испанию. В Испании был авторитарный режим Франко, там проживали его монархические родственники. И он там остался. И он очень долго не возвращался, мало ли. Вдруг все-таки преследование, вдруг будут разбираться. И только когда все окончательно успокоилось и стало ясно, что он никому не интересен, то после этого он смог вернуться во Францию. А так он проживал в Испании, как и многие другие персонажи тогдашние европейские, которые не хотели сталкиваться с французским правосудием, с британцами, с американцами и так далее.
Вот поэтому здесь на самом деле… Есть версии. Некоторые пишут, что он был обергруппенфюрером СС, это не имеет никакого отношения к реальности. Он никогда не входил в СС. Этого и не могло быть. Некоторые пишут, что он был чуть ли не в штабе Гиммлера, он каким-то был видным коллаборационистом, этого тоже не было…
В.Дымарский
―
С другой стороны, я вам хочу сказать, прямо на сайте императорского дома Романовых, там тоже совершенно… В обратную сторону версия, что он помогал советским военнопленным, что в Германию его насильно увезли и так далее.
А.Макаркин
―
Он реально помогал. Но тут есть маленькая деталь, что эта помощь началась в июне 43 года. То есть, когда уже была Сталинградская битва, когда американцы высадились на Сицилии. И тогда он действительно стал оказывать поддержку военнопленным.Опять, из Владимира Кирилловича не стоит делать какого-то страшного коллаборациониста, эсэсовца, нациста… Скорее, выжидательная позиция была. С другой стороны, было это обращение, он сделал вполне конкретный политический шаг в тот момент, когда эмиграция принимала сложное для себя решение, что делать, когда на территории твоей страны идут военные действия, когда погибают твои соотечественники. Для многих было совершенно неприемлемо выражать свои симпатии к агрессору. Владимир Кириллович здесь такое решение принял. Конечно, молодой, конечно, под влиянием своего окружения, но решение было принято. Наверное, этот эпизод, который сейчас стал.. Кирилловичи предпочитают либо замалчивать, либо считают его каким-то малозначимым. Всякое бывает. На самом деле, этот эпизод сыграл большую роль.
В.Дымарский
―
Есть еще другая сторона дела. Я, когда в 90-е годы работал во Франции, я уже застал… Остатки той белой эмиграции, которая застала войну там… революцию уже вообще никто не видел. И там ходили разные в среде русской эмиграции… Ходили разные, может быть, легенды или рассказы реальные о поведении не только Владимира Кирилловича, но и вообще всего семейства во время войны.
В.Рыжков
―
Давайте будем завершать. Спасибо Алексею Макаркину, историку и политологу за замечательный интересный разговор. Алексей, мы вас еще ждем в ближайшей программе. Это была «Цена Победы», спасибо огромное, мы с вами услышимся ровно через неделю.
В.Дымарский
―
Всего доброго.