Немецкие фельдмаршалы в советском плену - Борис Хавкин - Цена Победы - 2019-09-21
21.09.2019
21 сентября 2019 года.
В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - Борис Хавкин, историк.
Эфир ведет Владимир Рыжков.
В.Рыжков
―
Добрый вечер, в эфире программа «Цена Победы», и сегодня я веду ее один, Владимир Рыжков. В гостях у меня наш постоянный эксперт, историк Борис Хавкин из РГГУ, или, как его раньше называли, историко-архивного института. И мы уже, кто нас постоянно слушает, вы, наверное, заметили, что мы за последние пару месяцев делаем небольшой мини-сериал в рамках нашей программы «Цена Победы», мы рассказывали о Союзе немецких офицеров, который был создан на территории Советского Союза…
Б.Хавкин
―
О национальном комитете…
В.Рыжков
―
Да. Потом мы рассказали отдельно про фельдмаршала Паулюса, который оказался самым ценным живым трофеем Сталина за все годы Второй мировой войны. И мы с Борисом решили, что уж коли мы пошли по эти маршалам, мы решили рассказать еще о двух фельдмаршалах немецких, которые оказались в дни войны в советском плену. И сегодня мы расскажем о двух очень интересных маршалах, наших пленных.Но, сначала, может быть напомним, сколько всего генералов разного ранга было пленено нашей стороной в годы войны?
Б.Хавкин
―
Вопреки распространенному в Германии представлению, что генералы не сдаются, только в советском плену во время Второй мировой войны было 376 немецких генералов. Для сравнения, в немецкий плен попало 83, по другим данным – 72 генерала Красной Армии, в основном это был 41-42 год. А большинство немецких генералов попали в плен в конце войны. 45 год. И даже после окончания войны. Любой немецкий чиновник генеральского ранга приравнивался к генералу, и тоже попадал в плен как генерал.
В.Рыжков
―
С чем это связано? Что в начале войны эти случаи были редкими, как то же самое пленение Паулюса. Понятно, что Сталинградский котел, что они сдались. А вот 44-45, это когда было быстрое наступление, когда мы научились делать котлы, с этим связано?
Б.Хавкин
―
Вы сами ответили на свой вопрос. Конечно, когда Красная Армия отступала, она не брала пленных, тем более – высокопоставленных. А когда Красная Армия громила врага по всем фронтам, в плен попадали высокопоставленные военные.
В.Рыжков
―
Мы сейчас перейдем к нашим двум героям, но у меня есть вопрос. Понятно, что это термометром не измерить. Если говорить о потерях с точки зрения качества, с точки зрения опыта стратегического, насколько чувствительными были эти потери для Гитлера? Вот эти 300 с лишним генералов? Это были середнячки, или среди них попадались выдающиеся полководцы?
Б.Хавкин
―
Я считаю, что это были разные люди, и разную позицию они занимали в армии, вплоть до генерал-интендантов и генералов медицинской службы, кончая маршалами боевыми как Паулюс, Кляйст, Шернер.
В.Рыжков
―
А потери с точки зрения качества управления войсками, от советского пленения или от разгрома заговоров?
Б.Хавкин
―
Что касается разгрома заговора, конечно, удар был сильный нанесен по генералитету вермахта, но управление войсками сохранилось. И большинство генералов, к сожалению, уцелели. Или прямо с заговором не были связаны, уцелели и продолжили сражаться за Гитлера до капитуляции. Хотя они далеко не были такими бравыми, как в 41 году, конечно. Но они выполняли присягу, как считали, долг.
В.Рыжков
―
Ну что, у нас сегодня два героя. Один – фельдмаршал фон Клейст. И второй, я сразу скажу, Фердинанд Шернер. Тоже генерал-фельдмаршал. Давайте начнем с аристократа, с фон Клейста.
Б.Хавкин
―
Начну я с цитаты из бывшего Особого архива, Российский государственный военный архив, где есть карточка фон Клейста. Просто читаю: «Клейст, Эвальд фон, генерал-фельдмаршал немецкой армии, главнокомандующий войсковой группой А, родился в 1881 году в городе Браунфельс, королевство Пруссия и Германия. Немец. Подданство германское. Взят в плен 25 апреля 1945 года американскими войсками, вывезен в Лондон. Давал показания на Нюрнбергском процессе, в сентябре 46-го передан Югославским властям, в августе 48-го приговорен Югославским судом к 15 годам каторжных работ. В мае 49 передан советским властям. Содержался во внутренней тюрьме МГБ, Бутырской и Лефортовской тюрьмах, Москва, в тюрьме №2 города Владимир, приговорен военной коллегией Верховного суда СССР 21 февраля 1952 года к 25 годам заключения в ИТЛ, закон №10 НРЗБ советом Германии от 20 декабря 45 года, статья 2, пункт1 «Б». Умер 15 сентября 1954 года от недостаточности митрального клапана в степени декомпенсации нефроза-нефрита. Похоронен на кладбище в г. Владимир». Конец цитаты.
В.Рыжков
―
У нас умер?
Б.Хавкин
―
Умер во Владимире. И на кладбище тюремном во Владимире есть могила.
В.Рыжков
―
Первое, что хочу отметить, что фон Клейст. Когда мы говорили о Паулюсе, мы подчеркивали, что Паулюс был не голубых кровей. Фон Клейст, видимо, намекает нам на то, что был старый род прусских вояк.
Б.Хавкин
―
Да, генерал-фельдмаршал вермахт Эвальд Пауль Людвиг фон Клейст происходил из старинной аристократической семьи, корни которой уходят в 12 век, крестовые походы. И он был третьим фельдмаршалом в своем роду, которому принадлежали прусские генералы-фельдмаршалы.
В.Рыжков
―
Не успела их семья России послужить, никакая веточка при Петре?..
Б.Хавкин
―
НРЗБ был связан с немецким освободительным комитетом…
В.Рыжков
―
Я имею в виду, что еще в царские времена, никто из этой семьи? У нас же немцев много было на службе.
Б.Хавкин
―
Семья очень большая, я не исключаю, что кто-то и был. В этой семье очень важно отметить, потому что первая реакция на имя фон Клейст – к этой семье принадлежал знаменитый Эвальд фон Клейст, классик немецкой литературы начала 19 века. И этот Клейст, который фельдмаршал, унаследовал каким-то образом от своего предка литературный талант тоже.К тому же он был сынов Христофа Гуго фон Клейста, который был тайным советником и доктором философии, директором гимназии. И отец занимался языками древними, филологией, философией…
В.Рыжков
―
Семья выдающаяся. То есть, не только вояки, но и литераторы, интеллектуалы…
Б.Хавкин
―
И вот отец фельдмаршала будущего был разочарован, когда его сын добровольно пошел в армию.
В.Рыжков
―
А это когда случилось?
Б.Хавкин
―
Это случилось в 1900 году. Эвальд фон Клейст поступил на службу в чине юнкера при знамени, чин, который дает возможность дальше получить офицерский чин. И в первом году, 1901, был произведен в лейтенанты, затем окончил кавалеристское училище, затем – военную академию. И уже к 13-му году был кадровым офицером германской армии.
В.Рыжков
―
Поучаствовал в войне… На западном фронте?
Б.Хавкин
―
Он был на Западном фронте, служил в кавалерии. И по воспоминаниям, больше своих детей и жены он любил лошадей. Ну, бывает. Он писал в то время: «Единственной моей страстью, страстью всей моей жизни были лошади». И старший сын унаследовал любовь к лошадям, был офицером-кавалеристом в вермахте. И в 46 году фельдмаршал получил от сына открытку, из которой он узнал, что его сын жив и здоров и находится в русском плену.
В.Рыжков
―
А вот скажите, он после окончания Первой мировой в этом урезанном вермахте… Рейхсвере он сохранился?
Б.Хавкин
―
Да. Сумел продолжить военную карьеру именно потому, что он уже был офицером корпуса генерального штаба, имел боевой опыт. Например, первую свою награду он получил в 14 году. Затем служил на западе, и его командирами были такие генералы как НРЗБ, Гудериан, которые во многом определили военную тактику и стратегию Германию во Второй мировой войне.
В.Рыжков
―
Мы говорили, что он был выдающийся танковый генерал. Когда он пересел с лошади на танк?
Б.Хавкин
―
Как часто бывает, кавалеристы пересаживаются на танк. Важно отметить, что у Клейста это произошло после того, как он был отправлен в отставку, 5 февраля 38 года, когда Гитлер производил чистку армии от сторонников генерала Бломберга, которые были не надежными…
В.Рыжков
―
Мы знаем, что ветераны Первой мировой в значительном числе поддержали нацистов. И ветераны составили костяк нацистской партии. Правильно я понимаю, что это были отставники? А вот те, кто остался служить в рейхсвере, они сторонились политики. Или в 20-30 годы у фон Клейста симпатии к нацистам были?
Б.Хавкин
―
Я бы сказал, что сторонниками нацистов были и, конечно, отставники, и действующие вояки… Но действующие военные старались открыто своих политических симпатий… А про Клейста мы знаем, что он был противником Гитлера. Ну как и многие генералы старой школы. Цитирую Клейста «Я ушел из армии, из-за отношения к национал-социалистической партии, к церкви и другим религиозным вопросам». Открыто он не пишет, что у него были политические разногласия с Гитлером. Он пишет, что «я слишком громко высказывался в пользу религии». А это было несовместимо с национал-социализмом. И поэтому он ушел в отставку.
В.Рыжков
―
А как же он вернулся?
Б.Хавкин
―
А дальше началась Вторая мировая война. В 39 году он стал генералом…
В.Рыжков
―
В 38 году он ушел, и буквально…
Б.Хавкин
―
А в августе 39 в связи с подготовкой нападения на Польшу Клейст был возвращен в строй и назначен командиром 22 армейского корпуса, который представлял собой танковую группу.
В.Рыжков
―
Это очень высокий уровень.
Б.Хавкин
―
Это верно. И он участвовал во вторжении в Польшу. Пишет, что захватил нефтеперегонные предприятия в районе Львова. И дальше цитата: «Я находился в Польше всего 16 дней, потом покинул Польшу в дружественной обстановке, в первый раз встретился с русскими». Это в первый раз он встретился под Танненбергом, тем не менее. Это произошло тогда, когда произошло разделение Польши между Германией и Россией. «Тогда русские произвели на меня впечатление своими крайне профессиональными войсками, современной военной техникой, высоким уровнем моторизованности и тем, что отличались очень корректным поведением в отношении немцев». Это цитата из показаний к Нюрнбергскому процессу 46 года.
В.Рыжков
―
Мы должны понимать, в какой обстановке он эти показания дал.
Б.Хавкин
―
К тому же он немножко путает события, потому что пакт…
В.Рыжков
―
Если он там пробыл 16 дней, а СССР вошел только 17-го…
Б.Хавкин
―
Про договор 28 сентября, которому на днях исполнится 80 лет, именно тогда германские войска и советские могли встретиться.А дальше Франция. 15 мая 40 года…
В.Рыжков
―
Мне просто интересно. Из высших командиров он с кем взаимодействовал?
Б.Хавкин
―
Это был фон Рундштедт, Гудериан… Это самые знаменитые германские танковые генералы. И вот Клейст пишет, в связи с тем, что он был награжден рыцарским крестом и произведен в генерал-полковники: «Без ложной скромности могу утверждать, что я был самым активным военным командиром во Франции, благодаря моим танками французская кампания была завершена на много месяцев раньше». В скромности ему не откажешь.В апреле 41 году Клейст назначается командующим 1-й танковой группой в составе 12-й армии фельдмаршала Листа и принимает участие в боевых действиях на Балканах. Афины, Греция, прежде всего. И в Югославии Клейст участвует во взятии Белграда.
В.Рыжков
―
Вы упоминали, что его Югославы судили. Там что он натворил?
Б.Хавкин
―
Там были доказательства, но я бы сказал, что это были и политические, и реальные доказательства. Действительно, немцы очень много зла принесли Югославии, творили там страшные военные преступления. Войска под командованием Клейста – тоже. Но личная вина выявлена не была. Речь шла о войсках, которыми он командовал.
В.Рыжков
―
На тот период до вторжения в Советский Союз, кто его видел? Его видело только военное командование или уже тогда нацистская верхушка его приметила?
Б.Хавкин
―
Раз Гитлер произвел его в следующий чин и наградил, наверное, он его отметил и приметил. Он же лично поручил награду из рук фюрера. Тем не менее, политической роли он не играл.Во время войны против Советского…
В.Рыжков
―
Когда было нападение 22 июня, он где находился?
Б.Хавкин
―
Клейст командовал 1-й танковой группой в составе двух танковых и одного моторизированного корпуса. И эта группа вошла в состав группы армий «Юг».
В.Рыжков
―
В направлении Киева работали?
Б.Хавкин
―
На южном направлении. И войска Клейст наступали на так называемую линию Сталина, на старые советские границы, прорвали эту линию 10 июля 41 года и взяла Житомир.Клейст командовал германскими войсками под Киевом, когда красная армия понесла страшные потери и попала в котел. Был Гудериан с одной стороны, и его танковая группа… Ну потери были страшные наши, более 800 единиц боевой техники и около 650 000 пленных.
В январе 42 года группа Клейста была преобразована в 1-ю танковую армию. И Клейст был назначен главкомом группы армий «А», в которую кроме 1-й танковой армии входила 17-я армия. И Клейст пишет о событиях 42 году: «В 42 году я дальше всех других войск продвинулся вглубь России. Фактически я был на Кавказе, находился ближе к Китаю, чем к Берлину.
В.Рыжков
―
Я прикидываю карту…
Б.Хавкин
―
Это – родственник великого немецкого литератора.
В.Рыжков
―
Сильное преувеличение… То есть, в 42 году он участвовал в прорыве на юге нашем?
Б.Хавкин
―
Да. Значит, в январе 43 года советские войска прорвали оборону группы армий «А», но Клейсту удалось удержать Кубань. Вот он об этом пишет следующее: «В январе или феврале 43 года я получил приказ отступать. Русские в пять раз превосходили нас, бедных, но храбрых немцев, как в численности, так и в вооружении. Моим непосредственным командиром был сам Гитлер. К сожалению, советы Гитлера в то время были такими же идиотскими».
В.Рыжков
―
Разумеется, это все он задним числом говорит.
Б.Хавкин
―
Да, это Нюрнберг, 46 год. 1 февраля 43-го Клейст был произведен в фельдмаршалы и удостоен высокой награды, дубовых листьев рыцарских.
В.Рыжков
―
Это за что?
Б.Хавкин
―
За оборону Кубани. После чего, как известно, Гитлер отдает приказ отвести войска с кубанского плацдарма, и Клейст этот приказ блестяще выполняет. В Крым было отведено 260 000 немецких солдат, 70 000 лошадей, вся техника, артиллерия, все запасы продовольствия. И выведенные с Тамани войска были направлены на оборону НРЗБ. Это тоже заслуга Клейста.И что важно сказать, это уже немножко касается политической стороны, на территории, подконтрольной его войскам, Клейст стремился привлечь к военной стороне Германии коллаборантов из местного населения. Тем самым нарушая политическую директиву Гитлера…
В.Рыжков
―
Можем ли мы утверждать, что режим оккупации там, где стояли его войска, был не таким зверским как, может быть, у соседей?
Б.Хавкин
―
Относительно чего?
В.Рыжков
―
Относительно абсолютных зверств.
Б.Хавкин
―
Речь шла вот о чем. Клейст добился того, что кавказские народы признавались арийцами, согласно нацистской расовой теории неарийские народы подлежали дискриминации или уничтожению, а арийцы могли помогать другим арийцам. И вот был принят такой документ в августе 42 года, положение о местных вспомогательных формированиях на Востоке, по инициативе Клейста. Значит, по этому положению местное население – казаки и горцы – рассматривались в качестве «равноправных» союзников, которые сражаются плечом к плечу с германскими солдатами против большевизма в составе особых боевых частей.
В.Рыжков
―
Но это было недолго…
Б.Хавкин
―
Тем не менее, численность этих национальных формирований, включая казаков…
В.Рыжков
―
Это было только на юге, 42-43 год… Лето-осень – Курская дуга, и дальше они покатились на Запад…
Б.Хавкин
―
Численность была порядка 800 тысяч человек. Но сами понимаете, что это были за войска. Боевыми частями были казаки. Но что важно отметить, если верить Клейсту, он запретил частям СС проводить карательные операции в зоне ответственности его армии. И даже имел серьезные разногласия с рейхскомиссаром Украины Кохом и генеральным уполномоченным по использованию рабочей силы НРЗБ.
В.Рыжков
―
Это может быть попытка самооправдания.
Б.Хавкин
―
Конечно, так называемое «гуманное» обращение не распространялось на евреев, нацисты, и те, которые подчинялись Клейсту, пытались вести политику окончательного решения еврейского вопроса. Даже тут у Клейста было свое мнение. Например, приказом от 6 декабря 42-го в открытом Гетто Нальчика Клейст отменил обязательное ношение желтой звезды, звезды Давида. И по его инициативе был создан Совет горских евреев. И Клейст обратился в Берлин с вопросом, как быть с горскими евреями. Ему ответили – уничтожать. Что делает Клейст. Он просит вторую экспертизу в расовом управлении, а в центральном аппарате в Берлине более 100 подразделений занимались еврейским вопросом. И пока шла бюрократическая… Он затягивал. 4 января 43 года советские войска выбили оккупантов из Нальчика.Я далек от того, чтобы утверждать, что Клейст спасал горских евреев, но, тем не менее, какой-то шанс выжить эта бюрократическая процедура давала.
В.Рыжков
―
Мы сейчас прервемся на пару минут на выпуск новостей. И сразу после этого продолжим наш разговор.НОВОСТИ
В.Рыжков
―
Еще раз добрый вечер, в эфире программа «Цена Победы», я напоминаю, что в гостях у нас сегодня Борис Хавкин, историк, профессор РГГУ, историко-архивного института в Москве. Мы рассказываем о двух немецких фельдмаршалах в советском плену. И наш первый «герой» - фельдмаршал фон Клейст. И мы дошли до момента, когда он оставил Кубань, отошел в Крым. Давайте коротко расскажем про кампанию 44-го, и уже про 45 год.
Б.Хавкин
―
30 марта 44 года, после оставления его войсками Крыма Клейст был вызван в ставку Гитлера. Казалось бы, для того, чтобы разнос ему устроили. Однако нет, он был награжден. И отправлен в отставку. А в апреле 44 года группа армий «А» была переименована в группу армий Южной Украины, и ее командиром был назначен Фердинанд Шернер, о котором мы дальше будем говорить.И что делает Клейст в отставке. Он пытается писать, налаживает какие-то контакты с другими оппозиционными генералами, но прямого доказательства его участия в заговоре против Гитлера не было. Поэтому гестапо сначала арестовало Клейста, а потом его отпустили на свободу.
В апреле 45 года Клейст был арестован американскими войсками, вывезен в Лондон…
В.Рыжков
―
Он на тот момент не был в действующей армии?
Б.Хавкин
―
В общем уже нет. Он уже был фельдмаршалом без должности. Генералом без армии. И англичане привлекли Клейста к Нюрнбергскому процессу в качестве свидетеля. И после Нюрнберга англичане Клейста отблагодарили, отдали его Югославии, как мы уже знаем, там его осудили как военного преступника, к 15 годам лишения свободы с использованием на принудительных работах.А в марте 49 гожа Югославы передали Клейста советским властям. Клейст сразу начал возмущаться, что как это так…
В.Рыжков
―
Это было требование Москвы?
Б.Хавкин
―
Да, это было требование Советского Союза, потому что главные свои преступления он совершил на территории Советского Союза. И Клейст был арестован…
В.Рыжков
―
Его возмутило, что «меня же уже югославы осудили, чего по второму разу?».
Б.Хавкин
―
Был не осужден до 51 года, когда сотрудники следственного отдела Второго главного управления МГБ предъявили Клейсту протокол обвинения, который Клейст отказался подписывать, сообщив, что «я не виновен и требую, чтобы были приложены к делу материалы Нюрнбергского процесса, которые могут служить доказательством моей невиновности». То есть, обвиняемый не признал себя виновным, дело прошло на преследование, и вновь обвинение было предъявлено Клейсту в январе 52 году. И Клейст обвинялся по указу 19 апреля 43 года, и по закону №10 контрольного совета Германии. Короче говоря, за военные преступления.
В.Рыжков
―
Это все в Москве происходило?
Б.Хавкин
―
Да. В ходе следствия были получены неопровержимые доказательства, что Клейст не только выполнял, но и издавал преступные приказы. В частности, на судебном заседании 21 февраля 52 года Клейст вновь пытался оправдать себя, но его заявление не было принято во внимание судом. И на вопрос председателя суда, признает ли Клейст себя виновным, он ответил: «Не считаю себя виновным». Тем не менее, он был обвинен в названных преступлениях и осужден 21 февраля 52 года к 25 годам лишения свободы в исправительно-трудовых лагерях сроком на 25 лет.
В.Рыжков
―
Ему 64 года было уже… И его осудили на 25 лет.
Б.Хавкин
―
И в приговоре встречалось, что только в Краснодарском крае немецко-фашистские захватчики, в том числе – под командованием Клейста, истребили более 61 000 мирных советских граждан, уничтожили более 63 000 промышленно-хозяйственных строений, разграбили и отобрали у колхозов и отдельных граждан более 500 000 голов скота, сожгли десятки станиц, разрушили много школ, больниц и детских учреждений. Срок отбытия наказания Клейсту исчислялся с 6 марта 49 года, с того дня, как он был передан советским войскам.Перед смертью, за два года до смерти военная коллегия Верховного суда признала, что Клейст является особо опасным преступником, требовала строгой изоляции. И приговор был изменен. Вместо ИТЛ он получил тюремный срок, и был отправлен во Владимирский централ, где и скончался в 54 году.
В.Рыжков
―
В самой Германии это внимание привлекло?
Б.Хавкин
―
Было сообщение в немецкой печати, что осудили.
В.Рыжков
―
В Югославы выдали сами?
Б.Хавкин
―
По просьбе Сталина. Потому что он… И его армия совершил страшные преступления на территории СССР, тем не менее, я хочу сказать в заключение, что он нацистом не был. Он был служакой преступного режима, поэтому не мог не замарать себя военными преступлениями.
В.Рыжков
―
Давайте про второго. Кто таков этот Фердинанд Шернер?
Б.Хавкин
―
Он простолюдин. В отличие от Паулюса, он предстал как обвиняемый перед советским судом. И на суде признал свою вину частично. Он ссылался на то, что он выполнял приказы вышестоящего командования. Однако по советским законам эти преступные действия подпадали под закон №10 союзного контрольного совета по Германии. Этот закон «О наказании лиц, виновных в военных преступлениях, преступлениях против мира и человечности». И в этом документе было сказано, что тот факт, что какое-либо лицо действовало во исполнение приказа своего правительства или вышестоящего начальника, не освобождает его от ответственности. Но может служить смягчающим обстоятельством.
В.Рыжков
―
Это базовый принцип Нюрнбергского трибунала. Что он делал на советском фронте?
Б.Хавкин
―
По словам германского историка, Шернер был самым жестоким из гитлеровских маршалов. Опускаю его воинскую карьеру до того, как он попал на советский фронт. На советском фронте он командовал дивизией с октября 41 года, и его дивизия вела боевые действия в районе Мурманска. С 23 октября 43 – командир танкового корпуса на Украине. Вскоре под его командованием были объединены три танковых корпуса, и была создана группа Шернера, НРЗБ на Украине.
В.Рыжков
―
То есть, его бросали с Севера на Юг.
Б.Хавкин
―
Его бросали в прорыв на разные участки фронта. И в феврале 44 Шернер был назначен начальником штаба национал-социалистического руководства германских сухопутных сил.
В.Рыжков
―
Это что такое?
Б.Хавкин
―
Это орган, который должен был руководить политработой в нацистском духе в рядах вооруженных сил. В вермахте тоже действовали офицеры по национал-социалисткому руководству, типа комиссары, но немножко иные функции они выполняли. Комиссары иногда вели в бой, а офицеры по национал-социалистскому руководству обычно сидели в штабных вагонах или бронепоездах, где была библиотека с национал-социалистской литературой, кинозал, и читали пропагандистские лекции и призывали…
В.Рыжков
―
А как Шернер оказался среди пропагандистов? Он был талантливый ритор?
Б.Хавкин
―
Образование у него было чисто военное, но позволю себе одну цитату из Шернера на этом посту. «Полное сознание быть воином, воспитанным в духе национал-социализма, нести последнюю ответственность перед родиной, подвергающейся страшному испытанию даже в безвыходном положении, должно поднимать солдат на отчаянное сопротивление. Разделение задач на военные и политические противоречит основе национал-социалистского воспитания. Вера офицеров в нашу победу и верность фюреру должна быть безусловной».
В.Рыжков
―
Прям такой звон металла.
Б.Хавкин
―
Это такой военный Геббельс.
В.Рыжков
―
Он, получается, хотя военные не могли быть членами партии, но он был убежденный нацист?
Б.Хавкин
―
Он был убежденным нацистом еще со времен Мюнхенского путча. По долгу службы он должен был подавлять этот путч, он что-то не очень проявил себя в этом подавлении, хотя и не отказывался от выполнения приказ, но он помог многим нацистам укрыться от преследования. Перед партией и Гитлером у него были заслуги, поэтому Гитлер считал его своим, можно сказать.Что было дальше? В 44, в апреле, Шернер производится в генерал-полковники, назначается командующим в группе южной «Украина». Группа под натиском советских войск пятится к Днестру, затем отступает к Карпатам и советской границе. И тут Шернер отдает приказ: расстреливать своих солдат, если они своевольно оставляют позиции.
В.Рыжков
―
В своем роде «Ни шагу назад»?
Б.Хавкин
―
Да. Но никаких штрафных батальонов в тылу у Шернера не было. Одни солдаты такие же, которые шли в бой, должны были расстреливать своих товарищей. Это была инициатива Шернера. Но это не спасло его от потери Крыма. Именно войска Шернера были выбиты Красной Армией из Карпат.Дальше он был переброшен на Север, и пытается спасти группу армий «Север» от разгрома, но безуспешно. Несмотря на то, что Красная Армия изолирует противника в Курляндском котле и Шернер ничего не может противопоставить советскому командованию, он по существу бросает остатки своих войск, возвращается в Берлин и тоже вместо понижения в должности получает высшую награду Рейха – рыцарский крест с дубовыми ветвями…
В.Рыжков
―
Он, в отличие от фон Клейста, уволен не был?
Б.Хавкин
―
Не был.
В.Рыжков
―
Настолько его Гитлер любил, что даже после военных поражений…
Б.Хавкин
―
Гитлер считал, что Шернер делает все возможное, чтобы спасти Рейх…
В.Рыжков
―
Тут явно двойные стандарты, можно сказать.
Б.Хавкин
―
Да, любимчик. 29 апреля 45 накануне самоубийства Гитлер продиктовал свое политическое завещание, в котором назначил Шернера главнокомандующим сухопутных сил. Таким образом, после смерти нацистского диктатора 30 апреля до капитуляции Германии 9 мая Шернер формально считался главкомом, но фактически он…
В.Рыжков
―
А где он физически находился?
Б.Хавкин
―
Он даже не мог прибыть в Берлин. Накануне капитуляции Шернер находился в районе Праги и пытался организовать, правда, безуспешно, сопротивление Красной Армии.
В.Рыжков
―
Там же была огромная группировка немецкая…
Б.Хавкин
―
Более миллиона. Ее возглавлял маршал Шернер, так называемая Альпийская крепость, включающая территорию Чехии и Австрии. Но уже после окончания войны, когда эта Альпийская крепость не была даже полностью разоружена, Шернер сдался в плен американцам. На самолете перелетел из Альпийской крепости ближе к Вене, где были войска союзников. И сдался в плен американцам 17 мая, а 26 мая на демаркационной линии в районе НРЗБ американцы передали Шернера советскому командованию.
В.Рыжков
―
А вот это поясните, это разовый был случай передачи или это была принципиальная политическая договоренность?
Б.Хавкин
―
Это было соглашение командования.
В.Рыжков
―
На него был запрос? Он этого не ожидал? Когда он перелетал к американцам…
Б.Хавкин
―
На него был запрос. Есть фотография, Шернер в коротеньких штанишках, с улыбкой до ушей на американском джипе, прямо так он рад, что война для него закончилась. А вот получилось, что он попал к русским.
В.Рыжков
―
То есть, он перед тем, как перелететь, не отдал приказ сложить оружие? Просто смылся?
Б.Хавкин
―
Сделал то, за что он расстреливал своих солдат. Дезертировал, сбежал. Бросил свою армию, которая капитулировала по частям. Но приказа капитуляции…
В.Рыжков
―
Как дальше сложилась его судьба?
Б.Хавкин
―
Дальше он был в Москве, им занималось министерство госбезопасности, МГБ. И 11 февраля 52 года военный трибунал войск, уже тогда МВД Московского военного округа приговорил Шернера к 25 годам заключения в исправительно-трудовых лагерях.
В.Рыжков
―
Очень схожий приговор с фон Клейстом.
Б.Хавкин
―
Да. Им почти всем…
В.Рыжков
―
Они как бы стандартные, воинские преступления, 10 пункт союзнического устава, 25 лет лагерей. Это у них была калькированная история.
Б.Хавкин
―
Была общая практика. Почти все немецкие высокопоставленные пленные получили за воинские преступления 25 лет. Но у Шернера был уникальный случай тем, что на следующий день после вынесения приговора, Шернер написал письмо товарищу Сталину с просьбой о помиловании. И вот 12 апреля 52 года был подписан указ Президиума Верховного совета СССР. Цитирую: «Удовлетворить ходатайство Шернера Фердинанда Ганса о помиловании и сократить ему срок наказания, определенного приговором военной коллегии верховного суда СССР от 11 февраля 52 года. С 25 лет до 12 лет и 6 месяцев».
В.Рыжков
―
А с какого времени отсчитывался срок?
Б.Хавкин
―
«Считать срок отбытия наказания в плену с 26 мая 45 года».
В.Рыжков
―
То есть, с момента передачи союзникам. Борис, я думаю, здесь наши слушатели задают простой вопрос. Если фон Клейст был сравнительно не такой зверюгой и не нацист, в Шернер был и зверюгой, и нацистом, любимчиком Гитлера, почему вдруг такое доброе расположение к нему? Скостили в два раза срок.
Б.Хавкин
―
Психологически могу объяснить, юридически – нет, конечно.
В.Рыжков
―
А психологически как?
Б.Хавкин
―
Это объясняется тем, что он покаялся, просил о помиловании. Другие генералы, как правило, о помиловании не просили.
В.Рыжков
―
Понятно, то есть, раз попросил, то…
Б.Хавкин
―
Но это уникальный случай. И еще один момент, я не исключаю здесь пакта с ГДР.
В.Рыжков
―
А что с ГДР?
Б.Хавкин
―
Дело в том, что, когда Шернера после отбытия этих 12 лет, тогда… Не амнистировали, а просто по отбытии наказания…
В.Рыжков
―
Это получается 57 год?
Б.Хавкин
―
Да, репатриировали в Германию. ГДР очень даже хотела его получить. Из Советского Союза его действительно на самолете, обычно поездом отправляли, отправили в Восточную…
В.Рыжков
―
А на что он сдался?
Б.Хавкин
―
Где его очень тепло встретил. Обещали ему хорошую преподавательскую должность в военной академии. Или инженерную должность, как он захочет. Его сыну – место в университете, его дочери – хорошо оплачиваемую работу. Ему самому – виллу и автомобиль, все, что положено почетному, так сказать, жителю ГДР. При одном условии. Что он останется в ГДР, заявил о том, что он согласен с политикой социалистической Германской Демократической Республики, ее политическим курсом, и включится в работу по созданию национальной народной армии ГДР, военный опыт у него, все-таки, был большой.Надо сказать, что в Восточной Германии у нас почему-то не любят об этом говорить, или не хотят говорить, очень ценили бывших нацистских высокопоставленных генералов…
В.Рыжков
―
Судя по тому, что вы рассказываете, действительно, очень ценили. И Паулюс там жил и выступал…
Б.Хавкин
―
И самое главное, Шернеру дали почитать западногерманские газеты, в которых сообщалось, что Шернер отпущен русскими из плена и оказался в Восточном Берлине. А что, мол, если он попадет на Запад, то неминуемо попадет на скамью подсудимых как мясник, военный преступник, генерал «ни шагу назад» и так далее.
В.Рыжков
―
И что он решил?
Б.Хавкин
―
Странным образом Шернер поблагодарил своих друзей в Восточной Германии и отправился на Запад. Я полагаю, потому что его семья, сын и дочь, были там и не собирались жить в Восточной Германии.
В.Рыжков
―
Скорее всего, семейные мотивы.
Б.Хавкин
―
Да, даже в райских условиях, которые ему предлагали в ГДР.
В.Рыжков
―
Советская власть уже свою руку за ним не тянула. Отпустили, он уехал в Германию и махнули на него рукой.
Б.Хавкин
―
Да. И вот он прибыл в НРЗБ республику, в которой началась кампания протестов против вообще самого пребывания бывшего гитлеровского кровавого маршала на территорию ФРГ.
В.Рыжков
―
А репутация у него была однозначная?
Б.Хавкин
―
Я вам прочитаю, что даже Франц Йозеф Штраус, которого у нас считали реваншистом, который был в это время, в 66-62 министром обороны ФРГ, характеризовал Шернера как «чудовище в мундире». А пресса называла его массовым убийцей, кровавой собакой, генералом «ни шагу назад», полевым жандармом. То есть…
В.Рыжков
―
Каким он и был.
Б.Хавкин
―
Каким он и был. И вот пресса, точнее, берлинская газета «Телеграф», западноберлинская, опубликовала 2 февраля 55 года статью с призывом собирать обличительный материал против Шернера. Что и было сделано. И Шернер предстал перед западногерманской юстицией по обвинению в убийстве конкретно четырех немецких военнослужащих. И земельный суд в Баварии приговорил Шернера к 4,5годам тюремного заключения. Но уже в 60 Шернер был досрочно освобожден по состоянию здоровья, а с 63 года персональным решением президента Любке Шернер получил, пусть и частично, воинскую пенсию за маршальское звание.И вот последний фельдмаршал в германской истории, нацистский фельдмаршал, пережил всех военачальников Третьего рейха и умер в Мюнхене в своем доме 6 июля 73 года.
В.Рыжков
―
А эти процессы, мы уже рассказывали о том, какой важной фигурой был Паулюс, но эти фон Кляйст и Шернер, их брали в апреле 45, война уже заканчивалась. Тем не менее, Советский Союз освещал эти процессы? Под каким углом это подавалось?
Б.Хавкин
―
Сообщения о судах и приговорах над нацистскими преступниками…
В.Рыжков
―
А процессы были открытые?
Б.Хавкин
―
Формально – да, реально – сами понимаете. Вот. И самое главное, советская пропаганда использовала эти обвинения против нацизма для судов над местными коллаборантами, которые были соучастниками немецких нацистских преступников.
В.Рыжков
―
Мне кажется, что мы с вами сделали довольно цельный рассказ о двух довольно крупных фигурах, они были крупные фигуры, и фон Клейст, и фельдмаршал Шернер, они командовали крупнейшими соединениями. Мы видели, что они участвовали в крупнейших операциях как наступательных, так и оборонительных. Оба были кадровыми военными, но особо рьяным нацистом был Фердинанд Шернер, которого справедливо называли и мясником, и другими справедливыми словами. И об их судьбе, и о том, что они наказание получили как военные преступники.Спасибо вам огромное за этот интересный рассказ. Я, предваряя, скажу нашей аудитории, что у нас с Борисом есть еще несколько задумок, и мы с вами обязательно продолжим разговор в эфире. Спасибо, мы с вами услышимся ровно через неделю.
Б.Хавкин
―
Спасибо, всего доброго.