Вечерний канал - 2012-10-29

И.ВОРОБЬЕВА: Начинаем «Вечерний Разворот», Татьяна Фельгенгауэр и Ирина Воробьева. Сейчас у нас будет несколько зажигательных тем, которые мы сможем с вами обсудить. Обсуждать будем не кого-нибудь, а очень даже Путина.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сегодняшние эфиры по нарастающей - Алексей Навальный. Валентина Матвиенко, а потом Владимир Путин.

И.ВОРОБЬЕВА: Разберемся. Будет у нас бизнес, политика и так называемая «социалка» - затронем все. Для начала обсудим призывы Путина.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Президент призвал российский бизнес вкладываться в отечественные научные разработки, а «не шакалить на стороне».

И.ВОРОБЬЕВА: « И переплачивают, и результатов не получают, и никакого страхования рисков для них нет», - перечислил проблемы глава государства. «Нужно вместе выработать такую систему, чтобы не только государственные компании, но и частные приходили в наши учреждения и приносили бы туда деньги, чтобы не шакалили на стороне». Спросим сейчас представителей науки и бизнеса – вкладываются ли они в науку, шакалят ли на стороне.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Достойна ли наша наука, чтобы в нее вкладываться. И саму науку спросим через несколько минут. Потом поговорим с Елизаветой Глинкой, главой фонда «Справедливая помощь», доктор Лиза расскажет нам о подготовке к зиме, о проблемах, которые ждут город в ближайшее время и о том, какую помощью можно оказать. А ближе к концу программы надеюсь, что мы сможем связаться с Владимиром Рыжковым и поговорить о его политических планах, которые, похоже, внезапно претерпели некоторые изменения. Хотелось бы, чтобы нам он пояснил. А заодно узнаем, поддерживаете ли выбор Рыжкова, или нет. Пока же я буду цитировать президента.

Президент РФ Путин призвал российские частные компании вкладываться в отечественные разработки. Я заметила, что Путина беспокоит тема «шакалинья» - то по посольствам шакалят, то теперь частный бизнес шакалит и не занимается отечественной наукой.

И.ВОРОБЬЕВА: Путин об этом забоится и довольно часто об этом говорит. Но спрашиваем радиослушателей, бизнесменов, ученых, - всех людей, которые имеют отношение к этой теме. Вы считаете, что Путин права, или, может быть, вы вкладываете в иностранные научные разработки, или не вкладываете, или собираетесь вкладывать в российские научные центры, раз уж Путин об этом сказал - может быть, это имеет смысл. Поговорим об этом.

СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Олег. Я не ученый, производственник, работаю на крупном предприятии в достаточно высокой должности, инженером.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: вы можете наблюдать, как происходит слияние бизнеса и науки.

СЛУШАТЕЛЬ: Более того, могу сказать следующее – предприятие вкладывает огромные средства в науку, в собственный центр, и собственные разработки. Но дело в том, что в государстве это никому не нужно. Учитывая то, что основной потребитель, так или иначе, косвенно или прямо, это государство, у государства нет никакой реакции на новые разработки, новые технологии – нет интереса, нет понимания.

И.ВОРОБЬЕВА: Так надо менять ситуацию, каким образом?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно, нужно менять, нужно стимулировать, в первую очередь, со стороны государства. Еще раз хочу сказать - государство потребитель продукта, нужно государству стимулировать новые разработки, новые технологии, новую продукцию.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Получается, что Путин, говоря о том, что частный бизнес должен вкладываться в научные разработки, как бы перекладывает с больной головы на здоровую?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Стимулировать должен заказчик, а заказчик у нас государство, - в той или иной мере, это крупнейший поставщик, крупнейший потребитель сегодня, который имеет деньги, четкий и ясный бюджет, соответственно, с их стороны, со стороны потребителя, государства, должен быть четкий знак, ясный и понятный мессидж: мы хотим новые технологии, новую продукцию, новые разработки, будьте любезны, за это получите дополнительный бонус, дополнительные деньги, прибыль, - тогда система заработает. В противном случае, просто так рассчитывать на патриотизм вряд ли получится.

И.ВОРОБЬЕВА: Спасибо большое. Интересно было послушать.

СЛУШАТЕЛЬ: Алексей, Москва. Я, скорее производственник, а не ученый. Скажу следующее – недавно вернулся из командировки в Китай, своими глазами наблюдал, как государство всеми возможными силами поддерживает свою науку. Сейчас в Китае по некоторым видам продукции можно приехать и купить задешево голландские технологии, немецкие, которые ранее были куплены Китаем – я, например, занимался измерительным оборудованием, - китайцы делают более дешевые аналоги, где-то копируя, где-то привнося собственные разработки, но делают это исключительно за государственный счет: государство вливает деньги в научные институты, после этого институты начинают зарабатывать денежку сами.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это правильный подход?

СЛУШАТЕЛЬ: думаю, что в настоящий момент для такой отсталой технологически страны, как Россия и Китай – абсолютно нормально.

И.ВОРОБЬЕВА: Контраст серьезный. Наши слушатели пишут, Сергей: «Квасной патриотизм в науке выглядит странно». Евгений из Пензы: «Я мелкий предприниматель, но не шакалю нигде вообще». Владимир: «Спасибо, если бизнес вообще хоть как-то в стране остается - в наши мрачные репрессивные времена это удивительно. Путин лучше бы распугивал бизнесменов – пользы для страны было бы больше». Антон из Москвы пишет: «Такое ощущение, что у Путина шакалят все и на всех уровнях».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Игорь обращает внимание на то, что бизнес не шакалит, а ищет выгоду. И если не находит здесь, то это заслуга таких словоблудов, как Путин.

И.ВОРОБЬЕВА: Олег: «Пока не будет неприкосновенности частной собственности, в том числе, и интеллектуальной, в Россию вкладываться нельзя».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Послушаем еще звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Борис, я изобретатель. Тему, которую поднял президент, она не просто интересна, она, мне кажется, для нашей страны животрепещущая, это как лезвие бритвы – или ты пройдешь по нему, или ты соскользнешь.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как вы считаете, в предложении, которое озвучил Путин – что частный бизнес должен поддерживать отечественную науку, насколько эффективно?

СЛУШАТЕЛЬ: Каждый год «Роспатент», во всяком случае, до последнего времени, начиная с 80-х гг. от 20 до 28 тысяч патентов в год. То есть. Роспатент» представляет собой сейчас хранилище с сотнями тысяч нереализованных патентов. Причем, эту тему - о внедрении, а мне представляется, что государство, которое не хочет взять лежащие под ногами деньги, - потому что каждое внедренное изобретение – это предприятие, это инфраструктура, это производство, торговля, реализация, обслуживание техники.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, все-таки это должно быть делом государства?

СЛУШАТЕЛЬ: без сомнения. Но самое страшное в этой ситуации, как мне представляется, и мне даже кажется, что государство не хочет даже в эту сторону посмотреть – это то, что оно до сих пор не создало условий, при которых это должно происходить автоматически. То есть, есть, предположим, структура, которая занимается внедрением изобретений. Ей дают сотни миллионов, или десятки. Самый развитый регион – Москва. Представьте себе – за год эта организация, получившая от государства на внедрение изобретений, внедрила два изобретения, - вы представляете?

И.ВОРОБЬЕВА: А что так много?

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Могли бы вообще ничего не внедрять.

СЛУШАТЕЛЬ: А это так они работали. То есть, государство обязано на сегодняшний день сделать главное: создать правила, по которым, как в Китае - есть изобретение – оно обязательно должно быть рассмотрено комиссией, должно быть принято решение, можно его внедрять, реально оно, или нереальное, конкурентное, или неконкурентное. Никакой работы нет. Пока результат - сотни тысяч нереализованных проектов.

И.ВОРОБЬЕВА: На самом деле тут много сообщений. Александр из Екатеринбурга: «Мы думали интеграция, кооперация, а оказалось – шакалим».

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Вы слово пропустили – должны вкладываться?» - нет, в том-то и дело - не должны. Это был призыв. Пока еще Путин никого не обязал этим заниматься, а лишь призвал задуматься на эту тему.

И.ВОРОБЬЕВА: Хотя в случае с Путиным это похожие вещи.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: типа «сделайте по –хорошему, пока я не сказал, что все должны».

И.ВОРОБЬЕВА: Пока я не вызвал доктора. Дмитрий: «Нашему государству не мешало бы обеспечить условия для наших ученых – зарплаты, научно-производственные базы». Мне так хочется, чтобы наши ученые когда-нибудь имели все возможности однажды сказать, что они изучили любовные притязания лягушек в подмосковных прудах.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По типу британских ученых.

И.ВОРОБЬЕВА: Да. Хочу науку для всех, чтобы мы видели. Конечно, изобретения бывают разные, но все-таки это движет науку.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Из интернета сообщение: «Частный бизнес должен, конечно, вкладываться, но для этого бизнесу нужны «печеньки»: налоговые послабления, развитие системы патентования, защита авторских прав, суды» - очень правильный подход. Не может бизнес просто так в омут с головой, он должен понимать как раз то, о чем говорит Путин – о рисках, прибыли, - все должно быть эффективно и не бросать деньги на ветер просто потому, что это наша наука.

И.ВОРОБЬЕВА: Сергей говорит, что нужно не бизнес опускать до нашей науки, а науку поднимать до уровня мирового рынка. На этом сообщении тему закругляем. Конечно, можно вкладывать деньги в науку, но когда в стране при наступлении холодов начинают замерзать люди, это тоже показатель государства, тревожный и понятный.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Поговорим с Елизаветой Глинкой, доктором Лизой. Каждую осень мы сталкиваемся с одной и той же историей, когда доктор Лиза просит всех, кто может помочь, потому что нужны теплые вещи – люди на улицах замерзают. К ней приходят в подвал бездомные и просят дать хоть что-нибудь теплое.

И.ВОРОБЬЕВА: Сегодня она написала об этом в «Твиттере» и сказала, что все теплые вещи закончились. На самом деле мы не так давно познакомились с Глинкой и начали понимать, как она работает – это все действительно несложно, - найти у себя дома куртки, теплые вещи, которые вам уже не нужны.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Или, может быть, они не очень кондиционные.

И.ВОРОБЬЕВА: И вы все равно собирались их отдавать или выбрасывать - привезти их доктору Лизе в ее подвал на Пятницкой несложно. А ваша куртка или ваши теплые носки, скорее всего, спасут кому-то жизнь, или спасут от обморожения – это простая, работающая схема, без всяких темных пятен. Пока у нас нет возможности связаться с Елизаветой Глинкой, но мы все сами сейчас расскажем. Расскажем, что необходимо привезти и как это сделать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: В основном нужна мужская одежда, потому что большая часть бездомных мужчины, нужны теплые куртки, штаны, обязательно обувь, носки теплые, перчатки, свитера, шапки, - это все раздается тем, кто приходит в подвал. Еще напомню, что каждую неделю доктор Лиза и ее помощники и сотрудники кормят бездомных на одном из московских вокзалов, туда тоже люди приходят за помощью и конечно, с наступлением холодов поток людей резко увеличивается – это и те, кто приходит за горячей едой, потому что это у них единственная возможность поесть что-то горячее и получить хоть какую-то теплую одежду, потому что холодает стремительно и людям надо как-то пережить зиму.

И.ВОРОБЬЕВА: на самом деле, что мы объясняем? Люди бывают на улице и чувствуют сами, как холодает.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Объясню, почему важно это повторить – потому что это уникальный фонд, который позволяет человеку сохранить его человеческое достоинство. Нет таких других фондов. Есть масса благотворительных организаций, они собирают деньги на операции детям, это здорово и правильно, это надежда, радость и потенциальное выздоровление, счастливые восстановленные семьи, когда ребенок не проводит больше времени в больнице, а может находиться с родителями, играть и радоваться жизни. А есть люди, которым не помочь. Единственное, что можно сделать – помочь им сохранить человеческое достоинство. И к доктору Лизе люди приходят не за надеждой, а за утешением и возможность выжить. Это уникальный фонд, и когда я слышу о том, что ей отказывают в помещении. Потому что ей нужно доказать, что она социально значима, мне хочется найти этих московских чиновников, посмотреть им в глаза, спросить – вы вообще люди, или кто?

И.ВОРОБЬЕВА: между тем, доктор Лиза пишет в «Твиттере»: «уже два человека погибли от переохлаждения за прошедшую неделю на улицах Москвы». Города Москвы, столицы нашей родины. Пятницкая улица, дом 17, дробь 4, строение 1, - это адрес, куда можно и нужно принести теплые вещи для тех людей, у которых нет возможности их купить и вообще нет этих теплых вещей. Поможем людям не замерзать. Если вы не можете сами – позвоните на радиостанцию, скажите мне, я попробую решить этот вопрос, Таня поможет – поможем доктору Лизе и всем тем, кто приходит к ней в подвал. Спасибо большое. Делаем перерыв на новости и возвращаемся в студию.

НОВОСТИ

И.ВОРОБЬЕВА: Продолжаем программу.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Борис из Техаса спрашивает, можно ли помочь не вещами, а материально, в частном порядке – да, Борис, на страничке фонда «Справедливая помощь» и в ЖЖ у доктора Лизы есть все реквизиты – вы можете перечислить свою помощь фонду, она пойдет на покупку вещей и продуктов для бездомных и малоимущих.

И.ВОРОБЬЕВА: А мы переходим к политической теме с именем Владимир Рыжков, которого мы, надеюсь, услышим по телефону, потому что говорить о том, что произошло без него, неправильно.

Что произошло? – то, что он вошел в состав Гражданского комитета партии Прохорова. Сам он не видит никаких противоречий, но я так поняла, что его соратники слегка не поняли.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне кажется, вообще все немножко не поняли.

И.ВОРОБЬЕВА: Поэтому мы хотим, чтобы Владимир Рыжков нам все объяснил. Владимир, возьмите трубку, мы хотим, чтобы ваша позиция прозвучала в первую очередь. Добрый вечер.

В.РЫЖКОВ: Привет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Владимир Александрович, хотелось бы прояснить, что там случилось с вашей переменой политических планов, внезапной.

В.РЫЖКОВ: Я третий день с интересом слежу за переменой своих политических планов и нахожусь в полном изумлении от этого.

И.ВОРОБЬЕВА: Вы хотите сказать, что к партии Прохорова вы не имеете никакого отношения?

В.РЫЖКОВ: Абсолютно.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Внезапно.

В.РЫЖКОВ: Если брать за сто процентов, то мое отношение к партии Прохорова измеряется нулем процентов.

И.ВОРОБЬЕВА: А можно узнать, откуда в новостях все чудесные вещи о том, что вы вошли в состав Гражданского комитета партии Прохорова?

В.РЫЖКОВ: Я хотел бы узнать, откуда это у вас в новостях - я не знаю источника новостей.

И.ВОРОБЬЕВА: Это агентство «Интерфакс», со ссылкой чуть ли не на вас передает эти вещи. Читаю сообщение «Интерфакса»: «Политик Владимир Рыжков не видит противоречий в том, что, будучи сопредседателем РПР-ПАРНАС он вступил в Гражданский комитет, который создала партия «Гражданская платформа».

В.РЫЖКОВ: Давайте я объясню, потому что действительно огромная путаница. Во-первых, ни в какую партию Прохорова я не вступил, не собираюсь и не буду. Во-вторых, у меня своя «Республиканская партия России», ПАРНАС, и для меня нет ничего важнее, чем развивать свою партию. В-третьих, 10 дней назад мне позвонил Прохоров и скал о том, что у него есть идея рядом с его партией создать непартийный гражданский совет, который будет заниматься обсуждением проблем страны и координацией между различными демократическими и гражданскими силами. И он спросил, готов ли я взаимодействовать с ними в рамках этого непартийного гражданского совета. На что я сказал, что, безусловно, если речь идет о непартийном Гражданском совете для консультаций и координации, то я готов в нем участвовать, потому что мы уже успешно координируемся и взаимодействуем с «Яблоком», с партией Прохорова, что и показали на региональных выборах, в частности, в Барнауле и Саратове. Все, речь шла только об этом, а ни о каком не присоединении, вступлении и поддержке.

И.ВОРОБЬЕВА: То есть, вы никакого отношения к партии Прохорова не имеете и не собираетесь иметь?

В.РЫЖКОВ: Никакого, абсолютно. И не собираюсь.

И.ВОРОБЬЕВА: А этот Гражданский комитет…

В.РЫЖКОВ: Я даже не знаю точно его названия, потому что мы говорили только по телефону, после чего я улетел и прилетел только два дня назад, честно говоря, я даже не знаю толком, как он называется и каков его состав.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А мы вам расскажем, на что вы подписались.

В.РЫЖКОВ: Объявлена была задача консультации, координации и взаимодействия. Я считаю, что когда на региональных и местных выборах идут одновременно РПР, «Яблоко», партия Милова, а есть еще партия Иноземцева, который возглавил «Гражданскую силу», Прохоров, - это бред. Я считаю, что если демократические силы, если они по-настоящему демократические, у них сходные ценности и программы, должны взаимодействовать, координироваться и сотрудничать на выборах. Поэтому я всегда поддерживал такую координацию и буду поддерживать.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тогда последний вопрос – Михаил Прохоров уже не первый раз приходит в политику.

И.ВОРОБЬЕВА: Заходит.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Как-то он то зашел, то ушел, то вернулся. Насколько жизнеспособно то, на что вы подписались?

В.РЫЖКОВ: Я не знаю, жизнь покажет.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, при очередном заходе Прохорова в политику, никаких сомнений у вас не возникло?

В.РЫЖКОВ: Я вам отвечаю, что политика это реальная работа. Реальная работа складывается из конкретных шагов каждый день. Моя позиция была, есть и будет, что сколько есть партий, сил, движений, инициатив на демократическом фланге, Кремль заинтересован в том, чтобы максимально это раздробить, разрушить, превратить в клоунаду. Я считаю, что у нас должна быть своя, встречная стратегия. Встречная стратегия это консолидация, объединение и взаимодействие. И если я могу в этом направлении работать, я буду работать, - вот моя позиция. Вы мне задаете вопрос, будет ли жизнеспособна партия Прохорова? – не знаю. Потому что к партии Прохорова я не имею никакого отношения. Но я сделаю все, от меня зависящее, чтобы координировать и взаимодействовать. Мы сейчас шли в Саратове на выборы и представитель Прохорова, Аркадий Евстафьев, был вторым в списке. В Барнауле мы шли на выборы, и его доверенное лицо, Константин Емешин, шел по округу от РПР-ПАРНАС. Вот вам конкретный пример взаимодействия и координации.

И.ВОРОБЬЕВА: Ясно. Спасибо вам, что вы нам все объяснили.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А тут уже все в панике - Рыжков ушел к Прохорову, - никто ничего не понял.

И.ВОРОБЬЕВА: Просто ураган Сэнди.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но благодаря нашему эфиру все окончательно поняли, что происходит.

И.ВОРОБЬЕВА: Рыжков никуда не ушел - мы все поняли, ситуация разрешилась.