Премьера сериала "Хождение по мукам" - Константин Худяков - Телехранитель - 2017-12-03
03.12.2017
Е.Афанасьева
―
Добрый вечер! В эфире «Телехранитель», программа о сути телевидения, о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева, как всегда по воскресениям говорим мы с вами о персонах, программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра.Сегодня будем говорить о премьере сериала «Хождение по мукам», который идет на канале «НТВ». В гостях человек, который этот сериал сделал, режиссер сериала, Константин Худяков. Добрый вечер, Константин Павлович!
К.Худяков
―
Добрый вечер!
Е.Афанасьева
―
+7-985-970-45-45 – наш смс-номер.Думаю, уважаемые слушатели, вам есть, что сказать и хотелось бы присоединиться к обсуждению, пожалуйста, ваши вопросы режиссеру, ваши реплики, комментарии. Думаю, тоже будет Константин Павловичу интересно их послушать.
Первое, с чего я хочу начать разговор, две, явно вы смотрели и советский фильм, и советский сериал, Константин Павлович?
К.Худяков
―
Да, да, конечно.
Е.Афанасьева
―
Фильм вышел в вашей молодости еще, да?
К.Худяков
―
Да, да.
Е.Афанасьева
―
С Руфиной Нифонтовой, с Медведевым. А уже в зрелые ваши годы такие, в моем детстве был, причем он был, по-моему, чуть ли не такого же количества серий…
К.Худяков
―
Да, да.
Е.Афанасьева
―
Если не больше, да.
К.Худяков
―
Не, не больше.
Е.Афанасьева
―
По советским временам длинный. Ну, тогда серии были не 52 минуты, они могли быть…
К.Худяков
―
Они были короче, да, но количество было такое же.
Е.Афанасьева
―
Такое же.
К.Худяков
―
Да.
Е.Афанасьева
―
Я о чем хочу спросить. Вот смотрите, те обе экранизации советские, то есть тогда не было вопроса, где свой, где чужой. Красные – это наши, белые – это не наши. И в общем-то, с таких позиций было понятно зрителям, что проходит интеллигенция, дворянство, проходит свой путь, чтобы прийти к революции. Вы делаете работу, делаете в принципиально иное время, когда вот трудно до сих пор ответить, кто прав, кто виноват, где свои, где чужие. Как вы подходили сейчас к экранизации этого романа в такое время, где трудно сказать, на чьей стороне правда?
К.Худяков
―
Ну, вы знаете, я взялся за этот роман только для того, чтобы ответить на самый главный вопрос, который наверняка как бы там для меня доминанта. Это вопрос выбора. Еще недавно вот в эти сладкие советские времена, когда все было расписано у тебя от пионерского своего детства до могилы, когда выбор был столь минимален, что можно было об этом не заботиться. Вдруг наступило вот время, в котором мы сейчас живем, и возникла необходимость выбора. Это вообще самое главное, самое трудное, самое тяжелое, что уготовано человеку. Его правильный или неправильный выбор, это влияет на всю его жизнь. Так вот, по-моему, роман Толстого как раз посвящен тому, что рассказать о сложном времени, когда герой «Хождения по мукам» делает как раз этот выбор. А революция, она просто явилась катализатором этого процесса. Если в мирное время этот выбор возможен был, как бы сказать, достаточно в длинный период, то здесь надо было решать мгновенно, секунду успеть, потому что завтра, может быть, собеседника уже не будет, просто его убьют.
Е.Афанасьева
―
Выбор все равно подразумевает определение, правильный человек сделал выбор или неправильный, как вы оцениваете выбор героев?
К.Худяков
―
Ну, дело все в том, что герои, которые в этом романе, они совершают несколько бросаний из стороны в сторону, из белых в красных, из красных в белые и наоборот. Мне кажется, что рассудить их в тот момент было практически невозможно и только сейчас с позиции вот этого времени мы понимаем, что все-таки правильно было остаться, самое главное было остаться людьми, не потерять себя. И в конечном итоге правых в революции быть не может, мне кажется, это всегда кровавое месиво, это всегда несправедливость, это всегда убийство, самоубийство, и вот это брат на брата, сын на отца, отец на сына, это материализуется в это жуткое время, поэтому сказать вот Рощин прав, он стал красным, а Телегин не прав, он стал белым, и наоборот все, как бы сказать, нивелировано настолько, убито этой революцией, что вот этот самый выбор, он становится единственным правильным для людей, которые сохранили честь, достоинство и свою любовь.
Е.Афанасьева
―
Ну, мы сейчас примерно, наверное, можем понять, что людьми с таким прошлым произойдет дальше, в 30-ые годы, если они до них доживут?
К.Худяков
―
Ну, вот если вы досмотрите 4 серии, который будут в понедельник, во вторник, у меня есть как бы финал, который отвечает как раз на этот вопрос.
Е.Афанасьева
―
То есть ваш финал отличается от романа?
К.Худяков
―
Ну, понимаете киноискусство грубо и беллетристический роман…
Е.Афанасьева
―
То есть нас ждет удивление? Неожиданный финал?
К.Худяков
―
Ну, я не знаю, мне кажется, что он как бы не был сделан как какой-то как, понимаете, кунштюк такой, в конце давайте-ка удивим. Он, мне кажется, логично вытекает из всего повествования, но предпосылки к тому, что произойдет с этими людьми, там даны.
Е.Афанасьева
―
Роман, написанный, как тогда говорили, все-таки во время советского соцреализма и все прочее, но написанный советским графом, Толстым…
К.Худяков
―
Да, да, да. Красным графом.
Е.Афанасьева
―
Красным графом. Вот сейчас, когда вы его уже смотрели без необходимости ваших предшественников правильно идеологически экранизировать, увидели ли вы что-нибудь в этом романе то, что, в общем, странно, ну, как бывает, знаете, читаешь, вроде все соответствует идеологии, а потом когда идеология меняется, понимаешь, что много чего было спрятано. Было ли что-то у Толстого такое, что рассказывало больше, чем он мог говорить в советское время?
К.Худяков
―
Ну, вы знаете, что, мне кажется, что Толстой был человеком, ну, достаточно мудрым для того, чтобы пройти по этому очень сложному пути, который он провел в советское время, для того, чтобы как бы не оступиться, не обрезаться об острые края, которые со всех сторон торчали, и поэтому в этом романе есть огромное количество каких-то шифровок, которые не до конца им сделаны, так мне кажется.
Е.Афанасьева
―
Например?
К.Худяков
―
Ну, дело все в том, что у него нету такой четкой позиции по поводу того, чтобы похвалить кого-то из них за сделанный выбор или осудить противоположную. Вот в нем, в этом романе, мне кажется, этого нет. В общем, он, как бы сказать, такой имеет кантиленный способ рассказа, это беллетристика, это замечательная литература с точки зрения литературы. Он мог прервать сцену в любой момент и сделать такое апарте, рассказав о том, что думал этот герой в этот момент. Эти мысли, которые рассказывают герои как бы за кадром, они в кино войти не могут, они, к сожалению, не кинематографичны. Опять же повторяю, кино – искусство грубое и требует каких-то выразительных, визуальных средств рассказа. Так вот, мне кажется, что такое основное месседж Толстого был в том, что, ребята, вы разберитесь, я даю направление, даю как бы глубинную внутреннюю задачу, вы должны это не то, что разгадать, но определить. Вот мне кажется, что весь роман состоит из каких-то, ну, я не могу сказать, шифровок, но каких-то таких вещей, которые будят фантазию, позволяют распространяться вглубь и вширь.
Е.Афанасьева
―
Я напоминаю, что мы сегодня говорим о премьере сериала «Хождение по мукам», который продолжается на «НТВ», еще 4 серии нас ждет. Режиссер, Константин Худяков сегодня в студии.Вы можете писать смс. +7-985-970-45-45
Да, также идет трансляция в ютьюбе.
Вот в ютьюбе Сенин Юрий спрашивает: «Спросите, зачем снимал?»
Зачем снимали, Константин Павлович?
К.Худяков
―
Ну, как, я пытаюсь…
Е.Афанасьева
―
Об этом и говорить.
К.Худяков
―
Об этом говорить и достаточно пространно про это говорю. Мне кажется, что выбор, который делают эти герои, оставаясь людьми чести, порядочности и любимыми, и любящими людьми, это совсем непростая задача. Тем более, еще раз повторяю, в это революционное, страшное время это всё умножается на 12-ть, на 16-ть, 30-ть. Рассказать про этом время, как время, которое дает какой-то посыл всем поколениям, которые живут после. Вот как тяжело и тем не менее, возможно остаться людьми.
Е.Афанасьева
―
Вы на каком этапе присоединились к работе над проектом? С самого начала или уже был готов сценарий Елены Райской и достался он вам в готовом виде?
К.Худяков
―
Вы знаете, так как мы Леной Райской делали предыдущую картину…
Е.Афанасьева
―
«Однажды в Ростове»?
К.Худяков
―
«Однажды в Ростове». И как бы, не побоюсь этого слова, сильно подружились, то когда возникла идея написания, ей были предложены вот такие полномочия, как сделать экранизацию по этому роману, то я с радостью к этому присоединился. Лена – самодостаточный автор, ей не надо указание режиссера, который будет сидеть и как дятел долбить ее по макушке и говорить: «Ты знаешь, мне бы хотелось этого, того и сего, пятого, десятого». Мне кажется, что я чувствую этого автора, и мне кажется, что ей тоже со мной легко, поэтому это ее творчество абсолютно самодостаточное, это сценарий. А режиссер включается в тот момент, когда он пытается вот превратить этот текст в живых людей.
Е.Афанасьева
―
Из тех сообщений, которые приходят к нам на смс-номер, +7-985-970-45-45, есть те, которые естественно продолжают тему самую горячую среди зрителей, это кастинг, потому что когда экранизируют, любая экранизация романа популярного, романа читанного, у каждого свои представления о героях и всегда идет жаркое, жаркое обсуждение. Я по себе помню вот из своего детства, что когда вышел тот советский сериал, многосерийный фильм и мне нравились герои, то друзья моей мамы говорили: «Ну, что вы? Ну, никакого сравнения с Руфиной Нифонтовой». Думаю, сейчас происходит примерно тоже, кто-то говорит, что лучше была Алфёрова, кто-то Казакова вспоминает, вам приходится сейчас читать или слушать обсуждения кастинга?
К.Худяков
―
Ну, да. Как бы сказать, я не очень люблю участвовать в этом, как бы сказать народном вече после того, как работа эта сделана. Но я могу сказать, что для меня этот выбор сейчас кажется единственным, который мог бы быть, меня стопроцентно устраивает каждый из этих людей. Я знал, начиная делать, что я обречен на сравнение, это естественно. Знаете, как, на мой взгляд, нельзя экранизировать великую литературу, потому что у хорошего писателя каждый герой написан так подробно, так выпукло, что читатель создает образ. И когда на экране возникает Наташа Ростова, пусть это будет Люся Савельева или Одри Хепберн, то читатель говорит: «Да ладно, вы что? Она не такая, я же читал, я знаю, как она выглядит». Это по роману, это, как бы сказать, адаптируя текст в своей голове, и превращается в образ. Здесь гораздо сложнее, здесь как бы представлены люди. Все вспоминают, а помните, как выглядела вот эта актриса…
Е.Афанасьева
―
Вот сейчас Георгий как раз пишет: «А в советском сериале 78-го года артистке, исполняющей главные роли, внешне и по манерам соответствует образам молодых дам из Петербуржского общества 20-го века, а нынешние не соответствуют совсем»
К.Худяков
―
Ну, вы знаете, я могу сказать, не обижая тех актрис, что они мало чего сыграли там, понимаете, потому что это была достаточно такая, ну, мягкая, достаточно, чтобы не обижать, экранизация, которая не выявляла самого главного, манеры и вот эти все прямые спины – это ходульный, восприятие того времени. Темперамент и жизнь, которая исходят от наших двух актрис, от Ани Чиповской и Юли Снегирь, она просто зашкаливает по сравнению с тем, что было в предыдущих экранизациях. И мне кажется, рассказ сейчас не должен соответствовать, понимаете, стопроцентно какому-то музейному ощущению того времени, он должен быть по темпераменту, по энергетике соответствовать тому времени, в котором мы живем, по темпераменту нашего времени.
Е.Афанасьева
―
Больше всего пока из того, что я читала, претензий было к Бессонову вашему, выбору Шагина, ну, что он не соответствует ни тому, что подразумевал якобы Блок в этом герое, Толстой, ну, естественно Казакова вспоминают. Что вы скажете о выборе Шагина на эту роль?
К.Худяков
―
Да, вы знаете, я считаю, что один из самых мощных артистов этого поколения – это Антон Шагин. Помимо того, что он замечательный артист, он еще и замечательный поэт, он издал уже 2 книжки, и свои стихи читает в нашей экранизации. Он удивительный совершенно артист, он совершенно сногсшибательного темперамента, такого глубокого проникновения в персонажа, который мало кому дается. То, что он не похож на Казакова, это понимаете, как бы сказать, ну, а для тех, кто не видел Казакова? Понимаете, то, что имел в виду писатель, говоря о том, что это, да, это, как бы сказать, был некий парафраз на Блока, это был ответ Толстова Блоку, которого он не очень любил, как известно.
Е.Афанасьева
―
Да.
К.Худяков
―
Понимаете это не должно быть: «Ааа, ой, Боже мой, это Блок, он похож на него, понимаете, поэтому надо искать артиста, который бы ни в коем случае
Е.Афанасьева
―
Да.Михаил из Ивантеевки пишет: «Мне нравится сериал, спасибо Худякову»
«Актеры разыгрались, все молодцы» - пишет Снежана из Тамбова.
«А Блок у вас уродливый, а он был трагический тенор эпохи» - без подписи.
«Самая лучшая экранизация – первая советская. Каждая последующая хуже, нечего экранизировать» - считает Юрий.
Сколько людей, столько и мнений. Мы сейчас прервемся на выпуск новостей на радио «Эхо Москвы» и продолжим разговор о сериале «Хождение по мукам» с режиссером Константином Худяковым, вы можете пока задавать свои вопросы, писать реплики и комментарии.
+7-985-970-45-45
НОВОСТИ
Е.Афанасьева
―
Мы продолжаем программу «Телехранитель». В студии Елена Афанасьева. Говорим сегодня о сериале «Хождение по мукам», который идет на канале «НТВ», прошло 8 серий, осталось еще 4. Константин Худяков, режиссер этого сериала в студии.Пожалуйста, +7-985-970-45-45, смс-номер. Ваши вопросы, реплики, комментарии по этому номеру. Также идет трансляция в ютьюбе, можете участвовать в обсуждении и там.
Но перед тем как почитать еще то, что пишут наши слушатели, ваши зрители, не могу не сказать спасибо за ваш старый-старый фильм «Успех». Это, наверное, мой один из самых любимых фильмов и если бы я тогда знала, что буду брать у вас интервью, я бы, наверное, не поверила. Помнила его практически покадрово.
К.Худяков
―
Спасибо!
Е.Афанасьева
―
Потрясающий фильм.Что касается того, что пишут наши слушатели, разумеется, от «отлично» до «ужасно», все присутствует, да.
Например. «Никому из моих знакомых старшего возраста не нравится» - пишет Аня. «Блок – мой любимый поэт, но после того, как увидела в сериале его образ, перестала смотреть»
«Здравствуйте! Очень нравится игра актеров и те места, которые по книге. Зачем понадобилось менять сюжет?» - спрашивает Лиля.
К.Худяков
―
Не знаю такого.
Е.Афанасьева
―
Не знаем такого. Почитаем сейчас быстренько несколько еще реплик, потом продолжим разговор.«Мне очень нравится сериал. Спасибо за качественную постановку, уверена, что благодаря сериалу, многие открыли для себя это прекрасное произведение» - без подписи, к сожалению.
Но думаю, что слушательница наша права, потому что обычно, традиционно, когда выходит сериал по классике, продажи в книжных магазинах растут. Я просто по себе помню, что после советского я полезла, все-таки что сделала, полезла читать книгу. Наверное, сейчас есть люди, которые, наконец, для себя откроют.
К.Худяков
―
Да дай Бог. Вообще любая экранизация – это путь в литературу. Мне кажется, что желание сопоставить то, что увидел на экране с тем, что написано писателем, мне кажется, это закономерно. Тем более, что отличие просто беллетристики от великой книге именно в том, что каждое поколение находит в нем то, что проживает сейчас.
Е.Афанасьева
―
Да, конечно. То, что, отклик есть современности на какие-то те события, разумеется.
К.Худяков
―
Абсолютно точно. Когда говорят о том, что вот такая была замечательная постановка, вот первая. Это люди, которые помнят свое детство, понимаете, в пионерском лагере было замечательно.
Е.Афанасьева
―
Конечно. Человек с подписью «Укроп» из Киева пишет: «Просто российские актеры теперь другие. Раньше князей играл Лановой, а теперь Пореченков. Хватило 100 лет, чтобы генофонд закончился». Вот такая реплика.«Худяков – очень смелый режиссер» - тоже без подписи, к сожалению. «Так как снять на современный лад классическую историю – невероятная храбрость. Я считаю, что претензий очень много, но то, что эта экранизация самодостаточна – это факт. Передайте Худякову благодарность, смотрим всей семьей, каждый находит что-то свое, причем российские сериалы вообще не смотрим, даже сестра, которой 18 лет, рыдала на 6-ой серии». Вот такой комментарий.
Поправляют вас из Кировской области, что «Рощин белый, а Телегин красный, разве не так? А вы сказали в начале, что вот пошел один туда, другой туда»
К.Худяков
―
Ну, да.
Е.Афанасьева
―
+7-985-970-45-45.Вот из республики Башкортостан тоже без подписи реплика: «В фильме 78-го года показана встреча с Рощиным товарища в Ростове, там отличный разговор, а здесь скомкано».
Так можно рассматривать, наверное, под лупой совершенно все.
Я хотела поговорить о том, что у вас, вы сами сказали, что прекрасная актриса, исполнительницы главных ролей и у них действительно получилась какая-то совершенно, как это принято говорить, химия между ними, у них отношения двух сестер прекрасно сыграны. Я знаю, что изначально сериал даже хотели назвать так, как называется первая часть трилогии «Сестры».
К.Худяков
―
Ой, вы знаете, названий, которые роились в голове моей безумной, было много, но мне кажется, что это, как бы сказать, завещание писателя, это, прежде всего роман об этих двух сестрах. То, что между ними химия, это столь очевидно для меня, знаете, я не могу быть объективным, я не могу, как бы абстрагироваться, со стороны посмотреть на это наше творение, потому что я потратил на это 2 года жизни и сейчас это идет еще, продолжает, это меня не отпускает. И когда я как бы смогу очутиться где-то чуть-чуть в стороне, взглянуть и быть объективным, не знаю, а может быть я никогда не смогу. Но это химия действительно существует. Я первый раз за, ну, немалое количество картин, которые я наделал, первый раз могу сказать, что вот такого счастья, которого я испытывал, работая абсолютно со всеми актерами, которые пришли…
Е.Афанасьева
―
У вас потрясающий актерский состав, звезды, даже в тех ролях, которые принято считать небольшими, звезды первой величины.
К.Худяков
―
Ну, вы знаете, для меня это было полное счастье, и я вот бы не стал разбрасываться такими словами, сказал бы: « Что-то понравилось больше, что-то меньше, кто-то мне ближе, кто-то…». Нет, не так, не все близки.
Е.Афанасьева
―
Но сейчас мы знаем, что в отличие, может быть в отличие, а может быть нет, вы меня поправите, что все-таки продюсерское телевидение, сериалы и за продюсерами чаще всего бывает последнее слово по утверждению актеров. Как было в вашем случае?
К.Худяков
―
В моем случае было не так.
Е.Афанасьева
―
То есть актеров вы утверждали?
К.Худяков
―
Да, да, да.
Е.Афанасьева
―
Большой ли был у вас кастинг? Много ли вы смотрели главных героев, пока нашли своих?
К.Худяков
―
Вы знаете, по-разному. На отдельные роли это было достаточно сложно, что-то было какое-то попадание, сразу я не буду открывать секрет…
Е.Афанасьева
―
А было ли, что вы, когда поняли, что будете делать эту работу, сразу знали, что этот актер или эта актриса?
К.Худяков
―
Да, эта актриса, ее зовут Юля Снегирь.
Е.Афанасьева
―
То есть вы сразу, знали, что Катя?
К.Худяков
―
Первая проба и я поняло, что никого не хочу пробовать, даже размышлять не хочу, вот мне так она понравилась.
Е.Афанасьева
―
И дальше вы искали Дашу, которая уже…
К.Худяков
―
Да, совершенно правильно.
Е.Афанасьева
―
В пару Кате.
К.Худяков
―
Да, да. И у них какая-то вообще, ну, как бы непостижимая связь, они как-то существуют так рядом друг с другом, это такие какие-то, ну, вот совершенно на уровне химии. Мне это наблюдать было крайне интересно, и это так помогало, что какие-то вещи, которые происходили на площадке, они происходили как бы помимо моей воли, они возникали из этого вот тумана, из этого облака их взаимоотношений.
Е.Афанасьева
―
Вы сказали, что вы 2 года…
К.Худяков
―
Да.
Е.Афанасьева
―
Работали над проектом.
К.Худяков
―
Да.
Е.Афанасьева
―
Проект сложнейший, видно, что он сложнопостановочный, и думаю, так как вы мужчина, не секрет, что вам 79 лет и хотя те, кто смотрят нас в трансляции по Сетевизору у ютьюба вряд ли в это поверят, потому что на свои годы вы не выглядите…
К.Худяков
―
Это неправда, да, да…
Е.Афанасьева
―
Но все-таки, каково все-таки браться за такой проект сложнейший, я знаю, что молодые режиссеры могут не выдержать эту колоссальную гонку, что называется «современным сериалом»?
К.Худяков
―
Я даже не знаю, как ответить, какого, ну, безумие какое-то, какой-то, в общем, адреналин и сумасшествие, только так я могу объяснить, мне хотелось это сделать, я это сделал. А то, что как бы сложно, несложно, это все становится какой-то ерундой, когда ты вот в эту в работу бросаешься, то у тебя возникает какое-то новое ощущение самого себя, своей физики, химии, если хотите…
Е.Афанасьева
―
А что было самым сложным для вас, как для режиссера? То ли это большие сцены с массовкой, то ли это воссоздание эпохи или наоборот спрятать все эти наши, что лезет в кадр и дорисовать это все компьютерно?
К.Худяков
―
Вы знаете, что, ну, для меня самое интересное, конечно, заниматься актерскими сценами, про меня еще Быков говорил, что я актерский режиссер там как бы и очень хвалил меня за это, но это само по себе. Я никогда не снимал таких масштабных военных действий, это, конечно, было…
Е.Афанасьева
―
Хотя в предыдущем сериале у вас была достаточно сложная сцена расстрела Новочеркасского?
К.Худяков
―
Ну, это да, но это был один эпизод.
Е.Афанасьева
―
Ну, это да, это другое.
К.Худяков
―
А здесь…
Е.Афанасьева
―
Все равно это не военное.
К.Худяков
―
Да. А здесь этой войны предостаточно, но я вам должен сказать, что мне крайне приятно было работать с таким замечательным оператором, как Максим Шинкаренко, который легкий, как воздух. Понятливый и откликающийся, безумно творческий человек, милейший в общении и вообще. И художник, с которым я много лет работаю, Сережа Филенко, который проделал какую-то нечеловеческую работу для того, чтобы это все организовать.
Е.Афанасьева
―
В советское время съемки военных сцен достаточно просто строились, нагонялись солдаты, еще кто-то, кроме того, что существовал конный полк «Мосфильма»…
К.Худяков
―
Да, да.
Е.Афанасьева
―
Но были и вот массовки, которые делались таким образом, как делают военные сцен теперь?
К.Худяков
―
Знаете, ведь сложность этих военных сцен не в том, чтобы нагнать много людей, сложность в том, чтобы вырыть окопы настоящие, отделать их внутри плетнями, которые специально были сплетены там чуть ли не единственным в стране НРЗБ вот этого производства, залить их тонной воды, чтобы там была грязь, это всё есть на экране. Вот это сложно, что девочки, которые работали костюмерами во главе с художником по костюмам Ириной Ивановой, второй режиссер Ольга Предыбайлова, которая организовывала то, что организовать невозможно практически, свести всех актеров, которые у нас, как вы сказали, звезды.
Е.Афанасьева
―
Да, огромное количество звезд свести в один съемочный день.
К.Худяков
―
Да. Совершенно правильно. Поэтому массовка, да, там были солдаты, там были военнослужащие, там были люди, которые милейшие, замечательные люди, которые живут в окрестностях и в самом Пятигорске, в Питере нам помогали, ну, так, как нам трудно себе представить, это всё как бы становилось вторичным по сравнению с теми трудностями, которые выпали на долю вот группы, вот создания этих всех, вот налили мы эту воду в окопы, да, а там надо все сапожки и все шинельки привести в тот вид, который соответствовал бы этому месту. А представляете, если сегодня мы сняли, они все мокрые, грязные, фактурные эти все шинели, а завтра их снова надо одеть, это какие-то, они не спали по ночам, они вставали раньше всех, ложились позже всех, это безумный труд вот для того, чтобы создать.
Е.Афанасьева
―
Да, потому что в советское время все-таки намного медленнее снималось такого рода проекты, я не помню, сколько снималось «Хождение по мукам», но знаю, что это очень длительный был…
К.Худяков
―
Вы знаете, я помню, как весь «Мосфильм» стоял, то, что называется «на ушах», все говорили с придыханием, что снимается «Хождение по мукам», и была открыта Зеленая улица, им все шили, строили, строгали, пилили, это была главная дорога, и там все остальные должны были разбегаться по углам, по щелям.
Е.Афанасьева
―
И советский кинематограф работал на это.
К.Худяков
―
Ну, да.
Е.Афанасьева
―
Вы сказали про Пятигорск, то есть в Петербурге снимали Петербург…
К.Худяков
―
Да.
Е.Афанасьева
―
А в Пятигорске все остальное, или какая была география съемок? Про советский фильм я помню, что однажды буквально недалеко от своей школы я видела, как снимали ростовскую сцену, это вот был тот самый двор, где и дальше ростовские… Где вы сейчас снимали другие города?
К.Худяков
―
Вы знаете, что мы нашли, ну, самое такое выдающееся для меня и неожиданное обретение – это пароход, который у нас есть, это, по-моему, единственный пароход, который остался в стране, он там 1904-го года постройки, он сам ездит.
Е.Афанасьева
―
И где же вы его нашили?
К.Худяков
―
Город Архангельск. И мы полетели туда.
Е.Афанасьева
―
Специально, чтобы снимать?
К.Худяков
―
Конечно, конечно. И там…
Е.Афанасьева
―
А он прям действующий? Он возит пассажиров?
К.Худяков
―
Он возит, по-моему, иностранцев, которые наслаждаются видами Северной Двины. Вот. Нас встретили милейшие люди, нам очень сильно помогли, и погода, как будто нам господь Бог сказал, вот вам 3 дня хорошей погоды, снимайте. И мы там работали, как звери, это было такое счастье, потому что найти такой пароход, который можно подняться на высоту и увидеть целиком с берегами с этой потрясающей рекой, это счастье.
Е.Афанасьева
―
Нам из Петербурга подсказывают, что Ордынский снимал 8 лет, ну, наверное, 8.
К.Худяков
―
Ну, да.
Е.Афанасьева
―
А еще много было перемещений? Где воссоздавали вот ту Россию?
К.Худяков
―
Россию мы создавали в Питере, вы знаете, что мы снимали в 5-ти музеях, вот каждая заклепочка, щеколдочка, ручка в интерьерах, дом, который мы снимали, да, наших девочек, это всё настоящее, это всё подлинное. Нас пустили в музей Некрасова, нас пустили в музей Ахматовой, мы в Пятигорске снимали в музее Лермонтова, это всё настолько было, как бы сказать, доброжелательно по отношению к картине, что можно было просто купаться от счастья, потому что вот эти все крашеные дверки, вот это всё, вот эта самодеятельность поганая, понимаете, кино не позволяет вот какой-то, ну, театральной, скажем так, условности. В театре артист выходит, держа в руках кошечку из папье-маше, поглаживает его, и все смотрят на него и слушают, чего он говорит. В кино, вы видите, с кошечкой из папье-маше, условно говоря, нельзя. И какая-нибудь складочка на заднике через солнце, которая проходит, нарисована она на этом заднике, и она может перечеркнуть всю сцену.
Е.Афанасьева
―
То есть к музеям…
К.Худяков
―
Да.
Е.Афанасьева
―
немножко захвачу ваш ответ. Часто бывает, что когда снимают в музеях, потом этот интерьер узнается в разных самых картинах, не было ли у вас такого опасения, что люди узнают, что вот это музей Некрасова, а отнюдь не квартира или еще что-то.
К.Худяков
―
Вы знаете, в этот момент наш замечательный художник Сережа Филенко, он привозил туда нашу мебель…
Е.Афанасьева
―
Ммм. То есть вам разрешали?
К.Худяков
―
Разрешали, конечно. Мы не только вошли в музей, вот давайте снимать.
Е.Афанасьева
―
Прям…
К.Худяков
―
Мы все переиначивали, мы, как бы сказать, вели себя грубо, варварски и, но аккуратно, и мы уезжали, по-моему, сохранив добросердечное отношение наших музейных.
Е.Афанасьева
―
А музей Ахматовой чем стал в вашей картине?
К.Худяков
―
Это все, что касается квартиры Шагина.
Е.Афанасьева
―
Ага.
К.Худяков
―
Которого играет Бессонов. Вот это все сделано там.
Е.Афанасьева
―
А Некрасова?
К.Худяков
―
А Некрасова – это дом Булавиных.
Е.Афанасьева
―
Вот как. Будем теперь знать, когда будем посещать музей. Еще раз напомню для тех, кто позже присоединился, Константин Худяков, режиссер сериала «Хождение по мукам», еще 4 серии нас ждут впереди в понедельник и вторник на канале «НТВ»,У вас, самое трудное для вас, сцена или череда сцен из вот этого двух лет работы, что было самым сложным все-таки?
К.Худяков
―
Вы знаете, таких точек, как вы понимаете, за 2 года накопилось много. Я не могу сказать, что, ну, вот я сказал, что военные сцены для меня это было, как бы сказать, в новинку, и я нервничал очень и подпрыгивал на одном месте, чтобы это было так, как есть. Я очень доволен тем, что получилось, потому что Дима Тарасенко, постановщик трюков, который сделал неимоверную работу, вот сделав эти бои такими, как мне кажется, это правильно, это верно, это честно и исчерпывающе.
Е.Афанасьева
―
Извините.
К.Худяков
―
Да.
Е.Афанасьева
―
Чуть-чуть в сторону уйду, вы продолжите ответ. А вот, ну, есть выработка на проектах, вот выработка на военных сценах при постановке боев насколько больше надо времени, чтобы снять те же минуты, когда просто студийная съемка?
К.Худяков
―
Вы знаете, что как бы время чуть-чуть больше дается, но это так незначительно…
Е.Афанасьева
―
Не намного?
К.Худяков
―
Не намного.
Е.Афанасьева
―
Но, кажется, это должно быть намного больше?
К.Худяков
―
Ну, вы знаете, что сейчас нормативы стали столь жесткими, что…
Е.Афанасьева
―
Не Ордынский?
К.Худяков
―
Ну, что вы, ну, если тот снимался 8 лет, а мы за 2 года, неполных 2 года успели сделать такой же объем, то понимаете, какая выработка. А то, что касается какой-то вот, действительно, по-настоящему, сложнейших сцен, которые были, я например, знаю, что смерть ребенка, которую играет Аня Чиповская, мне кажется, это абсолютно совершенство, она для меня была очень сложной, она была сложной для меня, потому что это было сложно для Ани, я знаю, как она нервничала, как она сходила с ума перед тем, как вообще броситься в этот омут этих страшных моментов этой сцены. Вот, и таких сцен было достаточно много, потому что есть вот то, что отличает, на мой взгляд, от предыдущей экранизации, другой уровень пульса, другое сердцебиение, вот этот, понимаете, сумасшедший ритм нашей эпохи очень созвучен той.
Е.Афанасьева
―
Вас как раз очень поддерживает один из слушателей. Максим из Питера пишет: «События в фильме развиваются очень быстро, очень динамично, нет ни одной лишней паузы, ни одного затянутого момента, скажите, как этого добились? Это определенная технология съемки, техника монтажа или что-то другое?»
К.Худяков
―
Ну, прямо все и расскажу, нет уж. Вы знаете, я считаю, что кино – это такая коллективная страда, когда каждый вносит свой вот этот самый маленький штришок, который создает некое общее полотно. Да, монтаж, да, это игра актеров, которая должна соответствовать этому монтажу. Это некое единое пространство, которое состоит из многих компонентов. И вот профессия режиссерская как раз заключается в том, чтобы эти вещи соответствовали, понимаете. Вяло играющие артисты, как вот в сериалах, которые мы сейчас вспоминали, они не могут быть помещены вот в этой буйство этой, ну, скажем, военных сцен. Вот ритмы военных сцен вот ритмы вообще существования героев должны соответствовать какому-то единому замыслу. Мне показалось, что поэтому мы делали именно так, а не по-другому.
Е.Афанасьева
―
Здесь пишут: «Большое спасибо вам за фильм, он получился классным, я рад, что познакомился с вами и поработал. Здоровья и успехов!» - художник-раскадровщик Владимир Плевин.
К.Худяков
―
Да, спасибо ему.
Е.Афанасьева
―
Итак, мы заканчиваем сегодня разговор, уже подходит к концу время нашей программы, мы говорим о сериале «Хождение по мукам», с режиссером, с человеком, который 2 года провел жизни с этим сериалом, с Константином Павловичем Худяковым.2 года человек живет с этими героями, что происходит потом, когда вот выходит фильм на экран? Как они должны вас отпустить? Есть ли у вас какая-то, какой-то секрет?
К.Худяков
―
К сожалению, нет. И они не отпускают. Они мне снятся каждую ночь. Я утром просыпаюсь с ощущением того, что мне надо бежать на съемку, проходит секунда, другая, третья, я понимаю, что всё уже снято. Мне не становится легче, мне становится сложнее, потому что сейчас бы мне хотелось переснять всё заново.
Е.Афанасьева
―
То есть, я как раз хотела спросить, есть ли желание что-то изменить?
К.Худяков
―
Вы знаете, ну, это у такого сумасшедшего есть ощущение, что он сделал всё так, как надо, и это совершенство. Я за это время прочел какие-то книги, встретился с какими-то людьми, надеюсь, хоть на грамм стал умнее, а если стал умнее, то я посмотрел на себя, который был чуть-чуть глупее, 2 года тому назад, и сделал бы поправки какие-то. Ну, вы знаете, я опять же повторяю, что этот актерский состав, который мне достался, вот просто какое-то божье послание, это такие замечательные люди, это такие замечательные артисты. Я получал такое удовольствие, с ними общаясь, и это была какая-то, надеюсь, взаимная любовь.
Е.Афанасьева
―
Спасибо большое! Я знаю, что премьера изначальная была в Каннах во время, такой проект или не знаю, как правильно назвать, которая называлась «Russian revolution content», и показывали проекты разных каналов, в том числе первая, по-моему, серия сериала «Хождение по мукам», будем надеяться, что премьера на канале «НТВ» закончится успешно на этой неделе, чего вам желаем, и новых работ, будем ждать ваши новые сериалы. Спасибо! Константин Худяков сегодня был в программе «Телехранитель», Елена Афанасьева, прощаюсь с вами до следующего воскресения, всего доброго, до свидания!
К.Худяков
―
Спасибо!