Премьера фильма "Ленинград" - Джаник Файзиев, Александр Буравский - Телехранитель - 2007-02-25

Е.АФАНАСЬЕВА: Добрый вечер, в эфире «Телехранитель» - программа о сути телевидения и о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева и, как всегда по воскресеньям, говорим мы с вами о персонах и программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. Сегодня мы хотим поговорить о событии последней недели – о премьере четырехсерийного телевизионного фильма «Ленинград», которая прошла на Первом канале в эти дни. В гостях у нас сегодня режиссер этого фильма Александр Буравский. Добрый день, Александр.

А.БУРАВСКИЙ: Здравствуйте.

Е.АФАНАСЬЕВА: И продюсер Джаник Файзиев. Добрый вечер.

Д.ФАЙЗИЕВ: Добрый вечер.

Е.АФАНАСЬЕВА: Тоже режиссер, только не этого фильма, а других – по «Турецкому гамбиту», думаю, большинство слушателей его знает. Как вам кажется, по ощущению теперь, когда фильм доделан, в эфир вышел, и какие-то отклики вы уже, наверное, видели и слышали, как фильм прошел, Александр, по вашему ощущению?

А.БУРАВСКИЙ: Я не могу точно сказать, потому что я знаю рейтинг только после первой серии. Наверное, Джанику будет удобнее и естественнее об этом говорить, я не очень слежу за рейтингом. Отзывы разные, много хороших, но есть и критические отзывы, тоже их немало.

Д.ФАЙЗИЕВ: Но мы к этому были готовы заранее.

А.БУРАВСКИЙ: Мы к этому были готовы.

Е.АФАНАСЬЕВА: А вот интересно, Джаник, вы сразу говорите «были готовы». Когда «были готовы», вероятно, прогнозировали, что будут говорить и в чем будут упрекать. Как вы думали, в чем будут упрекать этот фильм?

Д.ФАЙЗИЕВ: Я хочу два слова сказать о том, что Саша сказал о рейтингах, ссылаясь на меня, я знаю, что большинство нормальных людей не понимают, что такое рейтинг, как он меряется и так далее, не хочу это сейчас обсуждать, хочу сказать, что тем не менее это является такой лоцией или показателем того, как аудитория смотрит, мы на него ориентируемся, и с кинофильмом «Ленинград» произошла редкая довольно, но очень приятная для авторов, во всяком случае, вещь: стоимость первой серии – это всегда количество потраченной рекламы и промокампании.

Е.АФАНАСЬЕВА: Это рейтинг ожидания.

Д.ФАЙЗИЕВ: Да. Как правило, во всех учебниках телевидения написано, что во время демонстрации второй серии рейтинг немножко падает, потому что…

Е.АФАНАСЬЕВА: А иногда и значительно, как мы знаем по опыту.

Д.ФАЙЗИЕВ: Да, потому что реклама привлекает огромное количество зрителей, которые, в общем, разочаровались, не хотели это увидеть или что-то с ними произошло. Дальше потом рейтинг восстанавливается и уже идет на ту аудиторию, которая хотела смотреть. Так вот, с «Лениградом» произошла редкая и приятная, повторяю еще раз, вещь – рейтинг второй серии был выше, чем рейтинг первой, что означает, что ожидания аудитории в целом были оправданы.

Е.АФАНАСЬЕВА: Я напомню наши средства связи со слушателями – вы можете присылать свои вопросы и реплики, высказывания, мнения по поводу фильма «Ленинград» по смс +7 985 9704545, пожалуйста, а во второй части программы, как обычно, сможете поговорить с моими гостями и по телефону. Когда вы этот фильм затевали, понятно, что бывает много каких-то задач, сверхзадач, подсознательных задач, но все-таки в первую очередь для кого, для какой аудитории – для русской, для зарубежной, которая видит смонтированную киноверсию, для молодых, для пожилых – для кого, Александр?

А.БУРАВСКИЙ: Вы знаете, здесь, в общем, однозначный ответ – для русской аудитории, только. И, пожалуй, для всех, я бы так сказал, только не для блокадников, вот это, наверное, странно будет слышать, но это так.

Е.АФАНАСЬЕВА: Почему?

А.БУРАВСКИЙ: Вообще мы делали еще и фильм, и сериал. Вот вы спросили, были ли ожидаемы критические замечания, для меня очень ожидаемы. Снято было и смонтировано намного больше материала, но потом много было убрано, мы долго спорили с продюсерами, нужно или не нужно убирать, я сражался – я не вышел победителем из этой истории и, наверное, оказался неправ. Это очень тяжелая история. Фильм тяжелый, а шестисерийная версия сериала, которая была, она еще тяжелее, много о блокаде было.

Е.АФАНАСЬЕВА: То есть две серии сократили? В эфире было четыре.

А.БУРАВСКИЙ: Не две серии сократили, а просто на два часа сократили сериал.

Е.АФАНАСЬЕВА: А чем это было вызвано?

А.БУРАВСКИЙ: Нашими спорами, нашими размышлениями о том, что же зритель вытерпит смотреть, а что нет.

Е.АФАНАСЬЕВА: То есть убирали, как я понимаю, какие-то наиболее страшные куски, чтобы не пугать зрителя или как?

А.БУРАВСКИЙ: Да, вот вы с самого начала спросили, для какой аудитории. Это необычный, мне кажется, проект. Очень тяжело было на него решиться, потому что, с одной стороны, надо, я не устаю повторять, надо о блокаде делать сто фильмов – величайшая трагедия всей российской истории, не только советской, не только военной, а с другой стороны, кто же ее будет смотреть? Вот среди критических отзывов были и такие, что люди даже после рекламы некоторые отказывались смотреть – тяжело. А потом даже начинали смотреть сериал, который был очень облегчен, - тяжело. Я показывал фильм, 2-3 тысячи человек видели фильм – еще тяжелее, женщины подходили ко мне после фильма, говорили, что мы плохо выглядим – тушь потекла – тяжело. Тяжело – это значит, выключен телевизор, а надо смотреть. Для иностранной аудитории – это я вообще просто отбрасываю от себя, потому что есть люди, которые говорят, что позвали иностранца, чтобы продаться иностранцам – чушь собачья. Позвали иностранцев, потому что по сюжету есть иностранцы, потому что мы живем сейчас в свободной стране и уже можем себе позволить приглашать иностранцев сниматься в наших картинах, вот и все.

Е.АФАНАСЬЕВА: Это Александр Буравский, режиссер телевизионного многосерийного фильма «Лениград», и Джаник Файзиев, продюсер фильма. Джаник, скажите, Александр говорит, что если бы были более тяжелые, страшные сцены, убирали бы, потому что иначе смотреть не будут. Вы человек, который плотно работает с телевидением, с Первым каналом, и видите реакцию аудитории. Действительно ли наша аудитория категорически не хочет смотреть ничего, что пугает, страшит, заставляет переживать какие-то очень тяжелые психологические ощущения?

Д.ФАЙЗИЕВ: Вы знаете, это некорректный вопрос – хочет или не хочет это смотреть аудитория, это скорее вопрос социальный. Вечером в 21-30 обычно показывают сериалы по Первому каналу, вы приходите домой, включаете телевизор и садитесь его смотреть вместе с детьми, и вы должны быть уверены, что это зрелище не травмирует вашего ребенка, он, примитивно говоря, уйдет вечером спать, и у вас достанет сил и психологического здоровья на ночь прочитать ему сказку, чтобы он заснул, а все, что касается острой, ужасной, страшной, животрепещущей трагедии, каковой была блокада, конечно же, проще всего для авторов фильма, Саша Буравский - и сценарист и режиссер этой картины, поэтому он в полной мере автор этой картины, проще всего ему было скатиться до иллюстрации таких страшных ужасных фактов, каковыми переизобилует история блокады, но я так понимаю, что в этом случае, в единственном, это перестанет быть художественным образом и предметом искусства, это просто превратится в страшную иллюстрацию этих историй, такой задачи у нас не было никогда, у Саши в том числе, и уже даже после того, как был написан сценарий, который мы долго обсуждали и который долго редактировался Сашей переписывался многократно после того, как материал был снят. Когда он сложился на экране, стало понятно, что это зрелище довольно тяжелое все равно, потому что, как я много раз говорил на пресс-конференциях, во всяком случае, по кинофильму, когда у нас была премьера телесерии, мы говорили о том, что наша задача, задача фильма – это все-таки поднять некую эмоциональную волну для того поколения, которое не знает, что была такая трагедия, для них это впервые, и мне кажется, что если мы эмоционально дадим им толчок к тому, чтобы они открыли книжку или посмотрели какую-то информацию по этому поводу, это будет большое дело. Для людей более старшего поколения это такое, знаете, приятное, извините за слово «приятное», не в том смысле, что оно приятно как зрелище, а в том смысле, что это возврат к такому кино, которое очень давно никто не снимал, и в этом смысле они, как мне кажется, распознают это.

Е.АФАНАСЬЕВА: Девочка нам как раз пишет, Саша: «Мне 15 лет, я немало знаю о войне, все равно смотрела – тяжело, но полезно», хотя есть, конечно, и другие реплики: «Это ложь, блокада – не то, что вы показали», пишет Алла. Вот такая вот полярность точек зрения – достаточно много в тех вопросах, которые пришли по Интернету, и в тех вопросах, которые сейчас по смс приходят. Я о чем подумала – что действительно появилось такое поколение, и все это видят, которое о войне знает намного меньше, чем знало даже наше поколение, потому что… невольно было два канала Гостелерадио, и по одному из них если показывали фильмы, то даже самые, наверное, незаинтересованные, не патриотичные слои населения в Советском союзе, им просто заниматься было нечем, они смотрели фильмы о войне – хоть фильмы Озерова, эпопеи, хоть какие-то другие, и все равно какая-то информация попадала. У нынешних молодых огромное количество возможностей переключить на другой канал, заняться чем-то иным, и телевизор – не единственное средство развлечения, и эти люди, действительно, мало о войне знают, я услышала такую реплику, когда сказала, что по Первому каналу будет «Лениград», меня спросили «Концерт Шнура, что ли?» Для этого поколения слово «Ленинград» - это Шнуров и «вэвэвэ лениград эспэбэ точка ру», и дети, действительно, не знают, но надо ли детям показывать, что было? Надо ли заставлять детскую и молодую душу работать, показывать эту тяжелую жизнь, или нет? вы для себя категорически решали, что раз дети у экранов, то надо сделать мягче, Александр, Джаник? Или все-таки это какая-то правда о войне, которая не может быть лакированной?

Д.ФАЙЗИЕВ: Я не знаю, к кому вы сейчас обращаетесь.

Е.АФАНАСЬЕВА: К вам – и к продюсеру, и к режиссеру. Раз споры вызывало, то, вероятно, вы настаивали на одной версии, канал на другой.

А.БУРАВСКИЙ: Да нет, у меня тут больной раскол, потому что я скатился, конечно, до описания ужасов, снял их, и они есть в фильме, они есть в большой версии сериала, но…

Е.АФАНАСЬЕВА: А можете привести пример, вот что вы в фильме оставляли, а в четырехсерийной версии не было?

А.БУРАВСКИЙ: Я бы, в общем, сказал, что в сериале есть история шпионов, история поисков дороги жизни, но на самом деле, она даже в большом сериале меньшее количество места занимала, чем сама блокада. Постепенно, тяжело проваливающийся в блокаду город, постепенно понижающиеся нормы, удушающий людей голод, который доводит их до галлюцинаций, даже до людоедства. Ну вот смотрите, что я хочу сказать, - я же сказал, что я потерпел поражение как автор, может быть, в этом споре, но…

Е.АФАНАСЬЕВА: С собой как с режиссером?

А.БУРАВСКИЙ: Нет. И как режиссер я это снял, и все это существует, и фильм, дай бог, кто-то увидит, но смотрите, у меня дочка, Сима, ей 8,5 лет, я ее брал на просмотр фильма, и она ни разу не смогла смотреть, она даже на меня с кулачками бросилась – «Зачем ты сделал такой ужас?», вся в слезах, а сериал мне самому больно было смотреть, а она досмотрела до конца, подошла ко мне и сказала «Пап, я его досмотрела», тоже была в слезах, но не так сильно, что-то ее увлекало, что-то отвлекало, я не знаю, я думаю, и продюсеры не знают окончательно, правы мы или не правы, нужно делать разнообразие. Я повторяю, я надеюсь, что фильм выйдет и будут какие-то другие оценки, а что касается… вот одного я еще не успел сказать – вот блокадникам не надо это показывать. Не потому что я боюсь, не дай бог, не поймите меня неправильно, что они скажут, что это недостоверно – что-то достоверно, что-то недостоверно.

Д.ФАЙЗИЕВ: Это по одной простой причине – кино про врачей нельзя показывать врачам, а фильмы про летчиков нельзя показывать летчикам, потому что они замечают огромное количество несоответствий, связанных с их непосредственной профессиональной деятельностью. Но я тут все-таки возражу Саше, потому что на премьере, мы делали премьеру сериала в Ленинграде…

Е.АФАНАСЬЕВА: Да, я помню, я как раз хотела спросить, там же были блокадники.

Д.ФАЙЗИЕВ: И мы пригласили большое количество блокадников, и вы знаете, большинство из тех, кто помнит блокаду, кто был с ней близко связан, очень, неправильно сказать тепло, но очень живо и как-то очень открыто реагировали на кино, у них это будоражило, естественно, какое-то невероятное количество собственных воспоминаний, и они говорили как-то хорошо, благодарно и как-то по-человечески.

А.БУРАВСКИЙ: Честно говоря, Джаник, я тоже хотел сказать.

Д.ФАЙЗИЕВ: Да, прости, я договорю, вот люди, которые помоложе, которым лет под 60, которые блокаду знают уже не по собственным воспоминаниям, а скорее отраженно, по рассказам людей, которые непосредственно ее пережили, вот они очень ревниво относятся к картине и начинают рассказывать, что это было не так, здесь было не то, здесь так не должно быть, и вот этот артист у вас слишком круглощекий для человека, который мало ест…

Е.АФАНАСЬЕВА: Я читала много интервью сейчас в прессе Михаила Ефремова, который пишет, что он сильно переживал, что он такой хорошо выглядящий, крупнолицый для блокадника.

Д.ФАЙЗИЕВ: Вы знаете, этому есть свои объяснения, потому что, как Саша говорит артистам, у милиционера был паек, который он должен был есть…

А.БУРАВСКИЙ: Это тоже не совсем так. На самом деле, блокадники – это не концлагерники их Дахау, они другие – они много пили, и они были отекшие, одутловатые многие из них. Вот если их раздеть, вы могли бы увидеть тонкие исхудавшие ножки и неестественно большие колени, лица были опухшие, одутловатые, отекшие, это было очень тяжелое зрелище, и Ефремов в данном случае, я считаю, очень хорошо после бессонных ночей, перелетов и переездов из Питера в Москву и из Москвы в Питер подходил к этому делу.

Д.ФАЙЗИЕВ: Прежде всего, я надеюсь, радиослушатели это понимают, и очень хочется, чтобы они донесли это до тех кинозрителей и для зрителей, которые на эту тему много говорят, - прежде всего, самая сложная задача творческая заключалась в том, что голодный человек, человек, который медленно двигается, мало говорит и вообще не являет собой инструмент, при помощи которого можно делать кино или зрелище.

Е.АФАНАСЬЕВА: Потому что в кино должен быть все равно драйв, да?

Д.ФАЙЗИЕВ: Конечно. Это как бы особенность жанра, это естественная его примета, без этого вообще нельзя, и в этом смысле на самом первом этапе Саша Буравский все время эту задачу сам произносил и знал прекрасно, что это проблема, которую надо решить, и мне кажется, что с этой точки зрения она решена и решена виртуозно.

А.БУРАВСКИЙ: А я вот все-таки вернусь к тому, почему блокадникам не надо показывать – вовсе не потому, что я хочу защититься от них, ни в коем случае, я склоняюсь перед этими людьми, я сделал глупость, я, правда, сейчас говорю о кинофильме, который тяжелее, я показал монтажную сборку фильма блокаднице, чтобы разобраться в этом. Начался фильм, женщина попросила стакан воды через 5 минут после начала фильма. Через 2 часа, когда фильм кончился, она так и сидела с неотпитым стаканом воды, вцепившись в него в каком-то страшном шоке совершенно. Мы ее как-то смягчили.

Е.АФАНАСЬЕВА: Не надо так будить воспоминания страшные.

А.БУРАВСКИЙ: А потом была премьера в Питере, этот фильм показывался, я был, то называется, за кулисами, я видел, извините, скорую помощь, на носилках выносящую людей. Зачем? Блокадников надо любить, важно, чтобы внуки их посмотрели, неважно что – картину, сериал – а потом подошли и другими глазами взглянули на них и поцеловали их, а показывать, бередить эти раны… они находят в картине больше, чем есть, и все это так всплывает.

Е.АФАНАСЬЕВА: Думаю, тут блокадникам самим решать, смотреть или не смотреть, посмотрели они телевизионную версию или нет. Мы говорим сегодня с режиссером фильма «Лениград», Александром Буравским и с продюсером Джаником Файзиевым в программе «Телехранитель» о премьере телевизионного многосерийного фильма «Ленинград», вернемся после новостей.

/новости/

Е.АФАНАСЬЕВА: Это программа «Телехранитель», в студии Елена Афанасьева, говорим мы сегодня о фильме «Лениград», премьера четырехсерийной версии которого прошла по Первому канал на минувшей неделе, говорим с режиссером фильма Александром Буравским, с продюсером фильма Джаником Файзиевым. К сожалению, к нам сегодня актрисы не смогли прийти, исполнительница одной из главных ролей, Оля Сутулова, должна была прийти, но она сейчас на съемках. Приглашаю слушателей дозваниваться, наши номера – 7839025 и 7839026, смс - +7 985 9704545, пожалуйста, ваши вопросы, реплики, высказывания по поводу этого фильма. Несколько реплик, которые пришли по смс, прочту вам. Марина пишет: «Фильм откровенно слабый, эмоционально совершенно не трогает», Татьяна Васильевна пишет: «Чтобы понять и оценить подвиг, нужно знать его цену. Спасибо за фильм», очень много вопросов, когда фильм выйдет на DVD? Вот Антон спрашивает из Царского Села, Оля и так далее. Джаник, что с DVD?

Д.ФАЙЗИЕВ: DVD-релиз с телевизионной версии должен начаться буквально с начала следующей недели.

Е.АФАНАСЬЕВА: То есть телевизионную версию можно уже скоро купить?

Д.ФАЙЗИЕВ: Собственно, я вот уже думаю, если не сегодня, то завтра точно появится в магазинах.

Е.АФАНАСЬЕВА: А киноверсия должна быть в кинотеатрах или как, Александр?

А.БУРАВСКИЙ: Посмотрим осенью, что будет. Честно говоря, я еще пока не знаю.

Е.АФАНАСЬЕВА: 9704545 – это смс, 7839025, 7839026, вы можете дозваниваться. Пожалуйста, ваши вопросы, ваши реплики, ваши точки зрения – смотрели, не смотрели, понравилось, не понравилось, и что вы думаете по поводу этого фильма. Добрый вечер, вы в эфире.

Слушатель: Алло, добрый день, меня зовут Антон, я из Москвы.

Е.АФАНАСЬЕВА: Да, Антон.

Слушатель: У меня вот какой вопрос – показалось, что в фильме как-то не очень изображены деятели советские, городские руководители в плане того, что ответственность их за то, что происходило в городе. Ведь по сути почему не была организована эвакуация населения в свое время правильная? В конечном счете, страдающее мирное население – ответственность за это вместе с фашистами должны разделить городские руководители. Плюс руководство НКВД показано ну просто, я не знаю, действительно, великолепный актер Ильин, добродушный майор госбезопасности, по-моему, звание его, такое впечатление, как будто это лучшие друзья были всех. Не знаю, мне показалось, что не хватает акцента вот такого.

Е.АФАНАСЬЕВА: Понятно, Антон, спасибо за вашу точку зрения. Александр, вот нашему слушателю Антону кажется, что не хватает жесткой оценки городского руководства, которое, по мнению слушателя, виновато в ужасах блокады не меньше, чем фашисты.

А.БУРАВСКИЙ: Я думаю, меньше, но вообще Антон, конечно, прав, они виноваты, их вина поразительна совершенно. Что я могу сказать?

Е.АФАНАСЬЕВА: Но не слишком-то они у вас добренькими выглядят, и Жданов там не самый симпатичный, который сидит ест там за роскошным накрытым столом в тот момент, когда другая героиня между двумя детьми делит крохотные кусочки хлеба.

А.БУРАВСКИЙ: Мне кажется, Жданов совсем не симпатичный. Конечно, он был хуже, чем вы видели на экране. Что касается Ильина, тут я хочу сказать, были разные люди – вот у нас абдуловский персонаж, тоже нквдшник, вот у него все понятно – он готов убить человека за то, что об этом человеке отрапортовали, что он убит, а то, что он спасся, уже неважно, главное, что он отрапортовал, что человек убит, и все, вот такой нквдшник. Были другие люди. Был такой, которого я придумал, - характер Ильина, который не хороший человек, я бы так сказал, а просто человек, и наверное, мне так кажется, он стал человеком во время блокады, с двумя девочками, с двумя детьми, когда город в какой-то момент остался вообще без власти – растерянность абсолютная была, ничего не было вот эти три месяца – октябрь, ноябрь, декабрь 41-го года. И вдруг этот человек говорит фразу, опять же, не припомню где – в киноверсии или в сериале тоже – он говорит фразу такую: «Немцы под Москвой, немцы вокруг Ленинграда, но у нас, как всегда, свои враги», это когда персонаж Абдулова говорит ему, что нужно ловить англичан…

Е.АФАНАСЬЕВА: Вы знаете, я смотрела сегодня, потому что всю неделю была на конкурсе «Тэффи-Регион», вечерами не получалось смотреть фильм, мне передал на DVD, я смотрела и смотрели мои дети, которые примерно как ваша дочка, чуть-чуть старше, и им все время приходилось объяснять, что это такое, почему они боятся эту англичанку спасти, почему нельзя ей помочь, что это за проблемы, то есть дети не понимают таких вещей – почему надо было там промолчать, почему люди ТАК боялись, и какие-то другие вещи, то есть, наверное, у нас был один перекос… вы правильно сказали, что блокадники, например, смотрят, или те, кто воевал, и прощают огрехи, а очень часто не прощают тех, кто знают по старому советскому кино, когда послевоенное кино показывало величие командования, партии, советского солдата, не показывая, что очень много смертей было и на совести советского руководства. Джаник, вам как продюсеру как кажется.. в общем, понятны некоторые огрехи, которые были связаны, ну, фильм большой, не всегда можно точно выверить, вам кажется, все ли удалось с точки зрения кино?

Д.ФАЙЗИЕВ: Вы знаете, я стараюсь не рассуждать абстрактно – это был очень сложный, сложно постановочный, труднореализуемый проект. В первый год съемок съемочной группе страшно не повезло – не было снега, поэтому перенести съемки на следующий год, а это тяжелейшее испытание для группы, для творцов. Соответственно, потом кино очень тяжело собиралось. В общем, все это было… ну, это обычная песня, киношники приходят и рассказывают потом, как им было тяжело и как трудно жилось…

Е.АФАНАСЬЕВА: Понятно, что современное кино о войне нельзя снимать, как раньше - или идеологически, и главное – нельзя снимать с точки зрения кино. Современный зритель привык к большему экшну такому, к более быстрому развития действия, обязательно должна быть интрига почти детективная, но во многих ваших история, которые сведены в сериале, меня, например, удивило, почему та героиня, которая основная шпионка ваша, зачем, будучи шпионкой с шифровками, еще набивать карманы драгоценностями? Неужели такие непрофессиональные у нас были враги? Неужели фашисты таких шпионов засылали?

А.БУРАВСКИЙ: Ну вот видите, это вообще маленькая история периферийная.

Е.АФАНАСЬЕВА: Как-то она в сериале вышла сильно на первый план.

А.БУРАВСКИЙ: Да, о том, что не знаем мы блокаду, потому что сейчас мы знаем, что она длилась 900 дней, а тогда люди жили и каждый день думали, что она кончится, то есть первые два месяца, насколько я знаю, я вообще не конечная истина в этом историческом обсуждении, но насколько я знаю, а я изучил огромное количество материалов и свидетельств человеческих, первые два месяца люди жили с уверенностью, что завтра блокаду прорвут наши, а вот дальше они жили уверенностью, что завтра здесь появятся немцы. И у кого была такая возможность – у шпионок, не у шпионок, у парикмахерш, которые обслуживали Смольный или то же НКВД, они набивали карманы потрясающими вещами, таких не было нигде, кроме как в Ленинграде, они обеспечивали себя вперед на тысячу лет в любых странах, они создавали коллекции почище музейных, и конечно, такая вот завербованная шпионка то же самое делала, потом что ну еще день она пробудет здесь, среди этих полутрупов, еще два дня, а завтра придут свои, и она богатый человек.

Е.АФАНАСЬЕВА: 7839025, 7839026, добрый вечер.

Слушатель: Здравствуйте, Владимир. Вы знаете, упреки, что командование не так воевало, вы знаете, я тоже согласен, не надо было особо воевать, надо было идти по пути цивилизованной Европы, как Францию, например, сдать Советский союз за месяц и все, и было бы все нормально – ну, подумаешь, там какие-то народы не существовали бы сейчас, ну и мелочь какая, правильно?

Е.АФАНАСЬЕВА: Это вопрос или это точка зрения?

Слушатель: Это точка зрения.

А.БУРАВСКИЙ: Нет, ну это смешная точка зрения, и, наверное, Владимир издевается над нами, а на самом деле, есть исторический вопрос, почему так долго держали блокаду? Но вот эти исторические вопросы, по-моему, ни в сериале, ни в кино не решить.

Е.АФАНАСЬЕВА: А вы, столько работая над фильмом, что для себя открыли, какие-то факты, которые вас больше всего потрясли, Александр?

А.БУРАВСКИЙ: Блокада сама, люди, которые жили во время блокады. Для меня она ожила, и это действительно, вот эти 882 дня – это не сразу эти тени стали плестись по улицам, все было по-разному, и таких вот поразительных фактов на эту историю много-много тысяч, и каждый, кто чуть-чуть знает о блокаде, вообще, таких очень мало, но каждый, кто чуть-чуть знает, он имеет этот факт, он ему раздирает сердце, я этого человека очень хорошо понимаю, их нельзя все включить в эту историю.

Е.АФАНАСЬЕВА: 7839025, добрый вечер.

Слушатель: Можно с вами поговорить?

Е.АФАНАСЬЕВА: Да, вы в эфире, как вас зовут и откуда вы?

Слушатель: Меня зовут Сергей, Москва. Я очень внимательно смотрел картину и хочу сказать, что при ходульной драматургии есть огрехи всем известные. Дело в том, что вы слишком увлечены, авторы, я имею в виду, фильма, формой. Когда на экране картинка пожирает содержание кадра, то есть слишком много постановочных эффектов, много красивых кадров, все эти двери в инее, взрывы, ненужные совершенно эффекты, немножко клиповый монтаж – все это форма, он превалирует.

Е.АФАНАСЬЕВА: Вам это мешало смотреть, Сергей?

Слушатель: Мешало очень.

Е.АФАНАСЬЕВА: Понятно, спасибо. Джаник, вы, наверное, как продюсер должны сказать – это требование современности, чтобы все было клипово, ручки в инее и так далее, либо это уже режиссерский почерк Буравского?

Д.ФАЙЗИЕВ: Я думаю, что Сергей просто свалил в кучу все, что знает про современное кино – и клиповый монтаж, и спецэффекты. Спецэффектов там не так много, клиповым монтажом я даже не знаю, что он называет. Но, наверное, стоит говорить о том, что для взрослого поколения, да, и Саша хотел этого, и мы хотели этого, чтобы было понятно, что кино снято в 21-м веке, сегодняшними современными людьми, идущими в ногу со временем и с технологией. И, например, моя мама, посмотрев кино, сказала, что ей все страшно понравилось, она была страшно благодарна нам за то, что такой гражданский подвиг, и вообще, вы молодцы и все такое, но, говорит, есть один такой маленький-маленький камушек в ваш огород. Я говорю, говори, какого размера будет камень, и она сказала, что ей не понравилось, ее немножечко покоробило, что кино получилось чуть красивее, чем, как ей кажется, это должно было бы быть. Но мы уже об этом отчасти говорили, это взрослое поколение, которое кончиками пальцев, запахом знает это время, оно для него слишком близкое, поэтому, конечно же, поставленный свет на артиста выглядит всегда лучше, чем это просто было бы на ВХС снятого артиста в подъезде, в котором никогда ничего не светили. Но тогда это просто не было бы кино, это не было бы предметом искусства, это не доставляло бы никакого эстетического или какого-либо другого удовольствия. Саша, я думаю, еще добавит два слова про это.

А.БУРАВСКИЙ: Я могу только сказать, что искренне не хотел, чтобы форма превалировала над содержанием. Если так произошло, и Сергей один из зрителей, которые так считают, мне очень жаль, я действительно огорчен.

Е.АФАНАСЬЕВА: 7839025, добрый вечер.

Слушатель: Здравствуйте.

Е.АФАНАСЬЕВА: Здравствуйте, как вас зовут?

Слушатель: Нина Григорьевна. Я звоню в первый раз, хотя слушаю все время вас.

Е.АФАНАСЬЕВА: Говорите, пожалуйста.

Слушатель: Я в восторге от этого фильма, мне 70 лет, я не блокадница, во время войны я была на Юге, я родилась и жила в Баку. Но мы все знали, что было в Ленинграде, и фильм – это не репортаж из блокадного Ленинграда, этот фильм – о людях, и были разные люди, и одни голодали, одни умирали, другие выдерживали, и я каждый день смотрела этот фильм, моя дочь и внук, которому 8 лет, он смотрел каждый день этот фильм. Большое спасибо и режиссеру, и продюсеру, и вам большое спасибо, что вы их пригласили. Им здоровья крепкого и благополучия.

Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо вам, прочту одну реплику, которая по смс пришла, причем, наверное, Анна долго писала, не прочесть нельзя: «Я окончила институт в Ленинграде в начале войны, уехать было нельзя, нас оставили в общежитии на Лиговке и послали работать в поликлиники, объезжали больных. С сентября стали давать хлеба по 125 грамм, может, по молодости, перенесла эту голодовку, уехала в декабре с мужем, он учился в Морской академии, шли через замерзшую Ладогу, больных было очень много, помогали, чем могли», вот, просто такой крик души, воспоминание. 7839026, добрый вечер.

Слушатель: Добрый вечер.

Е.АФАНАСЬЕВА: Вы в эфире, как вас зовут, откуда вы?

Слушатель: Владислав, Саратов. Вы знаете, у меня такой вопрос – скажите, пожалуйста, вот в фильме вы, допустим, ничего не говорили о Маннергейме и вообще о финнах? Вы знаете, они хоть и не обстреливали Ленинград, но они были виновны не меньше в этой трагедии, а может даже больше?

Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо за вопрос. Александр, к вам, наверное.

А.БУРАВСКИЙ: Я бы мог сейчас пуститься в полемику на эту тему, потому что у меня, например, сейчас я вспоминаю, есть сведения, что Гитлер много раз предлагал финнам взять город, а они отказывались, и так далее, но место ли? Я хотел больше рассказать о людях. И еще скажу – это маленький кусочек блокады, к которому мы прикоснулись. Я повторяю, есть потрясающий документальный фильм о блокаде, будет еще что-то. Когда я пошел и взял книжку Гранина и Адамовича в библиотеке, я увидел, что ее последний раз брали в 74 году. Понимаете, в чем дело – пусть мы сделали эдак, так, пусть я недоволен, пусть я доволен, но пусть начался хотя бы об этом разговор. Я приехал из Питера в Москву, у нас были какие-то люди, я спросил «Про блокаду что-то знаете?» «Знаем» «А про метроном что-нибудь знаете?», а москвичи ничего не знали про метроном, и сейчас, наверное, не знают ничего про этот метроном.

Е.АФАНАСЬЕВА: Далеко не все поняли, что это такое.

А.БУРАВСКИЙ: Пусть кто-то, действительно прочтет эту книжку.

Д.ФАЙЗИЕВ: Я уверен, что огромное количество людей не знало, что финны были частью блокады, что с северной стороны финны держали Ленинград, поэтому вопрос был абсолютно корректен, то есть кино явилось поводом для того, чтобы люди стали задавать вопросы, рассказывать, что было так, а что было не так, и это, мне кажется, должно всколыхнуть правильную волну.

Е.АФАНАСЬЕВА: Кстати, для меня роль Кирилла Лаврова, диктора, которая, в общем-то, состоит только из чтения сводок, абсолютно потрясающая роль, потому что она сыграна, как всегда у Лаврова, блистательно, вот в том, как он читает метроном, и финальные кадры жизни, по-моему, показана трагедия города.

Д.ФАЙЗИЕВ: Может, ты два слова расскажешь про метроном?

Е.АФАНАСЬЕВА: Если кто-то так и не понял, да.

А.БУРАВСКИЙ: А вот кстати говоря, до сих пор я так и не нашел, кто же придумал этот метроном, но это потрясающий образ. Кто-то поставил как-то метроном, то ли забыл, но по-моему, это легенда, около микрофона в радиостудии, потом-то уже из другого места его передавали, и вот он стучал все время тик-так тик-так, а потом, когда налет начинался, он стучал быстрее, и это было, извините за пафос метафорический, но все-таки это было сердцебиение города. Знаете, почему? Не потому, что так хотели сделать люди с радио, а потом что радиотарелка стала, действительно, сердцем, сердцебиением города. Люди не могли так сильно друг с другом общаться, уже ослабевшие люди, на морозе, и вот стучит этот метроном по радио, а еще лучше, если кто-то говорит по радио, но если даже не говорят, если он стучит, значит, еще город не сдан, значит, он еще жив, а вот когда прекращалось это, а были такие моменты, вот они были самой черной бездной.

Д.ФАЙЗИЕВ: Блокадники, которых мы спрашивали по поводу блокады, одним словом характеризуя это время, говорили «Тишина», вот это ощущение тишины давящей, потому что не работает ничего, никто не ходит, нигде не раздается никаких голосов, поэтому работающий метроном – это не образ, это было физиологическое напоминание о том, что жизнь где-то бьется. Знаете, это как шаманское камлание, когда удары в бубен совпадают с частотой ударов сердца, и в этот момент наступает резонанс. Это такая, знаете, попытка установить резонанс.

Е.АФАНАСЬЕВА: Давайте еще парочку звонков успеем. 7839025, добрый вечер.

Слушатель: Алло, здравствуйте, меня Юрий зовут, моя мама блокадница, она жива, ей 87 лет, она в полном совершено здравии, она посмотрела первую серию и сказала, что она больше не будет смотреть этот фильм. Она сказала, что эти взрывы, эти самолеты мешает ей видеть этот фильм. Вы только что сказали, что блокадник тишину чувствовали, ощущали, вот наверное, этой тишины инее хватило моей маме. А я оцениваю этот фильм как детектив, жанр, негодный для этого. Блокада – это страшная трагедия нашей страны, нашей жизни. Вот такое наше мнение.

Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо за ваше мнение. Будете отвечать, Александр, нет?

А.БУРАВСКИЙ: Наверное, тишины не хватило, я здесь согласен, это моя боль, а вот то, что самолеты и взрывы, ну кто-то же разрушил все-таки этот город, и сильно разрушил, и огромное количество людей погибло, были оглушающие эти бомбардировки, были и артобстрелы жуткие совершенно, все это было, блокада длинная.

Д.ФАЙЗИЕВ: Были и шпионы, были и люди, за которыми гонялись, и которые расследовали, и диверсанты, все было, и естественно, как Саша уже говорил, в рамках одного кино, и вообще, чего бы то ни было одного невозможно всю эту картину целиком охватить и исчерпывающе рассказать.

Е.АФАНАСЬЕВА: 7839026, наверное, последний на сегодня звонок, добрый вечер.

Слушатель: Меня зовут Наталья. Добрый вечер. Уважаемые создатели картины, конечно, хорошо, что вы обратились к теме блокады Ленинграда, и как это создано, вероятно, будет очень много споров, открытий, дополнений. Может быть, эта тема пойдет дальше, ее подняли в настоящее время, и она будет актуально звучать дальше и, может, более тонко, значительнее, глубже, но это патриотическая тема. Я хочу немножко о другом сказать. Можно об удаче актерской работы?

Е.АФАНАСЬЕВА: Да, говорите.

Слушатель: Вот мне кажется, героиня, там было две героини, но героиня Сутулова, актриса – это, по-моему, открытие, сыграно замечательно. Может быть, это ее природный дар и талант, может быть, это работа режиссера и всех остальных. Дали возможность создать этот образ – такой девчонки-мальчишки, которая, еще ничего не понимая в жизни, но очень точно и очень выверено сумел дать этот образ и состояние души.

Е.АФАНАСЬЕВА: Спасибо вам за оценку, я тоже согласна со слушательницей, потому что, несмотря на присутствие мега-звезды Миры Сорвино в этом проекте, в сериальной версии Оля Сутулова ее явно переигрывает. Что скажете о присутствии западных звезд, Джаник?

Д.ФАЙЗИЕВ: Да вы знаете, Саше, конечно, виднее, он на площадке каждый день работал, но мне кажется, что это такой миф – звезды и их особенность. Как правило, это люди, которые просто хорошо работают и хорошо делают свое дело. Я думаю, что Саша подробнее про это расскажет.

Е.АФАНАСЬЕВА: Только в 30 секунд, потому что эфир, к сожалению, подходит к концу.

А.БУРАВСКИЙ: Я думаю, что Мире тяжело было, она отдавалась этой работе, и она справилась, и Мира и Сутулова – это две актрисы, которые очень глубоко… они бы, наверное, по второму разу снялись в этом проекте, потому что, может, только под конец…

Е.АФАНАСЬЕВА: Я прочла в какой-то из статей, что Мира Сорвино прилетела с книжкой о Сталинграде и сказала, что она подготовилась, то есть до проекта для нее Сталинград и Ленинград были одним и тем же.

А.БУРАВСКИЙ: Да нет, многое говорят, конечно, но…

Е.АФАНАСЬЕВА: Ну что ж, к сожалению, мы вынуждены сегодня заканчивать наш разговор, эфир подходит к концу, говорили мы о телевизионной версии фильма «Ленинград» с режиссером Александром Буравским и продюсером Джаником Файзиевым, реплики на смс и в Интернете были разные, и что меня удивило – если в вопросах, которые сначала приходили, было больше упреков, какой-то лубочности, картинности, неправдоподобия чуть больше, чем выражений вам благодарности, то сейчас было все больше и больше слов благодарности за то, что этот проект вышел, за то, что молодые люди и зрители к нему вернулись и, может, прочтут и «Блокадную книгу», и что-то другое. «Слушаю вас и плачу. Что бы вам ни говорили, вы молодцы», пишет Таня. Вот, наверное, на этой смс-реплике мы и закончим сегодняшнюю встречу. Спасибо, что пришли, спасибо за проект.

Д.ФАЙЗИЕВ: Спасибо вам, спасибо всем, кто нас смотрел, кто звонил, кто интересовался.

Е.АФАНАСЬЕВА: Это Елена Афанасьева, «Телехранитель», встретимся в следующее воскресенье, до свидания.