Итоги ТЭФИ - Сергей Брилев, Ирада Зейналова - Телехранитель - 2006-11-26

Е. АФАНАСЬЕВА – Добрый вечер. В эфире «Телехранитель» - программа о сути телевидения и о тех, кто определяет и хранит эту суть. В студии Елена Афанасьева. Как всегда по воскресеньям говорим мы с вами о персонах и программах, событиях и антисобытиях, которые влияют на то, каким наше телевидение будет сегодня и завтра. Премия ТЭФИ конечно определяет развитие телевидения хотя бы уже тем, что расставляет приоритеты самих академиков, что у нас хорошо, что плохо. Если хорошо, по идее, телевидение должно в эту сторону развиваться, а плохое не замечать. Не всегда это совпадает с мнением публики, не всегда академики согласны друг с другом, но такие результаты каждый год приносит нам бронзовый Орфей. Сегодня я приглашала в эту студию двух прекрасных дам, которые унесли с этой церемонии двух бронзовых мужчин, но, к сожалению, одна дама заболела. Тина Канделаки попала в больницу. Присоединяемся к Леше Венедиктову, желаем ей быстро выздоравливать, скорее возвращаться в эфир, на «Эхо» и на канал СТС. А в гостях у меня Ирада Зейналова, обладательница премии ТЭФИ как лучший репортер. Добрый день, Ирина.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Добрый день, Елена. Добрый день, дорогие радиослушатели радиостанции «Эхо Москвы».

Е. АФАНАСЬЕВА – Если я не путаю за (это 11-й год) 12 лет существования ТЭФИ вы первая женщина, которая получила приз как лучший репортер.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Лена, извините меня, ради бога, вы путаете. По-моему, 3 – 4 года назад получила девушка из Сибири. Я приношу ей свои искренние извинения, я не помню, как ее зовут – это был сюжет про деньги…

Е. АФАНАСЬЕВА – Отдельный сюжет или как репортер?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Она как репортер получала за сюжет о том, как выплатили деньги матери подводника с подлодки «Курск», она эти деньги получила…

Е. АФАНАСЬЕВА – К девушке вернемся, потому что раз мы не помним имени, значит это не самый главный репортер в стране. Я на минутку прерву разговор с Ирадой. Еще по телефону у нас Сергей Брилев. Добрый день, Сережа.

С. БРИЛЕВ – Да, Лена, Добрый вечер.

Е. АФАНАСЬЕВА – Добрый вечер. Так как у Сергея сейчас эфир вот-вот скоро на канале «Россия» («Вести недели»), поэтому мы поговорить с ним успеем достаточно коротко. Сережа с двумя Орфеями тебя поздравляем!

С. БРИЛЕВ – Спасибо большое.

Е. АФАНАСЬЕВА – Конечно, главный вопрос, который задавали все в кулуарах, и возможно тебе после первой церемонии, когда ты получал приз, что ты имел в виду, когда говорил, что правд больше, чем одна, вы хотите показать в эфире программы «Вести недели» и пробуете донести эту мысль до тех, кто считает, что правда все-таки одна.

С. БРИЛЕВ – Ну, собственно говоря, что сказал, то и имел в виду. Смотрите какая вещь. С одной стороны, речь идет о наборе, как мы стараемся делать, наиболее широком тех крупных политических сил, которые есть в стране. Тут мне даже что называть примеры для тех, кто постоянно смотрит программу, наверное, не надо. Ну, вот вам, пожалуйста. Прошлый выпуск, где в принципе сейчас в федеральном эфире вы видите Григория Алексеевича Явлинского, например, с реакцией на последние перемены в избирательном законодательстве. Естественно, в этой же программе были слова и представителей компартии, само собой, партии «Единая Россия». Для нас такая мозаичная картина – это самоценность, и я ценю то обстоятельство, что представители как думских партий, так и СПС и «Яблоко», они в нашем эфире действительно постоянные гости. И понятно, что на самом деле, как мы с вами прекрасно понимаем, наличие и одних, и других вызывает небольшую радость у тех, кто является их политическими противниками. К сожалению, такова политическая культура в стране, где у нас предпочитают слышать только свою точку зрения, не очень любя слышать точки зрения альтернативные.

Е. АФАНАСЬЕВА – И как вам сообщают, что альтернативных-то точек зрения не надо, а вы упорно проводите?

С. БРИЛЕВ – Ну, Лена, самый простой пример – это недавние... когда это было? Теперь уже получается 45 где-то примерно дней назад события, связанные с гибелью Анны Политковской. Могу вам сказать, насколько мне известно, хватает людей в политическом истеблишменте, которые считают, что журналист из газеты с 50-тысячным тиражом не заслуживал того, чтобы его поминать. Хватает людей, к сожалению моему огромному, среди наших коллег, в том числе ваших соседей по эфиру, которые посчитали, что рассказ об Анне Политковской во второй части программы – это неправильно. Хотя на самом деле ей был посвящен достаточно значительный блок. Повторю, значительный блок в программе, где я так уверен, что у абсолютного большинства наших зрителей журналист, в данном случае, да, соглашусь, газета с 50-тысячным тиражом – это не та фигура, которую они сразу узнавали. Претензии к этому делу когда прозвучали, особенно со стороны демократической общественности, которая не обратила внимание на то, что в первой части программы со ссылкой на «Новую газету» мы делали историю про ущемление прав этнически грузин; одна ваша коллега почему-то посчитала необходимым сказать, что это, естественно, сделано с согласования с Кремлем. Когда ровная работа, когда ты пытаешься действительно представить разные точки зрения, вызывает недовольство у тех, кто считает, что только его правда единственно правильная, вот такого рода претензии, повторяю, что ….

Е. АФАНАСЬЕВА – Сережа, если я правильно поняла. Есть две такие правды: одна оппозиционная, вторая позиционная. А вы все-таки, судя по твоим словам, пытаетесь показать разные, так?

С. БРИЛЕВ – Мы пытаемся иметь в виду, что граждане России, в независимости оттого, голосуют они за коммунистическую партию или за партию «Яблоко», читают ли они Анну Политковскую или читают… чтобы сейчас не говорить о какой-то профессии одной, читают газеты, которые скорее проправительственного курса, мы считаем, что они одинаково граждане России, хотя в стране существует безусловно мейн-стрим политический…

Е. АФАНАСЬЕВА – И тогда тебе скорее всего слушатели наши не поверят и скажут, уважаемый Сергей, вы работаете на государственном телевидении России, 100-процентно государственном, и вам разрешают за государственные деньги высказывать разные точки зрения, которые отличаются от точки зрения государства?

С. БРИЛЕВ – Послушайте, почему этот вопрос должен звучать риторически, потому что если мы действительно в программе стараемся эту мозаику более-менее соблюсти. Повторяю, что то, что в программе есть мозаика, я считаю не просто фактом… не просто достижением, а фактом. А вот то, что против такой мозаики, к огромному моему удивлению, очень часто выступают не какие-то мастодонты, а люди, которые формально причисляют себя к либеральной интеллигенции, вот это у меня конечно вызывает невероятное удивление.

Е. АФАНАСЬЕВА – Хорошо, Сережа, последний вопрос, чтобы отпустить тебя уже готовиться к эфиру. Переголосование было, когда голосовали за лучшую информационно-политическую программу, изначально вы набрали с программой Марианны Максимовской равное число голосов. И потом уже чаша весов (во втором туре склонилась). Как тебе кажется, это оправданная расстановка сил, вы на одной стороне полюса: «Вести недели», на другой – Марианнина программа, или это случайность?

С. БРИЛЕВ – Не знаю, мне трудно судить. В прошлом году мы с перевесом в один голос победили у программы «Времена» Владимира Познера. В этом году победили в такой паре, а в прошлом году я одним голосом проиграл Владимиру Владимировичу в номинации «ведущий», в этом году одним голосом победил у своих конкурентов этого года по этой номинации. В принципе я сказал бы так, что, на мой взгляд, вопрос не в арифметике, а в том, что я в данном случае (даже скажу вам как не только субъект академии, но и объект академии), потому что я и номинировался, но я и член академии. Скажу, что вот этот второй год подряд когда проводится голосование по системе выборщиков, мне как-то странно кажется системой, как ни странно, более демократичной, потому что вот эта случайная выборка этих 12 в прошлом году, 13 теперь академиков, которые входят в эту коллегию выборщиков, она, нельзя сказать, что убирает этот фактор, он конечно остается, но тем не менее, лишает это голосование того налета гипертрофированной корпоративности, который был в голосовании до этого. Так что мне кажется, что как раз эта система дает результат более приближенный к какому-то общему раскладу профессиональному, нежели корпоративному. Это неплохое достижение.

Е. АФАНАСЬЕВА – Хорошо. Где был? Почему не вышел второе ТЭФИ получать. Твой коллега получавший сказал, что ты в командировке…

С. БРИЛЕВ – Я действительно был в командировке, был в Финляндии, причем в нескольких ее точках. Был на Ланских островах, был в Тантре. Сейчас часа через полтора увидите кое-какие результаты. Мы там снимали диванчик, на котором Ленин познакомился со Сталиным на гельсингфорсской конференции, снимали занятные очень демилитаризованные острова между Финляндией и Швецией. Меня с Финляндией связывают очень сентиментальные обстоятельства, дело в том, что до 17-го года практически вся моя семя жила в Гельсингфорсе, как тогда называли Хельсинки, это была база балтийского флота. И в общем, на этой неделе, еще до начала недели, было понятно, что лучший способ понять куда идет Россия, это посмотреть на нее с запада, если угодно, с северо-запада, из Финляндии, где готовился саммит Россия – Европейский Союз. Он действительно состоялся, но мы с вами теперь уже знаем, при каких любопытных обстоятельствах он состоялся. Я сейчас буквально вначале программы сошлюсь, привилегированно до начала эфира расскажу тебе, что, на мой взгляд, весьма показательной была верстка «Financial Times», по-моему, за вторник или среду, которая мне попалась в руки, там вторая полоса политическая была посвящена материалам вокруг дела Литвиненко, а главная бизнес-полоса была посвящена огромному материалу на всю полосу, в котором весьма комплиментарно отзывались составители ее о тех успехах российского бизнеса, который он совершает на европейской площадке. Там даже был такой вывод, довольно неожиданный, в течение полпоколения эти партии еще тут у нас будут заправлять. И вот я собирался в Финляндию из сентиментально-политических соображений. А, оказавшись там, был свидетелем этой всей российской европейской интриги, российско-европейского разговора. Мне кажется, что вольно или невольно, но мы даже когда стараемся устроить себе комфортные условия жизни, можем сами себе в этом не всегда признаваться, но в действительности воспроизводим-то мы европейский образ жизни. Вот почему я был в командировке и где.

Е. АФАНАСЬЕВА – Сережа, спасибо. Слушатели тебя увидят в эфире через полтора часа. Всего тебе хорошего

С. БРИЛЕВ – Счастливо.

Е. АФАНАСЬЕВА – Пока! А мы возвращаемся от корреспондента ВГТРК канала «Россия» к человеку, который когда-то с канала «Россия» перешел на «Первый» и там засверкал. Ирада Зейналова у меня в студии. Я забыла сразу напомнить наши средства связи. Но слушатели наверное уже знают пейджер, потому что вопросы Ираде сыплются давно. 725-66-33 – это пейджер. пожалуйста, ваши вопросы Ираде Зейналовой, ваши точки зрения по поводу церемонии ТЭФИ этого года, что вам показалось странным, с чем вы согласны. Ирада, когда вы перешли с канала «Россия» на «Первый»?

И. ЗЕЙНАЛОВА – 3,5 года назад. 22 апреля.

Е. АФАНАСЬЕВА – Почему так случилось?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Так случилось.

Е. АФАНАСЬЕВА – Нет, я не задаю вопрос, почему перешли. Работали на одной канале, в принципе, каналы одного статуса, одинаковые, это не дециметровые и крупные, а одинаковые. Большие информационные службы. Человек работает, работает, вроде как-то в общей обойме (надеюсь, не обидитесь), не сильно выбивается из нее. Вдруг переходит на другой и начинает сверкать совершенно не понятно нераспознаваемыми до толи гранями. Мне показалось, что вы раскрылись совершенно по-новому, поменяв канал. В чем была причина, как вам кажется?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я думаю, что тут нужно произнести слова благодарности, причем искренней. Я пришла когда на «Первый канал», у меня было условие перехода, причем это не я ставила условие, а мне ставили условие, что я не буду заниматься культурой, как я занималась на РТР, поскольку на «Первом канале» уже была достаточно сильная обойма культурных корреспондентов. Я сказала, хорошо, я буду заниматься всем, чем вы скажете. На самом деле, есть такая странная специализация – универсальный корреспондент. И универсальный корреспондент – это человек, который не имеет специализации. То есть ты специализируешься на том, что ты не имеешь специализации. И я начала заниматься всем подряд, и оказалось, что у меня достаточный уже жизненный опыт и школы, и нервов, чтобы в конце концов оказаться на «экстремалке». И тут просто все сложилось.

Е. АФАНАСЬЕВА – Я, кстати, хотела начать сегодня разговор обратиться к вам не ИрАда, ИрадА, потому что я прочла в прямой линии, которая у вас была Интернет-конференция со зрителями, что это ваше правильное имя, вам такое имя дали родители.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Ирадэ. Потому что у меня папа азербайджанец, меня вырастили в абсолютно восточных традициях. Я абсолютно восточная женщина, когда я не на работе.

Е. АФАНАСЬЕВА – Последний раз на Востоке вы работали, когда ехали хадж снимать.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я после этого уже что-то такое делала восточное. В какой-то момент был просто вал арабских стран. Я снимала хадж. Это удивительный был опыт, доложу я вам. Потому что ты днем работаешь как нормальный светский человек, ты строчишь репортажи, а ночью ты совершаешь хадж. И то, что я хотела совершить хадж, поскольку я серьезно к этому отношусь, надо морально быть готовым, а товарищи, которые нас пригласили, посмотрели на меня и сказали, Ирада вы мусульманка. Я говорю, ну да, по рождению мусульманка. Вы оказались в Мекке, вас пророк сюда привел, вы обязаны совершить хадж. Ну как, я работаю, ребят, я не готова, психологически не готова. Это же такое ответственное мероприятие. Вы обязаны совершить хадж. И сказали так, что отказаться было невозможно. Мне просто бы не дали возможности доработать. Были такие преференции, что нас водили везде и пускали везде. Несмотря на то, что я женщина, было очень удобно работать. И я днем писала по три сюжета, ночью я пробегала по 10 километров, потому что такие обряды хаджа.

Е. АФАНАСЬЕВА – В жизни правоверного мусульманина это очень важное есть в жизни – совершить хадж. В вашей жизни, когда вы его совершили, что-то стало меняться?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Вы знаете, я думаю, что да. Внутренне я изменилась. Я не могу сказать, что я стала более религиозной. Я не религиозна абсолютно. Но я абсолютно с уважением отношусь к любой вере. И в тот момент было очень много интервью, потому что я была как белая обезьяна среди всех этих товарищей. Меня показывали людям и говорили, вот русская журналистка на хадже! О! Я была первая журналистка и России. У меня брали интервью, у всех был один и тот же вопрос, а что у вас там в России сколько раз выходят специальные мусульманские передачи. Сложнее всего было ответить на этот вопрос, как вы понимаете. И я как раз говорила, что ислам – это религия мира и добра и то, что происходит, тот негативный имидж ислама, который есть в России, это люди, это не вера, ислам не имеет отношения к тому, что происходит с экстремистами, которые прикрываются этим исламом. Вот, в общем-то, главное, что я для себя выяснила и то, что я пыталась донести до тех, кто в Саудовской Аравии сидел.

Е. АФАНАСЬЕВА – Николай в сообщении на пейджер меня устыдил: «Елена стыдно не знать историю ТВ, имя репортера Елены Широковой из Екатеринбурга». Спасибо Николай, к сожалению, я запамятовала.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Елена, мои искренние изменения. Потому что я помню, что Елена, но фамилию…

Е. АФАНАСЬЕВА – Бывает и на старуху проруха. Сколько я занимаюсь телевидением, можно что-то и забыть. У нас две минуты, даже меньше, до новостей, несколько вопросов с пейджера. «Ирада, почему вы вышли получать ТЭФИ босяком?» - спрашивает Дмитрий.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Потому что я так перенервничала и так бежала, там были ступеньки, которые рассчитаны только на нобелевских лауреатов, которые заседают в академии наук, одна была маленькая, другая большая. Я оступилась, каблук подломился. Слава богу, я упала в объятия Константина Львовича Эрнста, не сломала себе ногу, у меня сломался супинатор.

Е. АФАНАСЬЕВА – Хорошо, когда генеральный директор может поймать.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Всегда во время может подставить плечо нуждающемуся человеку.

Е. АФАНАСЬЕВА – Кстати, как раз Дмитрий спрашивает какие слова вам после получения ТЭФИ сказал Константин Эрнст?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Он сказал мне, я счастлив за тебя.

Е. АФАНАСЬЕВА – «Дорогие дамы, ваши разговоры о гос. ТВ, на радио «Эхо Москвы», принадлежащая газовой компании на деньги, принадлежащие государству, идет антигосударственная пропаганда». Вот видите, как нас с вами страшно ругают.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Вы знаете, все время радиослушатели и телезрители путают два понятия: свобода и независимость. Свобода – это когда за тебя не думают, а независимость – это когда за тебя не платят. Вот пусть сначала разберутся.

Е. АФАНАСЬЕВА – Ирина Юрьевна говорит: «Госпожа Афанасьевна почему вы так пренебрежительно относитесь к репортерам с Сибири?» Нет, Ирина Юрьевна, еще раз приношу свои извинения репортеру из Сибири. Я просто не вспомнила, к сожалению, мы все видим тех репортеров, которые работают на ваших каналах каждый день – их видим. А тех, кто работают в регионах, я обожаю региональных корреспондентов, журналистов, мы их видим не каждый день, можем забыть. Поэтому еще раз наши извинения. А с Ирадой Зейналовой, получившей ТЭФИ как лучший репортер этого года, мы продолжим разговор в программе «Телехранитель» после выпуска новостей.

НОВОСТИ

Е. АФАНАСЬЕВА – Итак, мы продолжаем программу «Телехранитель». В студии Елена Афанасьева. Говорим мы сегодня о ТЭФИ этого года. И в гостях у меня одна из триумфарторш, если у этого слова есть женский род, премии ТЭФИ Ирада Зейналова. 725-66-33 – наш пейджер. Вы можете продолжать задавать свои вопросы. И также мы будем принимать ваши звонки. Телефоны 783-90-25 – для жителей Москвы, 783-90-26 – для не москвичей. Буду чередовать свои вопросы с вашими. Ирада, очень много вопросов на пейджер. Где ваша сестра Светлана?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Моя сестра Светлана покинула радиостанцию, на которой она работала, потому что проект зашел, как я понимаю, в тупик. По крайней мере, ее часть проекта. А сейчас она работает на новой радиостанции «Бизнес-FM», которая выйдет в эфир, по-моему, 1-го января.

Е. АФАНАСЬЕВА – У меня вопрос совершенно человеческий женский. Насколько я знаю, муж ваш тоже классный репортер Алексей Самолетов, работающий… не знаю, где он сейчас работает, но работал на канале «Россия»,

И. ЗЕЙНАЛОВА – Он сейчас работает на радио «Россия».

Е. АФАНАСЬЕВА – Вы оказались, во-первых, в двух разных корпорациях, которые между собой очень жестко конкурируют. И когда работали в «Вестях», а вы здесь, это вносило какие-то сложности в семейную жизнь и в профессиональные отношения?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Вы знаете, у меня муж значительно умнее и мудрее оказался, чем я, даже скажу так.

Е. АФАНАСЬЕВА – Попытались конкурировать….

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я не то чтобы попыталась конкурировать, я в какой-то момент, когда мы могли теоретически оказаться в одной и той же командировке, я пришла в ужас, потому что побеждать его, бороться с ним и проиграть ему, было ужасно, я бы подвела свою команду, потому что я считаю, что мне важно быть первой. А победить его – я победила бы свою семью. И это было бы ужасно, потому что опять же кровь – не водица, женщина в семье не может быть сильнее мужа по позициям. И это было ужасно, потому что я ехала домой. Какая-то была экстремальная ситуация, нужно было срочно из «Останкино» доехать до дома, собрать чемоданы, я всю дорогу ехала и не могла вести машину, потому что мне было из-за этого страшно. Но он так разрулил ситуацию, что он не поехал в эту командировку просто и никогда больше не возникло вероятности, что мы вместе окажемся на одной точке работать.

Е. АФАНАСЬЕВА – Получается, он вам немножко уступил? Вы поехали в выигрышную командировку.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Во-первых, любая командировка может быть как выигрышной, так и проигрышной, все дело в везении и работе. А во-вторых, не известно, кто выиграл в этой ситуации, потому что я абсолютно уверена, как он меня учил, и жизнь меня учила, и то, что лучше отпустить ситуацию и быть благороднее, в долгосрочной перспективе ты выиграешь от этого, чем перегрызть, пойти по трупам, шпилькой в глаз, победить и всем показать спину – как она могла так победить.

Е. АФАНАСЬЕВА – А теперь получается, что ваша репортерская профессия развела вас с мужем по разные страны, да? Вместе с Лондоне живете, как я понимаю

И. ЗЕЙНАЛОВА – Частично живем мы вместе. Он большой молодец. Я живу в Лондоне постоянно, а он отводит свою неделю на радио и сразу же после эфира садится на самолет, прилетает ко мне. Это дорого, но у нас нет другого выхода, потому что у нас ребенок, который хочет видеть своего отца, и мне нужна помощь, поскольку в Лондоне очень тяжело жить. С точки зрения бытовой, вы будете смеяться, но непривычно просто. Пока я плачу налог на серость: штрафы, парковки, невкусная дорогая еда, потому что еще не знаю, где, не знаю, как. Пока налог на серость. Поэтому его помощь конечно неоценима.

Е. АФАНАСЬЕВА – Ребенка отдали в английскую школу какую-то?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Нет, ребенку и так там плохо, поэтому ребенок в посольскую школу ходит.

Е. АФАНАСЬЕВА – Ваши вопросы Ираде Зейналовой – лучшему репортеру этого года, пожалуйста, 783-90-25 – московский звонок, 783-90-26 – немосковский. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – …

Е. АФАНАСЬЕВА – Что! Люблю, я некоторых наших слушателей. Надо дозваниваться, а дозвониться невозможно. Только для того, чтобы какую-то гадость сказать, бывает, что же делать. У репортеров нет прямого эфира, наверное, такое не случается.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Ой, сплошь и рядом. Самое страшное, это стоять на прямом включении… вот ты стоишь, что-то происходит, стенка на стенку какое-то, и ты стоишь между ними, должен рассказать, что, по мнению вот этой стороны, небо синее, по мнению этой стороны, небо желтое. А каждая из сторон (то, о чем говорит Сережа) считает, что она абсолютно права, и нет альтернативы. И ты стоишь и говоришь, у этой стороны такой-то…И вдруг эти две стороны: ах так!

Е. АФАНАСЬЕВА – Давайте еще раз попробуем звонок. Добрый вечер. Вы в эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – …

Е. АФАНАСЬЕВА – О, господи!

И. ЗЕЙНАЛОВА – Какие у вас специфические радиослушатели сегодня.

Е. АФАНАСЬЕВА – Давайте все-таки попробуем поймать нормальный звонок. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – …

Е. АФАНАСЬЕВА – Да что же такое. Что у нас сегодня…

(Смеются).

Е. АФАНАСЬЕВА – Нам просто с вами чудовищно везет. Я сколько работаю в эфире, первый раз, чтобы так…

И. ЗЕЙНАЛОВА – А со мной такое все время.

Е. АФАНАСЬЕВА – Дозваниваются и ругаются. Могут дозвониться два раза. У меня в гостях был Александр Пономарев – ген. директор ТВЦ – очень расстроился. Я ему долго объясняла, что это не его ругали, а такие слушатели замечательные.

И. ЗЕЙНАЛОВА – У меня всегда так, если я иду на прямой, у меня обычно сгорает тарелка, если я нервничаю на съемке…

Е. АФАНАСЬЕВА – Тарелка – надо объяснить, что это такое.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Это оборудование, которое передает сигнал из той точки, где ты находишься в эфир.

Е. АФАНАСЬЕВА – Значит у вас такая энергетика.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Вероятно, энергетика, когда я психую, у меня камера перегорает.

Е. АФАНАСЬЕВА – В Лондоне еще ничего не случилось страшного? А, с Литвиненко трагедия произошла. Но не будем это. Вы уже были в Москве в это время. Давайте все-таки слушателей попробуем нормальных подключить в эфир. Добрый вечер. Надеюсь, что нормальный.

СЛУШАТЕЛЬ – Нормальный.

Е. АФАНАСЬЕВА – Чудесно! Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Андрей зовут меня.

Е. АФАНАСЬЕВА – Вы откуда?

СЛУШАТЕЛЬ – Из Петербурга.

Е. АФАНАСЬЕВА – Слава богу, дозвонились нормальные слушатели. Пожалуйста, Андрей.

СЛУШАТЕЛЬ – У меня вопрос. Я, правда, не сначала слушал, что у вас там очень интересная профессия журналиста, да?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Женщина тяжелой судьбы.

Е. АФАНАСЬЕВА – Ирада Зейналова. Да, что?

СЛУШАТЕЛЬ – Мне интересно, все-таки я смотрю передачу «Время», например, смотрю, с таким лицом читают новости, с таким с удовольствием. Как удается совмещать эту свободу внутреннюю с отсутствием свободы выражений информации сегодня? Все-таки как это, тяжело, не тяжело.

Е. АФАНАСЬЕВА – С каким лицом, Андрей, я немножко не поняла?

СЛУШАТЕЛЬ – Я имею в виду, что читают новости, пропаганду какую-то, но при этом с таким искренним выражением лица, как будто…

Е. АФАНАСЬЕВА – То есть в советские времена была неискреннее, а сейчас искреннее?

СЛУШАТЕЛЬ – Нет-нет, в советские было еще искреннее. Сейчас я смотрю с ностальгией, как они с таким лицом читают о достижениях партии. Тоже я уважаю людей, которые умеют так искренне… я имею ввиду, что есть, которые читают, а есть, которые прямые корреспонденты, они ведь понимают, что каждое слово отслеживается, каждое слово…

Е. АФАНАСЬЕВА – Ирада, у вас каждое слово отслеживает?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Добрый вечер, Андрей. Вы знаете, я думаю, что то, что вы сейчас говорите, называется легендизированная правда. Это легенда, на самом деле, потому что я вам могу сказать по себе, я работаю на телевидении уже 9 лет, я вам могу сказать, что я держу руку на дереве, ни разу в жизни мне не позвонили из Кремля и не сказали, это говорите, это не говорите, а этого обозвать.

СЛУШАТЕЛЬ – Нет, я понимаю, что вам не сказали, говорить, но когда вы говорите, насколько в голове работает какой-то компьютер, что если здесь скажу так, то наверняка не покажут…

Е. АФАНАСЬЕВА – Вы о самоцензуре, да?

СЛУШАТЕЛЬ – Это не то, чтобы самоцензура. Самоцензура – скорее, культурное, я считаю. А вот цензура…

Е. АФАНАСЬЕВА – Почему культурная, политическая может быть.

СЛУШАТЕЛЬ – Нет. Самоцензура, но в плане того, что не то, что ты считаешь правильным, а то что сегодня восприниматься будет правильно руководством канала, руководством…

И. ЗЕЙНАЛОВА – Есть такая вещь как редакционная политика. Она не всегда является цензурой или чем-то. Скажем, редакционная политика при работе в экстремальных ситуациях состоит в том, что конечном счете мы должны сделать это лучше всех и дать наиболее полную информацию, но при этом вы можете обвинить меня в непрофессионализме, но ни одна информация не стоит того, чтобы погиб ребенок. И редакционная политика состоит в том, что мы обязаны не навредить в этой ситуации, и лучше я не назову какую-нибудь ставшую мне случайно известной деталь спецоперации спецслужб по освобождению заложников, чем я наврежу этим детям, которые были в Беслане. Нас обвиняли в том, что мы чего-то не договариваем. Да, я готова все что угодно недоговаривать, лишь бы дети выжили. Может быть, это непрофессионально. Это моя внутренняя политика. Редакционная политика состояла в том, что мы должны дать как можно более многогранную информацию о том, что происходит, но редакционная политика состоит и в том, что мы не имеем права по закону предоставлять эфир террористам. Вот это соблюдение редакционной политики. Это первое. Второе. Мне ни разу в жизни, я повторяю, не звонили из Кремля и не говорили, я что должна или не должна что-то сказать. Мои сюжеты, слава богу, пока правили только с той точки зрения, что бы сделать их покороче или подлиннее, чтоб соответствовать электронной верстке программы. Это технология, которая на телевидении соблюдается.

СЛУШАТЕЛЬ – Но ведь можно вырезать одно, а можно другое. Как было на ТЭФИ, говорят, там вырезали…

Е. АФАНАСЬЕВА – Вырезали из трансляции слова Андрея Норкина, в которых он высказывал благодарность Владимиру Гусинскому и Игорю Малашенко за RTVi. И в телеверсии на канале СТС этого не оказалось.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Ну, это вопрос к каналу СТС, я думаю. Я все-таки работаю на «Первом», слава богу…

СЛУШАТЕЛЬ – Я вот хочу понять, работая на «Первом канале», вас все-таки редакционная политика устраивает полностью, или вы просто…

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я согласна с редакционной политикой своего канала, иначе бы я на нем не работала. И у меня есть возможность….

Е. АФАНАСЬЕВА – Наш слушатель хочет понять, вы наступаете на горло собственной песне, или вы сами эту песню поете.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Нет, я не наступаю на горло собственной песни, иначе у меня бы был дискомфорт, и я не смогла бы работать. Потому что в первую очередь ты что-то такое должен сотворить. А если ты все время думаешь, боже, боже, боже, боже, ты ничего не напишешь.

Е. АФАНАСЬЕВА – 783-90-25. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Алло. Добрый вечер. Сергей. Москва. У меня вопрос к ведущей. Я так понимаю, вы у нас корреспондент «Человека и закона», да?

Е. АФАНАСЬЕВА – Да о чем вы говорите? Ирада Зейналова – корреспондент новостей «Первого канала», телепрограммы «Время».

СЛУШАТЕЛЬ – Извините, пожалуйста.

Е. АФАНАСЬЕВА – «Человек и закон» это совершенно другая программа.

И. ЗЕЙНАЛОВА – У меня голос на Метлину похож. А Метлина – это не «Человек и закон», Наташа Метлина делает теперь…

СЛУШАТЕЛЬ – Я вот что хотел спросить, вот вы получили премию, но очень и в Интернете, и в других средствах массовой информации ходят слухи, что ТЭФИ настолько прогнило, что там коррупция, что там надо дать взятку, чтобы ты получил эту премию.

Е. АФАНАСЬЕВА – О чем вы говорите. Сергей ,а где вы это прочитали?

СЛУШАТЕЛЬ – В Интернете.

Е. АФАНАСЬЕВА – Ну где? Есть же разный Интернет. Такое количество сайтов…

СЛУШАТЕЛЬ – Ой, я сейчас, честно говоря, не помню, на каком…

Е. АФАНАСЬЕВА – А зачем же цитировать то, что вы не помните? Существует академия…

СЛУШАТЕЛЬ – Я могу сейчас посмотреть.

Е. АФАНАСЬЕВА – Посмотрите. Я скажу сейчас от себя, потом Ирада Зейналова дополнит. Просто я много лет знаю, как работает академия телевидения и фонд академии российского телевидения. Присылаются кассеты на конкурс, диски теперь, все каналы и производители могут выдвинуть по всем номинациям свои работы. Их отсматривают академики, которые делятся сначала на секции, они выбирают тройки лучших. Академия их утверждает или не утверждает. И потом за эти тройки, вы сами видели, в прямом эфире 13 академиков, выбранных случайным числом, выборки компьютерные, голосуют и высказывают свою точку зрения поименно. Я не знаю, конечно, может ,Ирада Зейналова с компьютером договорилась, он ей сказал, кто будет те 13, которые будут голосовать, и она им всем взятку отнесла. Но это было бы смешно себе представить.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Сергей, вы меня, честно говоря, обижаете. Я ужасно старалась, можно сказать, весь этот год. И я думаю, что вы наверное все-таки видели меня пару раз по телевизору. И у меня были достаточно серьезные соперники. И я думаю, что любой из нас мог получить эту ТЭФИ, и это не зависело от взяток. Как можно дать взятку всей академии.

Е. АФАНАСЬЕВА – Я, кстати, сейчас могу согласиться с Сергеем Брилевым, что вот эта система поименного голосования очень много прояснила, ТЭФИ голосовалось по-разному. Было голосование закрытое в конвертах, было общее голосование пультами академии, когда все голосуют в зале, но не видно, кто за кого, потому что там 130 человек голосует. И вот два года голосуют конкретные люди, которых выбирает компьютер. И туда конечно попадает странный выбор: за информацию голосуют люди, которые не информацией занимались, условно говоря, за дизайн – не те, кто в дизайне и в оформлении принимает. Это академики, и они каждый поименно отвечает за свое голосование, можно подойти и спросить, как было с одним из академиков, у которого спросили, а ты действительно считаешь, что Бортко – лучший режиссер сериала в этом году. Он сказал, я «Мастер и Маргариту» не видел, но «Собачье сердце» - хороший фильм. Уже объяснение. По крайней мере, можно пойти и спросить, ты почему так проголосовал. Да? Так что не надо обижать академиков, Сергей. 783-90-26 – немосковский звонок. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – …

Е. АФАНАСЬЕВА – Господи! Какая у вас потрясающая энергетика. А муж как рядом живет с вами? У вас там сыплются тарелки, приборы перегорают?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я думаю, ему совсем нелегко со мной.

Е. АФАНАСЬЕВА – Да, «Первый канал» должен отдельную страховку ввести, раз у вас и техника, и все на свете горит рядом. 783-90-25. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер. Меня зовут Наталья Васильевна. Вы знаете, я очень рада, что я услышала Сергея Брилева и разговор с Ирадой Зейналовой. Я восхищаюсь тем, что вы такая, что вам нравится ваша работа. Вы знаете, какое странное впечатление, что как по Жванецкому по старой его истории, мы сами производим и внутри же себя и потребляем.

Е. АФАНАСЬЕВА – А что вы имеете в виду, объясните, пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ – Я имею в виду вообще ТЭФИ и телевидение первого и второго канала, потому что это телевидение, которое как мне кажется интересно только производителям этих каналов.

Е. АФАНАСЬЕВА – Знаете, единственное… сейчас опять-таки извиняюсь перед своей гостьей….

И. ЗЕЙНАЛОВА – То есть вы не смотрите?

СЛУШАТЕЛЬ – Да, я не смотрю. Вы знаете, я очень выборочно…

И. ЗЕЙНАЛОВА – А откуда же вы знаете, что происходит?

СЛУШАТЕЛЬ – А я и не смотрю, потому что мне не интересно это телевидение.

И. ЗЕЙНАЛОВА – А с чего вы взяли, что оно не интересно, если вы его не смотрите?

СЛУШАТЕЛЬ – Я его перестала смотреть… вы понимаете, передергивание туда-сюда, я вас тоже могу на этом поймать. Вы работаете, потому что вам здесь хорошо платят, потому что вам здесь комфортно.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я могу вам сказать, что на других каналах я могла бы получать большие деньги. Мне нравится работать на этом канале.

Е. АФАНАСЬЕВА – Я единственное, что хочу сказать….

СЛУШАТЕЛЬ – Будем считать, что я вам поверила, что на других каналах вам бы платили больше. Назовите мне каналы, которые платят больше…

Е. АФАНАСЬЕВА – НТВ платит больше.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Коммерческие каналы – пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ – А вас приглашали на НТВ?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Да.

СЛУШАТЕЛЬ – А в какую программу вас приглашали? Вас приглашали в ведущую программу или вам тоже говорили, что вы будете работать от и до, да?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Вы понимаете, в принципе на всех работа-то одинаковая.

СЛУШАТЕЛЬ – Вы понимаете, я еще раз говорю, вы понимаете, я не хочу…

Е. АФАНАСЬЕВА – Я хочу понять, в чем вы упрекаете Ираду.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Наталья Васильевна, в чем суть вопроса?

СЛУШАТЕЛЬ – Я не упрекаю Ираду.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Внимание, вопрос.

Е. АФАНАСЬЕВА – Подождите, вы нас послушайте, так как нас тоже тут две и мы можем точку зрения каждый свою высказывать. У нас сейчас много каналов. Если вас не устраивает первый или второй канал, у вас все-таки есть возможность включить любой другой. Правда?

СЛУШАТЕЛЬ – Конечно.

Е. АФАНАСЬЕВА – Это первое. Второе. Я опровергну ваш тезис, с которого вы начали выступление. Давайте не говорить от своего имени, как от имени всех.

СЛУШАТЕЛЬ – А кто вам сказал, что я говорю от этого…

Е. АФАНАСЬЕВА – Вы сказали, что никто не смотрит. У каналов есть рейтинги – объективный показатель смотрения телеаудиторией. Не всегда этот рейтинг отражает, нравится или не нравится программа. Но смотрят или не смотрят, рейтинг определяет четко. У первого и второго канала самые высокие рейтинги в стране, поэтому вы изначально не правы в том, что люди не смотрят.

СЛУШАТЕЛЬ – Лена, простите меня, пожалуйста, люди смотрят первый и второй канал, потому что в очень многих регионах принимаются только первый и второй канал. Они больше ничего и посмотреть не могут.

Е. АФАНАСЬЕВА – Выживете в Москве?

СЛУШАТЕЛЬ – Да.

Е. АФАНАСЬЕВА – У вас сколько каналов ловится в бесплатном доступе?

СЛУШАТЕЛЬ – 16 или 17.

Е. АФАНАСЬЕВА – Вот у вас 14 кроме первого есть возможность смотреть, правда? Новы звоните сюда, чтобы сказать Ираде, что она работает за деньги. Меня это очень удивляет.

СЛУШАТЕЛЬ – Вы меня услышали, что я сказала? Вы понимаете, в чем дело. Это то же самое, с чего я начала. Что вы внутри самих себя и вы…

Е. АФАНАСЬЕВА – Сейчас давайте, пожалуйста, поляризовать я Елена Афанасьева или вы Ирада Зейналова? Кто?

СЛУШАТЕЛЬ – Я говорю сейчас, вы же со мной разговариваете, вы Елена Афанасьева.

Е. АФАНАСЬЕВА – Хорошо. Что я?

СЛУШАТЕЛЬ – Вот я вам и говорю, что ваши аргументы ко мне таковы, что получается, вы меня не услышали. Я вам сказала, что программа ТЭФИ, с моей точки зрения, если я оговорилась и сказала никто, то это простите, это привычка конечно старого времени…

Е. АФАНАСЬЕВА – ТЭФИ не отражает суть телевидения, я вас правильно поняла?

СЛУШАТЕЛЬ – Да!

Е. АФАНАСЬЕВА – Абсолютно с вами согласна, Наталья Васильевна, послушайте меня. ТЭФИ не должно отражать зрителей, ТЭФИ отражает интересы и голосования 130 академиков, больше ничего.

СЛУШАТЕЛЬ – Так я вам об этом и говорю.

Е. АФАНАСЬЕВА – Там вы и не должны этим возмущаться. Это так, Наталья Васильевна. Я с вами прощаюсь, потому что времени уже нет. Мы, к сожалению, много потратили на разговор с вами. ТЭФИ отражает только 130 академиков, которые в эту академию выбраны, как профессионалы. Все остальное отражает зрительской смотрение в рейтинге, разные высказывания, мнения, формы, все что угодно, плюс вплоть до ваших звонков в студию. Ирада, пожалуйста, а то она уже как школьница руку поднимает.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я просто хочу сказать, что ТЭФИ – профессиональная премия, которую мы получаем за то, как мы исполняем свои обязанности. Так же как Оскар дается не всегда самому интересному фильму, а дается тому, который сделан наиболее профессионально. И режиссер, который снял фильм, получивший Оскар, не всегда становится лучшим режиссером года. Это премия, которая дается за профессиональное исполнение обязанностей. Все.

Е. АФАНАСЬЕВА – Тут как раз Наташа поддерживает: «Вы не обижайтесь, это отношение не лично к вам, это отношение людей к «Первому каналу», его политика привела к такому плачевному результату. Ну, не любят люди, когда их обманывают», - пишет Наташа. Вот так вот. Будете отвечать, Ирада?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Честно говоря, я хотела сказать, что телезрители, им никогда не угодишь. Они говорят, что новости состоят из чернухи, и мы не хотим их смотреть, при этом у чернухи самый высокий рейтинг. И как только мы отходим от каких-то проблем чернухи и т.п., показываем хороший материал о том, что у кого-то что-то случилось хорошее, говорят, да вы обслуживаете власть, как могло случиться хорошее. То есть и хорошее и плохое показывать невозможно.

Е. АФАНАСЬЕВА – Кстати, это очень важный вопрос, мне кажется, для всего телевидения сейчас и для новостей тоже. Как видеть позитив в нашей жизни, чтобы не было все беспросветно и темно. Видеть его так, чтобы не обвиняли в том, что телевидение показывает сказки, что телевидение приукрашивает действительность. Ведь действительно жизнь – как на нее посмотреть: стакан наполовину пуст или наполовину полон. В общем, отношение телевидения к нашей действительности тоже как отношение пессимиста и оптимиста. И если не видеть хорошее, и будем мы сидеть в чернухе и всем прочем. 783-90-26. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – …

Е. АФАНАСЬЕВА – Да что же такое, Ирада, я просто потрясена. 783-90-25. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер. Владимир из Москвы. Хотел просто сказать, что на самом деле не обращайте внимания, очень нравятся ваши репортажи, интересно их смотреть. И очень разносторонне освещаете. Единственное только удивление, как везде успеваете?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я как-то успеваю. Телевизионщики – такая специальная стая людей, мы живем вокруг «Останкино». Это правда. Мы стараемся покупать и снимать квартиры (в зависимости от материального положения) исключительно на тех магистралях, которые близки к «Останкино». И кстати, это была позиция поскольку я начала заниматься телевидением позже, чем мой муж, он мне сразу же объяснил, мы должны…

Е. АФАНАСЬЕВА – Тогда вы должны были рядом с улицей Ямского поля снимать квартиру.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Сначала мы жили в Отрадном. Это была прямая ветка до Ямского поля, ночью мы могли доехать за 7 минут, днем - за 10. А сейчас мы живем на Преображенке, и это прямая к «Останкино». То есть это постулат, что должен быть минимальный набор, типа, зубная щетка и нижнее белье и ты должен быть доступен всегда. Вот произошло, и ты первый должен позвонить.

Е. АФАНАСЬЕВА – Кто ребенка воспитывает, Ирада?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Когда папа Карла, когда кто

Е. АФАНАСЬЕВА – У меня дети примерно того же возраста, я и задаю этот главный для меня вопрос. Когда мама так работает, кто ребенка воспитывает?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Знаете, как ребенок, он очень понимает. Он другую маму просто не видел никогда. И дома меня понимают, слава богу. Мои мальчишки, муж и сын, они меня понимают и поддерживают. И слава богу, что они такие. Я никогда с ними не расплачусь за это.

Е. АФАНАСЬЕВА – Мы любовью всегда расплачиваемся за любовь. 783-90-26. Добрый вечер. Надеюсь, сейчас не будут ругаться. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ – Я не буду ругаться.

Е. АФАНАСЬЕВА – Ой, как замечательно. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ – Меня зовут Александр Васильевич. Я звоню вам из Санкт-Петербурга.

Е. АФАНАСЬЕВА – Говорите, вы в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте, барышни. Я в прямом эфире действительно?

Е. АФАНАСЬЕВА – Уже все, что вы сказали, все это было в прямом эфире.

СЛУШАТЕЛЬ – Дорогая Ирада, я конечно безусловно поздравляю вас с заслуженной наградой. Я из тех слушателей которые бегают по разным каналом и зрителей, когда я попадаю на ваши репортажи, они меня чем-то цепляют. Может быть, чем-то таким, остаточной шероховатостью, какой-то неотделанностью, через которую сквозит искренность. Понимаете, я хотел бы подарить вам сюжет один. Понимаете, у нас много всяких академиков телевизионных, которые сами себя назначили, не сами себя назначили, мне это, в общем-то, безразлично. Но есть один человек, один репортер, который абсолютен. В самые трудные времена этот репортер не соврал никогда ни на каком сюжете. Вот я бы хотел вас просить делать репортаж о нем, об этом репортере. Этот репортер –моя любимая Фатима Сулказанова.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Знаете я ее очень уважаю. Она, правда, замечательная. Но дело в том, что я сейчас стала корреспондентом в Лондоне, и я уже не снимаю в Москве. И я с удовольствием передам это нашему питерскому бюро. И они выйдут на вас. Оставьте, пожалуйста, телефон. Они выйдут на вас, все сделают. Но просто я уже не смогу этого сделать в силу того, что отвеччаю теперь за «туманный Альбион» окружающие его сателлиты.

Е. АФАНАСЬЕВА – Как туманный Альбион после Москвы? Я не в смысле бытовых каких-то сложностей, к которым вы привыкаете. а в смысле ритма жизни, поиска тем, людей, потому что я знаю, что некоторые блистательные репортеры на других каналах, например Вадим Токменев, который работает на НТВ, когда-то попробовал уехать по-моему тогда еще от ТВ-6 или от ТВС в Германию и долго не выдержал этой очень ровной спокойной жизни европейской, захотелось наших бурь, наших проблем. Как вам первое время там?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Невероятно тяжело. Потому что я сначала долго вытравливала из себя цивилизацию, чтобы соответствовать этим командировкам, в которых я была. И это такая деталь очень женская, когда я уезжала, я решила купить новую сумку. А у меня старая – такой брезентовый мешок, на котором можно сидеть, спать и т.д. И муж мне показывает, посмотри, какая красивая сумка. А я говорю, а как я на нее сяду, ты сам подумай. Говорит, а тебе больше не надо. И это очень тяжело.

Е. АФАНАСЬЕВА – Страшная фраза для репортера, а больше не надо.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Да. Это такая очень красивая действительность, которую вытравила из себя. Может быть, когда-то она в меня войдет, но сейчас мне психологически очень тяжело. Потому что первую неделю я… это закон подлости, только я уехала из Москвы, сразу же восстание в Будапеште. Я рывок. А мне – сиди, ты в Лондоне. Переворот в Таиланде – сиди, ты в Лондоне. Что-то там, землетрясение… сиди-сиди, ты занимаешься своим.

Е. АФАНАСЬЕВА – Это было ваше желание в Лондон поехать, или это приказано?

И. ЗЕЙНАЛОВА – Это было обоюдное. Мне предложили, и я не отказалась, потому что это интересно: новый вызов. Это абсолютно другая профессия. Это телезрителю кажется, что это то же самое. Ты переехал в Лондон, работаешь в Лондоне. Им не тоже так казалось, я месяц отработала в Италии на олимпиаде, месяц в Германии на чемпионате мира, и мне казалось, что хорошо, а в Лондоне я отработаю 24 месяца – какая разница. Это совсем другая профессия. Это очень тяжело. И вот просто приведу даже пример, что недавно мы получили штраф с фотографией, где мой муж с доблестным лицом проезжает под кирпич под Оксфорд-стрит - это самый центр города. Я говорю, ты что сделал. Посмотри, 50 фунтов очередные, которые в очередной раз мы платим за штраф. Он говорит, но там же никого не было, я быстро проскочил. Я говорю, идиот, там же были камеры видеонаблюдения. И к этому надо привыкнуть. Это другая жизнь.

Е. АФАНАСЬЕВА – Покупать сумочки, можно ходить с ними по улицам, соблюдать правила движения, не спешить на очередной вызов. Но я думаю, что Ирада вызовы найдет себе и в той спокойной лондонской жизни. Это Ирада Зейналова – лучший репортер 2006 года по голосования академиков. А в программ е «Телехранитель». У нас последняя минута. Вы успели со сцены только сына поблагодарить. Вот у вас есть 30 секунд, кому еще хотите спасибо сказать.

И. ЗЕЙНАЛОВА – Я хочу сказать невероятное спасибо коллегам, которые меня поддержали в этом марафоне перед ТЭФИ, поскольку я понимала, что я должна работать не просто хорошо, а сверххорошо, потому что, честно говоря, мне очень хотелось получить ТЭФИ, и я бы хотела сказать спасибо Кириллу Клейменову, это мой главный редактор, который дал мне шанс, он поверил, потому что это ценно, даже сам факт, что тебя выдвигают. Ты можешь не получить, но твоя редакция сделала на тебя ставку. Кирилл, огромное-огромное спасибо!

Е. АФАНАСЬЕВА – Ну что же, заслуженно Ирада получила этот приз. Надеюсь, мы еще будем видеться здесь с вами не только как с лондонским корреспондентом, вообще как с репортером, журналистом. Это Ирида Зейналова в программе «Телехранитель». И я, Елена Афанасьева, прощаюсь с вами на неделю. Всего доброго! До свидания.

И. ЗЕЙНАЛОВА – До свидания.