Художник Илья Репнин и его картина "Прием волостных старшин Александром III во дворе Петровского дворца" - Татьяна Юденкова - Собрание Третьяковки - 2008-02-17
К.ЛАРИНА: 15 часов 10 минут. Еще раз добрый день. Здесь Ксения Ларина и Ксения Басилашвили. Ксюша, здравствуй. Приветствую тебя.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Здравствуй, Ксения.
К.ЛАРИНА: Мы начинаем программу «Собрание Третьяковки».
Сегодня наш герой Илья Репин, а картина называется «Прием волостных старшин Александром Третьим во дворе Петровского дворца».
К.БАСИЛАШВИЛИ: В Москве.
К.ЛАРИНА: В Москве.
Вот об этой картине будем говорить, ну, естественно, про творчество Ильи Репина в целом. А у нас в гостях Татьяна Юденкова, старший научный сотрудник Третьяковской галереи. Добрый день, Татьяна, здравствуйте.
Т.ЮДЕНКОВА: Здравствуйте.
К.ЛАРИНА: Призы, подарки, вопросы?
К.БАСИЛАШВИЛИ: Все есть. Вопрос сразу же в студию!
Какая картина Репина была исполнена им, в то время еще учеником Академии художеств, по заказу Великого князя Владимира Александровича? Известная очень картина, надо сказать. +7 (985) 970-=45-45, номер sms. Присылайте ваши ответы, и вы получите, у нас есть: билеты на вернисаж выставки «Тулуз-Лотрека» «Парижские удовольствия», только по этому билету вы сможете 18 февраля 2008 года, в 17 часов посетить в Лаврушинском переулке Инженерный корпус и побывать на открытии этой замечательной выставки, на которой будут и представители также Национального института истории искусства, с помощью которого эта выставка и создавалась. Да? Я думаю, будут. Вы как-то так вот недоверчиво. Не знаете просто?
Кроме того, у нас есть билеты в Государственную Третьяковскую галерею, в которую можно будет прийти уже после вернисажа и также посмотреть эту выставку, воспользовавшись этими приглашениями, и постоянную экспозицию тоже.
Кроме того, предлагаю вам каталог Даши Намдакова, уже хорошо известного нам бурятского автора, скульптора, работающего в малых формах. Каталог выставки, которая проходила в рамках проекта «Золотая карта России», Ярославский художественный музей. Это вновь отреставрированные иконы. Очень интересно!
Например, еще есть у нас Путеводитель по Третьяковской галерее и только что недавно выпущенная (что-то упало).
К.ЛАРИНА: Как много призов-то! Я уже устала. Это что? Мы это все раздадим сегодня?
К.БАСИЛАШВИЛИ: Да, все отдаем. Все лучшее отдаем.
«Русское искусство», журнал «Русское искусство», последний номер. Тема номера: «Семья Третьякова, жизнь в искусстве».
Жизнь в искусстве Третьяковых это скорее даже напоминает некий альбом, чем журнал.
Т.ЮДЕНКОВА: Да, эта книга, посвященная трем поколениям семьи Третьяковых.
К.БАСИЛАШВИЛИ: И даже книга, а не журнал фактически можно назвать.
Вот такие призы. Напомню еще наш вопрос: Какая картина Репина была исполнена им, в то время еще учеником Академии художеств, по заказу Великого князя Владимира Александровича?
К.ЛАРИНА: Неужели вот эта, которая…?
К.БАСИЛАШВИЛИ: Вот именно она!
К.ЛАРИНА: Да что ты?
Хорошо. Присылайте, еще раз номер напомним: +7 (985) 970-45-45.
Ну, а теперь давайте про картину, которую сегодня будем обсуждать. Почему все-таки она является одной из важных картин Репина? Давайте объясним.
Т.ЮДЕНКОВА: Ну, во-первых, она исполнена была в восьмидесятые годы, в 1886 году она была закончена. В этот период Репин находился на взлете своего таланта. К этому времени уже были окончены и экспонировались на передвижных выставках картины Репина: «Крестный ход в Курской губернии», «Не ждали «, «Иван Грозный и сын его Иван». И вот следующей такой большой, весомой, значительной картиной колоссального размера – она превосходила по своему размеру большую картину «Иван Грозный и сын его Иван». Просто для примера назову ее размеры: 2.90 х 4.90. То есть, это очень большое, монументальное полотно, парадное полотно, которое было исполнено по заказу министерства императорского двора.
Интересно само по себе, что собственно изображено на этой картине.
И когда вот, Ксения, вы называли название картины, я повторю: «Прием волостных старшин Александром Третьим во дворе Петровского дворца, в Москве». Я бы еще добавила: 21 мая 1883 года. Это очень важно, потому что событие, которое изображено здесь, оно происходило в период коронационных торжеств, которые происходили в Москве, в древней столице Российской и длились они более 20 дней. Это происходило в 1883 году, а мы знаем, что в 81-м году, 1 марта погиб Александр Второй. И соответственно на следующий день Александр Третий стал императором российским. Произошла, так сказать, интронизация императора. По законам Российской империи он стал императором. Но по законам, так сказать Божественного установления императором он стал в 1883 году, 15 мая, когда состоялось в Успенском соборе Московского кремля священное коронование и таинство миропомазания.
Потом были торжественные парадные обеды, награждения царских чиновников. И, спустя неделю, 21 мая во дворе Петровского дворца Александр Третий встречается с волостными старшинами.
Волостные старшины – это крестьяне, наделенные, так сказать, высшей властью в своих местных округах, волостях. Отсюда «волостные старшины» - старшина, старшой, большак, и так далее. То есть, начальник крестьянский.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Они могли, имели право судить такие мелкие тяжбы.
Т.ЮДЕНКОВА: Да, да, да. Они были и представителями властными в местных думах, были членами управ, как в городе старшины, так, собственно, и в деревнях.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Это выборное лицо было.
Т.ЮДЕНКОВА: Выборное лицо, начальник.
К.БАСИЛАШВИЛИ: В волости, да? Сходом крестьян?
Т.ЮДЕНКОВА: Да, да. И вот на этой встрече присутствовало 700 старшин. В этот день император произнес свою единственную политическую речь, где он обратился со словами к крестьянам. И эти слова оказались запечатленными на раме этой картины.
Я просто немножко два слова отступлю и два слова скажу о раме.
К.ЛАРИНА: Просто рама деревянная?
Т.ЮДЕНКОВА: Она специально делалась по заказу тоже министерства императорского двора. Она золоченая, она украшена растительным и зооморфным орнаментом. Наверху, в центре рамы, мы видим герб Российской империи, а по бокам – все те гербы тех волостей губерний, которые участвовали в этом большом сходе.
Рама представляет собой произведение искусства и достойна отдельного искусствоведческого исследования.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Но почему-то никогда не помещается в репродукции.
Т.ЮДЕНКОВА: А вы знаете, у нас не принято, к сожалению, воспроизводить картины в рамах.
К.ЛАРИНА: Это цельное произведение, да?
Т.ЮДЕНКОВА: Это цельное произведение, да. И поэтому я тысячу раз приглашаю в Третьяковскую галерею посмотреть на эту картину, потому что, как, собственно известно, эта картина воспроизводилась редко достаточно, и тоже понятно, собственно, почему. Ну, и еще обязательно посмотреть, конечно же, на раму. Потому что рама, я еще раз говорю, это шедевр.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Так вот, к словам Александра, что же он сказал?
Т.ЮДЕНКОВА: И вот на этой раме воспроизведены главные слова императора Александра Третьего: «Я очень рад еще раз видеть вас, - сказал он, обращаясь к крестьянам, - Душевно благодарю вас за ваше сердечное участие в торжествах наших, к которым так сердечно отнеслась вся Россия.
Когда вы разъедетесь по домам, передайте всем мое сердечное спасибо, следуйте советам и руководству ваших предводителей дворянства и не верьте вздорным, нелепым слухам и толкам о переделах земли, о даровых прирезках и тому подобному. Эти слухи распускаются нашими врагами. Всякая собственность точно так же, как и ваша, должна быть неприкосновенна. Дай Бог вам счастья и здоровья!».
К.ЛАРИНА: Это все написано на раме?
Т.ЮДЕНКОВА: Это все написано на раме.
К.ЛАРИНА: А как это все поместилось?
Т.ЮДЕНКОВА: В центре рамы, небольшая еще такая вставка, где вот все эти слова, собственно, воспроизведены. И каждый, кто подходит к картине, он, естественно, читает эти слова, смотрит все гербы, а главное, рассматривает саму картину. Потому что картину нужно рассматривать. И она требует такого пристального вглядывания, как все, собственно, многофигурные большие композиции Репина, исполненные на тему современной жизни.
К.ЛАРИНА: Давайте мы тогда послушаем рубрику «Путь в галерею», как раз о том, как эта картина попала в Третьяковку, а потом уже подробно пойдем по персоналиям.
К.БАСИЛАШВИЛИ: И слово Любови Захаренко.
ПУТЬ В ГАЛЕРЕЮ
Л.ЗАХАРЕНКО: Картина «Прием волостных старшин» была заказана Репину министерством императорского двора и предназначалась для размещения ее в Большом кремлевском дворце в Москве.
Первым, кто увидел еще не совсем законченную картину, был художественный критик Владимир Васильевич Стасов. И он писал Павлу Михайловичу Третьякову: «Утром я был у Репина. Какое несчастье, что в ваши коршунские лапы и в жадные объятия не попадет та картина, которую он теперь кончает: «Волостные старшины перед Александром Третьим». Это великий шедевр! Репин все зреет и растет. Он теперь на высшей точке своего таланта».
Картина экспонировалась на Х1У выставке Товарищества передвижных художественных выставок в Петербурге, где ее видел сам император и его семья, а после окончания выставки она была перевезена в Петергоф, где Репин еще вносил кое-какие поправки, сделанные самим императором. А затем уже она была отправлена в Москву. И здесь, в Москве, она была размещена в Большом кремлевском дворце, на стене верхней площадки парадной лестницы.
В Большом кремлевском дворце картина находилась до 1953 года. Но где она висела после революции 17-го года, нам неизвестно.
А уже в 1953 году, на основании Распоряжения Совета Министров СССР, она была передана в Третьяковскую галерею.
ДОРОГУ ОСИЛИТ ИДУЩИЙ
К.ЛАРИНА: Добавите что-нибудь?
Т.ЮДЕНКОВА: Вы знаете, я думаю, что по ходу я буду добавлять, потому что здесь так много нитей сходятся к этому полотну, и так о многом можно сказать.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, то, что она ушла из рук Третьякова, это было понятно с самого начала. Она не могла к нему попасть. Он не мог перекупить такой царственный заказ.
Т.ЮДЕНКОВА: Но Третьякову, в общем-то, он как бы и не нужен был этот царственный заказ.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Другие задачи были?
Т.ЮДЕНКОВА: Абсолютно другие задачи. Третьяков, как известно, очень сдержанно относился ко всем представителям царствующей династии и никогда не собирался …
К.БАСИЛАШВИЛИ: Выполнение доброго императора совершенно не вписывалось в рамки галереи.
Т.ЮДЕНКОВА: Он, будучи московским купцом, всегда держался очень независимо, и наоборот, как вы знаете, московские купцы противопоставляли себя всегда официальному чиновничьему Петербургу, и, конечно, это никогда не входило в круг интересов Третьякова.
Но здесь важно что, о чем сказала Любовь Ивановна, - о том, что Стасов, вот она процитировала: «В ваши коршунские лапы и жадные объятия не попадет эта картина», потому что действительно все предыдущие работы, которые я только что называла, все крупнейшие Репинские этапные произведения оказались в собрании Павла Михайловича Третьякова. И Третьяков очень зорко отслеживал все то, что появлялось на художественном рынке, на передвижных и академических выставках, и лучшие вещи попадали, собственно, в его собрание.
А в это время, как раз, время написания картины – вторая половина восьмидесятых годов, Александр Третий провозглашает политику покровительства русскому искусству и идет на сближение с передвижниками.
И вот здесь очень интересный момент наступает: Третьяков вступает в конкуренцию с Александром Третьим. Но это как бы уже, так сказать, вторая задача нашего сегодняшнего разговора.
А первая – все-таки, мне хотелось бы вернуться к картине и разобраться все же, кто здесь изображен и каким образом.
Значит, мы видим: в центре картины первенствующее место занимает император Александр Третий.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Грубо говоря, он в центре.
Т.ЮДЕНКОВА: Он в центре.
К.ЛАРИНА: Вокруг него такое большое пустое пространство.
Т.ЮДЕНКОВА: Вокруг него, ну не совсем большое пустое. Вокруг него, да, есть некое пустое пространство, а чуть поодаль собрались старшины, которые стоят полукругом, и чисто зрительно они создают чисто внешне некую общественную консолидацию, как бы, некую поддержку, некий фундамент. Чисто композиционно они создают вот Александру Третьему. И, таким образом, они его как бы окаймляют, и он как бы возносится перед нами вот чисто зрительно.
А далее, за Александром Третьим, мы видим его семью: императрицу Марию Федоровну под зонтиком, наследника – цесаревича Николая-старшего, его младшую сестру Ксению и младшего брата Георгия.
Собственно, двое младших детей здесь не изображены.
За императрицей Марией Федоровной мы видим представителей царских сановников. И, прежде всего, здесь изображен начальник дворцовой охраны Черевин, сам граф Толстой, министр внутренних дел.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Это слева, если смотреть на картину, слева от Александра?
Т.ЮДЕНКОВА: Слева, да, с голубой такой полосой. И, собственно, другие именитые сановники.
Вот справа, у здания Петровского дворца, в характерном таком головном уборе изображен Великий князь Владимир Александрович, про которого сегодня был задан вопрос. Рядом с ним – его супруга.
А у забора, совсем на дальнем плане, мы видим самого Репина с альбомчиком в руке, который что-то зарисовывает. Это чистый вымысел.
Вообще, надо сказать, что в момент коронационных торжеств, а собственно и непосредственно в момент вот этой
речи 21 мая, Репин находился вместе со Стасовым в Испании. Он совершал очередное художественное путешествие по Европе.
К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть, не присутствовал?
Т.ЮДЕНКОВА: Он не присутствовал на этом событии. И только, спустя год, он получает заказ на исполнение этой картины. А спустя два года, картина уже экспонировалась на передвижной выставке.
Таким образом, за два года Репин, будучи художником пристрастным к исторической правде, он собирает колоссальный материал, работая над этой картиной.
К.БАСИЛАШВИЛИ: А волостные старшины здесь тоже реальные персонажи?
Т.ЮДЕНКОВА: Они все вымышленные эти персонажи, потому что, собственно, когда Репин приступил к этой картине, писал он эти этюды летом 84-го - 85-го годов, они уже естественно все разъехались по своим губерниям, по городам и весям.
Это некий собирательный образ, но он получился очень живым и правдоподобным.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Прежде всего, благодаря костюмам.
Т.ЮДЕНКОВА: Ну, не только благодаря костюмам.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Они характерные очень.
Т.ЮДЕНКОВА: Ну, костюмы характерные, типичная такая одежда крестьянская: армяк из грубой полотняной ткани, перевязанный цветным поясом – кушаком.
И интересно, что часть волостных старшин повернуты к нам спинами. И эти спины, когда вы окажетесь в Третьяковской галерее, вы увидите, что сами фигуры они больше натуральной величины. Они колоссальных размеров.
Репин поставил перед собой очень сложную, чисто композиционную задачу: дать характеристику человека со спины, очень смелая чисто художническая задача. И мы видим, как эти мужики, как они внимательно, благоговейно внимают речи императора, даже изображенные со спины.
К.ЛАРИНА: Вообще странная мизансцена, она все-таки какая-то ненастоящая. Сейчас вы, может быть…
Т.ЮДЕНКОВА: Она сочиненная.
К.ЛАРИНА: Потому что ощущение, что он позирует все-таки император, не общается с ними, а позирует. А они вот в восторге, ну как вот, не знаю – в зоопарке, на него смотрят.
Т.ЮДЕНКОВА: Безусловно! Он предстоит перед народом.
И сам Репин в 85-м году говорил, что «Мне эта задача чрезвычайно интересна. Эта новая тема довольно богата и мне она нравится, особенно с пластической стороны: царь и народ на фоне придворной знати. Сколько разнообразия типов, выражений лиц, контрастов самых неожиданных, художественных», - писал восторженный Репин.
Репин вообще удивительный в этом смысле художник. Он умел увлекаться даже царским заказом.
К.ЛАРИНА: А вот скажите, царский заказ – как он формулировался? Там что? – Вплоть до конкретного эпизода?
Т.ЮДЕНКОВА: Вы знаете, я так понимаю, что была дана вот сама тема: изобразить событие встречи императора и…
К.ЛАРИНА: То есть, конкретное событие заказывали?
Т.ЮДЕНКОВА: Да, да.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Здесь еще, что немножечко напрягает в этой картине, абсолютное отсутствие какой-либо охраны.
Все-таки, это император!
Вот крестьяне люди простые.
К.ЛАРИНА: А они близко не подходят!
К.БАСИЛАШВИЛИ: Они, в общем-то, чем-то, видимо, недовольны, раз император вышел уже на прямой разговор к ним.
К.ЛАРИНА: А! Ты так думаешь? Мне кажется, они боятся к нему подойти? Не боятся?
К.БАСИЛАШВИЛИ: Конечно, но так, чтобы без нагаек, никто рядом не стоял, это… Тем более, после того, что произошло с его отцом.
Т.ЮДЕНКОВА: Дело в том, что во время коронационных торжеств были специально проявлены чрезвычайные меры по обеспечению безопасности государя. И не случайно здесь присутствуют граф Толстой и Черевин, то есть, люди, которые ответственны были за создание вот этой безопасности.
И на протяжении всех дней празднований в Москве сам Толстой, по воспоминаниям современников, он приехал раньше в Москву, он обошел все чердаки и храмы, мимо которых должен был проехать Александр. То есть, ситуация была очень напряженная для царской охраны, и естественно, этот момент чрезвычайно был отслежен, и все здесь с точки зрения безопасности было проведено.
К.БАСИЛАШВИЛИ: А с точки зрения правды жизни здесь тоже Репин прав? То есть, ни одного конного жандарма не предусматривалось?
Т.ЮДЕНКОВА: Не было, не присутствовало.
К.ЛАРИНА: Ну, подождите. А вот мне интересно все-таки, до конца на мой вопрос-то ответьте про царский заказ.
Значит, заказывается конкретный эпизод, а конкретные персонажи заказываются, что должны быть изображены вот такие-то, такие-то сановники, такие–то, такие-то лица из императорского дома?
Т.ЮДЕНКОВА: А вы знаете, я думаю, что из конкретных лиц царская семья, безусловно, присутствовала, и, может быть, те самые сановники, которых я вам указала, потому что известные лица.
К.ЛАРИНА: То есть, высшие должностные лица.
Т.ЮДЕНКОВА: Известны этюды, сделанные специально для этой картины вот этих лиц. Также по письмам известно, что Репин очень большое внимание уделял костюмам, мундирам государственных чиновников. Он ходил специально в Музеи интендантства, он просил, чтобы ему выдавали форму на дом. Но ему форму не давали. Он ругался, он был чрезвычайно недоволен теми условиями, в которые он поставлен. И здесь даже есть вот такие очень резкие слова: «Какие все это свиньи там, в Петергофе и в Александрии. Вот втесал меня Боголюбов в это дело, не дай Бог повторения подобного заказа! Врагу не пожелаю! Времени, время-то как жалко»! Ведь Репин в это время работает над картиной «Иван Грозный и сын его Иван». И, конечно, его очень терзал вот этот вот заказ, на который он согласился и надеялся увлечься.
И даже Павел Михайлович Третьяков в какой-то момент так нравоучительно написал Репину в письме: «А ведь потом, по открытии передвижной выставки, так недавно вы спорили со мной, что картину царскую будете работать с наслажденьем. Как часто все по-моему бывает!», - написал Третьяков.
К.ЛАРИНА: Татьяна, давайте мы прервемся, сейчас Новости послушаем, потом продолжим наш разговор о картине Ильи Репина «Прием волостных старшин Александром Третьим во дворе Петровского дворца в Москве в 1883 году».
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА: Могу написать список победителей.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Пожалуйста!
К.ЛАРИНА: А ты вопрос повтори!
К.БАСИЛАШВИЛИ: Я повторю, даже ответ могу назвать. Мы спрашивали вас, какую картину Репин написал, будучи учеником Академии художеств, по заказу Великого князя Владимира Александровича? Ответ называть?
К.ЛАРИНА: Да.
К.БАСИЛАШВИЛИ: «Бурлаки на Волге», в 1872 году.
К.ЛАРИНА: Итак, почти все знают. Есть тут редкие люди, которые называют картины другие.
Т.ЮДЕНКОВА: «Грешница».
К.ЛАРИНА: Да. Даже других художников. (Перечисляет имена и первые три цифры номера телефона). А Сергей из Пензы за ответ «Девушка с персиками» ничего не получает! (Все смеются). Самый удивительный ответ был!
К.БАСИЛАШВИЛИ: Он приходит к нам на следующую программу и внимательно слушает.
К.ЛАРИНА: Ну что, давайте продолжим.
Я спрашиваю, как абсолютный дилетант, но мне ужасно нравится вот эта перспектива, которая там открывается вдали: вот это вот небо, воздух такой, воздух!
Т.ЮДЕНКОВА: Перспектива открывается на Ходынку, как вы понимаете, да? Там вся Москва отмечала коронование, священное коронование и гуляния были и на Ходынском поле, и в Сокольниках, и вся Москва была закрыта, и в течение многих дней народ праздновал это событие. И сам государь говорил о том, что это были самые счастливые дни в его жизни. И поэтому эта картина была заказана.
Интересно, что по окончании эта картина экспонировалась на передвижной выставке вне каталога – сначала в Петербурге, а в следующем году, в 87 году – в Москве и тоже опять же вне каталога.
К.ЛАРИНА: Что значит «вне каталога»? Объясните непосвященным.
Т.ЮДЕНКОВА: Она не была указана в самом каталоге.
К.ЛАРИНА: Это что значит? Ну, то есть, видимо, может быть, это был незапланированный заказ этой картины в Москве.
Т.ЮДЕНКОВА: Но интересно другое: интересно, что в 87-м году в Москве, на передвижной выставке были три картины, которые вызывали чрезвычайный восторг у публики. Это: «Боярыня Морозова» Сурикова, «Христос и грешница» Поленова, и третья картина – картина Репина «Прием волостных старшин». И все три картины всеми абсолютно рецензентами передвижной выставки относились к разряду картин исторических.
Прошло четыре года с момента произнесения речи Александром Третьим и событие уже вошло в историю – оно стало историческим.
К.БАСИЛАШВИЛИ: И все же, что это за момент? Почему необходимым показалось запечатлеть и словесно запечатлеть, не только зрительно, но и слова эти тоже написать, увековечить Александра Третьего в адрес волостных старшин? Что происходило тогда, в начале восьмидесятых годов? Что, я так понимаю, недовольство было среди крестьян? Что, Александр вышел как-то их утешить? – Оставим вам собственность в ваших руках?
Т.ЮДЕНКОВА: Нет, нет. Это была, так сказать, встреча с волостными старшинами, этим он говорит: «Не верьте вздорным слухам и толкам о переделах земли».
Дело в том, что сам по себе процесс встречи императора с волостными старшинами происходил и при коронации Николая Второго. Это абсолютно такое рядовое было дело, событие. В данном случае здесь интерес представляет тот факт, что эта речь, политическая речь Александра Третьего она как бы завершала целый ряд законов, которые были предприняты Александром Третьим с момента его восшествия на престол. И по его закону 1 января 83 года крестьяне получали землю на правах собственников, отменялась остаточная зависимость землепашцев от помещиков, и уменьшались, сокращались размеры недоимок. И крестьяне были чрезвычайно благодарны Александру Третьему. И сохранились воспоминания современников, когда после тех слов, которые я уже зачитывала, крестьяне встали на колени и говорили: «Мы довольны, много довольны», - хором повторяли крестьяне. Собственно, это все зафиксировано в летописи священного коронования.
К.БАСИЛАШВИЛИ: И в то же время гласные от крестьян назначались губернаторами, то есть там еще были процессы, которые начал обер-прокурор Константин Победоносцев.
Т.ЮДЕНКОВА: Да, да, безусловно, очень много было противоречий в политике Александра Третьего, но мне не хотелось бы сейчас затрагивать такого рода вопросы.
К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть, нужно было народ успокоить, в том числе и созданием такого произведения.
Т.ЮДЕНКОВА: Безусловно, это был политический момент, почему эта картина и была заказана Репину.
К.ЛАРИНА: Татьяна, а вот у меня такой к вам вопрос. Я просто вот открыла один смешной сайт, это общеобразовательный сайт, но не важно. Я вдруг увидела такую информацию странную: что в 53-м году полотно было передано в Третьяковскую галерею из Большого дворца Московского кремля, однако, в советское время из-за идейно-политического содержания картина не выставлялась.
Т.ЮДЕНКОВА: Конечно, она не выставлялась, она поступила в
53-м году из Большого кремлевского дворца и была не в очень хорошей сохранности. Она была намотана на вал до 94 года. Вы не удивляйтесь, потому что очень многие картины большого размера хранятся в запасниках на валах.
К.ЛАРИНА: Они не портятся?
Т.ЮЕНКОВА: Нет, они не портятся. За ними следят реставраторы. Очень тщательно и бережно они хранятся у нас в запасниках.
К.ЛАРИНА: Вот в таком вот скрученном виде, да?
Т.ЮДЕНКОВА: На валах, картинам хорошо в этом состоянии.
И в 94 году, когда готовилась юбилейная выставка Репина, посвященная 150-летию со дня рождения, тогда картина была снята с вала, прошла большую реставрацию, была вставлена в раму.
К.ЛАРИНА: А до этого она не выставлялась?
Т.ЮДЕНКОВА: Нет. И вот впервые, после такого большого перерыва, она экспонировалась на выставке в Третьяковской галерее, потом – в Русском музее, а после этого она вошла уже в экспозицию Третьяковской галереи. С 95 года она постоянно висит во втором Репинском зале, на торцевой стене. И, конечно, из-за своих больших размеров ее снять со стены практически невозможно.
К.ЛАРИНА: Вот про заказ мне все интересно.
Значит, не гнушались большие художники вот такими госзаказами, и всегда, как я понимаю, почти никогда, это халтурой не являлось. Отношение вообще в художественной среде к заказу?
Т.ЮДЕНКОВА: В отношении Репина. Репин действительно не халтурил на таких больших заказах, вот мы уже говорили о том, что заказана была картина «Бурлаки на Волге», и она действительно многие годы висела в биллиардной комнате дворца Великого князя Владимира Александровича.
К.ЛАРИНА: А они за это получали деньги?
Т.ЮДЕНКОВА: Они за это получали очень большие деньги. Казна, как известно, денег не считала, и это было очень престижно получить такой заказ. И многие художники писали, исполняли царские заказы. Но вот в период правления Александра Третьего, когда Александр Третий начал оказывать покровительство передвижникам, он начал с того, что он сделал целую серию больших заказов именно передвижникам, которые находились в оппозиции, противопоставляли себя Академии художеств и царскому двору.
Тогда Александр Третий заказал картины Савицкому, заказал целый ряд икон для храма, для русской церкви в Копенгагене Крамскому, заказал Владимиру Маковскому. То есть, он привлекал очень активно передвижников к такого рода заказам.
Известно также, что Репин, помимо «Приема волостных старшин» в 901 году исполнил большой заказ: «Торжественное заседание Государственного Совета».
К.ЛАРИНА: Да, но он такой вообще трудоемкий.
Т.ЮДЕНКОВА: Трудоемкую, колоссальную картину. И тоже он увлекся этой работой.
К.ЛАРИНА: Причем, он так любил многофигурные картины, да?
Т.ЮДЕНКОВА: Любил, они ему давались.
К.ЛАРИНА: А он один это делал?
Т.ЮДЕНКОВА: «Торжественное заседание Государственного совета» он исполнял вместе со своими двумя учениками –Кустодиевым и Куликовым.
К.ЛАРИНА: А вот эту картину?
Т.ЮДЕНКОВА: Эту картину он исполнял один, он исполнял в течение двух лет, он писал этюды. Один из этюдов не был утвержден министерством императорского двора. Вот у нас, в Третьяковской галерее, хранится второй этюд, где больше как бы сумятицы – нет четкости, ясности композиционного решения. Вот вы видите – сплошные головы и в них утопает Александр Третий. Здесь же, на самой картине, он выделяет эту фигуру и дает такую некую пустоту, чтобы как бы возвышалась эта фигура.
У меня есть воспоминания очевидцев, которые в начале ХХ века посещали музей Большого кремлевского дворца и картина располагалась над парадной лестницей.
К.ЛАРИНА: А рама-то где была, пока она была на валу?
Т.ЮДЕНКОВА: Рама была в разобранном состоянии и хранилась тоже в Третьяковской галерее. И она была собрана, отреставрирована, позолочена. И еще раз приглашаю всех посмотреть.
«На верхней площадке лестницы я невольно останавливаюсь от неожиданности, то же случается и с другими посетителями: против нас император Александр Третий во весь рост стоит перед группой старшин и предводителей дворянства. Это картина Репина, изображающая тот момент, когда покойный государь говорил во время коронационных торжеств свою речь.
Иллюзия до того полная, в картине такая рельефность фигур и пленер, что вы безотчетно испытываете какое-то смущение». Это вот один из путешественников, который оказался в то время в Москве.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Смотрите, это ведь не единственная картина, которая была написана на ту пору и отражала то самое время коронационных торжеств – разные эпизоды. Был же приглашен целый штат художников.
Т.ЮДЕНКОВА: Да, была приглашена большая гвардия художников.
К.БАСИЛАШВИЛИ: В том числе из Дании? Потому что супруга была датчанкой.
Т.ЮДЕНКОВА: Безусловно, да. И вот художник такой Джордж Беккер. Он исполнил большую картину священного коронования в Успенском соборе. Были приглашены художники, опять же передвижники: Суриков, Крамской, все три брата Маковских: Владимир, Николай, Константин.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Но они отражали именно момент коронации?
Т.ЮДЕНКОВА: Они отражали коронационные торжества, и потом был издан большой альбом описания священного коронования.
У нас, в Третьяковской галерее, хранится очень интересная картина Сурикова, которая называется «Иллюминация в Москве» опять же во время этих коронационных торжеств. Вот она эта картина, очень интересная.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Кремль освещенный.
Т.ЮДЕНКОВА: Именно в 83-м году впервые в Москве для устройства иллюминации, праздничного освещения Москвы, было применено электричество, и вот Суриков тоже запечатлел этот…
К.БАСИЛАШВИЛИ: Современная вполне картинка.
Т.ЮДЕНКОВА: Вполне, да, и такая теплая.
Но все-таки, есть ли у нас время сказать о…
К.БАСИЛАШВИЛИ: О соревновании между Третьяковым и Александром?
Т.ЮДЕНКОВА: Нет, не о соревновании, а о том, как Александр Третий действительно покровительствовал этому искусству.
К.ЛАРИНА: Вот! Я хотела спросить все-таки про их взаимоотношения Репина и Александра Третьего, насколько они вообще были ровные?
Т.ЮДЕНКОВА: Ну, вполне ровные. По письмам Репина мы знаем, что в 85-м году Александр Третий несколько раз позировал Репину для портрета. Но сам портрет оказался неоконченным, потому что ситуация не складывалась в пользу того, чтобы Репин написал портрет: все время отвлекали наследники, которые заходили вот в эту залу, и больше нам неизвестно никаких данных о том, что Репин писал Александра Третьего.
Более того, в 26-м году в одном из писем Репин пишет, что ему не позировал Александр Третий. То ли это уже в старые годы, он уже запамятовал, как оно было, то ли не хотел…
К.ЛАРИНА: Но очные встречи у них были какие-то?
Т.ЮДЕНКОВА: Были. У них, безусловно, в 85-м году была очная встреча, когда Репин писал портрет Александра Третьего.
И, видимо, тогда же Репин сумел переговорить с Александром Третьим о цензурном запрете на экспонирование картины «Иван Грозный и сын его Иван». И после этой встречи, скорей всего, был снят этот цензурный запрет, и тогда Третьякову разрешили экспонировать в залах Третьяковской галереи эту картину, как раз «Иван Грозный и сын его Иван».
К.БАСИЛАШВИЛИ: А по приобретениям Репинских картин – Третьяков и Александр – кто здесь больше преуспел? В Русском музее больше всего, или в Третьяковской галерее?
Т.ЮДЕНКОВА: Ну, конечно, Павел Михайлович Третьяков. Здесь даже вопросов быть не может. (Смеется).
Вот у меня есть такие данные очень интересные: на момент открытия Русского музея, в организации которого принимал участие, естественно, Александр Третий, но Александр Третий у нас умер в 94-м году, потом эту эстафету принял его сын, император Николай Второй.
А в Русском музее на момент 98-го года находилось 5 картин Репина, 7 – Крамского, 2 – Ярошенко, 1 – Сурикова. В 98-м году, на момент смерти Павла Михайловича Третьякова в Третьяковской галерее находилось 52 картины Репина, 36 – Крамского, 18 – Ярошенко, 6 – Сурикова. Ну, эти цифры вполне убеждают.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Третьяков раньше начал.
Т.ЮДЕНКОВА: Третьяков, безусловно, раньше начал, но вот, к сожалению, уже нет времени говорить о том, как покровительствовал искусствам Александр Третий.
К.ЛАРИНА: Почему нет времени? Есть, есть.
Т.ЮДЕНКОВА: Александр Третий тоже начал с конца шестидесятых годов собирать свою коллекцию Западного искусства и русского искусства.
К.ЛАРИНА: Кто вкус его определял? Кто ему помогал ориентироваться?
Т.ЮДЕНКОВА: У него был педагог по живописи Алексей Петрович Боголюбов, который был его советчиком на протяжении многих лет.
К.ЛАРИНА: Так он Репину заказ этот устроил, да?
Т.ЮДЕНКОВА: Он, да, через посредство Репину был устроен и этот заказ, и многие другие заказы. Вообще, Боголюбов выступал таким посредником в связи двора и многих передвижников.
В семидесятые годы в собрании Александра Третьего находилось достаточно серьезное количество произведений русского искусства ХУШ – первой половины Х1Х века, он купил большую часть коллекции Василия Кукорева, московского купца, который распродал свою коллекцию, поскольку разорился, и купил ее целиком.
А уже в восьмидесятые годы он активно посещает передвижные выставки, то есть, став императором, и покупает довольно много картин непосредственно с передвижных выставок, перебивая таким образом заказы Павла Михайловича Третьякова.
Передвижники очень ждали этих встреч и посещений Александром Третьим этих выставок. И в середине восьмидесятых годов Александр Третий просит, чтобы до его посещения никто не посещал передвижные выставки, чтобы он имел право первым отбирать и покупать приобретения. Это, естественно, было достаточно болезненно для многих коллекционеров.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Значит, это был указ такой?
Т.ЮДЕНКОВА: Это был указ.
К.ЛАРИНА: То есть, он лучшее выбирал на свой вкус?
Т.ЮДЕНКОВА: Есть об этом воспоминания. Так как опять же, в середине восьмидесятых годов, как-то, посетив передвижную выставку, Александру Третьему понравилась одна картина Бакаловича. И ему было сказано, что эта картина уже принадлежит Солдатенкову. Тогда Александр Третий сказал, что «не желает ли Солдатенков уступить ее мне?». Солдатенков, естественно, не уступил, потому что это был московский купец, старообрядец, у него была своя галерея, открытая для публики в Москве.
К.ЛАРИНА: То есть, он не уступил императору?
Т.ЮДЕНКОВА: Он не уступил императору.
К.ЛАРИНА: Такое может быть?
Т.ЮДЕНКОВА: Ну, возможно было, в те годы возможно было.
И тогда последовал официальный запрет на продажу произведений частным лицам с выставок до личного посещения их императором.
К.ЛАРИНА: Ну, все просто решается!
Т.ЮДЕНКОВА: И по воспоминаниям Прахова, Александр сказал: «Ну, вот, что ни спросишь, все уже продано. Я желал бы, господа, быть вашим первым покупателем», - обратился Александр Третий к передвижникам. С этих пор государь стал ездить на передвижные выставки до их открытия.
А товарищество всякий раз отвечало: эту работу можно было бы купить, если это не будет приобретено государем-императором.
И Александр Третий, опять же, по воспоминаниям пейзажиста Волкова, «Благоволил к нам, передвижникам. Раз и навсегда было высказано его желание, чтобы государь первый открывал нашу выставку, и мы никому бы не продавали наших картин.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Это только с передвижниками было так, или с другими художниками тоже?
Т.ЮДЕНКОВА: Нет, это было не только с передвижниками.
К.БАСИЛАШВИЛИ: А были ли картины, которые запрещал Александр к показу?
Т.ЮДЕНКОВА: Картина «Иван Грозный и сын его Иван»? – Это было до, это был 85-й год, когда она была запрещена по письму Победоносцева, Александр Третий принял это письмо Победоносцева, согласился с ним, она была запрещена. Потом эта цензура была снята.
А вот уже в 87-м году, когда появилась на выставке картина Поленова «Христос и грешница», и она могла бы быть запрещена цензурой, но она понравилась императору, он ее приобрел, и тогда цензурный запрет не состоялся. И передвижники также приветствовали это, и всякий раз вообще приветствовали посещение императора и его семьи выставки, и старались, как можно более выгодным образом представить свои картины. И тогда, в 87-м году, император приобрел 14 картин. Было очень большое приобретение.
И после этого посещения Третьяков написал письмо в Товарищество передвижных художественных выставок, где он говорил о том, что это очень радостное событие, что император посещает выставки, и вы должны этим воспользоваться, «но имейте в виду, что император цены не спрашивает». Для Третьякова это был очень больной вопрос, потому что Третьяков не мог платить те суммы, которые платил император.
И, если Третьяков торговал «Христос и грешница» Поленова за 20 тысяч, то император ее купил за 35.
К.ЛАРИНА: Интересно, а чьи деньги тратил император – свои личные, или…
Т.ЮДЕНКОВА: Казны. Каждый раз, когда покупал император, он говорил: «Это для будущего музея». Вообще, с начала восьмидесятых годов император очень серьезно говорит о том, что настало время в Петербурге основать музеи национального искусства. И все его приобретения должны были пойти в основание Музея русского искусства. Собственно, оно и случилось, но уже после смерти императора, в 98-м году был открыт этот музей.
К.БАСИЛАШВИЛИ: В марте Русский музей отмечает 110 лет со дня своего создания. Так вот интересно, такой у меня вопрос: если мы будем сравнивать вкусы частного собирателя – Павла Третьякова и государственного деятеля – Александра Третьего, то в чем разница? Потому что авторы порой совпадают.
Т.ЮДЕНКОВА: Авторы – безусловно, но Третьяков, когда начал собирать, он начал собирать с 1856 года, и уже тогда он собирал музей национальной школы. Он старался представить максимально разнообразно мастеров и творческие направления, которые были в русском искусстве.
Император приступил к коллекционированию значительно позже, и его коллекция не была столь однородна, как представляется коллекция Павла Михайловича Третьякова. Но он сделал очень большой задел, заложил основу для создания будущего Русского музея. Безусловно, потомки благодарны Александру Третьему.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Ну, значит она более холодная, может быть, коллекция.
К.ЛАРИНА: У Александра?
К.БАСИЛАШВИЛИ: У Александра.
Т.ЮДЕНКОВА: Она, безусловно, имеет имперский, так сказать, характер. Это большие полотна, монументальные полотна. Но естественно, здесь были какие-то предпочтения, которые он оказывал тем или иным художникам.
Когда он был цесаревичем, он собирал коллекцию для себя, он не собирал в музей русского искусства, и поэтому среди тех художников, которые ему импонировали, симпатизировали, были в основном художники академического круга, которые ему были вполне симпатичны.
Также он собирал много и довольно интересно художников французской школы. Среди них были: Дебенни, Руссо.
А те художники, которых собирал Сергей Михайлович Третьяков, Дмитрий Петрович Боткин, то есть, вполне его вкусы совпадали с теми предпочтениями, которые были среди коллекционеров его времени.
К.БАСИЛАШВИЛИ: А когда открылся музей в Петербурге, что писала критика в сравнении с Третьяковской галереей? Может быть, писали о том, что новый музей затмил старую Третьяковку, или наоборот: «А наша Третьяковка…». Есть такие свидетельства?
Т.ЮДЕНКОВА: Я не знаю подробно, что писала критика. Я, например, знаю письмо Мясоедова, который относился с большим недоверием к Русскому музею императора Александра Третьего. И вот что он писал по этому поводу Стасову:
«В основании Русского музея лежит картина Семирадского. (Он имел в виду картину «На празднике Посейдона»), потому что в 89-м году, когда император посещает академическую выставку, он тогда говорит о том, что все картины приобретаются им для будущего музея.
«Разве это русская картина? – спрашивает Мясоедов.
Третьякову мы обязаны созданием Русского исторического музея и косвенно – русской школы. По его галерее мы можем
судить, как и какими путями шла русская школа. Хоть в искусстве он иногда ошибался, но по душе он русский. Он инстинктивно, почти всегда попадал в цель.
А я еще не знаю, созрела бы идея Русского музея в Питере, если бы его уже не имели в галерее Третьякова».
Вот это безусловно! Безусловно, что галерея Третьякова явилась, так сказать, неким импульсом и толчком для основания этой императорской коллекции в Петербурге.
К.БАСИЛАШВИЛИ: Такое высказывание я приведу сейчас Чулкова, ну, неоднозначное, конечно:
«Александр Третий был не глуп, но у него был тот ленивый и нескладный ум, который сам по себе бесплоден – не было воли». И в связи с этим, сразу же вопрос нашего радиослушателя Александра: «Видимо, было много серьезных советчиков у императора. Третьяков же, в основном, руководствовался своим личным вкусом».
Т.ЮДЕНКОВА: Вы знаете, тут фигура, безусловно, Александра Третьего неоднозначна. И достаточно серьезно и интересно все освещено в нашей литературе.
Но мне бы хотелось привести напоследок два высказывания Сурикова и Нестерова на смерть Александра Третьего. Как художники русские, художники-передвижники переживали его кончину.
Вот, что писал Суриков брату: «Ты уже знаешь о скорби, постигшей всю Россию? Добрый и ласковый государь наш скончался. Много слез я пролил, да и не один я, а все».
Нестеров: «Тяжкое, лютое время приходиться переживать.
Потеря неожиданно великая: русские люди хоронят с государем Александром Третьим заветные помыслы и мечты. Он воплощал в себе все святое, лучшее и характерное нравственного облика народа.
Со времени Александра Невского можно смело сказать: «Никто более не выражал в себе так ярко свой народ, как Александр Третий».
А дальше – Бенуа, вот человек, который, ну как бы отстоял от передвижников: «Это известие огорчило меня, точно я потерял очень близкого человека. В сокровенных мечтах мне думалось, что я когда-нибудь послужу этому государю, к которому за последние годы я стал чувствовать рост благоговения».
Ну, и Репин тоже достаточно высоко отзывался об Александре Третьем.
В заключение я хочу сказать, что художники очень почитали этого государя и выделяли ему особое место. И он действительно занял особое место в истории русской художественной культуры и русского искусства.
К.ЛАРИНА: Спасибо большое, Татьяна Юденкова, старший научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи, наша сегодняшняя гостья.
«ЭХО МОСКВЫ» РЕКОМЕНДУЕТ:
К.БАСИЛАШВИЛИ: Ароматы кафешантанов и дым кабаре, конфетти Муленружа подхватят вас в Третьяковской галерее, на выставке «Парижские удовольствия».
График Анри Тулуз-Лотрек из Французского Национального института истории искусства представляет наиболее продуктивный период в творчестве художника.
Это десять лет, с 1890-го, когда оттачивалось мастерство Лотрека. Он серьезно изучал литографию, и в результате стал признанным мастером эстампа.
Антологии «Ночной жизни Монмартра» воссоздают афиши. А технику работы Лотрека над литографиями откроет серия оттисков с авторскими красочными штрихами проб и оттенков.
Выставка «Парижские удовольствия» откроется для публики 19 февраля в Инженерном корпусе Третьяковской галереи и продлится до начала мая.
Понять, в каком, собственно, городе мы живем, поможет выставка «Столичный город и окрестности» в Музее Истории Москвы. Наглядные сравнения обликов Москвы по эпохам возможно благодаря обширному собранию планов города и карт, начиная с ХУ1 века, и вплоть до наших дней.
Картографический фонд музея Истории Москвы велик – более двух с половиной тысяч экземпляров.
Интересно рассматривать экспонаты рубежа Х1Х-ХХ веков. На полях карт того времени в изобилии размещалась торговая реклама. Понятное дело, что подавляющего числа магазинчиков давно нет на свете, но кое-где преемственность сохранилась. Взять хотя бы «Китайский чай» на Мясницкой.
На Пречистенке, в залах Академии художеств, посмотрите выставку Игоря Абросова, классика современной живописи.
Выставка стала серьезным разговором художника со зрителем. Автор погружает в мир русской деревни, где сплелись невероятная нищета материальной жизни и наполненность жизни душевной.
Начинавший с легендарными представителями поколения семидесятников, своими сотоварищами – Никоновым и Попковым, Абросов и в наши дни ищет с помощью живописи нравственные ответы: «Великая Отечественная», «Покинутая деревня», «Вдовы разных войн», и, наконец, заключительный зал выставки посвящен отцу художника, известному хирургу, директору Института Склифосовского – Павлу Абросову. Он был арестован и расстрелян в конце тридцатых. А маленький мальчик, будущий художник навсегда запомнил, как обернулся отец в последний раз, глаза отца.
Выставка Игоря Абросова в залах на Пречистенке продлится до 2-го марта.