Самый известный портрет писателя Николая Гоголя работы художника Федора Моллера - Людмила Маркина - Собрание Третьяковки - 2007-02-25

К.ЛАРИНА: 14 часов 11 минут, Добрый день, еще раз, у микрофона вновь Ксения Ларина.

Ну, а теперь я приветствую в студии Ксению Басилашвили. Ксюша, добрый день.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Добрый день.

К.ЛАРИНА: И Людмилу Маркину, заведующую отделом живописи ХУШ - первой половины Х1Х века Третьяковской галереи. Здравствуйте, Людмила.

Л.МАРКИНА: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: И еще поприветствуем Николая Васильевича Гоголя.

Л.МАРКИНА: И Фёдора Моллера.

К.ЛАРИНА: Да, вот нас сколько здесь сегодня! Поскольку сегодня мы будем рассказывать вам об истории создания портрета Николая Гоголя, работы художника Фёдора Моллера.

Я сказала, анонсируя сегодняшнюю передачу, что это самый известный портрет Гоголя.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вот уж парадокс: портрет самый известный, а художник, несмотря на известность большую при жизни, сегодня абсолютно практически неизвестен.

Вот судьба! О ней тоже поговорим.

К.ЛАРИНА: Хорошо, значит, мы сегодня будем говорить про это, но, естественно, будем дарить подарки.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да. И у нас есть замечательная книга - "Живописец Фёдор Моллер", которую я читала с увлечением детективным, я бы сказала. Потому что столько встреч было на пути у этого человека, столько обещаний, побед каких-то, столько он подавал надежд. И вот сегодня закончилось фактически полным забвением. Интересно очень: здесь и любовная интрига, и встречи с императором, и дружба с Александром Ивановым, и такая какая-то ссора с Александром Ивановым, непонятно. - Масса сюжетов. И жизнь русской колонии русских художников в Италии. Автор - наш гость, Людмила Маркина.

Л.МАРКИНА: Я очень рада, что мы, наконец, дошли до этого художника. Я давно хотела эту передачу, потому что действительно он незаслуженно забыт, а его биография, как правильно сказала Ксения, это целый роман. Я бы даже сказала, что можно фильм поставить об этом художнике. - Такая вот удивительная жизнь, полная приключений, как уже сказали, авантюр, тайн, любви, воинской доблести и славы, признания, забвения, - то есть, это тип художника замечательного.

Хотя, вы знаете, вот так сложилась судьба, что, будучи учеником Брюллова, другом и учеником, можно сказать, Иванова, Гоголя - многих выдающихся личностей того времени, Моллер практически+ Вот он неизвестен не только широкой публике, но и, скажем, историкам искусства.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И вот эту книгу, через которую вам станет известен Фёдор Моллер, мы и подарим нашим

радиослушателям. Это издательство "Памятник исторической мысли", - я напомню.

И, кроме того, я предлагаю нашим радиослушателям билеты на вернисаж в Третьяковскую галерею на Крымский вал, на выставку другого художника, уже практически нашего современника - Александра Волкова: народный художник Узбекистана, русский художник. Живопись и графика. Вам, наверное, известна его картина "Чайхана". В пятидесятые годы была очень известна она. Вернисаж состоится 14 марта.

Нужно ответить на вопрос:

В 1860 году Фёдор Моллер получил крупный официальный заказ: исполнить цикл картин, посвященных Александру Невскому. Так вот, для какого здания он выполнял эту работу? Напомню год: 1860-й.

К.ЛАРИНА: Пожалуйста, присылайте: +7 985 970-45-45. Только сюда?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да. Только на СМС мы принимаем: времени не хватает.

К.ЛАРИНА: Хорошо. Ну, все. Присылайте ваши ответы, а мы пойдем уже к художнику Фёдору Моллеру. Я открыла вот здесь, в Интернете портрет Николая Васильевича Гоголя.

Но вопрос, который возникает первый: а почему такая безвестность постигла художника? Что случилось?

Л.МАРКИНА: Да. Это вопрос действительно непростой. И вот я продолжаю свою мысль, что не только публика забыла имя этого художника, но и историки искусства. Долгое время, ну, вот я сама училась в Университете, о Моллере в курсе "Истории русского искусства", конечно, не говорили нам. И долгое время, особенно в советское, считалось, что это такой салонный мастер.

К.ЛАРИНА: Но портрет-то был Гоголя?

Л.МАРКИНА: Портрет Гоголя был. Вот художник, скажем, одного портрета. Действительно растиражированного, вошедшего в энциклопедии, в издания Гоголя, марки были изданы. Ну, и всегда, когда говорят о личности писателя, иллюстрируют этим портретом. А кто автор? - Как бы вот имя даже забылось. Словно бы народное такое, знаете, как бывает песня, или музыка, о которой все говорят: слова народные. Так и тут - как будто бы это портрет, созданный, - вот я не знаю - народом, кем, - неизвестно. Так он вошел в народ.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Можно предположение, которое я из Вашей книги делаю?

Л.МАРКИНА: Пожалуйста.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Я так понимаю, что вот это вот раздвоение - уже отношение к Моллеру: вроде бы, хороший художник, с академической выучкой, один из лучших учеников Брюллова, но не наш, не русский, потому что корни-то немецкие. И вот это вот уже отношение, даже в среде Александра Иванова, к нему очень ярко проявлялось. То есть, он был чужаком среди русских художников.

Потому что немец, "не наш", - они его называли,

лютеранин, другое вероисповедание. И вот так вот и пошло, наверное - оттуда?

Л.МАРКИНА: Да, возможно, потому что+ Нет, при жизни+

К.БАСИЛАШВИЛИ: И в советское время, уж какой-то там немец написал портрет Гоголя. Представляешь? В 40-е годы?

Л.МАРКИНА: Да. И с этим тоже связано, конечно.

К.ЛАРИНА: Нет, но его же имя не было под запретом в советское время. Его же все-таки писали, автор указан был, наверное, везде.

Это реабилитация, программа "Реабилитация".

Л.МАРКИНА: Ну, я думаю, что реабилитация произошла немножко раньше, когда я защитила докторскую диссертацию.

К.ЛАРИНА: Ну, мы это сделали все равно!

Л.МАРКИНА: Да. И потом вышла книга, и поэтому, конечно, вот я еще раз хочу сказать: я очень надеюсь, что после этой передачи имя художника станет еще более известно, и придут в Третьяковскую галерею, и увидят работы его. Это и знаменитая картина "Поцелуй", и портрет Бруни, и "Спящая девушка", опять-таки, очень такие, - ну, достаточно известные картины, но никто, может быть, имя автора не помнит.

Я думаю, что, может быть, рассказать, все-таки, о нем?

К.ЛАРИНА: Давайте, начнем с чего-нибудь: почему он немец?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Рубрика "Случай в музее", заведующий отделом новейших течений, мы в совершенно современные времена сейчас на секунду перенесемся. Андрей Ерофеев.

СЛУЧАЙ В МУЗЕЕ

А.ЕРОФЕЕВ: Совсем недавно, собственно, Третьяковская галерея начала работать вплотную с людьми, которые занимаются современным искусством. К нам начали так приглядываться, понимать, что другие люди какие-то принесли какие-то там ящики, доски, мусор, так называют это произведениями, и вообще ведут себя довольно странно. И поэтому такие очень деликатные были взаимоотношения, понимаете? Потому что каждый думал: может быть, они такие, на самом деле, должны быть, что ли?

И вот, пользуясь этой свободой, мы учинили несколько совершенно, я бы сказал, хулиганских, с точки зрения музея, вещей, которые вообще, в принципе в музеях нигде не делаются: на выставке "Сообщники" у нас было духовое ружье, и мы стреляли из него. - А это была инсталляция выяснения отношений с искусством с помощью оружия. И вещь-то была сделана, конечно, для частного пространства, даже не галерейного, а частного. А мы ее вот скопировали в музейной выставке. И долго как-то присматривались. Стрельба началась, там зрители стреляли. Все были очень довольны. И только через два или три дня служба безопасности музея все-таки прикрыла это дело - откусила винтовку духовую, там она была привязана цепью, и заперла ее в сейф, но все-таки не конфисковала окончательно. А потом мне ее тихонько выдали, и я ее так вынес из музея, А теперь у меня дома трофей этот - винтовка, из которой я стрелял в Третьяковской галерее по произведениям современного искусства.

БЫВАЕТ ЖЕ ТАКОЕ!

К.ЛАРИНА: Возвращаемся к Моллеру, который то ли Фёдор, то ли Отто. - Как Вы его называете, уважаемая Людмила?

Л.МАРКИНА: Как говорится, по крещению он Отто Фридрих. А на русский манер его звали Федор Антонович.

К.ЛАРИНА: Его звали, или он сам себе придумал второе русское имя?

Л.МАРКИНА: Вы знаете, вот этот вопрос, я тоже о нем думала. Я не думаю, чтобы он придумывал так, но некоторые - Фридрих, может быть, Фёдор поэтому, как бы адекватное отчасти было. Но, во всяком случае, существовали такого рода, поскольку это был все-таки российский немец.

Вот здесь я бы хотела сказать, что он родился в 1812 году в Кронштадте, в семье министра морского Моллера. И, конечно, он был лютеранином по рождению, и российские немцы, жившие в то время, были, ну как сказать? - Конечно, они от своего языка не отказывались - в семье они говорили по-немецки, у них были свои школы, гимназии, они сохраняли свое вероисповедание. Но, тем не менее, будучи на службе Российского государства, это были одни из самых верноподданных людей, которые, конечно, проявили себя и на государственной службе, и на военной службе, это были замечательные всегда службисты из немцев. Это были прекрасные учителя. Лучше всех были немцы, которые муштру вносили, скажем. Умели заставить учиться учеников, это были прекрасные лекари всю жизнь. Ну, и так далее. - Целый ряд профессий, в которых блестяще реализовались российские немцы.

Но вот Моллер, в этом смысле, человек интересный, потому что, пожалуй, это одно из самых таких значительных имен художников немецкого происхождения из российских немцев, которые я знаю, во всяком случае, в Х1Х веке определенно.

И ведь сначала ему была предпослана военная карьера: он должен был по стопам идти папы. Закончил военный корпус, получил звание мичмана, принимал участие, надо сказать, в войне, в Польской кампании 30 года, храбро сражался во время штурма Варшавы, получил ранение, которое всю жизнь его мучило. И вот интересно, с самого начала это был человек, который, видимо, очень, не только был талантливый, способный к рисованию мальчик, тонко чувствовавший искусство. И его тянуло не к военной муштре, видимо, а вот такой, более тонкий мальчик.

Вы знаете, он в одном из писем пишет, что меня потрясло: он пишет, что я - единственный из большой семьи, у них было много детей, - тот, кого мать грудью вскормила. У них с матерью была особая даже такая связь: он не мог ее обмануть. Там были, - мы об этом будем еще говорить об этой истории. "Но вот меня это сначала даже удивило: как же я, единственный из семьи, кого маменька грудью вскормила, могу её обмануть"? И так далее. Понимаете? И вот это, мне кажется, тоже с молоком матери, может быть, он впитал какое-то особое мировосприятие, которое потом проявилось. Оно всегда должно у художника проявиться.

И вот он, еще, будучи юношей, когда в корпусе военном учился, стал посещать вольноприходящим классы Академии художеств. Класс такого Буяльского, известного анатома. И у него в альбомчике есть зарисовки мускулов, ну, так сказать, пластические, натурные. Лошадей он зарисовывал тоже, - вот это такие атласы анатомические: все эти связки различные, кости, и так далее. Педантичность - это типичная немецкая черта, конечно. Хотя потом, когда с Ивановым встретился, не знаю, у кого еще был более титанический труд - Иванов был подстать, хотя у Иванова тоже немецкие есть крови, там по материнской линии.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Интересно, при этом Иванов разбирался, где русскость в Моллере.

Л.МАРКИНА: Это вероисповедание, это другое немножко, - это вера.

Это очень тонкий вопрос. И вот, между прочим, Йордан, о котором мы еще будем говорить, друг, и тоже немец, и тоже Фёдор, хотя он не Фёдор, на русский манер - Фёдор Йордан, который оставил записки, как писал Моллер портрет Гоголя и прочее. О котором даже писали наши потом: "Много был в Англии", - называли наши "англичанин Йордан". Так он потом женился. Еще очень важно было - кто была жена. Вот Йордан, женившись на русской, православной, был иной, нежели, скажем, Моллер, который женился потом на лютеранке, и продолжил, он от веры не отступил. Не ушел ни в католичество, ни в православие. Так что это проблема веры, прежде всего.

Ну, продолжим рассказ. В 1836 году прибыл в Петербург Брюллов, и это, конечно, было огромным событием для Петербурга. Как триумфатор он появился в столице, и стал профессором Академии художеств. И мы точно не знаем, но где-то в конце, может быть, 36-го, в начале 37 года, во всяком случае, первое упоминание в дневнике Макрицкого, мы встречаем запись о том, что Моллер в мастерской Брюллова. И Макрицкий пишет немножко с завистью такой: "Вот опять Брюллов хвалил Моллера. Да, конечно, это богатый человек, не простой человек, не то, что мы, бедные люди". Я думаю, что это было не всегда справедливо, потому что+

К.БАСИЛАШВИЛИ: Адмиральский статус отца, конечно, вызывал зависть.

Л.МАРКИНА: Да, конечно. Но, тем не менее, Брюллов действительно его отличал, и я думаю, что вполне заслуженно.

И в 1838 году художник закончил обучение и отправился, тоже вот, что характерно: сначала на собственный счет в Италию.

К.ЛАРИНА: Были деньги свои, да? То есть, не получал пенсионерства, как другие.

Л.МАРКИНА: Конечно. Хотя он получил малую золотую медаль, но он не стал бороться за получение пенсиона: имел возможность, и поехал в Италию.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но он рисовал очень похоже на Брюллова. Так вот, стиль Брюлловский - академический такой, все правильно, все красиво, насыщено теплыми красками.

Л.МАРКИНА: Естественно, поскольку он был под влиянием учителя. Конечно, такой великий маэстро, естественно, подавлял отчасти.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Там такие есть у него строки, у Вас приведены в книге, - восхищенные.

Л.МАРКИНА: Конечно, что это счастье, что мы, не сам Моллер, но это Макрицкий писал, что "Боже мой, как я, - это знаете, такой экстаз, восторг, - "Я учусь у такого маэстро"!

К.ЛАРИНА: Брюллов тоже ведь не наш?

Л.МАРКИНА: Брюллов? - Да. У него так же - французское там, - гугеноты.

К.ЛАРИНА: Но это не помешало ему стать великим русским художником, и быть признанным коллегами, историками.

Л.МАРКИНА: Безусловно! Безусловно! Но, что бы я хотела сказать: все-таки, Моллер, будучи немцем по национальности, все-таки достояние русской культуры. Как та же часть многих российских немцев, как я и говорю, - кто тут работал, трудился, служил, это часть нашей культуры.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И вот в 40-м году он пишет ту картину, которая обещала дальнейший расцвет - "Поцелуй". Это сороковой год, да?

Л.МАРКИНА: Да. Там, знаете, какая ситуация? В 38 году он приехал уже в Италию, и в 39 году задумал вот эту замечательную картину "Поцелуй", которую в сороковом отправил в Петербург, получив звание академика. И Николаю подарили этот портрет, был подарен адмиралом, отцом,- очень

Александре Федоровне он понравился, императрице. И тогда Николай хотел заплатить, или как-то вознаградить художника за это. И есть переписка, я ее нашла, министра императорского двора. И отец говорит деликатно: "Это, конечно, наш подарок императору". Но тогда Аверин подсказал, это президент Академии: "Ну, он же на собственный счет в Италии, давайте ему, как положено, на три года выпишем пенсион. Вот это будет ему такой ответный подарок". На этом, собственно, и порешили.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А подарок этот обещал дальнейшие интриги в Италии. Но об этом поговорим после новостей.

К.ЛАРИНА: Да. Давайте, мы сейчас новости послушаем, а потом продолжим программу.

К.ЛАРИНА: Долги отдаем, называем победителей, которые ответили на наш вопрос, который я прошу повторить Ксению. Какой у нас вопрос был, Ксюша?

К.БАСИЛАШВИЛИ: В 1860 году Фёдор Моллер получил официальный заказ - исполнить цикл картин, посвященных Александру Невскому.

Для какого здания он выполнял эту работу?

К.ЛАРИНА: Правильный ответ: Большой кремлевский дворец, Александровский зал. Наши победители: Елена, которая получает книгу Людмилы Маркиной, нашей сегодняшней гостьи и Галина, а Галина у нас получает билеты.

К.БАСИЛАШВИЛИ: К вопросу о признании и непризнании - вот, пожалуйста, император доверил такой заказ. И там сейчас эти работы находятся.

Л.МАРКИНА: Да, да, да. Это уже после того, как он стал и академиком, и профессором, создал знаменитую картину "Иоанн Богослов проповедует на острове Патмос". Выставил ее раньше, чем Иванов, в 1856 году в Петербурге. Я думаю, что потом Иванов и не случайно, может быть, это было одним из поводов, чтобы Иванову привезти уже картину в Петербург, наконец-то.

К.ЛАРИНА: Подождите, мы до этого еще не дошли. Мы дошли только до "Поцелуя", про который бы я хотела чуть-чуть сказать. Да? Или вы не хотите?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Конечно, мы должны сказать.

К.ЛАРИНА: Давайте, сейчас дадим "Путь в галерею", вернемся к Гоголю.

К.БАСИЛАШВИЛИ: "Путь в галерею" - речь идет о портрете Николая Гоголя, который позировал Моллеру.

ПУТЬ В ГАЛЕРЕЮ

С.УСАЧЁВА: В Третьяковской галерее находится несколько произведений Фёдора Антоновича Моллера, а вот портрет Гоголя по праву занимает почетное место в экспозиции - он находится в одном из центральных залов, рядом с работами Карла Павловича Брюллова. Около него постоянно зрители,

поскольку портрет действительно, пожалуй, самое известное изображение Гоголя.

Он был приобретен Третьяковской галереей в 1890 году. Причем, в данном случае, свою роль здесь сыграл не только Павел Михайлович Третьяков, но его брат - Сергей Михайлович. Именно он, будучи в Петербурге в это время, по просьбе Павла Михайловича выясняет возможность приобретения этого портрета.

Первоначально Павел Михайлович узнает о существовании портрета Гоголя, вот этого, который продавался в этот момент, из письма Николая Ге. И, видимо, сразу проявляет к нему интерес. И просит своего брата выяснить подробности возможности этого приобретения.

Сергей Михайлович по просьбе брата, находясь в Петербурге, посетил это место, где портрет предполагалось выставить, через несколько дней пишет Павлу Михайловичу в Москву: "Дорогой брат! Только сегодня нашел время, чтобы исполнить твое поручение. Портрет Гоголя работы Моллера, по-моему, очень хорош, а в особенности - по колориту. И в приложенной при сем публикации, которая появится при декабрьской книжке русской старины, то есть, послезавтра.

Если тебе этот портрет интересен, и ты решил его приобрести, то телеграфируй мне немедленно, ибо Михаил Иванович Теневский (а это владелец портрета тогдашний), говорит, что после публикации его могут купить в первый же день".

Видимо, Павел Михайлович дал добро, и портрет был приобретен.

Надо сказать, что, несмотря на то, что портрет у нас постоянно в экспозиции, он частый гость на выставках, в том числе и зарубежных.

ДОРОГУ ОСИЛИТ ИДУЩИЙ

К.ЛАРИНА: Кому мы говорим спасибо?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Светлане Усачевой, хранителю. Она нам рассказала о портрете Гоголя.

К.ЛАРИНА: А нам в это время принесли еще победителей, еще троих, которые тоже получают билеты в Третьяковку. Это: Ульяна, Александр, Игорь.

Продолжаем? Пожалуйста, Людмила. Про "Поцелуй" еще скажем чуть-чуть, уж больно симпатичная картинка.

Л.МАРКИНА: Да, да. Потому что это вторая, может быть, после Гоголя, а при жизни художника это была первая картина, которая принесла ему такую славу.

Это картина так называемого "итальянского жанра", в духе Брюллова. Известные работы Брюллова: "Итальянский полдень", "Итальянское утро". Поэтому, конечно, как ученик Брюллова, он создает это произведение. Но навеяно оно, безусловно, и такими личными мотивами, потому что натурщица, эта очаровательная итальянка, это Амалия Ловандини, в доме которой поселился художник на улице Систино, тогда Феличе, недалеко от испанской лестницы. Художник нашел квартиру и мастерскую в доме горбуньи, у которой было несколько очаровательных дочерей. Вот одна из них стала натурщицей и возлюбленной художника.

К.БАСИЛАШВИЛИ: И потом эта горбунья посылала письма-доносы на имя чуть ли не императора.

Л.МАРКИНА: Сначала она передавала, конечно, Кривцову, это был начальник над русскими художниками в Риме. И затем - Фертриго, потому что Амалия ждала ребенка. И даже родился ребенок. И там, надо вам сказать, это была довольно частая такая ситуация среди русских художников. Одни из них женились. Да, Лапченко, Виттория Кальдоне, знаменитая, скульптор Пименов, который должен был тоже покинуть Италию, потому что с католичкой: она не вступала в православие. Тогда там Иванов еще иронизировал по этому поводу в письмах. Ну, и так далее. Примеров было масса.

К.ЛАРИНА: И чем это кончилось?

Л.МАРКИНА: Когда родился ребенок, и Моллер даже признал как бы его, но тут вмешался Иванов, который заставил бежать буквально в 24 часа художника, снабдил его теми деньгами, которые у него были, чтобы он не возвращался в мастерскую, дав ему шляпу свою, еще какие-то детали одежды.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А Иванову-то какая разница?

Л.МАРКИНА: Потому что они хотели, чтобы... Отчасти и Гоголь был посвящен в эту романтическую историю, - чтобы он не попал в лапы этой горбуньи страшной, чтобы он не смел жениться!

К.ЛАРИНА: И он никогда не видел ни ребенка, ни девушку?

Л.МАРКИНА: Он бежал в Петербург, некоторое время там отсиживался, и в это время ребенок умер младенцем. Амалия утешилась. Один из художников - Пимен Орлов, в частности, стал ее другим возлюбленным. Об этом бурная переписка у Иванова, Гоголя, так сказать, они все это обсуждают. Но и потом вскорости она тоже умерла. Вот такой был трагический конец этой любви.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Передо мной фотография, один из первых дагерротипов, 1845 год - "Русская колония в Риме". И здесь и художники, и скульпторы, сам Фёдор Моллер, в такой высокой шляпе, с широкими полями, с таким жестом пальцев, как Ван Дейк. И здесь же, в центре, между прочим, сам Николай Васильевич Гоголь. И вот, когда я гляжу на этого Николая Васильевича Гоголя, я сразу вспоминаю портрет Моллера, который, честно говоря, мне в детстве не очень нравился, потому что Николай Васильевич Гоголь мне всегда представлялся таким романтическим героем, с такими, какими-то длинными волосами, - ну другим. А здесь он какой-то прилизанный, зализанный, слишком уж аккуратный. А, однако же, похож оказывается на фотографии.

Л.МАРКИНА: Да, да. Но можно несколько слов я все-таки скажу об иконографии Гоголя?

Мы знаем несколько прижизненных изображений, ну, скажем, наверное, это мало известно - Венецианов сделал литографию 34 года, где Гоголь представлен, у него была совершенно другая прическа - как "Петушок", его называли: такой хохолок кудрявый, он был вполне такой щеголеватый. То есть, не такая была прическа, как обычно мы знаем.

Потом несколько работ рисунков художников-любителей. Тот же Коротыгин, известный россиист, который запечатлел Гоголя, когда он читал "Ревизора", Дмитриев-Мамонов, хотя он известный художник Московского училища живописи, ваяния и зодчества тоже пишет его во время чтения "Мёртвых душ".

Но есть и профессиональные портреты, и вот они появляются интересно: в 40 году.

Иванов Гоголя еще один портрет создает. Вот мне больше нравится не тот, который сейчас у нас в галерее, а вот первый портрет Гоголя, 40 года. Он тоже был куплен Павлом Михайловичем Третьяковым, об этом существует переписка, и при жизни Моллера, в 70-м году. И Моллер пишет, что "По Вашей просьбе, я ничего не буду делать с этим портретом - вот я его как написал с натуры", - тогда они, по-видимому, по окрестностям Рима прогуливались.

К.ЛАРИНА: Гоголь живой очень, да?

Л.МАРКИНА: Да, это натурный - и отсветы такого жаркого, закатного солнца, и этот портрет незаконченный, он в плаще. Замечательный, выразительный.

Но, к сожалению, этот портрет в 1930 году был передан в

музей Иваново-Вознесенска из Третьяковской галереи. И он сейчас в Ивановском музее, там находится.

К.ЛАРИНА: А как они в одной компании оказались?

Л.МАРКИНА: Все-таки, среди многих они выделялись.

Йордан пишет об этом в своих воспоминаниях.

Йордан, Иванов, они собирались, и Моллер потом к ним примкнул, собирались в квартире у Гоголя, тоже на улице Систино.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Гоголь периода "Мёртвых душ".

Л.МАРКИНА: Они пили чай, большей частью, не вино, вели философические беседы. Ну, Йордан немножко так тоже с иронией пишет: "Внимали каждому слову Гоголя", потому что особое отношение к писателю было со стороны Иванова. И вот именно этот, более такой тесный был кружок, близкий, кого допускал Гоголь к себе, в отличие от других художников, к которым он очень иронично тоже относился. Писал, что "эти русские писторы, которые проводят время большей частью в увеселениях, а не в творческой работе.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А вот в русской колонии много было людей - скульпторов, художников?

Л.МАРКИНА: Конечно, это особая страница. В 30 годы был такой негласный руководитель Брюллов, это было меньше. А вот в 40 годы - там насчитывают очень большое количество, ну я не знаю - по разным мнениям, то 20, я думаю, что даже 30 и подчас 40. Они же приезжали и уезжали.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Набирались мастерства.

Л.МАРКИНА: Ну, срок кончался. И так далее.

К.ЛАРИНА: Можно сказать, что они близко дружили с Гоголем Моллер?

Л.МАРКИНА: Моллер - да. Другие художники - нет. И Иванов, конечно, и Йордан. Поэтому, по сути, они, все Гоголя и писали - удостоились этой чести.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А вот миф это, или не миф: правда, что Гоголь именно с Моллера написал "Портрет", что он его взял как прототипа Чарткова, художника?

Л.МАРКИНА: А! Это не совсем так.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Нет?!

Л.МАРКИНА: Нет, я думаю, что нет. Категорически даже нет.

К.ЛАРИНА: А! "Портрет" ты имеешь в виду?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да, да. Существует такой миф, что это именно Моллер прототип.

Л.МАРКИНА: Нет, нет, нет. Это писали те люди, которые не знали биографии Моллера. Говорили о том, что это дилетант, такой выскочка, и человек, жаждущий славы, модный художник, и так далее, и так далее. Это уже современное исследование опровергает.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А я можно прочитаю? Это утверждал Турчин, да? Итак, цитата:

"С целью придать еще более профессиональный, правдивый характер описанию работы портретиста, Гоголь решается на небывалый эксперимент: несмотря на то, что он не любил портретировать, он заказывает свой портрет Моллеру, полупрофессионалу, - как пишет Турчин, - полулюбителю, жившему тогда в Риме. Ничего не подозревавший Моллер, сам стал моделью для писателя. Став моделью, художники как бы поменялись своими местами".

Л.МАРКИНА: Ну, нет! У нас мало времени. Это очень сложный вопрос. Ведь было две редакции портрета - одна была в тридцатые годы, когда он работал в Петербурге, и потом - вот эта вторая редакция повести "Портрет". Тут связаны взаимоотношения, прежде всего, с Ивановым. Литературоведы с этим, так сказать, соприкасаются и не одну статью по этому поводу написали.

Но я бы вот еще раз подчеркнула, кстати, между прочим, еще один интересный факт: портрет 41 года Ивановский, который сейчас у нас на выставке, можно увидеть - он приехал из Русского музея, тот вариант, который Жуковскому написал Иванов, - "Гоголь в халате", а есть еще один портрет, у Погодина был вариант Ивановского портрета, и затем, он сейчас во Всесоюзном музее Пушкина находится.

Так вот, когда Погодин в "Москвитянине" опубликовал этот портрет, Гоголь разразился гневным письмом: "Почему меня в таком виде, в халате, я не давал разрешения на публикацию". И он очень трепетно относился к своим изображениям.

И вот очень интересно, потому что он действительно там, я сейчас не буду искать эту цитату, - пишет, что я не хочу, чтобы меня видели таким - в халате, лохматым, и так далее.

И, может быть, вот после этого он и попросил Моллера написать еще один, вот этот портрет, о котором сегодня мы говорим: более парадный. Вот почему он и стал хрестоматийным. То есть, таким, ну, как вам сказать? - официальным не хочется сказать, не совсем это слово. Но, во всяком случае, вы видите: он в сюртуке, в бархатной жилетке.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Золотая цепочка.

Л.МАРКИНА: Хотя это для маменьки, сначала был портрет для маменьки, опять же, не в халате, в неприбранном виде.

К.БАСИЛАШВИЛИ: То есть, все со мной хорошо, все успешно.

Л.МАРКИНА: Да, вот он такой, в некоторых, кстати, воспоминаниях Гоголь предстает щеголем, франт просто такой.

И тоже, что важно, хотелось бы мне сказать - первый оригинал, собственно, для матери выполненный, до 1919 года был в семье Гоголей, а затем был передан в Полтавский музей. И во время Великой Отечественной войны портрет исчез. Где его местонахождение мы не знаем.

К.ЛАРИНА: Да что Вы?

Л.МАРКИНА: Да, но я все-таки думаю, что он не мог пропасть. Он где-то существует, и когда-нибудь он всплывет.

И вариант, подписанный Моллером, тот, что в Третьяковке, видите, оказалось Третьяков хорошо, что купил этот портрет в свое время, потому что он теперь единственный из существующих.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но все-таки, какие разные были отзывы о Гоголе, потому что кто-то говорил, что он наоборот - был крайне небрежен в одежде. В воспоминаниях, что даже где-то осталось масляное пятно на обоях там, где сидел Гоголь, прислонившись головой к ним.

Л.МАРКИНА: Почему нет? А Гоголь периода своей болезни, когда его оборачивали в эти простыни и так далее, это же совсем другой человек, абсолютно - нервный, нервический.

К.ЛАРИНА: А как складывались их отношения? Ведь они дружили.

Л.МАРКИНА: Да, конечно, вот они дружили в Италии, это был самый интенсивный период.

К.ЛАРИНА: Да? А потом?

Л.МАРКИНА: Потом - Моллер встречался с Гоголем, когда он вернулся в Россию, в Петербург, и в Москве они встречались. Иногда пересекались - в Дрездене вдруг они встретились. Пишет Моллер Иванову: "Вот, представляете? - Раскрывается дверь, - я в Дрездене, ко мне входит, кто бы это? - это Николай Васильевич Гоголь". Понимаете? Как-то вот со временем все-таки все меньше и меньше, контактов было меньше.

И вот та дружба, тот пиетет, единение, которое было в начале сороковых годов, я думаю, что это был самый пик вот этих взаимоотношений.

К.ЛАРИНА: Давайте, чуть-чуть дальше пробежимся после портрета по жизни Моллера.

Л.МАРКИНА: Итак, мы видим, что в принципе Моллер реализовался в самых различных жанрах.

Прежде всего, это портретист, ученик Брюллова, это такие, - ну, как бы назвать их, - жанровые такие, своеобразные итальянизированные картины: "Татьяна, пишущая письмо Онегину", "Невеста с обручальным кольцом".

К.БАСИЛАШВИЛИ: В такой академической манере.

Л.МАРКИНА: Совершенно верно. И затем - колоссальное влияние Иванова. Моллер задумывает тоже свою грандиозную картину: "Иоанн Богослов проповедует на острове Патмосе". За нее он получил профессора.

К.ЛАРИНА: А вот с Христом, когда крест несет?

Л.МАРКИНА: А это более поздняя работа. Сначала вот этот цикл, посвященный Александру Невскому.

Вот теперь каждый раз, когда я вижу по телевизору, как наш президент выходит из Александровского зала, я вижу, конечно, эти шесть полотен кисти Моллера, которые были специально написаны.

И тоже интереснейшая история: эти работы, в советское время ведь зал перестал существовать. Там был знаменитый зал фигур и памятников Ленину, который мы знали.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А работы не убрали при этом?

Л.МАРКИНА: Убрали. Работы долгое время хранились на валу, в кремле, в запаснике. И в начале 90-х годов, когда родственники, потомки Моллера, здесь появились, в Москве, и мы ездили и смотрели, как реставрируют эти картины. Я никогда в жизни не думала, что наступит момент, и зал восстановят. Представляете? Это вообще потрясающе!

К.ЛАРИНА: Всё? В первозданном виде он сейчас?

Л.МАРКИНА: Да. Это было восстановлено. Картины отреставрированы. И они занимают сейчас свое первоначальное место, показывая нам, какой он был художник-монументалист.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Кстати, о потомках мне бы хотелось сказать.

Сейчас нас в Германии, в Берлине слушают потомки Моллера, его пра-пра-правнук.

Л.МАРКИНА: Действительно слушают?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Да, я знаю, наша коллега с Артивиай" предупредила. Это господин Фрайтаг фон Лорренхоффен, он был руководителем политического отдела посольства Германии в России. Но сейчас он опять в Германии, но, может быть, в скором будущем опять приедет.

Так что, с Россией связь не прерывалась.

Л.МАРКИНА: Так почему я начала писать эту книгу?

В конце восьмидесятых годов я получила из Мюнхена письмо с просьбой от потомка - это отец Арни.

У Моллера, который женился в 44 года на 16-летней Лонни фон Гюльбенштуббе, и прожил последние годы на острове Саарема, Эвель тогда его называли, старший его сын, у сына была дочь, и сын дочери, значит, правнук, обратился в Третьяковскую галерею с просьбой прислать фотографию произведений Моллера. Я ответила. И никогда, никогда не думала, что это будет иметь такие вот последствия.

А буквально через несколько месяцев получила стипендию, Советского Фонда культуры, поехала в Германию. В Мюнхене я встретилась с потомком Моллера. Он показал мне материалы, портрет семейный у него хранится. И это было толчком.

Затем, в начале 90-х годов, сына назначили сюда, он еще не возглавлял тогда политический отдел посольства, а просто приехал как один из сотрудников. И мы встретились. Ходили смотреть Александровские полотна, еще тогда они были в реставрации, и мы не предполагали, что когда-нибудь они будут развернуты и украшать.

Потом я ездила в Эстонию, на Саарема, на могилу художника, где он похоронен.

Я очень хотела бы, когда-нибудь, может быть, напишу книгу "Записки музейщика", когда столько историй, столько человеческих судеб переплетается в поисках той, или иной картины, в поисках судьбы того или иного художника. И я счастлива, что мы из забвения этого мастера достали, - так можно сказать.

К.ЛАРИНА: Это замечательная кода нашего сегодняшнего разговора, потому что мы должны еще пригласить вас на выставки, да, Ксюша?

К.БАСИЛАШВИЛИ: И, прежде всего, в Третьяковскую галерею.

К.ЛАРИНА: А книжку эту можно где-нибудь купить? - спрашивают наши слушатели. Это невозможно?

Л.МАРКИНА: К сожалению, она очень редкая, поскольку тысяча экземпляров. И в 2002 году была издана, увы!

К.БАСИЛАШВИЛИ: Давайте, я все-таки скажу выходные данные.

Автор: Людмила Маркина "Живописец Фёдор Моллер". Издательство: "Памятники исторической мысли". Москва, 2002 год.

К.ЛАРИНА: Спасибо большое! Людмила Маркина, Ксения Басилашвили и Ксения Ларина.

Л.МАРКИНА: Спасибо. До свидания.

"ЭХО МОСКВЫ" РЕКОМЕНДУЕТ:

К.БАСИЛАШВИЛИ: Столицей современного искусства на

ближайший месяц объявлена Москва.

Первый частный музей открылся на Лубянке. Но сперва - в Третьяковскую галерею.

Итак, на Крымском валу еще успеете посмотреть выставку Александра Иванова. И не забывайте про старое здание - там тоже Иванов, но графика.

После второго марта в залах на Крымском вас ожидает культурный шок - новая выставка: "Топ-арт России и Китая" - дружба Москвы и Пекина вновь, судя по всему, окрепла. И теперь узы наших стран утвердят холстом и красками. Интересно, что и в далеком от демократии Китае тоже, оказывается, есть политическое искусство. Сравним с отечественным.

Кстати, выставка эта пройдет в рамках бейнали современного искусства. Она (род уже определн специалистами, как женский - бейнали), состоится в Москве во второй раз и будет отмечена громкими событиями: вас впервые запустят в уже отстроенную башню Федерацию в центре Москва-Сити, где на 21 этаже, на фоне грандиозных пейзажей развернется показ актуальных художников.

Оглядев столицу с птичьих высот, отправляйтесь в "Руины". - Так вполне официально называется выставочный зал музея архитектуры на Волхонке. Именно это пространство выбрала для своего проекта одна из лирически настроенных художниц современности Питуоти Рист. В Венеции два года назад она уложила на пол посетителей Собора, и они с удовольствием смотрели на куполе видеопроекции фантастических джунглей и цветов.

Для более полной информации по выставкам бейнали, - а их более двадцати, советую обратиться в Информационный центр. Он откроется первого марта в здании ЦУМа.

Кстати, в этом московском магазине тоже нашлось место выставкам - вкус модниц будут повышать американские видеохудожники. Расписание есть и на официальном сайте в Интернете.

И еще: первый в новой России частный общедоступный художественный музей открылся в Москве.

Свою коллекцию решили сделать доступной супруги Семенихины Екатерина и Владимир.

Фонд, а теперь еще и музей, так и называется - "Екатерина".

Вы его найдете на улице Большая Лубянка. А внутри - картины последних десятилетий, и видео, и скульптура "Тениссистка" Олега Кулика, и произведения русских авангардистов начала века.

Ну что ж, когда-то сбором самого актуального в свою коллекцию занимался купец Третьяков. Посмотрим через 100 лет!