Картина Василия Поленова "Бабушкин сад" - Элеонора Пастон - Собрание Третьяковки - 2006-12-24

К.ЛАРИНА: Ну, что ж, все собрались, все свои. Ксения Басилашвили, добрый день.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Ксения Ларина, добрый день. - Добрый день. Элеонора Пастон, ведущий научный сотрудник Третьяковки, добрый день, Элеонора, здравствуйте.

Э.ПАСТОН: Добрый день.

К.ЛАРИНА: Поленов у нас сегодня. Там, где Элеонора, там Поленов. Да, мы уже знаем. По двору ходили, рисунки рассматривали. Я напомню, что мы встречались уже с Элеонорой в передаче «Московский дворик» Поленова. И как раз я помню, что Элеонора принесла свои зарисовки, то есть, она ходила по городу и там вот…

К.БАСИЛАШВИЛИ: И там сделала топографические открытия. И исследования идут полным ходом.

К.ЛАРИНА: Так «Бабушкин сад» тоже существует?

Э.ПАСТОН: Вы знаете, ну да.

К.ЛАРИНА: Картина называется «Бабушкин сад».

Э.ПАСТОН: Прежде всего, я хотела поблагодарить Вас. Вы знаете, во время передачи возникают такие неожиданные вопросы, я продолжаю над ними думать после передачи, и это у меня превращается в статьи. У нас есть такой журнал замечательный «Третьяковская галерея», и вот после передачи о Васнецове здесь у меня статья «Обязательства перед родным народом», и я вам дарю с удовольствием.

К.ЛАРИНА: Спасибо!

Э.ПАСТОН: В первом номере следующего года будет статья «Политическая правда Москвы», в которой вот как раз вот это – «Московский дворик», ну туда уже вошли и «Бабушкин сад», конечно, и еще ряд работ, как раз о них вот рассказывается. И в процессе обдумывания тоже вот у меня много собралось.

К.ЛАРИНА: Ну, «Бабушкин сад» существует?

Э.ПАСТОН: И «Бабушкин сад» существует как раз в том же месте, где «Московский дворик». Потому что это изображен, собственно, тот же самый дом, который торцом выходит в «Московский дворик».

К.БАСИЛАШВИЛИ: Он там даже виден в «Московском дворике», вот слева. Розовый такой, деревянный.

Э.ПАСТОН: Да, да, да! Если вы помните, я как раз говорила о том, что Георгий Евгеньевич Львов, который жил в этом доме, написал в воспоминаниях о том, что он жил в том же доме, что Василий Дмитриевич Поленов, который изобразил бабушкин сад в одной из своих знаменитых картин. И что изображена на этой картине Юрьева, старушка Юрьева со своей дочерью – Баумгартен.

К.ЛАРИНА: Давайте, пока остановимся: мы должны выполнить некие обязательства перед слушателями. Во-первых, призы, подарки, вопросы.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Призы! Я здесь под грузом призов, под грузом наступающего 2007, а за ним – 2008-го года, потому что календарь на два, сразу же в одном флаконе нам предлагает Третьяковская галерея, «По следам выставки Константина Рождественского», 100 лет со дня рождения. Это авангардист, который успешно потом работал как дизайнер до 70-х годов прошлого века. Кроме того, у нас есть билеты на вернисажи выставок Александра Иванова к 200-летию со дня рождения. Там ожидаются события большие на следующей неделе – это ретроспектива на Крымском валу, там живопись и документы – ведь Александр Иванов еще и писал много, оставил наследие такое документальное после себя. Ну, конечно, первая часть «Живопись». А вот «Графика», «Библейские эскизы» Александра Иванова - в Лаврушинском переулке, в залах графики. У нас есть приглашение на эти вернисажи. 26, 28 декабря, вот эти два билета в качестве главного подарка.В качестве главного же подарка «Павел Третьяков и его галерея», - книга Ирины Ненароконовой, Издательство «АРК родник», и к главному же призу мы прилагаем календарь.А те, кто ответит правильно на пейджер и СМС на наш вопрос, получат обязательно календари. Напомню сразу: 725-66-33 – пейджер; СМС: 970-45-45. Код Москвы 985. И вот вопрос, в связи с Поленовым, разумеется: Внимание! В какой церкви венчался Василий Поленов? Вот так все просто.

К.ЛАРИНА: В московской. Пожалуйста, присылайте ваши ответы на те цифры, которые сказала Ксюша Басилашвили, и по телефону тоже надо звонить

К.БАСИЛАШВИЛИ: А по телефону, как обычно, после половины.

К.ЛАРИНА: Хорошо.

К.БАСИЛАШВИЛИ: «Случай в музее» представит Любовь Волгина, которая с фонарем в руках и с другими световыми инструментами водит нас по Третьяковке. СЛУЧАЙ В МУЗЕЕЛ.ВОЛГИНА: А еще у нас есть храмники, и там положен один из шедевров Третьяковской галереи - «Богоматерь Владимирская». Когда делали храм, оформляли, у нас было очень много проблем с этой иконой. Потому что она же тоже для двух целей. То есть, когда к ней приходят паломники, там поклоняются ей. Для этого она убрана в защитный, в специальный такой саркофаг, кожух, стекло бронированное. В ней поддерживают микроклимат. И нужно в то же время, чтобы был лик, кому поклоняются видеть. А заранее не было продумано, куда поставить светильничек. И вот нам дали задание отдельно, чтобы мы подобрали светильник. Потолки у храма высокие, места мало. Если на нее светишь, то во время службы луч света может попасть и в глаза настоятелю храма. Вопрос мы этот решили: достаточно высоко расположили светильник, он светит точно на лик иконы. Вот это решение было, конечно, уже давно принято. А сейчас техника настолько ушла вперед, что хотелось бы усовершенствовать это решение, то есть, вот сейчас есть оптоволоконные световоды. То есть, если такой световод завести во внутрь этого саркофага и осветить изнутри, то это было бы великолепно! И можно, как раз, очень интересно создать эффект: вот лик подсветить Богоматери, лик младенца, по отдельности они будут так таинственны.

БЫВАЕТ ЖЕ ТАКОЕ!

К.ЛАРИНА: Красиво рассказали. Действительно, так таинственно. Ну, что? Я открыла уже картину «Бабушкин сад».Бабушка и внучка – это внучка ее?

Э.ПАСТОН: Да. Вы знаете, у Львова, как раз, он пишет о том, что это мать и дочь. Но художник явно делает старше одну из героинь своей картины. И такая задумка для того, чтобы создать эту атмосферу грустной мечтательности, которая выражена в фигуре молодой девушки, и погруженности в свои воспоминания старушки. «Бабушкин сад».

К.ЛАРИНА: Вообще, в этом есть какая-то запущенность во всем этом облике и бабушки, и дома, и сада. Сад заросший, запущенный, дом обветшалый.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Такие цветы полевые, какие-то огромные.

К.ЛАРИНА: Ступеньки лестницы – даже видно, что там проросшая трава уже растет. И все такое, «Уже все в прошлом», - я бы назвала эту картину.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Но какой дом, какой дом деревянный – деревянный портик, колонны.

Э.ПАСТОН: Вы знаете, действительно художник такой пишет уже запущенный сад, запущенную усадьбу, но в этой запущенности, в этом старении есть некая такая прелесть, флер поэтический давно прошедшего времени. И отсюда вот такая передана связь времен, нерасторжимая связь времен, которая воплощается здесь в образе старушки, которая, то есть, как бы приходит из ХУШ века, из конца ХУШ, и молоденькой девушки. Здесь вот не случайно художник и одевает их в такой салоп по моде начала Х1Х века, а девушку – в платье по моде 70-х годов Х1Х века. И в массе перекличек вот этого сада, этих трав, цветов, перекличек фигурами, изображенными художником, они идут от дома. И как бы дом с этими розовыми, коричневыми бликами как бы не отпускает их от себя. Они тесно связаны с этим домом. И вот эта грустная мечтательность, вот это любование этим запустением как раз была поэтизация, что ли, старины, она, как раз, была новым словом в живописи того времени и открывает целый ряд произведений на усадебную, так сказать, тему. Эта картина сродни работам Борисова-Мусатова. Но в ней, как раз, нет вот этой щемящей тоски, которая выражена у Борисова-Мусатова. И знаете, если Борисов-Мусатов выражал Русь саму чисто живописными средствами, то Поленову все-таки потребовалось, видите, заострить образ старушки, дать в руки книгу, некую вот такую, чтобы, так сказать, оправдать вот эту задумчивость, вот эту погруженность в грезы.

К.ЛАРИНА: А девушка выгуливает бабушку, да?

Э.ПАСТОН: Нет, они просто гуляют себе.

К.ЛАРИНА: Или они куда-то сейчас пойдут - вот в этот запущенный сад, сядут на скамейку, и девушка будет читать книгу. Это середина дня. Видно по тени, что это солнечный день, да? Солнышко же светит.

Э.ПАСТОН: Да. И вот, Вы знаете, такая здесь живопись – не только поэтическая, она очень музыкальная эта живопись. Это заставляет вспомнить о том, что Василий Дмитриевич Поленов был талантливым композитором, кроме всего. И слышатся здесь, вот Вы, наверное, со мной согласитесь, Фетовские строчки:Приветствую тебя, мой добрый старый сад! Цветущих лет цветущее наследство. С улыбкой горькою я пью твой аромат,Которым некогда мое дышало детство .В то время как картинам Борисова-Мусатова сродни все-таки поэзия Блока, Бальмонта. Так вот эта смена времен в искусстве она очень хорошо чувствуется здесь, в «Бабушкином саде» совершенно определенно.

К.ЛАРИНА: Ну, давайте уже про бабушку и про девушку. Что за люди? Это же настоящие люди, реальные?

Э.ПАСТОН: Да. Они реальные люди. И действительно, когда вот я разыскивала вот это место, где это было написано, совершенно определенно на карте Фотиева 52-го – 53-го годов указана эта усадьба, дом за номером 148.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это карта Москвы?

Э.ПАСТОН: Это карта Москвы Фотиева. И что этот дом принадлежал подполковнику Юрьеву. А вот после, уже в 82-м году, в переписи уже он обозначен, как принадлежащий корнету Баумгартен. То есть, это был уже муж вот этой вот девушки, очевидно.Вы знаете, в источниках вообще-то, есть такие сведения, что это сестра Василия Дмитриевича Поленова – Вера Дмитриевна изображена. Но я думаю – так вот я сравнивала: портретного сходства здесь не так много. И думаю, что версия Львова, как раз более справедлива.Вы знаете, он в своих воспоминаниях такие подробности, вспоминает такие тонкости своей детской, юношеской жизни. В это время он учится в лицее. То есть, я ему доверяю.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А бабушка?

Э.ПАСТОН: А бабушка – вот эта самая Юрьева. Вот он считает, что это… Вот он так пишет:«Наш дом Юрьевой, потом Баумгартен, увековечен Поленовым, который тоже жил в нем, в его картине «Бабушкин сад». Старушка эта – Юрьева, а ведет ее под руку замужняя дочь ее Баумгартен». То есть, совершенно конкретные люди. И вот от этой конкретности, как раз, исходит посетившая меня такая вот мысль, открытие, то есть, я сделала сама для себя: ведь вот и «Московский дворик, и «Бабушкин сад» были написаны, все-таки в июне - в июле 1877 года. Просто мы на прошлом эфире говорили, и я сказала, что я вообще не представляю, почему «Московский дворик» 78-го, когда он мог написать? Все-таки, все это было написано в 77-м году.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Другую датировку дают?

Э.ПАСТОН: Нет, нет. Вы знаете, просто Василий Дмитриевич Поленов подписывал свои работы, ставил дату, когда отдавал их на выставку, или продавал когда. И когда он «Московский дворик» отдавал на Выставку передвижников 78-го года, то тогда и подписал – 78-ым годом. И, очевидно, тогда уже закончил, и полностью уже закончил и «Бабушкин сад». И тоже подписал 78-ым годом. А отдал на выставку – в 79-м.Договариваясь в феврале 79-го года с Крамским о предоставлении этой работы на Выставку передвижников, он пишет, что «Картина списана с натуры и потому вышла немножко черна», по его мнению. Поэтому он не хотел, чтобы она висела рядом, там с некоторыми другими работами.

К.ЛАРИНА: А что значит «с натуры»? – Не только дом – с натуры, но и герои?

Э.ПАСТОН: С натуры – да. Он их видел.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вот его точка – в кустах, практически.

К.ЛАРИНА: На дорожке он стоит с мольбертом, на дорожке, которая сюда ведет.

Э.ПАСТОН: В июне, в июле он живет вот в этом доме, и ходит в московский кремль на этюды, потому что задумал там картину «Пострижение негодной царевны». И проходит мимо запущенного сада Лобановой-Ростовской, это потом спассохал, то есть, потом дом Второва, который теперь спасохалл. А рядом-то дом как раз и был его двоюродного деда – Николая Александровича Львова, который и устроил вот этот «Пушкинский сад». То есть, он шел мимо Пушкинского сада, устроенного его дедом, выходил на Арбат. И затем уже по Знаменке попадал в московский кремль, на этюды. Но в эти же –июнь-июль он написал в основном, во всяком случае, потому что он потом дорабатывал их как-то, эти работы – и «Московский дворик», и «Бабушкин сад». Но написал в основном в 77 году, потому что в августе он едет по приглашению родителей Петровских детишек – этюды к «Заросшему пруду». 31 августа он возвращается в Москву, и по дороге он встречает свою любовь будущую – певицу Климентову. И первого сентября ей пишет. Очевидно, они договорились, что Поленов проведет ее по Третьяковской галерее, потому что пишет ей 1 сентября, что поход не состоится, по ощущению это не состоится, потому что он вынужден выехать в Ольшанку. И, выехав в Ольшанку, он оттуда уже по приглашению цесаревича едет на фронт в качестве художника. Всё.

К.ЛАРИНА: Давайте мы пока остановимся и послушаем биографию картины.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Галина Григорьевна Горенчук ее нам прислала.

К.ЛАРИНА: Как картина попала в Третьяковскую галерею.

ПУТЬ В ГАЛЕРЕЮ

Г.ГОРЕНЧУК: Картину Поленова «Бабушкин сад» приобрел не Павел Михайлович Третьяков, а его младший брат – Сергей Михайлович. Она была куплена им у Поленова за 800 рублей. Вскоре, еще до официальной передачи коллекции Павла Михайловича Третьякова городу Москве, картина «Бабушкин сад» заняла свое почетное место в галерее. Как и его родной брат, Павел Михайлович, который был старше его на два года, Сергей Михайлович собирал коллекцию картин. Но в основном увлекался западноевропейским искусством, хотя и в его собрании находились картины русских художников. Братья Третьяковы были купцами первой гильдии, они являлись совладельцами Торгового дома «Братья Третьяковы и Владимир Коншин». В их собственности находилась Новокостромская льняная мануфактура. Сергей Михайлович Третьяков был крупным общественным деятелем, много занимался благотворительностью: субсидировал деятельность Московской консерватории, Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Смерть Сергея Михайловича Третьякова в 1892 году ускорила передачу собрания Павла Михайловича Третьякова городу Москве, совместно с коллекцией его младшего брата .В память о ее бывшем владельце в залах галереи постоянно находится любимая зрителями картина Крамского «Лунная ночь», Перова – «Птицелов», Куинджи – «Украинская ночь», и, конечно, картина Поленова «Бабушкин сад».

ДОРОГУ ОСИЛИТ ИДУЩИЙ

К.ЛАРИНА: Ну, что-нибудь добавим к этому рассказу, Элеонора, по поводу приобретения. Все правильно?

Э.ПАСТОН: Все правильно.

К.ЛАРИНА: У меня один вопрос – исторический: а 800 рублей – это много, или мало, вот по тем временам?

Э.ПАСТОН: Вы Знаете, ну это такая вот средняя цена, нормально. Но небольшая, - так скажем. Но он совсем ведь молодой художник, он ведь только приехал после пенсионерской командировки. Это же вот первое его произведение после Парижа.

К.БАСИЛАШВИЛИ: В принципе, никому еще не известный. Э.ПАССОН: Ну, да. В общем, да. Конечно, первые работы на выставках передвижников. Конечно, это, в общем, еще хорошие деньги.

К.ЛАРИНА: Ну, что? У нас есть победители, которые правильно ответили на наш вопрос: где, в какой церкви венчался Поленов? После выпуска новостей мы примем телефонный звонок с вашим правильным ответом, и вы уже поймете, в какой церкви все произошло.

К.ЛАРИНА: Сейчас весь этот фрагмент повторим в прямом эфире. То, что сейчас происходило в нашей студии. Напомню, что сегодня у нас в гостях Элеонора Пастон, ведущий научный сотрудник Третьяковской галереи. Мы говорим о творчестве Василия Поленова на примере картины «Бабушкин сад. И вот рождаются разные ассоциации, я сейчас вот это стихотворение случайно обнаружила в Интернете. Оно безымянного автора в рубрике «Самиздат». Я хочу его прочесть:

В томящий полдень мы выходим в сад.

Тропинки в солнце, встрепанные кущи.

Быть может, два десятка лет назад

Он был ухожен, а теперь запущен.

Бурьян на клумбе, тропка там и тут,

Пестрит травою хор цикад усталый,

Стрекозы, скука, а часы идут

Не торопливей бабушки, пожалуй.

Скорей бы вечер! Впрочем, и ему

Поправить не удастся настроенья.

Закатный самовар, сверчок в дому,

Тягучие беседы и варенье.

Не в наказанье ль мне сей отдых дан?

А завтра снова день, такой же длинный.

Я б извелась, когда бы не роман,

Оставленный на столике в гостиной. Какая красивость!

К.БАСИЛАШВИЛИ: И неизвестный автор.

К.ЛАРИНА: Но какой романсовый стиль! Это романс, - как же? – «Отцвели уж давно хризантемы в саду».

Э.ПАСТОН: А Вы знаете, Василий Дмитриевич Поленов сочинял ведь романсы.

К.ЛАРИНА: Серьезно?

Э.ПАСТОН: Да. Он был ведь очень талантливым композитором-любителем. Но в его произведениях музыкальных было столько искреннего чувства. И они настолько тесно связаны, его произведения, с живописью, что трудно сказать, где у него начинается живопись, и заканчивается музыка.

К.ЛАРИНА: Ну, музыка – она все равно чье-то страданье, все равно, это какая-то печаль. Все равно, это память о чем-то утраченном, как в романсе, в русском романсе. Так и в этой картине.

Э.ПАСТОН: Да, да, да, как и в этой картине.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А, может быть, наоборот, - не печаль, а просто, наоборот, ему нравится находиться в этом, вот в этом - уходящем.

К.ЛАРИНА: Ну, вот Элеонора тоже считает, что там светлое.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Вот как у Тургенева, помнишь?

К.ЛАРИНА:

«Утро туманное, утро седое,

Нехотя вспомнишь и время былое».

Э.ПАСТОН: Но ведь печаль-то просветленная.Понимаете, и так вот у Поленова. Пожалуй, в этой картине, как ни в одном из его произведений выражена суть его художническая. Когда он вот это эмоциональное напряжение вот в изображении мира упадка, мира напряжения, у него это напряжение разрешится в красоте выражения этого мира. Понимаете? Действительно, в мире ведь очень много печального. Но существует какая-то радость от красоты живописи, например, и ведь это действительно один из самых красивейших пейзажей-настроений в русской живописи второй половины. Так же, как, вспомните, - в «Больной» - уж что печальнее? – Умирающий подросток с этими глазами, полными муки, но рядом стоит изумительной красоты натюрморт, один из самых тоже красивейших натюрмортов в русском искусстве во второй половине. С этими бликами, с зеленым отсветом, розовыми такими на одеяле. И вот эта печаль, вот эта вот мука утраты, вот надвигающаяся смерть, она разрешится в красоте живописи. Понимаете? Вот в представленном здесь же художником. То есть, для него это несчастье, печальное составляет часть мира, который не был бы так прекрасен, поскольку лишился бы своей гармонии. Вот это вот для него было важно – выразить гармонию этого мира, со всеми печалями, и радостями тоже, с красотой, прежде всего.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Простите, дом сохранился?

Э.ПАСТОН: Дом не сохранился. Мы уже в прошлый раз с вами говорили.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Что дальше было? Вот прошло 10, 20, 30 лет.

Э.ПАСТОН: Ну, 10, 20, 30 - еще не просуществовал, а вот сейчас-то это что? – Это Композиторская улица, в которую вошла часть Собачьей площадки, и вот этот Дурновский переулок, и теперь там громадный, там целый квартал дом строится. И там строительная площадка. Я опять повторяла, - вот тут недавно: на том месте, где «Московский дворик» был. Ну что ж поделаешь?

К.БАСИЛАШВИЛИ: Так ничего, ни следа не осталось.

Э.ПАСТОН: Вы знаете, все равно – вот когда попадаешь в эти Арбатские переулки, вот иное ощущение: дух чего-то такого старинного. Действительно, Тургеневские мотивы. Как говорили о картине «Бабушкин сад», обо всех этих трех произведениях его, составляющих такую философско-лирическую, что ли, трилогию: «Московский дворик», «Бабушкин сад» и «Заросший пруд», - вот это вот ощущение, оно сохраняется здесь.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А он знаком был с Тургеневым?

Э.ПАСТОН: Да. Познакомил их в 1874 году, то есть, Поленова и Тургенева Илья Ефимович Репин. Это было во время пенсионерской командировки.

К.БАСИЛАШВИЛИ: В Италии?

Э.ПАСТОН: Тогда они жили в Париже. Нет, они сначала жили в Италии, а потом уже – в Париже. В 74-м году Репин работал над портретом Тургенева. И надо сказать, что Тургенев как-то особенно выделял Поленова – он считал его очень талантливым, и, во всяком случае, Поленов с радостью, с гордостью пишет об этом родителям. О том, что похвалил его картину «Лилии». Например, вот из этой вот, помните? – серебристая такая гамма единая. Ведь сам Тургенев собирал барбизонцев, и Поленов мог в его собрании, в собрании Полины Виардо, достаточно подробно ознакомиться с произведениями барбизонской школы. И первое-то его произведение – очень чувствуется вот это влияние барбизонцев. И, кроме того, Поленов бывал на вечерах – и на вечерах в салоне Полины Виардо, и встречался здесь и с Ринаном, с Даля, с многими артистами, певцами, музыкантами крупными того времени. И даже есть воспоминания, как однажды он разговорился с Полиной Виардо, и она узнала о том, что он пробует себя в композиторстве, дала ему несколько очень ценных советов, а главное, вот как она сказала ему это вот: «Василий, не надо опускать руки, а приложите усилия, и дело пойдет»! И это его очень вдохновило на дальнейшее написание его произведений.

К.ЛАРИНА: Она его исполняла?

Э.ПАСТОН: Нет, нет, она исполняла произведения, как раз вот, Шумана, Шуберта на этом музыкальном вечере. И, как пишет Поленов, - разговорилась.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Это льстило, конечно, тогда молодому.

Э.ПАСТОН: Да. Он пришел к ней поблагодарить за такой замечательный вечер. «Узнав, что я, хоть и художник, но очень люблю музыку и даже пробую свое влечение к ней в композиторстве, разговорилась, или разгорелась».

К.ЛАРИНА: Опасная это вещь!

Э.ПАСТОН: «… И сообщила, и высказала свой взгляд на композицию, вдохновение и теорию, но так жизненно и ясно, что это дало мне как бы смелость пробовать дальше себя в этой ни с чем не сравнимой области искусства».

К.ЛАРИНА: Я слышала, что он оперу написал даже, да?«Призраки Эллады»?

Э.ПАСТОН: «Призраки Эллады». Вы знаете, это скорее была не опера, а такие музыкальные сцены к живым картинам. Это ставилось к первому съезду художников, ставилась такая живая картина. Но позже действительно Василий Дмитриевич преобразовал ее в такую своеобразную, - будем так говорить, - оперу, она даже ставилась на сцене.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А он себя считал профессиональным композитором, или как-то стеснялся, судя по разговору с Полиной Виардо, было ощущение, что он комплексовал, не был уверен.

Э.ПАСТОН: Нет, нет, так это начало его деятельности. А потом он написал еще «Анна Бритонская». Он так говорил в своих поздних письмах о том, что живопись стоила ему больших мук. Это профессиональное творчество, и это всегда мучительно. А музыка давала ему минуты отдохновения. Его произведения обладали какой-то свежестью мысли, Идеи какой-то свежей, но, конечно, как композитор – он был любителем. И его работы обрабатывались, например, композитором Анатолием Александровым, или, например, Кубацким, скрипачом. Но есть произведения, полностью, видно, что они не обработанные. Это все исследователь Марина Рахманова. Она занималась специально его композиторством, и представила нам одним из докладов на одной из конференций Поленовской, очень интересной. И вот в этой «Анне Бритонской», у него ноты, так сказать, перемежаются рисунками. А замысел там был очень интересный – по народным французским мелодиям сделать оперу. И вот эта опера получила обработку, и, в общем, вполне достойна постановки в каком-нибудь детском театре.

К.ЛАРИНА: Ну, что, давайте мы вернемся к вопросу, на который мы еще ответа-то не дали. Я назову наших победителей, которые правильно ответили на нашем пейджере и СМС прислали. Это: Ольга – 724, Ирина – 582, Ирина – 713 и Ирина – 139. Три Ирины и одна Ольга. Давайте телефон: 783-90-25, и сейчас мы найдем правильный ответ на вопрос, который Ксюшу попрошу еще раз повторить.

К.БАСИЛАШВИЛИ: В какой церкви венчался Василий Поленов?

К.ЛАРИНА: Пожалуйста! Пробуем ответить на этот вопрос. Алло, здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Алло, добрый день! Зовут меня Галина Владимировна. Ксенечка, я предположу, точно не знаю. Возможно, вот в этой церкви Спасо-Преображенья на песках, которая на «Московском дворике изображена?

К.ЛАРИНА: Нет! Ошиблись, к сожалению. Давайте попробуем еще. Кто знает? Алло, здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.

К.ЛАРИНА: Пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ: Это Никольский собор, наверное?

К.ЛАРИНА: Нет. Тоже нет. Еще пробуем, пожалуйста. Алло, здравствуйте!

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Добрый день. Может быть, церковь в Абрамцеве?

К.ЛАРИНА: Совершенно верно. Как Вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Алена.

К.ЛАРИНА: Алена. Молодец, спасибо большое. Оставляйте номер Вашего телефона. Мы сейчас запишем. И это действительно так? Да, Элеонора?

Э.ПАСТОН: В Абрамцеве в 1881-82 годах строилась церковь Спаса Нерукотворного. Василий Дмитриевич принял самое непосредственное участие в ее строительстве. Даже первый проект был Василия Дмитриевича Поленова. Просто к исполнению на домашнем совете был принят проект Виктора Михайловича Васнецова. Но там, можно сказать, такое совместное творчество. И эта церковь была закончена в 82 году ее строительство, в котором приняли участие все члены Абрамцевского художественного кружка. Это был такой очень период, как говорил Васнецов, казалось, возродился снова период Возрождения, вот настолько все жили этим строительством. Все принимали в нем участие, сами писали иконы. И по эскизу Василия Дмитриевича Поленова был сделан иконостас.

И в честь окончания строительства этой церкви был поставлен спектакль в Абрамцеве – «Камвоинц». Где Василий Дмитриевич Поленов…

К.ЛАРИНА: Где?

Э.ПАСТОН: Ну, так там же домашние спектакли.

К.ЛАРИНА: А почему «Камвоинц»?

Э.ПАСТОН: Романтическая идея непонятого гения. Поэт, который в нищете умирает в госпитале. А Васка, молодой человек тоже с поэтическим даром, который был влюблен в Камвоинца, и отец его – купец, всячески его от этого поприща уводил. А он хотел отдаться творчеству, поэзии. И Васка-то играла, как раз, Наталья Якунчикова, двоюродная сестра Елизаветы Григорьевны Мамонтовой. Она тоже приняла деятельное, самое деятельное участие в строительстве церкви. И, собственно, вот, после окончания церкви она была освещена. И первая, собственно, служба, это было венчание Василия Дмитриевича Поленова и Натальи Васильевны Якунчиковой. И Савва Иванович Мамонтов подарил молодым Поленовскую дачу, Поленовский флигель, с большими окнами, где художник потом уже со своей женой жили они до приобретения дома на Оке, усадьбы на Оке.

К.ЛАРИНА: Хочу вернуться к началу нашей передачи, когда как-то так мы пробежали, так немножечко вскользь упомянув певицу Климентову. Ну, она как-то все-таки тоже сыграла свою роль в творчестве?

Э.ПАСТОН: Нет, нет, это было знакомство такое, но любовь… Он был очень увлечен ею, и после того, как была показана… Когда Василий Дмитриевич представил свою серию «Из жизни Христа», и первая картина «Христос и грешница», Климентова откликнулась поздравительным письмом Василию Дмитриевичу, и написала: «Рыцарь красоты», такие вот слова. Вы знаете, она была первой исполнительницей роли Татьяны в опере «Евгений Онегин». Очень талантливый человек. Но вышла замуж она, в общем, не имело продолжения это возникающее чувство. Оно как-то не нашло продолжения: Поленов уехал тогда вот на театр военных действий, ну кто его знает, как это все случается.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Известно, а вот эта тема «Уходящие эпохи», она Поленова только в юном возрасте интересовала, а потом он все это забыл, отвлекся, и уже не возвращался более.

Э.ПАСТОН: Вы знаете, в основном, Вы ведь знаете, что у него в основном пейзажные работы. Посмотрите его картину «Осень в Абрамцеве», вот то же – увядание природы и красота ее в то же время. Вот эта вот печаль этой поры она разрешается тоже в красоте. Там это тоже, как некий музыкальный контрапункт. Там все так разработано, все эти ритмические ходы музыкальные. Или в его картине «Золотая осень». И тоже такая – ну, не печаль, а торжественная мелодия звучит в этой картине. Вы знаете, можно я еще о музыке скажу?

К.ЛАРИНА: Конечно.

Э.ПАСТОН: Вот в воспоминании Якова Минченкова есть такие строчки, что однажды он, придя к Поленову домой, не стал заходить, чтобы не мешать художнику музицировать.«В широких аккордах, - пишет Минченков, - проводил он какой-то хорал в мажоре. Иногда не удавался бас. Поленов начинал все сначала, улаживал контрапункт, и торжественные, светлые звуки высились и спокойно замирали. Чувствовался безмятежный покой, красивое созерцание мира. Стемнело, звуки замерли, и я постучался в дверь.- Нет, не говорите, это я так только. Вот если бы научиться так, как Бах писал: так абстрактно и так возвышенно, отвлеченно, без этих житейских мелочей. Как эта проза надоела! А у нас ее еще в искусстве превозносят».

К.БАСИЛАШВИЛИ: Все-таки, он немножко комплексовал.

Э.ПАСТОН: Но он же понимал, что он любитель. Он любил музыку, он с удовольствием занимался композиторством. Но он же понимал, что он не профессионал в искусстве.

К.БАСИЛАШВИЛИ: А у меня такой вопрос еще: про его дом, про его дом, который на Оке. Вот его-то дом не постигла такая судьба, как этого, в «Бабушкином саде»? Он ведь тоже так же брошен был? Может, он этого боялся? Там как сложилось?

Э.ПАСТОН: Там усадьба, построенная полностью – усадебный дом, который Большой дом называется, по его проекту, мастерская аббатства – тоже по его проекту, и церковь в Селезехове – Троицкая церковь – все это, вся усадьба была устроена под знаком единой эстетической концепции. Это его единое художественное произведение. И он, понимаете, он очень много сделал для крестьян окрестных деревень. В этом доме был устроен музей, в который ходили крестьяне, вообще все желающие. Он сам любил проводить экскурсии. Вот эта вот церковь была построена для крестьян. И у него, собственно, никогда не было конфликтов между ним и крестьянами.

К.БАСИЛАШВИЛИ: Не сожгли.

Э.ПАСТОН: Нет, не только не сожгли, но оберегали эту усадьбу сами крестьяне. Позже были там и сложности, по отношению. Там и дом отдыха был, там много чего было. Но усадьба сохранилась.

К.ЛАРИНА: А сейчас?

Э.ПАСТОН: А сейчас великолепный музей, музей-заповедник. И настолько любим всеми и посещаем.Вот я была в это лето. В изумительном порядке все, в нем чувствуется суть художника, дух художника абсолютно явственно. И даже больше, чем вот на Арбате. А на Арбате все-таки там какие-то дома, вот идешь-идешь, и вдруг какой-то вот… А здесь - ну все свое: эта река, вот эта золотая осень, которая вот недавно была, наверное, там это все то же самое – с этой церковкой наверху. Понимаете? Вот такая картина мира в этой усадьбе. Это вот такое вот действительно, такое емкое понятие мира.

К.ЛАРИНА: А вот скажите, все-таки, я возвращаюсь к «Бабушкиному саду», - а можно узнать сегодня это место в Москве, или вообще ничего не осталось? Ни намека?

Э.ПАСТОН: Ну, действительно, вот этот ампирный дом, их так мало сохранилось. Даже трудно мне сейчас сказать.

К.ЛАРИНА: То есть, Вы просто его вычислили вот так вот - топографически, что называется?

Э.ПАСТОН: Да. Я, Вы знаете, вот с этой картой Фотиевской, и по тому, где вот по этому Малый Толстовский переулок, вот еще сохранился все-таки переулок рядом стоящий, вот на углу вот таким вот образом. А так – нет, конечно. Нет, к сожалению. Хоть я вот и сфотографировала, но машина там, стройка,- это совершенно ничего. Ну, вот хотелось как-то этот клочок земли все-таки сфотографировать. Жалко, конечно, жалко – что уж говорить. Но зато сохранилась церковь На песках, и вот она, конечно, побывать в ней тоже дает очень много душе.

К.ЛАРИНА: А если говорить вообще о творчестве Поленова? Вот какие бы картины Вы назвали, такие вот, которые определяют каким-то образом периоды его жизни?

Э.ПАСТОН: Периоды его жизни? Это период его пенсионерства, это картины: «Право господина», «Арест гугенотки», «Стрекоза», то есть, картины, когда он еще хотел выразить себя как исторический живописец. Хотя уже писал пейзажи и чувствовал, как он говорил, «для отдыха». Но в них он уже, в пейзажных работах уже чувствовал, что его талант здесь. Московский период, это вот: «Бабушкин сад», «Московский дворик». Но здесь же начинаются его Абрамцевские пейзажные этюды. Существуют еще в Жуковке, замечательные пейзажи он написал. Но уже тогда начал работать над своей картиной «Христос и грешница». И картина «Больная» была показана в 86 году, кстати, хотя закончил он ее в 82-м.И Наталья Васильевна Поленова, его жена, говорила: «Я не понимаю, почему 86-й», потому что в 82-м она видела эту работу абсолютно законченной.И «Христос и грешница», а дальше уже идут его работы над циклом «Из жизни Христа», но пейзажное творчество, оно, конечно, продолжалось. Оно не менялось стилистически, то есть, пленерные такие пейзажи, среди них нарастает такое декоративное начало. Он все-таки был очень талантливым декоративистом. Его театральные работы.

К.ЛАРИНА: Но, к сожалению, опять Вы не успели все охватить все, что возможно. Спасибо большое. Элеонора Пастон, наша сегодняшняя гостья. Говорили мы о творчестве Василия Поленова. Ну, а сейчас наше традиционное приглашение на выставку в Третьяковку, в первую очередь, спасибо!