Картина Василия Поленова "Московский дворик" - Элеонора Пастон - Собрание Третьяковки - 2006-08-06
К.ЛАРИНА – Ну, что же, началась уже наша программа. Ксения Ларина, Ксения Басилашвили. Ксения Басилашвили, добрый день!
К.БАСИЛАШВИЛИ – Добрый день!
К.ЛАРИНА – Я с тобой здоровалась сегодня. А мы с тобой здоровались по другому поводу.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Мы сегодня здоровались при других обстоятельствах. Не здесь и не в это время.
К.ЛАРИНА – Ну, что же, «Собрание Третьяковки» сегодня представляет картину, которую вы хорошо знаете. Я думаю, что нет смысла напоминать, что на ней нарисовано, изображено. Это – Поленов «Московский дворик».
К.БАСИЛАШВИЛИ – Хотя картина такова, что если просто рассказать, что на ней изображено…
К.ЛАРИНА – Вроде бы ничего особенного.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Каждый назовет… каждый скажет, как она называется.
К.ЛАРИНА – Да, конечно.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Вот еще в чем феномен.
К.ЛАРИНА – Конечно, конечно. Но я думаю, что мы сегодня обязательно все-таки отыщем тот самый уголок Москвы, это где-то Старопесковский переулок, по-моему.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Такие изыскания здесь проводила Элеонора Викторовна, я знаю.
К.ЛАРИНА – Да, да. Ну, Элеонора Викторовна здесь у нас, в студии. Элеонора Постон, ведущий научный сотрудник Третьяковской галереи. Здравствуйте, Элеонора!
Э.ПОСТОН – Здравствуйте.
К.ЛАРИНА – Ну, уже можно сказать, мы работаем в спокойном режиме. Элеонора к нам уже пришла… Второй раз Вы к нам пришли?
Э.ПОСТОН – Второй.
К.ЛАРИНА – Второй раз, все уже спокойно. Итак, для начала случай?
К.БАСИЛАШВИЛИ – Конечно, случай в музее. Татьяна Веденкова, старший научный сотрудник расскажет нам о большой семье Третьяковых.
Т.ВЕДЕНКОВА – На выставке, посвященной братьям, Павлу и Сергею Третьяковым представлена необычная картина. Необычная по нескольким параметрам. Но, прежде всего, картина находится в процессе реставрации. Достаточно редко, когда картина в таком виде экспонируется либо на выставке, либо представлена в постоянной экспозиции. Эта картина привезена специально на выставку из Костромского художественного музея, потому что воспроизводит она вид фабричного района Костромы, и где главное место отведено мануфактуре братьев Третьяковых. Написана она зятем Павла Михайловича Третьякова, мужем третьей дочери – Любови Павловны Третьяковой, Николаем Гриценко, художником-маринистом, учеником Боголюбова и Лагоря. Но это ценно, потому что изображений фабричных районов Костромы достаточно мало, а здесь мы видим, собственно, эту фабрику и на первом плане мы видим большое шестиэтажное общежитие, которое было построено Третьяковыми в конце 90-х годов. Это было одно из самых лучших общежитий не только Костромы, но и России. Это большое светлое здание с большими окнами. В каждой комнате обычно селилось по две семьи рабочих. На, собственно вот, момент конца XIX века это были очень хорошие условия. Это здание сохранилось до сих пор. Сегодня там располагается руководство мануфактуры, которая собственно живет и развивается, набирает обороты так же, как и при Третьяковых.
К.ЛАРИНА – Ну что, мы должны еще подарки сразу объявить, товарищи, а то мы все время про это забываем, Ксения.
К.БАСИЛАШВИЛИ – У нас вопрос. Мы забываем, но всегда их отдаем.
К.ЛАРИНА – У нас сначала вопрос.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Всегда раздаем подарки. Я напомню сразу же пейджер 725-66-33 и SMS +7-495-970-45-45, но и потом телефон прямого эфира уже после половины часа, на который вы тоже сможете ваш правильный ответ донести. Итак, вот наш вопрос: кто спроектировал главный усадебный дом Поленова, ну, в его усадьбе, усадьбе рядом с Тарусой? Правильно? Это тот район. И вот каковы наши призы. Ну, те, кто ответят правильно на пейджер и SMS получат Альбом художников Третьяковской галереи, Василий Поленов. Это рассказ о тех картинах, о тех рисунках, которые находятся в собрании Третьяковки. И автор этого каталога, текстов Элеонора Постон, наш гость сегодняшний. Ну, а главный приз – это издательство «Белый город» нам предоставило «Поленов» – тоже большой очень альбом с очень интересными текстами. Полный рассказ о жизни и творчестве Василия Дмитриевича Поленова, тоже автор Элеонора Викторовна Постон.
К.ЛАРИНА – Ну что же, присылайте ваши ответы на пейджер 725-66-33 и на SMS +7-495-970-45-45. Ну, давайте, мы уже начнем исследования. Здесь уже пошли исследования от наших слушателей. Мария пишет: «Я полжизни прожила в Трубниковском переулке, судя по ракурсу, в котором изображена церковь. Думала, что это дворик в нашем переулке, но так его и не нашла. Где же он на самом деле?»
К.БАСИЛАШВИЛИ – Она же права.
Э.ПОСТОН – Вы знаете, действительно, сейчас очень трудно найти, потому что этот дом, дом Баумгартена не существует. Василий Дмитриевич Поленов писал 23 июня 1877 года Чижову, в доме которого жил уже три недели и занимался поисками квартиры в Москве: «Дорогой дядя, благодарю Вас за гостеприимство и т.д. Мое новое жилище очень неподалеку от Вас. Находится оно в Дурновском переулке между Новинским бульваром и Собачьей площадкой. Мой адрес: Москва, Дурновский переулок близ Спаса на Песках, дом Баумгартен».
К.БАСИЛАШВИЛИ – Т.е. слушайте, это вот наш район, где мы сейчас недалеко, Арбат.
К.ЛАРИНА – Да.
Э.ПОСТОН – Да, да, да. Арбат. Только этот район чуть выше и где-то на уровне кинотеатра «Октябрь».
К.ЛАРИНА – Т.е. ближе к «Смоленской», да.
Э.ПОСТОН - Ближе к «Смоленской». И Собачья площадка, как известно, это место, которое между Большой Молчановкой и улицей Арбат было, как раз где пролегает вот сейчас Новый Арбат. И между… стало быть, между этой площадкой и Новинским бульваром и проходит как раз, проходила Дурновская улица. Ныне она просто улица Композиторская.
К.ЛАРИНА – Именно Дурновская улица?
Э.ПОСТОН – Переулок, переулок.
К.ЛАРИНА – Дурной переулок еще есть в Москве.
Э.ПОСТОН – Нет, нет, это по именам людей, которые там жили.
К.ЛАРИНА – Дурново.
Э.ПОСТОН - Дурново.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Это первая картина, написанная по московским, именно по старомосковским впечатлениям Василия Поленова?
Э.ПОСТОН – Ну, Вы знаете, вот это как раз было время, когда он переехал в Москву. Кстати сказать, что очень рекомендовал ему писал в письмах о том, что Москва очень много может дать художественного материала, Савва Иванович Мамонтов, организатор Абрамцевского кружка, о котором мы прошлый раз уже говорили. И действительно, когда приехал в Москву Василий Дмитриевич Поленов, приехал он с мыслью писать картину «Пострижение негодной царевны». И он для этого искал квартиру. И первое, что он увидел, это вот этот московский дворик. В комментариях Екатерина Васильевна Сахарова, дочь Василия Дмитриевича Поленова пишет о том, что Поленов вместе с товарищем Левитским прожил в этом доме на углу Трубниковского и Дурновского переулков около года, до лета 78 года. Здесь написаны «Московский дворик» и «Бабушкин сад». И как сам художник говорил, вспоминал об этом времени: «Я ходил искать квартиру. Увидел на двери записку, зашел посмотреть и прямо из окна мне представился этот вид, я тут же сел и написал его». Т.е. написал он вариант «Московского дворика» в 77 году, а потом уже доработал его, населил людьми, несколько изменил композицию.
К.ЛАРИНА – Там людей-то разве много?
Э.ПОСТОН – А вот да, есть, есть люди.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Четверо, по-моему, пятеро.
Э.ПОСТОН – Тут у нас ребятишки, тут женщина, которая идет кормить кур с ведром воды.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Вот малыш сидит, орет на полянке.
Э.ПОСТОН – Тут малыш орет. Вот такая сценка, совершенно такая обыденная, совершенно жизненно…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Куры или гуси, кто там?
Э.ПОСТОН – Вот так увидел Поленов Москву, вот такой увидел.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Она такой и была.
Э.ПОСТОН – Вот. Но это же поразительно для человека, который жил в Петербурге. Представьте себе Петербург с его колодцами и вдруг …
К.ЛАРИНА – А здесь куры и гуси.
Э.ПОСТОН - …травка, детишки, куры и гуси. Вот это вот ощущение.
К.ЛАРИНА – Центр Москвы, между прочим.
Э.ПОСТОН – Центр, да, у Кремля, у Кремля. И вот я так представляю себе, что Поленов, который жил много в Имоченцах – это имение родителей, который ездил в Ольшанку к своей бабушке Вере Николаевне Воейковой.
К.БАСИЛАШВИЛИ – А летние вояжи в Царское село?
Э.ПОСТОН – И в Царское село, которое стало для него родным, и эти впечатления, он писал позже, легли в основу всех его позднейших пейзажей, т.е. вот это стало… на него нахлынули детские ощущения. И вот в этом пейзаже и ощущается неуловимо детское восприятие мира. Вот если вот так посмотреть, с этой точки зрения, то это действительно: трава так подробно выписана, вот эти таинственные…
К.ЛАРИНА – Тропинка.
Э.ПОСТОН - …деревья. Знаете, они ведут в какой-то сад, там какая-то необыкновенная жизнь. И не случайно ребенок повернут в эту сторону. Т.е. вот это вот ощущение, когда окунаешься в детство вдруг, ты уже во взрослом состоянии, и вдруг ты на минуту вдруг окунаешься в детство, в эти ощущения.
К.ЛАРИНА – А вот скажите, пожалуйста…
К.БАСИЛАШВИЛИ – В такой теплый день.
Э.ПОСТОН – В знойный-знойный день.
К.ЛАРИНА – Подождите, товарищи…
Э.ПОСТОН – Вот в эту радость, вот это ли не прелесть.
К.ЛАРИНА – Давайте вернемся в сегодняшний день. Мы уже все-таки большие тети.
Э.ПОСТОН – Так вот. Большие, большие.
К.ЛАРИНА – А церковь осталась в целости и сохранности, да?
Э.ПОСТОН – Да, вот карта.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Вот наши слушатели не видят, а я вот. Значит, Элеонора Викторовна провела настоящее топографическое историческое исследование.
Э.ПОСТОН – Это было.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Она выяснила все. Ты видишь, она с картой ходила по этому месту.
К.ЛАРИНА – Молодец.
К.БАСИЛАШВИЛИ – И сейчас мы все узнаем, что сохранилось, а что исчезло.
Э.ПОСТОН – Вы знаете, да, давайте посмотрим на это место с точки зрения Поленова. Вот каким образом он его увидел.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Для начала.
Э.ПОСТОН - Для начала. Действительно, Спаса Преображения на Песках стояла благополучно, и это строение самого конца XVII века и имеет все особенности архитектуры этого времени. Но была построена уже где-то в начале XVIII века. Перед ней небольшой овальный сквер, который называется Пушкинским. Его устроил некий Н.А.Львов. И вот в литературе есть сведение о том, что он внук известного архитектора Львова, который в Петербурге…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Петербургского.
Э.ПОСТОН – Почтамт, да. Совершенно личность необыкновенная.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Дом Державина на Фонтанке.
Э.ПОСТОН – Да, он был и музыкантом, и литератором. Такая яркая разносторонняя личность, и вдруг я читаю… Да, и который был свояком Гавриилу Романовичу Державину. Но извините, это именно Василий Дмитриевич Поленов был, правда, правнуком архитектора Львова, и тогда это его родственник. Но у архитектора Львова и у его жены были девочки. И вот Вера Николаевна Воейкова как раз – это бабушка Василия Дмитриевича Поленова. И она после смерти родителей, а они умерли достаточно рано, воспитывалась в семье Державиных, поскольку ее мама Мария Алексеевна Дьякова была сестрой Дарьи Алексеевны Дьяковой, бывшей замужем за Державиным. И вот в этой атмосфере воспитывалась Вера Николаевна. И конечно, она очень много могла дать своим внукам, которые приезжали к ней на лето, и которым она устраивала конкурсы, видя их увлеченность живописью, давала медали по типу вот Академии художеств. И по воспоминаниям, наизусть читала главы из «Истории Государства Российского» Карамзина.
К.БАСИЛАШВИЛИ – А вот церковь-то сама, церковь сохранилась? Здесь же две: колокольня и церковь.
Э.ПОСТОН – Все, все, все совершенно сохранилось. И только позже были построены ворота и обнесена эта церковь оградой. Не сохранилось только внутреннее пространство.
К.ЛАРИНА – А что слева вместо деревянного дома?
Э.ПОСТОН – Вы знаете, художник, очевидно, приблизил вот это пространство, и видно это, как по первому варианту архитектура несколько вдалеке. А потом он для того, чтобы придать больше торжественность, праздничность своей картине, приближает архитектуру, делает ее более явственной и читаемой. Тут же появляется и вот этот особняк, более он виден.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Но он сохранился, этот особняк?
Э.ПОСТОН – Нет, к сожалению, особняк не сохранился, но вот что мы находим. Вы знаете, в очерке уже Г.Е.Львова он пишет о том, что наш дом Юрьева, потом Баумгартен увековечен Поленовым, который тоже жил в нем, в его картине «Бабушкин сад». Т.е. получается, что это и есть дом Баумгартена, из окна которого Поленов увидел эту картинку, этот вид, как он говорит. Так что вот я действительно там пыталась найти.
К.ЛАРИНА – Но Вы там постояли в этом ракурсе?
Э.ПОСТОН – Да, да, да. Я постояла, я все зарисовала.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Ой, покажите.
К.ЛАРИНА – Как интересно.
Э.ПОСТОН – Ну, тут я вот сейчас уже…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Эскизы Элеоноры Викторовны.
Э.ПОСТОН – Но Вы знаете, известный такой архитектуровед Нащокина Мария, она мне рассказала, что жители переулка, который находится вот до этого, они считают, что дворик как раз вот этот московский существовал перед их домом. И вы знаете, они недалеки от истины. Просто очевидно этого дома еще не было в то время.
К.БАСИЛАШВИЛИ – А трава вот эта, все это сохранилось? Глупо спрашиваю я.
К.ЛАРИНА – Там асфальт.
Э.ПОСТОН – Нет, Вы знаете, я там все обыскала. Меня везде гоняли эти…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Секьюрити.
Э.ПОСТОН – Охранники, да, да, да. И… но, в конце концов, я вот постояла около дома…
К.ЛАРИНА – А почему охранники? Там что, какое-нибудь ФСБшное здание?
Э.ПОСТОН – А Вы знаете, я справа смотрела и слева все дома изучала.
К.ЛАРИНА – Ну? Так. Вызвали подозрение у кого-нибудь?
Э.ПОСТОН – Нет, я просто хотела узнать, кто-нибудь, может, что-то знает. Вот жители этого дома, видите, твердо уверены…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Т.е. Вы даже поговорили с жителями. Потрясающе.
Э.ПОСТОН – Я поговорила даже в Комитете ветеранов войны, и мне нашли женщину, которая тут живет, и много мне тоже чего рассказала. Правда, у нее свои представления вообще об этом месте, но она живет там давно. Это очень, знаете, важные сведения. Ведь легенды, они переходят изустные. Так вот. Так я понимаю, что этот дом был на месте дома нынешнего по улице Композиторской 17. Т.е. за вот этим… т.е. это Трубниковский переулок, действительно, дом номер 5, и он сейчас даже вот в сведениях об этом доме 5/17. Вот 17 – это уже Композиторская улица.
К.ЛАРИНА – А разве сейчас есть Композиторская улица?
Э.ПОСТОН – Да.
К.ЛАРИНА – Ей не вернули старое название?
Э.ПОСТОН – Нет, нет, нет.
К.ЛАРИНА – Нет?
Э.ПОСТОН – Туда влился Дурновский переулок и Собачья площадка. И это Композиторская улица очевидно вот благодаря вот Гнесиным сестрам и т.д. и училищу Гнесинскому, и там был Союз композиторов еще в этом же месте.
К.ЛАРИНА – Но это только начало нашего исследования. Давайте мы сейчас послушаем историю, как попала картина в Третьяковку, да?
К.БАСИЛАШВИЛИ – И донесет ее до нас Наталья Мамонтова, хранитель Третьяковской галереи.
Н.МАМОНТОВА – Появление картины в галерее Третьякова было предопределено, поскольку Павел Михайлович уже в 1875 году купил первую картину Поленова, большую картину «Право господина». В это время Поленов был еще пенсионером Академии художеств в Париже. И конечно, с тех пор Третьяков внимательно наблюдал за творчеством молодого художника. Покупка картины «Московский дворик» произошла после того, как Поленов выставил эту картину на шестой передвижной выставке. Это было его первое участие в выставке товарищества передвижников, хотя он уже давно намеревался вступить в это товарищество, и «все симпатии мои, - писал он, - были на стороне общества с самого его возникновения». И Крамской – лидер товарищества тоже очень надеялся на то, что участие Поленова послужит обновлению передвижников, связывал с Поленовым свои надежды на молодых художников. И конечно, такая картина как «Московский дворик» наилучшим образом соответствовала этим надеждам. В Москве выставка передвижников открылась 7 мая 1878 года. И уже 19 мая Поленов сообщил своему учителю, художнику Чистякову о том, что вопрос о покупке картины Третьяковым вполне решен.
К.ЛАРИНА – Ну что, у нас остается буквально минута до новостей. Давайте я вот что сделаю, чтобы нам не начинать новую тему уже, я назову победителей, которые у нас уже есть.
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА – Напомним, что сегодня мы говорим о картине Поленова «Московский дворик». И сегодня у нас в гостях Элеонора Постон, ведущий научный сотрудник Третьяковской галереи, наш сегодняшний гид. Тем более, она на собственном опыте испытала, настоящий репортаж нам сделала здесь по радио. Пошла, все… Не фотографировали?
Э.ПОСТОН – Фотографировала, еще не проявила.
К.ЛАРИНА – Зарисовали, зафотографировали, чуть не арестовали нашу гостью, приняли за шпионку американскую.
Э.ПОСТОН – Но я там, да, напротив Спаса-Хауса.
К.БАСИЛАШВИЛИ – А, все ясно.
К.ЛАРИНА – Изыскания, про Спасо-Хаус.
РОЗЫГРЫШ ПРИЗОВ
Правильный ответ – сам Поленов.
К.ЛАРИНА – Можно я крамольную скажу вещь? Я вот тут листала альбом и поняла, что мне без людей нравится больше.
Э.ПОСТОН – Правда?
К.БАСИЛАШВИЛИ – Да ты что! А мне наоборот. Мне кажется, что вот когда мы без людей смотрим на этот дворик, то какой-то такой философский пейзаж получается, очень грустный.
К.ЛАРИНА – А мне как-то, с детьми очень как-то…
К.БАСИЛАШВИЛИ – И эти дорожки, они как крест лежат.
К.ЛАРИНА – Без людей?
К.БАСИЛАШВИЛИ – Без людей.
К.ЛАРИНА – Но это же здорово.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Как крест.
К.ЛАРИНА – Другой смысл.
К.БАСИЛАШВИЛИ – А люди дают смысл другой. Но ощущение…
К.ЛАРИНА – Да? Без людей вообще лучше.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Но это более грустное. Может, ты так просто сейчас настроена, что вообще без людей лучше?
К.ЛАРИНА – Но вот смотрите, вот это же без людей совершенно потрясающая картина, вот заросший пруд. Потрясающе.
Э.ПОСТОН – Но это же заросший пруд, и там человек есть.
К.ЛАРИНА – А! Где он спрятался?
Э.ПОСТОН – Посмотрите, в глубине. Она как раз и дает вот этот камертон всей картине.
К.ЛАРИНА – Да нет тут людей.
Э.ПОСТОН – Ну как же!
К.ЛАРИНА – А, вон она сидит, читает.
Э.ПОСТОН – Это сестра Василия Дмитриевича Поленова, да, Вера Дмитриевна.
К.ЛАРИНА – Абсолютное одиночество.
Э.ПОСТОН – Вот, вот, вот это ощущение одиночества, оно как раз вот на контрасте вот этой одинокой сидящей фигурки и вот этого парка старинного, который как шатер вот оберегает ее. Вот она там хорошо очевидно сидит.
К.ЛАРИНА – Но а как люди появились? Сначала же он без людей нарисовал.
Э.ПОСТОН – Вы знаете, ну, так он дорабатывал пейзаж перед тем, как отдать на передвижную. Хотя перед этим он был на театре военных действий, и я даже не знаю, в какое время он мог так вот все это написать, потому что передвижные обычно были весной. Но вот что интересно, что, отдавая «Московский дворик» Ивану Николаевичу Крамскому…
К.ЛАРИНА – С людьми?
Э.ПОСТОН - С людьми. С людьми.
К.ЛАРИНА – Т.е. это не было окончательным вариантом вот первый…
Э.ПОСТОН – Это был окончательный вариант.
К.ЛАРИНА – …без людей?
Э.ПОСТОН - С людьми.
К.ЛАРИНА – А, с людьми.
Э.ПОСТОН – А вот без людей, я еще расскажу о нем, хорошо? А вот Крамскому он писал: «К сожалению, я не имел времени сделать более значительной вещи. Мне хотелось выступить на передвижную с чем-нибудь порядочным. Надеюсь, в будущем заработать потерянное для искусства время».
К.БАСИЛАШВИЛИ – Т.е. он сам не слишком ценил эту работу?
Э.ПОСТОН – Да вот, очевидно, но это надо понимать, что он был исторический живописец.
К.ЛАРИНА – Но подождите! То, что касается его библейских сюжетов, картин.
Э.ПОСТОН – Это было позже.
К.ЛАРИНА – Это другой художник. Как будто другой человек писал.
Э.ПОСТОН - Это другой… А Вы знаете, вот когда Грабарь устраивал вот новую экспозицию в Третьяковской галерее, и очевидно в ответ на письмо Поленова, который просил поместить «больную» хотя бы среди передвижников.
К.ЛАРИНА – «Больная» – это картина?
Э.ПОСТОН – Да, «больная» картина, да, да, да.
К.ЛАРИНА – Объяснить надо слушателям.
Э.ПОСТОН – Я сразу в кавычках, в уме ставлю кавычки.
К.ЛАРИНА – Студентка, умирающая на кровати.
Э.ПОСТОН – Ну там, да, там много как бы событий соединилось. Для Поленова это было тяжелое очень время. И это ощущение вылилось в картине. А…
К.ЛАРИНА – Мы Вас сбили с мысли.
Э.ПОСТОН – Сбили, немножко сбили.
К.ЛАРИНА – А, про библейские сюжеты мы вспомнили.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Нет, что Грабарь сказал, что в Вас живет три художника.
Э.ПОСТОН – Он говорит, что в Вас живет три художника. Это московский, библейский и…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Пленэрный.
Э.ПОСТОН – Да.
К.ЛАРИНА – Пейзажист.
Э.ПОСТОН – Вот. И Поленов с этим соглашается. Да, но вы знаете, почему? Потому что Поленов был удивительно талантлив, разносторонне талантлив. Он был…
К.ЛАРИНА – Ну, вот, кстати, тому подтверждением наш сегодняшний вопрос к слушателям по поводу усадьбы.
Э.ПОСТОН – Да, да, да, да.
К.ЛАРИНА – Про это мы должны сказать подробнее.
Э.ПОСТОН – Обязательно. Вы знаете, он обладал, как одна исследовательница очень хорошо сказала, по сравнению с абсолютным слухом, абсолютным зрением. Т.е. был пленэрист просто от Бога и чувствовал вот это движение воздуха, умел писать сам воздух, т.е. вот высшее такое достижение пленэризма. А в то же время, он был великолепным декоратором. Собственно, с него и декорации… с его декораций…
К.ЛАРИНА – Сценография началась.
Э.ПОСТОН – Да, началась сценография. И в Мамонтовском театре, сначала домашних, пускай это были первые пробы, но отмечали то, что именно это было началом блестящего расцвета русской театральной декорационной живописи, все исследователи, в том числе и Бенуа.
К.ЛАРИНА – А кем он себя-то считал? Какую из трех ипостасей он в себе наиболее ценил?
Э.ПОСТОН – Вот. А он действительно, вот подтверждая это, он все-таки, понимаете, чувствуя себя историческим живописцем…
К.ЛАРИНА – Все-таки.
Э.ПОСТОН – В начале, да. Пейзажем занимался, как он говорил, для себя. Хотя когда он жил в Париже и работал в Вёле, и вместе с Репиным и создал там несметное количество этюдов пленэрных, тогда-то он себя почувствовал все-таки пейзажистом и родителям писал в конце уже пенсионерской командировки: «Здесь я перепробовал самые разные жанры, такие-то, такие-то, такие-то, но ближе всего мне пейзажный, бытовой жанр». Видите, он уже в этом соединяет и эти две ипостаси бытового живописца и пейзажиста. И когда исследователи, критики увидели вот первые его произведения на этой выставке, они тоже задавались вопросом, пейзажист он или жанрист.
К.БАСИЛАШВИЛИ – А какова, кстати, была реакция? Вот этот дворик, населенный карапузами, курами появляется на передвижной выставке, где, в общем-то, такой дидактический смысл всегда выносился в массы, и эта живопись призвана была учить народ. И вот здесь вот вдруг такая бытовая абсолютно ни к чему не призывающая картина.
Э.ПОСТОН – Это было откровение.
К.ЛАРИНА – Да что Вы?
Э.ПОСТОН – Это было откровение и для передвижников самих, и Крамской говорил: «Молодец Поленов». И это было как бы такой, одной из граней передвижничества для них, а молодежь видела в этом откровение живописное, прежде всего, красоту живописи. И Остроухов, например, говорил, что его поразили абсолютно тургеневские мотивы в творчестве Поленова. И знаете, вот ведь если…
К.ЛАРИНА – А в чем они выражались?
Э.ПОСТОН - …подумать, вот тургеневские мотивы, но можно, конечно, сразу вспомнить о том, что как Тургенев отмечал Поленова в Париже и посещал его мастерскую, и его картину «Ливень» особо отметил, т.е. именно пейзаж отметил его. И можно сказать, что вот любимый Вами вариант «Московского дворика»…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Без людей.
Э.ПОСТОН - Без людей, да, был подарен Поленовым Тургеневу в 1880 году, когда Тургенев приезжал на открытие памятника Пушкину, и он ему подарил этот …
К.ЛАРИНА – Вариант.
Э.ПОСТОН - … свою картину, а Тургенев подарил «Записки охотника» со своей надписью, которые были особенно любимыми Поленовым. Он считал эту книгу бриллиантом русской литературы.
К.БАСИЛАШВИЛИ – А какие надписи? Т.е. там была подпись, какие-то…
Э.ПОСТОН – Там была надпись, она хранится сейчас в Поленовском музее. Когда вы будете в Поленовском музее, эта книга хранится в экспозиции.
К.ЛАРИНА – Кстати, в Поленове живут Поленовы.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Да.
Э.ПОСТОН – В Поленове живут Поленовы.
К.ЛАРИНА – Давайте об этом не забывать. И мы хотели даже связаться.
К.БАСИЛАШВИЛИ – И я хотела как раз напомнить, что Наталья Поленова, молодая девушка, пра-пра-правнучка Василия Дмитриевича Поленова сейчас как раз живет в усадьбе, и именно поэтому… со своими детьми, поэтому мы не смогли с ней связаться. Хотя очень жалко. Надеюсь, что мы это сделаем позже.
К.ЛАРИНА – Отдельно, да.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Наталья говорила, что в этом самом дворике находилась и ныне находится французская школа, в которой она в свое время училась и ее закончила.
Э.ПОСТОН – Чуть-чуть немножко… Школа эта находится за церковью.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Ну, рядом.
Э.ПОСТОН – Рядом, рядом, безусловно. Это школа имени Василия Дмитриевича Поленова, у этой школы давние традиции и тесные связи с Поленовым. Там ребятишки проходили практику, много всегда занимались, т.е. были своими. И вот очень многие люди в Москве говорят мне: а я учился в этой школе, и мы были в Поленове, и ой, ой, ой, и всегда рассказывают об этих днях…
К.ЛАРИНА – Ну, давайте немножечко расскажем об усадьбе, поскольку эта тема у нас сегодня возникла, нужно про это сказать.
Э.ПОСТОН – Да.
К.БАСИЛАШВИЛИ – И почему он туда уехал, вот такой успешный художник. В принципе 130 км или даже больше, больше, 200 км от Москвы.
Э.ПОСТОН – Вы знаете, нет, он давно мечтал о своей усадьбе. Имоченцы к тому времени были проданы уже. Он жил в Абрамцеве в поленовском флигеле, когда…
К.БАСИЛАШВИЛИ – В замечательном кружке…
Э.ПОСТОН – Да, Натальи Васильевны Поленовой, двоюродной сестры Елизаветы Григорьевны Мамонтовой, то он жил там и работал, но очень хотел свою усадьбу иметь. И вот они, есть такие вот истории…
К.ЛАРИНА – Что они, купили? Как это все происходило в то время?
Э.ПОСТОН – Да. Они купили.
К.ЛАРИНА – Если это не по наследству переходит? Ну, как? Купить.
Э.ПОСТОН – Нет, они купили такую усадебку уже захудалую Саблуковой на берегу реки Оки. Это место очень понравилось Поленову, когда он проплывал на пароходе вместе с Коровиным, они совершали эту прогулку. Они купили в 1889 году эту усадебку, но дом был в такой… пришел в такую негодность, что конечно, надо было строить свой дом усадебный, и собственно, этот дом был построен неподалеку, в 1,5 км. Поленовы выменяли землю у местных крестьян на песчаном таком бугру, наверное, крестьяне очень удивлялись. Совершенно такое было место безлесное. И Поленов начал устраивать усадьбу. И вот по его проекту там был построен главный усадебный дом, который он с самого начала мечтал сделать музеем, чтобы поместить там коллекции нескольких поколений семьи Поленовых.
К.ЛАРИНА – Т.е. не музеем имени себя, нет?
Э.ПОСТОН – Нет, нет, нет. Он хотел сделать такой народный музей. И действительно, музей был открыт. Дом был построен в 92 году, там размещались, правда, и комнаты для гостей, для художников, и там есть комнаты молодых художников.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Т.е. такое повторение абрамцевского кружка в Абрамцево, да? Такой коммуной какой-то.
Э.ПОСТОН – Ну, в общем, да. Действительно туда очень много приезжало художников и Мамонтовы в том числе. И эта дружба у них и такие тесные уже и родственные связи продолжались многие годы. Александра Саввична Мамонтова там жила, младшая дочь Саввы Ивановича Мамонтова. Но вот что важно… Да, было построено еще аббатство. Совершенно своеобразная архитектура. Еще церковь в селе Бёхове, церковь Троицкая. Это была совершенно своеобразная, несущая очень много нового архитектура. Ее впору назвать именно поленовской. Но и сама усадьба, как вот она устроена на высоком берегу Оки, она сама представляет собой единое художественное произведение, т.е. сделанное под знаком единой эстетической концепции, как сказали вот о доме Васнецова в свое время.
К.ЛАРИНА – А сегодня это общедоступный музей? Туда можно приехать?
Э.ПОСТОН – Да, абсолютно. Туда можно приехать. Не можно, а нужно.
К.ЛАРИНА – Нужно.
Э.ПОСТОН – Нужно всем ехать, потому что вот уж где дух Поленова ощущается и присутствие художника, так это вот в этом замечательном месте.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Может быть, я сразу же напомню, как туда ехать?
К.ЛАРИНА – Давай.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Сейчас наших радиослушателей может эта информация заинтересовать. Значит, можно электричкой Москва – Тула с Курского вокзала до станции Тарусская. Далее автолайном до Поленова. Автолайн ходит не всегда, но такси от станции проблем нет. Или автотранспортом по Симферопольскому шоссе за мостом через Оку указатель на поселок Заокский и музей Поленова. Всего дорога от МКАД около 130 км. Впрочем, есть очень хороший сайт в Интернете. Вы если в yandex’e наберете Поленово, усадьба, то обязательно на него выйдете.
К.ЛАРИНА – Элеонора Викторовна, очень бы хотелось немножко поговорить о другом Поленове, да? Поскольку все-таки у нас сегодня такой главный герой все-таки художник, несмотря на то, что мы одну картину берем. Вот про евангельские сюжеты. Вот не покидает ощущение, что это… то, что я уже сказала, другой художник. А вот в этом нет подражательства? В этих его сюжетах?
К.БАСИЛАШВИЛИ – В смысле, подражательства?
К.ЛАРИНА – Ну, он никому не подражает? У меня такое ощущение, что он кому-то подражает.
Э.ПОСТОН – Нет.
К.ЛАРИНА – Нет?
Э.ПОСТОН – Я даже не знаю. Я первый раз слышу вот такое ощущение…
К.ЛАРИНА – Ну, от меня можно услышать все, что угодно, Вы же понимаете.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Пока Элеонора Викторовна приходит в себя, я можно, приведу цитату. Это цитата из Александра Меня, из его одного обращения к пастве. Итак: «Вот однажды в юности, вернувшись из Ленинграда, я пошел в Третьяковку, - это говорил Александр Мень. – И мне попалось несколько картин Поленова, художника, который писал серию таких картин из жизни Христа. И среди них была одна «Благословение детей». Я вспомнил виденную мной в детстве картину «Благословение детей», она в Николо-Кузнецкой церкви где-то изображена, по-моему, на стене, такие сияющие херувимчики дети, Христос в этой хламиде. Ну, что-то такое сказочное, фантастическое, необычайно украшенное. А на картине Поленова хижина с плоской крышей, белье висит, Христос усталый, согнувшись, сидит на завалинке. И женщины робкие жмутся, ведут ему за ручки детей. И вдруг я подумал, что так это происходило, именно так это происходило, без зримой помпы, без величия. Православные богословы даже специальный термин употребляют, есть для характера явления Христа. Они называют это кинозисом – умаление, уничижение». Т.е. вот Александр Мень, видимо, считал, что как раз Поленов очень точно передал…
Э.ПОСТОН – Но это была задача художника. Он хотел изобразить Христа, уже пришедшего в мир, как он говорил, и исторического Христа. Т.е. следуя произведениям, исследованиям Ринана, т.е. прослеживающего такой действительный… история человека, который существовал. Вот так попросту говоря.
К.ЛАРИНА – Понятно.
Э.ПОСТОН – И вы знаете, эта идея… он, надо сказать, еще в университете. Ну, он учился и в университете и в Академии художеств одновременно, но когда он был еще учеником Академии художеств, где-то в 68 году, он уже говорил о том, что хотел бы вслед за Ивановым…
К.ЛАРИНА – Вот.
Э.ПОСТОН – Вслед за Ивановым.
К.ЛАРИНА – Т.е. он все-таки оказал влияние.
Э.ПОСТОН - А, Вы вот это имели в виду?
К.ЛАРИНА – Да, да.
Э.ПОСТОН – Да, его совершенно поразила картина «Явление Христа народу». Он с отцом ходил, когда она была выставлена в Академии художеств, то они просто каждый день ходили и смотрели эту картину. Она его совершенно поразила. Но она поразила многих художников. И вот эта традиция писать исторического Христа, она, собственно, прослеживается во второй половине XIX века и у Крамского, и у Ге, и вот у Поленова.
К.ЛАРИНА – Но вот смотрите, все-таки мы здесь про Ге говорили тоже, у нас уже две программы было про этого художника. Вот Вы говорите: исторический Христос. Мне кажется, что Ге как раз в ту сторону больше двигался. Вот там настолько все реалистично, а здесь все-таки некая…
Э.ПОСТОН – Сглаживание, да?
К.ЛАРИНА – Некая историческая реконструкция, она присутствует в картинах Поленова. Понимаете, вот как вот Бородинская панорама, грубо говоря, уж совсем такое примитивное сравнение.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Ну, т.е. а тебе хотелось бы больше какой-то экспрессии или чего?
К.ЛАРИНА – Ну, как-то здесь, не знаю. Вот нету какой-то… ощущения живого человека. И не только Христа я имею в виду, но и всех остальных персонажей, которые появляются на картинах.
Э.ПОСТОН – Ну, Вы знаете, я могу сказать, что Василий Дмитриевич очень много работал как раз для того, чтобы воссоздать истинный облик Христа, как он говорил. Он писал массу этюдов. Он ведь совершил путешествие в 1882 году…
К.ЛАРИНА – Да, в Палестине был.
Э.ПОСТОН - …в Палестину. Да, и масса его этюдов…
К.ЛАРИНА – В отличие от Иванова.
Э.ПОСТОН – И Вы знаете, да, но и надо сказать, что вот художники, Пастернак, например, в письмах к Поленову писали, что все, кто попадали потом в эти места, они говорили, что они не могли отвлечься от взгляда на него Поленова. Он настолько точно выразил воздух Палестины, эти места, настолько увидел это художническими глазами. Там не было реконструкций. Он все это в себе…
К.ЛАРИНА – Ну, согласитесь, если два воздуха сравнить: воздух Москвы и воздух Палестины, все-таки мне кажется…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Так он разный.
К.ЛАРИНА – … воздух Москвы он есть.
Э.ПОСТОН – Вот, так вот.
К.ЛАРИНА – Разный?
Э.ПОСТОН – Да, разный, разный. Но самое-то главное, что у него действительно, особенно в его дальнейших картинах, после «Христа и грешницы» такой, ну, грубо это может, но пейзажный взгляд на это, на все эти события, связанные с жизнью Христа, - так говорили современники. А другие говорили, - пантеистический взгляд. И что он выразил, т.е. местность, по которой ходил Христос, она возвеличена.
К.ЛАРИНА – Вот. Т.е. здесь камни – значительные, да?
Э.ПОСТОН – Да, да.
К.ЛАРИНА – Обрывы – монументальные, да? Вода так уж вода.
Э.ПОСТОН – Помните Генисарецкое озеро у нас тоже в галерее? И это, конечно, кажется, события никакого нет, путник просто идет вот по берегу, усталый путник с посохом, но такая красота разлита во всем мире, что вот значительность происходившего, происходящего, она не оставляет сомнения. Действительно, он убрал это слово: Христос на Генисарецком, просто: «На Генисарецком озере», но всем было понятно, о чем идет речь, и она тоже захватывает. А в целом это вот именно так, как воспринимали современники. Чистяков говорил: все ходят и молча, вот когда он выставил это все единой такой коллекцией. Это было сначала 56 работ, потом 63 этой серии из жизни Христа. И молча, все захвачены вот в целом, вот этим вот … этим что ли…
К.ЛАРИНА – Слова пропали.
Э.ПОСТОН – У меня какие-то современные слова. Но вот этим действительно пантеизмом Поленова, вот этим его видением мира через вот эту вот, ту местность, которую царь, придя, благословил.
К.ЛАРИНА – А Вам какой Поленов ближе все-таки из трех?
Э.ПОСТОН – Вы знаете, ну, я что-то тут скажешь, вот грешна. Я так это, театральные декорации, занималась всегда и очень любила его театральные работы, они знаете, такие… Они… Это обыкновенные пейзажи, но они приподнятые, они вот романтические. И для меня, конечно, Поленов театральный всегда был очень силен. Я очень люблю «Московский дворик». Действительно, когда вспоминаешь об этой картине, даже не глядя на нее, становится тепло так на душе, хорошо так. Знаете, он… Т.е. в ней вот достигнуто то, о чем говорил Поленов, что искусство должно давать радость и счастье, иначе оно ничего не стоит. Вот это его кредо и оно вот в «Московском дворике» выражено очень хорошо. Но ведь вот недаром эту картину так любят. В ней… это символ Москвы. Так же как он потом в «Золотой» своей осени, символ России. Вот такая особенность, вот он художник, он подробно все это выписывает. В конце концов это все преображается художественным таким видением, пропускается через художника, и это становится уже очень емким таким понятием.
К.БАСИЛАШВИЛИ – К сожалению, символы Москвы, которые уходят. Вот такой простой Москвы мало очень осталось.
Э.ПОСТОН – Да.
К.ЛАРИНА – Знаете, вообще, все это укладывается в рамки даже не одной жизни, а нескольких лет.
К.БАСИЛАШВИЛИ – И нескольких передач.
К.ЛАРИНА – Десятилетий. Я вот вспоминаю, когда мы переехали из Старосадского переулка, где я родилась в коммуналке, естественно, как все нормальные московские люди, переехали мы в отдельную квартиру в Лужники, около Новодевичьего монастыря. Девятиэтажный дом, с пятого этажа, где вот мы жили, и сейчас живут там мои родители, я смотрела с балкона на пейзаж – это был 68 год. И видела я такой пейзаж: деревянные покосившиеся избы, тропинки, травка…
К.БАСИЛАШВИЛИ – Деревня.
К.ЛАРИНА – …гуси и утки.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Да.
К.ЛАРИНА – И дети, босиком бегающие.
Э.ПОСТОН – Московский пейзаж.
К.ЛАРИНА – Московский пейзаж. 68 год. Не прошло и века, понимаете? Уже совсем другая картина.
Э.ПОСТОН – Ну что ж это же жизнь.
К.ЛАРИНА – Ну что, мы должны уже заканчивать.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Давайте еще потом о Поленове поговорим.
К.ЛАРИНА – С удовольствием.
К.БАСИЛАШВИЛИ – Да?
К.ЛАРИНА – С удовольствием. Придете?
К.БАСИЛАШВИЛИ – В любом его жанре…
Э.ПОСТОН – Ну, и надо говорить о Поленове.
К.ЛАРИНА – Хорошо. Элеонора Постон, ведущий научный сотрудник Третьяковки – наша сегодняшняя гостья, ну, и конечно, с нами… у нас здесь присутствовал сам господин Поленов, за что ему большое спасибо.