Памяти Антона Носика - Андрей Солдатов, Николай Данилов, Галина Тимченко, Андрей Себрант, Михаил Гуревич - Точка - 2017-07-09
А. Плющев
―
Московское время 21 час 5 минут. Вас приветствует Александр Плющев, здесь же управляющий партнер компании Notamedia Сергей Оселедько. Добрый вечер.
С. Оселедько
―
Добрый вечер.
А. Плющев
―
И сегодня мы вынуждены были поменять тему нашей программы, потому что не поговорить об Антоне Носике невозможно. И, ты знаешь, прежде чем представить наших гостей, скажу вот что. Я попросил Сережу Оселедько, пока ехал, посмотреть, когда последний раз Антон Носик был у нас здесь в «Точке».
С. Оселедько
―
20 декабря 2015 года.
А. Плющев
―
Да и причем, меня не было на этой программе.
С. Оселедько
―
Да. Мы итоги года подводили.
А. Плющев
―
Ты его звал, да. Я просто всегда… как относишься, как ведущий программы, как хост здешний, ты думаешь, что есть люди, и Носик был первым в их числе, надо сказать, которые придут всегда и чуть ли не по любой теме. Антон очень был универсальный человек, он мог откомментировать все и выступить по любой теме практически. И поэтому ты думаешь – ну, мы какого-нибудь специалиста найдем, там, еще кого-нибудь публике покажем, а Антона же успеем. Успеем… И вот не успели.Памяти Антона Носика сегодня посвящена наша программа. Я здесь собрал людей, которые знают Антона дольше меня. Все они.
Андрей Себрант, директор по маркетингу сервисов компании Яндекс. Николай Данилов, он же Норвежский Лесной – я представляю как блогера. И Михаил Гуревич, управляющий партнер компании «Фишки.нет». Здравствуйте, друзья.
М. Гуревич
―
Здравствуйте.
Н. Данилов
―
Здравствуйте.
А. Себрант
―
Добрый вечер.
А. Плющев
―
У нас есть еще по скайпу Андрей Солдатов. Андрей, слышишь ты нас?
А. Солдатов
―
Добрый день.
А. Плющев
―
Здравствуй. Главный редактор Agentura.ru.Давайте вот с чего начнем. Антон Носик, я вот познакомился с ним в 1998 году, когда здесь началась программа «Эхонет», я ходил к нему за советом, и он очень мне помог. Я так понимаю, что, например, Миша Гуревич застал еще израильский период…
М. Гуревич
―
Да, год 1994-1995, я уж не помню точно год даже. Кажется, он был всегда, во всяком случае, в русскоязычной тусовке в Иерусалиме он был с самого начала.
А. Плющев
―
У вас очень похожая история в некотором смысле – оба уехали, оба вернулись в одно и то же время.
М. Гуревич
―
Он чуть раньше.
А. Плющев
―
Он чуть раньше, ты чуть позже, да. То есть, ты застал вот этот период какого-то такого бурления, туда-сюда ездения.
М. Гуревич
―
Начала блогерства.
А. Плющев
―
Да.
М. Гуревич
―
Да, для многих русскоязычных израильтян, которые занимались и занимаются IT, он был таким ориентиром, что вот есть рынок, где мы можем много сделать.
А. Плющев
―
Скажи, вот в то время в Израиле Антон Носик был ли известным человеком, удалось ли ему там?..
М. Гуревич
―
Он был очень известным человеком. Правда, не совсем с точки зрения интернета, хотя, безусловно, его публикации в «Вестях» (газета «Вести» называлась) про интернет читали все, потому что, в общем-то, читать было негде. Я и сам с ним активно начал общаться, когда вел программу на радио в Израиле, и, собственно, кого-то приглашать по теме интернета было особо некого, потому что специалистов было мало, а Антон уже в те годы был в авторитете по всем темам, касающимся интернета.Но больше всего он писал в те годы про ипотечные ссуды. И я до сих пор помню, был момент, когда одна знакомая девушка Антона, уже спустя многие годы, пыталась его постричь, повела к своей подруге-парикмахерше, та открыла дверь и говорит: подожди, девушка, там, Аня, подойди сюда – я не буду его стричь, я ему уши отстригу. Потому что он писал, что вообще стоимость квартиры не должна превышать, там, двухлетний или трехлетний доход человека, и поэтому нет смысла покупать квартиры на таком растущем рынке. А в Израиле они росли в те годы просто невероятно, потому что приехало 20% населения страны, каждому из которых нужна квартира, и каждому государство помогает с деньгами. И он писал: не нужно покупать. И люди некоторые – газете «Правда» же верили – и приехав в Израиль, попробовали верить газете «Вести», а он был человек искренний, как и всю свою жизнь, убежденный, и выкладывал совершенно невероятные факты, которые доказывал, спорил – ну имел позицию. Так что, да, он был крайне известен.
А. Плющев
―
Да, вот видишь как, состоялся как прогнозист на рынке недвижимости. Но тем не менее.Я тоже сегодня вспомнил, что когда опять же познакомился с Антоном Носиком, например, Яндекса не было вообще, в принципе не существовало. Сейчас у нас сидит человек, в общем, в некотором смысле даже олицетворяющий ныне Яндекс, давным-давно работающий там, Андрей Себрант, которого тоже можно совершенно спокойно причислить к одному из основателей русского интернета.
А. Себрант
―
Тут всех можно, прости.
А. Плющев
―
Здорово, отцы! – короче говоря.
А. Себрант
―
И Миша, и Норвежский тоже как-то там рядом не просто стояли, а лопатой махали.
А. Плющев
―
Да. Ну вот и продолжай это. Меньше всего, что я хочу сегодня добиться от передачи, это устроить такие поминки в прямом эфире.
М. Гуревич
―
Антон бы не понял.
Н. Данилов
―
Антон бы не оценил. Вообще ни разу.
М. Гуревич
―
Стебался бы здесь больше всех.
А. Плющев
―
Ну точно был бы самым циничным, уж правда. И поэтому все ваши истории, которые у вас сегодня есть, все те воспоминания, которыми вы готовы поделиться, я прошу не зажимать здесь перед нашими слушателями.Кстати, слушатели, я тоже прошу вот что сделать. Если у вас есть воспоминания, связанные с Антоном Носиком, от его публикаций, от его выступлений, от, я не знаю…
М. Гуревич
―
Может быть, от встреч с ним. Потому что такого количества знакомых не было ни у одного москвича.
А. Плющев
―
Это правда. Антон, надо сказать, вообще никакую дистанцию не выставлял перед собой, поэтому был готов абсолютно в любой компании общаться. Встречи – отличная мысль от Миши Гуревича – встречи, вдруг кто-то встречался с Антоном Носиком. Я уверен, что среди наших слушателей таких найдется не один десяток.+7-985-970-45-45, Твиттер-аккаунт @vyzvon, или веб-форма на нашем сайте, все подойдет. Вспоминаем Антона Носика вместе.
И пришла очередь ну хотя бы рассказать о том, как появился в твоей жизни, Андрей Себрант, Антон Носик.
А. Себрант
―
Ой, слушай, ну появился он в моей жизни как человек, который интересовался всем, что в то время творилось в интернете, я имею в виду, вторая половина 90-х, появился он как человек, который пришел в «Гласнет» и стал объяснять, в чем состоит вот гуманистическая сторона провайдерской деятельности, почему должен быть сайт, почему должен быть контент, какой должен быть контент. Ну, собственно, присутствующие все знают, с каким напором Антон рассказывал, что мы все делаем неправильно, и что сайт провайдера должен быть – вот посмотрите на AOL, посмотрите на то, как должен быть контент, а это в то время было, ну не крамолой, а казалось такой заумью – какой контент, какое… это же все больше для технарей, это больше для решения каких-то научных задач, там, образовательных, каких угодно. Ну причем тут контент для каждого простого человека? А Антон, вот он в этом месте был совершенно, как ты правильно сказал, по-хорошему упертый, в общем, во многом один из первых сайтов, который появился у провайдеров, это гласнетовский, он во многом был на самом деле такой, очеловеченный Антоном. Не в том смысле, что он был редактором сайта, а в том смысле, что он нам объяснял, и мы, в общем, в чем-то ему поверили – не во всем, это правда. Иногда нам казалось, что его заносит. А иногда его правда заносило, кстати говоря.
Н. Данилов
―
Абсолютно искренне главное.
А. Себрант
―
Совершенно искренне, но заносило.
А. Плющев
―
В этом смысле в искренности трудно с Антоном было соревноваться, конечно.
А. Себрант
―
На самом деле, прости, я все-таки перескочу в XXI век.
А. Плющев
―
Давай.
А. Себрант
―
Потому что самое, на мой взгляд, крутое воспоминание, вот, прости уж, про Яндекс. Были времена, когда, представляешь, людей надо было как-то вовлекать в то, чтобы они поисковиками пользовались. И придумал Яндекс в 2001 году кубок по поиску.
Г.Тимченко: Он совершенно спокойно смотрел в будущее без страха, и жил без страха совсем
А. Плющев
―
Да-да.
А. Себрант
―
Я думаю, здесь присутствующие помнят.
А. Плющев
―
Я помню отлично.
А. Себрант
―
А ты помнишь, кто был первым?
А. Плющев
―
Антон Носик.
А. Себрант
―
Вот!
А. Плющев
―
Подожди, я сегодня хотел даже, я писал для «Deutsche Welle» небольшой некролог, и, ты знаешь, я даже хотел включить, но потом засомневался, а надо было быстрее, я не смог проверить. У меня было вообще такое впечатление, что он и второй выиграл.
А. Себрант
―
Да.
А. Плющев
―
Это раз. А во-вторых, что их отменили потом, потому что только Носик их и выигрывал.
А. Себрант
―
Нет, слава тебе господи, отменили несколько позже, когда как бы это перестало быть спортивно в интернете, это стало довольно рутинно. Так что, их отменили не сразу, там, поверь, кроме него обладателей кубка еще примерно десять человек было.
А. Плющев
―
А, ну хорошо. Я перестал следить.
А. Себрант
―
Но первые – это же было прекрасно! Ты помнишь титул Носика в тот момент, когда он взял наш кубок?
М. Гуревич
―
Чуть ли не президент Рамблера?
А. Себрант
―
Да! И это было совершенно прекрасно, все тогда онлайновые СМИ, вся тусовочка, когда президент Рамблера берет кубок по поиску Яндекса.
А. Плющев
―
Конкурирующая компания.
М. Гуревич
―
Тогда была конкуренция.
А. Себрант
―
А тогда, прости, но это же было действительно умение, причем, умение, требующее не просто знаний технологических, язык запросов и так далее, а феерической эрудиции, потому что правильная переформулировка запроса – там же запрос составляли тоже люди – Лена Колмановская, Илюша Сегалович – там тоже не простые ребята были по ту сторону кубка.
М. Гуревич
―
По ту сторону кубка был еще, собственно говоря, человек, который был человеком года, я видел этот потрясающий диплом, когда Аркадий Волож, председатель жюри, подписывал диплом человеку года Аркадию Воложу.
А. Себрант
―
Там, в общем, было серьезно…
М. Гуревич
―
Это были серьезные времена.
А. Себрант
―
Да, и что самое главное, тут все-таки действительно давайте вспомним еще одну классную сторону Антона – феерическую эрудицию.
А. Плющев
―
Это правда.
А. Себрант
―
Совершенно потрясающую, потому что для того, чтобы в кубке брать не то что первые места, а вообще попасть в финал очный, потому что там сначала реально 60 тысяч человек играло, я до сих пор помню цифру, это была какая-то бредовая совершенно, мы не верили, что десятки тысяч будут в онлайне соревноваться за право приехать и всерьез поиграть. И вот среди этих десятков тысяч Антон попал в те, не помню, 15-20 человек, которые играли живьем, и попал во многом за счет того, что он кучу вещей понимал, как переформулировать, понимал, где найти, хотя это не очевидно ни из каких технологических соображений, а вот его знания – вот я не знаю, почему он не играл в «Что? Где? Когда?», я думаю, что это…
А. Плющев
―
Я думаю, что уже неинтересно было.
А. Себрант
―
Или просто, может, ему было неинтересно.
М. Гуревич
―
Или в интернете не было «Что? Где? Когда?».
А. Плющев
―
Да. Нужно было куда-то приезжать и так далее. Уже Миша сказал насчет того, что блогерство зародилось благодаря Антону Носику. Вот у нас тут самый яркий представитель среди нас, мне кажется, этого сообщества, если можно так сказать, этого направления.
Н. Данилов
―
Ты ищешь просто приличное слово какое-то.
А. Плющев
―
Профессии, да. Норвежский Лесной, который стал блогером еще до того, как это стало так называться, я бы так сказал.
А. Себрант
―
Антон на самом деле тоже, строго говоря.
А. Плющев
―
Да. Благодаря чему, в общем, многие, в том числе и я, его узнали. Я – извини, Лесной, я тебе слово дал, я у тебя его и заберу. Так получилось просто, что – сейчас вот вспомнил, напомнил про «Вечерний Интернет». Знаете, где я впервые увидел вообще фамилию Антона Носика? Не поверите – в бумажной газете «Московский комсомолец».
А. Себрант
―
Он какую-то колонку там вел.
А. Плющев
―
Он недолгое время вел, новости интернета там были такие. Он откуда-то там их собирал. Я, собственно, почему к нему и обратился-то с вопросом, где мне, будущему интернет-обозревателю, брать новости про интернет.
Н. Данилов
―
Действительно не было.
А. Плющев
―
За такой консультацией. И уже увидев там в журнале, кажется, «Интернет», увидел статью, где упоминался ты, Миша, про ICQ.
М. Гуревич
―
Я был лаймером?
А. Плющев
―
А он был эмигрант. Вот я узнал его и его ник и ему написал. И уже там же, в этой статье, говорилось про «Вечерний Интернет», я почитал, думаю: мужик-то умный вообще, точно мне подскажет. Вот так начиналось блогерство. Но вот теперь Лесному слово.
Н. Данилов
―
Мы с ним познакомились, как раз когда он только вернулся, насколько я понимаю, вернулся в Москву из Израиля.
М. Гуревич
―
А в какой из разов? Потому что это было неоднократно.
Н. Данилов
―
Такой основной, когда он сюда возвращался, когда «Ситилайн», когда «Вечерний интернет» и вся эта история. Нас коротко и вскользь познакомил Тема Лебедев, а потом через некоторое время – Саша абсолютно правильно все рассказал – приехал чувак, все знает об интернете, интересная личность и так далее. И я в какой-то момент понял, что мне надо было бы взять какое-то интервью, это было чуть ли не второе интервью в жизни, которое я брал. Я решил поехать и взять интервью.
Н.Данилов: Этот урок, который Носик преподал, я запомнил на всю жизнь
И этот урок, который Носик преподал, я запомнил на всю жизнь, потому что это был ад. Я до сих пор вспоминаю это. Я написал полную кассету – 90 минут, две стороны по 45, и непонятно было, что с этим делать, потому что я задавал какой-то совершенно простой вопрос, и Антон очень подробно и абсолютно честно на него отвечал так, что ответ выглядел совершенно непечатным. Не в плане лексики, а в плане того, что обычно такие вещи люди о себе не рассказывают. Их можно добывать под пытками, нарывать компромат, в этом плане. Я был в ужасе, потому что я думал, что из 90 минут что-нибудь можно нарезать, там, я не знаю – не было ничего. На любой вопрос вот эта абсолютно искренность. Я до сих пор помню это интервью, и до сих пор я вздрагиваю. Это был такой хороший опыт работы совместной.
С. Оселедько
―
А представьте себе, каково было мне одному без Плющева с ним в прямом эфире. Тогда как раз мы вспоминали декабрь, когда он начал эту свою искренность здесь в прямом эфире как-то исторгать из себя. Я думал: господи, как его остановить? Как его в рамки…
М. Гуревич
―
Я помню, как раз по поводу лексики, он когда сидел у меня на 7 канале израильском, на радио, и он в первый из разов начал просто чуть ли не карандашом или ножиком известное слово из трех букв на столе выводить. А так как такое было неоднократно, то порча как бы оборудования и, соответственно, антуража, она не очень нравилась религиозным владельцам радиостанции, поэтому они говорили, что с этим надо что-то делать. И поэтому в следующие разы я ему просто подсовывал бумажку и карандаш, и он уже старательно выводил на одной бумажке… Я даже, кажется, одну из таких бумажек взял домой, но не знаю, где она.
А. Плющев
―
А у нас есть еще по скайпу Андрей Солдатов, может быть, он знает Антона Носика чуть меньше, но Андрей Солдатов, в отличие от нас, главный редактор Agentura.ru, можно его назвать – мы-то разрозненные, у нас есть спорадические воспоминания, а у Андрея Солдатова все задокументировано, потому что он автор книги «Битва за Рунет», и фактически в некоторым смысле, конечно, летописец этого самого Рунета. Андрей, тебе слово. Расскажи, я не знаю, хотя бы историю знакомства с Антоном Носиком, или, может быть, если тебе это интереснее или удобнее, сподручнее, о его роли вот в этом противостоянии, которое вы с Ириной Бороган описали в своей книге.
Н. Данилов
―
Секретные данный наконец-то.
А. Солдатов
―
Знаешь, история знакомства, конечно, уходит где-то в 1997-98 год.
А. Плющев
―
Значит, так же как и у меня, я угадал.
А. Солдатов
―
Да, и мне кажется, что это было, ты знаешь, даже история повторяется, потому что сначала я прочитал его в печатном журнале «Итоги», где он публиковался у Егора Быковского, а я работал двумя этажами выше в газете «Сегодня». Мне он сначала запомнился как полемист на одном из первых РИФов, где он просто в течение, мне кажется, двух минут изничтожил просто главного редактора сайта РИА Новости, который только собственно запускался, когда разговор был о том, вообще РИА – это пропаганда или это СМИ, и Носик мгновенно…
А. Плющев
―
О! Уже в те годы выясняли пропаганда или СМИ? Черт!
А. Солдатов
―
Да. И, конечно, мы пытались понять с Ириной Бороган, какова была его роль, потому что, конечно, она была очень большой и очень неоднозначной, потому что он был, конечно, из вот этого второго поколения интернет-первопроходцев так называемых контентщиков…
А. Плющев
―
Первые – имеется в виду, это железячники.
А. Солдатов
―
Да, или водопроводчики, как они более известны. И, конечно, для меня главная характеристика, учитывая наше долговременное знакомство, какая главная характеристика Антона? Для меня, наверное, она состоит в том, что он был человеком, совершенно законченным индивидуалистом. Человеком, который вообще не терпел никаких формальных организаций, особенно офлайновых. Это было на всех уровнях. Я прекрасно помню, когда весной 2014 года только был присоединен Крым, начались политические блокировки, было такое срочное собрание в Сахаровском центре, когда пришли практически все главные редактора онлайн СМИ, там, от Галины Тимченко до Антона, до главного редактора сайта «Эхо Москвы», до Граней и так далее, собрались все, пытаясь понять, что делать. И люди говорили о разном – там, от выпуска листовок до технических средств, а что же делать… и все предлагали создать какую-нибудь организацию, как-то всем объединиться и что-нибудь делать. И один Носик говорил, что это не имеет никакого смысла, у нас есть интернет, у нас есть наши байты, мы с ними лучше работаем, чем противоположная сторона – зачем нам объединяться?И в этом был весь Носик для меня, потому что это человек, который полностью отрицал необходимость каких-либо таких офлайновых организаций, прекрасно умел пользоваться интернетом, достигая тех же практических целей. В этом была, конечно, и печальная сторона, потому что если вдуматься, те общественные организации, которые сейчас представляют интересы интернет-пользователей и интернет-компаний, они, если вдуматься, были созданы именно теми самыми первопроходцами-трубопроводчиками, или они были уже созданы намного позднее, то есть, они были созданы под эгидой Министерства связи, или они были созданы совсем недавно, как РосКомСвобода, но вот второе поколение – контентщики, люди, как Антон Носик, они никаких общественных организаций не создавали, потому что в них, мне кажется, просто не верили. Им казалось, Антону прежде всего, что можно найти способы, как достигать тех же целей, в том числе успешно противостоять государственному давлению, которое на самом деле начиналось уже с 1998-99 года, как это делать, не используя вот эти, как им, наверное, казалось, совковые методы. И до какой-то степени это работало, до какой-то степени нет. Но для меня он вот такой вот законченный индивидуалист и человек, который верил в интернет как в средство, которое можно использовать в том числе таким образом.
А. Плющев
―
Спасибо тебе большое, это Андрей Солдатов, главный редактор Agentura.ru. Мы, наверное, отпустим Андрея, потому что, что держать на связи? Спасибо большое, Андрюша.
А. Солдатов
―
Спасибо, удачи!
А. Плющев
―
Счастливо. Мы еще свяжемся в ходе нашей программы во второй части с Галиной Тимченко, генеральным директором издания Meduza. Когда я пришел работать в Lenta.ru, как раз Галина была заместителем Антона Носика. А потом стала главным редактором. Ну и Галя тоже расскажет, я надеюсь, что-нибудь. Давайте знаете, о чем поговорим с вашего позволения, про вот это самое что ни на есть блогерство. Ну фактически каждый из нас, да, немножко где-то, сейчас и соцсети там как-то образовались, вот Миша, например, предпочитает Фейсбук, у Андрея Себранта шикарный канал в Telegram научно-технический, может быть, самый шикарный. Лесной верен старым форматам, я бы так сказал.
А.Солдатов: Носик - человек, который полностью отрицал необходимость каких-либо офлайновых организаций
Н. Данилов
―
ЖЖ всуе не называем. Мы же договорились, что у нас контент первичен, а куда мы его засовываем, уже зависит от нас и от обстоятельств.
А. Плющев
―
Но я просто вспомнил, что, например, я стал писать в ЖЖ, когда первое, что мне на глаза попалось, это было стихотворение Демы Кудрявцева там, а когда я понял, что уже и Носик там – все, ну надо идти, значит все, уже ничего не сделаешь. Ведь Антон – в чем тут история, в том, что он, мало того, что, как рассказывал Андрей, очень зажигательно мог рассказывать как раз железячникам про то, что им нужен контент, а он еще и мог рассказывать совершенно обычным людям, даже не знающим его, то, что им нужен ЖЖ, что они должны там писать.
А. Себрант
―
Саша, Носик вообще был очень талантливым чуваком и очень разносторонней личностью. Он был отличный журналист. Он умел доносить свои мысли, формулировать, он умел убеждать, у него было еще куча талантов, он обладал феноменальной памятью, он умел очень быстро очень остро мыслить и очень часто довольно нестандартно. Это было здорово. За ним было интересно наблюдать. Он любил создавать новые вещи, ему было, наверное, довольно скучно, поэтому он умел развлекать и себя, и окружающих. И ему интересно было строить какие-то новые сущности.
Н. Данилов
―
И, кстати, несмотря на то, что действительно он не очень любил организации, но сотрудничать с конкурентами он тоже крайне любил. Потому что, если вспоминать те же онлайн СМИ, именно благодаря ему зародилась эта тема обмена баннерами между ведущими СМИ. Представляете, если бы, там, Первый канал давал рекламу программ второго канала.
М. Гуревич
―
Он был вообще довольно неразборчив в знакомствах. Это было большое его преимущество. И это его некоторая жесткость в каких-то местах, она всегда компенсировалась совершенно обалденной нечеловеческой эмпатией к человеку, с которым он говорил, который сидел напротив или даже иногда к человеку, с которым он вел активные боевые действия.
А. Плющев
―
Вот это было самое удивительное, конечно.
М. Гуревич
―
И это большая редкость, это очень редко встретишь, и это помогало как раз строить долговременные отношения и строить вообще большие корабли, у которых была большая интересная жизнь.
А. Плющев
―
Ты рассказал, вспомнил один случай, когда один наш, можно сказать, общий знакомый, вряд ли вы угадаете сейчас, но неважно. Короче говоря, была какая-то история, еще какая-то газета, ныне не существующая, я не помню – «Русский телеграф», что ли, что-то в этом духе, может, еще какая-то другая. Вот такого плана, да, понимаете, о чем идет речь? То есть, совсем лохматый год, предания старины такие. И вот один общий знакомый как-то прямо так здорово наехал на Антона, и что-то то ли из-за этой газеты, то ли еще что – я не помню, правда. Вот подробности не помню. И мы встречаемся с Антоном, я говорю: ну все, ты что, в общем, война, все? Он говорит: да нет, там просто ему надо было наехать как-то на всех скопом, вот он взял и наехал, так повод использовал. Да все нормально. Я посмотрел – там буквально через неделю или через две я их вижу вместе, Антон там что-то ему рассказывает, как обычно… потрясающий совершенно был. Я ни разу не видел такого, чтобы Антон на кого-нибудь реально обиделся. Кто-нибудь помнит, чтобы какая-то обида, человек требовал извинений?
Н. Данилов
―
Знаешь, когда он, например, наезжал на меня в какие-то моменты, я помню, я попытался обидеться, но через неделю он наехал на Дему Кудрявцева, своего лучшего друга практически. И в этот момент ты понимаешь, что это не личное что-то, это действительно ему так подумалось, и он так решил. Но это не имеет к тебе лично никакого отношения.
А. Себрант
―
И вообще, понимаешь, мы сейчас как-то рассказываем про его эмпатию – спасибо большое, правильное очень слово – а на самом деле еще офигенную просто доброту человеческую. Вот, к сожалению, их теперь уже двоих с нами нет. Я еще одного такого доброго человека знал Илюшу Сегаловича, они, как ни странно, очень разные люди по профессиональной деятельности – один блестящий программист, технарь, и абсолютно гуманитарный, конечно, Антон, но вот в области доброты человеческой они оба были феерические совершенно. И при этом мне очень хочется, чтобы не сложилось случайно у слушателей, которые не знали Антона, ощущения, что эта вот доброта, эмпатия – это часть его профессиональной… Это человек такой был. Это казалось абсолютно не связанным ни с какой журналистикой.
А. Плющев
―
Профессионально-то он мог размазать запросто.
А. Себрант
―
Да!
А. Плющев
―
Вообще камня на камне не оставить.
А. Себрант
―
Да. Но при этом человек, с которым просто познакомился, там, недавно, который ему там никакой не коллега, никто, если он мог помочь, он помогал. Он звонил, он мог сорваться с работы… Когда была домашняя проблема у его ассистентки, и она позвонила, что она не может прийти на работу, он сорвался с работы, поехал, ей заполнил холодильник – лежи, я накормлю.. Понимаешь, это, причем, абсолютно искренне, феерическая доброта – это, по-моему, не менее важная его характеристика, чем эрудиция, профессиональные скиллы, все что угодно. Таких людей мало.
А. Плющев
―
Я сегодня в Фейсбуке тоже написал про личные вещи, которыми он мне помогал. Тут опять же вспомнил, я и в Lenta.ru тоже как раз оказался благодаря тому, что Антон пришел на помощь очень вовремя, и полгода там провел очень поучительных, я бы так сказал. Не знаю, как насчет плодотворных, тем не менее. Кстати, вот отличный переход к Галине Тимченко будет, которая в то время, можно сказать, возглавляла уже Lenta.ru, ту самую Lenta.ru, та самая Lenta.ru начиналась, и об этом мы поговорим через пару минут прямо с ней.РЕКЛАМА
А. Плющев
―
Мы продолжаем программу «Точка» памяти Антона Носика. К нам присоединяется Галина Тимченко, генеральный директор издания Meduza. Приветствуем тебя, Галя.
Г. Тимченко
―
Здравствуйте, дорогие.
А. Плющев
―
Мы тут вспоминаем разные истории, кто как с кем познакомился, кто на кого оказал влияние, там, я не знаю… ну ты, может быть, слышала начало нашей программы?
Г. Тимченко
―
Я слушала вас.
А. Плющев
―
Вот. И дошли мы до Lenta.ru. вот я, например, пришел, когда Антон Носик стал появляться там крайне редко, надо признать. Вообще он был отличным стартапером, который как бы запускал проект, потом появлялся в нем все реже и реже, и тогда уже в Lenta.ru рулила ты, Вячеслав Варванин.Скажи мне – я не знаю, тут самое глупое, конечно, задавать какие-нибудь вопросы. Во-первых, если есть у тебя история, которую ты нам можешь или хочешь рассказать. Во-вторых, ну, может быть, если это уместный вопрос, чему ты за это время научилась, и как за время, когда Антон стоял у руля, так и когда он постепенно стал отходить, и все оставалось на вас в той самой Lenta.ru?
Г. Тимченко
―
Саша, ты знаешь, если говорить серьезно, то Антон меня научил всему. Буквально всему. Потому что когда я пришла, я была просто новостным редактором в «Коммерсанте» и ничего толком не умела и не знала. И, в общем, не отличалась широким кругозором, особенно по сравнению с Антоном, рядом с ним все мы казались слабоумными немножко. Но эта история про то, что он передавал все эти знания тебе абсолютно спокойно, свободно, и ты никогда этого не боялся. Появлялся ЖЖ – он моментально тебе рассказывал, что это такое, и как с этим обращаться: дорогая, все очень просто. Появлялся первый смартфон – и он тебе объяснял, зачем тебе это точно совершенно нужно. Появился Фейсбук – и он тут же… даже первую почту мою на Google, на Gmail, завел мне Антон. И это все было совершенно спокойно, он показывал это все как нечто само собой разумеющееся, то, чем ты обязан просто владеть, и это довольно просто. То есть, начиная от написания текстов, когда он абсолютно – Норвежский может подтвердить – он говорил, что выражать свои мысли или описывать факты в письменной форме – это базовое умение человека, ничего в этом сложного нет. Для него все это было просто.
М.Гуревич: Его некоторая жесткость в каких-то местах всегда компенсировалась совершенно нечеловеческой эмпатией
Что касается вопроса про Lenta.ru и про то, как он уходил – он вообще легко очень уходил. Это удивительно было. Если помнишь, наш с ним огромный скандал в твоем присутствии произошел, когда он пришел и сказал, что он встретил Юру Лопатинского на парковке, и (неразб.), как ты помнишь, кричала на него, топая ногами, что, у тебя есть обязательства, вот перед тобой сидит Саша Плющев, он не работает еще полгода, ты уходишь, а что мне с этим делать?
А. Плющев
―
С ним.
Г. Тимченко
―
Он с присущей ему легкостью сказал: прости, дорогая, но я же открывал стартап, я думал, ну, проживем год – и то слава богу. Я не знал, что ты попой в дверях встанешь и скажешь: дальше Ленты никто не пройдет, и там останемся на 5 лет лидерами. Ну и рули дальше. Это было настолько легко, при всем при этом если ты не хотел получать неприятных ответов, не надо было Антону задавать прямые вопросы.
А. Плющев
―
Да.
Г. Тимченко
―
И тут же абсолютно мы с ним разругались, после того, как он мне это сказал, я хлопнула дверью и ушла. Он позвонил мне через день и сказал: ну что, давай будем обниматься, и прощаться, и простим друг друга. Я сказала: нет, не хочу, отстань. Через час нарисовался Антон с огромной корзиной всяких вкусностей, конечно, с бутылкой. И мы помирились и, в общем, с тех пор больше никогда не сорились.
А. Плющев
―
Да. Надо сказать, что вообще, вот я смотрю, те стартапы, те проекты, которые запустил Антон, многие, почти все, живы до сих пор, и лидеры, не лидеры – я сегодня еще подумал, что влияние, оно же не только в том, чтобы запустить какие-то проекты, а в том, что у этих проектов появляются конкуренты, которые хотят сделать лучше или хотят сделать другое, принципиально другое. Это тоже влияние того же Антона.
Г. Тимченко
―
Он невероятно ясно мыслил, и у него были очень-очень правильные идеи. То есть, он совершенно спокойно смотрел в будущее без страха, как, собственно, и жил без страха совсем.
А. Плющев
―
Да. И вот единственное, по-моему, сейчас на домене Вести.Ru нечто иное, нежели там запускалось, а так…
Г. Тимченко
―
А так-то в принципе все… но, понимаешь, для него было унизительно заниматься ерундой, тратить время жизни на всякую ерунду. Он либо получал от жизни удовольствие, либо он занимался тем делом, которое было предельно интересно в данный момент, и делать это надо было на сто процентов или не делать совсем. Ему казалось, что это оскорбляло его разум, что человек может тратить драгоценное время своей жизни просто на просиживание штанов, он их называл попочасами.
А. Плющев
―
Да, это совершеннейшая правда. Скажи мне еще, Галя, вот когда ты делала Meduza, это уже был совершенно твой самостоятельный проект, абсолютно, ты давным-давно уже 120 раз вылупилась, самоутвердилась и все всем доказала. Насколько я понимаю, ты все равно советовалась с Носиком?
Г. Тимченко
―
Я советовалась с Носиком, но понимаешь, в чем дело, тень отца-основателя, или, я не знаю, свет отца-основателя до сих пор, в общем, на наших лицах-то лежит. Потому что после того, как Носик ушел из Lenta.ru, это было в 2004 году, как ты помнишь.
А. Плющев
―
Да, да.
Г. Тимченко
―
Все узнали о том, что я главный редактор Lenta.ru только после того, как меня уволили. Потому что даже за год до моего увольнения нам там звонили из ФСКН или из какой-то прокуратуры и требовали к телефону Носика. Потому что, на самом деле он оставил такой след, что невозможно было, он поставил этот паровоз на рельсы, и катился он. Ну, я была неплохим машинистом. Сейчас построила свой паровоз. Но вообще-то, на самом деле, конечно, мы с ним советовались. И более того, Носик, когда мы говорили, он как раз и говорил, что не надо пытаться объять необъятное, не надо играть на их поле, нужно сделать свой маленький проект, который – побеждает не большой и рогами украшенный, а маленький, злой и безбашенный.
А. Плющев
―
Я хочу прежде чем Галю отпустить, начать с нее, а потом чтобы все высказались тоже по этой теме. Есть и, наверное, не самое приятное… Я уверен, что все здесь, все сидящие в студии – ну, Галя уже рассказала об этом – не всегда были согласны с Антоном Носиком, более того, многие ругались, как уже было ясно, или еще что-то. Но есть одна история, из-за которой, в том числе и сейчас в Фейсбуках разных сыр-бор. Это история как раз с его высказыванием в блоге по Сирии, за которое он в результате и был осужден по 282 статье.Как вы лично – я не знаю, не то чтобы переживали, как вы лично относились к тому у Антона, с чем вы категорически не могли согласиться, и, может быть, некоторых других людей вы бы, я уверен, и я тоже в их числе, мы бы вообще вычеркнули навсегда из своей жизни за такое. Или нет, я не знаю. Что скажете по этому поводу? Галя, начни, пожалуйста.
Г. Тимченко
―
Я ужасно сердилась на Антона, топала ногами, захлопывала ноутбук и так далее, но самое главное – он никогда не врал самому себе. Он никому не врал, и себе самому в том числе. И если человек говорит предельно честно, откровенно, и объясняет свою позицию, и не боится эту позицию явить, я не могу этого не уважать, даже если я думаю совершенно по-другому. Потому что на его, например, странице в Живом Журнале половину комментариев я бы просто стерла, половину – я бы просто, прочтя эти комментарии, я бы просто закрыла навсегда ЖЖ. Но Антон давал такое же право высказаться и всем тем, кто вообще его не поддерживал ни разу. Эта предельная честность с самим собой, она в моих глазах искупала все.
А. Плющев
―
Спасибо тебе большое.
Г. Тимченко
―
Спасибо вам.
А. Плющев
―
Галина Тимченко на прямой связи с нами по скайпу сегодня была. Друзья, продолжите, пожалуйста, ответ на мой вопрос, то, что сказала Галя, если у вас есть что добавить по этому поводу, я надеюсь.
А. Себрант
―
Давай я что ли скажу. Мне, может быть, было немножко проще, потому что у меня как-то после одного из разговоров – не вспомню сейчас точную тему, но когда я очень хотел, так сказать, рассердиться, разозлиться, что за фигню, мягко выражаясь, он несет. А вдруг до меня дошло, что на самом деле Антон – прекрасный оппонент. То есть мне, слава богу, видимо, помогло научное прошлое, потому что вот в науке принято уважать человека со сколь угодно противоположной отличающейся от твоей точкой зрения, если это искренне, честно и аргументированно. Хотя потом эти аргументы могут быть разбиты. Но по крайней мере в момент изложения аргументы присутствуют, а не просто: да, блин, я так считаю.
А. Плющев
―
Ты знаешь еще в чем дело? Антон был влиятельным человеком, реально влиятельным.
А. Себрант
―
Да.
А. Плющев
―
Его читали массы, просто даже хотя бы из-за этого. Не только из-за того, что его Медведев на совет блогеров еще тогда приглашал, а просто его читали массы реально. И я очень хорошо помню, как Миша, например, Гуревич когда-то – ну, очередной какой-то скандал, я не помню, какой скандал в интернете, использовал отличное слово в этом смысле, когда он сказал: ну что, Антон Борисович развернул свой говномет…
М. Гуревич
―
Да, абсолютно. Слушайте, ну мы живем в эпоху акционизма, и он прекрасный акционист.
А. Себрант
―
Да.
М. Гуревич
―
Условно говоря, он поднимал вопросы.
А.Себрант: Антон, вот он в этом месте был совершенно по-хорошему упертый
А. Себрант
―
Но за этим всегда была искренность.
М. Гуревич
―
Если бы темы, которые он поднимал, были бы не интересны для обсуждения, то, наверное, вот все что он метал вокруг, просто забывалось. А оно интересно и актуально, и мы с удовольствием с ним не соглашались.
А. Плющев
―
Слушай, подожди, я тут тебя немножко прерву, и даже чуть-чуть поспорю. Дело в том, что он в последнее время очень сетовал на то, что его рассказы о картинах – он довольно много писал о картинах, и он прямо статистику даже подводил, прямо чувствовалось за этим какое-то такое сожаление ужасное, что обо всякой фигне – слушайте, я пишу о фигне какой-то – читают, там, тысячи, сотни тысяч – не знаю, сколько там по статистике, и про картины – единицы, десятки.
М. Гуревич
―
Правильно. Потому что для общества, опять же, в век акционизма это не так интересно. Интересно обсудить Сирию, интересно обсудить ссору…
А. Себрант
―
Он был одним из важных действующих лиц на последнем биеннале в Венеции, боюсь, вот даже здесь не все…
А. Плющев
―
Слушай, я тоже не знаю.
А. Себрант
―
Ну вот. А мы с ним просто встретились совершенно случайно в Италии…
Н. Данилов
―
Что он там делал?
А. Себрант
―
Слушай, я не успел туда, поэтому я не знаю, что он там делал. Но просто вот его приглашение: приезжай, потому что у меня на биеннале там будет своя деятельность, главное, вовремя позвони в Венеции, если будешь через 2-3 дня, я там все начинаю. Понимаешь, то есть, вот… он делал кучу вещей, которые были, как бы это сказать, ну, не сование палки в муравейник, а мы знаем про эту палку.
М. Гуревич
―
Слушайте, ну, он еврей. Среди всего прочего еще это тоже и для меня важно, и для него это было важно. И у нас же все задают вопросы. Это такая традиция, мы задаем вопросы, вся религия построена на этом. И он задавал вопросы. В этом отношении его кипа была не какое-то позерство, а действительно его еврейскость такая.
Н. Данилов
―
Саша, мне очень сильно повезло, потому что это один из двух моих близких и хороших друзей, потому что это один из двух моих любимых работодателей, это где-то половина, это много проектов, это Газета.Ru, Lenta.ru, MosNews.com, SUP Fabrik после покупки, LiveJournal и так далее. Это где-то половина моей профессиональной жизни. И когда Носик входил в комнату – Носик это была такая маленькая вселенная, это такой энергетический вихрь входил в комнату, закручивал пространство вокруг себя и увлекал за собой. И после него как раз сложно, потому что когда вашим начальником, вашим коллегой, вашим другом становится человек, за которым интересно наблюдать, который безумно умный и слушать – это уже большое удовольствие и так далее, поэтому это такое абсолютное меньшинство людей, с которыми даже сраться гораздо приятнее, чем соглашаться…
А. Себрант
―
… с этим было прекрасно все.
Н. Данилов
―
Да, он тоже владел этим искусством в совершенстве, у него это хорошо получалось, ангелом он не был никогда, характер у него был не самый мягкий, прямо скажем, но с ним всегда было интересно, и было всегда интересно и то, что он делал, потому что он делал фантастические штуки, и то, как он делал.
А. Плющев
―
Мы слушателей-то призвали, я чуть-чуть почитаю. Екатерина из Москвы пишет, она напоминает нам, что: «Антон еще был одним из учредителей благотворительного фонда Помоги.Орг и много лет его поддерживал». Это правда. И вообще тема благотворительности в интернете в том числе и была, как это можно сказать, им продвигаема.
Н. Данилов
―
Он в свой день рождения…
А. Плющев
―
Да, в последний день рождения тоже отправлял, да, для мальчика хрустального, совершенно верно. Пишут: «Мне Антон запомнился по передаче, посвященной убийству Бориса Немцова. Когда он назвал человека, не имеющего, конечно, никакого отношения к убийству – Рамзан Кадыров, я подумал: вот смелый человек» - пишет Григорий.«Антона лично не видел, но люблю». «Антон Носик недавно был в программе, я рада была услышать, написала смс: приходите почаще. Очень рано и очень жаль, для меня потеря» - написала нам Тамара.
Мария: «С Антоном Борисовичем встречалась несколько раз на его семинаре про эмиграцию, на презентации книги Кати Марголис на Тверской во время шествий». Кстати, на шествия тоже ходил, это отдельно смотрелось. То есть, это добавляло, вот во все эти выступления добавляло некого колорита, да.
Н. Данилов
―
А покемонов как ловил!
А. Плющев
―
Да, не так давно бросил, да. Отчитывался.«И каждый день почти в ЖЖ, большое счастье, что он был» - пишет Мария. «Два года назад Антон Борисович, - пишет нам постоянная наша слушательница Таня Фельгенгауэр, - прямо во время передачи предложил мне выйти за него замуж. Что вы думаете? Отказалась».
Ну вот, что пишут наши слушатели сейчас, спасибо вам большое за эти воспоминания тоже.
Слушайте, что-то Сергей Оселедько, кстати, у нас помалкивает.
С. Оселедько
―
Знаете, очень сложный для меня эфир, потому что я его знаю гораздо меньше, чем вы все. Лично мы с ним познакомились здесь на «Эхе Москвы».
А. Плющев
―
На эфире прямо?
С. Оселедько
―
Да. Это первый раз, когда я с ним общался близко. Немножко больше знаком мой друг и партнер Адриан Крупчанский по Ноте, у нас даже были совместные проекты с «Мохнатым сыром». Но я больше всего запомнил тему, несмотря на то, что он был такой, как это, кошерный иудей, как говорится, он очень активно интересовался, кстати, Индией, он сколько там времени проводил в свое время. Я помню, какое он участие проявлял в наших делах, как он однажды из Керала метнулся, через всю страну полетел по первой же просьбе. Мы не какие-то особо близкие были друзья, а там ситуация была, связанная с судом над Бхагавад-гита в Томске, вот эта вся история. Так он активно в это все включался, помогал, поддерживал. Я всегда поражался, насколько он хорошо к этому всему относился, как он активно это все принимал, и насколько он успевал, он успевал быть везде, и его всегда было очень много. Я его очень активно читал, и поэтому очень сегодня в таком пребываю растрепанном состоянии, потому что в отличие от Ильи Сегаловича, которого я только издалека где-то видел и слышал, Антона я видел достаточно с близкого расстояния, и это было, конечно, очень впечатляющее зрелище.
А. Плющев
―
У нас 2 минуты осталось…
Н. Данилов
―
У меня друзья вчера просто с ним на одном из дней рождения тусовались, снимали группу «Ленинград» на смартфон.
А. Плющев
―
В пятницу он нам написал в утреннюю программу с Таней – никогда не писал. Здесь был Егор Просвирнин, он ему задавал вопрос.Слушайте, у нас осталось буквально минута с небольшим. Давайте попробуем ответить, может быть, на довольно дурацкий вопрос, на который нет ответа, но тем не менее: что будем без Антона делать-то?
А. Себрант
―
То, что он начинал. Кроме всего прочего, Антон сделал фантастические вещи не в том плане, что он построил какие-то вещи, построил какие-то компании и так далее, он был очень хорош в том, чтобы даже не просто распространять идеи, а в том, чтобы менять людей. Он огромное количество людей очень сильно изменил, очень сильно повлиял, поэтому я думаю, что по кусочку, по какой-то части Антона Носика – у него было очень много друзей, его знали почти все, огромное количество людей с ним общалось, с огромным количеством людей общался он, вещая, или разговаривая один на один, или ведя какой-то диалог, или споря. И я думаю, что вот это – продолжать жить, он многих поменял.
Н. Данилов
―
Какие-то новые социальные сети нам нужны были, потому что он нарушал все правила существующих. Сейчас, говорят, есть правило шестой руки, там, шестое рукопожатие, а у него было правило второго для любого вопроса.
А. Плющев
―
И впрямую он тоже нарушал, потому что в Фейсбуке банили неоднократно.Тата нам написала: «Мы видели его на концерте БГ в прошлые выходные, все хотелось подойти и сказать спасибо за все. Постеснялась». Тата, вы сейчас это сделали совершенно спокойно. Мы тоже говорим спасибо за все Антону Носику. Андрей Себрант, Норвежский Лесной, он же Коля Данилов, Михаил Гуревич, Сергей Оселедько были с вами. Я Александр Плющев. До свидания.