Технология борьбы с научным плагиатом - Сергей Пархоменко, Андрей Ростовцев - Точка - 2013-09-29

А. ХОДОРЧЕНКОВ: 21 час 7 минут 52 секунды. Это «Эхо Москвы», программа «Точка», программа об интернете, обо всем, что с ним связано. Рядом со мной мой соведущий Александр Плющев.

А. ПЛЮЩЕВ: Добрый вечер.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Напомним средства связи. +7-985-970-45-45 – это для смс. И пишите нам в Твиттер на аккаунт @vyzvon. Следите за нашей видеотрансляцией в Сетевизоре на сайте «Эхо Москвы». Вот так вот. Давай, Саш, я продолжу. Сегодня мы собрались здесь, чтобы поговорить о научном плагиате, а точнее о сайте, который был создан с этим плагиатом бороться. Все мы помним, все мы помним разоблачения последнего времени, и, вероятно, на волне этих разоблачений авторам этого проекта и пришло в голову его сделать. У нас в студии замечательный журналист Сергей Пархоменко, редкий гость…

С. ПАРХОМЕНКО: Да, добрый вечер. Это не программа «Суть событий», прошу не путать.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Да. И вместе с ним Андрей Ростовцев, доктор физико-математических наук.

А. РОСТОВЦЕВ: Да. Здравствуйте.

А. ПЛЮЩЕВ: Оба они сооснователи проекта Диссернет, я так понимаю.

С. ПАРХОМЕНКО: Да, среди прочих еще нескольких человек. Ну, двое из них широко известны – это Михаил Гельфанд, человек, как-то который часто представляет как бы точку зрения российского научного сообщества в прессе и так далее, а также довольно известный теперь человек по имени Андрей Заякин, известный также как Доктор Z, изобретатель пехтинга, если кто-то помнит. Это вот все он в одном лице. Он действительно человек как бы поразительной работоспособности, успевающий много всякого, и в том числе вот эту вот историю с диссертациями тоже он затевал. Я бы хотел сразу, между прочим, придраться к одной сказанной фразе.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Да, пожалуйста.

С. ПАРХОМЕНКО: Точнее, к одному сказанному здесь слову. Зато оно было сказано несколько раз. Вы будете долго смеяться, но это слово «плагиат». Дело в том, что мы как-то сознательно подчеркиваем всегда, что мы не занимаемся плагиатом. Потому что плагиат – вещь юридически очень определенная. Плагиат – это покража чужой интеллектуальной собственности с целью извлечения из нее какой-то наживы. А мы не знаем, зачем происходит вот эта кража в тех диссертациях, которые мы изучаем. Мы не можем доказать, что это происходит с целью наживы. Надо сказать, что это вообще, пожалуй, самый сложный вопрос: нахрена это все им сдалось и зачем они эти диссертации все себе добывают? Но мы, в любом случае, всячески избегаем слова «плагиат» и говорим о заимствованиях, о разного рода, там, некорректных ссылках на кражи текста (бывает так). А вот слово «плагиат» - это немножко отдельная специальная юридически очень определенная вещь, не хотим за нее судиться. Потому что иди потом докажи, что он на этом что-то такое специально зарабатывал. А без этого это и не плагиат вроде.

А. ПЛЮЩЕВ: Хорошо. Ну, мы сегодня назвали программу «Борьба с научным плагиатом» все-таки, Просто было сложно…

С. ПАРХОМЕНКО: В переносном смысле.

А. ПЛЮЩЕВ: ,.. в названии, да, уместить все…

С. ПАРХОМЕНКО: Борьба с научным так сказать плагиатом.

А. ПЛЮЩЕВ: … которые вы здесь, Сергей, нам демонстрировали все это время практически (смеется). Слушайте, я хотел прямо с самого начала вот что сказать. Значит ли то, что есть сообщество определенное людей, оно не только ограничивается вами, а, видимо, основателями…

С. ПАРХОМЕНКО: Нет, ни в коем случае, конечно.

А. ПЛЮЩЕВ: … вот этого Диссернета, да? Проекта Диссернет. Вот. Которое сознательно борется с заимствованием… ты-ды-ды, ты-ды, ты-ды.

С. ПАРХОМЕНКО: Да. И, на мой взгляд, это, собственно, самое ценное, что здесь есть. Я не хочу здесь умалить заслугу Андрея Ростовцева, который сидит рядом со мной и который изобретатель знаменитой Диссерорубки. Мы, наверное, о ней поговорим еще. Это, собственно главный программный продукт, с помощью которого все это происходит. Но, на мой взгляд, основная ценность – это то, что действительно мы имеем дело с прецедентом плоской сети, плоского сообщества. То есть, это не пирамида…

А. ХОДОРЧЕНКОВ: То есть, вы социальная сеть?

С. ПАРХОМЕНКО: Да.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Или нет?

С. ПАРХОМЕНКО: Да-да, мы именно что социальная сеть, но тематическая социальная сеть, деловая социальная сеть, куда люди приходят не пообщаться, а сделать некоторое общее дело. Они подцепляются с краев, так сказать, к этой сети, все новые и новые, все больше и больше. И там нет руководящего центра. То есть, грубо говоря, бессмысленно нас с Андреем арестовывать здесь на выходе из студии «Эхо Москвы», потому что ничего от этого не изменится. И, собственно, основной лозунг, под которым мы работаем – это лозунг «Ужас должен продолжаться» (смеется). Потому что вы можете избавиться от нас, вы можете избавиться от тех, кого вы считаете заказчиком этого, или руководителем этого, или учредителем этого, и вы увидите, что ничего не изменится, потому что сеть будет продолжать существовать и сеть будет работать все равно без любого из нас.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Ну, собственно, коли это программа о технологиях, любой человек, который заявляет о том, что он создал социальную сеть, к нему хочется обратиться с вопросом: а что вы, собственно, придумали, чего не умеет Фейсбук? Технологическое … в чем?

С. ПАРХОМЕНКО: Вот сейчас Андрей скажет, чисто технологически что мы придумали. Мы придумали задачу, которую Фейсбук перед собой не ставит. Фейсбук не создавался для того, чтобы бороться с чем-нибудь, в частности с неправомерными криминальными заимствованиями в научной среде.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, вы, наверное, даже не столько боретесь, сколько выявляете, я бы так сказал.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, да. Но я бы сказал так: что мы боремся доступными нам средствами. Доступных средств очень немного. Основное из этих средств – позор. Собственно, мы этих людей стараемся позорить по возможности, надеясь, что это, рано или поздно, возымеет свой эффект. Ну, может быть, и еще что-нибудь тоже возымеет свой эффект, о чем, может быть, поговорим чуть позже.

А. ПЛЮЩЕВ: Андрей, наконец-то, вклиньтесь в нашу беседу.

А. РОСТОВЦЕВ: С удовольствием.

А. ПЛЮЩЕВ: И расскажите о технологиях, да…

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Вот этой вот рубки.

А. РОСТОВЦЕВ: Диссерорубка, да. Ну, вот так, у нее такое, может, не очень удачное название. На самом деле это простая вещь. Вот вы когда что-нибудь ищете в Гугле, в Яндексе, набираете набор слов там, хотите, чтобы он точно искался или, там, с перестановками какими-то – разные есть возможности. И находите там набор сайтов, да? на которых, так сказать, этот набор слов встречается в том самом порядке, в котором вы ищете. Вот. Ну, все, что было сделано, сделано это просто автоматизировано. Вот есть книжка, из книжки компьютер выбирает фразу за фразой, засылает в поисковик, получает набор ответов, анализирует чистоту, значит, вот этих вот ответов, которые, значит… если там с другой книжки списано, то вот первым ответом все время будет та, так сказать, та книжка, откуда все это взялось. И, собственно говоря, выдает потом резюме такое: вот на таких-то страницах вот взято оттуда-то.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: При этом, если я правильно понимаю, для поисковика… поисковик не…

А. РОСТОВЦЕВ: Время.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Да.

А. РОСТОВЦЕВ: Конечно. Для этого надо включить мозги, посмотреть, что это такое…

С. ПАРХОМЕНКО: Да, вот это очень важная вещь на самом деле – что машина ничего не может анализировать. Машина не может быть экспертом. Машина может только указать некоторое примерное направление для поиска. И дальше появляется человек на сцене с глазами, с руками, с мозгами, с пониманием. И этот человек, конечно, смотрит и определяет, что, собственно, мы такое нашли. Потому что вы можете найти огромные куски, которые совпадают между текстом А и текстом Б, и это ничего не будет означать, потому что, мало ли, человек процитировал, поставил кавычки, написал, чье это – все в порядке, все по-честному, все нормально. Какие, собственно, проблемы? Не говоря уж о том, что может оказаться, что это, наоборот, что это не текст А взят из текста Б, а наоборот, текст Б из текста А. И только живой человек, посмотрев на это на все глазами и сравнив это все, может отличить честное от нечестного, корректное от некорректного, нужное от ненужного, преступное от правомерного и так далее и так далее. Это очень важно.

А. ПЛЮЩЕВ: Смотрите, вот нас сейчас слушают какие-то люди. Возможно, многим нравится идея позорить людей, неправомерно присваивающих себе ученые степени, да? Ну, добивающихся их каким-то неправедным путем. И эти люди, которые нас слушают и которым нравится эта идея, они думают: черт, я бы тоже хотел этим заниматься в свободное от работы время или, может, прямо на работе.

С. ПАРХОМЕНКО: Пожалуйста!

А. ПЛЮЩЕВ: Вот, да…

С. ПАРХОМЕНКО: Нет проблем.

А. ПЛЮЩЕВ: Каким образом они могут включиться?

С. ПАРХОМЕНКО: Они могут пойти на сайт dissernet.org, открывшийся в прошлый понедельник. Открылся большой, наконец, уже общедоступный сайт. Это, кстати, тоже отдельная история. Мы на протяжении полугода опробовали такую странную интернет-технологию, когда сервер есть, а сайта нет. У нас был сервер dissernet.org, которого никто не видел, на котором ничего, вот с точки зрения постороннего посетителя, на нем ничего не было. Человек приходит – там пустая страница. А между тем, там лежало огромное количество всякого нужного нам. Там был такой склад и мастерская, где, собственно, происходили все эти работы, стояла эта Диссерорубка и всякое такое. И вот только спустя полгода мы открыли общедоступный сайт, на котором открыли все то, что… или, там, почти все то, что на нем лежит. Так вот, среди прочего, там есть раздел «Как это работает». Заходите на этот раздел, там есть инструкции, там есть инструменты, которые вы можете совершенно бесплатно себе взять и ими пользоваться. Там есть ссылки на полезные программы, которые можно использовать для облегчения и какой-то оптимизации этого труда. Там все есть. Чего там нет? Там нет знаменитой треугольной синей печати Диссернета, которая стоит на этих экспертизах. То есть, Саша Плющев может взять какую угодно диссертацию, добыть ее, пропустить ее через все вот эти поисковые, так сказать, инструменты, изучить ее, обыскать ее, сделать свои выводы, опубликовать это – и это будет публикация Саши Плющева. Это не будет публикацией Диссернета. Вот это вот очень важно.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: … чтобы это стало публикацией Диссернета?..

С. ПАРХОМЕНКО: Он должен написать нам, Саша Плющев, он должен прислать это нам и сказать: вот я тут изучил то-то и то-то…

А. ХОДОРЧЕНКОВ: И вы за каждое такое обращение возьметесь? Или нет?

С. ПАРХОМЕНКО: Нет, мы скажем, что мы возьмемся за это в том случае, если этот случай, этот человек, или эта конкретная работа, или это научное учреждение, или этот вуз, или вообще что-нибудь представляет какой-то, на наш взгляд, общественный интерес. Вот мы все-таки оставляем за собой право волюнтаристски к этому подходить. Вот это интересно людям, а это никому не интересно, кроме вас. Поэтому вы это оставьте себе. А если это интересно людям, да, мы посмотрим на это, мы изучим, мы, может быть, Сашу Плющева попросим что-то исправить, добавить, улучшить, дополнить, там, и так далее. И опубликуем это на сайте как нашу экспертизу, со своей печатью. Внизу в примечаниях напишем, что большое спасибо Саше Плющеву, который проделал всю эту большую работу в основном вместо нас. И тогда это будет экспертиза Диссернета. Вот это путать, конечно, ни в коем случае не надо. Правильно я говорю?

А. РОСТОВЦЕВ: Ну, практически, да. Я бы добавил, что не так категорично. На самом деле все, что придет, пойдет в так называемый waiting list. А вот как оно будет двигаться дальше по waiting list, с какой скоростью – это вот как раз определяет тот самый общественный интерес, который есть вот…

А. ХОДОРЧЕНКОВ: А сколько сейчас экспертов, которые изучают, в вашем проекте участвуют? А. РОСТОВЦЕВ: Ну, это трудно сказать. Нет ни единого узла в этой распределенной сети, который бы знал всех, да? И даже количество. Вот я только иногда слежу за географией, да? Вот у нас, так сказать, самая южная точка – это Юг Австралии. А самая северная – это Канада. Там вот сидят люди, которые, там, добывают эти диссертации разными путями, анализируют. Ну, есть специализация там…

С. ПАРХОМЕНКО: Чтобы это не казалось таким таинственным, я просто объясню, как это выглядит как бы на сторонний взгляд. Вот у нас есть человек, которого я хорошо знаю, его зовут Олег. Фамилию не скажу. Он сидит в Германии в одном из крупных исследовательских центров. Он русский. Он некоторое время тому назад к нам присоединился и стал нам помогать. Он делает очень много. Ну, совершенно очевидно, что он это делает не один. Ну, он не может столько прожевать, это понятно. Это значит, что у него там есть еще какие-то люди, с которыми он договорился, которых он привлек, которые ему помогают…

А. ПЛЮЩЕВ: Так на ваш Диссернет работает целый немецкий исследовательский центр!

А. РОСТОВЦЕВ: И мы не знаем этого.

С. ПАРХОМЕНКО: Во всяком случае, мы точно знаем, что на нас работает в значительной степени их вычислительный центр – это точно. Потому что они же там все сидят, пользуются этим доступом… ну да, пользуются этим доступом, этими процессорами, этими мощностями. И я думаю, что немецкая Академия наук не знает, что на самом деле как-то она прожевывает в огромном количестве эти русские диссертации и выдает их на гора (смеется). Ну, вот, собственно, как на практике выглядит эта история про то, что никто не знает всех. Ну, действительно, я не знаю, кто помогает этому Олегу и сколько их там у него. Но явно какие-то еще есть люди. Совершенно очевидно, что он не один.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: А давайте сделаем шаг назад, и сейчас задам вопрос пользователя: «А что считать плагиатом? Если кто-то возьмет несколько опубликованных работ, заменит определенный процент своими синонимами, перефразирует предложения, это будет плагиатом или нет? То есть, в истории науки, - дальше пишет он, - несколько десятков действительно крупных ученых, остальные уточняют их результаты».

А. РОСТОВЦЕВ: Ну, точного определения нету, да? Вот такого строго математического, конечно. Но вот то, что сначала прозвучало, вот там есть, так сказать, фразы, абзацы похожие… на самом деле здесь у нас задача чуть проще. Вот я сразу скажу, есть вот в Германии проект VroniPlag, да? Вот мы у них учились. Вот они что делают? Вот немцы, они воруют понемножку: они воруют по абзацу, по фразке, по… И вот они страничку разбивают между волонтерами в своем проекте и, вот как пауки, значит, растаскивают, как муравьи, себе по кусочку, и каждый, так сказать, ищет книжку, откуда это списано буквально. У нас все по-другому. У нас если берут, берут сразу главой, причем обычно слово в слово.

С. ПАРХОМЕНКО: И даже вот визуализация этого очень разная. У нас, наша как бы схема, которая показывает, что украдено в данной диссертации, представляет из себя такую решетку из квадратиков. Каждый квадратик – это одна страница. И вот, значит, одна страница закрашена в зеленый цвет, другая – в красный, третья – в желтый, в зависимости от того, откуда она украдена. А у немцев это такой гигантский баркод, то есть, такая лента, состоящая из тоненьких палочек. И вот каждая палочка представляет из себя какой-то малюсенький кусочек текста, которая может быть своего цвета. Она может быть черная, красная, белая, желтая, зеленая, какая-то. Вот сразу видна разница в этом… в этих масштабах.

Но ответ на вот этот вопрос слушателя заключается в том, что, собственно, в этом и есть разница между машиной и живым человеком. Машина никогда не поймает вот такую вот покражу, над которой поработали: где переставили слова местами, или, там, чуть-чуть их изменили, или что-нибудь такое. Машина скажет: все в порядке. Живой человек когда смотрит, он видит, что это тот же текст, это совершенно очевидно всякому нормальному человеку. И вам будет очевидно, когда вы на это посмотрите, вы поймете: это тот же текст. Вот и все. Даже если там изменены какие-то слова.

А. РОСТОВЦЕВ: Я бы сказал, что крадут вот у нас с точки зрения принципа меньшего действия. То есть, если, там, меняют слово, то одно на странице.

С. ПАРХОМЕНКО: Очень редко сталкиваемся с ситуацией, когда кто-то вот прямо тщательно…

А. РОСТОВЦЕВ: … работал.

С. ПАРХОМЕНКО: … замазывал прямо.

А. РОСТОВЦЕВ: Нет, это редко.

С. ПАРХОМЕНКО: Прямо вот, там, по слову.

А. ПЛЮЩЕВ: Смотрите, в 20 часов 59 минут, то есть, за, там, несколько минут до начала нашей программы, пришло сообщение агентства Рейтер…

А. РОСТОВЦЕВ: Так.

А. ПЛЮЩЕВ: Про Германию заговорили просто, я сразу… у меня глаз зацепился. Бывший министр иностранных дел Германии, значит, предстанет перед обвинением в плагиате. Бывший министр иностранных дел Германии и заместитель по социал-демократической партии Франк-Вальтер Штайнмайер...

С. ПАРХОМЕНКО: Ой! Известный очень немецкий политик. Да.

А. ПЛЮЩЕВ: … станет последним, ну, на сегодняшний день, германским политиком, кто столкнется с обвинениями в академическом плагиате.

А. РОСТОВЦЕВ: Политиков не осталось?

А. ПЛЮЩЕВ: Да, значит, это действие, вот эти обвинения, которые отправили в отставку двух министров Ангелы Меркель, - пишет Рейтер. Извините, я перевожу прямо с английского, поэтому медленновато. Еженедельный magazine Focus, значит, говорит, что профессор Уве Каменц университетский нашел 500 областей подозрительных похожестей, которые…

С. ПАРХОМЕНКО: Вот он вот этих 500 волосиков нашел. Вот этих вот тоненьких палочек…

А. ПЛЮЩЕВ: Да-да-да.

А. РОСТОВЦЕВ: Очень фрагментарная такая…

А. ПЛЮЩЕВ: Значит, диссертация – кстати, вот о сроках давности все время говорят – диссертация, докторская диссертация, по законодательству, in law...

С. ПАРХОМЕНКО: Да-да.

А. ПЛЮЩЕВ: Юриспруденция, юриспруденция, да. В 91-м году она была защищена. То есть, 20 с лишним лет назад, да? Значит, и было использовано около ста источников.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, вот это по-немецки, это по-немецки: больше ста источников малюсенькими кусочками, да.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Хороший вопрос: а как быть с теми диссертациями, которых в интернете никогда не было? Как?

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, никак. На самом деле ситуация такая. Конечно, все, что раньше, скажем, 98-го примерно…

А. РОСТОВЦЕВ: 2000-го… там нет резкой границы.

С. ПАРХОМЕНКО: Да, где-то вот начиная с 2000-го года начинаются проблемы. 99-й, 98-й и вот, собственно… и все. И дальше начинается тень, потому что очень мало оцифрованных источников, конечно, гораздо меньше, чем в Германии. И мы мало чего можем найти. Но штука заключается в том, что ведь и массовое воровство вот такое, при помощи копипаста, тоже началось примерно в это же время. Ведь раньше-то нужно было поставить перед собой пишущую машинку, положить на нее руки и долбить по клавишам много дней, для того чтобы сделать кому-то диссертацию. А как раз с этого же самого времени, с того же самого 98-го, 99-го, 2000-го года выяснилось, что Ctrl C – Ctrl V, Ctrl C – Ctrl V… и вот она через, там, пару дней. Да, да еще мышка появилась с правой кнопкой, и вообще все стало очень хорошо. И вот тут-то все эти фабрики, конечно, заработали с огромной силой, и вот тут-то оно и началось. Поэтому, в общем, большая часть того, что нас интересует, оно и относится примерно к этим уже интернетовским временам. Хотя, конечно, мы не прочь заглянуть туда как-то, за этот горизонт. Иногда мы обнаруживаем… Ну, вот, скажем, был проект, когда Диссернет изучил всех действующих губернаторов российских. Вообще это тоже отдельный разговор, что Диссернет последнее время такими ковровыми бомбардировками стал заниматься: там, все губернаторы, все депутаты, все сенаторы, все такие, все сякие. Вот были все… у нас есть таблица губернаторов, в ней есть из этих, соответственно, там… сколько у нас их? 90 более или менее субъектов, да? Значит… сколько? Порядка сорока мы нашли.

А. РОСТОВЦЕВ: Половина…

С. ПАРХОМЕНКО: … диссертаций, вообще людей, которые писали диссертации. Даже, пожалуй, больше. Может быть, 50. Из них половина покрашена у нас в такой неприятный розовый цвет в этой таблице – это значит, что там найдено что-то. Несколько штук ни в какой цвет не покрашены – это значит, что мы не можем найти эти диссертации. И довольно много покрашено в приятный зеленый цвет – значит, там ничего нет. Ну, среди этих…

А. ПЛЮЩЕВ: Или вы не нашли.

С. ПАРХОМЕНКО: Вот. Среди этих людей есть такие люди, ну, про которых невозможно себе вообразить, чтобы он это написал. Ну, совершенно очевидно, что это кто-то когда-то как-то ему добыл и сделал. Ну, это ясно даже ежу. Но найти ничего не можем.

А. ПЛЮЩЕВ: С другой стороны, подождите, можно же нанять человека, который напишет диссертацию…

С. ПАРХОМЕНКО: Конечно, конечно, так чаще всего и происходит.

А. РОСТОВЦЕВ: … делает он это качественно, добросовестно…

А. ПЛЮЩЕВ: Да.

А. РОСТОВЦЕВ: … отрабатывая свою зарплату, либо, так сказать, он просто, так сказать, за один вечер скомпилирует книжку из…

С. ПАРХОМЕНКО: Это, кстати, очень важный момент и важный вопрос, который нам часто задают: что, как-то… а что вы обвиняете этого человека? Это же ведь не он это делал, это же ведь кто-то за него делал.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну да, ты когда убийство заказываешь…

С. ПАРХОМЕНКО: Ну да, в общем, все равно, да.

А. РОСТОВЦЕВ: Когда заказываешь убийство, пожалуй, не ставишь подпись, а здесь подпись ставит человек.

С. ПАРХОМЕНКО: Да-да. Ну вот, мы как-то сразу для себя это постановили, что нам все равно, человек сам водил мышкой или он кому-то заплатил деньги. Он поставил под этим свое имя – значит, это его история. И с этим как-то совершенно все очевидно. И дальше, конечно, мы видим, что, что называется, жулик есть жулик. Ну, если человек связывается с аферистом и заказывает ему свою диссертацию, он рискует быть обманутым. Но когда мы обнаружили генерала МВД Владимира Абдуалиевича Васильева, заместителя председателя главы Государственной Думы и лидера фракции «Единая Россия» в Государственной Думе, которому кто-то впарил диссертацию депутата Абельцева целиком…

А. ПЛЮЩЕВ: (смеется)

С. ПАРХОМЕНКО: … ну, мы понимаем, что он не сам купил, но его грубо надули. Ну, что ж теперь делать? Ну, не надо было с ним связываться…

А. ХОДОРЧЕНКОВ: А эта диссертация была в интернете? Или вы… как вы ее нашли? И, главное, как найти?…

А. РОСТОВЦЕВ: Ну, последние, по-моему, лет, наверное, 15 – да? – оцифровывают диссертации, их вот наша Государственная библиотека, бывшая Ленинская, она регулярно, так сказать, старается, значит, вот успеть за потоком диссертаций, который есть сейчас, и чуть-чуть уйти поглубже во время. То есть, они оцифровывают и выкладывают. Что-то около, так сказать, вместе с авторефератами около миллиона сейчас оцифрованных диссертаций.

С. ПАРХОМЕНКО: И они есть в удаленном доступе. Это стоит денег. Покупается такой абонемент годовой, он стоит на год 3 тысячи рублей.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: В Ленинскую библиотеку?

А. РОСТОВЦЕВ: Нет, в зал диссертаций.

С. ПАРХОМЕНКО: Вот в электронный зал диссертаций. Сам-то читательский билет в Ленинку бесплатный, разумеется, ну, он, там, не знаю, 100 рублей он стоит. Вот. А вот такой электронный доступ к коллекции диссертаций стоит 3 тысячи рублей в год, и за эти 3 тысячи рублей ты можешь скачивать 15 диссертаций ежемесячно. Нормальному человеку это более чем достаточно, нам это совершенно не достаточно. Поэтому мы несколько раз бросали такой клич, и люди специально для нас покупали эти абонементы. И мы теперь можем к ним обратиться и попросить, чтобы они для нас там посмотрели на что-то и что-нибудь для нас поискали и так далее. У нас есть как бы вот отдельно, помимо сети экспертов, которые есть, есть еще довольно большая группа людей, как бы на абонементах которых мы сидим. Ничего при этом не нарушаем, это как-то… все это делается открыто, они приходят туда с паспортом, они знают, что и как. Так что, ну, вот без них, конечно, эта штука бы не работала.

А. ПЛЮЩЕВ: Тут спрашивают вас: а сколько всего диссертаций уже прошло от начала до конца проверку? И сколько выявлено фактов, ну, очевидных заимствований? Какие есть результаты?

А. РОСТОВЦЕВ: Ну, вот я думаю, что, сколько прошло проверку – сказать сложно. А вот таких вот случаев, когда есть о чем поговорить…

А. ПЛЮЩЕВ: Да.

А. РОСТОВЦЕВ: … ну, порядка трех сотен.

А. ПЛЮЩЕВ: Трех сотен!

А. РОСТОВЦЕВ: Да.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, вот на сайте выложено сейчас чуть больше двухсот экспертиз, и все они криминальные, больше или меньше, но, в общем…

А. ПЛЮЩЕВ: Правильно ли я понимаю…

С. ПАРХОМЕНКО: … ни одного честного человека среди этих людей нет.

А. ПЛЮЩЕВ: Вот ни одного честного человека нет, утверждаете вы, с одной стороны. А с другой стороны, правильно ли я понимаю, что ничем пока для этих нечестных людей, ничем плохим, это не закончилось, кроме, возможно, обсуждения? Вот, там, ну, широко обсуждался бурматовский кейс, там, еще несколько и так далее. Есть обсуждение. Бурматов где был, там и есть, Абельцев…

С. ПАРХОМЕНКО: О-о-о, не совсем. Бурматов потерял две должности на этом, на настоящий момент. Я думаю, что он потеряет более-менее все на этой истории, но пока он потерял два места. Его выперли из Плехановского университета, где он был завкафедрой, и его выперли из…

А. РОСТОВЦЕВ: Комитета.

С. ПАРХОМЕНКО: … заместителей председателя думского комитета. И это только начало. Все это кончится для него плохо. Действительно, не так много случаев, когда люди что-то на этом теряли. Хотя такие случаи есть. Чаще всего они теряют разного рода должности. Они чего-нибудь вице-президенты, члены каких-нибудь советов. От них просто начинают брезгливо избавляться. Вот у нас была замечательная история недавно, когда мы нашли то, что у нас на внутреннем этом жаргоне, который, как всегда, конечно, образуется, когда несколько человек занимаются одним и тем же делом, у них появляется некоторый язык специфический. На этом внутреннем жаргоне это называлось «карбункул». Карбункул – это цельный бриллиант, такой вот как бы большой камень из одного кристалла. Значит, карбункул, то есть, цельноворованная диссертация, от начала до конца, была найдена. Был найдет некий человек…

А. ПЛЮЩЕВ: А у Васильева с Абельцевым не такая история?

С. ПАРХОМЕНКО: Нет-нет… ну, там какие-то куски, какие-то есть прослойки, какой-то там…

А. РОСТОВЦЕВ: Неоднородности.

С. ПАРХОМЕНКО: Некоторые неоднородности. Хотя близко к тому. До сих пор, вот до этого карбункула абсолютным рекордсменом у нас считался – это была тоже поразительная история – губернатор Тульской области по фамилии Груздев, который является одним из богатейших людей России. И официально, по списку Форбс, он является богатейшим действующим российским чиновником. Он совладелец сети магазинов «Седьмой континент». Вот теперь мы про него можем сказать, что он не только украл свою диссертацию, но еще что он ужасный жмот на самом деле. Потому что он, видимо, обратился в какую-то самую дешевую контору, которая вот ему за три копейки просто украла чужой текст. Или - в скобках - его кто-то очень грубо надул…

А. РОСТОВЦЕВ: Скорее всего.

С. ПАРХОМЕНКО: … какой-нибудь его помощник, который, возможно, взял с него за это большие деньги, а на самом деле все это положил в карман, а сам пошел вот в эту дешевую контору.

Так вот, нашли человека вот сейчас, который перекрыл рекорд Груздева, потому что у него диссертация больше, жирнее, и он вот украл все действительно от первой до последней буквы. В тот день, когда мы это опубликовали, он перестал быть вице-президентом Российского союза инженеров. Он исчез с сайта, провалился сквозь землю, его не стало. Его стерли, и как-то на этом его карьера в Российском союзе инженеров закончилась.

Но главное, конечно, не это, а главное, конечно, заключается в том, что, что называется, никуда оно не девается. Вот Павел Астахов, укравший две диссертации, как мы теперь точно знаем, сначала кандидатскую, а потом докторскую. Мы про это написали. После того, как мы про это подробно написали, формально ему ничего не было, он по-прежнему представитель президента по делам ребенка, да, вот это вот все…

А. РОСТОВЦЕВ: Уполномоченный.

С. ПАРХОМЕНКО: Уполномоченный, да. Вот это вот все, что мы знаем и за что мы любим Павла Астахова. Но с тех пор мне приходилось тем или иным образом разговаривать по самым разным поводам в самых разных ситуациях с разными российскими адвокатами. Не было ни одного случая, чтобы в ходе этой беседы я не получил благодарности от этого адвоката за историю с Павлом Астаховым. Потому что внутри, в адвокатской профессиональной среде, это человек теперь конченый. И он может как-то с этим жить дальше, знать, что ни один его коллега никогда больше не признает за ним того, что он реальный…

А. РОСТОВЦЕВ: Ученый.

С. ПАРХОМЕНКО: … ученый, внес какой-то вклад, что он что-то там такое и так далее. В профессиональной среде его репутация на этом окончательно рухнула. Не могу сказать, что я не испытываю такого определенного удовольствия от этого. А там посмотрим. Потому что времена меняются, законодательство меняется, правила меняются. Вот на днях приняли новый регламент, который, кажется – я говорю кажется, потому что мы не видели текста до сих пор – но кажется, он отменяет трехлетний срок давности. Вот опубликуют текст, мы посмотрим, какие там еще есть новости. Надеемся, что там есть кое-что, что в некотором роде нам поможет.

А. ПЛЮЩЕВ: А сейчас трехлетний срок давности.

С. ПАРХОМЕНКО: Да, и это самая большая проблема. Потому что, конечно, чуть что, тебе говорят: а-а, три года прошло. Ручки – вот они, все, заиграно, ничего не знаем.

А. ПЛЮЩЕВ: Много спрашивают о том, какие сферы, какие, так сказать, области научной деятельности вас интересуют. Потому что входят ли, например, по физике и математике диссертации сюда или нет?

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, в принципе, нас, конечно, интересуют все сферы. И надо просто отдавать себе отчет, что мы ни в каком случае не пытаемся влезть в существо дела, что мы действительно сравниваем текст А с текстом Б. И понятно, что в этом смысле диссертация по математике для нас так же сложна или так же проста, как и диссертация, не знаю, по журналистике для меня. Я вот окончил факультет журналистики Московского университета. Хотя вот у нас есть, между прочим, живые доктора физико-математических наук, и кого только у нас нету.

А. ПЛЮЩЕВ: Вы, Андрей, свою диссертацию проверяли своим собственным?..

А. РОСТОВЦЕВ: Нет, не проверял, ее нету… я давно уже защищал.

А. ПЛЮЩЕВ: В интернете не нашли.

А. РОСТОВЦЕВ: В интернете не нашел, да.

А. ПЛЮЩЕВ: (смеется)

А. РОСТОВЦЕВ: Слава богу.

(смех)

А. РОСТОВЦЕВ: Я ее писал в то время, когда на машинке надо было.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну вот. Так вот, все сферы. И, несомненно… ну, в сущности, это все равно, это диссертация по физике или диссертация по филологии, потому что украсть можно и такой текст, и сякой текст. А не понимать в тексте мы оставляем за собой право как в одном, так и в другом случае. И считаем, что это совершенно нормально, что мы не обязаны… мы не оцениваем научный вклад, мы не оцениваем, хороша ли эта диссертация, умен ли автор, передовая ли она, много ли он внес в науку и так далее. Мы оцениваем одну единственную вещь: украл или не украл. А это видно, не встревая в суть дела.

А. ПЛЮЩЕВ: В суть событий. Алексей вот прямо пишет именно об этом: «Вы цепляете только верхушку айсберга. Дело в том, что работа, кроме написания, должна быть сделана. А научная ценность 99% даже не украденных прямо диссертаций равна нулю», - утверждает Алексей.

С. ПАРХОМЕНКО: Да, но это не к нам.

А. ПЛЮЩЕВ: «И это не мешает получать липовые степени и пользоваться вытекающими бенефитами».

С. ПАРХОМЕНКО: Это не к нам, это… Как зовут этого слушателя?

А. ПЛЮЩЕВ: Алексей.

С. ПАРХОМЕНКО: Алексей его зовут? Вот, Алексей, этим займетесь уже вы. Потому что вы, судя по всему, человек, имеющий отношение к науке. Вот, пожалуйста, попробуйте продвинуться в этом направлении, которое вы описываете. Мы, несомненно, цепляем самую верхушку айсберга, вы меня этим не удивили, я хорошо это знаю.

А. РОСТОВЦЕВ: Верхушка настолько громадна, что никаких сил не хватит ее всю даже отглядеть.

А. ПЛЮЩЕВ: Тут, знаете, пишут: «А что вы к депутатам привязались? Чего вы молчите про В. В. П.?»

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, здра-а-а-сте. Нет, во-первых, мы привязались вовсе не только к депутатам…

А. ПЛЮЩЕВ: А, не, губернаторы…

С. ПАРХОМЕНКО: Кого только нет: и губернаторы, действительно, и прокуроры, и военные, и полицейские. Я вот все жду, когда мы до священников дойдем, потому что…

А. РОСТОВЦЕВ: Уже есть.

А. ПЛЮЩЕВ: А у них есть?

С. ПАРХОМЕНКО: Есть уже?

А. РОСТОВЦЕВ: Да.

С. ПАРХОМЕНКО: Мне как-то ни разу не попадалось.

А. РОСТОВЦЕВ: Вот буквально на днях проходил. Я думаю, он будет через пару дней на сайте.

С. ПАРХОМЕНКО: Вот, действительно, кого только нет. И последнее время мы стараемся такими большими какими-то кусками, большими кусками. Но, разумеется, всех интересуют суперклиенты. Значит, что можно сказать? Диссертация Медведева абсолютно доброкачественная. Была проверена: ничего нет, совершенно чист по нашей части. Вот еще раз я хочу сказать: мы не знаем, хорошая ли она, мы не знаем, умная ли это диссертация.

А. ПЛЮЩЕВ: И вы не знаете, сам ли Дмитрий Медведев ее…

С. ПАРХОМЕНКО: И мы не знаем, сам ли он ее написал. Но мы можем сказать, что, с точки зрения Диссернета, Медведев абсолютно чист.

Что касается Путина. Давно уже сделана эта работа. В диссертации Путина украдена одна глава, она украдена, переписана из старого американского учебника по экономике, который на тот момент – это учебник, там, начала 80-х годов. В конце 80-х годов он переведен на русский язык, и тут-то его Владимир Владимирович, значит, и зацепил. Переписана глава, много про это написано. Я всем очень советую, кто интересуется этим в подробностях, найти пост очень хороший, очень обстоятельный, написанный известным российским экономистом Константином Сониным, который называется «Отвяжитесь от диссертации Путина». Вот просто если набрать в Гугле эту фразу, то прочтете очень хороший подробный текст про диссертацию Путина, что в ней хорошо, что в ней плохо. Ну, вот, да, есть стыренная глава. Смягчающим обстоятельством вины Владимира Владимировича Путина по этой части является то, что эта глава как бы не основная, что это, ну, некоторое такое введение в тему. Дальше начинается собственно сюжет его диссертации – он написан самостоятельно. Кем он написан самостоятельно, мы не знаем. Но он не украден. Опять же, мы не знаем, интересно это – не интересно, ново – не ново, умно – глупо… Ничего не можем сказать. Знаем, что не украдено. Вот что касается диссертации Путина.

А. РОСТОВЦЕВ: Если точно, то мы знаем, что мы не смогли найти источника, откуда он мог быть украден.

С. ПАРХОМЕНКО: Да. Это так.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Сергей Пархоменко и Андрей Ростовцев, обсуждаем dissernet.org. Андрей, скажите, а есть какие-то технические устройства вашу систему обойти? Вот пользователи, например, писали: а как вы боретесь с анти-антиплагиатом? Вот такое существует?

А. РОСТОВЦЕВ: С анти-антиплагиатом? Вы что-то завернули такое...

С. ПАРХОМЕНКО: А что такое анти-антиплагиат? Первый раз слышу.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Это, наверное, какая-то такая программа, которая делает невозможным ваш труд. Вы с таким связывались или нет? Вообще как-то технически оснащены те люди, которые пытаются обойти эту систему?

А. РОСТОВЦЕВ: Нет, смотрите, чтобы обойти, нужно изменить начальный текст, да?

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Да. До неузнаваемости.

А. РОСТОВЦЕВ: До неузнаваемости. Но при этом сохранить смысл. Это гигантская работа, я вам скажу. Попробуйте…

А. ПЛЮЩЕВ: Почище написания новой.

А. РОСТОВЦЕВ: Почище написания, это точно. Написать заново в 10 раз проще, чем сделать именно так. Поэтому, ну, неактуально, мне кажется.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, и, во всяком случае, никто не будет переписывать диссертацию назад. Если она уже была сделана и защищена, не знаю, там, в 2005 году, то где-то она лежит в этом виде. Если она была. У нас есть интересный очень случай, недорасследованный до конца. Я думаю, что мы рано или поздно все это докрутим. Это совершенно такая душераздирающая детективная история. Был найден один губернатор, диссертацию которого никто никогда не видел. И у нас есть сильное подозрение, что ее никогда не было, что он ее в другом совсем городе, в университете, там, вообще в другом субъекте федерации, что он просто получил диплом о своей кандидатской степени, а никакой диссертации никогда не было. На этом его ущучили местные журналисты, там у этого губернатора живущие и там пишущие на одном таком боевитом сайте. Они много про это писали, им никто ничего ни на что не отвечал, они ничего не могли найти. Вдруг, откуда ни возьмись, у них в редакции раздается звонок главы аппарата этого губернатора, который говорит: «Это вы ищете диссертацию нашего губернатора? Пожалуйста, вот вам телефон, это один профессор, он был научным руководителем нашего губернатора, он нашел диссертацию. Он вас ждет, можете к нему поехать и получить его диссертацию». Они сообщили об этом нам, мы нашли человека в этом городе, где живет этот профессор, отправили к этому профессору. И действительно получили от него диссертацию, совершенно новую, с иголочки, напечатанную на лазерном принтере 10 минут тому назад.

А. РОСТОВЦЕВ: А не 10 лет.

С. ПАРХОМЕНКО: А не 12 лет тому назад.

А. ПЛЮЩЕВ: Это копия просто была, ладно.

С. ПАРХОМЕНКО: Очень свежая копия, да. Ну, вот она у него нашлась, да. Она все это время лежала у него на антресолях и нашлась. Такая же точно лежит в библиотеке этого университета. Вот до сих пор не было, много раз искали, не могли найти. А теперь – оп, вот лежит в библиотеке! Но они ее написали заново, это совершенно очевидно, они ее написали сейчас. Но это все-таки редкий случай, нам предстоит это доказать. Мы это, конечно, докажем. И мы более или менее сейчас уже представляем, откуда она там взялась, с чего они переписали и всякое такое прочее. Ну, там есть еще над чем поработать. Но это все-таки история редкая, когда прямо происходит такой чистый Оруэлл, когда как бы вот происходит такая работа над прошлым с подкладыванием документов там, где надо, с наймом специальных людей, которые объясняют, что они это нашли на антресоли. Ну, это все-таки мало кто может себе позволить, это редкий довольно случай. Но бывает и так.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Народ наш великий тут пишет: чтобы в поиске не отображалось, можно, например, некоторые буквы в английской раскладке набирать.

А. РОСТОВЦЕВ: Это не помогает!

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Почему?

А. РОСТОВЦЕВ: Очень просто. Все диссертации перефайнридены.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Чо-чо-чо?

А. РОСТОВЦЕВ: Как? Анти-антиплагиат?

(смех)

А. РОСТОВЦЕВ: Вот так же перефайнридены. Есть такой программный продукт Файн Ридер, который считывает изображение и делает ту раскладку, именно ту раскладку, на которую ты его настраиваешь.

С. ПАРХОМЕНКО: Все очень просто. Мы же получаем диссертации в каком виде? Мы получаем их в виде pdf, то есть, грубо говоря, в виде картинок. Для того чтобы иметь с этим возможность работать, мы должны эту картинку обратить в текст.

А. РОСТОВЦЕВ: Да.

С. ПАРХОМЕНКО: И совершенно неважно, они там буквы «о» вставили русские или английские, мы-то их все равно видим как буквы «о». И таким образом мы как бы снимаем, счищаем эту защиту.

А. ПЛЮЩЕВ: Нет-нет, имеется в виду, подождите, имеется в виду, что вы ищете поиском, условно говоря, там, Гуглом, Яндексом, да?

А. РОСТОВЦЕВ: Да.

А. ПЛЮЩЕВ: Гугл, Яндекс может не видеть отдельные слова…

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Он же не увидит картинки, а будет искать текст.

А. ПЛЮЩЕВ: Да. Если они написаны в разных раскладках.

А. РОСТОВЦЕВ: Не важны раскладки. У вас есть написанная раскладка, с которой есть изображение. Вы видите букву «С», она там написана по-английски.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну да.

А. РОСТОВЦЕВ: Но вы-то видите ее по-русски. Ровно так же программа, которая называется Файн Ридер, она видит ее так, как ты ему задал: я хочу современную русскую раскладку, я хочу дореволюционную раскладку. Вот у нас недавно проходила диссертация дореволюционная, и один из наших волонтеров настроил свой Файн Ридер на…

С. ПАРХОМЕНКО: Источник.

А. РОСТОВЦЕВ: … да, на дореволюционную раскладку.

С. ПАРХОМЕНКО: У нас было подозрение, что человек не просто стырил, а такой эстет был: он стырил дореволюционную диссертацию, там, 1905-го года, да.

А. РОСТОВЦЕВ: И дальше он нам пишет…

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, часть, куски.

А. РОСТОВЦЕВ: … а что это, так сказать, у нас Диссерорубка не работает? Вроде, так сказать, совпадения есть, а я не вижу. Стали смотреть: а он забыл обратно перейти с дореволюционной на современную русскую. (смеется) И у него там, он считывает нормальный текст, он заменяет на фиту, ять…

А. ПЛЮЩЕВ: Острый вопрос, Сергей, вам задает ваш тезка из Пензы: «Где псевдоученые оппозиционеры? Их нет? Вы политическая организация, получается?»

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, покажите мне какого-нибудь ученого оппозиционера. Как-то вот очень интересовались, что происходит с Навальным. Ну, есть одна проблема с точки зрения Диссернета.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Что среди оппозиционеров нет ученых?

С. ПАРХОМЕНКО: У него нет…

А. ПЛЮЩЕВ: … диссертации.

С. ПАРХОМЕНКО: У него нет диссертации. Она есть, но она американская, совершенно по другому поводу, как бы в другой форме сделанная, мы не можем ее проверить. Никитой Белых занимались.

А. ПЛЮЩЕВ: Так.

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, в общем, все в порядке. Нашли некоторое количество таких, что называется, некорректных заимствований, но объясняем их, ну, так, как они устроены в этом тексте, скорее торопливостью и неаккуратностью. Ничего серьезного. Вот с нашей точки зрения, это масштаб несерьезный заимствований. А больше как-то… Ну, Немцова бессмысленно проверять, Немцов в тысяча девятьсот темно-зеленом году защитил диссертацию, по-моему, по акустике. И сильно до того, как занялся какой-нибудь политикой. И я думаю, что там как-то все должно быть хорошо. Да и, в любом случае, это в такие было древние времена, что тогда как-то этого не происходило.

А. РОСТОВЦЕВ: Оппозиционеры в основном неучи все.

С. ПАРХОМЕНКО: Да-да. Я даже не знаю, ну, пусть подскажут. Пожалуйста, есть теперь, смотрите, есть теперь dissernet.org. На сайте dissernet.org есть почта, много раз упомянутая на разных страницах. Заходите, пришлите нам письмо. Найдите нам нужного вам оппозиционера со степенью. Мы с удовольствием его проверим. Нет совершенно никаких проблем.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: А у меня к обоим гостям еще вопрос: есть ли у проекта, у этой технологии какой-то коммерческий потенциал? Можно зарабатывать деньги этим или нет? И, главное, за счет чего вы живете?

С. ПАРХОМЕНКО: У нас есть один случай, когда наши эксперты получили гонорар. Это когда к нам обратился один большой журнал с некоторым таким массовым заказом. Им нужно был проверить, там, 40 человек. Они заплатили просто обычный редакционный гонорар и поставили этих людей в соавторы этого большого текста. Это первый и последний случай, когда что-то подобное произошло. В остальных случаях… мы часто получаем разного рода письма, где пишут, что «проверьте вот такого-то – если надо, я заплачу». На что мы отвечаем, что, нет, платить нам не нужно, денег мы за это не возьмем. Пришлите эту диссертацию, мы ее проверим в том случае, если она нам интересна. Если она нам не интересна, не будем проверять. А вы, со своей стороны, если вы как-то сочувствуете нашему делу, вот есть Яндекс кошелек. Ну, положите туда сколько считаете нужным. До экспертизы, после экспертизы, во время экспертизы, вне всякой связи с экспертизой – пожалуйста, вот мы будем вам благодарны, если вы нас поддержите. Потому что, ну, расходов довольно много: нужно содержать сайт, нужно содержать сервер, нужно платить за эти аккаунты, нужно платить за всякие почтовые расходы, нужно платить за разные сканирования и копирования. Так что, набегает, что называется. Но пока вот вроде обходимся.

А. ПЛЮЩЕВ: Но это фактически ответ на вопрос Флоры: «Можно ли вам помочь материально?»

С. ПАРХОМЕНКО: Можно помочь материально: придти на, опять-таки, сайт dissernet.org и легко и быстро в разделе «Помочь Диссернету» найти номер Яндекс кошелька, на котором… надо сказать, за вот неделю существования сайта, я как-то был удивлен, но мы собрали вполне существенную сумму. Ничего особенного, но гораздо больше, чем я думал.

А. ПЛЮЩЕВ: Много ли, я уже спрашивал, много ли людей задействовано, и вы сказали, что вы, по сути, и не знаете количество.

С. ПАРХОМЕНКО: Да.

А. ПЛЮЩЕВ: Есть ли ощущение, там, увеличивается, уменьшается количество людей, которые там?..

А. РОСТОВЦЕВ: Увеличивается, конечно.

С. ПАРХОМЕНКО: О да! Я должен сказать, что я провел вот два последних дня, субботу и воскресенье, за разбором почты. Вот сайт существует неделю, и как-то в горячке первых дней никто не заглядывал в тот почтовый ящик, который там имеется. И вот я полез вчера утром впервые, нашел там примерно сто писем, пришедших за эту неделю. Во-первых, я совершенно потрясен качеством этой почты. Я видал вот такие вот ящики, которые на сайте там выкладывают обычно, что, там, «если у вас есть вопросы, вот напишите нам сюда». Ну, чаще всего это какой-то ужас. Я должен сказать, что крайне незначительный там был процент людей, которые пишут там не по делу, или которые что-то троллят, или просто каких-то сумасшедших. Ну, буквально несколько таких писем. Почта очень по делу. И среди нее очень много предложений помощи в самых разных городах, что меня, конечно, очень порадовало. И я составил такую таблицу и разослал всем экспертам адрес этой таблицы, она выложена там в интернете. В закрытом виде, конечно, но наши все могут к ней иметь доступ. Таблицу людей, которые сказали, что они готовы нам помогать. В самых разных городах.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Если не деньгами, то как вам, чем помочь…

С. ПАРХОМЕНКО: Есть три способа помощи, которые на этом сайте, собственно, перечислены. Вот помощь деньгами – это самое простое. Помощь руками. Это когда человек сидит за компьютером, когда он в интернете, когда он для нас что-нибудь сканирует, распознает, сравнивает, создает эту экспертизу и так далее. И помощь ногами, очень тоже для нас важная. Это когда человек может куда-нибудь по нашей просьбе пойти, в какую-нибудь библиотеку, в какой-нибудь архив, в какое-нибудь хранилище каких-нибудь документов и чего-нибудь нам такое раздобыть, вот ровно чего мы не можем найти в интернете, что нужно отсканировать, сфотографировать аппаратом, мобильным телефоном и прислать нам. Вот такие люди нам тоже нужны. Они нам нужны в разных городах, в зависимости от того, где происходят эти защиты. И мы таких нашли существенное количество. Я очень рад и, пользуясь случаем, всех еще раз благодарю, кто нам написал с этим предложением. Мы обязательно рано или поздно к вам обратимся, вас всех занесли в этот реестрик, и вы нам очень поможете. Однажды мы как-то вас возблагодарим.

А. ПЛЮЩЕВ: Вот у нас минутка буквально осталась, я хотел спросить… уже говорили о реальных последствиях для людей, но тем не менее. Их презирают коллеги, им, там, я не знаю, из каких-то комитетов их выгоняют и так далее. Когда, по-вашему, будет первый случай, когда, как в Германии, какому-нибудь действующему министру, депутату или еще чего-нибудь в этом духе ваш Диссернет будет стоить карьеры?

С. ПАРХОМЕНКО: Ну, насчет карьеры – такие случаи уже есть, правда, это люди, может быть, не с самого верху. Что касается депутата, то я думаю, что это будет депутат Бурматов первым. И он, в общем, стоит на грани этой истории, потому что мы уже получили из Ленинки официальную экспертизу, и уже как-то все в полном порядке по этой части. Это будет скоро, потому что постепенно чаша эта переливается, знаете, в каком месте? Она переливается в вузах. Вот сейчас Вышка, например, Высшая школа экономики, профессора ее, несколько профессоров обратились к…

А. ПЛЮЩЕВ: У нас полминуты.

С. ПАРХОМЕНКО: Я понимаю. Обратились в ректорат, с тем чтобы убрать из профессоров Вышки человека, которого только что выбрали губернатором Московской области, Воробьева. Он там профессором числится. Вот в этом месте начинаются серьезные проблемы, потому что поднимаются профессора, поднимаются собственно ученые, преподаватели против того, чтобы, что называется, очистить свои ряды. А дальше наступают всякие последствия. Потому что когда человека лишают степени, то вот тут из-за горизонта появляется прокурор, который начинает интересоваться: а вот этот человек, который пользовался этой степенью на протяжении многих лет, зная, что она фальшивая, он что при этом имел в виду и кто будет за это отвечать?

А. ПЛЮЩЕВ: Большое спасибо. Сергей Пархоменко, журналист и один из сооснователей Диссернета, и его коллега по этому проекту Андрей Ростовцев, доктор физико-математических наук, сегодня говорили о технологии борьбы с научным «плагиатом». Вот. И мой коллега Андрей Ходорченков, провели эту программу «Точка». Спасибо большое…

С. ПАРХОМЕНКО: Спасибо большое.

А. ХОДОРЧЕНКОВ: Спасибо.

А. РОСТОВЦЕВ: Спасибо.