Свобода авторских прав в интернете - Анатолий Максимов, Егор Яковлев, Карен Казарян - Точка - 2013-06-02
А. ПЛЮЩЕВ: Добрый вечер, вас приветствует Александр Плющев, программа «Точка». Сегодня собрались мы по поводу, который, наверное. всех нас так или иначе цепляет, я имею в виду, всех нас, пользователей интернета. Смотрим мы кино в интернете, скачиваем что-то, многие из нас, законно, незаконно. В общем, Министерство культуры вносит законопроект, по которому, в том числе и мы, пользователи интернета, будем преследоваться по закону. Поговорить об этом законопроекте, вообще о новой жизни, о пиратстве, об отношениях между правообладателями, изготовителями и теми, кто показывает законно или незаконно тот или иной контент, и нами, потребителями, мы сегодня решили с Анатолием Максимовым, генеральным директором компании «Дирекция Кино». Добрый вечер.
А. МАКСИМОВ: Добрый вечер.
А. ПЛЮЩЕВ: Карен Казарян у нас также в студии, главный аналитик Российской ассоциации электронных коммуникаций.
К. КАЗАРЯН: Добрый вечер.
А. ПЛЮЩЕВ: И Егор Яковлев, генеральный директор компании «Tvigle». Добрый вечер, Егор.
Е. ЯКОВЛЕВ: Добрый вечер.
А. ПЛЮЩЕВ: Значит, прежде всего, вот давайте определимся с вашим отношением к вносимому Минкультуры законопроекту. Ну, вообще в последнее время, особенно вот здесь, на радиостанции «Эхо Москвы», когда мы обсуждаем какой-нибудь законопроект, слушатели тоже реагируют, мы уже, в общем, привыкли, что запрещать, ограничивать, не давать, не пущать, там, и так далее, всех построить и все прочее. Этот законопроект, я не знаю, может быть, из того ряда. Во всяком случае, пользователями он был воспринят однозначно: так, нас хотят штрафовать за скачивание торрентов. Там не только этот аспект. Но давайте определимся.
Чтобы наши слушатели понимали, я разъясню, кто у нас кто в эфире. Анатолий Максимов представляет производителей продукции, насколько я понимаю. Правильно ведь, да? Значит, Егор Яковлев – это Tvigle, они показывают лицензионный, онлайн, показывают онлайн лицензионный контент, лицензионные фильмы, там никакого пиратства нет. И, соответственно, Карен Казарян из Российской ассоциации электронных коммуникаций, которая объединяет ведущих игроков интернет-рынка нашего, не только интернет, вообще электронного рынка. Значит, поэтому более-менее с разных сторон. Будем мы обсуждать эту ситуацию и с другими участниками. Просто у нас стульев не всегда хватает здесь в студии, микрофонов, поэтому будем приглашать порциями: и пиратов, и не пиратов – кого угодно.
Поэтому, ваше, ваше видение этого законопроекта. Вы все наверняка читали его много раз, вот. Что вам нравится, не нравится. Очень коротко.
А. МАКСИМОВ: Ключевой вопрос, если можно…
А. ПЛЮЩЕВ: Да, пожалуйста.
А. МАКСИМОВ: … зачем мы это делаем и что мы конкретно делаем. Вот уже в анонсе этого законопроекта допущена была неточность о том, что кого-то будут наказывать, с точки зрения пользователей. Ну, я не видел такого варианта законопроекта, где о пользователях шла речь. Мы говорим о том, чтобы не отнять, а отдать. Мы находимся в таком заповеднике типа Джурасик (Jurassic) парк. Есть хорошая шутка про этот Дурасик парк, когда 90-е годы, когда все там отнимали, у сильных было все, а слабым оставляли то, что можно, сохранились в интернет-среде, причем сохранились благодаря усовершенствованию системы пользования. В 2007-м году произошел взрывообразный рост широкополосного доступа, он шагнул сразу на 100%. И это поменяло географический климат, и пиратство… которое, наверное, не совсем корректный термин, потому что пираты немножко рискуют, да? Их кто-то ловит, они, в общем, плавают в опасных морях. Это абсолютно безопасная вещь, все знают, что никого никогда за скорее воровство, там, криминальный бизнес (разные могут быть термины) – не наказывали у нас, да?
И это превратилось просто в норму жизни. Сейчас 99% контента находится в нелегальных сетях, нелегальный способ использования. Если говорить о том, что… есть такой аргумент: «Так дайте же нам нормальные, мы будем пользоваться нормальным». С удовольствием, конечно, все готовы дать. Более того, в мире существует масса выраженных популярных… там, Netflix, американская система, да? Она настолько сейчас разошлась, что убирает телевидение. Вот если вы знаете проект «Карточный домик», который Дэвид Финчер продюсер и режиссер, с Кевином Спейси, за 100 миллионов долларов сезон, Netflix позволил себе неполиткорректный проект, от которого отказались все телеканалы, телеканалы не могли поднять эти деньги.
То есть, в здоровом интернете… а мы не говорим о том, что надо кого-то закрыть, отнять и наказать, надо просто стать немножко здоровее, обращать внимание на слабых. Слабые в этом случае мы, потому что мы, я имею в виду, производители… и книги, и музыка, и кино находятся с 2007-го года… каждый год падает доля национального продукта. Вот у нас в кино, например, было когда-то 30% с 4-го по 7-й год – это выше, чем в среднем по Европе намного. А стал в 2010-м году, когда была такая точка 300 миллионов пользователей широкополосного доступа… сейчас 43 миллиона пользователей широкополосного доступа, по крайней мере, по доступной мне информации. Вот как только это стало возможно, это стало неотразимой приятной привычкой. То есть, иностранное крупнобюджетное кино, защищенное бюджетами, идет в кинотеатрах и собирает огромные деньги, а наше кино медленно, но уверенно идет ко дну. Государство наращивает поддержку, за что мы ему, без лести, благодарны, правда. Не было бы кино без господдержки. Мы же раньше не брали деньги у государства, оно как-то само себя могло прокормить. Но туда встроен какой-то ограничитель скорости. Сколько туда ни заливали, быстрее не поедем, а едем медленнее и ближе и ближе к земле.
То есть, если сейчас не произойдет – а я все-таки надеюсь на то, что это произойдет – каких-то изменений в сфере интернета, мы потеряем… не знаю, можно ли считать кино культурой, но вот литературу я считаю культурой, по крайней мере, печатное слово, музыку, наверное, любую, не только популярную. Мы их просто потеряем, этого сегмента не будет. Что мы вырастим? Ну, в общем, крупное криминальное образование, которое, наверное, удобно пользователям. Но то, что будет им предложено взамен… одновременно с тем, что будет что-то закрываться, обязательно будет что-то открываться.
И слишком простая модель: вот это вот было у вас бесплатное, а теперь вас будут наказывать деньгами, теперь вы будете платить за то, что, как вода и воздух, принадлежит всем – это тоже, в общем, мне кажется, достаточно значительная передержка. Дело в том, что существуют и платные, и бесплатные модели легального интернета. И, с учетом привычек наших пользователей – наверное, Егор про это лучше понимает – платный интернет в ближайшей перспективе – просто утопия. То есть, аудитория в идеале просто не заметит, платное – бесплатное разделение пока не актуально, просто будет бесплатное легальное, вместо бесплатного нелегального, потому что существует рекламная модель.
Е. ЯКОВЛЕВ: Ну, вот в действительности за последние несколько лет каждый раз, когда заходила речь о пиратстве, сразу начинаются некоторой частью прессы, там, разного рода крики о том, что… там, про ущемление свобод и прочее-прочее. Я как человек, который этим уже 6 лет занимается… вот есть три ключевых неправды, которые постоянно муссируются и используются, связанные с любыми вещами, касающимися легального контента. Первая неправда: все будет платно. Это, конечно же, неправда. На сегодняшний момент совершенно нормально и хорошо в легальном сегменте работает рекламная модель, где люди абсолютно бесплатно потребляют продукт, оплачивая, собственно, это потребление тем, что время от времени показывают им рекламу, причем объем этой рекламы сейчас на порядки меньше, чем они видят на телевизоре.
Вторая неправда, которая постоянно муссируется: количество продуктов сразу уменьшится, их будет меньше, они будут недоступны. Это абсолютная неправда, потому что на сегодняшний момент цепочка, цепочка создания продуктов фактически разорвана. То есть, те вот криминальные бизнесы – а это нормальные криминальные бизнесы – которые используют чужую интеллектуальную собственность, они эти деньги создателям продуктов не возвращают. И на сегодняшний момент та индустрия, которая уже сейчас могла бы возникнуть, индустрия съемок новых фильмов, индустрия съемок новых мультяшек, индустрия съемок новых сериалов, которая могла бы уже сейчас возникнуть в интернете, если бы часть денег зарабатываемых возвращалась создателям продуктов, ее просто по факту нет. Так вот, вторая неправда заключается в этом. Продуктов будет больше, если все будет легально, выбор будет больше и разнообразие этих продуктов будет больше.
Третья вещь, которая тоже все время муссируется: свобода будет ущемлена. Вот это мне тоже очень как бы странная история. Какая свобода, чем она будет ущемлена? Понимаете, свобода заключается в том, что я имею право выбрать и, не нарушая закон, собственно, реализовать свои какие-то потребности. Вот в этом плане это тоже, собственно, третья неправда, которая постоянно муссируется, связанная вот со всеми этими вещами.
А. ПЛЮЩЕВ: Это были Анатолий Максимов и Егор Яковлев соответственно. РАЭК и Карен Казарян здесь, главный аналитик. Ну, я так понимаю, что наверняка есть что возразить по этому поводу.
К. КАЗАРЯН: Есть. Дело в том, что на протяжении примерно двух лет мы говорили о том, что нам нужен русский DMCA так называемый. DMCA – американский закон, который в свое время разграничил права и обязанности, ответственность информационных посредников и, в общем, дал интернет-индустрии развиваться, не боясь постоянных исков. Вместо русского DMCA, мы, по крайней мере, сейчас, из тех, что я версий двух законопроектов видел, мы получили русский SOPA так называемый. SOPA – это законопроект, который был два года назад внесен в американский Конгресс, под огромным давлением общественности и интернет-ресурсов его завернули и после этого боятся подобные вещи проводить. В России же мы почему-то получили именно не DMCA, а именно версию, которая наиболее бы благоприятствовала правообладателям, перекладывала деньги из кармана интернет-компаний именно в эту сторону.
Мы не против того, что нужны легальные сервисы, безусловно, нужно бороться с пиратством, безусловно. Однако... и, кстати говоря, в той версии законопроекта, которую я видел, есть пользователи. Возможно, она будет изменена, но пользователи там, по крайней мере, были, и были штрафы для пользователей. Не очень понятно, почему…
А. ПЛЮЩЕВ: Газеты об этом пишут тоже, я видел законопроект, про 5 тысяч рублей.
К. КАЗАРЯН: Да.
Е. ЯКОВЛЕВ: Заметьте, мы сейчас не сказали ничего о штрафах для пользователей, это вы постоянно об этом говорите, о неких гипотетических штрафах для пользователей. Мы говорим о том, что есть огромная индустрия криминальных бизнесов, зарабатывающая…
К. КАЗАРЯН: Простите, а можно тогда вопрос? Если есть вот некая эта мифическая индустрия, которая много зарабатывает…
Е. ЯКОВЛЕВ: Мифическая?
К. КАЗАРЯН: Мифическая.
Е. ЯКОВЛЕВ: Это вы (неразб.) говорите, да?
К. КАЗАРЯН: Да.
Е. ЯКОВЛЕВ: Очень интересно.
К. КАЗАРЯН: Скажите пожалуйста, а чего ж вы не выкладываете? Если есть такая, ну, выкладывайте все в сеть, зарабатывайте сами деньги – кто вам мешает-то?
Е. ЯКОВЛЕВ: Вы знаете…
К. КАЗАРЯН: Скажите, что это вот легальный контент…
Е. ЯКОВЛЕВ: Вы знаете, а вот меня мама и папа воспитали: воровать нельзя. Вы знаете, у меня есть моральные и нравственные принципы. Если вы считаете, что это необходимые вещи для жизни человека, это, конечно, ваш сознательный выбор…
К. КАЗАРЯН: Я еще раз вам говорю: если есть такие огромные бизнесы…
Е. ЯКОВЛЕВ: Подождите, я вам еще одну вещь скажу. Вы знаете, я DMCA читал…
К. КАЗАРЯН: Да, я тоже DMCA читал.
Е. ЯКОВЛЕВ: Да, и я вам скажу одну вещь: там есть очень интересные моменты, про которые вы очень не любите говорить, вообще представители той самой гипотетической индустрии, про которую вы говорите, не любят говорить…
К. КАЗАРЯН: Назовите конкретный хоть один ресурс.
Е. ЯКОВЛЕВ: Например, например, там есть такой момент, что если установлено, что на странице с контентом, которая нарушает чьи-то права, происходила монетизация, при этом абсолютно не важно, пользователь вот этого… владелец этого ресурса, на котором это происходило, знал или не знал о том, что этот контент, ну, там, нелегальный, например, пользователи загрузили. Не нужно ничего доказывать, владелец сайта виновен, потому что он, не зная, зная – не важно, он занимался зарабатыванием на этом денег.
К. КАЗАРЯН: Мне кажется, вы очень плохо читали DMCA. Есть положение DMCA 512, Safe Harbor, которое говорит, что если сайт реагирует на запросы правообладателей и снимает контент, то он обладает иммунитетом от преследования. Так что, давайте не будем сейчас какие-то…
Е. ЯКОВЛЕВ: Речь идет о ситуации, когда он не занимался зарабатыванием денег на страницах, на которых размещен этот контент, вы это прекрасно знаете.
К. КАЗАРЯН: Простите, Ютьюб занимается, например, зарабатываением денег. Тем не менее, Ютьюб защищен Safe Harbor, потому что он реагирует на запросы правообладателей. Назовите мне хоть один, Егор, пожалуйста, назовите хоть один ресурс, пример ресурса, который зарабатывает…
Е. ЯКОВЛЕВ: …Ютьюб занимается размещением коммерческой рекламы на
контенте, который называется у них «легальным» в кавычках. Ну, вы же знаете прекрасно. Зачем вы передергиваете?
К. КАЗАРЯН: Что я знаю прекрасно?
Е. ЯКОВЛЕВ: Про Ютьюб.
К. КАЗАРЯН: Что? Что, на Ютьюбе нет нелегального контента вы скжаете мне сейчас?
Е. ЯКОВЛЕВ: Они не занимаются размещением рекламы коммерческой на странице, где контент не прошел соответственный чек, проверку на…
К. КАЗАРЯН: И?
Е. ЯКОВЛЕВ: И. То, что у нас происходит… у нас говорят…
К. КАЗАРЯН: До того, как, до того, как Ютьюб ввел Content ID, они размещали рекламу.
Е. ЯКОВЛЕВ: Давайте вспомним, что было сто лет назад, и посмотрим: ну да, конечно, другая история была.
А. ПЛЮЩЕВ: Анатолий хочет высказаться.
А. МАКСИМОВ: Если можно, у меня главный вопрос. Я… сразу нагрев у нас идет. Давайте, что называется, жить дружно. Просто как бы никто пока ни в чем не виноват…
А. ПЛЮЩЕВ: Вот правильно расселись, кстати, заметьте…
А. МАКСИМОВ: Я надеюсь, да. Да, я оказался посередине, волей случая. Значит, идея сейчас состоит наша в том, что у нас есть определенная специфика, сложившаяся в национальной ситуации, которой у нас нет нигде в мире. Когда мы говорим, DMCA – великолепно. Digital Millennium Copyright Act – это норма 98-го года. Если я правильно понимаю, инициаторами этой нормы, были не правовладельцы, а те, кто искал этой Safe Harbor, безопасной гавани. Это были, собственно, ваши коллеги американские, я думаю, да? Соответственно, американская ассоциация электронных коммуникаций.
А. ПЛЮЩЕВ: Я только прошу к микрофону…
А. МАКСИМОВ: Да-да. Просто прошло 14 лет с 98-го года, и мы обращались к Карену (не лично, естественно), много раз говорили: «Давайте сделаем DMCA. Вам же, наверное, интересно тоже, чтобы был легальный интернет. Ведь посмотрите, все сейчас уперлось в то, что…» Как выглядит наш веселый айсберг, об который мы дружно?.. То есть, мы приделали свою культуру. Если говорить о том, что она перестала воспроизводиться, она целиком находится в руках государственной власти. Может быть, коллеги считают, что это полезно и целительно для свободы. Я не знаю, насколько это так. Но, тем не менее, экономически культура раздавлена, ее нет.
Поскольку в мире она существует, существует оборот денег в Америке, то Америка починила гибель DVD за счет легального интернета. Это произошло по инициативе, из-за того, что там немножко другие законодательные нормы, другие традиции пользования, другое отношение к слову «халява». Ну, это века, да, за этим стоят? У нас есть определенная специфика момента сейчас. Мы говорим: вот мы сейчас введем DMCA. Во-первых, почему мы говорим только сейчас? Мы это предлагали сделать коллегам очень давно, коллеги…
К. КАЗАРЯН: Мы, в общем, тоже это предлагали довольно давно.
А. МАКСИМОВ: Только не нам. И это была самоорганизация электронных коммуникаций, и вы не стали самоорганизовываться. Сейчас, когда появилась тень, тень такая, грозная тень того, что сейчас какую-нибудь законодательную норму примут... вы согласны с тем, что у нас сейчас правовой вакуум? У нас нет никаких законодательных норм, которые бы регулировали обращение контента в интернете.
К. КАЗАРЯН: Я согласен. На самом деле, если вы помните, вот еще при президентстве Медведева, он выступал о том, что нам необходима новая парадигма, вообще говоря, авторских прав в интернете, причем это было довольно сильно поддержано на международном уровне, и в то же время это поддерживал тогда и РАЭК. Медведев тогда приезжал на РИФ, все выступали. И мы как бы еще тогда говорили. Но, простите, сколько четвертая часть Гражданского кодекса лежит уже и сколько вокруг нее ведут баталии? И где она, когда она будет? Мы уже надеялись, что она год назад внесется.
А. МАКСИМОВ: Я нас есть волшебное слово «1253 прим». (неразб.) никогда. Мы это понимаем из-за того, что лоббистские интересы тех, кого вы представляете, и лоббистские интересы тех, кого мы представляем, несоизмеримы. Потому что у вас – не лично у вас, естественно – у вас в индустрии есть деньги, а у нас – нет, и вы у нас эти деньги забрали. Я не предлагаю по этому поводу обвинения, там, в воровстве, чего-то еще, просто посмотреть в лицо реальности. Что такое наш айсберг? Есть… я очень коротко, как… я представляю себе эту пирамиду, которая часть над водой. Есть зловредный сайт, все пользуются. У нас есть великолепное исследование, я могу только им пошуршать…
К. КАЗАРЯН: Назовите уже ВКонтакте кто-нибудь...
А. МАКСИМОВ: ВКонтакте – это частный случай конкретной проблемы. Значит…
А. ПЛЮЩЕВ: Он, кстати, не входит в РАЭК, насколько я помню.
А. МАКСИМОВ: Да, понятно, почему.
Е. ЯКОВЛЕВ: Почему же? Он входил, просто недавно вышел.
А. ПЛЮЩЕВ: Да. На нынешнем… давайте вспомним, что было сто лет назад, как ты говоришь, Егор.
Е. ЯКОВЛЕВ: Вышел меньше двух месяцев назад
К. КАЗАРЯН: Он в январе вышел.
А. ПЛЮЩЕВ: Насколько я понимаю, он и не участвовал, он чисто формально был…
А. МАКСИМОВ: У нас есть волшебные циферки, они называются – конечно, это просто исследование социологическое – «Поведенческие характеристики населения». Что сейчас делают наши люди? 62,4%, согласно… это MRC компания, которая провела по нашему заказу исследование, вы можете провести свое. Реально являются пиратами, гордятся этим гордым словом. Я все равно считаю, что это скорее воры, чем пираты, но не важно. Есть 36%, которые говорят: нет-нет-нет, мы не пираты. Но продолжительность исследования показывает: да, они скачивают, просто они оценивают это иначе. И 1,3%, которые реально не скачивают контент в стране. То есть, мы сейчас живем в стране поголовного пиратского, или воровского, использования контента, не оставляющего индустрии возможности…
К. КАЗАРЯН: Мы где-то полтора года назад проводили просто исследование с фондом «Общественное мнение» на такую же тему. Действительно цифры примерно такие, но там есть еще одна довольно интересная цифра: что-то порядка 56% на самом деле не понимают того, что… то есть, они не умеют отличить легальный контент от нелегального…
А. МАКСИМОВ: Грамотность интернета растет, вот эти вот…
К. КАЗАРЯН: ... не понимают, когда они качают лицензионный смотрят контент…
А. МАКСИМОВ: Очень важный тезис выл выставлен, что сейчас вот мировая общественность не приняла сумасшедшую инициативу, которая была. Была такая инициатива несколько лет назад проявлена на государственном уровне. Оценка правовая этой инициативы… ну, это точно революция. Я понимаю, что она прекрасна. Речь шла о принудительном отчуждении прав у пользователя, аналоговом тому… не пользователя, простите, у производителя контента, там, у писателя, аналоговом тому, что происходит со слепыми. Например, если Лев Толстой написал произведение, его по-любому Брайлем напечатают, не будут у него спрашивать, просто выдадут какой-то гарантированный минимум. Речь шла о перевороте, аналоговом отмене Бернской конвенции, да? На которой стоит право все мировое.
Е. ЯКОВЛЕВ: Фактически речь шла об отмене частной собственности, если уж на то пошло, потому что разницы нет никакой между частной собственностью, результатом моего интеллектуального труда…
К. КАЗАРЯН: Есть.
А. ПЛЮЩЕВ: Друзья, я прошу остановиться, потому что у вас, во-первых, еще будет наверняка не одна встреча на каких-нибудь рабочих группах, комиссиях и прочем. Просто мы дали возможность нашим слушателям ознакомиться более-менее с вашими позициями, вот. И я больше чем уверен, что часть из них вообще сейчас не очень понимает, о чем идет речь. Вот я ставлю себя на место нашего слушателя, пользователя. Я, да, я скачиваю сериалы, бывает, потому что я их не могу найти легально нигде, вот. На Твигле нет моего любимого сериала, на Иви нет, нигде нет, вот. И что делать? Я иду на торренты.
И я теперь вот читаю газету «Коммерсантъ», читаю газету «Ведомости», и она мне пишет, что теперь, значит, я могу заплатить за это 5 тысяч рублей. Вот что интересует, я думаю, сейчас нашего слушателя. Вы сказали, и Анатолий, и Егор, сказали, что не помните, не видели в законопроекте. Карен видел, и я читал и законопроект, и газету, которая об этом пишет. Это про выдачу, то, что вы показываете – это про выдачу
А. МАКСИМОВ: Здесь написано то, что мы прочли. Здесь есть опровержение, но чрезвычайно тактичное, что… да, что для обсуждения, там, признали сырым и так далее. Я правда... в какой момент это возникло? Такого закона в руках никогда не держал. Дело в том, что пользователь… у нас есть очень важное… правительство постоянно об этом говорит, тем более уж правительство Дмитрия Анатольевича, которое борется как бы за потребителя со страшной силой. Это без иронии. Главное, чтобы не пострадали люди – всегда об этом говорили. Чтобы из Минкульта вышел какой-то закон, наказывающий пользователей, просто противоречит логике поведения правительства.
А. ПЛЮЩЕВ: Я очень хорошо понимаю. Потому что кто же хочет против себя избирателей настраивать? И здесь, как только речь… я видел депутатов нашей Госдумы. Самые даже дремучие из них, как только речь заходит о том, чтобы прижать ВКонтакте: «Не-не-не, ну что вы…»
К. КАЗАРЯН: Я хочу просто пояснить…
А. ПЛЮЩЕВ: Подожди, секунду, Карен, извини ради бога. Значит, мне интересны ваши позиции по этому поводу. Должен ли пользователь?.. Ведь, насколько я понимаю, практика штрафов пользователей существует за рубежом, она там есть. И показательных судебных процессов, там, и так далее, да? Как по-вашему, нужно ли наказывать пользователя? Вот что главное. Ну, не главное, а для нас тоже важное. Поймите нас правильно. Ваши проблемы индустриальные очень нам интересна, мы о них услышали все. Теперь давайте о нас, о пользователях.
Е. ЯКОВЛЕВ: Вот смотрите, я считаю, что для того, чтобы говорить о наказании, как минимум нужно создать альтернативу. Если у тебя есть возможность посмотреть твой любимый сериал на Твигле легально и бесплатно по рекламной модели, но ты принимаешь решение, что ты идешь и качаешь с пиратского сайта на торренте, зная о том, что ты можешь его посмотреть бесплатно и легально, я считаю, в этой ситуации вполне нормально, если скажут: «Дорогой товарищ, давай ты не будешь его не только качать, но и раздавать со своего компьютера, потому что это пиратский контент».
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, раздача – это…
Е. ЯКОВЛЕВ: А когда ты качаешь торрент, ты не можешь не раздавать, да. Ты занимаешься субдистрибуцией пиратского контента, по факту, в момент, когда ты начал качать. И вот я придерживаюсь такой позиции, что главный вопрос, самый главный – создание, в первую очередь, легальной альтернативы. И, вообще говоря, для этого рынок сейчас готов. Есть уже больше, там, 15 операторов рынка (пока они еще не очень большие, такие же, как мы), которые занимаются этим абсолютно легально, абсолютно честно, оплачивая права, предоставляя сервисы, которые очень конкурентны с пиратскими даже в ситуации, когда пиратам не нужно ни платить денег, ни очищать права, ни платить налоги. Ну, понятно, да, абсолютно, там, черный бизнес криминальный, по факту, пиратский, да? Даже в этой ситуации мы конкуренты и даже в этой ситуации получаем зрителя, который с удовольствием смотрит. Потому что мы работаем на зрителя, потому что мы создаем технологии и сервисы.
А. ПЛЮЩЕВ: Как вы, Анаталий, смотрите на это? Что с пользователем делать?
А. МАКСИМОВ: Реально смотрю на вещи. 43 миллиона уникальных заходов в день ВКонтакте, если вы хотели, я упомяну, да? В месяц, простите, но в день тоже у них миллионы людей. Им – ничего, они выиграли все суды. Они являются…
К. КАЗАРЯН: Они там один проиграли, по-моему.
А. МАКСИМОВ: Символически, по музыке, по одной песенке, да? ВГТРК выиграл суд. То есть, мы говорим сейчас о той реальности, в которой мы находимся. У нас можно. Вот я с табличкой опять пошуршу, покажу. Вот это все не дает подняться легальному бизнесу, потому что вот эти… здесь заходы в день указаны, да? Мы вместе с Украиной держим почти половину мировых ресурсов, которые, собственно говоря, и занимаются нелегальными… хостинги у нас… Самые крупные наши хостинги подумали заранее и уехали за границу. Мы сейчас говорим о том, что если сейчас мы не остановим вот это, мы потеряем значительный сегмент национальной культуры, она утеряет репродуктивную функцию.
А. ПЛЮЩЕВ: Так пользователей штрафовать или нет? Сажать?
А. МАКСИМОВ: Сажать пользователей – ну, это экзотика, это, по-моему, только в Японии. Значит, у нас пока даже не то что речи об этом не идет… я сейчас про реальный подход говорю. Сейчас нужно говорить о том, чтобы расчистить дорогу для легального интернета. Нелегальный интернет составляет, ну… вы понимаете, 1% - это меньше, чем статистическая погрешность.
А. ПЛЮЩЕВ: Почему индустрия не хочет из себя выдавить нелегальный контент? Или хочет?
К. КАЗАРЯН: Можно я еще про пользователей? Просто чтобы…
А. ПЛЮЩЕВ: Мне кажется, что ты, конечно, выскажешься за то, чтобы тебя посадить, ну конечно, естественно.
К. КАЗАРЯН: Ну почти. Не, просто чтобы было понимание. Пользователи несут ответственность в общем порядке. Не то чтобы сейчас нет законов, по которым нельзя было бы привлечь пользователей, они есть. Если как бы кто-то считает, что, ну, им нужно (неразб.) пользователей – флаг в руки. Просто, ну, есть некая реальность, понятно, что, наверное, этого делать не стоит, потому что нет уверенности, что от этого они вдруг начнут как-то покупать что-то. Но, опять-таки, некоторые, например, что касается, там, прав на программное обеспечение, такие дела есть как бы, и они известны.
Чем… вот если это все будет исключено из закона – пожалуйста, исключайте… нам не нравилось не то, что, там, преследовать пользователей. Мы как бы не пользовательская организация, так или иначе. А то, что ответственность за поиск этих пользователей перекладывается с правоохранительных органов на операторов связи. И мы считаем, что это как бы неприемлемо.
А. ПЛЮЩЕВ: Анатолий, вы хотели что-то добавить.
А. МАКСИМОВ: Безусловно. Просто когда покупать мы говорим сейчас, да?.. Это пугалка, очередная пугалка…
К. КАЗАРЯН: Ну, это условно, да… слушать легальное что-то…
А. МАКСИМОВ: Не, легально. Смотрите, легально. Дело в том, что когда мы смотрим нелегальные сервисы, они живут за счет рекламы тоже, да? Везде стоит реклама.
Е. ЯКОВЛЕВ: Конечно, просто за счет перепродажи трафика…
А. МАКСИМОВ: Они деньги… ну, то есть, эти деньги просто из черного выйдут в белое. Хорошо это или плохо – я не знаю…
(неразб.)
К. КАЗАРЯН: Не-не-не, я про… в данном случае, когда я говорил, что покупать, это я, ну, условно. Можно заковычить как бы.
А. МАКСИМОВ: Я понимаю. Сейчас они покупают у воров и платят ворам: вниманием, жизнью, там – не важно. О чем мы сейчас говорим и что очень важно? Специфика момента… вот DMCA, мое ощущение, уверен, это вызовет неприятие моего коллеги, мы проехали. Потому что поезд уже на этой станции не остановится…
Е. ЯКОВЛЕВ: 14 лет прошло.
А. МАКСИМОВ: Это скорее всего, ну, такая чуть-чуть пропагандистская завитушка. Ну, давайте… ну, раньше бы сделали, мы же только за. Если мы сейчас говорим о развитии интернета, зона развития интернета, она в легальной сфере. Вот есть верхушечка, над водой мы видим: зловредные сайты. Все, там, ВКонтакте уже пальцами истыкали, им только щекотно от этого. Есть еще огромное количество, миллионы. Я просто не хочу их рекламировать, но они здесь у нас все поименованы, мы их изучаем.
Посмотрите, когда у нас выходит фильм… я почему так уверенно говорю и, в общем, без злобы, да? Я уже прошел стадию отчаяния, зон аотчаяния – все… Они все уже, ваши друзья уже украли все. Когда нам официально предлагали крупные магистральные провайдеры защищать нас за деньги – это «Операция Ы». Я говорю: «У нас все украли. Вы что имеете в виду?» «Ну, права нам отдайте, мы вас тогда защищать будем». «Я лучше пиратам подарю, потому что, ну, как-то веселее, чем вам, потому что вы и так богатые».
Вот вторая очень крупная часть этой подводной глыбы, она называется «магистральные провайдеры». Вот они на широкополосном доступе, если вы выйдете за пределы Москвы, перетяжки вот когда вот этого 7-го – 10-го годов, когда был 100%-ный рост, они там гордо говорили: «Хотите увидеть фильм?» Мне было даже приятно: на одном «Титаник» и «Адмирал», такие величественные большие фильмы, бесплатно. Широкополосный доступ, в месяц цена такая-то. То есть, они прямо туда звали торренты, были способом продавать эту услугу. Услуга дорогая, хорошо поставленная.
У нас сейчас 73% интернета стало с широкополосным доступом, что означает: расти некуда. В прошлом году рост был только 12%. Что дальше делать магистральным провайдерам? Они… забит их трафик, забит нелегальным… ну, просто забит, до 80%. Почему они от этого страдают? Мы это хорошо знаем. Потому что тяжело таскать такой ужас. С другой стороны, а как им продать широкополосный доступ, ну, что, новости смотреть что ли? Зачем он нужен? Конечно, все, кто покупает широкополосный доступ – поведенческие характеристики сформировались – чтобы качать, для этого. И дальше они оказываются в некотором тупике. Переиспользуют, им просто тяжело, дышать тяжело.
Магистральные провайдеры любят рассказывать такую байку-анекдот. Вот сажите, по мобильному телефону позвонил террорист – вы будете выключать мобильную связь, которая осуществила этот звонок? Здесь коварство. Дело в том, что они очень хорошо знают по поводу того, что они проходят. В минимальной комплектации, вот специалист не даст соврать, Deep Packet Inspection стоит 10 тысяч долларов, а у них миллиард долларов, я не шучу, реально. Поэтому они это отслеживают, и они предлагают, когда мы с вами подписываем договор на широполосный доступ, они нам предлагают следующее. Они нам говорят: «Ребята, если вы обращаетесь к пиринговым файлообменным сетям (перевожу на русский – торренты), скорость будет снижаться. Снижается, например, Скайлинк. Я взял даже договор, который я подписывал. 512 килобит в секунду, а в случае, если пиринговые сети, парень, не обижайся – 32. То есть, то, что они это видят – ну, смешно говорить, да? Просто. И даже немножко страдают. Поэтому мы считаем, базово они поддержат легальный сектор, потому что немножко нормализует в принципе объемы, которые существуют.
И есть третья базовая часть, вот это уже самые богатые, самые счастливые – это поисковики. Они говорят: мы зеркало. Вот у вас кривая рожа, вы хотите, чтобы мы сделали красивую. Мы не будем этого делать, потому что есть свобода, и это базовая ценность, и мы донесем до людей информацию. Когда мы очень долго убеждали, говорили: понимаете, вы убиваете наши фильмы. Вот запрос вводится, и первые страницы –скачать смотреть бесплатно. Не смотреть в кинотеатрах, а просто скачать смотреть. Страницами идет, да? Может, где-то кинотеатры поставим, что-то? «Вообще невозможно». Комедия. Это возможно, это точно, люди программируют весь контент. Они говорят: «Ну, вы вот с пиратами идите боритесь, что вы к нам-то пришли? Что вы хотите?» И когда это было, я помню, уже 4-й час ночи, это, в общем, хорошая богатая красивая компания, IPO уже лондонское прошла…
Е. ЯКОВЛЕВ: На букву «Я».
А. МАКСИМОВ: … вышел человек и сказал мне в коридоре, он говорит… даже не будем говорить, на «Y», наверное. Он говорит: «Вы знаете, это 40% наших запросов. Мы никогда этот бизнес не оставим, уйдите ради бога». Но это было сказано приватно, я поэтому ни компанию, ни человека не говорю…
А. ПЛЮЩЕВ: (смеется) Смешно.
А. МАКСИМОВ: … но это точка, как бы их точка стояния, да? Поэтому никогда никакие проблемы, они будут это индексировать, если не будет соответствующих законодательных инициатив.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, а что, разве Твигл не использует соответствующие слова для выдачи «смотреть бесплатно»?
К. КАЗАРЯН: … покупает контекстную рекламу…
Е. ЯКОВЛЕВ: Слушайте, на самом деле…
А. ПЛЮЩЕВ: Вы простите меня ради бога…
Е. ЯКОВЛЕВ: Смотрите, на самом деле очень тяжело конкурировать с людьми, которые не соблюдают законы.
А. ПЛЮЩЕВ: Это безусловно, конечно.
Е. ЯКОВЛЕВ: Которые не соблюдают правила, по которым ведется бизнес, да? Которые не… вообще как бы им наплевать на все это, да? И, конечно же, у них абсолютно развязаны руки, по сравнению с нами, в том числе с точки зрения, там, поисковой оптимизации, да? С точки зрения, там… им наплевать на лояльность, например, пользователей к их бренду, потому что у них нет бренда никакого. Они там сегодня один сайт, завтра – другой. Они могут создавать поисковые страницы на фильмы, которых у них никогда не будет, просто, например, приводя трафик, да? А потом, если вдруг они его вовремя украли, положить туда этот фильм, да?
И, в результате, в действительности, конечно, очень тяжело бороться. А причем еще важно: их же не один, их не десять, их десятки тысяч, этих людей. Понимаете, да? И когда мне говорят, что это технологически невозможно, вы знаете, мне становится смешно, потому что когда вот вы, например, пытаетесь рекламировать, там, свое видео на Яндексе, например, да? И пытаетесь завести рекламную компанию. Они говорят: «Вы знаете, вот вы хотите рекламировать, да? Предоставьте, там, документы, что у вас там это легально все». Вот не в поисковой выдаче. Легально, да? То есть, буквально вот я должен показать им, там, стопку документов, что я вот фильм купил, там, у господина Максимова. «Ну, тогда можешь рекламировать». Да? У них есть огромные, огромные технологии, системы весов. Если уж они здесь физически требуют у меня документы, давайте я вам покажу, что я легальный портал, что у меня все легально, но, в конце концов, поставьте мне вес, который называется легальный портал, да? Это вообще работа программиста, там, на четыре часа, так к слову, технологически.
К. КАЗАРЯН: Вообще это очень сильное упрощение. Во-первых, кстати, поисковики убрали из закона, так что это сейчас обсуждение…
Е. ЯКОВЛЕВ: А не надо усложнять…
А. МАКСИМОВ: Жалко, что убрали.
К. КАЗАРЯН: Если мы как бы… ну, если вы знаете, как работает, например, Гугл, который работает по DMCA…
Е. ЯКОВЛЕВ: Ой, я очень хорошо знаю, могу рассказать.
К. КАЗАРЯН: Гугл убирает запросы…
А. МАКСИМОВ: Это не так, это не правда, я расскажу.
К. КАЗАРЯН: Да ничего подобного. Гугл убирает по DMCA запросы из выдачи. Плюс Гугл умеет пессимизировать сайты. Это действительно возможно сделать, поставить некий флаг, что при каком-то критическом количестве DMCA-запросов данный сайт пессимизируется, можно. Оптимизировать гораздо, гораздо сложнее. Поисковая система Яндекс – это вот не 4 часа работа программиста. Есть система Матрикснет, которая такой, в общем, такой неплохой искусственный интеллект, которая сама по себе решает, что и как ей выдавать. В этот момент приходит правообладатель и говорит: «Давайте ей забьем гвоздик в голову, потому что мне так хочется». А на это Яндекс потратил миллионы-миллионы долларов, на то, чтобы эта система была умной и считала, как она, в общем, считает. Да, зеркало, да, пользователи, да, ищут. Это во-первых. Во-вторых, во-вторых, Яндекс зарабатывает на контекстной рекламе.
А. МАКСИМОВ: Хорошо, зарабатывает.
К. КАЗАРЯН: Скажите-ка мне пожалуйста, какая у нас контекстная реклама показывается на запросы «смотреть бесплатно»? Я вам скажу, какая: ваша, Ivi и других. Вы считаете, что они типа зарабатывают на вас, потому что вы используете сами, тратите маркетинговый бюджет…
А. МАКСИМОВ: Они нас грабят, они у нас забирают.
К. КАЗАРЯН: Вы тратите маркетинговые бюджеты на Яндексе, вас никто не заставляет их тратить…
А. ПЛЮЩЕВ: Друзья, у нас осталось не так много времени. Я понимаю, что нам лучше сделать сериал, мы будем время от времени к нему обращаться…
А. МАКСИМОВ: Бродячий театр.
А. ПЛЮЩЕВ: Сериальное производство сейчас гораздо более окупаемое же, правда?
А. МАКСИМОВ: Вот про гвоздик очень смешная фраза была коллеги, про гвоздик. Вообще вот эта постоянная как бы подмена понятий, она просто уже в конечном счете становится удивительной. Потому что речь идет абсолютно не о гвоздике, речь идет об очень простой вещи: «А давайте вы будете предлагать людям вещи, которые не нарушают существующее законодательство», - говорят Яндексу. Не нарушает существующее законодательство, вслушайтесь. Они говорят: «Да нет, ну, а чего? Мы же как бы на этом деньги зарабатываем. Давайте, нам все равно. Если этот контент ворованный, нам все равно, мы же на этом деньги зарабатываем», - говорит Яндекс.
К. КАЗАРЯН: Яндекс не зарабатывает на этом деньги.
А. ПЛЮЩЕВ: Послушайте…
К. КАЗАРЯН: У Яндекс есть прекрасная Яндекс Музыка…
А. ПЛЮЩЕВ: Карен…
К. КАЗАРЯН: … которая платит деньги правообладателям…
А. ПЛЮЩЕВ: Карен, я прошу тебя. Значит…
Е. ЯКОВЛЕВ: 40% всех запросов…
А. ПЛЮЩЕВ: Отложим, отложим этот вопрос.
К. КАЗАРЯН: Сколько их них монетизируется?
А. ПЛЮЩЕВ: Не хотите ли вы поговорить о пользователях снова? Потому что все рады говорить о себе, но никто не говорит о пользователях…
К. КАЗАРЯН: Я могу поговорить о компаниях.
А. ПЛЮЩЕВ: Секунду. Да черт с ними, с компаниями! Мне интересно, как мне жить. Потому что всем известно насчет так называемого налога на флешки известного, да? С которого 2%, там, или сколько сейчас по последним данным отчисляется… должно отчисляться правообладателям, да? И мы все, так или иначе, опосредованно его платим. Он, по идее, должен быть включен вот в цену любого продукта, у которого есть память, любого носителя. Вообще пользователь, судя по фидбэку, который он нам присылает, он воспринял это прямо: я плачу, я заплатил за свое пиратство. Это же за что заплачено? Разве не правообладателям? Секунду. Я хочу усложнить вопрос, не обсуждать михалковский вот этот закон… ну, все равно уже все платим, и все. Может быть, рассмотреть идею какого-то, я не знаю, флетрейта, увеличения стоимости оплаты за трафик, там, за доступ и так далее, чтобы государство приняло на себя ответственность за разборки с правообладателями, чтобы оно им платило. А мы бы платили государству. Мне кажется, что, ну, при известных как бы, при известных обсуждениях и все, это гораздо более цивилизованный подход. Пользователь оплатил уже, и он вообще не парится, не задумывается, контент пиратский, не пиратский и так далее. Давайте это обсудим, вот.
К. КАЗАРЯН: Я начну. На самом деле по миру такие предложения, в общем, ходят, и у нас, по-моему, были. По-моему, вот не дайте соврать, по-моему, даже кто-то из правообладателей предлагал подобные вещи. Ну, так, может быть, в кулуарных разговорах…
А. МАКСИМОВ: Суицид, суицид.
К. КАЗАРЯН: Просто, ну, формально, наверное, такое можно сделать. Я не очень вижу... ну, то есть, как пользователь, да? Как некая компания – ок, ну, предположим, сделали мы налог. Дальше я не очень вижу…
А. ПЛЮЩЕВ: Как распределять.
К. КАЗАРЯН: … как распределять.
А. ПЛЮЩЕВ: Да, это правда.
К. КАЗАРЯН: Если честно, мне кажется, что правообладателю это будет очень… очень неприятный процесс для правообладателя.
Е. ЯКОВЛЕВ: Это как предложить: давайте ваши рекламодатели будут вам не напрямую платить, а будут сдавать деньги государству, а государство между всеми 200 радиостанциями по некому принципу, который не очень прозрачен, будет говорить: «Знаете, «Эхо Москвы», вы сегодня что-то мало… вообще плохо поработали, и вообще вот нате вам немножко денег. И, может быть вы, да, пару месяцев зарплату не будете…»
А. ПЛЮЩЕВ: Как я понимаю, в холдингах, в некоторых холдингах так и работает.
Е. ЯКОВЛЕВ: Смотрите, у меня есть некая мечта, да? Вот я, собственно, этим начал заниматься... почему я начал заниматься в области интернет-видео? У нас большая талантливая страна, с огромным количеством талантливых людей. До этого я работал на телевидении и видел, что по разным причинам вот телевизионные каналы как заказчики, заказчики аудиовизуальной продукции, являются в определенной степени таким узким местом, которое фильтрует вот доступ к этому контенту людей по определенным принципам. Например, по желанию или нежеланию, там, продюсера, например, этого канала или прочее-прочее. И вдруг возник интернет, который вот эту как бы… вот между создателем, творцом и зрителем барьер убирает. То есть, в принципе, теоретически я могу снять некое… ну, снять, придумать, спеть, там, прочее-прочее. Выйти и сказать: «Нате, берите, люди, нет барьера. Если вам нравится, да?»
Так вот, у меня есть мечта: чтобы возникла эта обратная связь, чтобы эта замечательная штука, среда интернет, позволяла этому человеку зарабатывать столько денег, чтобы он мог писать новые песни, снимать новые фильмы, там, не знаю, сочинять музыку, и при этом не было бы, с одной стороны, барьеров, эти деньги бы не воровались никем. И если ты сильно талантлив, если ты здорово сделал, ты бы много денег зарабатывал. А если плохо сделал и нездоровско – ну, может быть, мало денег зарабатывал. Конечно же, э то так должно быть. И это могло бы быть сейчас уже так, и это сейчас бы могло быть так, если бы не было этого колоссального огромного среднего места, пиратства, которое деньги зарабатывает, но никому не отдает их. Вы понимаете? Это же катастрофа. Вы должны это понять.
А. ПЛЮЩЕВ: Я не знаю, общаюсь… ну, не общаюсь… как бы общаюсь с музыкантами, да, прежде всего, вот вообще безотносительно интернета, они тоже жалуются на одно среднее место, но вовсе не на пиратов. Они жалуются на тех, кто собирает авторские отчисления, например, с радиостанций. И мне кажется, что интернет, устраняя такое среднее звено, в общем, ничего плохого не делает. Я просто… это просто маленькая ремарка насчет среднего звена.
Е. ЯКОВЛЕВ: Не делает, но пока нет механизма, когда… если меня в интернете, условно говоря, прослушали 10 миллионов раз, я соответствующие за это деньги мог получить. А если миллион раз, то…
К. КАЗАРЯН: Вот, такой механизм создается, Егор. Дело в том, что я буквально на этой неделе был на коллегии Минсвязи, где проводилось тестирование двух систем. Одна от компании MUZ.RU, другая Digital October. Так называемый государственный реестр объектов авторского права, музыки, видео. Да? То есть, создается некая система, которая умеет… туда правообладатель загружает ресурсы свои, там, которые у него подтвержденные есть. Система делает фингерпринт, и потом она может… дальше может, там, легальный сервис, когда кто-то что-то на него загружает, он по IP обращается к этому реестру и понимает, да, там, это объект авторского права или нет. Правообладатель сам изначально говорит о том, что вот, если, предположим… похоже на Content ID, да? Если там ролик меньше двух минут, пусть он играет, мне, там, все равно. Можно, там… а вот если вот он такой-то и там-то расположен, то пусть перед ним идет реклама. Или пусть он, там, отдается и сколько-то за него платится денег. То есть, он изначально может, там, задать модель, как это все будет продаваться. Потом…
Е. ЯКОВЛЕВ: Как это решит вопрос с десятками тысяч сайтов, типа каких-нибудь турбосизонов, условно говоря, не называя, да? Они прям сразу так обрадуются и начнут к этому IP обращаться. Честно говоря, смешно.
К. КАЗАРЯН: Можно я?.. как бы, да. Дело в том, что как бы… когда вы говорите, что DMCA –как бы это вот прошлый век – ну, прошлый век, действительно – мы, в общем, согласны. О чем речь шла до появления этого закона? Создается этот реестр, да? Мы в РАЭКе прописали, опять-таки, для министерства, там, министерства тоже какие-то это… очень подробную процедуру, как будет взаимодействовать портал, там, правообладатель и этот реестр. То есть, кто к чему обращается, в случае нелегального контента как все идут, какие там дни, сроки, где на каком этапе уведомлять пользователей, где на каком этапе уведомлять суд – это довольно сложная процедура, но она и в DMCA не очень простая на самом деле. Это все тоже было создано. И части вот этого закона, они содержат те предварительные вещи, которые там обсуждались на протяжении года, о том, чтобы выстроить вот систему, по которой могли бы легальные сайты нормально работать с правообладателями и как бы не, там, судиться излишне. Мне кажется, что вопрос о том, там, что делать с этими сайтами, он не стоит. Потому что мы… вот в Америке, в которой SOPA не понадобилось пока что, в которой есть только DMCA, который прошлый век, да? По трафику на первом месте Нетфликс, на втором Ютьюб, только на третьем торрента. Причем торренты… причем в сумме Ютьюб и Нетфликс – это, там, больше 70%. То есть, легальный нормальный сервис (Нетфликс – это 9,99 в месяц), они и так победили, в общем-то просто потому, что они удобные.
Е. ЯКОВЛЕВ: Вот скажите, вот ответьте мне на очень простой вопрос: как вы думаете, вот мне как компании маленькой, но гордой, нужен реестр для того, чтобы знать, что у меня весь контент легальный? Ответьте просто «да» или «нет».
К. КАЗАРЯН: В каком смысле?
Е. ЯКОВЛЕВ: В прямом. Нужен ли мне как Твиглу реестр, для того чтобы узнать…
К. КАЗАРЯН: Но вы же не UGC.
Е. ЯКОВЛЕВ: Вы можете ответить?
К. КАЗАРЯН: Но вы не UGC, значит, вам не нужен.
Е. ЯКОВЛЕВ: Второй вопрос: нужно ли какому-нибудь сайту, который загружает все подряд, ни с кем не подписывая договор о правах, реестр, для того чтобы знать, что у него весь контент нелегальный? Ну, понимаете, вот как бы решать задачу, ответ на который знаем и мы, и те…
А. ПЛЮЩЕВ: Нет, тут очевидно речь идет о UGC….
К. КАЗАРЯН: Естественно, речь идет о UGC
А. ПЛЮЩЕВ: … понятно, о чем идет речь, Егор. Анатолий, встряньте, пожалуйста.
А. МАКСИМОВ: Да, с удовольствием. Смотрите, когда мы сейчас говорим…
А. ПЛЮЩЕВ: У нас 4 минуты.
А. МАКСИМОВ: Ух, ужас! Значит, когда выходит фильм, что происходит? Я, как наши предки… почему я говорю про Парк Юрского периода? Становлюсь с берцовой костью мамонта у входа в пещеру. То есть, нам нужно отбиваться от превосходящих сил противника любыми средствами, подчеркиваю, любыми. Потому что кино разрывают моментально, в момент, как только мы сдаем копию в кинотеатр. Что происходит? Чем больше мы рекламируем, мы рекламируем вот эти пиратские или воровские образования. Как бы мы его ни защищали, (неразб.) у нас, ну, то есть, записи в кинотеатре, первое место в мире гордое, у нас это не наказывается, в Америке, там, при повторном до шести лет.
То, что сейчас происходит у нас в стране, противоречит возможности создавания каких-то сложносочиненных объектов собственности. Ну, по крайней мере, то, что доступно интернету. Мы находимся в зоне… почему, там, слово, например, «реестр» мне кажется?.. Ну, во-первых, это опасная монопольная идея... ну, это отдельная тема для обсуждения. Нельзя загонять музыку и кино в одну правовую категорию, потому что музыка продается на вес, там, (неразб.), а кино продается поштучно.
То, о чем я прошу сейчас, пользователя, вас, там, здравый смысл: если создан какой-то продукт автор его (там, продюсер, режиссер, актеры) имеет право… они должны иметь это право, оно не может быть у них отчуждаемо. То есть, они не хотят его в интернете показывать – нужно обеспечить, чтобы этого фильма в интернете не было. Потому что авторы его создавали, возможно, только для кинотеатров, возможно, сами для себя – не важно. Мы сейчас говорим о собственности, которая, вот Егор блестящее определение… цифровой коммунизм. Как бы люди, которые сейчас говорят о свободе, они говорят о свободе развиваться одних людей за счет других. Мы же прекрасно понимаем, что вот этот взрыв, который произошел в интернет-индустрии, во многом базируется на том, что была искусственно создана атмосфера, когда можно, когда можно делать. Поэтому вот эти средства, которые сейчас... капитализация произошла, но загнали до состояния, когда нам бояться уже нечего, другой сектор. Может быть, если сейчас будут приняты соответствующие законодательные акты, у нас появится возможность и другой тоже развивать.
Потому что понятно, если исчезнет, там, национальное кино, ну, как-то переживут. Всегда же есть ответ: а вы лучше снимайте. Даже когда вот лучше снимают… вот «Легенду №17» я считаю действительно большим успехом. Еще 4 года назад она собрала бы в два раза больше. Поставлен вот этот искусственный ограничитель развития, который не дает, независимо от усилий, нам подняться. Этот ограничитель нужно снять. Для этого нужны законодательные акты. Реестр – это не закон.
А. ПЛЮЩЕВ: Нам пора заканчивать. Я бы хотел подвести небольшой итог. Я здесь все про пользователей да про пользователей. И мне хочется сказать вещь одну, которая не звучала, вообще мы ее не обсуждали. Она, может быть, продолжение того, что говорил Анатолий Максимов, она обращена к пользователям. Я просто вижу постоянно фидбэк и я понимаю вообще, что проблема торрентов, она одна из… и проблема, там, ВКонтакте, размещения свободного или пиратского размещения контента, она очень волнует наших пользователей. Они считают это уже какой-то, ну, такой завоеванной частью, своей собственностью, чужую интеллектуальную собственность своей. И отъем этого права свободно качать они уже рассматривают как посягательство на их права. Мне кажется, вот этот подход, он, собственно, привел, в том числе, он привел к ситуации… то есть, и потребители виноваты во многом, потому что привыкли к халяве. Он привел к той ситуации, в которой вас будут загонять под то, что вас будут штрафовать и сажать. Потому что вы говорили, я не заплачу ни копейки до тех пор, пока я могу скачать бесплатно, экономили свои 30 рублей, 50 рублей или сколько там? Ну, 30 рублей стоит программа, музыка – 15, я не знаю, фильмы – чуть побольше, и так далее. И вот это именно, в том числе, в том числе… там и правообладатели, и индустрия, мне кажется, все поиграли на этом. Вот. Но мы, пользователи, тоже в этом приняли непосредственное участие своим отношением к халяве. Я думаю, это хороший лишний раз повод задуматься, лишний повод зайти на какой-нибудь легальный ресурс, что-нибудь там купить.
Спасибо большое, благодарю наших участников сегодняшних. Опять же, не закончена явно тема, жду вас еще как минимум раз-другой. И будем следить за принятием законопроекта. У нас были Анатолий Максимов, генеральный директор компании «Дирекция Кино», Карен Казарян, главный аналитик РАЭК, и Егор Яковлев, генеральный директор компании «Tvigle». Большое спасибо.