Нужен ли контроль над социальными сетями и блогосферой? - Антон Носик, Антон Коробков-Землянский - Точка - 2011-10-02

А. БЕЛАНОВСКИЙ: 21 час и 7 минут в Москве, у микрофона Саша Белановский, это программа «Точка». Рядом со мной Александр Плющев. Привет, Саша.

А. ПЛЮЩЕВ: Добрый вечер, добрый вечер. Куковал Антон Носик.

А. НОСИК: Ку-ку.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Да, рядом еще сидит Антон Коробков-Землянский, журналист, член Общественной палаты. Антон Носик, для тех, кто, может быть, не знает, интернет-эксперт и известный блогер. Тема нашего сегодняшнего эфира – нужно ли контролировать социальные сети и блогосферу. Я давайте вначале напомню средства связи с нами. Это смс +7-985-970-45-45. Твиттер-аккаунт «vyzvon». И смотреть нас можно по «сетевизору» на сайте «Эха».

А. ПЛЮЩЕВ: И также есть у нас возможность… у вас возможность нам смс, еще раз повторю, +7-985-970-45-45, про «vyzvon» Саша тоже сказал. Смотрите, какие интересные истории получаются у нас. По-моему, тема блогосферы или социальных сетей и контроля за ними, она возникает… во-первых, возникала она вообще еще до рождения программы «Точка». Вот. То есть, много лет назад. А уже собственно в самой программе «Точка», которая, там, я не помню сколько, 3 года-то уж точно есть, она возникает с завидной регулярностью, ну раз 5 или 6 мы об этом уже говорили. Тем не менее, каждый раз, с каждым новым таким раундом тема эта вызывает большой интерес, и как будто по новой все обсуждается.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, вот Юрий Чайка, генпрокурор Российской Федерации, заявил тут в сентябре, что в России, по его мнению, необходимо установить контроль над социальными сетями. Он сказал, что, - ну, привел пример погромов в Лондоне, и сказал, что контроль за этой деятельностью должен быть, и я думаю, что он будет разумным в интересах защиты свобод граждан. С другой стороны, наш сегодняшний гость Антон Коробков-Землянский, видимо, отвечая на вопрос о том, чем он будет заниматься в новом составе Общественной палаты, тоже сказал, что он намерен заниматься вопросами, касающимися интернета, и что сейчас интернет – это зона анархии, где каждый говорит, что думает. И при этом не несет никакой ответственности за слова. Речь не идет о необходимости цензуры, но контроль нужен. Поясните, пожалуйста, что вы имели в виду.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, когда нет каких-то правил, да? формальных, по которым существует то или иное сообщество, нельзя защитить свои нарушенные права. Если ты считаешь, что вдруг они по каким-то причинам нарушены. К примеру, это, конечно, вот эти скандалы с авторским правом бесконечные, когда кошмарят «ВКонтакте», ВГТРК, там постоянно какие-то правообладатели предъявляют что-то, и суды не могут удовлетворить их претензии. Ну, очень редко, по крайней мере, что-то получается. С другой стороны, это вот свежий пост, Антон Носик сегодня и вчера писал о «rusleaks», да, портал, на котором выкладываются персональные данные граждан Российской Федерации, в свободном доступе какие-то банковские переводы, перелеты, любая информация практически. Какая у нее польза, может быть, непонятно, ну, для меня лично, потому что я, видимо, ничего плохого не делаю. Но может быть, какие-то злоумышленники могут ее использовать с каким-то, соответственно, злым умыслом.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, хорошо, а в чем все-таки сама инициатива, что, какие именно, вот там звучала такая фраза, что нужны правила для блогосферы. Что имелось в виду?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, правила для блогосферы, это опять журналист, видимо, добавил, развил эту мысль. Да? Конечно же, я, во-первых, не призываю ни к какой цензуре, да? А во-вторых, мне кажется, правовое сознание наше пока еще не готово к тому, чтобы сформулировать эти некие правила. Вот, в формальном виде, да? Закона или там чего-то такого. В виде неформальном каких-то правил, по которым это сообщество и так работает, да? Ну, вот, мы и наблюдаем, как оно есть.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Антон Борисович, вы как считаете, вообще, какой-то контроль, в принципе, за социальными сетями и за блогосферой возможен, и нужен ли в наших условиях?

А. НОСИК: Ну, вообще, я бы начал с Конституции тут этот все-таки вопрос обсуждать.

А. ПЛЮЩЕВ: Господа, какой-то из ваших Айпадиков сильно фонит. Да, что-то…

А. НОСИК: Попробуем в аэропланный режим выйти.

А. ПЛЮЩЕВ: Да. Давайте как будто мы в самолете, все-таки.

А. НОСИК: Сейчас. Да. Единственное…

А. ПЛЮЩЕВ: Я, конечно, понимаю, что вот эти 50 минут без интернета, это, конечно, смертельно…

А. НОСИК: Это очень тяжело, Александр Владимирович, а главное же, что ты не будешь тогда эти вопросы брать от публики.

А. ПЛЮЩЕВ: Отчего же? Они у меня приходят…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: У нас единственный номер, который работает, +7-985-970-45-45, все.

А. ПЛЮЩЕВ: Нет, почему, Твиттер-аккаунт «vyzvon», он у нас по проводам…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: А нам-то не видно, экраны-то у вас только…

А. ПЛЮЩЕВ: Антон Борисович просто отсталый, он еще в прошлом веке. Он не знал, что провода существуют.

А. НОСИК: Не слышал об этом никогда. Вот, ты сказал… Не, ну, собственно, история простая. Разумеется, власть, и чем она глупее, и чем она слабее, и чем она менее эффективна, тем больше ей хочется все контролировать в жизни граждан, да? И хочется контролировать, что граждане читают, что граждане говорят между собой на кухне, какие анекдоты они друг другу рассказывают, какую музыку они слушают. Я, собственно, родился и вырос в стране, где, в общем, на всю страну было разрешено 4 песни «Битлз», которые выходили на пиратской версии, значит, на фирме «Мелодия» Апрелевской студии грамзаписи было написано «Вокально-инструментальный ансамбль (Великобритания)». А слова «Битлз» там не было. Пиратское издание, это были 4 песни «Битлз», которые были разрешены в СССР к исполнению. Значит, вот контроль за тем, как люди высказывают свое мнение – это гнусность, это тупость, это неэффективно. А я рассуждаю, как налогоплательщик: я этих ублюдков содержу на деньги, которые значительно превышают пресловутые 13% от моей зарплаты. Потому что кроме НДФЛ, есть еще, как вы знаете, и пенсионные отчисления, которые воруются более, чем вчистую на предвыборные раздачи слонов господина Путина, а совершенно не на мою какую-то будущую пенсию, да? Значит, есть еще какие-то там всякие другие способы. Я, как налогоплательщик, который платит из своего кармана на содержание всего этого паразитического аппарата прокуроров, ментов, там, Нургалиева, Чайки, чайкиного сына Артема, который замешан в каждом втором криминале в Подмосковье, да? Значит, я бы хотел, чтобы они боролись с криминалом. Я бы хотел, если уж есть эти силовики, чтобы они боролись с кардерами, чтобы они боролись со взломами, чтобы они боролись с Ddos атаками. Если они хотят вместо этого читать блоги и говорить, что я в них могу и не могу писать, я на это могу ответить: не шли бы они в задницу?

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, все-таки, человек говорил-то в конкретном контексте, имея в виду события в Лондоне, да, например. Вот, такие вещи нужно отслеживать, по-вашему?

А. НОСИК: Ради Бога! Если есть организаторы беспорядков, как сегодня, там, догнали автобус с зенитовскими болельщиками, остановили, там, расфигачили битами, да? Тех, кто нарушает закон, с использованием социальных сетей, без использования социальных сетей, тех – лови, в том числе и с помощью социальных сетей их лови. Для этого есть закон об оперативно-розыскной деятельности, который позволяет правоохранительным органам обращаться к социальным сетям и к электронным, к хостерам почты, и к провайдерам, производить выемки любых сведений, любых данных и вести оперативно-розыскную деятельность. Пожалуйста. В соответствии с действующими законами все это можно. А если нам говорят, что превентивно, для того, чтобы какие-то злоумышленники чего плохого не сотворили, давайте отключим сотовые телефоны у всего населения, меня это не убеждает, как эффективный метод борьбы с правонарушениями или их профилактики.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Но, все-таки, получается, человек ничего нового в принципе не сказал. Никаких конкретных мер новых не предложил.

А. НОСИК: Ну, практически…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Сейчас ведется же какой-то контроль? Сейчас же что-то все-таки есть?

А. НОСИК: Нет, ну, абсолютно любой человек может придти к любому провайдеру, предъявить бумажку и произвести выемку любых конфиденциальных данных пользователя. Классический пример – это выемка данных сначала о кошельках, с которых осуществлялись пожертвования Алексею Навальному, а потом о транзакциях по каждому отдельному из ста выбранных кошельков. Да? Там никто до сих пор не может рассказать, хотя история весенняя, а на дворе октябрь, никто до сих пор не может ответить, в рамках какого расследования, по каким подозрениям, по каким законодательным основаниям, по какому делу было постановление о том, что надо залезть к нам в Яндекс-кошельки и нарушать нашу, охраняемую тайну наших транзакций.

А. ПЛЮЩЕВ: У меня вот к Антону Коробкову вопрос: что, по твоему мнению, чего не хватает сейчас в смысле, там, законодательства, или, я не знаю, правоприменительной практики, в смысле блогов, в смысле социальных сетей и так далее. Чего там не хватает? Чего нет?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Мне кажется, нет четкого понимания, что такое блог, да? Вот, как его понимать, что это такое, с чем его есть, потому что был же уже ряд судов над блогерами, когда их приравнивали к средствам массовой информации, например, да? И соответственно по этим критериям суд оценивал какие-то высказывания, там, против милиции, вот, не помню как блогера…

А. ПЛЮЩЕВ: По-моему, там не было, Савва Терентьев…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Да, Савва Терентьев.

А. ПЛЮЩЕВ: По-моему, там не было приравнивания к средствам массовой информации, во всяком случае, это не было главным мотивом. С Саввой Терентьевым речь шла о том, что он сеял социальную вражду, называя всякими плохими словами и призывая жечь в печках плохих сотрудников милиции, да? Как там, нерадивых? Нерадивых…

А. НОСИК: Неверные менты.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, неверных ментов он предлагал, вот. Это было, несомненно. Но причем тут средства массовой информации? Мне кажется, что…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, а история, когда на Дальнем Востоке суд вынес распоряжение запретить Ютьюб, там…

А. ПЛЮЩЕВ: Да.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: … что-то еще, там, несколько было у них сайтов.

А. НОСИК: Для того, чтобы этот цирк перестал происходить, контролировать нужно не интернет, а контролировать нужно этих невменяемых судей, которые выносят решения по вопросам, в которых они ни ухом, ни рылом. Самое смешное, ну, вообще, в постановлении этого районного суда в Комсомольске-на-Амуре, там, что ни страница, то слон, то львица. Во-первых, это решение - копипэйст с другого решения. Поэтому там в нескольких местах оставлен старый ответчик из того решения, из которого это, значит, вордом пересохранялось. Кроме того, там вынесено решение по поводу о запрете Ютьюба в связи с наличием ролика, и дается адрес этого ролика. Значит, ролика с таким адресом на Ютьюбе нет. Ну, там еще есть название этого ролика: «Россия для русских». Ролик с таким названием на Ютьюбе есть. Это материал американской государственной вещательной корпорации «Голос Америки», репортаж о националистических движениях в России, который абсолютно открыт и легально доступен на сайте «Голос Америки», voanews.com, да? И почему запрещать целый Ютьюб за этот репортаж, когда он есть в первоисточнике, и не запрещать «Голос Америки»? Ну, в общем, судья Аксельрод, или как ее была фамилия? Айзенберг, Айзенберг, она просто обнаружила себя несказанно дремучим человеком. Но как бы мог тут помочь контроль за блогосферой, я в упор не вижу.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, мне тоже никак непонятны, собственно, вещи вот какого рода: мне кажется, что вот, например, присутствующим здесь в студии абсолютно понятно, что такое блоги. Мы можем, там, расходиться в некоторых трактовках, но мне кажется, общее понимание у нас есть, или что такое социальные сети. Даже, с чем их едят. И как там нарушаются или, наоборот, соблюдаются права. Но это может быть совершенно непонятно государственной машине. Или она делает вид, что не понимает? Мне кажется, она часто делает вид, что не понимает. В тех случаях, когда ей удобно.

А. НОСИК: Недооценивать тупость государственной машины я никому бы не посоветовал.

(смех)

А. ПЛЮЩЕВ: Или так. Ну, то есть, опять же, мы можем в этом соглашаться или не соглашаться. Дело не в этом. Вот. И отсюда следует, что законодательными актами какими-то или постановлением правительства, что у нас, конечно, важнее законодательных актов по практике, мы вряд ли чего-то можем добиться, кроме собственно закрепления нынешнего статус-кво…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Но тут не слово «контроль», к месту будет, а скорее, может быть, какая-то разъяснительная практика, то есть, вот объяснения, что это такое.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, то есть, это такие научно-практические конференции для работников прокуратуры…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Может быть. Либо четкое закрепление. Вот, допустим, у любого средства массовой информации есть четкий критерий, по которым его можно определить, там, для печатных изданий, допустим, это если тираж превышает, там, 999 экземпляров. Да?

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, да.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Меньше – не обязательно его регистрировать, там, и как бы совершенно другие условия. А для телеканала он должен передаваться по телеэфиру, да? Там, картинка, звук, что-то еще. Радио, соответственно, передается по радиоволнам, там, и т.д. и т.п. Через провода и сети интернет передается много чего. И вот как-то называть это одним словом «интернет» и как-то вот его пробовать не классифицировать конкретно, да, вот, каждую вещь, потому что есть и СМИ в интернете точно такие же, как и эфирные печатные, какие угодно. Информагентства сейчас, в принципе, перешли только на интернет, да? У них нет этих телетайпных лент и прочего. Вот, какие-то критерии, классификация и, может быть, четкое закрепление, оно поможет, в том числе объяснить и судам, не знаю, полиции, кому угодно. Когда это будет четкое понимание, что это такое.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, вот странное дело. Например, ты, поскольку человек популярный, наверняка неоднократно подвергался всевозможного рода оскорблениям.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Да, регулярно.

А. ПЛЮЩЕВ: Вот, прямо у меня висит…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Да прямо сейчас, я думаю, в Твиттере, поглядываю там…

А. ПЛЮЩЕВ: … в Твиттере, от Майка Иванова, видишь, написано, что: «Носик на «Эхе» - молодец, а Коробков и есть настоящий… - дальше один из ников Антона Носика идет, - и малолетнее сыкло, - пишет Майк Иванов, - сурок знал, кого в палату взять». Ну, например, это… но ты ни разу не обратился с милицию по этому поводу. И ни разу не обратился в суд. Значит, по идее, тебе не нужна такая защита прав. Тебе лично.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Смотря чем это грозит. Один, или даже, там, десять сообщений в Твиттере, или сто, оскорбительного характера для меня вряд ли какой-то урон принесут. Другое дело, если речь о компании какой-то, да? И, может быть, например, можно представить, какая-то черная заказная пиар-компания. Да? Когда отзывы по поводу банка, кафе, какого-то учреждения услуг резко негативные в большом потоке идут в этот же самый Твиттер. Это ущерб деловой репутации, это может сказаться на клиентах и на прибыли. То есть, это прямые убытки. Да? У меня-то нет никаких убытков, что меня кто-то там назвал ником Антона Носика. Ну, у Антона Носика такой ник, и он не переживает по этому поводу, собственно.

А. НОСИК: Сам себя назвал, сам с собой могу судиться.

А. ПЛЮЩЕВ: Давайте поговорим об организованных кампаниях. Ты, Антон, что думаешь по поводу организованных кампаний?

А. НОСИК: Да, какая разница, организованные они или дезорганизованные? Вопрос очень простой. Разумеется, если у тебя – хреново организованный бизнес, и при этом есть 152-я статья ГК, и ты можешь с любого человека, который сказал, что у тебя котлеты из котят, можешь вчинить ему иск о защите чести, деловой репутации, то это означает, в общем, более или менее законодательное ограничение свободы критики и объективной оценки. Да? Это – высшая ценность. То, что если есть какой-то бизнес и он работает плохо, то потребитель может смело открыть рот и сказать, что этот бизнес работает плохо. Дальше есть как бы тема заказухи. Дальше есть тема, что под видом вот этих вот потребителей могут работать представители пиар-агентств, нанятых его конкурентом. Вот, это действительно проблема. Но решение проблемы не лежит в сфере цензуры потребительских откликов.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Нет, само собой. Но тут вот тоже, что делать? У нас эти знаменитые нотариально заверенные скриншоты, да, ставшие анекдотом, имеющие, там, на lurkmore свою страничку, как доказывать-то, собственно, что это произошло?

А. НОСИК: А никто и не оспаривает, собственно. Все эти скриншоты делаются не потому, что есть какая-то дискуссия, они вообще никому и никогда не надобятся, потому что, если человек хочет врубить вот эту вот шланговую защиту, то все эти скриншоты, их можно скатать трубочкой и запихнуть истцу прямо вот в пищеварительный тракт, причем от выхода до входа прямо протолкнуть. Потому что вот, его натаризовали, да, действительно, что вот на сайте, там, не побоюсь этого слова, dolboeb.livejournal.com, действительно, вот, я вот с нотариусом в 13-00 по московскому времени увидел вот такой-то текст. Это можно нотаризовать, это можно принести судье. Если я приду в этот суд, вот я, и скажу: «А я вообще не знаю, о чем вы говорите. А кто вам сказал, что это имеет вообще ко мне какое-то отношение?» Что, чем нотариус поможет? Я же, когда свои посты писал, я же не нотаризовал тот факт, что это были мои посты. Другой вопрос, что я такой защитой никогда не пользовался и в том числе, когда выступал ответчиком по поводу написанного в моем собственном блоге, я не сказал, что это не мой блог, а теперь пойдите, докажите, что он мой. Потому что, если бы я это сказал, то это бы исключило рассмотрение моего дела по существу. А мне хотелось рассмотреть дело по существу. Но проблема состояла в том, что этого очень не хотелось судье, потому что у судьи уже лежала, значит, авоська, она уже готова была пойти, значит, в магазин, и поэтому, когда истец опоздал на одну минуту к началу слушания, она сказала: «Все, все, иск отклонен, вас не было» - «Как не было! Я здесь!» - «Не, не, не, все-все-все…» - сказала судья, схватила авоськи и побежала по магазинам. Собственно, на этом и закончился процесс по обвинению меня, там, о защите чести и достоинства в ЖЖ в 2004-м, если не путаю, году.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Давайте вернемся, может быть, к заявлению Чайки последнему. Как выдумаете, после этого можно ожидать каких-то, ну, как говорят, закручиваний гаек, или усиления контроля?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Да, ну. Ну, это слухи о том, что «ВКонтакте» - это проект ФСБ, например, ходят с самого начала действия этой социальной сети, да? Уже сколько? 5 лет?

А. НОСИК: Про это есть очень смешной сайт, который называется fsbook.ru. Он очень смешной.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ну, и как-то пока не закрутили, по-моему.

А. НОСИК: Вообще! Вообще никаких практических последствий. Ну, вот, смотрите, вот вы, Саша, молодой человек, да? Вот, распорядился в июле господин Нургалиев, чтобы вы пели романсы и танцевали вальсы. И как бы был готов, в общем, предоставить весь аппарат МВД, для того чтобы вас к этому принудить. Ну, и как, Саш, много романсов с тех пор, много вальсов?

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Дело в том, что с ним-то он выступал на совещании генпрокуроров СНГ, его горячо поддержали генпрокурор Казахстана и Белоруссии. И один из них даже предложил ввести меры, очень серьезно сказал, что надо подумать над тем, чтобы разработать это все на уровне ООН. Вот, вы как думаете, может быть, действительно, им стоит это более глобально…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, с одной стороны, если говорить о Казахстане и Белоруссии, там действительно имели место прецеденты с цензурой в сети, да, там тот же livejournal.com был, насколько я знаю, в Казахстане забанен…

А. НОСИК: Да, и сейчас забанен…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: И сейчас, да? До сих пор?

А. НОСИК: Только тогда он был забанен исполнительной властью, а сейчас – судебной.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: И притом, из-за одного журнала, какого-то родственника…

А. НОСИК: Тогда – из-за одного, сейчас – из-за другого…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Зятя, зятя.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, у них, значит, все хорошо с этим обстоит, видимо. В Белоруссии довольны, да.

А. НОСИК: В Белоруссии ты должен паспорт предъявить для того, чтобы тебя в интернет-кафе пустили за компьютер, потому что, мало ли что ты там напишешь. Не, ну, что, понятно, что, когда Чайка делает заявление в духе белорусских, казахских, туркменских, северокорейских и других норм регулирования, то, естественно, в Казахстане, в Туркмении, в Белоруссии теплеет на душе у некоторых людей. Но это совершенно не значит, что во власти Чайки поменять реальность, в которой мы живем. Все, что он может сделать – это отмазать своего сына Артема и его подельника вот этого вот замгенпрокурора по Подмосковью, да? Блокируя запрос в Интерпол. А вот интернет запретить – это он рожей не вышел…

А. ПЛЮЩЕВ: … блокировать запросы в интернет…

А. НОСИК: Да, блокировать запросы в интернет, это он рожей не вышел, хоть и широка она у него.

А. ПЛЮЩЕВ: Но, тем не менее, вот, например, вчера ты, как Антон уже упоминал, написал про rusleaks вот этот забавнейший сайт. Я не думаю, что большинству людей сильно приятно было его появление. Конечно, это очень забавно, посмотреть что-нибудь про соседа. Или про коллегу по работе, по телеку вот кого показывают, тоже интересно, наверное. Вот. Там, единственное, что благо дело, долго ждать результатов запросов. Иногда никогда не дождешься. Вот. Я так про себя и не дождался.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Я 30 минут, пока ноутбук не разрядился, ждал и…

А. ПЛЮЩЕВ: Не дождался? А я вчера ждал 3 часа. Мне вышло 4 справки на Плющевых Александров Владимировичей, ни один из них не был я. Вот.

А. НОСИК: Какой облом!

А. ПЛЮЩЕВ: Понимаешь, да. Но, тем не менее. Я думаю, что мало людей радуется. Если бы у них спросили: вы бы хотели появления такого сайта? Я думаю, большинство бы подавляющее сказало «нет». Потому что мало кто хочет, чтобы про него что-то появилось в сети. Вот. Каким образом этому можно противостоять? Этому же нужно противостоять. Или нет?

А. НОСИК: Чему?

А. ПЛЮЩЕВ: … утечке лишних данных…

А. НОСИК: Утечкам налево информации из государственных баз данных можно воспрепятствовать, если установить, во-первых, ограничения на сбор государством информации, которая государству по факту не нужна. В стране Эстонии есть закон, по которому информацию о тебе, присутствующую у одного государственного ведомства, не имеет права запрашивать у тебя другое государственное ведомство. Оно обязано у себя там внутри по базе сходить.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Это электронное правительство, которое у нас внедряют, собственно вот…

А. НОСИК: Это электронное правительство, на внедрение которого, - давайте назовем вещи своими именами, - у нас уже украдено больше 5-ти миллиардов долларов, и что-то результатов пока не особо видно. А планируется украсть еще десятки миллиардов долларов и с теми же ошеломительными результатами. Значит, все, что мы можем дотянуться до Японии, это сделать ddos правительственным сайтом. Да? Силами комиссара движения «Наши». Значит, государство у нас собирает информацию по сто раз, абсолютно без малейшей в этом нужды, потребности и смысла. Бесконтрольно. Это, в общем, нарушает действующий федеральный закон о персональных данных, да? Потому что гражданин должен быть уведомлен о факте сбора информации, о том, как она хранится, эта информация. Сколько времени, сроки хранения должны быть четко прописаны. Да? У нас государство беспредельничает с персональными данными. И довольно естественно, что сначала эти персональные данные продаются бандосам напрямую, be to be, что называется. Приходит бандос к чиновнику и покупает у него, значит, данные на богатых землевладельцев, да? Чтобы знать, кому паяльник запихивать. Потом, значит, когда уже все бандосы купили эти государственные базы, наступает время уже розничной торговли с лотков, да? Все эти базы БТИ, ГИБДД, там, они все, значит, выходят в продажу, в пробках у нас продают компакт-диски на светофорах, там, на Горбушке, в Митино все это можно купить. А дальше следующая неизбежная фаза, это когда уже все, рынок этот насыщен этим добром, теперь осталось только бесплатно в интернет выложить. Вот, это вот мы наблюдали позавчера, когда появились эти rusleaks. Теперь это еще и в интернете, еще и бесплатно. Жалко, работает медленно. Но скоро будет работать быстрее, я уверен.

А. ПЛЮЩЕВ: То есть, ты считаешь, что это неизбежно до тех пор, пока нет, с одной стороны, ограничений на сбор информации, с другой стороны…

А. НОСИК: Государством.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, государством. С другой стороны, нет ответственности, ну, реальной ответственности. Не в смысле прописанной…

А. НОСИК: Саш, ты понимаешь, сколько у нас ограничений в законе прописано на сбор информации коммерческой структурой? Ты понимаешь, что если ты там человеку поменял резину, и у тебя по этому факту остался его домашний адрес, куда ты эту резину, там, привозил, или откуда ее забирал, ты – оператор персональных данных. Тебя просто можно чуть ли не закрыть за то, что ты не получил письменное согласие этого человека на то, чтобы у тебя оставался записан его адрес.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Но при этом тотально в Москве, по крайней мере, в офисных центрах, сканируют паспорт, что-то там записывают, какие-то данные…

А. НОСИК: Да, а потом задним числом принимают такие поправки к 152-му ФЗ, к закону о персональных данных, из-за которых все накопленные массивы персональных данных, в том числе, например, база анкетной регистрационной информации Яндекса, Рамблера, Мэйл.ру, ВКонтакте, Одноклассников может оказаться незаконной, потому что там нет письменных согласий от всех, кто заводил себе ящики и в этой связи что-то о себе указывал, да? Это вот способ использования государством законодательства в бандитских целях, в целях рэкета. К любому можно придти и прикопаться к тому, как он выступает оператором персональных данных, как он не соблюдает закон. Ну, потому что нет ни у кого рукописных согласий на регистрацию почты Яндекса. Да? Или, там, Гугла. То есть, любого можно притянуть, и для этого пишется закон, чтобы на любого нашлась управа, да? В то время, как тема защиты персональных данных – это серьезная тема, действительно. Что, в общем, хорошо бы наши персональные данные были бы как-нибудь защищены. И, в общем, довольно неслучайно, что мы, когда появился rusleaks, то каждый из нас пошел не, как рассчитывали создатели этой базы, искать жареные факты о швейцарских счетах Суркова Владислава Юрьевича, каждый из нас пошел про себя смотреть. Сколько про меня без спроса выложено, да? То есть, речь идет о том, что мы все инстинктивно, или осмысленно, мы все знаем: угроза есть эта нам. И угроза от кого? От государства, которому хранение наших персональных данных поручено. А там еще скоро будут медицинские базы. Скоро будет универсальная эта самая электронная карта, с которой можно будет в процессе взимания штрафов за нарушение ПДД, считать еще и медицинскую твою информацию. И торгануть ею. Представляете, какой наступит праздник у господина Габрелянова, да? Но сейчас же огромные деньги тратятся на покупку историй болезней знаменитостей в медицинских учреждениях. А то прямо на карточке все будет.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Давайте напомню, что мы сегодня говорим про контроль соцсетей и блогосферы, о том, нужен ли он вообще. У нас в гостях Антон Носик и Антон Коробков-Землянский. Тут нас спрашивают на сайте и реплики оставляли о том, что, в общем-то, ответственность – это одно, а, все-таки, цензура – это уже другое. И редко когда получается не перейти вот эту тонкую грань. Может быть, вы знаете примеры в других странах, где все-таки получалось не цензурировать, не закручивать гайки, как говорят, но при этом четко…

А. ПЛЮЩЕВ: … эффективно…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: … эффективно контролировали, в хорошем смысле слова контроль. Вот, что там, как работает эта система?

А. НОСИК: В Великобритании, в противоположность Соединенным Штатам Америки, где, в общем, примат имеет свободу слова, и поэтому любой из нас может сказать про маму любого из нас всякие слова, потому что все мы с вами являемся публичными фигурами и не имеем поэтому права на компенсацию морального ущерба. Вот если мы сейчас начнем друг другу про маму рассказывать, то это будет критика, защищенная первой поправкой Конституции США о свободе слова. В Великобритании ничего такого нет. В Великобритании приоритет прав личности, прав человека на доброе имя и на защиту от как бы недобросовестных посягательств. В Великобритании начали привлекать людей к ответственности, к гражданско-правовой, к административной, за публикации в интернете еще тогда, когда вообще словосочетание «социальные сети» еще не придумали. Это были еще юзнетовские форумы. Были всякие разные тролли в юзнетовских форумах, которые там напрашивались на оскорбления, их оскорбляли, а они потом подавали в суд и отсуживали большие деньги. Это Юзнет, это 94-й год. Великобритания – это страна, где очень защищают доброе имя. Где суды на стороне истца. И если ты написал про кого-то в интернете, что он не очень честно добыл свои деньги, например, и он на тебя подал в суд, то ты будешь в этом суде доказывать, что он не очень честно добыл свои деньги. А если не докажешь, то будет с тобой, как с Михаилом Маратовичем Фридманом по иску Бориса Абрамовича Березовского. То есть…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Но генпрокурор Чайка мог бы возразить на это, что, собственно, поэтому в Лондоне случилось то, что случилось.

А. НОСИК: Ну, генпрокурор Чайка… жалко, что его с нами нет.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Жалко, да.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, а, кстати, ситуация из свежих. В Нью-Йорке на Бруклинском мосту полиция арестовала 700 человек, там проходил огромный марш несогласных.

(смех)

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: При этом из телеканалов это освещал только Russia Today. Ни один американский канал ничего об этом не говорил, а в Твиттере блокировали в тренд-топикс выход вот этих вот словосочетаний, чтобы люди находили как-то через поиск.

А. НОСИК: А вам об этом рассказала Рита Симоньян? О том, что только Russia Today? Я вам скажу, эксклюзив у телеканала Russia Today только на истории о том, как ЦРУ свалило небоскребы 11 сентября. Вот это, действительно, главная тема этого телеканала, о которой он рассказывает, а остальные – нет. Каждый раз, когда вы слышите, что телеканал Russia Today рассказал, а остальные не рассказали, то, если вас не забанили на Гугле, открываете Google News и убеждаетесь, что это – мягко говоря, преувеличение.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Я, кстати, помню обратную ситуацию, когда у нас подняли крик о том, что российские телеканалы не рассказывают правду о теракте в Домодедово, и в качестве доказательств показывали скриншоты CNN, BBC и т.д., всех вот этих видео, где под логотипами западных каналов светился Russia Today, выдавал оперативную информацию.

А. НОСИК: Тем не менее, это была правда, что выход этой информации на русском языке был приостановлен, а про Russia Today не подумали.

А. ПЛЮЩЕВ: Вы знаете что, мне кажется, что мы минуты три уже немного не о том говорим. Антон Коробков, конечно, очень интересные новости нам сообщил про 700 человек на Бруклинском мосту…да, но какое отношение, собственно…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Нет, вопрос был по поводу ситуации на Западе. Вот, Саша спросил, как в других странах с этим обстоит. Я в качестве примера привел.

А. ПЛЮЩЕВ: Не, подожди, Саша спрашивал, где эффективный контроль за блогосферой, а вовсе не о том, как это освещается в СМИ.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Но нет, СМИ – это в качестве примера. А в Твиттере, допустим, блокируют попадание в тренды. Вот уже три или четыре ситуации было, которые обсуждались.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Кто блокирует?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Администрация, видимо, портала, не знаю, кто.

А. НОСИК: Вот 2218 материалов про протесты на Бруклинском мосту находит сервис Google новости. И что-то мне подсказывает, что не все эти 2218 материалов произвела Russia Today. Я думаю, что еще другие тоже приложили. Вот, Boston Globe, Fusion Wall Street Journal, New York Times, Forbes, CBS News, ABC News, Wall Street Journal, Forbes, Financial Times, Reuters, Los Angeles Times, да, бывает такое…

А. ПЛЮЩЕВ: … ABC News, мне кажется, у них есть камер несколько.

А. НОСИК: Да, да, они, наверное, показывали картинку Russia Today.

(смех)

А. ПЛЮЩЕВ: Возможно. И насчет, да, вот насчет блокирования в Твиттере, откуда эта информация? Я просто не слышал комментариев от Твиттера…

А. НОСИК: Называется «городская легенда».

А. ПЛЮЩЕВ: И тоже не слышал информации, ну, может быть, от каких-нибудь специалистов…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Я могу найти переводные истории и выложу специально ссылку. Сейчас просто вот сходу…

А. ПЛЮЩЕВ: Хорошо, да.

А. НОСИК: А что подавляли-то? Какого рода информация?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Там в одном из штатов какие-то беспорядки были, вот что-то по этому поводу.

А. НОСИК: А, захват административного здания в Каролине?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Я не помню точно, не помню точно.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Ладно, раз уж мы заговорили про такой глобальный аспект, интернет ведь – вещь глобальная, всемирная, там, в общем-то, нет никаких границ. И при этом я так понял, что мы все-таки пришли к какому-то такому выводу, что ответственность за, давайте называть это контроль, все-таки, да? правоохранительными органами, все-таки, вещь локальная. Может быть, действительно, имеет смысл создать какие-то надгосударственные правила использования интернетом блогосферы. Что?

А. ПЛЮЩЕВ: Межгосударственные…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Межгосударственные.

А. НОСИК: … уже инициатива была…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Тут вопрос в готовности правосознания, мне кажется, вообще во всем мире, не только в России. То есть, это нужно, чтобы люди созрели, для того, чтобы позволить себя, позволить в эти рамки какие-то загнать.

А. НОСИК: Да, не, ну там все значительно проще. Значительно проще. Просто есть вещи, по которым можно договориться между странами. Можно, например, договориться, что все страны считают воровство денег правонарушением.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Или детская порнография, например.

А. НОСИК: Или, например, детскую порнографию. Можно договориться. И по этому поводу, действительно, существует международное правовое сотрудничество. Если ФБР замечает какой-то российский сайт детской порнографии, который ему хочется закрыть, то обращаются в управление «К» МВД РФ и благополучненько получают всю правовую помощь, которая им необходима. По другим вопросам договориться никак нельзя. Например, наш федеральный список экстремистских материалов, в котором перечислены, там, файлы 1jpg, 2wpf, и так далее, в общей сложности 900 строчек, там из них 29 – сочинения Рона Хаварда, и так далее, конечно, этот список нельзя распространить на территорию цивилизованных демократических государств, потому что он там выглядит немножко папуасским. С другой стороны, если исламская республика Иран предложит нам экстрадировать к ним или вешать у себя гомосексуалистов, то мы на это не пойдем, хотя бы для того, чтобы не остаться без половины правительства. Да? Так что, не все нормы могут быть интернационализированы. К счастью. Мне бы не очень хотелось жить в стране, у которой с Ираном есть договоренности по поводу статьи за богохульство, там, отрубание руки и так далее.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, но мне кажется, правда, другим словом, а не гомосексуалистами называется половина правительства. Или это вторая половина, я уж не знаю. Давайте, вот еще, много вопросов просто, которые пришли на сайт к нам. А я напомню еще в оперативном порядке можно по смс +7-985-970-45-45. или через Твиттер-аккаунт «vyzvon» к нам тут вопросы задать. А вот что на сайт задавали, тут прямо целая дискуссия такая небольшая развернулась. Это об анонимности в сети. Антон Носик уже упоминал о белорусском опыте прекрасном наших коллег, когда нужно паспорт для интернет-кафе, а я недавно тут беседовал с Евгением Касперским, нашим ведущим разработчиком антивирусного обеспечения. Он крайне приветствует этот опыт, правда, приводя в пример, там, китайских или сингапурских коллег, вот, считая, что анонимность в сети доживает, там, собственно, последние годы. И необходимо это как можно скорее прекратить. Хотя бы тоже, не по соображениям, может быть, даже, там, оскорблений, дезинформации или еще чего-либо, а по соображениям безопасности. Это вирусы, атаки и все подобное. Что вы думаете по этому поводу?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, тут не только вирусы, а если лет 10 назад сеть была, все-таки, такой локальной некой штукой, сейчас, по крайней мере, в России, по там разным оценкам, 50-55 миллионов пользователей интернета, те, кто хотя бы как-то более-менее регулярно включает компьютер. Да, ну, то есть, адекватные и взрослые люди. Ну, может быть, не всегда адекватные, конечно.

А. ПЛЮЩЕВ: Сейчас Александр Белановский (неразб.)…

(смех)

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: И дело в том, что большая часть общения в ближайшие годы, все-таки, будет переходить в сеть, да? Заменяя собой классическую телефонию, какие-то государственные услуги. Даже в поликлинику сейчас многие записываются в тех городах, где, конечно, есть такая возможность, через сайты этой больницы. А соответственно, когда вот эта критическая масса общения человеческого перейдет вся в сеть, нужно будет менять правила. То есть, если ты пишешь вот на заборе что-то, тебя же могут за руку взять, да? И увести. Если ты пишешь на форуме что-то, тебя никто никуда не возьмет.

А. ПЛЮЩЕВ: Но ты же не портишь имущество? Тебя же берут за забор не за содержание, собственно, а за порчу забора, мне кажется. Мне всегда так казалось. Нет? Оказывается, за содержание?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Смотря, что пишешь.

А. ПЛЮЩЕВ: Да? Серьезно?

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Это хулиганство.

А. НОСИК: Есть какие-то вещи, которые можно написать на заборе, и это не нарушит прав владельца забора? Впервые об этом слышу.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, я тоже как-то, честно говоря, мне всегда казалось, что только вот краска…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Ну, если ты пишешь на форуме, вряд ли это оскорбляет чувства владельца форума или сайта. Если ты там пишешь что-то непристойное или незаконное, да, скорее всего, это может оскорбить, какие-то чувства.

А. ПЛЮЩЕВ: Ну, да, это, собственно и сейчас…

А. НОСИК: А знаете, вот, есть люди, которые, прикиньте, считают, что бога нет. И когда они высказывают…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Это оскорбляет.

А. НОСИК: Это оскорбляет чувства верующих! Пипец!

А. ПЛЮЩЕВ: Миллионов.

А. НОСИК: Срочно надо требовать паспорт у всех, кто считает, что бога нет, чтобы привлечь их всех по 282-й статье.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: … есть опасность, что вот таких требований может быть много. То есть, я не говорю не о том, что наоборот, что нужно всем с паспортом заходить домой и включать ноутбук и вводить там все свои АйДи, да? И прочее. А о том, что мы можем придти к некой такой точке, когда количество людей, которые будут хотеть тебя как-то наказать…

А. ПЛЮЩЕВ: … хотеть оскорбиться…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Оскорбиться, да. Или, ну, нагнуть тебя каким-то образом, оштрафовать, получить с тебя денег, или как-то тебя использовать по-другому, их может стать слишком много. И чтобы защитить себя от них, нужно будет что-то делать.

А. НОСИК: Нужно будет паспорт предъявлять?

А. ПЛЮЩЕВ: Нет, наоборот!

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Наоборот, вот, я не знаю, что нужно будет делать, но такая проблема, мне кажется, на подходе, да, многочисленные, по крайней мере, обращения по поводу каких-то анти, там, РПЦшных сайтов или чего-то такого, да, которое оскорбляет чувства верующих, их вот мы уже можем увидеть.

А. НОСИК: Да, просто Конституцию надо соблюдать, там все написано про чувства верующих. Чувства верующих религиозные тоже оскорбляет… Да, интеллект атеиста. Просто Конституция говорит, что верующему гарантируется право верить и исповедовать свою религию и проповедовать, и то же самое право гарантируется атеисту. Поэтому, значит, можно, там, для плохо умеющих читать по-русски дополнить Конституцию разъяснением: а тот, кому не нравится чужая вера, просто идет в жопу, потому что Конституция гарантирует право одному – верить, другому – не верить. Одному – в Аллаха, другому – в Иисуса, и далее везде…

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: Мне кажется, такие комментарии бы еще ко многим статьям Уголовного кодекса хорошо бы подошли.

А. НОСИК: Да, практически к каждой статье законодательства это слово хорошо бы в конце приделать.

А. ПЛЮЩЕВ: Антон во все рабочие группы по совершенствованию Конституции и уголовного законодательства, причем с одним и тем же предложением.

А. НОСИК: Абсолютно. И рабочие группы тоже идут туда же.

А. ПЛЮЩЕВ: По-моему, прекрасно. Слушайте, я хотел еще о технической вещи. Да, ты будешь по паспортам высказываться? Или красноречивое вот это собственно…

А. НОСИК: Не, история же простая. Вспоминаем те самые rusleaks, да? Есть ситуации, в которых без паспорта – никак. Например, как бы есть консенсус глобальный по поводу того, что, в общем-то, в самолет надо сажать людей по предъявлении паспорта. При этом по поводу автобуса такого глобального консенсуса нет. Довольно очевидно, что когда ты платишь…

А. ПЛЮЩЕВ: Даже в Израиле, где их взрывают регулярно, никто…

А. НОСИК: Без паспорта продают билеты и внутрь впускают без паспорта. Значит, когда ты платишь кому-то бабло, то хорошо бы этот кто-то был паспортизирован удовлетворительным образом на случай, если окажется, что ты зря ему заплатил и ты захочешь получить это бабло назад. В этом месте без паспортизации никуда. Другой вопрос, что в этом паспорте не обязаны быть его ФИО, достаточно, если будет его, там, юрлицо, несущее платежную ответственность. Там, где паспортизация нужна, она существует дольше, чем существует интернет в России. То есть, платежи он-лайновые на основании кредитной карточки, на основании полных паспортных данных, может быть, даже с верификацией через телефон, я осуществлял в 94-м году, и ничто мне не мешало ни дать свой паспорт, ни платить в Америку из Израиля, там, а потом платить в Америку из России, когда я приехал в Россию. Да, паспортизация, там, где она нужна, она давно уже есть, ее свободный рынок породил. Паспортизация для того, чтобы читать новости, паспортизация для того, чтобы комментировать новости не нужна, потому что это нарушение не только статьи Конституции, гарантирующей свободу слова, но и 19-й статьи Всеобщей декларации прав человека, которую Советский Союз в свое время имел неосторожность подписать, а Россия – правопреемница. Там сказано, что каждый человек имеет право получать и распространять информацию беспрепятственно. Что в переводе на русский язык означает без такого препятствия, как «покажи-ка паспорт перед тем, как открывать рот». И это нелегитимное требование с точки зрения действующей конституционной нормы, показывать паспорт перед тем, как на форум зайти. Хотя в Белоруссии и в Казахстане это, действительно, принято.

А. ПЛЮЩЕВ: Но вот здесь меня идея паспортизации, лично о мою логику где спотыкается, вот, тут недавно меня спросили какой-то комментарий по поводу, знаете, есть всякие разные рекомендации, ну, там, по покупкам техники, еще что-то. Ну, люди отзывы там оставляют. Ну, и всякие недобросовестные продавцы оставляют там много хвалебных отзывов. Меня одно средство массовой информации спрашивало: а как от этого уберечься? Я говорю: «Представьте, что на улице к вам подходит 18 человек и говорит: «Купите такую-то стиральную машину!» Вы им поверите? Ну, вряд ли. А почему в интернете верите?» Ну, такая же история и с паспортами, как мне кажется. Давайте попроецируем ее, эту ситуацию, на улице. Когда на улице вас спрашивают, сколько времени, вы же паспорт не показываете никому и не просите взамен показать паспорт, да? И вообще, собственно, выход на улицу, общение там с людьми какими-то, какое-то взаимодействие, оно, собственно, не требует от вас никакой паспортизации.

А. НОСИК: Но это, извини, в Северной Корее.

А. ПЛЮЩЕВ: Да, почему это необходимо…

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Это привычка, тут же тебя видят живого, вот такого, какой ты есть, да, и могут догнать, если вдруг будет нужно.

А. НОСИК: Ну, ребята, ну просто вот такой маршрут, например, Москва – Цюрих – Малага – Лондон – Москва. Вы увидите там четыре разных культуры проверки паспорта при влете и вылете из страны. Разных культур. От экстремальной культуры тотальной проверки на въезде и на выезде в Российской Федерации, до полного отсутствия вообще такого понятия, как проверка на вылете в Великобритании. Кого в Великобритании волнует, кто от них уехал? Даже если его звали Усама бен Ладен, он уже уехал. Он уже не представляет для Великобритании никакой угрозы. Зачем проверять паспорт при выезде из страны? Если мне самому нужно, чтобы мне поставили штамп о выезде из Великобритании, чтобы потом не прикопались по поводу того, что я пересидел свою визу, то я пойду и этот штамп попрошу сам. А так вообще просто стойки такой нет. Процедуры такой нет при вылете из Великобритании. Проверка документов, кто от нас улетел. В Штатах тоже отказываются в массовом порядке. А у нас эти процедуры только устрожаются, устрожаются, новая база, база «рубеж», база «барьер», база шмарьер… да? Это не потому, что нам это нужно, а им это не нужно. Не нужно никому. Но у нас просто есть логика злокачественного роста аппарата чиновнического, ему надо придумывать себе работу. В Индии то же самое, кстати.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Не успеваем мы, к сожалению, поговорить про техническую сторону, как Саша хотел. Я тоже бы с удовольствием поговорил. А я напомню, что говорили мы сегодня про необходимость возможную контролировать соцсети и блогосферу. В гостях у нас был Антон Носик и Антон Коробков-Землянский. Я, Саша Белановский, и Александр Плющев.

А. ПЛЮЩЕВ: Пока, счастливо.

А. КОРОБКОВ-ЗЕМЛЯНСКИЙ: До свидания.

А. НОСИК: Пока.

А. БЕЛАНОВСКИЙ: Пока.