Интернет и политика - Виктор Захарченко - Точка - 2008-11-16

А.ПЛЮЩЕВ: 22 часа 10 минут. Всем привет. Это Александр Плющев, программа «Точка» в эфире. Сегодня будем обсуждать событие, которое случилось во время моего отпуска, то есть победа Обамы на президентских выборах. Для нас это повод поговорить о том, насколько интернет влиятелен нынче в политике. Не секрет, что сенатор Обама, точнее его команда, тоже устроили в интернете своего рода агитацию очень мощную, целую кампанию развернули. О том, каковы перспективы интернета и политики и их взаимодействия у нас в стране, мы будем говорить с Виктором Захарченко, директором по развитию социальной сети ToDo и видным интернет-деятелем, который следит за всякими трендами и тенденциями. Будет это минут через 7-8. Пока Саша Белановский, мой коллега, который тоже написал собственное досье по поводу того, как же интернет и политика взаимодействуют, на примере последних выборов в США.

ЭХОНЕТ

Кто станет следующим президентом США? Рискну предположить, что таким вопросом задавался каждый, кто хоть немного интересуется мировой общественно-политической жизнью. Долгая американская кампания по выборам в президенты интриговала без преувеличения весь мир ещё с конца прошлого года. И вот, 4 ноября мы узнали ответ на этот вопрос. Эксперты выдвигают разные точки зрения относительно причин победы Обамы, но почти все сходятся в одном: Обама - новатор. И как оказалось, не только в лозунгах, но и в методах...

Советник президента Буша в его избирательных кампаниях 2000-ого и 2004-ого годов Марк Маккиннонг сказал: «Я думаю, мы будем много лет анализировать эти выборы. В нынешней предвыборной борьбе интернет сыграл такую роль, какую мы не могли себе и представить». Маккиннонг оказался прав. Избранный президент США Обама в бытность кандидатом на этот пост, посчитал, что старых и проверенных временем pr-технологий для победы не достаточно, и предвыборный штаб кандидата от демократов в свое время решил сделать ставку на относительно новый канал связи с избирателями - интернет. И не прогадал. По словам Сары Тэйлор, которая работала в Белом доме во время избирательной кампании Буша в 2004 году, сегодня в Америке гораздо меньше избирателей, у которых есть домашние телефоны. Доступ к таким избирателям возможен только через интернет и мобильные телефоны. Обама в последние шесть месяцев рассылал по интернету свои агитационные сообщения почти ежедневно. Что же касается сайта Барака Обамы, barackobama.com, то он был полностью готов уже к тому моменту, когда кандидат объявил о своём участии в выборах. Ресурс уже располагал всеми инструментами для того, чтобы объединить и организовать сторонников темнокожего кандидата. Интересно, что разработкой сайта руководил 24-летний Крис Хьюз, сооснователь крупнейшей американской социальной сети Facebook. Он ушёл из Facebook в прошлом году, получив приглашение от кандидата демократической партии. Помимо стандартных сервисов и разделов на платформе сайта barackobama.com был разработан полноценный блог, в котором размещались последние сведения о ходе предвыборной кампании, онлайн-магазин атрибутики и медиа-сервисы, такие как "Barack TV" и "Obama Mobile". Изюминкой сайта стала целая социальная сеть, которая находится по адресу my.barackobama.com. Она объединила в себе большинство активных сторонников Обамы. Специально для этого социального сервиса была разработана система "Neighbor-to-Neighbor", а если по-русски, то "Сосед - соседу". Через неё можно узнать адреса и телефоны зарегистрированных избирателей в своём округе, а также актуальную информацию по каждому избирателю (когда и как с ним контактировали, какие материалы высланы и когда, как был настроен при последнем разговоре и т.д.). Программа помечает избирателей как «суппортеров» (поддерживающих) или «колеблющихся», от чего зависят дальнейшие действия добровольцев. По этим спискам телефонных номеров во время кампании производился обзвон. К избирателям приходили соседи и напоминали, чтобы они не забыли прийти на выборы. Если избиратель был помечен как «суппортер», то его даже не нужно было агитировать - оставалось только убедиться, что он знает, где находится избирательный участок и обязательно придёт на выборы. Молодому программисту помогал профессор психологии Маршалл Ганц, который участвовал в разработке 80-страничного руководства для добровольцев - его можно скачать с сайта. В руководстве подробно расписывается, как создавать бригады активистов и распределять роли командного координатора, информационного координатора, координатора по регистрации избирателей и координатора по контактам с избирателями. Механизм работы агитбригады расписан в малейших подробностях. Только в одной Флориде действовало 19 000 «локальных бригад», каждая из которых занималась агитацией соседей по месту жительства (они разобрали между собой 1400 округов штата и организованно обработали их все). По предварительной оценке, в штате Флорида в предвыборных акциях приняло участие 230 000 добровольцев. Кстати, если говорить о денежной поддержке кампании Обамы, то через интернет штаб сенатора-демократа смог привлечь свыше 2,5 миллионов долларов. Помимо создания сложного многофункционального интернет-ресурса, команда Обамы позаботилась о создании профилей по крайней мере в шестнадцати интернет-сообществах и социальных сетях. Среди них известные всем Facebook, MySpace, Flickr, YouTube и Twitter. Результаты этих мер не заставили себя долго ждать. Чтобы понять это, достаточно просто обратить внимание на шестизначные цифры, обозначающие количество друзей или подписчиков на том или ином аккаунте Барака Обамы. Так, на MySpace в друзьях у теперь уже избранного президента США состоит около миллиона человек, а на Facebook фигурирует цифра в 3 миллиона 100 тысяч сторонников. Конечно, надо упомянуть и о девушке, которую зовут Obama Girl. Дело в том, что студия политических интернет-фильмов Barely Political (www.barelypolitical.com) пригласила модель и актрису Эмбер Эттингер на роль поклонницы Обамы для серии музыкальных клипов и коротких фильмов. Первым хитом стал клип на песню “Я влюбилась в Обаму” (“I Got a Crush…on Obama”), который вышел летом 2007 года и сразу распространился в Сети. В считанные недели его просмотрели 50 миллионов человек. Такая популярность дала толчок для создания целой серии фильмов, где героиней стала Obama Girl.

Практически все политические аналитики согласны с тем, что Obama Girl сделала для привлечения внимания молодежи к политике больше, чем все кандидаты вместе взятые. Конечно, журналисты спросили и самого Барака Обаму - что он думает об этих песнях и фильмах. Надо заметить, что сенатор отнесся к Obama Girl весьма сдержанно. Он заявил, что никак не причастен к этим фильмам и призвал создателей быть корректнее. Кстати, на фоне такого стремления Обамы к новым и нестандартным решениям, республиканец Джон Маккейн сам, бывало, признавался в том, что с техникой и интернет-технологиями общается "на Вы".

Чтож... Рассуждая о причинах победы Барака Обамы на президентских выборах в США можно не сходиться во мнениях относительно его политической программы, риторики, биографии, но одно можно сказать точно - Обама блестяще использовал сравнительно новое и, как оказалось, очень эффективное средство агитации - всемирную глобальную сеть. Надо сказать, что не забывают о высоких технологиях и российские лидеры. Так, 7 октября президент России Дмитрий Медведев завел свой персональный видео-блог. Он находится по адресу kremlin.ru в разделе "Видеоблог". За месяц президент записал три видео-обращения, которые посвящены важным государственным делам. Председатель правительства России Владимир Путин тоже намерен наращивать свое присутствие в интернете - похоже, что уже запущен его новый личный сайт - premier.gov.ru. Источники в правительстве сообщили журналистам, что основная новинка сайта - горизонтальная лента, прокручивая которую, посетители могут увидеть, где премьер-министр побывал с визитом и чем занимался в том или ином регионе или государстве. Всё вышесказанное, безусловно, подтверждает общую тенденцию: интернет активно внедряется во все сферы нашей жизни, в том числе и в политику. И нет ничего странного в том, что многие эксперты пророчат ему большое будущее в большой политике.

А.ПЛЮЩЕВ: 22 часа 18 минут. Начинается и не только разговорная часть нашей программы. Видеотрансляция тоже пошла на сайте plushev.com в разделе video. Так что присоединяйтесь. Там вы сможете увидеть Виктора Захарченко. Витя, добрый вечер.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Добрый вечер, Александр. Добрый вечер, дорогие друзья.

А.ПЛЮЩЕВ: Витя - директор по развитию социальной сети ToDo. Я вот что хочу сказать. Странно было бы для меня как для слушателя, что директор по развитию социальной сети рассказывает нам о политическом интернете, о влиянии интернета в политике и вообще обсуждает это тему. Я объясню вам, в чем дело. Я бы хотел Виктора здесь видеть чаще, в этой студии, в силу того, что он уникальный, можно сказать, человек и следит за всякими тенденциями и трендами в отечественном интернете, едва ли не лучше остальных, не при нем будет сказано, и не пристальнее остальных. Поэтому он у нас будет просто как эксперт, интернет-деятель, ну а заодно и про социальные сети как-нибудь поговорим. Мы уже тут с ним схлестнулись до эфира. Это будет попозже. Сегодня о политике, в частности о влиянии интернета на эту штуку. Ну вот смотри – можно ли сказать (я не знаю, насколько Саша Белановский ответил на этот вопрос, мне кажется, он остается открытым что для него, что для многих других)… насколько все-таки интернет и сродство Обамы с интернетом повлияло на то, что он стал избранным президентом США, его близость к новым технологиям?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Мне кажется, что нельзя говорить о какой-то исключительной роли именно интернета в победе Обамы. Здесь очень много факторов, и анализировать их, наверное, будет с руки политологам, а не нам с тобой. Но в то же время нельзя не отметить простую вещь – Обама использовал всю силу интернета как средства коммуникации. Нельзя говорить о том, что он изобрел что-то в интернете. Он использовал все те методы, все способы, которые в принципе профессионалам-маркетологам, профессионалам просто рекламы уже давно известны. Обама и его команда, о которой хочется сказать отдельно, прозвучало в обзоре то, что в ней участвовал человек, принимавший в свое время участие в создании FaceBook, вся эта команда смогла собрать воедино инструментарий и выжать максимум. Для меня является ключевым тот момент, что команда Обамы смогла при помощи интернета очень успешно и эффективно пройти последнюю милю до избирателя. Вот то, что стало ключевым залогом этого успеха именно в эффективности отдачи. В Америке проникновение интернета выше, чем в России, это однозначно. И для них не является уникальным тот факт, что публичная персона представлена в сети. Все политики, как известно, которые начинали баллотироваться, когда только начиналась предвыборная гонка, всем было предложено завести аккаунты My Space, в других социальных сетях, в блогах, всем им были розданы, грубо говоря, одинаковые условия и предложение участвовать в этой предвыборной гонке. Но кто-то использовал все эти шансы хорошо, а кто-то ими воспользовался очень слабо. У большинства политиков эти блоги на том же My Space превратились в обычный релизы со стандартной информацией – сухой и никому не нужной. Обама, его люди, его команда смогли коммуникативные свойства интернета использовать по максимуму. В обзоре было очень много и очень детально рассказано о том, что это были за способы. Для меня еще один важный фактор – это то, что здесь было реальное противопоставление Обамы и Маккейна как людей, которые по разному относятся к ИТ и к интернету в частности. Может, люди не знают, но Маккейн, еще когда был сенатором, а не кандидатом в президенты, внес на рассмотрение законопроект, который предусматривал штрафы в размере до 300 тысяч долларов владельцем тех интернет-сайтов, которые используют незаконные изображения и другой контент. То есть есть такое явное понимание того, что Маккейн – это человек, который публично заявил, что он только еще учиться использовать электронную почту. И есть с другой стороны Обама, который создает социальную сеть на десятки тысяч пользователей. Социальную сеть, которая становится отправной точкой для его массивной кампании. Прозвучал такой термин, как neighbor to neighbor, то есть от соседа к соседу. Он создал среду, в которой все активисты его кампании смогли поддерживать людей в эфире. Резюмируя все, что я сказал, хочу отметить – наверное, эти выборы стали показательными. Показательными в том, как нужно использовать. Не произошло революции. Просто сделали так, как нужно. Вот мое мнение.

А.ПЛЮЩЕВ: Но ведь использование интернета в политике началось нес Обамы, уж точно, и не сегодня и не вчера, и мы видим и в России тоже – и чистые и грязные технологии в интернете применяются, и в рунете. И не только в рунете. Ты наверняка можешь вспомнить «оранжевую» революцию, что-то еще в этом духе, когда интернет-технологии шли на службу избирательной кампании, на службу политике.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Здесь нужно опять отобрать немного хлеба у политологов и, как мне кажется, акцентировать внимание на том моменте, что у Обамы вся его предвыборная кампания была построена на просто слове – change, то есть изменение. Американцы голосовали, как мне кажется, не столько даже, может, за самого Обаму, сколько за изменение той ситуации, которая возникла, накопилась. Люди были готовы выбирать что-то другое. Соответственно, если вспоминать даты «оранжевой» революции на Украине, тогда люди опять-таки ждали изменений. То, что получилось, тема отдельной передачи, наверное, непосвященной интернету, но тем не менее эти изменения были тогда движущей силой, и как раз в интернете была создана та среда, которая позволила людям получить альтернативный источник информации. Возвращаясь к тому тезису, что я озвучил в самом начале, интернет – это всего лишь инструмент коммуникации, то есть способ доставки какой-то информации от одного человека либо организации к другому человеку, к потребителю этой информации. Интернет позволяет это расстояние сильно сократить. И при успешном использовании маркетинговых ходов – мало того, что сократить, но еще и сделать максимально эффективным при минимальных затратах. Если вспоминать опять Украину, то тогда было создано порядка пяти ресурсов, которые существуют до сих пор, ставших действительно оплотом альтернативного мнения и оплотом оппозиции. То есть на фоне довольно заметной ангажированности телеканалов и центральной прессы именно интернет дал тот толчок, который заставил многих людей задуматься о том, что есть альтернативное мнение и альтернативная позиция, не только подконтрольная официальным властям. После этого – очевидно, что в Украине, в России пока еще проникновение интернета не настолько глубокое, чтобы говорить о сильном влиянии на массы, на электорат. Очевидно, что идет влияние только на каких-то лидеров мнений, как любят называть их маркетологи, и хорошо, когда эти лидеры мнений могут потом донести альтернативную позицию людям в массы, собственно электорату.

А.ПЛЮЩЕВ: Я хотел бы отдельно на этой теме остановиться, потому что вопрос был на сайте «Эха Москвы». В общем-то, главный вопрос, над решением которого, я думаю, мы будем биться оставшиеся меньше получаса, звучит так (он как раз и был задан нашим слушателем на сайт: Может ли стать сейчас интернет средством донесения альтернативной информации в силу того, что телеканалы основные не могут таким средством являться? Проще говоря, они подконтрольны властям. Вот может ли интернет быть альтернативным СМИ? И к этому вопросу я предлагаю присоединиться нашим радиослушателям – 363 36 59. Можно по-другому задать этот вопрос – может ли интернет стать весомым фактором в политической борьбе? Правда, там сначала надо будет ответить на вопрос, может ли у нас случиться политическая борьба… Ну да ладно, будем представлять, что может. В общем, в этом духе вопрос. Ваши мнение на этот счет будут всячески приветствоваться, но только после того, как сам Виктор Захарченко на этот вопрос ответит через несколько секунд.

ЗАСТАВКА

А.ПЛЮЩЕВ: Итак, вот к Вите вопрос. Смотри, с одной стороны, у нас подконтрольное телевидение. Это вообще, по-моему, ни для кого не секрет, включая контролирующих и контролируемых. Не говоря уж о тех, кто смотрит. С другой стороны, есть интернет, фактически не контролируемый, за исключением некоторых точек типа судебных процессов против блоггеров, например. По идее, все созрело для того, чтобы интернет стал альтернативным источником информации, источником проведения идей, агитации политической и так далее, но есть еще масса разных факторов. Первый фактор – это, может, из политологии, из политических сфер. Это отсутствие реальной оппозиции. Ну да бог с ним, тоже им пренебрежем, этим фактором. И еще один фактор – из нашей с тобой сферы как раз. Это то, о чем ты уже упомянул: не такое сильное проникновение интернета, как, например, в США. С другой стороны, ситуация меняется на глазах, мы это видим. Вот если б мы собрались 10 лет назад здесь, когда начиналась программа «Эхонет», тогда про низкое проникновение можно было бы говорить сколько угодно. Сейчас, когда в Москве нет проблем с подключением к интернету, в провинции есть, но ситуация меняется, мы и здесь тоже говорили об этом. Мне кажется, что и этот фактор со временем сойдет на нет. Ну давай все их вместе попробуем собрать. Может ли быть интернет серьезным фактором в политике нашей, как ты думаешь?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Мне кажется, что он таковым уже является на данный момент. Сейчас, если мне не изменяет память, месячная аудитория интернета в России что-то порядка 25 миллионов человек. То есть это уже довольно весомая часть электората. Если, конечно, делить на активных и неактивных пользователей, на взрослое население и не имеющее право голосовать, тем не менее, это уже довольно большой охват аудитории. Здесь для меня кажется очень важным вопрос – как себя позиционируют площадки во всем этом процессе. То есть если возвращаться и проводить параллели с Обамой, на самом-то деле ты помнишь, какой итоговый разрыв между Обамой и Маккейном? Он, по-моему, там минимальный, если я не ошибаюсь, в процентах голосов. Мне кажется, что это была конкуренция, которая годами сложилась в стране, то есть конкуренция двух политических сил, и здесь, собственно, все средства хороши для того, чтобы на полкорпуса опередить конкурента. Здесь как бы есть равенство сил. Сейчас я задам тебе вопрос – мы говорим о чем, о том, чтобы в интернете была создана альтернативная медиасреда, которая будет формировать альтернативную политическую силу, либо же просто говорим о такой сугубо профессиональной характеристике, как охват? Охват да, он есть. Я думаю, раз уж мы проводим параллели с господином Обамой, то простая такая цифра. На пике своей кампании, собственно, уже осенью, по данным Комскорда, количество баннеропоказов рекламной информации, связанной с Обамой, достигло 244 миллионов. То есть если мы будем мерить это цифрами стоимости даже одного доллара, ты понимаешь, какие это потенциально расходы. Очевидно, что часть этих средств была потрачена каким-то бартерным путем, но сам масштаб… То есть тут вопрос такой – сколько стоит охватить весь российский интернет? То есть за период в полгода-год показать каждому человеку достаточное количество раз информацию о любой политической силе, пускай даже не альтернативной. То есть эта информация должна проникнуть, заинтересовать, ну и в конечном итоге привести к тому, что человек посетит сайт той же политической силы. Если говорить об охвате, это охват весомый и внушительный. Я думаю, что следующий год, если говорить о социальных сетях, будет показательным, и я не удивлюсь, если в следующем году не Яндекс и Мейл будут собирать вопросы президенту, а какая-нибудь крупная социальная сеть вроде Одноклассников. То есть это очевидно, что охват аудитории уже очень приличный. Но этот охват, вспоминая одни из выборов, которые были в России, мне кажется, если я не ошибаюсь, опять-таки, СПС активно покупала рекламу на страницах крупных российских порталов. Это вызвало, конечно, какое-то медийное волнение. Писали, что вот, российский интернет размещают рекламу альтернативных политических движений оппозиционных. Но эффекта в виде голосов избирателей это не принесло. Возможно, еще было рано действительно. Возвращаясь в который раз к статистике кампаний Обамы, две трети американцев черпали информацию о предвыборной борьбе именно из интернета. И американцы проводят параллель с предыдущими выборами – эта цифра выросла в два раза. То есть даже у них произошел такой скачок. Россия, мне кажется, просто еще не готова, опять-таки, по своим цифрам. Охват аудитории еще не тот, и если мы говорим о реальном количестве пользователей, это 25 миллионов. Но мы же понимаем с тобой, что это не 25миллионов, которые активно мониторят какие-то источники, активно читают СМИ. Это люди, которые, возможно, проводят время за чтением почты и за просмотром социальных сетей. Не факт, что они воспринимают интернет как канал того же альтернативного мнения. Резюмируя, мне кажется, что пока еще электорат не настолько проникся идеей того, что интернет – это среда для получения информации, для получения информации из медиа, для обсуждения, для диспутов. Ведь на том же FaceBook или My Space были очень серьезные внушительные обсуждения, как раз связанные с избирательной кампанией кандидатов. В России этого пока еще нет. На данный момент ситуация все-таки развлекательная. Люди приходят в интернет отдыхать. Именно поэтому, если охват мы и обеспечим, то эффективность сейчас даже на тех 25 миллионах будет недостаточно высокой. Не говоря уже о трансляции этой информации к друзьям этих 25 миллионов и разнесении этого альтернативного мнения в массы.

А.ПЛЮЩЕВ: Это Виктор Захарченко - директор по развитию социальной сети ToDo и, можно, я тебя буду называть трендер? Например, так. Трендер интернета. Обсуждаем мы интернет и политику. Присоединяйтесь по телефону 363 3659. Что вы думаете по этому поводу? Может ли в нашей стране интернет стать с одной стороны альтернативным средством донесения информации и политических взглядов, с другой стороны неким таким коммуникативным фактором вокруг политических сил и борьбы? Давайте послушаем. 363 36 59. Алло.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Меня зовут Тимур, я из Екатеринбурга. Вы знаете, однозначное мнение, что, к сожалению, интернет – это единственный источник альтернативный, который в нашей стране может существовать. К сожалению, единственный. Про охват я не совсем согласен. В последнее время темпы как-то стали гораздо быстрее, и даже у нас в Свердловской области в отдаленных деревнях есть интернет, это стоит недорого. И я с удивлением езжу в деревню и узнаю, что люди подключаются. Другое дело – как это используется. Здесь стоит согласиться. И я еще хотел бы сказать, что на будущие выборы в думу и на президентские, я считаю, что оппозиции необходимо очень активно использовать интернет как альтернативное средство, и результаты будут несколько иные, чем были на предыдущих.

А.ПЛЮЩЕВ: Там уже политические аспекты вступают – допустят ли до выборов и так далее. Да, Виктору хочется добавить что-то.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Мне кажется, что даже сам посыл, что нужно использовать более активно, он уже неправильный. Следующие выборы любые будут вынуждать любую политическую силу – как провластную, так и оппозиционную – использовать активно интернет. Посмотрите, сейчас мы имеем информацию о том, что буквально за последние два месяца обновили свои интернет-представительства и глава государства, и глава правительства. Они уже активно используют интернет. Мы не говорим о том, что сеть – это канал только для работы оппозиции. Власть тоже будет использовать интернет. И я не думаю, что она упустит тот момент, когда наступит возможный перелом. Власть и те люди, которые имеют отношение к интернет-технологиям, давно известно, что в государственной структуре они имеют подразделение, отвечающее за работу именно с интернетом. И ничего удивительного в том, что наш президент Дмитрий Медведев завел видеоблог, я не вижу. Это не что-то такое экстраординарное. Это не то, о чем стоит шуметь. Это данность текущей ситуации. Нужно использовать все инструменты. В этом нет ничего удивительного.

А.ПЛЮЩЕВ: Слушайте, а вот такой вопрос. Тимур, я попрошу вас оставаться на линии, потому что к вам тоже как к эксперту будет вопрос. Смотрите. Здесь пишет Леонид из Пензы: «Если на выборах в Штатах интернет сыграл такую значительную роль, то это значит, что в нашей стране его, интернет, прихлопнут». Перефразирую эту реплику в вопрос. Есть ли реальная опасность, условно говоря, усиления государственного контроля за интернетом, если влияние его в политической жизни будет расти? Давайте начнем с Тимура из Екатеринбурга.

СЛУШАТЕЛЬ: Вы знаете, к сожалению, да. Когда Медведев завел этот видеоблог, понятно, что здесь нечего вокруг этой темы… понятно, что он молодой президент, и за это можно даже похвалить. Другое дело, что, к сожалению, я думаю, что если каким-то образом ситуация будет влиять на действующую партию и все государственные структуры, я в этом абсолютно уверен, что что-то должно произойти. Потому что альтернатива должна существовать. Если мы объявили, что у нас демократы и ее основы незыблемы, я думаю, что очень быстро будут в первом чтении приниматься вещи, которые, конечно, будут не приветствоваться. Но, к сожалению, это возможно. И что бы мы ни говорили, что у нас все эти вещи мы свято храним демократические, но это будет, это будет сделано грамотно, не сомневаюсь.

А.ПЛЮЩЕВ: Спасибо большое, Тимур, вам за звонок. Основная мысль понятна. Теперь, Вить, к тебе то же самое. Грубо говоря, не задушат ли интернет, как только он станет влияющим фактором?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Мне хочется провести параллели с такой банальной вещью, как пиратское распространение музыки, кинопродукции. Это все можно увязать с борьбой с различными трекерами. Есть ресурс Пират-Бэй, с которым борются масса стран во всем мире, но он себе прекрасно существует. В истории российского интернета были случаи, если вспомнить, с Кавказ-Центром, с которым борются очень давно, но который переезжает с серверов в Швеции в какую-то другую скандинавскую страну, в Прибалтику. Интернет – это все-таки не традиционная медиа-среда. Я не исключаю возможности появления каких-то нормативных актов, которые будут регулировать деятельность интернет-СМИ. Не исключаю того, что как раз на интернет-издания, давно работающие на российском медиарынке, будет оказываться давление. Такое вполне допустимо.

А.ПЛЮЩЕВ: Ты имеешь в виду, что не давление допустимо, а версия такая допустима?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Да. Если есть инструментарий, почему бы им не пользоваться, скажем так, для лоббирования своих интересов? Но интернет – это среда, которая не имеет границ. То есть ничто не мешает существовать альтернативному мнению в сети на американских серверах. Мы понимаем, что, допустим, конкуренты России, не хотелось бы называть их врагами, но государства, которые занимают другую позицию в нашем полюсном мире, будут рады оказать всяческую поддержку таким ресурсам. Но мне кажется, что в данный момент проблема в первую очередь как раз в слабости стратегии оппозиции, как нужно вести себя в интернете, как нужно проводить работу с электоратом. Пока это все-таки разрозненные акции, похожие на… не знаю, у меня почему-то возникают ассоциации с играми в песочнице. Это не какая-то реальная сила. Именно медийного воздействия на электорат я пока еще не замечаю. Да, есть ресурсы всех оппозиционных политических сил, они в определенной степени посещаемые, у них есть своя аудитория, там кипит своя жизнь, но это не те ресурсы, которые на данный момент охватывают ту цифру аудитории, про которую мы говорили. То есть да, давление какое-то может оказываться. Но проблема не в этом. Проблема – в наличии системной стратегии по работе с электоратом. Если таковая будет у оппозиции, то уже к следующим выборам, очевидно, цифра активности электората в интернете вырастет, и будет с чем работать. Главное – чтобы было что донести.

А.ПЛЮЩЕВ: Виктор Захарченко. И мы с ним обсуждаем интернет и политику. Вот что пишут на смс. «Ничего не повлияло (имеется в виду интернет и политика в США). Повлияло телевидение. В США оно свободное. Никакие 24-летние программеры не могут влиять на работу серьезных политтехнологов», - считает Лиля. Ну, мне кажется, Виктор Захарченко уже ответил на этот вопрос, приведя пример, что более половины американцев черпали новости о выборной кампании из интернета. Это большое подспорье. Тут, знаете ли, телевидению трудно поспорить. Так. Что еще дальше… Ну, конечно же, тема американских выборов такая сильная, что забивает любой интернет, и все тут спорят про Обаму и Маккейна, о чем уже нет смысла спорить, но тем не менее. «Если интернет станет местом политической борьбы, то сразу будет сделан большой фильтр FireWall, как в Китае», - пишет нам абонент не назвавшийся, но с номером телефона. Это забавная тема. В том смысле, что даже в странах, которые принято считать демократическими или находящимися на пути к демократии… ну вот, например, Турция, из которой я только что приехал, она стремится в Евросоюз, и вообще она одной ногой в Европе, в Евросоюзе, к ней есть претензии различные, но я ни разу не слышал, чтобы к Турции были претензии по поводу свободы интернета. Из Турции запрещен доступ к YouTube. Вот так, на секунду. Невозможно выйти на YouTube. Из Турции запрещен выход на блоговый сервер компании Google. Ну, я не считаю сильным зажимом демократии то, что там порновидеоресурсы зажаты, это-то бог бы с ними, но YouTube и Блогспот – это серьезно. А страна, по сравнению с многими странами на пространстве СНГ, просто страна с развитой демократией, парламентской борьбой очень мощной и так далее, это тебе не Таиланд, где королевская власть. Вполне себе развитые страны в демократическом плане тоже запрещают… Там, правда, конечно же, под весьма благовидным предлогом все это сделано. Авторские права на футбольные матчи принадлежат местной телекомпании, которая подала в суд, выиграла этот суд, и суд запретил доступ, и провайдеры тут же, естественно, построились. Какова возможная перспектива у нас, где таких достижений далеко пока нет, особенно в парламентском строительстве?

В.ЗАХАРЧЕНКО: Скажу честно, я не верю в такой сценарии. Не верю по той причине, что подозреваю, в тех же государствах азиатских еще играет роль религия. Часто в информационной ленте возникают сообщения о том, что какое-то государство опять наложило запрет на тот же YouTube горемычный, которому вечно достается за всех.

А.ПЛЮЩЕВ: Это обратная сторона популярности.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Да, ну конечно же. Какие-то государства постоянно вводят запреты, но очень часто они как раз подкреплены религиозной основой. Мне кажется, что если сравнивать с Россией, в Турции как раз ситуация с религией несколько другая. Все-таки это страна, где именно религия играет достаточно внушительную роль. В России этого нет. И мне кажется, что вообще сам интернет, который развивается в нашей стране, он уже находится на той стадии, когда такой файервол может вызвать очень серьезные катаклизмы.

А.ПЛЮЩЕВ: Какие? Мне кажется, что основная масса людей с одобрением отнесется – наконец-то нас оградят от чернухи, от порнухи, да бог знает от чего. Мне за последнюю неделю несколько писем пришло – вот я нажал ссылку, а теперь у меня информер, который я не могу убрать, и вообще как-то надо оградить, потому что у меня еще и сын растет… а тут такая подачка!

В.ЗАХАРЧЕНКО: Россия – это все-таки не Турция, если говорить о глобальной карте мира. То есть существование оси зла, которую придумали американцы и нарисовали по глобусу нашей планеты, подразумевает наличие каких-то больших точек. И как только заходит разговор о Китае, какие-то приводятся аргументы за или против того, что происходит, в Китае развивается экономика, по приросту аудитории интернета они обогнали всех уже, китайский интернет растет быстрее всех, но как только упирается разговор, у американцев и их сторонников всегда есть аргумент: а у вас запрет на свободу слова. Этот аргумент в принципе ничем не кроют, да особо и не стараются, китайцы. Россия, мне кажется, не та страна, которая станет в ряд с этими государствами, которые испокон веков очень жестко контролировали вольнодумие и распространение альтернативного мнения. Все-таки если Россия постарается быть альтернативой проамериканской позиции, то она должна быть альтернативой во всем. То есть это должна быть альтернативная демократия, скажем так. Да, свои какие-то принципы, свои основы, но в то же время я не верю, что наше государство может превратиться в такую страну запретов. Все-таки слишком большое влияние России на всю карту мира, чтобы мы могли так вот тихонько пихнуть идею с построением глобального файервола.

А.ПЛЮЩЕВ: Вот Лиля пишет о другом возможном факторе. «Я считаю, по мере увеличения виртуальной жизни решающим фактором будет реал. Настанет момент, когда людям надоест виртуал, и все пойдет в обратную сторону. Я уже замечаю по себе и своим знакомым». Опять же, немного перефразируя Лилино замечание – может ли быть такое и достигли ли мы, как насчет кризиса все спрашивают, достигли ли мы дна – достигли ли мы насыщения интернетом? Или до этого еще далеко? Это хороший вопрос, в том числе и в плане обсуждаемой нами темы – влияние его на политику. Ведь на все будет влиять.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Ну смотри, я задам тебе такой вопрос. Ты являешься активным интернет-пользователем. Как ты считаешь, какое соотношение в твоей жизни виртуальной и реальной жизни?

А.ПЛЮЩЕВ: 100% реальной жизни у меня. У меня виртуальной нет вообще.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Вот я об этом и говорю. Люди, которые умеют пользоваться интернетом, понимают, что интернет – это просто среда для коммуникации. Если раньше мы для того, чтобы собрать друзей на встречу одноклассников, выпускников, мы просто берем и достаем какой-то свой старый справочник, обзваниваем и говорим – встречаемся там-то и там-то, приходите. Сейчас есть социальная сеть Одноклассники, где мы в какой-то момент понимаем, что критическая масса наших одноклассников уже собрана в нашей социальной сети. Нужно просто отправить сообщения. Это просто среда для коммуникации. Нет понятия виртуальной жизни. Вот для меня виртуальная жизнь воплощается, наверное, в проектах типа Second Life. Причем интересно как раз то, что не обычный человек проводит там время, своим аватаром перемещаясь в трехмерном мире, а то, как, допустим, в Америке активно используется этот виртуальный мир для программ реабилитации людей, скажем, парализованных. Они при помощи этого привыкают к тому, что они все-таки двигаются. Пускай, двигается их прообраз в сети, но это как раз именно виртуальное воплощение их жизни. Здесь можно об этом говорить. Происходит насыщение и понимание людьми того, что интернет – это коммуникативная среда. Это не только какая-то электронная почта одна, на одном сервере, это не только социальная сеть, это масса других сервисов. И как ты знаешь, сейчас мейл.ру активно двигает свой сервис мейлАгент. Переплетение будет полнейшим. Это тот же телефон, к которому все привыкли, который стал предметом обихода, а не предметом форса, что вот, смотрите, какая у меня новая модель. Это стало повседневностью. И вот к этой точке нам идти еще очень далеко. Да, мы говорим о цифрах охвата, о красивых цифрах, которые презентуют люди при продаже рекламы на крупных порталах, но мы с тобой, допустим, понимаем, что это люди, которые очень по-разному ведут себя в интернете. Есть те, кто уже опробовал массу сервисов и нашел для себя самое лучшее. Есть те, кто только ищет себя. И вот до этого насыщения – до насыщения знаниями и умениями – очень далеко еще.

А.ПЛЮЩЕВ: 363 36 59 – что вы думаете по обсуждаемой теме, все аспекты которой мы затронули? Ну, прежде всего, это роль интернета в нашей общественно-политической жизни. Сможет ли она быть настолько серьезной, чтобы менять здесь политический ландшафт? Вы в эфире у нас, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Евгений, Москва. Вы знаете, я думаю, что, к сожалению, это ничего не изменит, потому что это еще один канал, и не может быть такого, что канал А будет отдан одной политической силе, канал В другой, а канал С – оппозиции. Я вам послал сообщение, что вместо названия FaceBook у нас будет название ФээСБук.Ру, то есть соответствующие организации очень хорошо за этим следят, и как только возникнет возможность проводить свои идеи через это, то соотношение сил будет примерно такое же, как сейчас в телевизоре. К сожалению.

А.ПЛЮЩЕВ: Отчего же? понимаете, в чем дело – федеральных телеканалов немного, три, получается, ну, может, четыре…

СЛУШАТЕЛЬ: А все остальные под них подстроились.

А.ПЛЮЩЕВ: Нет, все остальное вообще никого не волнует, потому что они не имеют большого влияния и значения либо они сознательно от этого отошли. В интернете нет такого распределения, невозможно это соотношение сил. И я пока его не вижу. И вы мне пока не дали понять, каким образом можно эту проблему решить в свою пользу кому бы то ни было, любой из политических сил. Там масса ресурсов, масса возможностей, масса возможностей коммуникации. Это же не только сайты, мы понимаем.

СЛУШАТЕЛЬ: Но провайдеров уже гораздо меньше, которые предоставляют доступ. Соответственно, провайдеров гораздо проще взять под контроль и заставить делать то, что нужно, и не делать то, что опасно.

А.ПЛЮЩЕВ: Но все равно мы все крутимся вокруг одного, мне кажется – файервол или нет. Вот эта великая стена или нет. Потому что нельзя наполовину сделать что-то такое, как-то по чуть-чуть ужимать. Можно либо стенку построить, либо нет. третьего не дано.

СЛУШАТЕЛЬ: Я думаю, что перед стенкой никто не остановится, если возникнет такая необхоДимость.

А.ПЛЮЩЕВ: Вот это важное замечание. Спасибо вам большое.

СЛУШАТЕЛЬ: Всего доброго.

В.ЗАХАРЧЕНКО: Мне кажется, что здесь нужно учитывать очень много факторов. Очевидно, для того, чтобы состоялось такое событие, как рост некой оппозиционной силы, в том числе в интернете, нужно очень много факторов. Первый фактор – это, очевидно, чтобы оппозиции было что нести людям. Это должна быть, как я уже говорил ранее, какая-то системная стратегия о том, как работать с аудиторией, как общаться с людьми. Мы не сможем, к сожалению, построить оппозиционные силы в России, которые построены на принципе Обамы – change, изменения. Это не работает. Россияне сейчас лучше выберут стабильность, чем какие-то изменения непонятные. С другой стороны, нужно проводить системную работу не только в сети. Нужно проводить и доносить людям желание эту информацию искать и обретать. Люди должны приходить и искать это альтернативное мнение. Если такого желания у самих людей не будет, то простым, уже неоднократно упоминавшимся охватом и мозолением глаз баннерами мы ничего не добьемся. Если у человека в мозгах нет желания искать альтернативное мнение, то ничего мы не добьемся. Я думаю, что мы пока далеко от точки совпадения этих всех факторов. Да, интернет - это среда, это канал, которым можно доставить информацию. Но файервол невозможен еще и потому, что актуальности его в данный момент нету. Мы говорим о том, чтобы отдать какой-то канал оппозиции, но я уже сказал ранее – интернет ровно так же используется и властью для работы с аудиторией. Мы не рассматриваем власть как абсолютное зло, а оппозицию как абсолютное добро.

А.ПЛЮЩЕВ: Несомненно. Спасибо большое. На этом программа «Точка» завершается. Виктор Захарченко - директор по развитию социальной сети ToDo – я надеюсь, еще неоднократно станет нашим экспертом. Будем рассматривать и другие темы. Во всяком случае, по социальным сетям и перспективам монетизации их работы мы уже здесь наметили целую передачу по меньшей мере. Спасибо большое, Витя. Всем счастливо. До следующей недели. И до завтра в утреннем «Развороте».

В.ЗАХАРЧЕНКО: До свидания.