Табель о рангах - 2020-07-12
Всю неделю чувствую себя каким-то криминальным репортером или судебным хроникером – и не я один, наверняка. Тут уже все успели похохмить на предмет переименования российских СМИ сообразно эпохе. Типа Эхо.мск называть Эхо.УПК – и так далее. И только Медиазону переименовывать не надо. Вся российская журналистика, которая еще не превратилась в пропаганду и светскую хронику, сегодня похожа на одну сплошную «медиазону».
Какое-то дело кажется тебе громким, но на следующий день уже другое дело звучит еще громче, а через день еще. В понедельник огласили приговор Светлане Прокопьевой. Очередная так называемая победа. Потому что когда невиновному человеку грозят шесть лет тюрьмы и четыре года запрета на профессию, а он получает просто штраф в полмиллиона и остается на свободе – конечно, это победа. Правда, не ясно, почему невиновный вообще должен что-то платить, но ведь у нас в принципе не существует оправдательных приговоров!
А во вторник взяли Ивана Сафронова. По смыслу это дело сопоставимо с делом Ивана Голунова. Никаким изменником или шпионом журналист быть не может. Стопроцентно пройдя кучу проверок для работы в кремлевском пуле и у Рогозина, он оказывается когда-то писал чеху, который возможно – возможно! – связан с разведкой. Возможно, связан, возможно не связан, а госизмена – это уже реальное обвинение. Ставшее таким же популярным как экстремизм или оскорбление верующих.
Только когда мы слышим про очередного изменника, то не можем не вспоминать времена, в которые в изменники с легкостью заносили тысячи людей, а потом с такой же легкостью их расстреливали. Сейчас не расстреливают. А надо? Надо дождаться этого момента? Людей приучают к тому, что кругом шпионы, что за измену могут взять кого угодно, и что ничего уникального в этом нет. Уникально будет, если Ивана Сафронова отпустят и оправдают. Но если в деле Светланы Прокопьевой штраф еще можно себе представить, то разве может быть штраф за измену?
В четверг сцапали губернатора Хабаровского края. Он не из Единой России, в Хабаровске была крайне низкая явка на голосовании и процент, хотя и положительный, но гораздо ниже, чем по России. Случайно или нет, но про Сергея Фургала тут же вспомнили, что 15 лет назад он был замешан в тяжелых преступлениях. Черт его знает – может и был! В абсолютную невинность вот этих людей как раз поверить гораздо сложнее. Но так же сложно поверить, что про давние преступления именно сейчас вспомнили по простому совпадению, а не с какой-то определенной целью.
Потому что соблюдение закона давно уже не является целью. Закон используется как предлог, полиция, прокуратура и суд – как способ достижения целей. Политических, коммерческих, клановых – вообще любых. В сталинские времена, которые на этой неделе вспоминали постоянно, арестованных, замученных, казненных было так много, что их судьбы слились в простую статистику. Некогда, да и некому было в обществе переживать за каждого, когда счет на миллионы пошел. Так и мы в эти дни только пальцы загибать успевали.
Прокуратура требует 15 лет Юрию Дмитриеву. Человеку, для которого история репрессий стала не просто страницей в учебнике, а смыслом жизни. За эту его настойчивость и дотошность Дмитриеву и мстят. Самым гадким образом – превращая в педофила.
Петра Верзилова берут и везут на обыск прямо после эфира на Эхе. Какой это обыск по счету он уже и сам толком не помнит – пять, шесть, восемь? Нет смысла наводить порядок в квартире, если завтра придут и всё снова разбросают.
Привыкла к налетам и «Открытая Россия». С ними тоже всё просто: чуть что – следственные действия по делу ЮКОСа, которое можно расследовать вечно, как вечно можно вспоминать про 90-е, сваливая на них всё. Опять изымают технику, которую никогда не вернут и допрашивают Сергея Простакова, которому было 15 лет, когда дело ЮКОСа началось. Вот он-то все тайны Ходорковского и раскроет. Но кто удивится, если не давешних 15-летних привлекать начнут, а тех, кому 15 лет сейчас. Это тоже будет по-сталински.