Табель о рангах - 2015-08-02

Славная неделька получилась. Местами – хоть стой хоть падай. Россия наложила вето на создание международного трибунала по сбитому Боингу. И оказалась одна против всех, если не считать группы своих полудрузей, которые стыдливо воздержались. Ну и не беда, что мы одни. Для нас это всего лишь доказательство, что мы самые лучшие и самые честные, а весь мир вокруг нас подлый, преступный и завистливый. Россия – пуп земли. Все ей завидуют, всей ей мешают. Но все-таки объяснить, почему мы так упорно отбиваемся от трибунала, который должен, по идее, только подтвердить нашу правоту и доказать, что украинцы специально сбили этот Боинг – мы не можем. Но у нас тут свой суд начался. Судят летчицу Савченко. Здесь та же самая история, что с Боингом, только наоборот. Там мы препятствуем процессу, потому что не можем повернуть назад оглобли. Не можем сдать тех людей, который сбили самолет. Хотя это было бы для нас и проще и выгоднее. Но мы не делаем этого, чтобы не бросать тень на светлейшие образы борцов за «русский мир». А Савченко не можем отпустить. Какой-то идиот затеял всю эту историю в тот момент, когда все стремились выслужиться и наловить разных украинских диверсантов. Никто же не предполагал, что дело на весь мир прогремит. Но назад уже не отыграешь, и как и с Боингом, мы станем позориться дальше, до упора. А где этот упор – черт его знает. Перспективы торжества сюрреализма уходят далеко за горизонт. Иосиф Давыдович Кобзон серьезно болен. И человек он заслуженный. Но даже серьезно болеющий заслуженный человек не имеет права на абсолютный цинизм. Когда он предлагает вместо того, чтобы собирать валюту для помощи больному ребенку, помогать Крыму в порядке приоритетности, я понимаю, что Кобзон, к моему большому сожалению, сошел с ума. И поэтому не удивляюсь, когда он всецело поддерживает запрет на выступление в России украинских музыкантов, а аналогичный, в общем-то запрет, на выступление в Одессе Тимати, называет мракобесием. А ведь кто-то обязательно предложит в порядке приоритетности, помочь Крыму, вместо того, чтобы помогать Кобзону. Просил еж он у Путина помощи с лечением. Впрочем, не зря же всё депутатское стадо голосовало тогда за запрет на усыновление сирот американцами. Тоже приоритеты расставляли. И после этого уже ни Кобзон не удивляет, ни чудеснейший указ Путина об уничтожении проникшей на нашу территорию импортной еды. Еду будут утилизировать как пиратские фильмы. Прекрасная идея. И чтобы выглядела она еще показательнее, я бы провел первое публичное уничтожение продуктов в родном городе нашего президента – в Питере. Собрал бы еще для пущей патриотичности ветеранов, блокадников и на их глазах всю жратву сжег или раздавил или утопил – вот ведь славная картинка будет, верно? А пока импортные продукты готовят к уничтожению, в Кремле поели и попили всласть. Отмечали там день памяти князя Владимира. Где-то даже прозвучала дивная формула «торжества в честь кончины князя». Тысячу лет спустя князь стал героем ежедневных новостей. Памятник ему мыкается в виртуальном пространстве и не знают, куда его приткнуть. Имя князя должно стать объединяющим символом для 146 миллионов россиян, подавляющее большинство из которых понятия не имеют, кто это такой. Затевали всё это, чтобы Киеву нос утереть. И монумент огромный на берегу реки, чтобы киевскую скульптуру превзойти. Но со скульптурой-то конфуз вышел. А нынче еще и с торжествами в день памяти тоже. Нам ведь не показали по телевизору, как в Киеве на улицах были десятки тысяч верующих и тех, кто просто шел из уважения. У нас вот нагнать за князя работников Мосводоканала и Почты России почему-то не додумались. И ответить на шествие шествием не смогли. Нехорошо получилось, не патриотично, не зрелищно.