Грозный-2016 - Григорий Туманов, Илья Варламов - Своими глазами - 2016-02-03
03.02.2016
А.Нарышкин
―
Начинаем эфир, Алексей Нарышкин. По новостям мы очень часто в последнее время слышим про Чечню и про чеченского лидера, про разных его товарищей и соратников, Даудова и депутатов, которые тоже выступают с какими-то наездами в адрес оппозиции, как правило. Сегодня у нас есть замечательная возможность поговорить не про Кадырова и его заявления, а побывать в той самой Чечне, где наверняка большинство наших слушателей не были и не будут, а точнее, в Грозном с помощью моих гостей в студии - фотограф-журналист Илья Варламов и корреспондент Издательского дома «Коммерсант» Григорий Туманов. Добрый вечер.Вы оба были в конце января в Грозном, и был для этого хороший повод – как раз были эти «наезды» Кадырова.
Г.Туманов
―
Это вообще добрая традиция - ездить в январе на митинги, организованные правительством Чечни.
А.Нарышкин
―
ну, это все-таки второй раз.
И.Варламов
―
Второй, но думаю, и третий будет – иншалла.
А.Нарышкин
―
Посмотрим. Может быть, это какое-то зимнее обострение у Кадырова – кто знает. В любом случае это был митинг - в защиту Кадырова, или наезды на оппозицию? Вы оба были там, видели эти плакаты, слушали заявления.
Г.Туманов
―
Рамзан Ахматович не нуждается в защите. Рамзан Ахматович нуждается в поддержке населения, - буквально так говорили участники этого митинга. – у нас сейчас непростое время, кризис, все чудовищно вокруг, а тут какая-то оппозиция, пятая, не боюсь этого слова, колонна, - вдруг на защитника России, патриота России, - не побоюсь этого слова, -начинает раскрывать свой рот. Поэтому.
А.Нарышкин
―
Чеченское МВД вроде бы насчитало миллион человек на этой акции. У вас хочу спросить – похоже ли это на правду?
И.Варламов
―
Очень комплиментарно, конечно.
А.Нарышкин
―
Да? Ну, 700 тысяч было в заявке вроде бы.
И.Варламов
―
700 тысяч, я так понимаю, это все взрослое население Чеченской республики, которое теоретически могло прийти - там миллион двести, по-моему, со всеми, детьми и стариками.
Г.Туманов
―
Несмотря на то, что сообщалось, что должны приехать люди из Ингушетии и Дагестана – ну, были там колонны по тир человека, и все. Ну, нет, ну там было сто тысяч, дай бог.
А.Нарышкин
―
Я думал, что вы расскажете, как это грандиозно.
И.Варламов
―
Было действительно грандиозно в том плане, что народа было много, действительно, тысяч 100 или 200, если всех посчитать. Но из-за того, что они стояли не плотно, - думаю, там был просчет в звуковой аппаратуре, было очень тихо, и не было смысла стоять в центре, народ разбредался по центру и было все заполнено, но очень разряжено.
А.Нарышкин
―
Это было в самом центре?
Г.Туманов
―
Да. Для сравнения - январь прошлого года…
А.Нарышкин
―
Ну, там, точно миллион был?
Г.Туманов
―
Не знаю насчет миллиона, тем не менее, на подъезде к городу правда была пробка, Потому что пока еще Кадыров неспособен собрать столько же народа, сколько пророк Мухаммед. Пока еще.
А.Нарышкин
―
Год назад была акция после нападения на «Шарли Эбдо», повестка была немножко другая.
И.Варламов
―
Там есть нюансы – в Чеченском регионе не выйти за Мухаммеда, даже если ты не видел эти карикатуры, даже если не знаешь ничего про них, ты житель, тебя спрашивают – пойдешь за пророка на митинг? - Пойду. А в этот раз, что меня удивило, - понятно, что там есть какое-то административное воздействие, как во всех митингах, которые организуются сверху, - действительно, там были какие-то квоты по бюджетникам, люди действительно шли с заготовленными плакатами, и во второй раз и в первый. Но во второй, я так понимаю, это касалось, в первую очередь, исключительно бюджетников. Потому что люди, которые задействованы в частном секторе, мне просто с гордостью сообщали: я не пошел, мне не надо.
А.Нарышкин
―
По-вашему, есть отличие провластных митингов, например, в Москве, которые организуются здесь и грозненского?
И.Варламов
―
Тут не кричат «Аллах акбар»
А.Нарышкин
―
А у нас не кричат?
И.Варламов
―
Ну, «Аллах акбар» это просто призыв, - все нормально.
А.Нарышкин
―
А по составу участников, озадаченным лицам?
И.Варламов
―
Если сравнивать с московскими, лица в Чечне менее озадачены, это больше похоже на праздник.
Г.Туманов
―
Трезвые.
И.Варламов
―
Ну, трезвые… понятно, что вся Чечня сама по себе трезвая, там с алкоголем не очень. Но если бы в Москве все эти «путинги», куда собирают людей и видно, что они такие обреченные, ждут, когда оттуда свалить, а здесь народ очень весело проводит время, фотографируются, стоят, что-то кричат. То есть, не видно, что их прямо уж заставили.
А.Нарышкин
―
То есть, они не прочь?
И.Варламов
―
Они не чувствуют от этого дискомфорта.
Г.Туманов
―
Не под дулом пистолета, что называется.
И.Варламов
―
Находятся в какой-то естественной среде, стоят без какого-то негатива.
А.Нарышкин
―
Участники акции с журналистами ощаюстяномрально? В Москве, на этих «путингах», у меня часто возникают проблемы взять комментарий, тем более, когда слышат про «Эхо Москвы».
Г.Туманов
―
Там другой нюанс с Чечней – вообще была очень нервная обстановка всю неделю, было очень нервно и перед этим митингом.
А.Нарышкин
―
В Чечне?
Г.Туманов
―
И в Чечне и вне Чечни. Мне стало чуть нервно, когда мне рассказали о том, что там могут быть какие-то провокации со стороны членов патриотических движений местных, - то есть, якобы важно было показать, насколько все поддерживают Кадырова и чтобы не было там каких-то левых журналистов, которые начнут задавать не те вопросы, якобы будут мешать работать. Впрочем, этого не произошло. Народ общается открыто, но кто-то говорит заученными фразами, кто-то с довольно ироничной улыбкой объясняет, почему он здесь, - в смысле, что я здесь, чтобы поддержать патриота России.Г.Туманов: Народ общается открыто, но кто-то говорит заученными фразами
Но, в общем, да, многие не до конца могут объяснить, почему пришли, потому что ты спрашиваешь человека – Навальный, Яшин? Он говорит: я вчера прочитал про них.
А.Нарышкин
―
При том, что у человека плакат?
Г.Туманов
―
Плакат: «Если Навальный вышел в поле, то Россию ждет лишь горе». И как-то это выглядело так…. Но проблем общаться с ними не было никаких.
И.Варламов
―
Более того, была небольшая история – поскольку я ходил с большой камерой и все путали меня, с видео- я, или с фото, - люди брались за руки и требовали от нас - напишите, скажите, что мы всем 9 классом пришли поддержать Рамазана, или «мы из горсовета», напишите, что мы здесь все - для них было важно, видимо, показать засветиться перед кем-то, что они всем своим учреждением пришли на митинг.
А.Нарышкин
―
Как реагируют на тех, кто выступал? Там было довольно внушительное представительство чеченской власти.
Г.Туманов
―
Да, истэблишмент был впечатляющий. Там был. Естественно, байкер Хирург еще вдобавок.
А.Нарышкин
―
Мне понравилось, кстати, - был представитель братского Дагестана, который произнес знаменитую речь.
Г.Туманов
―
Про то, кто изобрел интернет.
А.Нарышкин
―
Ну да.
Г.Туманов
―
Да, к сожалению, это некий шовинистический юмор. Мне больше понравилось – не помню, кто сказал из выступавших, но он цитировал Столыпина, если вы помните. «И вот как говорил великий Столыпин, нам нужны великая Россия. А не великие потрясения. Аллах, акбар» - очевидно, так говорил Столыпин.
А.Нарышкин
―
Интересное сочетание.
Г.Туманов
―
Речи были красочные.
Г.Туманов
―
Была проблема, как я уже говорил, у звукоусилителей, речь мало кто слышал, это было только около центра слышно. Стоило отойти чуть вбок и слышно не было, поэтому народ себя развлекал самостоятельно.
А.Нарышкин
―
Эта акция, в отличие от тех, что проходят в Москве, была в первой половине дня и к полудню закончилась.
И.Варламов
―
Шло ровно час все.
И.Варламов
―
Собирались дольше.
Г.Туманов
―
Закончилось тем, что мы правоверные мусульмане и нам пора на пятничный намаз, поэтому давайте расходиться. И очень быстро все свернулось – в 10.30 все началось и в 11.20.
И.Варламов
―
Ну да, такая вечная константа.
А.Нарышкин
―
А после акции все транспаранты собраны и брошены, как в Москве?
И.Варламов
―
Есть нюансы. Кто-то утаскивал это дело с собой, но чаще клали лицевой стороной вниз и потом очень многие поняли, что это подходят и фотографируют – ну, это классическая фотография: «Мы за Путина» и выброшено в сугроб или в урну, чтобы этого не было, чуть только кто видел, что журналисты или прохожие фотографируют это, подбегал полицейский и либо уносил плакат, либо переворачивал лицевой стороной вниз. Мы с одним коллегой остановились фотографировать плакат, который красочно торчал из клумбы, мимо пробежал молодой человек неопределенного вида в фесочке и сказал: «Извините, цензурные соображения» - и унес плакат с собой.
Г.Туманов
―
Изначально разослали всем учреждениям рекомендуемые лозунги и за день до этого началось соревнование, как эти лозунги учреждения обыграют. Если посмотреть на фотографии – лозунги одинаковые, но у всех разный дизайн. Каждое учреждение – школа, больница, министерство финансов или мэрия самостоятельно делали дизайн, весь вечер кто-то печатал на бумаге, кто-то рисовал от руки – у всех были разные. И они их привозили и эта же группа должна была свои плакаты куда-то увезти и забрать. Поэтому они не просто кидали, а сваливали, чтобы каждая группа свои плакаты забрала. Но очень многие плакаты втыкали в клумбы, газоны, ставили на заборы. Я через час после митинга пошел гулять по Грозному – весь Грозный был украшен этими плакатами, а я дошел довольно далеко, километра за два-три. А на следующий день ехал в аэропорт и вдоль дороги эти плакаты еще видел.Г.Туманов: Народ общается открыто, но кто-то говорит заученными фразами
И.Варламов
―
Да, на проспекте Путина ходил и видел, как стоит одинокий плакат с Путиным.
А.Нарышкин
―
Проспект Путина – это так улица называется? Вопрос вам от Кирилла из Москвы – на чем приезжали люди на акции и как потом уезжали?
Г.Туманов
―
На самом деле город не такой большой, было все перекрыто, людей, опять же, не так много – они все, в общем, очень быстро, чуть только стало можно уйти с митинга, разбрелись. И все разошлись по каким-то окрестным кофейням, иногда со сцены объявляли на чеченском, что: «Аслан, - ребята стоят у пятого автобуса, подходите». Ну, там были какие-то небольшие микроавтобусы, это правда, но в основном народ пешком приходил. Уезжали на машинах солидных понятно, какие люди. А так все пешком.
И.Варламов
―
Я жил в гостинице «Грозный-Сити», она была в зоне оцепления.
А.Нарышкин
―
Это тот самый небоскреб?
Г.Туманов
―
Да. Центр был с утра перекрыт, они все закрыли и у меня уже с утра была пешеходная зона, люди шли издалека, - не знаю, откуда они шли, но с утра в гостиницу приехал кортеж, наверное, из ста машин – как раз приехали дагестанцы. Они все запаковались около гостиницы, у всех был флаг Дагестана и флаг Чечни. И когда я вернулся с митинга, их уже не было – видимо, они тоже быстро приехали и быстро уехали.
И.Варламов
―
«Грозный-Сити» это действительно такое место, где можно любопытные кортежи встретить. Помню, я однажды там столкнулся с Даудовым в лифте. И ничего, несет себя очень непосредственно человек.И.Варламов: «Грозный-Сити» это действительно такое место, где можно любопытные кортежи встретить
А.Нарышкин
―
«Грозный-Сити» это не одно здание?
И.Варламов
―
Комплекс.
А.Нарышкин
―
А Грозный как выглядит сейчас, после войны, восстановленный, скорее как «Грозный-Сити», это какие-то современные здания, или как?
Г.Туманов
―
Он выглядит довольно чистым, - мне не с чем сравнивать, но со мной ездил фотограф, который излазил весь Грозный в первую чеченскую войну и он, конечно, наблюдал большие изменения. Но ты смотришь на архитектуру – она, понятно, очень северокавказская.
И.Варламов
―
Скорее, арабская.
Г.Туманов
―
Ну да, есть соседняя Махачкала, где пять балконов пристроено к одному балкону, эта вечная стройка и здания понатыканы хаотично, - такое впечатление, что там нет кризиса. Я недавно был в Махачкале, там стройка идет бешеная всего, люди пытаются осмыслить «сталинку» каким-то образом. А в Грозном. При ближайшем рассмотрении, смотришь и понимаешь, что это некое подобие, отчасти даже симулякры, эти здания.
А.Нарышкин
―
Но Грозный не обшарпанный?
Г.Туманов
―
Не обшарпанный снаружи, с фасадов. Заходишь в некоторые дворы – ну да, там не очень хорошо ни с асфальтом, ни с чистотой, ни с остальным. Но фасадики чистенькие и бедненькие в ряд е случаев.
А.Нарышкин
―
Акция была в четверг?
И.Варламов
―
В пятницу, в пятничную молитву.
А.Нарышкин
―
Пятницу объявили выходным днем, чтобы все пришли. А чем занимаются жители Грозного в обыденной жизни? Много людей на улицах, где проводят время? В моем представлении Грозный и Чечня сильно отличаются от России – это не разжигательное заявление, но там все-таки какой-то особый нрав у жителей.
Г.Туманов
―
Ну, понятно – там есть поправка на отсутствие алкоголя, ночных клубов и прочего. Но там действительно куча, если знать, каких-то кофеен, которые сами жители между собой называют «хипстерскими» - у них там вообще «чупчоп» открылся, там мужчины ходят, делают себе модную бороду. К слову, - забавное явление, что в этом 2чупчопе» мужчины ровняют бороду, а эти модные прически с пробором набок мамы выстригают своим детям. Потому что в принципе в Чечне, как мне объясняла знакомая, любят что-то такое делать с детьми, модно их наряжать и стричь.
А.Нарышкин
―
Как одевается население? Ты говорил, что в Махачкале кризис не ощущается, если судить по строительству. А если смотреть на жителя Грузного, на то, как он одевается, как себя ведет – можно ли сказать, что его как-то угнетает кризиса?
Г.Туманов
―
Там вообще с безработицей очень сложно и не очень хорошо с финансами у населения – что до, что во время кризиса. Но одеваются обычно - во что-то неброское. Есть еще штаны «карго», мужчины любят иногда носить, такие военизированные, каждый раз мода на шапки. Но при этом можно на том же проспекте Путина обнаружить магазин, торгующий рубашками «Этро», которые, мягко говоря, недешевые рубашки, как мы знаем.
Г.Туманов: Там вообще с безработицей очень сложно и не очень хорошо с финансами у населения
А.Нарышкин
―
В ГУМе есть магазин, по-моему.
Г.Туманов
―
Да, действительно. И кто-то это покупает, не сказать, что эти магазины пустуют.
А.Нарышкин
―
Машины, иномарки? Вообще движение активное?
Г.Туманов
―
Опять же, сравню с Махачкалой – в Махачкале абсолютное безумие, просто вечная пробка, вечный бешеный трафик. В Грозном поспокойнее, конечно.
А.Нарышкин
―
В Грозном культ Кадырова или культ Путина есть?
Г.Туманов
―
Путина нет. Я бы не назвал отношение к Кадырову «культом». Просто не принято его критиковать, потому что мы все видим, что случается, если ты его критикуешь открыто. Это такой страх, от которого, надо сказать, если разговариваешь с людьми, они устали.
Г.Туманов: Я бы не назвал отношение к Кадырову «культом»
А.Нарышкин
―
То есть люди в частной беседе готовы критиковать?
Г.Туманов
―
Ну, покритиковать естественного.
А.Нарышкин
―
За что критикуют, что не нравится?
И.Варламов
―
В том числе, «Инстаграм». На фоне безработицы и прочего смотреть, - как мне сказал один человек…
А.Нарышкин
―
Как у нас все круто?
И.Варламов
―
Как семья катается на сынках, как она живет, как живет Кадыров – это постоянное шоу.
А.Нарышкин
―
Это злит?
И.Варламов
―
Ну, не злит, но «можно я буду заниматься своим делом, не буду это смотреть», можно не буду смотреть это по телевизору, не буду смотреть везде. То есть, ощущение спектакля такого у людей порой возникает.
А.Нарышкин
―
Но не у всех, наверное, в Чечне есть мобильный и обязательно подписка на «Инстаграм»?
И.Варламов
―
Ну, есть «Грозный.тв», - не скроешься.
А.Нарышкин
―
А «Грозный. Тв» обязательный канал для просмотра?
И.Варламов
―
Ну, вряд ли там человек из охраны Кадырова заходит в дом и спрашивает, включен или у тебя «Грозный. ТВ». Нет, такого не происходит, думаю. Но, тем не менее – правда, не скроешься. Везде эти изречения Кадырова, улицы имени и так далее и тому подобного, ты видишь людей с мигалками на машине. Вот мы стоим в пробке где-нибудь на Кутузовском и когда проезжает машина с мигалками, ты пробесился и дальше поехал. А тут это целая каста и думаю, что это может напрягать.
А.Нарышкин
―
Много в Грозном русских, не россиян, а именно русских?
Г.Туманов
―
Ну, там есть православный храм. Русских не очень много, конечно.
А.Нарышкин
―
А женщины там ходят все в платках?
Г.Туманов
―
По-разному. Кто-то просто носит их как косынку, кто-то не носит вообще, понятно, что есть определенный дресс-код, нормы приличия и прочее, хотя в основном – в платках, конечно.
А.Нарышкин
―
Илья, твой пост про плагиат и вывески – расскажи подробнее, зачем это чеченцам, почему нельзя назвать магазин, где ремонтируют "Apple", «Яблоком» - объясни?
И.Варламов
―
Ну, это вопрос не к чеченцам, это общекавказская история, когда просто есть любовь к каким-то брендам, статусным вещам. Поэтому то, что говорили про моду – каждая женщина, например, обязательно должна иметь в своем гардеробе модную сумку, неважно, есть у нее деньги или нет, но она будет ходить с подделкой, очень дешевой подделкой, но обязательно должен быть какой-то бренд, каждый мужчина старается, чтобы на ремне, или еще где-то, был какой-то известный бренд. И соответственно, все остальное, чем там люди пользуются, они стараются, чтобы это был известный бренд. Поэтому много подделок. И совершенно нормально, когда ты открываешь кафе, называть его – ну, есть подделки на «Макдональдс», например - все один в один, но вместо буквы «М» там «Р», или еще какая-то. Подделки на одежду, на заправки - это по всему Кавказу одинаковая совершенно история, что в Дагестане, что в Ингушетии, что в Чечне.
А.Нарышкин
―
Про ночной Грозный спрашивают, - есть ли там какие-то развлечения, ночные клубы?
И.Варламов
―
Там есть даже клуб «Тимати».
А.Нарышкин
―
Видимо, его открывал репер Тимати?
И.Варламов
―
Ну да, очевидно. Но. Кстати, народа непривычно мало. Ты ночью выходишь на улицу, улицы пустые. Если даже брать проспект Кадырова, проспект Путина, центральные улицы, где, казалось бы, люди должны гулять, - там совершенно пусто, вообще людей нет.
Г.Туманов
―
Однажды вечером мы с коллегами выбирались поискать коньяка, надо сказать, нашли, но найти это заведение может не каждый.
И.Варламов
―
Алкоголь продается в ресторане, отеле.
Г.Туманов
―
Я знаю, в «Грозный-Сити», мне случалось там бывать и сидеть в этих ресторанах.
И.Варламов
―
Кстати, по-моему, это единственный ресторан, который открыто продает любой алкоголь.
Г.Туманов
―
Да, и это очень утомляет.
А.Нарышкин
―
Давайте разговор про алкоголь в Чечне…
Г.Туманов
―
Прекратим.
А.Нарышкин
―
Нет, мы его продолжим после новостей и рекламы. В студии - фотограф-журналист Илья Варламов и корреспондент Издательского дома «Коммерсант» Григорий Туманов.НОВОСТИ
А.Нарышкин
―
Продолжаем говорить про Чечню. В студии - фотограф-журналист Илья Варламов и корреспондент Издательского дома «Коммерсант» Григорий Туманов.Вопрос от Васька: «Есть ли гопники на улицах?»
Г.Туманов
―
Нет.
И.Варламов
―
Нет. Кстати, Грозный в ощущении бытовой безопасности, что тебе там не даст никто по голове, никто не будет рыться по карманам - я ни в одном городе России такого не встречал.И.Варламов: Грозный в ощущении бытовой безопасности, что тебе там не даст никто по голове
А.Нарышкин
―
Чем это обеспечено?
И.Варламов
―
Много есть таких моментов – к примеру, часто можно увидеть, как кто-то приезжает на машине купить воды к ларьку и не закрывает машину, даже не глушит, просто выходит и возвращается. Я спрашивал, не боитесь? Они говорят: никто никогда не подойдет к машине. Люди сидят в кафе, идут мыть руки, оставляют сумки, можно телефон оставить на столе – никто никогда не подойдет и не возьмет.
А.Нарышкин
―
Это не вопрос, связанный с большим количеством полицейских?
И.Варламов
―
Полицейских там гораздо меньше, чем в Москве. Например, в торговом комплексе нет охраны, на рынках нет охраны.
Г.Туманов
―
Ну, не сказал бы. Там на перекрестках они дежурят.
И.Варламов
―
Дежурят, если взять, где они проезжают – проспект Кадырова, проспект Путина и какие-то основные точки – там стоят с автоматами Г.ТУМАНОВ: По центру их много.
И.Варламов
―
Да, стоят с оружием, выглядят внушительно. Но в бытовом плане такой охраны как у нас, там нет. У меня там за три дня ни разу не проверили документы, хотя я ходил, открыто снимал, все что хотел, интересовался - на митинге тоже. У тебя хоть раз проверяли документы?
Г.Туманов
―
У меня проверили только сумку.
И.Варламов
―
Ну, это у всех проверяли, это был досмотр. А аккредитацию, кто и что – нет.
Г.Туманов
―
Нет, документы не проверяли. И тщательно сумку не проверяли у фотографа, который работает в Чечне, который сам из Чечни и чеченец - у него основательно проверяли. А на меня было наплевать.
И.Варламов
―
Много людей, их меньше, чем было несколько лет назад, потому что раньше это была распространенная история, когда к тебе подходят, дают свои визитки: ты из Москвы, если что, звони. У меня за три дня скопилось пять визиток совершенно разных людей, которые не то, что меня узнали, а видят, что какой-то человек что-то спрашивает.
А.Нарышкин
―
Влиятельный?
Г.Туманов
―
Не совсем.
И.Варламов
―
Они хотят подчеркнуть, что у них все спокойно и они готовы гостям оказать любую помощь.
Г.Туманов
―
Я до сих пор храню визитку из Ингушетии от таксиста, у него написано, что он начальник свежего воздуха.Г.Туманов: У него написано, что он начальник свежего воздуха
А.Нарышкин
―
Интересно. Хотел спросить отношение к тому, что происходит в стране у чеченцев. Кадырова, я так понял, все-таки критикуют, пусть и не открыто, не всегда им довольны. А что думают про Путина?
Г.Туманов
―
Да нет, там тоже есть интернет, читают те же новости. То есть, в конечном итоге, и с той стороны, и с этой огромное количество стереотипов. Принято считать, что это Кадыровская черта – автономность от Росси. На самом деле довольно забавно, что мы вообще в принципе обсуждаем Грозный как какую-то Джакарту, а не как Нижний Новгород, условно. Все то же так же. Просто в силу специфики конкретного руководителя, понятное дело, там не все взгляды удается выражать свободно. Потому что действительно все-таки аномальная ситуация в конечном итоге, даже в соседних регионах я бы не сказал, что есть такой культ личности самоустановлнный, как в Чечне.
И.Варламов
―
И еще момент - я в блоге писал про ремень, которым пристегиваются – в прошлый раз я был, никто не пристегивался в Чечне. В этот раз приезжаю: все таксисты дисциплинированно пристегиваются.
А.Нарышкин
―
Это после истории, когда Кадыров поехал без ремня?
И.Варламов
―
Да. Я смотрю, - первый таксист пристегивается, - ну, думаю, сознательный. Второй - тоже. На третьем сознательном я решил спросить, - вы почему пристегиваетесь? он говорит: ну как, Рамзан сказал пристегиваться, мы пристегиваемся. – А если не пристегнешься? - ну, оштрафуют, – так раньше тоже был штраф? - а это не штраф, Рамзан сказал и эта история может иметь любые последствия. То есть тебя могут с работы уволить, демонстративно отчитать, на ковер к нему вызвать.
А.Нарышкин
―
Пробежаться по беговой дорожке.
И.Варламов
―
Думаю, что до этого не дойдет, но показатель: Рамзан сказал, и ты нарушил,- это уже не 500 рублей штрафа. Поэтому то, что сказал Рамзан – это одна история, и она очень быстро решается. Так же как с мусором. Ехал с таксистом, он говорит: здесь ездит Рамзан, поэтому тут идеальная чистота. И там действительно идеальная чистота. Потому что у Рамзана непростые отношения с мусором, он его не любит, и если увидит, он просто уволит главу района, и на этом все закончится, - поэтому там все вылизывают. Но стоит там заглянуть за три улицы за угол….
И.Варламов: Если Рамзан увидит мусор, он просто уволит главу района, и на этом все закончится
А.Нарышкин
―
Где Рамзан уже не ездит.
И.Варламов
―
Да. И там уже будет как в любом городе России – бумажки, мусор, еще что-то.
Г.Туманов
―
В общем, это то, что мы в Москве со снегом наблюдаем.
А.Нарышкин
―
Рашид из Казани тоже был в Грозном и подтверждает, что нигде себя так безопасно не чувствовал, как в Грозном. Другой слушатель вас спрашивает, были ли вы ограничены в передвижениях? Была за вами слежка, может быть?
Г.Туманов
―
Нет, тонированная «Приора» не ездила следом. Ни в тот, ни в этот, ни в третий, ни в пятый раз.
А.Нарышкин
―
Что говорят про федеральную оппозицию, если возвращаться к повестке митинга?
И.Варламов
―
С кем я ни говорил, ее не очень знают.
Г.Туманов
―
Ну, это общее по больнице.
А.Нарышкин
―
Про Навального вчера прочитал?
Г.Туманов
―
Это широкая публика, что у нас средний житель Москвы про Навального знает? Многие люди, с которыми я общался, которые активны в соцсетях, вот их, например, ужасно обидел текст про коллаборационизм чеченцев во Вторую мировую войну, - это их задело. Они как-то рефлектируют всю историю с чествованием Ельцина, потому что очень непросто объяснить чеченцу, почему жители Москвы считают, что Ельцин это круто. То есть, все то же, и так же. Просто есть какие-то очевидные исторические шутки, которые влияют.
А.Нарышкин
―
Правда, что у жителей Чечни особое отношение к всяким мессенджерам, к WhatsApp? Чем это объяснить?
Г.Туманов
―
По легенде, говорят, что его первым себе скачал Кадыров, который показался ему очень удобным, но он и правда удобный, - я сейчас его не рекламирую совершенно. Он сказал, потом это начало распространяться. Ну, это то, о чем говорит Илья: Рамзан сказал. Появился, а потом оказалось, что это удобно. Это та кухня, та лавочка у подъезда, это очень удобно – ты объединяешь в группу каких-то людей, своих знакомых, и с ними, что называется, лузгаешь семечки в своем смартфоне.
И.Варламов
―
До мессенджера там было популярным скинуть по Bluetooth песню, фотографию. Там любой таксист говорил: сейчас я тебе скину песню, - чего в Москве никогда не делали.
А.Нарышкин
―
А потом еще и визитку даст.
Г.Туманов
―
Да, еще классно наговаривать голосовое сообщение через WhatsApp, -просто клево.
А.Нарышкин
―
Есть в Грозном такое, чтобы молодой человек с девушкой шли обнявшись, целовались?
Г.Туманов
―
Нет. Там даже не очень принято, как мне объяснили, появляться в полупустых и не очень людных, не очень приметных кафе с девушкой. Если ты с ней появился там, то ты либо не хочешь, чтобы это свидание было по каким-то причинам, явно каким-то непонятным и не очень хорошим, - было кем-то замечено. Поэтому принято общаться и встречаться в более людных кофейнях, есть куча подобных заведений молодежных.
А.Нарышкин
―
Аналоги «Макдональдс»
Г.Туманов
―
Аналоги «Макдональдс», просто какие-то кофейни.
И.Варламов
―
Кафе много. Мы говорим, чем Чечня отличается. Надо сказать, что Грозный это 280 тысяч человек, город маленький, город нескольких улиц, а потом начинается частный сектор. И учитывая, что клановая история там очень сильная, там все друг друга, в принципе, знают, и там сложно тайно с кем-то встречаться. Сегодня ты с кем-то встретишься, завтра все будут об этом сплетничать
А.Нарышкин
―
Юля спрашивает, хотели бы в Грозном немножко пожить и поработать при хорошей зарплате? Интересно, какое у вас ощущение в итоге?
Г.Туманов
―
Думаю, что единственный вариант – получать хорошую зарплату в Грозном. Он предполагает связи с руководством республики, хотя мне кажется это спорным. И, пожалуй, если абстрагироваться от личности, от того, что происходит в правительстве Чечни – по мне город скучноват. По мне развеселая Махачкала куда как живее и веселее, при том, что не очень красивая, но там все прямо пышет.
А.Нарышкин
―
Все же, чего не хватает, в чем для тебя жизнь?
Г.Туманов
―
Там нечего делать.
И.Варламов
―
Грозный очень маленький город, в котором количество ресторанов, заведений, все можно обойти за полдня. То есть, те, кто планирует приехать в город погулять с туристическими целями, туда можно ехать на полдня. При этом в Чечне я не был, ехать посмотреть горы, по другим городам – это может занять несколько дней. А в самом Грозном делать нечего, там можно только работать.
А.Нарышкин
―
Какие-то памятники, достопримечательности?
И.Варламов
―
Мечеть. И в этом плане Грозный. Учитывая, что там идет активная стройка, они там строят башню «Ахмат», не знаю, хватит ли у них денег, «Грозный-Сити» и все остальное – в принципе, наверное, это единственный город в России, который создает какие-то достопримечательности. Ну, в Москве построили последним храм Христа Спасителя, и все. И чтобы кто-то где-то еще создавал какие-то знаковые архитектурные сооружения, которые были бы известны за пределами такого города…
А.Нарышкин
―
Ну, "Москва-Сити".
Г.Туманов
―
Это за бюджет, это совершенно другое.
И.Варламов
―
И поскольку этот совершенно сумасшедший дворец – он еще не открылся, на торт похожий.
Г.Туманов
―
Ну да, там немножко кичевая архитектура.
И.Варламов
―
По атмосфере Грозный очень похож на арабские города, начиная от культа личности, где на каждом здании висят портреты лидеров и заканчивая любовь к той же архитектуре – не просто мечеть, а самая большая мечеть.И.Варламов: По атмосфере Грозный очень похож на арабские города
Г.Туманов
―
Насколько хватило.
И.Варламов
―
У них есть фонтаны, которые они сделали на Грозненском море – они больше, чем в Дубае – танцующие фонтаны. И они обязательно подчеркнут, что у них самый большой танцующий фонтан включается летом.
А.Нарышкин
―
То есть, в Грозном чувствуется, что есть лишние деньги?
Г.Туманов
―
Не совсем. Что есть разные инвесторы, скажем так. Не то, что в регионе. Есть разные люди – не секрет, что чеченского происхождения предприниматель Байсаров активно жертвует. Есть разные версии, почему. И другие бизнесмены, выходцы из республики, это делают, но так или иначе, что называется, на такие проекты хватает. Понятно, что при этом еще школу могут построить
А.Нарышкин
―
Дмитрий Мезенцев спрашивает, как чеченцы относятся к нашим артистам, группам, насколько они популярны в Чечне, или Тимати все затмил?
Г.Туманов
―
Басков, судя по всему, тоже.
А.Нарышкин
―
Напомню, что Басков заступился за Кадырова в «Инстаграме».
Г.Туманов
―
Зверева ждали, по-моему, ему же Рамзан Ахматович…
А.Нарышкин
―
Сергея?
Г.Туманов
―
Да, он, кажется, ему дарил какие-то часы – помните, он когда-то давно давал интервью Собчак.
А.Нарышкин
―
Не помню.
Г.Туманов
―
Суть в другом. Не наблюдаю я там любви к традиционной нашей эстраде.
А.Нарышкин
―
А что звучит на улицах?
Г.Туманов
―
Да ничего не звучит. Ну, из машин доносится лезгинка. Я летел в самолете - не принято у них пользоваться в самолете наушниками. И я послушал. Мне лезгинка не раздражает в силу корней, поэтому нормально, долетел хорошо, дремал под лезгинку.
А.Нарышкин
―
Еще несколько лет назад говорили, что кавказцы приезжают в Москву и здесь любят танцевать лезгинку. А там это есть желание танцевать на улице?
И.Варламов
―
Не наблюдал, если честно.
Г.Туманов
―
Я тоже не увидел, но не удивился бы, если бы увидел.
И.Варламов
―
Я помню ингушскую свадьбу в Назрани, когда мимо тебя проносится пять белых джипов, со стрельбой в воздух. Ты подходишь к гостинице и понимаешь, что ее арендовали на свадьбу - народ там танцует лезгинку. А так что без повода делиться красотой?
А.Нарышкин
―
Все-таки в Грозном работать спокойно. Или беспокойно? Есть ощущение - ну, слежки, как мы выяснили, нет. Но есть ощущение, что в километре от тебя сидит Кадыров, который в «Инстаграм» выкладывает Касьянова в прицеле?
И.Варламов
―
Нет, настаиваю - перископ желтой субмарины все-таки. По крайней мере, он так нам сообщал.
Г.Туманов
―
Ну, смотря о чем ты пишешь в Чечне. Если ты приехал писать про митинг в Грозном в конечно итоге, ты садишься на самолет и спокойно улетаешь. Если ты приехал писать про нарушения прав человека, которых много если ты приехал писать про коррупцию, про следы убийства Немцова, и так далее, то скорее, сложно работать. Не то, что страшно, а сложно. Съемочная группа ВВС приезжала, когда в республике начали сносить и сжигать дома родственников боевиков, - их там закидали яйцами, задержали и отпустили.
И.Варламов
―
Была история, когда «Новая газета» пыталась писать про свадьбу.
Г.Туманов
―
Да, Елену Милашину активно запугивали.
А.Нарышкин
―
Тем не менее, она продолжает работать.
Г.Туманов
―
И она продолжает работать и все продолжают работать, насколько мне известно, то, что пишут русские журналисты, не так волнует в Чечне. А то, что пишут чеченского происхождения журналисты, где бы то ни было, их волнует. Вот такая оппозиция. И да, мешают, скорее не страх за себя, а страх за твоего ньюсмейкера и страх самого этого собеседника, который тебе ничего не скажет, и не скажет под своим именем – вот это сложно.
А.Нарышкин
―
Есть в Чечне какие-то либеральные журналисты, или не совсем те…
Г.Туманов
―
Допустим, чеченская редакция «Каспаров.Ру»?
И.Варламов
―
Кстати, по реакции на то, что я пишу, обычно в любом регионе выходит сразу куча статей, что приехал Варламов и что-то написал, - местные пишут. В Чечне, до того, как Кадыров не прокомментировал мои материалы, не было ни одного - я даже смотрел чеченские форумы – нигде не было даже ссылки.
А.Нарышкин
―
Пока Кадыров не дал отмашку?
И.Варламов
―
Все просто боялись, потому что у меня был пост «Плохой Грозный».
А.Нарышкин
―
Но это твоя стандартная практика – писать про города плохое и хорошее.
Г.Туманов
―
Пост конструктивной критики, так назовем. Не то, чтобы все разворовали.
И.Варламов
―
Тем не мене, там нигде ссылки не было, пока про это не написал Кадыров в грозной форме через четыре дня. То есть, это либо самоцензура там у людей сильно развита, либо еще что-то.
Г.Туманов
―
Да просто не заметили.
А.Нарышкин
―
Не все тебя знают в России.
Г.Туманов
―
Извини.
И.Варламов
―
Нет, все-таки заметили.
А.Нарышкин
―
Еще туда собираетесь до следующего митинга?
Г.Туманов
―
Ну, как карта ляжет.
И.Варламов
―
Там выборы скоро будут, вдруг будет не Кадыров? Может, будут серьезные конкуренты, открытая политическая борьба?
А.Нарышкин
―
Гриш, интервью с Кадыровым не планировал? Просто выйти с ним на контакт?
Г.Туманов
―
Мне никогда его интервью не казались информативными. Меня Чечня интересует с каких-то определенных аспектов. Просто интервью Кадырова, как правило, в итоге будет сборник крылатых цитат, но ничего по сути, ничего про то, почему какой-то госконтракт выиграл этот человек, или кому принадлежит этот актив, - естественно, нет. А полемика гордая с ним? Ну, о чем? Зачем?
А.Нарышкин
―
Илья, почему с Кадыровым не встретился?
И.Варламов
―
Зачем?
А.Нарышкин
―
Селфи на память.
И.Варламов
―
Как-нибудь без селфи.
А.Нарышкин
―
Руприх спрашивает: «шайтаны в горах остались?»
Г.Туманов
―
Боевики?
А.Нарышкин
―
Год назад было нападение на Грозный?
Г.Туманов
―
Год назад. Надо сказать что да, вообще это, конечно, при декларируемой безопасности и борьбе с ваххабитами и с салафитами, вообще говоря, это офигительное ЧП, когда у тебя в центре региональной столицы боевики захватывают Дом печати, детский сад, и так далее. Это как бы серьезно. Это говорит о том, что еще далеко не все решено, что называется. Понятно, что в целом северокавказское бандподполье не такое сильное, надо сказать, что люди в Сирию уехали - что в лесу полгода жить? Потому что через полгода ты либо от холода умрешь, либо тебя о время КТО убьют. А в Сирии можно полноценно жить, - поэтому и едут. Ну и сами власти, силовики, могут этому способствовать порой.
А.Нарышкин
―
При том, что Кадыров почти для всех чеченцев авторитет? Боятся его?
Г.Туманов
―
Боятся – это правда. Но авторитет? Трудно сказать. Никто не скажет, что нет авторитета в открытую. Все-таки это разное: страх перед лидером и его авторитет.
А.Нарышкин
―
Про выборы – Чечня всегда демонстрирует феноменальные результаты по явке и поддержке Путина или «Единой России». Кадыров осенью получит 99%?
И.Варламов
―
Да.
А.Нарышкин
―
Голосование будет искренним, или накрутки?
Г.Туманов
―
Что значит - накрутки?
И.Варламов
―
Там вся атмосфера такая, что если ты крайне против Кадырова – ты там просто не сможешь жить. Мне кажется, что за те годы, что Кадыров управляет Чечней, люди крайне непримиримые, просто уехали в другие регионы.
А.Нарышкин
―
Не смогли там жить.
И.Варламов
―
Жить там, ненавидя Кадырова, режим - очень сложно.
А.Нарышкин
―
То есть, оппозиции там нет?
И.Варламов
―
В том виде, в котором есть в Москве, нет.
Г.Туманов
―
Есть формальные отделения каких-то партий думской оппозиции, не к ночи будь она помянута.
А.Нарышкин
―
Спасибо вам огромное. Напомню, что нашими гостями были фотограф-журналист Илья Варламов и корреспондент Издательского дома "Коммерсант" Григорий Туманов