Путешествие из Петербурга в Москву - Андрей Лошак - Своими глазами - 2014-12-17
О.Бычкова
―
Добрый день, это программа «Своими глазами». Это Ольга Бычкова, в студии вместе со мной журналист Андрей Лошак, который снял много прекрасных документальных программ, и давно этим занимается, а сей2час мы все смотрим фильм, который идет на «Дожде», это сериал.
А.Лошак
―
Документальный сериал.
О.Бычкова
―
Который называется «Путешествие из Петербурга в Москву, особый путь». Я видела три фильма, оказывается, есть уже 4, а всего их сколько?
А.Лошак
―
Шесть.
О.Бычкова
―
Это вы сейчас в каком населенном пункте остановились?
А.Лошак
―
Сейчас мы выез0жаем из Торжка в сторону Твери. Маршрутом Радищева.
О.Бычкова
―
Те, кто видел это кино, а думаю, многие видели, потому что скажу, что когда выходит новая серия, народ начинает переписываться в «Фейсбуке» и «Твиттере», что-то говорить, цитировать.
А.Лошак
―
Жалко, что у меня нет «Твиттера».
О.Бычкова
―
Так заведите – это довольно просто, доступное знание, прямо скажем. Те, кто не видел этого, могут, наверное, посмотреть в интернете?
А.Лошак
―
Могут. Он выкладывается. У проекта есть симпатично оформленная страница на сайте «Дождя», и туда эти серии загружаются по мере поступления.
О.Бычкова
―
Это я все говорю не для того, чтобы все это рекламировать неучтенным образом, а просто потому, что это действительно хорошее кино и надо сказать, что вот таких документальных проектов появляется все больше. И вне зависимости от того, что думают разные министры по поводу охаивания страны, - я не министр культуры, чтобы повторять его слова, вне зависимаости от того, является это патриотизмом, или наоборот, - это действительно хорошая работа.Итак, Андрей Лошак придумал, и не он первый, надо сказать, - совершить путешествие вслед за Радищевым, который в самом конце 18 века проехал по этому маршруту, из столицы в столицу. И Андрей тоже сел, правда, в отличие от Радищева, на красивенький красненький.
А.Лошак
―
Внедорожник - «Мини-кантри», машина для наших дорог.
О.Бычкова
―
В общем, на машину, которая не вполне соответствует видам Торжков, если совсем честно, и поехал со своей группой. И снимает там такие – даже не знаю, как сказать, - выражаясь архаичным языком, - зарисовки про людей, которые там живут.
А.Лошак
―
«Путевые заметки».
О.Бычкова
―
И он цитирует Радищева в каждом конкретном населенном пункте про этот самый конкретный населенный пункт, честно говоря, я восхищаюсь вашей смелостью, что вы не побоялись использовать такой, мягко говоря, неоригинальный прием – ведь многие так делали.
А.Лошак
―
На самом деле я тоже думал, что многие, но на самом деле, на телевидении ничего такого вообще не обнаружил. Нашел только фильм телекомпании «Арт», западной, но тоже весьма относительно он имел отношение к Радищеву. А на нашем телевидении ничего такого не было. Была книга в конце 90-х написана, но за это время тоже очень много воды утекло. И Пушкин пытался проехаться, но не доехал, не дописал, - он ехал из Москвы в сторону Петербурга. Ну и все. Есть путешествие маркиза Де Кюстина, но оно не обозначено конкретным маршрутом Петербург-Москва, но он этим трактом тоже ехал. Поэтому это скорее какое-то стереотипное представление, что до ига всего подобного, а на самом деле, нет.Могу рассказать, как пришла в голову эта банальная идея. Я просто лето провел с родителями, у меня отец тяжело болел, а я сам, как большинство работников телевидения бывших, настоящих, не смотрю уже очень давно, я тем более перестал его смотреть, когда оно превратилось в то, во что превратилось. А у родителей эта цивилизационная привычка осталась – телевизор у них работает все время, и я был вынужден почти все лето это слушать, - конечно, был в полном ужасе.
О.Бычкова
―
А у них работают какие каналы?
А.Лошак
―
Первый, второй. Не буду давать оценку нашему телевидению, но поразил факт, что там нет страны, она действительно исчезла из информационной повестки – новости начинаются с Украины и Украиной заканчиваются.
О.Бычкова
―
И еще немножко путина.
А.Лошак
―
Да, по середине. И это было, прежде всего, мое внутреннее желание понять, что происходит за пределами МКАД, где я в последнее время редко бываю, и чем по-настоящему живет страна, что она из себя представляет, что люди думают на самом деле. И уже исходя из этого желания родилась идея совершить такое путешествие, а дальше нужна была форма. Мне кажется, книга Радищева в этом смысле очень подходит, потому что Радищев уже сам по себе такой персонаж, это аудитория «Дождя». «Эхо Москвы» - это такой прозападный либеральный человек, живший в эпоху невероятного тоже патриотического подъема, когда Россия прирастала новыми землями, «крымнаш» и все такое.
О.Бычкова
―
Ну да, был такой наш чувак, «пятая колонна».
А.Лошак
―
Абсолютно «пятая колонна», далекий от народа. И он впервые обратил внимание – в то время, как воспевали государство, империю, он обратил внимание на человека, на личность, на его права, положение и примерно то же самое пытался сделать я, поехав по этому маршруту и положив в бардачок книжку Радищева.Книга же построена как путеводитель, каждая глава – это населений пункт. И вот мы смотрим, что писал Радищев – он увидел земледельца из кареты, будучи высокопоставленным чиновником, вельможей, ужаснулся его положению тяжелому. А дальше мы смотрим, что из себя представляют нынешние земледельцы. Русского земледельца, оказывается, найти уже трудно, потому что в основном это украинцы, молдаване или китайские теплицы.
Поразил факт, что в телевидении нет страны – новости начинаются с Украины и Украиной заканчиваются
О.Бычкова
―
Я помню эту историю у вас про какого-то узбекского человека, который говорит, что один китаец по производительности труда равен четырем узбекам.
А.Лошак
―
Он русский кореец, который дружит с китайцами, владеет ресторанами в Питере и им пришла эта гениальная бизнес-идея – вместо узбеков позвать китайцев. И действительно, один китаец стоит четырех узбеков, соответственно, один узбек стоит столько-то русских.
О.Бычкова
―
Наверное, штук десять. И у вас там много людей - цыгане попадаются.
А.Лошак
―
дальше уже пошло путешествие, которое невозможно спрогнозировать, потому что это путешествие. И где-то вдруг – мы, например, не знали этого, - что в Чудово старейший табор в России, - они там живут с конца 80-х.
О.Бычкова
―
Они там осели – настроили этих огромных домов на огромные семьи.
А.Лошак
―
Да. И это часть чудовской жизни.
О.Бычкова
―
Там интересный человек – православный священник цыганского происхождения, который решил жить по-другому. Расскажите об этом.
А.Лошак
―
Очень много было все время жалоб. И в этом трудно обвинять этих людей, хотя, наверное, это часть нашей ментальности, - в общем, если ты включаешь камеру, то люди автоматически начинают жаловаться. В этом есть, безусловно, объективные и субъективные причины, видимо. Очень хотелось найти пример этого преодоления. И впервые в этом путешествие мы нашли его в этом таборе, где нас мальчишки подвели – барон отказался сниматься, и они сказали, что есть еще интересный человек – нас подвели к о.Михаилу, и действительно, это оказалась очень интересная история.Человек не хотел жить тем образом жизни, которым живут все вокруг, а хотел пойти честно работать. А ему сказали – цыган, на работу? - в общем, честно работать устроиться в Чудове тоже не удалось. Он долго находился в поиски, пробовал то и это, попал в храм и нашел себя. Там есть о.Николай, настоятель в главном храме в Чудове, он его окормлял, затем он был служкой, затем окончил семинарию и стал священником. При этом он продолжает жить в таборе – настолько, видимо, сильна кровь, - он не может уйти из семьи, он говорит, что жить с родственниками это для него необходимо. Вот такие удивительные персонажи нам попадались на протяжении всего пути. Сразу после Чудова деревня Радищево.
О.Бычкова
―
А почему Радищево?
А.Лошак
―
Там вообще в каждой деревне есть улица Радищева и, как правило, эта улица главная. А что такое главная улица – это федеральное шоссе, оно разделяет деревню пополам. Но мы встретили такую деревню – раньше она называлась неблагозвучно Холопья полесь, и в советские годы ее переименовали. Мы туда заехали - типичная картина – деревня совершенно пустая. Все дома или брошены или заколочены. Случайно стучимся, - увидели каменный, более или менее приличный домик, - обнаруживаем там бабушку с дочкой, которая приехала из Питера. Они рассказывают, что в этой деревне давно живет 3 человека, причем, все женщины. Дочка тоже здесь не живет, но приезжает навестить мать.А дальше неожиданно раскрывается дочка, дама в розовом костюме спортивном, она долго рассказывает, что воды в колодце нет, дрова стоят 6 тысяч привезти на машине, а пенсия 7 тысяч у матери, и местная власть ворует и ничего не делает.
О.Бычкова
―
И тут Лошак произносит волшебное слово – «Путин».
А.Лошак
―
Я даже не знаю, как это включается, - началось все с того, что она узнала, что мы с телеканала «Дождь» и не хотела нас впускать, потому что мы против Путина.
О.Бычкова
―
Потому что вы гадите.
А.Лошак
―
Ну да, на американские деньги. А дальше она начала рассказывать, как Путин поднял Россию с колен.
О.Бычкова
―
Он все делает хорошо, а местная власть ворует, они сволочи. И это она сказала, что с американцами уже надо воевать?
А.Лошак
―
Да, это был апофеоз, когда она сказала, что с ними надо воевать. Если до этого она транслировала телевизор, который у нее бубнил в соседней комнате, а потом это уже было ее личное мнение.
О.Бычкова
―
Хочу сказать, что когда ты включаешь с теми же текстами какой-то федеральный канал, то это вызывает страшное раздражение и хочется в этот канал чем-нибудь кинуть немедленно. Но когда ты это слышишь в фильме от женщины в розовом костюме….
А.Лошак
―
На федеральном канале мы слышим пропаганду – нам об этом рассказывают Соловьев и Киселев, а тут поразительный эффект - человек как попугай.
О.Бычкова
―
Но это не вызывает раздражение, вызывает сожаление и даже сочувствие.
А.Лошак
―
Это просто пример человека, у которого, как мне кажется, прополощен абсолютно мозг.
О.Бычкова
―
Это у вас прополощен.
А.Лошак
―
Может быть. С ее точки зрения. Для меня это было удивительно – я никогда не видел таких примеров телевизионных зомби. Причем поразительно – в городе эти контрасты не так чувствуются, но когда человек стоит у разбитого корыта и говорит, что Россия поднимается с колен, - вот это поражает. Почему она не может провести ряд логических умозаключений?
О.Бычкова
―
Буквально два.
А.Лошак
―
Чтобы понять, что это не совсем так.
О.Бычкова
―
Буквально все люди, которых я там у вас видела в ваших фильмах, - вызывают вполне доброе чувство, к ним относишься хорошо.
А.Лошак
―
Ну, я старался соответствовать либеральной традиции. У Радищева есть эта фраза в предисловии: «Взглянул я окрест и душа моя страданиями человечества уязвлена стала». Бердяев считает, что с этой фразы вообще началась история русской интеллигенции. Как мне кажется, сочувствовать народному горю – это давняя интеллигентская традиция.
О.Бычкова
―
Мне кажется, это тоже, но все-таки не только это - это понимание, что это люди.
А.Лошак
―
У меня не было желания над ними стебаться.
О.Бычкова
―
Это неправильно и незачем.
А.Лошак
―
Просто когда ты начинаешь их видеть, с ними разговаривать, - не хочется обобщений, но в целом люди в провинции замечательные. Они очень контактные.
О.Бычкова
―
Вообще все люди нормальные. Откровенных гадов меньше, чем нормальных.
А.Лошак
―
Чем меньше населенный пункт, чем он более удаленный от большого города, тем более душевным становится общение. Потому что у людей меньше цивилизационных заслонов. Самое скучное брать интервью у западных людей – сплошные заслонки. Я не раз брал телеинтервью у иностранцев.
О.Бычкова
―
Пытаюсь понять, о каких заслонках вы говорите?
А.Лошак
―
Эмоциональных. Люди не раскрываются. Тут все сразу ты получаешь, все, что в голове и в душе, все практически сразу у тебя на камере. Для журналиста это очень благодатная тема.
О.Бычкова
―
Там не нужно их было по два часа их раскачивать и разговаривать?
Это был апофеоз, когда она сказала, что с американцами надо воевать. Это уже было ее личное мнение
А.Лошак
―
Если вы обратили внимание, то даже главы местных администраций, поселений, совершенно искренние, открытые, чудные люди – те, с которыми мы общались. У них там, на низовом уровне, еще действительно действует принцип народной демократии, там избирают из числа самых активных, самых болеющих за что-то и это действительно люди, которые пытаются что-то делать. Потому что иначе они не смогут ничего сделать – их уже так мало в деревнях.
О.Бычкова
―
И дистанция между ними и людьми совсем короткая.
А.Лошак
―
И они вынуждены каждый день решать эти проблемы – поставить лавочку на автобусной остановке, и прочее. И человек жестокосердный или алчный просто там не продержится. И поэтому даже эти люди – начальство как бы – они никакое не начальство, просто активные и деятельные мужики, и они совершенно другие, это еще не власть. Власть начинается дальше, на следующих ступеньках, и там уже сложнее. Когда ты говоришь с мэром Торжка, то уже видишь классическую заплывшую физиономию, и говорит он тебе какие-то общие слова, из которых невозможно уловить смысл. Вот тут уже Салтыков-Щедрин начинается.Но тут тоже интересно – мы едем по удивительному маршруту, не случайно эта трасса называется федеральной трассой России, - это такая артерия, видимо, сакральной для страны.
О.Бычкова
―
Мне кажется, что если бы вы ехали из Уфы в Тюмень, условно говоря, то было бы примерно то же самое.
А.Лошак
―
В смысле людей - да, безусловно. Я скорее про то, что за этим лежит еще довольно толстый культурный слой. В Чудово Некрасов писал «Кому на Руси жить хорошо», там жил чудесный писатель-народник Успенский, в Твери жил, вице-губернаторствовал Салтыков-Щедрин, поэтому, конечно, наша история про смену губернаторов региональных получилась очень живой в этой исторической перспективе. Вообще-то ты все время понимаешь, насколько наша история это бесконечное хождение по кругу. Потому что Радищев, живший больше 200 лет назад, что Салтыков-Щедрин, 150 лет назад, - все это по-прежнему почему-то страшно актуально. И это не выглядит музейным нафталином. Тетечка в музее рассказывает нам про исторических начальников, а затем оппозиционеры нам рассказывают про нынешних - и это полный улет. Зеленин был европейцем, потом пришел Шевелев и сразу всю местную элиту стал гонять на полигоны стрелять из пушек, - и смех и грех.
О.Бычкова
―
Удивительное ощущение - даже не бедности. Бедность это такая вполне исчисляемая категория, цифровая, но удивительное впечатление какого-то запустения. Каждый ваш кадр. И не ваш кадр, любой другой, снятый в таком месте - абсолютно любой, - это обязательно будет заросший пустырь, засыпанный мусором, покосившийся дом, хоть каменный, хоть деревянный, все равно в плачевном виде. Почему так?
А.Лошак
―
Да, думаю, что если пытаться найти отличия между путешествия Радищева и нашим, мне кажется, что сейчас действительно - ну, есть буквально, ты это видишь по тексту - прибывая в Высший Волочек, он пишет, что это невероятно оживленный город с торговыми путями, там канал с баржами, идет торговля, сельское хозяйство, - это был центр коммерческий, торговый, производственный. Сейчас это просто кладбище советской индустрии так называемой. Заброшенные заводы, полупустые города. А то, что творится между городами, это совсем грустно. Борщевик – как символ этого.
О.Бычкова
―
Это такие огромные страшные лопухи.
А.Лошак
―
Да. Заросшие поля и покосившиеся домики, тоже в основном заброшенные. Вот это запустение, конечно, совершенно поразительное.
О.Бычкова
―
Странный бардак.
А.Лошак
―
Уже даже не бардак. Мы еще поехали поздней осенью. На самом деле про это Блок стихи писал – это все поэтично, конечно, и на самом деле, как выяснилось, довольно красиво смотрится на камере, в этом можно найти свою красоту. Красоту запустения. Но это безумно грустно. И депрессивный фон, в котором живут люди, особенно в деревнях.Мы приехали в Старое Рахино, поговорить с главой сельского поселения, и он сразу: «все умирает» Слово «умирать» у него как слово-паразит. Куда бы он ни пришел – в клуб, бывшую церковь, в библиотеку, на почту, - все. И ночью, накануне нашего приезда, умерла бабушка.
О.Бычкова
―
Было три бабушки, стало две.
А.Лошак
―
Да. Одна из них - его мать.
О.Бычкова
―
Прервемся на несколько минут и затем вернемся в студию.НОВОСТИ
О.Бычкова
―
Продолжаем программу. Конечно, это кино производит большое впечатление – правда, я вас поздравляю, - это действительно очень удачная работа и очень успешный проект. Он вызывает много разных мыслей, и мы уже начали говорить, что ощущение запустения, которое не объясняется только бедностью, только отсутствием денег, чтобы починить дом, это еще что-то – это какая-то внутренняя депрессия людей, которым просто не хочется навести элементарный порядок вокруг себя.
А.Лошак
―
Ну да. Тут сложно понять, где курица, где яйцо, что было первым. Но действительно, у людей, с одной стороны, мотивации действительно мало – люди получают 5, в лучшем случае. 15 тысяч. При этом там цены такие же, как и везде, в том числе, за коммунальные платежи. И идти за эти деньги пахать, я понимаю, не очень хочется.
О.Бычкова
―
А прокормить себя каким-то другим способом, видимо. Невозможно.
А.Лошак
―
Да. С другой стороны, убита инициативность людей, - это ты все время замечаешь. На это жалуются и фермеры – кто пытается проявить инициативу, - что люди инертны, ждут подачек, - вот все это наследие советского коллективного хозяйства. А может быть, это идет еще из каких-то времен крепостничества, - в общем, в этом тоже есть какая-то проблема, видимо, она чуть глубже, чем просто экономическая.Другая проблема, совершенно объективная, - это так называемый феномен отходничества. Эта проблема именно этой территории, поскольку она находится между двумя мощнейшими в стране полюсами притяжения, Питером и Москвой, то конечно, население оттуда вымывается – из Новгорода и Твери почти вся молодежь, которая желает получить высшее образование, уезжает. Или получает и уезжает. И с этим ты сталкиваешься везде – в Торжке мы снимали историю про Скорую помощь, где просто некому работать, потому что в Москве санитарка получает зарплату врача в Торжке, а врач намного больше. То есть, люди едут. В основном, вахтовым методом, работать в столицы и там буквально пусто.
Надо понимать, что при этом сейчас половина населения Торжка находится на заработках или в Питере, или в Москве. Соответственно, и жизни из-за этого никакой не развивается - - ни культуры, ничего.
У них там, на низовом уровне, еще действительно действует принцип народной демократии
О.Бычкова
―
Нет ни жизни, ни семьи, ни социальных связей.
А.Лошак
―
Да, это все разрушешно. И в какой-то момент наш оператор замечательный, Саша Худоконь, придумал такой эффект снимать замедленную картинку, когда мы проезжаем по этим городам, этим улицам – она соответствует настроению этих мест. Там все почти замерло.
О.Бычкова
―
Это как Старое Рахино, там была глава местного муниципалитета, который говорил слово «убито».
А.Лошак
―
Да, там реально все закончилось. Я не экономист, мне трудно сказать, что нужно, чтобы эту территорию поднять, говорят, что это какие-то естественные процессы. Потому что эта территория Нечерноземья, там тяжелое земледелие, и все наше сельское хозяйство смещается к югу.
О.Бычкова
―
Но на ваш вопрос этот человек ответил, что с землей ничего, просто она никому не нужна. Там участок, на нем покосившийся дом, и все, и сюда никто не придет, все зарастает.
А.Лошак
―
В пятой серии у нас будет фермер, - конечно, нам нужен был какой-то фермер, и мы, методом тыка, как и все, нашли такого. Оказалось человек с интересной судьбой, он долго жил во Франции, там были какие-то тяжелые личные обстоятельства, потом он вернулся – человек 15 лет жил в Европе и приехал с безумной идеей поднимать сельское хозяйство.И он рассказывает точно так же, как рассказывают мужики – тоже все время жалуется. Потому что он пытался получить кредит в «Россельхозбанке», а банк не дает кредиты на сельское хозяйство. Он дает кредиты нефтяникам, на заправки, ритейлерам, только не на сельское хозяйство – потому что это долго возвращать. При том, что у него есть бизнес-план. Он пытался получить грант от Министерства сельского хозяйства тверской области, где раз в год разыгрывает грант, а хозяйств там больше сотни. Естественно, он его не получил.
Он приходит в коровник, который он выкупил у колхоза с чудовищными долгами, и эти коровники разбитые, текущие. Он говорит: я жил в Европе, видел, как два человека справлялись со стадом в 800 голов, и я знаю, как это сделать, как все это механизировать. Но сейчас мне кредита на это не дают. И все держится на девушке Наде - Надя такая розовощекая, крепкая тетка. И она у него одна. Она бы тоже давно ушла, но говорит – не могу, мне коров жалко бросить. Она давно пыталась уйти, но понимает, что тогда коровы пойдут на убой – их некому доить будет.
И это какая-то абсолютная безысходность. Я не понимаю, как этот Геннадий выкрутится из этой ситуации, потому что помощи от государства нет вообще никакой.
О.Бычкова
―
Вы с ними заранее договариваетесь, или находите по пу3ти?
А.Лошак
―
Мы пытались соответствовать повестке Радищева, что-то заранее продюсировать. Но поскольку у нас проект малобюджетный, сроки были жесткие, то, к сожалению, пришлось много импровизировать по ходу. С фермерами заранее договаривались, с какими-то мэрами-шмерами тоже.
О.Бычкова
―
То есть, вам были нужны люди на месте, которые бы вы помогли?
А.Лошак
―
да нет. Все с помощью интернета.
О.Бычкова
―
То есть, вручную сами находили. Вы уже проехали весь маршрут?
А.Лошак
―
Как видите, - сижу в этой студии. Я бы рад еще проехать столько же, может быть и больше. И сделать из этого шедевр - идей у меня уже много, но естественно, хорошая мысля приходит апосля. Просто у нас нет таких возможностей, к сожалению. Мы сейчас в стадии постпродашна, и лучше даже не стоит рассказывать, из какого мусора это рождается. Достаточно того, что с этой недели «Дождь» вещает из квартир своих сотрудников – так что вы понимаете, что с материально-технической базой у нас есть некоторые сложности.
О.Бычкова
―
Кстати, где вы монтируете?
А.Лошак
―
Тут три части в этом производственном цикле – я, придумавший проект. «Дождь», который помог его реализовать и продакшн, - я предложил его «Дождю» - есть такая компания «Стереотактик», классная компания, молодые ребята, которые снимают разное модное видео, в основном, рекламное. Я увидел фильм, который они делали для журнала «Эсквайр», он вышел в прошлом году и был довольно популярен в интернете "Василий» - «Эсквайр» решил поставить на обложку никому неизвестного русского мужика.
О.Бычкова
―
Я помню эту историю.
А.Лошак
―
Они пригласили «Стереотактик», чтобы они сняли фильм про этого мужика – он едет в Нью-Йорк к самому крутому фотографу, который снимает все эти обложечн7ые фото.
О.Бычкова
―
Это было довольно прикольно, но не более того.
А.Лошак
―
Мне очень понравилась съемка, было очень здорово снято. И я нашел этого парня, оператора, это Саша Худоконь – он же и монтирует все. И, собственно, безусловно, это не мой фильм – это наш фильм, потому что это его глаза, ощущения. Он сам очень долго прожил в Нью-Йорке и это тоже очень хорошо, потому что у него совершенно незамыленный взгляд, ему это очень все нравится, с одной стороны, а с другой стороны, очень пугает.
О.Бычкова
―
Сделаем небольшой перерыв и продолжим программу.
Тетечка в музее рассказывает нам про исторических начальников, а затем оппозиционеры про нынешних - и это полный улет
РЕКЛАМА
О.Бычкова
―
Продолжаем программу. Когда выйдут еще две серии?
А.Лошак
―
Они выходят по пятницам. В 20.30, а потом тут же попадают на сайт проекта.
О.Бычкова
―
И вы уже приближаетесь к Москве. У вас небольшая группа съемочная?
А.Лошак
―
Мы ездили вшестером, на самом деле, довольно серьезным составом, но и снимали не на обычную камеру, а на «Ред», - на нее снимают и в Голливуде, так что практически это киношное качество. Может быть, это не сразу бросается в глаза, если смотреть в интернете, но вообще это снято здорово.
О.Бычкова
―
То есть, это не мобильное видео.
А.Лошак
―
Совсем не мобильное. Не буду вам говорить, за какие деньги это снято - это отдельный героизм, вся эта история.
О.Бычкова
―
Деньги маленькие?
А.Лошак
―
Ну да, тут действительно такая ситуация – «Дождь» в тяжелой ситуации, и там сколько было, столько и было.
О.Бычкова
―
С другой стороны, не в деньгах счастье.
А.Лошак
―
Это невероятный драйв. Ребята, которые сейчас работают над большими проектами с большим бюджетом мне пишут, что - вот, блин, это круто, в этом столько жизни, драйва, и это правда. И я это тоже хотел сделать для себя, потому что немножко засиделся и мне хотелось почувствовать удовольствие от соприкосновения с жизнью. И конечно, сроки у нас тоже очень драйвовые - делать за такие сроки 6 серий по 25-30 минут. Когда я работал в «Профессии Репортер» у нас был гигантский штат продюсеров, и мы делали 20 минут раз в месяц, неторопливо. Поэтому это очень интересный эксперимент.Еще хочу отметить Настю Олесик, продюсера, - Настя не поехала, например, в Шри-Ланку, куда у нее была запланирована поездка в конце ноября, потому что мы много чего не успевали, нам была нужна ее помощь, и она мужественно отказалась от поездки - теперь у нее никакой Шри-Ланки не будет, Новый год она проведет вместе со мной в монтажке, видимо.
О.Бычкова
―
Останавливались в гостиницах?
А.Лошак
―
Мы познали все прелести гостиничного бизнеса этого, придорожного. Но там есть и замечательные места, есть просто классные - ну, мы видели всякие. В Новгороде меня покусали клопы. Мы как настоящие путешественники радищевских времен – по-разному все складывалось – где-то было очень вкусно, где-то травились – это все тоже интересно. Трасса это вообще отдельная жизнь, отдельная сюжетная линия. В какой-то момент мы ее обозначили жестко – говорили с придорожной проституткой.
О.Бычкова
―
И я себя поймала на том, что ничего кроме сочувствия, желания, чтобы эта девушка забыла все и жила дальше, эта история не вызывает ничего другого. Девушка зарабатывает так себе вторую зарплату.
А.Лошак
―
А первая у нее 6 тысяч, она заведующая в магазине, дневная.
О.Бычкова
―
И столько же она зарабатывает, стоя ночь на трассе. И она рассчитывает, что она заработает и дальше начнет нормально жить.
А.Лошак
―
Так она считает.
О.Бычкова
―
И Андрей спрашивает ее, попадаются ли ей в дороге плохие люди. И дальше – такое тяжелое молчание.
А.Лошак
―
Она сказала: «было».
О.Бычкова
―
И повила невероятно тяжелая пауза.
А.Лошак
―
Я к ней отношусь, упаси боже, ни с каким осуждением, с сочувствием, потому что она вышла ради ребенка. Ну, не знаю. Если бы у меня был ребенок, а у нее еще мать с шестью детьми, самому маленькому несколько месяцев – понятно, что отца нет. То есть, ей некуда деваться. И мы не вправе, мы не смеем вообще этого человека осуждать.
О.Бычкова
―
Как никого из тех, кого там видели.
А.Лошак
―
Более того. Я считаю, что то, что она делает, что может, - она не прозябает в голоде и холоде. С мужчинами там тоже проблема – об этом у нас идет разговора на сельской дискотеке, что касается персонажей на трассе – это чудесные дальнобойщики. Мы периодически настраивались на их рацию, с ними разговаривали и это тоже своеобразный жанр, скорее, ближе к радио – это такие вербатины, невероятные спектакли. Я там забросил только один вопрос – довольны зарплатой? И дальше – полуторачасовой фантастический спектакль со своими сюжетами и линиями. Жалко, нет времени рассказать подробнее.Хочу сказать спасибо Мише Зыгарю, главному редактору "Дождя" и Наталье Синдеевой за то, что они поверили в этот проект. Миша с ним носился по спонсорам, и он все-таки состоялся. Потому что, конечно, без этой площадки, без "Дождя", я бы этого не сделал. Спасибо российскому телевидению, федеральному, - мы же ничего особенного не сделали, и мне кажется, лет 10 назад мне бы эта идея в голову не пришла, настолько очевидная и банальная – проехать по России и показать ее. Но мы дожили до таких времен, когда мы не знаем, что такое Россия, мы ее не видим, и такой трип из Питера в Москву выглядит как откровение для многих людей.
Конечно, в этом заслуга нашего телевидения, которое почему-то ершило, что эта жизнь людям не интересна и не нужна по каким-то причинам.
О.Бычкова
―
Ну и потому что нельзя поддаваться на такие попытки разделить людей и настроить одних против других. Вы показали, что люди везде люди, - вам это удалось. Их можно жалеть, сочувствовать, можно над ними смеяться не издевательски, и очень проникаться той жизнью, которой они живут, и это самое главное. Очень здорово. Желаю, чтобы вы добили оставшиеся серии, чтобы все было успешно, и чтобы в следующий раз вы придумали что-нибудь еще более замечательное. Спасибо вам.
А.Лошак
―
Спасибо.
О.Бычкова
―
Это Андрей Лошак с фильмом «Путешествие из Петербурга в Москву. Особый путь».