Черноморский флот своими глазами - Алексей Соломин, Алевтина Полякова - Своими глазами - 2011-07-24
О.БЫЧКОВА: Здравствуйте, в Москве 19.07, в эфире программа «Своими глазами», сегодня мои коллеги, журналисты «Эхо Москвы» и РЕН-ТВ будут рассказывать о том, как они своими глазами наблюдали за российским Черноморским флотом – это Алексей Соломин и Алевтина Полякова - вы где-то еще загорали?
А.ПОЛЯКОВА: Да, не в России, на другом берегу, турецком, но черноморский берег, видимо, добавил оттенка, дозолотил.
А.СОЛОМИН: там все сгорают просто. Поскольку времени загорать нет, все работают, шея, руки, сгорали – люди мучались.
О.БЫЧКОВА: Не люди, а журналисты - они все сгорали на работе.
А.СОЛОМИН: Мучились. Камеры таскали многие на плечах - тяжесть, там просто воем кричали.
А.СОЛОМИН: А вокруг - море, а ты с кораблями, по берегу работаешь, на море только смотришь.
О.БЫЧКОВА: Это когда было?
А.СОЛОМИН: С 19 - 21 мы должны были вернуться, но задержали рейс из-за плохой погоды в Москве, мы 22 прилетели.
О.БЫЧКОВА: Теперь рассказывайте, что это была за поездка.
А.СОЛОМИН: Это был так называемый – пресстур, организованный Минобороны - нечасто их организуют.
А.ПОЛЯКОВА: да, они по разным частям, разным соединениям практикуют такую возможность для журналистов, чтобы собрать их вместе, и пулами возить и рассказывать.
А.СОЛОМИН: очень сжатые сроки, насыщенная программа, у них есть график, к5оторого они стараются придерживаться, но понятно, поскольку с самолетами, с переездами не всегда это удается, у нас получилось компрессирование, приходилось переезжать из одного места в другое, переориентироваться, разделяться группами – все очень быстро происходит. На самом деле рабочих получилось полтора-два дня, если все собрать, остальное все дорога занимала. Но в эти полтора дня мы успели многое.
А.ПОЛЯКОВА: Только подлодки не хватило, я все переживала, почему нам подлодку не показали.
А.СОЛОМИН: Мне сказали, что подлодка там одна – «АлРоса», и сейчас она ушла на Балтийское море.
А.ПОЛЯКОВА: Да, в автономке.
О.БЫЧКОВА: теперь делитесь секретными сведениями. Каковы размеры группировки, что там есть, что вы видели?
А.ПОЛЯКОВА: По количеству не ответил даже начальник штаба, видимо, это и есть военная тайна на данный момент, - может, происходят какие-то активные действия, но там есть и спасательные корабли, ракетные крейсеры, большие десантные корабли, противолодочные - весь спектр морской составляющий, военный – он представлен, только не в таком большом количестве, как на Тихоокеанском или Северном флоте.
А.СОЛОМИН: Причем, в Черноморский флот входят не только корабли, там на самом деле очень много баз, и они разбросаны по Крыму - у Симферополя, например, военная база морской авиации, гвардейская, находится рядом с Симферополем – мы туда прилетели изначально.
О.БЫЧКОВА: Ты мне начал рассказывать перед эфиром про «Бриз». Видимо, когда в школе была география, ты часто болел гриппом.
А.СОЛОМИН: дело не в этом. Когда мы прилетели в Симферополь, я не понял, что мы прилетели в Симферополь. Я думал, мы прилетели на военный аэродром рядом с Севастополем, мы уже почти на месте. Оказалось, - нет. Я выхожу с самолета, говорю - чувствуется бриз, что мы почти рядом. Мне говорят - ты чего, какой бриз? Тут степь кругом. И мне объяснили, что нам еще два часа ехать до Севастополя, а перед этим мы прилетели в Анапу, из Анапы проходили таможню - все сложно организовывается.
О.БЫЧКОВА: Почему такой тернистый путь?
А.ПОЛЯКОВА: Говорят, что с Таможней что-то было связано, с оформлением.
А.СОЛОМИН: Украинская сторона делала тщательный таможенный досмотр, и на таможне мы проторчали из-за телевизионной техники - мы несколько часов их ждали.
О.БЫЧКОВА: ну да, из страны в страну получается все-таки. Как там ощущается граница? Ясно, что все это территория Украины, но Черноморский флот – это российский кусок реальности.
А.СОЛОМИН: И Севастополь в общем—то российский город.
А.ПОЛЯКОВА: И они считают себя таковыми в большей степени.
А.СОЛОМИН: Да, украинской мовы я там не слышал практически ни от кого – хотя нам удалось погулять по городу Я разговаривал с людьми, они ощущают себя как российский город. Если уехать подальше, там уже начинаются проблемы, не проблемы, а вопрос сосуществования русских и крымских татар, например. В Севастополе очень много флотских людей, они ощущают себя как российские, как мне показалось. Но при этом расчет в гривнах, разница во времени, как рассказывали, у них там раньше по радио будили такими словами: «Увага-Увага, вставай. Украина, Москва годину уже не спит».
О.БЫЧКОВА: Да ладно, это анекдоты дурацкие.
А.ПОЛЯКОВА: Но наши корабли считаются российской территорией, а акватория – украинская, и это раздолье для туристов, которые на своих прогулочных шконках вокруг кораблей – это любимый туристический маршрут, и его даже предлагают на набережной, зазывают: пойдемте, мы вам покажем флагман Черноморского флота.
О.БЫЧКОВА: Они оплывают флагман Черноморского флота по периметру на лодочках?
А.ПОЛЯКОВА: Да. На корабль нельзя - дипломатический статус российской территории. А сфотографировать пушку - пожалуйста. Никаких препятствий - совершенно спокойно, и они этим пользуются. Даже когда корабли выстраивались в караван, чтобы идти на стрельбы, они не могли ни как закрыть фарватер от туристов.
А.СОЛОМИН: При этом, чтобы выйти в море, раньше нужно было просто уведомлять украинскую сторону, что корабль выходит на учения, при Ющенко был специальный указ, когда уведомительный характер заменили на разрешительный - нужно сначала попросить разрешение. При Януковиче ничего в этом смысле не поменялось. Вроде бы говорят, что атмосфера улучшилась, договор аренды баз продлен, но никаких указов не отменяли. И как чувствовал себя Черноморский флот в подвешенном состоянии, так и продолжает себя чувствовать. И даже дата - 2017, - пока отменена не была.
О.БЫЧКОВА: В чем проявляется подвешенность?
А.СОЛОМИН: На Черноморском флоте, если говорить не о срочниках, люди снимают жилье, либо покупают жилье, а у кого-то оно есть в Севастополе. И если флот уедет из Севастополя, соответственно, им нужно будет что-то делать – либо уходить из флота и оставаться на Украине, или менять гражданство, либо искать новое жилье. Вот такие вопросы с переездом - сложно находиться на украинской территории и ощущать это давление, учитывая все события, которые происходили - с маяками, например.
А.ПОЛЯКОВА: Эта проблема не решена до сих пор – маяки принадлежат Украине, Украина считает это своей неотъемлемой составляющей, и были столкновения несколько лет назад на этой почве - пытались захватить, националисты туда приходили – неспокойно было.
А.СОЛОМИН: При этом уходить из Севастополя никому не хочется - они живут там достаточно давно, уже освоились. Плюс Севастополь - сами знаете, что это за город - кому захочется оттуда уезжать?
А.ПОЛЯКОВА: Они продляют себе максимально предельные сроки, эта практика сейчас практикуется на Флоте – продляют снова и снова, чтобы держаться за это место и за Флот.
О.БЫЧКОВА: Но при этом они не знают, что будет через несколько лет – потому что не приняты никакие решения.
А.СОЛОМИН: Действительно, не отменен ни один документ – придет новая власть, вообще непонятно, что будет: останется там Черноморский флот, или нет, и насколько он останется.
О.БЫЧКОВА: Владимир: «Только что из Севастополя, моряки шикарны, а корабли стары».
А.ПОЛЯКОВА: Объясню, почему они стары, черноморский флот действительно один из самых изношенных и стареющих из флотов, потому что переоснащение его новыми видами вооружений, новой техникой, Украина расценивает как наращивание группировки и как перевооружение, которое с ней не согласовывается. Поэтому проблемы, мы не можем туда поставлять наши новые разработки - этот вопрос не решен, он дипломатический в большей степени, и при новой власти, уже не говоря о старой, он так и не решен. Поставки новых вооружений под вопросом.
О.БЫЧКОВА: Это видно невооруженным глазом? Как это выглядит?
А.СОЛОМИН: Если судить по тем кораблям, которые мы видели, когда посещали крейсер «Москва», боевые корабли, - они покрашены, ухожены, но насколько это технически устарело сложно судить. Внешне все прилично. Но корабли, которые плавают в сопровождении…
А.ПОЛЯКОВА: «Ходят».
О.БЫЧКОВА: Да, пожалуйста, следите за терминологией.
А.СОЛОМИН: Есть там ржавые корабли. Я спрашивал, куда уходят корабли, которые отслужили - их распиливают на металл. Сейчас я знаю, что заложили несколько кораблей на судостроительных верфях и их строят, но когда они придут, неизвестно, потому что идет дипломатический процесс – это не в компетенции военных.
А.ПОЛЯКОВА: На самом деле у них сейчас идет приоритетное направление, где идет переоснащение – это спасательные службы У них уникальный корабль «Эпрон», их всего два – один на Тихоокеанском флоте, один на нашем, в котором есть и глубоководные автоматические аппараты, глубоководные костюмы последнего поколения, быстроходные катера, и оснащение людей - они сейчас это укрепляют и видно, что тратят немало денег. Проводились недавно международные учения, в которых участвовали черноморские спасатели, их оценили на высочайшем уровне, и это видно – мы видели эти учения, когда по легенде тонул корабль, командир принял решение.
О.БЫЧКОВА: Расскажите об этом.
А.ПОЛЯКОВА: По легенде тонул ракетный крейсер, или какой-то другой корабль, и командир принял решение эвакуировать команду. Вся команда в течение строгих нормативов в считанные минуты погружается на спасательные судна, отходят, они облачаются в надувные костюмы, которых я больше нигде не видела - это, по сути, спасательные подушки, и быстро с этого корабля в море, выстраиваются определенными фигурами, зажигают фальшьвееры, к ним тут же несутся спасательные быстроходные катера, которые всех подбирают.
О.БЫЧКОВА: Они отрабатывали скорость эвакуации?
А.ПОЛЯКОВА: И технику действий.
О.БЫЧКОВА: А тонуло что-нибудь на самом деле?
А.СОЛОМИН: По поводу всяких внештатных ситуаций я спрашивал у капитана первого ранга крейсера «Москва» - звучала хоть раз команда «человек за бортом»? Он на меня посмотрел строго, постучал по дереву, сказал – ни разу не было, давайте не будем. Там на самом деле вопросы безопасности отработаны, все регламентировано, все по правилам, все следует расписанным процедурам порядка, и любое отклонение, видимо, пресекается – дисциплина там суровая в этом смысле.
О.БЫЧКОВА: Правильно. Правила безопасности на воде не от фонаря взяты, они отработаны и продуманы веками.
А.СОЛОМИН: Чтобы это отработать, вообще, любые действия на кораблях, любые действия любых служащих, они интересно построены у них – они когда этому всему учатся, например, как работать с аквалангом, готовить экипировку для погружения водолаза, они свои действия проговаривают. Там была группа срочников, они по очереди подходили к инструментам, и каждые свои действия проговаривали: «я беру это, прикручиваю то, показатель такой». Таким образом тот, кто следит за этим, и если он где-то запнулся, его поправляют, он проходит дальше перепроверку – чтобы это было на уровне автоматическом.
А.ПОЛЯКОВА: Это нововведение. Потому что школа обучения везде осталась еще старая, советская - все это признают, чьи эти новшества дополняют то, что оставили предшественники, и это еще более укрепляет эту систему – я так думаю. Кстати, в водолазной школе нам показали все ее подразделения, даже самые секретные – подводных диверсантов, которые готовятся сейчас к параду, они будут играть роль 33 богатырей, будут охранять Дунай. Показывали, как они погружаются с автоматами Калашникова, где-то под водой, эскортом, берут царя и бога морей и океанов, и сопровождают его в безопасное место.
А.СОЛОМИН: Потом поднимаются на причал, и после этого стреляют в воздух – после воды автомат Калашникова прекрасно стреляет.
А.ПОЛЯКОВА: Это его известные свойства.
А.СОЛОМИН: Правда, мне сказали, что такая вещь больше для парада, чем реальная подготовка диверсантов.
А.ПОЛЯКОВА: Еще уникальные люди – глубоководные водолазы, которые облачаются в такие костюмы, которые поднять невозможно человеку.
А.СОЛОМИН: 80 килограммов.
А.ПОЛЯКОВА: Плюс трехболтовая система, которая закручивается, крепится огромным шлемом к основному костюму, и на тросе – вниз, на глубину.
А.СОЛОМИН: Все видели это - водолазы, которые работают на дне, делают какие-то сварочные работы.
А.СОЛОМИН: Но когда поднимаешь этот шлем, чувствуется – явно не мотоциклетный.
О.БЫЧКОВА: 80 килограммов это значит, что не ты носишь костюм, а костюм несет тебя в себе. Не представляю себе, как надевать такой костюм.
А.ПОЛЯКОВА: Вся команда помогает.
А.СОЛОМИН: Все молодые матросы проходят через это, но как они признавались, тяжело, пока на суше. В воде это помогает - можно с этой тяжестью ходить по дну.
О.БЫЧКОВА: Вас пускали в скафандр или в акваланг?
А.ПОЛЯКОВА: Нас пожалели, наверное. Потому что сказали, что мы не дайверы.
А.СОЛОМИН: Это очень тяжело - может быть, люди страдают клаустрофобией.
О.БЫЧКОВА: таких просто не берут ни в космонавты, ни в водолазы.
А.ПОЛЯКОВА: Они передвигаются медленно, неповоротливо. Правда, там есть схема, как их спасать, если что.
А.СОЛОМИН: там сидит инструктор и смотрит - не дай бог, если там тросик не дернулся – он сразу ныряет, и проверяет. Такой опытный боец сидит. Связь по тросу с внешним миром.
О.БЫЧКОВА: Эндон нам пишет, лейтенант запаса ВМФ, что на самом деле не капитан, а командир корабля.
А.СОЛОМИН: Капитан первого ранга.
О.БЫЧКОВА: И еще он пишет, что ржавые плавают, а не ржавые - ходят. Понятно?
А.СОЛОМИН: Я поправился. Обжигались регулярно на всяких таких вещах.
О.БЫЧКОВА: Слова не те говорили.
А.СОЛОМИН: Снисходительно относились. Но самая частная моя ошибка была «плавают» и «ходят».
О.БЫЧКОВА: делаем перерыв на краткие новости.
НОВОСТИ
О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу. Мои гости – мои коллеги, журналисты Алевтина Полякова и Алексей Соломин, которые только что вернулись из Севастополя, с Черноморского флота, и там много чего увидели – хотели увидеть больше, но что удалось, то удалось. Слушатели вам задают вопросы, например «Владимир в бане»: «Какие зарплаты у младших офицеров флота?» - что вы знаете про их бытовую жизнь?
А.СОЛОМИН: По поводу зарплат информацию особенно никто не скрывал. Контрактник получает от 10 до 12 тысяч рублей – они им начисляют в рублях, переводят в гривны и выплачивают в гривнах. У них есть различные надбавки, и дальше у кого как. Насколько я понял, там может набраться до 20.
А.ПОЛЯКОВА: На самом деле смотрите, как может хорошо набраться, что порадовало и удивило – это связано с так называемыми выплатами по 400-му знаменитому приказу. Например, командир флагманского крейсера «Москва» получает от 150 до 180 тысяч в течение двух лет – рублей – это сопоставимо с зарплатой его американского коллеги, который командует авианосцем.
О.БЫЧКОВА: В месяц?
А.ПОЛЯКОВА: В месяц.
А.СОЛОМИН: Получается 50 тысяч фиксированная часть, остальное – премия. У их иностранных коллег фиксированная часть достаточно большая.
О.БЫЧКОВА: А про истории, которые мы слышали из других подразделений - что премии приходится каким-то коррупционно-мафиозным бандитским способом куда-то отдавать, - такие истории не рассказывали?
А.СОЛОМИН: Я выяснял этот вопрос - у них был тоже такой же скандал в 2010 г., в авиационном подразделении. И как мне рассказали, там была история, что служащие пришли к своим командирам, сказали, что так и так, от нас требуют из штаба - поскольку штаб не получает премии, премии выписываются подразделениям. Но не с условием, что мы вам обеспечиваем премию, а вы нам отстегиваете, а если у вас было нарушение, премию мы вам давать не можем, но если вы хотите, чтобы мы на это нарушение закрыли глаза, поделитесь.
О.БЫЧКОВА: Ну, это то же самое.
А.СОЛОМИН: По большому счету, да. В 2010 г. эту историю прикрыли, но как мне говорят, сама система распределения подобных денег предполагает возможность коррупции, и как это было в Липецке - я узнал об этом, когда приехал на Черноморский флот.
О.БЫЧКОВА: А выяснилось это еще про несколько мест.
А.СОЛОМИН: Видимо, это есть еще где-то, просто пока мы об этом не знаем.
О.БЫЧКОВА: Максим выдает страшную военную тайну: «Подлодки там две, одну из них вы могли видеть в Балаклаве - верхнюю часть».
А.СОЛОМИН: Мы не были в Балаклаве.
А.ПОЛЯКОВА: Это точно украинская территория, без российского присутствия, разве что музейного типа.
А.СОЛОМИН: Там город так размазан по всему берегу, и из одной части в другую перейти сложно, а военная база еще удаленнее – мы не успели все посмотреть. Надеюсь, что нам сделают как-нибудь поездку побольше.
О.БЫЧКОВА: Дмитрий спрашивает по поводу пестрого национального состава в Крыму - встретили ли вы негатив со стороны местного населения? Что люди рассказывают, как там сейчас?
А.ПОЛЯКОВА: Открытого негативного настроения не было. Единственное, что мне запомнилось, когда мы были в бригаде морской пехоты, я спросила у зам.командира, как часто срочники ходят в увольнение. И он сказал, что они стараются их сейчас не выпускать по одному, потому что были провокации, нехорошие ситуации – только все вместе, культподоходом.
А.СОЛОМИН: Плюс все страшные истории о взаимоотношениях русского населения, крымских татар. Мне рассказывали, что сильного напряжения в Севастополе нет, а если дальше поехать от берега, на север, то мне рассказывали вообще ужасающие истории – что бабушка давала конфеты мальчику, по национальности татарину, и он однажды бабушке заявил: когда мы вас будем резать, я сделаю так, чтобы ты больше не мучилась.
О.БЫЧКОВА: Добрый мальчик. Не рассказывайте все эти истории - они отвратительны, потому что тупые на самом деле.
А.СОЛОМИН: Абсолютно согласен. Но ситуация непростая, сложная. И как ее решать, как выходить из этой ситуации, там не представляют.
О.БЫЧКОВА: «Как обустроен быт у простого матроса?» - вот тут надо рассказывать про крейсер «Москва». Как вы туда проникли?
А.ПОЛЯКОВА: Нас никто не сдерживал, а наоборот, открыли двери – правда, там никого не было, все были на боевых или постах или учениях внутри корабля – хотя экипаж 500 человек. Но мы видели очень мало – видимо, есть какие-то отсеки и отделения, куда нас не водили. Хотя мы прошли от носа до кормы.
О.БЫЧКОВА: Как он выглядит? Как дом?
А.ПОЛЯКОВА: Многоэтажный, там даже есть лифт. Когда какая-то экстренная ситуация, и командиру корабля нужно быстро подняться, он не будет по этим трапам бегать, а сядет в лифт. Там 9 палуб - мы там прилично походили.
А.СОЛОМИН: Спускались на много разных уровней, я не считал, сколько мы преодолевали. Были и в машинном отделении, сердце корабля.
А.ПОЛЯКОВА: Я очень хотела в ракетный отсек.
О.БЫЧКОВА: Чтобы - что?
А.ПОЛЯКОВА: Посмотреть своими глазами, оценить. Нам показали только внешне, как открываются люки, и там ракетный комплекс «Базальт», он представлен 16 ракетами крылатыми.
О.БЫЧКОВА: Прямо видела живьем крылатую ракету?
А.ПОЛЯКОВА: И не в первый раз. Но первый раз в таком составе. Я попросила, чтобы показали, где стоят ракеты, которые ставят помехи для корабля – это тоже уникальная разработка. Если реальная боевая ситуация, корабль идет по акватории моря и его засекают вражеские локаторы, он может вокруг себя сделать такую шапку-невидимку – выстреливает специальными ракетами, которые взрываясь, образуют алюминиевую пудру. И ты под их дымовой защитой.
О.БЫЧКОВА: Такая мантия Гарри Поттера.
А.ПОЛЯКОВА: Да, Он может себя и так защищать.
О.БЫЧКОВА: Показали пудру?
А.ПОЛЯКОВА: Нет, видимо это дорого – просто так пострелять.
А.СОЛОМИН: Даже во время учения используют болванки, а не боевые заряды. Нам показывали фотографию – они выводят списанное судно в море, стреляют по нему, и оно может утонуть даже из-за болванок - пробоины там большие.
О.БЫЧКОВА: Болванка как пушечное ядро.
А.ПОЛЯКОВА: Еще на этом корабле, как и на других, с недавнего времени появились каюты-храмы. Они очень тесно работают со священником, у них в поход священник теперь с ними идет, тоже член экипажа. И все кто верует, могут в эти каюты придти – там с иконостасом, со службой.
О.БЫЧКОВА: Только православные?
А.ПОЛЯКОВА: Только православные. И на «Эпроне» мы это видели.
А.СОЛОМИН: Те, кто исповедует ислам, - я во всех тонкостях не разбираюсь, но насколько я понял, если ситуация, когда 5 месяцев в море, то они обращаются к православному батюшке. Священник там выполняет отчасти функции психолога в военной части - сейчас по всем воинским частям вводят психологов, а на корабле это тот человек, который должен выслушать человека, успокоить, подсказать. Плюс исповедь предполагает, что исповедующийся высказывает, какие у него есть проблемы, он не должен ничего утаивать. При этом священник не должен никому ничего рассказывать, иначе он будет низложен. Я спросил, - какой толк, если он вам рассказывает, а вы не можете это пересказать. И он мне признался, что нарушить тайну исповеди он не может, но он фиксирует проблему и начинает ее решать. Обращается к командиру корабля, или еще к кому-то, заявляет, что присутствует такая проблема, и с этим надо что-то делать.
О.БЫЧКОВА: Что еще видели?
А.ПОЛЯКОВА: Что мы не видели – у них есть сауна с бассейном.
О.БЫЧКОВА: И это вам не показали?
А.ПОЛЯКОВА: Да. А еще к ним приезжают родители, и наплыв родительский образуется в канун дня ВМФ, который мы будем отмечать на следующей неделе. Там есть уникальная возможность для мам и пап с борта флагмана наблюдать за парадом. Им разрешают пройти на корабль и идти в составе парадного каравана - многие хотят попасть туда, конечно.
А.СОЛОМИН: А по поводу жизни матросов - кто знает, как выглядят кубрики – они так и выглядят.
А.ПОЛЯКОВА: Двухъярусные.
А.СОЛОМИН: Такие же казармы, может быть, уплотненные по размерам.
А.ПОЛЯКОВА: Я все спрашивала, падают или не падают во время штормов. Оказывается, они расположены в такой части корабля, где создана такая центровка, что даже при большом волнении они максимально безопасны.
А.СОЛОМИН: Кормят хорошо, три раза в день, достаточно насыщенно, - с этим проблем нет. Готовят сами, до них наш аутсорсинг не дошел – просто потому что на украинской территории, и российские компании, которые выиграли тендеры, еще там не лицензированы - у них все эти функции, которые у нас выполняют гражданские лица, пока что выполняют военные. Но вроде бы сейчас началась процедура лицензирования, и это поменяется.
А.ПОЛЯКОВА: Офицерский состав имеет возможность делать себе общий стол – они скидываются, чтобы разнообразить стол, но это давняя практика. Так что с разносолами у них проблем нет.
О.БЫЧКОВА: Вас угощали чем-нибудь?
А.ПОЛЯКОВА: «Чем-нибудь» это еще мягко сказано.
А.СОЛОМИН: У них был серьезный прием. На крейсере были первые лица государства, например, президент Медведев официальный визит на Черноморский флот еще не совершал, но на крейсере «Москва» был, когда они принимали участие в учениях «Восток-2010». Там все подготовлено - там есть специальное помещение с кондиционерами, мичманы там переодеваются в костюмы официантов.
А.ПОЛЯКОВА: И там ковровые дорожки.
О.БЫЧКОВА: Вас туда водили?
А.ПОЛЯКОВА: Мы там обедали.
О.БЫЧКОВА: Большое помещение?
А.ПОЛЯКОВА: Достаточно большое, с экраном – метров сто.
А.СОЛОМИН: Как помещение в кафе. Несколько столиков отдельно и большой банкетный стол с фортепиано.
А.ПОЛЯКОВА: И красивые картины развешены.
О.БЫЧКОВА: Кормили чем?
А.ПОЛЯКОВА: Рыбой. Я спросила, ловят ли во время походов, но командир сказал загадочную фразу: «Можно ловить только стоя на якоре» - я не совсем поняла, как – видимо, они балуют себя и свежевыловленной.
А.СОЛОМИН: Бывают в разных местах, разных рыб ловят, потом трофеи привозят. Кормят стандартно, как во всех воинских частях сейчас - сначала холодное блюдо, потом первое, потом второе. Три блюда на обед. Единственное, что отличается от других частей - оно более дорогое по составу.
А.ПОЛЯКОВА: Это офицерский общий котел.
О.БЫЧКОВА: Петр из Саратова: «Когда я был в 2005 г. в Новороссийске, то срочнослужащие береговых частей базы Черноморского флота были вынуждены сами себе летом в жару покупать питьевую воду, у командования не было на это денег».
А.ПОЛЯКОВА: Нам на каждом корабле выносили питьевую воду. Пришли мы на спасательный корабль, принесли сало и воду.
А.СОЛОМИН: Когда мы только прилетели в Симферополь на авиабазу, а подошел к солдату, который там стоял – хотел попить. Он отвел меня в свою комнатку, выносит трехлитровую канистру. Я говорю – может, стаканчик? Он: Не положено. Я на посту стою, чаевничать мне нельзя.
О.БЫЧКОВА: Сергей: «Есть ли женщины-поварихи?» - вы женщин там видели?
А.ПОЛЯКОВА: Вообще там кок, не повар. Женщин не видели ни одной. Но это плохая примета – женщина на корабле – кто ж их возьмет? Наверное, в дальних походах это проблема.
О.БЫЧКОВА: «Как вам объясняли про стратегические запасы Черноморского флота» - Костя интересуется.
А.СОЛОМИН: Что значит стратегические запасы?
О.БЫЧКОВА: Задачи. С кем воевать, что делать.
А.ПОЛЯКОВА: Один из командиров сказал, что у них один общий враг - море, так что учения там, в полном объеме проводятся, а с недавнего времени не только международные возобновились, но что для них наиболее важно - совместные с Украиной. Их не было два года – пока президентствовал Ющенко и были серьезные проблемы даже на уровне флотов - тогда контакты разрывались. Сейчас они проводят «Фарватер мира», знаменитые учения. Причем, они рассказывали, что там ничьи территории не захватывают, они освобождают заложников по легенде - совместная миротворческая миссия.
А.СОЛОМИН: Кто-то из журналистов задал вопрос - ваш потенциальный враг - Америка. Ему ответили – кто? Больше нет таких категорий, они такими категориями не мыслят. По поводу задач - были слухи среди матросов, они писали родителям, что что-то с Ливией происходит, неспокойно. Ни один человек на флоте однозначно не ответил на вопрос, рассматривалось ли участие Черноморского флота в военных действиях в Ливии – когда президент Медведев только поддержал резолюцию и ситуация была неоднозначной. Никто не отвечал на этот вопрос. И по поводу непосредственных действий в море – когда была история с нападением пиратов на корабль «Московский университет» - я не помню, кто ему пришел на подмогу, но крейсер «Москва» находился рядом, и мне сказали, что если бы они там чуть-чуть задержались, то им бы пришлось принять участие.
А.ПОЛЯКОВА: Я тоже спрашивала, возможно ли нападение пиратов на такой корабль. Они улыбнулись, но не расценили вопрос как уточный, сказали, что у них есть противо-пиратная защита. То есть, когда они идут потенциально опасным путем, они выставляют дополнительно пулеметы по периметру корабля и дополнительные дежурные.
О.БЫЧКОВА: неужели пираты могут полезть на такой корабль?
А.ПОЛЯКОВА: Гипотетически они такое допускают.
О.БЫЧКОВА: Антон: «Я уроженец Севастополя, бывший моряк, сейчас регулярно бываю на родине – город не хочет меняться, хочет жить военным прошлым, а меняться надо, развивать туризм и рекреацию, но, к сожалению, никто не хочет меняться и зарабатывать» - вот такое мнение.
А.СОЛОМИН: Знаете, как мне показалось? Я впервые в Севастополе, не могу сравнивать с советским прошлым – город прекрасен своей насыщенной историей, он как-то зафиксирован во времени и нельзя сказать, что он исчезает с земли. Он живет насыщенной жизнью, прекрасен и красив.
А.ПОЛЯКОВА: Но пляжи не очень прекрасные – это ужас.
А.СОЛОМИН: там, где туризм развивается вполную, основное место дислокации туристов, производит странное впечатление - ощущение, что в плане туризма этот город несколько портит.
А.ПОЛЯКОВА: Мы попали на один из платных пляжей, от бесплатного он отличается только тем, что там типа паласа простелено по дну моря, чтобы по нему дети могли пройти – настолько огромные и скользкие валуны вокруг. Мы попробовали и убежали с пляжа, хотя заплатили. И очень много мусора на городских пляжах - их никто не убирает. И спасателей нет - может быть, упразднили эту службу?
О.БЫЧКОВА: Владимир: «Подарили ли вам бескозырку и тельняшку»?
А.СОЛОМИН: Не подарили. Нам вымпелы подарили.
А.ПОЛЯКОВА: Там, кстати, продают много тельняшек с символикой России, с Андреевским флагом.
А.СОЛОМИН: На пляже много частных предпринимателей занимаются продажей таких атрибутов.
О.БЫЧКОВА: И Дентон нам пишет, что кровати – это шконки. Спасибо Дентону. И просим прощения за все неправильные слова в ходе эфира – не всегда получалось. Спасибо большое Алексею Соломину и Алевтине Поляковой. Это был рассказ про Черноморский флот.