Поиск ребенка в Можайском районе - Ирина Воробьева, Григорий Сергеев - Своими глазами - 2011-05-15

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер и добрый день, это программа «Своими глазами» в студии телекомпании и радиостанции Ольга Бычкова. Сегодня мы будем вам рассказывать о том, как недавно, на прошлой неделе, в Подмосковье искали пропавшего мальчика Сашу. Так получилось, что моя коллега, Ирина Воробьева, принимала участие в этой истории – и по профессиональному долгу, и по личному зову. И Ирина привела координатора добровольческого поискового отряда «Лиза Алерт», Григория Сергеева, который всю эту работу там организовывал и координировал.

Г.СЕРГЕЕВ: не только я.

О.БЫЧКОВА: Я понимаю, что там было много народа – вы сейчас это расскажете. Все кто следил за этой историей, знают, что, слава Богу, все закончилось благополучно.

Г.СЕРГЕЕВ: Повезло.

О.БЫЧКОВА: Три дня искали 6-летнего мальчика Сашу, который ушел из дома неделю назад.

Г.СЕРГЕЕВ: Да, ушел из дома в прошлое воскресенье в 7 вечера с заднего двора дома.

О.БЫЧКОВА: Родители были здесь же, но они потерялись.

Г.СЕРГЕЕВ: Они приехали с родинка, выгружали воду в пластиковых бутылках, ребенок был на заднем дворе. Выгрузили, выходят – нет. Сразу побежали искать по деревне, и в 10.30 вечера было уже заявление в милицию.

О.БЫЧКОВА: Сколько прошло времени с этого момента до того, как вы его нашли и отдали врачам?

И.ВОРОБЬЕВА: двое с половиной суток. Потому что вечером он потерялся, и в первой половине воскресенья его нашли.

Г.СЕРГЕЕВ: В 11.30 его нашли, потом довезли на Скорой до больницы – в час дня он был в Можайской больнице.

И.ВОРОБЬЕВА: То есть, две ночи он ночевал под елками.

Г.СЕРГЕЕВ: А в последнюю 6ночь он перебрался в домик, в котором его и нашли.

О.БЫЧКОВА: Сколько таких историй в вашей практике?

Г.СЕРГЕЕВ: Вы имеете поиск именно в лесу?

О.БЫЧКОВА: Это одинаково страшно, где бы ни пропадал ребенок – в лесу, в поле, в городе – все ужасно.

Г.СЕРГЕЕВ: Дети пропадают в абсолютно разных местах. В городе значительно чаще, в лесу - по крайней мере, то, что нам становится известно - чуть реже, но в лесу есть четкая сезонность – когда начинаются истории с дачами, когда люди выезжают на выходные, длинные майские праздники.

О.БЫЧКОВА: Родители расслабляются.

Г.СЕРГЕЕВ: Да, либо праздники празднуют, либо на шашлык в лес выходят, сейчас дальше будет вообще жуткий сезон – сначала ягоды пойдут, потом грибы, и все это часто происходит с участием детей – бабушки, дети, болота.

О.БЫЧКОВА: Сколько таких историй вы видели?

Г.СЕРГЕЕВ: Мы участвовали в трех таких поисках, которые были подтверждены как лесные. А не лесных – только за весну это седьмой случай.

О.БЫЧКОВА: За эту весну?

И.ВОРОБЬЕВА: «Лиза Алерт» начала свои действия в сентябре.

О.БЫЧКОВА: Да, сейчас самое время сказать, что за «Лиза» и почему «Алерт».

Г.СЕРГЕЕВ: Помните историю в сентябре с пропавшей девочкой и тетей в Орехово-Зуевском районе?

О.БЫЧКОВА: Да, это тетя, которая была не очень душевно здоровая, и они вышли в какой-то лесок.

Г.СЕРГЕЕВ: Точно. Мы искали.

О.БЫЧКОВА: История закончилась плохо.

Г.СЕРГЕЕВ: Да, не успели немного. Они были в лесу - там, где нашли Лизу – за 17 километров от ее дома.

О.БЫЧКОВА: За сколько дней они протопали 17 километров?

Г.СЕРГЕЕВ: Они протопали по обычной дороге, а потом зашли в лес, очень далеко от дома, где они жили. Поэтому мы сначала искали в ближнем ареале к дому, а свидетелей нашли слишком поздно – что они далеко. В этом и возникла проблема - так как эту деревню мы не опрашивали, понадеявшись на местные службы, МВД, закончилось все тем, что когда в этой деревне нашли свидетелей, это уже был чуть ли не 7-й день с момента исчезновения, и далее, за трое суток всех нашли, но поздно.

О.БЫЧКОВА: А там что произошло? Вышла девочка с тетей, и они куда-то пошли.

Г.СЕРГЕЕВ: И пошли гулять. Наверня4ка гуляли там не один раз. Но в прошлом году лес горел, и все тропинки, которые были, все покрыты пеплом и их не видно, их нет. Очень много завалов, много деревьев, у которых сгорели корни, он лежат.

О.БЫЧКОВА: Они потеряли привычные ориентиры.

Г.СЕРГЕЕВ: И в этом лесу было очень просто заплутать любому человеку. Они были с двумя собаками. Если не очень глубоко вдаваться в ту историю, нашли их поздно, не успели.

О.БЫЧКОВА: Нашли их уже мертвыми.

Г.СЕРГЕЕВ: Да.

И.ВОРОБЬЕВА: Я так понимаю, что сначала нашли тетю, потом девочку.

Г.СЕРГЕЕВ: да, нашли тетю, и через сутки нашли девочку.

И.ВОРОБЬЕВА: девочка была жива очень долго, и не успели совсем немного.

Г.СЕРГЕЕВ: Врач, который обследовал тело на месте, сказал предположительно, что время смерти – не более суток назад, это были 10-е сутки, и 9 предположительно Лиза была жива. Там была совершенно героическая собака, которая грела ее все это время - вот такая история.

О.БЫЧКОВА: И после этой совершенно трагической истории и была создана уже официально организация, названная в честь этой девочки?

Г.СЕРГЕЕВ: Неофициально. Мы как можно меньше стремимся заниматься официальными штуками и какой-либо бюрократией. Потому что все это отвлекает итак малое количество добровольцев от основной задачи, поэтому просто объединилась группа людей, которым это небезразлично. Мы сделали совместный сайт. К слову сказать, даже программиста мы нашли девушку из Дании – в России не нашлось программиста, который был бы готов это делать.

О.БЫЧКОВА: Добровольно и бесплатно.

Г.СЕРГЕЕВ: Ну да. ДО сих пор она все это делает.

О.БЫЧКОВА: Сидит в Дании и делает этот сайт.

Г.СЕРГЕЕВ: Да. Под эгидой этого сайта объединились люди, которые готовы выезжать на поиски. Начали отрабатывать методики, выяснил, что с этим все очень печально у тех служб, которые, по нашему мнению, должны были бы этим заниматься - МЧС, и так далее. То есть, технологию прочесывания леса мы как велосипед изобретаем самостоятельно, понемножку вырывая, где что-то удалось прочитать у иностранных служб. Потом отрабатываем, делаем учения, привлекаем новых добровольцев, и результат Ирина видела.

И.ВОРОБЬЕВА: Видела.

Г.СЕРГЕЕВ: И участвовала активно.

О.БЫЧКОВА: Мальчика нашли. А те случаи, о которых вы говорили?

Г.СЕРГЕЕВ: В прошлом году у нас не было такого скоординированного движения «Лиза Алерт», и был случай в Черноголовке – там мама с сыном заблудились, долго блуждали, лес плохой, болота, в результате на третьи сутки находят маму.

И.ВОРОБЬЕВА: Подожди. Ты опускаешь очень важные моменты – сначала приехала милиция, посмотрела на лес, сказала, что это к МЧС.

Г.СЕРГЕЕВ: Ну да. Приехали МЧС, зашли в лес, походили по лесу, вышли оттуда – учитывая состояние леса – очень свежие и бодрые. Сказали – это в милицию.

О.БЫЧКОВА: Чудесно.

Г.СЕРГЕЕВ: Так прошел первый день. В этот первый день их слышали, как они кричали, но людей не было, которые могли бы их найти. Со второго дня девушка Юля начинает интенсивно призывать на поиск людей через интернет. За 4 дня там перебывало больше 500 человек, и как только начались действия, там уже и военных подключили.

О.БЫЧКОВА: Кто подключил? Частным личным образом?

Г.СЕРГЕЕВ: Нет. Знаете, когда начинают привлекать внимание общественности, службы интенсивнее работают, всякое интересное случается. В том случае я не могу точно сказать, кто подключал военных, потому что в тех поисках я участвовал в последний день – мы приехали с другом в ночь и пошли в лес, и до тех пор, пока не нашелся мальчик, мы носились по лесу.

О.БЫЧКОВА: Нашли мальчика и маму?

Г.СЕРГЕЕВ: Маму за сутки до этого нашел сотрудник МЧС - есть такая служба «Мособлспас» - у них есть кинологический отряд. Приехали три человека с собаками, один из них нашел парня – совершенно героического парня Серегу.

О.БЫЧКОВА: Сколько лет Сереге?

И.ВОРОБЬЕВА: Серега - это спасатель.

Г.СЕРГЕЕВ: Героический парень Серега нес ее на себе полтора километра.

О.БЫЧКОВА: То есть, мама и ребенок отдельно друг от друга оказались?

Г.СЕРГЕЕВ: Да, они потерялись. Причем, мама была в тяжелом состоянии, она уже просто лежала. А почему Сергей шел пешком полтора километра - потому что ему нечем было вызвать к себе подмогу - у них ни рации, ни навигаторов – нет оснащения.

О.БЫЧКОВА: Это МЧС?

И.ВОРОБЬЕВА: «Мособлпожспас».

Г.СЕРГЕЕВ: Нет, служба хорошая – они в последних поисках принимали участие, отличные ребята, отдаются делу, но с оснащением надо что-то делать – потому что это просто беда.

О.БЫЧКОВА: То есть, история в Черноголовке была достаточно сумбурная с точки зрения организации?

Г.СЕРГЕЕВ: Разумеется. Во-первых, не было никакой технологии, как это правильно делать, во-вторых, видимо, все время был расчет на то, что сейчас какие-то службы начнут и все сделают, а в итоге добровольцы и добровольцы.

О.БЫЧКОВА: Так вы сделали из этого какой-то вывод?

Г.СЕРГЕЕВ: Мой вывод – надо ездить, потому что никто не ищет на самом деле. Надо искать.

О.БЫЧКОВА: Надо брать это дело в свои руки.

Г.СЕРГЕЕВ: Была идея, что как только какой-то клич в интернете появится, мы обязательно поедем. Таких людей оказалось достаточно много – на поисках Лизы в Орехово-Зуево я уже многих людей знал в лицо. Потому что это одни и те же лица, которым не все равно, которых это беспокоило. Сейчас уже отработана система, как это надо делать – я уже сказал, что это изобрели сами.

И.ВОРОБЬЕВА: Мне очень нравится, что у МЧС нет методик поиска человека.

О.БЫЧКОВА: То есть, вам приходится самим изобретать эти велосипеды просто потому, что научиться у кого-то напрямую вам фактически негде?

Г.СЕРГЕЕВ: Можно научиться медицине, технологиям следственным при пропаже ребенка, а технология прочесывания леса – это, похоже, наше. Я знаю, что такие технологии точно должны быть у пограничников, но мы пока еще не нашли пограничников, которые бы с нами поделились, пока придумали сами.

О.БЫЧКОВА: Сколько людей принимали участие в поисках Саши в Можайском районе?

И.ВОРОБЬЕВА: Вместе с официальными лицами? Трудно разделить. Потому что егеря, которые пришли в тот день, в который я приехала, у меня было ощущение, что их была целая толпа – человек 80.

Г.СЕРГЕЕВ: Больше.

И.ВОРОБЬЕВА: Они пришли целой толпой. И судя по тому, что там были отдельной кучкой еще женщины - наверное, пришли с женами, потому что жены пришли в балетках, босоножках, кроссовках, координаторы весело посмотрели на это дело, сказали – в босоножках и балетках в лес мы не идем, - и их отсеивали. Наверное, несколько сотен человек было.

Г.СЕРГЕЕВ: Могу сказать за добровольцев. На первый день к вечеру, к часам 23.00, у нас было человек 80, информацию о пропаже мы получили утром - 6-е число последний рабочий день.

О.БЫЧКОВА: на следующий день. Вечером он пропал, утром вы начали собираться.

Г.СЕРГЕЕВ: Утром мы получили информацию о том, что он потерялся. Это 150 километров от Москвы, надо было организовать людей.

И.ВОРОБЬЕВА: Меньше. Можайск - 92.

Г.СЕРГЕЕВ: И оттуда еще 30, а если по дорогам, получается 150. А если хочешь через Новую Ригу доехать без пробок - там под 200 вообще, потому что там только крюк 40 километров. В итоге получается человек 100, включая первую ночь, 350 человек бродили по лесу от добровольцев во второй день, и спад активности у нас был на третий день – там 60 человек были на 10 утра.

О.БЫЧКОВА: Воробьева, расскажи, как ты там оказалась – как ты попала не случайно на самом деле, и даже не как репортер.

И.ВОРОБЬЕВА: Абсолютно. Больше скажу - конечно, я не в новостях об этом узнала - так вышло, что новости я не смотрела в этот день, я увидела сообщение в моем «Фейсбуке», в котором я занимаюсь ночными играми – я ими занимаюсь 4 года.

О.БЫЧКОВА: Ночные игры?

И.ВОРОБЬЕВА: Ну да, ночное ориентирование по городу, по лесу.

О.БЫЧКОВА: Это такие безумные люди, которые носятся по пересеченной местности, желательно в темноте и в чем-то соревнуются друг с другом.

И.ВОРОБЬЕВА: да.

О.БЫЧКОВА: надо сказать, что, сколько я знаю Воробьеву, она все время занята какими-то такими безумными историями – она все время то покупает рации, то какие-то ботинки, то рассказывает про то, как она весело провела предыдущую ночь.

И.ВОРОБЬЕВА: И почему у меня все болит.

О.БЫЧКОВА: И заклеивает царапины. Это постоянная тема.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, но как выяснилось, что за 4 года занятия этими играми, поиск детей – это одно из немногих, куда мы, те, кто занимается всеми этими энкаунтерами, можем применить себя в полезном смысле. Я увидела это сообщение в «Фейсбуке», посмотрела ссылку на «Лиза Алерт», попросила перепостить на «Эхо», позвонила в Можайский район, мне сказали, что ночью не надо приезжать. А потом уже туда доехали наши игровые ребята, и тут же позвонили в Москву и сказали, что обычным волонтерам не надо ехать – их теряют – а вы приезжайте, потому что у вас нормальная одежда, нормальная обувь, мощные фонари, рации и собственные маленькие отряды - вы друг друга не потеряете.

О.БЫЧКОВА: А у вас это уже все было в процессе ваших игр?

И.ВОРОБЬЕВА: Да, собраться было полчаса.

О.БЫЧКОВА: То есть, навык не одного года. У тебя дома есть фонарь, рация?

И.ВОРОБЬЕВА: Да, все это постоянно заряжено. Мы собрались за полчаса ночью, уже было два часа ночи, сели в машину и поехали. Это было не потому, что я хотела сделать оттуда репортаж - это абсолютно чисто человеческая история, не связанная с тем, что я работаю на «Эхе». Приехав туда, поговорив с волонтерами – мы приехали в 4 утра, за полтора часа до рассвета - нас приехало 5 человек, двое уже были там. Я спрашиваю – что нужно? - Нужны люди. Каков механизм привлечена людей? - я все это начала постить в «Твиттер», чтобы поднять эту историю, и звонить на любимую работу. Любимая работа выделила мне новостные выпуски с включением из леса, и мы пошли искать. И первыми, кто пошел в лес – когда я приехала, я не видела ни МЧС, ни сотрудников полиции – никого – были сплошные волонтеры. Столик, чай, лавочка, карты, люди, которые заряжают рации, и с рассветом мы выходим. Первые группы были маленькие, мы искали следы ребенка, потому что в 9 утра должна выходить большая группа, и следы затопчет. Мы ушли маленькой группой и знали, что не потеряемся – у нас есть навигатор, рации, фонари. А нужно понимать, что если выходит такая группа, то это на сто процентов никто не потеряется, потому что мы все друг за другом смотрим. А когда выходили в 9 утра - шла уже большая группа. НО надо понимать, что когда мы подошли к лесу, по рациям с базы женский голос начал говорить, что слышали крики, похожие на крик мамы, и отзывается Саша. И группа в секунду сбивается на бег, люди бегут. А там такая дорога - как ребенок вышел к лесу вообще непонятно, потому что выходишь из поселка Милятино в сторону леса, а там огромные топи, лужи – пройти к лесу, не замочив ноги, нельзя - промокаешь сразу. А у ребенка были кеды.

Мы бежим по этим лужам, грязищи, чтобы добраться до леса вовремя и найти. Когда мы добежали до леса, нам дали координаты, выстроили в очень большую цепь, и тогда эта цепь уже потерялась. В этот момент потерялась я.

Г.СЕРГЕЕВ: Это поисковая ошибка второго дня - в лесу выстраивали людей в большие цепи. А лес для этого был неприспособлен.

И.ВОРОБЬЕВА: Очень тяжелый лес.

О.БЫЧКОВА: Очень пересеченная местность?

Г.СЕРГЕЕВ: Большое количество завалов, потому что леса никто не чистит, лесной службы нет, все валяется, куча сухих деревьев, которые раньше кто-то убирал, а теперь они лежат друг на друге, и еще ледяной дождь, который был в этом году, пригнул кучу деревьев – все это повлияло. Ты правильно сказала про ночные проекты – это огромная помощь была. В первую ночь «Энкаунт-дозор» всю деревню пробили – по завалам, забросам - посмотрели все эти вещи, и мы уже были за это спокойны. Потому что там гигантское количество брошенных домов, черт знает, чего, брошенные фермы, коровники - все это было в первую ночь уже досмотрено по-человечески подготовленными ребятами, за которых на самом деле не страшно.

И.ВОРОБЬЕВА: Которые не могут пропустить ребенка, потому что мы ищем в таких вещах очень маленькие надписи, и совершенно точно зачищаем «от» и «до».

О.БЫЧКОВА: Зачем маленькие надписи?

И.ВОРОБЬЕВА: В наших играх. Поэтому совершенно точно люди могут быть

уверенными, что ребенка мы найдем.

О.БЫЧКОВА: Делаем небольшой перерыв и затем вернемся в эфир. Мы говорим о том, как работают добровольцы по поиску людей, и что им для этого нужно.

НОВОСТИ.

О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу. Мы сегодня говорим о том, как добровольцы искали ребенка в подмосковном лесу, и это был уже не первый случай, когда им удалось успешно справиться с этой задачей, хотя заняло это несколько дней.

Г.СЕРГЕЕВ: Все зависит от скорости реагирования.

О.БЫЧКОВА: Это очень важно - скорость реагирования и реагирование тех, кто может и должен этим заниматься. Григорий Сергеев и Ирина Воробьева в программе. К нам приходит масса вопросов – например, я тоже не поняла, как и Дмитрий из Екатеринбурга, который спрашивает про чистые кеды мальчика, которые показывали некоторые СМИ, а некоторые писали, что он на самом деле не потерялся, а был похищен. Я видела фотографию подошв этих кед, и там было написано – посмотрите внимательно, кто понимает, тот поймет. А не понимаю – объясни.

И.ВОРОБЬЕВА: Почему просили обратить внимание на подошву «Тех, кто в теме» - потому что рисунок подошвы. Изначально мы искали подошву елочкой, а там была другая подошва.

О.БЫЧКОВА: То есть, родители ошиблись.

И.ВОРОБЬЕВА: Да. И второй вопрос – почему чистая подошва - у меня тоже, кстати, вопросы возникли.

Г.СЕРГЕЕВ: Есть такой вопрос – почему.

О.БЫЧКОВА: Было сухо, например?

Г.СЕРГЕЕВ: Нет, было очень мокро. И мы как раз подумали о том, что в связи с большим количеством воды – когда мы его нашли, его можно было выжимать, несмотря на то, что он пришел вечером, - возможно, что когда он шел по воде, вся подошва вымылась. Потому что глины рядом с домиком, где его нашли, которая могла бы забить подошву, нет.

О.БЫЧКОВА: Натали: «Я мама двоих детей, даже не представляю, что пережила мама Саши – спасибо вам большое от меня лично и от всех мамочек», Аня: «Восхищаюсь вами, вы молодцы, у меня нет ни сил, нет даже машины, и если честно – мне стыдно, что я в этом не участвую».

Г.СЕРГЕЕВ: Присоединяйтесь, Аня.

О.БЫЧКОВА: А что за люди к вам приходят?

Г.СЕРГЕЕВ: разные.

О.БЫЧКОВА: И кто вам может оказаться полезным?

Г.СЕРГЕЕВ: Все.

О.БЫЧКОВА: Я понимаю крутую нашу спортсменку Воробьеву, у которой рация лежит на тумбочке.

Г.СЕРГЕЕВ: Воробьева очень крутая, но можно и не крутых - работа есть для всех. Берем любые обычные поиски – в городе ищем, в лесу – не важно. Кто-то занимается распространением информации в интернете, привлекая людей, кто-то занимается обеспечением поисков – если это масштабные поиски, что-то нужно в штаб, кто-то синхронизирует пеших и на автомобилях людей, чтобы автомобили с одним человеком не выезжали из Москвы, чтобы обязательно они были наполнены людьми – работы куча. И для того, кто сидит за компом , и кто готов поехать на место – даже если человек готов поехать на место, а у него нет ни обуви, ни навигатора - в штабе куча работы.

О.БЫЧКОВА: Если кроме сильного желания помочь у него ничего нет?

Г.СЕРГЕЕВ: Этого достаточно. Для этого надо просто вступать в отряд, записываться, и быть активным участником.

О.БЫЧКОВА: Можно обратиться на сайт?

Г.СЕРГЕЕВ: lizaalert.org Точка. Орг. - там есть кнопочка «вступи в отряд».

О.БЫЧКОВА: Кто вступил? Какого возраста люди, каких профессий, каких навыков?

Г.СЕРГЕЕВ: Нет четкого среза - почти у всех есть дети – почти 80%. Есть студенты 20-летние, есть люди пенсионного возраста. В основном, в среднем, как правило, это человек больше 30 лет, с ребенком, с желанием помочь, с пониманием, что от тебя зависит, что ты можешь что-то сделать, с осознанием того, что тебе небезразлично, что происходит.

И.ВОРОБЬЕВА: Приведу пример.

О.БЫЧКОВА: Расскажи, кого ты там видела?

И.ВОРОБЬЕВА: Там очень разные люди и ощущение, что они в интернете увидели это - нет какой-то организации, среднего возраста. Когда я начала в «Твиттере» описывать эту историю, и из него вылилось во что-то большее , ко мне просто приехал наш бывший коллега Ваня Кузнецов. Он просто сел в машину, написал свой телефон в «Твиттере», сказал, что готов подобрать, и просто поехал. Он приехал без болотников, без фонаря - просто приехал. Мы ему там выдали штаны и обувь, повели в лес. Если бы не выдали, сидел бы на базе и чай готовил, карты смотрел.

О.БЫЧКОВА: И это тоже надо.

И.ВОРОБЬЕВА: Да. Просто сесть и поехать - больше ничего не нужно на самом деле. Но я видела там и других людей. Когда утром увидела ребят в форме, у них было написано «Спасрезерв», - спасательный отряд. Их было двое, я, усмехаясь, спросила - Что, мчсники? Что это вас так мало? - Нет, мы просто сами пошли в «Спасрезерв» - это добровольческий отряд – приходишь, учишься три месяца.

О.БЫЧКОВА: Что такое «Спасрезерв»? Это тоже добровольцы, или что-то официальное?

Г.СЕРГЕЕВ: Это добровольцы, но добровольцы, аттестованные как спасатели – они прошли обучение, могут заниматься работами на всяких чрезвычайных ситуациях - аварии, пожары.

О.БЫЧКОВА: Как бы такие резервы.

Г.СЕРГЕЕВ: Они так и называются - «Спасрезерв». Там было много различных добровольческих образований, всех не перечислишь, но основные помощники - конечно, это казачий поисково-спасательный отряд, «Спасрезерв», и кроме «Лиза Алерт» существуют такие же, как мы - мы идем параллельными курсами, они занимаются регионами, мы в основном Москвой и областью - там поиск детей, пропавших людей. И все эти люди делали гигантскую работу - «Росспас», кинологи, большую работу провели.

И.ВОРОБЬЕВА: Оказалось, что существует такая организация, как «джиперы», квадрациклы приехали.

Г.СЕРГЕЕВ: Квадрациклы очень большую работу сделали, потому что кроме как на внедорожниках и квадриках половину мест там просто не прочесать – когда нужно постоянно мониторить опушки.

О.БЫЧКОВА: Это люди, которые объединены по поводу любви к квадрациклам.

Г.СЕРГЕЕВ: Да, но вместо того, чтобы отправиться на выходные на «покатушки» в карьер, и прыгать чрез гору, они делали героические поступки, тонули в болотах, но были безумно полезными, - без них мы бы не сделали того, что сделали.

О.БЫЧКОВА: У меня вопросы, которые касаются полиции и МЧС. Кто-то пишет, что вы молодцы, делаете нужное и полезное дело, а зачем нам нужны полиция и МЧС? Другой вопрос – когда искали мальчика, была ли их помощь, или искали только силами добровольцев? - спрашивает Дмитрий. Это справедливо?

Г.СЕРГЕЕВ: По данному случаю могу сказать, что возможно, пока из нашего опыта это нечасто, но в данном случае5 все госслужбы, которые работали на месте, работали фантастически эффективно – ранее мы такого не встречали. Во-первых, огромное привлечение сил. То есть, за счет тех же самых полиции, МЧС, Следственного комитета, привлечены сотни егерей и охотников, которые чесали лес, привлечены силы армии, солдаты.

И.ВОРОБЬЕВА: Которых мы потом искали отдельно.

Г.СЕРГЕЕВ: Ну да, это специфическая сила.

О.БЫЧКОВА: Солдаты-срочники, без навыков, без техники?

Г.СЕРГЕЕВ: Да.

И.ВОРОБЬЕВА: Просто живая сила.

Г.СЕРГЕЕВ: Приведу общий факт - ночь со второго на третий день, 3 часа ночи, я с добровольцем Андреем и главой местного Следственного комитета в лесу - 3 часа ночи, с фонариками, ищем. То есть, не спится - все хотят найти.

И.ВОРОБЬЕВА: Но это только в этом случае.

Г.СЕРГЕЕВ: Обычно не так.

О.БЫЧКОВА: Все-таки по поводу оснащенности. С солдатами-срочниками все понятно.

Г.СЕРГЕЕВ: Ничего нет. Даже воды с собой нет.

О.БЫЧКОВА: Телефонов у солдат точно нет.

Г.СЕРГЕЕВ: Ну, они потерялись и потерялись.

О.БЫЧКОВА: Они выходят в лес практически голые, в руках у них ничего нет.

Г.СЕРГЕЕВ: В форме, без методики прочесывания, без ничего, с поставленной задачей. Начальник скрылся - можно идти по тропинке, не прочесывать. Ну, солдаты.

О.БЫЧКОВА: Понятно. А милиция и МЧС как экипирована?

Г.СЕРГЕЕВ: Ну, подготовить милицию для похода в лес невозможно – кобура там не помогает.

И.ВОРОБЬЕВА: А всего остального просто нет.

Г.СЕРГЕЕВ: Рация есть, но милиция искала в деревне, опросом занимались. И большую работу милиция сделала, когда собаки следовые появились. Утром на третий день у нас появилось сначала 16 следовых собак, потом еще штук 8 – по сути, это большая редкость – следовая собака, которая идет по следу. Потому что бывают собаки поисковые, которые ищут лежащего или спрятавшегося человека - могут найти по запаху. А следовая именно по следу идет. Таких нашли в безумном количестве, и они работали по тому квадрату на третий день, в котором были обнаружены следы мальчика на второй день.

О.БЫЧКОВА: А МЧС как экипированы и организованы?

Г.СЕРГЕЕВ: Организованы хорошо, молодцы. Кинологический отряд МЧС – это бравые ребята, но по экипировке…

И.ВОРОБЬЕВА: Расскажи про коллектор – с чьим фонариком они лазили туда?

Г.СЕРГЕЕВ: Ну да, по средствам, чтобы работать в лесу, с навигатором - у них все хило. У них есть хорошие собаки, «Газель», на которой они приезжают, у них есть форма. Но их надо оснащать, но самое главное - привлекать их к таким делам нужно. Потому что если вспомним этот «Мособлпожспас» - они же нашли в Черноголовке, и здесь бы нашли. Только они нашли маму и уехали, а парень остался в лесу в Черноголовке.

О.БЫЧКОВА: А почему они уехали?

И.ВОРОБЬЕВА: Приказ начальства.

Г.СЕРГЕЕВ: Не знаю, почему – уехали.

О.БЫЧКОВА: ничего себе.

Г.СЕРГЕЕВ: И здесь тоже - 9 мая, надо на Красной площади работать - мы их тоже на третий день не видели, к сожалению. Но были собаки МВД, которые их успешно заменили.

О.БЫЧКОВА: Правильно я поняла, что добровольцы и волонтеры были оснащены лучше, чем профессионалы?

Г.СЕРГЕЕВ: По-разному. Такие, как Ирина, были прекрасно оснащены и экипированы, а были и в балетках и кедах, которые приезжают с желанием помочь, но плохо понимая это – в шортах, например. В принципе, на сайте мы пишем, что желательно, чтобы было на человеке. Но человек мог получить информацию из новостей и приехать по зову души без всего.

О.БЫЧКОВА: Натали пишет, что не знала, что такие игры, в которые играет Воробьева, могут принести пользу. Никто не знал, Натали.

Г.СЕРГЕЕВ: Могут и огромную.

О.БЫЧКОВА: Больше того, - сама Воробьева не знала, и только обнаружила.

И.ВОРОБЬЕВА: Да, на полном серьезе.

О.БЫЧКОВА: А ночью вы оставались в лесу?

Г.СЕРГЕЕВ: Трое суток без остановки. Я лично являлся координатором поиска с вечера 2 дня до момента нахождения мальчика. В первый день я приехал туда в 16 часов, и мы носились по лесу, прочесывали все линейные ориентиры, пытались оценить и понять, где искать, направления, по которым он мог уйти.

И.ВОРОБЬЕВА: Чтобы понять, надо показать карту. В центре есть деревня Мелятино, и поле вокруг. А дальше – лес, и куда ушел ребенок?

Г.СЕРГЕЕВ: Это была загадка. Нас интересовал северный, восточный и южный кусок, не интересовал запад, потому что он был отрезан речкой. Там есть мостки, где можно прейти, но мы это оставили на закуску. В три ночи я уехал, поспал, вернулся обратно, а многие оставались там. А со второго на третий день - я представил. Сколько времени занимает поездка домой и обратно, и мы там остались.

И.ВОРОБЬЕВА: Уезжать было тяжело. Несмотря на то, что ты 15 асов без остановки ходишь по лесу, а это не прямая дорога, а ты постоянно куда-то лезешь, промок с ног до головы, - все равно ты уезжаешь оттуда с тяжелым сердцем, потому что понимаешь, что ты, взрослый человек, едешь домой, а маленький ребенок остался в лесу. Это безумно тяжело. Когда на следующий день позвонили – сначала позвонили мне мои игровые ребята, потом девочки из Можайского района – нашли, живой - первая реакция – разреветься у телефона от счастья. Хотя это абсолютно чужой ребенок, я даже с родителями не общалась - видела только бабушку, которая ходила на второй день и в мегафон кричала его имя. В какой-то момент просили кричать только девочек - и ты выходишь осипшая. Ты проводишь все 15 часов в режиме «крик – тишина», ходишь и ходишь. Но безумно тяжело уезжать – если ты уже туда приехал, проникся. Увидел людей с горящими глазами, увидел «Спасрезерв», которые чужого человека переводили через бревна – когда я потерялась, я к ним прибилась - к Руслану, Антону и Соне – они меня переводили через бревна, кормили шоколадом, - ты видишь эти глаза и понимаешь – ну как ты уедешь в Москву?

О.БЫЧКОВА: Саратовец пишет: «Достаточно одного вертолета с тепловизором».

И.ВОРОБЬЕВА: Вертолет там был.

Г.СЕРГЕЕВ: Было несколько вертолетов.

И.ВОРОБЬЕВА: Мы шли по лесу, видели, что вертолет летает, но быстро, мы начали спрашивать, почему он так быстро летает, и есть ли у них тепловизор – выяснилось, что тепловизоров там нет.

Г.СЕРГЕЕВ: Насколько мне известно, там был вертолет и с тепловизором. Но через чащу смотреть бессмысленно, поэтому это были опушки, завалы в лесу - такие места просматриваются. И поля, учитывая, что там такие поля, на которых очень просто сломать ногу – с вымытыми водой большими ямами. Дойти от Милятино до леса тоже был великий подвиг. У на даже была идея перенести штаб ближе к лесу, но учитывая, что поиск уходит то на север, то на юг, - штаб оставили на месте.

О.БЫЧКОВА: Предположим, что не добровольцы, а милиция, МЧС, - если бы они имели вертолеты с тепловизорами, рации, навигаторы, были обучены более системно всем навыкам хождения по лесу под конкретную задачу - поиска ребенка или человека, - было бы лучше, это бы решило задачу? Вопрос - что должно сделать государство? Вбухать какое-то количество денег, вкинуть технику, - тогда будет решен вопрос?

Г.СЕРГЕЕВ: Государство должно очень оперативно эффективно реагировать на пропажу человека - сейчас это не считается ЧС.

О.БЫЧКОВА: «Чрезвычайной ситуации».

Г.СЕРГЕЕВ: Да, нет чрезвычайной ситуации в пропавшем человеке. И именно это приводит к тому, что ищут долго, раскачиваются медленно. Даже непонятно, чья это конкретно задача. Поиск ребенка в лесу – если это не чрезвычайная ситуация, что там делать МЧС? Кто должен искать? Местный участковый? А прочесывать лес нужно ежедневно и это несколько тысяч человек. Поэтому государство, обучая специалистов, и если они обзаведутся необходимой техникой, конечно, это будет очень полезно.

О.БЫЧКОВА: Но добровольцы все равно нужны просто потому, что нужно много ног.

Г.СЕРГЕЕВ: Да, это массовая задача, это нельзя сделать 20 или сотнями специалистов – это задача для кучи людей.

О.БЫЧКОВА: То есть, нужно и то и другое. Скажите еще раз - для тех, кто хотел бы к вам присоединиться в подобных случаях.

Г.СЕРГЕЕВ: lizaalert.org. Точка орг.

О.БЫЧКОВА: Кирилл из Питера спрашивает, есть ли у вас филиалы в других городах?

Г.СЕРГЕЕВ: В Питере есть отряд специалистов «Экстрим», есть отряд добровольцев, Объединение волонтеров «Доброспас», при всех случаях, когда что-то происходит, если люди хотят объединиться в других городах, мы готовы консультировать, как надо, какие учения проводить, как этим заниматься - регистрируйтесь у нас на сайте, все объясним, расскажем – у нас есть форум, достаточно дружелюбный. Всех вас ждем.

О.БЫЧКОВА: Скажите как человек, который ищет детей – это происходит все потому, что дети в какой-то момент остаются без присмотра – по другому не бывает, правильно? Повторите это еще раз – детей оставлять одних нельзя, за ними все время следить.

Г.СЕРГЕЕВ: Да, нужно внимание. Это касается и городов. Если сейчас, при начале сезона дач, при походах в лес необходимо иметь с собой, как минимум , компас, и в случае, если вы заблудились, пользоваться линейными ориентирами – просека, дорога – неважно, в какую сторону вы пойдете.

О.БЫЧКОВА: И держать детей в поле зрения - каждую секунду жизни точно знать, где он находится, этот паршивец. Спасибо большое – Ирина Воробьева и Григорий Сергеев были гостями программы.