Акция памяти Егора Свиридова - Яков Широков, Алексей Дурново, Григорий Туманов - Своими глазами - 2011-01-16

О.БЫЧКОВА: Добрый вечер и добрый день, это программа «Своими глазами» в студии телекомпании и радиостанции Ольга Бычкова. Включаю веб-камеру, и вы можете увидеть двух моих гостей из трех - Алексей Дурново, корреспондент «Эхо Москвы» и Григорий Туманов, корреспондент «Газеты.Ру» и также Яков Широков. Мы будем говорить об акциях памяти Егора Свиридова – вчера в Москве прошли – я даже не знаю, что это такое – акции очень немногочисленные. Готовились к ним и ожидали от них разного, произошло все достаточно спокойно. Но это не значит, что все остается совершенно спокойным.

Мои коллеги были на этих мероприятиях, на вчерашних и предыдущих, и готовы рассказать о том, что видели своими глазами. Действительно ли то, что было вчера в Москве, выглядело вполне обыкновенно?

А.ДУРНОВО: Это выглядело, по крайней мере, вполне цивилизованно – то есть, все готовились к тому, что это будет погром, что там будут орать и провозглашать разрушительные националистические лозунги. Я, честно говоря, очень удивился.

О.БЫЧКОВА: Удивился чему – таким ожиданиям?

А.ДУРНОВО: Удивился тому, что увидел. Потому что я не увидел там погрома, как это было на Манежке, не увидел того, что было на Ленинградке - криков, файеров. Я увидел что-то, похожее на акцию памяти.

О.БЫЧКОВА: Что должно происходить на 40-й день гибели человека.

А.ДУРНОВО: Да. По крайней мере, от молодежи я ничего негативного не увидел. Они даже от ДПН держали дистанцию, показывали, что мы сами по себе, не с вами, ребята.

О.БЫЧКОВА: Вас спрашивают слушатели, Наташа: «Интересно, чем занимается вся эта молодежь, чем занимался, учился или работал Егор Свиридов». Также пишут, что кто-то во власти подогревает всю эту историю - может быть, об этом поговорим. Как выглядели люди, которые пришли вчера на акцию памяти в 40-й день его гибели? Что это были за люди?

Я.ШИРОКОВ: Начнем с того, что на Кронштадтском 11 декабря. Ничего не было и в первый раз – за исключением того, что было очень много людей, раз в 10 побольше, чем было вчера. Вчера по количеству присутствующих и по возрасту были ребята постарше, было очень много взрослых, пожилых людей, бабулечек, которые терялись на первой акции в толпе. В этот раз они были более заметны, более заметны были ребята старшего поколения, лет от 25. На Кронштадтском было очень много подростков, людей от 17 до 25 лет, представителей разных организаций, хотя и тогда и сейчас они мало себя идентифицировали, за исключением отдельных групп, которые разворачивали, как в прошлый раз, имперский флаг, или как в этот раз – они встали с огромным баннером «40 дней без Егора» - там стояли лидеры ДПНИ, которые пришли с венком к остановке и было понятно, что там стоят представители политических организаций.

О.БЫЧКОВА: То есть, те, кто был вчера - они делились на футбольных болельщиков, ДПН и кто-то еще?

А.ДУРНОВО: Футбольных болельщиков было много, но были люди, которые пришли – думаю, что у Свиридова были друзья.

Г.ТУМАНОВ: Которые даже не придерживались националистических взглядов, кстати говоря.

О.БЫЧКОВА: Пришли люди просто почтить память.

Г.ТУМАНОВ: Не исключаю, что там были просто приятели Свиридова, и четкого деления футбольные фанаты или не фанаты, националисты или нет - мне кажется, там одно другому не мешало. Это сама по себе такая среда, субкультура, она, так или иначе, пронизана такими взглядами.

А.ДУРНОВО: Я даже не могу назвать ребят, которые шли во второй колоне, представителями ДПН, не могу их называть националистами, потому что ничего националистического они не говорили и не делали. Кстати, там было очень много тинэйджеров – ребят от 16 до 20.

О.БЫЧКОВА: Та были колонны? Как это смотрелось?

А.ДУРНОВО: Я бы разделил на три группы все, что там видел. Мы распределились с Яковом, он стоял у остановки, а я стоял у метро, потому что все дали колонны, начала ее пути и конец ее пути. К метро я приехал около 10 – там вообще никого не было, даже милиция приехала позже, чем я. Из метро выходили люди, которые никого не ждали у метро, просто шли по Кронштадтскому. Я их узнавал по четному количеству гвоздик в руках.

О.БЫЧКОВА: Их клали около остановки?

Я.ШИРОКОВ: там получился целый мемориал – вся остановка была завалена гвоздиками, увешана шарфами, причем не только «Спартака», я видел ЦСКА, «Локомотив», там стояли свечи, портрет. Но так было и 11 декабря. Возможно, все эти 40 дней там никто не рискнул убрать и подвинуть все это.

А.ДУРНОВО: Кстати, на Чистых прудах, где летом убили Юрия Волкова, там тоже цветы и шарфы.

Г.ТУМАНОВ: там недавно совершенно закрасили огромное граффити «За что убили» - и долго был мемориал со дня убийства, чуть ли не все лето.

А.ДУРНОВО: И осень.

Я.ШИРОКОВ: Первый раз 11 декабря, по пути к Кронштадтскому бульвару было очень много различных надписей достаточно резкого содержания. В том духе, что «За это убийство ответят ваши дети», неприятных надписей. В этот раз практически ни одной надписи не осталось. Я специально прошелся, посмотрел - заметно ничего не было, в отличие от первого раза, когда ты шел и тебе в глаза бросались граффити сделанные принтами, многократные высказывания в адрес тех, кто причастен к этому преступлению - этого сейчас в глаза не бросалось.

О.БЫЧКОВА: Значит, люди выходили из метро с гвоздиками.

А.ДУРНОВО: Некоторые в шарфиках, некоторые без. Шли спокойно, в одиночестве, не останавливаясь. И ближе к 12.00 появились первые представители ДПНИ, которые привезли огромный венок с черной ленточкой с надписью «Егору Свиридову от ДПНИ». Они сказали, что приехали с кладбища в Люблино, где похоронен Свиридов, сказали, что сейчас подождут организаторов. Потому что как я выяснил из разговоров с ними, организаторы не они, они говорили, что организатор Артур Гроховский. И я в этот момент понял, что там вообще никто не понимает, кто организатор и кто придет. Пришли представители ДПНИ, они встали на площади перед вокзалом. К ним присоединились – я даже не знаю, что это были за люди – старички, старушки со специфическими взглядами на жизнь, на национальный вопрос.

О.БЫЧКОВА: С какими – специфическими?

А.ДУРНОВО: Можно я не буду пересказывать? Общество «Память» помните - вот примерно эти же позиции.

Г.ТУМАНОВ: Про мировой заговор, к которому причастны выходцы из тех или иных стран.

А.ДУРНОВО: Черные списки.

Г.ТУМАНОВ: Оккупационное правительство, и все прочее. Сумасшедшие, иначе говоря.

А.ДУРНОВО: Я пытался с кем-то из них поговорить. Но потом понял, что это мало интересно и мне, и слушателям, потому что это бессодержательно. Там очень много слов, но смысла никакого, человек 50 так постояли и пошли по Кронштадтскому бульвару небольшим отрядиком. Позади них стояла молодежь, и тут уже были люди в шарфах, и были сильно моложе – они подождали, пока ДПНИ отойдет метров на 100-150, прежде чем пойти

О.БЫЧКОВА: ДПНИ с группой патриотов отойдет?

А.ДУРНОВО: Да. ДПНИ ушло, и минут через 10 пошли эти.

О.БЫЧКОВА: То есть, Они сознательно дистанцируются, получается?

А.ДУРНОВО: думаю, что да. Я их приводил до Широкова, потом уже поехал на Манежку. Их было очень много, около 200 человек - во втором отряде. И милиционеры пытались их не то, чтобы построить в шеренгу, но они их все время останавливали и рассказывали - постройтесь, и встаньте на проезжую часть.

О.БЫЧКОВА: пытались их форматировать.

А.ДУРНОВО: Они не хотели упорно. Мимо меня прошел мальчик, который сказал такую фразу: «Не прикалывает меня идти с ментом во главе», и пошел по тротуару. И таких было довольно много - которых это не прикалывало.

Г.ТУМАНОВ: Это были те же ребята, которые потом в толпе раздавали листовки с приглашением придти на панихиду, которую должен был служить Всеволод Чаплин, глава Синодального отдела Московской патриархии, - во взаимодействии церкви и общества эти листовки моментально распространились в толпе. Я не был на самой панихиде, не знаю, сколько туда пришло молодых людей, но тем не менее. Еще что интересно если сравнивать Водный 11 декабря и Вводный вчерашний, 11 декабря напряжение чувствовалось, чувствовалось, что это во что-то должно выплеснуться.

О.БЫЧКОВА: Напряжение во время акции?

Г.ТУМАНОВ: да, какая-то ярость была видна даже в людях, которые ехали в метро в вагоне. При мне в вагоне, который подъезжал уже к Водному, группа молодых людей в белых кедах и кепках вытолкали двух таджиков и узбеков со словами «из-за таких как ты наш друг в земле лежит». А когда я подъезжал вчера к Водному – ничего подобного. Спокойные ребята, а в некоторых вагонах их вообще не было.

О.БЫЧКОВА: А можно прояснить про белые кеды и кепки? Это что за идентификация?

Г.ТУМАНОВ: Скорее всего, это футбольные фанаты – у них есть определенный стиль одежды, спортивной - удобные белые кроссовки, джинсы, кепки. Как правило, их можно поэтому идентифицировать – таких было довольно много.

Я.ШИРОКОВ: 11 декабря был понятно, что будет на Манежке, потому что они в толпе сами обсуждали в группах - «сейчас едем на Манежку». Был среди них один заводила – когда я шел по Кронштадтскому бульвару обратно к метро, я шел в хвосте колонны подростков лет 15-18, во главе них шел щупловатый молодой человек, лет 16-17, который скандировал в небольшой мегафон: ребята, собираемся группой, едем в центр Москвы. Вчера никаких разговоров по этому поводу не было. Когда появились листовки с приглашением, что в 19.30 будет панихида, - в принципе стало понятно, что ничего не предполагается, когда пришила группа в 200 модных людей – они положили цветы и сразу пошли обратно. Все длилось не больше 15 минут, и ручеек потек обратно. Потом еще подходили группы, уже после двух даже, но они тоже приносили цветы, стояли 5-10 минут и шли обратно. А событиям на Манежной предшествовало то, что в какой-то момент на Кронштадтском собралось до 5 тысяч человек и вся эта толпа хлынула обратно – и в метро наблюдалось столпотворение на Водном стадионе. Здесь такого не было.

А.ДУРНОВО: И в толпе, с которой я шел, навстречу шли люди, которые побывали на остановке и возвращались к метро – их было довольно много.

О.БЫЧКОВА: То есть то, что было вчера, это действительно вполне спокойная, стандартная – если не брать во внимание сам повод, нестандартный и очень трагический. Но акция вполне в рамках чего бы то ни было. Вы были все и 11 декабря - что же там такое случилось? Поговорим сейчас, что было в декабре – что там произошло, что вдруг вся эта история вошла в абсолютно иное русло?

Я.ШИРОКОВ: Мне кажется, что это было связано с тем, что следствие, как уже сотня раз говорилось, что следователь…

О.БЫЧКОВА: Это все понятно, это я знаю – все были недовольны, как пошло следствие, что выпустили людей, которых считали виновными.

Я.ШИРОКОВ: К тому времени пар накипел настолько, что выход пара состоялся на Манежке.

О.БЫЧКОВА: Это я знаю. Но что происходило внутри? Вы говорили, что внутри чувствовалось другое напряжение.

Г.ТУМАНОВ: Потому что накопилось, так или иначе, потому что они увидели, что они смогли сотворить с Ленинградкой.

О.БЫЧКОВА: Это действительно толпа, которая собралась 11 декабря, на предыдущей акции, действительно ли бы организована и ее кто-то вел на манежную. Или нет?

Г.ТУМАНОВ: Скорее всего это все-таки было стихийно. Я помню в анонсах этого мероприятиях, которые ходили по интернету - Манежка была проанонсирована, там были призывы приходить на манежную к двум часам, - мы возложим цветы на Водном, а дальше - Манежная площадь.

О.БЫЧКОВА: Но там было не в два, а позже

Г.ТУМАНОВ: Да, но встреча была анонсирована, они там собирались целенаправленно. Думаю, что вчера они пришли во многом из-за странных, незнакомых им, неочевидных им людей в списке организаторов - я имею в виду «Яблоко».

А.ДУРНОВО: Я вчера был уверен, что на Манежную они не поедут, потому что туда приехала милиция в таком количестве, что им проще было поехать куда-нибудь в другое место.

О.БЫЧКОВА: Ты вчера был на Манежной?

А.ДУРНОВО: Был.

О.БЫЧКОВА: Сколько там было милиции?

А.ДУРНОВО: Я не считал по пальцам, но поверьте, их там было очень, очень, очень много. Думаю, что сопоставимо с количество иностранных туристов, которые гуляют по Манежной. Но интересно, что проход на Манежную - я туда приехал в районе часа – он не был закрыт. Они поставили свои металлические заграждения, сузив проход на площадь, но сам проход не закрыли. Там все работало, работали все популярные закусочные, работал Торговый центр на Охотном ряду, все сувенирные лавочки, палатки, «ход-доги». И с очень большим интересом иностранные туристы фотографировали милицию, и спрашивали – всегда ли так охраняется центр города, или сегодня что-то такое.

О.БЫЧКОВА: Ты говорил, что там даже собаки были.

А.ДУРНОВО: Та через каждый метр либо три милиционера, либо два омоновца и собака. Я немного утрирую, но омоновцев, милиционеров МОБа и собак там было довольно много.

О.БЫЧКОВА: Так туда все-таки какие-то хулиганы, демонстранты, участники каких угодно акций пытались попасть? Там были какие-то люди, кто-нибудь их видел?

Г.ТУМАНОВ: Я был там в районе 4-5 часов уже, провел там минут 40 – там все то же количество милиции, но можно было заметить несколько группок на манежной очень подозрительных молодых людей, которые были похожи на тех, кто приходил на Водный стадион. На вид им от 17 до 20 лет, они переминались с ноги на ногу, смотрели на все великолепие милицейское и в основном уходили. Не получилась вторая Манежная площадь.

А.ДУРНОВО: Был хороший момент – через несколько дней после 11 декабря, но до «Европейского», когда появилась информация – по-моему, это было 13 декабря, - когда появилась информация, что опять будет сбор на Манежной. Мы с Роменским и Олевским туда ломанулись, долго там бродили – ничего не нашли. Но там была какая-то встреча – люди, из каких-то неведомых мне националистических организаций, о которых я никогда ни до, ни после не слышал, разговаривали там под памятником Жукову с представителями диаспор. И вокруг было очень много милиции.

О.БЫЧКОВА: Устанавливали контакты.

А.ДУРНОВО: И какие-то люди, которых почему-то пропустили на перекрытую тогда Манежную, там оказались подходили к представителям диаспор, предъявляя им свои претензии какие-то. Причем, даже не национального характера – жизненные претензии. Например, человек рассказывал, как его в армии били армяне и как он, приехав в Москву, собирался им мстить. Ему задали вопрос - а почему ты не разбирался с теми армянами, которые тебя били, почему ты решил приехать в Москву? Единственные люди, которых там задержали – это два мальчика, которые, видимо, не смотрят интернет, телевизор, не читают газет и не слушают радио, - которых угораздило в этот день придти туда в футбольных шарфиках. Их задержали и повели в автобус. И все, больше ничего, тишь да гладь.

О.БЫЧКОВА: Олег: «Остановка была засыпана цветами на Кронштадтском бульваре все 40 дней. Цветами и шарфами». «Что за личность великая этот Свиридов, почему ему посвящается столько внимания? Столько молодых парней погибают в драках, но никто не устраивает демонстраций» - Ивлита Александровна пишет. Вот так случилось. Так вышло.

Г.ТУМАНОВ: Это вообще парадокс со Свиридовым – что большинству россиян он стал понятен как образ обиженного некими абстрактными инородцами русского, в то время как то же самое большинство россиян, когда избили Олега Кашина пытались понять, почему все с ним так носятся, не пытаясь понять, что это тоже образ этого самого незащищенного журналиста.

О.БЫЧКОВА: Мы поговорим об этом после новостей.

НОВОСТИ

О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу. Сегодня мы говорим с теми, кто видел своими глазами акции памяти Егора Свиридова. Мы начали с того, что происходило в Москве вчера. Но возвращаемся и к событиям месячной давности. Спрашивают вот о чем – по поводу вчерашних событий – кто задержанные в масках, о которых сообщалось? Действительно сообщалось, что было небольшое количество задержаний, и я читала в интернете, что якобы это были люди с закрытыми лицами – это правда? Вы видели?

Г.ТУМАНОВ: Люди с закрытыми лицами там были – видимо, из-за обилия фотокорреспондентов и телекамер люди не хотели светить свое лицо - по своим причинам.

О.БЫЧКОВА: А по каким причинам? Почему не светить лицо, идя на публичную акцию в городе - мне это непонятно.

А.ДУРНОВО: Их скромности.

О.БЫЧКОВА: И врожденной деликатности.

Г.ТУМАНОВ: Из-за этих субкультурных явлений - если человек активный футбольный фанат, думаю, он не захочет.

О.БЫЧКОВА: если только человек не засветился, громя что-нибудь на Манежной площади.

Г.ТУМАНОВ: Или еще где-нибудь. Всякое может быть, он мог участвовать в чем угодно.

А.ДУРНОВО: кстати, на трибунах они лица закрывают довольно редко во время матчей, но например, я сам не участвовал, а от участников слышал, что когда происходит фанатская драка настоящая, не когда трое на трое, а именно массовая, то очень многие там лица закрывают. Я своими глазами этого не видел, но среди моих знакомых есть люди, близкие к этим людям, и они говорят, что многие там лица закрывают.

О.БЫЧКОВА: Чтобы потом не догнали и не отомстили?

А.ДУРНОВО: Не знаю, зачем. Возможно и в этом дело.

Я.ШИРОКОВ: Насчет задержанных - я видел, как грузили группу молодых людей, человек 10 в микроавтобус. Это было в окружении 20-25 сотрудников милиции, и командовали ими офицеры милиции. Не сказал бы, что все в масках, но многие просто прятали лицо шарфами, замотанными до половины лица. Причины задержания – трудно сказать. Я прибежал к моменту, когда их грузили в микроавтобус, и мне сказали, что было так: корреспонденты окружили небольшую группу молодых людей, уже уходящих с бульвара, в метрах 30 от остановки, окружили на проезжей части. А напомню, что вчера и 11 декабря Кронштадтский бульвар перекрывался от метро до остановки, чтобы люди могли идти по проезжей части. Вчера, где-то в 13. 15 начали просить, чтобы люди разошлись, что пустят движение. Потом открыли движение, правда, машин было немного. И эти молодые люди, как рассказали журналисты, вроде бы как просто стояли на проезжей части и давали интервью телекамерам - по-моему, иностранным. Их окружили, и погрузили. Но из разговора офицеров было понятно, что их отвезут в ближайшее РУВД для профилактической беседы. Возможно, там какие-то протоколы оформлялись - не ручаюсь. Но я слышал, что для профилактической беседы - их было 10 человек примерно. Из раций окружающих милиционеров было слышно, что людей где-то еще задерживали, правда, непонятно, за что - может быть были в неподобающем состоянии, может быть, вели себя вызывающе.

О.БЫЧКОВА: Теперь расскажите мне совсем загадочную для меня историю с «Яблоком» и Сергеем Митрохиным. Как это все получилось? Я теряюсь в догадках, потому что из того, что читаю, мне ничего непонятно.

А.ДУРНОВО: Могу только согласиться с коллегой Антоном Орехом, который сравнил действия «Яблока» в этой истории с известной балериной Волочковой и ее известной недавней фотосессии. И окрестил все это вместе «социальной шизофренией» - я под этими мыслями Антона с удовольствием подписываюсь. Потому что другого определения, более точного, мне на ум не приходит.

Я.ШИРОКОВ: На самом деле тут две истории. История первая - зайдем с того, как подчеркивал Митрохин и Артур Гроховский, который вошел в оргкомитет этой акции.

О.БЫЧКОВА: Гроховский тоже «яблочник»?

Я.ШИРОКОВ: Помощник Митрохина. История первая – они организовывали и участвовали - Гроховский организовывал, Митрохин участвовал - как частные лица. Они это подчеркивали за день до акции и в день акции. Как они объясняли свое участие в личном качестве: необходимости не допустить провокаций, националистической риторики, националистической символики - чтобы не оскорблять память погибшего.

О.БЫЧКОВА: То есть, они пошли на амбразуру закрывать ее своими телами.

А.ДУРНОВО: Санитары леса.

Я.ШИРОКОВ: да. Это их версия. Вторая история – как правильно сказал один из членов федерального политсовета партии «Яблоко», политик в частном качестве может сходить только в супермаркет. Если он приходит на общественную акцию, он уже представляет собой объединение. И то, что Митрохин появился на остановке рано утром, примерно около 11 утра, принес цветы и то, что он услышал там – а я не ручаюсь, что мне неправильно передали - я опоздал минут на 10 к этой сцене, к сожалению. Потому что мы ждали, что в 11 начнется шествие, и мы потом с коллегами рванули к остановке. Так вот по разным версиям он услышал либо ругать в свой адрес – как говорили старички и старушки, которые били себя в грудь и кричали, что прогнали Митрохина. По второй версии, более нейтральной, вышел к нему какой-то дедушка, ткнул себя в грудь с криком «Я русский». Ткнул ему в грудь «Ты Русский», обвел вокруг руками: «Они все русские», после чего Митрохин с акции постарался скрыться.

О.БЫЧКОВА: Благоразумно удалился.

А.ДУРНОВО: Там была интересная история - утром Митрохин в своем блоге написал, что он не придет. Поэтому когда я узнал, что Митрохин появился все-таки на остановке, я совершенно искренне этому удивился. Я не знаю, что это были – колебания, терзания, вполне допускаю, что он провел бессонную ночь, решая, идти или не идти, много раз бросал монетку. История в высшей степени запутанная, и мне кажется, что ее итог - этим походом своим новых сторонников Митрохин не обрел, а старых многих потерял.

Я.ШИРОКОВ: Ну, не знаю. Есть еще третья версия события – я спросил у самого Артура, который пришел, стоял и держал какое-то время баннер «40 дней без Егора», в одном ряду с Демушкиным и беловым – это лидеры ДПНИ. И я его спросил: ну и что, ты считаешь, что твое участие оправдалось? Он показал вокруг на собравшихся, сказал: Ну, ты же видишь – нет националистической символики, нет националистических выкриков. В принципе, он прав.

Г.ТУМАНОВ: Ты хочешь сказать, что «Яблоко» отпугнуло всю эту массу, которая теоретически могла придти.

О.БЫЧКОВА: думаю, что эту работу все-таки выполнила московская милиция, а «Яблоко» приписало ее на свой счет. Или наоборот.

А.ДУРНОВО: Думаю, что если бы они захотели кричать то, что они кричали на Манежной, то ни «Яблок», ни московская милиция их бы не остановили.

О.БЫЧКОВА: То есть, туда просто не пришли люди, которые могли бы это кричать?

А.ДУРНОВО: Не думаю, что их могли так сильно напугать Митрохин и Гроховский.

Я.ШИРОКОВ: Может быть, дело просто в уважении к памяти погибшему.

А.ДУРНОВО: Скорее в этом.

Я.ШИРОКОВ: Потому что даже 11 декабря мало кто на остановке скандировал лозунги. Громко высказывались по этому поводу, но чтобы начать скандировать, жечь файеры и стрелять из сигнальных ракет, как на Манежной – такого не было.

О.БЫЧКОВА: Все равно у меня такое ощущение, что история с манежной, с погромом, какая-то выламывающаяся из всех рядов. И уже одно это говорит, что она не так проста, как некий стихийный протест.

Г.ТУМАНОВ: Да, есть какой-то перечень конспиралогических версий.

А.ДУРНОВО: Это очень закрытая и очень живущая в атмосфере полной секретности среда.

О.БЫЧКОВА: Это которая среда?

А.ДУРНОВО: И фанатская среда и радикально-националистическая. И где-то они пересекаются, но где - непонятно. Потому что они все это держат в большой тайне и под большим секретом. Где-то пересечение есть, и достаточно сказать, что, например, акции футбольных болельщиков очень часто освещаются в сообществах в ЖЖ и на блогах лидеров всяких националистических движений и организаций/, которые есть в России. Как, например, они упоминали у себя даже выходку сербских футбольных фанатов на матче Сербии и Италии.

О.БЫЧКОВА: Хотя, казалось бы, где – что.

А.ДУРНОВО: Да. Они всегда рассказывают – например, в Ярославле болельщики «Шинника» провели акцию в поддержку «Шинника». Я не могу сказать, что это одно и то же, у них очень много точек соприкосновения, но где и как - очень трудно понять, потому что они окружают себя атмосферой полной тайны и секрета. Они закрыты, и они не идут на контакт. И чем дальше от журналистов, от любой публичности, тем им лучше, что-то рассказывают про себя сами через интернет, но только то, что хотят сказать.

Г.ТУМАНОВ: Мне кажется, ты их излишне демонизируешь. Я согласен, что есть люди из этих закрытых организаций, но мне кажется, не стоит забывать, что лозунг «Россия для русских», к нечастью, сейчас и здесь способен увлечь за собой гораздо больше людей, чем «Свобода слова и собраний». Есть такая данность.

А.ДУРНОВО: Около «Европейского» это были вообще мальчишки и девчонки.

Г.ТУМАНОВ: Наверное, это им понравилось.

А.ДУРНОВО: Да, это их прикалывает - тех, кто были у «Европейского» - все это кричать. Ну, молодость.

О.БЫЧКОВА: Но к человеку по имени Егор Свиридов это отношения не имеет. Как пишет инженер из Ярославля, Родео, - кстати, нельзя сказать, что СМИ упорно не вспоминают, что друг Свиридова - парень-армянин, который был в этой драке вместе с ним сейчас тяжело ранен, его жизнь под угрозой, - об этом пишут: «Не заигрывание ли это с националистами власти – этот факт им очень выгоден». Или, например, архитектор из Москвы, «Вольнодумец»: «ДО сих пор непонятно, в борьбе за что или за кого погиб Свиридов. Он погиб в уличной драке, случайно».

Г.ТУМАНОВ: Тут речь только о бездействии следствия.

Я.ШИРОКОВ: Вроде бы драку спровоцировала другая сторона.

Г.ТУМАНОВ: Но спровоцировала не потому, что это кабардино-балкарцы, а это русский и армянский парень. Речь шла о другом.

А.ДУРНОВО: дело в том, что Свиридов не первый, и подозреваю, что и не второй. Совершенно точно до Свиридова был Волков, и там история с задержанными, которые убивали, очень получилась мутная. Из того, что выясняется из интернета, понятно следующее: их задержали, потом двоих отпустили, один остался. Причем остался, видимо, не убийца. А сам убийца, получив подписку о невыезде, уехал на Кавказ и исчез, и его теперь не найти. А дальше в «Контакте» появилась некая девушка, называвшая себя «Горный Цветок», .которая просила помочь ей собрать деньги на откуп ее жениха, который сидит и который не убивал. И это вызывало очень много возмущения. И думаю, что история с Свиридовым была, что называется, последней каплей. Я не знаю точно, но думаю, что и Волков тоже был не первый.

Я.ШИРОКОВ: Надо помнить, что эта среда не только замкнутая и не пускает в себя СМИ, но она еще достаточно сплоченная. Если заденут одного, поднимется очень много людей, как и произошло.

Г.ТУМАНОВ: Есть еще момент - Свиридов, как я понял, из всех переговоров в социальных сетях, имел больший вес, чем тот же самый Волков. Да, Волков болел за «Спартак», но Свиридов был более уважаемой фигурой, как я понял.

О.БЫЧКОВА: Он был известным человеком внутри «Фратрии» ,например.

Г.ТУМАНОВ: Допустим. Не ручаюсь, что именно во «Фратрии». Может и это сыграло свою роль. Видимо, Волкова было многим жалко, но Свиридов оказался весомее.

О.БЫЧКОВА: Свиридова многие знали.

А.ДУРНОВО: Хотел бы отодвинуть «Фратрию» от всей этой истории чуть-чуть – это организованное фанатское движение, про которое все известно и понятно.

О.БЫЧКОВА: «Фратрия», кстати, сама очень четко дистанцируется. Сказали, что они к этой грязи никакого отношения не имеют.

А.ДУРНОВО: Да. «Фратрия» это футбол, билеты, матчи. Просто есть люди, которые по непонятным причинам себя относят к «Фратрии», хотя не имеют к ней никакого отношения. Есть стадион Лужники, там есть трибуна «Б» для домашних матчей «Спартака», там есть сектор «Фратрии» с абонементами. А вокруг него много секторов, с дешевыми билетами, куда ходят гопники в страшных количествах. И вот эти гопники почему-то считают, что они «Фратрия».

О.БЫЧКОВА: Потому что красиво звучит.

А.ДУРНОВО: Возможно. Но это настоящие гопники. Кстати, они были вчера – правда, их было немного, Но там по лицу понятно, что гопник – они были вчера.

Ш. Кстати, бывалых ветеранов фанатского движения вчера практически не было. Я помню 11 декабря, когда на остановку приехал достаточно заметный представитель спартаковских фанатов, он по национальности татарин. И это было заметно, он ходил в спартаковской шапочке и журналистам говорил – ребята, тут не националист, дело в другом. Тут речь идет о том, что из рук вон плохо идет расследование, органы выпускают фактически подозреваемых в убийстве. Он на этом настаивал. В этот раз таких людей я не встречал. Так же, как 11 декабря рано утром приехал батюшка служить панихиду прямо на остановке, приехали байкеры из «Ночных волков» и других мотоклубов Москвы и Подмосковья, в этот раз никого не было.

А.ДУРНОВО: Ты говорил о ветеранах фанатских движений, которых не было вчера, - действительно их не было. Были рядовые болельщики, причем болельщики ЦСКА, «Динамо», даже в шарфе «Ювентуса» я видел – видимо, ничего другого дома не было.

О.БЫЧКОВА: Оригинально. Алексей из Москвы не понял, что означает «не первый» - то и означает, что это не первый случай.

Я.ШИРОКОВ: Когда человек гибнет от травматического оружия.

О.БЫЧКОВА: И при этом не находят убийц и все понимают, что милиция и следователи не сделали свою работу. И в какой-то момент, конечно, терпение должно было дойти до этой предельной точке, в какой-то момент должна была подняться сила, которая сказала, что ей это надоело и пойти перекрывать, например, ленинградский проспект. Вот так случилось, что за Свиридовым стояла большая группа – так вышло. За другими не стояло большой группы.

Г.ТУМАНОВ: К несчастью, все равно перекрывались улицы и проспекты и выходили люди с формулировкой, что следствие не хочет расследовать убийство русских людей - это и общения с людьми по этим событиям.

А.ДУРНОВО: Думаю, что там был до какой-то степени испорченный телефон: в какой-то момент было, что следствие ведется из рук вон плохо, дальше кто-то сказал слово «русский», и дальше уже на улицы они вышли с другой тематикой.

Г.ТУМАНОВ: И дело в том, что во все это можно поверить, - даже если следователь не получал никаких денег, но есть такая аксиома, что органы могут за определенную сумму определенных людей выпускать, и неважно, какой национальности. У людей есть это осознание.

О.БЫЧКОВА: Собственно, и правоохранительные органы признали, что там все было не очень мотивировано, мягко говоря – с отпусканием людей, причастных к этой драке, если не к убийству. Это было официально признано. Так вышло, так сложились все факты.

А.ДУРНОВО: Я с другого конца хочу зайти – Асман Черкесов, который подозревается в убийстве Свиридова - я был на рассмотрении его жалобы об освобождении из-под стражи – он ее сам отозвал. Пришел его адвокат новый, сказал, что просит суд аннулировать эту жалобу, потому что Асман Черкесов хочет остаться под стражей. Я так примерно представляю условия в нашем СИЗО, отнюдь не райские, и думаю, что хотя адвокат это отрицал, но думаю, что у человека, который сам отказывается возможности бороться за право выхода оттуда, думаю, что у него есть серьезные причины.

О.БЫЧКОВА: Ну что же, закончим на этом. Это была программа «Своими глазами». По-моему, мы на все вопросы ответили «Да, трагических случаев бывает много – убивают, калечат и сажают людей, которые борются за наши права. И почему это не собирает толпы протестующих?» - это очень риторический вопрос, мы на него пытаемся ответить не то, что не первый день или не первый эфир - но не первую неделю и даже не первый месяц. Но иногда какие-то основания для ответов у нас возникают. Спасибо большое.