"Наши" на Селигере - Ирина Воробьева, Илья Барабанов - Своими глазами - 2007-07-24
КСЕНИЯ ЛАРИНА: 9 часов 6 минут. Еще раз добрый вечер. У микрофона Ксения Ларина. Сейчас нас ждет с Вами счастливое путешествие в город солнца. Отправимся мы на Селигер, в лагерь так называемых "Наших", да? Это действительно город, судя по количеству там людей, которые там живут. И, по-моему, чувствуют себя прекрасно, но об этом мы сегодня узнаем из первых уст, что называется, поскольку своими глазами все, что там происходит, видели мои гости Ира Воробьева, моя коллега, корреспондент "Эхо Москвы". Добрый вечер, Ира, здравствуй.
ИРИНА ВОРОБЬЕВА: Добрый вечер.
К. ЛАРИНА: И Илья Барабанов, корреспондент журнала "The New Times". Добрый вечер, Илья, здравствуйте.
ИЛЬЯ ВОРОБЬЕВ: Здравствуйте.
К. ЛАРИНА: Ну, давайте, начнем с Ильи. Поскольку у него история такая красивая. С позором выслали оттуда. Когда Вы там были и каким образом вас засекли? Вы инкогнито там были?
И. БАРАБАНОВ: Да, мы приехали туда на прошлой неделе после того, как нам отказали в аккредитации, мне и нескольким коллегам. Мы решили, что Василий Якименко, отказывая в аккредитации, нарушает закон о средствах массовой информации, решили, что мы приедем туда своим ходом. Поэтому приехали на Селигер на частной машине, арендовали там лодки и приплыли в лагерь на Селигере, удивив охрану и самого Василия Якименко. Но пробыть, к сожалению, долго там не удалось. Мы успели погулять буквально минут 15, после чего нас все-таки схватили и сказали, что нет. Вам здесь не место.
К. ЛАРИНА: Шпионы.
И. ВОРОБЬЕВА: Да. Уходите отсюда, уезжайте. Даже не позволив на лодках уплыть обратно. Выставили пешком. Пообещали лодки вернуть. В итоге действительно их вернули. Ну, хоть на этом спасибо, что называется.
К. ЛАРИНА: Ира, а ты как туда отправилась? Легально?
И. ВОРОБЬЕВА: Я отправилась абсолютно легально. Я позвонила по указанному телефону, представилась, меня официально аккредитовали, посадили меня на автобус со всеми журналистами, привезли на Селигер, все было очень чинно, благородно.
К. ЛАРИНА: Т.е. ты была в тот день, когда там были эти вице-премьеры, или наоборот?
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, вице-премьеры привозили свой журналистский пул. И нашисты никакого отношения к подбору журналистов не имели. Т.е. они приезжали в субботу, вице-премьеры, а мы были в понедельник, вчера.
К. ЛАРИНА: Я посмотрела, что пишут в этом Живом Журнале про этот Селигер. И совершенно потрясло меня - улица Красных фонарей…
И. ВОРОБЬЕВА: Да, есть такая.
К. ЛАРИНА: Да, есть такая. Я видела фотографии. Я в полном шоке пребываю до сих пор. Посмотрела там фотографии. Я скажу нашим слушателям. Фотографии представителей "Другой России" Михаила Касьянова, Гарри Каспарова, многих других, которые изображены в виде проституток. Почему называется "Квартал красных фонарей". Ну, только то, что я увидела. Вот что увидели Вы?
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, собственно, действительно, это называется "Улица Красный фонарей". Стенд стоит на центральной дорожке. Его видят все, кто там проходит, все гости. Т.е. я думаю, что и вице-премьеры видели эти плакаты, и Фурсенко, который вчера приезжал и многие другие. Там действительно изображены Гарри Каспаров, Михаил Касьянов, Эдуард Лимонов и в фотошопе их лица приделаны к лицам, так скажем, продажных женщин действительно. И под каждой фотографией там определенная табличка есть. Ну, смысл которой сводится к тому, что Михаил Касьянов там изображен, как самый, скажем так, дешевая проститутка. Гарри Каспаров – это такая, так или иначе, элитная для американцев. Ну, говорят, что вот, мол, Гарри Каспаров, продался американцам, и поэтому это для них проститутка. Ну, а Эдуарда Лимонова назвали извращенцем на этой табличке. И дали там цитату, одну из цитат из его книги. И надо сказать, что рядовые нашисты этим стендом очень гордятся.
К. ЛАРИНА: Что почетный караул около него?
И. ВОРОБЬЕВА: Они абсолютно не понимают, что это смотрится по школьному, как минимум. Сам Василий, когда мы с ним шли мимо этого стенда, он мне объяснил, что в этом году активистам дали некую свободу действий в оформлении лагеря. И он сложно относится к этому стенду. Нельзя сказать, что он это все дело одобряет, но, тем не менее, там стенд стоит. И там, на самом деле, по всему лагерю наглядная агитация. Есть там целый плакат. Там тоже другороссы, там Ирина Хакамада, почему-то журналист Валерий Панюшкин изображен, лидер ДПНИ Белов. Написано, что все они фашисты. Там есть Березовский с рожками красными. Ну, т.е. все по полной программе.
К. ЛАРИНА: Так и написано, все они фашисты?
И. ВОРОБЬЕВА: Нет. Там какая-то надпись о том, что эти люди помогают фашистам, либо сами являются фашистами. Как они говорят про Лимонова, например, что он фашист, а все, кто с ним, они рядом, значит, тоже фашисты.
К. ЛАРИНА: Илья, а Вам, что бросилось в глаза?
И. БАРАБАНОВ: Мало того, они еще на этой улице раздают попутно свою наглядную агитацию. Поэтому я думаю, что Вася еще немножко скрывается, когда говорит, что так не очень относится к этому хорошо. Потому что вот тот журнальчик, который мне вручили через 2 минуты после того, как я оказался в лагере, он как раз весь был посвящен тому, как Гарри Каспаров вместе с Касьяновым и Лимоновым готовят на деньги Вашингтонского обкома переворот в России. И что они все обманщики, воры, разворовывают бюджеты, и что вот надо с ними бороться.
К. ЛАРИНА: Это местная пресса такая?
И. БАРАБАНОВ: Да, это что-то типа Селигерского вестника "Наших".
К. ЛАРИНА: Тогда давайте немножечко расскажите то, что Вы успели увидеть. Вообще, как все это устроено? Поскольку все-таки мы на телевидении наблюдаем исключительно парадные репортажи. Все это похоже на такие пионерские слеты. На самом деле еще одно потрясение, которое я испытала, это уже в прессе в официальной было написано о том, что там встретили вице-премьеры девушка, которая в ванной в пене лежала прямо посередине аллеи, через которую они проходили. Это действительно так?
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, мы-то как бы этого не видели, потому что это было не в тот день, когда мы приезжали. И девушку мы не видели. Я видела только ванну уже пустую без девушки и без пены.
К. ЛАРИНА: Т.е. она так стоит в чистом поле, эта ванна?
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, ее вынеси к пляжу. Видимо, воду наливали. Не знаю, чего уж там. Что она там делала. Она красного цвета, очень красивая, блестит. Но действительно они подтверждают, что это была девушка. Правда, объяснить толком, зачем она там лежала, и какую роль выполняла, не могут.
К. ЛАРИНА: Мылась, поскольку нет воды. Вот ее там поощрили, как я поняла, за что-то.
И. ВОРОБЬЕВА: Кстати говоря, воды там действительно, конечно же, нет. Но у них стоят такие переносные души красного цвета. Значит, как они мне объяснили, система там следующая. Что они набирают воду где-то там в озере, заливали куда-то, и сверху, и у них есть там такие души, да. Ну, кстати говоря, по сравнению с прошлым годом, я там была в прошлом году, проблемы туалетов, к примеру, которые там до небес запах шел на весь лагерь, они все-таки умудрились решить в этом году. Потому что в прошлом году было просто невозможно там находиться. Особенно, ну, не знаю, метров в 10, наверное, локации от туалетов, это было просто нереально. Я думаю, что Илья, наверное, расскажет, что он увидел. Потому что он поменьше был там.
И. БАРАБАНОВ: Ну, там действительно с душами такое новаторство. В том году был большой скандал из-за этих биотуалетов. Из-за того, что бедные комиссары вставали в многокилометровые очереди, чтобы дождаться своей очереди. В этом году завезли им много биотуалетов и какие-то душики завезли. Ну, на самом деле, смотрится это так как-то жалко. Потому что все они собираются на бревнышках вокруг столиков. Мы вот приехали в аккурат в момент завтрака. Им раздают какую-то эту несчастную тушенку с макаронами. И вот все мои знакомые комиссары тоже говорят, что вот третий год, собственно говоря, тушенка и макароны – это такое основное блюдо, которым их кормят. Больше там как-то тяжело очень с пропитанием.
К. ЛАРИНА: А там нет каст? Там есть иерархия?
И. БАРАБАНОВ: Ну, они же там все делятся. Есть элитный состав, высший.
К. ЛАРИНА: Элитный состав не лучше питается?
И. БАРАБАНОВ: Ну, Вы знаете, я думаю, что лучше у элитного состава. Но доказательств тому нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, они, наверное, как-то так, чтобы активисты не видели.
И. БАРАБАНОВ: Ну, во всяком случае, в том году, когда коллеги приезжали как раз тоже на Селигер, очень долго они потом рассказывали, как комиссары бегают в соседний поселок за пивом, за какими-то сигаретами. Поэтому, я думаю, у них там, если ты комиссар, тебе попроще все это сделать. А если ты просто сторонник, которого привезли сюда на несколько недель, и вот так вот. То тебе, конечно, тяжелее значительно в бытовом плане. Я не знаю, как там сейчас живут… Вот там приехавшие комиссары из России молодой, там и других движений. Вот активисты России молодой очень любят хвастаться, что у них интернет быстрее, чем у комиссаров движения "Наши", что они в этом плане лучше живут.
К. ЛАРИНА: У них там есть компьютеры.
И. БАРАБАНОВ: У них там есть прямо как раз на центральной площади, где нас и скрутила охрана, нас скрутили аккурат около их интернет клуба. Там такой стоит навес, шатер, где установлены столики, стоят компьютеры. Они могут заходить, записываться на какое-то время и пользоваться интернетом.
К. ЛАРИНА: А как охрана выглядит? Что это за люди?
И. БАРАБАНОВ: Охрана там делится тоже на две категории. Первая часть охраны – это тверские чопы, которые нанимаются ежегодно.
К. ЛАРИНА: Т.е. профессиональные секьюрити.
И. БАРАБАНОВ: А вторая часть – это московские чопы, которые были, это еще давние соратники Василия Якименко, еще по "Идущим вместе". Это бывшие футбольные фанаты, которые туда привлекаются. У них в трех километрах есть еще один маленький лагерь. Т.е. они не живут вместе с комиссарами. У них такая отдельная тусовка. И они вот тоже помогают в организации лагеря. Там знаменитый Вася Киллер, это такой человек, лидер фанатского движения "Спартака", печально известный тем, что на него в свое время пытались заводить уголовные дела. Но он настолько близок с Васей Якименко, что уголовные дела ему не страшны. Очень много было на него компромата и за участие в массовых столкновениях, там нанесении физического ущерба людям. Т.е. он с оппонентами там не церемонится. Ну, вот он один из главных организаторов охраны этого лагеря. Правда, они стараются вести себя максимально корректно. Нас не трогали, и Василий Якименко пообещал, что волос с нашей головы не упадет. Но, конечно, эта охрана выглядит… Ну, я бы не хотел с этими ребятами встретиться вечером в переулке пустом.
К. ЛАРИНА: А они выпускают на волю вот своих-то там. Можно оттуда выйти, или запрещено выходить за территорию лагеря?
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, им не запрещено. Они получают какое-то разрешение, насколько я понимаю. Они выходят из лагеря. Нет, ну, у них есть каждое утро пробежка, во-первых. Они же бегают не внутри лагеря. А выбегают там и несколько километров нарезают там по утренней пробежке. Ну, это мальчики. Девочки занимаются аэробикой. Выглядит потрясающе, конечно. Толпа, такая огромная, многотысячная толпа девушек, которые одновременно вытягивают руки, выгибаются и т.д. Это смотрится в утреннем свете просто потрясающе. Что касается каких-то бытовых условий, ну, действительно, у них там тушенка и гречка. Я вот видела гречку очень много. Люди ее едят в основном. Значит, там из меню добавилось в этом году, им выдают сгущенку. Ее достаточно много у активистом. Что касается всего остального, т.е. спиртное там запрещено категорически.
К. ЛАРИНА: Они соблюдают этот сухой закон? Действительно? Ну, вот то, что я слышала, они высылали там пару раз людей, да?
И. ВОРОБЬЕВА: Они высылают очень много людей. Вот мне девочки нашистки сказали, что в прошлом году из лагеря Якименко выслал там что-то около 2000 человек.
К. ЛАРИНА: Ничего себе.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, просто видимо люди не понимали, что вот за такие просчеты их действительно будут высылать. В этом году он выслал 120 человек за все это время. Ну, девочки говорят, что что-то смягчилось, видимо. Я ни разу не видела там ни людей с похмелья, ни бутылок, нет. Курить там разрешено около костров исключительно. Ругаться матом там категорически запрещено, особенно при девушках. Т.е. если молодой человек ругается матом при девушке, это однозначно высылка из лагеря.
К. ЛАРИНА: Слушайте, мне нравится. Это хороший вообще закон.
И. ВОРОБЬЕВА: Но на самом деле, эти законы порождают стукачество. Это же очевидно.
К. ЛАРИНА: Вот я хотела про то спросить. Это существует?
И. ВОРОБЬЕВА: Это существует в полной мере, потому что даже вот мы, когда опять же с Якименко шли, к нему подскочил какой-то комиссар, потрясая карточками каких-то двух нашистов несчастных, говорил, что, мол, они отпросились с лекций, сказали, что у них животы заболели, а сами пошли за сигаретами. И это повсеместно, насколько я поняла. Потому что ну друг друга они не то, что боятся, т.е. они делятся лагери по городам и по направлениям. И вот люди, которые живут в одном лагере, я думаю, что друг на друга не доносят. Но вот комиссары там у них есть проверяющие какие-то, люди-комиссары, которые на Васю работают, они стучат по полной программе. И это было еще в прошлом году, когда мы были, потому что у нас, например, мы вышли с одним коллегой за пределы лагеря и пошли в кафе, ну, условно говоря, пиво попить. Нас увидели какие-то нашисты, говорят: Вы что, ребята, скорее, быстро, прячьтесь, все, сейчас проверка придет, т.е. в глазах такой ужас. Ну, все, значит, сейчас что-то кончится все. А карточки в этом году тоже новые у них. Например, в этом в прошлом году просто были бумажки, а в этом году у них электронные чипы внутри вживлены в эти карточки. Таким образом, когда они приходят на лекции, они прикладывают к какому-то аппарату это все дело.
К. ЛАРИНА: Регистрация, да?
И. ВОРОБЬЕВА: Да, таким образом, вся информация об их посещениях остается на электронных носителях. Т.е. там все все друг о друге знают, буквально.
К. ЛАРИНА: А сколько вообще там человек живет? Население там какое в этом городе?
И. ВОРОБЬЕВА: Сейчас они говорят, что 10 000. Ну, это действительно, скорее всего, так. Потому что по сравнению с прошлым годом, лагерь очень сильно изменился территориально. Он разросся.
К. ЛАРИНА: Большой.
И. ВОРОБЬЕВА: Т.е. они говорят, что там около 4 кв. км вот только вот жилых. А вот там у них есть еще отдельные какие-то маленькие лагеря. Плюс там еще где-то инструкторы живут. Где-то живут преподаватели в каких-то отдельных палатках или пансионатах, т.е. четыре кв. км.
К. ЛАРИНА: А там есть какие-нибудь населенные пункты рядом?
И. ВОРОБЬЕВА: Там Асташково, но достаточно далеко.
И. БАРАБАНОВ: Ну, там Нилова пустынь монастырь совсем недалеко. Там есть небольшой населенный пункт. Но небольшой. А так это Асташково, да. Но до Асташково километров 15, наверное.
К. ЛАРИНА: Туда не приходят местные какие-нибудь?
И. ВОРОБЬЕВА: Туда местные не приходят, там недалеко на озерах останавливаются люди, которые просто на Селигер приехали.
К. ЛАРИНА: Туристы.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, туристы. Но я понимаю так, что проблем-то особо не возникает. Просто в лагерь попасть непросто. Там действительно охрана, они следят. Т.е. там, где въехать на машине, везде стоят шлагбаумы, везде стоит чоп, т.е. так просто не попадешь.
К. ЛАРИНА: Я напомню, что сегодня в нашей передаче Ирина Воробьева и Илья Барабанов, журналисты, которые рассказывают Вам, дорогие друзья, о том, как устроена жизнь в лагере "Наших" на Селигере. Я не назвала все наши средства связи. Делаю это. +7 985 970-45-45 это Ваши SMSки. Мы готовы принимать Ваши вопросы. Я вижу, что они уже идут. Ну, я думаю, что во второй части передачи мы телефон включим. Напомню номер 363-36-59. Про распорядок дня. Наверняка, стоит рассказать об этом поподробнее. В 8 утра там гимн, конечно, играют Российской Федерации.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, там в 8 утра гимн, каждый год, ничего не меняется. Какие-то детские песни или что-то такое…
К. ЛАРИНА: На зарядку, на зарядку…
И. ВОРОБЬЕВА: Бодрое.
К. ЛАРИНА: Т.е. на пионерский лагерь похоже, да?
И. ВОРОБЬЕВА: Да, внешне похоже очень. Пионерская зорька, все нормально. Потом люди идут на… У них утром разбор полетов. Т.е. Василий Якименко утром говорит: так, значит, из этого города, отсюда выезжает столько людей, потому что они вчера ругались матом и там еще что-нибудь, не посещают лекции…
К. ЛАРИНА: Где он докладывает?
И. ВОРОБЬЕВА: Там есть такая рабочая сцена. У них там три сцены. Рабочая, главная и еще какая-то. Вот на рабочей сцене Вася с утра начинает всем с утра рассказывать, какие все нехорошие, всех наказывать…
К. ЛАРИНА: Это они все собираются 10 000?
И. ВОРОБЬЕВА: Да. Там это обязательно. На зарядку, на побудку, там без уважительной причины отсутствие это очень плохо, это все.
К. ЛАРИНА: Т.е. типа линейки пионерской.
И. ВОРОБЬЕВА: Да. Они все слушают Васю. Потом он объявляет о том, что началась зарядка. Мальчики направо, девочки налево. Мальчики пробежку с Васей, и девочки зарядку. После этого у них происходит завтрак у костров. Ну, т.е. на зарядку не ходят, допустим, те, кто в лагере назначен дежурным. Он греет воду для чая, или готовит еду.
К. ЛАРИНА: Т.е. никаких поваров специальных там нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, они все сами делают. У них котелки. Костер. Все, как в походе. Действительно походные абсолютно условия. Затем они возвращаются, завтракают, и у них целый день идут занятия, т.е. у них лекции, тренинги, и какие-то туристические есть у них занятия и т.д. Минимум одну лекцию в день надо посетить. Если ты не посещаешь одну лекцию в день, то тебя выгоняют. Лекции читают в основном политологи…
К. ЛАРИНА: Они приезжают туда.
И. ВОРОБЬЕВА: Они приезжают. Некоторые там живут. Допустим, вот Марков Сергей Александрович, которого я видела вчера на Селигере, выглядит так, как будто он там живет уже неделю. Потому что он как-то очень по-домашнему. Очень так как-то как будто не на лекцию пришел, а даже не знаю, с соседями чай пьет сидит.
К. ЛАРИНА: А лекции темы как-то анонсируются?
И. ВОРОБЬЕВА: У них есть на сайте да, анонс тем. В основном они анонсы очень редко обновляют, и поэтому все меняется. Вот, например, Марков уже насколько лет подряд, ничего не меняя, рассказывает про оранжевую революцию.
К. ЛАРИНА: Собственно говоря, он Маркова чего и ждать.
И. ВОРОБЬЕВА: Сколько еще можно говорить про оранжевую революцию не понятно, но все равно рассказывает. Допустим, были какие-то политтехнологи, я, честно говоря, не очень их знаю, которые им рассказывали про технологии выборов. И это очень активно, кстати говоря, рассказывается на этом Селигере. Потому что выборы скоро. Они их готовят, очень активно готовят. И абсолютно открыто говорят, и абсолютно открыто говорят, что они будут очень активно в этом участвовать на этих выборах.
К. ЛАРИНА: Т.е. если ты была в прошлом году, там есть что сравнивать по сути, по содержательной части? Она изменилась?
И. ВОРОБЬЕВА: Да, мне кажется, она изменилась потому что, ну, во-первых, на Селигере сейчас уже много людей, которые не первый год там. И поэтому им читают уже не просто какие-то абстрактные лекции про политику, общество, СМИ и т.д. Им уже конкретно говорят: вот выборы, такие-то выборы, такие-то технологии. Мы с Вами будет делать то-то. Уличный актив, для них особые тренинги. Люди, которые работают видимо будут работать на избирательных участках, для них другие тренинги. Т.е. все идет уже в конкретику на выборы не только парламентские, но и президентские. Потому что чувствуется, что людей очень подковали. Спрашиваешь у них про выборы президента. Ребята, а что если вдруг так получится, что Путин решит остаться на третий срок. Они отвечают абсолютно все одинаково. Но очень гладко. Они говорят: ну, конечно, что Вы, противоречит конституции. Мы, конечно же, против. Но если вдруг что-то изменится в конституции и это может быть, законно будет, то мы подумаем. Все очень гладко, и это действительно так. И очень много психологических тренингов у них добавилось. Они очень на командность. Вот их сбивают в кучи, ну, как бы людей, которые так не общаются из разных городов. Вот у них психологические тренгинги по тим билдингу очень много этого происходит.
К. ЛАРИНА: Т.е. там профессиональные психологи работают.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, да, да, т.е. там профессиональные психологи. Они с ними работают. И видно, что, ну, по крайней мере, на двух тренингах я зашла, там послушала минут по 10. Ребятам как-то совсем это не нравится. Они сидят, засыпают. Ну, понятно, в общем, тоже. Жарко. Время 11 утра. Все не выспались. Очень рано все встают. Ну, в общем, как-то так они живут.
К. ЛАРИНА: А политинформация? О текущем моменте, что называется.
И. ВОРОБЬЕВА: А у них есть там СМИ. т.е. они делают собственное радио и делают газеты, какие-то электронные там носители. У них целое есть направление информации. Там работает очень много человек. Я даже не знаю, сколько, честно говоря. Но у многих на бейджиках написано "отдел информации". И они текущие новости делают для участников лагеря, какие-то местные новости. Т.е. в принципе так или иначе они осведомлены о том, что происходит. И я так понимаю, что там отдел информации, они обязаны следить за новостями. Т.е. они все должны знать, что происходит. А все остальные, по-моему не очень интересуются этим. Потому что когда я спросила нашистов что-то про Лугового, у них очень как-то давняя информация была о том, что просто Великобритания обвинила Лугового в убийстве Литвиненко. Все. О том, что там что-то кто-то не выдает, там высылка дипломатов, до них это не докатилось, судя по всему, да.
К. ЛАРИНА: Добавишь что-нибудь, Илья, по содержательной части?
И. БАРАБАНОВ: Содержательная часть в этом году на Селигере большое новаторство. Начали продавать презервативы. Надо повышать рождаемость. И поэтому с этого года…
К. ЛАРИНА: Так это же наоборот получается.
И. ВОРОБЬЕВА: Тренируются.
И. БАРАБАНОВ: Ну, наоборот, да. Ну, надо же повышать рождаемость. Они продают презервативы такие странные логически-следственная цепочка. И в этом году они открыли церковь.
К. ЛАРИНА: Да вот, про массовые свадьбы я сегодня читала.
И. БАРАБАНОВ: Это было очень смешно, потому что как рассказывал один из комиссаров, они поставили эту несчастную палаточку и завезли туда иконки. Как это выглядело без процесса завезения иконок, я не знаю, наверное, это было очень забавно.
К. ЛАРИНА: Т.е. как бы такой молельный дом получился.
И. БАРАБАНОВ: Да, теперь у них такой молельный дом. Я думаю, что в следующем году они, наверное, и синагогу с мечетью откроют, ну, чтоб уж так было антифашистски, демократически. Но пока они построили только эту палаточку. И вот обкатывают эти технологии. Я не знаю, каким браком они там все бракосочетались, церковным или гражданским.
И. ВОРОБЬЕВА: Я знаю, каким браком. Я спросила. Специально спросила. Думала, может быть, они просто как-то между собой решили. Нет, они мне рассказали, что приезжал специально обученный человек из Тверской области, из ЗАГСа. И действительно их расписал официально. Зарегистрировал. На следующий день приезжал священник. И обвенчал тех, кто хотел. В общем, я так поняла, что не все пары обвенчались…
К. ЛАРИНА: А первую брачную ночь им устроили?
И. ВОРОБЬЕВА: У них есть целый лагерь.
К. ЛАРИНА: Любви.
И. ВОРОБЬЕВА: Как это называется? Ну, те, кто недавно…
И. БАРАБАНОВ: Молодоженов.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, он очень весь красный с сердечками. С кольцами этими. Стоят около 20 палаток тоже красного цвета.
К. ЛАРИНА: Там семейные какие-то палатки?
И. ВОРОБЬЕВА: И они живут отдельно. У них палатки, где живут муж и жена. Мне Вася Якименко признался, что среди тех пар, кто поженился, вот 25 пар поженилось, сказал. И среди тех, кот поженился, уже достаточно много девушек беременных.
К. ЛАРИНА: Кстати, там и дети есть.
И. ВОРОБЬЕВА: Детей я, честно говоря, не видела на Селигере.
К. ЛАРИНА: Я прочитала у кого-то в журнале, что там были дети, которые собирали из кубиков какие-то…
И. ВОРОБЬЕВА: Там есть, может быть, дети инструкторов и преподавателей. Там просто был один инструктор, мой знакомый. Он действительно привез своего ребенка туда. Но не дети участников, они слишком молоды для этого.
К. ЛАРИНА: Похоже на какую-то коммуну.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, вообще очень похоже, действительно.
К. ЛАРИНА: Ну, Вы рассказываете, все это очень обаятельно, все, что Вы рассказываете.
И. ВОРОБЬЕВА: Все это было бы очень обаятельно, действительно со стороны это смотрится очень обаятельно. Велосипеды, байдарки, яхты, какие-то учения, обучения, все замечательно. Если бы вот допустим, первое, что ты видишь, когда приходишь в центр, на центральную площадку, это экран, на котором кадры сменяют друг друга, показываются кадры с марша несогласных, например. Т.е. вот ты ходишь и постоянно ты смотришь. Постоянно крутят кадры каких-то митингов.
К. ЛАРИНА: Образ врага все время культивируется.
И. ВОРОБЬЕВА: Образ врага все время. Т.е. враг у ворот и все плохо. Допустим, Борис Якименко, который старший брат Василия, он читает лекции о гордости нации. Он там все время культивирует в них какую-то гордость нации, которая ну какая-то такая очень древняя, т.е. к настоящей действительности она имеет очень мало отношения.
К. ЛАРИНА: А кстати, национальный состав, там все в порядке?
И. ВОРОБЬЕВА: Там очень широкий национальный состав.
К. ЛАРИНА: т.е. там разные люди, да?
И. ВОРОБЬЕВА: Да.
К. ЛАРИНА: Все национальности представлены Российской Федерации.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, там даже есть делегация из сибирского округа, насколько я помню, и они привезли с собой оленя…
К. ЛАРИНА: Настоящего?
И. ВОРОБЬЕВА: Живого оленя. Бедный. Ему там так плохо. Ему там так жарко. Он стоит в этом загоне, смотрит на всех несчастными глазами. А все нашисты очень любят с ним фотографироваться. Говорят, что там есть медвежонок, но я его не видела. Может быть, он уже не жив. Не знаю, но его там нет уже.
К. ЛАРИНА: Ну, что же, во второй части программы мы постараемся ответить на Ваши вопросы. Вопросов очень много накопилось и на SMS. И естественно телефон, как я Вам обещала, мы включим. Напомню, что сегодня здесь в студии о Селигере и о лагере "Наших" Вам рассказывают корреспондент журнала "The New Times" Илья Барабанов и корреспондент "Эхо Москвы" Ирина Воробьева.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА: Я жду заставку, а ее нет. Ну, что, продолжаем программу "Своими глазами". Илья Барабанов, корреспондент журнала "The New Times" и Ирина Воробьева, корреспондент "Эхо Москвы" нас проводят по лагерю "Наших" на Селигере. Напомню еще раз номер, по которому можно SMSки отправлять. +7 985 970-45-45. И минут через 10 телефоны будем включать. Напомню номер 363-36-59. И еще один мой вопрос к моим коллегам. А там культурная программа есть какая-то? А то вот мы говорили про лекции, про спортивные занятия, кино, вино, домино, там концерты, артисты?
И. ВОРОБЬЕВА: Концертов, насколько я понимаю, в этом году еще не было, наверное, планируются какие-то закрытия. Что касается кино, вино, домино, конечно, там запрещено. Ну, домино, не знаю, а вино точно. А вот кино действительно показывают, но какие-то, как они выразились, я просто не видела сама, но вот девочки, с которыми я общалась, они сказали, что какое-то оно не современное. И часто идет без звука. Поэтому у них как-то особо там не поразвлекаешься, как я поняла.
К. ЛАРИНА: А что они вечером делают?
И. ВОРОБЬЕВА: У костра сидят…
К. ЛАРИНА: Песни поют?
И. ВОРОБЬЕВА: Песни поют. Общаются.
К. ЛАРИНА: А песни какие?
И. ВОРОБЬЕВА: Не знаю. Не дали нам посмотреть на ночной Селигер, ни на вечерний Селигер. Увезли очень рано, и толком мы и не увидели. Чего ребята. Ну, понятно, на лекции ходят. Там с байдарками плавают. А вечером, что они делают? У них там есть бар. Тоже нововведение.
К. ЛАРИНА: Безалкогольный.
И. ВОРОБЬЕВА: Безалкогольный. Да.
К. ЛАРИНА: Танцы.
И. ВОРОБЬЕВА: Очень оригинальные у них там коктейли в этом баре. Значит, там одним из составляющих березовый сок, огурцы, редиска какая-то. Очень мило, по-моему.
К. ЛАРИНА: Очень все полезно.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, да, да. Ну, как бы безалкогольный. Но танцы, да, у них есть. Там занятия какие-то по танцам есть.
К. ЛАРИНА: А библиотека, изба-читальня, литература художественная?
И. ВОРОБЬЕВА: У них там есть палатка, которая называется "Суверенна демократия". И там есть такая литература издательства "Европа". Например, там очень популярна, как Вы понимаете, книга "Путин и его идеология". Т.е. там издательство "Европа" оккупировала литературную какую-то составляющую. У них там сейчас, кстати, очень интересно. Там какие-то активисты изобразили президента Путина с рыжими волосами. И это мигом раскололо лагерь на две части. Одни говорят, что все нормально, так и должно быть. Другие говорят, да. Вы что, Путин – рыжий, Вы что с ума сошли. И поэтому у них сейчас проводится такая пиар кампания: я рыжий, кто со мной? Ребята перекрашивают волосы в рыжий цвет те, которые за. А все остальные демонстративно, их называют рыжими, и говорят, что так делать нельзя. Т.е. лагерь находится в состоянии, которое двух частей. Которые между собой конфликтуют.
К. ЛАРИНА: А "Три богатыря" еще там есть картина.
И. ВОРОБЬЕВА: Я не видела, честно говоря.
И. БАРАБАНОВ: На "Трех богатырях" изображен Путин посередине вместо Ильи Муромца и Медведев с Ивановым вместо двух его…
К. ЛАРИНА: Алеша Попович и Добрыня Никитич. И они там так и смотрят.
И. ВОРОБЬЕВА: А я, честно говоря, не видела, не показали.
К. ЛАРИНА: А я в Живом Журнале прочитала об этом.
И. ВОРОБЬЕВА: Они очень гордятся тем, что к ним приезжали Медведев и Иванов. Они с трепетом рассказывают. Вот на этом бревне сидел Иванов. Он у нас даже вроде чая попил. Т.е. это для них, они с таким трепетом все это. У них, кстати, скоро выборы. Вася же уходит Якименко с поста лидера "Наших". У них выборы сейчас будут. И у них есть уже проект приемника работает. Все нормально. Они обкатывают на Селигере.
К. ЛАРИНА: Т.е. он там уже кого-то в качестве своего приемника представил?
И. ВОРОБЬЕВА: Да, он представил девушку, которую зовут Марина Здимитько. Она из Воронежа. Ей 22 года. Мы с ней тоже пообщались. Такая очень молоденькая девушка и гордиться тем, что видела Путина, готовит свою программу. И уже там пиар идет. Ну, на Селигере никто не сомневается, что ее выберут. потому что ее везде пиарит Василий и в общем ее представляет. Ну, а как они говорят, состоятся честные, демократические выборы. Все, кто хочет, может выдвигаться, и голосовать будут все. Тем не менее, в результатах никто не сомневается.
К. ЛАРИНА: Вы знаете, когда на них смотришь по телевизору, когда они появляются в каких-нибудь передачах, их туда приводят обычно строем, чтобы они там чего-то комментировали, они так к микрофону вроде подходят, чего-то говорят. Достаточно печальное все это зрелище, вот как ты уже сказала, что они заученные какие-то слова, фразу произносят. Вот, может быть, здесь понятно, насколько это все искренне. Есть ли действительно идейные люди, которые отдаются со страстью всей этой политической истории и искренне поддерживают ту линию, которую нам озвучивают комиссары и сам Якименко. Вообще что за люди там собираются.
И. БАРАБАНОВ: Вы знаете, Ксения, я думаю, что там есть, конечно, и искренние люди. Идейные, да. Но все-таки у меня ощущение, что их абсолютное меньшинство. Вот это, знаете, вот эта давняя дискуссия о том, что никаких претензий к "Нашим" бы не было, если бы это был действительно большой образовательный проект, и детей учили. Но там, к сожалению, детей не учат. Им вдалбливают вот эту идеологию Чадаева. Им уже третий про оранжевую революцию рассказывает Марков. И, конечно, образованием там уже давным-давно не пахнет. Еще во время идущих вместе Якименко, тот библиотеку организовывал, заставлял комиссаров чего-то читать. Как в лагерях "Идущих вместе" заставляли всегда комиссаров чего-то читать, еще отчитываться в том, что ты прочитываешь, там содержание книги пересказывать вечерами. Сейчас уже этого нет. Сейчас вот Марков, сейчас они по этим бейджам ходят на эти лекции. Искренности, я боюсь, там не очень много. Вот, например, один из комиссаров моих знакомых, он был там и в правозащитном движении, раньше был в оппозиции. Раньше был в оппозиции, воронежский комиссар скандировал, раньше там "Россия без Путина", а сейчас вот один из лидеров этих несчастных "Наших" воронежских. И очень много таких примеров, и вот таких ребят, которые занимались то одним, то другим, а вот сюда пришли, во-первых, ну, потому что есть надежда, во-первых, сделать какую-то действительно карьеру. А, во-вторых, есть возможность получить доступ к каким-то бюджетам, которые можно там распределить, можно частично положить к себе в карман, можно много чего сделать. Можно получить здесь какой-то билет в жизнь, может быть, пропуск такой. Они же действительно верят, что из них сделают будущее поколение управленцев. Другое дело, что никакого результата этой работы нет. Естественно никто их делать никем не будет. Но они верят, они туда приходят. А вот чисто идейных комиссаров, я намного больше знаю даже активистов вот таких идейных в "России молодой", там более такая радикальная организация. Там идейные действительно есть. Они немножко, по-моему, больные на голову, когда с ними начинаешь общаться на эту тему, но они вот идейные. А ни одного комиссара, который бы действительно к этому относился всерьез, т.е. они могут, пока рядом Вася, говорить, что я – идейный, но потом, когда ты с ними останешься один на один, они тебя похлопают по плечу и скажут: ну, ты знаешь, друг, ты все понимаешь. Мы сейчас, конечно, вот такие. Но на самом-то деле мы тоже все отлично понимаем. Поэтому с идейными и с идеями, я боюсь, все в порядке. Тем более, идей-то особых нет. Я, честно говоря, пытался прочесть книгу Чадаева "Путин и его идеология". Но вот дальше 7 страницы не сумел пойти.
И. ВОРОБЬЕВА: Я тебе больше скажу. Вот, например, там был эпизод замечательный. Девочка пришла вот в эту вот палатку суверенной демократии. Мне рассказывали знакомые журналисты, и говорит: ребят, дайте мне какую-нибудь в руку умную книжку. Журналисты приехали, а вдруг чего-нибудь спрашивать будут. Ну, ей посоветовали: возьми вот Чадаева: "Путин и его идеология". Да, что Вы, я два раза уже ее читала. И что? Ничего не поняла? Ну, т.е. вот так все происходит. Действительно, я тоже, честно говоря, не очень заметила там идейных. Т.е. они же придумывали еще одну зазываловку. Высшая школа управления позволяет нашистам получить второе высшее образование. И они открыто говорят, т.е. я спрашивала: зачем Вы пришли в движение? Понимаете, мне нужно второе высшее образование. Здесь я могу получить. По одной из трех профессий. Там менеджер, пиар еще что-то. И они совершенно это не скрывают. На Селигере посмотреть на идеологию довольно сложно. Люди ходят в шортах, играют в волейбол, расслабляются ну в общем, ходят на лекции. На лекциях глаза у многих пустые. Они отбывают свое время на лекциях.
К. ЛАРИНА: А там нет никаких дискуссий на темы политические.
И. ВОРОБЬЕВА: Есть на тренингах дискуссии действительно. Но никто же не может заставить участвовать в дискуссии. Ну, можно же заставить отсидеться, отмолчаться. И многие так и поступают. Даже видели тренинги, они там сидят на травке кружочком. И очень мало людей разговаривают с тренером. Все остальные сидят, потому что надо, потому что иначе тебя вышлют. А вот тут байдарки, вот еще что-то.
К. ЛАРИНА: А если, кстати, высылают, дальше что?
И. ВОРОБЬЕВА: Едешь домой.
К. ЛАРИНА: И все? Больше никогда не имеешь больше права даже рядом стоять.
И. ВОРОБЬЕВА: Я, честно говоря, нет, из движения они не выгоня…
К. ЛАРИНА: Не выгоняют они из движения?
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, из движения они не выгоняют. Очень редко, когда они выгоняют из движения, хотя были такие случаи. В прошлом году, например. Ну, просто высылают из лагеря. Ну, они же могут исключить из движения, потому что человек ругается матом. Это уж совсем абсурдно. Ладно, из лагеря выгнать. А так то в принципе. И, кстати, действительно мы приехали все-таки с журналистами они общаются очень стерильно. Т.е. они боятся шаг в сторону сделать. Им задаешь какой-то неожиданный вопрос. Они думают, а потом как-то совершенно сворачивают на свою любимую тему суверенной демократии, внешних врагов, предателей и т.д. И ничего, каких-то своих мыслей, вот как не было их тогда давным-давно, они еще когда они начали только про этот манифест свой цитировать, так и до сих пор.
К. ЛАРИНА: Т.е. это что диктатура Якименко абсолютная?
И. БАРАБАНОВ: Я бы вот, кстати, не сказал о том, что у них нет собственных мыслей. Другое дело, что перед каждым пресс туром их как раз руководство движения накачивает.
К. ЛАРИНА: Ну, о том и речь.
И. ВОРОБЬЕВА: Что журналисты – это такое зло, что вот будьте аккуратны. Это такие сволочи, которые сейчас приедут и начнут над Вами издеваться и вытягивать всякую
К. ЛАРИНА: Тем более, можно как-то предположить какие вопросы будут задавать журналисты им.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, в целом да. Т.е. даже про марш несогласных у них мы спрашивали. Они очень одинаково все отвечают. Ну, действительно им говорят, что вот приедут журналисты, любая случайная фраза Вами сказанная нам всем навредит. А журналисты, Вы же знаете.
К. ЛАРИНА: Любое слово может обернуться против Вас.
И. ВОРОБЬЕВА: Да. Вы же знаете, какие они, журналисты. Вот еще вломились тут трое. Он очень много говорили про ребят, которые не санкционированно попали в лагерь. Очень зло говорит Василий про них. Все время путает, где работает Илья Барабанов.
И. БАРАБАНОВ: Он при этом еще и врет откровенно. Он всем очень любит хвалиться, что он выиграл у меня суд. На самом деде, мы с ним действительно судились 8 месяцев. Все это закончилось его поражением в суде. Поэтому Василий, каждый раз, когда говорит, что я его засудил много раз, то он то ли преувеличивает, то ли, может быть, просто амнезией страдает какой-то частично, местной. Где-то у него что-то выпало из памяти.
К. ЛАРИНА: Значит, тут очень много вопросов как раз про Василия. Спрашивают, сколько ему лет, есть ли у него семья?
И. ВОРОБЬЕВА: 36.
К. ЛАРИНА: Какая у него ориентация сексуальная и т.д. и т.п.?
И. БАРАБАНОВ: Не традиционная.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, ладно, слушайте, мы за ручку не ходили с ним. Я, честно говоря, таких подробностей…
К. ЛАРИНА: 36? Семьи нет.
И. ВОРОБЬЕВА: 36 лет да, в этом он мне признался. Ну, говорят, что есть. Я, честно говоря, про личную жизнь Василия Якименко не очень интересуюсь.
К. ЛАРИНА: Жена, дети, никто ничего не знает?
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, говорят, что есть жена, насчет детей не знаю. Обручальное кольцо Вася носит, по-моему, если не ошибаюсь. Вчера признался, что уже староват для молодежной политики. 36 лет, все пора уходить на покой.
И. БАРАБАНОВ: Пора в приемники идти.
К. ЛАРИНА: Что-нибудь предложили наверняка ему уже.
И. ВОРОБЬЕВА: Не признается, конечно. Конечно, не признается, что именно, но явно он не уйдет просто так.
К. ЛАРИНА: Ну, что, я смотрю, давайте. как обещали быстренько по вопросам пройдемся. Так. Тут, значит, на Вас кричат сразу же. Вы Русь великую, тыр, тыр, тыр, это все понятно. Так. "Это как же нужно бояться собственного народа, чтобы готовить столько пушечного мяса". Такой вывод сделал Евгений. ""Эхо" все хуже и хуже. Зачем опускаться до обсуждения нижнего белья "Наших"?"
И. ВОРОБЬЕВА: Мы как раз про нижнее белье "Наших" мы ничего не говорили. Хотя есть там темы, но, честно говоря, не будет, настолько глупости какие-то.
К. ЛАРИНА: "Что опаснее для молодых умов? Секта саентологов или прокремлевцы?" (Смех). Я просто не успела ничего отследить, поэтому читаю все подряд. Ирина и Илья: "Если честно, смеяться не хотелось, глядя на этих клоунов?"
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, вот смеяться мне хотелось, когда они с гордостью про этот стенд улицы Красных фонарей рассказывали. Хотя я, честно говоря, не знала, плакать мне или смеяться. Потому что ну как-то это все малоинтеллектуально, настолько, что даже голос пропадает. Что касается всего остального, да нет, смеяться не хочется. совершено ни разу. Иногда становится грустно. Смотришь вот толпы вот этих людей, вот они ходят на эти занятия, слушают все это. И они же не могут не слушать этого, не разговаривать об этом с Васей. Они не могут этого не делать. И поэтому их становится немножко жалко, хотя сами по доброй воле приехали, с другой стороны.
И. БАРАБАНОВ: Ну, на самом деле, такое абсолютное желание смеяться пропадает, когда видишь все это, оцениваешь масштаб, представляешь, какие бюджеты сюда вложены. И когда эти несчастные дети ходят, когда абсолютно от них ничего не зависит, которым вот говорят, что в пятницу к Вам приедет Сурков, Вы пойдете на Суркова. А когда все закончится, мы отберем 200 лучших, поедем в Завидово к Путину. И они все ходят, чтоб только попасть к Путину. Ходят по струнке, слушают Васю.
К. ЛАРИНА: Они же в этом году еще не были у Путина, но будут наверняка.
И. БАРАБАНОВ: Они еще не были. Они все очень надеются, что он к ним приедет. Но есть такая информация, что не приедет. Что 200 лучших отвезут снова к нему в Завидово, как и год назад.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, подтверждают. Василий говорит, что ну он очень интересно интерпретирует, очень смешно. Ну, на самом деле он хочет к нам приехать, но ему ФСО не разрешает. С такой детской наивностью.
К. ЛАРИНА: "На что похоже это сборище?" – спрашивает Алексей. – Пионерлагерь или армейские сборы?"
И. ВОРОБЬЕВА: Мне показалось, что больше на армейские сборы похоже. Потому что, во-первых, там же есть проект "Наша армия". Они где-то живут немножко в другом лагере. У них там регулярно курсируют какие-то группы людей в камуфляже. Они бегают, что-то там ищут. Там занимаются чем-то. Ну, это все-таки на военные сборы похоже, потому что дисциплина довольно жесткая, расписание довольно жесткое. И особо то никуда не денешься от этого. Т.е. в лагере хоть игры какие-то, ну, не знаю, что-то еще, мне казалось, что весело. А тут как-то в рамках жестких.
К. ЛАРИНА: За чей счет этот банкет? Очень много вопросов, связанных с финансированием. Ну, я думаю, что здесь можно только предполагать, откуда эти деньги.
И. БАРАБАНОВ: Да, потому что на самом деле они никогда не отвечают на вопрос о финансировании. Василий всегда обходят стороной это стороной, заявляют, что бюджетных денег вроде бы нет, есть крупные кампании и дружественные бизнесмены помогают. Никаких фамилий и названий фирм не называют.
К. ЛАРИНА: "Вот Вы их спросили, за что им все эти блага? За чей счет?" – спрашивает Наталья из Ростова.
И. ВОРОБЬЕВА: Я спрашивала, да. Они отвечают, что допустим, территорию Селигерскую им выделяет бесплатно монастырь. Ну, это правда, действительно. Они там по бартеру работают. А все остальное они говорят, ну, спонсоры, которые хотят, чтобы в России все было хорошо, поэтому они ставят бесплатные телефонные будки, и воду минеральную завозят, туалеты. И губернатор Тверской области, и все это для того, чтобы было хорошо в России. Они на нас возлагают надежду, и вот нам финансируют. Это очень позиция такая наивная, я думаю, что она идет от Васи, естественно.
К. ЛАРИНА: Еще один вопрос по SMS от Анны: "Скажите, пожалуйста, какой возраст их самых маленьких и самых старших? Они школьники или студенты?" Там школьники есть, кстати?
И. БАРАБАНОВ: Студенты. По-моему, школьников там нет. Там нет несовершеннолетних. Не смотря на то, что это для молодежи, по-моему, 16-летние – это самые маленькие. Детей там нет.
И. ВОРОБЬЕВА: Да, потому что они приходят самостоятельно жить. Самостоятельно стирать, самостоятельно готовить. Т.е. там все-таки люди повзрослее немножко, которые в состоянии это делать.
К. ЛАРИНА: Ну, что, давайте несколько звонков успеем послушать. 363-36-59 телефон прямого эфира, звонков много, я вижу. Давайте попробуем включить. Ало, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Игорь, Москва. Хотел бы поблагодарить Ваших журналистов за это великолепное обозрение. Я, правда, не все слышал, но все-таки хотелось бы их мнение услышать. Что это (НЕ РАЗБОРЧИВО) или платный комсомол. В свое время мы платили взносы, состоя в комсомоле. А теперь получается, что, вступая в комсомол, тебе платят.
К. ЛАРИНА: Спасибо за вопрос, Игорь, пожалуйста.
И. БАРАБАНОВ: Ну, Вы знаете, я бы на самом деле не стал сравнивать ни с тем, ни с другим. Они, конечно, никаких взносов не платят. А потом, на самом деле, мы немного все-таки этих "Наших" переоцениваем. Вот когда они создавались, как вот противодействие якобы оранжевой угрозе. И все думают, что вот готовят какие-то летучие отряды для борьбы с оппозицией, еще что-то. Если посмотреть на этих ребят, то становится очевидно, что их могут готовить для чего угодно, но никаких отрядов из них не получится. Штурмовиков из них не получится. Т.е. Вы знаете, я бы сказал, у них несколько иной функционал. Вот в случае какой-то оранжевой угрозы, они могли бы занять площадь и сыграть роль такого пассива, который тупо занимает территорию своей массой. А во что-то активное, эти ребята, ну, они не настолько пропитаны этой идеологией, чтобы действительно пойти за Владимира Путина и Владислава Юрьевича Суркова на танки. Они вот пока их кормят, дают им палатки, женят и дают образование, они, конечно, все это очень любят, и все за суверенную демократию. Но, я думаю, что бороться ни с какой оппозицией никто из них не пойдет, и никаких из них штурмовиков не получится.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, и даже если не говорить о штурмовиках, о каких-то идеологических там людях, которые активно участвуют в дебатах. Им очень сложно участвовать в дебатах, это видно, потому что то, что они говорят, вот фразы, выученные, заученные, уже, мне кажется, до сумасшествия, они не всегда понимают их смысл. Поэтому им очень тяжело дебатировать. Многие, с кем разговариваешь на Селигере, говорят какую-то фразу, расскажите, что такое суверенная демократия, ну, они начинают. Там Владислава Юрьевича Суркова.
К. ЛАРИНА: То что выучили.
И. ВОРОБЬЕВА: Ну, хорошо, ребята, давайте по-человечески объясните. Ну, я же только что объяснил. Все, на этом все заканчивается.
К. ЛАРИНА: Следующий звонок, пожалуйста. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Это Ростов-на-Дону, соедините меня, пожалуйста.
К. ЛАРИНА: А Вы уже в прямом эфире.
СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо большое. Я бы еще хотел от Вас услышать. Я очень люблю Вашу программу, но никогда не слышу передач о патриотизме, о любви к родине, ну, все время у Вас чернуха, чернуха.
К. ЛАРИНА: Прекрасно. Мы поняли. Про патриотизм, про любовь к родине. Там вообще как-то речь идет?
И. БАРАБАНОВ: Ну, там 10 000, которые профессионально этим занимаются, профессионально любящих родину патриотов. Их там 10 000.
К. ЛАРИНА: Так все как раз для Вас, уважаемый слушатель из Ростова-на-Дону.
И. ВОРОБЬЕВА: И лекции читают там очень много об этом.
К. ЛАРИНА: Хорошо. Следующий звонок. Ало, здравствуйте. Говорите. Еще раз пробую. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я должен сказать при том, что я с Ольгой Бычковой не согласен…
К. ЛАРИНА: А Вы про что сейчас говорите?
СЛУШАТЕЛЬ: Я говорю про "Наших".
К. ЛАРИНА: У нас тут нет Ольги Бычковой, к сожалению.
СЛУШАТЕЛЬ: Ой, извините, пожалуйста. Она была бы тут, конечно, тоже не лишней, но пусть отдохнет чуть-чуть.
СЛУШАТЕЛЬ: Я только что слушал Вас…
К. ЛАРИНА: Как Вас зовут, скажите?
СЛУШАТЕЛЬ: Владимир, город Тверь. Я только что просмотрел Первую программу.
К. ЛАРИНА: И что Вам показали?
ВЛАДИМИР: Вот я только один сюжет. К Путину привезли представителей молодежных организаций, самых разных. И "Наших", и не наших. Очень широкий спектр. И что бы Вы сказали на такое его, как бы я к "Нашим" отношусь с опаской, но фразе Путина я поапплодировал. Сама фраза конкретная. Они требуют от нас, - правильно было сказано, изменить конституцию. Помолчал. Пауза. Только что было. Им бы мозги поменять. Спасибо.
К. ЛАРИНА: Это он про (НЕ РАЗБОРЧИВО) сказал что ли? Или про кого?
И. ВОРОБЬЕВА: Судя по всему, да. Но, во-первых, я не очень понимаю, откуда там взялся широкий спектр молодежных движений. Ну, в общем, должен быть очень маленький такой прокремлевский спектр. Ну, что касается того, что сказал Путин молодежи, ну, например, Якименко, он не комментирует про Лугового ничего. И свои тоже не дает, им это не интересно. Нашистам именно, по крайней мере.
К. ЛАРИНА: Они, по-моему, чего-то у него спрашивали. Не у него, а у вице-премьеров-то. Они спрашивали про дело Литвиненко на этой встрече. Ну, что они там ответили, я уже не помню. Ну, собственно, никаких там не может быть эксклюзивов. Там все предсказуемо. Давайте еще один звонок. Еще есть время. Здравствуйте. (ЭХО). Конечно, до такой степени я себя не люблю. Как мне предлагается. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Дмитрий, Москва. Я на пейджер написал. Слушал, слушал, похоже на пропаганду 30-х годов в Германии. Им осталось создать дивизию там лейб штандарт Владимир Путин и полк Великая Россия. Но мне кажется, что у них ничего не получится из этого.
К. ЛАРИНА: Спасибо. Это Ваш вывод, который Вы сделали, слушая нашу передачу. Еще звонок.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Это Оксана из Москвы. В принципе вот я хочу сказать, что с другой стороны огромную массу молодых людей собрали где-то в одном месте. По крайней мере там их отучают от пива, как я поняла. Может, там тоже не с начала слушаю. Там нет речи вообще о крепких спиртных напитках, только в определенных местах разрешено курить. Но то, что там только определенная идеология пропагандируется, ну, не совсем хорошо. Лучше бы, конечно, плюрализм. Но, с другой стороны, правила поведения, хотя бы, как я поняла…
К. ЛАРИНА: Т.е. хорошим вещам учат молодежь, Вы считаете.
ОКСАНА: Хотя бы поведению.
К. ЛАРИНА: Не пить, не курить, матом не ругаться. Служить родине.
ОКСАНА: Эта масса была бы в Москве, понимаете, что нас, москвичей волнует, и чем бы они тут занимались, понимаете.
К. ЛАРИНА: Спасибо, поняли. Тоже у меня такие возникли мысли позитивные, как у наших слушателей.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, ну, а что Вы ожидали? Вы думали, Вася разрешит там пить кому-то крепкие спиртные напитки и матом ругаться? Ну, Вы представляете, что было бы. Приехали вице-премьеры. А там люди с пивом и матом трехэтажным. И, конечно, Васе потом мало бы не показалось, и никакие бюджеты ему бы не светили.
К. ЛАРИНА: Ну что же. У нас, к сожалению, заканчивается время. Я только хотела найти здесь подробнее историю встречи Владимира Путина с молодежными движениями. Понять вообще с кем он там встречался. Ну, сейчас, может быть, за время новостей подробности какие-то мы узнаем для того, чтобы дальше в "Развороте" может быть, уже и этой темы коснуться. Мне остается поблагодарить Ирину Воробьеву и Илью Барабанова, которые так красочно нам описали, как происходит становление нового поколения там на Селигере. А вот интересно, они вот в частной жизни, когда не нужно притворяться, они с гордостью докладывают тоже о том, что они члены там какой-нибудь "России молодой" или "Наши" или что там у них?
И. БАРАБАНОВ: Нет, обычные ребята. Они вполне в порядке. С ними можно встретиться, выпить пива.
К. ЛАРИНА: Никаких лычек.
И. БАРАБАНОВ: Нет, они пьют пиво, они курят, они отлично ругаются матом, когда с ними встречаешься в неформальной обстановке. У них все в порядке, т.е. их не надо держать совсем зазомбированных. Они зомбируются на три недельки на Селигер. А потом если с ними общаться в частном порядке, то все нормально.
И. ВОРОБЬЕВА: Нет, ну, есть, конечно, какие-то особо фанаты, но они везде, по-моему, есть. У нашистов чуть, по-моему, побольше, но так в принципе они абсолютно, в частной жизни это уже много раз проверено, "Россия молодая", тем более тоже, они пьют и матом ругаются, все у них хорошо. Обычная молодежь московская. Вот девушка говорила про Москву, вот они в Москве такие, так что не надо обольщаться.
К. ЛАРИНА: Спасибо большое. И до встречи в эфире "Эхо Москвы", говорю я нашим слушателям и моим сегодняшним гостям и коллегам. Спасибо.
И. ВОРОБЬЕВА: Спасибо.
И. БАРАБАНОВ: Всего доброго.