Большая пресс-конференция Президента - Грегори Файфер, Владимир Кондратьев - Своими глазами - 2007-02-06

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Добрый вечер, в Москве 21 час 6 минут, программа «Своими глазами». Напоминаю вам наши координаты: SMS 7-985-970-45-45, также есть телефоны: 783-90-25 для Москвичей 783-90-26 - для жителей регионов. Сегодня у нас большие изменения. Сегодня у меня появилась соведущая, совершенно замечательная. Мы о ней много говорили, когда она рискнула возглавить одно медийное, очень серьезную организацию, это кампания «Russia today», которая теперь выходит уже, да? на всяких разных языках и будет выходить.

М.СИМОНЬЯН – Будет выходить на всяких разных, сейчас пока на английском второй год в эфире.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Будет выходить. Да, а сейчас будет на арабском, что там, на арабском, потом?

М.СИМОНЬЯН – На арабском пока вот ограничимся.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну, вот так, видите, нет, что бы на иврите выйти, и на этом закончить.

М.СИМОНЬЯН – Только специальные темы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Значит, друзья, Маргарита Симоньян, напоминаю не Симонян, а после «н» - «ь». Маргарита Симоньян, известный журналист и, в общем, менеджер такой не хилый, как выясняется. Она будет моей соведущей, а дальше мы планируем, что Маргарита сама будет вести эту передачу, потому что мы уже пенсионеры, и так сказать, наше дело уже, так сказать, тут как? Вам цвести, да? А нам тут соответственно. И соответственно, поскольку Маргарита Симоньян - это человек, который вот ближе к таким всяким форматам типа «Евроньюс», потому что все мы знаем, что такое «Евроньюс». Это вот такой взгляд и в Россию, и то же время взгляд вот туда, за рубежи нашей страны, то вполне естественно, что сегодня приглашены 2 гостя, которые не отошли от нашей рубрики «Своими глазами» и они действительно видели сами лично. Они видели выступление президента Путина и его знаменитую пресс-конференцию. Я их с удовольствием вам представляю, это журналист «National Public Radio» Грегори Фейфер. Здрасьте, Грегори, очень приятно.

Г.ФЕЙФЕР – Здравствуйте, спасибо Вам.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Очень хорошо, наконец-то пришел не телевизионщик, а пришел радийщик. Так приятно, свой человек. Когда закроют «National Public Radio», добро пожаловать, у нас большой опыт, как только кого-то закроют, к нам сюда приходят.

Г.ФЕЙФЕР – Спасибо. Буду иметь в виду.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, ну и Владимир Петрович Кондратьев, его все знают, как Владимир Кондратьев, это знаменитый корреспондент телекомпании «НТВ». Вы, по-моему, работаете там со времен Адама, да?

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, почти с самого начала. До этого работал в советском телевидении и работал в ФРГ.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну, в общем, когда надо… Я помню ваши репортажи из Германии, когда надо, чтоб кто-то встал и твердым голосом потребовал ответа, то это именно Владимир Кондратьев. И он это и делал на пресс-конференции Путина. Значит, тема у нас вам понятна, во второй части, после 35 минут мы дадим возможность вам, уважаемые радиослушатели, задать вопросы нашим гостям, тем более, что тема, которой мы сейчас занимаемся, она открыта, но, а сейчас, значит понятно, что разговор идет о пресс-конференции Путина, и конечно тут есть, наверно, два взгляда, но об этом Маргарита Симоньян, пожалуйста.

М.СИМОНЬЯН – Спасибо, Матвей, за представление, мне очень приятно, я надеюсь, что все у нас получится с этим новым форматом, спасибо гостям, что пришли. Вы, как Матвей уже сказал, оба были на этой пресс-конференции, оба задавали вопросы, и может быть, для начала коротко вот каждый из вас, слева начнем, с Грегори, расскажет о впечатлениях и главных выводах, которые вам удалось там сделать.

Г.ФЕЙФЕР – Я думаю, что президент Путин выглядел более спокоен, чем в прошлом году. Это понятно, что это важные, важный год, в этом году, выборы в Думу, и я думаю, он хотел показать это так такое … часть предвыборной компании для регионов. Было гораздо меньше информации, я думаю, для иностранной прессы, я думаю, самое вот главное, то, что Путин хотел как бы передать, это Кремль хотел передать, то что если вы рады, то что происходит, если вы не хотите такие большие изменения, тогда голосуйте за следующего кандидата, наследника, как хотите его называйте. Он говорил насчет вот материнской выплаты, как бы вот один пример, то, что если вы хотите получать, тогда голосуйте, тогда как бы зрители могли сделать вывод, я думаю, это было главное, то, что хотели показать.

М.СИМОНЬЯН – Преемственность.

Г.ФЕЙФЕР – Да, преемственность.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Владимир Петрович.

М.СИМОНЬЯН – Владимир Петрович.

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, я согласен, наверное, Путин действительно был на этот раз таким, более умиротворенным, более спокойным, чем в прошлый разы. Но может быть, это связано с тем, что вопросы, может быть, были не такими острыми, тем не менее, большинство вопросов, вот если считать их, каждый касались и действительно его наследства, его будущего преемника. Хотя президенту это слово не нравится, но я когда задавал свой вопрос, я, прежде всего, спросил вот при президенте Ельцине мы имели такую ситуацию, когда тот то и дело объявлял своих преемников. Вот это слово преемник президенту не очень понравилось, он сказал, что у нас преемников не будет, у нас будут кандидаты и почему-то многие восприняли это так, что будет не один кандидат от лагеря власти, от партии власти, а будут сразу несколько, но я этого так и не понял.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Тоже от лагеря власти, да? Так получается?

В.КОНДРАТЬЕВ – Да. Ну, во всяком случае мне кажется, что все-таки будет один человек. И сразу же последовали дополнительные вопросы. Будут ли эти кандидаты выдвигаться партиями, прежде всего, имеется в виду, партии тоже от власти, партии «Единая Россия» и «Справедливая Россия». Президент сказал: «Да, есть такая возможность», но в то же время он сказал, что будет возможность быть самовыдвиженцем. Мы знаем, что по закону могут выдвигаться у нас в президенты и самовыдвиженцы, и кандидаты от партий.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Владимир Петрович, но такое ощущение, что сейчас я в экране «НТВ», а Вы оттуда ведете репортаж, Вы, по сути, повторяете то, что сказал, то, что говорили фактически, да? Это такой репортаж у вас, а все-таки разговор идет…

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, Вы хотели какой-то...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нет, нет, разговор идет о впечатлении, кроме умиротворенности, что Вам еще показалось, что было необычным в этой пресс-конференции? Что Вас раздражало, что наоборот, радовало?

В.КОНДРАТЬЕВ – Меня, честно говоря, ничего особенного на этих пресс-конференциях не раздражает, поскольку это уже шестая пресс-конференция, то есть они проходят по одному и тому же, если хотите, стандарту. Только в том различии, что если прежние, начальные пресс-конференции собирали значительно меньше народа, и гораздо меньше было вопросов, то теперь все это достигло каких-то высот, какого-то гигантизма.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Но вопросов было меньше, как Вы знаете, да?

В.КОНДРАТЬЕВ – Вопросов было больше, я знаю.

М.СИМОНЬЯН – Больше было, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нет, нет. В прошлом году, было что-то порядка 90 вопросов. В этом году – 63.

В.КОНДРАТЬЕВ – Нет, нет, я Вам могу совершенно ответственно …

М.СИМОНЬЯН – Не, не, смотрели статистику, больше.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да?

В.КОНДРАТЬЕВ – …и четко сказать, что официальное количество вопросов 69 на этот раз, но я лично записывал каждый вопрос, может, имелось в виду подвопросы, когда считались эти вопросы, но я записывал, что 65 вопросов, по моим записям. В прошлом году было 63, то есть на два вопроса было больше, и длилась пресс-конференция примерно на 4 минуты 30 дольше, чем в прошлый раз, если уж так говорить точно.

М.СИМОНЬЯН – Вот какая статистика.

В.КОНДРАТЬЕВ – Да, а в остальном, ну, что? Больше, конечно, народу. Тогда была 1000 человек, сейчас 1250 почти. Это означает, что? Что все больше и больше газет, все больше и больше редакций телевиденья шлют своих представителей, а Кремль принципиально - в этом задача этой пресс-конференции, такой масштабной, гигантской, - никому не отказать. И я задал этот вопрос представителю пресс-службы кремлевской и спросил: «Ну, а если 5000 человек заявит свое участие в этой пресс-конференции, что, всех примите?». «Да, - сказали мне, - всех примут». «В Большом Кремлевском Дворце будете, наверное, там или в Дворце Съездов будете собирать, да?» «Не исключено». Ну, может быть, это шутка, но в этой шутке есть, как говорится, доля шутки, то есть задача пресс-конференции, это, во-первых, показать способность нашего президента говорить дольше и более умело, чем кто-либо другой в мире, а, во-вторых, эта пресс-конференция действительно является смотром нашего телевизионного и газетного ландшафта.

М.СИМОНЬЯН – А вот вы не обратили внимание, коллеги, на одну вещь, которая, как мне кажется, все-таки очень сильно отличала эту пресс-конференцию от предыдущих? Атмосфера. Ни на одной из предыдущих пресс-конференций, насколько я помню. Я была тоже на каких-то прошлых пресс-конференциях, из зала не задавали вопросы вслух.

В.КОНДРАТЬЕВ – Вслух… То есть не кричали.

М.СИМОНЬЯН – Вот так, чтоб прямо… не кричали, да, что меня, меня спросите, у меня вопрос там из Иркутска, а у меня из Мурманска.

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, кричали, Маргарит, кричали, кричали, может быть, не так активно, как в этот раз.

М.СИМОНЬЯН – То есть атмосфера такая более расслабленная.

В.КОНДРАТЬЕВ – В этот раз было больше надписей, то есть если в прошлые разы только отдельные такие плакаты были у журналистов, то в этот раз почти каждый из провинции, из регионов имел с собой плакат.

М.СИМОНЬЯН – Да, да.

В.КОНДРАТЬЕВ – Из какого он города, а многие там писали вопрос. Там, какой вопрос он хочет задать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я напоминаю, что в программе «Своими глазами» гости: Грегори Фейфер, журналист «National Public Radio», Владимир Петрович Кондратьев, корреспондент телекомпании «НТВ». Ведут программу Маргарита Симоньян и Матвей Ганапольский, и мы говорим о большой пресс-конференции президента. У меня вопрос к Грегори: вот Владимир Петрович сказал такие слова, он так их пробросил, а я обратил внимание. Он сказал, что президент говорил дольше и умелей, ну, умело. Более умело, да? Я хотел спросить, а какой вообще критерий для лидера, который выступает с подобной пресс-конференцией. Вот если взять Вашу страну, что значит дольше и умело? Ну, есть же еще такое понятие, как информация, ведь пресс-конференция должна быть информационна.

Г.ФЕЙФЕР – Конечно. Это очень хороший вопрос. Я думаю, во-первых, дело в том, что все вопросы уже давно все задали, и давно как бы власти на них ответили. И конечно, это такой очень пропагандический шаг, по-моему, и я, кстати, я смотрел, как это… Вы меня извините, конечно, Владимир, но я просто смотрел, как это репортаж на «НТВ», Ваш репортаж. И я просто видел, как это монтаж был сделан очень такой четкий, этот даже веселый такой монтаж. Путин говорил, что-то и реакция от журналиста, это очень, как бы, даже, я не знаю, даже как бы в фильме, в жизни так не случается, это такой…

М.СИМОНЬЯН – Ну, Вам понравился монтаж?

Г.ФЕЙФЕР – Мне… это как сказать, это было интересно на него смотреть…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Просто Вы не знаете, в это время в сетке «НТВ» был раздел юмористических передач, поэтому смонтировали так. Не терять же зрителя.

Г.ФЕЙФЕР – А, понятно.

В.КОНДРАТЬЕВ – А зачем? Ну, естественно, мы берем какие-то вещи, которые действительно веселые, но если женщина задает вопрос: «Здравствуйте, несравненный Владимир Владимирович». Мы не можем этого не взять просто. Это все показали.

Г.ФЕЙФЕР – Нет, дело не в вопросах, а как показывали, как реагировала аудитория, это очень…

В.КОНДРАТЬЕВ – Это не наша заслуга, это мы брали только те планы, которые снимало государственное телевиденье, то есть вот камеры стояли стационарные. Весь монтаж делался стационарными камерами, брали только фрагменты, только отдельные куски.

Г.ФЕЙФЕР – Ну, вы брали эти фрагменты и вы их монтировали…

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, естественно, как самые, на наш взгляд, интересные.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, и все-таки я хотел бы добить вопрос, он важен. Грегори, значит, какая все-таки задача, на Ваш взгляд, в выступлении президента? Несмотря на то, что Вы абсолютно правы, он не меняет свою позицию уже 8… 7 лет, и у нас тот же президент Путин, и мы понимаем, что он в принципе ничего нового не скажет, тем не менее он собирает 1200 с чем-то людей и выступает перед ними, вот если бы это была Америка, что ожидалось бы и, что там должно было произойти?

Г.ФЕЙФЕР – Ну, конечно, все ожидают, что нового и какие, как он, как он скажет, может быть, даже и те же самые вещи. Я думаю для Запада, для западных читателей, там, зрителей он сказал несколько важных вещей. Одна – это то, что самое важное, это консолидация власти на всех уровнях. Я думаю, это был очень такой важный момент, что он это сказал, что как бы это сигнал, что будет продолжаться та политика кремлевская, которую мы очень хорошо знаем. Он также высказывался насчет Литвиненко, говорил то, что это был…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Но это Вы перечисляете. А если бы мы были в Америке, то, что ожидалось бы, то есть для Вас это логично? Это правильно, или Вы ожидали, как человек другого менталитета, ожидали, что-то другое?

Г.ФЕЙФЕР – Я думаю, все ожидали то, что было. Если это было бы на Западе, я думаю, что зрители хотели бы услышать более подробно насчет политики. Как политика формируется, насчет будущей. Это было такое… общая позиция, которую он высказывал, конечно, на Западе было бы гораздо более реальная, если это понятно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – То есть ответы на очень конкретные вопросы, связанные с конкретными делами.

Г.ФЕЙФЕР – Да, скажем, более конкретными.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Маргарита, пожалуйста.

М.СИМОНЬЯН – Грегори, а я вот хотела вернуться к вопросу, который Вы задавали, Вы, я боюсь ошибиться в формулировках, но смысл был такой. Вы спросили Путина, кого именно он имел в виду, когда он говорил о том, что намеренно имидж России, там, так или иначе оказывается задетым, в негативном свете освещается. И Путин Вам ответил, что если Вы объективно осветите вот эту историю и будете подавать информацию объективно, значит Вы к ним не относитесь, а если необъективно, то относитесь. Вот, к сожалению, мне не удалось проверить, объективно или необъективно Вы осветили, потому что на сайте «National Public Radio» есть огромное количество Ваших репортажей, но репортажа с этой пресс-конференции нету. Вот как Вы считаете, Вы ее осветили объективно?

Г.ФЕЙФЕР – Я считаю, мы все как журналисты пытаемся осветить объективно. Дело в том, что кто судит. Ответ президента, он дал понять то, что это он, который судит или в Кремле. Общество должно судить, гражданское общество должно судить, как работают журналисты, а не власть. И в этом все, как бы, разногласия, я думаю, между врагами, которых Путин наметил. Он сказал, что в принципе, как я понял, это враги, как если он конкретно говорил, это средства массовой информации, и это какие-то олигархи, которые на Западную Европу, он сказал, и на Ближнем Востоке. Так что…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я как-то проглядел, что средства массовой информации - это враги, не заметил.

М.СИМОНЬЯН – Да. Я тоже.

Г.ФЕЙФЕР – Но он сказал, что это не государства…

М.СИМОНЬЯН – Трудности перевода.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Трудности перевода, да.

Г.ФЕЙФЕР – Это может быть так, но он сказал, что это не на государственном уровне. Он сказал, потом он сказал…

В.КОНДРАТЬЕВ – Нет, нет, он сказал дословно: «Кто пишет об этом, эти люди и есть недоброжелатели». Ну, имел в виду естественно СМИ. А насчет Литвиненко, это совсем в другом контексте было сказано.

Г.ФЕЙФЕР – Но это уже другой вопрос.

В.КОНДРАТЬЕВ – Насчет олигархов, когда он говорил про Литвиненко.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Грегори, скажите, у вас есть места свободные на «National…

М.СИМОНЬЯН – «National Public Radio».

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – … Public Radio», да? В случае чего, да?

Г.ФЕЙФЕР – Я думаю для профессионалов всегда.

М.СИМОНЬЯН – А Вы сказали, что судить должна не власть, судить должно общество. Я все-таки хочу продолжить эту тему, потому что имидж России это тоже для нас такая важная тема.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, конечно.

М.СИМОНЬЯН – А как Вам кажется, как российское общество воспринимает или воспринимало бы то, как пишут о России и, вообще, освещение России за рубежом, если бы там в массе своей могло читать по-английски и имело доступ к этим изданиям или хотя бы даже к Вашим собственным репортажам? Я вот слушаю иногда.

Г.ФЕЙФЕР – Как российское общество…

М.СИМОНЬЯН – Как общество, да, вот граждане России. Вот они читают то, что о них пишут в прессе. У меня там есть с собой несколько экземпляров, что о них говорят на радио, на телевидении. Как Россия видится в массе своей, в массе публикаций, изданий, репортажей. Вот как бы это было бы воспринято российским обществом?

Г.ФЕЙФЕР – Вы знаете, это очень хороший и сложный вопрос. Дело в том, что я думаю общество во многом сейчас как бы аполитично. Можно так сказать?

М.СИМОНЬЯН – Да.

Г.ФЕЙФЕР – То, что в принципе все равно и объективность уже неважна. К сожалению, это в Америке тоже происходит, но по другим причинам, это такая коммерциализация СМИ. Так, что это сложный вопрос. Я думаю, что, наверное, большинство общества согласилось с властями то, что это не объективно, то, что западная пресса выбирает Россию как образ врага, на самом деле.

М.СИМОНЬЯН – А почему Вам кажется так?

Г.ФЕЙФЕР – Потому что верят в то, что говорят власти. К сожалению, национальные, общенациональные СМИ в России не достаточно сильно развиты, чтобы проинформировать общество, чтобы общество сделало свои выводы. К сожалению, государство подхватило все основные телеканалы, да, выходят газеты…

М.СИМОНЬЯН – Да нет. Я же Вас как раз и спрашиваю, что не оценка властей, а вот люди, вот они получают то, что делает «National Public Radio» только по-русски, имеют к этому доступ, читают заметки. Вот как Вы думаете, они бы согласились с тем, что пишут? Вот я, россиянка тоже. Имею доступ…

Г.ФЕЙФЕР – Нет, я думаю, что нет. Я думаю, то, что иностранные СМИ, это не только американское, но и в других странах. Я думаю, они настолько отличаются от основных СМИ в России, что это было бы… да, люди бы не понимали этого. Это что-то другое уже.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – А у меня вопрос к Владимиру Петровичу. Я хотел бы вернуться к пресс-конференции. Такой вопрос. Вот Вы наблюдали за атмосферой, вот люди собирались, их было большое количество. Какие были лица? Вот чего они ожидали увидеть? Они шли на какую-то выставку, на ВДНХ или такое какое-то было деловое настроение?

В.КОНДРАТЬЕВ – Это праздник для журналистов, во-первых, представьте себе, большинство там люди из регионов, многие действительно имеют единственные шансы приехать раз в году в Москву на такое событие, их приглашают и естественно у всех такой задор, азарт. Удастся или не удастся спросить президента? Вот под это заведено все, это над всем довлеет и действительно тот, кому это удается, он становится и в своих глазах и в глазах...

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – А кому это удается?

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, удается тем 60 журналистам, которые все-таки задали вопрос президенту.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Здесь много вопросов у нас пришло по SMS. Люди не понимают, как распределяются вопросы. Кто определяет, кто спросит, кто не спросит?

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, Вы знаете, это же все-таки видно. Вот Вы говорите, Вы были на пресс-конференции, Вы живым Путина видели. Все видели Путина, и все наблюдали эту пресс-конференцию точно так же, как и мы. И все прекрасно видят, что сначала первые два с лишним часа распределяют вопросы пресс-секретарь Громов. Он ориентируется, естественно, на знакомые лица, те, с кем он работает в кремлевском пуле. Он ориентируется на людей, которые к нему заранее подходят из регионов и говорят, можно ли задать вопрос? Я буду там-то, там-то. Мы постоянно видим, он говорит, вот Вы там оттуда из Владивостока, только, пожалуйста, поспокойней.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нет. Интересуются они немного другим. Существует такая легенда или, может быть, не легенда, это Вы скажите, что определяются вопросы.

В.КОНДРАТЬЕВ – Нет, но я вот не закончил свою мысль.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Темы определяются или вопросы?

В.КОНДРАТЬЕВ – Не закончил ответ на свой вопрос.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, да, да, пожалуйста.

В.КОНДРАТЬЕВ – И есть категории людей, которые действительно на авось приходят и сидят, и надеются, что вот…

М.СИМОНЬЯН – Вот как раз те, кто пишет эти бумажки …

В.КОНДРАТЬЕВ – …и Громов, и самое главное Путин, который берет бразды правления в свои руки в конце, примерно час в самом конце он руководит пресс-конференцией, он просто наугад тычет. Вот Вы, Вы, Вы. Вот Вы мне нравитесь, вот та девушка, вот тот молодой человек, вот этот из Липецка, вот этот из Владивостока. Это уже действительно шанс, шанс задать вопрос президенту. И ради этого действительно большинство журналистов, на мой взгляд, мне так, во всяком случае, показалось, сюда в Москву приезжают. И те, кому это удается, вот та девушка, которая во второй раз. Она со мной в прошлом году сидела, девушка, которая спросила, возглавит ли Путин «Газпром»? Она стала потом известной на всю страну. Элина из Мурманска. И в этот раз Путин ее узнал, спросил, она снова ему: «А Вы не придумали ничего, что касается Вашего трудоустройства?». Смех в зале. Путин ответил опять же насчет Штокмановского месторождения, но на этот раз ответ на вопрос о трудоустройстве в «Газпроме» обошел, поскольку, наверное, он счел нужным, что не надо повторяться.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Я напоминаю, что это говорил Владимир Кондратьев, корреспондент телекомпании НТВ. У нас здесь еще Грегори Фейфер, журналист «National Public Radio». Ведут Маргарита Симоньян и Матвей Ганапольский. У нас остается полторы минуты, 3 минутки остается до новостей, поэтому новую тему брать не будем. Я хотел бы добить эту историю, вот еще про атмосферу, про кто как, а еще один такой очень важный вопрос будет после новостей, и дальше будут ваши вопросы. Я напоминаю, что наши телефоны 783-90-25, 783-90-26. Уважаемый Грегори, тот же вопрос Вам. Вот как Вам показалось, насколько свободны были люди, которые задавали вопросы?

Г.ФЕЙФЕР – Я думаю достаточно свободны. Конечно, организаторы пресс-конференции знают, кто как бы какого типа вопросы будут спрашивать. Скажем, вот западные СМИ, т.е. может быть, 2-3 вопроса, которые понятно, что будут спрашивать. Так что в этом плане как бы, но это понятно, такое событие, хотят выбрать вопросы от разных людей, как бы представители разных там стран или общества или части СМИ, но я думаю это достаточно свободно. Понятно, что вот даже в конце пресс-конференции люди просто орали. И те, которые самые громкие, часто они задавали вопросы.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – А Вы задавали вопрос?

В.КОНДРАТЬЕВ – Я задавал вопрос.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Какой?

М.СИМОНЬЯН – А Вы согласовывали?

Г.ФЕЙФЕР – Я спрашивал насчет, каких врагов президент имел в виду, когда он говорил насчет врагов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – А вот скажите, пожалуйста. У меня именно к Вам вопрос. Почему, если встает российский корреспондент, на Ваш взгляд, почему он задает вопрос, например, там: «Останетесь ли Вы на второй срок?», но ничего не спрашивает о врагах.

В.КОНДРАТЬЕВ – Неправда, неправда.

М.СИМОНЬЯН – Неправда.

В.КОНДРАТЬЕВ – Был такой вопрос, насчет дружественного окружения и недружественного окружения.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, дружественного, недружественного, а вот как встает иностранный журналист, почему-то задает вопрос о свободе слова, а … Ну, правда, о Ходорковском никто не задавал. Наверное, забыли, что есть такой, а он есть, ему сейчас новый срок впаяют. Вот почему такое происходит?

Г.ФЕЙФЕР – Ну, я думаю, потому что как бы приоритеты другие для западных СМИ, это как бы основные вопросы, которые показывают Россию. Вот свобода слова, какая политическая система. Для российского общества более интересно больше подробностей, которые уже менее интересны для западных.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Понятно, мы сейчас сделаем паузу, послушайте свежие новости, и дальше ваши телефонные звонки и сообщения на наш SMS 7-985-907-45-45 оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Продолжается программа «Своими глазами». Напоминаю: Грегори Фейфер, журналист «National Public Radio», Владимир Петрович Кондратьев, корреспондент телекомпании НТВ. Маргарита Симоньян ведет и Матвей Ганапольский на пульте. Мы говорим о большой пресс-конференции президента Путина. Твой вопрос или мой? И у меня есть, и у тебя есть, наверное, да?

М.СИМОНЬЯН – Ну, слушатели пока еще не спрашивают?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Рано, рано, рано. Пусть подогреются. Давай тогда я спрошу.

М.СИМОНЬЯН – Давай.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ладно? Несколько тему такую затрону. Значит, по поводу этой пресс-конференции говорили в двух больших разделах. Первое: по ее содержательной части, понятно, да? И второе, по поводу того, какие вопросы задавали журналисты. Здесь Владимир Петрович употребил такое выражение. Так сказать, можно чуть-чуть Вас пере… поворачивая, значит, там можно было увидеть, какой у нас газетный и медийный рынок. Вот я хотел вас спросить, вот такая бесхребетность, такая ничтожность аудитории, которая не задавала принципиальнейших вопросов, как кажется мне, например, не задавала никаких принципиальных вопросов о самых важных разделах жизни российской. А как верно Вы отметили, с одной и с другой стороны, это было… ну, в общем, это было такое ВДНХ. Люди были рады, я с Владимиром Петровичем абсолютно согласен. Люди из регионов приехали за государственный счет. Они… посмотреть на президента. Но там же были не только люди из регионов, были зубры нашей журналистики. Почему же какие-то очень важные вопросы не задавались, а те вопросы, на которые давался округлый, ничего не значащий ответ, не додавливались. Вот как вам кажется? Или это не должно быть на такой пресс-конференции? Потому что я позволю себе чуть-чуть продолжить. Когда я разговаривал с очень известным прокремлевским журналистом одним, он мне сказал: «Просто ты не понимаешь, зачем эта пресс-конференция. На ней не задаются подобные вопросы. На этой пресс-конференции Путин дает меседж аудитории: он говорит о том, как страна будет жить дальше. Он говорит это как аудитории российской, так и аудитории зарубежной». Вот что вы по этому поводу можете сказать про журналистику, про вот этот медийный ландшафт, который там присутствовал. Грегори?

Г.ФЕЙФЕР – Я думаю, совершенно правильно. Я думаю, пресс-конференция отражает то, что происходит в стране. Как я уже сказал раньше, уже все основные вопросы давно уже задавали и ответы уже ожидают. Но, конечно, факт, что это на самом деле был праздник. Я думаю, все понимают, что это такой как бы шаг в предвыборной кампании и основная часть прессы как бы сдалась, это факт жизни в России сейчас, это отражает общество, что общество хочет. И, конечно, это очень жаль.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, Владимир Петрович?

В.КОНДРАТЬЕВ – Я не могу согласиться. Хотелось бы защитить своих коллег, вот когда обвиняют их в беззубости, неспособности задать острые вопросы. Ну, во-первых, что подразумевают под острым вопросом. Если это только вопрос о Ходорковском, но там же были не одни российские корреспонденты, там была масса иностранных корреспондентов, и они имели возможность задать любой вопрос. Тоже не задали. Я не знаю. Ну, во всяком случае, президент много раз, я знаю и кремлевский пул, который называют зубрами, много раз задавал президенту и вопросы о Ходорковском в свое время, и президент на них отвечал. И считать, что все вопросы заданы и нет смысла задавать новые вопросы, тоже, наверное, не правильно. Вопросы были менее интересны, я согласен, были более интересные, может быть, нам в центре здесь не очень интересны вопросы из регионов где-нибудь про региональные какие-нибудь там…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Губернатора какого-нибудь.

В.КОНДРАТЬЕВ – …образование, да, или про лизинг какой-нибудь там в области. Но для народа, который приезжает из провинции, действительно это принципиальнейшие вопросы и для них очень интересно. Путин отвечает не просто журналистам из центра, Путин отвечает журналистам со всей страны. И на этот раз вопросы, на мой взгляд, все-таки были достаточно острые и принципиальные со стороны корреспондентов, которые спрашивали, действительно, 6 раз Путина спросили про преемника, 6 раз его спросили, что он будет делать дальше, 6 раз его спросили про партии, которые сейчас должны выдвигать кандидатов. И так далее, и так далее. Т.е. я бы не сказал, что вопросы были такие уж беззубые.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – 6 раз Вы имеете в виду, на протяжении шести пресс-конференций?

В.КОНДРАТЬЕВ – Нет, 6 раз, я имею в виду…

М.СИМОНЬЯН – Нет, на этой на одной пресс-конференции.

В.КОНДРАТЬЕВ – …в рамках одной пресс-конференции.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Маргарита, пожалуйста.

М.СИМОНЬЯН – Грегори, а вот Вы согласились с тем, что аудитория беззубая и, как Матвей выразился, ничтожная…

Г.ФЕЙФЕР – А я сказал: основная часть, не все, естественно, не все.

М.СИМОНЬЯН – Основная часть. А скажите, Вы считаете, что, например, у журналистки с Дальнего Востока, которая задала знаменитый вопрос, используя слово «несравненный», которое часто цитировали, вот ее долг перед своими читателями, он больше заключается в том, чтобы спросить дадут или не дадут еще несколько лет Ходорковскому или в том, чтобы спросить про коррупцию в своем регионе и судьбу денег, которые выделили на федеральные программы, о чем она и спросила?

Г.ФЕЙФЕР – Нет, естественно, журналисты представляют интересы своих зрителей, своих читателей. Это, конечно, это правильно. И на самом деле, все правильно, что эта пресс-конференция в основной части, это для регионов. Но дело в том…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Простите, я не понимаю. А что Вы имеете в виду под словом «регионы»? Вы имеете в виду российские регионы?

Г.ФЕЙФЕР – Российские регионы. То, что на самом деле, Путин показывает…

М.СИМОНЬЯН – Ну, вторая часть пресс-конференции была практически одни регионы.

В.КОНДРАТЬЕВ – Да, и первая тоже. Там было много вопросов…

Г.ФЕЙФЕР – Путин показывает свой интерес, свою заботу российским регионам. И именно, когда вот задаются эти вопросы, он показывает…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Т.е. подчеркивает федерализм?

Г.ФЕЙФЕР – Да, и свое… то, что он заботится, то, что он как президент, он управляет страной, все под контролем. И когда задаются вопросы насчет коррупции, тогда он дает очень четкие такие понятные ответы, которые показывают, что власть действует и все прочее. На самом деле, конечно, это не ответы на вопросы, это не ответы на глобальные, если можно так сказать. Глобальный вопрос насчет коррупции, которая растет каждый год в России. И как Путин может говорить, что да, мы боремся с вопросом, если каждый год он значительно растет. Да, на такие вопросы не отвечает, но это дает возможность президенту показывать то, что он действует.

М.СИМОНЬЯН – Вот возвращаясь все-таки к моему вопросу о…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Маргарита, а почему Вы все время спрашиваете иностранца? Вот здесь вот сидит наш.

М.СИМОНЬЯН – По привычке, Матвей, я же второй год работаю на иностранном вещании.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ишь ты, работает на этом… «Russia today», наших в упор не видит.

В.КОНДРАТЬЕВ – Да, работа с аудиторией с непосредственной.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Человек вон 50 лет работает…

М.СИМОНЬЯН – А к Владимиру Петровичу у меня нет вопросов, я его давно знаю.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вау, так ты…

В.КОНДРАТЬЕВ – Честно говоря, мое присутствие здесь излишне. Маргарита не хуже меня знает, как такие пресс-конференции проводятся, какие вопросы задаются.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нет, это не разговор. Она ведущая программы, она может тысячу раз. Я тоже знаю. Но я задаю вопросы, потому что вы же гости, вы должны ответить. Что значит, я его знаю давно? Так ты как…

М.СИМОНЬЯН – Матвей, так получилось.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Как сказал Грегори, значит, если мы знаем, что ответит Путин, то мы его и не спрашиваем. Так и ты.

М.СИМОНЬЯН – Я поняла, Грегори, Вы с Матвеем до программы договорились.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну, давай, давай, напрягайся.

М.СИМОНЬЯН – Ну так, Владимир Петрович, все-таки вот подчинюсь, так, как я впервые здесь…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Давай, давай, подчинись, подчинись.

М.СИМОНЬЯН – …подчинюсь в порядке исключения в первый раз Матвею. Вы остались довольны ответом на Ваш лично конкретный вопрос?

В.КОНДРАТЬЕВ – Нет.

М.СИМОНЬЯН – Почему?

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, Вы знаете, я-то, когда задавал вопрос, прежде всего, имел в виду то, что у нас в стране все-таки несколько странная ситуация. До выборов остается год, я имею в виду, президентских выборов, год с небольшим. Мы до сих пор не знаем, кто будет выдвигаться от руководящего нашего состава, от кого будет выдвигаться, один будет человек или несколько человек, когда это произойдет, когда Путин выскажется в поддержку, объявит о своих предпочтениях, т.е. мы этого не знаем. И мой вопрос, он все-таки предусматривал, прежде всего, создание какой-то стройной предсказуемой системы, которую мы видим, ну, может быть, она не идеальна, но в других странах. В той же Америке, в ФРГ, в Англии. Т.е. мы уже за два года до выборов в Америке знаем, кто будет от республиканцев, кто будет от демократов. То же самое в ФРГ, в Великобритании мы знаем, кто сменим Блэра. У нас пока полная ночь. Т.е. ну, мы знаем, что у нас есть два основных претендента, но мы-то знаем, что у нас и неожиданности в стране могут быть. Т.е. в данном случае весь политический ресурс строится на предпочтениях одного человека – президента страны, и который сказал, что он будет объявлять о своих предпочтениях только в самый разгар, во время предвыборной кампании. Но мы знаем, что предвыборная кампания, простите, за три месяца до выборов президента объявляется. Что же мы, за три месяца не узнаем, кто будет реально у нас кандидатом?

М.СИМОНЬЯН – Ну, он сказал, что объявит в начале, т.е. это вот примерно…

В.КОНДРАТЬЕВ – В начале чего?

М.СИМОНЬЯН – В начале предвыборной кампании.

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну да, а я и задал ему вопрос. И президент, когда отвечал на мой вопрос, он говорил, что он не правит, а работает, что у нас есть… что должны выбирать… свободные должны быть выборы, должны выбирать кандидатов, у нас не будет никаких преемников, у нас будут кандидаты. Но к сожалению, для меня, во всяком случае, я все это уже и раньше слышал, но в ответах на другие вопросы президент пошел несколько дальше. И я вот от него услышал действительно такую интересную мысль, что, оказывается, он основатель, и благодаря ему была создана партия «Единая Россия», что он вот, как я уже сказал, что он будет говорить о преемнике… преемник слово не подходит, а о кандидате, будет говорить только во время предвыборной кампании и так далее, а так далее. Т.е. дальше президент все-таки сказал то, что мне понравилось и что меня удовлетворило.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Если позволите, я хотел бы в данном случае Вас обоих спросить и, кстати, Маргарита, и тебя спросить, вот интересна твоя точка зрения. Вот мне очень понравился ответ этот Путина.

М.СИМОНЬЯН – Который?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вот то, что он ответил по поводу преемника. Хотя те доводы, которые сейчас говорил Владимир Петрович, они казалось бы, ну, абсолютно верны, да? Британии. Мы уже давно там знаем, кто вместо Блэра будет, никаких вопросов. Соединенные Штаты только гадаем там, вот эта дама будет, может быть, теоретически или вот эта. Во всяком случае, все рвутся. Но мне показалось, что Путин как бы говорит: «Дорогие друзья, а не слишком ли вы сильно напрягаете меня, чтобы я вам указал, кто будет дальше? А политический процесс? А конституция Российской Федерации? А партии, которые пусть дохлые лежат, но тем не менее, там есть какие-то лидеры, да? А какие-то общественные авторитеты? Может быть, вы и на них посмотрите?» Это же ужасный симптом, когда все, наплевав на конституцию, мучают президента и бесконечно задают ему вопрос, кого ты назначишь преемником? Ведь какие бы вот эти 6 вопросов ни задавались, в том числе и обожаемым моим Кондратьевым, смысл был такой: «Парень, кого ты назначаешь преемником?» А Путин говорит: «Я не назначаю», Хотя он назначит, это понятно. Вернее, он покажет, и все примут. И мы понимаем, почему: потому что атмосфера такая. Но он не имеет права подтвердить, что он нарушает конституцию. Чего вы от него хотите?

В.КОНДРАТЬЕВ – А для этого должна быть… Извините, я вот хотел все-таки… спросил в рамках реформы политических партий: будет ли создана такая стройная система? Мы знаем, что кандидаты в других странах все-таки выдвигаются партиями. Не президентом, который где-то в своем кабинете вопрос этот, может быть, и правильно, но решает, а партией, которая устраивает какой-то праймерис, ведется борьба между кандидатами. И не происходит так, что кандидат до последнего момента, до того времени, когда ему не будет дана отмашка, он не говорит даже о том, что он будет участвовать в выборах. Вот в чем дело.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – А! Вот Вы с какой стороны! Понимаешь, Маргарита? Т.е. потом вдруг без всякой политической борьбы нам по всем каналам покажут…

В.КОНДРАТЬЕВ – Нет, это будет, борьба будет, но 3 месяца у нас будет действительно предвыборная борьба. Пока мы не знаем, будет ли кандидат от партий или самовыдвиженцем он будет, этого мы пока не знаем. Я хотел только сказать, что когда Путина еще раньше спрашивали про преемника, его спрашивают практически об этом на каждой пресс-конференции. Он сказал: «Надо сохранять интригу», т.е. это были его слова.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Это он шоумен замечательный и в этом смысле, да.

В.КОНДРАТЬЕВ – Т.е. пока мы еще видим наличие интриги.

М.СИМОНЬЯН – Мы Грегори-то дадим ответить на этот вопрос?

Г.ФЕЙФЕР – Ну, я хотел бы с Владимиром стопроцентно согласиться и просто сказать то, что дело в том, что вот это как бы разные формы сталкиваются. С одной стороны, есть журналисты, которые действительно хотят делать, может быть… ну, по крайней мере, в Швеции, которые хотят делать свою работу и на самом деле выяснить ответ насчет вот этого существенного вопроса. С другой стороны, есть форма пресс-конференции, как заявляет Кремль. Это такая показуха. Здесь показывают, говорят то, что здесь есть демократия, то, что здесь есть выборы, но на самом деле, как Владимир объяснил, демократия не строится сверху вниз, а наоборот, снизу вверх. Кандидаты представляют платформы своих партий, и они борются за ними, а не наоборот, как это здесь делается. И в этом вся проблема.

М.СИМОНЬЯН – Ну вот, здесь вот мы имеем двух журналистов, важных больших журналистов: Владимир Петрович и Матвей Юрьевич. Владимир Петрович недоволен тем, что Путин…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Минутку. А вот это кто сидит?

М.СИМОНЬЯН – Не, не, не, я про две позиции сейчас говорю. Грегори, безусловно, тоже важный, весомый журналист.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ты Америку не обижай, а то они ножки Буша давать не будут.

М.СИМОНЬЯН – Ни за что, я там школу закончила, никогда. Значит, Владимир Петрович недоволен тем, что Путин не назвал преемника, потому что дескать долго ждать…

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, честно говоря, я не надеялся…

М.СИМОНЬЯН – Матвей Юрьевич был бы недоволен, если бы Путин назвал, потому что в глазах Матвея Юрьевича Путин бы тем самым нарушил конституцию. Вот как здесь быть?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – В том-то и дело, я не был бы недоволен или доволен, просто если бы Путин… Он не сумасшедший, умный му… умный человек.

М.СИМОНЬЯН – Мужик. Чего же не сказали-то?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Умный мужик. Чего же он скажет: «Мне нравится Медведев». Через две минуты начнут происходить два взаимоисключающих процесса. Подведомственные государственные и полугосударственные, около государственные СМИ начнут лизать все места Медведеву, поскольку его объявили. И тут же начнется волна компромата, где будет на фото-шопе сделан…

М.СИМОНЬЯН – Безусловно, конечно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – …Медведев лежит с любовницами, Медведев, обнимая Прохорова, катается с ним на лыжах в этом самом, там с проститу… Зачем это надо? Зачем нарушать конституцию?

В.КОНДРАТЬЕВ – Да какое нарушение конституции? Я чего-то не понимаю.

М.СИМОНЬЯН – Да, я тоже не вижу нарушения.

В.КОНДРАТЬЕВ – Рано или поздно он все равно объявит о своих предпочтениях. Он скажет или про Медведева или про Иванова или про Петрова, Сидорова и т.д.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – В рамках предвыборной борьбы.

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну да, да, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Будет задано Кондратьевым…

В.КОНДРАТЬЕВ – Тогда уже задавать не надо ничего будет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Кондратьевым будет задан вопрос. Причем Кондратьев не будет даже готовиться. Просто он протянет руку, скажет: «Владимир Петрович, помните, вот 6 лет Вы мне задавали один и тот же вопрос, задайте мне его еще раз». Кондратьев встанет, скажет: «Ну, сейчас-то Вы скажете?» Тот скажет: «Да. В принципе ни на чем не настаиваю, но вот мой коллега, там, …Ивано-медведо-шойго-лужков. Вот много с ним работаю. В принципе мне кажется он надежным человеком, но выбирать, конечно, народу». Все. И тут-то все и начнется.

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, он и сейчас говорит, что народ будет выбирать. Только кого?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну, подождите немножко.

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, мы ждем, мы ждем. Мы прекрасно знаем, что надо ждать.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Возьмите, пожалуйста, наушники и давайте послушаем телефонные звонки нашей аудитории. Пожалуйста, у нас осталось 8 минут. 783-90-25, 783-90-26. Прошу телефонные звонки, сбрасываю первых далеко сидящих. Грегори, вы в Америке тоже сбрасываете телефонные звонки первые? Или у вас там сидит такой человек, который отслушивает звонки?

Г.ФЕЙФЕР – Я думаю, что слушают.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Слушают звонки, да?

Г.ФЕЙФЕР – Да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – А у нас только ФСБ слушает звонки, а так вот у нас все непосредственно. Давайте послушаем. Добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬНИЦА НАТАША – Добрый вечер. Наташа, Москва. Вот мне очень любопытно было бы узнать мнение Ваших гостей по такому вопросу. Показалось ли мне просто как наблюдателю со стороны или действительно, вопросы иностранных журналистов были, может быть, где-то более острыми и более зубастыми, чем российских? Это первое…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Спасибо большое. Извините, по одному, потому что времени не хватает. Кто ответит? Давайте от обратной стороны Кондратьев.

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, в какой-то степени были вопросы действительно более острые, например, вопрос о том, что Каспаров заявил, что Путин сидит на чемоданах, очень хочет бежать из страны. На что Путин сразу сказал…

М.СИМОНЬЯН – Греческий журналист.

В.КОНДРАТЬЕВ – Греческий журналист. И на что Путин ответил, что он занимается дзюдо, а не легкой атлетикой. И вот вопрос нашего коллеги Грегори тоже был достаточно острым, хотя, на мой взгляд, несколько неконкретным. Можно было туда при желании добавить и Ходорковского, и Литвиненко, и что угодно.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Смело сказал Кондратьев после пресс-конференции.

М.СИМОНЬЯН – Обменялись комплиментами сегодня Грегори и Владимир Петрович.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – А там более хорошая реприза была, потому что если греческий журналист, он мог вспомнить, что в Греции все есть, и сказать: «Но, тем не менее…» Давайте следующий телефонный звонок. Слушаем Вас, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР – Добрый вечер, Матвей Юрьевич, добрый вечер, уважаемые гости. Меня зовут Александр, город Саратов.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Пожалуйста.

СЛУШАТЕЛЬ АЛЕКСАНДР – Будет такой вопрос к уважаемым гостям. Вот как вы считаете, растущее число вопросов к президенту - это показатель прежде всего интереса как бы зарубежных стран и регионов России или это показатель роста каких-то проблем и накопления … вопросов к нашей стране? Спасибо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Замечательный вопрос. Грегори?

М.СИМОНЬЯН – И вообще, показатель ли это чего бы то ни было?

Г.ФЕЙФЕР – Ну, я думаю, это ничего не показывает, кроме того, что как бы Кремль хочет показать, что вот, мы такие хорошие, каждый год у нас новые рекорды пресс-конференции, мы показываем, насколько мы озабочены проблемами журналистов и общества. Я думаю, это, на самом деле, ничего не показывает.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Все равно Кастро непобедим, на каждый вопрос два часа отвечает. Следующий звонок. Слушаем Вас, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Алло!

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, пожалуйста, как Вас зовут, откуда Вы?

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ - Добрый вечер, Матвей Юрьевич, Сергей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, Сергей.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Ну, я вот к Владимиру Петровичу. Вот Владимир Петрович сказал, что… как-то не очень лестно отозвался о региональных журналистах, что их будто бы интересуют в основном местные проблемы. Я сам живу в регионе, в Алтайском крае. Я, конечно бы, поинтересовался, почему в нашем крае самая низкая заработная плата во всей России, но меня интересует еще, почему сделали закон о выборах, на основании которого, кроме «Единой России» и «Справедливой», никто не пройдет? И почему в армию в основном силком отправляют детей, оттуда принимают их в гробах?

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Ну вот, Вы знаете, спасибо. Подождите, не уходите с линии.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Да, да.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Понимаете, задавать этот вопрос Кондратьеву наивно, потому что он, конечно, вечерами прикидывается президентом перед зеркалом…

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Нет, нет.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – …корону надевает, но на людях он такой приличный и так далее.

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Я не это имел в виду, я имел в виду другое.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Как Вам кажется, почему эти вопросы не были заданы?

СЛУШАТЕЛЬ СЕРГЕЙ – Как мне кажется? Мне кажется потому, что после такого вопроса люди останутся без работы. Они считают так. Такова система.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, и это, кстати, во многом звучало, потому что…

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, я, извините, Матвей Юрьевич…

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да, да, пожалуйста.

В.КОНДРАТЬЕВ – Я все-таки возразил бы немножко. Ну, скорей всего, не останутся, вот мой опыт показывает, что не останутся, поскольку на пресс-конференциях были вопросы именно в такой плоскости, почему «Единая Россия» занимает монопольное положение, почему борьба идет только в рамках одной партии и т.д., и т.д., и т.д. Ничего здесь страшного я не вижу. А насчет выборов в Алтайском крае, честно говоря, за такие вещи с работы никого еще пока не увольняли.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Да. Хорошо. Следующий телефонный звонок. Телефоны принимаем, Маргарита, как тебе кажется?

М.СИМОНЬЯН – Да, да. Осталось-то 5 минут, надо дать возможность людям.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Слушаем Вас, добрый вечер.

СЛУШАТЕЛЬ – Добрый вечер.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Кто Вы и откуда?

СЛУШАТЕЛЬ – И Матвею Юрьевичу, и всем гостям. Я хотел бы, если это возможно, чтобы гости ответили на следующий вопрос. Если в прошедшем году было широко объявлено о начале активной пиардеятельности по поддержке имиджа России, то почему же у нас так все плохо складывается? Это происки или это все-таки реальность? Спасибо.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Угу. Кто ответит, я не очень… не услышал.

В.КОНДРАТЬЕВ – Маргарита.

М.СИМОНЬЯН – Так я не гость, понимаешь, я же теперь ведущая.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Нет, почему? Сейчас ты еще полу…

М.СИМОНЬЯН – Полугость.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Полугость, да.

М.СИМОНЬЯН – Да, все плохо, все плохо с имиджем России. Это, конечно, медицинский факт, как говорится. Много в этом есть аспектов. И собственный пиар России, и восприятие России, и старые стереотипы, и то, что происходит, и то, как это трактуется. Как мне кажется, даже в большей степени чем то, что происходит на самом деле. Вот… Ну, взять почти любую прессу, почти любое СМИ, посмотреть, почитать, посравнивать, какие выбираются темы, кто выбирается в качестве экспертов. Это очень часто более-менее одни и те же фамилии, известные в России только определенными позициями. С другой стороны, можно посмотреть на то, как в России реагируют на какие-то вещи, на которые в других странах принято реагировать быстрее или по-другому. И из всего этого складывается имидж. Я думаю, что Грегори, как человек, от которого тоже в немалой степени зависит имидж России, тоже может ответить. Вот я почитала ваши заметки, Грегори, не заметки, а репортажи. Я последние 10 послушала, ни одного хорошего слова о России не услышала.

Г.ФЕЙФЕР – Но наше дело, наша работа как журналиста – это, на самом деле, задавать, как сказать? некомфортабельные вопросы и пытаться находить то, что делается плохо. Это наша работа, если бы мы это не делали, мы были бы плохими профессионалами. Мне бы хотелось сказать, потому что это очень хороший вопрос насчет пиар, потому что очень много тратится на пиар, в прошлом году был очень большой саммит «восьмерки» в Петербурге. Это было очень впечатлительное событие и известно, что Кремль нанимает западные компании пиар. Я думаю, ответ на этот вопрос то, что, несмотря на то, что, на самом деле власти хотят хороший имидж, важнее борьба за власть, борьба за контроль над источниками ресурсов в России. Это важнее сейчас для власти, чем пиар. Пиар – это на втором плане. Может быть, да, тратить деньги на это, хотели бы, чтобы это было бы лучше, но это не самая первая проблема.

М.СИМОНЬЯН – А в Штатах сколько денег тратят на пиар?

Г.ФЕЙФЕР – О, это страшный вопрос. Очень много.

М.СИМОНЬЯН – Страшные цифры, я бы сказала.

Г.ФЕЙФЕР – Страшные цифры, да.

М.СИМОНЬЯН – Несравнимые.

Г.ФЕЙФЕР – Да, да.

М.СИМОНЬЯН – Вот и имеем то, что имеем.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Вот здесь Грегори… здесь кто это? Он прислал: «American public is interested in everything about Russia». Вот так вот, это Вам наказ. У нас такое есть по-русски: наказ. Ладно, будем заканчивать. Спасибо вам большое, что вы рассказали об этом, вы там были. Последний у меня вопрос, Владимир Петрович, к Вам. Виталий Третьяков в своей статье, возможно, Вы ее читали, такой довольно жесткой в «Московских новостях», высказал мнение, что вот эти вот публичные тысяча человек, две тысячи человек, что это немножко абсурдно. И лучше бы, если бы это было 10-12 крепких журналистов, которые задавали бы вопросы, ну, профессиональные, правильные, так сказать, стратегически, если можно так сказать. Как Вы считаете, Вы сторонник этой модели или той?

В.КОНДРАТЬЕВ – Ну, понимаете, тут все-таки надо рассматривать… С одной стороны, конечно, прав Третьяков, я бы тоже предпочел более скромную аудиторию с профессиональными вопросами, но с другой стороны, все-таки нужно в чем-то отличаться от других. А эта уже пресс-конференция стала традицией, стала такой… отличающим знаком кремлевской политики. И нужно с этим, как говорится… И воспринимать ее такой, какая она есть. На мой взгляд, она все-таки приносит пользу.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – Угу. Спасибо большое. Я поздравляю Владимира Петровича и Грегори Фейфера с тем, что они были на этой пресс-конференции. Я поздравляю Маргариту Симоньян с тем, что она дебютировала в этой передаче.

М.СИМОНЬЯН – Спасибо, Матвей.

М.ГАНАПОЛЬСКИЙ – И по-моему, совершенно замечательно. Итак, Грегори Фейфер, «National Public Radio», Владимир Петрович Кондратьев, корреспондент телекомпании НТВ. Вели Маргарита Симоньян и Матвей Ганапольский. И тема – «Большая пресс-конференция президента Путина».