Один день с Рамзаном Кадыровым - Ксения Соколова - Своими глазами - 2005-10-25

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Добрый вечер, уважаемые радиослушатели. В эфире странная программа под названием "Своими глазами". Мы опять с Венедиктовым сидели и смотрели рейтинг, долю, и опять увидели, что по непонятной причине, может быть, по понятной причине количество слушателей в этот поздний вечерний час этой программы только растет. Ну, вот подозреваю, что это из-за гостей, которые являются свидетелями и очевидцами, как сказано в рекламе этой программы, тех событий, о которых они рассказывают. Хотя рассказываем, в основном… Это я говорю нашей гостье, представляю ее с удовольствием, Ксения Соколова, редактор спецпроектов журнала "GQ". Здравствуйте, Ксения.

К. СОКОЛОВА: Добрый вечер.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хотя должен вам признаться, Ксения, что я эту передачу не люблю.

К. СОКОЛОВА: Почему?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Потому что в ней рассказывается чаще всего о вещах неприятных, трагичных. Ну, вы понимаете, Беслан – значит, все корреспонденты мира поехали в Беслан, после этого они все говорят - давайте, мы вам расскажем про Беслан, и идет череда Беслана. До этого был "Норд-Ост". Потом всякие другие, крайне неприятные… Иногда бывают веселые. Но чаще всего… Поэтому я даже не знаю, к какому разделу отнести ваш рассказ сегодняшний, потому что тема у нас сегодня, и вы были очевидцем и провели один день с Рамзаном Кадыровым.

К. СОКОЛОВА: Да, было.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Было. Значит, в этой передаче один принцип. Я превращаюсь в благодарного слушателя, задавая технические вопросы, а вы рассказываете, как вы туда ездили, и как вам это удалось, и как вы провели день. Ну, итак, начнем с того, откуда возникла идея это сделать. Коротко.

К. СОКОЛОВА: У нас в журнале "GQ" есть рубрика "Один день с VIP-персоной" и в числе прочих нас заинтересовал Рамзан Кадыров.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы вышли с этим предложением?

К. СОКОЛОВА: Да, я.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что он ответил?

К. СОКОЛОВА: Он согласился.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А тяжело было с ним связаться?

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, нет, не очень тяжело. Я связалась с его пресс-секретарем, его зовут Муслим, очень вменяемый, эффективный парень. Мы довольно быстро договорились. Мне еще повезло в том смысле, что когда я связывалась с Муслимом, Рамзан был в Москве и мы встретились в Москве.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Смогли переговорить.

К. СОКОЛОВА: Да, мы смогли переговорить, и я предложила такую идею, что я приеду и какое-то время с ним проведу, чтобы увидеть действительно своими глазами то, что там происходит.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И дома, и на работе?

К. СОКОЛОВА: И дома, и на работе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь мы перепрыгиваем с вами уже в ваш приезд. Вот, начните с момента приезда. Как встретили, куда везли и так далее. Начинайте.

К. СОКОЛОВА: Ну, мы прилетели в Ингушетию, в Слепцовскую, и первая трудность, с которой мы столкнулись, у нас не было спецаккредитации МВД, которая нужна для проезда в Чечню, ну просто такие репортажи это редкость для нашего журнала, и мы об этом просто, откровенно говоря, не знали. Это не очень профессионально, но это правда. И первая была трудность, что мы сначала были остановлены на блок-посту "Кавказ". И это как раз было через несколько дней, буквально, по-моему, через три дня после того, как вышло интервью Бабицкого с Басаевым, и на журналистов там военные русские реагировали очень резко. В общем, нам пришлось применить некоторую военную хитрость, вернуться и еще раз пересечь границу, притворяясь гражданскими лицами, не журналистами в смысле, которые не имеют отношения к прессе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Идем, идем дальше. Вот вы пересекли границу. Пока у меня вопросов нет. Жду вашего рассказа. Я только хочу радиослушателям напомнить… Хотя, давайте, уважаемые радиослушатели, ваши вопросы во второй части программы, после 30 минут. Итак, вы добрались до чего?

К. СОКОЛОВА: Мы добрались до села Центорой, это родовая вотчина клана Кадыровых. Такой очень с виду, когда туда въезжаешь и, в общем, впечатление верно, что это просто такое хорошо укрепленное, с одной стороны, село кавказское, а, с другой стороны, в общем, крепость. И очень там жесткие кордоны, туда въезжаешь, очень много военных этого кадыровского спецназа, и нас передавали из рук в руки, проверяли, передавали, и в конце концов мы оказались непосредственно во дворе дома Рамзана Кадырова, который нас там соответственно и ждал с накрытым столом. Дом большой, такой, в общем, богатый кавказский дом.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что это значит? Это много построек?

К. СОКОЛОВА: Да, то есть впечатление такое, что это просто много построек, постройки из красного кирпича, большой двор, во дворе, естественно, сидят и такая зона приема…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это построено буквой "П" или вообще квадратом или прямоугольником?

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, вот я тут топографию именно дома точно не опишу, но мне показалось, что это комплекс строений, который обнесен одной стеной и соответственно…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Есть двор?

К. СОКОЛОВА: Да, есть двор, который ведет соответственно в главный дом, и во дворе такая зона приема, где стоит гарнитур такой богатый кавказский.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прямо на улице?

К. СОКОЛОВА: Да, но это обнесено стеной, то есть это типичный, как там строят на Кавказе, кавказский двор. Обнесено стеной, соответственно видно небо. С одной стороны стена, с другой - вход в дом. Стоит гарнитур, причем такой трогательный момент, что… ну целлофановая пленка с этих диванов не снята. Это тоже такой очень кавказский момент, чтобы кожу не попортить, ткань не попортить, все в пленочке, все как надо. И соответственно там сидел Рамзан, и нас посадили сразу за стол, давай кормить вкусно, сытно, то есть каких-то блюд понаставили.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Действительно вкусно, сытно?

К. СОКОЛОВА: С моей точки зрения девушки, которая бесконечно придерживается диет, это тяжелая пища, то есть это баранина, бараний бульон, то есть жирную баранину ты запиваешь бараньим бульоном, но они выставили то, что самое у них лучшее. Есть еще такое сушеное мясо, это почти коричневая баранина, вот она мне понравилась.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А какие были холодные закуски? Вообще что еще было на столе? Вино, например?

К. СОКОЛОВА: Нет, нет, нет, Боже упаси, вино там совершенно не пьют, и вообще никакого алкоголя не пьют, ни разу мною за все время, там проведенное, не был замечен никакой алкоголь.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А почему, вы не пытались выяснить?

К. СОКОЛОВА: Ну, во-первых, они мусульмане, это раз, а два - весь этот кадыровский спецназ, политика, которую там ввел сам Рамзан, строится на том, что никому нельзя пить и курить, и они не пьют и не курят. То есть я курю, но я там не курила. Ну, где-то уже вечером, уединившись за какой-нибудь будкой, я смолила сигаретку, но, в общем, чувствовала себя как "папа наругает", так что особо этого не показывала. Холодных закусок как-то тоже особенно не было, то есть у них такая тяжелая, жирная, с их точки зрения вкусная пища. Конфеты, мед.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот вы сели за стол, вы должны были разговаривать, у вас было в первое мгновение, что какая-то напряженная ситуация, или он вам показался общительным человеком?

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, поскольку мы с ним разговаривали в Москве и мы более или менее обсудили ситуацию, то, собственно говоря, никакой напряженности не возникло. И он сам человек очень эмоциональный и открытый, то есть реально говорю то, что думаю, и иногда это ему мешает довольно сильно. Поэтому мы как-то сразу нашли общий язык, ну а у меня большой опыт, у кого только не приходилось брать интервью, а здесь еще было какое-то неформальное общение, потому что я понимала, что я у него в гостях, и соответственно они ко мне относились, как к гостю. Может быть им какие-то моменты не нравились в моей одежде или в моем поведении, даже не не нравились, а казались необычными, но они совершенно не показывали виду.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь вот как вы запланировали, что вы будете делать, куда вы поедете, как. Вот, рассказывайте. Вы приехали к нему днем?

К. СОКОЛОВА: Мы приехали вечером поздно, потому что мы проторчали очень долго на блок-посту, и мы приехали вечером, то есть вечер у нас только прошел в каких-то разговорах, он еще собаку свою приводил, бойцовую кавказскую овчарку, нам очень гордо ее показывал, красивая собака. И мы просто запланировали, что мы делаем завтра. Я сказала, что если это возможно, то я просто к нему как-то хвостом прицеплюсь и соответственно буду с ним везде, где он будет. А еще так совпало, что это было день, когда не было президента в Чечне Алу Алханова и не было председателя правительства господина Абрамова, то есть соответственно Рамзан был на этот момент главой республики. И соответственно мы с ним просто придумали какой-то график наших перемещений.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вернемся еще к этому вечеру. Он важен для нашего разговора. Он вам представил свою семью, показал ее?

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, это был смешной момент. Я когда приезжала к нему в Москве, он мне рассказал, что у него четыре дочери, и когда я его спросила, с кем он живет, он сказал, что он живет с матерью и с дочками. И я подумала, Боже, не буду спрашивать, вдруг он вдовец, он не упоминает о жене, и как-то о ней так и не упоминалось, я ее увидела совершенно случайно, то есть я не должна была ее увидеть. Соответственно дочек я увидела, причем это было забавно, потому что этих дочек нянчат его бойцы, их не нянчат женщины, женщины вообще… Ну мама выходила во двор, с нами поздоровалась, к маме отношение очень уважительное.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Мама кого?

К. СОКОЛОВА: Мама Рамзана. А соответственно жена так и не появлялась, и то и дело курсировали эти большие бойцы в камуфляже с какими-то маленькими девчонками на руках, укачивали их, в коляску клали.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У него дочери какого возраста?

К. СОКОЛОВА: Ой, маленькие. Я боюсь сейчас соврать, уже время прошло…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, приблизительно. До пяти лет?

К. СОКОЛОВА: Одна, по-моему, постарше пяти лет, а самой маленькой либо год, либо даже года нету. Ну вот вы спросили про семью - четыре дочки и мама. Вот я их увидела в первый вечер.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще вопрос. Когда вы ложились спать, то легли во сколько?

К. СОКОЛОВА: Мы легли, не знаю, наверное, часов в 12. У нас был отдельный дом, это дом, куда приезжают, в этом же селе, гости. Это не находится в этом комплексе зданий, который является домом Рамзана и его семьи, это отдельный дом, тоже все там очень богато, плиточка, джакузи, большая кровать, и мы где-то часов в 12 отправились спать, хотя до этого мы совершили небольшую экскурсию на джипе Рамзана, на "Лексусе".

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Куда?

К. СОКОЛОВА: Насколько я понимаю, это было в пределах этого села. Село большое и мы ездили, смотрели казармы его людей, смотрели озеро, которое он там почистил, привел в порядок, запустил туда мальков, то есть он показывал нам то, чем он реально гордится, и соответственно вот так мы с ним пропутешествовали этот вечер.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще вопрос. Стоял в спальне телевизор?

К. СОКОЛОВА: У меня? Нет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он был где-то в холле, наверное?

К. СОКОЛОВА: Да, он был в холле, это был большой такой холл, как входишь в дом, с камином, на камине портрет большой стоит Ахмад-Хаджи Кадырова, отца Рамзана, и рядом стопка книг Лермонтова лежала. И там стоял большой плазменный телевизор, который смотрели охранники, которые нас охраняли.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Охрана везде, да?

К. СОКОЛОВА: Охрана везде, охрана повсюду, ну просто за два дня, которые я там была, я абсолютно привыкла, что везде, всюду, постоянно ты видишь, в пределах твоего зрения 10-15 вооруженных людей.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Ну, сейчас скоро новости будут, через 45 секунд. У нас как хорошо - и вот настал вечер.

К. СОКОЛОВА: И все настал вечер. Все по графику.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, по графику. А про утро мы поговорим после новостей. Вот когда вы пошли в дом, вам сказали, что если вам что-то нужно будет, то зовите кого-то?

К. СОКОЛОВА: Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Кого?

К. СОКОЛОВА: Ну там все просто, нужно было сказать охранникам об этом, ну и первую ночь в этом же доме ночевал Муслим, пресс-секретарь, и поэтому у нас все было просто с этим.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Ну что ж, я напоминаю, что после паузы мы продолжим разговор с Ксенией, и она расскажет, как провела день с Рамзаном Кадыровым.

НОВОСТИ

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И настала ночь, а потом настал день, и Ксения Соколова рассказывает про один день с Рамзаном Кадыровым. Итак, утро.

К. СОКОЛОВА: Утро. Встали довольно рано. За нами пришел пресс-секретарь Рамзана по имени Муслим и повез нас в тот же дом Рамзана, где мы были же вечером, и нас ждала программа, то есть мы должны были после завтрака ехать сначала осматривать всякое строительство и открыть газопровод в Ведено, который нам хотел показать Разман, а потом уже у него были дела в его резиденции, куда мы соответственно тоже последовали за ним.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините, еще о завтраке. Из чего состоял?

К. СОКОЛОВА: То, что я помню, это был чай с лимоном, это были такие пирожки вроде кутабов, по-моему, они были с сыром, и это была черная икра в розеточках, и сметана, которая к этим блинчикам подавалась. Вот такой был завтрак.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А были какие-то блинчики? Что за блинчики?

К. СОКОЛОВА: Ой, вот еще раз говорю, мне трудно вспомнить, блинчики это вот эти были пирожки, то есть они плоские. Представляете себе кутаб?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, не представляю, и думаю, мало кто из слушателей знает, что это такое.

К. СОКОЛОВА: Ну это во многих кавказских кухнях существует, такой плоский из тоненького теста пирожок, где внутри либо сыр, либо зелень, либо и то, и другое.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, теперь понятно.

К. СОКОЛОВА: И соответственно там на них требуется класть много сметаны, это все едят со сметаной, ну и соответственно, если есть икра, то с икрой, или с чем-нибудь еще.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Итак, вы поехали.

К. СОКОЛОВА: Мы поехали, да. Мы все погрузились в автомобиль "Жигули", если не ошибаюсь, это 10-я модель, вокруг нас ехало еще несколько таких же автомобилей, как мне потом объяснили, это из соображений безопасности делается, потому что на дорогих автомобилях они стараются не выезжать, хотя они у них есть, но дороги там не вполне контролируются ни федеральными войсками, ни тем более спецназом Кадырова, покушений было несколько, и вот мы таким образом, таким поездом ехали. Ехали очень быстро. Ездят там вообще все очень быстро и очень небезопасно. Примчались мы для начала куда-то в окрестности Гудермеса, где смотрели много разного всего.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Дорога асфальтированная?

К. СОКОЛОВА: Дорога асфальтирована, но это однополосное шоссе, пыльное, везде пыль, ужасная пыль, коровы ходят, люди ходят. Вообще такое ощущение, что там, странно, люди, которые живут на войне, мне казалось, что они должны быть очень осторожны, я имею в виду гражданские люди, женщины в юбках, еще что-то, а у меня такое ощущение, что вокруг них какая-то капсула. Женщина, допустим, мы едем с невероятной скоростью, она идет просто по дороге и она нас не замечает, она идет себе, идет, переходит эту дорогу, и все тормозят, все ее пропускают при этом. Такая странная история. Дороги асфальтированы. И мы приехали сначала смотреть, по-моему, это дом отдыха, который строил Рамзан, огромное, роскошное строение, где спортсмены должны у него жить и тренироваться, это команда "Терек", которую он очень любит, и другие. Там тоже какой-то водоем. Что-то восстановлено, был там какой-то курорт в советское время, и Кадыров это восстановил. Потом приехали в Гудермес, где он показал фабрику, которую он тоже отстроил, и где вдовы погибших чеченских бойцов должны шить военную форму по его задумке, причем не только шить, но и продавать ее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фабрика швейная?

К. СОКОЛОВА: Да, фабрика швейная. То есть весь цикл - они шьют, они продают, они делят прибыль, еще что-то. И я его спросила, уверен ли он, что эту форму будут покупать, и что, вообще, у вдов удастся вся эта цепочка маркетинговая, на что он мне ответил, видела ли я фильм "Просто Мария", я говорю, ну да, когда-то смотрела. Он говорит, ну вот она так же придумала, как я, у нее же все работало, и у нас тоже сработает, а почему не сработает.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Фабрика уже работает?

К. СОКОЛОВА: Нет, нет, она вот только построена, это в помещении в самом Гудермесе. Гудермес разрушен, хотя не так, как Грозный, Грозный просто чудовищное впечатление оставляет, а Гудермес частично, и там соответственно он построил новое здание фабрики. Потом на пасеку заехали, мед мы очень любим, пчелами занимаемся. Пасека роскошная, там какие-то применены технологии невероятного века, пасечники приятные, мед вкусный, все замечательно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Пасечники - мужчины?

К. СОКОЛОВА: Мужчины. Вообще все, куда мы ездили, кроме, наверное, женщин, которые готовят в столовой его резиденции, это везде были мужчины.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Заехали на пасеку, а пасека для чего, это как бы его личная пасека или он продает этот мед, какие-то вопросы вы задавали?

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, насколько я поняла, это личная пасека. Там же дело в том, что у него, то и у клана. Клан большой, мед всем надо. То есть я не заметила какой-то коммерческой деятельности вокруг меда, по крайней мере.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините, можно я вам задам один вопрос такой. Вот вы все время в разговоре, чувствуется некоторая ироническая интонация. Я пытаюсь понять, почему. Вот вы говорите "мы мед любим". У вас что, было ощущение неадекватности того, что вы увидели, самой обстановке в Чечне, или вам он показался таким новорусским кавказским пальцатым человеком? Или он неискренний? Вот тут Елена Сергеевна пишет: "Очень интересно, какой Кадыров человек, открытый, разговорчивый, остроумный или угрюмый, хитрый, неприветливый? Опишите его, буду признательна". Ну частично вы это сделали, но все-таки я не понимаю, откуда эта ирония.

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, ирония - это было забавно, когда уже вышла эта статья, мне позвонил пресс-секретарь Рамзана Муслим и он не особо был доволен тем, что я написала. Я спросила почему, он говорит, ну вот Рамзан сказал "одни подколки".

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну это чувствуется в том, что вы сейчас говорите.

К. СОКОЛОВА: Но здесь есть еще мой собственный стиль письма, я о всех так пишу, это раз. Что касается Кадырова, то он произвел на меня, скорее, хорошее впечатление, чем… Ну, много о нем говорили и, собственно говоря, когда я туда ехала, то у меня было ощущение, что…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Давайте так, давайте формализую вопрос, вам легче будет ответить. Когда мы говорим о Чечне и Рамзане Кадырове, с одной стороны, мы его воспринимаем как то, что он декларирует, как человека, который хочет мира в Чечне и промосковского человека в хорошем смысле этого слова, я бы так сказал, в хорошем смысле, нужном нам, нужном Кремлю. Человек, на которого можно делать ставку. А, с другой стороны, та же общественность воспринимает его, как, ну что он пилит бюджет, что на самом деле он все это инсценирует для того, чтобы окончательно Чечню отделить от России. Ну, вы понимаете. Вот две такие точки зрения: хороший, плохой. И это 50 на 50, потому что мы не знаем, какой он. Вот как вам показалось?

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, я сразу оговорюсь, что я не являюсь специалистом по чеченской ситуации…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И слава Богу. Вот ответьте на мой вопрос.

К. СОКОЛОВА: …который там был и что-то такое видел. Я вам скажу так, что, разумеется, если мы смотрим с позиции демократического государства, с позиции демократического устройства государства, то Рамзан Кадыров безусловно является некоторым нонсенсом в этой системе. При том, что в своей системе, системе Чечни, кавказских законов и так далее, он абсолютно органичен.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, вам показалось, что он действительно хочет мира в Чечне и хочет жить вместе с Россией?

К. СОКОЛОВА: Вы знаете, мне показалось действительно, что он хочет мира в Чечне. Хочет он его, конечно, очень сильно по-своему. То есть, во-первых, мы не должны забывать, что это очень молодой человек, очень импульсивный человек. Он вот считает, что он сейчас взялся, что у него все получается, Путин ему как отец родной, и сейчас он наведет там порядок, что он будет самым сильным, ему нужно стать самым сильным.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что он говорил о Путине?

К. СОКОЛОВА: О Путине он отзывался очень хорошо, он говорил, что Чечня для Путина это самое главное, что он заботится о Чечне и думает о ней больше, чем о любой другой республике, что он приезжал на могилу отца, и он его действительно воспринимает как человека, который ему, может быть, в каком-то смысле этого отца заменил, он его так воспринимает. И у него к Путину восторженный пиетет, лично к Путину. При этом он как-то оговаривался, что, например, службы ФСБ и так далее, они Путину только мешают наводить правильный порядок в Чечне. Вот Путин хочет правильно все сделать, а они неправильно все делают, но он, Путин, об этом не знает просто. То есть его намерения какой-то установить мир для своих людей, они мне показались довольно искренними. А что касается методов, которыми он собирается наводить этот порядок, эти методы, опять же, я говорю, с точки зрения Совета Европы показались бы весьма сомнительными.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Вот тут остановимся, потому что я смотрю на часы, и мне хотелось бы, поскольку мы говорим "день с Кадыровым", чтобы мы пошли дальше по дню.

К. СОКОЛОВА: Идем дальше. Осмотрели мы все достижения в строительстве и улучшении, и потом мы приехали в его резиденцию, которая называется…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сейчас, извините, очень важный момент. То есть вы предлагаете мне в плане вашей иронии не воспринимать то, что вы говорите, это у вас такой стиль языка? То есть то, что вы говорите, это не ироническое отношение к той ситуации, да?

К. СОКОЛОВА: Ну, может быть, в каком-то смысле ироническое, но, скажем так, не отрицательное.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не отрицательное. Это очень важное, потому что я хотел вас понимать адекватно. Поехали дальше.

К. СОКОЛОВА: Приехали мы в его резиденцию, которая называется футбольный клуб "Рамзан". Ну вот вы говорите об ироническом отношении. Вот мы приезжаем к замглавы правительства любой демократической республики или государства, и мы видим, что его резиденция помещается в боксерском клубе "Рамзан", она так называется. Вот какое у вас к этому должно быть отношение? В моем случае оно действительно слегка ироническое.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, дальше.

К. СОКОЛОВА: И там у него была встреча со старейшинами, где они решали вопросы какие-то, в том числе и о запрете казино в Чечне, на тот момент это было актуально. Потом обедали. И во время обеда я как раз ему и задала какие-то довольно острые вопросы, которые переменили отношение, во всяком случае людей, которые с ним были, ко мне, потому что, во-первых, это Кавказ и там прямо вообще ничего не говорят, а, во-вторых, они как-то от меня, в общем, подвохов не ждали.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Что вы спросили?

К. СОКОЛОВА: Я его спросила, как он думает, почему до сих пор не пойман Басаев, например. Он ответил, что Басаева финансирует Березовский, и поэтому он и не пойман, и что Путин хочет его поймать. Я его спросила, правда ли, что он ходил в спортивном костюме в Кремль? Здесь его этот вопрос очень задел, потому что он сказал, что это было в день, когда убили его отца, и что ни один нормальный человек… Его вызвали в Кремль, он был же в Москве в этот день, если вы помните. И что ни один нормальный человек не станет думать, в чем ему куда идти в тот день, когда отца убили. Это, видимо, действительно так. Потом он, правда, добавил, что костюм был не спортивный, а джинсовый. Ну и вот о каких-то подобного рода вещах я его расспрашивала, и в каком-то смысле позволяла себе с ним спорить, что, видимо, там как-то совершенно не принято.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Идем дальше. Поспорили. Это какое уже было время?

К. СОКОЛОВА: Ну, это было вечернее время.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А, то есть целый день вы, по сути, ездили по этим объектам, он вам показывал это?

К. СОКОЛОВА: Да, целый день мы ездили по этим объектам, он нам что-то показывал, потом мы соответственно были в этой резиденции.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Куда дальше пошли? Я просто хочу минуты за три закончить ваши формальные передвижения, потому что у меня еще к вам несколько вопросов по Рамзану.

К. СОКОЛОВА: Потом мы поехали к нему домой опять, потому что нужно было там что-то сфотографировать, еще какие-то планы.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Домой, где мебель?

К. СОКОЛОВА: Домой, где мебель, да, и тогда уже он нам показал свою коллекцию оружия. Он коллекционирует оружие, и мы смотрели его коллекцию, действительно очень красивая коллекция, много старинного оружия, много современного оружия, очень много оружия, принадлежавшего его соратникам и его противникам. Потом приехали старейшины уже к нему домой, и тут меня удалили, потому что не следует женщинам со старейшинами вместе сидеть, то есть я сидела на кухне, был накрыт мне специальный столик детский, все было хорошо, и я слышала только их пение из двора, они очень красиво поют. Когда они встречаются, то они поют что-то вроде таких мусульманских, я не знаю, как это называется точно, но я бы назвала это гимнами, это очень красивый такой хор мужских голосов.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А у них там был какой-то совет, они говорили о чем-то?

К. СОКОЛОВА: Днем совет, а потом, вечером, они приехали к нему…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Как гости.

К. СОКОЛОВА: Видимо, да, это те, с кем он хотел что-то обсудить в более приватной обстановке.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так. И потом вы пошли спать?

К. СОКОЛОВА: Да, потом поехали спать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Утро?

К. СОКОЛОВА: Да, вот как раз утром у нас все переменилось, потому что ночью мы должны были приехать к нему и сделать его парадный портрет в костюме со Звездой Героя. Но тут все переменилось, потому что когда мы приехали, он уже уехал. Ночью убили кого-то из его людей. У мусульман очень быстро хоронят, и поехали они в горное село на похороны, и мы ринулись за ними на "Волге" нашей, и по дороге заехали высоко довольно в горы. И тут у меня было интересное впечатление о Чечне, о природе. Вообще я увидела, что это очень красивое место, то есть мне даже показалось, что местами это очень похоже на разные районы Италии, на Эмилию-Романию, даже на Тоскану где-то, это действительно очень красиво, и дико жаль, что все это в таком положении находится.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вы нашли его или не нашли?

К. СОКОЛОВА: Мы нашли его. Мы въехали очень высоко в горы, и здесь опять соответственно я по своей половой принадлежности не попала на место событий.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И что было потом? Там вы его увидели… То есть я пытаюсь понять, как закончилась история.

К. СОКОЛОВА: Потом он сел в машину, мы поехали опять вниз, потом мы опять поехали к нему в эту резиденцию, там мы уже его снимали в его официальном кабинете.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: После этого?

К. СОКОЛОВА: После этого мы уже поехали собираться и уехали.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все. Для меня важно было, что поскольку тема передачи "День". Теперь у нас осталось четыре минуты, я хочу вам задать несколько таких формальных вопросов, и вы чтобы коротко на них ответили. Значит, первый вопрос. Как вам кажется, кто в Чечне главный? Он вот признает верховенство Алу Алханова, как президента, или это все театр?

К. СОКОЛОВА: Он признает сам, по крайней мере, и в разговоре, и формально он признает. Но я лично убедилась в том, что главный он.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Следующий вопрос. Он видит Чечню в составе России?

К. СОКОЛОВА: Думаю, что да. То есть он хочет хоть какого-нибудь мира, и он понимает тех чеченцев, которые уже очень устали от войны, и им уже совершенно все равно, им надо, чтобы их оставили в покое, чтобы их перестали бомбить вообще со всех сторон, чтобы перестали вытаскивать из дома, торговать ими. И они, многие из них, будем так говорить, верят в то, что Кадыров сделает так, что этого не будет.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Теперь. Когда он говорит о людях, как мы называем их, повстанцах, террористах, вот этот вот Басаев и эта вся компания, он действительно питает к ним неприязнь и ненависть?

К. СОКОЛОВА: К Басаеву - да, потому что Басаев имеет отношение к убийству его отца, Басаев его личный враг. Что касается боевиков, то большинство людей, которые составляют кадыровский спецназ, являются бывшими боевиками, он сам является бывшим боевиком. Поэтому соответственно я не знаю, ненавидит он их или нет, во всяком случае, он рассматривает возможность, что они могли бы к нему присоединиться.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все утверждают, ну и, собственно, мы видим по реальным событиям, что Москва сделала ставку на чеченизацию конфликта и как бы стала доверять, декларативно доверять тому же Рамзану Кадырову, Алу Алханову, награждает его орденом и так далее. Как, на ваш взгляд, то, что вы там видели, это правильно Кремль делает?

К. СОКОЛОВА: Опять-таки, это мое частное мнение, я считаю, что это, по крайней мере, неосторожно. То есть выращивать мощнейшую группировку военизированную, хорошо вооруженную группировку, которая состоит из бывших боевиков, и считать на сто процентов, что поведение ее предсказуемо…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А разве наши так считают? Мне кажется, там другая ситуация. Что значит "выращивать группировку"? Они тогда в лесу бы выращивались, а сейчас они хоть как-то подконтрольны. Да, нет?

К. СОКОЛОВА: Вот я и имею в виду вот это "хоть как-то", понимаете? Я бы, если бы я проводила там политику, то соответственно я бы вот этого "хоть как-то" не допустила, то есть это мне кажется огромной проблемой, потому что мало ли как это может повернуться.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, лучше худой мир, чем война.

К. СОКОЛОВА: Ну почему худой? Можно сделать как-то по-другому, и тогда мир будет не худой.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Все. Нам нужно заканчивать. Значит, я хочу вам, Ксения Соколова, редактор спецпроектов журнала "GQ" сказать огромное спасибо, у нас часто и смелости не хватает, ну вот я в Чечню не ездил и вряд ли поеду, а многие ездят, вот вы поехали. Спасибо вам за ваш рассказ.

К. СОКОЛОВА: Не за что.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я думаю, что выводы из вашего рассказа каждый радиослушатель сделает свои.

К. СОКОЛОВА: Спасибо вам.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо большое.