Приключения международной съемочной группы в Намибии - Олег Тактаров - Своими глазами - 2005-06-21

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еще раз добрый вечер, у микрофона Матвей Ганапольский. Для меня сегодняшняя вот эта передача центральная, потому что, действительно, узнать подробности невероятных приключений Олега Тактарова, актера, в песках Намибии - это действительно серьезно. И вот каким-то чудом Олег Тактаров у нас. Здравствуйте, Олег, я вас приветствую.

О. ТАКТАРОВ: Здравствуйте.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Олег, значит, давайте сразу к делу. Все радиослушатели знают, что в этой передаче свидетели и очевидцы рассказывают, чего видели и очевидцами чего были. Мы сразу перейдем к делу, у меня только единственная просьба к вам - тут везде у нас на сайтах пишут "голливудский актер" и так далее - просто, ну, не все могут знать, как вы оказались в Голливуде и вообще чего вы там, в Америке, делаете, поэтому буквально два слова скажите, чего вы делаете в Америке, а потом мы перейдем к этой вашей истории.

О. ТАКТАРОВ: Мне вдруг стало скучно в один момент жить в России и заниматься бизнесом, я понял, что бизнес не для меня, я поехал в Америку, решил стать актером, но по пути решил выиграть чемпионат по боям без правил, как у нас перевели, на самом деле название гораздо интереснее. Чемпионат на самого совершенного бойца планеты - это так переводится. Потом проучился шесть лет, в процессе учебы через два года и четыре месяца получил первую роль с Робертом Де Ниро в фильме "15 минут славы", у вас он показывался. Роль всем понравилась, мне уже не надо было доказывать, что я что-то могу играть, и потом доучился, и получилось, что у меня на год больше образование, чем у большинства актеров, и оно без изменений осталось, потому что Станиславского там не меняли вообще с тех пор, как Чехов Михаил привез это учение. Потом было несколько фильмов и, в основном, все блокбастеры, "Роллер", "Плохие парни-2", "Сокровище нации", было много студенческой работы, где я оторвался, делал совершенно разные роли. Параллельно проводил семинары по всему миру, и этим очень горжусь, у меня куча детей уже выросла во всем мире, которые знают, что такое самбо, я им свою психологию внушил, они до сих пор ею пользуются.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть сейчас вы постоянно живете в Америке. Да?

О. ТАКТАРОВ: Сейчас я постоянно летаю.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А в Америке вы где? В Лос-Анджелесе или где?

О. ТАКТАРОВ: В Лос-Анджелесе, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, давайте теперь перейдем к этой вашей истории. Вот рассказывайте, каким образом вы оказались в Намибии, и чего получилось? Вот давайте с начала.

О. ТАКТАРОВ: К счастью, американцы, двое американцев, но в то время один, испугались той экспедиции, того документального фирма, который они снимали, этих последствий от документального фильма. Они снимали про ведьм фильм, то есть про реальных ведьм, которые в Африке занимаются шаманством, людей лечат. Ну, они как лечат - одного убивают, а другому якобы органы истолченные какие-то там, печень с селезенкой нужны, выпивают эту смесь, что-то такое. Допустим, у тебя сразу СПИД прекращается, еще что-то, там какие-то поверья свои. И, естественно, человек, если у него есть деньги, хватается за последнюю соломинку, чего же нет-то. И про это снимался фильм, в общем, там 70% они наснимали реальных живых вещей, что смотреть было противно, 30% они сделали такое восстановление по событиям, и где-то через неделю у них начались серьезные проблемы, когда они особенно встретились с самым главным шаманом или шаманшей, я так и не понял, Малой звали его, то есть это просто совпадение слова "малой". Им потом пришло буквально через день после того, когда он на них высыпал пудру и им подкинули козью голову к двери, пришло сообщение по Интернету в миграционные власти, что они собираются арендовать самолет- а они собирались - да, что они хотят куда-то врезаться, в какое-то здание. То есть самолет у них отняли, запретили съемки, и со всеми вытекающими последствиями…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это власти Намибии?

О. ТАКТАРОВ: Власти ЮАР. И они решили это дело продолжить в Намибии. Ну, естественно…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вначале вот это все происходило в ЮАР?

О. ТАКТАРОВ: Да, то есть до того, как экспедиция наша пропала, они почти две недели снимали в ЮАР, я периодически с ними обменивался SMS-ками, звонками, и в один прекрасный день Майк Этсон, руководитель этого проекта, он мне вдруг позвонил, сказал "Олег, слушай, ты не хочешь принять участие?" А у меня как раз была замечательная ситуация, две недели было выходных.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Принять участие как кому?

О. ТАКТАРОВ: Я сначала думал просто, просто место в вертолете, просто пожить, и я быстренько себе набрал кучу разных идей, проектов и прочее, тем более, что мы организовали компанию продюсерскую и у нас один телевизионный проект витал в воздухе, и Намибия, с ее Берегом скелетов и со всей этой территорией, где не ступала нога человека никогда вообще и остались следы динозавров, идеально подходила; плюс для одного проекта, который мы планировали сделать международным, там тоже замечательно все подходило, я еще укрепился в этом мнении после поездки. Вот так я ехал, в общем. А когда приехал, Майк меня, конечно, удивил…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите, значит, вы прилетели куда? Вы прилетели в ЮАР, да?

О. ТАКТАРОВ: Я прилетел сначала в ЮАР, там меня ждало два человека: доктор, который потом нас покинул, и парень Кет Джей, который стал потом моим товарищем и такой единственной опорой в этой экспедиции. Мы прилетели в столицу Намибии Виндхук и поселились на какой-то типа турбазы в саванне. Два дня мы жили там, за эти два дня доктор решил, что он не остается в экспедиции, уехал. Я у него забрал все медикаменты, потому что немножко жутковато было без доктора куда-то отправляться. А мы хотели, точнее, они хотели летать на вертолете, который они арендовали по телефону сначала, а потом пришли, заплатили деньги, - летать по разным деревушкам, отдельно стоящим на территории 500 километров одна от другой, где не живут люди нормально, нет телевизора, нет ничего, и вот искать и интервьюировать этих ведьм, и снимать, что же они там такое делают.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть тема та же?

О. ТАКТАРОВ: Тема та же, без изменений, просто другая страна. Я для себя решил поснимать территорию Намибии. Как бы я уговорил Майка пойти отдохнуть "нигде". Место называется "Нигде". То есть недалеко от Берега скелетов, в горах, была замечательная долина. Мы просто летели на вертолете, сказали, давайте, вот здесь мы останемся, побудем, отдохнем просто. Они очень устали, у них потрясения нервные были каждый день в ЮАР во время съемок фильма. Все, нас оставили.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, кто остался? Остались вы.

О. ТАКТАРОВ: Осталось пятеро человек. Остался этот Кет Джей, парень из ЮАР, 30 лет; остался Майк Этсон, англичанин, руководитель этой экспедиции и финансист якобы, потом я расскажу, почему якобы; остался неудавшийся пилот, который должен был пилотировать самолет, в котором нам отказали, его звали Крис, он самая мерзкая такая часть нашей экспедиции; оставалась девушка, которая была типа ведущей, Джанин. "Доктор Наташа" еще мы ее называли ради смеха. Она на самом деле так называет себя, она как бы секс-терапевт и актриса, что-то у нее смесь такая профессий, она в "Плейбое" была. В общем, она идеально подходила для ведущей, но ее как бы никто не знает, поэтому Майк попросил меня вести эту программу. Но после того, как я посмотрел, что они там наснимали, я сказал "нет, в этом я не участвую". Мне просто противно было смотреть, потому что… я даже не хочу по радио говорить, что там происходило, то, что я видел.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это вот эти съемки вот этих…

О. ТАКТАРОВ: Вот этих ведьм, да, вот эти непонятные какие-то операции, отрезания, вырезания, в общем, ужасно было.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, вы вылетели на вертолете и подлетели к какому-то месту?

О. ТАКТАРОВ: К какому-то месту, просто наобум совершенно место, да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И сказали "вот мы высадимся здесь"?

О. ТАКТАРОВ: Да, место было совершенно сумасшедшее.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Высадились. Вот что это было за место?

О. ТАКТАРОВ: Это было такое место…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это пустыня или это лес?

О. ТАКТАРОВ: Это были горы, типичная такая для того места территория, такие сумасшедшие горы, такая сумасшедшая долина, куда пару динозавров, пару тиранозавров и пару еще птеродактилей, и можно…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И Спилберг может снимать очередной фильм.

О. ТАКТАРОВ: Да нет, Спилберг там… Там может снимать фильм любой из наших режиссеров, быстро снял бы такой фильм, что Спилберг бы отдыхал со своим "Парком юрского периода", то есть настолько там симпатичный ландшафт, постоянно какие-то породы, я там периодически бриллианты подыскивал, их много в Намибии. Вы знаете, что она первое место, лидирует?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, вы нашли чего-то?

О. ТАКТАРОВ: Я нашел, кстати, гранаты нашел, гранаты как бы тоже полудрагоценный камень. Потом, забегая вперед, я видел гору из золота. Ну, она, естественно, не полностью из золота, но она вся сверкала так…

ГАНАПОЛЬСКИЙ: С вкраплениями.

О. ТАКТАРОВ: С вкраплениями, точно, да. Вот. Я снимал что-то для своей передачи телевизионной, просто мне все понравилось, все здорово, у меня осталось все в камере. Ну, высадились, да. Кстати, я забыл вам сказать, что мы до деревни, где самолет сделал стоянку, называется Апуо, просто будем возвращаться к этому. Мы ехали на машине с Кет Джеем и подвозили две канистры по 200 литров топлива, и наши приключения с ним начались за три дня до того, как мы туда попали. То есть у нас три колеса прохудились буквально через 60 километров, и ехали мы на трех колесах где-то 60 километров по саванне. В одном месте, помню, хотели спать, но там зарычал кто-то, и он сказал, что это лев, давай лучше отсюда уедем. В общем, мы ночлег сделали, когда мы просто уже встали, реку переезжали, в песке… Ну, на трех колесах, как там можно? То есть, у нас еще диск остался. В общем, у меня оставался где-то глоток джина, который я с собой взял для борьбы с малярией, и я решил уже не бороться, а так бы я, конечно, наверняка бы мы ехали и ехали. Наутро проснулись, подошли четыре маленьких мальчонка-негритенка, я им отдал весь шоколад. Это было племя химба, первая встреча такая с племенем химба. Подошла девушка, абсолютно голая, обмазанная красной глиной. Мы отдали им яблоки, помню. А потом я посмотрел, что у нас под песком находилась галька, гравий, и можно было прорыть дорогу, в общем, мы выехали. Потом встретилась нам встречная машина, африканец, у него такие же были колеса, он нам отдал свое, мы перебортировали, как наши дедушки делали, заклеили все. В общем, довезли мы это все дело, но много раз застревали, много раз я копал, то есть я был уже весь в грязи, весь в песке, весь устал уже донельзя, и уже, честно говоря, мне отдыхать-то… Но отдыхать мне хотелось, потому что я думал просто будет такой пикничок маленький. Оставили нас, должны были прилететь в субботу утром…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите, подождите. Вот, чтобы слушатели поняли, потому что вы перескакиваете с истории на историю.

О. ТАКТАРОВ: Я возвращаюсь к тому моменту, когда в Апуо нас пятерых погрузили в вертолет и оставили.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот в этих самых горах, и они улетели, а вас осталось пять человек, вы шестой?

О. ТАКТАРОВ: Он улетел, вертолетчик, да. Нас пять человек осталось.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: С вами пять?

О. ТАКТАРОВ: Со мной пять.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Так, дальше. А когда он должен был прилететь?

О. ТАКТАРОВ: Он должен был прилететь где-то через полтора дня, то есть в воскресенье где-то под обед. Значит, естественно, не прилетел.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А почему естественно?

О. ТАКТАРОВ: А потом выяснилось просто, что, оказывается, Майк это подозревал, там у них были трения по оплате, и там руководитель этой вертолетной компании по имени Дания уже его предупредил, что если ты не оплатишь вовремя… В общем, темная история с оплатой была, хотя Майк верит, что на самом деле наши несчастья начались не из-за того, что не оплатил или не договорился, а вообще руководитель этой компании вертолетной подонок сам по себе, то есть там нашла коса на камень. Он в свое время сколотил состояние на том, что торговал оружием с Анголой во время войны, когда Намибия с Анголой воевала. Так он воевал за Намибию, а оружие продавал в Анголу, и из простого школьного учителя, который служил в армии, он стал вдруг хозяином компании, у которой были вертолеты, самолеты. Это единственная компания, он сейчас монополист в Намибии. Майк нам потом признался, что у него были подозрения, что что-то будет не так. Плюс сейчас он говорит о том, что - вот я вчера с ним ночью разговаривал - что он нашел какие-то подтверждения того, что государство само, правительство, высшие чиновники, не хотели, чтобы мы снимали фильм про ведьм. Во-первых, потому что что-то там не так, там какие-то вещи идут наверх, то есть какие-то, видимо… людей воровали, органы, и прочее, видимо, этим пользовались кто-то из кабинета министров или, может быть, сам президент. То есть до конца мы не знаем, почему все-таки вертолет за нами не прилетел.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тут у меня есть вопрос. У вас были какие-то средства связи?

О. ТАКТАРОВ: Нет, у нас не было никаких спутниковых телефонов. Ну, зачем нам нужно на самом деле? Потому что мы-то, в общем-то, путешествовать собирались на вертолете, и летать от деревни к деревне, там ни к чему.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот вас высадили в какой-то точке, о которой вы говорите.

О. ТАКТАРОВ: У нас была эта точка, была точка город Апуо, откуда мы прилетели…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, нет, я объясню, в чем вопрос. Вы должны были там вокруг походить, теоретически?

О. ТАКТАРОВ: Мы не должны были ничего.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А потом вас должны были забрать в этой же точке?

О. ТАКТАРОВ: В этой же точке, абсолютно в этой же точке.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А что вы должны были делать полтора дня?

О. ТАКТАРОВ: Мы отдыхали. Просто ребята, я вам сказал уже, они как американцы очень любят говорить, что у нас были какие-то эмоции, мы передозировали эмоции и, в общем-то, решили просто отдохнуть, это было как раз в выходной день, то есть по логике вещей решили люди сделать себе выходной. Мне это было на руку, потому что у меня была возможность поснимать, там было видно начало Берега скелетов, как бы вот эту пустыню, эти горы сумасшедшие, и я с удовольствием с ними полетел, естественно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У вас были палатки, что-то такое?

О. ТАКТАРОВ: У нас не было палаток, у нас были спальные мешки в то время.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Еда?

О. ТАКТАРОВ: У нас была еда в то время, у нас была вода в то время, которой мы умывались, и даже больше, чуть ли не душ принимали этой водой. Потом мы это все вспоминали, конечно. Мы подождали почти двое суток, вертолет не вернулся, ну, в общем, решили, что сами тогда выберемся. Сначала думали, что что-то случилось, что он либо разбился, либо сломался, мало ли что. И решили сами идти к океану, потому что то, как мы представляли, где мы находимся - ну, какая-то карта у нас была туристическая - до океана вроде бы было близко, то есть там где-то километров 150 до океана, и логично было идти до океана, думали, что-нибудь там где-нибудь и увидим.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сколько, вы сказали, километров?

О. ТАКТАРОВ: Ну, где-то так 150, по нашим представлениям, было до океана.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это непросто.

О. ТАКТАРОВ: Ну, дело в том, что непросто-то непросто, но, знаете, когда ты в горах находишься, каждую гору переходить, это - пока заберешься, пока спустишься - и мы смотрим, такая долина, огромная долина, без барханов, без ничего, просто ровная совершенно земля, и в сторону океана как раз она была, на запад. Мы в 3.30 утра встали, пошли. Шли мы, шли мы, шли мы, потом начало выглядывать солнце, уже в 9 утра стало довольно-таки жарко, а потом потихонечку стали начинаться барханчики. И вот эти барханчики становились все больше, и больше, и больше, и потом мы нашли одну такую скалу, она отдельно стоящая была, там выложили сигнал SOS, потому что люди уже стали уставать, и, честно говоря, уже началась такая маленькая паника - куда мы, к черту, идем - потому что в бархан подниматься оказалось тоже нелегко, гораздо труднее, чем в гору, потому что ты вроде идешь, идешь, а потом смотришь - на том же месте находишься.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Песчаный бархан?

О. ТАКТАРОВ: Да. И мы выложили сигнал SOS и положили там все, что мы посчитали лишним к тому моменту, включая даже спальные мешки. Ну, мы надеялись, что все-таки по нашим следам кто-то прилетит, потому что следы отчетливо было видно, в общем-то, с воздуха, я так думаю, потому что они держались, в общем-то, сначала. А потом, когда мы шли дальше, то следы у нас превращались в звериные следы, то есть там не было уже отпечатков, протекторов твоей обуви, а потом они и вовсе стали исчезать, и к этому моменту мы решили, что это уже не совсем правильно, то есть нас уже здесь никто не найдет по следам, и мы решили возвращаться. В общем, у нас получилось два нормальных, полноценных дня, когда мы шли по жаре, ну, я думаю, за сорок градусов, и ночь, которая была на холоде таком, то есть люди, которые знают Намибию, или читали, или где-то в Интернете что-то посмотрели, там многие говорили о том, что туман ночью такой, что… Во-первых, жутко холодно, жутко влажно и жутко мерзко. Вот именно это я на себе испытал.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Холодно - как? Сколько? 10 градусов тепла?

О. ТАКТАРОВ: Холодно - это как в Петербурге где-то какой-нибудь поздней осенью или ранней весной. Значит, шли мы, шли мы, у одного начались галлюцинации первого, он начал нам потом рассказывать, что "я, говорит, еду на Кадиллаке 57-го года по снегу" почему-то, вот у него эти галлюцинации продолжались все это время. У девчонки вообще там, что-то непонятное начиналось, потом выяснилось, что у нее, оказывается, совпало это с началом месячных, то есть она у нас, бедняжка, конечно, страдала здорово. У меня таблетки были обезболивающие, так вот там по логике вещей, по инструкции, в принципе, если ты ломаешь ногу или руку, одной было бы чуть ли не достаточно, чтобы от боли избавиться. Так вот, она съела две и сказала, что боль не утихла.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините. Мы сейчас сделаем небольшую паузу, послушаем свежие новости, и после этого продолжим. Напоминаю, что у нас в гостях Олег Тактаров, который рассказывает про "чудесные" девять дней в Намибии. Вот такие вот приключения. За это время он потерял 20 килограммов. Вот об этом "чудесном" процессе он рассказывает.

О. ТАКТАРОВ: 23.

НОВОСТИ

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Радиостанция "Эхо Москвы" и программа "Своими глазами". И вот Олег Тактаров рассказывает нам о своих приключениях в Намибии. Я предлагаю вам, уважаемые радиослушатели, а некоторые уже это делают, на наш эфирный пейджер 961-33-33 для абонента "Эхо Москвы" прислать свои вопросы, я буду их задавать. Вот первый вопрос по ходу, Олег, вам задает Татьяна Сергеевна, хотя частично чуть-чуть вы об этом сказали. Она говорит: "Вы оказались в беде с людьми разных национальностей. Как люди в такой ситуации проявляли себя? У вас был дружный коллектив? Вы можете сказать, что один был за всех и все за одного?" Я бы, единственное, что вас хотел попросить, чтобы вы ответили чисто на эмоциональном уровне, потому что мы же дальше будем идти по сюжету, чтобы не смешивать события. Вот как бы вы ответили Татьяне Сергеевне?

О. ТАКТАРОВ: Я бы хотел сказать, что Кет Джей, южноафриканец, наверное, из-за того, что он был в армии, просто родился в деревне, хороший человек, вот только по-русски ему оставалось говорить, просто такой парень, на которого можно положиться, с которым мы ели, делили все пополам. Дальше идет у нас козлик такой без рожек, это Крис, который ел втихаря в горах, и который "это мое", то есть очень такой типичный представитель американской общественности, ну, мерзкий мужчинка, в общем. Потом шел Майкл Этсон, ну, это типичный такой пронырливый бизнесмен, англичанин, со всеми вытекающими последствиями. То есть вроде юморной, когда начинает говорить, и очень прижимистый, когда касается денег. Ну, от него вроде меньше было проблем, но почему-то мы с ним постоянно ссорились, потому что он, естественно, брал на себя какие-то решения, от которых зависеть могла наша жизнь, поэтому, в общем-то, я через три дня все решения сам стал принимать. А девушка, она постоянно, она либо шла, либо лежала, спала, либо плакала, то есть, в общем-то, от нее не было никаких движений и звуков.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Каких-то особых общественных проявлений.

О. ТАКТАРОВ: Абсолютно. То есть она не готовила, ну, в принципе, готовить нечего было.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы только что в первой части передачи упомянули, что непросто ей было по физиологии, поэтому были проблемы.

О. ТАКТАРОВ: Да.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, присылайте свои вопросы, друзья, вот как Татьяна Сергеевна прислала вопрос, и я Олегу буду самые интересные задавать. Итак, вы повернули назад, на ту же точку вы решили придти.

О. ТАКТАРОВ: Мы решили придти на ту же точку, но мы ее не нашли. Как сейчас я подозреваю, мы немножко взяли северней. И когда начались горы, все равно была большая радость, потому что горы, там можно хотя бы в тени прятаться. Значит, где-то через полдня, у меня энергия все-таки оставалась, и у Кет Джея было достаточно энергии, мы забирались на гору, во-первых, смотреть, что же там впереди и в окрестностях, но, кстати, везде было все одинаково. Мы нашли воду. То есть там раз в семь лет идут дожди и, видимо, много воды выпадает все-таки, она высыхает, высыхает, становится соленая из-за минералов, но все-таки остается иногда. И вот мы нашли маленькую такую лужицу, в которой были волосы от орика, животное такое с рожками, типа антилопы, на гербе Намибии, кстати, на гербе Англии справа стоит. Мы припали к этой воде все впятером. И, кстати, мы дождались всех троих, когда они поднимутся, то есть мы не стали первые пить. Мы отодвинули волосы все эти, убрали, и легли, как животные, в общем, так по очереди напились водичкой, и было уже лучше жить. Это была такая первая радость наша. Следующее было какое-то, я уже не помню, сколько времени, я думаю, где-то дня два с половиной, наверное, мы просто шли через горы. Они все были одинаковые, перевал за перевалом, перевал за перевалом, мы просто шли-шли, поднимаешься-опускаешься, поднимаешься-опускаешься. У меня, когда хватало энергии, я пытался зайти на самую высокую точку, посмотреть, что же вокруг, видел опять вокруг все то же самое, в общем-то, довольно тоскливое было время, но периодически попадалась какая-то вода уже, уже было неплохо. Есть совсем не хотелось, потому что была какая-то такая смешанная паника и желание выжить, вот что-то какая-то смешанность. Вот пить хотелось, а есть совершенно не хотелось. И потом в какой-то из дней, я думаю, дня через два, два с половиной, ну, не думаю, что три, мы нашли русло высохшей реки. Оно шло четко на север. Во-первых, я узнал, что солнце там, на севере находится. Я-то еще понять не мог, почему восток - там, запад - там, должно быть все наоборот. Солнце в южном полушарии на севере. Узнал, где находится Южный крест, и четко было видно, куда мы идем, и что русло реки как раз туда направляется. Это была первая радость, и там еще вода была, можно было копать, в принципе, в любом месте и везде была вода. И мы так с периодичностью, наверное, с полкилометра находили какие-то следы воды, какие-то водопои животных, то есть уже была большая радость, и мы понимали, что мы идем на север, а север - это река Кунэни, которая разделяет Анголу с Намибией. Я помню, что я слышал в разговоре, что "Де Бирс" открыла новую шахту там, где река впадает в океан, ну и плюс там было, но мы не знали где, какие-то два… не знаю, как сказать, типа кемпинга, что-то такое, для очень богатых туристов. Ну, какая-то надежда была, потому что раз вода, значит, будут наверняка какие-то химба, то есть можно будет какую-то еду найти.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вот у меня вопрос. Как вы ночевали? Кто-то стоял на часах? Потому что вы там упоминали, что там кто-то рычит. Там чего-то рычало и дальше?

О. ТАКТАРОВ: Ну, рычало да, и дальше, и было очень много следов. Мы, в принципе, когда шли, мы договаривались, что кто-то будет спать, кто-то будет бродить, но так обычно не получалось, а потом, когда мы уже нашли место, где были дрова, то есть мы как-то… найдем такое место, чтобы справа и слева была скала, и такая скала, что там животное не может на тебя спрыгнуть, делали костер, от дыма костра все животные обычно разбегаются, тем более они же людей никогда не видели, эти животные, включая леопардов, которые там были. И Кет Джей мне сказал, что леопарды не нападают на людей, они избегают их. Львы, единственно, кто могли бы напасть, но их там не было, ни львов, ни тигров, ни следов, ничего. В общем, мы достаточно спокойно спали до 12-ти, но у нас всегда кончались дрова почему-то ровно в полночь. Вот сколько мы их ни запасали, можно было в два раза больше, в три раза больше запастись, в 12 они кончались примерно, где-то до двух ночи мы бродили, искали еще какие-то дрова, потом что-то разжигали, вокруг этого ютились, в общем, до пяти тридцати мы спали, а с рассветом уже продолжали движение. Какая-то началась жизнь, уже было интересно, уже было время что-то там мастерить, делать. Я помню, сделал ложку, деревянная такая, она у меня вся в каких-то переливах, в общем, замечательная вещь. То есть когда привалы были, я что-то мастерил.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А вот еще вопрос по поводу вашего состояния. Такие оптимисты-пессимисты. Вот здесь Ольга пишет: "Я трусиха по натуре, очень прошу вашего гостя посоветовать мне, как избавиться от трусости, что нужно для этого делать?" Ну, ответьте на этот вопрос, если хотите, но я бы его так чуть-чуть повернул. Там кто-то в панику впадал, вот особенно в этот период, когда вы шли от бархана к бархану или от скалы к скале? Кто-то говорил "вот мы умрем, мы не дойдем"?

О. ТАКТАРОВ: Крис постоянно обвинял Майка в том, что согласился с ним на это путешествие. Это было нытье такое, что я там некоторые вещи сказал. То есть я бы претворил в жизнь эти вещи. Я, в общем-то, ему сказал, что он останется либо в песке, либо мы его съедим, изжарим, типа такого, либо он будет идти молчать. То есть он потом молчал, кстати, всю дорогу. По крайней мере, ничего негативного я от него больше не слышал. Майк, если он что-то такое говорил, он как бы не обращался ни к кому, он просто говорил, и оно даже смешно как-то звучало. У него английский акцент. Ну, а девчонку я старался не слушать, один раз на нее только прикрикнул, потому что она лежит на солнце и плачется, как ей плохо и больно. Ну, иди в тень и плачься там, хотя бы начнем с этого. То есть я на нее так рявкнул, она мне чего-то отпарировала нехорошее, я ей тоже чего-то такое сказал, потом она жутко извинялась. Честно говоря, после этой фразы, которой она отпарировала, что она сказала, я перестал на нее вообще внимание обращать, даже жалеть ее перестал, хотя это не отразилось никак. То есть я с ней делился пищей. Когда я, кстати, нашел четыре голубиных яйца в горах, мы на пятерых человек разделили их.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сырыми съели?

О. ТАКТАРОВ: Сырыми, конечно. Мы их как-то смешали, разделили на пять частей, и Крис, который у нас всегда уходил в горы кушать, он вдруг спустился и, помню, принес щепоть бобов и положил. Я там начал - я же говорю, я там начал уже кое-что мастерить - я нашел камней такую, типа чашки, и в этой чашке у нас там варился рис, изюм. У кого чего было, в общем, это все варили. Он бросил свои бобы туда. Мы на него посмотрели с такой благодарностью, а потом, честно говоря, второй взгляд друг на друга с Кет Джеем кинули, поняли, что он делал в горах.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вот вы двигаетесь по этой реке, в надежде, что что-то там увидите?

О. ТАКТАРОВ: Да, и мы, честно говоря, уже скорость-то сильно снизили, мы больше уже стали искать еду, и как-то нам уже стало жутко нравиться. Кет Джей пещеру одну нашел, в которой он хотел ночевать как-то раз, но когда стемнело, он меня попросил проводить до нее, потому что он там вещи свои оставил, и мы забрали вещи, пришли обратно, где все были, к огню. Я еще помню, светил фонариком, у нас еще батарейки работали, светил фонариком, нет ли там леопардов каких-нибудь сверху, с гор готовых спрыгнуть мне на загривок. И уже мы там вытворяли с Кет Джеем разные номера, довольно-таки смешные, как, например, пять-шесть часов сидели у водопоя животных, над ними там скала такая возвышалась, и мы хотели на них спрыгнуть, забить. Это был как раз тот момент, когда я уже сделал лук, и было смешно, как я делал лук. Вокруг меня была вся эта наша тусовка. Ну, представляете, людям делать нечего, говорить не о чем, и они, значит, смотрят, как я делаю лук, и говорят свои советы. Сами делать ничего не хотят, но… Лук у меня получился такой индейско-древнеанглийский. Ну, сумасшедший просто лук. Другое дело, что стрела летела метров на 20, потому что там не было того дерева, которое пружинило. В общем, стрелы тоже ровно не летели, наконечник сначала был деревянный, такой, типа бамбука какое-то засохшее дерево, а потом начал делать каменные наконечники, в основном, из кварца, который разбивался. Ну, не важно.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Представляете, а потом найдут через неделю, и скажут, что это неолит. Скажут "вот, нашли наконечник".

О. ТАКТАРОВ: Да, у меня интересная история была с этим луком. Я, как говорил, поднимался на гору смотреть куда идти, и однажды, когда я спускался с горы, я поскользнулся, в общем, пролетел метров пять, наверное, у меня вся спина до сих пор, кстати, в шрамах. Вот то, что вы можете видеть, вот эта рука, видите…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, я вижу.

О. ТАКТАРОВ: Вот это у меня было все в крови. Я думал, все, все вены порвал, все порвал, но этой рукой я схватился первым делом за лук и стрелы, которые дальше в пропасть собирались лететь, скатываться, а потом уже схватился за другой край горы, чтобы самому не скатиться, ну, там этаж был 12-16-й. Вот таким стал Чингачгуком. То есть для меня лук был ценнее, чем моя жизнь, я хотел подстрелить какую-нибудь птичку, представляете, у меня было желание вернуться с какой-нибудь диковинной живностью обратно в лагерь, как бы они были рады. У меня, конечно, ничего не получилось кого-то найти.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вот вы движетесь, движетесь, движетесь, и?

О. ТАКТАРОВ: И вот мы движемся, движемся, движемся, но недолго мы двигались, в один прекрасный момент я вдруг слышу крик, поворачиваюсь, смотрю - Кэт Джей лежит на спине и корчится от боли, схватился за ногу. Он порвал себе связки, это правая нога у него была. И тут мы…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ой-ой-ой.

О. ТАКТАРОВ: Да, ой-ой-ой, потому что на себе тащить довольно-таки тяжело, потом мы, в общем-то, честно говоря, у нас был эмоциональный все-таки срыв. Я-то держался отчего? Потому что на миру и смерть красна как бы. Все почему-то решили, что я самый сильный, раз я русский, что мне ничто нипочем, и как-то я держался, такой весь позитивный, что я знал, куда мы идем якобы, и верил, что дальше будет все нормально, и все как бы этой поддержкой моей пользовались. Потом, скажу, кстати, когда мы остались с Кэт Джеем, в последнюю ночь, меня охватила паника, но это я потом расскажу, когда я остался один. Это так, к слову о страхах. Значит, подождали мы где-то дня полтора с Кэт Джеем, у него нога на следующий день распухла - я ему сказал: положи холодную породу вокруг - он, значит, меня не послушался. На следующий день она у него еще больше опухла, он не мог на нее вообще наступать. Ну, там были разные интересные моменты. Он начал плести сетку из таких типа ивы такой тонкой для ловли птичек, которые у одного водопоя прилетали. Там были три голубя, мы видели, и куча воробьев. И вот он сплел эту якобы сетку, а он все время хотел куда-то охотиться, все рассказывал, что "давай этого убьем", "давай этого убьем". Помню, у нас идея была поймать этого с рожками, как химба делают, они за ним бегут, пока это животное не устанет, потом горло перерезают, и все. То есть они где-то бегут за больным животным сутки. Я пробежал метров двадцать, понял, что идея дурацкая совершенно за кем-то бежать.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не химба.

О. ТАКТАРОВ: Да, сил никаких не было. А потом сидели, наверное, три-четыре часа, больше даже, ждали, что какая-нибудь птичка залетит попить водички под эту сплетенную такую штучку. Ни одна птичка, естественно туда не залетела путевая, там какие-то дураки-воробьи залетали, но… Я говорю "поймай хотя бы воробья". Ну, понимаете, нужно было хотя бы хлеб положить или какое-нибудь зерно, но это мы не хотели класть.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сами съедали.

О. ТАКТАРОВ: Да. Ну, залетел какой-то дурак-воробей, я говорю "дергай", он дернул, воробей совершенно спокойно в какой-то из промежутков между этих веточек вылез, посмотрел на нас, как на конченых идиотов, и улетел спокойно. То есть такой горе-охотник, но постоянно у него были идеи, потому что в детстве он действительно где-то что-то охотился.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У нас, Олег, осталось всего 10 минут. И я хотел бы уложить ваше путешествие. Вот вы движетесь дальше.

О. ТАКТАРОВ: Дальше мы не движемся никуда, мы ждем пока Кет Джей очнется, и вот эта троица оставшаяся говорят, что давайте мы пойдем вперед первыми, кого-нибудь найдем, и пришлем помощь. Но я сказал сразу, что я остаюсь с Кет Джеем. Когда они ушли…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они ушли по руслу реки?

О. ТАКТАРОВ: Да, по руслу реки. Я говорю "Кет Джей, слушай, давай я тебя попробую тащить, а там дальше посмотрим, как-нибудь допрыгаешь". Из своего лука я сделал ему палку, потому что все равно никого не пострелял. Я его тащил на себе почти целые сутки, а потом ему стало, видимо, стыдно и он уже стал одной ногой сначала опираться, потом на палку, на меня как-то, а потом просто на палку. Перестал просто на эту боль реагировать. И помню, последняя ночь, когда мы с ним сделали лагерь, это перед тем, как мы нашлись - не нас нашли, а мы нашлись, я хочу сказать - я помню, пошел забрался на гору посмотреть, куда же идти дальше, что же там впереди, и увидел русло реки. А река как раз поворачивала там, где мы сделали лагерь. Я решил вернуться по руслу этой сухой реки, думал, сейчас за гору зайду, и там будет наш лагерь, но его там не было. Я шел где-то час, а потом бежал в панике просто, в панике, меня охватил жуткий страх. Два часа. Ну, змея тебя укусит, черная мамба…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть, вы потеряли Кет Джея?

О. ТАКТАРОВ: Да, я потерял лагерь. То есть вроде бы та же река, думаю, там не может быть другой же реки, а я все иду, все бегу, и все нету, то есть там река делала какой-то изгиб такой многокилометровый, наверное несколько десятков километров, потому что бежал довольно-таки быстро, там хоть песок, скалы. Прибежал, видимо, такое у меня было лицо, он говорит "чего с тобой?" Ну, вот, рассказал ему все.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть вы все-таки правильно шли?

О. ТАКТАРОВ: Ну, естественно, да, но это нам потом сэкономило часов пять на следующий день, я скажу почему, здорово было. Потому что вот эта наша троица, они все-таки нас решили покинуть, они заказали самолет, и оплатили самолет, потом я, кстати, свои деньги добавил, они собирались улетать без нас. Я так сейчас просто подумал…

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите, чтобы понять. Ну, они пошли вперед, они нашли людей?

О. ТАКТАРОВ: Они нашли людей, они нашли лагерь, который там был где-то километров через пятнадцать от того места, где это сухое русло встречало реку, в которой была быстрая вода, впадающая в океан. Они повернули налево, хотя мы следов их не нашли, они там, кстати, между собой поругались, их чудом там не съели крокодилы, они залезли в воду по пояс, и, видимо, там вода просто быстрая была, где они залезли. А вообще крокодилы там выпрыгивают из воды и съедают все, что на суше, а уж в воде-то тем более они все съедают. В общем, там местные племена, они не купаются в воде вообще всю жизнь, потому что у них паника перед крокодилами. Они нашли этот лагерь, и послали, в общем, за помощью.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: То есть они сказали о вас?

О. ТАКТАРОВ: Да, сказали. Когда я увидел этого химба, вождя, кстати, был такой, как тростинка тощий, в майке "Манчестер Юнайтед", я ему показал первое, что три пальца, белая кожа показываю, он говорит да, да, там, там, показывает мне, куда. То есть мы поняли, что они там нашлись.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: А те пошли к вам навстречу?

О. ТАКТАРОВ: Да, этих послали на встречу, там еще с Анголы пришли ребята, бывшие химба. И они, в общем-то, человек тридцать в общей сложности там было, они все к нам пришли. Вождь почему-то оказался первым. Был в тапочках таких, знаете, типа шлепанец. То есть если учесть все такие были экипированные туристы, а он в шлепанцах там бродил, у него полотенце было, он с такой грацией шел по горам. Мне очень запомнилось это.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И майка "Манчестер Юнайтед".

О. ТАКТАРОВ: Да, и майка. Значит, когда мы пришли к реке, Кет Джея посетила другая мысль. Давай, поймаем крокодила, съедим. Я говорю "как мы будем его ловить"? То есть совершенно серьезно мы разговариваем, знаете, как два первобытных человека. Он говорит "я буду около реки, крокодил на меня выпрыгнет, за мной побежит, я от него убегу, ускачу как-то, а ты быстро, чтобы он меня не успел настигнуть, потому что на одной ноге я все-таки, а ты быстро бросаешься ему на пасть и держишь его пасть, пока он задохнется". По его версии, крокодил должен задохнуться. Я чего-то на него посмотрел, совершенно серьезно, и представил всю эту историю, про себя продумал, как это может быть, сколько-то там разных вариантов быть съеденным другими крокодилами или этим же самым, и чего-то мне не поверилось, показалось, что крокодил с замотанной пастью может жить сколько хочешь, мне так почему-то показалось. Я говорю "давай лучше наоборот".

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Он отказался.

О. ТАКТАРОВ: Отказался, да. Мы пошли дальше. Что-то мы шли, шли, шли очень долго, горы там были какие-то непролазные просто, потому что они, представляете, вот этот склон, и мы как-то от воды не хотели отходить далеко, потому что вода вроде, сам смысл, а подниматься высоко совсем в горы, чтобы идти по хребту, тоже вроде не хотелось. И чего-то какое-то было мучение. Потом, когда мы этого химбу-то встретили, мы шли по какой-то якобы тропинке. То есть там можно было сорваться в любой момент, но якобы тропинка по его версии была.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И вот они вас встретили. Сколько человек вас встретило?

О. ТАКТАРОВ: Там куча просто была. Там каждую секунду какой-то подходил новый, кричал что-то.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Они вам помогли дальше идти?

О. ТАКТАРОВ: Они нам не помогли, они помогали Кет Джею, уже по крайней мере он на меня не облокачивался, он облокачивался по очереди на всех остальных, и там многие из них уже разговаривали на языке африканс, то есть такой типа датского языка, что-то похожее, там много чего мы узнали, о том, что, мы, оказывается, стали новостью мировой, об этом мы узнали, интересная была мысль.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Сколько километров вы прошли?

О. ТАКТАРОВ: Честно говоря, не знаю. Но по карте, если бы по прямой дороге, то это где-то, наверное, думаю, километров 50 в одну сторону по пустыне, километров 50 в другу, потом, наверное, километров 50 в горы, я так думаю, и по реке по этой, не знаю, может быть, километров, может быть, 100 прошли.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вы пришли туда в лагерь, вы встретили этих троих?

О. ТАКТАРОВ: Да, они такие, особенно Крис мне жутко "понравился", он уже накупил новой одежды, такой чистенький, такой побритый весь, такой мытенький, и опять этот голос былой такой, знаете, у него фраза была, она взбесила. Две фразы. Одна фраза была, когда Кет Джей его перебил, ну, просто что-то сказал, он сказал "а я думал, я разговариваю", по-английски звучит так мерзко, и я в первый раз, помню, ему хотел по башке грохнуть. А потом вторая фраза, это любимая фраза Кет Джея была, он очень любил ее повторять, "я повторять не буду, я говорю только один раз". То есть это вообще звучало в его голосе настолько мерзко.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это у кого?

О. ТАКТАРОВ: У этого, у Криса.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Крутой Крис.

О. ТАКТАРОВ: Крутой Крис, да. Я ему быстро напомнил о том, что этого командного голоса я не слышал все эти дни, и все было нормально, что мое решение ему все-таки проткнуть печень насквозь ударом руки не меняется. Ну, поменялся у него голос командный сразу тут же.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: И после этого с девушкой все было в порядке?

О. ТАКТАРОВ: С девушкой все было в порядке, но у нее, не знаю, наверное, останутся шрамы, потому что она кожу себе на лице сожгла жутко просто. Я-то себе как, я себе намазал кожу кремом от загара сразу, который, естественно, потом оставил в рюкзаке. Но у меня была шляпа, которую я не потерял. Она похожа была, как шляпа из "Крокодил Данди", я почему-то решил ее не терять. И потом я единственный, кто оставил олимпийку с рукавами, потому что у нас туркмены ходят в халатах, я подумал, что, наверное, хорошо от жары спасаться таким способом, в отличие от других, которые остались в майках с короткими рукавами. Кстати, все себе руки пообожгли. А потом начались приключения уже с полицией. Вот почему версия, что там все-таки государственное какое-то было вмешательство, нас все-таки не покидает. Потому что какие-то непонятные вопросы были везде, на каждом полустанке, где самолет приземлялся, такая этажерка. То у нас паспорта заберут, то опечатают аппаратуру, то заберут обычные все видеокассеты, потому у нас вообще ночь допроса была, потом нас еще из страны не выпускали, тоже сказали нужно оплатить машину, на которой мы подвозили топливо, якобы она восстановлению не подлежит. Что-то такое было все совершенно непонятное, но об этом можно спросить у Сергея, консула в Намибии, он там был с первой и до последней минуты, когда мы приземлились в Виндхуке. Он, конечно, ужаснулся. Он не подозревал, что даже на такое власти способны, на такое способен этот мерзкий хозяин вертолетной компании.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот, смотрите, у нас осталось полторы минуты. Давайте подводить итог. Конечно, приключение такое, мало не покажется. Главный вывод?

О. ТАКТАРОВ: Ну, в общем-то, мне очень все понравилось. Я похудел на 23 килограмма. Это был такой взрыв. То есть мне захотелось жить. Просто у меня бывало, в Америке особенно, у меня наступала какая-то депрессия иногда, я понял людей-самоубийц даже, как у них может возникнуть такая идея. Сейчас мне просто хочется жить, у меня энергии полно, и она с утра до вечера у меня есть, и вернул я, конечно, 10 килограмм, к сожалению, но очень хочется вернуться туда, где я был, то есть я выглядел просто сумасшедше, это был вес, в котором я выступал, когда мне было 17 лет, где-то 82-85 килограмм. Сейчас вот 92-93, а когда я уезжал было 103. Я на себя сейчас смотрю довольно-таки брезгливо, то есть я понимаю, почему на некоторые роли я просто не подходил, и хочу остаться в этом весе.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Здесь, если суммировать, восхищаются, задают вопросы "зачем, зачем вы в это влезли?", ну, вы, собственно, ответили.

О. ТАКТАРОВ: Это отпуск. Я был в Майами, я был везде, был во Франции, ну, почему я не могу поехать в Намибию?

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. И последний вопрос, который очень многие задают, я как бы суммирую его, "не хотите ли вы либо книжку по этому поводу написать, либо снять что-то такое?"

О. ТАКТАРОВ: Снять очень хочу. Завтра у нас с ОРТ встреча, и СТС сегодня этот вопрос задали, потому что я делал там, очень смешную историю рассказал, все это в смешном виде, в общем, хотелось это сделать, потому что это экстремально, и смешно, и отношения между людьми. То есть представляете, люди пяти разных национальностей, девчонка - она же мексиканка по большому счету, у нее вся мексиканская кровь. Она американка, но она мексиканка, то есть у нас получилось, что все люди разных национальностей, как они себя вели, в общем, жутко это интересно, я, естественно, мог бы рассказывать сутки вам. Провести бы просто расследование, вот с этим "другом" переговорить, хозяином вертолетной компании, узнать бы все подробности, почему же нам все-таки такие злоключения, государство такие подножки ставило, а так, в общем-то, жутко интересно там. Местность сумасшедшая. Я б туда вернулся, если бы, конечно, меня там в тюрьму не посадили бы, хотя я так думаю, что могут.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все. Спасибо вам большое за этот рассказ. Я напоминаю, что у нас в гостях был Олег Тактаров, который девять дней провел в песках Намибии с людьми разных национальностей.

О. ТАКТАРОВ: И три дня в машине сумасшедшей.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Спасибо вам большое. Желаю вам успеха, здоровья и осуществления ваших планов.

О. ТАКТАРОВ: Спасибо большое.