Суть событий - 2019-03-29

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

Мнения разошлись относительно того, какой кандидат наиболее предпочтителен для России. Я знаю, что, скажем, Станислав Белковский как-то яростно всем доказывает, что на самом деле это Порошенко, несмотря на все внешние проявления пренебрежения к нему, и в действительности Россия давно с ним договорилась и давно как-то сжилась, и смирилась, и так далее. Мне эта идея не кажется справедливой. Мне кажется, что в выборе вот этих своих кандидатов поразительным образом всегда слишком много личного, всегда слишком много эмоций. И российское руководство, и лично Путин вполне позволяют себе не любить того или иного кандидата. Это вообще так не принято и так себя не ведут профессиональные политики обычно.

Ну, Путин теперь более чем профессиональный политик. Упрека в этом смысле к нему нет. Но есть у него такая особенность. Он в свое время не любил Саакашвили. И было понятно, и он говорил об этом, и разные другие люди возле него говорили, что пока там Саакашвили, мы иметь дело с грузинским руководством не будем. Много кого он еще не любил. Про Порошенко тоже несколько раз говорили о том, что пока там Порошенко, дело иметь не будем. Я думаю, что это правда. Я думаю, что это не маскировка, а что это вполне открытая и демонстративная позиция.

На мой взгляд, сегодня кандидатом, к которому российское руководство… Я намеренно не говорю «кандидатом, который лучше всего для России». Потому что, во-первых, я так не считаю. Во-вторых, я не думаю, что у России есть какой-то лучший кандидат. А в-третьих, мне кажется, что вообще это не российское дело. Но что касается руководства России, то, по-моему, они бы хотели, чтоб выиграл Зеленский. Ровно в той же логике, которая была на американских выборах. Хочется побольше хаоса там в украинской политике, побольше хаоса во взаимоотношениях между президентом и Радой. И этот хаос будет только нарастать. Впереди еще там парламентские выборы.

И вполне вероятно, что там не произойдет того, что произошло, скажем, во Франции, когда сначала парадоксальный кандидат выиграл президентские выборы, а потом его (этого парадоксального кандидата) политическая группировка, по существу, захватила контроль над парламентом. Ничего такого в Украине не будет. И это противостояние будет только расти. Я думаю, что в российском руководстве сегодня достаточно людей, которые вот так понимают интересы России (ну, в сущности, свои собственные интересы). Им хочется, чтоб было как можно больше бардака там в Киеве и вообще на всех этажах украинской государственной власти. Это ложная позиция.

Это вредная позиция. Это позиция, которая вредит России гораздо больше, чем Украине. И это позиция, которая, я бы сказал, не перекрывает важнейшего обстоятельства, которое, по-моему, нужно видеть в этих украинских выборах. Эти выборы есть. И они настоящие. Вообще, Украина, мы можем это твердо сказать, это страна, в которой происходят выборы, и власть переходит из рук в руки в результате выборов. Там было уже несколько таких, как это научно называется, транзитов власти, переходов. Причем не просто от одного президента к другому президенту, но от одной политической группы и одного политического направления к другому, от правящей партии к оппозиционной и обратно.

С.Пархоменко: Украина – страна с выборами, страна, как высокопарно это ни звучит, в которой существует народовластие

И по существу, те революции, которые там происходили, они происходили именно тогда, когда этот нормальный транзит оказывался под угрозой. Вспомним «Оранжевую революцию», которая произошла после того, как стало понятно, что выборы фактически украдены. И после этого произошел так называемый третий тур. В результате этого третьего тура власть перешла из рук в руки. И никто не оспаривал этого перехода власти из рук в руки. Так что вот это важнейшая вещь. Украина стоит на этом пути, в отличие от России, которая на этом пути не стоит.

О. Бычкова

С. Пархоменко

Сейчас такой вопрос не стоит, потому что совершенно очевидно, что любой кандидат, который посмеет вообще создать тень того, что он каким-то образом находится в каких-то специальных отношениях с Россией и готов каким-то образом представлять интересы России в Украине… Ну вот, например, история с Юрием Бойко, которого считают пророссийским кандидатом. Он недавно вполне демонстративно ездил в Москву, там договаривался про газ. Это все выглядело довольно комично.

Так вот, никакой кандидат не имеет никаких шансов. Вообще совсем никаких. И шансы имеют только те, кто держится от России как можно дальше. Поэтому нет, сейчас речь идет не об этом и вопрос стоит не так. Сейчас на этих выборах Россию интересует не контроль, а общая ситуация в украинской политике. И еще раз повторю. С точки зрения множества российских руководителей и, на мой взгляд, лично Путина, наиболее выгодно для России то, чтобы в Украине эта ситуация была как можно более хаотичной, как можно более нервной, как можно более парадоксальной, непредсказуемой, разорванной и так далее, и так далее.

В этом смысле Зеленский, как кажется, сейчас представляет собой наибольшую ценность для Кремля, что на самом деле абсолютно не факт. Абсолютно нигде не сказано, что это так и будет. Мы видели, как грубо ошиблось российское руководство в отношении, скажем, американских выборов, до какой степени они там обздались, когда им казалось… Ну, знаменитая история про Маргариту Симоньян, которая собиралась ездить (а, может быть, даже и ездила, не знаю) вокруг Садового кольца с американским флагом, чтобы праздновать победу Трампа. Или Государственная Дума, которая стоя аплодировала победе Трампа в буквальном смысле.

Там была овация, буря аплодисментов произошла в этот момент. Им казалось, что они выиграли – посадили своего президента на американский стул. Нет, ничего подобного. Как мы видим, ситуация гораздо-гораздо более тяжелая в этом смысле, чем она даже могла бы быть, если бы на этом месте оказалась, предположим, Хиллари.

Так вот, для меня в этой истории, я вернусь к своей мысли, все-таки важно другое. Для меня важно сравнение украинской ситуации и российской ситуации. Украина – страна с выборами. И Украина – страна, как это ни звучит, может быть, высокопарно, в которой существует народовластие в этом смысле (в том смысле, что власть происходит из избирательной урны и больше не из чего). Понятно, что существуют политические интриги, существуют всякие там финансовые проблемы, существуют всякие финансово-промышленные группы, которые поддерживают того или иного кандидата. Но в конечном итоге решение за избирателем.

Никакой Коломойский, о котором говорят, что он будто бы стоит за спиной у Зеленского, не может подменить результаты голосования. Если он это попытается, будет третья революция. Не «апельсиновая» в данном случае, а не знаю какая, «грушевая». Какая-нибудь революция обязательно будет. И я думаю, что Коломойский это понимает. Все что может сделать Коломойский, если он это делает… У меня нет никаких доказательств этого, но так многие обозреватели и пристальные комментаторы украинской политики говорят. Все что может сделать Коломойский – это потратить много денег на кампанию Зеленского. Это он может.

Но результат все равно определится избирателем. И это совершенно не так в отношении России сегодня. Россия еще не пришла на этот стадион, где происходит этот забег, где этот старт с препятствиями сейчас будет дан в Украине. Россия вообще не участвует в этом виде спорта. Этот вид спорта в целом в ней отсутствует. И здесь я должен перейти к тому сюжету, который мы сейчас обсуждаем и вот обсуждался 2 часа тому назад. Я с большим интересом слушал Алексея Навального в эфире «Эха», потому что мне кажется очень важной, очень серьезной и очень содержательной его заявка на вот ту политическую стратегию, которую он предложил – стратегию так называемых «умных выборов».

Вышло так, что на протяжении минувшей недели я невольно оказался в центре обсуждения этой стратегии, даже притом, что почти никто ее в этом обсуждении не называл, и почти никто вслух об этом не говорил, и так этот спор не интерпретировал. Это был спор вокруг одного из муниципальных депутатов московских. Это молодая женщина, довольно известная в одном из районов Москвы, которая, вмешавшись в дискуссию в Фейсбуке вполне общеполитическую… Я выложил пост о том, что я думаю о Югославской войне и о бомбардировке натовской авиацией Югославии, которая тогда состояла по больше части из Сербии и Черногории.

И почему мне кажется, что эти бомбардировки были уместными? Потому что они позволили остановить войну. После долгих попыток остановить эту войну другими способами – путем переговоров, путем увещеваний, путем каких-то подачек, путем угроз, путем чего угодно – выяснилось, что никакого другого способа нет. И если мировое сообщество хочет, чтобы война в Югославии остановилась, нужно прервать ее вот таким способом. И это оказалось эффективно – она была прервана. Я написал об этом.

С.Пархоменко: У Кремля не будет контроля над Киевом в любом случае. Во всяком случае, через президента

И там появилась вот эта депутатка (так, по-моему, теперь принято говорить) одного из муниципальных собраний с совершенно дикими, с совершенно бесчеловечными, с совершенно, надо сказать, безграмотными… Выяснилось, что она ничего не знает про Югославскую войну. И она много раз сказала о том, что «ну подумаешь какая-то война где-то черт знает где 20 лет тому назад; кого в конце концов это интересует…». Между прочим, война в Югославии в широком смысле слова – это одно из важнейших, крупнейших политических событий второй половины 20-го века, которое в значительной мере определило собою расклад сил в современной Европы и вообще карту современной Европы.

И до сих пор, оказывается, результаты этой войны являются одним из важнейших факторов действующих в современной Европе взаимоотношений, в том числе между крупнейшими европейскими державами. А если иметь в виду, что в этом во всем принимало участие и НАТО, так и не только европейскими. Там к этому имеют прямое отношение и Соединенные Штаты, и Канада, и кто только не еще.

Так вот, то, что писала эта депутатка, было, во-первых, безграмотно; во-вторых, бесчеловечно; в-третьих, бессовестно. О чем, собственно, я и написал, потому что, как мне представляется, предстоит очень важная вещь – предстоят выборы в Московскую городскую Думу. Это серьезный орган. У него значительные полномочия. Он действительно имеет возможность контролировать, если захочет (другое дело, что уже много лет не хочет), московскую мэрию и московские финансы. Если захочет, может оказывать существенное влияние на то, что происходит в Москве.

Я слежу за этими предстоящими выборами. Я знаю о том, кто хочет, кто не хочет, почему и в каких конфигурациях в них участвовать относительно многих ярких фигур, которые существуют в Москве. Эта депутатка сильно изумлялась тому, что я вообще знаю о ее существовании и знаю о ее намерении баллотироваться в Московскую городскую Думу, хотя она еще, видите ли, этого не объявляла. Мне не нужно дожидаться, пока она про это объявит. Я это так знаю. У меня есть для этого достаточные основания.

И в конце концов у меня есть для этого достаточная интуиция. Потому что я общаюсь с целым рядом муниципальных депутатов, знаю их настроения и понимаю, что те муниципальные депутаты, которые реально вошли во вкус этой работы с момента последних выборов… А надо сказать, что совсем не все такие. Есть большое количество людей, которые в результате оказались очень пассивными из тех, кто прошел на муниципальных выборах 2 года тому назад. Есть люди, которые просто за это время оставили свой мандат, отказались от него, поняв, что, как им показалось, эта работа бессмысленная, она отнимает у них слишком много сил и времени, а в результате не дает никакого результата.

Поэтому совсем не все оправдали те надежды, которые мы с этим связывали. А я должен сказать, что я связывал и продолжаю связывать очень большие надежды с муниципальными выборами, потому что мне кажется прежде всего, что это важнейшая школа для политика. Это место, откуда берутся политики в России. И это будет и дальше.

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

Ну, я, например, пристально наблюдаю за одним таким депутатом. Просто, это моя соседка, я живу с ней в одном доме, очень хорошо с ней знаком. Ее зовут Кети Хараидзе (или Катерина Хараидзе). Она грузинка по происхождению. Она в Тверском совете. Она необыкновенно энергичная, она чрезвычайно эффективна и она, конечно же… Она мне этого не говорила, но я точно про это знаю, что она будет баллотироваться в Московскую городскую Думу. И я про многих таких, как она, это знаю.

Так вот, мне кажется, что люди должны голосовать осознанно, что люди должны голосовать осмысленно. И возникла дискуссия, которая мне кажется чрезвычайно важной. Дискуссия о том… Александр Плющев написал об этом. И он обозначил ее такой фразой: «Что лучше, старые сволочи или новые сволочи?». Я бы это сказал по-другому. Я бы сказал, что это дискуссия о том, бывают ли сволочи на поводке; бывают ли такие случаи, когда есть человек с абсолютно безумными, чудовищными взглядами, неграмотный, бессовестный и бесчеловечный, который тем не менее приносит пользу на своем маленьком, низком уровне и нам умным, хитрым, понимающим, глубоким, дальновидным и всякое такое прочее…

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

С.Пархоменко: Украинская политическая система совсем не такая, как российская. Распределение полномочий там другое

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

И те, кто организовывали тогда этот так называемый избирательный Uber (я напомню, что там был и Дмитрий Гудков, и Максим Кац, и целый ряд других интересных людей), они сделали очень большую, правильную работу, объясняя людям, что вы отдайте себе отчет, на что вы их выбираете, какие у этих людей в реальности будут полномочия, а каких не будет. Здесь снова нужно понимать то, какие полномочия будут у депутата в данном случае Городского законодательного собрания огромного мегаполиса, вообще, одно из крупнейших в мире, одно из живейших в мире и одного из богатейших в мире, если иметь в виду московский бюджет. Люди должны это знать.

И вот здесь я сказал бы, что возникаете вот это как бы столкновение между идеей Навального, что давайте голосовать за сильного оппозиционного кандидата, какой бы он ни был и что бы он ни говорил, и что бы там с ним ни происходило, и моей позицией. Я сказал бы, что я поддерживаю идею Навального, но с одной поправкой: людям тем не менее должно быть известно, за кого они голосуют.

Потому что поверх этих соображений (я подчеркиваю – поверх) – это более важное соображение, что это сильный оппозиционный кандидат. Должно быть соображение очень простое о том, не тошнит ли меня от него. Если тошнит – не голосуйте. Если вы твердо понимаете, что вы этим голосованием в этом конкретном случае создаете вред для своих собственных избирательских интересов, давая этому человеку полномочия, не голосуйте. Вот и все. Никакого противоречия здесь нет.

О. Бычкова

НОВОСТИ/РЕКЛАМА

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

И она совершенно ужасна по причинам, которые вы можете обнаружить, читая нашу дискуссию в Фейсбуке, ее ответы или, например, глядя на программу, которая была на «Эхе Москвы» пару дней тому назад. Ее немедленно позвали в программу «A-Team». Я ничего про это не знал и смотрел ее в записи через несколько часов после того, как она кончилась. Я все-таки живу в совершенно другом часовом поясе, поэтому мне очень трудно уследить за прямым эфиром «Эха Москвы».

Она там не выдумала ничего лучше, как сказать, что все, что я про нее сказал, я сказал по прямому заказу из мэрии. Сочинила там целый конспирологический заговор о том, что сначала она на кого-то наехала, потом кто-то ей ответил, потом кто-то что-то написал, а потом я подключился, потому что, конечно же, я не должен был знать о ее существовании, не должен был интересоваться войной в Югославии, не должен был отвечать на ее комментарии совершенно безумные и звериные в моем Фейсбуке, не должен был называть ее по имени, не должен был публиковать ее фотографию, не должен был никого ни к чему призывать, ничего не должен был без заказа, а бывает только по заказу.

С.Пархоменко: Война в Югославии – одно из важнейших политических событий второй половины 20-го века

Но вот, собственно, я это оставляю московским избирателям. Хотите иметь такого депутата в Московской городской Думе – голосуйте за нее. За человека, который объясняет любую попытку с ним разговаривать заговором и заказом. Хотите? Получайте! Не хотите – не получайте. Вот и все.

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

«Голос» – это одна из крупнейших и эффективнейших российских общественных организация, несмотря на все попытки запретить их деятельность, объявить их иностранным агентом, оштрафовать их, закрыть их и так далее. И тем не менее «Голос» – одна из активнейших российских общественных организаций, которая занимается проблемами выборов. Они опубликовали доклад о финансировании партий.

Я обязательно выложу у себя в Телеграм-канале «Пархомбюро» (подписывайтесь, кстати, на этот Телеграм-канал; я им всегда пользуюсь для вот таких целей) еще раз ссылку на этот доклад. Посмотрите его там целиком. Он совсем коротенький, буквально 4-5 машинописных страниц занимает. В нем очень много цифр. И он чрезвычайно интересен. Это история про то, как российские партии получают прямое государственное финансирование. На сегодня они получают 152 рубля за каждую голову избирателя, полученную ими на выборах. Это, на самом деле, огромные деньги. Это в 30 раз больше, чем 10 лет тому назад.

Притом что, как подсчитали авторы того же доклада, средняя зарплата в России за эти 10 лет выросла номинально в рублевом исчислении (это связано с падением рубля и так далее) чуть больше чем в 3 раза. В 3 раза, а тут – в 30 раз. Так вот, они получили 152 за каждую голову, плюс они получают еще много разного финансирования другими способами. Например, они получают прямое финансирование для разных общественных организаций, которые они создают, причем на бесконкурсной основе. Не то что они подают на какие-то президентские гранты или еще что-нибудь вроде этого, и в результате сложного долгого конкурса их выигрывают. Нет, они получают прямое госфинансирование.

Самый яркий здесь пример – это ЛДПР со своим знаменитым Институтом межпланетных цивилизаций. Я уж не помню, как он там у них называется. Абсолютно анекдотическое учреждение, которое, по существу, является такой денежной мельницей Жириновского, который ему мелет и мелет, и мелет бабло, которое он получает на это учебное заведение, для которого он получил все лицензии, зарегистрировал его во всех возможных реестрах и пользуется широко этим госфинансированием.

О. Бычкова

С. Пархоменко

И здесь возникает вопрос: а как оно может быть по-другому? Ведь государство же должно финансировать политические партии, это же естественно. Ведь без политических партий не будет выборов. Партии же где-то должны брать свои деньги для того, чтобы поддерживать эти выборы. Но здесь, кстати, очень интересное наблюдение сделано тем же «Голосом», что эти самые политические партии поразительным образом все меньше и меньше участвуют в выборах. Тенденция совершенно очевидная – они убегают от выборов. Даже когда они выдвигают несомненно своих кандидатов, они стараются, чтобы они не назывались этими партиями, а шли в качестве независимых кандидатов.

Ну вот, собственно, последняя такая история – это история про мэра Собянина, который совершенно ни от какой «Единой России» был.

О. Бычкова

С. Пархоменко

Да, у нас нет президентских выборов. И понятно, что все это механизм переназначения Владимира Путина и так далее. Но, вообще-то, партии обязаны это делать. Им на это дают деньги – 152 рубля за каждую избирательную голову. Как это происходит в других местах? Ну, точно не так.

Вот я полез в подробности того, как организовано финансирование партий. На мой взгляд, это одна из самых совершенных, я бы сказал, самых изящных конструкций, которая существует – это Германия, где да, действительно, существует прямое финансирование. И это финансирование напрямую такое: первые 4 миллиона избирателей каждой партии… А надо сказать, что очень низко расположен там порог доступа. Всего полпроцента надо собрать для того, чтобы иметь шанс получить какое-то государственное финансирование.

С.Пархоменко: Не сомневаюсь, что господина Абызова выдоят досуха

Так вот, первые 4 миллиона стоят 85 евроцентов за штуку. Замечу еще раз, что в России – 152 рубля. В Германии – 62,5 рубля по сегодняшнему курсу (85 центов). Каждый следующий еще меньше – 70 центов (это примерно 51 рубль 50 копеек по сегодняшнему курсу). Не 152 рубля, треть от этого, как видим.

А дальше очень интересная история. Дальше государство доплачивает еще некоторую сумму (38 центов, то есть чуть больше трети) на каждый евро, полученный партией из других источников формальных. Какие других источников? Главным образом две вещи: это членские взносы членов партии и благотворительные взносы разных организаций. Причем, надо сказать, сделанные в разных формах: иногда это прямо деньги, иногда это предоставление каких-то косвенных услуг – транспорта, помещения для конференции, оплата рекламных услуг.

Какая-то фирма может поставить свои рекламные плакаты в вестибюле для того, чтобы все видели, какие прекрасные автомобили «БМВ», а за эту возможность поставить свои рекламные плакаты платит этой партии, на съезде которой устанавливает свою рекламу. И так далее. Так вот, на каждый вот этот дополнительный, самостоятельно собранный евро государство доплачивает еще 38 центов. Ну, там есть определенный лимит, чтобы не получилось слишком много в результате, если они соберут слишком много. И в итоге государственное финансирование там составляет всего 1/3 от финансов партии.

Но это еще не все. Дальше начинается еще одна чрезвычайно интересная вещь – это так называемые близкие к партиям фонды. Вот это, кстати, их ответ на чудовищную вот эту российскую практику, когда какие-то общественные организации, учебные заведения и так далее, и так далее получают прямое государственное финансирование, а потом эти деньги просто выводятся, эти деньги просто идут в карманы лидеров этих партий и членов их семей. Опять случай ЛДПР здесь самый яркий. Но совершенно очевидно, что и в других ситуациях (например, вот в случае со «Справедливой Россией») это точно так.

О. Бычкова

С. Пархоменко

Вот у него есть чрезвычайно, надо сказать, симпатичная невеста уже много лет. Она известная баскетболистка и, я бы даже сказал, фотомодель. Вот она оказалась владелицей огромного количества всякого имущества, принадлежащего ЛДПР. Посмотрите, очень красивая, по-своему экзотичная история.

Так вот, возвращаюсь к Германии. У каждой парламентской партии существует близкий к ней фонд. Вот это вот интересно. Не ее фонд, а близкий к ней фонд. Он обычно называется именем какого-нибудь знаменитого политика из германского прошлого: социал-демократы – это Фонд Эбберта, христианские демократы – это Аденауэра, «Свободная демократическая партия» – Фридриха Наумана, «Партия демократического социализма» – Розы Люксембург, «Партия зеленых» – Генрих Бёлль и так далее. Всего этих фондов 6. Я еще Ханца Зайделя «Христианский социальный союз» не упомянул. Вот, теперь все 6.

Они финансируются тоже в результате чрезвычайно сложной формулы в зависимости от количества мест в парламенте. Не на последних выборах, а на нескольких последних выборах. То есть важная тенденция. То есть если партия, предположим, даже проигрывает нынешние последние выборы, она не остается без денег сразу, а она продолжает сохранять финансирование засчет своих предыдущих заслуг. А если партия, наоборот, как-то резко скачет вверх, ее никто не осыпает немедленно золотым дождем. Она продолжает получать относительно небольшие деньги в зависимости от своих прошлых относительно небольших результатов.

Так вот, эти фонды занимаются просвещением. Они занимаются обучением, продвижением идей близких этой партии, пропагандой политических тенденций, которые эта партия считает важными, организацией всяких мероприятий, учебы, всяких культурных фестивалей, всяких выставок, всяких спортивных соревнований, чего угодно. Но чрезвычайно важно то, что деньги, выделяемые (и это большие, серьезные деньги; эти фонды очень богатые) на эти фонды, не могут быть израсходованы непосредственно на нужды партии, а тем более на нужды ее руководителей. Это невозможно.

Вообще, я должен сказать, что в мире скандалы, связанные с финансированием партий и расходованием этих денег, являются одним из самых распространенных типов политических скандалов. Я здесь вспомнил бы бесконечные французские истории. Ну, кому интересно – погуглите для начала такое словосочетание «Пьер Береговуа». Это человек, который был премьер-министром Франции и который оказался фигурантом вот такого скандала, связанного с финансированием партии, и в конце концов из-за этого покончил с собой. Ну, на сегодня считается, что эти обвинения, скорее всего, были несправедливыми и, скорее всего, надуманными, и он пострадал невинно.

Но тем не менее отдайте себе отчет, что целый бывший премьер-министр кончает с собой, потому что он не может выдержать того бесчестия, которое падает на его голову в результате скандала с финансированием партии. Хотел бы я видеть… Ну, не хотел бы я видеть покончившим с собой, несомненно. Я человек гуманный и милосердный. Но хотел бы я видеть какие-нибудь переживания на лице господина Жириновского или господина Турчака, который руководит у нас «Единой Россией» формально теперь, или господина Зюганова, или еще кого-нибудь, кого обвиняют в том, что они вот таким бессовестным образом расходуют государственное финансирование на свои партии.

Вот сюжет, на который я очень хотел бы обратить ваше внимание. Мне кажется, что это доклад, который стоит прочесть. Ищите его в интернете. Он довольно легко достижим.

О. Бычкова

С. Пархоменко

Но я хотел бы еще заметить, что сегодняшняя российская коррупция на самом верхнем уровне, на уровне, который определяется и на который лицензии выдаются непосредственно в Кремле, такой вид коррупции очень монополизирован. Есть буквально 2-3-4 имени – ну, Ротенберги прежде всего, Тимченко, еще несколько человек – людей, которые имеют лицензию на вот такого рода государственную коррупцию и расхищение государственных средств, и перелив средств государственного бюджета в свой карман. Ну, последняя история с продажами каких-то долей «Роснефти» ясно показывает нам, что господин Сечин тоже находится в этом кругу, несомненно.

С.Пархоменко: Муниципалитет – важнейшая школа для политика. Это место, откуда берутся политики в России

И, в общем, сегодня вот на таком уровне воровать у государства может крайне небольшое количество людей. Но остальным-то тоже хочется. А им чего делать? Просто сидеть и ждать? Ну тогда она начинают воровать уже сворованное. Они начинают делить то, что было украдено до нас. И вот, собственно, результат получается вот такой. Я не сомневаюсь, что господина Абызова выдоят досуха более-менее. И надеюсь, что хотя бы благодаря этому ему удастся избежать какого-нибудь особо длительного тюремного заключения, потому что действительно он выглядит неплохо, но, в сущности, он человек не очень молодой и долгий срок тюремного заключения может в его случае оказаться пожизненным.

Но я бы трактовал это именно таким образом. Это передел уже награбленного раньше. Замечу, что я совершенно не отношусь к тем людям, которые считают награбленным любой результат приватизации. Приватизация в России была необходима. Без приватизации не состоялось бы развитие хоть сколько-нибудь современной экономики в России. И все это, конечно, совершенно не является поводом к пересмотру результатов приватизации. Мы понимаем, что на определенном этапе российского развития она была необходима и неизбежна. Ну да, несмотря на огромное количество разного рода технических, тактических и концептуальных ошибок, которые в процессе приватизации были сделаны.

Но знаете, с приватизацией такого масштаба невозможно было про это знать заранее. Никто никогда приватизации такого размера в такой стране не осуществлял. И предвидеть многое из этого было невозможно. Эти решения принимались, что называется, на живую нитку. Совсем не все из приватизированного является украденным. Но то, что мы видим в ряде случаев, скажем, 2000-х уже годов, когда происходил уже вполне современный вид перелива государственных бюджетных средств в частный карман, это, конечно, ворованное и ничего здесь с этим не поделаешь.

Кстати, интересная история про Навального здесь возникает. Снова и снова выясняется, что люди, которые попадают под вот этот раздел, который, конечно же, маскируется под карающий меч государства и правосудия (но это только маскировка, не более того) – это те самые люди, которые побывали объектами расследований Навального.

И, конечно, существует такое политическое искушение сказать: «А, ну отлично, сейчас мы у Навального все это поотнимаем. Мы сейчас будем следить за его расследованиями. Нам же все равно более-менее, чье делить. Последим за его расследованиями. И будем каждый раз из-под него выдергивать этот стул – каждый раз будем сами судить того человека, на которого он наезжает». Это знаете, к чему приведет? Это опасная очень вещь. Это приведет, например, к тому, что перестанет быть опасным финансирование Навального. Сегодня огромное количество людей хотели бы профинансировать его расследования, но боятся, потому что считают, что им за это достанется от государства. Справедливо считают.

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

Мюллер сумел доказать свою основательность, компетентность и так далее, что Трамп не платил Пригожину, грубо говоря; Трамп не содержал пригожинскую «фабрику троллей». Окей. В это, в общем, никто особенно и не верил. И я вспоминаю свой разговор, который произошел на одной журналистской конференции, которую я устроил 2 года тому назад, где встречались российские и американские журналисты. И было поразительно в этом разговоре видно, насколько американские журналисты серьезнее относятся к истории с вмешательством России в американские выборы, чем российские.

Отчего это происходило? Оттого что мы, глядя из России, видим, на самом деле, ничтожность этой машины. Мы видим, что вся эта пригожинская «фабрика», в сущности, сделана из дерьма и палок, что, в сущности, это сделано на коленке, в сущности, это вещь очень нелепая. Другое дело, что это означает, что американцы очень плохо хранят свои секреты. Ведь они же таки взломали, скажем, сервер «Демократической партии». Что вы так плохо охраняли ваш сервер, что его даже с помощью этих самых палок можно разломать?

Да, действительно, вмешательство было. И намерение российской власти и людей, которые работают на российскую власть и стараются угадать желания российской власти вмешаться в американские выборы, несомненно было. Потому, что был спрос с той стороны. Спрос – это не всегда прямое участие, это не всегда прямой платеж. Трамп хотел этого. Трамп просил этого. Он просил этого публично. Есть цитаты из его выступлений, когда он говорит: «Давайте-давайте. Публикуйте-публикуйте. Отлично-отлично». Трамп ждал этих сведений и получил эти сведения. Для этого ему не нужно было заниматься добычей этих сведений самому. Вот, собственно, все, что я пока хочу сказать на эту тему.

О. Бычкова