Суть событий - 2019-01-25

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Дело, конечно, в том, что это моя тема. Если погуглить транскрипты программы «Суть событий», которая уже больше 15 лет существует в эфире, то слово «профсоюзы» какое-то несметное число раз там встретится, потому что я очень часто пою эту песню — о том, что это огромный изъян российской политической жизни. Он не сам собой образовался этот изъян…

О.Бычкова

С.Пархоменко

Плюс в этих компаниях какие-то начатки появились, когда там начался массовый наем иностранных служащих. Это были всякие инвестиционные, аудиторские компании. Это были, например, авиакомпании, куда стали нанимать зарубежных специалистов, пилотов и так далее.

Но всё это, конечно, капля в море. И Россия до сих пор живет без профсоюзов. И государство внимательно, бдительно, тщательно следит за тем, чтобы никаких профсоюзов в стране по большому счету не было, точнее за тем, чтобы они были заполнены суррогатом таким, некой такой имитацией. И есть несколько таких прогосударственных структур, которые пытаются забить собой… как-то забить ватой. Когда нужно, чтобы дышать было невозможно, значит, нужно наполнить помещение пухом и перьями, чтобы это всё летало. Вот они, значит, забывают пухом и перьями.

С.Пархоменко: Государство тщательно следит за тем, чтобы никаких профсоюзов в стране по большому счету не было

Проблема не только в том, что, собственно, профсоюзная деятельность чрезвычайно нужна для защиты интересов граждан и для продвижения разного рода политических идей. Есть еще важнейшая ленинская фраза «Профсоюзы — школа коммунизма». Так вот, если убрать из нее слово «коммунизм», а оставить «Профсоюзы» и «школа», то она станет совсем правильной.

Дело в том, что во всем мире, действительно, профсоюзное движение является важнейшим источником политиков. Это то место, где растут политические деятели. И когда мы говорим, что в России не существует постоянной смены политических поколений, что в России очень легко выжечь политическое пространство вокруг себя любому большому начальнику, что в России огромную роль играют старые кланы — ну, собственно, самый известный из них — это спецслужбы, это КГБ, превратившееся в ФСБ и теперь играющее совершенно гигантскую роль в российской политической жизни и в российской кадровой политической политике — так вот отчасти это происходит из-за того, что нет места, откуда растут политики.

Вот было ощущение в какой-то момент, и оно, признаться, у меня сохраняется, что таким местом может стать уровень муниципальных выборов. Что вот молодые люди или просто люди, посторонние для политики приходят на эти места, и вот там какие-то из них, может быть, очень немногие, но, может быть, много и не надо, достаточно небольшого процента, — какие-то из них останутся в политике и станут профессиональными политическими деятелями, лидерами и дальше будут, не побоюсь этого слова, бороться за власть,

Ну что такое политика? Это борьба за власть: одни политики хотят сместить других и сесть на их место. Это нормальный, естественный двигатель политического прогресса. Но гораздо важнее, гораздо естественней, гораздо натуральней и гораздо эффективней вот этот профсоюзный путь.

Если вы посмотрите, как это происходит в мире… ну, все всегда вспоминают Валенсу, который вырос из профсоюзных лидеров, а я бы вспомнил Рейгана, например, который тоже вырос из профсоюзных лидеров, правда, это пыл профсоюз актеров Голливуда, но, в конце концов, это не имеет большого значения. И вообще, есть колоссальное количество разнообразных политических деятелей, которых мы знаем, как важнейших лидеров государств, реформаторов, исторических личностей, которые начинали свою общественную деятельность с работы в профсоюзном движении. И это важнейший источник кадров, важнейший способ поддерживать политическое напряжение. Так что это в любом случае чрезвычайно важная инициатива.

И я очень рад, что такой мощный российский политик и мощный общественный деятель как Алексей Навальный, наконец, взялся за эту тему тоже, потому что это, несомненно, в любом случае продвинет этот сюжет. Потому что понятно, что будет ему сопротивление, появятся ему конкуренты. Будут попытки организовать другие, альтернативные профсоюзные движения, чтобы отобрать у него лучшие кадры и так далее.

Это всё очень хорошо. Пусть оно развивается, пусть оно сражается внутри себя, и пусть оно порождает новых лидеров, новых мыслителей, новых деятелей, новых людей, которые, наконец, придут в российскую политику из новых поколений и постепенно начнут вытеснять оттуда то ужасное, что группируется вокруг Путина и на чем, собственно, Путин сидит.

Вот это то, что мне осталось сказать на эту профсоюзную тему после того, как Алексей Навальный тут целый час разводил ее в прямом эфире «Эха Москвы». Но ничего, останется больше времени на другие важные сюжеты.

Знаете, эта неделя была очень богата на громкие события. Достаточно вспомнить и венесуэльскую историю и целый ряд других, очень крупных и международных обстоятельств и развитие ситуации в США.

Здесь по-прежнему этот шатдаун, и в общем, это уже, я бы сказал, что на непривычный взгляд, а я все-таки не очень привык на это смотреть, да у меня такое впечатление, кстати, что это большинство американцев к такому развитию событий тоже не очень привыкли. Это всё производит сильное впечатление.

С.Пархоменко: Работа в профсоюзном движении - это важнейший способ поддерживать политическое напряжение

Потому что вот я нахожусь в городе Вашингтоне. Это административная и политическая столица США. Она состоит в значительной мере из чиновников и обслуживающего их персонала. И город просто опустел. Люди сидят дома. Они не только не должны, но и не могут ходить на работу. Действительно, есть большое количество людей, которые реально остались без зарплаты и реально испытывают очень большие финансовые сложности, потому что, вообще, это, может быть, вам покажется странным, но огромное большинство американцев не имеет вообще никаких накоплений как бы в живых деньгах, лежащих на счете.

Здесь принято отправлять деньги в работу. Они либо во что-то вложены, либо набрано всяких кредитов, и как только появляется зарплата, она моментально расходится по этим кредитным платежам. В общем, здесь никто не держит просто деньги просто на счете, чтобы можно их было просто вытащить в такой ситуации пользоваться.

И это приводит к тому, что буквально здесь происходит сбор продуктов. Здесь довольно много появилось разных общественных организаций, которые стали просто собирать простейшие продукты: всякую бакалею, макароны, рис, муку, консервы, хлеб, который долго не черствеет и так далее — всякие такие вещи, которые реально нужно людям, чтобы прокормиться на протяжении этого времени, пока им не платят зарплату. Похоже, что всем или абсолютному большинству заплатят, но, тем не менее, это выглядит довольно тяжело.

И телевидение полно сюжетов, которые вполне трагические, когда люди, которые находятся в таких экстраординарных ситуациях… Например, вот я вчера видел сюжет, как живет семья в одном из таких глубинных американских штатов, у них ребенок родился недоношенным и он нуждается в довольно сложном выхаживании, и он находятся на специальном… ну, это не аппарат искусственного дыхания, а такой аппарат поддержания разных функций, аппарат содействия дыханию, кровообращению и так далее. Это стоит каждый день каких-то денег.

Им приходят по-прежнему счета. И, конечно, большинство людей, которые сейчас не могут платить по каким-то счетам, они понимают, что, поскольку в стране хорошо работает судебная система, то они отсудят потом, если что. Если их откуда-то исключат, что-нибудь отнимут, откуда-нибудь выгонят или что-нибудь. Они подадут в суд, они объяснят, что они не могли этого сделать, потому что был шатдаун, и они не получали зарплат и им вернут этот ущерб.

Потом будут дальнейшие регрессные иски, это всё будет как-то по цепочки. В конце концов, это всё кончится иском последнего плательщика в этой цепочке — государству, а, может быть, даже к саму Трампу. Кто знает, посмотрим, как юристы распорядятся.

Так что, в общем, возможности существуют. Но не в случае, когда речь идет о жизни ребенка. Ну да, вы потом отсудите моральный ущерб за смерть вашего ребенка. Будет очень мило. Да, вам потом заплатят за то, что вы потеряли ребенка, за то, что вы переволновались, перенервничали, но ребенка-то вы не вернете.

О.Бычкова

С.Пархоменко

Этот ребенок довольно долго уже находится на этом поддержании, и есть реальная опасность, что они лишатся этой возможности. Таких случаев довольно много и главное, совершенно непонятно, когда это кончится. Как-то очень медленно подвигаются переговоры между Трампом и нижней палаты конгресса, которая контролируется демократами. Кроме того даже и сенат, где, казалось бы, у Трампа есть большинство — и там тоже голосование того законопроекта, который Трамп вымогает этим объявлением неуплаты правительству и остановкой, по сути, деятельности значительной части правительства, так вот там тоже недостаточно иметь простого большинства. Там есть правило 60, нужно иметь, по меньшей мере, 60 голосов в поддержку такого законопроекта. Вот. Это тоже важная история.

Но для меня, скажу вам откровенно, важнейшей была история другая. Эта история произошла в Ростове-на-Дону, и она произошла с женщиной по имени Анастасия Шевченко. Она член общественного совета «Открытая Россия». Она была 23 января отправлена под домашний арест. И это первый случай реального уголовного преследования по закону о нежелательных организациях. Вы помните, что среди этих законопакетов — я очень рад, что я изобрел это слово «законопакет», потому что есть специальные такие российские законы, которые приняты для того, чтобы что-нибудь законопачивать…

С.Пархоменко: Здесь по-прежнему шатдаун. Люди не могут ходить на работу. Здесь происходит сбор продуктов

О.Бычкова

С.Пархоменко

Так вот закон о нежелательных организациях был принят 15-м году тогда, когда постепенно после крымской истории, после начала украинской войны закручивались всяческие гайки, связанные с общественными организациями в России, когда казалось, что недостаточно статуса иностранного агента, с помощью которого, по существу, в России уничтожается независимая от государства общественная деятельность. Но и нужен еще специальный закон о нежелательных организациях, которых направлен на иностранные организации, действия которых признаются нежелательными в России.

И всякие люди, которые контактируют с этими организациями, рискуют сначала штрафами, а потом и уголовной ответственностью. После двух привлечений а административной ответственности в течении года следует уголовная ответственность и там до 6 лет лишения свободы.

Это, кстати, к вопросу о конституционном праве, которое существует в России — его тоже никто не отменял так же, как и право на митинги и демонстрации — так вот есть право не быть наказанным два раза за одно и то же выступление. Это один из важнейших постулатов Российской Конституции, одна из важнейших основ.

И вот мы видим, что этот принцип в данном законе решительным демонстративным образом нарушается. Человека сначала наказывают административным образом, а потом, по существу за это же, за то, что его уже дважды наказали административным способом, его наказывают в уголовном порядке. И это повод, конечно, для разных международных исков. И было уже немало подано таких исков в Европейский суд по правам человека, в частности.

Но кроме того это важный сюжет для разговора о разного рода смягчениях, о том, что вот в России отменяют некоторые статьи Уголовного кодекса для того, чтобы перевести их в административную ответственность. Во-первых, административное судопроизводство гораздо проще и, по существу, оно носит несостязательный характер, если присмотреться. Осудить человека по административной статье чрезвычайно просто, с точки зрения процедуры. А потом, как мы видим, вторым темпом, вторым шагом, задним дальнейшим ходом принимается закон, что а после административной ответственности получите еще и уголовную.

Вот этот закон о нежелательных организациях 15-го года, он был в точности таким. Надо сказать, что Шевченко была задержана… вот это дело было возбуждено в последнюю секунду. В январе 18-го года она была оштрафована в связи с участием в дебатах, причем ее в январе оштрафовали за дебаты, которые были в октябре 17-го, то есть еще за 4 месяца до этого. И то есть год сейчас в январе истекал. 19-го января как бы он начался, вот этот административный год, когда начался подсчет ее прегрешений, а новые обвинения она получила 21-го числа, то есть буквально в последнюю секунду, в тот момент, когда это еще можно было сделать.

Там есть одно чрезвычайно интересное обстоятельство. Да, вот, что здесь важно понимать — что этот самый закон о нежелательных организациях, как я уже сказал, был специально принят для того, чтобы таким образом квалифицировать деятельность иностранных организаций. И есть список, очень небольшой надо сказать, из насколько — их, по-моему, меньше десяти или что-то около десятка — зарубежных организаций, которые получили этот статус нежелательных.

Среди них есть международная организация под названием «Открытая Россия». У нее другие называния, она называется латинскими буквами, но смысл, тем не менее, такой. Шевченко не имела дело с этими иностранными организациями. Она имела дело с российской организацией, причем незарегистрированной под названием «Открытая Россия». Это общественная организация, у которой нет формального статуса, у которой нет регистрации в Минюсте, но она такая же примерно как «Диссернет».

С.Пархоменко: Дело Анастасии Шевченко первый случай уголовного преследования по закону о нежелательных организациях

И вообще, довольно много есть сейчас организаций, которые представляют из себя просто сеть, просто некоторое сообщество, облако людей, которые работают вместе, у которых есть какая-то общая идея, общая задача, у которых есть представление о том, кто делает какую часть общей работы.

Вот я очень хорошо знаю, как устроен «Диссернет», где сотни людей работают вместе и выдают единый результат, и при этом это совершенно не требует того, чтобы эта организация была где-нибудь зафиксирована, где-нибудь записана в какой-нибудь реестр и так далее. Как я уже говорил, по-моему, в предыдущей программе, сейчас начал свое движение к Думе законопроект. Пока даже неизвестен его текст, а существует только название и общая идея его — законопроект о принудительной регистрации таких общественных объединений, которые до сих пор действовали без образования, что называется, юридического лица. Так что, я думаю, что это, в том числе, по душу этой самой российской «Открытой России» тоже делается.

Вот в чем штука: Шевченко имела отношение к российской организации, не к зарубежной. То, что она так же называется, что у них сходные задачи или еще что-нибудь — с точки зрения закона это не имеет никакого отношения е делу. Никто не доказал факта субординации одной организации и другой. Российская организация не является частью зарубежной, не является ее филиалом, не является ее национальным отделением. Она никаким образом формально ей не подчиняется. А от того, что там и там хорошо относятся к Ходорковскому, с точки зрения закона это вообще ничего не означает, вообще ничего.

Но есть еще одно важное обстоятельство лично для меня. У этой истории есть конкретный доносчик, человек, по показаниям которого и было возбуждено это дело. Этого человека зовут Сергей Рулев. Он себя называет независимым блогером. Человек довольно хорошо известен в Ростове-на-Дону. Известен, кстати как городской сумасшедший.

О.Бычкова

С.Пархоменко

И вдруг в этой толпе нарисовался человек с видеокамерой, сказал, что фамилия его Рулев, что он является блогером и участником движения «Суть времени». Помнишь, что это такое? Это Кургинян.

О.Бычкова: А

С.Пархоменко

Я этих людей остановил. Вот ровно я вот ровно этими руками и вот этим вот ртом стал уговаривать этих людей: «Дорогие друзья, пожалуйста, не надо. Не трогайте его. Давайте не будем омрачать наше прекрасное событие разбитым носом этого чувака. Оставьте его в покое. Он здесь на работе. Ну, ему надо. Пусть он прыгает в задних рядах. Мы же с вами можем не обращать на него внимания».

С.Пархоменко: Этот законопроект - это, в том числе, по душу этой самой российской «Открытой России»

Так примерно к нему относятся в городе, и так примерно он повел себя на большом количестве разнообразных акций. Выяснилось теперь, что называется, дурень дурень, а тридцатку в день имеет. Он, оказывается, все эти видео, которые он снимал на разного рода мероприятиях с участием Шевченко, собрал аккуратненько и отнес их в управление «Э».

И он, собственно, присутствовал на суде, он был одним из важнейших свидетелей по его делу. И он там честно признается — есть видео на эту тему — «Да, — говорит он, — я снимал неоднократно, я бывал на акциях, проводимых «Открытой России», вот теперь все это принес следователю». Почему же в управление «Э»…

О.Бычкова

С.Пархоменко

Я открыл Фейсбук этого самого Сергея Рулева и обнаружил, что он находится в теснейших отношениях — вот просто каждый день переписывается — с человеком по имени Игорь Брумель. Это человек довольно известный, человек довольно знаковый…

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

НОВОСТИ

О.Бычкова

С.Пархоменко

Точно так же работают и в этой ситуации. Human Rights Watch, между прочим, международная организация, чрезвычайно авторитетная и известная на весь мир, объявила Анастасию Шевченко узницей совести. И она же в своем отчете сообщает о том, что буквально одновременно с ее делом прошли обыски и допросы не только в Ростове-на-Дону, но еще в Казани и Ульяновске. И везде допросы проводились сотрудниками Центра «Э».

И в ряде случаев активистам было отказано в праве вызвать адвоката, в ряде случаев к ним приходили с оружием, в ряде случаев к ним приходили для того, чтобы конфисковать у них всё электронное, что у них есть в доме — электроны, планшеты, ноутбуки, компьютеры.

И таким образом, управление «Э» начало такую согласованную операцию в разных городах России. И мы видим, что это делается при поддержке этих марионеточных организаций, таких как НОД в Москве и, по всей видимости, такая же точно сегодня работает и в Ростове.

Я призываю всех быть очень осторожными, понимать, что эти люди провокаторы, что они работают не повелению сердца и не по зову души, а работают они по заданию и исполняют они достаточно жесткие указания, которые оттуда получают.

С.Пархоменко: В деле просматриваются следы фальшивых активистских групп, которые действуют под крышей управления «Э»

Мы будем следить за этим Сергеем Рулевым, несомненно. И, я думаю, в Ростове найдутся журналисты, которые внимательно изучат его деятельность и которые размотают эту истории до конца. Но пока нужно констатировать, что началась массированная по всей России атака с использованием этого самого закона о нежелательных организациях. Я думаю, что мы этих дел в ближайшее время будем видеть достаточно много.

Вот второй сюжет, о котором я хотел поговорить сегодня. Ну, и раз я начал выбирать какие-то не вполне тривиальные вещи для своей программы, скажу еще об одном, что мне представляется чрезвычайно важным.

Я давно, хотя я уже даже в этой программе в связи с другим некоторым мотивом упоминал эту организацию — давно не говорил подробно о деятельности «Диссернета». Мне, по-прежнему, это кажется чрезвычайно важным, я часто об этом пишу. Я часто у себя в Фейсбуке вкладываю вполне вопиюще случаи, связанные с этим. Я призываю всех сходить на сайт — есть такая замечательная газета «Троицкий вариант», газета научного сообщества, очень популярная и очень авторитетная среди российских ученых — и там опубликован недавно замечательный отчет о том, как используется в этой научной аттестации и в научных публикация в России не только плагиат, но и то, что называется научным подлогом, когда одни понятия заменяются на другие.

Ну, скажем, человек берет диссертацию или научную работу, которая посвящена экономическим всяким обстоятельствам, связанным с кондитерской промышленностью и механически заменяет там слово «шоколад» на слово «говядина», а всё остальное оставляет как есть. Или врач, который берет диссертацию, где речь идет о проблемах с кровью, и автоматически заменяет слово «кровь» на слово «лимфа», а все остальное оставляет как есть. Это я не выдумываю, это абсолютно реальные ситуации, их достаточно много.

Чрезвычайно интересный этот отчет, который показывает, до чего могут дойти люди, которые готовы мошенничать с той или иной целью для того, чтобы получить эти ученые степени. А «Диссернет» утверждает, что люди, которые замечены в такого рода махинациях, они чаще всего достаточно легко идут на нарушение закона и на сговор с разного рода мафиозными структурами, и на коррупционные связи и в остальной своей жизни. И это не просто анекдотическая связь, знаете, кто кепку стырил, тот и бабку убил — нет, на самом деле, действительно, это очень хороший тест, очень хороший способ быстро и достаточно достоверно определить отношение человека к закону, отношение человека к таким неприятным для многих из них понятиям как совесть, достоинство, репутация и так далее.

И вот я хочу снова вернуться к деятельности «Диссернета» в связи с совершенно конкретным случаем, который стал известен сегодня. Лишен степени впервые настоящий, живой член ЦИК. Его зовут Валерий Гальченко. Он бывший депутат Государственной думы. Это довольно давняя история диссернетовской борьбы. Заявление о лишении его ученой степени было подано еще в начале 17-го года, то есть почти два года с тех пор прошло. Это была очень долгая история, долгая эпопея.

Что нам в ней важно, помимо того, что это прямо очень большой начальник? Ну, например, важно, что речь идет о диссертации, которая была защищена в 13-м году в чрезвычайно авторитетном, чрезвычайно важном для российской науки и российского образования, в чрезвычайно крупном и очень известном учебном заведении под названием Российская академия народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС).

Ее возглавляет Владимир Мау, очень известный российский экономист, ученый, ректор, организатор, так сказать, производственного процесса в области образования. Но есть давняя история взаимоотношений «Диссернета» с РАНХиГС, и это история, к сожалению, не очень благополучная. Владимир Мау в свое время, когда история «Диссернета» еще только начиналась и когда первые началось об этом много разных разговоров, сказал очень такую заметную фразу о том, что он не хотел бы «взрывать ландшафт» — это цитата, вот эти два слова. Он сказал, что считает неправильным вдруг объявлять незаконным то, что, в общем, всегда было разрешено.

С.Пархоменко: Лишен степени впервые настоящий, живой член ЦИК. Его зовут Валерий Гальченко

Это странное заявление. На самом деле ни списывать, ни осуществлять эти пологи, заменяя шоколад на мясо, никогда не было разрешено. Просто на протяжении долгого времени никто этим не занимался, никто не обращал на это внимание. Все были готовы с этим мириться. Никто никогда этого не разрешал. Формально это всегда было запрещено. Но, тем не менее, Владимир Мау много раз высказывался в том духе, что он считает, что ущерб от попытки восстановить справедливость за какие-то давние истории будет больше, чем если мы, грубо говоря, объявим амнистию на это всё, скажем, что в прошлом это всё было, а больше мы этого не допустим.

И достаточно часто Владимир Мау говорил в качестве иллюстрации этого, что его, собственно, учебное заведение РАНХиГС образовалось в 2010 году при слиянии двух других крупных учебных заведений: Российская академия народного хозяйства, она еще в советское время было создано, в 70-е годы, и Российская академия государственной службе при Президенте Российской Федерации, она была создана в 91-м году, а также еще множества других мелких государственных образовательных учреждений.

И вот Мау говорил о том, что «вот видите, это всё было до 10-го года, мы за это ответственности не несем и нести не хотим, и мы считаем, что не нужно в этом копаться, пусть мертвые хоронят своих мертвецов. Вот после этого слияния — пожалуйста, мы готовы отвечать за всё что происходит, а все что произошло до того, — ну, это неважно. Ну да, мы унаследовали какое-то количество людей, профессоров, кафедр, диссертационных советов от старых времен. Ну, что ж теперь делать? Мы не можем со всем этим разбираться».

Вот случай с Гальченко — это уже 13-й год, это поле этого самого слияния. И я думаю, то его судьбе сыграло важную роль то, что его дело рассматривал — дело о лишении его ученой степени — диссертационный совет Высшей школы экономики.

Надо сказать, что ВШЭ и РАНХиГС являются очень жесткими конкурентами на рынке высококачественного российского образования. Это очень хорошая вещь, очень правильная вещь. От конкуренции происходит только польза. Вот в данном случае мы видим, какая польза произошла. Я думаю, что если бы это дело рассматривалось диссертационном совете самого РАНХиГС, мало бы было шансов на такое решение. А в диссертационном совете при ВШЭ подошли к этому делу довольно практично, довольно тщательно.

Там, собственно, трудно было не заметить, потому что в этой диссертации примерно на половине страниц текста, на 70 с лишним страниц текста есть заимствования и они такие, я бы сказал, самого глупого характера, потому что это заимствования из доклада, опубликованного просто в интернете, из такого общедоступного. Знаете, из интернетовских докладов только школьники свои рефераты списывают. А тут целая диссертация, целый кандидат социологических наук, да еще и депутат, да еще и впоследствии действующий член ЦИК.

Господин Гальченко, что называется, успел выбежать. Такие случаи иногда бывают. Самый известный из них — это случай Владимира Платонова, бывшего главы Московской городской думы, когда люди понимают, что дело их плохо, что сейчас их лишат диссертации, они быстренько-быстренько сами пишут заявление и говорят: «Нет-нет-нет, я как-то сам с этим не хочу иметь дело, я за это не держусь, я напишу другую диссертацию, настоящую, а эта плохая мне не нужна».

Вот то же самое происходило с этим Гальченко. Он тоже заявляет, что он сам писал на эту тему заявление. Но на самом деле понятно, что он сделал это в безвыходной совершенно ситуации, понимая, что ему деваться некуда, и степени он будет лишен, и факт наличия вот этих заимствований в его работе будет подтвержден.

Там, кстати, происходит еще одна чрезвычайно важная история на самом верху этой российской системы научной аттестации. Дело в том, что глава ВАК господин Филиппов, бывший российский министр образования, он превратился в такую хромую утку. Дело в том, что по положению, которое действует по ВАК, он должен уйти после двух сороков, и он, несомненно, это сделает. Понятно, что он как и всякий российский начальник будет пытаться всеми силами и всеми доступными ему способами организовать себе какое-нибудь решение для того, чтобы усидеть на своем месте.

И наличие, скажем, такого министра образования, который у нас есть сегодня — госпожи Васильевой — мы помним ее роль, скажем, о Мединском, когда она просто спасла его шкуру, просто прикрыла, просто добилась того, что его абсолютно абсурдная диссертация, осужденная научным сообществом, сообществом российских историков и признанная полнейшей графоманией, была в итоге спасена, — так вот при наличии Васильевой, конечно, открываются большие возможности. Открывается множество способов разного рода договоренностей. Но совершенно понятно, что закон здесь достаточно жесткий, и ясно, что Филиппову придется уйти. И в этой ситуации трудно себе представить, что можно найти какую-то лазейку. Только личная договоренность — всё, что в наших обстоятельствах может его спасти.

Надо сказать, что за время работы господина Филиппова много было ситуаций, в которых мы должны были бы говорить, что он очень плохо организовал эту работу. Огромное количество скандалов, огромное количество таких прикрытых мошенников, огромное количество людей, которые замечены в этой диссертационной индустрии. А это настоящая индустрия, это прямо промышленность. Там огромные деньги в этом всем крутятся.

С.Пархоменко: Из интернетовских докладов только школьники свои рефераты списывают. А тут целая диссертация

А еще рядом есть другая промышленность — научных публикаций, где еще большее деньги, где еще более мафиозная структура. Так вот огромное количество этих людей заседает в экспертных советах ВАК как ни в чем не бывало. Это высшая арбитражная инстанция, которая существует в каждой отрасли науки.

Так что интересные события там. По всей видимости, предстоит смена главы там всей этой системы. Важный очень прецедент с этим самым Гальченко, который лишен степени. И это, конечно, новый поворот, новое развитие событий. Тем более, что мы знаем, что при Российской академии наук создана специальная комиссия по борьбе со злоупотреблениями в научной сфере такого рода, и три представителя «Диссернета» вошли в эту комиссию: профессор Ростовцев, профессор Гельфанд, и Андрей Заякин, известный журналист, блогер и активист в этой области, тоже, между прочим, очень хороший ученый, физик-теоретик, много лет проработавший в крупнейших европейских научных учреждениях.

Так что, видите, вот так бывает с организациями, которые нигде не зарегистрированы. Так бывает с организациями, которые просто сеть. Я здесь возвращаюсь к истории с наказанием живого человека за участие в «Открытой России».

Видите, как связаны все эти вещи. Да, это и есть живая общественная жизнь. Это и есть живая гражданская активность. Это и есть люди, которые работают вместе, потому что они считают, что эта работа чрезвычайно важна и чрезвычайно нужна вне зависимости от того, есть у них лицензия от Министерства юстиции, есть у них счет в банке, сейф, печать, директор, офис и так далее — всё то, между прочим, что можно конфисковать, заблокировать, что можно остановить, к чему можно предъявить судебные претензии и так далее. Вот выясняется, что жизнь в ситуации «нет головы — нечего оторвать» — это жизнь, может быть, наиболее эффективная для российских общественный организаций в тех обстоятельствах, которые готовит для них сенатор Клишас или целый ряд разных других депутатов и сенаторов, придумывающих свои нескончаемые законопакеты.

Последний сюжет, без которого, мне кажется, программа была бы неполна — это сюжет о чеченском газе. Вы помните, что тема имела важное развитие на этой неделе. Выступил сам глава Чеченской республики Рамзан Кадыров. В его заявлении есть просто целый ряд неточностей. Например, он говорит о том, что сумма списания не была объявлена, но между тем мы видели своими собственными глазами эту сумму на официальном сайте чеченской прокуратуры. И есть скриншоты этого. Интернет ничего не забывает. Если что-то где-то когда-то было опубликовано, всегда можно найти этого следы.

Я думаю, что люди, которые составляли для этого заявление Рамзана Кадырова такую фактологическую справку, они просто его грубо обманули. Они в свое время лопухнулись, вывесив эту цифры, потом стерли ее. Потом убедились, что стирать уже поздно, она все равно всем известна. Но на всякий случай ввели своего начальника в заблуждение — пригодится. Ну, пригодилось. И Кадыров таки исходил из того, что никто этой цифры не знает. А между тем она есть.

С.Пархоменко: При наличии министра Васильевой, конечно, открывается множество способов разного рода договоренностей

Но содержательно, стратегически, что говорит Кадыров? Кадыров говорит: это контрибуция. Ну, он не произносит этого слова, он не называет это таким образом, но смысл абсолютно такой. Он говорит, он не раз уже это говорил по другим поводам…

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

И вот мы видим очередную историю с этим самым газом. Принято огульное решение о целом классе долгов, которые должны быть списаны, а не комплекс конкретных решений, которые, несомненно, были бы справедливы относительно конкретных семей, конкретных людей, конкретных адресов, конкретных счетов.

Если Рамзан Кадыров говорит о том, что в Чечне сейчас наводят порядок, убирая несуществующих потребителей из списков, убирая сдвоения в платежах, убирая задолженность по платежам за домовладения, которые давно уже были разрушены просто физически, — прекрасно, если такая работа ведется. Давно ее пора вести. Не очень понятно, почему она начала вестись только сейчас, спустя столько лет после окончания войны. Может быть, надо было начинать с этого, а не со строительства небоскребов и гигантских проспектов и цветников в центре Грозного? Может быть, это все-таки важнее, чем эти небоскребы?

С.Пархоменко: Кадыров говорит: это контрибуция. Он не произносит этого слова, но смысл абсолютно такой

Но О’кей, чеченское руководство решило выбрать такую очередность. Наконец, взялось за это тоже. Но ведь частью этой работы, установления справедливости в каждом конкретном случае было бы и судебное решение в каждом конкретном случае, которое бы позволило сразу определенно решить, что будет с этим конкретным долгом, вот на эту конкретную сумму, в связи с этими конкретными обстоятельствами. Да, это гигантская судебная работа. Да, она, наверное, потребовало большого количества персонала, который этим занимается, сложной системы учета этого всего, гигантского документооборота и так далее. Но ведь речь идет об очень больших деньгах, есть о чем постараться.

Что будет сейчас? Сейчас это решение, которое принято относительно всего класса этих долгов, должно будет обратиться в огромное количество частных конкретных случаев. Короче говоря, конкретный человек должен будет добиться того, чтобы его конкретный случай включили в пакет, набор тех конкретных ситуаций, который покрывается этим общим судебным решением.

Что это означает на практике? Человек должен будет прийти в какую-нибудь контору, человек должен сказать: «Меня, пожалуйста, тоже не забудьте. Я тоже должен 15 тысяч рублей (или 40 тысяч рублей или 100 тысяч рублей) Меня тоже включите в этот ваш список на амнистию». Как вы думаете, это будет бесплатно? Как вы думаете, это будет честно? Как вы думаете, это не является коррупционной схемой? Конечно, является. Вот что мне важно в этой ситуации.

О.Бычкова