Суть событий - 2018-10-05

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Но, конечно, то, что происходит сейчас, причем не с одной разведкой только - о разведке можно поговорить попозже, - но на меня, конечно, сильное впечатление произвела новость, которая, несмотря не невообразимые совершенно усилия, так и не стала никакой новостью. Это история про героический подвиг генерала Золотова на Красной площади.

Уж старались, старались, уж накачивали, накачивали… И Хинштейн весь извернулся, из трусов просто выпрыгнул, всем описывая, какая потрясающая произошла новость: Ну, что ж вы не пишете! Что ж вы не замечаете! Что ж вы не восторгаетесь, не возмущаетесь! Где же вы все? Вот же какая прекрасная новость: героически лично генерал Золотов пошел и спас Собор Василия Блаженного от подрыва!

Потом даже видео какое-то вымучили из себя, которое, разумеется, ничего не доказывает, потому что это видео легко как-то можно организовать, в конце концов, это небольшая кинопостановка. Один мужик идет к стоящему возле Василия Блаженного автомобилю. Встречает там второго мужика. Через некоторое время два мужика расходятся. Вот, собственно, и всё кино, весь сценарий. Скажите мне, что вы этим что-нибудь доказали.

С.Пархоменко: Они, в конце концов, почувствовали себя нелепо после истории с вызовом на дуэль Навального

Трагикомическая, конечно, такая, я бы сказал, жалкая и болезненная история с пресс-релизом, который вышел на сайте Росгвардии, где лично генерал Золотов заверял общественность, что он никогда не принимал участия ни в каких постановочных действиях. А ему немедленно во всех социальных сетях стали напоминать: Ну, как же – он же точно принимал участие в концерте на день милиции, и там явно была и постановка и репетиции, и пел он со сцены – ну, как же не принимал участия ни в чем постановочном? Смешно, в общем.

Кстати, на самом деле, у этого всего есть одно серьезное последствие. Я думаю, что достаточно в России и юристов и журналистов, которые сумеют отследить судьбу этого странного человека, которого нам подставили в качестве злоумышленника во всей этой истории с автомобилем. Он же не может просто провалиться сквозь землю, правда? Не могут же, я бы сказал, ограничиться порицанием в данном случае, как-то поговорить с ним, сказать: «Ты больше так не делай» и отпустить его вместе с автомобилем на Дальний Восток обратно, откуда он взялся. Чем-то же это должно кончиться, правда? Должно быть какое-то следствие, уголовное дело, суд, приговор.

О.Бычкова

С.Пархоменко

И я не говорю уже о том, что, конечно, это само по себе признание в каком-то чудовищном непонимании никаких правил своей собственной работы. Потому что, вообще, люди, которые допустили генерала российской армии и командующего российской спецслужбой на расстояние нескольких метров от автомобиля, который они сами объявляют заминированным, и который по их собственным сообщениям, в любую секунду может взорваться, они не понимают, как он устроен, может ли он взорваться дистанционно и вообще, что с этим автомобилем, - они, тем не менее, подпускают туда близко Золотова.

Вообще, конечно, это должно заканчиваться немедленной отдачей под суд этих людей и немедленным снятием их со всех постов и немедленным расследованием, как такое стало возможным. Но им это не приходит в голову. Постановка так постановка – они ее ставят.

Ну, да бог с ними. Это просто еще одно доказательство того, что они, в конце концов, почувствовали себя нелепо после истории с вызовом на дуэль Навального. История та тоже не закончилась. Ведь, невозможно Навального всё время держать под арестом. Рано или поздно он выйдет, и рано или поздно он ответит. А возможностей для ответа у него по-прежнему миллион. Он может отвечать и отвечать, потому что никогда ему не давали в руки таких прекрасных возможностей, чтобы по мордасам отхлестать этого самого генерала.

Тем временем давайте вернемся к действительно серьезной истории. На наших глазах разваливается, просто рассыпается одна из крупных российских разведывательных служб. Она разваливается не изнутри, а снаружи. Она разваливается потому, что становится не подлежащей использованию: про нее слишком много стало известно.

О.Бычкова

С.Пархоменко

И в современном мире это продолжает быть важным, поскольку всё завязано на войну и оборону – это завязано и на экономику и на международную коммерческую конкуренцию и на разного рода этнические проблемы, религиозные, проблемы с миграцией и так далее. Разведка нужна, она нужна любой стране, разная разведка, в том числе и армейская разведка.

Но в данном случае мы видим другую ситуацию: разведка превратилась в диверсионную службу. Это, вообще, разные вещи. Разведчик и диверсант – это две разные профессии и в мирное время и в военное время.

Мы видим, что армейская разведка превратились в службу внешних диверсий. И это кончилось очень нехорошо, потому что оказалось, что они совершенно не готовы к существовании в современном мире. Они по-прежнему примерно, по всей видимости, в той ситуации, которую я своими глазами видел в первые дни после августовских событий 91-го года.

О.Бычкова

С.Пархоменко

И прямо вот к нему прилагалась книжечка. Эту книжечку я украл, поэтому я хорошо ее помню. Маленькая записная книжечка, которая была определителем к этому шкафу, как бы каталогом, и там было написано: «Римский аэропорт Фьюмичино. Фиолетовые чернила. 62-й год. Римский аэропорт Фьюмичино. Черные чернила. 62-й год. Римский аэропорт Фьюмичино. Красные чернила. 63-й год…».

О.Бычкова

С.Пархоменко

И выяснилось вот ровно - когда это… сегодняшняя публикация или вчерашняя? – что нужно раздобыть базу данных ГИБДД (базу данных ГБДД и я могу купить, она продает в интернете за несколько сот рублей. Это очень дешевая, на самом деле, вещь, а диск продается на «Горбушке», но кто же теперь диском пользуется? Это теперь из интернета всё скачивается) и обнаружить там 300 личный автомобилей, которые зарегистрированы, собственно, по адресу спецслужбы со всеми паспортными данными, именами, прописками, годами рождений этих людей.

Да, вот так существует современный мир. Он весь пронизан этими базами данных, он весь пронизан этой биг-датой. Есть целая огромная теперь журналистская профессия людей, которые этим занимаются.

Вон в «Новой газете» образовался целый отдел, он называется «Лаборатория Big Data» и во главе этого отдела, между прочим, стоит мой хороший друг, коллега и человек, которого вы все отлично знаете по работе в сообществе «Диссернет», Андрей Заякин. Вот «Новая газета» отдел в редакции это делает, а ГРУ отдела у себя этого не сделала.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Но там есть серьезные вещи. Вот давайте с вами вернемся чуть-чуть назад. Теперь уже это две разные истории, просто они связаны с одной и той же спецслужбой, поэтому они несколько путаются между собой, но все-таки давайте отдадим себе отчет, что это две разные истории.

Одна история – это то, что катастрофически посыпалась с помощью разнообразных соцсетей вся система того, что они называют легендирование и документирование их сотрудников. Выяснилось, что все лежат на поверхности, что паспорта выдаются с близкими номерами из одной серии, что машины все зарегистрированы в одном месте, что прописаны все в одном доме, что фотографии вот они, что фотографии сотрудников висят как ни в чем ни бывало на почетных досках с их реальными фамилиями по месту их учебы.

Я вот повесил у себя в Фейсбуке некоторое время тому назад просто для примера, что совсем на поверхности, первое, что приходит в голову – фотографию этой самой почетной доски в училище, которой кончал этот самый полковник Чепига, где реальный полковник Чепига со своей фамилией и со своей фотографией висит как ни в чем не бывало – и фотографии со стены памяти в ЦРУ.

С.Пархоменко: На наших глазах разваливается, просто рассыпается одна из крупных российских разведывательных служб

Ну, я там никогда в жизни не было – свят-свят-свят! – но фотография эта хорошо распространена в сети. Вот в вестибюле главного здания ЦРУ есть стенка, на которой отмечены погибшие сотрудники ЦРУ в разных странах. Как они отмечены? Безымянными звездочками. Там сотруднику могут выдать каталог опять-таки. Он может посмотреть в специальной книжке, которую никто посторонний не увидит, что третья звездочка сверху во втором ряду – это звездочка, посвященная такому-то человеку, погибшему там-то при таких-то обстоятельствах. Но на поверхности нет ничего - нет ни фотографий, ни фамилий.

Казалось бы, они погибли – чего их скрывать? Но понятно, что если даже их нет в живых, они могут, если раскрыть их имена и фотографии, повредить тем, кто продолжает работать. Поэтому да, ЦРУ не может себе позволить даже своих погибших коллег таким образом чествовать, а вынуждены чествовать их безымянными звездочками.

Это несложная вещь, это, на самом деле, очень просто. Это просто вопрос о том, как устроено в головах. В одном случае подумали, а в другом случае просто не подумали, просто не сообразили, что так бывает, что если они по пропускам пускают в это училище, если для того, чтобы войти в это училище, надо пройти через КПП и на КПП тебе то ли выпишут, то ли не выпишут пропуск – а посторонних мы не пускаем, - они не подумали, что тот, кого они впустили, имеет в кармане телефон, в телефоне фотоаппарат, с этого фотоаппарата он что-то фотографирует и выкладывает у себя ВКонтакте или в Одноклассниках. Просто не подумали, вот и все.

Так же ровно, как в свое время не подумали, что такие камеры в телефонах есть у служащих той бригады, откуда взялась ракета «Бук», которая ехала в Украину сбивать и, в конце концов, по ошибке сбила этот несчастный малазийский «Боинг». Это одна история.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

И отдельные люди, которые сидят на этой регистрации, на выдаче паспортов, на покупке билетов… Ведь мы же еще не знаем, где они билеты берут. Ведь завтра еще выяснится, что они все с одного того и того же аккаунта одной и той же дежурной звонят в какое-нибудь турагентство и закупают там билеты или одному тому же диспетчеру в аэропорте или чем они еще летают. Ведь нам это еще предстоит. И выяснится, что у них кредитные карточки выданы в одном и том же банке. Ну, какие-то карточки у них должны быть. Всё это еще выяснится, потому что этим занимаются другие люди, не те, которые занимаются этими самыми кибератаками.

А другая история – про кибератаки, другая история – вот про этих четырех человек, которых поймали в Голландии в апреле.

Обратите внимание, это старая история. Это всё произошло тогда, когда в самом ярком разгаре было, собственно, дело с отравлением Скрипаля и его дочери, тогда еще совершенно было непонятно, чем кончится, и когда происходили экспертизы, в том числе, экспертизы в Гааге, в том самом здании, к которому они пытались подключиться самым примитивным способом. Взяли напрокат автомобиль, сели в этот автомобиль, поставили его под стенкой этого здания и пытались войти в сеть Wi-Fi. Это, в общем, один из известных способов взлома внутренних сетей, когда подключаются через Wi-Fi.

Есть много, например, случаев, когда происходили какие-нибудь большие форумы, конференции с участниками каких-нибудь сотрудников, иногда это в закрытом режиме, иногда это в таком полусекретном порядке. Но отель большой, и в этот отель в совершенно другом этаже, в совершенно другом, может быть, корпусе поселяется человек и из своего номера входит в компьютерную сеть этого отеля через Wi-Fi, и, таким образом, попадает в компьютеры тех, кто еще к этому Wi-Fi подключен. Такие системы существуют. Так что это обычная история.

Но там тоже колоссальное количество опять разного рода организационных нестыковок и неясностей. Первая из них заключается в том, что .по всей видимости, в это всё было задействовано российское посольство.

Вот я поговорил с несколькими своими разными знакомыми из всяких дипломатических служб, так сказать с ветеранами и с действующими дипломатами, и вот на что они обращают мое внимание. Во-первых, все видели фотографию, где эти четверо идут по аэропорту. Это, собственно, начальная, базовая фотография, как они прилетели. И на этой пресс-конференции всё с этого началось. Так их та не четверо, а пятеро. Там есть пятый человек.

О.Бычкова

С.Пархоменко: Армейская разведка превратились в службу внешних диверсий. И это кончилось очень нехорошо

С.Пархоменко

Дальше что. Дальше, по всей видимости, единственное объяснение того, что их поймали, изъяли у них оборудовании и выпустили – единственное объяснение заключается в том, что на этот момент договорились с посольством. Там было российское посольство, с которым были какие-то объяснения на этот счет. И по всей видимости, этим и объясняется, что они так и не стали и сегодня раскрывать того сотрудника посольства, который в этой договоренности участвовал и встречал их.

И ведь этим же объясняется это удивительное действие этих дипломатических паспортов, которые есть у них в кармане. Штука в том, что не все это понимают, что дипломатический паспорт – это не такая волшебная штучка, такая шапка невидимка: у человека есть в кармане дипломатический паспорт – и всё, и никто не смеет до него прикоснуться. Наоборот, в ряде случаев дипломатический паспорт, наоборот, создает проблемы. Например, когда человек пересекает границу с дипломатическим паспортом, - всё в порядке, если он работает в этой стране. Я сотрудник посольства в этой стране. Я приехал на работу. Или: Я дипкурьер, привез почту. Или: Я сотрудник какой-то международной организации. У нас здесь событие: конференция. Я приехал в эту международную организацию. Всё нормально.

Но когда человек, не работающий в этой стране и не имеющий формального повода пребывания в этой стране, тем не менее, приезжает и показывает дипломатический паспорт – это очень странно. И это, наоборот, дополнительно провоцирует внимание к нему и, скорей всего, оборачивается пристальным наблюдением за ним. Что это за странный человек с дипломатическим паспортом, который приехал?

Ну, понятно, что существуют какие-то эксцессы в виде депутатов. Ну да, у нас навыдавали депутатам, сенаторам, иногда еще каким-то олигархам (было несколько скандалов на эту тему) навыдавали дипломатических паспортов. Ну, О’кей, хорошо, про них всё понятно, за ними никто особенно не следит. НРЗБ что они там по борделям ходят и их там фотографируют.

О.Бычкова

С.Пархоменко

А это не депутат, это какой-то странный человек, который в посольстве не работает, почту не везет, к международным организациям отношения не имеет. Но, тем не менее, въезжает с диппаспортом. Это кто? А если их еще четверо? Это означает, что рядом должен появиться – и он, собственно, появился, как мы понимаем – человек из посольства, который объяснил это всё.

И дальше, когда человека ловят… вот, предположим, что человек совершил какое-то преступление, необязательно какое-то такое… не знаю, в автомобильную аварию попал или спровоцировал какое-то ДТП или его подозревают в том, что он кусок мыла пытался из аптеки вынести в кармане и его ловят на выходе. А у него дипломатический паспорт.

Дипломатический паспорт начинает работать тогда, когда страна подтверждает свою ответственность за этого человека. То есть посольство должно явиться на место кражи этого мыла и сказать: «Отвяжитесь от него. У него дипломатический паспорт. Он дипломат, он сотрудник нашей миссии. Мы его прикрываем, отдайте его нам». И тогда его отдают. Потом его могут выслать. Но страна должна принять на себя ответственность за этих людей. Это значит, что в апреле, когда это произошло, ответственность на себя была принята и она была как бы согласована. Голландская сторона тогда согласилась с тем, что «О’кей, да, ваши сотрудники – идиоты. Забирайте их. Мы оставляем себе их компьютеры, а сотрудников с дипломатическими паспортами забирайте».

Теперь эта ситуация сломалась. Почему она сломалась? Я думаю, в связи, наоборот, с первым делом. Она сломалась в связи с тем, что мировое разведывательное сообщество и контрразведывательное сообщество, прежде всего, убедилось в том, что «эта спецслужба развалилась, с ней можно больше не считаться, ее больше нет, она больше нам не соперник и не партнер». И все договоренности пошли прахом. И наружу это было выставлено именно сегодня в связи вот с этим всем систематическим разрушением ГРУ в глазах всего международного сообщества.

Нельзя сказать, что они этого не чувствуют. Вот какие-то мы видим признаки этого. Очень странный текст, очень странный вышел в Republic. Его автор - человек довольно известный как специалист по проблемам обороны и безопасности Владимир Фролов.

Это очень странный текст. Это текст про то, что разведка не виновата. Не-не-не, разведчики сами не виноваты. Виновато начальство, которое дает им такого рода приказы. Вот они им велели нагло, в лоб, демонстративно решить такую-то задачу: пойти туда-то, взломать то-то, добыть сё-то. Они сделали. «А что там дальше будет, а как там будут за нами разгребать, какие будут у всего этого последствия, - будто бы говорят разведчики, - это нас уже не волнует, это вы сами. Вы сами приказы отдаете – вы сами ответственность и несите».

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко: Нет сомнений, что ФСБ будет пользоваться этим моментом позора своих конкурентов и будет педалировать

С.Пархоменко

Опять же из моих разговоров, которые прошли в последние дни не с одним человеком совсем, следует общее ощущение, что «что-то мы много за ними разгребаем. Это, как, часть профессии как бы – успокаивать конфликты. Мы понимаем. Да, нас этому учили, и мы как-то под это подписывались, что мы будем как-то утихомиривать волну. Но что-то мы бесконечно подтираем за ними какие-то лужи».

И, скажем, позиция российского посла в Британии, который, собственно, довольно охотно в это всё лезет, она у разных других дипломатов, работающих в других странах, вызывает некоторое недоумение: «А чего он так активно в это лезет? А чего, он хочет сам всё это вытаскивать? Ему приятно это, что ли? Пусть как-то в этом поучаствуют немножко люди, которые несут ответственность прямую за это».

Таким образом, мы видим, что начинается не только совершенно очевидные на наших глазах, - это можно из заявления Нарышкина вычислить – трения между спецслужбами, а они были всегда, и конкуренция между спецслужбами существует всегда. И нет сомнений, что ФСБ будет пользоваться этим моментом позора своих конкурентов и будет педалировать. И это понятно, что это так. Но есть еще и постепенно осложняющиеся отношения между другими ведомствами, в том числе и МИДом.

О.Бычкова

НОВОСТИ

О.Бычкова – 21

С.Пархоменко

Вообще, ровно для этого существует любая разведка, чтобы такая логика не работала. Если бы эта логика работала, то вместо разведки можно было просто держать спецназ. Вот есть там американское подразделение «Морские котики». Говорят они очень эффективны, могут пролезть куда хочешь. Есть российское подразделение «Факел», «Вымпел». Я уж не помню, как они в точности называются. Говорят, они тоже очень эффективны и могут пролезть куда хочешь.

Вот тогда можно было бы их держать вместо разведки. Вот нам надо узнать то-то. Отправляем спецназ. Спецназ пролезает, всех вокруг расстреливает, кого надо - взрывает, кого надо – топит в унитазе. Добывает нам нужного человека, засовывает ему кипятильник в задницу, добывает из него нужные секреты. Улетает обратно. А вы там потом разгребайте как хотите.

Почему-то же этого не происходит. Почему-то, в принципе, в мире считается, что нужно иметь секретных агентов, которые тихо, тайно, без последствий проделывают эту важную, нужную работу. Если мы, таким образом, признаем, что у нас разведка превратилась в диверсионную службу, тогда – да. Мы диверсию провели – а вы дальше, как хотите.

Мне кажется, что они пока не согласились с этим, во всяком случае, формально. Но есть, конечно, общеполитическое обстоятельство очень серьезное. Вот в результате всей этой цепи событий, в результате всего этого формального разоблачения, которое произошло два дня тому назад на пресс-конференции в Голландии, потом к нему присоединились американские разведывательные службы, а оно в свою очередь, по моему глубокому убеждению, базируется на зрелище этого полного развала, полной катастрофы российской военной разведки и прекращения ее… По существу, она уходит в своем нынешнем виде со сцены.

Я думаю, что если России по-прежнему нужна будет военная разведка, ее придется сейчас создавать заново, потому что все эти засвеченные люди, а главное все эти возможности засветки еще даже не использованы. Мы с вами говорили, что есть билеты, есть еще связь, есть еще банк – вот это самое важное. Финансовые транзакции. Можно себе представить, что у них там происходит – с кредитными карточкам, банковскими счетами и так далее. Вот что остается и документируется каждую секунду. Каждый стакан кофе, купленный в кафе, остается навсегда в базе этого банка с номером карточки, с которой он куплен.

Я понимаю, что они стараются расплачиваться наличными, но в некоторых ситуациях это невозможно. В ряде случаев билет невозможно купить тот самый железнодорожный, а, тем более, авиабилет за наличные. Такого просто не бывает. Вот если завтра вы мне скажете: «Купи за наличные авиабилет из Москвы в Санкт-Петербург» - я не знаю, как это сделать. Ну, разве что в «Аэрофлот» приехать и прямо там, в кассе покупать. Я уж миллион лет этого не делал, потому что всё остальное только с карточки, только в интернете.

Так вот, в результате этого всего Россия так близко подошла так близко к статусу страны-изгоя, как не подходила раньше никогда. Мы с вами сильно забегали вперед, признаюсь, на протяжении последних уже нескольких лет. Я употреблял эти слова, но я их употреблял в переносном смысле, сам прекрасно понимал, что я преувеличиваю, что я, так сказать, говорю об этом метафорически и еще как-то там… Но сегодня от метафор что-то ничего не остается.

Вот я читаю очень хороший текст, который очень советую всем почитать по-английски. Зайти в Reuters, там висит прямо на главной странице ссылка на большой текст, который подводит итог всей этой истории. Они последовательно описывают, кто что сказал, кто на каких пресс-конференциях какие заявления сделал и так далее. Я выложу у себя в Телеграм-канале «Пархоменко. Мой голос» ссылку на этот текст и еще несколько ссылок американских, британских, голландских на, собственно, фактические материалы, связанные со всем этим делом.

Вот если на это всё посмотреть… я вижу, что британский министр обороны Гэвин Уильямсон говорит: «Это акция не великой державы. Это акция страны-изгоя». Вообще, это большая редкость, когда действующий министр, причем министр обороны в данном случае, произносит эти слова в отношении России – «страна-изгой».

За этим следуют очень большие последствия. За этим следует, например, я бы сказал, банализация санкций. Ведь вопрос не в том, будут санкции или не будут санкции. Вопрос не только в том, будут они серьезны или несерьезные, точечные или отраслевые, или какие-то еще. Вопрос в том, будет ли это какой-то серьезной проблемой для стран, которые эти санкции назначают. Ведь сегодня страна, которая принимает санкции против Северной Кореи, например, или несколько лет тому назад против Ирана, или несколько лет тому назад против Ливии еще во времена Каддафи, или несколько десятилетий тому назад против Уганды, против того, что называются страны-изгои, - в огромном количестве стран существовали санкции против этих стран, и это не создавало вообще никакого шума, никакого звука, никакой реакции.

Ну да, мы в Северную Корею не будем также продавать и майонез. Почему? Да мы ничего в Северную Корею не продаем. Мы про майонез забыли. Майонеза тоже не будет. Что, кто-то возмутился? Кто-то нервничает по этому поводу?

С.Пархоменко: Я думаю, что если России по-прежнему нужна будет военная разведка, ее придется сейчас создавать заново

Мы не будем людям с северокорейскими паспортами разрешать получать вид на жительство в этой стране, мы не будем людям с северокорейскими паспортами разрешать открывать банковский счет в нашей стране. Мы не будем людям с северокорейскими паспортами еще что-нибудь такое… Кто-то возмутился? Какие-то дебаты в парламенте по этому поводу? Пресса что-нибудь такое пишет, оппозиция нервничает, еще что-нибудь такое? Телевидение устраивает ток-шоу? Да нет, это нормальная обычная вещь. Со странами-париями, со странами-изгоями так себя ведут. Но они на то и страны-изгои.

Это переход, что называется, фазовый. Это реальный серьезный переход количества в качество. Россия была великой державой, которая время от времени совершает какие-то глупости, а превращается в страну изгоя, которая, собственно, из этих глупостей только и состоит.

Вот такой переход. Он переходит на наших глазах. И, к сожалению, мы не можем в этом винить только бабу Машу или Марью Ивановну или Настасью Филипповну, которая работает в бухгалтерии ГРУ и которая по-прежнему требует от них квитанций бумажных за такси. Мы в этом должны всю политическую структуру российскую обвинить. Она так устроила приоритеты в России, она таких нанимает руководителей, она такие качества считает необходимыми для назначения высших должностных лиц в стране, которые вот таким образом содержат свое дело. И по совокупности этого всего мы приходим к ситуации страны-изгоя.

Ну, и, конечно, личный вклад в это всё внес президент Путин. Я писал про это подробно. Кто не видел, посмотрите у меня в Фейсбуке, да и на сайте «Эха Москвы». Я даже, честно говоря, не ожидал, что «Эхо Москвы» возьмет этот текст, повесит у себя на сайте, потому что он очень резкий, я с этим согласен. Но тут уже трудно, знаете, что называется, выбирать выражения.

Но этот текст прочло за первый день больше ста тысяч человек и у меня в Фейсбуке полтысячи перепостов этого текста, что свидетельствует о том, что огромное количество людей с этим согласны и как-то разделяют мой этот пафос, - что президент, который говорит об очистке, который, опровергая те обвинения, которые против этих солсберецких бездельников были сделаны, он говорит: «Вы не путайте, - условно говоря, - они же не в очистке работают». А очистка – там бомжей убивают. Вот эта его фраза…

О.Бычкова

С.Пархоменко

Это отдельная история, что Путин фактически признал, что Россия несет ответственность за покушение на Скрипаля и, следовательно, за покушение на всех тех людей, которые пострадали. Там был полицейский, там было два человека, которые нашли этот флакон. Один из них выжил, а вторая погибла. Но, оказывается, есть еще какие-то бомжи и какая-то очистка, о которой он думает? Это президент…

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Так что за всеми этими техническими обстоятельствами в которых очень интересно разбираться, и мы, конечно, еще будем разбираться долго… вот я хочу обратить ваше внимание, Алексей Венедиктов, главный редактор «Эха Москвы» вывесил сегодня у себя в Телеграм-канале копию официального запроса, который «Эхо Москвы» отправила в МИД. Я даже не слышал, было это в ваших новостях или нет. Вот я из Вашингтона знаю, а вы…

О.Бычкова

С.Пархоменко

Остановлюсь на этом месте просто потому, что дальше надо читать разные документы, смотреть их у меня в Телеграм-канале и в разных других прекрасных источниках. Я, конечно, про 93-й год должен поговорить. Я не могу не поговорить про 93-й год.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко: Это большая редкость, когда действующий министр произносит эти слова в отношении России – «страна-изгой»

С.Пархоменко

И мы стояли с ним вместе и смотрели, как убивают милиционера какими-то… ну, нам не было видно – деревянными палками или железными ломами или какими-то прутьями - чем они его убивали. А они его убивали и убили. И вот эти слова Петины «Папа, они его убивают» - это главные для меня слова 93-го года, более важные, чем всё остальное.

Тем, кто сегодня говорит, что это было подавление российской демократии, это основа путинского решения и так далее… Основа путинского режима заложилась существенно позже. Основа путинского режима заложилась с участием Путина, прежде всего. Основа путинского режима была заложена второй чеченской войной, она была заложена взрывами в Москве, которые так и остались до конца не расследованными. Она была заложена сахаром в Рязани.

Наберите в Гуле «Сарах в Рязани» - и многое вам откроется. И вы поймете, когда постепенно закладывались основы тоталитарной диктатуры в России.

Тогда, когда уничтожались множественные средства массовой информации, каждое из которых, может быть, по отдельности было несвободным, но все они вместе представляли из себя сложную и эффективную конкурентную среду. Когда, казалось бы, совершенно продажный в какой-то момент и абсолютно подконтрольных государству 1-й канал в какой-то момент становился во главе журналистских расследований, связанных с подводной лодкой Курс. Как это произошло? Только потому, что Березовский поссорился с Путиным или все-таки потому, что существовала конкуренция и «Первый канал» знал, что «если мы этого не сделаем, то конкуренты сделают».

Вот тогда закладывались основы тоталитарного или, во всяком случае, авторитарного режима в России. Я нашел свой текст, напечатанный в газете «Сегодня». Он есть в интернете, я его выкопал. 7 октября 93-го года. Он написан на нервной почве. Ну, конечно, он написан человеком – мною, - потрясенным, совершенно раздавленным всем тем, что произошло в течение последних дней. Я, например, собственно, ночь с 3-го на 4-е октября провел там, где никаких журналистов больше не было – в Кремле, в приемной Ельцина.

О.Бычкова

С.Пархоменко

И вот я писал через два дня после этого: «Человеческая память, как выясняется снова и снова обладает удивительными фильтрующими свойствами. И очень скоро на поверхности ее сохранится лишь пленочка сладких как сахарная пудра остаточных воспоминаний о благородных разбойниках из партизанской республики на берегах Москвы-реки; о парламентариях, с оружием в руках отстаивающих свое право задумчиво ковырять в носу по ходу дебатов об обнищании народных масс в пору накопления криминального капитала; о герое афганской войны, возвысившем голос против оккупационного жидовского правительства. И зрелище танков, прямой наводкой бьющих по зданию парламента, тоже останется невыводимой татуировкой на мозгах. Всё остальное просочится сквозь ́эту дырявую марлю, не оставив следа».

Вот оно просочилось. Всё забыли. Забыли, что указ 1400, появившийся 21 сентября 93-го года – это конец огромного процесса, огромной истории, которая продолжалась два года перед этим, которая состояла в тысячах поправок, произвольно внесенных в Конституцию Российской Федерации и которая в какой-то момент перевалила через знаменитый референдум 25 апреля 93-го года «Да-да-нет-да». Помните? Не помните – погуглите: «Да-да-нет-да» и почитайте про этот референдум.

Доверяете ли вы президенту Российской Федерации Ельцину? Да – ответило 58,7% голосовавших. Одобряете ли вы социально-экономическую политику, осуществляемую президентом Российской Федерации? Страшный вопрос, на самом деле, в пору таких ожесточенных, очень жестких, очень мучительных, болезненных реформ спрашивать: «Одобряете ли вы эти реформы?» Это спрашивать у тяжело больного человека: «Одобряете ли вы, что врач вас мучает, что он вас режет без наркоза, колет толстой иглой, пальцы засовывает в разные места - одобряете?» Да – ответило 53% голосовавших.

Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов президента? Да – ответило 49,5% проголосовавших, меньше половины.

Считаете ли вы необходимым досрочное проведение досрочных выборов народных депутатов? Да – ответило 67% голосовавших. Мы сегодня знаем: нельзя натянуть эту цифру, нельзя фальсифицировать на 67% вместо 50 – нельзя. Это невозможно технически.

С.Пархоменко: Во всех кабинетах Кремля был включен телевизор, все смотрели, что происходит в России через CNN

Этот референдум ответил на главный вопрос: Да, нужны новые парламентские выборы. И на сцене блистательно появился тогда Конституционный суд, роль которого забыта на сегодня и вина которого прощена. И Конституционный суд влез в эту историю и отменил этот референдум произвольно. Почему? Потому что тогдашний глава Конституционного суда, он же нынешний глава Конституционного суда Зорькин почуял, что ему что-то светит в этой истории, что если конфликт будет продолжаться, он может оказаться в положении верховного арбитра, к которому потом все и приползут и скажут: «Валерочка, миленький, владей нами!» - вот что он почуял, и вот почему он в это влез.

И истории, скажем, про избрание судьи Конституционного суда сейчас здесь в США, которая полностью раздавило вообще все новости, ничего в стране не происходит, кроме этого конституционного судьи потенциального по фамилии Кавано – это история про это. Бывают такие страны, где Конституционный суд реально остается в стороне, остается арбитром незапятнанным. Российский Конституционный суд повел себя по-другому. Российский Конституционный суд принял сторону. И дальше была открыта прямая дорога к кровавому конфликту.

И на тот момент, который многие до сих пор называют расстрелом парламента – это не было парламентом, это было здание, в котором некоторое количество бывших депутатов сидело в качестве заложников… Я их видел своими глазами, и ты их видела своими глазами…

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

Погулите про Макашова, погуглите про Баркашова, погулите про них про всех. И помните, - это последняя вещь, что я скажу, - что в том, что вы называете расстрелом парламента, не был ранен, не то что убит – ранен – ни один депутат. Ни один. Морды набиты были, а раненых не было. Такой расстрел парламента. Спасибо.

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова

С.Пархоменко

О.Бычкова