Суть событий - 2016-12-30

30 декабря 2016 года.

В эфире радиостанции «Эхо Москвы» - программа «Суть событий».

Эфир ведут Сергей Пархоменко, Ольга Бычкова.

О. Бычкова: 21

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

Вообще, выглядит все немножко странно. Странно прежде всего потому, что все сосредоточились на дачах. Я, признаться, это на себе тоже испытал, когда вот вышло сообщение вчера об этом пакете санкций, я тоже первым делом бросился смотреть, что это за такие «компаунды», которые первоначально все стали переводить, как дипломатические представительства, которые закрываются. Какие еще дипломатические представительства? Или дипломатические миссии – никто ничего такого не закрывает, что и оказалось.

С.Пархоменко: Эту манеру – использовать детей в качестве орудия мести, завела Российская Федерация

Оказалось, что это дачи. Точнее, по всей видимости, это одна дача, которая возле Вашингтона в очень живописном месте на берегу Чесапикского залива, здесь такое большое поместье, с 1972 года оно принадлежит советскому, а потом российскому правительству, называется, как это ни удивительно, Пионерский мыс. Имеются в виду, правда, немножко другие пионеры. Но тем не менее.

А второе – это большой жилой дом в Бронксе в Нью-Йорке, там это даже, по всей видимости, никакая не дача. Хотя, вроде, есть тоже какая-то загородная резиденция, но там речь идет вроде бы об этом жилом доме, несколько журналов здесь сегодня сообщили.

И вот все бросились как-то это обсуждать, и все бросились говорить про то, что, вот, хорошо ли, что дети, которые не этом самом Чесапикском заливе отдыхают – там действительно время от времени устраивают что-то вроде пионерского лагеря для детей сотрудников посольства – хорошо ли, что они за это за все будут расплачиваться?

И вслед за тем ровно такой же ответ последовал сегодня и от Путина, как-то с упором на детей – и, там, все приходите на елку, а мы ничего закрывать для детей не будем, и всякое такое прочее.

Это, конечно, лицемерие. Ну, за этим есть большое лицемерие, такое глобальное, и оно заключается в том, что 28-го, если я правильно помню, декабря 2012 года, то есть, ровно 4 года тому назад, президент Путин подписал закон Димы Яковлева.

Это был закон, единственным смыслом которого была месть. Месть за то, что тогда американские власти приняли так называемый акт Магнитского, в результате которого под санкции попало некоторое количество достаточно заметных фигур, в том числе людей из спецслужб, правоохранительных органов, государственных чиновников и всяких таких прочих. В качестве мести за это был принят закон не о чем-нибудь, а о запрете на усыновление российских сирот.

Никто этого, в общем, не скрывал, была тогда знаменитая история даже, что файл, который пришел из Администрации президента в Думу, назывался «федеральный закон, Магнитский», то есть, устанавливалась прямая связь между этим законом и тем, на что он, собственно, отвечает. Так ровно это до сих пор и происходит, здесь в Вашингтоне действуют лоббистские группы, финансируемые из России и поддерживаемые из России, смысл которых открыт – это у них на сайтах написано, что они борются за снятие запрета на усыновление российских детей здесь, в Вашингтоне. Интересно, почему они это делают здесь, а не в Москве? А очень просто – потому что они пытаются уговорить здешних конгрессменов отменить акт Магнитского в качестве условия для отмены запрета на усыновление. Дескать, хотите усыновлять российских сирот – прекратите преследовать наших сотрудников спецслужб и госаппарата, отдайте им их деньги, которые вы здесь заморозили, и всякое такое.

Эту манеру – использовать детей в качестве орудия мести, завела Российская Федерация, и она ее эффективно, надо сказать, и крайне болезненно применила 4 года тому назад в 2012 году. Крайне болезненно для всех, кто знает, что за этим в реальности стоит, знает, сколько детей за это время просто погибли, потому что речь шла достаточно часто о детях со всякими врожденными пороками, с тяжелыми заболеваниями, с инвалидностями и так далее. У них не было и нет до сих пор у таких же детей никаких шансов выжить в российской системе детских домов.

Ну, и огромное количество детей, которые просто утратили шанс на обретение нормальной жизни и нормальной семьи. Не потому что американская семья лучше российской, а потому что какая-нибудь семья лучше никакой в любом случае. А в России, как известно, огромное количество детей остаются не усыновленными. В Соединенных Штатах такой проблемы нет.

Поэтому когда, скажем, спрашивают, может ли российский гражданин усыновить в ответ ребенка из Соединенных Штатов, следует ответ такой: ну, с точки зрения закона может – правда, надо иметь в виду, что это законодательство регулируется обычно на уровне штатов, а федеральное законодательство не касается этих проблем – с точки зрения закона может, но где его взять, этого американского сироту. Здесь их слишком быстро разбирают, что называется, свои, здесь за ними очередь.

С.Пархоменко: Огромное количество детей расплачивается последние 4 года.

Так что, вот огромное количество детей расплачивается последние 4 года.

Теперь президент Путин делает красивый сильный ход и демонстрирует, что, нет, мы детей приплетать не будем.

Еще более сильным ходом и еще более красивым, еще более изящным, еще более впечатляющим и еще более действенным была бы отмена закона Димы Яковлева. Вот на этом месте можно было бы сказать, что у нас с Соединенными Штатами, точнее, у нас с администрацией Обамы разное отношение к детям. Пока закон Димы Яковлева существует, следует на эту тему помалкивать в тряпочку.

Хотя, конечно, честно говоря, вчера, когда были распространены – совершенно очевидно, что утечка эта была сделана намеренно, здесь я согласен – кстати, я слышал только что в эфире «Эха», как об этом говорил Белковский, нет никаких сомнений, что утечка о закрытии, там, всяких детских учреждений, школы, дачи и всякого прочего у американского посольства была сделана в Москве намеренно.

Мы все видели вчерашнее сообщение госпожи Захаровой, которая написала вечером, что завтра будут ответные санкции и много новостей, – написала она злорадно. Так что, все это абсолютно не случайно было сделано, мячик был, как обычно, наброшен, так сказать, на ракетку Путину, Путин по нему стукнул. И нет сомнений, что это, конечно, более эффективный ответ, чем немедленная встречная высылка 35-ти человек и так далее.

О. Бычкова

РЕКЛАМА

О. Бычкова

С. Пархоменко

Во-первых, выслано не 35 дипломатов, не 35 сотрудников посольства каких-то, я не знаю – уборщиков, охранников, лифтеров или кого-нибудь еще – а выслано, как сказано в заявлении, которое распространила вчера обамовская администрация, 35 российских сотрудников спецслужб, работающих в Соединенных Штатах. По каждому из этих людей есть сведения и есть основания считать такого человека – ну так, во всяком случае, утверждает американская администрация – считать его именно сотрудником спецслужб, а не дипломатом.

С.Пархоменко: Пока закон Димы Яковлева существует, следует на эту тему помалкивать в тряпочку

Это означает, что про них это было до сих пор известно, и до сих пор американская сторона готова была с этим мириться. Больше она не готова с этим мириться. Это первое.

Второе. Вчера произошло важнейшее событие, а именно полный разрыв отношений между двумя системами спецслужб двух стран. Потому что в список тех, к кому применяются санкции, помимо двух каких-то смешных, как многие считают, блогеров, один – Белан, он же Абырвалг, он же Федюня, а другой – какой-то Ластик, Монстр, Славик и всякое прочее, помимо этих чудесных людей, роль которых в истории российско-американских отношений пока остается достаточно неопределенной, под санкции попал глава – ни больше, ни меньше, как – глава Главного разведывательного управления, то есть, военной разведки России Игорь Валентинович Коробов, а также его заместители. Одного зовут Владимир Степанович Алексеев, другого зовут Сергей Александрович Гизунов, третьего зовут Игорь Олегович Костюков.

Кроме того, в список организаций, которые находятся теперь под американскими санкциями, то есть, все контакты с которыми не просто запрещены, но наказуемы, попало и ГРУ вот это самое, то есть, Главное разведывательное управление Генштаба, и Федеральная служба безопасности. Казалось – да что ж тут удивительного? Но нет же ведь, как известно, никакого сотрудничества между одними и другими.

А почему, собственно, нет? Конечно, есть. И есть большая история взаимоотношений между российскими и американскими спецслужбами. Я хотел бы напомнить, что некоторый особый период в этих взаимоотношениях наступил не когда-нибудь, а 11 сентября 2001 года, когда было многократно заявлено обеими сторонами, что они находятся по одну сторону борьбы с мировым терроризмом, что они сотрудничают, что они помогают друг другу и так далее.

И было много таких ситуаций, когда это сотрудничество происходило. И были налажены системы контакта, линии связи, обмены специалистами, потому что помимо – обмены, я имею в виду, представителями в обеих странах – потому что помимо секретных шпионов и разведчиков, которые сидят в посольствах и там, и там, есть еще и формальные представители, которые аккредитованы в соответствующей стране в качестве представителя такой организации.

И я нашел, например, чрезвычайно красноречивое, 11-летней уже давности, это конец января 2006 года, интервью тогдашнего директора ФСБ Российской Федерации Николая Патрушева, где он подробнейшим образом рассказывает «Российской газете» о том, как устроено международное сотрудничество ФСБ. Вот, кстати, и сегодня можно заглянуть на официальный сайт ФСБ и обнаружить там официальную информацию, вот я ее зачитываю: «В настоящее время ФСБ России поддерживает официальные контакты с 201-ой спецслужбой, правоохранительными органами и пограничными структурами 103-х государств. В 49-ти странах мира функционируют аппараты официальных представителей органов федеральной службы безопасности в иностранных государствах».

И это нормально. И это перестает быть так сегодня. Вот вчера это было объявлено, сегодня это становится совершенно по-другому, несмотря на то, что то, что говорил Патрушев в 2006 году, по-прежнему правда. Он рассказывал тогда о регулярной традиционной встрече с представителями спецслужб, которая происходит ежегодно в Москве, и вот тогда он описывал очередную такую встречу и он говорил: «Большинство внешних угроз как для России, так и для иностранных партнеров имеет международный и даже глобальный характер. Деятельность международных террористических организаций, организованных преступных групп, контрабандистов, как правило, распространяется далеко за пределы национальных границ. Если брать терроризм, то его лидеры используют территорию различных стран для убежища и подготовки боевиков. Международный характер имеет применение смертников для совершения террористических актов, с чем относительно недавно столкнулась Россия».

Что-нибудь изменилось в этом смысле с 2006 года? Нет. Мы только много-много раз с тех пор убедились, что это действительно так, и в данном случае господин Патрушев был совершенно прав. Впрочем, он сказал в этот момент совершенно общеизвестные общеупотребительные вещи, никакой новой Америки или какой-нибудь еще другой страны не открыл. Так на самом деле оно и есть.

Между прочим, я хочу напомнить, что две стороны продолжают, несмотря на все бесконечные столкновения и противоречия, говорить о том, что они совместно борются против экстремистской исламской угрозы на Ближнем Востоке. Как это будет происходить без контактов двух спецслужб? Более того, как это будет происходить в тех условиях, когда американские спецслужбы – в этом нет тоже никакого секрета, и это, несомненно, так – имеют очень существенное влияние на спецслужбы огромного количества других государств.

С.Пархоменко: Мы ничего не понимаем ни про этот самолет, ни про его закрылки

Они находятся в постоянном контакте и с европейскими спецслужбами, и со спецслужбами в Юго-Восточной Азии, и на Ближнем Востоке, в Израиле – повсюду, по всему миру. И совершенно очевидно, что разрыв взаимоотношений между системой спецслужб Соединенных Штатов и системой спецслужб России, куда входят две главные спецслужбы – ГРУ и ФСБ, не может на этом не отразиться. Мы вступаем в некоторую большую новую эпоху изоляции российских спецслужб, которая началась вчера. И это, знаете, немножко поважнее дачи. И мне кажется, что следовало бы поговорить скорее про это.

Кроме того, есть еще несколько организаций, которые упоминаются там же. Это довольно любопытные организации. Под санкции попали: «Специальный технологический центр» (сокращенно СТЦ), который, формально считается, что он работает, как он сам про себя говорит, на российском и международном рынках измерительного оборудования.

Значит, что можно заключить из всяких косвенных сведений, которые удается найти в интернете – это головная организация, которая занимается радиоразведкой, радиоконтролем, прослушками, перехватами и всяким таким прочим. И она создает, разрабатывает и выдает на рынок специальную аппаратуру для прослушки, перехвата и радиоконтроля. Это крупнейший российский игрок не только на этом рынке, но и вообще в этой области, и эта организация, несомненно, существует на том уровне, на котором она существует, потому, что она может пользоваться всеми, так сказать, благами мировой научной технологической мысли.

Я нисколько не сомневаюсь, что аппаратура, которую она делает, сделана не на российских процессорах и не с российскими операционными системами работают их компьютеры, и, так сказать, не на российских теплых радиолампах все эти носимые и стационарные комплексы, перехваты и все прочее.

Теперь эта организация становится, объявлена врагом для Соединенных Штатов и всех тех стран, на которые Соединенные Штаты могут оказать влияние, и это чрезвычайно серьезно.

Следующая история – это так называемая «ЦОР секьюрити», компания «Цифровое оружие и защита». Ну, это довольно наглая вещь, это компания, которая открыто и демонстративно заявляет, что она занимается хакерскими атаками и сбором разведывательной информации в интернете. В этом, так сказать, много фанфаронства и бахвальства, но тем не менее, это организация, которую многие в России знают.

И так называемая автономная некоммерческая организация «Профессиональное объединение конструкторов систем информатики» - тоже, между прочим, не последняя вещь. Например, она известна тем, что это та самая контора, которая создала систему для вот этого автоматического сканирования бюллетеней при голосовании. Так что, это серьезная вещь. Тоже оказалась теперь под санкциями. Вот тут подсчитано, что госконтрактов у нее на 800 миллионов рублей…

О. Бычкова

НОВОСТИ

О. Бычкова: 21

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

Что касается дальнейших санкций. Да, то, что объявлено вчера, это небольшая часть, и в заявлении Обамы вчерашнем это было прямо сказано, что эти акции вчерашние на являются полным комплектом нашего ответа – ну, я очень грубо, конечно, перевожу – на российскую агрессивную деятельность, мы будем продолжать предпринимать множество разных акций в то время и в том месте, которое мы будем выбирать. Некоторые из них не будут публичными, – сказал он. Не будут, так сказать, широко известными, о некоторых из них не будет широко объявлено. Так что, это прямо сказано, что это будет продолжаться.

Кроме того, есть важная очень часть, что за всеми этими решениями есть еще все-таки некоторая информация. Ну, опять, начнем с дач, раз уж все с них теперь начинается. Все сконцентрировались на том, что там детский пионерский лагерь, летом барбекю, бадминтон и всякое такое прочее. Но вообще, например, вот это имение на Пионерском мысу на берегу Чесапикского залива, это довольно большая территория с большим периметром границы, тщательно охраняемое изнутри и сложное для наблюдения снаружи. И что там в ней происходит на самом деле, мы с вами не знаем. Возможно, и по всей видимости, и об этом прямо говорится в заявлении вчерашнем Обамы, где сказано, что эти объекты использовались для разведывательной деятельности.

Вполне возможно, что им что-то про это известно более серьезное, чем нам, которые говорят про пионерлагеря и барбекю. Там можно хранить какие-то архивы, там можно держать и какую-то аппаратуру, там можно встречаться с самыми разными людьми. Контролировать это все гораздо сложнее, чем в городе, и так далее и так далее.

То же самое с этим домом, который в таком, не самом шикарном, прямо скажем, районе Нью-Йорка, в Бронксе. Известно, например, что возле этого дома в Бронксе – я вот нашел чрезвычайно интересную публикацию в «The New York Times» несколько лет назад, они подробно писали о том, что бок о бок с этим домом в Бронксе существует маленький частный домик, который неизвестно кому принадлежит, очень запутанная система собственности на него, который, по всей видимости, много-много лет принадлежит американским спецслужбам, которые внимательнейшим образом наблюдают за тем, что происходит в этом большом жилом доме. И, видимо, там есть за чем наблюдать, не просто так они держат там этот объект.

Так что, что касается того, что делали эти 35 человек, что делали в этих объектах, принадлежащих посольствам и так далее, нам про это не сообщают, нам трудно про это сказать что-то определенное, но совершенно очевидно, что мотив именно такой.

С.Пархоменко: Спецслужбы мира не любят комментировать не только свои поражения, но и свои успехи

И одновременно с этим выходит доклад ФБР. Он вышел вчера. И на него, как-то за историей с дачами, мало обратили внимание. Он называется довольно изящно Grizzly Steppe, не знаю, как это назвать – «медвежье поле», вот я бы так это назвал, вольно бы перевел. Вообще уже сейчас понятно, что фэбээровская документация, связанная вот с этими российскими кибератаками, она вся на такую «медвежью» тематику, мы помним все эти Fancy Bear, Cozy Bear, которые и теперь тоже упоминаются в качестве организаторов этих атак, там, «модный мишка», «уютный…» - я не знаю, как это перевести, очень странно все переводится.

Короче говоря, вышел доклад на 13-ти страницах. Он выглядит странно. Он начинается с большого предуведомления о том, что, извините, ребята, в этом докладе изложена несекретная часть расследования. Вы можете этим пользоваться как угодно, можете это цитировать, можете это распространять как угодно – это несекретная часть. А секретную часть мы вам не покажем.

Надо сказать, что эта проблема возникает всегда, и она возникает для всех стран во всех ситуациях, когда чем больше конкретной информации, связанной с разного рода разведывательной и контрразведывательной деятельностью, ты демонстрируешь, тем больше ты раскрываешь свои собственные методы исследования, свои собственные точки наблюдения, свои собственные системы анализа и так далее и так далее.

И все спецслужбы мира поэтому очень не любят все это комментировать. Они не любят комментировать не только свои поражения, но и свои успехи. И обычно на вопрос: а как вы вычислили этого агента? О ком угодно можно говорить, там, о любом шпионе, пойманном на территории России, работающем на какое-нибудь иностранное государстве, о любом шпионе, пойманном на территории Соединенных Штатов и работающем на Россию или где угодно как угодно.

Казалось бы, вот самое время похвастаться, самое время сказать: ну, смотрите, как мы его круто вычислили! Это выясняется через многие-многие-многие годы, тогда, когда снимается эта секретность, когда система полностью меняется, и когда становится понятно, что все это больше не имеет никакой ценности. Никто не любит этим хвастаться, потому что похвастаешься сегодня – не повторишь этого успеха завтра.

И понятно, что тем, кто занимался расследованием вот этой кибератаки на разные организации на территории Соединенных Штатов, им очень мало что можно сейчас говорить, потому что они прекрасно понимают, что этим дело не кончится, это самое «медвежье поле» по-прежнему населено разнообразными медведями, и медведи будут продолжать работать.

Они говорят о том, что, скажем, начиная с середины 2015 года, - пишут они, - российские разведывательные ведомства, в том числе ФСБ, отправили такие е-мейлы с вредоносными ссылками, ну, то есть, грубо говоря, всяких там троянов, всяких вирусов – ну, то, что обычно вас предупреждают, когда вы пользуетесь электронной почтой, вам говорят: не открывайте сообщения от неизвестных вам людей, не кликайте на всякие приложения, которые привешены иногда к самым невинным письмам, внимательно следите, куда вы лезете и где вы щелкаете мышкой.

Так вот, больше чем на тысячу адресов, в том числе, разных американских правительственных организаций, а также партийных организаций, пришло вот вредоносных писем с серверов, которые, как считает ФБР, контролировались этими самыми российскими агрессивными группами, которые формально называются APT29 и APT28, такая постоянная угроза номер 29 и 28, так это переводится. У них есть еще и все вот эти медвежьи клички на всякий случай.

Доклад этот, с одной стороны, содержит разного рода специальную техническую информацию, которую – я должен честно признаться – я неспособен понять. Мне нужен какой-то специалист, какой-то эксперт, который мне переведет это на человеческий язык, там какие-то куски кода, и никто не понимает, что это такое. Тем не менее, они это выкладывают.

Второе, чего очень много в этом докладе, это рекомендации и инструкции для самых разных организаций – правительственных, парламентских, партийных, разных прочих – как защититься от дальнейших атак. Они носят, я бы сказал, такой довольно тривиальный характер. Там, снизьте уровень доступа для ваших рядовых специалистов; увеличьте количество специалистов, которые специально занимаются безопасностью; закройте такие-то и такие-то технологические возможности для доступа в вашу сеть и прочее, и прочее. И вот большая часть доклада посвящена этому.

С.Пархоменко: Тем, кто занимался расследованием кибератаки в США им очень мало что можно сейчас говорить

Нет никаких сомнений, что есть еще закрытая часть, и она, по всей видимости, основная. И то, что Соединенные Штаты идут на эти санкции, которые – тут я возвращаюсь к истории о разрыве взаимоотношений между двумя спецслужбами – несомненно тяжелы, болезненны для самих Соединенных Штатов, вот это тоже надо понимать. Что ЦРУ, грубо говоря, и ФБР, и вот этому самому Департаменту национальной безопасности нужно сотрудничать и иметь контакты с российскими спецслужбами. Им это важно, так же, как это важно в другую сторону. Это удар и по ним тоже.

И то, что они идут на это, означает, что у них есть для этого серьезные основания, и это не объясняется, как пишут разные безответственные комментаторы в Фейсбуке, это не объясняется просто желанием выслужиться. Поскольку начальство от нас ждет подтверждения, мы подтверждаем.

В конце концов, для них это в некотором роде позор, что они пропустили это, что этот удар прошел и достиг той цели, на которую он был направлен. Они признаются в этом. И, несомненно, что называется, тут и какие-то звездочки из кого-то повыдергают, и головы какие-то кому-то оторвут, и карьеры на этом чьи-то закончатся – это факт. И у этих санкций есть обратная сторона, невидимая, снаружи не видимая нам – это ответственность тех, кто привел к этому кризису. Несомненно, здесь невозможно всю вину свалить на врага. Всякий успех врага есть неуспех своей страны, это известно любому военному и любому полицейскому, разведчику – кому угодно.

Так что, все это не просто совсем. И за этим за всем нет того, к чему пытается свести дело Мария Захарова, которая пытается превратить это все в балаган. Ну, у нее популярная в этом смысле позиция, у нее благодарная публика, которая любую пошлость и любое ругательство из ее уст принимает с веселой благодарностью. Но на самом деле все существенно серьезнее.

И вот здесь вопрос о том, что будет дальше. Действительно, осталось меньше месяца до того момента, когда не просто кабинет в Белом доме займет другой человек, но и другая администрация, это сотни и тысячи людей займут свои места во главе всей американской административной машины. Конечно, у них появляется возможность широко улыбнуться. Конечно – и тоже про это много сейчас приходится читать и здесь в Соединенных Штатах, и в российских всяких соцсетях, и в российской прессе, но гораздо больше как раз здесь – у Трампа появляется возможность делать разные широкие жесты. Ну, пришла новая эпоха, проклятый Обама сгинул, переворачиваем страницу…

С.Пархоменко:… Приходите на елку в Белый дом… Это все очень просто

О. Бычкова

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко

Но, предположим, что для него все закончится удачно. В любом случае предстоит много этапов этих отношений. И после истории с ключами от дачи и барбекю предстоит что-то делать с разорванными отношениями спецслужб, например, и с Конгрессом, который совершенно не состоит из улыбок, хотя в нем есть большинство в обеих платах, принадлежащее Республиканской партии, казалось бы, родной для Трампа, но взаимоотношения у Трампа с этой родной партией довольно странные, прямо скажем. И репутация его в глазах этой самой партии, которая, конечно, впечатлена тем, что он сделался президентом Соединенных Штатов, когда они уж совсем отчаялись, и когда они вместе со всеми аналитиками здесь были совершенно уверены, что никаких шансов у него нет, они же ведь были в этом совершенно уверены, и огромное количество людей из Республиканской партии с проклятиями от Трампа бежали до последнего дня перед выборами.

С.Пархоменко: Министры – в данном случае министр обороны, например – несут ответственность за катастрофы

Конечно, он произвел на них большое впечатление тем, что все-таки как-то весы качнулись в эту сторону, но тем не менее, никто улыбаться вместе с ним здесь не собирается, и уже те проблемы, которые ясны при назначении разного рода людей на всякие высокие американские должности, они уже здесь, они уже на поверхности, и предстоит утверждение и министра обороны, и госсекретаря, и разных прочих людей, это будет довольно серьезное для этой администрации испытание.

О. Бычкова

С. Пархоменко

Но история с этой аварией превратилась в большой социальный эксперимент, поставленный значительной частью российского общества над собой. Эксперимент этот привел вот к каким результатам, к результатам колоссального психологического срыва, который произошел с огромным количеством людей.

Мне кажется, что я понимаю, отчего это произошло. Это произошло не просто от злости, это произошло не просто из вредности, это произошло не просто от невоспитанности, или от невыдержанности, или от чего-нибудь еще такого. Я вижу в этом следы своего рода отчаяния. Отчаяния огромного количества людей, причем людей думающих, формулирующих, пытающихся проанализировать свою жизнь и то, что их окружает, людей, говорящих публично, людей, умеющих сформулировать свои мысли.

Отчаяние этих людей от собственной неспособности каким бы то ни было образом повлиять на ситуацию. Поэтому столько срыва, поэтому столько (неразб.), поэтому столько странного и неожиданного от этих людей. Потому что они хотели бы как-нибудь это изменить. Они хотели бы как-то повлиять на историю с сирийской войной, на историю с украинской войной; на историю с бессмысленностью жертв, которые страна несет; на то, что человеческая жизнь не стоит ни гроша; на то, что военное ведомство абсолютно закрыто и не хочет, не допускает никакого контроля над собой. И поэтому мы ничего не понимаем ни про этот самолет, ни про его закрылки, ни про то, почему он стоял 30 лет, ни про то, почему именно на нем полетели в Сирию, ни про то, зачем полетели в Сирию.

Это все вообще-то предмет нормального общественного внимания и предмет нормального общественного влияния. В здоровых государствах, работающих государствах, общество умеет влиять на это, общество умеет менять это, общество умеет контролировать это, общество умеет наказывать виновных, которых оно находит. Для этого есть много разных институтов, для этого есть много разных систем, которые со столетиями выработаны человечеством. Для этого есть выборы, чтобы наказывать администраторов, которые плохо работают, не справляются со своими обязанностями и губят людей. Для этого есть ответственность правительства перед парламентом, в результате чего министры – в данном случае министр обороны, например – несут ответственность за катастрофы, которые произошли под их руководством.

Для этого есть свободная пресса, которая расследует то, что произошло на самом деле. Для этого есть суд, который разбирается с тем, что обнаружила свободная пресса и так далее.

Эти институты разрушены в современной России. Все, что осталось – это голосовые связки. Все, что осталось – это оголенные нервы и бесконечный тысячеголосый вопль. Это все, чем люди могут пытаться – причем, находящиеся в самых разных лагерях, и те, и эти, и такие, и сякие. И те, которые нападают на Аркадия Бабченко, и те, которые защищают Аркадия Бабченко. И те, которые восхищаются им, и те, для кого он отвратителен. И те, и другие хотели бы иметь какие-нибудь инструменты в руках, а могут только кричать.

Это означает разрушенность социальных и политических институтов, прежде всего политических институтов, в современной России. Вот, по-моему, о чем этот эксперимент, и вот о чем это свидетельствует и вот что является, пожалуй, самым заметным и ярким итогом 2016 года.

Все эти итоги сегодня подводят – вот такой итог. Вот получается, вот на мой взгляд, один итог, о котором я говорил в прошлой передаче, это история с «Боярышником», когда сотни людей пытаются заглушить и, так сказать, стереть из виду своего, зажмуриться с помощью этого «Боярышника», чтобы не видеть своей собственной жизни. Вот один итог. А второй итог – что ничего изменить невозможно, можно только кричать и одним, и другим.

С.Пархоменко: История с «Боярышником», когда сотни людей пытаются заглушить и, так сказать, стереть из виду

Мне кажется, что это и серьезное предупреждение для российской власти прежде всего. Хотя она пытается регулировать это, хотя она пытается бомбить это все своими какими-то там ботами и устраивать самые разнообразные провокации. И понятно, что все переключение внимания с самой катастрофы самолета на реакцию на эту катастрофу самолета, причем, на какие-то точечные вещи, не самые интересные, не самые важные, не самые содержательные и не самые типичные в этой реакции, все это сделано абсолютно искусственно, это точно.

Но это потому так легко проходит, что с обществом происходит вот то, о чем я говорю. И эта власть должна понимать, что ботами не защищаются от реального народного негодования тогда, когда оно возникает, что боты не помогают ни на улице, ни на площади, ни у стен Кремля. Ботов не вызовешь. Была уже попытка, мы помним, в 2011 году заполнить площадь этими самыми молодцами из всяких прокремлевских молодежных организаций. Они просто не пришли. Была такая история. Вот как-то мы сейчас ватой все забьем, мы сейчас все – тогда еще это слово «вата» совершенно в другом смысле использовалось – как суррогат, как эрзац, как имитация каких-то реальных социальных групп, социальных активистских организаций, процессов и всякого такого. Мы сейчас все это заполним вот этой вот дрянью.

Не заполняется. Ботами не заполнишь. Это можно только в Фейсбуке и в интернете. В реальности государство, в котором разрушены политические институты, не живет. И вот то, с чем российскому правительству и российской Администрации президента надо идти на эти каникулы и над чем стоит им подумать. Вот.

О. Бычкова

У тебя есть буквально 20 секунд, чтобы ответить.

С. Пархоменко

О. Бычкова

С. Пархоменко