Суть событий - 2015-09-11

С.Пархоменко

С чего бы начать? Знаете, давайте начну с неожиданного. При том, что много на этой неделе таких, достаточно горячих событий, в том числе и сегодня много таких событий и, конечно, мне нужно о них тоже сказать обязательно, но, все-таки, я начну чуть-чуть со стороны.

Не смейтесь, пожалуйста, и не удивляйтесь, начну я со своего любимого проекта «Диссернет». Я некоторое время здесь не говорил про него, и вот теперь, мне кажется, совпало буквально случайно, совпало так, что оказалось, что исследования его чрезвычайно актуальны.

С.ПАРХОМЕНКО: Эксперты Диссернета на протяжении последних месяцев заняты людьми в лампасах и в погонах

Дело в том, что Диссернет в последнее время занимается всё больше и больше... Это сетевое сообщество, которое исследует фальшивые репутации и делает это при помощи анализа всяких диссертационных работ. Вы знаете, что у нас колоссальное количество людей на всех уровнях нашего общества и среди большого начальства, и среди среднего класса, и среди простых трудящихся пытаются обзавестись научными степенями – это стало чрезвычайно модно. Там очень много жульничества и воровства, исследовать это оказалось довольно удобно, потому что это такой, формализованный вид деятельности, и очень много можно понять о людях, которые в этих жульничествах задействованы. И получается, что Диссернет борется вовсе не с фальшивыми диссертациями, а с фальшивыми репутациями, с людьми, которые вокруг нас выдают себя не за тех, кем они являются на самом деле. И обнаруживаем мы их в самых разных местах. Вот, начинали в значительной мере там с депутатов, сенаторов, губернаторов. А, вот, в последнее время (вот, собственно, про что я хотел говорить) Диссернет стал заниматься такими, ковровыми проверками, систематически проверяя целые не просто отрасли российской науки, а проверяя, ну, такие направления и большие группы в российском обществе.

И эксперты Диссернета сейчас на протяжении последних уже нескольких месяцев заняты людьми в лампасах, в погонах и в судейских мантиях, заняты людьми из правоохранительных органов.

Дело в том, что, как вы поняли, мы – это, вот, собственно, люди, которые работают с сообществом Диссернет. Нигде нет такого количества вранья, нигде нет такого количества жульничества, нигде нет такого количества злоупотреблений и такой легкости, с которой люди идут на злоупотребления, как вот в этих так называемых правоохранительных органах. Зачем они по-прежнему так называются, не очень понятно – надо бы для них какое-нибудь другое название придумать. Ну, давайте уж по старинке называть их так.

Дело просто в том, что и в полиции, и в прокуратуре, и в Следственном комитете, и среди судей, и среди всяких мчсников, и среди прочих людей... И во ФСИНе, несомненно, тоже. Среди прочих людей, которые ходят в погонах, в той или иной мере продвижение по службе на определенном уровне обусловлено наличием или отсутствием ученой степени. Это чрезвычайная глупость, и, конечно, это когда-то было так придумано сверху, было решено, что, вот, людям нужно, если кто-то хочет быть большим начальником, то он обязательно должен быть большим ученым.

Сегодня это не всегда или я бы даже сказал, что редко прямо битым словом записано в квалификационных требованиях на тот или иной пост. Но образовалась такая своего рода дедовщина. Вот, один начальник говорит другому своему подчиненному «Я был молодой, мучился, а теперь ты иди мучайся. Я, вот, добывал себе где-то диссертацию, и теперь ты иди добывай».

И выясняется, что если полицейский хочет быть начальником, там я не знаю, городского УВД, он должен где-то раздобыть себе кандидатскую диссертацию, он должен быть кандидатом юридических наук. Если районный судья хочет быть городским судьей, он должен быть кандидатом. Если он хочет двигаться дальше, то хорошо бы ему быть прямо уже сразу и доктором. Если прокурор хочет быть областным прокурором, ему нужна диссертация. Если, там я не знаю, пожарник хочет продвигаться по службе и сделаться начальником над другими пожарниками, ему тоже рано или поздно понадобится диссертация. И они идут и их покупают.

И нигде... Ну, в медицине еще может быть, где существует такая же точно дедовщина, где если врач хочет быть зав отделением в больнице, он должен быть кандидатом наук, а если он хочет быть главврачом больницы, он должен быть доктором наук. Вот там тоже этот рынок процветает чрезвычайно широко. Люди и не хотят этого, но вынуждены, потому что это, как они считают, единственная возможность продвигаться по службе. Ну и очень много этого в правоохранительных органах тоже.

Я сегодня опубликовал огромный текст, повесил его в Живом Журнале, анонс от него повесил у себя в Facebook. Все желающие могут зайти и посмотреть – там очень много материала, очень много фамилий, очень много конкретных ссылок о том, как продвигается вот эта вот ковровая проверка в правоохранительных органах. И, конечно, там есть один случай, на мой взгляд, самый серьезный, и тот, о котором надо говорить отдельно, потому что среди прочих находок... А там кого только нет. Там есть и полицейские генералы, там есть и заместители министра внутренних дел, там есть руководство Академии МВД. Ну, в общем, чрезвычайно серьезные кадры, к сожалению, оказались замазанными во всю эту околодиссертационную возню. Еще раз повторю, не так важны эти диссертации как важна легкость, с которой люди идут на обман. Это просто способ понять, чего они, на самом деле, стоят, и насколько эти люди привержены закону, насколько они готовы соблюдать правила, насколько они стараются держаться в стороне от разного рода коррупционных схем. Вообще не стараются, как мы видим, и идут на это чрезвычайно легко, относятся к этому чрезвычайно спокойно (к этой моде) – продают, покупают, списывают, пользуются чужим трудом и так далее.

С.ПАРХОМЕНКО: Нигде нет такого количества вранья и злоупотреблений, как в правоохранительных органах

Кстати, на этом фронте сегодня замечательная совершенно новость. Министр культуры Мединский у нас обратился за защитой своей интеллектуальной собственности, жалуясь там на какой-то сайт в интернете, что там бесплатно вывешены его книги. Ну, я хочу напомнить, что министр культуры Мединский давно уже является фигурантом расследования Диссернета и, опять же, на сайте Диссернета www.dissernet.org вы можете найти Мединского и посмотреть на то, что у него происходит, и с тем, как он обращается с интеллектуальной собственностью чужой и до какой степени он легко строил свое, так сказать, научное благополучие на некорректных заимствованиях из чужих работ и как, в общем, комично это всё сделано. Ну, посмотрите: это чрезвычайно всё живописно и наглядно.

Так вот, я начал говорить об одном, пожалуй, самом серьезном случае из нынешних находок Диссернета. Там обнаружился заместитель председателя Верховного суда. Ну, согласитесь, что это более чем серьезно.

Речь идет о человеке, который является, собственно, самым высокопоставленным на сегодня арбитражным судьей. Дело в том, что некоторое время тому назад (может быть, вы про это помните) был упразднен Высший Арбитражный суд России, и он был влит в Верховный суд Российской Федерации. Председатель Высшего Арбитражного суда Антон Иванов покинул свой пост – он теперь на профессорско-преподавательской работе. А, вот, в Верховном суде была сформирована коллегия по экономическим спорам, и во главе ее стоит человек по имени Олег Михайлович Свириденко. Вот, на сегодня это самый главный арбитражный судья в России, человек, который занимает в этой арбитражной иерархии самую высокую позицию, и он полноценный заместитель председателя Верховного суда Российской Федерации. К сожалению, его диссертация (он – доктор юридических наук) вызывает чрезвычайно большие сомнения. В ней есть признаки большого количества того, что называется «некорректными заимствованиями» (так вот деликатно будем, давайте, такую применять терминологию очень аккуратную, поскольку, все-таки, речь идет о судьях, речь идет о правоохранительных органах – тут как-то надо следить за каждым словом).

Так вот есть большое количество текста, который идентичен текстам из других работ, и он не оформлен таким образом, чтобы читатель понимал, что это текст из других работ. Автор этой работы выдает этот текст за свой, причем хорошо видно, что он для этого предпринимает некоторые специальные усилия – там есть следы такой, маскировочной редактуры для того, чтобы люди, которые читают этот текст, если вдруг кто-нибудь когда-нибудь этот текст прочтет, для того чтобы люди считали, что это написано самим автором.

И особенность этой ситуации заключается в том, что эта работа была защищена относительно недавно, в марте 2011 года. Срок давности не истек, и, вот, эксперты Диссернета в соответствии с законом составили так называемое заявление о лишении ученой степени, которое законным образом отправлено в Министерство науки и образования, и в тот конкретный Диссертационный совет, где господин Свириденко защищал свою диссертацию. И теперь этому делу должен быть дан, что называется, законный ход, теперь предстоит рассмотрение этого заявления в этом Диссертационном совете, а потом, может быть, и в Высшей Аттестационной Комиссии. Предстоит господину Свириденко или, может быть, его представителям (я не знаю, как он распорядится), предстоит каким-то образом доказать, что экспертам Диссернета всё показалось. И что на самом деле то, что выглядит там как заимствование чужого текста, то, на самом деле, как-то, вот, случайно ветром надуло.

Посмотрим, как это будет выглядеть. Но ситуация эта крайне-крайне серьезная, и ситуация, которая показывает, что, я бы сказал, нравы в российском юридическом сообществе и правоохранительном сообществе находятся просто в состоянии такого, тяжелейшего разложения сегодня. Ну, если дело доходит до заместителя председателя Верховного суда, то, в общем, тут уже, что называется, шутки в сторону.

С.ПАРХОМЕНКО: На языке диктата не разговаривают сегодня. Смешно, что Россия пытается на этот язык перейти

Еще раз скажу, посмотрите, пожалуйста, у меня в Facebook, посмотрите в Живом Журнале. Я надеюсь, что редакторы сайта «Эхо Москвы» тоже обратят внимание на этот текст. Это их право публиковать или не публиковать, но я надеюсь, что они это заметят и здесь на нашем сайте тоже выложат. Так что, ну, это такая вещь, которую надо разглядывать и читать глазами. Там есть ссылки, собственно, на сайт Диссернета – всё можно посмотреть.

Почему я вдруг про это всё заговорил? А потому, что события дня и события самого последнего времени демонстрируют нам, до какой степени это всё актуально. Ну, вот, то, что сейчас у всех, так сказать, на языке и на уме, так называемое дело Олега Кашина. Сегодня оно приобрело чрезвычайно неожиданный оборот: человек, которого есть много оснований подозревать в том, что он являлся уже даже не непосредственным исполнителем, а организатором покушения на жизнь журналиста... Знаете, как бы вы ни относились к этому журналисту – он может вам нравиться или не нравиться, он может быть вам симпатичен или не симпатичен, вы можете быть согласны или не согласны с тем, что он делает, но это случай журналиста несомненно. Это не случай тех профессиональных пропагандистов и тех чиновников Администрации президента, которые в ряде случаев в России заставляют или, там, добиваются права называть себя журналистами. Я не хочу сказать, что человек по имени, там я не знаю, Дмитрий Киселёв или человек по имени Маргарита Симоньян, или человек по имени Владимир Соловьев, или еще какое-нибудь количество человеков, которые зачем-то называют себя «журналистами», абсолютно таковыми не являясь, что они не заслуживают защиты и что они просто как люди не имеют права на жизнь, безопасность, неприкосновенность и так далее. Но я подчеркиваю, что тогда, когда мы говорим об этих людях, говорить о журналистах не следует – они себе это наименование присвоили. Некоторые из них в прошлом были журналистами (ну, например, про того же самого Дмитрия Киселёва мы помним, что когда-то он был телевизионным журналистом, причем достаточно неплохим, но он обменял это звание на, так сказать, другие блага и другие жизненные удовольствия, он свой жизненный успех построил на том, чтобы отказаться от этого своего профессионального наименования).

Так вот, в случае с Кашиным речь, несомненно, ни о чем таком не идет. Речь идет о человеке, который, несомненно, журналистом является, который, несомненно, живет, так сказать, журналистским трудом, и заслуги его связаны с его журналистской работой и ни с чем больше.

На этого человека было совершено жестокое покушение, этот человек едва остался жив. Вокруг этого покушения тогда, если помните, поднялась очень большая и, можно даже сказать, беспрецедентная волна солидарности. Трудно было поверить в то, что когда-то мы узнаем имена и исполнителей, и организаторов, и заказчиков этого дела. Но дело повернулось так (почему оно повернулось, давайте чуть позже, несколько фраз спустя), дело повернулось так, что эти имена стали известны. Сегодня, в общем, можно не сомневаться, что известны имена непосредственных исполнителей этого покушения, и велика вероятность, что мы знаем имя организатора.

С.ПАРХОМЕНКО: Россия в лице Путина пытается придумать новую нужду, которую будет испытывать окружающий мир

И вот сегодня мы обнаружили, что российская правоохранительная система абсолютно не способна с этим справиться. И она, в общем, даже и не собирается с этим справляться, она, в общем, даже и не скрывает в лице тех следователей, которые этим занимаются. А там происходит, как мы знаем, такая чехарда: как только вся эта история вышла наружу, на поверхность, стало известно, тот следователь, который вел дело, был от дела отстранен и был возвращен в руководство следствием человек, который много месяцев, а, может быть, даже и лет более-менее спускал это следствие на тормозах (во всяком случае, оно не имело никаких успехов и никаким образом не продвигалось). Мы видим, что абсолютно было проигнорировано судебное решение. Мы видим, что ни прокуратура, ни Следственный комитет в своем широком руководящем виде не хотят этому сопротивляться. И абсолютно очевидно, что случай Кашина и случай вот этого дела Кашина – это очень демонстративная ситуация распада российской правоохранительной сферы. Вот, вся эта иерархия, которая начинается с самых, так сказать, полевых ищеек, вот, людей, которые непосредственно заняты сыскным трудом, и кончая высшим руководством полиции и прокуратуры, и Следственного комитета, и суда, эти люди с этой ситуацией справиться не могут.

По всей видимости, то, что я рассказывал перед этим, то, что я рассказывал о ситуации с нравами в этой среде, с представлениями о том, как устроена мораль, как устроено допустимое и недопустимое, возможное и невозможное, это, конечно, вещи связанные. Это, конечно, одна среда. Вот эта юридическая среда, вот эта профессиональная среда порождает вот таких специалистов, которые вот таким образом исполняют свой долг.

Совершенно очевидно, что среди профессиональных обязанностей полицейского, следователя, прокурора и уж особенно судьи имеется одна чрезвычайно важная, которая называется «Поддержание своей независимости, независимости в своих действиях». Эти люди обязаны уметь сопротивляться давлению сверху, сбоку, снизу, откуда хотите. Часть их профессии – действовать по закону вне зависимости от того, чего хочет начальник, чего хочет сосед, чего хочет коллега и всякое такое прочее.

Говорить об этом сегодня смешно. Вот, я произношу эти слова и, наверное, многие из моих слушателей сейчас улыбаются: «О чем вообще он нам рассказывает? Где он вообще это видел? Когда последний раз он видел такого судью, такого следователя, такого прокурора или такого полицейского? Что это вообще за сказки?»

Послушайте, но, ведь, это должно быть так. И оттого, что мы с вами давно ничего подобного не видели, из этого совершенно не следует, что кто-то отменил это правило, что кто-то отменил природу этой профессии. Природа этой профессии заключается в том, что эти люди должны уметь сопротивляться, они не должны поддаваться давлению.

Мы видим (и, вот, очередной пример – это история с покушением на журналиста Кашина), что об этом в этой среде вообще речи не идет. Ситуация эта рассыпалась. А о том, как она зарождалась, откуда, собственно, взялось то положение, та ситуация, в которую это дело попало, сейчас, может быть, есть смысл еще поговорить чуть подробнее. Очень много, конечно, комментариев на эту тему, но, откровенно говоря, мне кажется, что некоторые элементы во всем этом анализе обычно бывают упущены и я бы на этом свое внимание сосредоточил. Но сделаю это уже после новостей, через 3-4 минуты, во второй половине программы «Суть событий» со мною, с Сергеем Пархоменко. Новости.

НОВОСТИ

С.Пархоменко

Так вот мы говорили с вами о том, что одно конкретное и очень яркое дело о покушении на журналиста Олега Кашина продемонстрировало распад российской правоохранительной системы уже, что называется, до последней степени. А изыскания Диссернета, который исследует репутации людей, которые составляют эту самую правоохранительную систему и руководят этой самой правоохранительной системой, показывают, что исправлять-то надо в консерватории, что, на самом деле, в ней не зашло очень далеко и речь идет о людях, которые абсолютно не способны отправлять свои профессиональные обязанности, а не просто о каких-то сбоях в системе или о каких-то там нестыковках во взаимодействии чего-нибудь с чем-нибудь.

Вот, что касается дела Кашина, интересная, по-моему, все-таки, вещь, которую когда-то надо проговорить вслух. Почему-то в последние дни, с тех пор, как появился, казалось бы, какой-то большой прогресс, появились вот эти вот имена людей, стало как-то обыкновением говорить, что, вот, удивительным образом следствие раскрыло это дело, хотя никто этого особенно не ожидал. И, вот, следователи продемонстрировали какую-то необыкновенную проницательность и так далее.

Вообще, ну, я смотрю на это, конечно, со стороны, я не вижу каких-то процессуальных подробностей внутри и у меня нет возможности читать какие-то следственные документы, разумеется. Но на посторонний взгляд следствие ничего, собственно, не раскрывало, потому что в этом деле волки от испуга скушали друг друга. Там произошел внутренний какой-то конфликт, какая-то страшная война между людьми, которые раньше совместными усилиями занимались организацией этого преступления. Они оказались там по разные стороны баррикад, и похоже, что одни (те, собственно, которые были непосредственными исполнителями этого преступления) похитили и пытали другого, который был организатором этого преступления, по всей видимости для того, чтобы добыть компромат на третьего, который был заказчиком этого преступления или, во всяком случае, как теперь кажется, если смотреть на это на всё со стороны, мог бы вполне оказаться заказчиком этого преступления.

С.ПАРХОМЕНКО: Случай Кашина – это очень демонстративная ситуация распада российской правоохранительной сферы

И вот тогда вся эта ситуация полезла наружу. Тогда, когда там внутри случилась война, совершенно не спровоцированная никакими следователями, никакими прокурорами, никакими ищейками, никакой полицией, никем. Они там пособачились по своим каким-то внутренним поводам, у них это там взорвалось и наружу вылезло. А, собственно, следственная вся часть – она как-то... Вся ее доблесть заключается в том, что она под вот этот вот фонтан, который внезапно забил на голом месте, фонтан информации, подставила свое маленькое ведерко, для того чтобы этим воспользоваться и, что по всей видимости тоже было чрезвычайно важно, у них оказалось достаточно сообразительности, чтобы устроить утечку этой информации для того, чтобы как можно больше народу следило вот сейчас за тем, как это развивается дальше, и появился бы хотя бы мизерный шанс (пока этот шанс не сбывается, не оправдывается) на то, что удастся добиться не только выяснения, но и наказания виновных и, может быть, продвигаться дальше по этой цепочке от непосредственных исполнителей к заказчику этого дела.

Но что важно, что на этапе следствия это самое следствие тоже продемонстрировало свою совершеннейшую неспособность справиться с этими обстоятельствами, оно только воспользовалось тем, что в стане этих самых преступников произошла какая-то внезапная война.

Почему оно не справилось? Потому что плохие сыщики? Они что, плохо как-то разглядывают видеозапись? Они не способны построить какие-то логические цепочки? Нет: они не справились с давлением извне, они не смогли организовать свое следствие таким образом, чтобы оно шло своим чередом, вопреки желанию или нежеланию, воле или раздражению каких-то высоких начальников, которые к этому, как выясняется, оказались причастны. Так что нету совсем никакой доблести в этом деле у российской правоохранительной системы.

А вот смотрите дальше, уже отвлекаясь от этого конкретного уголовного дела. Вот вторая шумная история этой недели – решение Южно-Сахалинского суда, который принял Коран за экстремистскую литературу. Помимо абсолютно какой-то дикой реакции на это со стороны, скажем, того же Рамзана Кадырова, что можно и нужно сказать по этому поводу? Что налицо абсолютно дремучее мировоззрение судьи. Судья совсем-совсем-совсем не понимает, с чем он имеет дело. Причем, не понимает в двух смыслах он. С одной стороны, не понимает, что в его руках оказался древний текст, имеющий, я бы сказал, значение мирового памятника культуры, и к нему нужно относиться чрезвычайно бережно и делая множество всяких поправок, и не трактуя его примитивным бессмысленным и бессовестным образом. А с другой стороны, это человек (этот самый судья), который... Точнее, это она в данном случае. ...который совершенно не понимает, что за закон сегодня оказался у нее в руках, который только что был сделан Государственной Думой и который заставляет ее вот таким образом трактовать исторические тексты. То есть это человек, который абсолютно не способен справиться с реальностью, это человек, который не понимает, во что он влезает в этой ситуации.

Так что в самых неожиданных ситуациях мы видим, что российская правоохранительная система довела себя до такого состояния, в котором она совершенно не способна справляться с реальностью.

Вот, мы обсуждаем, там, с большим или меньшим раздражением или страхом, или сочувствием, или самыми разными чувствами, обсуждаем так называемый кризис беженцев в Европе. Но, ведь, у него есть российская часть. Есть уже немало публикаций о том, как некоторые пути этих самых беженцев пролегают через Россию. Есть, ну, пока в сравнении с теми гигантскими толпами, которые идут там через Грецию в Германию (в конечном итоге в Германию через всю Европу), поток, который идет через Россию, относительно небольшой, когда люди пробираются, скажем, на Север, на норвежскую границу для того, чтобы попытаться попасть оттуда в Скандинавию. Или люди едут через Псковскую область и другие российские регионы в страны Балтии. Этих людей не много, и путь этот пока довольно дорогой. Но давайте представим себе, что он оказался более популярным – ведь, для этого же есть, на самом деле, все предпосылки. Расстояния, конечно, большие, но зато границы пустые и границы-то открытые. И границы между Россией и Казахстаном фактически не контролируются. А что происходит на той стороне Казахстана, тоже довольно трудно себе представить. И там скажем, граница между Россией и Белоруссией не контролируется. И есть много возможностей проникнуть на территорию Российской Федерации для того, чтобы дальше проникать туда, куда вы хотите.

Что этому сможет противопоставить российская правоохранительная система, вот, все эти страшные толпы и сонмища разного рода полицейских, прокуроров, следователей и судей в тот момент, когда, действительно, от них потребуется эффективная, слаженная и профессиональная работа? Вы верите, что они смогут встать на пути у этого потока так, чтобы защитить интересы граждан Российской Федерации? Что вас, собственно, заставляет думать, что этот поток кто-нибудь сможет контролировать, если на наших глазах гораздо более эффективны полицейские организации... Ну, скажем, то, что происходит в Венгрии, абсолютно чудовищно при том, что Венгрия всегда считалась страной достаточно хорошо организованной, достаточно такой, расчисленной. Вот сейчас мы видим бесконечные скандалы с тем, как проваливаются венгерские полицейские, и венгерские военные не способны с этим справиться. Можете себе представить, что это будет в России, и до какой степени вот эти люди, которые предназначены, прежде всего, для того, чтобы осуществлять поборы с приезжающих на работу таджиков и стоять с радаром или просто с полосатой палкой в кустах где-нибудь на шоссе и ловить проезжающие автомобили, и подвергать их решению вопросов, как это у них называется, можете себе представить, что это будет в случае с какой-то серьезной проблемой.

С.ПАРХОМЕНКО: Мир постепенно учится обходиться без России

Вообще мне много раз приходилось говорить, что удивительно, как всякий раз, когда перед российским государством встает какая-нибудь конкретная проблема, не знаю, какое-нибудь новое заболевание, какая-нибудь эпидемия, какая-нибудь стихийная неурядица, какое-нибудь наводнение, какой-нибудь перепад температуры, какой-нибудь пожар или что-нибудь вроде этого, до какой степени российское государство в этой ситуации демонстрирует свою неспособность с этими проблемами справляться.

Оказывается, что нефункциональность этой вертикали власти совершенно выдающаяся при всем том, что всё это время все усилия чиновников и все усилия политиков в России, казалось бы, направлены на то, чтобы обеспечить вот это самое единоначалие и всеобщее подчинение сверху донизу. Эта штука не работает. Вот, главная претензия к ней заключается в этом. Не в том, что это как-то там неправильно, бесчеловечно, нечестно, нехорошо, некрасиво, неэтично или еще как-нибудь (давайте временно это всё отложим). Для начала, это не работает, как мы видим. Вот, как оно не сработало на случае с Кашиным, как оно не сработало, когда судья оказался перед необходимостью вынести какое-то разумное решение по поводу священного текста... Ну, всяко бывает в судейской практике. Вообще всякий человек имеет право подать в суд по самым разным и неожиданным поводам. Судья должен уметь с этим разбираться, он должен уметь отдавать себе отчет, что оказалось у него в руках, кто является экспертом в этой ситуации, у кого можно спросить совета и как к этому приложить законодательство. Провал случился на этом месте, абсолютный и безнадежный.

Давайте посмотрим немножко на другие события, которые мне кажутся важными на этой неделе. Одно есть... Вот, в оставшиеся несколько минут я бы про него поговорил. Одно событие, которое, на мой взгляд, тоже не получило достаточного освещения. Впервые в своей истории Газпром, вот тот самый Газпром, крупнейшая российская компания, попытался организовать продажу газа с аукциона.

На самом деле, это не техническая вещь, как многие думают. На самом деле, это не какая-то там бизнес-тонкость (ну, какая разница? Раньше они так формировали цену, теперь сяк будут формировать, раньше они там продавали, теперь тут продают), это попытка каким-то образом выйти из разрушающегося вчерашнего порядка вещей.

Дело в том, что помимо всего прочего в результате того, что произошло с Россией в последние месяцы, скажем, в последний год, когда она стала агрессором и когда она напала на соседнюю страну и по этому поводу рассорилась со всем остальным миром, всё это можно описать одной общей фразой: «Мир постепенно учится обходиться без России». И это серьезная новость не только в российской политике, но и вообще в мироощущении людей, которые Россией пытаются управлять.

Выясняется, что всё то, в чем Россия считала себя, ну, точнее, они, вот эти люди, которые управляют Россией, считали себя владельцами чего-то уникального и чего-то, без чего мир существовать не может, всё это, в общем, оказывается иллюзией. Может быть, вы помните еще времена, когда президент Путин, выступая на разных международных форумах, мог шутить по поводу дров. В общем, смысл того, что он говорил, заключался в том, что «А куда вы, собственно, от нас денетесь? Вы что, дровами, что ли, будете топить? Газ у нас, нефть у нас. И без нас вы замерзнете и потеряетесь в темноте».

Дальше мы видим на протяжении многих лет некоторый планомерный процесс и очень резко ускорившийся процесс на протяжении вот этого последнего года, процесс, смысл которого заключается в том, что мир и в особенности европейский континент пытается учиться обойтись без России. Без российского газа, без российской нефти, без российского транзита, без российских услуг и вообще без российского участия в чем бы то ни было. И в этих обстоятельствах доля Газпрома и, в частности, доля, собственно, российского газа на европейском рынке неуклонно сокращается.

Она сокращается в связи с очень большим количеством разных факторов. Почему-то все больше всего говорят про этот самый сланцевый газ. Даже не это сегодня самое важное. Доля эта сокращается потому, что развивается вся индустрия, связанная со сжиженным газом и с перевозкой газа разными другими способами без всяких труб, а с помощью там танкеров или с помощью всяких емкостей, в которых можно возить сжиженный газ.

Это, несомненно, связано и с появлением альтернативных источников энергии, всяких воздушных электростанций, солнечных, приливных, с развитием атомной энергетики и, между прочим, еще и с тем, что просто существуют (и их появляется всё больше и больше, и они работают всё лучше и лучше) альтернативные источники тех же самых углеводородов, ну, там скажем, норвежский газ постепенно занимает ту часть рынка, которую постепенно теряет российский. Или, скажем там, это связано с Алжиром и с некоторыми другими источниками.

А дальше ожидает вообще нас, Россию тяжелейшая ситуация, связанная с тем, что в связи с отменой эмбарго и вообще, как бы, с нормализацией отношений с Ираном, появляется возможность для того, чтобы путь в Европу проложил газ из Туркмении, который до сих пор этого пути не имеет и попадает европейскому потребителю главным образом тоже через российские руки. Если появится возможность проложить газопровод через Иран, то туркменский газ довольно серьезно эту ситуацию изменит.

В этих обстоятельствах Газпром пытается найти какие-нибудь другие возможности для того, чтобы сбывать свой товар. Вот это поразительно, что на наших глазах ломается эта гегемония. На наших глаза попытка диктовать что бы то ни было... Вообще выясняется, что в современной мировой политике не диктуют. Сколько бы ни обвиняло российское руководство там своих тех, кого оно теперь называет «так называемые партнеры»... Раньше называло просто «партнерами», а теперь – «так называемыми партнерами».

Ну, вообще на языке диктата не разговаривают сегодня. И смешно, что именно Россия при всей своей слабости пытается на этот язык перейти.

И вот Газпром оказался перед необходимостью попытаться организовать какую-то свою маленькую отдельную биржу, на которой будут торговать газпромовским газом. Пока результаты довольно смешные: удалось за те, по-моему, 4 дня, пока этот аукцион работал, продать 1 миллиард кубометров, то есть больше, чем в 3 раза меньше... Там собирались продать 3 с чем-то, по-моему, 3,2 миллиарда, в результате продали 1. Из чего следует, что этот российский газ, продаваемый таким образом, он вообще в мире теперь не очень-то и нужен.

И вот эта история с Россией, которая пытается продемонстрировать свою нужность зачем-нибудь, она отражается самыми разными способами. Вот, история с газом – это раз. А история с российскими войсками в Сирии – это что, по-вашему? Да это это же самое.

Вот, есть простая формулировка, та, о которой говорил здесь час тому назад Георгий Ильич Мирский, есть такой идеалистический взгляд, что, вот, давайте мы начнем воевать в Сирии, окажем услуги, попытаемся нашим российским мясом завалить ИГИЛ, поскольку нам не жалко, поскольку никто в мире не может так легко распоряжаться живой силой, так легко отправлять своих граждан... Никому это не позволено. Любой политик немедленно просто сгорает как свечка при попытке распорядиться чужими жизнями. А российский политик от этого только становится румянее как-то и краше.

С.ПАРХОМЕНКО: Они там пособачились по своим внутренним поводам, у них это там взорвалось и наружу вылезло

Так вот давайте мы отправим российских солдат туда, и давайте мы потом гордо всем скажем «Ну, видите, вы нам всем обязаны, и вы за это расплатитесь с нами...» Дальше придумывают, чем расплатиться. «Перестанете к нам приставать по поводу аннексированного Крыма, признаете его, позволите нам вытворять, что мы хотим, в Восточной Украине» и так далее.

Ну, можно, конечно, на это смотреть так, просто. Но, по-моему, всё глубже несколько. Россия в целом в лице Путина пытается придумать себе новое назначение, новую нужду, которую будет испытывать окружающий мир. Россия как страна, которая умеет... Такая страна-ассенизатор, страна, которая умеет обращаться с такими политическими субстанциями, к которым никто больше не хочет подступить. Много таких попыток делалось, в свое время Путин обещал и северокорейскую проблему каким-то образом урегулировать, и со всякими изгоями типа Каддафи он как-то предлагал свои услуги. Чего только ни было.

Теперь вот: «Давайте мы вам урегулируем (ну, или раздавим, ну, или зальем кровью, ну, или завалим своим собственным мясом), ну, в общем, как-нибудь справимся с ситуацией на Ближнем Востоке». Вот, собственно, и план.

Что на этом пути нас ждет? Вот, давайте маленький прогноз в последние секунды. Я знаю, что торговля тем единственным, чего в достатке сегодня в России, пустым пространством. А торговать им можно самым разным образом, начиная от варварской вырубки леса и варварского использования чистой воды, кончая ядерными помойками. Вот то, что Россия будет предлагать завтра на международном рынке – себя в качестве хранилища ядерных отходов, себя в качестве источника чистой воды («Забирайте»), себя в качестве источника пустого места («Получайте в аренду» - мы уже видим это на границе с Китаем). Вот это то, во что загоняет сегодня себя российское руководство, оказываясь в ситуации изоляции от всего остального мира.

Вот, на этом я программу свою закончу. В оставшиеся 30 секунд скажу, во-первых, что нас ждут с вами региональные выборы в ближайшее воскресенье, и еще не поздно записаться в наблюдатели на этих выборах. Я, например, завтра утром уеду в Костромскую область, буду, скорее всего, в малюсеньком городке под названием Нерехта наблюдателем на этих выборах в воскресенье. И вы тоже можете попробовать.

И последнее, что я скажу, что, по всей видимости, мне предстоит поездка в некоторую важную командировку, и ближайшие 2 программы пройдут в удаленном режиме по телефону. Пожалуйста, уж не огорчайтесь, если будет не очень хорошее качество звука – я буду стараться изо всех сил, но, все-таки, мне важно быть здесь в эфире, в программе «Суть событий» на «Эхе Москвы» каждую пятницу, и я все усилия для этого приложу.

Всего хорошего, до свидания. Меня зовут Сергей Пархоменко. Это была программа «Суть событий».