Суть событий - 2011-12-23
С. ПАРХОМЕНКО: Добрый вечер, 21 час и 5 минут в Москве. К сожалению, нету сегодня программы Арины Бородиной – ну, должна же она тоже когда-нибудь отдохнуть. Я Сергей Пархоменко, это программа «Суть событий». Как видите, все в порядке, все на своем месте. И в эту чрезвычайно важную пятницу перед чрезвычайно важной субботой поговорим с вами все-таки о том, что произошло на этой неделе. Неделя, несомненно, не кончилась. Я думаю, что мы все понимаем, что главное событие этой недели еще впереди, но и… но и из того, что было, тоже, несомненно, есть что упомянуть.
Напомню, что 363-36-59 – это телефон прямого эфира, он заработает через некоторое время. +7-985-970-45-45, +7-985-970-45-45 – это телефон для смс сообщений. Пожалуйста, отправляйте, я их немедленно увижу здесь перед собою на экране. То же самое можно сделать с помощью нашего интернет-сайта www.echo.msk.ru – там же вы, кстати, увидите кардиограмму прямого эфира. Что-то она не работает. Вы, пожалуйста, подключайтесь, а то что-то я ничего не вижу на ней. Там есть две кнопки. В зависимости от того, поддерживаете вы или не поддерживаете происходящее, можете высказать свое мнение, и вот сами увидите, как этот график начнет вихлять туда и обратно, демонстрируя ваше отношение к тому, что я говорю. Вот, вот это вот что касается всей этой техники.
Сижу я, смотрю тут на монитор, на мониторе, как я понимаю, будущая программа «Грани недели» на одном дружественном нам телеканале, а в этой программе балбес по имени Максим Шевченко. Он поразительный совершенно, конечно, тип. Он здесь некоторое время тому назад… я вынужден про это сказать, потому что массу вопросов я получил на эту тему. Являясь абсолютным балбесом, сказал, что я, видите ли, по его сведениям, являюсь совладельцем компании «АЛРОСА» («Алмазы России-Саха»). Ну, должен вам сказать, что трое из моих пятерых детей сию же минуту написали мне в «Фейсбуке», что они требуют свою долю и категорически протестуют против того, что они до сих пор не знают, где в нашей семье закопаны эти алмазы. Значит, откуда балбес это взял? Объясняю.
Балбес открыл «Гугл», а в «Гугле» прочел, что, значит… прочел случайно ссылку на какой-то текст в газете «Ведомости» 12-летней давности, где редактор забыл поставить запятую в нужном месте. Там упоминается какой-то Вася Иванов, написано: «Вася Иванов, вице-президент компании «АЛРОСА» (запятой нет) Сергей Пархоменко, главный редактор (в то время) журнала «Итоги». Значит, поскольку забыли поставить в нужном месте запятую, балбес Максим Шевченко решил, что вот это вот предыдущее упоминание, значит, о вице-президенте «АЛРОСА», оно относится ко мне. Поскольку ничего, кроме «Гугла», он читать не может, поскольку никаким образом сопоставить информацию он не способен – он такой кремлевский «оналитег», знаете, как это пишут в интернете – ему вот совершенно оказалось достаточно этой одной ссылки, для того чтобы начать нести здесь эту ахинею.
Вообще, на самом деле ужасно обидно, ужасно обидно, что ведь я мог бы быть, наверное, вот повернись жизнь чуть-чуть иначе, я мог бы быть совладельцем компании «АЛРОСА». И еще какой-нибудь компании, наверное, мог бы быть совладельцем. Но, к сожалению, вот только балбесы теперь про это говорят, а серьезные люди не говорят обо мне, как о владельце большой какой-нибудь промышленной компании и не считают меня человеком, который вот достоин рядом с ними стоять в списках «Форбс». Мне очень, очень жаль. Ну, на самом деле, конечно, все это, все это очень веселые какие-то хиханьки и хаханьки, не все они такие веселые.
Вы знаете, что в ту пору, когда вот началась вот эта вся история с большими митингами, ну, сильно перепугались, конечно, люди наверху, испытали довольно неприятную гамму чувств, и это выразилось в некотором количестве всяких мерзостей. Но, все-таки, давайте с вами отдадим себе отчет, что публикация телефонных разговоров Бориса Немцова – это, в общем, довольно мерзкий шаг. Как бы мы как-то ни смеялись над этим, как бы мы все ни веселились, как бы мы ни изумлялись тому, что взаимоотношения между людьми, которые там в этих разговорах употребляются, так или иначе, они, в общем, сильно улучшились, и популярность Бориса Немцова, несомненно, выросла.
И, в общем, этот пожар пошел ему, конечно, в значительной степени к украшению. И люди убедились, что, ну, как-то, это человек страстный, это человек, который чрезвычайно много души и силы вкладывает в то, чем он занимается. И это человек, который совершенно как-то выгодно отличается от вот этих вот угрюмых уродов, которые сидят и деревянными языками что-то такое мелют в микрофон. Я не знаю, ну, там, сравните его, там, с каким-нибудь, кто на той стороне видный политик, там, я не знаю… Грызлов – вот вам больше нравится? Вы как-нибудь… вы сомневаетесь, например, что Грызлов в быту существенно мерзее, чем Борис Немцов? Ну, по-моему, никаких оснований сомневаться в этом у нас нет, но, тем не менее, вот он сидит и что-то такое тупо врет как-то перед микрофоном. Это Немцову, например, совершенно не свойственно.
Тем не менее, знаете, ну, все-таки, как-то возвращаясь к каким-то нормальным стандартам человеческой деятельности, мы понимаем, что это, в общем, совершенно отвратительная подлость, вот таким образом вылить в прессу частные разговоры человека, такая же отвратительная подлость их опубликовать. И я думаю, что нас с вами ждет еще много разных подлостей, и не все они будут такие смешные, как вот этот балбес Шевченко, который здесь что-то такое про меня рассказывает. Или как какие-то там, я не знаю, смешные обыски в издательстве «Захаров», где управление по борьбе с экстремизмом пытается изыскать какие-то следы экстремизма в романах Бориса Акунина, потому что, видите ли, Борис Акунин играет роль такого писателя-резонера во всей этой истории с организацией митингов. Боюсь, что мы с вами увидим еще много разного и много интересного.
Почему? Потому что ценности у людей разные, и потому что они ставят перед собой совсем разные задачи. Вот пока происходит история с подготовкой всех этих митингов, и происходит довольно много всяких контактов с разного рода властными структурами, и людям, которые готовят эти митинги, пытаются участвовать в их организации, так или иначе, конечно они получают огромное количество информации от сочувствующих им самых разных людей, от всяких чиновников и от журналистов, которые работают, так сказать, в тех кругах, и от… ну, самых разных информаторов – давайте я не буду как бы называть их специализацию, вы и так понимаете, что людей, которые хотят помогать этому, чрезвычайно много. И вот из их сообщений складывается очень интересная картина.
Вот позвольте мне такую гастрономическую аналогию – вы знаете, что я это дело очень люблю и часто это использую, вот использую еще раз. Вот если вы когда-нибудь варили спаржу, то вы знаете, что у спаржи надо отломать такой жесткий невкусный грубый кончик. Именно не отрезать, а отломать. Вот правильно – это когда вы берете эту самую спаржу и так ее сгибаете в руках, и она в каком-то месте отламывается. Вот она там отламывается… она сама знает, где ей отломаться. В каком-то совершенно определенном месте она отламывается, там, где надо. Мне кажется, что мы обнаружили какое-то такое место в вертикали власти, вот место, где отламывается вертикаль власти. Это место… не все, надо сказать, со мной согласны.
Мне приходилось несколько раз это обсуждать с разного рода коллегами, не все они меня одобряют в этом анализе, но я все-таки скажу, потому что я лично в этом уверен. Так вот, это место проходит на уровне высоких муниципальных чиновников. Я подчеркиваю: высоких. Ну вот, скажем, в Москве это уровень мэра города и его ближайших заместителей. Это люди, которые получают свою информацию о том, что происходит на свете… они уже так сильно отросли, что они получают свою информацию сверху. Их снабжают информацией в порядке обслуживания, так сказать, властно-политического, в порядке распределения этой информации разными находящимися высоко наверху службами.
Вот есть кто-то, кто собирает информацию для совсем-совсем большого государственного начальства, и они делятся этой информацией, как бы спускают ее сверху вниз вот на этот уровень, на уровень мэра и его ближайших заместителей. Там эта информация переваривается и как бы возвращается обратно, возвращается обратно наверх. То есть, это люди, которые сверху получают свои знания об окружающем мире и наверх же их передают. И вот вниз оно не просачивается.
А есть совсем другие люди, которые получают свои сведения об окружающем мире снизу, то есть, просто из реальной жизни, тоже каким-то образом эти сведения обрабатывают и дальше вниз же их и проталкивают, потому что они на основании этих полученных сведений принимают какие-то конкретные решения на земле. Вот в нашем случае, в случае, который имеет отношение к организации этих самых больших митингов московских и того, собственно, главного митинга, который произойдет завтра, 24 декабря, это уровень, там, скажем, начальников департаментов в мэрии или разного рода высоких офицеров в московской полиции, в разного рода службах поддержания порядка.
Вот это люди, которые все-таки ногами стоят на земле и туда же, на землю, возвращают потом то, что они узнали, то, что они поняли, то, что они решили и так далее. То есть, вы понимаете, да? Вот эти вот… два этих информационных потока: один приходит сверху на некий уровень, там немножечко поварится и возвращается обратно наверх, а другой поток приходит снизу, несколько поварится на своем уровне и возвращается обратно вниз. Как бы один в виде такой перевернутой буквы «П», а другой – в виде нормальной буквы «П», ножками вниз. Так вот, между ними – непроницаемая мембрана, между ними информация не циркулирует. Они друг про друга мало чего знают и они своими сведениями не обмениваются.
Точнее, они отталкивают сведения друг друга. Вот и поэтому это выглядит как вот такое странное сочленение, знаете, как у бамбука, или вот как у спаржи. Вот в этом месте оно и переламывается. Это поразительная история, потому что люди, которые вот там внизу, они отлично знают, сколько народу завтра придет. Ну, во всяком случае, они могут примерно прикинуть как бы масштаб бедствия. Они понимают, чем им это грозит, они понимают, какова мера их ответственности, они заинтересованы в том, чтобы все это прошло на каком-то разумном, так сказать, бескровном уровне и так далее. Они – живые люди, перед ними стоят живые, какие-то человеческие задачи. Люди, которые выше, вот в той второй части, которая никак не сопрягается с первой, это люди, у которых совершенно другая жизненная задача: им надо произвести впечатление на начальство.
Они получают от начальства указание, это указание как-то в меру своих возможностей исполняют, и основная их задача – отчитаться перед давшими это указание. Если начальнику понравилось – все, задача выполнена. А чего там в реальности случилось, что там в итоге произошло – это уже другой вопрос. Я хорошо представляют себе этих людей, которые, получив указание сверху о том, что надо как-нибудь ущучить писателя Акунина, туда же обратно наверх и отправляют потом сообщение о том, что ваше задание выполнено, товарищ начальник, писатель Акунин ущучен, организован обыск в его издательстве. Или, получив сверху задание ущучить как-нибудь всякую там либеральную оппозицию или, как ее называют, несистемную оппозицию, там, сторонников Бориса Немцова, или просто друзей Бориса Немцова, или просто знакомых Бориса Немцова… вот вроде меня.
Я как-то приятель Бориса Немцова, уже много лет. Ну, так вышло, мы с ним давно знакомы, с тех пор, как он был вице-премьером российского правительства, а я был политическим репортером в одном из крупных российских ежедневных изданий. Так вот, сверху получено задание как-нибудь размазать по стенке Бориса Немцова. Обратно возвращается ответ: «Борис Немцов по стенке размазан. Дело сделано, пожалуйста, как-то готов просверлить дырочку в лацкане, будьте любезны, мне в эту дырочку что-нибудь такое железненькое блестященькое ввинтить». И ввинчивают ведь! Самое поразительное, что этот метод оказывается довольно эффективным. Я уж много раз говорил здесь, что вопрос не только в том, что Российская Федерация управляется подхалимами и лизоблюдами, а в том, что подхалимаж и лизоблюдство – это эффективная стратегия.
Подхалимаж и лизоблюдство – это действительно работающий способ сделать карьеру сегодня в России. Ну, во всяком случае, это до сих пор так было. Это недолго еще будет продолжаться, но на протяжении нескольких лет это происходит, тем не менее, ровно так. И вот мы видим на самом деле целый слой людей сегодня, которые находятся в полной эйфории, которые в абсолютном восторге: оппозиция уничтожена! Внесен полный хаос! Репутации разрушены, внесен ожесточенный скандал, раздрай и безобразие – мы в полном порядке. Да нет, ребята, вы просто не в курсе. Почитайте, что люди говорят, послушайте, что люди рассказывают, посмотрите, как люди вместе выступают, там, я не знаю, в прямых эфирах разных телекомпаний и радиостанций.
Посмотрите и убедитесь: у вас совершенно ничего не вышло. Я за себя могу сказать, например, что я тоже являюсь там фигурантом некоторого количества этих разговоров, и могу вам сказать, что, ну, может быть, там, с кем-то из таких же софигурантов этих разговоров, я не могу похвастать, что мы стали близкими друзьями, но что между нами в результате этой истории появилось какое-то взаимопонимание, и что мы чувствуем себя частью какого-то одного общего важного процесса, мы лучше друг друга узнали и мы научились разговаривать между собой, чего раньше не было – вот это я могу совершенно твердо сказать.
И в этом смысле я благодарен, например, всей этой истории, невольным фигурантом которой я оказался со сливами разнообразных разговоров из телефона Бориса Немцова, я в некотором роде благодарен этой ситуации, потому что она обогатила меня новым опытом, новыми знакомствами и, я бы сказал, новым пониманием новых людей, которых я увидел в новой, сложной для них, на самом деле, достаточно такой деликатной ситуации, когда, ну, требуется, несомненно, определенное мужество и определенное как-то разумное понимание того, как себя в этой ситуации вести. Вот так, ребята. Так что, вы на самом деле в какой-то мере нам помогаете.
Теперь давайте перейдем к большой политике, с вашего позволения. Вот до перерыва у меня есть еще 10 минут, и я про это поговорю. Тоже очень много вопросов я получаю, вопросов о том… вопросов о том, нравится ли мне ответ, который я получаю сверху на то, что происходит в Москве в последнее время. Штука заключается в том, что некоторые заявления и нашего премьер-министра, и так сказать президента, они трактуются как такой косвенный ответ на запрос, который этими самыми митингами большими московскими был в последнее время дан. Вот, дескать, говорят, тут такая штука, что вы же хотели, - те, кто организовывал эти митинги, - вы хотели, например, среди прочего, вы хотели регистрации партий, такой, ну, как-то возможной.
Сегодня у нас в России сложилась ситуация, в которой зарегистрировать партию без помощи государства, без сговора с государством, без разрешения, полученного в государственных органах, невозможно. А, следовательно, невозможно и участвовать в выборах без этого сговора и этого разрешения. Совершенно очевидно, что таким образом контролируется весь избирательный процесс. Именно это, как мы много раз говорили, превращает российские выборы в заведомо неправомочную, в заведомо несправедливую, неравную, недемократичную, неоткрытую, несвободную ситуацию. Потому что изначально те, кто допущены к участию во всей этой процедуре – это те и только те, кому, что называется, удалось сговориться, кому удалось выпросить разрешение.
Если человек не хочет начинать свою политическую деятельность, а любые выборы – это, несомненно, политическая деятельность, даже на достаточно невысоком муниципальном уровне. Если человеку не хочется начинать свою политическую деятельность с того, что он у кого-то что-то выпрашивает и перед кем-то пытается каким-то образом выслужиться, значит, он в этом участвовать и не будет. Так вот, дескать, ситуация эта отменяется, что вы про это думаете? Да вы знаете, я думаю, что это болтовня. Дело в том, что люди, которые это высказывают, и прежде всего вот так называемый президент, так сказать президент, который еще, там, два с половиной месяца будет занимать этот стул непонятно зачем, он имеет заработанную за последние несколько лет репутацию вруна и болтуна.
Ну, давайте назовем вещи своими именами. Он на этом посту много врал и много болтал. И я не понимаю, почему нельзя произнести это вслух, наконец уже. Я это произношу давно, но вот давайте я это произнесу еще раз. Вот в очередной раз он что-то такое наболтал про то, что с регистрацией партий будет проще. Немедленно выяснилось, вот в ту же секунду, когда он сказал, через пять минут выяснилось, что он обманул – потому что это происходит с 13-го года. Послушайте, а какое он имеет отношение к 13-му году? Какое нынешняя ситуация имеет отношение к 13-му году?
Кто сказал, что она сохранится до 2013-го года в том состоянии, в котором этот законопроект будет иметь какой-нибудь смысл? Кто сказал, например, что Дума, Государственная Дума, выбранная вот таким образом, как она была выбрана 4 декабря, вот с этими нарушениями, вот с этими массовыми подтасовками, вот с этой бесконечной наглостью, которую мы все наблюдали на этих выборах, кто сказал, что эта Дума просуществует так долго? Почему она должна год оставаться у власти? Кто сказал, что до этого не произойдет парламентских выборов? Более того, кто сказал, что не произойдет разных других выборов?
Я думаю, что мы в ближайшее время с вами – это один из способов, так сказать, утихомирить эту московскую протестную волну – мы в ближайшие дни получим с вами сообщение о том, что Московская городская Дума распускается досрочно, и 4-го же марта назначены будут выборы Московской городской Думы. Я в этом совершенно уверен. Мотив очень простой: значит, площадь Москвы увеличилась, конфигурация Москвы, физическая, географическая конфигурация Москвы теперь другая – и, соответственно, дорогие друзья, вот, пожалуйста, нынешняя городская Дума не соответствует больше тому субъекту, к которому она принадлежит, нужно ее избирать заново.
Это как бы поверхностная мотивировка. Мотивировка для тех, кто похитрее, для тех, кто находится внутри политического процесса: ну, вы же понимаете, дорогие друзья, что эта Дума состоит из лужковских депутатов. Ну, мы с вами понимаем, что Лужкова больше нет на политической арене, нет никакого резона сохранять его депутатов в столичной Думе. Мы сменили за это время мэра, мы сменили полностью всю верхушку городской власти, всех, там, замов и всех ключевых начальников департаментов и всякое такое прочее – чего ради мы должны сохранять этот состав депутатов? Этих тоже надо заменять, вы же понимаете. И, наконец, есть третий слой, совсем для тех, кто понимает.
Знаете, моргают уже прямо двумя глазами, вот одновременно, когда говорят: «Ну, вы понимаете, ведь эти же, которые вот на площадь выходят, они что-то такое хотели, им надо что-то дать. Им надо кинуть какой-то кусок, пускай грызут. Ну, пускай они грызут Московскую Думу. Сейчас мы им это выдадим, и они с наслаждением бросятся делить в ней стулья. И ровно до 4 марта они будут прекраснейшим образом этим заняты. Они будут объяснять друг другу, надо входить в блок «Яблока», не надо входить в блок «Яблока», нужно формировать единую группу одномандатников или не нужно, должны туда входить яблочники или не должны туда входить яблочники, потому что это единственная типа демократическая партия, надо группироваться с «Яблоком» или надо группироваться со «Справедливой Россией», или, может быть, все-таки, на что-нибудь сойдет «Правое дело»...
И, в общем, они будут вот в этом зеленом крыжовнике болтаться до бесконечности, и так вот ровно до 4 марта они и доживут, а мы спокойненько в это время организуем президентские выборы», Вот что мы получим, что мы получим в ближайшее время. К этому все эти так сказать президентские инициативы не будут иметь никакого отношения, потому что все это там что-то такое начинается с 13-го года и так далее и так далее. Вот вам пример лицемерия. В прошлой моей программе я говорил о другом примере такого вот лицемерия, когда в качестве, так сказать, такого фальшивого, такой фальшивой уступки предлагается – ну, в то время это предлагалось премьер-министром, в тот раз – предлагается установить, видите ли, видеокамеры на всех избирательных участках.
Кого интересуют эти видеокамеры? Зачем они там нужны? Кто будет интересоваться результатами этих видеосъемок? Куда вы пойдете с этими видеосъемками? Зачем они вам нужны, если вы все равно не получаете заверенных протоколов, а только протокол является основанием для судебного расследования? Причем здесь это, если суды контролируются ровно теми же силами, которые организуют фальсификации и подтасовки на выборах, зачем это все нужно? На все эти вопросы ответа нет, не ищите. Знаете, как говорил, как говорил… есть такая легенда о том, что однажды Аркадий Райкин имел длительную беседу с Леонидом Ильичем Брежневым и как-то жаловался, что вот как странно устроена наша жизнь: вот это вот нелогично, и вот это вот очень странно, и вот это вот как-то непонятно, и вот неизвестно, откуда это, и почему это, и вот как странно мы здесь, в Советском Союзе, живем.
И Брежнев слушал его, слушал, слушал, слушал – потом нагнулся к его уху (это было уже в те времена, когда Брежнев был человеком достаточно пожилым) и сказал: «Логики, Аркаша, не ищи». Вот это вот «Логики, Аркаша, не ищи» - это ровно лозунг сегодня нашей жизни и лозунг тех взаимоотношений, которых придерживается верховная российская власть со своими гражданами. И вот у меня спрашивают: «Как вы относитесь к тем уступкам, которые сегодня вам предложены?» Отвечаю: я их не вижу. Я не вижу сегодня никакой на сегодня доброй воли, реальной доброй воли со стороны российской федеральной власти в отношении огромного количества людей. Значительную часть этих людей вы увидите завтра на проспекте Сахарова, начиная с двух часов дня.
Речь идет о том, чтобы от них отмахнуться. Это вообще способ российской власти, знаете, избавиться от. Вот они так… мы сейчас празднуем… не празднуем, а, так сказать, отмечаем очередной ужасный юбилей событий «Норд-Оста», недавно это, собственно, произошло (очередной этот юбилей, хочу я сказать). И вот это была история об избавлении от заложников. Вы помните это, да? Когда вопрос ставился именно так: не спасти заложников, а избавиться от них. Вот ровно таким же образом взаимоотносится сегодня российская власть и люди, которые против нее протестуют: избавление от протеста – вот что их интересует. Я остановлюсь на этом месте, прервусь на новости, и через 3-4 минуты мы с вами вернемся к этой и другим актуальным темам в программе «Суть событий» со мною, Сергеем Пархоменко.
НОВОСТИ
С. ПАРХОМЕНКО: 21 час и 35 минут в Москве, это вторая половина программы «Суть событий». Мы говорили с вами о важнейших событиях этой недели. К сожалению, все они сконцентрировались вокруг разного рода мерзостных попыток как-нибудь дискредитировать людей, которые организуют митинги в Москве. Ну, было еще много интересного. Были вот эти, так сказать, фальшивые уступки, о которых я только что говорил. Были назначения, связанные с работой новой Думы. Это интересный, на самом деле, очень, момент. Особенно он интересен перед вот этим самым завтрашним митингом. Потому что, в сущности, мы с вами могли убедиться, что те партии, которые, в принципе, брались за защиту интересов избирателей, которые, там, что-то такое, разрывали на груди какие-то майки и говорили, что мы не допустим, мы оспорим, мы опровергнем, мы будем судиться и так далее.
Все они сначала, как миленькие, собрались в новую Думу и участвовали в формировании и, там, дележе всяких портфелей и стульев, столов и шкафов. Потом, через некоторое время, на следующий день они покорно выслушали послание так сказать президента, обращенное к ним, не адресованное им, а обращенное к ним формально. И адресовано оно на самом деле, как вы понимаете, было через их голову совсем другим людям. Все, на этом доверие им кончилось. Сегодня мы можем с вами констатировать, что эти партии благополучно продемонстрировали, что они совершенно удовлетворены результатами подтасованных выборов, они готовы, так сказать, принять ту подачку, которая им была предложена, и работать с этой подачкой. Ну, вот, они, собственно, к этому теперь и приступили.
Знаете, я во время этих новостей, как обычно, читал разнообразные смс-сообщения, которые приходят ко мне в эфир: +7-985-970-45-45, +7-985-970-45-45. Это вот тот номер, на который приходят мне смс-сообщения. Можно это, кстати, делать еще с помощью твиттера под названием @vyzvon. Можно делать это у нас на сайте www.echo.msk.ru. Очень много вопросов, которые меня радуют. Хотя эти вопросы по одному, чрезвычайно печальному, я бы даже сказал, трагическому поводу. Они посвящены смерти великого гражданина мира по имени Вацлав Гавел. Знаете, я очень давно познакомился с ним, познакомился, разумеется, заочно. В свое время я, будучи еще редактором в журнале «Театр», это было в далекие 80-е годы, читал его книги, потому что фрагменты из них публиковались тогда в журнале «Театр», это была его переписка с женой.
Он написал две знаменитые книжки, одна называлась «20 писем Ольге», а другая называлась «Письма Ольге из тюрьмы». Это пронзительное чтение, что называется, такое чрезвычайно трагичное, трудное, какое-то очень эмоциональное, и в то же время, полное мужества и полное довольно серьезных каких-то политических выкладок и политических взглядов и прочего. Вот тогда я как-то впервые с этим человеком соприкоснулся, и у меня сложилось ощущение, что это какая-то совершенно великая фигура, и этого человека ждет невероятное, огромное, важнейшее будущее. И так ровно это и произошло.
Прошло совсем немного времени, и Гавел возглавил перерождение, обновление, возрождение, если хотите, новой Европы. Мы помним, что в конце 80-х годов Чехословакия, а потом Чехия играла колоссальную роль, и совершенно особенным образом шла впереди многих политических процессов и служила таким первопроходцем, и служила, в какой-то мере, живым свидетельством того, что многое возможно. Что возможны бескровные революции, возможны справедливые и, в общем, почти бесконфликтные разделы. До сих пор разделение Чехословакии на Чехию и Словакию, два полноценных, сложившихся, самобытных, самостоятельных государства, несмотря на все трудности, тем не менее, служит примером того, как можно разумно это сделать.
И это был один из важнейших поступков Гавела тоже. Есть чрезвычайно грустные обстоятельства, например, что вклад Гавела в мировую историю и мировую политику не был должным образом оценен. Например, Гавел не получил Нобелевской премии. Поразительным образом огромное количество разных людей за это время ее получило. Каждый год, вот до самой смерти Гавела, каждый год, когда приближалось присуждение Нобелевской премии Мира, имя Гавела снова звучало, и снова говорили: «Ну, послушайте, ну, Гавел же жив, Гавел же есть, вот же он! Какого еще вы хотите кандидата? Чего вы, где вы ищите?» И год за годом его обходил Нобелевский комитет, я уж не знаю, из какого принципа это происходило, но, тем не менее, это было так.
А вот теперь, как бы последний нам с вами, нам, гражданам России, жителям России, наблюдателям деятельности наших политиков и нашей власти, это нам с вами последний подарок от Гавела, который он сделал нам своей смертью, точнее, после своей смерти, он позволил нам еще раз увидеть низость и ничтожность людей, которые забрались на российскую верхушку сегодня. Потому что можно быть низким, ничтожным, бездарным, безграмотным, злобным и злопамятным человеком, чтобы вот таким образом отреагировать на смерть этого великого человека. Точнее, сделать вид, что его смерть не заслуживает реакции.
Все разговоры про то, что, кажется, кто-то где-то по дипломатическим каналам отправил какую-то телеграмму, это низость и мерзость. Все разговоры о том, что, да, у нас уехала делегация во главе с Владимиром Петровичем Лукиным. Владимир Петрович Лукин был знаком с Гавелом. Хорошо с ним знаком лично. Владимир Петрович Лукин – человек с достаточно сложным и славным диссидентским прошлым, ровно как и Гавел, и он по этим самым диссидентским каналам был с ним знаком. И Владимир Петрович Лукин поехал потому, что он был другом Гавела и он сумел настоять на этом. И я ему очень благодарен, потому что он лично меня, как гражданина Российской Федерации, чуть-чуть прикрыл, чуть-чуть реабилитировал фактом своего появления. Совсем немножечко.
Меня спрашивают: почему? Меня спрашивают: как так получилось, что вот таким образом они отреагировали? Чем это объясняется? Объясняю: слово «Квадрига» помните? «Квадрига» - это премия немецкая, которая была присуждена Владимиру Владимировичу Путину в 2009-м году. И присуждена, ну, так сказать, за, так сказать, совокупность его заслуг перед европейской демократией, я уж не помню точной формулировки, формулировка была довольно странная. И главное, было абсолютно очевидно, что как-то приложить эту формулировку к Путину как-то очень странно, это какая-то очень большая натяжка. И Гавел тогда, который тоже лауреат этой премии, заявил о том, что он в одной премии с Путиным состоять не хочет.
Что он просто свою премию сейчас отдаст, вернет обратно. Он – старый человек, ему, в общем, ничего не надо, и он вполне может себе это позволить. Он может вернуть эту премию. И комитет этой премии сдал назад и отменил решение о присуждении этой премии Путину. Вот и все. Если вы думаете, что за этим за всем есть какие-нибудь политические мотивы, какая-нибудь идеологическая подоплека, что-нибудь такое сложное, иной взгляд на историю Европы в конце 20-го – в начале 21-го века… Разногласия во взглядах на права человека и гуманитарные ценности, еще что-нибудь… Ничего за этим нет! Есть мелкая, жалкая мстительность: ах, ты, дрянь такая! Ты премию у меня отдал? Так получай же, я цветочков на твою могилу не принесу!
Вот и все, вот это уровень этих людей. Вот это их представления о справедливости, их представления о чести, их преставления о достоинстве. Вот такое у них достоинство, отдайте себе еще раз в этом отчет. «Какая чудовищная ложь! Гавел – разрушитель!» - пишет мне… неизвестно, кто мне пишет, от него только есть IP-адрес, этот человек боится сказать мне свое мнение. Что-то такое: «Какой еще, - это он же, интересно, пишет? У него запал Caps Lock, он мне пишет большими буквами все время, - какое еще возрождение Европы?» А, он же, тоже как-то человек без имени и без фамилии, без города, без адреса, без телефона, только с IP-номером. Ну, сиди со своим IP-номером и продолжай большими буквами мне писать, что не было возрождения Европы, а было только чудовищное разрушение. Ну, почитай книжек, что ли. Что я могу тебе сказать, дорогой мой радиослушатель.
У нас осталось 15 минут, и последние 15 минут я посвящу, если позволите, коллективным ответам на огромное количество вопросов, которые я получаю, по поводу предстоящего завтра в Москве митинга на проспекте Сахарова. Да, я не скрою, что я чувствую здесь себя не вполне в своей тарелке, потому что я не очень понимаю, в каком качестве я вот сейчас здесь перед вами нахожусь. Не в обычном своем проповедническом качестве. Я, это, как его… господин заявитель. Знаете, я теперь так представляюсь, входя в разные помещения. Я – заявитель этого митинга, я это говорил в прошлый раз, и я считаю нужным это отметить еще раз, чтобы вы понимали, кого вы в данном случае слышите.
Очень благодарен радио «Эхо Москвы», что оно дало мне, дает мне сейчас возможность выступить в этом качестве. Что я хочу вам сказать, дорогие друзья. Нас ждет завтра с вами беспрецедентное событие. Такое, которого в истории России не было. Не потому, что не было больше митингов, были. В 90-е годы были митинги гораздо, гораздо больше. Но я бы сказал, не было митингов по этому поводу вот таких. Не было митингов с таким уровнем гражданского сознания. Не было митингов по такому, сказал бы я, зрелому мотиву. Потому что, когда люди выходят, как они выходили в конце 80-х – в начале 90-х годов, просто движимые, так сказать, общим отвращением к свинским условиям своей жизни. Вот, советская власть, все-таки, была отвратительна.
Советская власть загоняла человека в хлев и стойло. Люди в какой-то момент говорили: не хочу больше стоять в стойле, не хочу больше по колено в навозе, не хочу, когда нет сигарет, не хочу! Не хочу больше работать даром, не хочу бессмысленной, унылой, тоскливой серой жизни, где нет улыбок, не хочу! И люди выходили с этим на улицы. Сейчас, все-таки, мотивы, которые ими двигают, они более сложные, они такие, я бы сказал, содержательные. Люди задумываются о таких вещах, как свобода, о таких вещах, как равенство, потому что подтасовка на выборах – это, прежде всего, нарушение принципа равенства. Что мы говорим об этих выборах? Эти выборы неравные.
В них одним позволено больше, чем другим, принципиально. Равенства в них нет. Свободы в них нет. Справедливости в них нет. Защищенности от злодеяния, от воровства и грабежа, которому подвергают нас разного рода государственные чиновники абсолютно хладнокровно, я имею в виду, прежде всего, избирательную комиссию. Я вам говорил уже здесь, не помню, о том, что одни мои хорошие знакомые на юридическом факультете Московского университета предлагают такую тему курсовой работы студентам: «Центральная избирательная комиссия Российской Федерации как организованная преступная группа». И хорошо получается, на самом деле.
Действительно, ну, вот, я думаю, что постепенно эта мысль, она должна внедряться в наши с вами головы, что мы с вами имеем дело с организованной преступной группой, которая, ну, вот приняла такую форму. Бывают разные формы, как мы знаем. Бывает просто банда, бывает, там, я не знаю, лесные братья, ездят по лесу с тачанками, вот такая организованная преступная группа. Бывает организованная преступная группа, которая состоит из чиновников в костюмах и галстуках, сидящих за столом и ворующих какие-то сложные банковские документы и так далее. А бывает такая организованная преступная группа, они воруют голоса. Так вот, это сложная вещь, эти митинги.
Это событие, которое объединяет людей, которые думают сложные мысли. И это очень хорошо, тем более, что среди них, этих людей, много молодых, и таких людей много. Вот по последнему социологическому опросу, который я видел, его проводила очень уважаемая крупная компания «Комкон», они дают оценку тех, кто высказывается как люди, которые хотят пойти на митинг в 500 000 человек в Москве, полмиллиона человек! Ну, понятно, что все не пойдут. Понятно, что эту цифру надо делить на что-то. Ну вот, предлагается по их, так сказать, обычному, обычной практике, они считают, что эту цифру надо делить чуть больше, чем на 2. То есть, это, ну, вот, 500 000 разделим пополам, будет 250, ну, еще немножечко отнимем, в общем, 200 000 – самое оно.
Вот, это вот та цифра, которая представляется социологам вполне разумной и вполне реалистичной. Посмотрим. Конечно, много зависит от погоды. Много зависит от того, что завтра будет валиться с неба. Тем не менее, перспектива открывается довольно интересная, прямо скажем. Что интересно в этом митинге? Обратите внимание. То, что он носит совершенно не партийный характер. Вот, интересная очень история, все-таки, обратите внимание, произошла с яблочным митингом 17 декабря. Ведь никто не может сказать – «Яблоко», тоже представители партии «Яблоко» этого не скажут ни за что – что кто-то там им что-то портил, кто-то им противодействовал, кто-то агитировал против них, что-нибудь такое.
В общем, это было в режиме совершеннейшего благоприятствования со стороны всех. Ну вот, смотрите, им не удалось. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что они делали такую попытку, им не удалось убедить людей, что это не митинг «Яблока», а что это гражданский митинг. Хотя они говорили это, хотя они вставляли это в свои ролики и так далее. Ну, вот, видимо существует какое-то недоверие, которое, все-таки, здесь встало между ними и потенциальными посетителями, участниками этого митинга, и этот митинг все-таки воспринимался как партийный. И вот – результат. Видите, собралось совсем немного людей, и это было такое довольно унылое зрелище. Что касается этого митинга, то он, действительно, носит глубоко непартийный характер.
Есть некоторое количество людей, таких, я бы сказал, упертых, таких серьезных, угрюмых и унылых людей, которые говорят: «Не допустим балагана на этом митинге!» Они считают, что соберется несколько сот тысяч человек для того, чтобы, так сказать, посмотреть на их, в общем, довольно унылые немолодые помятые лица. Не в этом дело. Люди приходят не к политикам в этот раз. Они приходят друг к другу. Они приходят посмотреть друг на друга. Они приходят убедиться, что они не одни. Они приходят убедиться, это очень важно, что их возмущение, их отношение к жизни больше не считается аномалией, не считается уродством. Вот об этом, кстати, тоже говорят социологи.
Они говорят об очень интересном переломе тенденций. Еще совсем недавно путем наименьшего сопротивления, вот для человека, который хочет быть как все, который хочет, ну, просто представлять из себя часть общей тенденции, общей массы. Таким путем наименьшего сопротивления было согласие с существующим режимом и с существующей властью. Сегодня это не так. Сегодня проще, ну, как бы нормальнее, обыкновеннее быть против. Выступать критиком этой власти. Демонстрировать свое возмущение этой властью. Возможно, это ненадолго. Возможно, что эта штучка перевернется еще раз обратно. А потом перевернется опять. Это тоже говорят социологи.
Что, может быть, вот это ощущение, оно просуществует только, пока память о вот этом вот отвратительном насилии, которое люди над собою вдруг почувствовали со стороны системы, со стороны государственной машины, о насилии, которое было над ними учинено в момент выборов, вот пока память свежа, ситуация такая. Что люди, как бы для них нормальнее, вот, как бы обычное положение крана, обычное положение крана – закрытое. А обычное положение сегодня думающего российского гражданина – это положение человека, который возмущен окружающей его властью. Может быть, это продлится недолго. Может быть, это в какой-то момент притупится. Потом вернется обратно.
Это, несомненно, так. Нас с вами ожидают так называемые президентские выборы, они снова будут организованы. Во всяком случае, по состоянию российского законодательства на сегодня они будут организованы опять вот таким образом, они будут не справедливые, они будут не равные, они будут не свободные. И это уже так, по состоянию на сегодня ничего не сделано для того, чтобы эту ситуацию изменить. Посмотрим. У нас, в сущности, есть не так много возможностей на этом, так сказать, настоять. Вот на митинге 10-го числа было выдвинуто некоторое количество требований. Они были проигнорированы. Был получен один издевательский ответ от премьер-министра, который говорил о презервативах.
Который говорил, там, о каких-то маленьких денежках, которые кому-то заплатили. Кривлялся, паясничал, пугал, ругался, как-то какие-то выдавал кошмарные, какие-то, из подворотни взятые, домашние заготовки. Вот, был один такой ответ. Второй ответ был вот этот вот такой, так сказать, слабо подающий, ответ так сказать президента Медведева. Оба эти ответа свидетельствуют, в сущности, о том, что аргумент, который был предъявлен вместе с этими требованиями, - а требования были очень простые, если помните: освобождение политических заключенных, прежде всего, и не только политических, освобождение всех, что называется, неправосудно осужденных, заведомо неправомерно, заведомо неправосудно. Вот это было первое требование.
Было требование отмены этих воровских выборов, расследования злоупотреблений на выборах, наказания виновных. Так вот, похоже, что эти требования показались недостаточно аргументированными. Вот, аргумент размером, там, в 80 000, или сколько там было тысяч на Болотной 10 декабря, аргумент показался недостаточно убедительным, недостаточно весомым. Ну, что мы с вами можем на это сделать? Скажем, ну, хорошо, вот вам другой аргумент. Может быть, вам этот покажется более значимым? Вот вам другое количество людей. И давайте как-то, а ну, теперь посмотрите, а так вам нравятся эти же самые требования? Они ведь никуда не делись, вы же ничего не сделали. Вы даже Чурова как-то не отдали под суд, хотя он, конечно, давно должен быть там. Но вы почему-то поленились это сделать. Поленились, постеснялись, решили, что как-нибудь пронесет. Не пронесет. Вот вам другой аргумент, побольше.
Посмотрите теперь на него. Вот что произойдет завтра, если нас с вами соберется там достаточное количество. Я, как заявитель этого митинга, могу вам сказать, - здесь я перехожу на такую, я бы сказал, организационно-бытовую линию, - могу вам сказать, что этот митинг очень хорошо подготовлен, просто, я бы сказал, образцово. Вот по состоянию на нынешнюю минуту. Вот, пройдет еще 2 часа, и проспект Сахарова будет перекрыт, там начнется монтаж разного оборудования, там будет установлена большая и в этот раз очень красивая сцена. Будет поставлено звуковое и световое оборудование совсем другой мощности, не той, которую мы с вами видели на предыдущих митингах, и это будет рассчитано на реальное количество людей.
Будут поставлены экраны, с помощью которых можно будет даже очень издалека видеть, и что, собственно, там происходит, и слышать, что происходит. Будет оборудовано все, необходимое для того, чтобы это событие произошло с максимальной безопасностью, будет много металлоискателей поставлено для того, чтобы не создавать никакой давки, никаких узких горлышек. Будет предусмотрено все необходимое для того, чтобы люди нормальным образом провели там, я не знаю, 3 или 4 часа, чтобы, так сказать, никто не замерз, никто, не дай бог, не нанес себе какого-то ущерба, чтобы там ничего такого не случилось.
Я должен здесь констатировать очень профессиональную, очень аккуратную, очень разумную и ответственную работу, скажем, московской полиции. Во всяком случае, такой, как я ее, как заявитель, вижу. Я общаюсь с высокими полицейскими московскими офицерами, мне пока совершенно не в чем их упрекнуть. Ну, посмотрим, как это будет выглядеть завтра. Я там буду с утра, буду, так сказать, смотреть за тем, как это все реализуется. И в общем, у нас с вами есть все основания там на этом митинге сделать сильный, важный, нужный поступок.
Кроме того, похоже, что именно там завтра зародится очень важное для москвичей, а я очень надеюсь, что не только для москвичей, но и для всей страны, неполитическое гражданское объединение, которое называется «Ассоциация московских избирателей». Это будет организация, единственной целью которой является защита наших с вами голосов, голосов на выборах от покражи. От тех покраж, которые уже состоялись, и тех покраж, которые еще планируются. Символом этой ассоциации будет белый цвет. Обратите внимание, завтра там будут раздавать очень красивые такие просто белые круглые значки, потому что организация эта будет называться «Белый круг».
Вот, не забудьте получить такой значок, приколоть такой значок и носить впредь такой значок. Мы по такому значку с вами друг друга будем узнавать на улицах еще долго-долго. В метро, на улице, я не знаю, в магазине, на рынке, где мы с вами вместе бываем. Вот. Цвет там, основной цвет – белый. Белые значки, белые ленточки, там же будут белые шарики. Если как-то будет не безумно холодно, и вы как-то хотите продемонстрировать свое мужество и упорство, купите по дороге мороженое. Оно белое. И ешьте мороженое, потому что невозможно победить тот народ, который ест мороженое зимой. Носите эти шарики, носите эти ленточки. Купите белые цветы с собой.
И постарайтесь придти туда для того, чтобы посмотреть друг на друга и увидеть, как нас много, и как сильно нас всех волнует одно и то же. И там вы увидите выступления трех десятков людей, которым, я уверен, вы верите, которым, я уверен, вы симпатизируете. Там будет очень много и актеров, и писателей, и кого только не… Приходите. Там будет, кого послушать, будет, о чем поговорить, будет, над чем задуматься. А потом нам с вами вместе будет, что вспомнить. Это важно. Это был Сергей Пархоменко и программа «Суть событий» в эту важную пятницу перед очень важной субботой. Мы увидимся с вами завтра 24 декабря в 2 часа дня на проспекте Сахарова. До встречи!